Блю Джинс - Не смейся, ведь я люблю 2книга Клуб не

Блю Джинс
Не смейся, ведь я люблю (2 книга серии "Клуб непонятых")
(перевод с испанского Голубкова Вера)

Пролог

Стоя перед компьютером, она не отрывает глаз от монитора. Она старается следовать ритму
музыки, обращая самое пристальное внимание на все, что делают сестры Симорелли. У нее не так уж плохо получается. Ей всегда нравилось танцевать. И петь. Она просто обожает это. Девушка закрывает глаза, позволяя себе унестись вслед за музыкой, и громко поет припев песни “Миллион баксов”, которую знает наизусть. [Сестры Симорелли – американская молодежная вокальная группа, состоящая из 6 сестер Симорелли( Кристина, Кэтрин, Лиза, Эми, Лорен, Дани). Основной стиль пения акапелла с минимумом музыкального сопровождения]
- Ты и я – этого более чем достаточно… потому что ты заставляешь меня чувствовать себя на
миллион баксов!
Положив руки на бедра и широко разведя локти в стороны, девушка движется вперед, плавно
покачивая бедрами. Ее поход заканчивается перед большим зеркалом. Марина останавливается и оглядывает себя в нем. Поигрывая длинными светлыми волосами, она корчит рожицы и качает головой.
- Свет мой, зеркальце, скажи… кто на свете всех страшнее? Какая девчонка, а?
Девушка поворачивается и видит стоящего у порога ее комнаты парня. Он помладше ее, на голове
его красуется ирокез. Даниэль насмешливо кривится и делает непристойный жест, подняв вверх средний палец, а затем противно ухмыляется.
- Кто разрешил тебе входить ко мне в комнату?
- Никто. Мне не нужно разрешение.
- Очень даже нужно!
- Я здесь живу, и делаю, что захочу.
- Но не в моей спальне.
- Это не твой дом.
- Но эта комната – моя.
- Вранье.
Сильно рассерженная Марина направляется к юному наглецу. Она пытается закрыть дверь, но
хамоватый паршивец сует ногу в щель, не давая ей осуществить свое намерение.
- Убирайся из моей комнаты, придурок!
- Это не твой дом!
- Он такой же мой, как и твой.
- Ты знаешь, что это вранье, он не твой.
- А вот и мой.
- Эй ты, тупица, поищи себе другой дом и других родителей! Приемыш задрипанный!
Это заявление еще пуще выводит девушку из себя. Тяжело дыша, Марина разбегается и изо всей
силы толкает дверь. Парень убирает ногу, но руку убрать не успевает, и закрывшаяся дверь прищемляет ее. Раздается оглушительный вопль боли. Испуганная девушка быстро открывает дверь.
- Что тут у вас творится?
Встревоженная галдежом и воплями, у двери появляется высокая смуглая женщина, на ходу
вытирая руки о цветастый передник. Кармен сразу замечает опухшую левую руку Даниэля, которую он поддерживает, как может. Рука сильно болит, и пальцы на ней дрожат.
- Я… так сожалею. Он мешал мне.
- Мне бо-о-ольно!
- Вы хотите свести меня в могилу? – спрашивает женщина, заботливо беря руку парня. – Что
случилось? Как ты это сделал?
- Это она стукнула меня дверью!
- Что?
- Я не хотела, – замечает побелевшая, как полотно, Марина. – Это вышло нечаянно.
- Врешь! Ты сделала это нарочно!
- Нет… я и правда уже не могу с вами.
- Я ничего не делал! Это все она, приемыш приблудный!
- Не называй так свою сестру!
- Почему это? Если это так и есть!
Кармен негодующе качает головой. Чем старше становятся дети, тем больше растет напряжение
между ними. Она никогда даже помыслить не могла, что дойдет до такого. Они терпеть не могут друг друга, точнее, это Даниэль не выносит Марину. Правда, с некоторых пор Марина тоже не выносит ни Даниэля, ни его постоянного пренебрежения и грубости.
- Мы должны сходить к врачу. Пусть они посмотрят твою руку.
- И не подумаю идти к врачу.
- Пойдешь – и точка, иначе рука так и останется такой ужасной!
- Черт! Все из-за этой придурочной!
- Хватит, Даниэль! Прекрати обзывать свою сестру, не обижай ее!
- Тебе вообще не нужно было рождаться!
- Даниэль!
Последние слова причиняют Марине глубокую душевную боль. Она не может ответить. Ничего не
говоря, девушка садится на кровать. Скрестив на груди руки, Марина молча смотрит в пол покрасневшими, заплаканными глазами. Она больше не может.
Оскорбления братца продолжаются так же, как продолжаются крики матери, чтобы он замолчал. В
чем ее вина? Разве она виновата в том, что ее настоящие родители ее не любили? Ее никто не любит. Она чувствует себя всеми отвергнутой. Изгоем, которого никто не понимает. Она сделала все возможное, чтобы выдержать здесь, чтобы быть хорошей. Все, что могла. Все, но…
- Приемыш! Дура! Посмотри, что у меня с рукой из-за тебя!
- Или ты перестанешь говорить так о своей сестре, или!..
Марина не может больше терпеть оскорбления. Она вскакивает с кровати и подбегает к балкону
своей комнаты. Балкон закрыт, но для нее сейчас это неважно. Она с разбегу бросается на хрупкое остекление, отделяющее ее от пропасти, и оно разбивается вдребезги. Это напоминает сцену из фильма, и, тем не менее, все происходит в реальной жизни. Ее тело летит и падает на тротуар улицы, на которой она живет, под полным ужаса взглядом женщины, когда-то согласившейся на то, чтобы эта светловолосая малышка с зелеными глазами стала ее дочерью.

Четверг
Глава 1

- Ты меня поцелуешь?
- Куда?
- Пусть это будет сюрприз.
Улыбаясь, Рауль отводит волосы Валерии назад и наклоняется к ней, приближая свои губы к
ее шее. И вот губы парня касаются кожи девушки, даря ей желанный поцелуй.
- Ну как? – спрашивает он, слегка отстранившись назад и глядя ей в глаза.
- В общем, неплохо, но…
- Что, но?
- Я получала поцелуи и получше.
- Даже так?
- Да, так.
- И намного лучше?
- Ну-у-у. Да… гораздо лучше.
Парень хмурит брови и становится серьезным. Это вызов? Что ж, ему нравятся вызовы. Он снова
приближается к своей любимой, на сей раз без сомнений выбрав ее губы. Его поцелуй мягок и в то же время напорист. Валерия едва дышит, она закрывает глаза, позволяя уводить себя все дальше. Это наслаждение длится несколько секунд, больше минуты, пока она в изнеможении не отстраняется от парня, силясь вздохнуть.
- А сейчас – лучше?
- Вау.
- Это означает, что тебе понравилось, так?
- Угадал.
- Топ-десятка?
- М-м-м… топ-десятка.
- Точно?
- Думаю, да.
- Ха! Чтобы ты это признала, поцелуй должен был быть просто сногсшибательным.
- Почему ты так говоришь?
- Да так, просто тебе трудно признать, что я прав.
- Это неправда!
- Еще какая правда.
- И ты называешь меня упрямой?
- Все мы упрямы, разве нет?
Валерия цокает языком, но перестает улыбаться, и легонько целует парня в губы.
- Ты заслуживаешь награду за топ-десятку, – весело утверждает она, ласково щелкая Рауля
пальцем по носу. Она встает с дивана, на котором они сидели, и идет на кухню. Рауль с удивлением смотрит ей вслед. Что она собирается делать?
Он ее любит, и с каждым разом все сильнее. Несмотря на… да он ее сильно любит.
Вот уже четыре месяца с хвостиком, как они вместе переживают разные моменты. За это время у
них было всякое, случались взлеты и падения, они пребывали в эйфории и переживали кризисы… Пару раз они даже едва не расстались, но их отношения, напротив, продолжают развиваться, и каждый день предполагает маленький шажочек вперед. Новый опыт, и тем не менее, не все так, как кажется.
- Что ты делаешь в фартуке? – удивленно спрашивает Рауль, когда Валерия появляется снова. – Да
еще и с этой миской?
- Я собираюсь испечь торт.
- Да ведь ты не умеешь печь торт.
- Вот еще! Почему это не умею? Ха, да ты в меня почти не веришь.
- Не то, чтобы не верю, просто…
Но, Валерия не хочет продолжать и дальше выслушивать Рауля. Она поворачивается, делая вид,
что рассердилась, и быстро возвращается на кухню, намеренно сильно топая ногами, чтобы Рауль ее услышал.
Сколько раз он уже видел все это? Парня забавляют ее причуды и капризы порой настоящие, порой притворные. Потешно видеть ее покрасневшие щеки. Они напоминают ему ту робкую, застенчивую девчонку, с которой он познакомился давным-давно, ту четырнадцатилетнюю девчушку, которая не могла вымолвить ни слова и только неловко уворачивалась от его взглядов, когда он начинал искать ее глазами. Как сильно все изменилось. Теперь эта девушка пробуждает в нем чувства, с ней он делит свои радости и страхи. Она доводит его до белого каления, но за эту девушку он отдал бы все. Она –  единственная, с кем он занимался любовью. Она заставляет его вздыхать днем и ночью. Она – его муза, по которой он так тосковал, и которая не появлялась до этой минуты.
Рауль тоже встает с дивана и идет на кухню. Валерия держит в руках книгу кулинарных рецептов.
- Тебе нравится торт с шоколадом? – спрашивает она, увидев Рауля. – Здесь у мамы есть шоколад, который она использует для приготовления пирожных в кафе.
- Хорошо, идет.
- Нет, скажи, ответь мне, с чем ты хочешь? Я могу разные испечь.
- Шоколадный – это мой самый любимый.
- Чудесно, – решительно говорит Вал. – Та-а-к, посмотрим, с чего начать.
Рауль подходит к девушке и кладет ей в руку телефон.
- Может, позвонишь в кондитерскую?
- Бестолочь! – кричит она, возвращая телефон. – Я собираюсь испечь домашний шоколадный торт, понимаешь, я сама. Это будет... самый вкусный шоколадный торт, лучше которого ты никогда не пробовал!
Рауль молча пожимает плечами, присаживаясь на крышку маленького кухонного столика. Он наблюдает за Валерией, которая наливает в кастрюльку молоко, добавляет туда сахар, шоколад и сливочное масло и перемешивает все деревянной ложкой. Затем она ставит кастрюльку на маленький огонь, и начинает непрерывно помешивать ее содержимое.
- У тебя совсем неплохо получается.
- Конечно неплохо. А ты как думал!
- Да, ладно тебе, это только начало. Не обольщайся, тебе еще много предстоит для того, чтобы вот это приняло вид торта.
- Постепенно, шаг за шагом. Здесь говорится, что на приготовление торта уходит час.
- Час... У-у-у.
- Да, час. Ты можешь пойти и заняться чем-то еще, пока я готовлю. Сегодня нет съемок?
- Есть, но они в семь.
- Можешь пойти прогуляться, а когда вернешься твой вкуснейший шоколадный торт уже будет готов.
- Хочешь, я тебе помогу?
- Нет, – серьезно отвечает Валерия. – Я тебе уже сказала, что это мое дело. Пальчики оближешь, когда будет готово!
- Это мы еще посмотрим.
Рауль улыбается и спрыгивает со столика. Он ласково обнимает девушку, пока та старается при помощи ложки справиться с густеющей массой. Затем он нежно целует ее в губы, но Валерия выскальзывает из его объятий.
- Ну хватит, иди! Если торт будет испорчен, то по твоей вине!
- Все-все, уже ухожу.
Аромат шоколада начинает наполнять кухню, а затем это нежное благоухание охватывает всю маленькую квартирку. Вдохнув упоительно-благоуханный аромат и ласково коснувшись волос девушки, Рауль возвращается в гостиную. Он надевает толстовку и выходит из дома, крикнув, что уходит.
День сегодня выдался пасмурный и ветреный, и листья кучками скапливаются на перекрестках дорог и на углах домов. Рауль медленно идет по улице, его шаги спокойны и неторопливы. Еще целый час...
Он задумчиво достает из кармана толстовки смартфон, входит в WhatsApp и проверяет последние сообщения от съемочной группы короткометражки, которой он руководит. Похоже, сегодня не сможет прийти главный герой. Вечно что-нибудь случается. Когда он решился на съемки, то уже знал, что сделать это будет непросто. Это его первый опыт. Ни один режиссер не начинал легко, всем было туго. Он отлично понимает, что сегодняшний опыт пригодится ему в будущем. Такое желанное будущее: стать великим режиссером. Впрочем, короткометражки тоже сгодятся для других вещей.
Звонит мобильник. Это WhatsApp. Он открывает сообщение и читает его с улыбкой на губах:
Мне жаль, что я была такой упрямой. Хотя, я тут подумала хорошенько, короче, твой поцелуй не был никакой топ-десяткой.
И тут же следом другое сообщение:
Яснее некуда, твой поцелуй топ-пятерка. Он очарователен.
Рауль задумывается над ответом. Он машинально продолжает идти вперед, держа мобильник в руке. Ветер дует ему в лицо, и он чувствует его порывы. Он знает дорогу наизусть. Хотя за последние месяцы она только однажды составила ему компанию.
Уверен, что твой торт тоже входит в топ-пятерку самых лучших, какие я ел, – наконец, отвечает он. Остановившись на светофоре, парень продолжает писать. – А если нет, то у тебя впереди много лет, чтобы соблазнять меня и доставлять мне удовольствие на основе сахара и шоколада. Я тебя холю.
Я тебя холю. Один раз парень ошибся и написал в чате, смешав два слова “хочу” и “люблю” в одно, вот и вышло “холю”. С тех пор они так и прощаются словами, полными любви: я тебя “холю”. Когда на светофоре загорается зеленый человечек, Рауль переходит улицу. Новое послание от Валерии гласит, что она тоже его любит. В этом он никогда не сомневался и не усомнится. Это бросается в глаза. Она каждую секунду показывает ему, что на самом деле любит.
И наоборот, несмотря на то, что он постоянно говорит, что истинная правда заключена не в том, кто ее говорит, а в том, кто в это верит, ему больно обманывать ее снова и снова.
Но, пока у Рауля нет другого пути.

Глава 2

Ее губы завораживают и притягивают его. Разговаривая с ней, он не может отвести глаз от ее губ.
Порой он даже не понимает, что она ему говорит. Она так прекрасна.
- Бруно! Ты меня слушаешь?
- Конечно.
- Правда? И о чем я тебя спросила?
- О том, правильный ли ответ три.
- Так он правильный?
- Нет, правильный ответ – минус три.
Вздохнув, Эстер заваливается на спину на кровать друга. Парень подходит к ней и садится рядом.
- Я не сдам математику, – безнадежно замечает она, лежа на кровати и устремив взгляд в потолок, –
не смогу.
- Сдашь, вот увидишь. У тебя все не так уж плохо.
- Не так плохо? Да математику я знаю хуже некуда!
- Ну не преувеличивай. Ты ошиблась в знаке, ответ был отрицательным числом, а не
положительным, но ты отлично справилась с примером.
- Слишком много ошибок.
- Ошибки – это нормально. Я уверен, что на экзамене у тебя все получится, все будет отлично.
- Ну, если ты так говоришь...
Конечно, он так говорит, да что там, он это гарантирует! Да он за нее руку в огонь сунет или голову на отсечение даст. Он убежден в том, что у его подруги не будет проблем, и она сдаст окончательный экзамен по математике за второй триместр. Ведь для того он и есть, чтобы помочь Эстер в чем потребуется. Разве так важно, сколько часов придется им провести вместе, чтобы Эстер все в совершенстве поняла? И разве друзья не должны помогать друг другу?
Хотя Бруно очень хотелось бы, чтобы между ними было нечто большее, чем просто дружба. Начиная с того случая с Родриго, они сблизились, если такое возможно. После того, что сделал тренер, Эстер несколько недель сильно переживала, ей было чертовски плохо, и тогда Бруно подставил ей свое плечо, чтобы она могла выплакаться, он напряг всю свою фантазию, чтобы развеселить ее. Бруно понимал Эстер, и каждый раз, когда девушке было худо и ей нужно было с кем-то поговорить, он внимательно выслушивал ее и утешал, он заботился о ней.
Прошло больше четырех месяцев, и девушка снова ни с кем не начала встречаться. Она не заводила себе парней ни своего возраста, ни старше. Словом, ее отношения были на нуле, что позволило Бруно поддерживать искорку жизни в едва теплившейся в глубине души надежде, что, быть может, когда-нибудь Эстер выберет его. Однако дни шли за днями, уходя безвозвратно назад, и лишь только время шло вперед. Самое худшее то, что его любовь продолжала оставаться здесь, в его страдающем, измученном сердце; более того, она окрепла и стала еще сильнее и жарче.
- Хочешь порешаем еще задачки? – спрашивает он, улыбаясь.
- Ох, нет, оставь их. Я не хочу решать одно и то же еще раз, кроме того, мне нужно идти. Я должна еще закончить задание по испанскому и выучить французский. Уж если меня волнует математика, то о французском я даже не говорю.
- А Рауль не может помочь тебе с французским?
- Нет, он очень сильно занят, это связано со съемками короткометражки.
- Французский дается мне не слишком хорошо, но, если хочешь, мы можем посмотреть его вместе.
- Не парься, я нашла учителя, чтобы он давал мне уроки.
- Что? Учителя французского?
- Да. Это парень моей двоюродной сестры, – отвечает Эстер, лежа на правом боку. – В семь он придет ко мне домой.
- Ты его знаешь?
- Нет, я никогда его не видела. До вчерашнего дня я давно не общалась со своей сестрой. Она не слишком-то жалует интернет. А на следующий день мои родители встретились с ее матерью и поговорили об этом парне. Он француз, хотя отлично говорит по-испански.
- И ты звонила ей, чтобы посплетничать.
- Нет! – громко возражает девушка, виновато смеясь. – Я позвонила ей, чтобы рассказать о своей проблеме с языком... ну и немного посудачить заодно.
- Так я и знал!
- Ха, ну надо же.
- Так значит, этот жених твоей сестрицы будет давать тебе частные уроки...
- Да, один час с понедельника по пятницу, пока не закончатся занятия, причем бесплатно...
Все это ничуть не нравится Бруно. Конечно, Эстер еще не отошла от своего первого, теперь уже бывшего, к тому же у этого парня уже есть девушка, ее кузина, но ведь никогда не знаешь, что там поджидает. Вдобавок, Бруно совсем не улыбается, что Эстер будет проводить время вдвоем с другим парнем, а не с ним. Находиться в обществе Эстер – это самое лучшее, что есть в мире, даже если они всего лишь друзья, и, порой, ему плохо оттого, что он не может добиться чего-то большего.
- Надеюсь, это поможет тебе сдать экзамен.
- Еще как поможет! – с жаром говорит она и садится на кровати напротив Бруно.
Ребята смотрят друг на друга и улыбаются, но улыбки у них разные.  Улыбка Бруно выражает смирение, а улыбка Эстер – благодарность. Ей хорошо рядом с ним. В последние месяцы Бруно очень много значил для нее. Без него она не смогла бы справиться с историей с Родриго.
А что она на самом деле испытывает к своему другу? Возможно, он ей нравится?
Долгий молчаливый взгляд, который им совсем не свойственен, поскольку ведет к другим обстоятельствам. Но сейчас не тот случай.
- Ребята! Хотите что-нибудь перекусить на полдник?
Мать Бруно возникает на пороге комнаты, как всегда неожиданно, открыв дверь без стука.
- Нет, спасибо, – быстро отзывается Эстер, тут же вставая и поправляя футболку. – Я уже ухожу.
- Как уходишь? Ты не хочешь отведать кусочек вкуснейшего яблочного пирога, который я только что испекла? – расстроенно спрашивает женщина.
- Если Вы оставите мне кусочек, я с удовольствием попробую его завтра.
- Как-нибудь ты должна остаться с нами на ужин, – настаивает мать Бруно.
- Мама, оставь ее, – укоризненно говорит Бруно, – ты невыносима. Не приставай к ней.
- Успокойся, Бруно, – вмешивается Эстер, улыбаясь. – Обещаю, что как-нибудь останусь поужинать с вами, мне и самой очень хочется.
- Вот видишь? Смотри и учись у нее приветливости и обходительности. А то ты иногда такой грубиян, сын мой.
Женщина улыбается на прощание девушке и недовольно морщится, глядя на сына, который досадливо качает головой.
- Не чувствуй себя ничем обязанной из-за того, что сказала тебе моя мать. Ты уже знаешь, какая она.
- Все в порядке. Я нахожу твою мать замечательной.
- Это потому, что весь мир кажется тебе замечательным. У тебя все люди хорошие.
Девушка еле заметно улыбается, берет свою папку и выходит из комнаты. Бруно идет следом за ней, провожая до двери на лестничной клетке.
- Потом я пришлю тебе сообщение и расскажу, как все прошло с учителем французского.
- Ладно, – говорит Бруно и мысленно добавляет, – надеюсь, он окажется противным, страшенным уродом и ниже меня ростом.
Однако парень и сам в это не верит. С его-то везением и удачей этот француз окажется статным, высоким красавцем с ясными глазами и, черт возьми, он будет нашептывать Эстер на ухо разные красивые слова на самом романтичном и чувственном языке из всех, что существуют.
- До завтра, Бруно.
- До... завтра.
Эстер наклоняется к парню и целует его в щеку. Один поцелуй, пожалуй, слишком близко от краешка его губ, но достаточно далеко, чтобы испытать смущение. Дружеский поцелуй. Поцелуй славной, задушевной подружки.
Бруно нравится испытывать прикосновение ее губ на своем лице, теперь более разгоряченном. Эти поцелуи вдыхают в него жизнь, одновременно пробуждая сильную боль. Едва девушка исчезает на лестнице, парень сразу же принимается думать о том, как она ему нравится и, как он ее любит. Порой это нестерпимо. И сейчас его сердце неизбежно сжимается, стоит лишь подумать об Эстер, несмотря на то, что он не хочет возвращаться к тому прошлому, когда ему трудно было даже дышать при мысли о ней.
Ну почему у них не может быть чего-то большего? Почему невозможна их совместная сказка? Он знает ответ. Он выжжен огнем в его душе, как будто речь идет о простой татуировке. Такова реальность. Суровая и мрачная реальность. Парень грустно вздыхает и возвращается в свою комнату, уверенный в том, что единственное, на что он может рассчитывать, так это на истинно крепкую дружбу с Эстер. Однако Бруно не знает, что чувства непредсказуемы, и что губы Эстер несколько секунд назад едва не опустились на его.

- Когда ты перешлешь мне свою фотку?
Этот вопрос ее не удивляет. Вот уже несколько раз собеседник просит ее фото, но дело в том, что
Мария не до конца доверяет этому человеку.
- Я уже говорила тебе, что у меня нет ни одной.
- Да ладно, брось! Я тебе не верю!
- Это на самом деле так. У меня нет ни единого фото на компе.
Вранье. Несмотря на свою ненависть к фотоаппаратам, Мария иногда сохраняет фотографии в
папке на своем ноутбуке.
-Я тебе свою фотку уже послала. Думаю, будет справедливо, если ты перешлешь мне свою, разве
не так?
- Палома, у меня нет фотографий на этом компьютере.
- Я тебе не верю.
- Это – правда, поверь.
- Врешь ты все. Пока.
Пользователь PalomaLavigne (Палома Лавин) заканчивает разговор. Мери вздыхает и тоже
покидает сайт. Какая она шустрая. Ну и характер у этой девчонки, если, конечно, она и в самом деле девчонка. Она не знает, что и подумать. Жутко рискованный этот чат, на котором “девчонки ищут девчонок”.
Это чат лесбиянок… И как она сюда забрела?
Уже пару недель она посещает этот сайт. Сначала она зашла сюда из чистого любопытства, а потом
это переросло в одержимость. Мария ощущает некую потребность анонимно пообщаться с другими девчонками, которые чувствуют то же, что и она. Мария не называет себя и абсолютно ничем не рискует. И, тем не менее, до этого момента большинство “девчонок” оказывались парнями, намеренно выдающими себя за тех, кем не являются. Поэтому девушка принимает всяческие меры предосторожности, давая информацию о себе самой. Никаких фото, видео, телефонов, и уж тем более, никаких встреч с кем бы то ни было.
Мария встает со стула и шагает по комнате. Она чувствует себя одинокой. За короткий срок все
изменилось. Теперь у нее нет даже Гадеа, чтобы поболтать, посплетничать о чем-нибудь. Ее сестра с отцом в Барселоне, то есть там, где должна была бы находиться она, Мария. Если бы она знала, что останется в Мадриде, то не поцеловала бы Эстер. Она продолжала бы скрывать свои чувства к ней, но пути назад уже нет. Уже больше четырех месяцев минуло с того самого вечера. Четыре странных, необычных месяца.

- Выходит, ты лес… биянка.
- Да.
- Ты уверена?
- Быть лесбиянкой, это не то, что сомневаться по поводу одежды, что бы тебе надеть, Бруно. Это
что-то такое, что вырывается у тебя изнутри. Тебе нравятся девчонки, и мне тоже.
- Но, у тебя не было заметно ничего такого.
- Вот и хорошо…
Она не забудет лицо своего друга во время того разговора. Разговор произошел на следующий день
после всего случившегося тем прощальным вечером в кафе матери Валерии, который устроили ее друзья. Вечер поцелуя. Последний вечер, когда все “непонятые” собрались вместе. Тот вечер…
На лице парня отражалось неподдельное удивление всякий раз, когда она отвечала на какой-то из
его вопросов.
- И как давно ты знаешь о том, что с тобой произошло? Я хочу сказать… когда ты поняла, что тебе
нравятся женщины?
- Я не могу сказать тебе точно, но, думаю, больше года.
- Когда появилась Эстер?
- Э-э… Мне кажется… немножко раньше.
Молчание. Им обоим трудно смотреть в глаза друг другу во время разговора, но оба понимают, что
когда придет Эстер, положение окажется еще более неловким.
- Ты ее любишь?
- Так же как ты, Бруно.
Все карты выложены на стол. Между Бруно и Марией закончились недомолвки и секреты, которые
они никогда не рассказывали друг другу, хотя и были друзьями не разлей вода. Но эти открытия не упрочили отношения ребят, напротив, даже охладили. Их любовь к одному и тому же человеку имела свои последствия.

С Эстер у Мери дела обстояли не лучше. Мери извинилась перед девушкой и объяснила, что тот
поцелуй был внезапно возникшим порывом. Эстер поняла ее, не придала этому значения, закрыв щекотливую тему, и старалась, чтобы их отношения не изменились, но это оказалось невозможным. Марии было тяжело разговаривать с ней, да и сама Эстер тоже не знала, что делать.
В общем, несмотря на то, что дружба между ними сохранилась, Мери значительно отдалилась от
своих лучших друзей. Они почти что расстались. В школе они довольно холодно общались между собой, и Мария постепенно отдалялась от них, уйдя в свой собственный мир и затерявшись в нем.
- Не рассказывайте ничего и никому, пожалуйста, – попросила она.
- Даже Валерии с Раулем?
- Никому, даже им. Я хочу сохранить это в тайне.
Эстер и Бруно с уважением отнеслись к пожеланию подруги и никому ничего не сказали.
Ни сестра, ни родители девушки тоже были не в курсе дел. Мария понимает, что рано или поздно
ее секрет выплывет на свет, но к этому нужно подготовиться, и этот момент еще не настал.

Глава 3

Он все еще смакует нежно-сладкий вкус шоколадного торта, который испекла Валерия. Его
половинка еще раз удивила его. Как вкусно! Торт был еще теплым, но у него не было времени, чтобы дать ему остыть. Он договорился на семь часов со съемочной группой, чтобы снять новый эпизод.
Они снимают сцену прямо на Площади дель Соль. Когда Рауль приходит к месту съемки, то
встречается там с остальными: с актрисой, исполняющей главную роль, еще с одной, играющей эпизодическую, оператором и девушкой, которая взяла на себя грим и костюмы. Это малобюджетный фильм, но, хорошо еще, хоть какие-то средства есть.
Парень по очереди здоровается со всеми и разговаривает с Альбой и Ани;балом, двумя актерами,
которые участвуют в этой сцене. Сегодня не хватает Сэма, главного героя, который прислал сообщение, что не может прийти, и Ниры, актрисы, исполняющей второстепенную роль, которая сегодня не задействована в съемке. Чуть позже Рауль совещается с Хулио, оператором, и обговаривает костюмы с Май, взявшей на себя заботы костюмера.
Через четверть часа все готовы и…
- Ну что, готовы? Камера… Мотор!
Фильм называется “Ириски”. Это история одной девушки и парня, которые познакомились в
кондитерском магазинчике, когда она, споткнувшись, уронила на пол пакет с ирисками. Парень наклоняется, чтобы помочь ей собрать конфеты, и в ту же секунду между ними вспыхивает любовь с первого взгляда. Само собой, в фильме есть и второстепенные персонажи. Например, у каждого из главных героев есть своя вторая половинка. На протяжении всего фильма они будут размышлять, идти ли им по следам судьбы или сохранить верность прежним возлюбленным.
Эпизод сегодняшнего вечера – встреча главной героини с ее другом. Рауль планировал снять
также новую встречу главного героя с девушкой спустя несколько дней после их знакомства, но вынужден был отложить эту сцену на другой день.
- Ну, наконец-то! – восклицает молодой актер, нескладный долговязый парень с карими глазами.
- Прости, я немного задержалась.
- Какого черта! Где ты была? Мы договорились встретиться полчаса тому назад.
- Я была занята.
- Ты и на звонки не отвечала.
- Мне очень жаль. Я не заметила, что телефон почти разрядился, вот он и выключился во время
звонка.
Вся сцена состоит из упреков одного и извинений другой. Девушка отлично играет. Она многое
передает своими жестами и каждой сказанной фразой. Ей только шестнадцать, но она – классная актриса. Рауль очень доволен ей. Ему здорово повезло, что он встретил эту девушку. Они познакомились по чистой случайности. Это произошло около месяца тому назад, может, чуть больше, может, чуть меньше, в кафе “Констанция”.

- Простите, этот стул свободен?
Валерия и Рауль оборачиваются, услышав нежный женский голос. Точнее, речь идет о совсем
молоденькой девушке-подростке с коротко стриженными синими волосами. На ней очень миленькое белое платье с черным набивным принтом в виде музыкальных нот. Девушка в меру подкрашена. Она не красавица, но и не страшная и ничем не выделяется среди других, кроме цвета волос и ясных светлых глаз, привлекающих внимание, в которых, пожалуй, не хватает радости.
- Конечно, бери его, – тут же отвечает парень.
Улыбнувшись обоим на прощание, девушка подхватывает стул. Интересно то, что за столом, к
которому идет незнакомка, есть свободный стул. Усевшись на один из них, на второй она кладет свою сумку и принимается барабанить по столу пальцами. Она заказывает кока-колу лайт, не переставая поглядывать на часы и мобильный телефон. Так проходит более получаса.
- Ее продинамили, – огорченно замечает Валерия, обращаясь к Раулю.
- Ту, что с синими волосами?
- Да, думаю, парень дал ей отставку.
- Откуда у тебя такая уверенность?
- Есть вещи, которые сразу бросаются в глаза. Девушка в пятницу вечером не ходит гулять одна в
туфлях на каблуках и в таком платье. Тем более такая юная.
- Юная? Она, вроде бы, твоего возраста, а?
- Дело в том, что я еще слишком юная! Мне не исполнилось и семнадцати!
Проходит время, и посетители “Констанции” расходятся, но девушка с синими волосами все еще
здесь. Валерия и Рауль решают не уходить из кафе, пока не уйдет она. Время от времени они более внимательно приглядываются к ней и замечают, какое грустное у нее лицо. Девушка заказала себе  еще одну колу лайт. Она сидит, слегка наклонившись, поставив локти на стол и подперев щеку ладонью правой руки.
- Мне ее так жалко, – поежившись, негромко шепчет Валерия и прислоняется к плечу своего
парня. – Если бы ты со мной так поступил…
- Да что ты, в самом деле, ну сама посуди, мы же не уверены в том, что кто-то ее бросил.
- Какие еще доказательства тебе нужны?
- Не знаю, но…
- Она, не переставая, смотрит на часы и мобильник и, кроме того, она плачет. Видишь, у нее слезы
текут? Ясно, как божий день, что ей дали от ворот поворот.
- Точно так же она может грустить, потому что поругалась с кем-то или у нее есть еще какие-то
проблемы. Возможно, проблемы не с парнем, а что-то семейное.
- Это совершенно точно из-за парня.
Вдруг девушка с синими волосами хватает свою сумку, открывает ее и судорожно что-то ищет в
ней. Она вздыхает. Похоже, девушка не нашла то, что хотела. Она снова закрывает сумку и встает из-за стола. Неожиданно она направляется к Валерии и Раулю, которые смотрят на ее покрасневшие, заплаканные глаза.
- У вас есть… носовой платок? – смущенно спрашивает она и шмыгает носом.
- Да. Подожди…
Валерия достает из сумочки пачку бумажных носовых платков и протягивает один девушке. Та
робко улыбается в ответ и вытирает слезы, а затем сморкается.
- Я… думала, что мы могли все уладить, но… видимо… нет. Он… наставил мне рога.
В эту минуту Рауль смотрит на свою подругу, которая делает ему знак: “Вот видишь? Я тебе
говорила”. Валерия ничуть не сомневалась на этот счет. Она с самого начала ясно представляла, что ее бросил парень.
- Хочешь посидеть немного с нами? – вежливо предлагает Валерия.
- Я не хочу мешать вам, докучая своими проблемами.
- Ты нам не помешаешь, никакого беспокойства. Поделись, если хочешь… А правда заключена в
том, что парни – это самое худшее.
- Кх, – многозначительно кашлянул Рауль. – На всякий случай напомню тебе, что я тоже парень, –
заявил он, указывая на себя.
- Не все вы одинаковые, милый, но, нужно признать, что большинство парней оставляют желать
много лучшего.
- Небольшой спор между ребятами заставляет рассмеяться девушку с синими волосами. Она берет
стул и свой стакан и решает пересесть к парочке спорщиков.
- Не знаю, все ли парни одинаковы, но знаю, что мой бывший – козел. Он не только связался с
другой, но даже не появился, узнав, что я собираюсь дать ему еще один шанс.
- Да, самое худшее – это парни!
- Парни! – повторяет девушка с улыбкой, и ее глаза вновь наполняются слезами.
Валерии чисто инстинктивно девушка сразу же понравилась. В каком-то смысле она немного
напоминает ей ее саму. Она кажется обычной, нормальной девчонкой и, порой, краснеет, когда говорит. В ней нет ничего необычного, и даже вызывающе-экстравагантный цвет ее волос является, скорее, результатом ее неуверенности в себе, ее внутренних комплексов или желанием привлечь внимание, но Вал замечает в ней мягкость и доброту. Грусть, сквозящая во взгляде девушки, указывает, что в ее жизни не происходит ничего хорошего.
- Меня зовут Валерия, – говорит она, улыбаясь. – А это – мой парень Рауль.
- А я Альба. Рада с вами познакомиться.
Это был первый раз из многих последующих, когда они встречались втроем. Вскоре они
подружились, обменялись телефонами и адресами в интернете… Бруно, Эстер и Мария тоже познакомились с синевлаской, которую они нашли очень милой. И, хотя теперь “непонятые” уже не собирались так часто, как раньше, и Альба была совсем не похожа на Элизабет, каким-то образом она заняла место последней. Особенно это касалось Валерии.
Круг случайностей, подталкивающих ребят друг к другу, замкнулся, когда они узнали, что Альба
мечтала стать актрисой. Ничуть не сомневаясь, Рауль устроил ей пробы на роль в “Ирисках”, и девушка с таким ошеломляющим успехом прошла их, что получила главную роль.

- Альба, подойди на секунду.
Девушка подбегает к Раулю. Она довольна, и ее лицо постоянно говорит о том, что ей нравится
играть и быть частью съемочной группы.
- Я слушаю, говори, шеф.
- Не называй меня шеф. Я – твой режиссер, – весело замечает парень.
- Простите, господин режиссер. Я что-то сделала плохо?
- Нет-нет, все отлично, но, когда ты спрашиваешь: “А ты никогда никуда не опаздывал?”, не
говори это так грубо. Оставь агрессивность.
- Хорошо.
- Постарайся сделать вид, что ты раскаиваешься и на самом деле сожалеешь, что опоздала на
встречу, но в то же самое время ты смущена тем, что была с другим парнем, который тебе нравится. В общем, чтобы было видно, что у тебя в голове маленькая неразбериха.
- О’кей, так я и сделаю.
- Спасибо.
- Что-то еще?
- Нет. Да, вот еще что, одно маленькое замечание, – добавляет парень, пока Альба возвращается на
свое место, идя спиной вперед. – Не засовывай в рот Анибалю язык, когда целуешь его, прося прощения. Лучше просто поцелуй в губы, с любовью, но без сексуальности.
Девушка весело смеется и подмигивает ему.
Все снова на своих местах, чтобы снять еще один дубль. Рауль дает еще несколько маленьких
указаний, и сцена повторяется.
Отлично. Альба выполнила все советы, которые дал ей Рауль, и сыграла еще лучше, чем прежде. Девушка обладает феноменальной способностью схватывать объяснения на лету. Рауль не мог бы
найти никого лучшего на эту роль.
Но, эта молоденькая девушка с синими волосами и ясными светлыми глазами скоро сыграет
главную роль в эпизодах, которых нет в сценарии фильма. Ведь реальная жизнь – это самый лучший сценарий, существующий на свете.

Глава 4

Несколько минут назад Эстер пришла домой. Часы на мобильнике показывают без десяти семь.
Скоро придет ее новый учитель французского. Ей просто повезло, что парень ее кузины поможет ей бесплатно. Учитывая то, как обстоят финансовые дела, родителям было бы не по карману оплачивать ей частные уроки, а экзамен, как бы то ни было, нужно сдавать.
Правда, в эту минуту ее голова занята совершенно другим. Почему это вдруг ей захотелось
поцеловать Бруно в губы? Такое с ней впервые.
За последние месяцы, вроде, не произошло ничего особенного. Они с Бруно очень сблизились, это
правда. Они большие друзья, и ее чувства к нему кажутся предельно ясными – крепкие дружеские узы, это очевидно. А вот его чувства… На этот счет у нее есть большие сомнения. Иногда складывается такое впечатление, что он все еще что-то испытывает к ней, хотя и старается скрыть свои чувства. От этого ей становится плохо, потому что она очень любит Бруно, но не так, как ему хотелось бы. Она до сих пор помнит то анонимное письмо, в котором ее друг признался ей в любви, и свой отрицательный ответ. А теперь все наоборот, она сама едва не поцеловала его. Почему? Это был всего лишь минутный порыв? Как все запущено! Ну и путаница!
Раздается звонок. Эстер снова смотрит на телефонные часы. Без семи минут семь. Парень сестры
пришел немного раньше. Родителей дома нет, так что Эстер сама идет к двери и открывает ее.
- Привет.
На миг сердце Эстер замирает, но через секунду начинает колотиться с бешеной скоростью. Это
сон? Нет-нет, никакой это не сон. Во всяком случае, этот сон был бы кошмаром.
-При… вет.
- Как дела?
- Родриго? Что… что ты здесь делаешь?
- Да вот, проходил мимо, и… – мгновение Родриго смотрит на девушку и вздыхает, затем снова
устремляет на нее свой взгляд и робко улыбается. – На самом деле мне очень хотелось тебя увидеть.
Внешне Родриго не очень изменился с того времени, как она видела его в последний раз четыре
месяца назад, но выражение лица стало другим – не таким вызывающим и более ласковым, что ли. Даже улыбчивым. Таким оно было, когда они вместе наслаждались теми радостными минутами после тренировок. Но, вместе с тем, в его движениях заметно какое-то напряжение и нервозность.
- Хорошо… но я…
- Я могу войти?
- Я… я кое-кого жду, – запинаясь, говорит девушка. Стоя лицом к лицу с Родриго, она испытывает
сильное волнение.
- М-м, своего парня?
- Нет, не парня. Репетитора. У меня не очень хорошо с французским. Сегодня у меня начинаются
занятия. Он приятель моей двоюродной сестры, но лично я с ним пока не знакома. У меня нет парня.
Все это она выпаливает одним махом, почти не дыша, будто выучив наизусть, чтобы разом
выплеснуть все. Эстер старается не смотреть Родриго в глаза, но это оказывается невозможным. Изредка она бросает на него быстрый взгляд. Глаза парня так красивы… Поймав ответный взгляд его глаз, девушка заливается румянцем. Родриго и вправду красив. Теперь он улыбается еще шире. Он даже как будто слегка расслабился, узнав, что гость, которого ждет Эстер, не является ее парнем.
- Ладно, тогда я пойду. Не хочу мешать.
- Конечно.
- Позвони мне как-нибудь, когда будешь не так занята.
- Я ничего тебе не обещаю.
- Подумай об этом.
- Хорошо, я подумаю.
Родриго поворачивается, но, почти собравшись уходить, снова возвращается. Он смотрит Эстер
прямо в глаза и взволнованно проводит рукой по ее волосам.
- Меня выгнали из волейбольной команды, – неожиданно заявляет он, несказанно удивив этим
Эстер.
- Как? Когда?
- На прошлой неделе. Я разбит.
Для девушки это полная неожиданность. Она не подозревала, что он признается ей в чем-то
подобном. Иногда Эстер смотрела турнирную таблицу по волейболу, чтобы узнать результаты своей бывшей команды, и знала, что они по-прежнему на втором месте первой лиги, следом за командой, выигравшей все встречи. Должно было произойти что-то очень серьезное, чтобы Родриго указали на дверь. Она не понимает произошедшего и даже не старается найти причины, но ей немного жаль парня, стоящего сейчас перед ней. Эстер делает над собой усилие и приглашает Родриго войти. Он соглашается и идет за девушкой в маленькую гостиную. Они садятся.
- Почему тебя выгнали? Ведь вы же вторые, разве нет?
- Да, хотя первые намного нас опередили.
- Но, второе место это хорошо.
- Да, неплохо, но мое увольнение не связано с результатами.
- Нет?
- Нет, я поругался с президентом.
- Вы поругались?
- Да, и очень сильно. Думаю, я даже оскорбил его, хотя он начал первым.
- Ничего себе.
- Я попросил у него увеличить смету команды на следующий сезон, чтобы стать более сильными и
конкурентоспособными. Он ответил, что не может дать больше денег, и что мы должны идти вперед с тем, что имеем. Мы кричали друг на друга, и закончилось тем, что он меня вышиб.
- Мне очень жаль.
- Спасибо. Ты ведь знаешь, что волейбол – самая важная часть моей жизни.
- Конечно, я это знаю.
Он был не просто самой важной частью его жизни, он был его жизнью.
Какое-то время оба молчат. Эстер старается не смотреть ему в глаза. В памяти еще остались
далеко не лучшие воспоминания о том, как она страдала в те дни, когда он так скверно обошелся с ней. Но, с другой стороны, в памяти отпечатались ее чувства к нему, и ей трудно позабыть нежного, внимательного, замечательного Родриго. Она и вправду очень сильно любила его, как не любила никогда и никого.
- На самом деле есть еще одна вещь, которую я скажу тебе.
- Какую? – немного смущенно спрашивает она, снова удивившись.
- Ты не заслуживала того, как я поступил с тобой… Я пришел попросить прощения.
Эти слова застают ее врасплох, она была не готова услышать их. Тон голоса и манера речи
Родриго указывают на то, что он уже не такой, как несколько месяцев назад, но услышать от него извинения – это гораздо больше того, что она могла представить.
- Ты сделал мне очень больно.
- Я понимаю. Знаю, что я был тупой скотиной, и мне необходимо попросить у тебя прощения за
свое поведение. На самом деле я пришел именно за этим, – признается Родриго, наклоняясь вперед и кладя руку на колено Эстер.
И снова воспоминания, снова чувства, позабытые моменты, воскресшие сейчас. Это не более чем
рука, скорее всего, со стороны Родриго это был просто неосознанный, машинальный жест, но у Эстер все переворачивается внутри, когда она чувствует прикосновение его пальцев к своему колену.
- Думаю, уже немного поздно просить прощения.
- Да, поздно, и я пойму тебя, если ты меня не простишь, но мне было просто необходимо снова
увидеть тебя и сказать тебе это.
- Родриго, прошло больше четырех месяцев.
- Конечно, и я думаю, что они были очень нелегкими для тебя.
- Нелегкими?
Девушка сильно выдыхает и качает головой. Ей нестерпимо хочется плакать, но это она посчитала
бы возвращением к прошлому. Снова боль, снова страдания. Она не готова к этому, и не хочет этого. Тем не менее, ее сердце торопливо бьется, и она испытывает щемящую тоску. Эстер не в состоянии управлять тем, что творится в ее голове и душе.
Родриго встает и наклоняется к ней. Девушка не смотрит на него, она закрывает лицо руками,
потому что не хочет смотреть на него, не хочет, чтобы он заметил, что она плачет из-за него.
- Из-за меня тебе было очень плохо, и мне нет прощения, но я хочу, чтобы ты кое-что знала, Эстер.
Я был дураком, настоящим кретином. Мой поганый характер одержал верх надо мной… над нами… но я на самом деле… любил тебя… Клянусь, что любил тебя, правда.
Она тоже его любила, очень сильно любила. Она была почти одержима им. Она мирилась с его 
нападками, если делала что-то не так. Она терпела все: его крутой нрав, его крики, его раздражение и злость, все его выходки… Всё! Она терпела все, вплоть до обвинений в проигрыше команды, если она ошибалась. Конец их отношений был самым худшим днем в ее жизни из-за того, как они расстались, и из-за того, что это значило для нее.
- Этого недостаточно, Родриго, но я тебя прощаю, – говорит Эстер, набравшись смелости. – Я тебя
прощаю.
- Спасибо тебе. Мне стало спокойнее, хотя я помню ту боль, что причинил тебе.
- Этого уже не исправить… А сейчас… Если ты не против… Вот-вот должен прийти мой учитель
французского.
- Конечно.
Девушка встает со своего места, Родриго выпрямляется, и оба, молча, идут к двери. Не говоря ни
слова, Эстер открывает дверь.
- Еще раз спасибо, – говорит Родриго, выходя из квартиры. – Надеюсь, уроки помогут тебе сдать
французский.
- Я тоже на это надеюсь.
И снова недолгое молчание.
- До свидания, Эстер.
- Прощай.
Не затягивая эту агонию прощания, Эстер закрывает дверь.
Уф-ф. Как трудно дышать.
В эту секунду все чувства разом обрушиваются на нее – странная смесь страха, ненависти и
печали. Это неправильно, что парень, причинивший ей самую сильную в жизни боль, оказался в ее собственном доме и ни с того ни с сего высказал ей все это.
Неужели нужно было дожидаться того, чтобы его выгнали из команды, чтобы попросить у нее
прощения?
Это неправильно!
Но у Эстер нет времени на дальнейшие сетования. Не успела она вернуться в квартиру, как снова
раздается звонок в дверь. Девушка надеется, что на сей раз это не Родриго. Эстер возвращается к входной двери и открывает ее. Это не Родриго.
Перед ней появился не слишком высокий, но очень красивый парень с ясными глазами и
волосами, собранными в хвост.
- Привет. Ты Эстер? – спрашивает он с очень чувственным акцентом.
- Да, это я…
- Приятно познакомиться. Меня зовут Алан Ренуар. Я – парень твоей кузины Кристины и твой
новый учитель французского.

Глава 5

- Отлично. Классная работа, ребята. На сегодня закончили. Напоминаю, что завтра вечером
съемки. Я пошлю вам сообщение и укажу время и место встречи.
На часах почти девять. На улице ветрено. Ветер крепчает и дует сильнее, чем во время начала
съемок. Вот-вот пойдет дождь, и в воздухе чувствуется его приближение.
Май, гримерша и костюмерша, быстро подхватывает свои вещи и уходит вместе с Хулио,
оператором. Они попрощались первыми. Немного погодя уходит Анибал, актер второго плана, который делает предложение главной героине. Рауль остается, потому что всегда проверяет по записям в тетрадке, что они сделали, и что осталось незаконченным, а Альба – потому, что ей нравится, что Рауль провожает ее до дома. С недавних пор они уходят последними.
- Ну что, пошли? – спрашивает Альба, повесив на спину рюкзачок, который всегда носит с собой.
- Да, идем.
По дороге девушка снимает с лица грим салфетками для снятия макияжа, которые дала ей Май.
- Мне не нравится, что вы меня так сильно накрашиваете, – недовольно ворчит она.
- Ты встречаешься со своим парнем, и вполне нормально, что ты слегка подкрасилась.
- А по словам Валерии, тебе не нравятся накрашенные девчонки, или это не так?
Рауль смотрит на подружку с улыбкой на лице. Валерия рассказала ей об этом? А что еще она
рассказала? Они стали большими подругами с тех пор как познакомились в ту пятницу месяц назад в кафе “Констанция”.
- Мне не нравится, когда они размалеваны, а немножко макияжа это неплохо.
- Но моя героиня красится слишком сильно.
- Так требуется по сценарию.
Расхохотавшись, Альба продолжает снимать грим со щек. Они продолжают путь по улице Майор.
- Завтра снимаем сцену, где все бухают?
- По моему замыслу – да.
- А если будет дождь?
- Там будет видно, что делать.
- Но, это очень важная часть фильма. Все должно выйти идеально.
- Нет причин, чтобы вышло плохо.
- Конечно, нет… У тебя уже есть статисты?
Парень мысленно улыбается, а потом смотрит на девушку.
- Да… То есть, нет. А вообще-то – да.
- Ты так здорово объясняешь.
- Посмотрим… У меня есть мыслишка, кто будет играть в эпизодах, но я им еще ничего не сказал.
Надеюсь, ребята мне не откажут.
- Что? Поверить не могу! Ты предложишь это?..
- Да, “непонятым”.
Альба, расхохотавшись, было, еще сильнее, чем в прошлый раз, тут же обрывает смех. Она вовсе
не собиралась смеяться над ребятами, но она не представляла себе Мери или Бруно, играющих роли в фильме, и уж тем более в сцене попойки, даже если они будут простыми статистами.

- Будет забавно, если ребята тоже снимутся и станут частью “Ирисок”, – весело замечает Альба. –
Только я не уверена, что они согласятся.
- Почему? Они же мои друзья. К тому же им даже говорить не придется. Только держать стакан в
руке и делать вид, что они пьют.
- Вероятно, тебе следовало предупредить их заранее, гораздо раньше.
- Чтобы они слишком много раздумывали об этом, а потом сожалели? – спрашивает парень,
устремив взгляд на небо, откуда упала капля дождя, и сам же отвечает. – Лучше сразу на ходу, без подготовки, вот так вот взять и убедить их сниматься. Вот только это займет какое-то время.
- Я не знаю...
- Ты думаешь, они не согласятся?
- Если честно, то да.
- Я тоже так думаю. А если я им заплачу?
Синевласка смотрит на Рауля широко открытыми глазами, но тут же понимает, что он шутит.
- Если ты им заплатишь, то, надеюсь, с нами ты заключишь контракт. Я имею в виду тех, кто выступает в качестве актеров. Мы же терпим твои начальнические замашки и режиссерские требования.
- У меня нет денег на контракты.
- Ну так пригласи нас на худой конец на обед что ли, а лучше на скромный ужин.
- Когда закончим съемки, то попируем все вместе.
- А платить будешь ты?
- За себя – да.
- Вау! Ну и жадюга этот шеф!
Перешучиваясь и подкалывая друг друга, ребята добрались до торгового комплекса Сан Мигель. Дождевая капля падает Раулю на лицо, а через секунду другая ударяет по голове, и еще одна, но уже сильнее. Парень набрасывает на голову капюшон толстовки, а дождь припускает еще пуще. Альбе нечем прикрыться от дождя, она не носит с собой ничего такого.
- Ты промокнешь, тебе следовало бы носить с собой зонт.
- Ерунда. Я не ношу зонты.
Девушка наклоняет голову и ускоряет шаг. Рауль делает то же самое. Они в десяти минутах ходьбы от дома, где живет девушка, но ливень обрушивается на них, не заставляя себя ждать.
- Если мы не укроемся где-нибудь, ты придешь домой промокшая насквозь.
- Какая разница.
- Большая. Ты – звезда нашего фильма, и должна быть здоровой, чтобы сниматься. Вот что...
- Что?
- Я выполню твое желание. Я приглашаю тебя на ужин.
Не говоря больше ни слова и не дожидаясь согласия девушки, Рауль берет ее за руку и ведет внутрь бара.
Слабо освещенный бар почти пуст; пахнет чем-то жареным. Помимо барной стойки, за которой пара посетителей воодушевленно болтает о футболе, в зале только четыре столика, расположенных вдоль стены. Альба и Рауль усаживаются за самый ближний к двери.
- Пожалуй, я предпочитаю промокнуть, нежели ужинать здесь.
- Да ладно тебе, не будь нытиком и такой пессимисткой, – бодро говорит Рауль, беря маленькую пластиковую карточку-меню, лежавшую на столе. – Я уверен, что здесь все очень вкусно.
- Да уж.
- Кажется, еда домашняя.
- Этого я больше всего и боюсь.
В эту секунду звучит песня “Быть может, позвонишь мне” Карли Рэй Джепсон, это мелодия мобильника Альбы. Девушка поспешно отвечает на звонок и шепотом поясняет Раулю, что звонит ее мать. Она быстро встает из-за стола и направляется в дальний угол бара, прижав трубку к уху.
Рауль бегло просматривает меню, пока девушка разговаривает с матерью. Он искоса наблюдает за ней. Разговор не похож на дружеский. Посерьезневшая Альба сильно жестикулирует руками, хотя и не повышает голоса. Вероятно, они о чем-то спорят. На самом деле Рауль мало что знает о ее семье, а по правде говоря, ему и о самой Альбе почти ничего не известно. Он знает лишь, что ей шестнадцать лет, что она учится первый год на подготовительном, вот, собственно, и все, ну, может, чуть больше. Не густо. Она не привыкла рассказывать о себе. Вечер их знакомства был, вероятно, единственным разом, когда Альба сообщила о себе что-то еще. Тогда она рассказала им о том, как продинамил ее бывший парень, о том, что он наставлял ей рога, и с тех пор больше никаких известий. Лучше всего то, что она сильно сдружилась с Валерией, заменив той отсутствие Элизабет. По сути говоря, это именно Валерия горячо поддержала идею, чтобы Альба сыграла в фильме главную роль. И именно поэтому, несмотря на то, что Рауль и Альба каждый день после съемок вместе возвращались домой, Валерия ничуть не ревновала. Хорошо зная свою подругу, Рауль уверен, что если бы главную героиню играла другая девушка, неизбежно возникли бы проблемы. Ему отлично известно, как страдает Валерия, если к нему приближаются другие девчонки.
И по этой самой причине он не может рассказать ей все... Тем не менее, он ее любит. В этом он уверен.
Мы с Альбой в баре, ждем, когда закончится дождь, – пишет Рауль на WhatsApp. – Поговорим, когда приду домой. Я тебя холю.
Ответ Валерии не заставил себя ждать.
О'кей. Желаю приятно провести время. Не скучайте, развлекайтесь. Поцелуй от меня Альбу. Я  тебя холю.
Улыбнувшись, Рауль кладет смартфон в карман толстовки. Он смотрит в глубину зала. Его подруга только что закончила говорить по телефону и теперь направляется к столу.
- Вал шлет тебе поцелуй, – говорит Рауль, когда девушка села.
- А-а-а.
- У тебя все в порядке? – спрашивает парень, заметив, что Альба какая-то странная.
- Да, не волнуйся. Мама невыносима, она жуткая зануда, – отвечает Альба, стараясь улыбнуться как можно шире, и это ей удается, хоть и с трудом. – Ладно, я не хочу об этом говорить.
- Ты уверена?
- Да, – решительно подтверждает Альба, – проехали. Посмотрим, что здесь готовят вкусненькое из домашней еды.
А здесь все не так плохо, как они думали. Ребята заказывают обычную закуску из кальмаров и минеральную воду. Несмотря на то, что у обоих все пальцы в масле, а хлеб весьма черствый, они ожидали чего-то гораздо худшего.
- Ну как?
- Знаешь, а ты был прав. Все очень вкусно, – отвечает девушка, усердно пережевывая блюдо дня.
- Правда? Тебе нравится?
- Все великолепно, просто небывалый вкус.
Оба обмениваются улыбками.
А проливной дождь с небывалой силой хлещет улицы Мадрида. Он не затянется надолго. Еще на  несколько минут, как раз, чтобы парочка друзей успела доесть свои закуски из кальмаров. На следующий день, наоборот, выглянет солнце, и с неба не упадет ни единой капли. Этот день прибережет еще больше сюрпризов.

Глава 6

Она напевала песню Пабло Альборана, которую только что услышала на “Европе FM”. Дождь,
похоже, закончился. Валерия смотрит из окна гостиной на улицу. Дождя и в самом деле нет. Открыв створку, она высовывает голову в окно, чтобы вдохнуть влажный аромат сырых мадридских улиц. Пробежавший порыв свежего ветра ударил ей в лицо, но это неважно, ей даже нравится это ощущение.
Она счастлива, хотя и скучает по нему. Валерия чувствует потребность послать Раулю сообщение,
но не хочет быть надоедливой. Интересно, он все еще в баре вместе с Альбой?
Нужно набраться терпения и дождаться, когда он сам позвонит. Девушка думает, что Рауль не
будет медлить с этим. Вздохнув, она опускается в кресло и откидывается на спину, положив руки под голову. Ее любимое занятие – думать о Рауле, если его нет рядом. Они вместе уже больше четырех месяцев. А кто решился сказать ей о чувствах, в которых так трудно было признаться ей самой? Не сделай тогда Рауль первый шаг, и история была бы совсем другой. Кто знает, как…
Валерии мешает свет лампы, он немного слепит глаза. Девушка закрывает глаза и вспоминает тот
первый поцелуй. Ноябрь, и его сладкие, нежные губы. Это было так прекрасно… Мечта, ставшая реальностью. Эти воспоминания волнуют Валерию, пробуждая ее чувства, и она снова открывает глаза. На ее губах блуждает легкая улыбка… которая быстро исчезает.
Кто-то только что пролетел над ее головой, словно маленький разноцветный планёр. Валерия
молниеносно вскакивает с кресла.
- Вики! Что ты здесь делаешь?
Ее попугайчик-неразлучник должен был находиться в клетке!
Птичка садится на телевизор. Девушка медленно приближается к попугайчику, но она замечает,
что окно все еще открыто. Один неверный шаг – и ее талисман улизнет, так что девушка решает сменить свою цель. Сначала нужно закрыть окно, а потом, уже в спокойной обстановке, она постарается поймать птаху.
- Вики, не двигайся. Оставайся там.
Но птица не слушается свою хозяйку и летит к оконной раме, вызывающе щебеча.
- Вики, ну пожалуйста… Сиди смирно.
Тщательно выверяя каждый шаг, девушка направляется туда, где сидит ее попугайчик. Она не
хочет напугать его, чтобы он снова не принялся летать. В горле Валерии образовался ком. Если Вики вылетит в окно, отыскать его будет очень трудно.
Их разделяет едва ли пара метров. Птица раскрывает крылья и вышагивает по самому краю
оконной рамы. Складывается такое ощущение, что ее забавляет сложившаяся ситуация, и она вовсю развлекается. Валерия, наоборот, сильно переживает. Девушка не совсем ясно представляет, что ей делать, но понимает, что в ту секунду, когда она бросится к птичке, она должна быть очень шустрой.
- Вики, не будь скверной птицей, а? Ради бога, не вздумай вылетать на улицу, – шепотом умоляет
она. – Лети ко мне, ну, давай, лети ко мне.
Между ними уже меньше метра. Птица наклоняет головку набок и наблюдает за хозяйкой.
Услышав голос Валерии, попугайчик свистит и покидает подоконник. Он медленно подлетает к плечу девушки. Валерия с облегчением вздыхает. Уже лучше! Казалось бы, все под контролем, но едва девушка собирается взять птицу в руки, чтобы снова посадить в клетку, Вики, расправив крылья, стремительно вылетает через окно на улицу.
 - Не-е-е-ет!!!
Девушка напопловину высовывается из окна, но птицу уже невозможно разглядеть. Вики исчез в
ночной темноте. Разрыдавшись от отчаяния, девушка закрывает лицо руками. Она потеряла не просто свою любимую птичку, но и подарок Рауля, который он преподнес ей, чтобы отметить два месяца их встреч.
- Разве мы не договаривались, что ничего не будем дарить друг другу? У меня нет денег, чтобы
купить тебе что-нибудь!
- Знаю, знаю. Не нужно, чтобы ты мне что-то дарила. К тому же, мой подарок тебе не стоил мне ни
единого евро.
- Как это?
- Через полчаса я буду у тебя дома, и все тебе объясню.
- Через полчаса?
- Да, сначала мне нужно найти одну вещь.
- Какая таинственность!
Повесив трубку, Валерия задумалась. Что это будет за подарок? Ее злит, что парень не сдержал
своего слова – ничего не дарить в честь того, что они уже два месяца вместе. Это был их уговор. На Новый Год она потратила все накопленные деньги. И тем не менее, внутри ее гложет любопытство.
Когда Рауль появился у нее дома с красивой разноцветной птичкой, сидящей в клетке, удивлению
девушки не было предела.
- Это попугайчик, хотя их также называют неразлучниками.
- Где ты его нашел?
- По правде говоря, это он меня нашел. Я шел по улице, а он уселся мне на голову.
- Но, у него же, вероятно, есть хозяин.
- Думаю, да. Я больше часа ходил по домам в том районе, расспрашивал всех, но никто ничего не
знал. Эти птицы с легкостью улетают, но, чтобы выжить, им нужен хозяин.
Валерия наклоняется и разглядывает своего нового маленького гостя. Тот сидит перед ней,
проводя клювом по прутьям клетки, а потом издает мягкий, мелодичный звук.
- Ну надо же, какой красавчик!
- Кажется, тебе понравилось.
Девушка улыбается. Ей также понравилась разноцветная окраска птички.
- У него есть имя?
- Если хочешь, назови его.
- А это самец или самка?
- Понятия не имею.
- Пожалуй, нужно глянуть в интернете, как это выяснить.
- Если хочешь, я гляну потом в Википедии.
- Википедия. М-м-м. Вики… Мне нравится. – Валерия снова смотрит на птичку. Сам того не
желая, Рауль только что помог ей дать попугайчику имя. – Да, тебе идет имя Вики.
Со слезами на глазах, девушка решает, что сейчас не время ныть и распускать нюни. Она должна
разыскать этого малютку, пока не стало слишком поздно. Она не может потерять его навсегда. Валерия быстро выходит из дома и, не теряя времени, спускается по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки.
На улице по-ночному холодно, а она ничего не захватила с собой, чтобы прикрыться. Девушка
оглядывается по сторонам и вытирает все еще влажные от пролитых слез глаза. Она вдруг понимает, насколько все сложно. Это все равно, что иголку в стоге сена найти, но она попытается. Она должна это сделать. Попугайчик только что улетел. Он не сокол и не орел, и не мог улететь очень далеко.
Налево или направо? Девушка обращает внимание, что ветер дует слева, так что она выбирает
направление, в котором дует ветер. Вроде, попугайчики не самые проворные из птиц? Вики не полетит против ветра, он не настолько глуп.
Валерия идет по тротуару, внимательно осматривая деревья и карнизы нижних балконов. На
улице слишком темно, даже столкнись она с Вики по дороге, в темноте было бы почти невозможно его разглядеть. Валерия чувствует себя такой беспомощной, что снова начинает плакать. Девушка посвистывает и зовет свой маленький талисман, а слезы ручьем текут по ее лицу, добираясь до губ.
Она ищет птаху уже пять минут, и вдруг в нескольких метрах от себя видит какого-то человека.
Он протягивает руку к плечу, чтобы добраться до того, кто уселся на него. Этого не может быть. Это просто чудо! Парень сгибает пальцы подносимой к плечу руки, образуя из ладони подобие ковшика, и вот уже среди пальцев торчит яркая головка попугайчика, который, не переставая, щебечет. Валерия бежит к незнакомцу с бешено колотящимся сердцем, уж никак не меньше тысячи ударов в час. Когда она останавливается перед парнем, то старается скрыть свои слезы и заливается румянцем.
- Это твой малыш?
У парня довольно приятный тембр голоса. Валерия думает, что ему, пожалуй, еще нет двадцати
пяти. Парень превосходно одет: на нем рубашка и пиджак элегантный, но не деловой. Его нельзя назвать ослепительным, но и невзрачным не назовешь. Он из тех, о ком говорится: “в нем что-то есть”.
- Да, он от меня улетел.
- Эти птицы так проворны, как озорники.
- И не говори. Даже не понимаю, как он только выбрался из клетки.
Парень широко улыбается, демонстрируя белые, ровные и красивые зубы. Валерия внимательно
смотрит на них и вспоминает период брекетов. Она поклялась бы, что, будучи подростком, он тоже носил их.
- Бери. С тобой ему будет лучше.
Вики возвращается в руки своей хозяйки, которая, схватив попугайчика покрепче, шепотом
отчитывает его.
- Спасибо большое. Правда, я даже не знаю, как я смогу отблагодарить тебя за то, что…
- Когда-нибудь ты пригласишь меня в кафе. Идет? Секундочку.
Это обычная, ничего не значащая фраза, но он произнес ее серьезно. Парень достает из кармана
брюк кожаный бумажник и извлекает из него визитку. Он протягивает Валерии карточку, но внезапно осознает, что обе руки у нее заняты. Тогда он беглым взглядом окидывает джинсы девушки и без всякого стеснения нагло засовывает визитку в задний карман ее брюк. Девушка снова краснеет, как помидор.
- Но…
- Меня зовут Маркос. Мой адрес в Твиттере, телефон и то, чему я себя посвящаю, все указано в
визитке.
- А я… Валерия. И у меня нет визитки.
- Не переживай, – отвечает он с улыбкой, а затем неожиданно целует ее в обе щеки. – Лучше тебе
вернуться домой. Не годится, чтобы твой попугайчик опять улетел.
- Да… так… лучше.
- Рад был с тобой познакомиться.
- Я тоже.
- С нетерпением жду кафе.
Парень еще два раза целует ее и поворачивается. Он все дальше уходит от дома, где живет
Валерия. Несколько секунд девушка стоит неподвижно, но набежавший холодный ветерок возвращает ее к реальности.
Держа птицу в руках, Валерия направляется к дому, всю дорогу потряхивая головой и улыбаясь.
Она не представляет, кем мог быть этот тип, чем он занимается, и не сама ли судьба привела Вики
к нему. Она уверена только в одном – он начинает специализироваться на романтических сценах из фильмов Хью Гранта. [прим: британский актер, известный своим амплуа сердцееда на экране и в жизни]

Глава 7

Итак, она еще должна выполнить домашнее задание по испанскому и выучить математику, но как же не хочется. Мария тоскливо слоняется по комнате. Ей очень одиноко. Ей так сильно хотелось бы позвонить Бруно или Эстер и поболтать с ними. Она бы выслушала их, а они – ее, но все так изменилось. Их легкие разговоры ни о чем закончились в тот самый момент, когда она раскрыла свой секрет. И дело не в том, что ее друзья настроились против нее или отдалились, вовсе нет. Она сама постепенно отгородилась от них. Ей неловко смотреть им в глаза.
Слишком поздно, время вспять не повернешь и сделанного не воротишь, и дальше, скорее всего, будет только хуже. Сейчас они поддерживали дружбу в своей компании и на переменках, но эта дружба была какой-то вялой. Прежняя близость  в отношениях ушла, и больше не было, как раньше, доверительных признаний. Они, конечно же, друзья, вот только уже не лучшие.
Как хотела бы Мария снова вернуться назад, в ту самую минуту, когда она поцеловала Эстер. Тот день был самым счастливым в ее жизни, но он же предопределил сегодняшнее положение вещей. Знай она в тот момент, что уготовано ей в будущем, она бы не поцеловала Эстер. Она подавила бы свои желания, пожертвовала бы мимолетным счастьем, и все осталось бы по-прежнему. Они трое остались бы задушевными друзьями, такими, как всегда.
Тишина, царящая в доме, ей тоже не помощник. Она лишь еще больше разжигает в Марии чувство одиночества. А Гадеа с отцом в Барселоне...
Дождь закончился. Девушка усаживается перед ноутбуком. Она поднимает крышку и без особой охоты включает ноут. Быть может, если она напишет и изольет душу, ей хоть немного полегчает, потому что ей это необходимо; необходимо, чтобы полегчало.
Мария открывает страницу своего блога, в котором слова выражают ее истинные чувства. “Есть один секрет”. Девушка включает песню “Эйфория” Лорин [прим: Ло;рин Зинеб Нора Талхауи – популярная шведская певица, с песней “Эйфория” победила на конкурсе Евровидение 2012] и начинает стучать по клавиатуре.
“Неодолимое испытание. Я танцую здесь одна под песню для двоих. Я заслуживаю это? Возможно, да. Возможно, я сделала то, что не должна была делать, или просто ошиблась, сделав это в неподходящий момент. Несмотря на то, что те мгновения были самыми прекрасными в моей жизни, они же и определили мое дальнейшее существование, нелепое, бессмысленное существование. Обычно мы не рискуем такими моментами, и должны думать о последствиях, делая шаг вперед или назад. Мы должны учесть все плюсы и минусы последствий тех или иных событий.
Мы – заложники собственного поведения, поскольку,  если все выходит плохо, мы сломлены и страдаем как никто другой. Пять месяцев я сожалею о поцелуе, одном простом поцелуе. Сколько миллионов поцелуев совершается в мире за минуту, а я расплачиваюсь собой и остальными за то, что дала волю своим губам в первый и единственный раз в своей жизни. Я рискнула, не соизмерив последствия. Я соврала бы тебе, если бы сказала, что уже ничего не чувствую, но я стараюсь забыть о том невозможном, в котором твердо пребываю. Мне не хватает той жизни, когда я не боялась любить, когда не пряталась от страха, когда у меня не было ощущения, что я затаилась за тенью собственного отражения. Я тоскую по той жизни. Теперь я люблю, а не только смеюсь или плачу. Я люблю, а не только хочу любить. Я целую в губы, а не только в щеку. И все выходит плохо. А самое худшее, что по дороге я оставила израненные чувства. На самом деле израненные, с огромными рубцами, которые, быть может, никогда не перестанут болеть. Песня закончилась, а я продолжаю танцевать одна. Неодолимое испытание.”
Мери перечитывает только что написанное ею за пятнадцать минут. У нее щиплет глаза. Девушка снимает очки и вытирает их рукавом футболки. Она излила душу, но ей все так же плохо. Очевидно, в этом случае одних слов недостаточно.
Она могла бы пойти спать в надежде на то, что наступит завтрашний рассвет и тогда, возможно, все вещи будут другими. Быть может, что-то случится, и ветер переменится раз и навсегда, он вытащит ее из этой вялой апатичности. Но еще рано, и сон не идет.
А может, она в контакте?
Последний их разговор закончился плохо, но Палома единственная, кому удалось вызвать у нее улыбку за последние дни.
Мери заходит в чат, на котором девчонки общаются с другими девчонками. Во всяком случае  предполагается, что с девчонками. Наведя курсор на свой обычный ник “Рыжулька”, она щелкает кнопкой мышки. У нее сорок человек, и некоторые тотчас же приглашают ее на личный разговор. Мария знает, что большинство из них парни, развлекающиеся тем, что выдают себя за лесбиянок, или же просто спам. Она никому не отвечает и ищет в правой колонке ник, который использует Палома.
“ПаломаЛавин”. Она здесь, но захочет ли общаться? Может, Палома все еще злится на нее за то, что она не послала ей фото, которое та просила? Только дело в том, что она, Мери, хоть и зависла на этом сайте, но никому не доверяет. Эта девчонка запросто могла оказаться сексуальным маньяком, извращенцем или отчаявшимся парнем, который будет упорно выдавать себя за восемнадцатилетнюю девушку, пока она не пошлет ему свое фото. Кто же на самом деле эта Палома?
На фотографии она выглядит белокурой девушкой с миловидным лицом, длинными прямыми волосами, зелеными глазами и слегка вздернутым носиком. Ростом она за метр семьдесят, а уж размер ее бюстгальтера явно гораздо больше, чем у нее. Если Палома и вправду она...
Да нет, это точно не она. Единственный способ проверить это – увидеть Палому при помощи веб-камеры или лично, но Мария не готова подвергать себя такому риску. После Эстер и Бруно Палома была бы первой, перед кем она предстала бы гомосексуалисткой. Кроме того, даже если Мария убедится в том, что это правда, и блондинка с фотографии окажется Паломой, так та сама сразу же отвергнет ее из-за внешности. Она не верит, что такая красивая девчонка захочет общаться с такой как она, у которой нет ни лица, ни фигуры. Мало того, она еще и соврала насчет возраста. Она скрыла, что ей всего шестнадцать, сказав, что ей тоже восемнадцать, поскольку зарегистрироваться на этом сайте можно только начиная с этого возраста.
Мария вздыхает. Слишком много сомнений, слишком много лжи. Самое лучшее, это выключить компьютер и идти в кровать. Если немного повезет, то она быстро заснет, и ей приснится что-нибудь хорошее.
Однако она не успела уйти с сайта. На внутренней части страницы открылось маленькое окошечко. “ПаломаЛавин” приглашает ее поболтать. Удивленная Мери соглашается.
- В чем дело? Что происходит? Ты даже не поздороваешься со мной? – Палома написала первой. И хотя это не дружеское приветствие, на лице Мери появляется улыбка. Она очень рада, что Палома заговорила с ней. Мария плохо понимает почему, но от этого простого сообщения ей стало лучше.
- Видишь ли, я уже ухожу.
- Да ты же только что вошла!
- Да, взглянуть одним глазком.
- Это дурной тон – не здороваться с подружками, даже если ты заходишь на сайт, чтобы бросить мимолетный взгляд. Ты плохо воспитана.
Подружки? С каких это пор они подружки?
Мария и представить не могла, что Палома воспринимает ее как подругу. Вообще-то она думала, что Палома рассердилась на нее. Она мало с ней знакома, они даже одной недели не общались. Если быть точной, то пять дней. Но кое в чем она абсолютно уверена: Палома – крепкий орешек. Кем бы она ни была – девчонкой ли, парнем ли, но у нее сильный характер.
- Мне очень жаль, – пишет Мери, не переставая удивляться. Она больше не хочет спорить с ней. – Ты права, я должна была поздороваться.
- Все нормально, проехали. Ты уже идешь спать?
- Да, мне нужно отдохнуть. У меня выдался паршивый день.
- У меня день тоже был дерьмовым.
- У тебя что-то случилось?
Она практически ничего не знает о личной жизни Паломы и не знает, решится ли спросить ее об этом. Скорее всего, Палома отбреет ее какой-нибудь грубостью типа “А тебе какое дело? Оно тебе надо?”
- Да я всем уже сыта по горло, осточертело.
Добро пожаловать в клуб. Она такая не единственная. Мария думает точно так же: жизнь превратилась в полную бессмыслицу, которая начинает ей надоедать.
- О чем ты?
- Не думаю, что тебя заинтересуют мои проблемы, у тебя, вероятно, своих достаточно.
- Верно, проблем хватает, но это не означает, что меня не интересуют проблемы других.
- Я уверена, что мои тебе не так важны.
- Почему ты так говоришь?
- Если ты не доверяешь мне, не хочешь даже показаться, чтобы я увидела, какая ты, то с какого перепугу ты станешь переживать о том, что со мной происходит?
Снова она об этом. Уф-ф-ф. Ну как она станет доверять кому-то, кого не знает? Конечно, она ей не доверяет! Но это вовсе не означает, что ее ничего не волнует. До чего же настырная и упрямая эта девчонка!
- Не понимаю, почему ты так хочешь узнать, какая я?
- Просто хочу, и все. Я же послала тебе свою фотографию.
- А откуда я знаю, что ты мне не врешь, и это твоя фотография?
- Что? Ты мне не веришь?
- Да здесь все врут. Все говорят о себе не то, что есть на самом деле. Разве не так?
- Значит ты не рыжая, ты не из Мадрида и тебе не восемнадцать лет?
Мери начинает волноваться. Палома все свалила с больной головы на здоровую. Она так повернула разговор, что теперь они закончили тем, что это Мери врет. Хотя, если поразмыслить хорошенько, это подходящий момент, чтобы прояснить тему ее возраста. Поглядим, не будет ли она чувствовать себя менее виновной.
- Я рыжая и живу в Мадриде, но мне нет восемнадцати лет. Мне только шестнадцать.
Едва Мери нажала кнопку “ввод”, как тут же пожалела о том, что была честна с Паломой в отношении своего возраста. Возможно, она поступила опрометчиво. Это признание может повлечь за собой то, что девушка не напишет ей больше ни слова. Эта маленькая ложь может оказаться достаточно большой для того, чтобы вызвать недоверие. Палома ничего не пишет. Мери глубоко раскаивается в том, что соврала, во-первых, и, во-вторых, в том, что снова рисковала, только что сказав правду. Все у нее невпопад.
- Мне тоже нет восемнадцати. Мне пятнадцать, хотя меньше чем через месяц исполнится шестнадцать. Мне жаль, что я соврала, но я тоже недоверчива.
И следом за признанием Паломы – снова просьба продолжить разговор по видео. Мария похолодела, у нее мороз по коже подирает. Она не знает, что сказать. Кто знает, как она должна на это реагировать? Она ведь тоже врала.
- Значит, это не ты на фото? – начинает писать Мария, когда после последних слов девушки прошло уже больше минуты. – На фото девушка довольно взрослая.
- Не я. Я не такая красивая. А если ты согласишься пообщаться со мной по видео и нажмешь кнопку камеры, то точно узнаешь, какая я.
- Ты мне наврала с три короба, а теперь хочешь видеть меня, как ни в чем не бывало? Я не могу доверять тебе.
- Ты тоже мне соврала. Здесь все врут, ты сама так сказала.
- А почем мне знать, что это не розыгрыш? Что ты хочешь видеть меня не только для того, чтобы посмеяться надо мной?
- Я не хочу смеяться над тобой, честное слово. Я просто хочу увидеть тебя и стать твоей подругой. У меня мало друзей.
У Марии тоже их нет, а те, что были, постепенно отдалились. Тем не менее, ей страшно подвести курсор мышки к кнопочке включения камеры. Она смущена, эта девушка заставляет ее сомневаться. Ну почему, почему ее так манит идея увидеть ее? Они совсем не знают друг друга! Это безумие! А она больше не готова ни к каким безумным поступкам.
- Мне жаль, но я очень недоверчива, – серьезно пишет Мери. – Ты ведь парень, правда?
- Я девчонка, честное слово, девчонка. Соглашайся на видео, и сама убедишься. Ну давай, соглашайся.
- Ты лесбиянка?
- Да, мне нравятся девушки.
- Это правда?
- Клянусь, Рыжулька. Кроме того, я думаю, ты мне нравишься. Уж не влюбилась ли я в тебя, даже не знаю.
Последнее заявление окончательно сбивает Мери с толку, и она теряется. Впервые в жизни кто-то говорит ей что-то подобное, она никогда никому не нравилась. Вот только она не верит, что человек, находящийся по ту сторону монитора что-то испытывает к ней. Этого не может быть.
Внезапно Марии стало плохо от неожиданно нахлынувших в голову воспоминаний; они буквально затопили ее. Впервые она поцеловалась по принуждению тех типов. Это они тогда заставили беднягу Рауля поцеловать ее, а теперь вот впервые какой-то человек в той еще манере говорит ей, что она ему нравится.
Решительно, она не рождена для любви.
Мери встает со стула, удрученно качая головой, и резко выключает компьютер, даже не закрыв должным образом страницу.
Все идет, как всегда. Хотя завтра наступит новый рассвет, и следующий день будет совсем другим, в данный момент у Мери одна-единственная мечта без какой бы то ни было надежды – чтобы ей приснилось что-нибудь прекрасное.

Глава 8

Какой интересный тип, и какая у него своеобразная манера знакомиться с кем-то. Впрочем, она
уже начинает привыкать к такого рода случайным и неожиданным встречам. За ее плечами уже немало историй, впору повесть писать.
Валерия идет к дому, улыбаясь, хотя в ней еще жив страх от побега Вики. Но все уже прошло, и
теперь ей не терпится прочесть визитку, которую Маркос засунул в задний карман ее джинсов. Интересно, чем он занимается?
Судя по внешнему виду, можно было бы сказать, что он как-то связан с… финансами? Он был с
иголочки одет, гладко выбрит, а его манеры… Казалось, он почерпнул их из учебника правил хорошего тона, а, кроме того, он просто излучал самоуверенность. Может, этот парень биржевой маклер? А может, владелец паба или ночного клуба? Да, это, пожалуй, ему подходит. Верно, он направлялся в одно из этих местечек, расположенных в центре столицы.
Валерия как на иголках, ей не терпится узнать, верны ли ее предположения. Девушка подходит к
дому и понимает, что у нее большая проблема, о которой она до этой минуты и не задумывалась. Она не может достать ключ, который положила в карман брюк. У нее заняты руки! И что теперь делать?
Пару минут она ждет у двери, вдруг появится кто-то из соседей. Ни-ко-го! Вики начинает заметно
нервничать в тесном полом шарике, образованном ладонями рук Валерии. Он недовольно взмахивает крылышками и несколько раз клюет хозяйку. Теперь он точно возненавидит ее за то, что столько времени был в плену. Можно было бы, конечно, попробовать покрепче сжать его одной рукой, тогда вторая освободилась бы, но Валерия боится, что попугайчик снова улизнет.
Девушка глубоко вздыхает. У нее нет иного способа, кроме как попросить помощи у кого-нибудь,
кто пройдет мимо, хотя не у первого же встречного, которому она не доверяет. В такой момент весь мир кажется опасным. То еще положеньице! Ну вот, наконец-то… кто-то, вызывающий доверие. Высокая женщина в очках, по виду библиотекарша, внушает Валерии некоторое доверие. Покраснев от смущения, девушка окликает ее. Женщина останавливается в недоумении; ее удивление, кажется, еще больше возрастает, когда Валерия, сгорая от стыда, объясняет ей возникшую проблему.
Наконец, женщина-библиотекарша понимает, о чем идет речь, и сначала отрывает дверь в
подъезд, а потом провожает Валерию до квартиры.
- Эти птички необычайно ловки, они обладают талантом улетать, – говорит женщина, вставляя
ключ в замок и открывая дверь квартиры “Б” на втором этаже.
А то она сама этого не знает!
Улыбаясь, женщина прощается с Валерией, и девушка, рассыпаясь в благодарностях снова и
снова, заходит в квартиру. В квартире уже горит свет, и тут же на пороге появляется мать с полностью изменившимся, осунувшимся лицом.
- Слава богу, ты нашлась! – с облегчением восклицает Мара, наблюдая, как дочь несет в руках
маленькую пташку.
Ну надо же! После всего того, что она пережила, чтобы попасть домой, выясняется, что мама была
дома. Валерия даже не знает, смеяться ей или плакать. Она предпочитает смеяться.
- Да, мне повезло. Этот маленький дурашка решил улететь.
- Я так и поняла. Когда я пришла домой, то увидела, что окно в гостиной открыто, а Вики нет в
клетке. Я звонила тебе на мобильник, но ты его с собой не взяла.
- Я даже не подумала о нем, я пулей вылетела за дверь.
Мать с дочерью идут в комнату Валерии, где стоит клетка попугайчика. Девушка сажает Вики в
клетку и проверяет, чтобы дверца была хорошо закрыта.
- Как это он у тебя ускользнул? – спрашивает мать, разглядывая забравшегося на деревянное
кольцо Вики. Попугайчик счастлив тем, что, наконец-то, высвободился из рук своей хозяйки. Покачиваясь на жердочке, он громко и задорно чирикает.
- Не знаю. Я лежала на диване в гостиной, а он пролетел прямо над моей головой. То ли я оставила
дверцу клетки открытой, то ли он научился ее открывать, не знаю.
- Нужно соблюдать осторожность.
- Да, этот летун слишком умен и проворен.
Мать с дочерью улыбаются, видя, как птаха расправляет крылья и из стороны в сторону качает
головой. Он, как будто, понимает, о чем они говорят и знает, что речь идет о нем.
- Как тебе удалось поймать его?
- Это не я его поймала, – отвечает Валерия, доставая из заднего кармана джинсов визитку. Она с
интересом читает ее. – Спасибо… Маркосу дель Рио Гомесу.
- А кто это?
- Судя по тому, что написано на визитке, которую он мне дал… он фотограф.
- Он дал тебе свою визитку?
- Да. Здесь написано, что он не только фотограф, но еще и диктор на радио.
- Ничего не понимаю.
- Сейчас поймешь… Я все тебе расскажу.
Валерия подробно рассказывает о том, что случилось несколько минут назад: как Вики устроился на плече фотографа-диктора, и как тот засунул ей визитку в задний карман брюк. Потом она рассказывает о женщине с видом библиотекарши. Когда Валерия завершает свой рассказ, обе разражаются неудержимым хохотом.
- Ну и дела! Какие приключения с тобой случаются, доченька.
- Сама видишь, все было, как в кино.
- Я тоже так подумала, – говорит Мара, уже более серьезно. – Главное, что фильм оказался со 
счастливым концом.
- Конечно, это самое главное.
- А этот парень… Ну, этот Маркос… он красивый?
- Красивый? Да не знаю… Обычный.
- Обычный.
- Да, обычный человек.
- Обычный, похожий на красавца?
- Да какая разница, мама. Простой, обычный парень.
Вранье плохо удается Валерии, это сразу заметно, потому что она моментально краснеет. На
самом деле парень был, по крайней мере, интересным. Потом она поищет его в Твиттере, чтобы разузнать о нем побольше, но матери ничего не скажет, чтобы та не подумала чего-нибудь такого. У нее есть парень, она его очень сильно любит, и больше ей никто не нужен.
- Да, кстати, о красивых парнях… Думаю, тебе звонил Рауль, пока тебя не было дома. Как раз
через минуту после того, как я звонила тебе, зазвонил твой мобильник.
- А почему ты не ответила?
- Потому что это твой телефон, и если бы я сняла трубку, ты разозлилась бы.
- В этом случае – нет!
- Это ты сейчас так говоришь.
- Ай, мама.
Валерия торопливо принимается искать телефон. Она оставила его в гостиной, там, где стояла,
когда улетел Вики. Она видит лежащий на столе мобильник. Так и есть, два пропущенных звонка от Рауля и одно его сообщение по WhatsApp.
“Я уже дома. Где ты находишься? Ты уже спишь? Позвони мне, когда захочешь и сможешь,
поболтаем”.
Слишком сухо. Раулю явно не понравилось, что она не взяла трубку. Что делать? Позвонить
Раулю или сначала найти Маркоса в интернете? Впрочем, она легко может разговаривать с Раулем и шарить в интернете одновременно. Валерия ложится на кровать, ставит перед собой ноутбук и набирает на мобильнике номер Рауля.
- Да?
- Привет, красавчик. Ты скучал по мне? – спрашивает Валерия, включая ноут.
- Хочешь честно?
- Конечно.
- Не очень.
- Ну и дурак. Тогда я вешаю…
- Нет, нет, – смеется Рауль, – конечно же, я скучал. Очень сильно скучал. Это была маленькая
шутка. Прости.
- Даже не знаю… Ну ладно, так и быть, я тебя прощаю.
Ей нравятся такие моменты. Она наслаждается каждым словом, каждым жестом. Ей нравится
даже, если Рауль подкалывает ее, стараясь позлить. Эти мелочи она не променяла бы ни на что на свете.
- Где ты была? Я звонил тебе два раза. Что-то ты долго читала сообщение.
- Да ладно тебе.
- Только не говори, что спала.
- Я не спала.
- В последнее время ты дрыхнешь, как сурок.
- Дело в том, что… – Валерия сомневается, рассказать ли ему правду.
Если она расскажет Раулю, что случилось с Вики, он станет ее ругать. Он много раз предупреждал
Валерию, что ей не следовало выпускать птицу из клетки, иначе когда-нибудь попугайчик улетит. И он попал в самую точку, хотя это случилось несколько иначе. А, кроме того, и это самое главное, потом ей пришлось бы давать объяснения по поводу Маркоса – как она восприняла заигрывания с ней незнакомца, и то, что он хватал ее за задницу. Совершенно точно, что Рауль увидел бы все произошедшее именно в таком свете, сколько бы она не объясняла, что тот парень просто был любезным и дал ей свою визитку.
- Давай, выкладывай, только не ври, – настаивает Рауль. – Если ты спала, то ничего страшного.
- Это вовсе не так! – с жаром возражает Валерия, но хорошенько подумав, добавляет… – Ну, разве
что подремала чуть-чуть.
- Вот видишь, я так и знал!
- Как хорошо ты меня знаешь, – признает Валерия с лукаво-ехидной улыбочкой. – Ну ладно,
расскажи, что там было сегодня на съемках?
Рауль рассказывает обо всем, что они делали сегодня вечером. Он долгое время описывает сцену,
которую хотел снять, и то, как вели себя актеры. Валерия, в свою очередь, успешно использует это время, чтобы найти в Твиттере Маркоса дель Рио Гомеса. Его страничка @MdelR;oGm имеет больше десяти тысяч читателей, и это означает, что он достаточно известен. По-видимому, он ведет на радио  Dreams FM программу, которая называется “Музыка среди слов” (M;sica entre palabras). Она никогда не слышала разговоров о нем. Валерия заходит в Гугл, стараясь раздобыть побольше информации.
Интересно. Программа идет в ночном эфире, и туда звонят слушатели, чтобы рассказать о своей
проблеме, связанной с темой дня. Прежде чем участие слушателя в программе подойдет к концу, ему посвящают песню в исполнении какого-нибудь специально приглашенного артиста. Программа выходит в эфир с понедельника по пятницу в час ночи.
- Кстати, завтра мы снимаем сцену пьянки.
- Пьянки? – переспрашивает девушка, продолжая читать о радиопрограмме, которую ведет
Маркос.
- Да. И, между прочим, вы понадобитесь мне как статисты. Ты и остальные ребята.
- Я? Я тебе уже сказала, что даже не подумаю сниматься в фильме!
- Брось, Вал. Ты же не хочешь бросить меня вот так. Неужели ты мне не поможешь? – упрашивает
подругу Рауль. – Если ты не придешь, думаю, остальные тоже не захотят участвовать.
- Это нормально, мы же не актеры.
- Но это же только эпизод – не больше!
Девушка вздыхает. Она возвращается к Твиттеру Маркоса и щелкает на ссылку, которая
появляется в его профиле. Ссылка направляет ее на блог.
- Ты еще не говорил с ребятами, так?
- Нет, они ничего не знают.
Страница заполнена фотографиями. Здесь есть все: пейзажи, черно-белые картинки, фотографии
животных, людей… Она не очень-то разбирается в этом вопросе, но фотографии замечательные.
- Ребята откажутся.
- Если ты, несмотря на свою застенчивость и стыдливость примешь участие в фильме, существует
больше шансов, что они согласятся.
- А-а-ай.
- Ну, пожалуйста. Я тебя отблагодарю.
- Как?
- Потом увидишь.
Девушка мысленно улыбается. Хотя ей не доставляет никакого удовольствия сниматься в фильме,
Рауль – ее парень. Она сделает это ради него, даже, если окажется смешной.
- Ты кое-что мне должен.
- Это означает, что ты согласна быть статисткой в сцене пьянки?
- Что поделаешь, придется.
- Спасибо! – радостно кричит Рауль. – Мне жаль, но будет только вода.
- Я и не думала напиваться!
На другом конце провода Рауль смеется. Валерия тоже улыбается, продолжая восхищаться
фотографиями, сделанными Маркосом. Она проглядывает их одну за другой, продолжая шутить и разговаривать с Раулем. Фотографии потрясающие. Даже она, ничего не понимающая в этом, очарована его работами.
А он, и вправду, интересный парень: фотограф днем, радиоведущий ночью. А что, если?..
Валерия бросает взгляд на часы своего ноутбука. До начала “Музыки среди слов” остается еще
больше двух часов. Рауль уже говорит о том, что идет в кровать. Она должна была бы сделать то же самое. Завтра школа, уроки, и рано вставать, но она поменяет планы. Сегодня ночью она пойдет спать попозже, потому что сегодня у нее свидание с Маркосом дель Рио и его приятным, мелодичным голосом радиоведущего.

Глава 9

Как она и предвидела, этой ночью ей будет очень трудно заснуть. Эстер сильно нервничает с того
момента, как Родриго неожиданно появился у нее дома.
Он не имел права снова вторгаться в ее жизнь. Никоим образом. После того, какую боль он ей
причинил, и после того, как она с таким трудом забыла о нем… Извинения подоспели слишком поздно, бесконечно поздно, и тем не менее, она не может перестать думать о том времени, когда они были вместе. Это невозможно и неизбежно.
Девушка в волнении расхаживает по комнате. Она едва притронулась к ужину и больше получаса
провела под душем, чувствуя, как струи горячей воды растекаются по ее телу. Он не выходит у нее из головы, и даже урок французского не отключил бег ее мыслей, хотя ее новый учитель был более чем мил и весел с ней. О, она отлично поняла, почему ее сестрица по уши влюбилась в него. Кристи от него без ума.

- Алан, ты не против, если мы оставим на сегодня урок? – предлагает Эстер через полчаса после
начала.
- Ты хочешь закончить?
- Да, пожалуйста. Я не очень хорошо себя чувствую.
- ОК. Нет проблем. Приказываешь ты.
- Спасибо тебе большое. – Улыбнувшись, девушка подмигивает парню. Он, реально, красавец. У
него очень выразительные глаза, и ей нравятся его волосы. Парень не очень высок, как и ее кузина. Вдвоем они составляют чудесную пару, это точно.
- Если хочешь, давай поговорим о том, что с тобой стряслось.
- О чем ты?
- И так очевидно, что с тобой что-то происходит, – продолжает Алан. – Я знаю, что с французским
у тебя нелады, но ты же на все отвечаешь невпопад, тычешь пальцем в небо.
Девушка посмотрела на Алана и опустила голову. Она чувствует себя виноватой за то, что была
невнимательной на своем первом частном уроке. Потом она снова поднимает взгляд и робко улыбается. Этот парень внушает ей доверие, несмотря на то, что она знакома с ним всего полчаса. Как ни крути, а они с ним почти что родственники.
- Ты прав. Сегодня у меня не лучший день, – признается Эстер. Скрестив руки на груди, она
откидывается назад. – Приходил мой бывший повидаться со мной.
- Что тут скажешь, прискорбно, и всегда болезненно.
- Да, мне очень больно. Он бросил меня четыре месяца назад и все это время ничего не хотел знать
обо мне.
- И ты его уже забыла.
- Верно.
Алан смотрит на свою новую ученицу. Очень красивая и милая девушка, правда, сразу заметно,
что она не слишком опытна с парнями.
- Когда ты увидела его, то почувствовала что-то?
- Я застыла и пребывала в оцепенении.
- Представляю… у тебя в животе не щекотало?
Это сложно объяснить. На самом деле она не уверена, что почувствовала что-то, снова увидев
Родриго. Скорее, в ней просто накопились как ненависть, так и печаль.
- Я почувствовала безразличие. Он очень плохо обошелся со мной и пришел только за тем, чтобы
попросить прощения.
- Ты его простила?
- Да, простила. Я не злопамятна, хотя все эти месяцы из-за него мне было так паршиво.
Алан задумчиво  проводит рукой по подбородку. Похоже, это вызвало у него воспоминания. В свое
время он точно так же плохо поступил с одной девушкой и причинил ей немало боли. Она тоже его простила. А сейчас он встречается с ее лучшей подругой.
- Это делает тебе честь, – наконец, произносит Алан. – Если ты его простила, значит, не боишься
полюбить его снова, но если ты считаешь, что это пойдет тебе во вред, то постарайся не копаться в вашем прошлом.
- Я ничего не хочу с ним, но…
- Но он не выходит у тебя из головы, так?
- Да, мне не удается выбросить его из головы.
И это ее бесит. Ей надоело думать о Родриго и о тех славных моментах, которые они провели
вместе. Это ее раздражает, потому что, в конечном счете, плохие моменты перевесили хорошие. Она не может и не должна оправдывать то, что он ей сделал, не говоря уже о том, что она натерпелась от него на тренировках. Это не стоит его извинений.

Эстер садится на кровать и снимает тапочки. Она тянется к мобильнику и замечает, что у нее есть
сообщение от Бруно. Вот черт! Она совершенно забыла о нем.
“Как прошел урок французского?”
Сообщение пришло полчаса назад. Она сказала другу, что напишет ему, когда закончится урок, и
напрочь забыла о своем обещании. Забавно, но, кажется, что минули века с тех пор, как она нынешним вечером едва не поцеловала его в губы. И какого черта ей взбрело в голову поцеловать его? Слишком много всего, столько эмоций, и все так запутано, что трудно разобраться.
Эстер, сжимая в руках мобильник, ложится на кровать и смотрит в потолок. Она начинает писать
сообщение, неторопливо нажимая кнопки.
“Все прошло отлично. Алан очень симпатичный. У моей сестренки отличный вкус. По правде
 говоря, новый учитель французского был самым лучшим событием за день. Обо всем остальном лучше забыть. – Эй, поосторожнее! Смотри, не влюбись в него! Он ведь жених твоей кузины! Это как раз единственное, что ей не хватало – влюбиться в Алана, и таким образом, бороться с самой собой, да еще и поцапаться с родственницей. Вообще-то, было бы очень неплохо иметь такого парня, как он. Эта мысль вызывает у Эстер улыбку. – Правда, ведь этот парень очень красив, умен и располагает к себе. Я спрошу, нет ли у него брата-близнеца.”
Зачем она это написала? Чтобы вызвать ревность Бруно? Бруно ее друг, и она знает, что, возможно,
он продолжает что-то испытывать к ней, но она-то нет. Так что же с ней происходит?
“И нет ли у него сестрички-близняшки для меня”.
Получив сообщение, Эстер смеется и вполголоса ласково ругает Бруно. Но, вместе с тем она
чувствует легкий укол в сердце и смутную боль в груди. Конечно, он пошутил, и все это несерьезно.
“Завтра, когда он придет, я спрошу его об этом. А что? Это мысль. Смотри, так мы могли бы
ходить куда-нибудь вчетвером, как две парочки. Я с Аланом, а ты с его близняшкой.”
Вот-вот, а когда она вернется домой, Кристина убьет ее собственными руками, и француза тоже.
Эстер перечитывает последние сообщения и с улыбкой качает головой. Она заигрывает с Бруно? Нет, что за чушь! Она не может флиртовать с Бруно!
“А что мы будем делать с твоей кузиной? Познакомим ее с Мери?” – пишет Бруно, но медлит
отсылать сообщение. Он не знает, не разозлит ли его шутливый ответ подругу, но думает, что нет. Эстер почти никогда ни на что не сердится по-настоящему, даже на их всегдашние футбольные пикировки по поводу вечного соперничества Мадрид – Барса, в которых того и гляди кровь рекой прольется. В конце концов, он все же отсылает сообщение и ждет ответ. Вытянув ноги и прислонившись спиной к стене, Бруно сидит на кровати в своей комнате и слушает песню “Сближение” группы Pereza.[прим: Pereza – испанская поп-рок группа, просуществовавшая с 2001 по 2011гг, здесь упоминается их песня  Aproximaci;n с альбома Aproximaci;nes (2007)]. Эту песню он слушает несколько раз. Песня напоминает ему о ней.
“Не будь бякой! Моей сестре нравятся только ребята”.
Эстер улыбается. Нехорошо подшучивать над гомосексуальностью Мери, но она не смогла 
сдержаться. На самом деле она сильно скучает по прежним разговорам со своей рыжей подружкой. С того самого дня признания отношения между ними стали совсем другими, все не так, как прежде. Мери осталась в Мадриде, а не уехала с отцом в Барселону, как было предусмотрено в начале, и теперь Эстер сомневается в том, что это оказалось к лучшему. Никто из них троих не освоился с новым положением вещей. Хотя Эстер и Бруно не раз обсуждали эту тему, когда они находятся вместе с Мери, им не удается вести себя естественно, а ведь прошло уже больше четырех месяцев…
“Ты права, но, если у твоего французишки нет сестры-близняшки, может, познакомишь меня с
Кристиной, а?”
К чему это сообщение? Он старается вызвать у нее ревность? Бруно несколько раз бьется
затылком о стену комнаты. Какой же он дурак! Кретин! Идиот! Нельзя заставить ревновать человека, который ни чуточку тебя не любит. Конечно, ему хотелось бы, чтобы Эстер терзалась и маялась, если бы он смотрел на другую девчонку, разговаривал с ней, оказывал бы ей всяческое внимание, но это невозможно даже в мечтах.
“Бруно, будем реалистами: ни Алан не захотел бы чего-то со мной, ни кузина – с тобой.  Думаю,
они очень счастливы вместе, так что…”
“Так что перейдем от них двоих к нам, и начнем встречаться – ты и я. Как пара влюбленных.” –
пишет парень. У него возникает огромное искушение отправить это сообщение. Стоит только нажать кнопочку. Одну простую кнопочку. Это объяснение Эстер с многоточием в конце дают ему повод закончить предложение, но...
Вот только он недостаточно смел. Он не отважится послать ей эти слова. Один раз он уже признался Эстер и с треском провалился, второй отказ его просто уничтожит. Мери он уже частично потерял и не хочет потерять дружбу Эстер.
Так что – смирись, сиди и не рыпайся. Смирение – какое верное слово. Нет ничего, что может точнее охарактеризовать его душевное состояние, тем более что ничего другого ему не остается. Ему нужно, чтобы Эстер была с ним рядом, и дружба с ней – единственное, что может гарантировать это.
“Бруно, я устала и иду спать. Завтра поговорим. Отдыхай. Спокойной ночи”.
Сегодняшняя глава завершена. Те же самые ощущения, те же самые чувства, тот же самый
каждодневный итог. Она прощается с ним простым пожеланием “спокойной ночи” и выключает компьютер. С завершением переписки заканчивается также и песня. А в душе Бруно звучит одна-единственная строчка, которую он столько раз слушал, лежа на кровати – “это только сближение” –  и это самое сближение, как он подозревает, никогда не станет чем-то б;льшим.
Но, кто знает, может он ошибается?

Глава 10

У нее слипаются глаза, но она хочет удержаться и не заснуть до часа ночи, чтобы послушать по радио программу, которую ведет Маркос. До начала передачи “Музыка среди слов” остается каких-то пятнадцать минут! Чтобы убить время, она даже начала читать книжку “Песни для Паулы”, однако от этого ей только сильнее захотелось спать, и чтение пришлось оставить.
- Чего ты не ложишься? Посмотри который час! И что ты только делаешь? – раздался за спиной голос матери, вошедшей в комнату без стука. Она, кажется, удивлена не меньше Валерии, впрочем, обе выглядят так, будто застали друг друга за какой-то проделкой.
- А что делаешь ты в моей комнате?
- Я первой задала вопрос.
- Я не могла заснуть.
- Я тоже.
Обе отлично понимают, что обманывают друг друга. Ни одна из них не заморочит голову другой байкой о бессоннице. Валерия идет в контратаку.
- Если ты не смогла заснуть, это еще не повод врываться в мою комнату без стука.
- Я увидела, что у тебя горит свет.
- Из-под двери?
- Да, твоя комната была единственной, где горел свет, – твердо говорит Мара, стараясь выглядеть убедительно. – Но твоя бессонница никак не связана с Маркосом, правда?
- С чего ты это взяла?
- Так связана или нет?
- Моя бессонница с Маркосом не имеет ничего общего. Совершенно ничего. Я не сплю, потому что сон не идет.
Девушка заливается румянцем и преувеличенно долго зевает, прикрывая рот рукой. Мать молча усмехается. Ей, как божий день, ясно, что Валерия лжет, но сейчас она предпочитает не придавать этому значения.
- Ну, если ты так говоришь,то... ты, конечно, одолжишь мне ноутбук?
- Ноут? Зачем он тебе?
- Ну... чтобы... почитать новости. А там, глядишь, и сон придет.
- Почитать новости? – удивленно спрашивает Валерия. Ее мать никогда не читала газет, и уж тем более новостные сайты. – Уж не собираешься ли ты закрутить роман по интернету?
- Ты совсем с ума спятила?
- Да, да, я рехнулась! Ты какая-то очень странная!
- С тем количеством врунов и преступников в сети... Я никогда не стала бы искать жениха по интернету!
- Мама, ты впадаешь в крайности.
- Ну хорошо... Так все-таки ты дашь мне ноутбук или нет?
Ноутбук они делят на двоих, хотя он принадлежит Валерии. Это был подарок ее дедушки и бабушки по отцовской линии, и мама им почти не пользуется, по крайней мере, насколько это известно девушке.
- Видишь ли... я не могу его тебе дать.
- Почему?
Ну как ей объяснить, что она только что собралась слушать по ноутбуку программу Маркоса? Ведь она точно начнет думать черт-те что. А хуже всего то, что она должна была бы дать матери разумное объяснение, но она так сильно хочет спать, что у нее голова не варит, и ей совсем не до споров. Все закончилось бы тем, что она рано или поздно созналась бы.
- Я хочу послушать радио, – безнадежно признает Валерия. В ее голосе слышится разочарование.
- Значит я угадала! – победно провозглашает Мара. – Ты собираешься слушать передачу своего дружка Маркоса!
- Он мне не дружок. Я видела его всего минуту.
- Он схватил тебя за задницу.
- Хватит, мама, перестань! – в отчаянии восклицает Валерия. – Не будь, как Рауль!
- Он об этом знает?
- А что, по-твоему, он должен знать?
- Что некий привлекательный паренек схватил тебя за задницу и дал тебе визитку с тем, чтобы ты как-нибудь на днях пригласила его выпить кофе.
Валерия начинает выходить из себя, но не хочет спорить. Ей ничего не хочется. Вздохнув, она ищет в интернете страничку Dreams FM.
- Давай закроем эту тему, хватит.
- Значит, ты не одолжишь мне ноутбук?
- Подумать только, какой интерес! Ты точно ни с кем не связалась в каком-нибудь чате “для тех, кому за сорок”?
Мара бросает испепеляющий взгляд на весело смеющуюся дочь.
- Точно, это я тебе обещаю.
- Ну тогда тебе не помешало бы замутить с кем-нибудь, даже если это был бы всего лишь интернетный роман.
- Валерия! Что ты мелешь?! Нет, ты точно свихнулась! С каждым днем ты все больше похожа на отца.
Это переходит все границы, но мать и дочь, дружно расхохотавшись, вместе садятся на кровать рядышком друг с другом.
- Я дам тебе ноут, когда прослушаю начало передачи Маркоса. Хорошо?
- Отлично.
- Пусть это прозвучит для тебя странно, и ты подумаешь, что я что-то скрываю от Рауля, но… Не говори ему ничего об этом, пожалуйста. Ты же знаешь, какой он.
Женщина улыбается. Она хорошо понимает свою дочь. Находясь с кем-то в паре, не обязательно рассказывать все. Рассказывать нужно о важных вещах, а о том, что может внести сумятицу в отношения, не стоит. Если дело касается красивого и интересного парня, который может вызвать у другого ревность, то лучше промолчать.
- Не беспокойся, я ничего не скажу Раулю. Это – твое дело, – Мара указывает на часы, снова поднимается и идет к двери.
- Ты уходишь?
- Пойду сварю кофе для нас двоих.
- Ты не будешь слушать Маркоса?
- Шутишь? Я и не подумаю пропустить его. – Женщина выходит из комнаты, что-то напевая.
Валерия безмерно счастлива. Обычно мама приходит с работы усталая, и у нее почти нет никакого
желания шутить и смеяться. Слишком много времени она уделяет кафе “Констанция”, а по ночам возится со счетами. Правда в последнее время она как-то изменилась, больше улыбается. А теперь вот просит ноутбук в такое время, все это как-то подозрительно. Скорее всего, она общается с кем-то в социальных сетях или по скайпу, но вряд ли это интернетный роман. Быть может, с каким-то клиентом?
Женщина возвращается в комнату и с улыбкой внимательно смотрит на дочь.
- Что такое?
- Ничего.
- Мама, что случилось? Почему ты так на меня смотришь? – Валерия судорожно хватается за нос.
– У меня что выскочил прыщ?
- Нет, успокойся.
- Тогда что же?
- Просто ты стала взрослой.
- Ох, ну ты и скажешь тоже! Не преувеличивай, мне только шестнадцать.
- Знаю, и ты еще совсем молоденькая, но посмотри на себя: ты прекрасная, замечательная; у тебя
есть парень, который безумно тебя любит; у тебя потрясающие, роскошные волосы; ты учишься в подготовительном классе, и у тебя хорошие отметки; на улице ты знакомишься с интересными людьми…
- Опять ты об этом? – и снова обе заливисто смеются. Пожалуй, это был самый лучший их момент
со времени развода.
- А этот парень, Маркос, ты, вроде, сказала, что он еще и фотограф?
- Да, у него есть классный блог.
- Я так и думала, что ты начнешь расследование.
- Ничего я не расследовала, – возмущенно протестует Валерия, – я же не инспектор Беккет! [прим: Кейт Беккет, детектив нью-йоркского отделения полиции, главная героиня сериала “Касл”, в исполнении Станы Катич. Сериал идет с 9 марта 2009г по настоящее время]
- Я предпочитаю Касла. [прим: Ричард Касл, известный писатель в жанре детективов, главный герой сериала “Касл”, в исполнении Натана Филлиона]
- Мама, я... всего лишь зашла на его страничку в Твиттере, – поясняет Валерия, вздыхая. – В его профиле есть ссылка, которая выводит тебя прямо на страницу, которую он использует как своего рода альбом с фотографиями.
Валерия входит в Твиттер и ищет ссылку: @MdelR;oGm. Она поворачивает ноутбук к матери и показывает на экран, где появляется следующая ссылка. Девушка кликает на нее мышкой и вместе с матерью начинает рассматривать фотографии, украшающие страничку.
- Очень красиво.
- У него талант, или это я так считаю.
- И фотографирует он в любой области.
- Да, ему одинаково хорошо удаются и пейзажи, и животные, и люди...
- Не парень, а сокровище. Кстати, у него есть невеста?
- Думаю, для тебя найдется кое-кто постарше, – говорит Валерия, хитро улыбаясь.
- Но, он отлично подходит для тебя, – парирует Мара.
- Мама, у меня уже есть жених, и ты это отлично знаешь. Его зовут Рауль, если ты помнишь.
- И я очень сильно его люблю. Он отличный зять, но, тем не менее, в жизни, доченька, никогда не знаешь...
- Ты опять шутишь, правда ведь? – очень серьезно спрашивает Валерия, не дав ей договорить.
- Д-д-да, – слегка замявшись отвечает мать, хлопнув себя ладонью по лбу. – Мне тут в голову пришла одна идея, и ты могла бы попросить Маркоса кое о чем.
- Мама, я ничего не знаю об этом парне, я с ним совсем не знакома.
- Он спас твою птичку, у тебя есть его телефон, есть Твиттер и... он дал тебе свою визитку, а это значит, что ты его интересуешь.
- Просто-напросто он был очень любезным со мной, вот и все. И не думай, что я стану звонить ему или приглашу в кафе...
Писк кофеварки прерывает разговор. Мара снова выходит из комнаты и направляется на кухню. Уже почти час. Валерия нажимает кнопку “плей” репродуктора, находящегося на странице радио “Dreams FM”, и через несколько секунд тишины слышится трансляция передачи. Звучит песня Паулы Рохо.
- Я вот все думаю, что ты должна подружиться с этим парнем, – гнет свое Мара. Она возвращается в комнату, неся в руках поднос с двумя чашками кофе с молоком. Она садится на кровать рядом с дочерью и протягивает ей чашку.
- Из выгоды? Нет уж, спасибо.
- Ну почему из выгоды... хотя... ладно... меня осенило, что ты... могла бы сделать фотоальбом.
- Что?! Очередная шутка?
Мара отпивает глоток горячего кофе и качает головой, не соглашаясь со словами дочери.
- Нет, это вовсе не шутка, я говорю серьезно.
- А зачем мне фотоальбом?
- А почему бы нет? Ты очень красива, и отлично получилась бы на фото. К тому же... в мае у вас с Раулем будет полгода, так?
- Да.
- Так какой подарок будет лучше этого?
- Он не станет делать фотографии бесплатно.
- Если ты его подружка, то, скорее всего, сделает. А заодно пусть сделает еще одну для меня. Я хочу гордиться своей дочерью и похвастаться ею.
Валерия дико взвыла не своим голосом, уткнувшись лицом в подушку. Ее мать совсем потеряла голову! Радиосигналы времени возвещают, что уже час ночи. Три секунды спустя начинается “Музыка среди слов”. Заставка программы это версия песни “My way” [прим:“Я был собой” песня Фрэнка Синатры], исполненная женским голосом. Постепенно голос словно бы растворяется в воздухе и затихает...
- Ну что, ты нервничаешь, да? – с интересом спрашивает Мара, грея руки о чашку с горячим кофе.
- Ш-ш-ш, – шипит Валерия.
- Ну, хорошо, хорошо.
Тишина... Потом откуда-то из глубины доносится инструментальная музыка и мелодичный голос ведущего:
“Мой друг как-то сказал мне, что случайностей не бывает. Что все уже написано невидимыми чернилами в небесах между звезд и облаков. Что люди соединяются с другими людьми на страницах их романов, чтобы разделить и исполнить главные роли по уже написанному и утвержденному сценарию. Друг сказал, что все мы главные актеры и в то же время статисты в зависимости от того, в какой части фильма мы находимся. Это очень милый повод поговорить о судьбе. Вы не верите в судьбу? Это и будет нашей сегодняшней темой. Я хочу, чтобы вы рассказали мне о разных ситуациях, о случайностях, о любви, которую вы пережили, потому что это судьба привела вас к любимым. Вы уже знаете, как поговорить с нами, потому что это вы делаете передачу, и без вас ничего не было бы. Вот наш обычный номер...”
- У него чудесный голос. А как он завораживающе тихо говорит в микрофон! Ты точно в него не влюбилась?
- Нет! Помолчи!
“... А сейчас, с вашего позволения, я возьму на себя смелость, и сегодня я буду первым человеком, кто посвящает кому-то песню этой ночью, потому что я верю в судьбу и потому что мне нравятся попугайчики. Итак, песня “Когда ты знаешь” в исполнении Шон Колвин, саундтрек к фильму “Интуиция” [прим:Shawn Colvin, американская певица, автор-исполнитель в жанре фолк-музыки, здесь упоминается ее песня When you know]. Эта песня посвящается тебе, Валерия. Доброй всем ночи! Я – Маркос дель Рио, и это – “Музыка среди слов”. Мы начинаем.”
Вышеупомянутая Валерия, не моргая, застывает на месте, ощущая на своих губах горьковатый привкус кофе, и растерянно смотрит на мать. Та в ответ улыбается и пожимает плечами:
- Ну вот, я думаю, что он в тебя уже влюбился.

Пятница
Глава 11

В Мадриде светит солнце. Земля все еще сырая после вчерашнего дождя. Дует несильный, но холодный ветерок. Весна уже не за горами, но угли тлеющей зимы еще остаются.
На часах двадцать минут девятого, через десять минут начнется урок испанского, и нужно будет сдавать работу, которую кое-кто не сделал. Однако к Мери это не относится, не ее случай. Чтобы закончить домашнюю работу, она вскочила с постели спозаранку. Вчера вечером девушке не хотелось заниматься испанским, и сегодня ей пришлось проснуться очень рано, чтобы не прибавить к своим оценкам неуд. Закончив разговор с Паломой и выключив компьютер, Мария пошла спать. Обычно она спала вполне достаточно для того, чтобы выспаться, но сегодня девушка, не переставая, зевает с тех пор, как встала с кровати. Однако самое худшее – это снившийся ей всю ночь кошмар. Какой-то тип, полумужчина-полуженщина, с бумажным пакетом на голове признавался ей в любви. Мария отталкивала его, но он продолжал упорно твердить о любви до тех пор, пока она не снесла ему башку.
Очень даже понятно, какова причина этого кошмара. Зачем та девушка сказала, что влюблена в нее? Этого не может быть.
- Привет, добрый день, – приветствует Эстер Марию. Она, как всегда, очаровательна со своей нависающей на глаза челкой и чудесной улыбкой, которая заставляет ее нос морщиться. Она умело скрывает, что вчерашний день был полон безответных вопросов, словом, паршивый был день.
- Добрый день, – тихо отвечает Мери.
- Ты сделала домашку?
- Да. А ты?
- Да так себе, более-менее. Немного не хватает, а в общем, нормально.
Обе девушки умолкают и начинают делать вид, что проверяют домашнюю работу по языку, которую должны сдавать буквально через несколько минут. Они точно так же сидят рядом, болтают и даже смеются, но все это через силу. Они обе это понимают, но ни одна из них никогда ничего не сказала другой.
- О, привет, девчонки, – приветствует Бруно Эстер и Марию и садится на свое обычное место за партой. Подруги, в свою очередь, здороваются с ним, мысленно вознося благодарности за то, что он с ними. Все трое обсуждают задание по испанскому до тех пор, пока не приходят, держась за руки, Рауль и Валерия. Парочка целуется, и каждый занимает свое место.
- Ребят, я должен попросить вас об одолжении, – начинает Рауль до того, как учитель войдет в класс. – Мне нужна ваша помощь на съемках.
- Что нужно делать? – спрашивает Бруно, которому и так все ясно.
Рауль говорит, что хочет снять их в “Ирисках” в качестве статистов. Он объясняет, что ребята будут
участвовать в сцене попойки, в которой они случайно встречаются с четверкой главных героев. Парень уверяет, что ему позарез нужна массовка и съемки будут вечером в восемь часов, в парке, том, что у торгового центра “Ла Вагуада”. “Мы могли бы встретиться в четверть восьмого в метро “Де Соль” и пойти туда вместе”, – в заключение добавляет он.
- Я не могу, – быстро говорит Эстер, – в семь у меня урок французского.
- Урок французского? И давно? – интересуется Валерия.
- Со вчерашнего вечера. Репетитор приходит ко мне домой. Сами знаете, что с этим злополучным
французским у меня напряг. Все просто ужасно, а завалить этот триместр я не хочу.
- Он хорошенький?
- Да – красавчик, очаровашка, но уже забит. Он – парень моей кузины.
Мария удивленно смотрит на подругу. Эстер ничего не сказала ей об этом, а вот Бруно наверняка
был в курсе этих уроков. Марии грустно, и она чувствует себя здесь немного лишней. А ведь это именно она привела Эстер в “Клуб”, и они были с ней больше, чем просто подругами. Мери очень больно оттого, что они с Эстер больше не рассказывают друг другу о подобных вещах.
Бруно, в свою очередь, было неприятно, что Эстер назвала этого чувака “красавчиком” и
“очаровашкой”, но это не повод для его тревоги.  Несмотря на то, что французишка, возможно, и проведет с Эстер много времени, но он является женихом ее кузины, и ему самому не соперник.
- А ты не можешь прийти после занятий? Мы хотя и встречаемся в восемь, но съемки начнутся
гораздо позже.
- Не знаю. Мне не хочется ехать вечером в метро одной, и я не знаю, разрешат ли родители.
- На меня не рассчитывай, – вмешивается в разговор Бруно, скрестив на груди руки. – Я – пас.
Рауль вздыхает и косится на Валерию, отчаянно моля о помощи. Незаметно качнув головой,
девушка берет слово:
- Ну давайте, ребята. Нужно всего лишь пройти перед камерой со стаканом в руке, и только. Мы
отлично проведем время, и что-то сделаем все вместе. Сколько времени “непонятые” ничего не делают вместе?
- С тех пор, как отменили обязательные собрания. К тому же вы начали встречаться, и остальные
не виноваты в том, что вы закрылись в своем собственном мирке.
- Это неправда, Бруно, мы не закрывались. Да пойми ты, наконец, это нормально, что мы с Раулем
проводим время вместе, мы же пара.
- Ты сама ответила на то, что спросила, Вал.
Девушке не нравится тон, которым разговаривает с ней ее друг, но она предпочитает больше не
спорить с ним. Когда он встает в позу, его никто не сдвинет. Раньше подобные конфликты случались  у него с Элизабет, но с тех пор, как Эли с ними нет, он взялся за Валерию.
- Рассчитывай на меня, Рауль. Я собираюсь сняться, – говорит Мери, робко улыбаясь.
Все уставились на девушку в очках с пластиковой оправой. Никто из них не ожидал, что Рыжик
захочет принимать участие в фильме, ведь она всегда говорит, что ненавидит камеры и фотоаппараты и, по возможности, избегает их, стараясь не сниматься даже на групповых фото. И вот теперешнее  согласие Мери для всех величайший сюрприз!
- Классно! Огромное спасибо, Рыжик! – радостно восклицает парень, кладя свою руку на руку
Мери и нежно поглаживая ее. – Я твой должник!
Эстер с Бруно переглядываются между собой. Девушке не нравится, что она не может помочь
другу. Быть может, ей удастся перенести урок французского на более раннее время, и в семь с четвертью поехать на метро вместе со всеми.
- Возможно, Алан сможет начать урок в шесть, тогда у меня будет время поехать вместе с вами.
- Это было бы здорово, – с улыбкой замечает Рауль. – Надеюсь, что ты сможешь помочь мне.
Сообщи мне, когда узнаешь точно.
- На перемене я пошлю сообщение Алану и спрошу его.
- Спасибо, Эстер!
Неожиданно в классе возникает какая-то суматоха, сопровождаемая шумом отодвигаемых стульев
и столов, и тут же слышится твердая поступь невысокого мужчины в галстуке и пиджаке. В ту же секунду в класс входит учитель испанского языка, призывая к немедленной тишине. Сеньора Мадарьягу лучше не злить, потому что он и с урока запросто выгнать может. Наша дружная пятерка быстро рассаживается по своим местам и кладет на парты работы, которые нужно сдавать.
Учитель пишет на доске заглавными буквами слова “ПОДЧИНЕННЫЕ ПРЕДЛОЖЕНИЯ” и
направляется к классу:
- Итак, прежде чем начать урок, сдайте мне ваши работы. Я буду вызывать вас по алфавиту.
Ученики один за другим поднимаются и оставляют на учительском столе заданную на сегодня
домашнюю работу.
- Коррадини! – громко произносит учитель.
Бруно поднимается, но прежде чем пройти к столу, представ перед всем классом, он бросает на
стол Рауля клочок бумажки. Сгорая от любопытства, Рауль разворачивает записку и читает, что в ней написано: “Я буду сниматься. Можешь на меня положиться”. Рауль довольно улыбается – в конечном счете, все его друзья согласились сняться в эпизоде. Это единодушие относит его к прекрасным воспоминаниям о прошлом, когда они только образовали “Клуб непонятых” и все помогали друг другу. В жизни бывают моменты, когда ты сожалеешь о том, что произошло. Они были эгоистами. Если бы они не устроили то голосование…
Хотя сейчас не все “непонятые” в сборе, кое-кого не хватает, и всё отходит на второй план, когда
он думает об Эли. В тот ноябрьский день Мери должна была уехать в Барселону, а вместо нее из “клуба” навсегда ушла Эли. У Рауля до сих пор мурашки по коже бегут, когда он думает об этом. Они с Валерией частично виноваты в этом, хотя что-то подобное рано или поздно должно было случиться. Прошло уже больше четырех месяцев. Та ноябрьская ночь…

- Значит то, что происходит с Эли… выходит, она сумасшедшая!
- Я так не говорила! – с жаром возражает Валерия, которая только что закончила рассказывать
Раулю всю историю об Алисии. – У Эли есть определенные проблемы с… галлюцинациями.
- Ну да, как у чокнутой.
- Не говори так! Врачи не знают точно, что с ней. Речь могла бы идти о болезни, похожей на
шизофрению, но ее заболевание обнаружили, когда Эли была очень маленькой, а детской шизофрении теоретически не существует.
Парень не может поверить в то, что слышит. Его подруга видит несуществующих людей. Прямо
как в фильме “Игры разума”! [прим: в испанском прокате “Прекрасный разум”, фильм Рона Ховарда с Расселом Кроу в гл. роли, снятый по одноименной книге Сильвии Назар]
- И все эти годы вы хранили секрет?
- Эли не понимает, что Алисия – всего лишь ее фантазия. Она видит ее так же, как я вижу тебя и,
как ни в чем не бывало, разговаривает с ней.
- Сколько человек об этом знает?
- Ее родители, врачи и я, потому что вместе с ней проходила курс терапии у психолога. Ну, может
быть, кто-то из учителей, а больше, думаю, никто, – отвечает девушка, немного подумав. – Это не та тема, чтобы трубить о ней повсюду.
- Да уж, хорошего мало, препогано, я сказал бы.
- Да. Алисия, она, как бы это выразить… ну… темная часть Эли, плохая сторона ее натуры, –
печально поясняет Валерия, усевшись на табурет. – Мы думали, что Эли уже излечилась, и больше не видит ее.
Рауль подходит к девушке и тоже садится на табурет рядом с ней. Всего несколько минут назад, в
кафе “Констанция”, они пережили самый лучший момент в их жизни, впервые отдавшись друг другу, но магическое очарование момента испарилось, едва они узнали, что Эли пропала.
- Как ты думаешь, куда она пойдет?
- Не знаю. Я только надеюсь, что она не наделает никаких глупостей, – отвечает Валерия, опустив
голову.
- Если с ней что-то случилось…
- Будем молиться, чтобы ничего не произошло.
- Вал, я чувствую себя немного виноватым.
- Ты ни в чем не виноват.
- Почему же мне тогда так плохо?
- Потому что ты славный и очень добрый парень, который переживает за своих друзей.
Валерия наклоняется к Раулю и дарит ему нежный, сладкий поцелуй, а потом они улыбаются друг
другу. Но, тем не менее, парень возвращается к теме их подруги.
- Возможно, я своим отказом встречаться с ней и спровоцировал все это.
- Не терзай себя, Рауль, – говорит девушка, ласково гладя его по волосам. – Мы не знаем причину,
по которой Алисия снова вернулась. Никто не виноват в ее болезни.
- Я понимаю, но что, если она уже была здорова, и ее переклинило снова после того, как я
отказался стать ее парнем?
- А что ты должен был делать? Встречаться с ней из жалости и сострадания? К тому же ты даже не
знал о том, что с ней было.
Рауль внимательно смотрит на девушку, сидящую рядом с ним. Она кажется ему повзрослевшей,
не такой маленькой девчонкой, как раньше. Он любит ее, в этом нет никаких сомнений, и знает, что она тоже его любит. Это заметно по ее глазам, влюбленно смотрящим на него. Даже зная о болезни Элизабет, он не смог бы согласиться встречаться с ней. Он влюблен в Валерию.
- Ты права, но даже так…
- Даже так – ничего. Если снова возникла проблема Алисии, то это потому, что она не была решена
до конца. Подумай о том, что когда Эли найдут, то снова будут лечить ее, чтобы ей стало лучше.
- Думаешь, такое возможно?
- Думаю, да. Я не психолог, не врач и не психиатр, но, надеюсь, что все снова нормализуется.
Рауль и Валерия понимающе смотрят друг на друга. Обоим хотелось бы, чтобы этот день, когда
они впервые познали друг друга, был другим. Но все случилось так, как случилось, и для них большое облегчение находиться рядом и иметь возможность поговорить об этом.
- Думаю, она никогда не простит нас, даже если вылечится, – размышляет вслух Рауль.
- Это уже другой вопрос… Я уверена, что на меня она будет смотреть как на предательницу.
- А на меня как… – парень не успевает договорить, потому что в эту секунду звонит розовый
мобильник девушки. Звонит Сусана, мать Эли. Дрожа от страха от того, что может сказать ей Сусана, Валерия отвечает на звонок, вся превратившись в комок нервов:
- Здравствуйте, Сусана.
- Здравствуй… Валерия, – в голосе женщины слышны слезы. Она потрясена еще больше и говорит
с запинкой. Сквозь слова прорываются приглушенные рыдания. – Элизабет… уже… нашли. Она…
Валерия закрывает глаза и стискивает зубы, услышав плач этой женщины. Теперь она тоже
чувствует себя виновной за то, что случилось.

Глава 12

Утро было нескончаемо долгим. Хорошо еще, что сегодня пятница, и до свободы осталось не так уж много времени, рукой подать, но, как бы то ни было, на выходные у нее нет никаких планов. В последнее время Мария нечасто выходит из дома. Возможно, съемки в фильме Рауля смогут избавить девушку от этой апатии и инертности, которые уже долгое время преследуют ее. Хотя Мария терпеть не может камеры, но стоит принести себя в жертву ради того, чтобы протянуть руку помощи другу. Рауль был первым человеком, который помог ей, и первым, в кого она влюбилась. Или считала, что влюбилась. Они уже не так дружны, как в самом начале, когда “непонятые” только создали свой клуб, но Мария продолжает испытывать к парню привязанность и уважение.
Звенит звонок, возвещающий о том, что пора идти в другой класс. Подходит черед информатики, и весь подготовительный первый класс “Б” тянется к компьютерному кабинету. Мери идет одна позади всей группы. Она наблюдает за Бруно и Эстер, идущими прямо перед ней. Парочка оживленно болтает между собой, смеясь и перешучиваясь. Все стало совсем по-другому, не так, как раньше. Мария чувствует себя лишней и от этого злится. Но она сама искала этого и добилась своим поведением. Как говорится, за что боролась, на то и напоролась.
А может, она просто ревнует Бруно?
Да нет, она уверена, что нет. По тому, как он смотрит на Эстер, как улыбается ей, слишком заметно, что он по-прежнему в нее влюблен. А самой Мери подруга продолжает нравиться, но любовь за последние месяцы постепенно угасла. По крайней мере, она старается убедить себя в этом.
Ребята заходят в компьютерный класс, и Мария садится перед одним из компьютеров на последнем ряду в правом углу кабинета около окна. Она включает компьютер и ждет, когда тот загрузится.
В ожидании учителя информатики она смотрит в окно и вспоминает свой вчерашний разговор с Паломой. Оказывается, очень трудно выбросить из головы то, что сказала ей Палома. А что, если это правда? Вдруг Палома не врет, и она на самом деле пятнадцатилетняя девчонка, и влюбилась в нее?
Ложь. Чистое вранье! Человек не может влюбиться в другого человека только по нескольким разговорам в чате, даже не увидев его! Должно быть, речь идет о парне, который со скуки, от нечего делать, принялся докучать девчонкам на сайте.
- Юноши и девушки! Минуточку внимания, пожалуйста! Я отниму у вас всего несколько секунд вашего драгоценного времени. – Мария и все остальные поворачиваются к двери, у которой стоит неизвестно откуда появившийся учитель математики. – Учитель информатики сегодня не придет. У него заболела мама, и он должен отвести ее ко врачу, так что у вас свободный урок. Можете вернуться в свой класс, пойти в кафе или остаться здесь, только прошу вас – не залезайте на порносайты и сайты, связанные с тотализаторами. Как бы то ни было, не устраивайте разного рода скандалы, как это бывало всякий раз, как один из моих коллег пренебрегал своими обязанностями. Благодарю за внимание.
Не говоря больше ни слова, учитель удаляется, закрыв за собой дверь.
Ученики первого подготовительного класса “Б” дружными восторженными воплями “Ура!” и “Ух ты!” отпраздновали отсутствие учителя информатики. Кое-кто пулей вылетел из класса и помчался в школьное кафе. Другие восприняли это более спокойно и, не торопясь, покинули класс. Мария осталась сидеть за компьютером. Она сняла очки и протерла стекла рукавом футболки.
- Ты идешь в кафешку? – спрашивает девушку Рауль, подойдя к столу, и добавляет: – А потом пойдем в наш уголок.
- Нет, я на какое-то время останусь здесь.
- Пойдем, Рыжик, айда с нами. Сегодня денек – что надо, чтобы позагорать на солнышке, – настаивает Валерия, поддерживая Рауля. Бруно и Эстер тоже стоят рядом с ними, но ничего не говорят.
- Вы идите, мне нужно посмотреть кое-что в интернете.
- Ладно, но потом приходи. Идет? Поговорим о фильме.
- Хорошо, я приду попозже.
- Мы тебя ждем.
Четверо ребят прощаются с Марией, и она остается совсем одна в компьютерном классе. Она могла бы пойти с ними, но сейчас ей не хочется находиться вместе с Бруно и Эстер. Она не знает, почему, просто чувствует свое нежелание. Девушка заглядывает в Твиттер и Туенти – ни новых контактов, ни комментариев. Это нормально. В сети у нее почти нет ни друзей, ни поклонников, но ей это практически безразлично, потому что на самом деле ей хотелось бы войти на сайт, на который она зашла пару недель тому назад, да и зависла там. На том самом сайте, где врут больше, чем говорят правду. И по какой-то странной, необъяснимой причине, о которой Мария даже не желает думать, ей хочется, чтобы “ПаломаЛавин” была в контакте.
Она забивает адрес страницы, но медлит нажимать на клавишу “ввод”, ее одолевают сомнения. А вдруг в школе регистрируются адреса сайтов, на которые заходят ученики? Ей немного боязно, но с другой стороны, никто не узнает, что это именно она туда зашла. Итак, она должна отказаться от своего ника “рыжулька”. Он слишком очевиден, если ее все же засекут.
Ну что, она решится?
Любопытство одерживает верх над здравым смыслом, и девушка все же заходит на сайт. Она смотрит влево и перед собой, чтобы убедиться, что за ней не следят. Вроде, никого не видно. Путь свободен, можно продолжать. Нужно записать ник. На секунду Мария задумывается, а потом забивает первое, что пришло ей в голову: “любопытная училка”. Итак, ник готов. Следующий шаг. Курсором мышки она выбирает чат, где девчонки общаются с девчонками. Всё как всегда в последние две недели. То, что она затеяла как игру, превратилось в зависимость.
Страница медленно загружается. В эти считанные секунды Мария уже жалеет о том, что делает, но она не может отступить. С одной стороны, ей хочется, чтобы Палома была в контакте, а с другой – наоборот. Если она появится в списке доступных для общения в чате людей, это будет означать, что она не в школе, где следовало бы находиться пятнадцатилетней девушке. Тогда получится, что Палома ей соврала.
В эту секунду Мария пообещала себе, что если она найдет Палому в чате, то это будет последний раз, когда она заходит на эту страницу. Так и будет. Она не может зависеть от кого-то, кто постоянно врет. Он не может и дальше принимать вранье. Нужно как можно раньше убежать из этого мирка.
Наконец часы исчезают с экрана и...
В контакте всего-то двадцать человек, и среди них “ПаломаЛавин”.
- Дерьмо, вот дрянь, – тихо ругается Мария, жутко взволнованная тем, что все вышло так, как она и представляла. Она предчувствовала это, знала, что Палома будет там, среди остальных имен, и ей больно. На самом деле чертовски больно. Сейчас она поговорит с ней. Напишет, чтобы попрощаться навсегда? Или для того, чтобы высказать ей все, что она думает о ее вранье? Нет, Паломаа не заслуживает даже этого, но Марии необходимо излить душу. Она снова надевает очки и делает глубокий вдох. Она кликает на ник Паломы, и открывается окошко частной переписки.
С грустью Мария пишет:
- Привет, Палома, если тебя, конечно, на самом деле зовут так, я “Рыжулька”. Я сижу в кабинете информатики, поэтому общаюсь под этим ником. Поверить в то, что человек может влюбиться в другого человека, даже не увидев его, невозможно, но на минуту ты заставила меня усомниться в этом. В это время пятнадцатилетние девчонки обычно находятся в школе, ты же, наоборот, сидишь в контакте. Я устала от вранья. В последнее время мне и так было не сладко, а это только причиняет мне лишнюю боль, так что я навсегда прощаюсь с этим сайтом и с тобой. Наслаждайся в свое удовольствие, только, пожалуйста, не порти никому жизнь.
Когда Мария заканчивает писать этот абзац, она чувствует что-то ужасное плохое, что трудно объяснить. Это чувство, скорее, похоже на пустоту и горечь разочарования в каком-то человеке.
- Рыжулька! Подожди! Не уходи! Пожалуйста!
Ответ приходит тогда, когда Мария практически закрыла страницу. Она не станет отвечать. Она уже сказала, что уходит, и уйдет. Но тут же приходит другое сообщение.
- Прошу тебя, пожалуйста, дай мне две минуты, чтобы написать тебе правду, а потом, если захочешь, ты уйдешь.
Две минуты? Зачем? Еще больше вранья?
Но в Марии пробуждается интерес к тому, что Палома хочет ей объяснить. Она не станет ей верить. Палома и так навешала ей лапши.
- ОК. Только быстро, потому что я в классе.
- Хорошо, я быстро. Ты только не уходи, пожалуйста.
- Я не уйду. Пиши быстрее, что ты должна мне сказать.
У Марии есть несколько секунд на размышления, она должна подумать о многом. Все ее мысли бегут в одном направлении: она старается заранее предугадать оправдание, которое приготовила ей Палома. Мери представляет, что Палома это парень, но она не уверена, раскроет ли он себя. Единственное, в чем она абсолютно уверена, так это в том, что не готова поверить той байке, что ей нравится.
Две минуты проходят, и в окошке сообщений появляется непомерно длинный абзац.
Девушка поправляет очки и внимательно читает сообщение слово за словом. Закончив чтение, она вздыхает и долго смотрит в потолок. Она совсем не ожидала ничего подобного. Это трудно понять. Прибавляется еще одна проблема, и кто знает, что ей делать теперь?

Глава 13

- Спасибо вам обоим за желание помочь мне с фильмом. Вы самые лучшие, ребята.
- Это, конечно, проблематично, ну да ладно, чем смогу – помогу.
- Я знаю. Поэтому я вам так и благодарен. Я знал, что могу рассчитывать на вас.
Бруно снова что-то бурчит себе под нос. Он все еще пребывает в сомнении, будет ли он сниматься. Он бы на это не согласился, и его бы здесь не было, если бы Эстер добровольно не вызвалась сняться в эпизоде фильма. Ему не нравится все, что связано с камерами. Он чувствует себя глупо и кажется себе смешным.
- Скажи правду, милый, – вступает в разговор Валерия. – Ну же, будь с ними откровенным. Он думал, что вы откажетесь.
- Какая же ты ябеда, – отвечает парень. Он обнимает свою подружку и целует в лоб. – Это верно. Я даже подумывал заплатить вам, если вы откажетесь, но фильм – малобюджетка.
Эстер, смеясь, прищелкивает пальцами. Ее воодушевляла мысль, что они снова соберутся впятером для осуществления некоего совместного дела, не имеющего ничего общего со школой. Ради этого она даже перенесла на час вперед урок по французскому. Алан придет к ней домой в шесть, а не семь, таким образом она сможет поехать на метро вместе с остальными. Когда Эстер только вошла в “Клуб”, там царила дружелюбная и доброжелательная атмосфера, позже “непонятые” постепенно разделились на две группки по три человека. А после того, что случилось с Эли, после признания Мери и после того, как Валерия и Рауль начали встречаться, все запуталось еще больше. Вдобавок,  несколько недель тому назад появилась Альба. Синевласка не считалась членом клуба, но много раз встречалась с ними в “Констанции” по приглашению Валерии. Они с Вал крепко сдружились. Остальным ребятам Альба нравилась за ее приятные манеры, и они не придавали особого значения тому, что иногда она присутствовала на собраниях “Клуба”, хотя и училась в другой школе. В общем, “непонятые” уже не такой клуб как вначале, теперь они, как любит говорить девушка, разновидность “пять плюс одна”.
- Конечно, было бы неплохо, если бы ты нам заплатил, но мы рады помочь тебе и бесплатно. Правда, Бруно?
- Да... Конечно... рады.
Эстер легонько хлопает друга по бедру и заливисто смеется. То, что она находится с друзьями, заставляет ее не думать о Родриго, и это для нее большое облегчение. Ее бывший не выходит у нее из головы с того момента как объявился вчера у дверей ее квартиры. Девушке совсем нелегко сосредоточиться на других вещах. Ее вчерашний разговор с Аланом дал ей понять, что у нее еще остались к нему чувства, что еще не все позабыто, и раны пока открыты, они еще не заросли.
- После съемки мы могли бы пойти поужинать вместе. Как вам такая идея? – продолжает Рауль.
- По-моему, замечательно, – тут же с воодушевлением отвечает Эстер. – Я никогда не бывала в очень дорогих местах.
- В Макдональдс или в Бургер?
- По мне, так и там, и там неплохо, оба местечка ст;ящие, – отвечает Валерия.
- По мне тоже. А ты что скажешь, Бруно?
Парень, не отрываясь, смотрит на свою подругу. Ее носик смешно морщится от улыбки. С ней Бруно пошел бы на край света, и он соглашается, несмотря на то, что ему совсем не хочется участвовать в съемке, а потом еще и ужинать с остальными.
- Отлично, значит, план такой: в четверть седьмого мы встречаемся в метро Де Соль и вместе едем на съемки, затем снимаем сцену пьянки-гулянки, а потом идем ужинать гамбургерами в какую-нибудь закусочную поблизости, какую увидим. Идет?
Все единодушно соглашаются с предложением Рауля, хотя каждый из них делает это по разным причинам.
- Альба, скорее всего, тоже будет ужинать с нами, – добавляет Валерия. – Я пошлю ей сообщение и спрошу.
- Прекрасно, только нужно было бы поговорить еще с Рыжиком. Посмотрим, может, она тоже присоединится к нам.
Бруно и Эстер молча переглядываются. Захочет ли она пойти? Они не уверены. Хотя Мери и захотела поучаствовать в фильме, она в последнее время почти никуда не выходит из дома, разве что в школу сходит, да на какое-нибудь собрание в “Констанцию” по поводу конспектов и домашних заданий. И они оба знают причину. Они единственные в курсе того, что скрывает их подруга.
- Вы больше времени проводите с Мери, не знаете, что с ней происходит? – спрашивает ребят Валерия, положив голову на плечо Рауля. – С некоторых пор она ведет себя как-то странно.
- Это правда. У нее какая-то проблема, о которой она не хочет говорить? – вторит подруге Рауль.
И снова взгляды двух других встречаются. И что им теперь сказать? Ведь на самом деле, они теперь тоже не так много времени проводят с Марией, хотя и знают, что с ней происходит.
Немного поколебавшись, Эстер отвечает, стараясь как можно лучше скрыть свою ложь:
- Да нет, насколько мне известно, ничего особенного. Вы же знаете, какая она. Живет себе в своем мирке, ей нравится проводить время в одиночестве, с какими-то своими делами.
- А я сказал бы, что она более странная, чем обычно, – упорствует Рауль.
- Может быть, но я ничего не заметила.
- Я тоже, – очень серьезно добавляет Бруно.
Они оба врут из-за своей подруги, но не знают, сколько еще смогут хранить в тайне этот секрет. Им обоим неловко, но на данный момент им не остается ничего другого.
- Я думаю, Мери не хватает парня, – задумчиво проронил самый старший из “непонятых”. – Она никогда ни с кем не встречалась, и ей отлично подошел бы парень, который беспокоился бы о ней, уделял ей внимание.
- Я думаю точно так же! Мы могли бы найти ей кого-нибудь, – подсказывает Вал, которой эта идея кажется превосходной. – Бруно, а тебе она не нравится?
- Мне? Нет!.. Видишь ли... Мери – моя подруга... и только. Мы друзья, и ничего больше. К тому же я думаю, что тоже не нравлюсь ей.
- Что ж, очень жаль, потому что вы были бы отличной парой. Вы хорошо знаете друг друга, – талдычит свое Валерия.
- Я тоже всегда думал, что вы закончите тем, что будете вместе, – улыбаясь, подтверждает Рауль.
- Ты, это... короче, ошибаешься.
- Вы отлично дополняете друг друга, я это вижу.
- Я тоже это вижу.
- Да не нравится мне Мери! Как еще мне это сказать?!
Эстер не знает, плакать ей или смеяться, глядя, как эта сладкая парочка настырно сватает ее друга. В конце концов, она решает встать на защиту Бруно, видя как он обеспокоен.
- Ну, хватит вам, оставьте его в покое! – решительно вмешивается Эстер, обращаясь к ребятам. – Бе-е-едненький, – добавляет она, проводя рукой по плечам Бруно и продолжает: – Это их дело. Они так долго дружат, что если до сих пор не встречались, значит на то были причины.
Бруно стоит ни жив ни мертв. Почувствовав легкое прикосновение руки Эстер к своей шее, парень на несколько секунд теряет нить разговора. Он даже не слышит, как Рауль повторяет, что они с Марией были бы отличной парой. Не слышит он и Валерию, которая втолковывает ему, что они оба были бы очень счастливы вместе. В этот миг он слышит только стук своего бешено бьющегося в груди сердца.
- Ну ладно, если Бруно не хочет, то все вместе сообща мы могли бы найти ей парня, который полюбил бы ее.
- Рауль, эта идея кажется мне плохой, – твердо говорит Эстер, которая вынуждена прикусить себе язык, чтобы не сболтнуть лишнего. – Она сама должна это решить.
- Да, я с тобой не спорю, – соглашается с подругой Валерия, но если мы поможем ей познакомиться с каким-нибудь парнем, то...
- Мери очень необычная. Она особенная, и не станет встречаться с кем ни попадя.
- Но, это будет не кто-то там, а очень даже славный малый, с которым она сможет проводить больше времени, – добавляет Рауль, убежденный в том, что его идея великолепна. – Я мог бы познакомить ее с Хулио.
- С Хулио? А кто это?
- Наш оператор. Он немного странноват, но классный парень.
Эстер поднимается с земли и прислоняется к стене. Бруно сожалеет о том, что подруга убрала руку с его плеча – он чувствовал нечто особенное, замечая прикосновение ее пальцев к своей коже. Один простой факт – стоит ему оказаться рядом с Эстер, и он становится чуточку счастливее. Под настойчивым натиском Рауля, Эстер начинает волноваться. Не проще ли было объяснить ребятам, что Мери лесбиянка, и ей не нужен никакой парень? Ей нравятся девушки! Они по-прежнему составляют часть группы и должны были бы знать подобные секреты. Тем не менее, они с Бруно пообещали Рыжику, что никому ничего не расскажут.
- С каких это пор, “непонятые” выступают в роли свахи?
- Это не так, Эстер, мы просто помогаем нашей подруге.
- Но она не просила о помощи!
- Да если все будет по ее, так она и к девяноста годам замуж не выйдет, так и прокукует век в девицах.
- Но, ведь это ее дело. Мы не можем вот так вот бесцеремонно влезать в ее жизнь. Когда она захочет найти себе пару, тогда и будет искать.
- Эстер, я только познакомлю ее с Хулио, и больше ничего.
- По-моему, это плохо! Этот Хулио... мы его не знаем, он же непонятно кто!
Эти мимолетные вспышки гнева не свойственны Эстер. Обычно она очень спокойна и редко расстраивается, поэтому Валерия и Рауль удивлены подобной реакцией с ее стороны. В свою очередь, Бруно понимает девушку. Да и как ему не понять ее!
- Он не непонятно кто, а друг Анибаля, одного из актеров, который учится в нашей школе. Он из второго подготовительного.
- Я знаю, кто он, – тяжело вздохнув, снова вступает в спор Эстер.
- Тогда что же?
- Ничего.
Все четверо умолкают. Даже сама Эстер не понимает, почему она так взъелась на них. Ведь Рауль просто хотел помочь Мери, он же не в курсе ее чувств и вкусов. И чего она бесится из-за того, что их другу захотелось устроить Рыжику свидание с парнем, она-то знает, что Мери это не нужно. Если с ее подругой что-то случилось, и она постепенно от всех отгородилась, то это, отчасти, по ее вине. С того самого ноябрьского поцелуя все между ними стало по-другому, их прежние отношения не вернулись. Эстер не сумела справиться с ситуацией и отдалилась от той, кто была ее лучшей подругой.
- Я понимаю, что ты хочешь защитить ее, – начинает на этот раз Валерия. – Ты ее подруга и не хочешь, чтобы ей причиняли боль, но ведь речь идет лишь о знакомстве с парнем. Если он ей не понравится, то ничего и не будет.
- Этот парень ей точно не понравится, – говорит Бруно, опередив Эстер, которая собиралась снова ответить.
- Откуда ты знаешь, если с ним не знаком.
- Знаю, и все тут.
- Да ладно тебе, Бруно. Откуда такая уверенность?
- Я знаю ее вкус.
- Мы тоже.
- Но, не так хорошо, как я. Уверяю тебя, этот парень ей не понравится.
- Это все пустая болтовня, – возражает Рауль, слегка раздраженный рьяной активностью Бруно. – Хулио – отличный парень. Он не красавец, но есть вещи, которые...
- Мери – лесбиянка.
Все трое обернулись к Эстер, прислонившейся к стене, и смотрят на нее. Девушка проводит рукой по волосам. Ее дыхание прерывисто, а руки дрожат. Она только что предала свою лучшую подругу, раскрыв ее страшную тайну, но держаться и дальше она не могла. Этот спор был не более чем каплей, переполнившей чашу ее терпения, а чаша та наполнялась с того самого ноябрьского дня, вернее с того вечера, когда она узнала, что Мария влюблена в нее, и все их доверие и дружба лопнули, как мыльный пузырь.

Глава 14

В тишине Мери еще раз перечитывает написанное Паломой:
“Сейчас я дома, и вот уже полторы недели не хожу в школу. Одна девчонка подставила мне
подножку, когда мы бегали на физкультуре, я упала ничком и очень сильно ударилась носом и правым глазом. Они у меня до сих пор лилово-фиолетовые. К тому же я разбила себе губу. Девчонка извинилась, она сказала, что не хотела этого, но это не так. С самого начала учебного года группа девчонок цепляется ко мне и не дает мне прохода. Они узнали, что я лесбиянка, и стали травить меня. Я боюсь возвращаться в школу. Я не хочу говорить об этом учителям и вру своим родителям, потому что не хочу, чтобы они узнали, что мне нравятся девушки. Они у меня жутко традиционные. Я не обманула бы тебя в чем-то серьезном. Если я ничего не рассказала тебе об этом раньше, то только потому, что это глубоко личное, а я еще не доверяла тебе. Я прошу у тебя прощения за то, что соврала тебе о своем возрасте и послала фотографию другой девушки, а не свою. Если хочешь, я сфотографируюсь с лиловым глазом и покажу ее тебе. Или, если хочешь, мы можем пообщаться по видео, и ты меня увидишь. Только не бросай меня, пожалуйста. В эти дни я много думала о тебе. Ты была единственной, кто вызвал у меня улыбку впервые за много недель. Мне хотелось бы продолжить общение с тобой. Пожалуйста, Рыжулька, дай мне второй шанс, я прошу тебя, умоляю. Похоже, я в отчаянии”.
Правда ли все то, что она ей говорит? Если нет, то тогда уж точно, у людей нет ни стыда, ни
совести. А если это правда, то тогда… Бедная девушка. С ней самой никогда не происходило ничего подобного, но она до сих пор помнит день, когда те уроды заставили ее целоваться с Раулем. Та еще была передряга, особенно скверно все было для ее друга, несмотря на то, что именно благодаря этому моменту они и познакомились.
Мария не знает, что ей написать. Она собиралась распрощаться навсегда, но теперь все уже не
так ясно. Это сообщение изменило ее мнение о  Паломе. Наверняка Паломе так же одиноко как и ей.
- Рыжулька, ты все еще здесь?
- Да, я еще не вышла и по-прежнему здесь. Я перечитывала все, что ты мне написала.
- Поверь, я сказала правду.
- Трудно поверить тому, кто раньше врал.
- Знаю, и я тебя понимаю, но ты должна поверить тому, что я сказала. Хочешь, давай включим
камеры?
- Нет, я не дома, а в школе, в классе информатики. Здесь нет такой программы, и, кроме того, я все
еще не очень верю во все это.
- Я чувствую, что ты мне не веришь, но в этот раз я не соврала, клянусь.
Палома кажется Мери искренней, но такое же ощущение складывалось у Мери и тогда, когда
Палома прислала ей фотографию той потрясающей девушки, заявив, что это она.
- Мне нужно больше.
- Больше? В каком смысле?
- Не знаю, Палома. Я не знаю.
- Ты можешь спрашивать у меня все, что хочешь. Больше я не стану врать, правда, не стану.
У Мери снова запотели стекла очков. Она сняла их, протерла стекла и опять надела. Мария
чувствует интерес к этой девушке и ее истории. Мери не хочет терзать Палому, но если она продолжит еще немного свое расследование, то, возможно, сможет получить точную подсказку, врет Палома или нет.
- Ты рассказала о девчонке, которая подставила тебе подножку и о ее компашке?
- Нет, это не так легко.
- Почему?
- Потому что она и ее подружки знают, что я лесбиянка, и грозятся всем рассказать об этом.
- Откуда они узнали об этом? Это ты им сказала?
- Да, более-менее.
- Ничего не понимаю. Ты можешь объяснить?
- Не хочу надоедать тебе своей историей.
- Рассказывай, мне не надоест.
- Разве ты не говорила, что у тебя мало времени?
- После урока еще перемена. Не волнуйся, я прочту.
Секунды проходят, а Палома не пишет. Мария с нетерпением ждет ответа. Возможно, она
слишком сильно давила на Палому и перегнула палку, но это было необходимо, чтобы полностью покончить с сомнениями в отношении ее. Если девушка расскажет ей что-то связное, то Мария ей поверит. Было бы очень трудно сочинить историю на ходу. Она или скажет правду, или не выйдет на связь.
- Хорошо, Рыжулька, я расскажу, что случилось. Надеюсь, так ты мне когда-нибудь поверишь. Вот
тебе моя история. Это было несколько месяцев тому назад…

- Отлично! Урок закончен! У вас есть пятнадцать минут, чтобы принять душ и переодеться!
Крик учителя физкультуры эхом отдается в ушах всех учащихся четвертого “А”. [прим: имеется в
виду последний класс средней школы, как наш девятый]. Они только что провели тест Купера [прим: нормативы по бегу] и очень устали. Некоторые, такие как Палома, были вымотаны до предела  и никак не могли отдышаться. Не прошло еще и двух месяцев учебы, а этот мужик уже выжимает из них все соки. В июне они или будут бегать как роботы, или помрут от чрезмерной усталости и боли в мышцах.
Девушка идет к раздевалке одна, ухватившись руками за бока. Она устало плюхается на одну из
деревянных скамеек и прислоняется спиной к стене. Следом входят одноклассницы.
- За сколько пробежала?
- За двенадцать минут и одну секунду. А ты?
- Одиннадцать сорок шесть.
- Здорово! Это семерка. [прим: по 10-бальной системе отметок]
Девушки, что разговаривают прямо перед Паломой, – Наталья и ее подруга Эльса. Обе они – одни
из самых красивых в классе, особенно Наталья, которая сводит с ума всех парней не только средней школы, но даже из подготовительных классов бачилерато. [прим: бачилерато, 3 года учебы, подготовительный период к поступлению в институт на основе сданных выпускных экзаменов]. Палома старается не смотреть на девушку, когда та снимает футболку, а затем и спортивные брюки, но не может справиться с собой и косится на Наталью. Паломе нравится ее фигура, которая под стать ее прелестному личику. Благодаря этой стройной зеленоглазой брюнетке, Палома обнаружила, что на самом деле ей нравятся девчонки, но она никогда никому в этом не признавалась. Вначале она подумала, что здесь какая-то путаница – что это все ее выдумки или капризы гормонов. Ну как она может быть лесбиянкой? Тем не менее, со временем она поняла, что ее на самом деле привлекают особы ее пола. Она уже ничуть не сомневалась в этом.
Наталья берет полотенце и заворачивается в него. Продолжая болтать с Эльсой, она снимает
бюстгальтер и трусики, аккуратно складывает их и кладет сбоку. Палома краснеет и опускает голову. Она не хочет, чтобы ее возбуждение было заметно. Всякий раз, когда у них урок физкультуры, происходит одно и то же. Девушка быстро раздевается и бежит в свободную душевую кабинку. Горячая вода стекает по ее худенькому, невысокому телу. Палома старается сдержать свои чувства, как всегда вызванные этими минутами. Намыливаясь, девушка тяжело и прерывисто дышит от возбуждения и закрывает глаза.
- Ты знаешь, что сказал мне вчера один парень в Твиттере? И вообще, он меня преследует! Так вот
он спросил меня, не хочу ли я пойти с ним в субботу на вечеринку в студенческое общежитие.
Голос доносится из соседней кабинки. Абсолютно голая Наталья всего в паре метров от нее, их
разделяет только тоненькая шторка, отделяющая одну кабинку от другой. Палома открывает глаза и вздыхает. Мягкий мокрый пластик пропускает свет и позволяет ей созерцать силуэт Натальи. Столь чувственная картина невыносима для Паломы. Она представляет сильную струю воды, падающую на грудь и плоский, влажный живот Натальи. Существует ли что-то более волнующее и возбуждающее? Да. Украдкой посмотреть на нее. Зачем представлять это мысленно, если все можно увидеть воочию? Нужно только слегка сдвинуть шторку на несколько сантиметров, и фантазия станет реальностью. Палома очень осторожно берется за краешек шторки. Маленькая щелка послужит ей глазком. Она почти отодвинула пластик в сторонку, чтобы любоваться вожделенной музой, но отказалась от своего намерения. Непорядочно воспользоваться ситуацией, чтобы подглядывать за Натальей. Это нечто безобразное. Если бы она была парнем, то уж точно не сомневалась бы ни минуты, но она девушка. Лесбиянка, но все равно девушка, а не один из этих наглых, желторотых юнцов, которые все время непрестанно треплются о сексе. У нее есть честь и достоинство, а также принципы и нравственность!
Она выпускает шторку из рук и смывает с тела мыло. Закончив мыться, она закрывает кран и
выходит из душа. Она тут же заворачивается в банное полотенце, а другим, маленьким, вытирает волосы перед одним из зеркал раздевалки. Она старается выбросить из головы то, что произошло несколько минут назад, и не придавать этому значения, хотя и не может забыть, что по-прежнему находится рядом с девушкой, которая ей нравится, и которая продолжает стоять голышом под душем.
- Он красивый?
- Очень. У него такое тело – зашибись!.. Он учится в физкультурном.
Две девушки, завернувшись в свои полотенца, разговаривают между собой, встав сбоку от
зеркала. Наталья продолжает рассказывать о студенте, который клеится к ней в Твиттере, а Эльса не перестает расспрашивать ее о нем. К ним присоединяется третья ученица четвертого “А” – Магда, тоже из их класса, и тоже симпатичная.
- О чем болтаете, девчонки? – спрашивает только что подошедшая Магда.
- Об одном студенте, который хочет замутить с Натальей.
- Да? А ну-ка, расскажи, расскажи.
Палома причесывается и прислушивается к разговору, украдкой искоса поглядывая в зеркало на
трех девушек. Паломе не хочется, чтобы они поняли, что она рассматривает их. Это продолжается до тех пор, пока Магда не роняет полотенце, и не остается в чем мать родила. Палома инстинктивно поворачивается к ней и устремляет взгляд на ее грудь. Секундой позже она опускает взгляд на заветную часть ее тела. Магдалена быстро поднимает полотенце с пола и прикрывается им спереди.
- Ну что ты так уставилась, шалава?! Глаза сломаешь!
Палома не знает, куда ей деться. Она сгорает от стыда и не может выносить пылающий жар на
своих щеках. Смутившись, она опускает голову и быстро идет к скамейке, где оставила свою одежду. Но на этот раз к скамейке она идет не одна – Наталья с подружками идут за ней. Они – единственные, кто остался в раздевалке.
- Что это с тобой? – снова спрашивает сильно разозлившаяся Магда. – Что ты высматривала?
- Ничего. – Шепот Паломы едва слышен. Она умирает от стыда и боится, что могут девушки о ней
подумать. С тех пор, как Палома учится в этой школе, у нее нет подруг, и она чувствует себя одинокой. Ее просто не замечают, но ни в коем случае она не хотела бы иметь врагов.
- А я думаю, что-то высматривала.
- Нет, нет.
- В конце концов, окажется, что ты была права, Нати.
- Вот видите? А я вам говорила.
О чем это они? Палома хочет провалиться сквозь землю, но она не может даже встать и уйти,
потому что на ней только полотенце. Раздевалка оказалась ловушкой; она поймана, и у нее нет выхода.
- Слушай, ты! Посмотри на меня, – резко приказывает Наталья, стукнув Палому маленьким
полотенцем по голове. – Эй ты, давай смотри на меня!
- Смотри на нее, блин! – кричит Эльса.
Палома послушно смотрит в прекрасные зеленые глаза девушки, в которую она влюбилась. Эта
самая девушка заставила ее, наконец, разобраться в своих запутанных чувствах. Благодаря ей Паломе удалось осознать свою истинную ориентацию.
- Что?..
- Ты дерьмовая лесби, правда?
Никогда в жизни Паломе не было так плохо как сейчас. Девушки, которыми она увлеклась,
презрительно смотрят на нее, раскусив ее сексуальные предпочтения.
- Признавайся.
- Я давно поняла, как ты на меня смотришь. Я тебе нравлюсь, да?
- Нет… – Хотя Палома пытается соврать, лицо девушки выдает ее с головой. Невозможно скрыть
что-то такое от человека, которого ты любишь.
- Если я тебе не нравлюсь, тогда почему ты так смотришь на меня? В классе, в спортзале… и
здесь, в душе. Бьюсь об заклад, что я тебе нравлюсь.
- Я…
- Ты влюблена в меня?
- Нет.
- А я думаю, что да. Сознайся, – настаивает Наталья, приблизив свое лицо к лицу Паломы,  – хотя
тебе, как видно, нравлюсь не я одна. Ты так пялилась на грудь… моей подруги.
- Я… не хотела.
Паломе хочется умереть. Если бы в эту секунду с ней случился инфаркт, она возблагодарила бы
небеса за это. Но на этом ее мучения не закончились.
- Не хотела? Врунья! – взревела Магда, вбешенная пуще прежнего.
- Ну, признайся, что ты розовая… и мы тебя простим.
- Да, давай, признавайся сразу, – вторит подруге Эльса.
- Ну же, блондиночка. Если ты скажешь нам правду, мы оставим тебя в покое и никому не скажем.
Она говорит серьезно? Если она признает свою гомосексуальность, они простят ее и позволят ей
уйти? Не факт, но прессинг, которому подвергалась Палома со стороны трех девиц, был так велик, что она предпочла признаться, а не терпеть и дальше весь этот кошмар. Все происходящее было ужасным.
- Вы правы. Я… лесбиянка, – еле слышно шепчет Палома, не глядя в глаза своей несбыточной
любви. Это уже не секрет, они и так все знают. Где-то в самой глубине сердца Палома чувствует боль. Эта боль сильнее словесной пощечины, которую отвешивает ей Наталья, презрительно и зло цедя сквозь зубы:
- Заруби себе на носу: никогда в жизни не смей больше так смотреть на меня. Усекла, лесби? Мне
нравятся парни, ясно? Да меня с души воротит от того, что твой больной мозг может себе вообразить.
Боль от этих слов порой все еще отдается в душе Паломы. На протяжении всех последующих
месяцев девушка старалась как можно меньше сталкиваться с Натальей и ее подругами в школе, хотя они и учились в одном классе. В особенности же она старалась забыть свои чувства к ней. Это было трудно, но легче, чем она себе представляла. Троица, наоборот, не забывала о Паломе. Начиная с того дня они начали делать жизнь девушки невыносимой, угрожая намеренно рассказать всем о том, что знали, или случайно проболтаться.

- Это и есть история моей жизни. Теперь ты мне веришь, Рыжулька?

Глава 15

Четвертый урок – история.
Пятеро “непонятых” сидят за своими партами и думают каждый о своем, делая вид, что слушают
учителя, рассказывающего о “холодной” войне. С тех пор как закончилась перемена, и начался предпоследний на этой неделе урок, несмотря на то, что они в классе, их как будто нет. У каждого из них голова забита чем-то своим, и причины для непрестанных размышлений у всех разные. В другой раз они с нетерпением ожидали бы звонка, возвещающего начало выходных, но сегодня, всего несколько минут назад, они слишком много сказали и так же много услышали.

- Мери лесбиянка? – изумленно спрашивает Рауль.
Глядя в сторону, Эстер вытирает глаза. Она выдала секрет подруги, и теперь чувствует себя просто
отвратительно. Бруно понимает ее состояние и сам отвечает на вопрос Рауля.
- Да, ей нравятся девушки.
- Вы в этом уверены? – в свою очередь спрашивает Валерия, удивленная не меньше Рауля.
- Абсолютно.
- Ничего себе новость, не ожидали такого. А мы еще хотели подыскать ей парня.
Какое-то время все четверо молчат, а потом Рауль снова задает вопрос. Кажется, эта новость ему совсем не по душе.
- И давно вам это известно? Как вы вообще об этом узнали?
- Ну... – Бруно замялся и смотрит на Эстер, чтобы ответила она. Ему тоже не хочется сболтнуть что-то лишнее. Одно дело просто раскрыть секрет подруги, и совсем другое толковать о том ноябрьском поцелуе, выставив напоказ чувства Рыжика.
- Мери сама нам рассказала, – закончила за Бруно Эстер. – В том, что она лесбиянка, Мери призналась нам на следующий день после того, как узнала, что должна была ехать в Барселону.
- Выходит, уже четыре месяца назад!
- Чуть больше четырех.
- И вы так долго хранили это в секрете?
- А что бы ты хотел? Она нас попросила.
- А почему она не сказала также и нам?
- Не знаю, Рауль. Думаю потому, что со мной и с Бруно у нее более доверительные и тесные отношения. В прошлом году вы отдалились от нас троих. То, что случилось с Эли, и потом вы двое стали парой.
- Мы же все в одной компании, – настойчиво продолжает Рауль. Заметно, что он сильно взволнован. – Что с того, что мы с Валерией встречаемся? Пусть мы все по-разному живем и думаем, но мы же друзья.
- Мы с Эстер всего лишь выполняли просьбу Мери – никому ничего не говорить. Поймите, что ей трудно обсуждать эту тему.
- Почему трудно? Мне все равно, кто ей нравится, парни или девушки, какая разница. Я все также буду любить и уважать ее, – негодует Рауль, повышая голос. – Мне просто хотелось бы узнать об этом тогда же, когда узнали вы, и узнать от нее самой, а не от кого-то ненароком.
Ни Бруно, ни Эстер больше не говорят ни слова. Они молча пожимают плечами, изредка переглядываясь между собой. Валерия, со своей стороны, обнимает любимого и нежно целует в губы.
- Я знаю, что Рыжик много значит для тебя, милый, но ты должен уважать ее решения, – с улыбкой говорит она.
- Значит, она нам не доверяет.
- Ну что ты, конечно, доверяет, просто ей тяжело говорить на эту тему. Вероятно, ребята правы, и мы несколько отдалились от всего.
- У каждого из нас своя жизнь, и это нормально, черт побери! Да, мы с тобой встречаемся, но я думаю, что мы такие же друзья Мери, как и они, хотя мы и проводим с Рыжиком меньше времени.
- Не придавай этому такое значение. Она расскажет нам об этом, когда будет готова.
- Подожди... Значит, мы всё знаем, но будем держать язык за зубами?
- Думаю, так будет лучше всего, – отвечает Валерия, глядя на Эстер. – В этом случае Мери не рассердится на Эстер за то, что она рассказала нам ее секрет.
Рауль не согласен с Валерией. Ему хотелось бы поговорить с Марией на эту тему и узнать, почему она ему не доверяет, но он не хочет подставить Эстер и навредить ей.
- Хорошо, я ничего не скажу, – нехотя соглашается парень.
- Не злись. Теперь мы, по крайней мере, знаем, что не должны знакомить ее с Хулио, чтобы она встречалась с ним, – успокаивает Рауля Вал, сопровождая свои слова милой улыбкой. – Как ты думаешь, могла бы ей понравиться какая-нибудь из девчонок, участвующих в фильме.
Парень отрицательно мотает головой и начинает смеяться. Он неторопливо обнимает Валерию за талию, крепко прижимает к себе и опьяняюще-властно целует в губы. Бруно взирает на это с долей раздражения, а Эстер с большой завистью. Ей тоже хотелось бы таких же отношений, как у ее друзей.
- Так значит именно это с ней и происходит? – снова спрашивает парень, не переставая обвивать рукой талию подружки.
- Я не знаю, происходит с ней что-то или нет, – отвечает Эстер, сознавая, что скрывает от ребят правду. – Как я и сказала, Мери живет в своем собственном мире.
Уверен, что это связано с какой-нибудь девчонкой, поэтому она такая странная. Ей нравится кто-то, кто не отвечает взаимностью. А, скорее всего, Мери ничего ей не сказала из страха быть отвергнутой. Ей, должно быть, трудно опознать, кто испытывает такие же чувства, как она, а кто нет.
Слова Рауля настораживают Бруно и Эстер. Как это ему удалось так быстро прийти к подобному выводу? К счастью для них, звенит звонок, предупреждающий, что следующий урок начинается буквально через несколько минут.
Пока ребята идут в класс, Рауль получает сообщение на мобильник. Перед тем как войти в кабинет, он просматривает его и быстро отвечает на ходу. Несколько секунд спустя просигналил телефон Валерии.
- “Я с удовольствием поужинаю с вами сегодня вечером. Рассчитывайте на меня. Целую всех вас.
Альба”, – читает девушка вслух.
- Отлично! Мне нравится эта девушка, – весело говорит Эстер. – Теперь осталось только узнать, присоединится ли к нам Мери.
- К чему я должна присоединиться? – в коридоре, ведущем из класса информатики, появляется Мария, услышавшая последние слова своей подруги.
- К ужину после съемок фильма, – отвечает Рауль, очень серьезно глядя ей в глаза.
- Ах, это. Ну... видишь ли... – запинаясь, мямлит рыжая, слегка нервничая, и, поколебавшись, уже более решительно говорит, – короче, я не смогу прийти. Мне очень жаль, но у меня есть кое-какие дела.
Не добавив больше ни слова, Мария направляется вглубь класса, где находится ее парта. Все остальные оторопело наблюдают за ней, не понимая, почему девушка изменила свое решение. Друзья  подходят к Мери, чтобы постараться уговорить ее пойти на съемки и поужинать с ними, но поговорить они не успевают, потому что в это время в класс входит учительница истории.
Никто не знает, что произошло, и почему Мери не сможет прийти на съемку фильма Рауля. На самом деле даже она сама не знает точного ответа.

- Рыжулька, ты еще здесь?
- Да, все еще здесь.
- И о чем ты думаешь? Ты мне веришь?
История, которую рассказала ей Палома, кажется правдивой. Очень трудно так быстро сочинить подобное, хотя она могла придумать свою историю давно, а когда пришло время, просто взяла и написала ее. В интернете есть люди, способные на все.
- Не знаю.
- Черт! Какие тебе еще нужны доказательства? Я полностью открылась тебе. Я уже не знаю, что рассказать тебе, чтобы ты мне поверила.
- Прости, но я скептик, и очень недоверчива.
- И чертовски упряма!
Этот комментарий вызывает у Мери легкую улыбку. В этом Палома права. Она очень упряма.
- Ты по-прежнему влюблена в Наталью?
- Нет. Уже нет.
- Ты уверена?
- Да, это она и ее подружки делают мою жизнь в школе невыносимой.
- И ты не рассказываешь о них, потому что не хочешь, чтобы они рассказали о твоей гомосексуальности.
- Именно так.
Почему им всем так трудно признать то, какие они? Разве должны возникать проблемы оттого, что их привлекают девушки? Конечно, нет. Она тоже держит свою ориентацию в секрете, хотя и не должна была бы этого делать. Какая разница в том, кто нравится человеку, мужчины или женщины?  Сердцу не прикажешь! Они же просто люди. Но ни одна из них не решается признать это без колебаний, без страха и опасений, что скажут другие.
- Тебе, наверно, очень плохо.
- Ты даже не представляешь, как. У меня нет друзей, а в школе все сводится к выживанию. Этот чат – единственное, что хоть как-то вытаскивает меня из реальности.
- А твоя семья? У тебя есть братья или сестры?
- Есть. Два брата, но они уже взрослые, и не живут с нами. Я живу только с родителями, и они ничего не знают об этом. Они оба ярые сторонники традиций, и жутко перепугаются, когда узнают, что я лесбиянка. Так что, чем позднее они об этом узнают, тем лучше.
В ее случае – то же самое. Чем позднее, тем лучше. И это еще при том, что, как она думает, ее родители и сестра не настолько плохо воспримут эту новость. Однако было бы очень странным рассказывать об этом.
Разговор девушек длится остаток урока информатики и всю перемену. Палома нравится Мери все больше, и ей уже не приходит в голову мысль исчезнуть навсегда. Она начинает по-настоящему доверять Паломе. Эта девушка очень сильно нравится ей. Она узнает себя во многом из того, что говорит ей Палома, узнает настолько, что...
- Я не уверена в том, о чем собираюсь попросить тебя. Я даже не знаю, не стану ли сожалеть о том, что написала это, но... Хочешь пообщаться по видео?
Так она раз и навсегда разрешит свои сомнения. Эта девушка не может так долго водить ее за нос.
- Когда? Сейчас?
- Нет. Перемена вот-вот закончится. Сегодня вечером.
- Правда?
- Да.
Несколько секунд Палома ничего не пишет. Мери собирается отказаться от своей затеи. Какого
черта она предложила общаться по видео? Она совсем свихнулась. Наверняка это парень, который… Пожалуй, ей следовало подождать с видео и не показываться. Возможно…
- Здорово! Это так трогательно! В семь часов тебя устроит? Раньше я не могу.
- В семь, так в семь.
- Отлично! У нас будет свидание…
- Это не свидание!
- Интернет-свидание. Спасибо!
Эта девушка ей приятна. Мария снова улыбается и вздыхает. Она надеется, что не ошиблась.
Девушка дала себе клятву больше не рисковать, а вместо того, чтобы выполнять обещанное, сразу же нарушила эту самую клятву. Ей так нужны друзья и новые впечатления? Ответ ей известен.
Звенит звонок. Он говорит о том, что перемена подошла к концу, а значит конец и этому долгому
разговору, у которого начало было одним, а окончание совсем другим и неожиданным.
- Палома, я должна идти. У меня урок.
- Хорошо, увидимся в семь. Только, ради бога, не отказывайся, иначе мне будет очень плохо.
- Не переживай, я не откажусь.
- Я так волнуюсь. До встречи!
- Увидимся, до встречи.
Мария закрывает диалоговое окно, потом выходит из чата и выключает компьютер. Девушка
смотрит вверх, снимает очки и качает головой, нервно посмеиваясь. О чем она только думала? Она понятия не имеет, но назад пути нет. В семь часов она сделает следующий шаг.

Глава 16

- Ты куда?
- Домой.
- Уже? А как же последний урок?
- Не пойду. Я хочу хорошенько подготовиться к сегодняшнему вечеру.
Рауль спешно заканчивает собирать свои вещи. Он вешает рюкзак на спину и целует свою подругу.
Он прогуляет английский, это не так важно. Этот предмет дается ему легко, и проблем с получением хорошей оценки не возникнет.
- Я с тобой, – кричит Валерия, быстро убирая книги в рюкзачок.
- Нет! Останься! Ведь совсем скоро экзамен и...
- Ты мне поможешь.
- Ты же знаешь, что у меня нет времени! Оставайся.
- Ну уж нет! Нет, нет и нет. Я иду с тобой, и вообще, я устала.
Парень сдается и со вздохом соглашается, ведь ничего другого ему не остается. Парочка прощается с остальными и выбегает из класса, стараясь не столкнуться с учителем английского.
Сейчас перед ними возникает весьма сложная проблема: никому из учеников не разрешается выходить из школы до конца занятий, так что ребята должны  незаметно для всех перелезть через забор.
Обежав по периметру школу, оба направляются к довольно безлюдному месту, далекому от глаз охранников, смотрителей и учителей. Обычно там почти никто не ходит. Рауль сбегает так не первый раз, а вот для Валерии это впервые.
- Ну что, ты решаешься или нет?
- М-м-м-м...
- Если хочешь, я пойду один. Ты успеешь на английский.
- Нет! Я пойду с тобой!
- Тогда лезь через забор. Давай.
- А мы не можем выйти через главную дверь?
- Ты же знаешь, что нет. Нам не дадут выйти.
- Даже если хорошо-хорошо попросить?
- Все равно не дадут.
- А если я скажу, что очень-очень-очень больна?
- Нет.
- Какой же ты вредина, милый!
- Мы не сможем выйти из школы, если не перелезем через забор.
Ограда не очень высокая, но в подобного рода вещах Валерия не отличается ловкостью и сноровкой. Валерия скорбно вздыхает и разглядывает решетку так, словно речь идет о ее злейшем враге. Собственно говоря, сейчас это так и есть.
- Ты мне поможешь?
- Конечно, но сначала нужно перебросить на ту сторону наши рюкзаки. Тогда нам будет легче. Ты так не считаешь?
Валерия показывает парню язык и перебрасывает свои вещи через ограду. Рауль делает то же самое.
- Ну теперь-то ты можешь мне помочь, умняга?
- Мы, конечно, постараемся, но я не знаю, смогу ли я тебя...
- Все-таки ты самый плохой на свете.
- Но ты же меня любишь.
- Пока, но не слишком обольщайся.
Рауль улыбается девушке и немного наклоняется вперед. Он сцепляет ладони в замок, чтобы Валерия могла поставить на них ногу и поторапливает ее.
- Давай!.. Ну же!
Валерия ставит левую ногу на руки Рауля, потом отталкивается и хватается за верхнюю часть ограды.
- Теперь ты должна перекинуть сначала одну ногу, потом другую.
- Сама знаю. Я не дура. А... ты мне не поможешь?
- Я лучше останусь здесь, внизу, вдруг ты свалишься.
- Я не упаду!
- Посмотрим...
Последнее замечание ранит гордость девушки. Пусть она и неуклюжая, но она перелезет через этот чертов забор! Да, она непременно перелезет! Она задирает левую ногу и кладет ее на верхушку забора.
- Видишь, дурачок? У меня все отлично получается, – пыхтя и отдуваясь, заявляет она, – это... было... не... так уж... трудно.
- Вижу, вижу, только тебе много еще чего предстоит, так что поторопись.
- Ты всегда... придаешь мне... силу духа.
- Для того и существуем.
Девушка протестует, но ей необходимо как можно скорее покончить со всем. Медленно, с большим трудом она перекидывает левую ногу на другую сторону. Валерия необычайно горда своим героическим поступком, но ей осталось самое трудное: оттолкнуться другой ногой и не свалиться. По-о-берегись! Она чувствует себя гимнасткой на Олимпиаде. Валерия тихо считает: “Раз, два и...” Три! Она подпрыгивает и добивается желаемого! Левая нога уже на другой стороне, а правая нога и корпус лежат на краю верхней части ограды. Однако все получилось не так уж хорошо. Собственный вес девушки тянет ее вниз, и она теряет равновесие.
- Ой-ой-ой, кажется, я падаю! – испуганно кричит Валерия.
Она не упала, потому что Рауль, быстро вцепившись в решетку, успевает ухватить свою подружку до того, как она свалилась на землю по другую сторону школьной ограды.
- Хорошо, что я находился здесь.
- Спасибо, хотя все было под контролем.
- Да уж куда там. Ладно, давай поспешим, иначе нас, в конце концов, поймают.
Рауль помогает Валерии перелезть через забор, а потом очень ловко перелезает сам. Девушка облегченно вздыхает, видя, что ей удалось перебраться через ограду без особого вреда. Они подбирают с земли свои рюкзаки и уходят от школы.
- И все-таки это было не так трудно.
- Что значит не трудно? Если бы я не успел схватить тебя, сейчас мы держали бы путь к зубному врачу или травматологу.
- Ты сгущаешь краски, какой же ты несносный.
- Любимая, ты великолепна во многих вещах, ты самая лучшая, но ты, как говорится, неловкая.
Вот именно, ловкость и сноровка – не твой конек, так что не обманывай себя.
В ответ Валерия попыталась наградить Рауля пинком, но удар не достиг цели, и она продолжает идти рядом со своим парнем. Серьезность девушки превращается в улыбку. По сути, Рауль прав – она очень неуклюжая. Если бы он не дотянулся до нее, она сильно ударилась бы о тротуар.
- Ладно, признаю – ты меня спас.
- Ну не то, чтобы спас, но...
- Меняю поцелуй на “я тебя люблю”, – неожиданно говорит Валерия, беря Рауля за руку. Парень останавливается у перехода и смотрит девушке в глаза. Зрачки ее глаз сияют. Это один из тех моментов, когда часы замедляют ход, останавливаются, а потом, играючи, направляют стрелки назад,  гоня время вспять раз за разом. Он переживал бы эти чувства и этот миг неоднократно как застрявший во времени Фил Коннорс из “Дня сурка”. [прим: американский фильм 1993г Гарольда Рамиса с Биллом Мюрреем в главной роли]
- Я тебя люблю.
Валерия смотрит на Рауля влюбленным взглядом, как не смотрела никогда, встает на цыпочки и дарит ему поцелуй. Обмен состоялся. Они стоят перед красным светофором, не обращая внимания на проходящих мимо и глазеющих на них людей. Их только двое в этом мире... Но вот поцелуй заканчивается, и они продолжают свой путь.
- Я провожу тебя домой, – говорит Рауль, обнимая девушку.
Ребята переходят через дорогу.
- Я иду в “Констанцию”, пообедаю там с мамой и помогу ей вечером в кафе.
- Ладно, тогда идем в “Констанцию”.
Парочка спокойно идет по центру Мадрида. Ласковое мартовское солнце омывает их лица своими лучами. Им так хорошо вдвоем. Они любят и отлично понимают друг друга. Они были хорошими друзьями, а в качестве влюбленной пары они еще лучше.
- Что мне подарить тебе на наш юбилей? Что бы тебе хотелось? – спрашивает Валерия.
- Какой юбилей?
- Полгода наших встреч, глупый!
- До этого еще далеко.
- А я очень предусмотрительная.
- Сначала отметим пять месяцев. Уф, пять месяцев вместе... и как это нам удалось?
- Учти, мне было труднее! - притворно негодующе кричит девушка, не переставая улыбаться.
- Почему это?
- Потому что к тебе постоянно липнут девчонки, так и виснут на тебе. Находиться почти шесть месяцев в паре с одним из самых красивых парней в школе, это надо очень постараться.
Услышав слова, сказанные девушкой, Рауль не может удержаться от смеха. Валерия же краснеет от злости. То, что она сказала, сущая правда. Она ревновала Рауля ко всем, кто дурачился вместе с ним или пытался что-то замутить с ее парнем. И это при том, что сам парень ограничился тем, что был с девушками любезным, и не более того. С другой стороны, она не считает, что Рауль принадлежит к числу тех неверных парней, кто позволяет себе однажды ночью, очертя голову, нестись вслед за милым личиком или красивой фигуркой. Но, ее парень так красив!
- Ты простила бы мою неверность?
- Что? Почему ты меня об этом спрашиваешь?
- Не знаю, просто есть вопросы, которые влюбленные задают друг другу, уже будучи парами, разве нет?
Этого Валерия не знает, у нее не было других парней. Рауль был первым в списке, который, как она надеется, никогда не будет содержать других имен.
- Ну… это трудно предсказать, – отвечает девушка с сомнением в голосе. – Думаю, это зависело бы от того, что породило эту неверность, и как это случилось.
- А придала бы ты значение тому, с кем это случилось?
Тут Валерия неожиданно останавливается. Она не понимает, откуда дует ветер. То ли это просто вопросы, то ли что-то произошло?
- Ты наставляешь мне рога?
Рауль встает перед Валерией и очень серьезно смотрит на нее, но тут же улыбается. Он наклоняется к девушке и целует ее в щеку.
- Конечно же нет, – шепчет он ей на ухо и начинает идти дальше, надеясь, что девушка пойдет за ним. Так и есть. Валерия бежит за Раулем, снова берет его за руку и крепко ее сжимает. Она не перенесла бы, если бы кто-то отнял у нее самое лучшее. То, чего у нее никогда не было прежде. Потерять Рауля… означало бы потерять любовь ее жизни, потому что даже когда они были совсем юными, она чувствовала, что Рауль это тот человек, с которым она хотела бы быть всегда.
Целуясь, смеясь, перешучиваясь и притворяясь немного рассерженными, они подходят к
“Констанции”.
- Не хочешь зайти?
- Нет, уже довольно поздно, – Рауль смотрит на часы. – Увидимся позже.
- В четверть восьмого на площади Соль, так?
- Да, не задерживайся.
- Я не опоздаю.
Они прощаются поцелуем в губы. Валерия входит в кафе, а парень идет дальше, но идет он не
домой.
После стольких объятий, после стольких слов, после стольких поцелуев… он не может быть с ней
откровенным.
Дело в том, что Рауль не уверен, сможет ли Валерия когда-нибудь простить его, если узнает о том,
что…

Глава 17

Ее парень самый лучший на свете! Она постоянно жила, будто в какой-то песне Диснея.
Прикосновение к его губам несравненно. Оказывается, поцелуй с любимым это нечто невообразимое и даже лучше того, что она представляла. Валерия очень счастлива, и это он делает ее счастливой. С широченной улыбкой в пол-лица девушка заходит в “Констанцию”.
В кафе царит суета. Мать снует из стороны в сторону за стойкой бара, но, увидев дочь прямиком
направляется к ней.
- Ты уже здесь?
- Да, я ушла из школы раньше, учитель английского не пришел.
Это выражение материнского лица ей очень хорошо известно. Что-то случилось.
- Ты его видела?
- Кого?
- М-м-м…
Кивком головы мать указывает дочери, чтобы она посмотрела на один из столиков, стоящих у
стены. Там некий одетый с иголочки парень изучает меню. Значит, речь шла о нем!
- Не может быть, – бормочет Валерия, закрывая глаза рукой, а потом очень серьезно смотрит на
мать. – Что здесь делает Маркос?
- Я тут не виновата, он сам себя пригласил.
- Как это сам себя?
- Сама посуди… Вчера вечером, когда ты дала мне ноутбук, я написала ему в Твиттер.
- Господи, мама! – ужасается Валерия. – Что ты ему написала? Ты совсем с ума сошла!
- Ну ладно тебе, я только хотела поблагодарить его за то, что он спас Вики, – оправдывается
женщина извиняющимся тоном. – Должно быть, он прочитал ссылку на “Констанцию”, которая есть в моем профиле, и появился здесь несколько минут назад.
- Почему ты раньше мне не сказала?!
- Между прочим, я тебе сказала, Валерия! Вернее, написала и послала сообщение по Ватсап.
Девушка сердито качает головой. Она не слышала сигнал телефона. Валерия сует руку в карман
брюк чтобы достать БлэкБерри, но обнаруживает, что смартфона там нет. Очень странно. Она могла бы поклясться, что носила его там. Обеспокоенная, Валерия открывает рюкзачок, но… там телефона тоже нет. Где же этот чертов смартфон?
И тут она вспоминает свои подвиги по преодолению школьной ограды. Должно быть, телефон
выпал из кармана, когда она перелезала через забор.
- Проклятье!..
- Что с тобой? У тебя что-то случилось?
- Я потеряла БлэкБерри, – отвечает девушка с печальным вздохом. – Я должна вернуться за ним в
школу.
Она не станет рассказывать матери ни о том, что удрала с английского, ни о том, как вышла из
школы.
- Ты оставила его в классе?
- Надеюсь, – лжет она.
- А что мне сказать Маркосу? – шепотом спрашивает Мара. – Он ведь пришел увидеться с тобой.
- Пусть идет в…
Поздно. Парень встает из-за стола и идет туда, где разговаривают мать и дочь. Он очень элегантен
и улыбчив.
- Привет, Валерия.
- Привет…
- Как дела? – спрашивает Маркос, целуя ее в обе щеки.
- Да так себе, не очень хорошо, – отвечает несколько растерянная Валерия. – Я потеряла телефон.
- Ну надо же! Вчера – птица, сегодня – телефон… Нет ли у тебя, часом, дома льва?
В мгновение ока щеки Валерии превращаются в два спелых помидора.
- Нет…
- Я пошутил, – говорит Маркос, легонько пихая Валерию локтем. – Это с каждым может
случиться.
- Тут такое дело… в общем… я не могу остаться. Мне нужно сходить за телефоном.
- Ты знаешь, где он?
- Думаю, в школе.
- Я провожу тебя. Я еще ничего не заказал.
- Нет-нет… не беспокойся. Правда, не стоит.
- Я настаиваю. Пожалуй, я стану твоим талисманом по нахождению пропаж. Помни: судьба уже
где-то написана.
Талисман? Судьба? Она ни во что такое не верит, но и не собирается отказываться от того, чтобы
он проводил ее. Похоже, он настроен очень решительно, и вряд ли признает себя побежденным, даже если они будут спорить. К тому же, чем больше пройдет времени, тем меньше шансов отыскать мобильник.
- Спасибо, это не очень далеко.
Девушка прощается с матерью, которая понимающе подмигивает ей, и выходит из “Констанции” в
сопровождении радиоведущего. Вот уж чего ей не хочется, так это возвращаться в школу. Валерия и Маркос идут по той же самой дороге, по которой девушка совсем недавно шла с Раулем, только теперь в обратном направлении.
- Ты слушала вчера передачу?
- Передачу?
- Да, “Музыка среди слов”. Это передача, которую я веду.
Она и так знала, о чем говорил парень, вот только что ему сказать? Если она ответит “да”, то он
подумает, что она заинтересовалась им, а если скажет “нет”, то соврет. Может случиться так, что ее мать уже рассказала ему обо всем, с нее станется. В какую передрягу она ее втянула!
- Да… слушала сквозь сон… – наконец, решается сказать Валерия, найдя половинчатое решение.
- Слышала вступление?
- Да… что-то такое слышала.
Это просто ужасно. Почему ей так трудно признать, что она слушала передачу из любопытства, и
что была огорошена тем, что он посвятил ей начало передачи? В этом нет ничего плохого и ничего особенного. Она просто слушала радио, и все.
- И как тебе? Тебе понравилось, что я сказал?
- Конечно… Б-большое спасибо, я не ожидала.
- Знаешь, я придаю огромное значение, так называемым, “случайностям”. Думаю, вчера была одна
из самых милых в моей жизни случайностей.
- Ты находишь милым то, что птица села тебе на плечо?
- Нет, милым я нахожу то, что это была твоя птица, и что ты появилась в нужный момент.
Произнося эту фразу, Маркос голосом выделил слова твоя и ты. Тон его голоса похож на тот,
каким он говорит по радио, но не такой завораживающе-тихий. Впрочем, в любом случае, этот голос очень приятно слушать.
- И что здесь такого особенного?
- Не знаю… пока, – отвечает Маркос, широко улыбаясь. – Но ты кажешься мне очень необычным
человеком.
- Ты же обо мне ничего не знаешь!
- Я знаю о тебе больше, чем ты думаешь.
Этот парень спятил, он сумасшедший. Возможно, он красавчик, шикарно одет и у него развито
шестое чувство, притягивающее птиц. Вдобавок этот его восхитительный голос – захватывающий, пленительный, чарующий, но, решительно, у него не семь пядей во лбу. Как он может знать о ней, если они виделись вчера всего минуту?
- Маркос, это просто невозможно, чтобы ты что-то знал обо мне.
- Хочешь убедиться? – решительно спрашивает парень.
- Я не знаю, что ты можешь…
- Тебя зовут Валерия, тебе шестнадцать лет. Твой день рождения в феврале, если точнее,  то 13-го.
Ты учишься в первом подготовительном классе бачилерато, у тебя неплохие оценки и обычно ты более-менее хорошо сдаешь экзамены. Твои родители в разводе. Ты живешь с матерью и своим попугайчиком Вики. У тебя есть парень, он учится с тобой в одном классе, и его зовут Рауль. Ты застенчива, немножко упряма, улыбчива, воспитана, сентиментальна, и тебе нравится Пабло Альборан. Ах, да! Год тому назад ты носила брекеты!
Невероятно! Он во всем попал в десятку! Но, как такое возможно? От удивления у Валерии
отвисла челюсть, она так и застыла с открытым ртом.
- Ты разговаривал с моей мамой?
- Нет, – очень серьезно отвечает парень. – Вернее, да. Все, как обычно: “Привет, как дела? Рад с
Вами познакомиться. Как поживаете?”, ну и все такое прочее. Но о тебе мы не говорили.
- Тогда?
- Тебе нравятся фотографии?
- Мне?.. Даже не знаю… Я мало в них понимаю.
- Понимаешь, если ты фотограф, то ты учишься обращать внимание на мельчайшие детали. В
одном кадре может раскрыться весь мир, поэтому ты должен подмечать любые вещи, происходящие вокруг тебя.
Что он имеет в виду? Что он узнал все это, потому что занимается фотографией? Или, что увидел
какую-то ее фотографию и по ней сделал выводы? Фотография…
Валерию будто ударило чем-то, и она сразу все поняла. Ну надо же! Что за парень!
- Ты зашел в мой Твиттер, или я ошибаюсь?
- Нет, ты права. Угадала.
- Так не честно, это жульничество.
- Почему? Твоя мать написала мне и сказала, кто она. Я вошел в ее профиль, и единственная
Валерия в ее контактах – это ты. Все абсолютно законно.
То, что этот элегантный парень с потрясающим голосом залез в ее профиль, по меньшей мере,
льстит Валерии, хотя она все еще не понимает его намерений.
- Это слишком легко, но откуда ты узнал про зубы?
- В детстве я тоже носил брекеты и потом несколько месяцев проводил языком по верхним зубам,
как делаешь ты.
Валерия проводит языком по зубам, на что и намекает ей Маркос, и краснеет.
- А ты, случайно, не частный детектив?
- Нет, хотя заочно изучал курс криминологии.
- Ты серьезно?
- Серьезно… Изучал, но потом бросил. Я подумал, что с первой посылкой мне вручат лупу и
наручники, а не только целую папку конспектов.
Подобный ответ заставляет девушку рассмеяться. Все-таки он милый и остроумный парень.
Заметно, что радио для него, как подмостки сцены, он умеет разговаривать на публике, и ему нравится общаться со слушателями, которые ему звонят. Сколько ему лет? Этого она пока не знает. Ни даты рождения, ни возраста нет ни в его Твиттере, ни в блоге.
Чудесная беседа с Маркосом даже заставляет Валерию на время позабыть о том, что она потеряла
БлэкБерри. Она вспоминает об этом только тогда, когда они приходят на улицу, где находится школа.
- Видимо, где-то здесь, – замечает Валерия, указывая парню на часть забора, через которую она
перелезла чуть раньше.
Девушка внимательно осматривает территорию под недоуменным взглядом Маркоса.
- Не лучше ли тебе сначала убедиться в том, что ты не оставила мобильник в классе?
- Я не думаю, что он там. Я сбежала с уроков раньше и перелезла через забор, чтобы меня не
увидели. Наверняка именно в этот момент телефон и выпал из кармана.
- Ну, тогда я все понял.
- И что же ты понял?
- Что с тобой произошло. Это – карма. То, что ты вернулась – это наказание. Ты смылась из школы
раньше времени, вот и потеряла телефон. Одно за другое.
- Я в это не верю. Никакая это не карма.
- Вот-вот, именно, что она самая, – убежденно повторяет Маркос. – Но, я здесь для того, чтобы
дать ей бой.
Он снимает пиджак, вручает его Валерии и одним прыжком перемахивает через ограду школы.
- Что ты делаешь? Ты не можешь это делать! Ты совсем спя!..
- Твой БлэкБерри розовый, верно?
- Да! Он здесь?
Маркос снова ловко и проворно перепрыгивает через ограду. Он делает это с невероятной легкостью. В правой руке он несет телефон Валерии, которая удивленно и зачарованно оглядывает
Маркоса с головы до пят. Откуда пришел этот парень?
- Бери. Это твое, – говорит он с улыбкой, обменивая у девушки ее телефон на свой пиджак. –
Теперь ты должна мне уже два кофе.

В это самое время в другом месте Мадрида Рауль идет по дороге, накинув на голову черный
капюшон своей толстовки. Он получает еще одно сообщение по Ватсап и читает его. В послании его спрашивают, сильно ли он опоздает или нет. Вздохнув, парень пишет: “Я уже пришел. Задержался всего-то на пару минут”. Он ускоряет шаг и думает о Валерии. Каждый раз, как он приходит сюда, ему становится очень паршиво, но этого требует его душа, и у него нет иного выхода, кроме как врать ей.
Рауль переходит через дорогу и идет к дому номер 37. Он делает глубокий вдох и нажимает на
кнопку звонка. С другой стороны двери слышатся быстро приближающиеся шаги. Ясноглазая брюнетка открывает дверь.
- Привет! Как ты задержался!
Подпрыгнув, девушка обвила обеими руками шею Рауля, а ногами обхватила талию, чтобы потом
крепко поцеловать его в губы. Из глаз потоком льются слезы, но именно такие моменты рисует в мечтах сердце Элизабет.

Глава 18

Четыре месяца тому назад. Ноябрьский день.

- Ты поспала хоть чуть-чуть?
- Я всю ночь не сомкнула глаз. А ты?
- Я тоже.
- Она так и стояла перед глазами... даже приснилась.
- Я тебя понимаю. Будет нелегко снова увидеться с Эли, но нужно постараться быть с ней как можно более внимательными и нежными. Ты ее лучшая подруга.
- Была.
- Даже если между вами проявляется соперничество... ты все равно продолжаешь быть ее подругой.
Валерия и Рауль шагают рядышком, взявшись за руки, и мирно беседуют. Они оба направляются к дому номер 37. В это время на улице немноголюдно, так, редкие прохожие идут по своим делам. Ненастный день, серый и промозглый. Дождя пока нет, но небо и дующий в лицо холодный ветер предвещают его скорое начало.
- Как ты думаешь, как Эли нас встретит? – спрашивает девушка дрогнувшим голосом.
- Не имею ни малейшего представления. Я не знаю, в каком она будет состоянии после недели, что  провела в больнице.
- А это хорошо, что мы навестим ее? Это не очень рано?
- Не знаю, но ее мать говорит, хорошо, если она будет в окружении знакомых ей людей, это поможет ей восстановиться...
Девушка очень внимательно слушает, что говорит ей Рауль, но не уверена в правильности его слов. Это верно, что Сусана сама попросила прийти к ней домой, чтобы побыть с ее дочерью, но после всего, что случилось, маловероятно, что Элизабет обрадуется, увидев их.
- Меня трясет.
- Ну и денек, ужасная погода.
- Это не из-за погоды. Я в панике, я боюсь снова взглянуть ей в глаза.
- Не бойся, – ободряюще улыбаясь, говорит Рауль.  – Мы вместе посмотрим ей в глаза, идет?
- Идет, но знобит все также.
- Ты хочешь, чтобы я тебя обнял?
Валерия улыбается и теснее прижимается к Раулю. Парень еще крепче притягивает ее к себе, чтобы согреть своим теплом. Уже давно он хотел испытать что-то подобное. Хотя его не покидает чувство вины за случившееся с Эли, он абсолютно уверен в правильности своего решения начать встречаться с этой розовощекой девушкой, идущей сейчас рядом с ним.
Парочка подходит к дому, где живет их подруга. У двери они переглядываются и целуются.
- Идем туда.
- Успокойся, Вал, не нервничай.
- Я постараюсь.
- Эли наша подруга, и мы пришли помочь ей. Веди себя естественно, будь самой собой.
- Не знаю, смогу ли.
- Конечно, сможешь. Идем.
Последний, понимающий, взгляд и еще один поцелуй в губы. Рауль выпускает руки Валерии из своих и звонит в звонок. Кто-то быстро подходит к двери и открывает ее. Это Сусана, мать Элизабет. У женщины измученный вид, отражающий все, что случилось: опухшие глаза и километровые синяки под ними, растрепанные волосы и тихий, едва слышный даже для ребят, голос.
- Здравствуйте, ребята. Спасибо, что пришли. Проходите.
Валерия и Рауль заходят в квартиру. Валерия снова чувствует дрожь во всем теле. У нее плохое предчувствие. Она идет, держась поближе к своему парню, чтобы постараться обрести б;льшую уверенность. В эти секунды это место кажется ей домом ужасов.
- Как Эли?
- Как будто неплохо. Она стала поспокойнее, с тех пор как вернулась домой.
- Что сказали врачи? – интересуется Рауль.
- Говорят, что в данный момент ей необходим отдых. Посмотрим, как пройдут следующие дни, и как все будет развиваться. Завтра мы покажемся психиатру, которого нам порекомендовали. Он большой специалист по подобным случаям.
Втроем они входят в небольшую гостиную, и женщина просит ребят садиться. Ребята послушно устраиваются на диване, Сусана же, продолжает стоять.
- Эли по-прежнему видит Алисию? – нерешительно спрашивает Валерия.
- Мы в этом не совсем уверены. Когда ее нашли в тот день, она разговаривала сама с собой, но потом ни в больнице, ни здесь она больше ни о чем с ней не говорила.
При разговоре на эту тему у Сусаны глаза наполняются слезами, и в горле застревает ком, поэтому ребята больше не расспрашивают ее.
Мать Элизабет очень сильная женщина, но сейчас ей ужасно плохо. Это заметно в каждой черточке ее лица. У Вал из головы не выходят тоскливые слова той ночи, когда она позвонила ей по телефону, чтобы сообщить, что ее подругу сбили. Она тогда была еще в “Констанции”, и этот звонок: “Валерия... здравствуй... Элизабет... уже нашли... Сейчас она... в больнице... Она... ранена... и говорят, что она разговаривала... сама с собой”.
С того момента прошло девять дней. Девять дней с той самой особенной, исключительной для Валерии и Рауля ночи. Полиция обнаружила Эли сидящей на краю одного из шоссе на окраине Мадрида, всю в ссадинах и плохо понимающую, что происходит. Ее отвезли в больницу, и там она поступила в отделение психиатрии, где ее лечили целую неделю. Она быстро поправилась, уже через несколько дней даже создавалось впечатление, что ничего и не было. Врачи не находили причин, чтобы и дальше держать Эли в больнице, и решили выписать ее. Ее дом был самым лучшим местом, где девушка могла бы окончательно поправиться.
- Я схожу в ее комнату, посмотрю, не проснулась ли она.
- Если Эли спит, то не будите ее. Мы придем в другой день.
- Нет-нет, не беспокойтесь. Я уверена, что она будет рада вас видеть, – замечает женщина с улыбкой. Вы первые пришли навестить ее.
Сусана выходит из гостиной и поднимается по лестнице на верхний этаж, где находится комната ее дочери.
- Я так нервничаю.
- Успокойся, все будет хорошо.
- Не знаю. Ее мама пригласила нас прийти, потому что ничего не знает о нас, и не знает, что на самом деле произошло той ночью. Пожалуй, увидев нас, Эли все вспомнит, и ей снова станет плохо.
- Ничего не случится.
- Ох, милый, я не так уверена в этом.
- Рано или поздно, Эли все равно должна была осознать, что мы вместе.
- Да, но, возможно, нам еще слишком рано находиться здесь, – несколько обеспокоенно отвечает Валерия.
Сусана сказала нам, что Эли в порядке, с тех пор, как ее нашли, от Алисии не осталось и следа. Расслабься и улыбнись, когда увидишь ее. Помни, что она твоя подруга, и ты многое сделала для нее.
Рауль старается успокоить свою девушку, хотя в душе он и сам напряжен точно так же. Парень в немалой степени считает себя ответственным за случившееся. Ему не удалось избавиться от этого чувства, хотя он и старается делать вид, что спокоен.
- Это трудно, но я постараюсь.
- Вот и отлично. Будь храброй, – подбадривает девушку Рауль, целуя ее в лоб.
На короткое мгновение их руки сплетаются, и оба ждут дальнейшего развития событий. Несколько минут спустя, Сусана спускается по лестнице и снова заходит в гостиную. Она одна.
- Эли сейчас придет, она дремала.
- Не нужно было ее будить.
- Ей вредно целый день сидеть взаперти в своей комнате. Я уверена, что, увидев вас, она очень обрадуется.
Рауль и Валерия не так сильно уверены в том, что все будет именно так. Девушка ерзает на диване
и нервно постукивает ногами по полу.
Раздаются шаги, кто-то спускается по лестнице. Ребята выжидательно переглядываются и встают с
дивана, чтобы встретить Эли. Напряжение нарастает до максимума, когда худенькая темноволосая, светлоглазая девушка в безукоризненно белой ночной сорочке появляется в гостиной. У Валерии волосы встают дыбом, когда она видит подругу. Их взгляды встречаются.
- Привет, Эли! – торопится сказать Рауль, подходя к девушке и целуя ее в обе щеки.
Эли не отвечает, ограничившись одним простым, холодным поцелуем. Она стоит у двери,
устремив пристальный, неотрывный взгляд на другую девушку. Валерия не знает, что ей делать. Подойти к подруге? Валерия пребывает в полной растерянности. Будь ее воля, она немедленно убежала бы из этого дома.
- Элизабет, дорогая, ты ничего не скажешь Вал? Она пришла навестить тебя.
Обращение адресовано будто бы другому, совершенно незнакомому, человеку. Эта Элизабет не
имеет ничего общего с прежней Эли – ни с той желторотой прыщавой девчушкой, какой она была несколько лет назад, ни с той роскошной, уверенной в себе красоткой, сводящей с ума всех парней, какой она была еще несколько дней назад. Это совсем другая Элизабет, не похожая на тех.
Наконец, Эли улыбается и подходит к подруге.
- Привет, малышка. Как дела? – спрашивает она, придавая своему голосу определенную
мелодичность.
- Я очень… я так беспокоилась за тебя.
Девушки целуются. Эли немного отходит назад и смотрит направо, как будто с ними находится
кто-то еще.
- Я в порядке, мне было плохо только один день, – после короткой паузы произносит она.
- Я очень рада.
Валерия продолжает нервничать. Взгляд подруги холоден, и улыбка уже не та, что была прежде,
когда они все дни проводили вместе, рассказывая друг другу секреты, разделяя разные жизненные моменты, меняясь одеждой… Все закончилось, и они уже совсем другие.
- Чувствуйте себя, как дома. Я принесу вам что-нибудь поесть или выпить? – спрашивает Сусана. –
Вам есть о чем поговорить.
- Нам не о чем разговаривать.
От этих слов Эли в жилах Валерии стынет кровь. Под пронзительным, колючим взглядом подруги,
Валерия продолжает чувствовать себя мишенью. Холодность Эли и ее ледяное равнодушие по отношению к ней отражается в каждом ее движении.
- Что? Почему ты так говоришь, дочка?
- Потому что мне не о чем говорить с этой стервой. Она просто шлюха, – цедит Эли сквозь зубы, а
потом из ее горла вырывается душераздирающий крик. – Сучка, которая трахается с моим парнем!
Со всей ненавистью, переполняющей ее нутро, Эли набрасывается на Валерию и хватает девушку
за шею. Сусана и Рауль тут же наваливаются на Эли, стараясь оттащить ее руки от до смерти напуганной и едва дышащей Валерии.
- Отпусти ее! – рыдая, кричит мать.
- Она шлюха, дрянь! Она его украла! Она отняла у меня того, кого я больше всего любила!
Раулю удается, наконец, оттащить Эли от своей девушки. Парень крепко держит Эли, прося
Валерию уйти из дома ее бывшей подруги. Лицо Валерии выражает смертельный ужас. Девушка еще чувствует жар пальцев Эли на своей шее.
- Уходи, Валерия, пожалуйста, уходи, – просит мать Элизабет.
Девушка послушно выбегает из гостиной. Она открывает входную дверь и покидает квартиру. На
улице моросит слабый дождь, но Валерия даже не замечает его. Она быстро идет по улице, не осмеливаясь посмотреть назад. У нее болит горло, но еще сильнее болит ее душа. Боль так сильна, и на сердце такая тяжесть, что она не может даже плакать.
- Вал! Подожди! – громко кричит Рауль. Подбежав к Валерии, он нежно обнимает ее под унылым,
моросящим, дождем.
- Она меня ненавидит, – потерянно шепчет Валерия.
- Это не твоя вина, что все так вышло.
- Но… она меня ненавидит.
- Эли больна, – напоминает парень, не отходя от Валерии ни на миллиметр. Он чувствует, как
быстро бьется сердце прильнувшей к его груди девушки. – Она не понимает ни того, что делает, ни того, что говорит.
- Да, я это знаю, отлично знаю.
- Я уверен, что здесь замешана Алисия.
Валерия высвобождается из объятий Рауля и смотрит на него очень серьезно и печально. Она
продолжает чувствовать горячие пальцы Элизабет вокруг своей шеи, они даже жгут ей кожу.
- Я не знаю, будет ли Алисия говорить ей что-то или исчезнет со временем, как это было однажды,
но я никогда в жизни не хочу больше видеть Эли.

Больше четырех месяцев она продолжает выполнять то, что сказала тем ноябрьским днем под
мадридским дождем.

Глава 19

Английский дается ей не так тяжело, как французский, но это тоже не ее конек. Эстер хочется, чтобы урок закончился, и она пошла домой. Этот последний час становится просто невыносимым. Девушка искоса наблюдает за Бруно. Он кажется ей более интересным чем то, что объясняет учитель – какие-то там очередные россказни о вводных глаголах в косвенной речи. Об английских вводных глаголах она подумает потом, когда будет экзамен, а сейчас ей не до этого. Сейчас она думает только о том, что предала Мери. Она не смогла сохранить ее секрет в тайне, проболталась, а ведь подруга так просила никому не рассказывать о ее гомосексульности.
Хотя все считают ее замечательным человеком, чуть ли не святой, Эстер знает, что это не так. Сколько ошибок и промахов волочит она на своем горбу. И эта, с Мери, была лишь одной из списка.
Ну наконец-то! Последний звонок на этой неделе! Большинство одноклассников как сумасшедшие вылетели из класса, не мешкая ни минуты. Мария тоже ушла раньше обычного. Она торопливо попрощалась со своими друзьями и испарилась, больше ничего не объясняя.
- Продолжаешь себя терзать? – спрашивает Бруно подругу, подходя к ней поближе и усаживаясь на парту, а Эстер заканчивает собирать свои вещи.
- Я – законченное трепло.
- Ну конечно, так и есть, – продолжаешь себя пилить.
- Я не должна была ничего им говорить, мне нужно было помалкивать.
Девушка встает и закидывает рюкзачок за спину. Бруно спрыгивает с парты, и они вдвоем идут через весь класс к двери.
- Что поделаешь? Дело сделано, назад не воротишь.
- Мы и так уже редко с ней общались, а теперь и подавно наши отношения станут просто невыносимы. Я и слова не смогу ей сказать.
- Ну ладно тебе, я думаю, что ни Вал, ни Рауль ничего ей не скажут.
- Даже если так, Бруно, даже если они не скажут, это дело касается, скорее, нас двоих, ее и меня, – горячится Эстер, выходя из класса. – Речь о том, как я буду разговаривать с Мери, зная, что разболтала ее секрет, когда должна была хранить. Каково мне? Как я буду себя чувствовать?
- Если бы это не сказала ты, то сказал бы я, или, в конце концов, рано или поздно они узнали бы об этом как-то еще. Ладно, брось, проехали. Забудь об этом.
- Ну-у... и все-таки...
- Забудь, нет пути назад.
- Я знаю.
Девушка тяжело вздыхает, продолжая идти вместе с другом по школьному коридору. Несмотря на то, что у нее есть причины чувствовать себя виноватой, Бруно тоже говорит правду: уже ничего нельзя сделать.
Ребята подходят к школьной двери, у которой, как правило, и расстаются. Дальше им не по пути, но сегодня вечером все по-другому, все совсем наоборот.
- Я провожу тебя немного. Сегодня мне не нужно забирать брата с сестренкой из школы, – весело сообщает парень, счастливый оттого, что может чуть больше времени побыть с подружкой.
- Как так?
- У учителей забастовка.
- Вот это удача! Надо же, как здорово! – говорит Эстер с радостной улыбкой. – Для них, потому что нет уроков; для тебя, потому что не надо забирать их из школы; а для меня, потому что сегодня я не пойду домой одна, ведь Мери, Валерия и Рауль не идут со мной.
Эстер почувствовала вдруг огромное, безудержное желание рассмеяться. Уж не из-за того ли, что она больше времени проведет со своим другом? Очень странно все это. Они с Бруно много времени проводят вместе и, тем не менее, она никогда не испытывала это необычное чувство, как будто кто-то легонько щекочет ее чуть повыше живота. По крайней мере не испытывала до вчерашнего вечера, когда она на прощание едва не поцеловала Бруно в губы. И вот это чувство повторяется снова. Так что же с ней происходит?
- Короче, все довольны.
- Да, все довольны.
Солнечный мартовский день приглашает пары на прогулку, – идти себе по улице, держась за руки, и смотреть друг другу в глаза при каждой остановке. Они только друзья, хотя какие-то весьма необычные. То ли из-за того, что с ней и правда что-то происходит, то ли еще из-за чего-то, но им так хорошо, когда они идут вот так вот рядышком, в компании друг друга. Впервые с тех пор, как познакомились, они идут вдвоем, только он и она, пока...
- Э-ге-гей, ребята! Бруно! Эстер! Подождите!
Оба оборачиваются, услышав свои имена. Издали к ним быстро бежит не очень высокая девушка с крашеными синими волосами. Прощай прогулка наедине.
- Привет, Альба. Что ты здесь делаешь? – спрашивает Эстер, расцеловавшись с подружкой. Бруно тоже приветствует девушку поцелуем.
- Я ушла чуть раньше и подумала: “А почему бы мне не повидаться со своими непонятыми друзьями?”
- Но нас только двое.
- И всё? А Рауля нет?
- Не-а, он сбежал с английского вместе с Валерией, – отвечает Эстер, внимание которой привлекает вопрос исключительно о Рауле.
- Да мой шеф – смельчак.
- Думаю, он ушел раньше, потому что хотел получше подготовиться к сегодняшнему вечеру.
- А-а, сцена попойки! – восклицает Альба. – Вал мне уже сказала по WhatsApp, что вы все-таки будете сниматься в эпизоде.
- Будем, хотя лично мне это совсем не нравится, – мрачно замечает Бруно.
Синевласка смотрит на него и улыбается.
- Да ладно, парень, не будь таким занудой. Вот увидишь, у тебя все отлично получится.
- Для меня это сущая пытка. Я делаю это только ради... Рауль попросил меня сняться.
У него едва не вырвалась единственная причина по которой он выставит себя в смешном свете перед камерой – Эстер тоже будет там. Однако Бруно привык скрывать свои чувства и мысли, так что он избегает разговора об истинной причине своего участия в фильме.
- Ты потрясающий друг. Вчера вечером Рауль сомневался, захочешь ли ты участвовать. Он даже сказал мне, что, возможно, заплатил бы вам.
- Он уже сказал нам об этом, но это нереально, поскольку фильм малобюджетный.
- Точно! А кроме того, было бы нехорошо, если бы статисты получили деньги, а основные актеры – нет. Несправедливо, вам так не кажется?
Эстер смеется, она согласна с Альбой. Вообще-то, Альба ей очень нравится, забавная она девчонка. Хотя вот уже какое-то время у Эстер в отношении нее имеются кое-какие подозрения. Она никогда никому не говорила, но ей кажется, что девушке нравится Рауль. Подозрения Эстер не основаны на чем-то конкретном, и тем не менее, когда она увидела их вместе, то заметила какую-то особую связь между ними. Возможно, это была только добрая, тесная дружба. Да, именно так, и ничего больше. Она не думает, что эта девушка будет подбивать клинья к парню своей подруги.
Они и дальше идут втроем по мадридским улицам. Девчонки весело болтают между собой. Они даже слегка подшучивают над Бруно, говоря, что он прямо-таки жаждет сняться в “Ирисках”. Парня же, наоборот, бесит присутствие Альбы, прервавшей его разговор с Эстер. А он-то размечтался всю обратную дорогу до дома впервые провести вдвоем наедине с задушевной подругой.
- Ладно, ребят, здесь я с вами прощаюсь, – говорит Эстер, поправляя свою непослушно свисающую челку рукой. – Вечером увидимся.
- В семь с четвертью на Соль.
- Я буду там.
- Тогда увидимся на площади.
Эстер дружески расцеловала Альбу в обе щеки, а потом поцеловала Бруно, обменявшись с ним последним взглядом. Оба краснеют и делают шаг назад.
- До встречи! – кричит Эстер, уходя.
Последний взмах ее руки на прощание, и вот уже Альба и Бруно вдвоем продолжают свой путь. Несколько секунд они идут молча, никто ничего не говорит. Ребята никогда не оставались вдвоем. Они хоть и неплохо ладят между собой, но особого взаимного доверия у них нет. Альба первой, как буром, просверливает лед молчания своим вопросом:
- Она тебе очень нравится, правда?
- Что? – Бруно не верит своим ушам. Может, он неправильно расслышал? Она спросила его именно это?
- Ты влюблен в нее, верно? У тебя это на лбу написано.
Несмотря на то, что слова Альбы сказаны не к месту и не ко времени, голос девушки звучит примирительно, как у старшей сестры, что расспрашивает своего младшего братишку о его платонической любви, которую тот всю жизнь держит в секрете, а весь мир, оказывается, в курсе.
- Эстер моя подруга, и только.
- Но ведь это только потому, что она хочет быть всего лишь подругой. Или я ошибаюсь?
- Я не знаю, чего она хочет, – отвечает Бруно, защищаясь. – Я знаю, что мы друзья, и больше ничего. Дружба – единственное, что есть между нами, милая, славная дружба.
Альба невесело усмехается, потом подходит к парню чуть ближе и кладет свою ладонь ему на плечо. Бруно не понимает значение этого жеста. Сочувствует она ему что ли?
- Я тоже знаю, что значит безответно любить кого-то.
- Отлично, это твое дело, а не мое, – очень серьезно отвечает Бруно. Удивительно, но он не злится на нее за то, что она сует свой нос, куда не просят.
- Любовь сваливается как снег на голову; там и тогда, когда меньше всего ждешь, правда?
Нужно ли ему отвечать на ее вопрос? Складывается такое впечатление, что она вслух отражает его собственные мысли. Определенно, Альбе нравится кто-то, кто не отвечает ей взаимностью.
- Может быть и так.
- Но есть вещи посильнее. Такие как дружба, – заключает Альба, тяжело вздохнув. – Да, нет
ничего более крепкого и святого, чем дружба.

Глава 20

Парень с трудом высвобождается из цепких объятий Элизабет, которая буквально уселась на него верхом. Мягко и осторожно он отстраняет девушку, стараясь не причинить ей боль, и входит в квартиру.
- Я уже много раз говорил, чтобы ты не делала так, – смущенно протестует Рауль, испытывая неловкость. Такой прием входит у Элизабет в привычку и становится каким-то слишком уж обычным. – Ты же знаешь, что...
- Да, знаю. Я знаю, что твоя девушка – Валерия, что ты влюблен в нее, вернее, ты ее очень сильно любишь. Я все это знаю, милый, знаю.
Эли говорит весело, будто развлекаясь, и в ее голосе заметно проскальзывает ироничная нотка. С тех пор как Рауль стал частенько навещать ее, он, не переставая, твердит ей одно и то же, а она нарушает все правила и делает, что хочет, потакая своим капризам. Она тоже имеет право наслаждаться этими пухлыми и аппетитными губами.
- Твоих родителей нет? – спрашивает парень, войдя в комнату и садясь на диван. Эли пристраивается рядом с ним.
- Нет, оба работают по вечерам, и у них нет времени прийти домой, чтобы перекусить. Поэтому я и пригласила тебя пополдничать вместе со мной. Я не люблю есть в одиночестве.
- Ты не идешь сегодня к психологу?
- Иду, но позже, в семь, – отвечает девушка, вздыхая. – Это такая скучища. Я в полном порядке! Я не хочу идти.
- Ты должна пойти, Эли. Это для твоего же блага.
- Как же, – фыркнула она, – этот мужик ни за что гребет из родителей деньжищи лопатой, вот и все, а мне это не нужно, как и те три месяца, что я провела взаперти в больнице.
После того, как девушка напала на Валерию тем ноябрьским утром, ее снова положили в психиатрическое отделение больницы, где она лежала прежде. Однако в этом случае из-за агрессии, которую продемонстрировала Эли, врачи решили начать другое лечение под наблюдением в самом центре, так что девушка не выходила из больницы три месяца, и ее навещали только родители... и Рауль.
- Они – врачи, специалисты.
- А я пациент, так что мне лучше было знать, нормальная я или нет.
- Брось, Эли. Ты видела девушку, которую называла Алисия и разговаривала с ней, хотя ее не существовало. Это не нормально.
- Алисия – дело прошлое. Я знаю, что она была плодом моего воображения. Я это осознала и забыла. Я немножко чокнутая... но не из-за какой-то там глупой болезни, а из-за тебя.
Каждый раз, как Рауль приходит к ней домой, Элизабет так и этак упорно твердит, что продолжает любить его. Впрочем, за исключением отдельных моментов типа поцелуя в дверях, когда Эли проявляет себя слишком агрессивной, все остальное время она достаточно мила, и парень находит ее общество вполне приятным. Девушка сильно изменилась, сейчас она довольно спокойная, поэтому Рауль тайно, за спиной Валерии и всей остальной честной компании, продолжает приходить к ней. Эли словно и не болела, присутствие парня помогает ей выздоравливать. Так думают родители девушки. После долгих мучительных месяцев для них, наконец-то, забрезжил свет в конце туннеля, поэтому они необычайно рады, что Рауль продолжает приходить сюда, чтобы повидаться с их дочерью.
- Что будем есть? – спрашивает Рауль.
- Мама потушила рагу, нужно только подогреть, но мне не хочется. Хочешь, закажем китайские блюда?
- У меня с собой мало денег, всего пять евро.
- Я приглашаю.
Рауль отказывается, но Эли настойчива, и парень сдается. Уже не первый раз девушка и ее родители приглашают его на обед или ужин. Прошел месяц, как Эли выписали из больницы, и за это время подобная ситуация повторялась по крайней мере раз десять.
- Это последний раз, когда ты меня приглашаешь, так и знай!
- Поживем – увидим, – отвечает Эли, вызывающе усмехаясь, и добавляет: – Что хочешь, поджаренную лапшу с телятиной или рис “три наслаждения”. [прим: традиционное испанское блюдо – салат из риса, креветок, омлета, ветчины, горошка и моркови с оливковым маслом и соевым соусом]
Ребята решают между собой, что они закажут. Они спорят о том, что лучше – свинина в кисло-
сладком соусе или курица с миндалем. Как вариант рассматриваются креветки, и уж совсем не обойтись без классических фаршированных блинчиков. Оба смеются и подкалывают друг друга из-за десерта. Обжаренные яблоко или банан? Девушка выбирает яблоко. Все происходящее похоже на сцену из жизни молодоженов в своем новом семейном очаге, которые переехали, но все еще не обзавелись холодильником. Элизабет спит и видит эту сцену, так она о ней мечтает и так страстно ее желает. Только проблема в том, что Рауль мечтает не об этом. Они играют в молодоженов, но она единственная участница спектакля. Кроме того, она связана по рукам и ногам данным Раулю обещанием.
- Если хочешь, чтобы я и дальше приходил к тебе время от времени, ты должна мне кое-что
пообещать.
- Какое обещание ты хочешь?
- Что ты никогда не скажешь Валерии, что я был здесь. Никогда! Если она когда-нибудь узнает о
том, что я прихожу сюда, я больше никогда не переступлю порога этого дома.
- Ты не хочешь, чтобы она узнала о том, что ты приходишь сюда?
- Нет.
- Почему?
- После того, что ты ей устроила, она не хочет ничего знать о тебе, и я ее не виню. Правда, она
чувствовала бы себя преданной, ей было бы очень больно, если бы она узнала, что я прихожу сюда повидаться с тобой. Я не говорил ей даже о том, что несколько раз навещал тебя в больнице.
- Ты стыдишься меня?
- Нет, я стыжусь самого себя за то, что вру своей девушке, – серьезно говорит Рауль, – так что,
пожалуйста, пообещай мне, что никогда не позвонишь Вал, не пойдешь к ней домой или в школу, чтобы поговорить с ней об этом.
- Не понимаю… Я не намерена общаться с ней, но если это так важно для тебя…
- Само собой, обещание касается и остальных “непонятых”.
- Их тоже?
- Да, они тоже не должны ничего знать, потому что могли бы рассказать об этом Вал.
- Ты просишь от меня слишком много. Ты так не считаешь?
- Если ты хочешь, чтобы я и дальше приходил, то должна дать слово, что это останется только
между нами.
- Хорошо, я обещаю, что не скажу ни Валерии, ни кому бы то ни было из “непонятых” о том, что
ты навещал меня, когда я попала в больницу, а теперь приходишь повидаться со мной ко мне домой.
- Спасибо.
Рауль облегченно вздыхает. Теперь он только надеется, что Эли сдержит слово и не нарушит
обещание. Парень чувствует себя подлецом из-за того, что не говорит Валерии правду, но он ничего не может с этим поделать. В последние месяцы он так ловко все улаживал, чтобы девушка не заметила, что он делает. И в самом деле, короткометражка появилась как нельзя кстати, она служила отличным оправданием: он мог встречаться с Эли до или после съемок, а Вал ни о чем не узнает. Все это подло, чертовски гадко, но девушка не поняла бы этого. Вал никогда не поняла бы, что он встречался с Эли только потому, что чувствовал свою вину за то, что с ней случилось. Врачи сказали ее родителям, что возвращение Алисии это последствие какого-то сильного шока, который их дочь недавно испытала – какой-то отказ, серьезная проблема или крупная неудача. Хотя парень и не раскаивается в том, что сделал до несчастного случая с Эли, более того, он снова шаг за шагом повторил бы все в точности до минуты, его охватывает внутреннее чувство вины. Вот он и преисполнился моральной необходимости тайно навещать свою заболевшую подругу. К его собственным моральным переживаниям добавилось еще и то, что Сусана и ее муж много раз просили его приходить навещать Эли по выходным, сначала в больницу, потом к себе домой. Рауль был единственным, кто мог рассмешить ее.
- После того как поедим, я должен идти. Нужно подготовить кое-что к сегодняшнему вечеру.
- Да-а? Сегодня у тебя тоже съемки?
- Угу, будем снимать сцену попойки. Ну ту, о которой я тебе рассказывал.
- Да ладно!
- Это очень важная часть фильма. Надеемся, что все получится хорошо.
- Уверена, что так и будет.
Девушка кажется разочарованной, но тут же снова улыбается. Рауль смотрит на нее и еле заметно
улыбается в ответ. Эли очаровательна, когда весела и улыбается, как раньше, до всего случившегося. Ее немыслимо зеленые глаза и ослепительно белые ровные зубы прекрасны. Она остается конфеткой.
Дай бог, чтобы когда-нибудь она окончательно поправилась и смогла бы разделить свою жизнь с каким-нибудь парнем, который сделал бы ее счастливой.
- Я закажу еду в китайском ресторанчике. Подожди меня здесь, я поднимусь в комнату за
телефоном, – говорит девушка. Она открывает дверь комнаты и бежит к себе.
Рауль ничего не отвечает. Он откидывается назад и кладет голову на спинку дивана. Он думает о
Валерии, о том, как она перелезала через забор, чтобы сбежать с ним из школы. Она едва не упала и не расшиблась. Какая она все-таки неуклюжая! – Рауль улыбается. Но она ему очень нравится, он любит ее больше всех на свете. Зачем он обманывает ее? Неужели не было иного способа решить проблему? Он не знает. Вероятно, не было. Но даже существуй иной способ действий, уже слишком поздно. Девушка никогда не простила бы, что он четыре месяца водил ее за нос.
Внезапно у Рауля возникло огромное желание рассказать Валерии о своих чувствах. Парень
достает смартфон и пишет:
Ты знаешь, что я думаю о тебе? Никогда-никогда не забывай, что я очень сильно люблю тебя.
От отправленного сообщения ему не становится легче, но написать его было необходимо. Он
находится в западне, но что сделано, то сделано. Возможно, он дал маху и поступил глупо. Возможно, он виноват, но не существует единственного пути, а есть два противоположных.
- Я уже заказала! – кричит с лестницы Эли. – В конце концов, я выбрала поджаренную лапшу!
Парень улыбается, не отрывая взгляда от черного смартфона. Элизабет снова входит в комнату и
молча наблюдает за другом. Она знает, что он думает о ней. Девушка чувствует безграничный гнев. Она ненавидит Валерию. До смерти ненавидит! Она никогда не простит, что та украла у нее то, что было ее. Тем не менее, она сдерживает свою ярость. Она научилась сдерживаться ради собственного блага, хотя, возможно, когда-нибудь ее чудовищная ненависть одержит над нею верх, и она не сможет сдержаться.

Глава 21

Получив сообщение по WhatsApp, Валерия вздыхает и отвечает Раулю, что тоже очень сильно
любит его, хотя на самом деле сейчас она пребывает в раздумьях о другом человеке, не о нем.
- Да-а-а уж, ну и аппетит у нашего нового друга.
- Вот видишь, сметелил все, и крошки не оставил.
Валерия вместе с матерью внимательно наблюдает, стоя у барной стойки, как Маркос с
удовольствием уплетает за обе щеки тройной сэндвич с яйцом. Перед этим он с большим аппетитом съел целое блюдо макарон с мясом и томатным соусом.
- Ты выпьешь с ним кофе, да?
- Придется, мне не остается ничего другого.
- Что это значит, не остается ничего другого? Ты еще станешь жаловаться…
Выражение лица и вид Мары говорили сами за себя, но дочери не нравятся намеки матери.
Почему это ей непременно должен нравиться парень только потому, что он красив?
- Мама, сколько еще раз я должна тебе повторять, что у меня есть парень?
- Конечно-конечно, доченька, и он очень красивый. Ты угадала с Раулем, попала прямо в цель, но
Маркос, кажется, по крайней мере, очень милым, галатным, и вообще, очень приятным молодым человеком. Разве я не права?
- И что из этого? Что это значит?
- В этой жизни все имеет свое значение.
- Мамуля, дорогая, это только кофе. Понимаешь? Просто кофе с молоком.
- Не каждый день доводится пить кофе с таким интересным радиоведущим.
Валерия лишь безнадежно качает головой и идет за стойку. Она сама сварит кофе. Исподволь
девушка бросает взгляд в сторону стола, где Маркос продолжает с жадностью уминать необъятный трехэтажный сэндвич. Вот обжора-то ненасытный. Можно подумать, он целый год не ел. И куда только все это влезает? При этом он доказал, что находится в отличной форме, легко перемахнув через ограду. Как же бесят ее люди, которые, сколько бы ни ели, не толстеют ни на грамм.
Валерия наливает воду в кофеварку и снова бросает взгляд на парня. Уголки его губ измазаны
соусом, и Валерия невольно улыбается. Забавно видеть столь элегантного парня, как этот, с перепачканным ртом. Маркос замечает, что девушка смотрит на него, и улыбается в ответ, приветливо маша ей рукой. Валерия быстро отводит глаза и краснеет.
- Он тебя подловил.
- О чем ты?
- Парень заметил, что ты на него смотрела, – весело уверяет Мара. – Я поняла, когда… ты так
покраснела.
- Не будь такой, мама! Что ты как сплетница, в самом деле?!
- Видишь ли, ты просто не умеешь ничего скрывать.  Даже если ты и пытаешься утаить что-то от
чужих глаз, по тебе это сразу заметно.
- Я не собираюсь ничего скрывать.
Женщина добродушно усмехается и достает две кофейные чашки с блюдечками. Потом она
наливает в кастрюльку молоко и ставит на огонь подогреваться.
- Ну, ступай, посиди с ним, а я принесу вам кофе, когда оно будет готово.
- Нет никакой необходимости…
- Иди. Это приказ.
Но свой приказ Мара сопровождает заговорщической улыбкой. Вал подчиняется, она не хочет
спорить с матерью. Девушка направляется к столику, за которым сидит Маркос, продолжая поедать сэндвич. Второй стул парень занимает для Валерии.
- Здесь и в самом деле можно хорошо поесть, – замечает Маркос, отхлебнув кока-колы лайт.
- Да, неплохо.
Рядом с губами парня остается след томатного соуса от макарон. Может, как-то сказать ему об
этом? Валерия не так уж сильно доверяет этому парню, но она смотрит на него и… у нее делается весело на душе, и в то же время ей немного неловко.
- Твоя мама очень приятная женщина.
- Ну, ты ей тоже нравишься.
- И она очень красивая.
- Она неплохо сохранилась для своего возраста.
- Считаешь, у меня есть шанс с ней?
Девушка оторопела. Услышав слова парня, она совсем было растерялась, но тут же сообразила,
что Маркос просто пошутил. А ведь как серьезно он ее спросил!
- Я не лезу в личную жизнь моей мамы, но думаю, ты немного молод для нее. Не находишь?
- Какое значение имеет возраст? Любви все возрасты покорны! – с пафосом декламирует он,
отрезая ножом кусочек сэндвича. – Что судьбой предназначено, то и будет!
- Опять ты об этом.
- Так ведь скрижали судьбы уже написаны.
- Ну да, ну да. И если ты сделаешь что-то плохое, то карма вернет тебе это деяние бумерангом.
- Точно, как пить дать. Видишь, ты учишься понемногу.
- Спасибо.
Валерия иронично улыбается. Не то чтобы она не верила, что все происходит по той или иной
причине, но Маркос преувеличивает. Если карма существует, то Маркос наверняка сделал что-то плохое, потому и выглядит несколько забавно, сидя с перепачканным соусом ртом. Может, уже сказать ему?
- Что ты делаешь вечером? У тебя есть какие-то планы? – спрашивает парень, накалывая ломтик
картофеля на вилку.
- Сегодня вечером?
- Да. Ты свободна?
О, нет! Разумеется, она занята! И даже если бы она была свободна… Ему-то какая разница? Этот
парень слишком много на себя берет. Он красивый, милый, в хорошей форме, с ним интересно… но все это не дает ему права клеиться к ней. Он собирается пригласить ее на свидание? А ведь ему отлично известно, что у нее есть парень!
Валерия отвечает очень серьезно, делая вид, что рассердилась. На самом деле она не знает,
сердита ли она.
- У меня встреча.
- С Раулем?
- Да, с ним и с друзьями. Мы пойдем… куда-нибудь поужинать.
- А потом?
- Потом? Потом будет поздно, и я пойду спать.
- Но завтра суббота, и тебе не надо рано вставать.
- Ну… Я хочу встать пораньше… чтобы сделать уроки.
Ложь. Хотя экзамены за второй триместр уже на носу, она и не подумает встать раньше половины
одиннадцатого-одиннадцати.
- Ты меня боишься?
- С чего ты взял? Конечно, нет.
- Да так, у меня складывается впечатление, что ты меня чуточку побаиваешься. А может это
судьба нагоняет на тебя страх?
- О чем ты говоришь?
Какого черта этот парень так говорит? Он обаяшка, но не дружит с головой. Вот еще – она не
боится ни его, ни судьбы. Но почему так горит лицо?
- Твой попугайчик прилетел на мое плечо. Тебе не кажется это зн;ком?
- Ничуть.
- А мне это кажется весомым доказательством того, что сам бог познакомил нас.
- Вики улетел, потому что я оставила открытыми клетку и окно, и в нашей встрече нет никакого
знака, кармы, судьбы и того подобного, – возражает Валерия, особо ни на что не надеясь.
- А если я тебе скажу, что… он улетел от меня в январе?
- Что? Это твой попугайчик?
- Да, он был моим точно так же, как и твоим. Его звали Юни.
Неужели это правда? Да нет, не может быть. Невозможно, чтобы это был один и тот же
попугайчик. Быть того не может, чтобы Вики оказался Юни. Но дата совпадает. Рауль подарил ей попугайчика в январе, когда они отмечали два месяца встреч.
Валерия не знает, что на это сказать. Если Маркос обманывает ее, то какая у него на это причина?
Все это ужасно странно.
- Мне жаль твою птичку, но речь идет о другом попугайчике.
- Я уже тебе говорил, что все расписано, – настаивает Маркос. – Если ты не веришь, что это Юни,
можешь прийти ко мне домой и посмотреть альбом с его фотографиями. Сама убедишься, что мой попугайчик – копия твоего.
- Я не пойду к тебе домой, Маркос.
- Боишься?
- Нет.
- А я думаю, что боишься, – решительно заявляет парень, не переставая жевать и не отрывая от
девушки взгляда.
- Ничего я не боюсь, но было бы неправильно, если бы я пришла к тебе домой.
- Почему?
Он очень настойчив, хотя ей чертовски интересно узнать, правду ли он говорит или врет. А так ли
уж плохо было бы пойти к нему домой? Да нет, ведь речь шла бы только о невинном визите, и не более. Но Рауль воспринял бы это просто ужасно. Нет, она больше не станет обманывать Рауля. Вчера она уже скрыла от него знакомство с Маркосом и то, что Вики улетел. Больше никакой лжи.
- Потому что – нет.
- Отлично, это веская, хорошо продуманная, причина.
Валерия вздыхает. Соблазн велик, но решение уже принято.
- Знаешь, я ничего о тебе не знаю. И у меня есть парень. Будет нехорошо, если я останусь наедине
с другим парнем у него дома.
- Но мы же не станем заниматься чем-то таким. Я просто хочу, чтобы ты убедилась в том, что я
говорю правду, и что это судьба по какой-то причине свела нас, благодаря Юни-Вики.
С ума сойти! Какие только вещи с ней происходят. Может, она стала частью какого-то фильма или
главной героиней повести? Правым каблучком она стукнула по левой ноге. Ай! Да нет, это не сон. Все происходит с ней наяву, в реальной жизни, и уже не в первый раз! Несколько месяцев назад появился Сесар, о котором она ничего не знает с той ноябрьской встречи в метро. Он тоже много говорил о судьбе. Девушка вздыхает. Маркос напомнил ей о нем.
- Мне жаль. Я ничего не сказала бы своему парню, если пошла бы к тебе домой, а я не хочу
обманывать его.
- Хорошо. Ты порядочная, честная девушка, это мне нравится, – говорит Маркос, снова отпив
прохладительного. – Но мы можем поступить по-другому.
- Как?
- На самом деле мне хотелось бы предложить тебе прийти в радиостудию и посмотреть программу
прямо там. По пятницам мы приглашаем одного певца, который исполняет песни вживую. Зрелище впечатляющее. Я мог бы принести альбом с фотографиями Юни туда. Мы не пошли бы ко мне домой, и там ты не осталась бы наедине со мной. В студии были бы музыканты, девушка, отвечающая на звонки по телефону, и парень за пультом управления.
Вообще-то парень прав, но она думает, что это тоже не понравится Раулю. К тому же тогда она
должна была бы рассказать ему обо всем вчера вечером. Но, с другой стороны, ей хотелось бы пойти на радио и послушать программу в студии. Одновременно она посмотрела бы тот альбом. Так она узнала бы, был ли попугайчик Маркоса тем же самым, что и ее. И тем не менее…
- Нет, это плохая идея. Я поужинаю с друзьями, а потом пойду домой, вот что я сделаю.
- Ладно, если это твое последнее слово, больше не буду настаивать.
- Это мое последнее слово.
- Хорошо. В любом случае у тебя есть моя визитка с номером телефона, на случай если ты
изменишь решение.
С этими словами Маркос отправляет в рот последний кусок сэндвича, который оставался на
тарелке. В уголках его губ по-прежнему остаются следы соуса. Несколько секунд оба молчат, но, несмотря на это, парень не перестает улыбаться и смотреть Валерии в глаза. Ему нравится не только ее голос, но и взгляд. Такой нежный, ласковый взгляд.
- Ну, как тут у вас? – спрашивает Мара, подходя к ним и ставя чашечки кофе с молоком на стол. –
О чем разговариваете?
- Ваша дочь не верит в судьбу, – весело говорит Маркос. – Но я собираюсь показать ей, что все на
свете происходит не случайно, а уже начертано в каком-то неизвестном нам месте.

Глава 22

Он увеличивает громкость проигрывателя и надевает наушники. В них звучит песня “Когда тебя
нет” группы Nada Que Decir [прим: песня Cuando no est;s с диска Billete De Ida (2011) Nada Que Decir – испанская поп-рок группа из пяти человек, созданная в 2008г].
Неужели и в самом деле его чувства к Эстер так заметны? Если это поняла Альба, пришедшая
в их группу последней, значит, кто-то мог узнать об этом еще раньше. Скорее всего, об этом знали все, но никто ничего не решился сказать ему. А что, если и она в курсе его чувств?
Лежа на кровати, Бруно вздыхает. Его ноги не дотягиваются до края кровати, как ни старайся
вытягивать их посильнее. Он – коротышка, что тут поделаешь. Он уже научился жить с этим, хотя иногда, глядя в зеркало, продолжает комплексовать. Особенно, если стоит рядом с Эстер. Они никогда не будут красивой парой. Ни-ког-да, хоть и дорасти он до метра девяноста. Она – прекрасна, просто красавица, а он… он всего лишь фрик.
Бруно приподнимается и достает мобильник. Кончиками пальцев он перебирает мультимедийную
папку. Вот оно – картинки. Маленькие часики его смартфона крутятся, мигают. Бруно раздумывает… Меню. Он выбирает просмотр фотографий, которые сделал сам. Он знает их все практически наизусть. На большей части фотографий взору предстает его подруга с прямой челкой. Вот она улыбается, показывает язык, а вот корчит рожицы и выпячивает губы…
А вот на этой они сфотографировались вместе, оба позируют с самым серьезным видом. Бруно
вспоминает тот самый момент. Это было в январе, после праздника Волхвов [прим: иначе праздник Богоявления – 6 января], два месяца назад. Эстер надела розовую шерстяную шапочку, которую подарили ей родители. Как же она красива. Парень увеличивает фото, вернее, ту часть, на которой изображена Эстер, и ласково проводит пальцами по губам девушки.
- Бруно! Ты спишь? – раздаются из-за двери крики матери. На сей раз она не вошла в комнату без
стука. Парень быстро прячет телефон под подушку, снимает наушники и отвечает:
- Нет! Входи!
Женщина открывает дверь и проходит в комнату. Она внимательно смотрит на сына, валяющегося
на кровати. Выражение лица Бруно не слишком-то радостное, и это волнует мать, хотя ее сын никогда не был заправским весельчаком. Она редко слышала его смех, да и то, когда та девушка была у них дома.
- Сегодня вечером я и твои братья собираемся пройтись. Ты пойдешь?
- Спасибо, нет.
- Тебе не нужна одежда?
- Нужна, но мне не хочется идти. Кроме того, в семь часов у меня встреча.
- С Эстер?
- Со всеми. Рауль снимает фильм и хочет, чтобы мы снялись в массовке.
- Замечательно. Так ты выйдешь из дома и хоть ненадолго забудешь о видеоприставке.
Парень недовольно сопит. Вечно мать использует тему видеоигр как причину и повод, ровным
счетом для всего.
- Я буду ужинать не здесь.
- С Эстер?
- Далась тебе Эстер! Ну что ты к ней привязалась? Надоела, – резко отвечает он. – Я буду ужинать
со всеми.
- Хорошо. Позвони, если задержишься.
- Ладно, только я пойду не на вечеринку, это всего лишь ужин.
Женщина поворачивается, но не успевает она выйти из комнаты, как ее осеняет:
- А почему бы тебе завтра не пригласить Эстер поужинать с нами.
- С какой стати?
- Потому что она сама сказала, что как-нибудь останется на ужин, – напоминает мать, – а завтра
подходящий случай.
- Не думаю, что она сможет. Эстер слишком занята учебой перед экзаменами.
- Ну так пусть приходит заниматься сюда, а потом поужинаем все вместе.
- Там видно будет.
- Так ты спроси ее об этом.
- До чего же ты назойлива, это просто невыносимо.
- А ты противный и вредный – парирует мать. – Если не спросишь ты, я сама ее спрошу, у меня
ведь есть номер ее телефона.
- Ты этого не сделаешь!
- Почему это не сделаю? Кажется, сыночек, ты меня еще не знаешь. Сделай по-моему хоть раз в
жизни… Спроси Эстер сам!
После этого грозного предупреждения женщина выходит из комнаты и закрывает за собой дверь.
Бруно хочется заорать во всю мочь. Какая тусклая и безрадостная жизнь в его доме. Мать носится с мыслью об Эстер, она одержима ею больше, чем он сам.
Бруно снова ложится на кровать и надевает наушники. На этот раз звучит песня “Мы не могли
быть раньше?” группы Maldita Nerea:
“…Даже если я устал, и наступили тысячи серых дней, или мои слова захотели сдаться дождю на стекле. Во мне звучит огромное, невозможное тоже существует…”  Невозможное тоже существует…
Бруно снимает наушники и бросает их на пол, кладет голову на подушку и закрывает глаза. Несмотря на то, что эта песня приводит его в восторг, невозможное существует только в мечтах.

- Проходи, Алан.
- Мерси.
Эстер встречает своего учителя французского; он широко улыбается ученице. Парень заходит в квартиру и позволяет Эстер на правах хозяйки проводить его в комнату, где они проведут урок.
- Мне так жаль, что пришлось изменить время. Все дело в том, что потом, после занятий, я должна пойти кое-куда, так что если бы я не перенесла урок на час раньше, то опоздала бы туда.
- Не беспокойся, никаких проблем, – отвечает француз, подкрепляя свои словами бурными жестами. – Повелеваешь ты.
- Какой же ты милый, просто лапочка.
- Так говорит твоя кузина.
- Кристина всегда была очень рассудительной и с хорошим вкусом.
- О-о, только не говори ей об этом, а то она зазнается в конец.
- Успокойся, я ничего ей не скажу, она и так это знает!
Перешучиваясь и весело смеясь, ребята входят в комнату. Оба садятся за стол, подготовленный к этому случаю. На нем уже лежат учебник, тетрадь для упражнений и французско-испанский словарь, а также куча разноцветных карандашей и шариковых ручек.
- Как ты себя сегодня чувствуешь? – спрашивает Алан, выбирая из всей палитры синюю ручку.
- Ничего. Более-менее сносно, хотя и продолжаю испытывать какие-то непонятные чувства.
- Ты запуталась и смущена, это нормально. Как это говорится? Любовь это как головомолка. Так?
- Головоломка.
- Да, точно, головоломка.
Еще бы, отличное сравнение! Эстер вспоминает игру Пакман и игрушечного человечка-кругляша, который ходит и поедает шарики, в то время как за ним гоняются привидения. Она тоже живет в лабиринте, но мысли у нее не только о Родриго. Есть там и другой человек, который будоражит ее чувства: Бруно.
- А как ты догадался, что полюбил мою сестру?
- Знаешь... честно говоря, это не была любовь с первого взгляда.
- Вот как?
- Да, но едва я познакомился с ней, она сразу же показалась мне очень красивой и интересной девушкой.
- И прежде чем стать парой вы были друзьями?
- Да, я был влюблен в одну из ее подружек, – сознается Алан, откидываясь на спинку стула. – Но та девчонка прошла мимо меня.
- Только не говори, что Кристина была для тебя запасной на замену?
- Крис ни для кого не может быть запасной. Она фантастическая девушка. Так сложились обстоятельства. К тому же, если бы не Паула, подруга твоей сестры, я не познакомился бы с Крис.
Хм, это доказывает, что сначала можно быть кому-то подругой, а потом почувствовать к нему что-то большее. Вполне вероятно, что в некоторых отношениях было необходимо сначала подружиться, чтобы потом шагнуть в другом направлении.
Может это и происходит у нее с Бруно?
- У тебя блестят глаза, когда ты говоришь о ней.
- Правда? Знаешь у нас с Крис нечто особенное. Мы с ней были два противоположных полюса и постепенно сближались в течение нескольких месяцев. А теперь мы очень близки.
- Хотелось бы мне иметь такие светлые и чистые отношения, как у вас.
- Для этого нужно только позволить себе поддаться чувствам.
- А если потом все разладится?
- У многих отношения не складываются. И я не знаю, всегда ли будут наши отношения с Крис такими как сейчас, но я постараюсь, чтобы время, которое мы проводили вместе было наилучшим, прекрасным и незабываемым.
Эстер нравится то, как говорит Алан. Искренняя, пылкая любовь передается в каждом его слове. Рядом с ним она видит себя маленькой девочкой. И дело здесь не в возрасте, не в разнице лет. Для Эстер это выглядит так, будто взрослый человек разговаривает с малышом-несмышленышем.
- Я уверена, что вы будете счастливы вместе.
- Мы постараемся.
- И я погуляю на вашей свадьбе.
- Эй, постой! Не гони лошадей! – кричит взволнованно Алан. – Все потихоньку, не так быстро. Я еще слишком молод, чтобы жениться!
Эстер хохочет и открывает учебник французского на том уроке, на каком они остановились в прошлый раз. Этот француз исключительный, потрясающий парень!
- Ладно, больше не буду грузить тебя своими проблемами, а то ты станешь не только учителем, но и психологом.
- Нет проблем. Ты же знаешь, что можешь поговорить обо всем, что тебе нужно, со мной или с сестрой.
- Ты рассказал ей, о чем мы говорили с тобой вчера?
- Нет, я ничего ей не сказал, но, может быть, в этом вопросе Кристина сможет помочь тебе лучше меня. Вы – женщины, и понимаете друг друга, к тому же вы родственницы. На секунду девушка задумывается, поигрывая колпачком зажатой в руке ручки. Ее история весьма запутанна. С одной стороны – Родриго, которого ей трудно выбросить из головы, с другой – Бруно, и она совсем не уверена, что испытывает к другу только дружеские чувства. Сестра старше ее, и у нее больше опыта в таких делах. Так что… почему бы и нет? С Мери и самим Бруно она не может поговорить, а ей нужно излить душу тому, кто хорошо ее знает.
- Хорошая мысль, – в конце концов отвечает Эстер. – Мы могли бы встретиться втроем, и я расскажу ей, что со мной происходит.
- Отлично. Как насчет завтра? Пообедаем вместе?
- Классно.
- Крис будет очень счастлива встретиться с тобой. Ты ей дорога, и она высоко тебя ценит.
- А я ее. Мне так хочется обнять ее, крепко-крепко.
- Ну вот и славно. Завтра я отведу вас в одно хорошее местечко. Там мы пообедаем и поговорим о малышке Эстер и ее любви – улыбаясь, говорит парень со своим милым французским акцентом, который так нравится девушке. – А теперь… Приступим к уроку?

Глава 23

Вечер, без двадцати семь. Она включила компьютер больше часа назад, но до сих пор так и не
вошла на сайт. Мери ужасно нервничает. С тех пор как она поговорила с Паломой, у нее постоянно крутит живот, словно это и не живот вовсе, а центрифуга. Ей не верится, что она могла решиться на нечто подобное – общаться по скайпу, позволить увидеть себя кому-то, с кем она познакомилась на сайте для лесбиянок!
Но у нее еще есть время отступить назад и навсегда забыть об этом. Нет никакой необходимости
влезать в интернет, маяться, терзаться. Мери снова и снова тяжело вздыхает.
Черт, она не может так поступить! Она дала слово и должна побороть страх, вызванный риском
своего разоблачения.
Ладно, раз уж ее увидят, она, по крайней мере, должна предстать во всей своей красе, дабы
произвести хорошее впечатление. В пределах допустимого, конечно, поскольку как бы ей этого ни хотелось, она никогда не сможет стать настоящей красавицей.
Мери садится перед трельяжем и снимает очки. Она наденет зеленые линзы. Не спеша вставив
линзы, девушка смотрит на себя в зеркало. Она улыбается, становится серьезной и снова улыбается, а потом высовывает язык, и вновь становится серьезной. Она все такая же, разве что глаза посветлее. Рыжие, прямые волосы падают ей на плечи. Ей нравится, что у нее длинные волосы. Давным-давно прошли те времена, когда она стриглась как мальчишка. А в остальном она ничуть не изменилась: все то же детское бледное личико, и это далеко не единственная часть ее тела, которая делает ее похожей на девочку.
- Ну и когда вы вырастете? – вслух спрашивает она укоряющим тоном, разглядывая в зеркале
свою футболку.
Возможно, никогда, может, она так и останется навсегда плоской доской. Интересно, девчонкам
так же сильно, как и ребятам, нравится эта часть тела? Она думает, что так же, скорбно вздыхает и снова встает. Мери идет к ноутбуку и видит, что до семи часов остается еще несколько минут. Заходить ли ей на сайт? Мери не хочет показаться нетерпеливой, поэтому не заходит на страничку, хотя и сгорает от желания сделать это.
Девушка садится на кровать и нервно постукивает ногой о пол. Оттуда она снова смотрит на себя
в зеркало. Эта серая футболка совсем ей не идет, она слишком широкая, и в ней она похожа на гладильную доску. Мери вскакивает и бежит к гардеробу. Она переворачивает все содержимое и начинает доставать из кучи одну футболку за другой. Она примеряет несколько штук, но ни одна ей не нравится.
Вот черт! Дерьмо! Это все бюстгальтер виноват. С каких это пор ее волнует это вопрос? Да с
давних пор, всегда, только она не трещала об этом, как остальные девчонки ее возраста, говорившие, что носят девяностый или девяносто пятый размер. Вот они! Мери сбрасывает лифчик, в котором ходила, и осматривает ящик с нижним бельем. Ее сестра подарила ей один розового цвета, который должен, предположительно, подчеркнуть ее грудь. Мери никогда не надевала его, потому что ей никогда не нравилось цветное белье, но этот случай особенный. Она надевает розовый бюстгальтер и возвращается к зеркалу. Вроде, ничего. Не так как у других, но…
И тут раздается домофонный звонок. Он пугает девушку. Оч-чень кстати! Матери нет дома, так
что открывать придется ей. Девушка поспешно натягивает одну из только что вытащенных из гардероба футболок, голубую, абсолютно однотонную, и выходит из комнаты.
- Слушаю, – говорит она, сняв трубку.
- Мария?
- Да, я. Кто это? – удивленно спрашивает девушка.
- Ты не узнала мой голос? Это же я, твой отец!
Вот это сюрприз! Они не виделись с Рождества, когда отец приезжал из Барселоны вместе с Гадеа.
Мери быстро нажимает кнопку, открывающую дверь в подъезд, и с нетерпением поджидает отца у входа в квартиру. Она и не знала о приезде отца. Может, мама забыла сказать ей об этом?
- Привет, малышка! – радостно восклицает Эрнесто, выходя из лифта. – Какая ты красивая в этих
линзах!
Перед тем, как войти в квартиру отец с дочерью обнимаются и целуются.
- Брось, не преувеличивай.
- Я ничуть не преувеличиваю! Моя девочка – красавица! – с воодушевлением повторяет Эрнесто,
пристально глядя в глаза дочери.
- Папа, не смотри так! – кричит Мери, заметно покраснев. – Почему ты не сказал мне, что
приедешь?
- Все произошло спонтанно.
- Спонтанно можно пойти выпить кофе, а из Барселоны в Мадрид просто так не поедешь – нужно
собрать чемодан, купить билеты…
Отец с дочерью садятся на диван в гостиной. Мужчина снимает пиджак, аккуратно складывает его
Отец с дочерью садятся на диван в гостиной. Мужчина снимает пиджак, аккуратно складывает его и кладет на колени.
- Я приехал на машине.
- Что? На машине? Ничего себе! Это же так далеко!
- Ну не настолько. Семь часов езды.
- Ты сошел с ума!
- Иногда нужно делать что-то сумасшедшее, чтобы почувствовать, что ты еще жив.
- Но семичасовая поездка на машине – это уж слишком.
- Ты что, не рада меня видеть?
- Ну что ты, конечно же, рада. Очень-очень рада.
Мужчина с улыбкой целует дочь в голову, он счастлив видеть ее. У Мери складывается
впечатление, что ее отец изменился, он не такой, каким был несколько месяцев назад. Несомненно, было просто здорово, что Гадеа поехала жить к нему.
- А мама?
- Мама пошла покупать новый утюг. Она целыми днями жалуется на наш старый.
- Ну что ж, тогда я увижусь с ней в другой раз.
- Как долго ты пробудешь в Мадриде?
- Думаю, до вечера воскресенья.
- А где остановишься?
Эрнесто на секунду замешкался с ответом, а потом с сомнением произнес:
- Я еще не решил. Сейчас поищу гостиницу.
- Как, ты даже не позвонил в гостиницу?
- Нет, не позвонил.
На лице отца сияет широченная улыбка. Нет, этот человек не ее отец, его явно подменили! Все это
кажется Мери очень странным.
- Папа, а ты, часом, не сошел с ума и в самом деле? – Мери едва успела докончить фразу, как на
колокольне стоящей неподалеку церкви зазвонили колокола. – Что, уже семь?
- Да, ровнехонько, – отвечает мужчина, сверившись с наручными часами. Часы новые, Мария
никогда их не видела.
- О, черт… Папа… мне так жаль. Ты должен идти… понимаешь… словом у меня встреча.
- С парнем?
Если сказать отцу, что она встречается с девушкой, он, пожалуй, не поймет, почему его после
такой долгой поездки выставляют за дверь. Придется соврать, хотя она до сих пор не уверена в том, что Палома девчонка.
- Да, он придет заниматься… делать домашнее задание.
- Это Бруно?
- Н-нет… Это другой парень. Один друг из класса.
- Вот теперь я понимаю, почему ты надела линзы.
- Ты о чем?
Эрнесто поднимается с дивана и еще раз целует дочь в голову, затем расправляет пиджак и снова
надевает его.
- Больше ничего не нужно объяснять, – посмеиваясь, говорит отец, идя к двери. – Я позвоню тебе
завтра. Вдруг ты захочешь встретиться и выпить со мной кофе.
- Ла… ладно.
- Желаю приятно провести время с этим… парнем.
- Мы будем только учить уроки.
- Тогда приятной учебы.
- Как получится.
На прощание расцеловав Мери в обе щеки, Эрнесто открывает дверь квартиры. Рыжик смотрит,
как отец, весело улыбаясь, входит в лифт, энергично машет ей рукой и исчезает за закрывшимися дверьми.
Последние минуты были очень необычные. Как изменился ее отец! Это уже отмечала Гадеа, да и
она сама заметила что-то из телефонных разговоров с отцом за последние месяцы. Но одно дело – разговоры, и совсем другое – увидеть преображение человека своими глазами, это впечатляет. В глаза бросается множество вещей: и бьющее через край веселье, и не сходящая с лица улыбка… К тому же она очень отчетливо услышала слова отца: он позвонит ей, чтобы выпить кофе. Но тогда с кем же он будет обедать и ужинать в выходные. Зачем ее отец так долго ехал на машине до Мадрида, если не для того, чтобы побыть с ней? Слишком много вопросов, на которые у нее нет ответа. Возможно, она просто плохо поняла, что он ей сказал.
Однако на вопросы больше нет времени, по крайней мере, сейчас. Уже восьмой час! Мери быстро
идет в комнату и оглядывает себя в зеркале. Хорошо, сойдет. По крайней мере, в этом лифчике она не похожа на один из тех угольников, при помощи которых она выполняет технические чертежи. И голубенькая футболка очень миленькая.
Мери глубоко вдыхает и шумно выдыхает, усаживаясь перед ноутбуком. Она входит в интернет,
вводит адрес сайта и ждет, когда загрузится страница. Проходит несколько вечных, томительных и волнительных секунд. У девушки потеют ладони. Когда страница загружается, ладони влажнеют еще сильнее, перехватывает дыхание, а во всем теле ощущается щекотка. Мери наводит курсор на строчку, открывающую доступ к чату, пишет свой обычный ник и нажимает кнопку “ввод”. Вот и все, назад дороги нет. Следующий шаг…
На сайте “девчонки ищут девчонок” сорок семь пользователей. Как всегда в доступе спам или
ники соблазнителей, которые мягко интересуются, как у нее дела, а то и спрашивают прямо в лоб, не хочет ли она поразвлечься. Аватарки ПаломаЛавин, наоборот, нет. Среди присутствующих она не значится. Мери одно за другим читает все вымышленные имена в левом столбце. Может, девушка скрывается под другим ником? Но ни один из прочитанных не кажется Мери знакомым.
- Ну где же ты? – нетерпеливо шепчет она, еще раз по новой изучая список теперь уже сорока
девяти пользователей.
На часах компьютера семь минут восьмого. Мери начинает терять терпение и злится. Она даже
спрашивает кое-кого в личной переписке, не Палома ли они, а вдруг это так и есть. Никакого результата. Нервное напряжение перерастает в яростное раздражение. Она что же, так и не появится? Мери несколько раз выходит и снова заходит на сайт, может, она ошиблась и зашла не туда. Но сколько бы раз Мери не заходила на сайт, новостей от девушки, с которой у нее намечалась встреча, нет.
Через двадцать минут Мери понимает, что Палома уже не появится. Она встает со стула и
направляется к трюмо. Сняв линзы, она кладет их в контейнер. Девушка не понимает охвативших ее чувств. Что это? Разочарование, возмущение? А может, она просто должна смириться. Ведь понятно же, что из подобной затеи не могло выйти ничего путного, и совершенно ясно, что слово “риск” не должно было составлять часть ее словарного запаса.
Рыжик в ярости хватает очки, сильно сжимает их и надевает, качая головой из стороны в сторону.
Какой же она была тупицей, дурищей набитой, поверив этой. В голове мелькнула мысль о том, что из-за этой идиотки она отказалась помочь Раулю… Девушка смотрит на часы. Уже больше половины восьмого. Она не успеет прийти к метро де Соль, где встречаются все, однако у нее еще есть последний шанс. Девушка хватает телефон и торопливо набирает номер. Всего два гудка, и на другом конце линии ей отвечают:
- Да, Мери, говори.
- Ты очень далеко от дома?
- Я? Да нет… в общем, не очень. Что-то случилось?
- Ты можешь подвезти меня на машине в одно место? Парень, о котором я сказала тебе раньше,
меня надул.

Глава 24

Группа из восьми ребят спускается к Пласа де Кастилья, чтобы пересесть на другую ветку метро,
ведущую к конечной станции Баррио дель Пилар. Четверо актеров фильма “Ириски” по дороге повторяют свои диалоги. Валерия и Рауль, взявшись за руки, идут следом. Девушка внимательно слушает их. Ребята играют прекрасно. Как она им завидует! Эстер и Бруно плетутся в хвосте, замыкая группу.
- Зачем нам надо тащиться в такую даль к “Ла Вагуада” [прим: торговый центр Мадрида,
мегамаркет], чтобы снять эпизод. Это же у черта на рогах!
- Хулио и Май живут в том районе и говорят, что это место идеально подходит для съемки сцены
попойки. К тому же я не знаю, разрешит ли полиция снимать в центре. Да и вообще, в центре снимать будет труднее, если нам будут что-то говорить и отвлекать.
- Но мы же будем пить не взаправду! – возмущается Эстер.
- Конечно, но всего никогда не предугадаешь, а мне не хочется разборок, а там немноголюдно, и
все будет гораздо проще.
Едва они входят на станцию, как подходит поезд, и развеселая восьмерка не упускает случая сесть
в последний вагон. Народу в вагоне, как сельдей в бочке, и ребята столпились на маленьком пятачке, стоя на одной ноге. Бруно и Эстер стоят, повернувшись лицом друг к другу, совсем близко, почти вплотную прижатые друг к другу. Бруно даже вынужден слегка откинуть голову назад, чтобы не слишком сильно дышать на девушку. Альба наблюдает за ним и улыбается. Парень быстро отводит взгляд от синевласой девчонки и старается обо всем забыть.
Эстер тоже чувствует себя неловко. Ситуация довольно необычная. Какая же давка! Естественно,
что Рауль и Валерия используют близость друг к другу и давку в своих целях. Крепко обнявшись, они обмениваются долгим поцелуем в губы. Ни один из них двоих не знает, что другой скрывает от него правду о случившемся в последние часы. Он не знает о существовании Маркоса, а она и понятия не имеет, что ее парень обедал в доме Элизабет.
- Эй, сладкая парочка! Прервитесь ненадолго! – восклицает Сэм, один из актеров фильма, а затем
смотрит на Эстер, широко улыбаясь. Девушка встречается со взглядом Сэма и возвращает ему улыбку.
Самуэль – высокий и очень красивый парень, с зелеными глазами и прической как у Гарри
Стайлса из группы One Direction. Бруно сразу же не понравился этот малый. Сэм – полная его противоположность.
Поезд прибывает на станцию Вентилья, и много людей выходит. Теперь в вагоне свободнее, и
ребята расслабляются. Рауль даже может объяснить, что они станут делать, когда доберутся до места. Пару минут спустя поезд останавливается на станции Баррио дель Пилар, и вся восьмерка выходит из вагона. Тут уже Сэм опережает Бруно и встает рядом с Эстер. Сэм и Эстер, оживленно беседуя, идут к выходу из метро под недружелюбным взглядом другого парня.
- Не волнуйся, у него есть девушка, – говорит Альба. Она идет рядом с Бруно, стараясь хоть
немного подбодрить его.
- Мне все равно, – бурчит тот.
- Нет, тебе не все равно, и ты это отлично знаешь.
- Она вольна разговаривать с кем хочет.
- Тогда почему ты так смотришь на Сэма?
- Он мне не нравится. Слишком много о себе воображает.
Альба смеется. Это ревность – яснее некуда. У Бруно она изо всех щелей прет. С ней происходит
то же самое, и ей нелегко сдерживаться.
- Добродетель скромности не его конек, но он отличный парень. Ты сам поймешь, когда поближе
познакомишься с ним.
- Не хочу я с ним знакомиться.
- Возможно… Эстер хочет.
Эти слова попадают прямо в сердце Бруно. Против скольких еще ребят предстоит ему бороться?
Десятки, сотни, тысячи парней наверняка пялятся на его подругу, и хотели бы попытаться замутить с ней. Пожалуй, это будет не его бой. Он не может соперничать с такими парнями, как Самуэль: красивыми, высокими, такими самоуверенными…
- Если хочет, пусть знакомится, но я не думаю, чтобы это был ее типаж.
- Ты, правда, так думаешь?
Парень издалека смотрит на них. Они подходят друг другу по росту, и оба красивы. Он на пару
лет старше Эстер, и уже учится в институте. Похоже, они поладили, и отлично понимают друг друга. Да, скорее всего, это ее типаж. Возможно, они идеально подойдут друг другу.
- Правда, они стопудово не подходят друг другу, – заключает Бруно. – К тому же ты, вроде, сама
мне сказала, что у него есть девчонка. Разве не так?
- Ах, Бруно, Бруно! Любовь тебя ослепляет.
Но парень уже не отвечает Альбе и продолжает идти, молча. Вся компания выходит из метро,
разбившись на пары. Уже там, снаружи, в темной ночи, они снова объединяются, чтобы выслушать указания Рауля, который является ведущим и направляющим звеном. Все вместе они идут к парку Вагуада, где будут снимать сцену попойки.
- С тобой все в порядке? – спрашивает Эстер у Бруно, оставив общество Сэма и подойдя к другу. –
Ты такой серьезный.
- У меня все отлично.
- Похоже, ты злишься.
- Вот еще! Я вообще серьезный парень.
Девушка едва заметно улыбается, продолжая идти рядом с ним.
- Я знаю, что тебе не нравится сниматься, но постарайся развлечься.
- Я не нахожу в этом никакого развлечения.
- Воспринимай это, как возможность познакомиться с людьми, сделать что-то необычное, совсем
другое…
- Мне никогда не нравились актеры.
- Никогда?
- Да, никогда.
- А-а-а, ясно. Ты предпочитаешь футболистов.
- Точно. Меньше всех – из Барселоны, – заявляет парень, по его губам проскальзывает слабая
улыбка.
Эстер останавливается и, скрестив руки, с недовольной миной на лице смотрит на друга. Сейчас
девушка так очаровательна, и Бруно просто обожает ее такой. Эстер иронично усмехается, морщит нос и издает тихий стон.
- Ну вот, приехали. Опять ты за свое! – кричит она, снова начиная идти рядом с другом. – Тогда
что же ты болеешь за них, когда они играют за сборную?..
- Это другое дело. В сборной они игроки не Барселоны, а Испании.
- Они продолжают оставаться “барсами”, лучшей командой в мире.
- Ха-ха-ха, лучшая команда в мире на десять очков отстает от Мадрида в Лиге! [прим: Мадрид –
так болельщики называют мадридский “Реал”]
- Да мы вышибем вас из Кубка и станем чемпионами!
- Это мы еще посмотрим.
- Вот-вот, конечно посмотрим!
Они идут самыми последними, оживленно продолжая разговор, но тут Альба вставляет свое
веское словцо:
- О чем это вы так шумно говорите?
- Да Бруно достал уже со своим Мадридом.
- А ты со своей Барселоной, – огрызается парень, уже более спокойный и счастливый.
Альба, улыбаясь, посматривает на него. Она знает – он доволен, что Эстер рядом с ним. Его
чувства видны невооруженным глазом, несмотря на то, что он никому не открывает их. Бруно старается скрыть свои чувства, но теперешнее выражение его лица не имеет ничего общего с прежним, и его взгляд отражает это.
- Надо же, а я болею за Атлетико-Мадрид! – громко заявляет синевласка.
- Мои соболезнования.
- Бруно! Не будь ты таким плохим! – грозно восклицает Эстер, стукнув парня по руке. – Даешь,
Атлетико!
- Атлетико – вперед!
- Посмотрим, как вы вылетите во вторую…
- Не видать тебе этого, как своих ушей, бяка!
Под смех и футбольные дебаты троица, вместе с остальными, добирается до парка Вагуада. В
парке их уже поджидают Май и Хулио, но не только они. Рядом с ними стоит рыжая девушка в очках, которая тоже приветствует их.

Глава 25

- Стоп! Закончили! Через пятнадцать минут повторяем.
Уже в третий раз они снимают этот эпизод. Все задействованные в съемке ребята-статисты, включая Май и самого Рауля, сидят кто на скамейке, кто на тротуаре, разыгрывая сцену разухабистого кутежа. Четверо главных персонажей разговаривают, стоя среди них. Альба представляет Сэму своего  парня, Анибаля, а тот, в свою очередь знакомит их со своей подругой, Нирой. Эта сцена проста и непритязательна. В ней мало слов, но много взглядов. В фильме имена четырех главных героев те же, что у актеров в жизни. Рауль не захотел их менять, чтобы придать фильму б;льшую достоверность, когда ребята разговаривают между собой.
- Мери, я так рада, что ты смогла прийти, – говорит Валерия своей рыжеволосой подруге, обнимая ее.
- Не очень-то меня все это увлекает.
- Меня тоже, но так мы немного помогаем Раулю, избавляя его от поиска людей для массовки.
- Потому я и пришла.
А еще для того, чтобы уйти из дома и постараться забыть недавние мучения из-за того, что впустую проторчала в интернете. Девушка и представить не могла, что Палома не объявится после того, как упорно настаивала на своем желании пообщаться с ней по скайпу. Для Мери это было большим ударом.
- Это такое занудство, – резко говорит Бруно. – Скучища да и только. К тому же я замерз.
Бруно сидит рядом с Мери, но они едва ли перемолвились парой слов. Вместе с ними сидит и Эстер, которая в этот момент, словно отозвавшись на жалобы друга, встает, чтобы размять ноги. Она отпивает из стакана, что у нее в руках, и тут же понимает, что в нем не только кока-кола, как им сказали.
- Что вы мне сюда налили?
- Тебе не нравится ром? – интересуется Сэм, подходя к группке статистов.
- Нравится, но…
- Да я плеснул тебе всего капельку, чтобы ты согрелась. Ну как, мне удалось?
- Да.
- Выпей еще немного, и тебе станет хорошо.
Эстер не совсем понимает парня, но на улице довольно холодно, поэтому она делает еще глоток и
улыбается Самуэлю. Однако, один человек, сидящий рядом с ней, хмурится, ему совсем не хочется улыбаться. Бруно зол, ему не до улыбок, да он и не скрывает этого. Все написано на его лице.
- Если придет полиция и застукает нас за распитием спиртного посреди улицы, нам так врежут,
что не сносить головы, – замечает Бруно и тоже встает.
- Не дрейфь, чувак. Полиция здесь не ходит, так что нас не побеспокоят. Ничего не случится.
- Ничего не случается до тех пор, пока не случается.
- Да ладно тебе, парень, не будь занудой! – говорит Сэм, не переставая улыбаться. – Не хочешь
пить – не пей. Вот бы нас задержали – меня и эту очаровашку – и посадили бы нас с ней вдвоем в одну камеру.
Сэм смотрит на Эстер с видом заправского соблазнителя и подмигивает ей. Девушка заливается
краской и отводит от парня взгляд, стараясь завершить игру. Она не знает, что ей сказать. Этот парень слишком самоуверен, но почему-то нравится ей. Он пижон, но очень симпатичный.
В эту минуту Рауль подзывает к себе четверых актеров, чтобы поговорить с ними. Сэм шутливо,
но довольно бесцеремонно на ходу потрепал Эстер по волосам, разлохматив ее прическу, и убежал к остальным.
- Вот приду… – злобно начинает Бруно.
- Ш-ш-ш. Успокойся. Это была всего лишь небольшая шутка, – утихомиривает парня подруга.
- Шутка?! Да что этот кретин о себе возомнил?! Надо же, какая бесцеремонность! Вот наглец! Он
же только что с тобой познакомился!
- Меня это ничуть не взволновало, правда.
- Этот тип просто ужасен.
- Он, конечно, хвастун и немного позер, но, кажется, неплохой парень.
- Неплохой?! Да он же самый настоящий идиот, болван!
- Перестань, Бруно, не злись, не было ничего такого.
Мери и Валерия, молча, наблюдают за разговором друзей, благоразумно не желая вмешиваться.
Рыжику тоже не нравится этот парень, но ее мысли заняты другим: она продолжает думать о Паломе. Да и Вал тоже нечем гордиться. Девушке не нравится, что она врет Раулю, но ей так хотелось бы пойти на радиопрограмму Маркоса.
- Меня бесит этот тип, он считает себя выше других, весь крутой. Я долгое время терпел таких, и
многое вынес, а теперь сыт ими по горло.
- Но этот парень не из таких.
- Такой же, это ясно, издалека видно!
- Бруно, ты же совсем не знаешь Сэма. Ты не должен злиться и вести себя так из-за простой
шутки.
- Это не просто шутка. Это…это…
Всего лишь ревность к этому тупому, спесивому красавчику. Бруно ужасно ревнует. Парню
невыносимо видеть, что Эстер обращает внимание на этого надутого индюка, что она смеется над его глупостями. Можно подумать, она не получила горький урок?! Или она уже забыла Родриго? Не помнит, что с ней было по его вине? Не хватало только, чтобы теперь она втрескалась в этого комика на главной роли…
- Что бы там ни было, если он и сделал что-то, то сделал мне, – громко и очень серьезно отвечает
Эстер. – Так что, если кто-то и должен злиться, так это я. Ясно?
Мери с Валерией удивленно переглядываются. Они никогда не видели, чтобы их подруга говорила
так горячо и убедительно. Бруно тоже не ожидал столь запальчивого и решительного ответа. Эстер никогда не сердилась, и до этого момента все их пикировки и перепалки были притворными.
- Ты права. Прости.
Парень снова садится на скамейку рядом со своими двумя подругами и молча смотрит куда-то,
отвернувшись от Эстер. Девушка, со своей стороны, тяжело дыша, пьет до дна ром с колой, приготовленный для нее Сэмом.
- Пойду, прогуляюсь до съемки нового дубля, – говорит она, швыряя на землю пластиковый
стаканчик.
- Не ходи одна, – просит подругу Валерия, но ее мольба ни к чему не приводит, девушка уходит
все дальше. – Эстер, подожди, я с тобой!
Вскочив со скамейки, Вал бросается следом за Эстер. Бруно и Мери остаются на скамейке одни.
Некоторое время оба не произносят ни слова, пока Мери не нарушает неловкую тишину.
- Знаешь, мне тоже не нравится Самуэль.
- Шут гороховый.
- Согласна, но… возможно, ей нравится этот миловидный шут, – едва слышно замечает Мери, – и
тогда мы должны проявлять к нему уважение.
Бруно качает головой, он не согласен с этим. Как он может согласиться с тем, что Эстер нравится
подобный тип?
- Последние месяцы были для нее очень тяжелыми. Я не могу допустить подобное.
- Это ее жизнь. Нужно уважать ее чувства.
- Все это время ты не была рядом с ней, как я, и не знаешь, сколько плохого она пережила по
вине одного… парня…
Слова Бруно причиняют девушке боль, но он на сто процентов прав: она слишком сильно от них
отдалилась. Она даже не знает, о чем речь. Она понятия не имеет, кто тот парень, о котором говорит Бруно, но вместе с тем, Мери считает, что он не вправе решать, с кем встречаться его подруге.
- Эстер свободна, хотя тебе и больно оттого, что она встречается с другим.
- Эстер – моя подруга, и я не хочу, чтобы она снова страдала, а этот парень плохо обошелся бы с
ней. У него уже есть девчонка!
- Ты раздуваешь из мухи слона. Они едва познакомились, и Сэм всего лишь глупо пошутил.
- Разве ты не видела, как он смотрел на нее?.. Как улыбался ей?
- Но в этом нет ничего странного. Эстер мила, красива, она очаровательна… Вполне логично, что
ребята заигрывают с ней, и что она тоже… немножко флиртует с ними.
- Но не с таким, как этот.
- Это ей решать. Она не твоя собственность, Бруно, и не моя.
Если Мери и сожалеет о чем-то, то это о своих чувствах к Эстер и том злополучном поцелуе,
разлучившем ее с подругой. Она потеряла крепкую дружбу из-за своих сердечных дел.
- Знаю, но если ты не хочешь защитить ее от таких типов, как этот, это не моя проблема, и не
указывай мне, что я должен делать.
Бруно пребывает в крайнем возбуждении, он даже не чувствует холода. Стоит только представить,
что Сэм станет парнем Эстер, как у Бруно возникает желание умереть. Он не готов снова быть просто славным парнем и надежным другом, подставляющим свое плечо. Нет, он просто не сможет.
- Да у тебя на ней свет клином сошелся, ты как помешанный.
- Ничего я не помешанный. Она для меня самая лучшая… моя лучшая подруга.
Его лучшая подруга. Роли поменялись. По крайней мере, он сознается в этом. Сегодняшняя ночь –
это ночь признаний, ночь, когда двое по-настоящему непонятых из группы снова после долгого времени смотрят друг другу в глаза.
- Она не только твоя лучшая подруга, – грустно замечает Мария. – Ты по-прежнему любишь
Эстер, и это убьет тебя.
- Это… не так важно, все это второстепенно.
- Нет, Бруно, это не так. Твоя одержимость ею покончит с тобой. Ты должен перевернуть страницу
и забыть ее.
- Я никогда не смог бы забыть подругу.
- Меня же ты забыл… У тебя получилось.
Парень не хочет больше слушать, что говорит ему Рыжик, он устал от всего. Ему не хочется снова
видеть, как дурачатся Сэм и Эстер. Что касается его, то для него день закончился. Бруно встает со скамейки и, ни с кем не попрощавшись, уходит. Мери с грустью смотрит парню вслед, но не делает ничего, чтобы задержать его. Пожалуй, если Бруно хорошенько подумает, то поймет, что у него никогда ничего не получится с Эстер так же, как ничего не могло быть с Эстер у нее. Ее подруга свободна, и, рано или поздно, она найдет человека, который сделает ее счастливой. И человек этот будет не кем-то из непонятых. В этом Мери абсолютно уверена.

Глава 26

- Не торопись так, иди помедленнее!
- Я этого не понимаю! – возмущенно кричит Эстер. Она идет очень быстро, и Валерия едва
поспевает за ней, делая все возможное, чтобы не отстать. – Зачем он пристает к Сэму? Ведь тот ничего ему не сделал!
- Думаю, Сэм ему не нравится.
- Если Сэм ему не нравится, пусть не разговаривает с ним, это его личное дело, а меня пусть
оставит в покое.
- Бруно переживает за тебя, потому что он твой друг.
- Я тоже его подруга, но не лезу в его дела, не указываю, с кем ему разговаривать, а с кем нет.
Эстер резко останавливается. Ее пошатывает, когда она оборачивается, и смотрит на подругу.
Похоже, что последний глоток рома с колой, выпитый залпом, не пошел ей впрок.
- О-ой, меня качает, и голова кружится.
- Если…
Эстер не привыкла пить, и то, что Сэм плеснул в стакан с колой изрядно рома, сделало свое дело,
алкоголь ударил в голову. Валерия подходит к подруге, обхватывает ее за плечи и помогает присесть на деревянную скамью. Девушки так далеко отошли от всей группы, что остальных уже не видно.
- Слушай, наверно, я хватила через край, правда? Ну, с Бруно.
- Да ладно, не парься…
- Вот черт, теперь я сожалею, что так разговаривала с ним.
- Ну, уж не так, чтобы очень. Мы с Раулем спорим и посильнее, но все равно по-прежнему любим
друг друга, очень-очень любим.
- Ну вы с ним все-же пара, и это нормально, что вы ссоритесь.
- Вы с Бруно, порой, тоже ведете себя как пара, хотя вы с ним только друзья.
Они похожи на пару? Как это странно звучит. От слов подруги Эстер теряется еще больше, она совсем запуталась. Выходит, она ведет себя так из-за своих чувств к Бруно? Но что она испытывает к нему на самом деле?
- Я не люблю злиться.
- Знаю, – с улыбкой отвечает Валерия. – Мы все это знаем. Ты очень хороший человек.
- Ошибаешься, я не такая хорошая, как вы себе представляете.
- У каждого из нас две стороны, – одна хорошая, другая не очень. Только я уверена, что твоя не очень хорошая сторона гораздо лучше хорошей стороны большинства людей.
Эстер смотрит на подругу и недоуменно пожимает плечами:
- Я ничего не поняла.
- Как, совсем ничего? Вот черт!.. Пожалуй, я немножко запуталась. Если честно, то я не очень сильна в рассуждениях.
Подруги смотрят друг на друга и принимаются хохотать под светом уличных фонарей на аллее парка. Порыв холодного ветра гонит по земле сухие листья и заставляет девушек вздрогнуть и поежиться.
- Я не хочу сердиться на него, в этом все дело.
- В таком случае это имеет простое решение. Ну что, идем обратно?
- Да.
Девушки встают со скамейки, но когда они направляются в сторону съемочной группы, у Эстер начинает звонить мобильный телефон. Номер незнакомый, и девушка отвечает слегка удивленно:
- Да?
- Эстер?
- Д-да, это я.
- Привет, Эстер, это Эсперанса, мама Бруно. Ты можешь говорить, я не помешала?
Мама Бруно! Вот так неожиданность, этот звонок! Эстер продолжает идти вперед, на ходу жестами поясняя Валерии, кто звонит, и попутно отвечая в трубку:
- Здравствуйте! Нет-нет, не беспокойтесь, вы не помешали. Как у Вас дела?
- Отлично. Ты с моим сыном, правда?
- Да, я вместе с ним.
Это не совсем так, но сейчас не время объяснять матери Бруно, что они только что поругались.
- Он тебе что-нибудь сказал?
- Что-то сказал?..  Вы о чем? – смущенно спрашивает Эстер, совсем смешавшись.
- Господи! Ну и сыночек! Ты можешь сказать ему, чтобы он взял трубку?
Час от часу не легче! Вот незадача! Что она ей скажет? Не побежит же она, чтобы дать телефон Бруно.
- Видите ли... в данный момент я не с ним. Я отошла... в туалет, – лжет Эстер, сгорая со стыда и закрывая глаза рукой.
- Да? Ну, ничего страшного.
- Хотите, я скажу Бруно, когда вернусь, чтобы он позвонил Вам?
- Да нет, не надо. Лучше я скажу все прямо тебе. Я предупреждала Бруно, что если он сам ничего не скажет, то это сделаю я.
Эстер не знает, действует ли это алкоголь или резкий, пронзительный голос Эсперансы, а, может, это что-то еще, но у нее кружится голова. Даже дующий порывами холодный ветер не проясняет ее.
- А что должен был сказать мне Ваш сын?
- Что завтра вечером ты приходишь к нам на ужин, – без обиняков отвечает женщина. – Я не принимаю никаких отказов, – решительно добавляет она.
- Завтра?
- Да. Ты столько времени проводишь с Бруно, что я хотя бы ужином тебя угощу, как предлагала вчера. Все домочадцы будут рады, если ты придешь.
- Ой... я даже не знаю.
- Знаешь, золотко, конечно же знаешь! И не отнекивайся, я уже сказала, что не приму отказа!
Эсперанса кажется Эстер приятной женщиной. Несмотря на то, что Бруно часто повторяет ей, что мать крайне настырна и упряма, даже упрямее своего сына, то есть его, Эсперанса очень нравится девушке, да и поговорить с ней так занятно. Но, тем не менее, Эстер считает, что завтрашний вечер будет не самым лучшим для семейного ужина, особенно потому, что в данный момент они с Бруно сердиты друг на друга.
- Эсперанса, я не знаю, смогу ли, потому что...
- Эстер, это приказ!
Кажется, женщина говорит абсолютно серьезно. Вот ведь черт, как паршиво! Не может же она объяснить ей, что они с Бруно разругались, и до тех пор, пока не помирятся, лучше ни о чем таком не договариваться. Однако нет худа без добра. Чуточку везения, и тогда, возможно, ей будет легче помириться с Бруно, расскажи она ему, что на следующий день ужинает у него дома.
- Хорошо, я приду.
- Точно?
- Да.
- Замечательно! – ликует Эсперанса на другом конце провода. Она напоминает Эстер одну из тех дам, о которых сообщают в новостях по телевидению, что она только что получила какую-нибудь награду или премию.
- В котором часу мне приходить?
- Приходи часов в восемь или в половине девятого.
- Вы не хотите, чтобы я пришла пораньше и помогла Вам?
- Нет, даже не вздумай! Ты – наша гостья. Я не позволю тебе даже пальцем шевельнуть!
Непосредственность и импульсивность, с которой Эсперанса выражает свою радость, вызывает у Эстер улыбку. Как мало общего у Бруно со своей матерью. Представить невозможно, чтобы он подобным образом выражал свои чувства, разве что на футбольных встречах и у игровой приставки.
- Хорошо, я приду к восьми.
- Вот и славно. Ты будешь как дома, об этом я сама позабочусь. Ты чудесно проведешь время!
- Спасибо Вам большое, в этом я уверена.
Девушка улыбается, на душе у нее вдруг стало веселее. Эта женщина заразила ее своей радостью и оптимизмом. Теперь остается только, чтобы ее сын пошел ей навстречу, и они как можно раньше решили все возникшие между ними проблемы.
- Ну вот, пойду заниматься делами дальше, сами-то они не сделаются. Скажи Бруно, чтобы домой вернулся не очень поздно.
- Так ему и передам от Вашего имени.
- До завтра, Эстер. Я так рада!
- До завтра! – радостно отвечает девушка, еле сдерживая смех. Эсперанса вешает трубку, а следом за ней делает то же самое и Эстер.
Небольшая доза позитива и энергии! Мать друга бесподобна. Эстер чувствует себя более счастливой. Она даже представляет ужин с Эсперансой, ее мужем и остальными членами семьи. Вот два младших неугомонных непоседы и два старших чудесных брата. Будет замечательно!
Эстер возвращается туда, где находятся все остальные, уже готовые к новой съемке пирушки. Девушка ищет друга взглядом, но не находит. Она подходит к Мери, которая по-прежнему сидит на том же самом месте, что и раньше.
- Рыжик, а где Бруно?
- Он ушел.
- Как ушел? Куда?
- Домой.
- Что?
Вся радость, скопившаяся в Эстер, вмиг улетучилась с одним лишь вздохом. Бруно и вправду рассердился, и от этого ей очень плохо. Это она виновата в том, что Бруно разозлился на нее за то, что она так грубо разговаривала с ним, а ведь он просто беспокоился за нее.
- Ребята! Пожалуйста, займите ваши места! – громко кричит Рауль. – Будем снимать!
- Но Бруно нет, – грустно замечает Эстер.
- Я знаю. Он ушел. Когда закончим съемки, там посмотрим, как смонтировать эту сцену с уже отснятым прежде материалом.
Каждый из участников занимает положенное ему место. Хулио просит минуту, чтобы включить прожектор, который он принес для лучшего освещения.
- Послушай, мне очень жаль, – тихо извиняется Сэм, наклонившись к Эстер. – Если твой друг ушел из-за меня...
- Не волнуйся, ты не при чем, он рассердился на меня.
- В любом случае, когда увидишься с ним, попроси у него, пожалуйста, прощения от моего имени. Я не хотел, чтобы он разозлился и ушел.
Пока парень произносит эти слова, Эстер пристально смотрит в его чудесные зеленые глаза. Самуэль отбросил свое обычное зазнайство, перестал посматривать на всех свысока, и теперь кажется искренним.
- Я передам ему твои извинения.
- Хорошо, спасибо.
Парень выпрямляется и занимает свое место на площадке. Улыбаясь, он наблюдает за Эстер, искоса поглядывая на нее. Какой жест чести с его стороны. По-видимому, он все же не такой наглец и зазнайка, каким кажется на первый взгляд. Впрочем, Эстер он понравился с самой первой минуты. Когда она будет разговаривать с Бруно, то расскажет ему, что сказал этот парень, но для этого они должны сначала помириться. Эстер не хочет писать Бруно через WhatsApp, она предпочитает позже позвонить ему и постараться уладить с ним все дела.
- Ну что, готовы? Камера… Мотор!

Глава 27

Пятый дубль оказался победным. Сцена разгульной тусовки, в которой все главные герои перезнакомились друг с другом, была, наконец-то, снята. Было уже почти десять вечера, и все ребята порядком устали и проголодались.
- Мы еще должны снять диалог между Альбой и Сэмом, – объявляет Рауль, – но для этого нужны только два главных героя.
- А не можем мы пойти поужинать, а сняться в другой день? – спрашивает Самуэль, которому ничуть не хочется продолжать съемки.
- Не можем, нужно отснять диалог сегодня.
- Уф-ф-ф... Шеф, ты очень жестокий, у тебя совсем нет жалости.
- Идем, Сэм, лучше покончить с этим сейчас. Или ты предпочитаешь тащиться сюда еще раз, ради одной этой сцены?
Парень глубоко вздыхает и неохотно соглашается.
- Если хотите, мы можем сходить в Бургер Кинг [прим: сеть ресторанов быстрого питания], здесь неподалеку, и купить что-нибудь, пока вы будете снимать дальше, а потом, когда закончите, поедим все вместе в парке, – предлагает Валерия, которой ужасно хочется гамбургера.
- Классная идея! – радостным возгласом поддерживает подругу Рауль.
Все согласны с девушкой, кроме Анибаля и Ниры. На сегодня их участие в съемках окончено, и они предпочитают отправиться по домам.
Мери, Эстер и Вал взяли на себя труд сходить за едой, а остальные пятеро ребят готовят сцену между Альбой и Сэмом.
- Вы хорошо знаете этот эпизод? – спрашивает Рауль актеров.
- Я – да.
- Я тоже.
- Отлично. Чем черт не шутит, глядишь, сразу с первого дубля и получится.
Для фильма этот эпизод ключевой. Альба и Сэм отделяются от подвыпившей группы ребят и тайком встречаются. Они говорят о том, что с ними происходит и понимают, что испытывают друг к другу одинаковые чувства. И тогда они целуются.

- Ничего.
- Бруно так и не берет мобильник? – спрашивает Валерия у Эстер, когда они вместе с Мери втроем идут к Бургер Кингу.
- Да, он вообще его отключил.
- Надо же, какой упрямый.
- Да, такой же, как осел.
- Но ведь ничего же не было, чтобы он так взбесился.
- Не знаю, я плохо с ним разговаривала, и теперь раскаиваюсь в этом. Я не должна была быть с ним такой резкой, не должна была грубить, – сожалеет Эстер, снова пытаясь дозвониться до друга.
- До чего же у него поганая привычка, к тому же ему нравится спорить, а ты обращаешься с ним, как с королем.
Сотовый Бруно по-прежнему выключен. Губы Эстер дрогнули и слегка изогнулись в жалком подобии улыбки, на лице промелькнуло выражение смирения. Девушка кладет телефон в карман куртки. Она ощущает потребность поговорить с другом и извиниться за свою резкость, но в данный момент это невозможно.
- Никакого ответа, попробую позвонить позже.
- У него это пройдет. Я уверена, что вы помиритесь прежде, чем пойдете спать.
- Даже не знаю…
- Вот увидишь, помиритесь. Бруно, конечно, упрямый, но он тебя очень любит.
И она… она тоже любит его, вот только не уверена, как.
Добравшись до царства гамбургеров, девушки заходят внутрь. За весь путь Мария не проронила почти ни слова. Девушка понимает, что частично виновата в уходе друга, но она не может передать их с Бруно разговор, и потому предпочитает помалкивать, слушая двух остальных.
У прилавка немноголюдно, и девушки быстро делают заказ. Меньше чем через пятнадцать минут все было готово. Возвращаясь обратно в парк Ла Вагуада, Эстер снова звонит Бруно, но с тем же результатом. Уж не собирается ли он всю ночь держать мобильник выключенным?

- Нет, Сэм, не так. Нет!
- На этот раз тебе тоже не понравилось?
- Чему тут нравиться? Это же ни к черту не годится! – отвечает Рауль, недовольно сопя. Ребята 
повторили эту сцену уже четыре раза. – Понимаешь, ты не показываешь Альбе свои чувства. Ты как будто целуешься с матерью. Или я не прав, Альба?
- Ну, особой страсти я не заметила, – отвечает синевласка с улыбкой.
- Вот видишь? А Альба должна почувствовать, что это самый лучший поцелуй в ее жизни. Даже
наигранное должно казаться настоящим, Сэм. В этом и заключается актерская игра.
Самуэль устало трет глаза. На самом деле, он и сам отлично понимает, что Рауль прав. Здесь дело
не только в усталости, просто Альба не вызывает у него никаких чувств, а целоваться страстно и пылко с тем, кто ни чуточки тебе не нравится, очень тяжело. Нет, девушка красива, у нее прекрасные глаза, но она не его типаж. Альба, несмотря на красоту, не притягивает его в сексуальном плане. Вот если бы он должен был целовать, ну скажем, Эстер, все было бы совершенно иначе.
- Простите! Я весь день, не переставая, крутился как белка в колесе, и сейчас просто умираю от
усталости, – извиняется Самуэль, присаживаясь на скамейку.
- Нам нужно закончить эту сцену, так что постарайтесь, ребят. Чем быстрее это сделаем, тем
раньше сможем пойти домой.
- Хорошо, я постараюсь сыграть хорошо.
- Давай, парень, ты сможешь. Ты же у нас донжуан, покоритель сердец, вылитый мачо! Почему я
выбрал тебя на эту роль? Как ты думаешь?
- Ладно, идем. Попробуем снова.
Сэм поднимается со скамейки и встает рядом с Альбой. Девушка улыбается парню и еле слышно
игриво шепчет ему на ухо:
- Если хочешь, я слегка поглажу кое-что своим коленом, когда мы будем целоваться. Глядишь и…
- Класс! Это было бы отличным стимулом.
- Да что ты? Ладно тебе, кончай. Твоя девчонка меня убила бы.
- Если ты ей ничего не скажешь, я и подавно промолчу.
- Как-нибудь в другой раз.
Посмеиваясь, оба снова готовятся к съемке. Рауль спрашивает ребят, готовы ли они, когда вдалеке
появляются Валерия, Мери и Эстер, нагруженные сумками, доверху набитыми гамбургерами, картофелем и прохладительным. Они подходят как раз вовремя, чтобы понаблюдать за съемкой. Девушки молча садятся и смотрят за развитием действия:
- Ну что, готовы? Камера… Мотор!..
- Она очень красивая, – говорит Альба Сэму, застенчиво улыбаясь.
- Твой парень тоже ничуть не плох.
- Да, он – красавец.
Несколько мгновений Альба и Сэм не смотрят друг на друга, отводя глаза. Оба молчат,  но их
взгляды снова неизбежно притягиваются и встречаются на волшебную, чарующую секунду. Молодые люди улыбаются.
- Знаешь, с тех пор, как я впервые увидел тебя в кондитерской, я каждый день непрестанно думаю
о тебе.
- Я тоже.
- Я знаю, что это плохо, потому что… я с Нирой. Она – моя девушка, и все свое внимание я должен
был бы уделять ей.
- Я тебя понимаю. Мне тоже следовало бы посвящать больше времени Анибалю и не думать столько… о тебе.
Оба, не отрывая друг от друга глаз, идут навстречу друг другу.
- И что же нам делать?
- Не знаю, Сэм. Я не знаю.
- Сделать шаг вперед и идти дальше или навсегда забыть об этой истории?
- Я сбита с толку, все так сложно.
- Возможно, если мы… поцелуемся, то сможем понять, что чувствуем… на самом деле. Поймем,
нужны ли мы друг другу так сильно, как это кажется.
- Но…
- Если, поцеловав тебя, я больше не захочу целовать ни одну другую, я буду бороться за тебя до тех
пор, пока ты позволишь мне бороться.
- Я боюсь, что мои чувства окажутся правдой.
- А я не боюсь. Не стоит обманывать сердце.
- А если ты поймешь, что… Ты бросишь Ниру?
- Тогда я бросил бы все.
Руки Альбы и Сэма соединяются. Во всем парке не слышно ни звука, или же просто над всеми
присутствующими царит рождающееся на их глазах чувство. Даже Валерия, Мери и Эстер взволнованно ожидают окончания. Ребята так хорошо играют, что происходящее между ними кажется реальностью. Они вот-вот поцелуются! Сэм медленно наклоняется к Альбе, они закрывают глаза и в этот момент…
- Стоп! – резко кричит Рауль, прерывая ребят. – Стоп!
- Что теперь? – недовольно спрашивает Сэм. Он выпускает Альбу из своих объятий и упирает руки
в бока. – Я даже не начал ее целовать!
- И ты считаешь свою позу естественной для того, чтобы поцеловать девушку, в которую ты
влюблен?
- А что такого в моей позе?
Рауль, подражая Сэму, принимает его позу.
- Да ты же стоишь, наполовину отвернувшись от нее. Когда ты проявляешь к кому-то интерес, то
не отворачиваешься от человека, наоборот. И эти ссутуленные, поникшие плечи только доказывают твою апатичность и безразличие… А когда ты наклонился к Альбе, то это было похоже… Да это было похоже на все, только не на то, что ты собирался поцеловать ее!
- Эй, шеф, а ты не слишком придирчив? – спрашивает Рауля другая актриса.
- Да нет, конечно! Мой долг, чтобы вы делали все, как можно лучше! – в отчаянии восклицает
Рауль. – Смотри, Сэм… смотри, вот что я стараюсь от тебя добиться.
Рауль решительно делает шаг навстречу Альбе. Валерия с удивлением смотрит на него. Уж не
собирается ли Рауль изобразить с Альбой сцену поцелуя? Да нет, этого не будет! Однако Рауль выглядит непреклонным. Он решительно обнимает девушку за талию и смотрит ей в глаза.
- Видишь, как это делаю я? Вот она, правильная поза!
- Ну, знаешь, у каждого из нас своя манера целоваться! – горячо и несколько обиженно протестует
Самуэль.
- Не спорю, конечно, своя! Только моя поза выражает интерес к ней. Решимость. Я не отвернулся, а
смотрю на Альбу… Я наклоняюсь к ней медленно, но решительно. Я уверен в том, что хочу поцеловать ее, потому что она нравится мне и…
Губы Рауля находятся всего в нескольких сантиметрах от губ девушки.
Ничего себе – Рауль ее целует! В это нельзя поверить! Валерия рывком вскакивает со скамейки,
уронив один из бургеровских пакетов, которые она придерживала руками, и кока-кола растекается по земле. Она едва не закричала, когда ее парень слегка отстраняется от синевласки. Вал облегченно вздыхает, но сердце девушки продолжает колотиться с бешеной скоростью. Однако Альба не считает это наглядное объяснение законченным. Она нежно притягивает Рауля к себе и целует парня в губы под изумленными взглядами всех остальных и, особенно, Валерии, которая, не моргая, смотрела, как ее парень целуется с другой прямо у нее на глазах.

Глава 28

Он выходит из вагона на станции де Соль и не спеша идет по платформе, засунув руки в карманы
толстовки. Парень выходит из метро. Он продолжает злиться на весь мир. Вокруг него во все стороны снуют люди, что, в общем-то, обычное явление для центра Мадрида в пятницу вечером, под выходной. Впрочем, Бруно чихать хотел на это, какая ему разница, если он совсем недавно повздорил с самым главным человеком в его жизни. Это их с Эстер первая по-настоящему крупная ссора, и это  единственное, что его интересует в данный момент.
Никогда прежде Эстер не разговаривала с ним так резко. Бруно считает, что она была к нему
несправедлива. Его подруга вольна делать все, что пожелает, но она ошибается, продолжая игру с подобным типом. Ведь у него уже есть девчонка! Весь обратный путь, парень много раз прокручивал в голове все случившееся. Слова Мери тоже глубоко задели его, потому что в большинстве своем, они верные. Мери разбередила его рану, и теперь она болит.
Он и сам отлично понимает, что продолжает любить Эстер, и охвачен слепой ревностью, но
вместе с тем он переживает за нее чисто по-дружески. Как ни крути, Эстер его подруга, и он, Бруно, беспокоится за ее здоровье. Его волнуют ее чувства. Он тревожится из-за ее слез и печется о ее благе, потому что она и в самом деле очень важна для него. Эстер не только его немыслимая, невозможная любовь, но и человек, который очень дорог ему. Эстер многое дала ему, но совсем недавно она пережила трудный период, и тогда Бруно был ее жилеткой для слез. Родриго заставил девушку страдать, причинив ей много боли. То же самое ждало бы ее с парнем вроде Самуэля.
Ну почему хорошие ребята не имеют таких возможностей, как плохие? Девушки предпочитают
парней, которые заставляют их страдать, приносят им одни огорчения, ничего не давая взамен. Таких, как Сэм или Родриго.
Он же, Бруно, наоборот, всегда старался бы сделать Эстер счастливой, потому что она значила бы
для него все, она была бы всей его жизнью. Он никогда не позволил бы ей страдать.
Он помнит ее плач, все ее слезы. Все вместе, и каждую слезинку по отдельности. Он помнит ее
тоску, от которой она отходила постепенно шаг за шагом на протяжении долгих месяцев. Да, он отлично это помнит…

- Держись, Эстер. Давай, подбодрись. Ну-ну, все закончилось уже больше трех недель назад. Этот
парень уже в прошлом, он канул в лету.
- Тогда почему же я чувствую себя так, как будто все только что случилось?
- Потому что ты была влюблена в него.
- Я не понимаю, почему он так вел себя со мной. Ну почему он так поступил?
Этот вопрос она задавала каждый день. А Бруно каждый день выслушивал ее, не в состоянии
поднять голову, и страдал оттого, что видел ее такой удрученной. И еще как можно мягче и тактичнее отвечал на ее вопросы. И ни слова жалобы, ни одного упрека. Все так, будто они впервые говорили на эту тему.
- Не думай больше об этом. Родриго законченный сухарь, у него совершенно нет чувств. Ты
заслуживаешь кого-нибудь получше.
- Не знаю, возможно, это я была виновата.
- Да ни в чем ты не виновата! Ни чуточку!
- Я его любила.
- Ты была слепа и не понимала, каким он был на самом деле.
- А, может, я просто недозрела или вообще недоразвитая?
- Ты очень развитая, абсолютно нормальная. Тебе же только шестнадцать. Надо же – недозрелая!
Нужно было бы бить тревогу, если бы ты была слишком переспелая, разве нет?
Забавная картина, нарисованная Бруно, заставляет девушку улыбнуться. Он всегда так внимателен
к ней и, порой, ему удается заставить ее забыть о прежних отношениях.
- Думаю, да.
- К тому же, если ты недоразвитая, то какой же тогда я?
- Ты… ты просто прелесть.
Эстер обхватывает руками лицо парня, наклоняется и целует его в щеку. Бруно чувствует себя
перенесенным в другой мир, в другое измерение, когда губы девушки ласково касаются его лица, хотя он понимает, что это не более чем благодарный поцелуй. Благодарный, такой и только такой.
У Бруно есть одна фотография, сделанная тем же вечером, сразу после поцелуя. На ней они с
Эстер вдвоем: она улыбается, несмотря на грусть, а он довольно серьезен, несмотря на радость оттого, что рядом с ним – она. Парень выглядит сердитым, хотя на самом деле он был в замешательстве и покраснел от смущения. Он и теперь продолжает хранить это фото в своем смартфоне. Фотография напоминает ему о ласковом прикосновении губ Эстер к его разгоряченной коже. По дороге к дому Бруно одолевает искушение взглянуть на нее, но его смартфон выключен. Дело здесь отнюдь не в разрядившейся батарейке, а в нем самом. Теперь Бруно не хочет ни читать слова, написанные Эстер, ни слышать ее голос. Он решил так, когда ехал в метро. Да, он принял очень важное для себя решение: он хочет доказать самому себе, что не зациклен на Эстер, а если и зациклен, то может жить, не видя и не слыша ее, и не зависеть от нее двадцать четыре часа в сутки. По крайней мере, он должен попытаться не зависеть от Эстер, тем более если все опять повторится сначала. Он не желает больше мучиться из-за нее, в то время как она страдает из-за другого. Мери права: его чувства медленно губят его.

- Привет, ма, – говорит Бруно, когда Эсперанса открывает ему дверь квартиры.
- Как? Ты уже здесь?
- Угу. Разве ты не сказала, чтобы я вернулся рано?
- Да, но...
- Ну вот, я так и сделал, по-твоему, быстренько вернулся, – очень серьезно говорит парень. –  Ладно, пойду к себе. Спокойной ночи.
- Спокойной ночи.
Женщина недоуменно приподнимает брови и внимательно смотрит на идущего в свою комнату сына. Что-то случилось. Сразу видно, что ему плохо. Мать очень точно подмечает такие вещи. Возможно, он злится из-за того, что она сама взяла и пригласила его подругу. Конечно, иногда она слишком настойчива и напориста, но ведь она думала, что Бруно обрадуется, если Эстер придет к ним домой на ужин.
Ну уж нет, она это так не оставит. Эсперанса быстро направляется к спальне Бруно. Женщина собирается войти в комнату, но вспоминает, что всегда говорит ей сын, и стучит в дверь.
- Да?
- Ты как? Я могу войти?
- Входи.
В голосе Бруно звучит вялое безразличие и смирение. Он всегда говорит с матерью именно так. Эсперанса поворачивает ручку двери и заходит в комнату. Бруно сидит на кровати, даже не переодевшись.
- С тобой все в порядке?
- Да, все отлично.
- Не ври мне.
- Мама, отстань, не будь такой занудой.
- Послушай, я же вижу, что ты... какой-то чудной.
- По-моему, ты уже должна была бы привыкнуть к тому, что я чудик.
- Я имела в виду, что ты чудной, потому что взволнованный, грустный, а не этих... из “Большой фабрики”.
- Из “Большого взрыва”[прим: имеется в виду американский ситком“Теория большого взрыва” о двух физиках, работающих в НИИ], – со вздохом поправил мать Бруно. – И вообще я не грустный и не взволнованный, а просто устал и хочу спать.
Но эта женщина так быстро не сдается. Она убеждена в том, что Бруно врет, и упорно продолжает:
- Уж не из-за того ли, что я позвонила Эстер, чтобы пригласить ее завтра на ужин? – спрашивает Эсперанса и, не дожидаясь ответа продолжает: – Поскольку я подумала, что ты ей ничего не скажешь, то взяла на себя смелость позвонить Эстер самой. Она сказала тебе об этом, так?
Новость обрушивается, как гром средь ясного неба, но Бруно старается скрыть свое удивление за непроницаемым лицом. Ну зачем, зачем она сделала это? Если еще до ссоры с Эстер ужин казался ему плохой затеей, то теперь и подавно, он считает это самой худшей из череды материнских идей.
- Да... сказала.
- Так вот что с тобой происходит. Ты злишься из-за этого?
- Мама, повторяю, со мной ничего не происходит, – немного погодя отвечает Бруно. Он старается овладеть ситуацией. – К тому же Эстер не сможет прийти завтра на ужин. Она забыла, что проведет выходные с родителями не в Мадриде.
- Как? Это точно?
- Абсолютно.
- Вот ведь незадача! Ах, какая досада.
- Все это мелочи жизни, – заявляет Бруно, – и, сделай одолжение, не звони больше никому из моих друзей. Пожалуйста. Если я захочу пригласить их домой, то возьму этот труд на себя.
- Но ведь ты ничего не сказал бы Эстер.
- На то свои причины!
- Это все потому, что ты очень робок с девушками. Так ты никогда не найдешь себе подружку.
Ну вот, приехали! Только этого и не хватало – всплыли девушки, подружки. Сегодняшний вечер не для подобных разговоров. Вот прямо сейчас ему точно нет ни малейшей необходимости говорить на эту тему.
- Мама, мне хочется спать.
- Даже у твоего младшего брата есть подружка, очень красивая девочка, которую зовут...
- Черт возьми! – не выдержав, взрывается Бруно. – Мама, оставь меня в покое! – орет он в бешенстве. – Я устал и хочу лечь спать!
Женщина не ожидала со стороны сына подобной реакции и, молча кивая головой, идет к двери.
- Спокойной ночи, Бруно.
- Спокойной ночи.
Эсперанса выходит их комнаты сына и закрывает дверь.
Парень тяжело вздыхает, теперь ему вдвойне плохо. Он не должен был кричать на мать, но она бывает ужасно настырной и надоедливой. Не найдется на свете терпеливца, который выдержит ее. Хотя, чего там говорить, на этот раз он снова переступил границы. Сегодня явно не его день.
Переодеваясь ко сну и облачаясь в пижаму, Бруно мучительно размышляет о том, какая запутанная и трудная штука его жизнь. Ему приходится несладко – он не уверенный в себе закомплексованный коротышка, упрямец и брюзга... Без шансов, что какая-нибудь девчонка полюбит его, и тем более та девушка, в которую он влюблен. Он так и останется навсегда одиночкой. Это его тяжкий крест. Временами ему хотелось бы исчезнуть. Впрочем, о нем никто и не скучал бы.
Бруно смотрит на свой выключенный смартфон. Может, включить его? Он уверен, что Эстер уже написала ему или позвонила, она такая. Но телефон он все же не включает. Из гордости, потому что не хочет страдать еще больше.
Парень ложится на кровать, укрывается одеялом до самой шеи и обнимает подушку. Закрыв глаза, он думает о том, что его жизнь дерьмо, и, что самое трагичное, ничто не указывает на то, что когда-нибудь она станет лучше.
Он не просто непонятый, а тупица, идиот, кретин, которого никто не понимает. Ни собственная мать, ни друзья, ни Эстер... Бруно открывает глаза. Ему хочется заплакать, но он не плачет, задыхаясь от слез, своих собственных слез. Парень снова закрывает глаза и старается не думать о ней, но это невозможно, как бы сильно он не старался. Он не сможет не думать о ней даже во сне. Эстер – главная героиня его жизни и большей части его снов.

Глава 29

Ни единого взгляда. Ни единого крика. Ни единого упрека.
С тех пор как Альба поцеловала Рауля, Валерия чувствует себя преданной и униженной. Выйдя из метро, она идет по улице вместе с Раулем. Парень много раз всячески старался объяснить ей, что он не виноват, но в ответ получил лишь монотонно-отрывистые, равнодушные, односложные ответы.
- Клянусь, я не хотел целовать ее, – горячо уверяет Валерию Рауль, едва они отошли от остальных и остались вдвоем, – правда, не хотел.
- Ладно.
Заключительная сцена поцелуя была отснята в первом же дубле, сразу после данных Раулем советов. Последовавший за съемками ужин прошел в гнетущем напряжении; обстановка была накаленная, несмотря на то, что все старались не придавать значения случившемуся. Даже сама Альба пыталась убедить Валерию в том, что все это было просто репетицией, и поцелуй был ничем иным, как небольшим недоразумением.
- Милая, ну серьезно, я же не хотел.
- Угу.
- Это она набросилась на меня, я только хотел объяснить Самуэлю, что я хочу от него.
- Очень хорошо.
- Вал, ты должна мне поверить. Ну как бы я стал целовать ее вот так, перед тобой?!
- Однако поцеловал.
- Но не потому, что хотел.
- О’кей.
- Не будь такой, ну, посмотри на меня хотя бы.
Но, несмотря на все старания Рауля, ему не удается убедить Валерию посмотреть ему в глаза. Им обоим плохо. У нее не выходит из головы картина – вот как в кошмарном сне тянутся те две-три секунды, когда губы Альбы слились с губами ее парня. А он, со своей стороны, не знает, как ему оправдаться. Он старался наглядно показать Сэму, как тот должен целовать Альбу, но не намеревался идти в своих советах до самого конца. Почему синевласка так поступила, если Валерия ее хорошая подруга?!
- Ну, брось, не дуйся, прости меня.
- Мне нечего тебе прощать.
- Тогда почему ты не смотришь на меня, когда говоришь?
- Я не могу.
- Можешь. Посмотри на меня, пожалуйста.
Все бесполезно. Валерия продолжает решительно идти вперед, не обращая внимания на просьбы парня. После еще нескольких безуспешных попыток, Рауль сдается и, молча, провожает Валерию до дома. Сейчас почти двенадцать, и на улице становится все холоднее. Девушка дрожит от резкого порыва ветра, бьющего в лицо. В другой раз она обняла бы Рауля, прижалась к нему, и холод отступил бы, а дрожь быстро прошла, но вот сейчас – ни за что, это было бы самым последним, что она сделала.
Он поцеловал другую, пусть даже случайно!
Парочка подходит к подъезду дома, где живет Валерия. Девушка достает из сумочки ключ от входной двери и вставляет его в замок.
- Ты не поцелуешь меня на прощание? – после недолгого молчания спрашивает Рауль.
И вот теперь Вал смотрит в глаза парня. Она морщит лоб, словно прислушиваясь к себе. Девушка не помнит, чтобы в ней когда-либо бушевали такие неистовые чувства. Она в ярости, в ее душе смешались неописуемые боль и гнев.
- Я не хочу слизывать чужие слюни, – язвительно выпаливает она.
- Ты говоришь серьезно?
- А ты видишь по моему лицу, что я шучу? Или считаешь, что после того, что ты сделал, я настроена шутить и веселиться?
- Я понимаю, как ты обижена и раздосадована, но это не я поцеловал ее.
- Выходит, я?
- Нет, но я не смог уклониться.
- Ты и представить не можешь, каково мне сейчас, Рауль.
- Мне жаль, правда, очень жаль. Я сожалею, что тебе так плохо, но, думаю, мы могли бы обсудить эту тему несколько иначе.
- Иначе? Ты что же, хотел, чтобы я сделала фотку, пока вы вовсю целовались?
- Брось, Вал, ты ко мне несправедлива!
- Значит, это я несправедливая, а ты весь такой правильный? А ведь это ты целовал другую, стоя передо мной! Целовался прямо на моих глазах!
- Но я же не хотел целовать ее! Это она сама! Я уже не знаю, как еще растолковать тебе все это!
Крики ребят привлекают внимание проходящих поблизости людей, и это заставляет Валерию постараться успокоиться и не слишком повышать голос.
- Я не хочу продолжать спорить с тобой в подобном тоне, – немного помолчав, говорит Рауль, нервно проводя рукой по волосам.
- Я тоже.
- Вот и хорошо.
- Наконец-то, мы хоть в чем-то согласны.
- Похоже на то…
И снова повисло молчание. Валерия и Рауль смотрят в глаза друг другу, часто и прерывисто дыша;
от недавних криков у обоих еще перехватывает дыхание.
- Милая, это переходит все границы. Я не хочу ссориться с тобой. Почему бы нам не забыть
случившееся?
- ЗАБЫТЬ?
- Ну да. Давай забудем последние часы, как будто всего этого никогда не было, – предлагает Рауль,
улыбаясь. – Я люблю тебя.
- Я тоже, но…
Глаза девушки блестят от непролитых слез. Она вот-вот заплачет. Ей невероятно трудно говорить в
эти минуты. В ее голове постоянно мелькает одна и та же картина – ее парень целуется с Альбой. И каждый раз, вспомнив это, Валерия ощущает резкий укол в сердце.
- Но что, Вал?
- Я не могу забыть увиденное, по крайней мере, сейчас.
- Уф-ф, я не знаю, что еще сказать тебе. Я ведь уже попросил прощения.
- Этого не достаточно, Рауль. Неужели ты не понимаешь? Ты целовался с девушкой в моем
присутствии. Подумай, как бы ты чувствовал себя, окажись на моем месте.
- Ужасно плохо.
- Я чувствую себя точно так же.
Даже когда Элизабет набросилась на нее и крепко схватила за шею, ей не было так больно, как
сейчас. Эта боль внутри нее.
- Что я могу сделать, чтобы тебе стало легче?
- Сейчас просто дай мне уйти, а завтра посмотрим, что будет.
- Думаешь, так будет лучше для тебя?
- Я не думаю, я чувствую.
- А не будет ли тебе хуже, если ты останешься одна?
- Не знаю, – отвечает Валерия, в ее взгляде читается растерянность и смятение. – Единственное,
что я знаю, это то, что сегодня я не желаю больше разговаривать с тобой на эту тему.
- Хорошо, если ты так хочешь… я уйду.
- Спасибо.
Раулю хочется поцеловать девушку на прощание, но он понимает, что это плохая идея. Он горько
улыбается, машет рукой, а потом поворачивается и уходит прочь от дома, в котором живет Валерия. Девушка чувствует ком в горле, когда фигура парня исчезает в конце улицы. Опустив голову, она заходит в подъезд и поднимается на свой этаж. Ничего хорошего – девушке хочется плакать. Открыв дверь, она обнаруживает, что свет во всей квартире погашен. Кажется, мама еще не вернулась из кафе,
но уже поздно, и она должна была бы уже быть дома.
Вал не спеша идет к своей комнате и включает настольную лампу, чтобы не разбудить Вики.
Девушка снимает пальто и устало садится на кровать. В голову снова приходят мысли о том, что она пережила этим странным вечером. Все это, как страшный сон. Все события сегодняшнего вечера образуют часть какого-то кошмара. В голове непрестанно крутится и крутится одно и то же, пока какое-то чириканье не возвращает девушку в реальность.
- Что ты делаешь? Почему не спишь? – спрашивает Вал попугайчика, подходя к его клетке.
Птичка беспокойно вертит головой, сидя на деревянной жердочке. Это ненормально, что Вики не
спит в это время.
- Что с тобой случилось? Тоже вечер не удался?
Пичуга посвистывает, а потом слева направо проводит клювом по металлическим прутьям клетки.
Это вызывает у девушки невольную улыбку, как будто ее талисман понимает, что с ней случилось, и хочет утешить ее, заставляя смеяться. Вики снова мягко посвистывает и опять проводит клювом по решетке. Тогда девушка передразнивает птичку и тоже проводит пальцем по прутьям клетки. Так они передразнивали друг друга раз пять.
- Спасибо за поддержку, но сейчас не время играть. Давай спать, малыш, спать, спать. – Вики
свистнул в последний раз, и Валерия набросила тряпку на его клетку, чтобы свет не мешал ему.
Девушка снова садится на кровать и смотрит на часы смартфона. Уже половина первого. Куда же
запропастилась мама? Валерия собирается послать сообщение и спросить, где она, но слышит стук двери подъезда. Она кидается к входной двери и видит мать.
- Привет, не поздно ли ты вернулась, а?
- Я немного развлеклась, – отвечает Мара, садится на диван в гостиной и сбрасывает туфли. – Как
у вас прошли съемки?
- М-м-м… хорошо. За-ме-ча-тельно.
Едва взглянув на дочь, Мара мгновенно понимает – что-то стряслось.
- Валерия, что случилось? И не говори, что ничего, мы отлично знаем друг друга.
- Я поссорилась с Раулем.
- Надо же.
- Мы крупно поругались.
- Ладно, не переживай, это обычное явление для пар, которые…
- Он поцеловал Альбу.
- То есть, как это поцеловал Альбу?
- Да, он целовался с ней прямо передо мной. Я совершенно разбита, уничтожена!
Девушка садится рядом с матерью и подробно рассказывает ей о том, что произошло в парке Ла
Вагуада и о последующем выяснении отношений с Раулем у двери ее дома.
- Послушай, судя по твоим словам, это она поцеловала Рауля, – говорит Мара, внимательно
выслушав рассказ дочери.
- Ну да.
- Тогда что же ты злишься?
- Я не могу выбросить из головы, как они целовались… Я чувствую себя просто ужасно.
- Валерия, ты не должна чувствовать себя ужасно. Если ты и должна на кого-то злиться, так это на
Альбу. Рауль не виноват, что твоя подруга набросилась на него.
- Но я не могу не думать об этом. Мне тоскливо, я в смятении.
- Тебе так плохо?
- Да, и жутко хочется плакать, но я даже не могу зареветь. Думаю, я не смогу заснуть.
Мара кладет руку на голову дочери и ласково гладит по волосам. Затем она смотрит на часы и что-
то быстро подсчитывает  в уме. Время еще есть.
- Я знаю, как немножко отвлечь тебя, – объявляет Мара, снова обуваясь. – Надевай пальто, мы
уходим.
- Уходим? Прямо сейчас?
- Сегодня пятница. Чему ты удивляешься?
- Но, куда ты хочешь пойти?
- Иди за пальто, да пошевеливайся! По дороге я все тебе расскажу.
Валерия ничегошеньки не понимает. Ей не хочется уходить из дома, но мать выглядит такой
решительной. Похоже, у нее есть на то причины. Что же должно произойти, чтобы развеселить ее?

Глава 30

Уже давно Мери не приходила домой так поздно, но ее мать не стала ругать ее. Наоборот, она
разговаривала с ней спокойно, улыбалась и даже попросила посидеть вместе с ней. Девушка послушно села рядом с ней на диван.
- Ну и как, на съемке все было хорошо? – спрашивает Пас, глядя в телевизор.
- Да, неплохо.
Все было ужасно. Просто кошмар! Она повздорила с Бруно, жутко замерзла, Валерия и Рауль
разозлились друг на друга. К тому же она все время думала о том, что Палома продинамила ее… Но она не станет рассказывать обо всем этом.
- А я и не знала, что твоему другу нравится снимать фильмы.
- Он мечтает стать кинорежиссером.
- Надо же, какое интересное у него призвание! Надеюсь, у него получится, он славный парень.
- Да, славный.
- Я рада, что ты развлеклась с друзьями, это тебе полезно. Ты должна почаще выходить из дома.
- Мама, на носу экзамены. У меня мало времени на все остальное.
- Но иногда тебе просто необходимо проводить какое-то время с друзьями.
- Мы все очень заняты.
- А почему раньше вы виделись чаще?
Девушка не отвечает, матери не понравился бы ее ответ. Мери поднимается с дивана и идет на
кухню за стаканом апельсинового сока, а, вернувшись, меняет тему.
- Ты видела папу?
- Нет, он сюда не приходил, – отвечает мать, не отрывая глаз от экрана.
- А тебе не кажется странным, что он приехал в Мадрид, не предупредив тебя заранее?
- Да, это поразительно, но такой уж у тебя отец.
- Судя по тому, что он мне сказал, это было абсолютно спонтанно. Он сел в машину и приехал
сюда просто потому, что это взбрело ему в голову.
- То же самое он втолковывал мне, когда позвонил, оставив тебя в Ла Вагуада. Он сошел с ума.
Больше семи часов на машине, это…
- Он не говорил тебе, в какой гостинице остановился?
- Я не спрашивала. Это не мое дело.
Слова матери холодны и сухи, они не выражают никаких эмоций, как будто человек, который был
когда-то ее мужем и оставался отцом ее дочерей, теперь был ей совершенно безразличен. Это тянулось довольно долго, но у Мери складывалось впечатление, что в последние месяцы между родителями все изменилось.
- Завтра я позвоню ему, чтобы встретиться. Ты не будешь возражать, правда?
- Пока он не повезет тебя жить в Барселону… нет проблем.
- Успокойся.
- Раз уж он приехал в Мадрид, то мог бы привезти и твою сестру, чтобы выходные она провела с
нами. Мне так ее не хватает.
Это верно. Она тоже сильно скучает по Гадеа. Мери не хватает ее музыки, запаха ее духов, когда
она проходит мимо комнаты сестры, глупых споров по мелочам. И все же она рада, что сестра живет в Барселоне вместе с отцом. С тех пор как в ноябре, Гадеа уехала с ним, ее отец стал совершенно другим человеком и избавился от своей депрессии.
- Ма, я устала. Пойду, лягу в кровать.
- Хорошо, Мария, отдыхай.
- Спокойной ночи.
- Спокойной ночи.
Рыжик допивает свой сок и оставляет стакан на кухне. С кисло-сладким вкусом апельсина на
губах девушка входит в свою комнату и закрывает дверь. Прежде чем переодеться, она включает компьютер и усаживается перед ним. Она хочет немного послушать музыку. У нее снова выдался тяжелый день.
Пока грузится компьютер, она достает телефон и просматривает его. Нет ничего нового, ни в
WhatsApp, ни в других сетях. Она думает, не должна ли она послать сообщение Бруно, чтобы посмотреть, как он себя чувствует. Вероятно, он разозлился на нее, но сейчас уже поздно, и момент, скорее всего, не самый подходящий. К тому же у нее нет настоятельной потребности писать ему или просить за что-то прощения. Опять эта мучительная апатия…
Компьютер готов. Девушка входит в папку с музыкой и выбирает диск El M;todo Lebrun и первая
песня, которую она слушает “Родился с холодом” [прим: Nac; con fr;o]. Мери нравится эта песня, и в словах “я родился с холодом в душе, и не могу излечиться…” ей видится ее собственное отражение.
Девушка снимает очки и трет глаза, потом снова надевает их и смотрит не монитор. Цокая языком,
Мери играет с мышкой, водя курсором вверх-вниз по экрану. Слишком велико напряжение. Она не хочет это делать. Ей не стоит это делать. Девушку бесит ее зависимость от чего-то. От кого-то. Нет… Однако ее сила воли не настолько большая, как нужно. Мери набирает адрес сайта и привычно делает все остальное, чтобы войти в чат лесбиянок.
Она не хотела, клянется Мери сама себе, она не хотела, но именно этим всегда и заканчивается.
Ее шаги всегда приводят в одно и то же место. И после всего она еще осмеливается сказать Бруно, что он одержим Эстер. А сама-то? У нее все еще хуже. Она вцепилась в глупый сайт или, что еще хуже, в человека, о котором даже не знает, существует ли он. Вцепилась клещами в ник, который сейчас выделяется в левой колонке среди тех, кто в сети.
Мери чувствует озноб. У нее такое чувство, что это не приведет ее ни к чему хорошему, но в то же
самое время она безмерно счастлива видеть “ПаломаЛавин” в числе тридцати трех присутствующих пользователей.
Обе девушки пишут друг другу практически одновременно.
- Рыжулька!
- Надеюсь, у тебя весомое оправдание на сегодняшний вечер.
- Мне жаль! Ты даже и представить не можешь, как жаль! В семь часов я не смогла! Прости меня!
И еще одно приглашение пообщаться по видео. Мария тяжело вздыхает. Она даже не захватила
линзы, хотя, вполне возможно, если она сейчас отлучится на несколько минут, чтобы принести их, эта девчонка снова исчезнет. Да какая теперь разница, такой она ее должна увидеть или этакой.  Подходящий ли для этого момент? Общение по скайпу не входило в ее планы на вечер. Нет, все-таки это подходящий момент. Мери набирает в грудь побольше воздуха и наводит курсор мыши на кнопку с надписью “согласен”, а затем решительно нажимает ее.
Она согласна.
Пятнадцать секунд, затраченные на включение и активацию камер, кажутся бесконечно длинными
и неопределенными. По всему телу Мери пробегает дрожь, и девушка не перестает поправлять волосы, стараясь пригладить их, как можно лучше.
И вот, наконец, появившееся изображение с другой стороны экрана, немедленно решает одно из ее
сомнений: Палома – девушка, здесь она сказала правду.
У нее очень белая кожа, даже белее, чем у нее самой, пухлые розовые щеки и очень светлые
волосы, собранные на затылке в пучок, как у гимнастки. Чуть вздернутый нос и огромные голубые глаза, слегка подкрашенные. Маленький рот и округлый подбородок с красивой ямочкой. По виду она напоминает Мери русскую девушку или девушку из какой-то другой восточно-европейской страны. Она не самая красивая во вселенной, но гораздо красивее ее самой.
Когда Мери смотрит на девушку, то боится, что та быстро исчезнет с экрана, поскольку в плане
внешности Мери ей уступает, однако Палома не только не исчезает, но даже улыбается ей.
Камера не передает звук, поэтому обе продолжают переписываться между собой.
- Привет! Смотри-ка, а ты и вправду рыжая!
- Ага, а ты девчонка.
- Конечно, девчонка!
Неизменная улыбка девушки немного успокаивает Мери, которой трудно улыбаться.
- Ты очень красивая, – пишет она и поправляет очки.
- Ты тоже!
- Я? Уверена, что ты видишь меня?
- Конечно!
- Думаю, ты говоришь о другой. Кто там еще у тебя на экране? Эдурне? [ прим: Эдурне - Edurne
Garc;a Almagro, испанская певица в стиле поп-рок и данс]
Ирония Мери заставляет девушку рассмеяться. Палома жестом просит Мери немного подождать.
Она поднимается и встает у стены. Оттуда ее можно увидеть в полный рост, с ног до головы. На ней розовая пижама с рисунком каких-то игрушек. Девушка совсем невысокая, где-то метр пятьдесят шесть или семь.
- Ну что, увидела? Я – лилипутка, гномик, – пишет девушка, возвращаясь к клавиатуре. – А теперь
посмотри на это.
Сейчас вместо того, чтобы отойти назад, девушка приближает лицо вплотную к камере. Мери
отчетливо видит, что правый глаз Паломы лилово-фиолетовый, о чем та и сказала утром.
- Это из-за подножки, которую тебе подставила Наталья?
- Да. Это из-за глаза я не могла быть дома в семь. Мне пришлось идти к окулисту.
- А что у тебя случилось?
- Около пяти у меня начало двоиться в правом глазу, и мама потащила меня к врачу. Короче, на
следующей неделе мне предстоит обследование.
- Но ты хорошо видишь?
- Да, мне закапали какие-то капли, и все прошло, но врачи сказали, что это может повториться
снова.
- Черт, надеюсь, ты поправишься.
- Спасибо.
- Это была уважительная причина.
- Я думала, что больше никогда ничего не узнаю о тебе! Мне было так плохо! Но мама заставила
меня пойти!
Улыбка исчезает с лица Паломы, и две слезинки медленно текут по ее белой коже. Шмыгнув
носом, девушка вытирает слезы рукавом пижамы и снова улыбается. Мария смотрит на нее, полностью погрузившись в свои мысли. Эта девушка вызывает у нее какое-то невероятное чувство.
- Хочешь мой номер телефона?.. Чтобы мы снова не потеряли друг друга. На моем смартфоне есть
WhatsApp.
- Ты хочешь дать мне номер телефона?
- Да.
- Вот здорово! Спасибо.
Мери и подумать не могла, что даст номер телефона. Эта девушка дорога ей, и теперь она уверена,
что в большинстве случаев Палома сказала ей правду. Но она же едва знакома с ней! И тем не менее, Палома ей нравится, возможно, даже слишком.
Мери не доверяет интернету, поэтому она встает, берет из коробки фломастер и пишет номер на
левой руке. Написав номер, она показывает его Паломе, держа ладонь перед камерой. Увидев номер, девушка подскакивает на месте, хватает смартфон, быстро забивает цифры и сохраняет номер Мери. Секунду спустя Палома перезванивает ей, чтобы у Мери тоже был номер ее телефона.
- Получила.
- Отлично! У меня есть твой номер телефона, это просто сон!
Радость девушки необычайна. Мария удивлена восторженностью Паломы, ее добротой и
нежностью к ней даже после того, как она ее увидела.
- Кстати, поговорим о снах… Между прочим, уже половина первого.
- Ты идешь спать?
- Уже поздно.
- Не уходи, прошу тебя. Останься еще ненадолго.
- Хоть завтра и суббота, мне нужно учиться. Начинаются экзамены.
- Пожалуйста, Рыжулька, не уходи. Прошу тебя.
- Хорошо, еще полчаса, – говорит Мери, впервые за весь вечер широко улыбаясь.
- Спасибо! Вот здорово! – Палома радостно хлопает в ладоши. Удивительно, что кто-то хочет
провести с ней больше времени.  Такого никогда не было. Ей так хорошо. После долгого времени ей на самом деле хорошо.
- И вот что, Палома. Называй меня, пожалуйста, Мери.

Глава 31

- Что это вы здесь делаете? Почему еще не спите? Уже очень поздно.
- Ш-ш-ш.
Барбара и Даниэла в один голос приказывают только что пришедшему домой брату замолчать. Близняшки сидят в своей комнате на кровати, укрывшись одеялом. Обе с особым вниманием, почти не моргая, смотрят на экран компьютера.
- Что смотрите?
- “Лузеры”, – отвечает Барбара, – и не мешай нам больше.
- Понятно, молчок. Это конец последней серии второго сезона.
- И очень интересный.
- Ладно, я уже ухожу. Спокойной ночи. И не засиживайтесь долго, а ложитесь спать.
- Ш-ш-ш.
Рауль на цыпочках выходит из комнаты сестер и тихонечко прикрывает дверь. Еще бы! Лучше их не злить! Он идет к себе в спальню и закрывается в ней. Он очень сильно устал, и к тому же обеспокоен. У него не было никакого намерения целовать Альбу. Поцелуй был совершенно неожиданным, и он не смог уклониться. Зачем она это сделала? У него никогда не создавалось впечатления, что он ей нравится. А хоть бы и нравился, Валерия – ее подруга. Они отлично ладили с тех самых пор, как познакомились, и уж, конечно, Альба знала, что поступи она так, и Валерии было бы очень плохо. Как бы то ни было, а все случившееся очень странно. На сегодня основная задача – придумать, что делать, чтобы его девушка перестала на него злиться. Будет нелегко, чтобы она забыла об этом вечере в Ла Вагуада. Хорошо еще, что Вал ничего не знает о его визитах в дом Элизабет. Если она прознает об этом, то их отношениям придет конец. Она больше не стала бы доверять ему, и совершенно справедливо, – у нее были бы на то все основания.
Как плохо он с ней поступает!  Вместе с тем, он ее любит... То, что он вместе с Валерией, это самое лучшее, что с ним произошло, но всегда существуют обстоятельства, которые усложняют жизнь.
Необходимо отдохнуть. Поспать. Закрыть глаза и на несколько часов забыть обо всем. Однако, похоже, есть еще кто-то, кто намерен не дать ему поспать. Писк мобильника. Рауль идет туда, где оставил свой BlackBerry, и читает:
Рауль, я знаю, что у тебя нет особого желания получить мое сообщение в это время и, тем более, после того, что случилось сегодня вечером.
Это сообщение от Альбы. Парень продолжает читать:
Я только хотела извиниться, ведь это я виновата в том, что Валерия разозлилась на тебя. Я плохо понимаю, почему поцеловала тебя. Это был неосознанный порыв. Мне жаль.
Ясно, что это был импульс, но не понятно, что его вызвало. Он закончил объяснять Сэму, как   целовать Альбу, и все произошедшее потом было излишним.
Раулю не хочется отвечать прямо сейчас; завтра, успокоившись, он и ответит ей. Пусть он и не сердится на синевласку, но все же обеспокоен тем, что она сделала. Ей следовало бы держать свои импульсы под контролем и не ставить его в неловкое положение.
Парень оставляет смартфон на столе и идет к гардеробу, чтобы взять пижаму. Он не спеша переодевается, не переставая думать о Валерии. Что бы такое он мог сделать, чтобы она его простила?

Рауль не отвечает на посланное ему несколько минут назад сообщение. Конечно, он зол на нее. Ему, должно быть, неприятно, что она украла у него поцелуй, особенно потому, что Валерия находилась перед ними, и поцелуй послужил причиной их ссоры. Она сожалеет? Да, немного, но она должна была его поцеловать. Она поступила так, потому что представилась возможность. Иногда любовь и дружба пересекаются, и кому-то выпадают страдания. За последние недели Альба отлично это поняла.
- Почему ты не позвонила нам и даже не ответила на звонок? Мы очень волновались.
- Мобильник выключился, а я не знала.
- А надо было знать. Мы едва не сообщили в полицию.
- Ну это вы уж слишком!
- Ты же понимаешь, после того, что мы испытали, нам нужно знать, что у тебя все в порядке.
- Я вам сказала, куда пошла, с кем пошла, и что собиралась делать. Я уже не маленькая!
Хотя ее мать и настаивает на этом. Альба понимает, что мать переживает за нее, и для этого у нее было достаточно причин. Но она-то сама изменилась. Она уже не излишне чувствительный желторотик. Она закалилась и стала сильнее по части ударов, она хочет жить своей жизнью. Своей собственной жизнью без всяких ограничений, но все пекутся о ее защите.
- Но если ты видишь, что задержишься, то скажи, по крайней мере. И смотри хоть иногда на телефон, проверяй включен ли он, заряжен ли.
- Я ходила не одна, а с друзьями.
- Это хорошо, что ты встречаешься с ними и снимаешься в фильме, что сбывается твоя мечта, но помни, что... помни... что...
Женщина не может продолжать, она всхлипывает и закрывает рот рукой. Альба знает, что заставила ее переживать. Ей не нравится, что ее так контролируют, но не нравится ей также и то, что мать страдает. Она подходит к ней и обнимает.
- Прости, мама. В следующий раз я буду вести себя лучше.
- Ты... ты даже не представляешь...
- Ну что, что ты. Я понимаю.
- Дело не в том, что... я не верю тебе, малышка, а...
- Ш-ш-ш, все уже прошло. Не плачь. Мне очень-очень жаль.
Еще какое-то время они молча обнимаются. У матери нелегкий характер, порой она несносна, но Альба стольким ей обязана… Хотя на протяжении долгого времени она и не чувствовала себя такой любимой, как теперь. Дело не в том, что мать не демонстрировала ей свою любовь ежедневно, скорее, это она ее не замечала. Она не понимала, что эта женщина приложила немало усилий для того, чтобы они были вместе.
- Ну ладно, я пойду спать.
- Я тоже. Я люблю тебя.
- Я тоже люблю тебя, Марина. До завтра.
Ее мать улыбается и выходит из комнаты. Альба Марина смотрит, как она уходит. Девушка стоит
посреди комнаты. Без матери в ее жизни не было бы чувств. На протяжении этих месяцев, эта женщина доказывала ей, что приемная мать может любить свою дочь так же, как биологическая, а то и сильнее.  А страдания, как клей, они лишь еще крепче соединили их.
Девушка снова смотрит на смартфон. Рауль так и не отвечает. Она тяжело вздыхает. Завтра она все
продолжит, потому что уже знает, что должна делать. Альба смотрит в сторону балкона, на котором несколько месяцев назад появилась решетка. Там, снаружи, мрак, но в ее голове мысли достаточно ясные для того, чтобы понять, что она поступает плохо, но во имя любви и дружбы она должна идти вперед.

Без двадцати час. Больше она не пытается дозвониться. Если Бруно не хочет включать мобильник, она ничего не может сделать. Эстер звонила ему еще с дюжину раз, но всегда с одним и тем же результатом. Если ей не удается поговорить с ним, то как она может попросить у него прощения? У нее даже возникло искушение позвонить на мобильник матери Бруно, чтобы та передала трубку сыну. Однако, получше подумав, девушка решила, что в данном случае лекарство может оказаться хуже самой болезни.
Эстер стоит в ванной перед зеркалом и чистит зубы. Кроме отцовского храпа в доме не слышно ни звука. Скоро она тоже заснет, потому что чувствует себя вымотанной и обессиленной после сегодняшнего дня, особенно после вечерних событий.
Да что там говорить, если у нее с Бруно дела были плохи, то Валерии было гораздо хуже, когда она увидела, как Рауль целуется с Альбой. До этой минуты Эстер даже не вспоминала о том, что подумала, выйдя из школы. Тогда у нее сложилось ощущение, что девушке с синими волосами нравится ее друг. Когда они встретились с Альбой, та спросила ее только о Рауле и больше ни о ком. Несомненно это так, все слишком очевидно. На самом деле она всегда это подозревала, с тех пор, как познакомилась с Альбой, но она никогда не представляла, что та решится сделать что-то подобное. Да еще на глазах у Валерии! Это окончательно подорвет устои их группы. Ей так больно, и она сожалеет об этом, но “непонятые”  никогда не станут снова такими, как были.
Девушка выплевывает ментоловую пасту в раковину и полощет рот водой. Она еще раз смотрится в зеркало и улыбается, чтобы убедиться, что ее зубы белехонькие, как всегда. Отлично. Теперь можно идти в кровать.
Как только мама может спать рядом с отцом, если он так громко храпит?
Эстер входит в свою комнату, плотно притворяет дверь и ложится на кровать. Девушка с головой укутывается всеми одеялами и простынями, находящимися под рукой. Она жуткая мерзлячка. Эстер ложится на левый бок и кладет сложенные вместе ладошки на правую щеку. Этот Бруно такой дурачок! Теперь вот ей плохо из-за него. Упрямый осел! Конечно, она не должна была грубить ему, но и он тоже не должен был нападать на Сэма, ничего о нем не зная. А что, если попробовать в последний раз? Нет, этот горделивец точно не включит смартфон до завтра, а следовало бы, потому что завтра она будет ужинать у него дома. Так она обещала его маме.
Минуты проходят, а Эстер все ворочается в кровати и, не переставая, думает о друге. Всякий раз, повернувшись на другой бок, девушка открывает глаза и думает, что ей надо было бы позвонить Бруно еще раз, и наоборот, закрыв глаза, она смиряется и снова меняет решение. К тому же она оставила свой смартфон довольно далеко от себя, чтобы то и дело не смотреть на него. Однако эта преграда быстро сметается, когда кто-то неожиданно звонит ей. Эстер рывком приподнимается в кровати и быстро сбрасывает с себя все одеяла. В нетерпении она бросается к телефону. Бруно?!
Нет, это не он. Это... Родриго! Девушка сомневается, брать ли ей трубку, но поскольку не знает, что несет ей этот звонок, то решает ответить.
- Да? – растерянно спрашивает она.
- Привет! Как поживает моя прекрасная волейболистка?
- Сейчас почти что рассвет. Зачем ты звонишь мне?
- Ну... я чертовски по тебе соскучился.
По голосу Родриго Эстер ничуть не сомневается в том, что происходит:
- Ты напился.
- Я? Еще чего! Бро-о-ось! – отвечает Родриго, растягивая последнее слово. – Я тебя люблю.
- Ты пьян.
- Нет! Нет! Я выпил только... три-четыре бокала рома с колой. Я не пьян. Ничуть.
- Родриго, я повешу трубку.
- Не вешай!
- Все, я вешаю.
- Мне одиноко... я растерян... и люблю тебя.
Девушка возвращается к кровати и снова садится. Она кладет подушку себе на колени и накрывает голову простыней.
- Уже очень поздно, и я хочу спать.
- Ты не слышала, что я тебе сказал?
- Я все слышала, но не стану воспринимать всерьез ничего из того, что ты скажешь в таком состоянии.
- Эстер, я могу быть трезвым, как стекло, или пьяным в стельку... но я знаю, что чувствую к тебе.
Как там говорится, что у трезвого на уме, то у пьяного на языке? Получается, что только пьяные и дети всегда говорят правду? Но в данном случае она не так уверена в этом. Если бы Родриго любил ее, то не причинил бы столько боли. А эти излияния всего лишь пьяный бред, любовь, порожденная ромом с кока-колой.
- Хватит говорить глупости, Родриго. Иди в постель.
- Эстер, я не дома. Я... я не знаю, где я.
- Ой, мамочки...
- Я пошел пройтись и даже не знаю, где оставил машину.
- И не вздумай сесть за руль. Лови такси и езжай домой.
С какой стати она тревожится за него? Если он поведет машину пьяным это его проблема. Ее это не должно было бы волновать.
- Я так и сделаю, если ты позвонишь мне в выходные, чтобы встретиться.
- Я не собираюсь тебе звонить и ничего не обещаю.
- Ты очень жестока со мной, а ведь я тебя люблю.
- Ты меня не любишь.
- Люблю, и всегда любил, – пьяно всхлипывает Родриго. – Ты не представляешь, как я раскаиваюсь, что так поступил с тобой.
- Мы уже говорили об этом, и я тебя простила.
- Но... мне нужно... видеть тебя. Нужно, чтобы ты... меня любила.
Эстер начинает отчаиваться. Этот бессмысленный разговор пошел по бесконечному кругу. Пожалуй, нужно соврать ему, чтобы он оставил ее в покое.
- Хорошо. Если ты возьмешь такси и отправишься домой, я позвоню тебе в выходные, чтобы встретиться. Обещаю.
- Правда?
- Правда.
- А потом ты не повернешь назад, а? Смотри, ты же обещала.
- Конечно, а теперь поезжай домой.
- Очень хорошо. Я сделаю так, как говорит девушка, которую я еще больше люблю.
У Эстер такое впечатление, что она говорит с ребенком, с пятилетним мальцом, которому нужно что-нибудь пообещать, чтобы он съел овощи.
- Родриго, я ложусь спать.
- Ладно, большое спасибо, что немножко поговорила со мной.
- Не за что.
- Эстер...
- Что?
- Даже если ты мне не поверишь и подумаешь, что я глушу еще один стакан, я все равно тебя люблю. Это правда.
- Спокойной ночи. – Не дожидаясь ответа Родриго, Эстер нажимает центральную кнопочку смартфона, обрывая звонок.
Если бы ее родители не спали, она громко, изо всех сил, завопила бы. Только этого ей и не хватало для завершения последнего рабочего дня. У девушки предчувствие, что Родриго позвонит снова, поэтому она выключает на мобильнике звук и кладет его как можно дальше, на книгу, стоящую на самой верхней полке. Эстер снова возвращается обратно, ложится в постель и укрывается одеялом. Повернувшись на правый бок, она закрывает глаза. Теперь уже не только Бруно лишит ее сна, потому что ее чувства к Родриго по-прежнему живут в каком-то маленьком уголочке ее сердца, хотя она и не хочет признавать это.

Глава 32

- Мама, поверить не могу, что ты притащила меня сюда.
- Уверена, что это поднимет тебе настроение.
- Ты должна была сказать мне, что…
Надо же, мама привела ее в радиостудию Dreams FM! В программу Маркоса дель Рио! Это же
небывалый обман, ловушка. Судя по всему, радиоведущий поговорил с Марой и рассказал ей, что девушка отвергла его приглашение.
- Ха, если бы я рассказала тебе, мы не были бы здесь.
- Конечно, нет! – негодующе восклицает Валерия и здоровается с девушкой, находящейся в
студийной приемной. – И когда ты успела поговорить с Маркосом? Насколько мне известно, он не отходил от меня в кафе ни на секунду.
- Мы пообщались по WhatsApp.
- Не-е-ет, скажи мне, что это неправда…
- Это так же точно как то, что я – твоя мать.
- Ты дала ему свой номер?
- Да, у нас была личная переписка в Твиттере. Видишь ли, он пишет мне, а я ему.
Валерия нервно проводит рукой по лицу, потом по волосам. Он ей пишет! И она говорит об этом
так… так… так спокойно, как будто это абсолютно ничего не значит. Это… это… это возмутительно! Мама слишком сильно лезет в ее жизнь.
- Зачем вы переписываетесь?
- Ну, мы нравимся друг другу.
- Что-о-о?
- Послушай, у меня есть право иметь друзей, не так ли?
- Мама, у тебя нет права…
Девушка умолкает на полуслове, увидев одетого с иголочки парня в темно-сером пиджаке и
черной футболке, который показался в узком коридоре и теперь направлялся к ним. Вероятно, девушка никогда не видела никого более элегантного, чем он.
- Как хорошо, что вы пришли! – радостно восклицает парень. Он наклоняется, чтобы обнять и
поцеловать Мару, а следом Валерию. – Это будет необычная программа. Я тысячу раз благодарен вам за то, что пришли сюда в это время.
- Это тебе спасибо за то, что пригласил нас, – отвечает женщина, сияя улыбкой.
- Да, большое спасибо, – вяло добавляет Валерия.
Дочь не выказывает такого восторга как Мара. Надо признать, Валерии очень хотелось пойти на
передачу, но с другой стороны, она считает, что это неправильно, и она не должна была бы делать это не только потому, что мать ее обманула, а главным образом потому, что она скрывает это от Рауля. И коль скоро она сетовала на своего парня за то, что он совершил нечто плохое, что не должен был делать, теперь она тоже не исключение, хотя целоваться с другой – более серьезное преступление, чем пойти, даже тайком, на радиопередачу по приглашению ведущего.
Маркос ведет Валерию и Мару в студию, откуда идет вещание. Помещение не слишком
просторное, скорее даже маленькое, поскольку радиостанция не слишком богатая.
За пультом управления в полной готовности сидит Сито, парень, отвечающий за передачу. Маркос
быстро представляет всех присутствующих друг другу, прося их не отвлекаться, поскольку уже без двух минут час, время начала “Музыки среди слов”.
- Проходите сюда, – приглашает парень, открывая очень тяжелую дверь.
- Внутрь?
- Конечно.
Валерии все это представляется еще одной западней. Уж не будут ли они участвовать в
программе? Если так, она умрет прямо здесь. Зато ее мать предовольна. Втроем они проходят внутрь комнатушки, где их встречает парень с небольшой бородкой и гитарой в руках.
- Пабло, это Валерия и Мара, подруги, которые пришли лицезреть все воочию. Мара, Валерия, это
Пабло, приглашенный на сегодня артист. На поцелуи нет времени, так что быстро садитесь и надевайте наушники.
Женщина и бородатый парень послушно выполняют безумные указания Маркоса. Валерия,
недовольно сопя, тоже садится перед микрофоном и надевает лежащие рядом с ней наушники. Ведущий занимает кресло посередине и жестом говорит что-то парню за пультом. Тот указывает на часы. Двенадцать пятьдесят девять. Двадцать секунд до первого предрассветного часа.
- Не волнуйтесь. Когда я спрошу вас о чем-то, то отвечайте спокойно. Вы у себя дома.
- Что? Мы будем участвовать в передаче? – нервно кричит Валерия, еще раньше почуявшая что-то
в этом роде.
- Безусловно, раз вы здесь… А сейчас… Ш-ш-ш. Не разговаривайте, мы начинаем. И… четыре,
три, два, один…
Маркос медленно поднимает ладонь и просит Сито включить погромче музыку. Звучит заставка
“Музыки среди слов”. Передача начинается!
Валерия сердито показывает матери кулак, но та в ответ лишь улыбается, указывая на наушники и
делая дочери знак, чтобы та слушала.
Маркос медленно опускает руку, и песня Синатры “Я был собой” затихает, давая дорогу
доносящейся из глубины нежной инструментальной музыке и мелодичному голосу ведущего:
- Вчера я разговаривал с вами о судьбе, о том, что, возможно, наше будущее уже написано где-то.
Мы посвящаем программу невероятным событиям, происшедшим с вами, которые типичны для рассказа или невероятной истории, в которой переплелись случайности. Сегодня мы поговорим о сюрпризах, потому что порой наша собственная судьба, какие-то обстоятельства, люди и даже животные преподносят нам сюрпризы, удивляя нас. Рассказывайте нам. Расскажите о том, что больше всего удивило вас в вашей жизни. Сегодня пятница, ночь музыки в прямом эфире. У нас в гостях известный певец, который сыграет для вас то, что попросите. Пабло споет для вас песни, которые вы захотите посвятить кому-то. И я хочу, чтобы первой свою песню посвятила кому-нибудь ты, Валерия.
Когда Маркос смотрит на девушку и тычет в нее указательным пальцем, ей хочется забиться под
кресло и спрятаться там. Валерия краснеет так, что, кажется, она вот-вот вспыхнет. Несмотря на пунцовые щеки, сама Валерия бледнеет как полотно и робко лепечет:
- Дункан Ду – “Эти черные глаза” . [прим: Duncan Dhu – испанская музыкальная группа, Esos ojos
negros – песня с альбома Canciones (1986)]
- Вы слышали, маэстро? Это возможно?
- Конечно, нет проблем.
- Отлично, давайте послушаем эту чудесную песню девяностых годов. Доброй всем ночи, я – 
Марко дель Рио, и это – “Музыка среди слов”. – Жестом Марко уступает главную роль парню, сидящему слева.
Пабло настраивает гитару, берет первый аккорд и начинает петь песню, о которой его только что
попросили. Маркос, со своей стороны, прикрывает свой микрофон и знаком просит Валерию сделать то же самое. Сидя в своем кресле, он подкатывается поближе к девушке и тихо шепчет ей на ухо:
- Не парься, это обычная боязнь сцены. Мы все когда-нибудь проходили через это. Я прошу
прощения за то, что поставил тебя в неловкое положение.
- Ты…
- Ш-ш-ш, не говори слишком громко, тебя могут услышать…
- Вы расставили мне силки.
- Вовсе нет. Хорошо еще, что твоя мама ответила за тебя, – тихо говорит Маркос, улыбаясь Маре,
которая тут же возвращает ему улыбку.
- Я хочу уйти.
- Ты не можешь уйти, мы в прямом эфире.
- А вот и могу.
- Да ладно тебе, не кипятись. Ну, не будь такой, расслабься и наслаждайся программой.
- Я предпочитаю слушать передачу по радио, у себя дома.
- Отлично. Одним слушателем больше. В час ночи, с понедельника по пятницу.
Ласково хлопнув девушку по руке, Маркос тем же путем возвращается на свое место. Валерия
тяжело вздыхает. Ей не нравится поведение парня, а еще меньше ей хочется сидеть здесь, внутри, чтобы ее слышала вся Испания! Тысячи слушателей! Пожалуй, она загнула, наверное, слушателей все-таки поменьше, несколько сотен человек, но она все равно не осмелится говорить в микрофон. Зачем Маркос это делает? Он не командир, чтобы ей приказывать. Если она захочет уйти, то уйдет!
Девушка встает с кресла и, взглянув на мать, жестом показывает той, что уходит. Мара укоризненно указывает дочери, чтобы она осталась там, где стоит. Пабло продолжает петь, а Маркос весело наблюдает за матерью и дочерью с широченной улыбкой на лице. Безмолвный диалог двух гостий, сопровождаемый оживленной жестикуляцией обеих жутко его забавляет. Песня заканчивается в самый разгар спора. Валерия снова садится и надевает наушники.
- Отлично. Это была восхитительная песня, – говорит Маркос, подмигивая музыканту. – Валерия,
тебе понравилось?
Что, опять? Не-ет, опять! Как обычно щеки Валерии пылают, но на этот раз гордость справляется
с ее молчанием.
- Да, мне очень понравилось. Ты классно спел.
- Спасибо, – благодарит Пабло, кланяясь. – Ты очень любезна.
- Я рад, что тебе тоже понравилось. Эта восхитительная композиция принесла мне множество
воспоминаний… Девушка… темные, глубоко проникающие в душу глаза… Но это будет темой другой передачи, в которой мы поговорим о людях, в которых мы однажды влюбляемся. Черные глаза… Легенда или реальность?
Голос Маркоса как шелковая нить, пленительный, бархатный, и парень умело использует его. Он
то шепчет, то говорит громче, когда это нужно. Он прекрасен.
- Валерия, а какой самый большой сюрприз преподнесла тебе жизнь?
- Мне? Ну… Находиться сейчас здесь, в твоей программе – один из самых больших, – признает
она, качая головой и стараясь, чтобы ее напряжение было незаметно.
Маркос не может сдержать невольно вырвавшегося легкого смеха, хотя обычно в его программе
доминируют сдержанность и спокойствие.
- Очень хорошо. После честного и искреннего ответа моей подруги Валерии, перейдем к нашему
первому звонку. Алло? Доброй ночи! С кем я говорю?
Парень снова улыбается ей и поднимает вверх большой палец. Девушка сдвигает с ушей
наушники и тоже улыбается, только улыбка у нее нервная. Мать с другой стороны стола снова оживленно машет руками, но на этот раз с одобрением.
Черт бы побрал этого Маркоса дель Рио, проклятую судьбу и карму!
Но в конце концов, на этом радио не так уж плохо. В разговоре Валерия больше не участвовала, и
остаток передачи получала удовольствие от самой программы, которая еще целых два часа постепенно приближала их к рассвету.

Глава 33

- Этой последней песней нашего сегодняшнего гостя мы прощаемся с вами до понедельника. Будьте счастливы в выходные, наслаждайтесь жизнью, потому что нет достаточно весомых причин для иного. Доброго вам всем утра.
Звучит заставка передачи до тех пор, пока стрелки на часах не указывают ровно три часа раннего утра. Маркос снимает наушники и причесывает волосы руками.
- Грандиозная программа, – произносит он, поднимаясь с кресла и выражая свое восхищение Пабло. – Это просто фантастика, ты певец от бога. Спасибо за то, что пришел.
Валерия и Мара тоже встают и восторгаются бородатым парнем, который на протяжении всей передачи не выпускал гитару из рук. Женщина разговаривает с Пабло о музыке. А Маркос просит девушку пойти вместе с ним.
- Ну как, повеселилась?
- Вполне.
- Значит, все удалось?
- Да, все было отлично. Люди очень находчивы, остроумны, им есть о чем рассказать. Некоторые, не останови ты их, говорили бы до утра.
- Это люди, которым одиноко.
- Думаю, да, и они благодарны тебе за то, что ты посвящаешь им свое время, уделяешь внимание.
- “Музыка среди слов” очень живая программа, потому что ее делают слушатели. Мне нравится слушать их. Сегодня передача была веселой, и мы отлично провели время, но иногда своими рассказами люди разрывают тебе душу. Моя задача в том, чтобы слушатели излили в эфире свою душу, освободились от того, что несут в себе, а главное, чтобы они поняли – всегда есть повод быть счастливым, как бы плохо ни было.
Маркос прав, хотя иногда проблемы скрывают все хорошее, что есть в человеке. У нее был плохой день, и тем не менее, за последние два часа она отключилась от всего. Она забыла о поцелуе Рауля и Альбы и о ссоре со своим парнем. Программа была прекрасным противоядием, она излечила ее от разочарования, тоски и злости.
- Куда мы идем?
- В мою гримерку.
- Как? В какую гримерку?
Маркос улыбается, открывает дверь с правой стороны коридора и пропускает Валерию вперед. Девушка смутно представляет, что происходит. Ведущий входит следом за ней и включает свет.
- Добро пожаловать в мои хоромы!
Это маленькая каморка, в которой нет ничего кроме старого кресла, деревянного стола и стула. В комнатенке нет даже окошка, чтобы проветрить ее.
- Я так удивлена, что у ведущих есть гримерки.
- Возможно, они есть у радиозвезд. А мы работаем на скромном радио и довольствуемся вот этим,  – заявляет Маркос, открывая единственный ящик стола, – но мы не жалуемся.
Парень извлекает из него необычный маленький фотоальбом и дает его Валерии.
- Что это?
- Посмотри сама.
Девушка берет альбом и открывает его. Первая же страница вызывает у нее улыбку и вместе с тем
крайнее удивление. На ней помещена фотография попугайчика, сидящего на подвешенном кольце и похожего на Вики.
- Он точно такой же!
- Я тебе говорил.
- Этого… этого не может быть.
Остолбеневшая Валерия ошеломленно перелистывает страницу за страницей, и на каждой из них –
фотографии маленькой пичужки, и эта птичка как две капли воды похожа на ее попугайчика, и окрас перьев у них один и тот же. Это Вики!
- Ну вот, теперь ты убедилась, что это судьбе было угодно, чтобы мы встретились?
- А почему ты не сказал мне вчера, что это твой попугайчик, когда он улизнул от меня, а потом
 уселся на твоем плече.
- Потому что теперь он живет с тобой.
- Ну и что? Он же твой!
- Попугайчики-неразлучники – ничьи, они с теми, с кем хотят быть.
Девушка снова пролистывает все фотографии, к слову, очень красивые, чтобы убедиться, что это
не подделка, не какой-либо трюк. Вначале она сомневалась, что эта история была правдой, но теперь, несмотря ни на что, должна признать – это так и есть, Маркос не соврал.
- Как такое возможно, что Вики улетел как раз тогда, когда ты проходил поблизости от дома, где я
живу? Он что полетел по твоему следу, чтобы я встретилась с тобой?! Бред!
- Ты все еще не веришь в судьбу?
- Поверить в судьбу и осознать эту веру не так просто.
- Мы каждый день абсолютно спокойно воспринимаем множество куда более удивительных вещей, которые нас уже не удивляют. А ведь вокруг нас происходят чудеса – рождение ребенка, например, снегопад, или два человека вдруг влюбляются друг в друга...
- Да, но... этот случай кажется мне совершенно невероятным!
- Я уже говорил тебе, что жизнь полна подобного рода совпадений.
Да, он говорил, а она не поверила. Какого черта она должна верить! Однако ей не остается ничего иного, кроме как признать, что Вики это Юни, и наоборот. Если окончательно признать тот факт, что Маркос говорит правду, то что, спрашивается, ей теперь делать? Какую роль представляет этот парень в ее жизни?
- Думаю, нам пора домой, – говорит Валерия, возвращая фотоальбом владельцу. – Уже очень поздно, а завтра...
- Валерия...
- Что?
В эту секунду девушка невольно попала в капкан улыбки Маркоса. Они знакомы всего лишь день, а кажется, что уже очень давно. Маркос – сильная натура, и к тому же очень интересный человек. А кроме того, этот умелец лазать через заборы красив и элегантен.
- Мне хотелось бы попросить тебя об одном одолжении.
- Я слушаю.
- Ты уже поняла, что мне можно доверять, так?
- Та лужа, в которую ты посадил меня сегодняшней ночью, говорит скорее об обратном, – шутливо возражает девушка.
- Ты права, но в результате у тебя все здорово получилось, ты победила свой страх говорить в микрофон.
- И не надейся, – отвечает Валерия, пристально глядя на парня, она все еще немного напугана. – Перейдем к делу. Что ты хочешь?
Маркос усаживается на крышку стола и несколько секунд молча разглядывает девушку, а потом говорит:
- Я хочу, чтобы ты позировала для моей фотосессии.
- Еще чего? Я не сумасшедшая!
- Всего несколько фотографий. Думаю, они могли бы получиться очень хорошими. У тебя такие черты лица, мне кажется, что ты очень фотогенична.
- Тебя мама попросила?
Девушка вспоминает, как они с матерью разговаривали прошлой ночью, перед тем как слушать радиопередачу, и в их разговоре всплыла эта тема. Она не модель, и не красавица, да и фигура так себе. Словом, она обычная девчонка, и внешность ее не для фотосессий.
Маркос пожимает плечами, еле заметно улыбаясь.
- В самую точку.
- В личной переписке в Твиттере?
- Откуда ты знаешь?
- Маму я знаю с самого рождения, – удовлетворенно отвечает Валерия, довольная своей внезапной догадкой.
- Уверяю, это не только из-за того, что меня попросила Мара. Я думал об этом с самой первой минуты нашего знакомства.
- Я стесняюсь, мне очень стыдно, так что это не мое.
- Ты и по радио говорить стеснялась.
- Это совершенно разные вещи. Мне не нравится, как я получаюсь на фотографиях, я недовольна тем, какая я.
- Я считаю тебя восхитительной, ты красавица.
Комплимент приводит Валерию в еще большее смущение. Конечно, это всего лишь обычная вежливость, но девушке понравилось, как Маркос это сказал.
- Не знаю, это было бы ужасно.
- Тебе понравится, предоставь это мне, – уверяет Валерию Марио, – я убежден, получатся отличные фотографии.
- Как Юни-Вики?
- Лучше.
- Но без кольца и деревянных жердочек?
- Выбор за тобой, но я не хочу, чтобы ты приходила ко мне домой, чтобы мы остались наедине.
- Не хочешь?
- Ну, хочу, только…
Вал снова заливается краской. Ну что за человек! Не упускает случая постараться вывести ее из себя.
- Ты был очень любезен.
- Правда?
- Более-менее, но здесь у тебя ничего не выйдет.
- Я знаю, что у тебя есть парень, Рауль, поэтому ты не пойдешь ко мне домой, чтобы он не сердился, но мы могли бы встретиться завтра в Ретиро. Это отличное местечко для фотосессии.
- В Ретиро?
- Да. Сказали, что завтрашний день будет солнечным, а во всем Мадриде нет места, где солнце сверкало бы так ярко, как там. Встретимся… около двенадцати?
Это вполне пристойное предложение, и Вал уже больше доверяет парню. Кроме того, она могла бы использовать эти фотографии, чтобы сделать подарок Раулю в начале мая, когда они станут отмечать полгода встреч, к тому же бесплатно, как сказала мама. Вдобавок, этот подарок послужит для нее оправданием, если Рауль узнает об этой тайне, ведь было бы неправильным извещать о подарке заранее.
- Я могу оставить себе копию каждой фотографии?
- Да хоть две, если пожелаешь.
- Да? Правда?
- Само собой.
- Ну-у…хорошо. В таком случае встретимся завтра в двенадцать в Ретиро.
Маркос спрыгнул с деревянного стола, на котором сидел, подошел к Валерии и протянул ей руку,
чтобы скрепить договор рукопожатием. Немного подумав, Валерия соглашается и крепко пожимает руку парня.
- Отлично. Встретимся в полдень около Стеклянного Дворца.
- Хорошо, я буду там. Не опаздывай.
- Я всегда пунктуален.
- Тебе же лучше, – полушутя-полусерьезно отвечает Валерия. – А сейчас я должна похитить маму
и идти домой, потому что иначе завтра у меня будут такие синяки под глазами, что и фотошоп не спасет.

Суббота
Глава 34

- Сколько времени мы говорим?
Мери смотрит на часы компьютера и видит, что уже почти шесть часов утра. Вот-вот рассветет!
- Очень долго! – пишет она и улыбается. Теперь ей уже не трудно показывать свою радость
другой.
Девушки провели всю ночь, глядя друг на друга и разговаривая о жизни. Обе рассказывали какие-
то истории, раскрывали секреты, обменивались мыслями и хохотали. И Мария, и Палома теперь чувствовали себя совсем иначе, не так, как до начала своего нескончаемого виртульного разговора.
- Если мама узнает об этом, она меня убьет, – пишет светловолосая. Ее собранные в пучок волосы
рассыпались, и теперь свободно распущены по плечам.
- Тот, кто упокоится, чтобы проснуться и не быть целый день зомби, так это я. Мне завтра
заниматься!
- Позанимаешься в воскресенье.
- Я завалю все экзамены в этом триместре.
- Не завалишь, ты отлично подготовилась.
- К тому же нужно сделать задание по английскому, обобщить все темы… И позвонить отцу,
чтобы встретиться с ним.
- О-го, сколько дел!
- Да, выше крыши, и сегодняшняя ночная болтовня, естественно, не поможет в их выполнении.
- Это я виновата.
- Нет, это не так.
- Ты сожалеешь о том, что говорила со мной всю ночь?
Мери вглядывается в лицо девушки. В глазах Паломы заметна усталость от долгого сидения перед
монитором компьютера. Палома смотрит в камеру, на ее лице написано разочарование.
- Нет, я ничуть не сожалею о нашем ночном разговоре.
- Ты уверена?
- Абсолютно.
- Уже лучше, а то ты меня напугала, – облегченно выдохнув, пишет Палома и снова слабо
улыбается. – Могу я предложить тебе одну вещь?
- Что ты хочешь предложить?
- Кажется, мы поладили и неплохо уживаемся, и мне хотелось бы встретиться с тобой где-нибудь
и увидеть тебя лично, конечно, если ты хочешь.
Закончив писать, Палома не отваживается посмотреть на Мери. Ей стыдно и очень страшно, что
подруга может не согласиться. Однако Мери тоже провела несколько часов, думая о том же самом. Поначалу, это казалось ей невозможным, а затем, наоборот, с каждой минутой девушка нравилась ей все больше, и чем глубже она узнавала ее, тем больше росло ее желание встретиться с ней лично. Все это выглядело несколько скоропалительным и опрометчивым. Ненормально встречаться с кем-то, кого только что узнал. Во всяком случае, такое не для нее, потому что она человек, который не привык совершать сумасбродные поступки. Так-то оно так, но камера включена, и она всю ночь, не смыкая глаз, проболтала с этой девушкой, открыв ей вещи, о которых никогда и никому не говорила… Так что она уже с головой погрузилась в безумие. Она снова рискнула, но на этот раз риск оказался сладким. Это видеообщение – лучшее, что произошло с ней за долгое время.
Следующий шаг более трудный – узнать, как она будет чувствовать себя рядом с ней. Если,
находясь вместе с Паломой, она испытает то же самое, что и перед монитором, то нужно будет и дальше рисковать, повышая ставки. Это ее по-настоящему пугает.
- Хорошо.
- Правда? Ты говоришь серьезно? Ты хочешь, чтобы мы встретились?
- Да, мне бы очень хотелось.
- Ой, огромное спасибо, я подумала, ты не захочешь, – пишет Палома, не переставая покусывать
губы, на которых еще сохранился след от подножки Натальи.
- Ты ошиблась, я хочу.
- Я так мечтала об этом.
- Когда тебе хотелось бы встретиться?
- Не знаю, может на следующей неделе?
- А если сегодня? Через несколько часов.
- Сегодня?
- Да, поспим немного, а вечером встретимся.
- Серьезно? Но у тебя же тысяча дел!
- Верно, но отец пробудет в Мадриде до завтра, так что я могу встретиться с ним прямо перед его
отъездом в Барселону. К тому же, поразмыслив, я поняла, что не смогу заниматься, потому что не выспалась и буду весь день клевать носом, а раз учеба невозможна, то, если хочешь, мы можем встретиться вечером.
- Согласна. Я так рада! Где ты хочешь встретиться?
- Я назначила день, а место назначаешь ты.
Палома задумчиво подносит палец к губам. Мери этот жест девушки кажется очаровательным,
по-детски наивным и милым. Ей хочется, чтобы все было именно так. Этим Палома немного напоминает ей Эстер, хотя она и не так красива. Мери разглядывает задумавшуюся девушку, пока та не решается предложить:
- Старбакс на Кальяо пойдет? [прим: кофейня на площади Пласа-де-Кальяо]
- Мне нравится.
- Да? Классно! – радостно кричит Палома, широко раскрыв глаза.
- В пять?
- Идет, в пять. Мне так хочется выпить клубничный фраппучино!
Девушку переполняет восторг, он так и льется через край, заражая все вокруг радостью. Как
может быть, что у этой девушки существуют проблемы адаптации в школе? Она очень милая, и не потому, что все время улыбается. Мери не представляет, чтобы кто-то мог обижать ее, сердиться на нее, чтобы другие причиняли ей боль. Какое-то время обе ничего не пишут, а только смотрят друг на друга. Через несколько секунд, Рыжик начала прощаться:
- Думаю, пришло время идти в кровать.
- Да, мне тоже следовало бы лечь поспать. У меня усталый вид, и я не хочу, чтобы мама потащила
меня утром к окулисту.
- Надеюсь, этого не случится.
- Не волнуйся, второй раз я тебя не брошу. Обещаю, что не подведу.
Палома скрещивает указательный и средний пальцы, а затем целует их. [прим: этот жест
означает пожелание удачи] Еще один жест из многих, которые Мери унесет с собой, когда пойдет спать.
- Была рада познакомиться с тобой. Я провела отличную ночь, общаясь с тобой.
- Это я была очень рада, Рыжулька.
- Мери.
- Рыжулька Мери, – поправляет Палома, подмигивая. – Я тоже отлично провела время, но знаю,
что скоро, когда я засну, и ты будешь рядом, мне будет еще лучше.
Приблизившись к камере, Палома целует ее. Мария чувствует в душе какое-то сильное чувство.
Она не знает толком, что ей делать. Она не так смела, и никогда не делала ничего похожего, но ей хочется сделать это. Мери поднимается с кресла и тоже дарит девушке поцелуй.
- Это поцелуй в щеку, так? – пишет она, снова садясь.
- Конечно! Как и мой!
Через несколько минут взойдет солнце, и ночь угаснет. Мери молится, чтобы все это не оказалось
сном. Можно ли влюбиться в кого-то, с кем знаком только через монитор? Ведь она даже не слышала ее голос. В животе порхают бабочки, должно быть, это бабочки-убийцы. Это продолжает оставаться истинным безумием.
- Скоро увидимся. С добрым утром.
- С добрым утром.
Почти одновременно, как и в самом начале ночного разговора, когда они написали друг другу
первые слова, обе девушки выключают камеры и покидают чат.
Ни одна из них никогда не забудет этот мартовский день, когда они впервые поцеловались. Пусть
в щеку и на расстоянии, но, в конце концов, они поцеловались.

Глава 35

Щекотание в носу заставляет ее открыть глаза, но она снова быстро закрывает их. Пару секунд спустя, ее мозг, кажется, составил картину, вполне достаточную для того, чтобы заметить, что-то здесь не так. Она опять открывает глаза и видит парня, который уселся на кровать рядом с ней с маленьким перышком в руке.
- С добрым утром, принцесса! – бодро приветствует девушку Рауль и наклоняется, чтобы поцеловать ее.
Валерия ничего не понимает. Что он здесь делает? Она разрешает парню поцеловать себя и приподнимается в кровати.
- С добрым утром, – удивленно отвечает она, трет глаза руками, и смотрит на Рауля. – Который час?
- Десять.
- Десять?! – взвизгивает Валерия и мигом спрыгивает с кровати. – А почему мы не в школе?
- Сегодня суббота.
Это уважительная причина, но в затуманенной спросонок голове девушки по-прежнему царит сумятица. Однако постепенно все встает на свои места. Вчерашняя ночь... Вчера ночью она была на радио, в программе Маркоса дель Рио! Она так поздно заснула... черт, она же договорилась встретиться с ним в Ретиро, в двенадцать часов!
- Что ты здесь делаешь? Как ты вошел? – спрашивает Валерия, не сумев подавить зевок между вопросами.
- Использовал ключи от твоей квартиры.
- Что? Ключи? Откуда ты их взял?
- Прежде чем прийти, я зашел в “Констанцию”. Твоя мама сказала, что вчера ты легла спать очень поздно, и теперь наверняка еще спишь. Так что простой сюрприз превратился в двойной.
- Сюрприз? Какой еще сюрприз?
- Разве ты не чувствуешь запах?
Девушка с силой втянула носом воздух и только тогда почувствовала возбуждающий, пьянящий аромат. Этот аромат соблазняет ее так же сильно, как и то, что Рауль рядом с ней, на ее кровати.
- Какао?
- Да, и еще я принес тебе пончики!
- Правда? Вот здорово! – девушка набрасывается на Рауля, чтобы обнять его, и они оба падают на бок прямо на матрас. – Спасибо тебе, большое спасибо.
- Это означает, что ты прощаешь меня за вчерашнее?
Прощать? Но за что? Черт, и правда! Фильм, Альба, поцелуй украдкой, спор и ссора у дверей ее подъезда... Ну и сонная же она тетеря! Надо же, даже и не вспомнила о своем возмущении поступком Рауля. Сейчас слишком рано для того, чтобы злиться, хотя ей и хочется усложнить прощение для парня. Целоваться с другой, пусть и не желая того, слишком тяжелый проступок.
- Ну... Даже не знаю.
- Милая, давай помиримся, а то завтрак стынет. Мне так жаль.
- Видишь ли...
Договорить Валерия не успела, потому что вмешался попугай. Птица прервала хозяйку, затянув песню “с добрым утром”. Рауль подошел к клетке неразлучника и снял с нее прикрывавшую ее тряпку.
- Привет, малыш, – Рауль говорил с птичкой как с ребенком, а потом присвистнул ему. – Ты же хочешь, чтобы твоя хозяйка простила меня сейчас?
- Это шантаж.
Вики радостно что-то прощебетал, мотая головой вверх-вниз.
- Видишь? Даже он хочет, чтобы ты меня простила.
- Он каждое утро качает так головой, когда я снимаю тряпку с клетки. Он радуется, увидев свет.
- А я думаю, что он меня понял. Эти птицы очень сообразительны.
Сообразительны? Да если она ему расскажет… Вот этот, определенно умен, сумел улететь и
встретиться со своим прежним хозяином. В чем тут секрет? Чем больше она думает об этом, тем невероятней кажется ей эта история, но в то же время она все больше верит в то, что судьба вмешалась во все, что случилось после. Возможно, Маркос был прав, и на это была какая-то причина. Валерия снова зевает, не веря, что на самом деле думает как ведущий. Она не выспалась, и сейчас слишком сонная для того, чтобы иметь ясную голову.
- Эти птицы – большие проказники, – говорит Валерия, тоже подходя к клетке.
Девушка смотрит на свой маленький талисман, который сидит перед ней и тоже смотрит на нее.
Оба одновременно насвистывают, словно исполняя мелодию, которую выучили наизусть, и теперь вместе ее повторяют.
Рауль с улыбкой наблюдает за ними. Он так любит эту девушку, и чувство его растет день ото дня.
Ему хочется целовать ее, ласкать каждую клеточку ее тела. Он ни в коем случае не должен был допустить тот поцелуй и никогда не должен был скрывать свои посещения Эли ни в больнице, ни у нее дома. Но и в том, и в другом случае уже слишком поздно, а он не хочет потерять Валерию.
Рука Рауля нежно пробегает по спине девушки снизу вверх под пижамой, даря ей ласку. Парень
боится, что Валерия попросит его отойти, но девушка разрешает ему ласкать себя. У нее такая теплая кожа. Пальцы Рауля поднимаются к шее девушки, а потом возвращаются вниз, на исходную позицию. Оба молчат, и в комнате слышен только щебет неразлучника, который продолжает праздновать восход солнца и для него тоже.
Девушка, с зардевшимися щеками, наконец, поворачивается к Раулю, чтобы посмотреть ему в
глаза, и забывает о своем талисмане.
- Больше никогда в жизни не целуйся с другой.
Не дожидаясь ответа Рауля, она встает на цыпочки и целует парня в губы. Оба уже не владеют
собой, они дышат часто и возбужденно. Возбуждение обоих выше, чем в большинстве последних поцелуев, потому что этот поцелуй особенный. Когда они отрываются друг от друга, между ними снова струится волшебство, и они очарованы им.
- Ты простила меня, потому что я принес пончики и приготовил какао, верно?
- Как хорошо ты меня знаешь.
Они вдвоем идут на кухню, где Рауль уже приготовил поднос. Парень наливает какао в две чашки
и ставит их на поднос вместе с большим кульком, наполненным пончиками. При виде их у Валерии текут слюнки, и она даже вскрикивает от возбуждения.
- Надо же, а пословица утверждает, что это у мужчин путь к сердцу лежит через желудок. Или в
тебе тоже есть часть мужчины?
- Хватит! Что ты плетешь?! – Девушка толкает Рауля в плечо так, что тот едва не уронил поднос на
пол. Тем не менее, он восстанавливает равновесие и добирается до гостиной, где они собираются завтракать. Они садятся рядышком на диван, на котором разделили друг с другом столько всего.
- Знаешь, пока я покупал пончики, мне пришла в голову одна игра, – говорит Рауль, протягивая
чашку Валерии.
- Еще одна? Такая же как “эквилибр с поцелуем”?
- М-м-м… Это другая, но такая же приятная.
- Я не хочу пролить какао!
- Успокойся, ты почти не испачкаешься, – говорит Рауль, хитро улыбаясь, и встает с дивана. – Я
назвал ее “леди и бродяга”.
- Как диснеевский мультик?
- Точно. Ты видела сцену со спагетти?
- Вроде, что-то знакомое, но нет, не видела.
- Я так и думал.
Рауль выходит из гостиной и идет в комнату Валерии. Через секунду он возвращается, неся в руках
ноутбук подружки.
- Зачем ты его притащил?
- Чтобы ты посмотрела вдохновившую меня сцену.
Рауль садится рядом с девушкой и обнимает ее. Он включает ноутбук и входит в YouTube. Затем он
набирает в поисковике “Леди и бродяга спагетти” и нажимает на третью ссылку, появившуюся на странице: http://www.youtube.com/watch?v=JsJecrDVxi0.
“Пуск”.
Валерия внимательно смотрит, как в итальянском ресторане появляется поющий официант с
аккордеоном и еще один, играющий на бандуррине. [прим: бандуррина – испанский народный 12-ти струнный музыкальныйинструмент, похожий на мандолину] За столом при свете свечи и звезд сидят Леди и Бродяга и едят тарелку спагетти. Ужин проходит вполне обычно до тех пор, пока обе собаки, не заметив, схватили одну и ту же макаронину. Каждая из них стала втягивать макаронину в себя, пока их губы не столкнулись, и они не поцеловались.
- О-о-о, как это мило! – восклицает девушка, одаривая любимого легким поцелуем. – И что? Ты
хочешь сделать точно так же?
- Сейчас увидишь.
Рауль берет пончик и кладет его в рот. Не дотрагиваясь до него руками, он наклоняется и макает
пончик в какао. Старясь ничего не загрязнить, Рауль предлагает пончик Валерии.
- Ты хочешь, чтобы я его откусила?
Парень согласно кивает головой и жестами просит не выпускать пончик из зубов, когда его кусок
окажется у нее во рту. Девушка уступает и кусает край пончика, покрытый какао.
- Не выпускай его, – стоит на своем Рауль. Вал следует его инструкциям и держит пончик во рту. –
Теперь ты окунай его в какао.
Девушка выполняет указания Рауля, повторяя все, что делал парень, но чуть раньше.
Наклонившись, она макает пончик в какао, не прибегая к помощи рук. Когда пончик намок, она дает его Раулю. Парень кусает пончик и держит его губами, чтобы он не упал. Ребята еще раз повторяют все это действо, и, наконец, их губы встречаются и сливаются в поцелуе. После короткого поцелуя девушка улыбается.
- Все это очень здорово, но кто выиграл? – спрашивает Валерия, жуя пончик.
- Никто.
- Как это никто не выиграл? Тогда это не игра!
- Игра!
- Если никто не выигрывает, то нет.
- Ну хорошо, мы оба выиграли, – сдается Рауль. – Это тебя устраивает?
Поднеся еще один пончик ко рту, он окунает его в густое какао и предлагает своей улыбающейся
подружке.
- А Леди и Бродяга занимались чем-нибудь еще после ужина, как ты думаешь? – лукаво
спрашивает Валерия, окуная палец в какао и ласково проводя им сначала по подбородку парня, а затем по шее. Рауль пожимает плечами и вздрагивает. Он дрожит еще больше, когда девушка снимает пижамную курточку и впивается зубами в пончик. На этот раз Рауль опускается на пол.
- Это вариант игры?
- Да, часть мультика, которую не показывали.
- Эти из мультика…
Отхлебнув какао из своей чашки, Валерия обнимает Рауля за шею и шепчет ему на ухо другую
игру, в которой они оба станут победителями, и оба получат настоящую награду.

Глава 36

Ни в Twitter, ни в Facebook, ни в чате Tuenti. И в WhatsApp тоже нет. Бруно не написал ей и ничего
не ответил, вот глупый. А ведь уже двенадцатый час!
Эстер совсем не нравится, что ее друг решил исчезнуть с лица земли. Она же должна договориться
с ним, чтобы ужинать у него дома сегодня вечером!
Упрямец! Гордец! Нахал! Разве он не понимает, что заставляет ее мучиться? Вероятно, дело
именно в этом. Возможно, он хочет, чтобы ей было плохо. Ну что ж, ему это удается! Несмотря на то, что вчера она вела себя с ним не очень хорошо, все же несправедливо, что Бруно еще не простил ее и не поговорил с ней на эту тему. Это молчание очень сильно гнетет ее.
Девушка кружит по комнате, слушая песни Бруно Марса и выстукивая пальцами их мелодии. Она
вся на нервах. Решено: если от Бруно не будет никаких известий, то прежде чем идти обедать со своей кузиной и Аланом, она позвонит его матери. Так она и сделает! А до тех пор она постарается сосредоточиться и начнет готовиться к экзаменам, которые будут на следующей неделе. Что учить? Математику? Она дается ей хуже всего, вместе с французским.
Итак, ее выбор – математика. Девушка берет свои конспекты и тетрадь с задачками и садится за письменный стол. Она медленно перелистывает страницы, просматривая, что входит в экзамен за второй триместр. Многие задачи ей все так же непонятны, и еще... они напоминают ей о нем.
Только полная дура начала бы заниматься любимым предметом парня, который для нее является
неразрешимой проблемой. И это несмотря на то, что он помогает ей для того, чтобы она его сдала! Эстер разочарованно захлопывает тетрадку и бросает ее на стол, кладя голову на конспекты.
Она скучает по Бруно. На протяжении четырех последних месяцев они много времени проводили вместе... Без Мери он стал для нее лучшим другом и почти единственным человеком, которому она доверяла. Теперь у нее есть вещи, которые она не может рассказать ему, потому что они не имеют ничего общего с ним и с изменением их чувств. Она запуталась. Ей хотелось бы разобраться с тем, что происходит. Бруно просто ее друг, или же ей необходимо от него нечто большее?
Песни Бруно Марса тоже не дают ответа.
Девушка снова встает и начинает бродить из стороны в сторону, размышляя о том, что могла бы, пока ходит, поучить что-нибудь легонькое, над чем не надо очень много думать. Может, этику? Экзамен по этике включает всего-то страниц десять. Отлично. Эстер снова садится и начинает просматривать свои конспекты. Когда она заканчивает читать третий лист, звонит домофон. Родители дома, так что открывать дверь пойдет не она, и звонок ее не касается. Однако почти тут же мать стучит в дверь ее комнаты и заходит.
- Спрашивают тебя.
- Меня?
- Да, этот парень говорит, что он был твоим волейбольным тренером. Я сказала ему, чтобы подождал внизу.
Родриго! Опять он появился в ее доме?! Непонятно, что он теперь-то к ней пристает? Ладно, прошлой ночью он, напившись, позвонил и сказал что любил ее. Как видно, он не собирается оставить ее в покое.
- Я спущусь на минутку.
- Эстер, все в порядке? – спрашивает мать, идя за ней.
- Да, не волнуйся. Я давно его не видела. Вероятно, он был в нашем районе, проходил мимо и захотел передать привет одной из своих лучших бывших игроков, – с улыбкой отвечает Эстер, притворяясь, что ничего не происходит.
Никто, кроме Бруно, не знал о том, что случилась несколько месяцев тому назад, – ни об их с тренером отношениях, ни о том, как повел себя Родриго, вышвырнув ее из команды и из своей жизни. Девушка спускается ко входу в подъезд. Через дверное стекло она видит Родриго, прислонившегося к стене. Эстер открывает дверь и сталкивается со своим бывшим, вид которого весьма непригляден.
- Привет, спасибо, что спустилась, чтобы встретиться со мной. Прости, что побеспокоил, – говорит он, стараясь поцеловать девушку в щечку, однако на этот раз ему не удается. Эстер отодвигается подальше, избегая поцелуев. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять – вчера ночью Родриго домой не вернулся. Его волосы растрепаны, и от него дурно пахнет. На нем надет темно-синий пиджак, а под ним замурзанная чем-то белая рубашка, наполовину вылезшая из брюк.
- Почему ты не оставишь меня в покое? Тебе мало вчерашнего?
- Именно поэтому я и пришел. Извиниться и поговорить о... – хрипло отвечает он. – Может, посидим где-нибудь, выпьем кофе или?..
- Нет, я с тобой никуда не пойду.
- Давай, по крайней мере, сядем. Я не отвлеку тебя надолго.
Девушка вздыхает. Пожалуй, лучше им отойти отсюда подальше, – не ровен час спустятся отец или мать. Родители, хотя и знают, что она находится с Родриго, но лучше, чтобы они не видели его в таком виде.
- Хорошо, идем на соседнюю площадку, она здесь рядом.
- Спасибо.
- Подожди минутку.
Эстер нажимает кнопку домофона, чтобы предупредить мать, что она вернется через пять минут. Она соглашается пойти с Родриго, но без особого желания.
Оба идут молча. Площадка находится за поворотом на углу дома. На ней имеется пара свободных скамеек, и молодые люди направляются к ближайшей из них. Парень ждет, когда девушка сядет, а потом садится рядом с ней. Эстер чуть отодвигается от него. Она избегает смотреть ему прямо в глаза.
- Я неудачник, – начинает разговор Родриго. – Меня не удивляет, что ты избегаешь меня.
- Ты поступаешь неправильно.
- Я знаю, меня занесло, я потерял свой курс.
- Вчера ночью ты позвонил мне по телефону совершенно пьяный, Родриго. Посмотри на себя, как ты сейчас выглядишь.
Парень оглядывает себя с головы до ног с ироничной ухмылкой.
- Вид не ахти, верно?
- Просто отвратительный, – отвечает Эстер, качая головой. – Почему ты не сделал по-моему, не поймал такси, чтобы вернуться домой?
- А разве ты мне это сказала?
- Конечно. Ты что же, не помнишь?
- Единственное, что я помню четко, это что я позвонил тебе по телефону, все остальное смутно. Но я полагаю, что этот звонок был не очень приятным для тебя. Или я ошибаюсь?
- Не ошибаешься.
- Мне жаль, я не должен был звонить.
- Значит, ты помнишь только то, что позвонил мне?
- Да. Я проснулся, лежа на газоне в парке, в получасе ходьбы отсюда.
- А твоя машина?
- Припаркована очень далеко.
- Как тебе не повезло!
- Я же сказал тебе раньше, что я полный неудачник.
Эстер снова становится жаль его. Она не должна была бы жалеть его, но жалость оказывается неизбежной. Родриго кажется таким безобидным... только она и Бруно знают все зло, произошедшее по его вине. Но этот парень не имеет ничего общего с тем, кто едва не изнасиловал ее или с тем, кто швырнул флакончик с туалетной водой в раздевалке стадиона. Он также не похож и на Родриго, которого она любила, решительного и уверенного в себе тренера.
- Измениться самому, зависит только от тебя.
- Я изменился. Я сожалею о своем прошлом, раскаиваюсь в том, как обошелся с тобой, – поясняет он, опершись локтями на колени. – Впрочем, я уже сказал тебе это вчера, и не хочу надоедать тебе с этим. К тому же, вчерашней ночи тебе хватило с лихвой.
- Забудем о вчерашнем. Мы не можем это изменить. Главное, что ты не сел за руль. А сейчас иди домой и отдохни пару дней.
Грустная улыбка Родриго немного трогает Эстер. Снова взглянув в его глаза, она понимает, что Родриго страдает. А может, он просто великий актер.
- Ты очень милая и добрая. Самая лучшая из тех, кого я знаю.
- Не подмазывайся, хватит.
- Но это так, Эстер. Другая послала бы меня, куда подальше, а ты сидишь здесь, со мной, и выслушиваешь всю эту чушь, что я тебе плету.
- Не говори так.
- Такова треклятая правда, черт ее возьми! Я всего лишь жалкий тип без будущего, который только и умеет, что творить глупости и болтать всякую чепуху, – и добавил со слезами на глазах, – к тому же я неудачно влюбился.
- Родриго…
- Какого же я маху дал. Я унижал тебя, но это был не я. Ты любила меня, несмотря на разницу в возрасте, несмотря на все мои злые выходки… Ты меня любила. Как я мог быть таким идиотом, таким тупицей, чтобы так обращаться с тобой?!
Парень начинает говорить громче, и это раздражает Эстер. В то же самое время на нее нахлынули дюжины воспоминаний, затопив ее разум.
- Родриго, ты должен пойти домой.
- Ты совсем ничего не чувствуешь ко мне? Неужели у тебя в душе не осталось ни малейшей нежности?
- Конечно, осталось, но… мне было очень нелегко с тобой. Меня еще мучают кошмары по поводу тех вещей, что я пережила с тобой.
- Мне очень жаль, правда. Ты даже не представляешь, насколько. Но я изменился, и я люблю тебя еще больше, люблю, как никогда.
Родриго скользит по скамейке, усаживаясь поближе к Эстер. Девушка старается отодвинуться
снова, но парень вытягивает руку и хватает ее за запястье. Он не проявляет насилия, но девушка пугается и быстро поднимается.
- Ты не любишь меня. Просто ты растерян, вот и думаешь, что любишь.
- Да, я растерян, но уверен в своих чувствах. И я хочу доказать тебе это.
- Уже поздно, Родриго. Теперь уже слишком поздно.
- Нет! Не поздно. Ты здесь, со мной, и я… я изменился.
- Я должна идти домой.
- Поужинай со мной сегодня вечером, и ты убедишься, что я говорю правду. Я изменился, и я тебя
люблю.
Эстер не верит в это, она и не хочет верить. Как только ему в голову взбрело просить ее о чем-то
подобном?
- Нет.
- Прошу тебя, пожалуйста. Если после ужина ты не захочешь снова видеть меня, я навсегда
оставлю тебя в покое. Дай мне шанс.
- Нет, Родриго, я не пойду ужинать с тобой, – отвечает Эстер, изменившись в лице.
Парень согласно кивает головой и тоже встает.
- Ладно, я понимаю тебя. Я вел себя, как одержимый, и должен выполнять предназначенное мне
покаяние.
- Это не…
- Так и есть, и я считаю справедливым, что меня вышибли из команды, и что ты меня
отталкиваешь… Я пожинаю то, что посеял.
Эстер не знает, что сказать. Произнося эти слова, Родриго плачет. Хотя девушке и представляется
все это ужасным, она не может ничего сделать, чтобы утешить его.
- Мне жаль, Родриго, – слегка раздосадовано говорит она, – я иду домой, а то мама начнет
волноваться.
- Хорошо, спасибо, что поговорила со мной. Обещаю, что больше не стану звонить тебе ни
пьяным, ни трезвым.
Они снова умолкают. Девушка машет парню рукой на прощание и уходит с площадки. Она идет, не
оглядываясь назад. Она убеждена в том, что поступила правильно, но от этого ей не легче. Девушке плохо. Эстер не нравится видеть кого бы то ни было таким, а Родриго не перестает быть человеком, которого она сильно любила, и из-за которого в ее душе еще тлеют неостывшие угли.
Родриго пообещал, что больше не станет звонить Эстер. Это означает, что это была последняя
глава их приключенческого романа, в котором было все. Тем не менее, некоторые романы имеют эпилоги. Будет ли этот роман одним из них?

Глава 37

“Придешь ко мне сегодня? Родители собираются приготовить паэлью и хотят, чтобы ты пришел.
Мы тебя приглашаем”. Это сообщение по WhatsApp от Эли Рауль получил, сидя на кровати своей подружки, пока Валерия принимала душ. Он не знает, что ответить. Рауль очень уважает родителей подруги, но после того, как он помирился со своей девушкой, ему не хочется снова обманывать ее. Когда-нибудь нужно поставить окончательную точку в этом деле, как бы ни было трудно принять такое решение, ведь сделай он это, и у него будут последствия.
- Ты какой-то задумчивый, – говорит Вал, появляясь в комнате и на ходу заворачиваясь в голубое
банное полотенце. Подойдя к Раулю, она целует его в щеку. Парень улыбается ей, пряча в карман брюк свой мобильник.
- Я думал о тебе.
- Да? И о какой же моей части в особенности? – спрашивает она, слегка опуская полотенце ровно
настолько, чтобы намекнуть, но ничего не показывая.
- О том, какой была эта девчонка-насмешница с распущенными волосами, которая краснела даже
тогда, когда спрашивала, который час.
- Она по-прежнему здесь. С тобой и со мной.
Валерия и сама удивляется тому, как сильно она изменилась в каких-то вещах всего за несколько
месяцев. Рауль очень помог ей в этом, он придал ей уверенности, хотя в каких-то случаях она продолжает краснеть. Валерия остается застенчивой и робкой, понимая, что окончательно эти качества никогда не исчезнут, но прогресс налицо. Особенно с ее парнем, потому что в каких-то неотъемлемых вопросах с точки зрения их отношений как пары, ее робость и застенчивость полностью испарились.
- Я уже говорил тебе, что ты мне очень нравишься? Правда?
- Мне ничего не стоит послушать это всякий раз, как ты захочешь.
Парень жестом просит Валерию сесть к нему на колени. Она охотно подчиняется и обхватывает
его за шею обеими руками. От девушки исходит аромат шампуня. Рауль неторопливо и страстно целует ее, стягивая рукой полотенце с ее тела.
- Милый, я только что приняла душ, – протестует Вал, удерживая полотенце, чтобы не оказаться
совершенно голой.
- Ну и что?
- А то, что…
Но парень не дает ей ответить, удерживая ее губы своими губами. Полотенце падает на пол, и уже
ничто не отделяет руки Рауля от теплой и нежной кожи Валерии. Он мягко кладет девушку на кровать и ложится сверху, страстно глядя на нее. Тем не менее, Валерия одним движением искусно выскальзывает из его рук и снова встает на ноги. Она хватает полотенце и быстро заворачивается в него.
- Не-е-ет! – разочарованно кричит Рауль.
- Да-а-а-а!
- Тебе не хочется повторить это еще раз?
- Очень хочется, но нет времени. Я должна идти.
- Что? Куда ты идешь?
Взглянув на часы мобильника, Валерия видит, что уже одиннадцать двадцать, а в двенадцать она
встречается с Маркосом в Ретиро для фотосессии. Она должна поспешить. Ничего не отвечая, девушка открывает шкаф, она ничего не может рассказать Раулю. Итак, что ей надеть?
- Ты с кем-то встречаешься? – не отстает Рауль, удивленный реакцией Валерии.
- Это не твое дело.
- То есть, как это не мое? Ты – моя девушка.
- И это дает тебе право всегда знать, куда я иду, и с кем?
- Конечно.
- Правда? – спрашивает она с улыбкой, доставая из шкафа черную футболку, белый свитер и
светло-синие джинсы. – А ты мне рассказываешь все-все-все?
Они говорят друг с другом полушутливо-полусерьезно, словно играя в “веришь – не веришь”.
- Разговор не обо мне, – тоже с улыбкой отвечает парень.
- Молчание – знак согласия.
- Не лезь ты ко мне со своими поговорками!
- А ты – со своими отговорками!
- Отговорками? С каких это пор ты используешь это слово?
- С… с… тех пор, как играю с тобой в “скрабб”! [прим: скрабб – популярная игра на
словообразование, известная также под названием “эрудит” и “словодел”]
Рауль хохочет, Валерия тоже улыбается, подходит и ласково прижимается к нему. Кажется, она
добилась своего и в достаточной степени отвлекла его внимание, но девушке не хочется, чтобы Рауль сомневался в ней.
- Милый, доверяй мне, – произносит она, ласково гладя лицо парня. – В свое время ты все
узнаешь.
- Хорошо, я тебе верю.
- Спасибо. Я очень-очень тебя люблю, – говорит Валерия, целуя его.
- И я тебя тоже.
- Отлично, а теперь я начну одеваться.
- Ты разрешишь мне остаться?
Дав согласие, девушка возвращается к шкафу. Она открывает ящик с нижним бельем и выбирает
стринги под цвет футболки и бюстгальтер. Позволив полотенцу упасть, Валерия игриво подмигивает Раулю. Одна из тех вещей, которым она научилась за эти месяцы – не стесняться своей наготы перед ним. Этот комплекс она преодолела, хотя ей пришлось изрядно попотеть.
- Как тебе, если я выберу это? Нравится? – спрашивает Вал, надевая белье и позируя перед
парнем.
- Очень.
Девушка подходит к своему парню и еще раз целует его. Рауль слегка улыбается. Он доверяет
Валерии, но не понимает, почему она не говорит ему, куда идет, а настаивать на ответе парень не хочет. Он должен многое скрывать от Валерии, и если начнет сильно давить на нее, то разговор может перетечь в нежелательное русло.
Ему нравится смотреть, как Валерия одевается. Вот так вот, молча сидеть на диване и любоваться
очертаниями и изгибами ее тела.
- Ты будешь обедать в “Констанции”?
- Точно не знаю. А почему ты спрашиваешь?
- Просто узнать.
Раулю позарез необходима эта информация. Он должен ответить Эли, придет он к ней домой или
нет. Ему не хочется идти, но… ясно одно, сегодня Валерия не собирается обедать с ним, так что путь свободен.
- Что ты будешь делать?
- Пойду домой и буду готовиться к экзаменам. С этим фильмом я совсем забросил учебу.
Взглянув на парня, Валерия согласно кивает головой, застегивая джинсы. Она в эти дни тоже не
слишком много занималась учебой. Нужно будет сесть за стопки книг и тетрадок, в противном случае она все завалит. Но это будет завтра. Хоть ложь и претит ей, хорошо, что Рауль не предложил ей пообедать где-нибудь еще, и останется дома. Так она сможет пробыть с Маркосом в Ретиро столько времени, сколько тому понадобится для фотосессии. Это не очень серьезный обман, скорее, это святая ложь. Фотографии станут подарком на годовщину их встреч.
- Ты подождешь меня здесь, пока я подкрашусь?
- Ты собираешься накраситься?
- Только чуть-чуть, – отвечает девушка, снова целуя Рауля в губы. – Успокойся, я знаю, что тебе
не нравится, если я сильно крашусь. Еще несколько поцелуев, и она выходит из комнаты, направляясь в ванную.
Рауль задумчиво трет подбородок. Она еще и накрасится! Куда она пойдет? Что еще за необычная
таинственность? Его напрягает, что Вал не хочет рассказать ему, что она собирается делать. Вероятно, это ее маленькая месть за вчерашний вечер, и она просто хочет заставить его немного помучиться. В любом случае он должен разрешить ей пойти, не задавая больше вопросов.
Воспользовавшись отсутствием Валерии, Рауль снова достает мобильник и пишет Элизабет:
“Передай родителям, что я приду. Я хочу отведать паэлью. Я буду у тебя в два часа”. Он немного медлит, раздумывая, посылать ли сообщение, и, в конце концов, нажимает кнопку смартфона, отправляя его. И минуты не проходит, как он получает от подруги ответ: “Отлично! Вот увидишь, у них вкусно получается. Тебе понравится. Увидимся позже. Целую”. Парень читает новое сообщение от Эли, а, прочитав, удаляет. Ни одно из посланий подруги не задерживается в его смартфоне больше чем на полминуты. Любая предосторожность мала. Если Валерия раскроет, что он обманывает ее, это будет катастрофой.
Рауль снова чувствует себя виноватым. Его девушка не заслуживает такого. Он так сильно ее
любит. А что, если рассказать ей? Но если он расскажет, это был бы конец. Возможно, в чем-то конец, но начало лучшей истории, истории их настоящих, на сто процентов честных и искренних отношений. Так он мог бы спокойно спать по ночам. Элизабет была подругой Вал, ее лучшей подругой. Скорее всего, Вал воспримет это не так плохо. Или все-таки плохо. Как сказать?
Рауль слушает, как Валерия напевает “Она в моем горле” группы Sidonie. [прим: испанская поп-
рок группа , песня En mi garganta с альбома El incendio (2009)] Поет она не очень хорошо, и это смешит парня. Рауль поднимается с кровати и идет в ванную. Дверь в ванную приоткрыта, и он смотрит в зеркало на лицо Валерии. Она слегка подкрасила ресницы тушью. Девушка прекрасна. Рауль медленно открывает дверь и подходит к любимой. Он обнимает ее за талию и целует в шею.
- Я говорю с тобой, и слова застревают в горле, я дрожу, моя голова пуста, ты говоришь со мной, а
я тебя не понимаю, – поет она.
- Я тебя люблю! – подхватывает Рауль, заканчивая слова песни. Он поворачивает девушку к себе
лицом и целует ее в губы.
Неважно, что оба беспардонно фальшивят, и песня в их исполнении ничуть не похожа на
оригинал. Им все равно, потому что в этой тесной комнатушке им важен только вкус их губ, жар их чувств и касание тел. Для них важна только их любовь, способная выдержать обман, полуправду, святую ложь.
- Я тоже тебя люблю, – шепчет Валерия. Ее только что подкрашенные глаза лучезарно сияют,
открыто выражая все чувства.
Подходящий ли это момент, чтобы рассказать ей об Эли? Рауль смотрит на девушку, и его
обуревают те же чувства. Он обнимает ее и смотрит на себя в зеркало. Скорее всего, он должен рассказать ей о том, что происходит, должен объяснить, как все началось с простого и невинного дружеского визита, а закончилось тем, что теперь он в ловушке в силу обстоятельств. Он должен тысячу и один раз просить у нее прощения за то, что не был откровенным с ней с самого начала, должен на коленях вымаливать прощения за свою грубейшую ошибку.
Однако Рауль не решается на разговор. Он не может признаться, что идет обедать домой к
Элизабет, что уже четыре месяца каждую неделю он ходит навестить ее, не пропустив ни одной недели. Он недостаточно смел для этого. Вместо этого он ласкает Вал своими нежными руками, пока девушка заканчивает накладывать макияж. Рауль сознает свою подлость, но он не имеет ни малейшего представления о том, что случится в эту субботу, какой разразится хаос, выпуская на волю чувства, причиняющие боль и разбивающие сердца.

Глава 38
 
Он вышел из своей комнаты только для того, чтобы позавтракать. Чуть больше часа назад он выпил стакан колакао и пожевал пару галет. Он не разговаривал ни с матерью, ни с младшими братом и сестрой, которые с каждым днем становятся все невыносимее. Сегодняшним субботним утром Бруно хотелось только одного – уйти от всех и побыть одному.
Смартфон Бруно все еще выключен, и в данную минуту у парня нет никакого намерения включать его. Он знает, что, включив мобильник, увидит пропущенные звонки от Эстер, а может, и какое-то сообщение. Он не должен сдаваться, поскольку поставил цель любым способом чуть отделиться от своей подруги, а дав слабину, он не сможет выполнить задачу. Он зациклен на Эстер, просто помешан! Продолжая в том же духе, он снова причинит себе боль, причем гораздо б;льшую, чем испытал, находясь рядом с ней и не признаваясь в своей любви. Он дал себе зарок никогда не оставлять ее одну, но его силы не безграничны. Уже несколько недель как он перешагнул их предел. Мери была права в том, что сказала.
Не иначе как после его ухода из парка Ла Вагуада, Эстер продолжила смеяться над шуточками некоего пресловутого Сэма, этого всемогущего, заносчивого, тупого болвана, а он бесится всякий раз, едва подумает об этом. Однако он ничего не может и не хочет предпринимать по этому вопросу, особенно после того, что вчера вечером выдала ему его подруга. Ее резкая отповедь постоянно лезет в голову, и ему становится очень плохо. Эстер была к нему несправедлива.
Он должен забыть обо всем и найти себе какое-нибудь занятие, которое заставит время идти быстрее. Предчувствует он, что выходные будут тянуться нескончаемо долго. Учеба отвергается сразу, играть в футбол тоже неохота. Может, почитать? А ну его, или, по крайней мере, не книгу. А может, пойти на улицу и купить журнал о футболе или баскетболе? Можно было бы также сыграть в лотерею. Да что угодно, лишь бы не думать все время о ней.
Бруно берет десять евро из своего бумажника и кричит, что выйдет на минутку. Появляется мать, но она даже не успевает спросить его, куда он идет.
На улице солнечный денек, прекрасный для прогулки по Мадриду. Дует приятный, легкий, прохладный ветерок, обычный для этих месяцев. Бруно захватил с собой плеер. Он включил его на полную громкость, и теперь в наушниках на всю катушку звучала песня  California группы  Ley de Darwin. Бруно хотелось бы оказаться где-нибудь в Калифорнии или Нью-Йорке подальше от всего, что происходит в столице. Начать с нуля, с самого начала и искать свое место. Вот если бы он полностью угадал в “пятнашке” результаты всех пятнадцати футбольных встреч, то получил бы несколько тысяч евро и смог бы поехать куда-нибудь далеко-далеко. Ха, уж скорее Эстер влюбится в него, чем он выиграет в лотерею. Или нет? Пожалуй, нет. Это бо-ольшой вопрос, потому что обе вещи стопудово маловероятны. Несмотря на свое отчаяние, Бруно заходит в административный пункт ставок и лотерей и заполняет бланк. Гордость не позволяет ему поставить на выигрыш “Барсы”. Вот если бы с ним сейчас была его подруга, она дала бы ему взбучку. Бруно грустно улыбается и рвет бланк, потом берет другой и меняет счет встречи “Расинг Сантандер” – “Барселона” на противоположный. Два – ноль в пользу “Барсы”. Парень злится, но деньги есть деньги. Угаданная лотерея, как его удача. Может, эти выходные окажутся последними, которые он проведет как неудачник-Бруно, у которого все выходит наперекосяк.
В следующем киоске Бруно покупает еженедельный спортивный журнал “Ас” и обозрение “Гиганты баскетбола”. Теперь ему есть что почитать до вечера, а там начнутся футбольные матчи. Игра в лотерею дает повод смотреть даже встречи второго дивизиона.
- Бруно! Бруно! – кто-то окликает парня за его спиной. Голос оказывается знакомым. Бруно оборачивается и видит девушку с синими волосами, торопливо направляющуюся к нему.
- Привет, Альба! Что ты здесь делаешь? – следует обмен парой дружеских поцелуев.
- Иду с визитом к тебе домой.
- Ко мне?
К нему? Значит, Альба знала, где он жил, а он и не в курсе. Вот уж это точно неожиданный визит!
- Ну да, к тебе. Подруга хочет встретиться с другом. Что здесь странного?
- Да нет, ничего.
- Понимаешь, ты со вчерашнего вечера ходишь с выключенным мобильником, не отвечаешь в интернете, вот я и подумала, что тебе, наверное, плохо.
- Мне хорошо.
- Я тебе не верю.
- Ну так поверь. У меня все отлично.
- Нет, это не так, – возражает Альба с легкой улыбкой. Потом она замечает листок в руке парня. – Как ты поставил на “Атлетико”?
- “Атлетико” – “Гранада”? Один-один.
- Клево. Мы с тобой начинаем понимать друг друга.
- Да я поставил так против своей воли.
- Да ладно тебе, в глубине души у всех вас, мадридцев, сердечко-то красно-белое.
- Шутишь? Нет у меня ничего от матрасников! – вскипел Бруно. [прим: матрасники – прозвище болельщиков мадридского футбольного клуба “Атлетико” за красно-белую полосатую форму игроков]
Альба заливисто смеется. Она хотела подразнить парня, и ей это удалось. Футбол – одна из его слабостей. Ребята вдвоем идут по улице к дому, где живет Бруно.
- Я вижу, что ты, по крайней мере, не губишь себя, прячась под простынями в кровати, как я ожидала.
- А с чего бы это мне прятаться?
- Тебе незачем притворяться, Бруно. Вчера ты удрал, даже ни с кем не попрощавшись, а все потому, что Эстер и Сэм...
- Плевать. Мне все равно, что делали там эти двое, – мрачно перебивает Альбу Бруно.
- Опять двадцать пять! Снова мы с этим твоим “все равно”! Да ничего из того, что сделала или сказала Эстер, тебе не все равно, и мы оба это знаем.
- А ты что, у меня в голове что ли, чтобы знать, что я думаю?
- Да нет, просто у меня хорошо развита интуиция.
В эти минуты Бруно меньше всего хотелось вести разговор, главным героем которого была его лучшая подруга, но Альба с завидным упорством снова и снова напоминает о ней. Нет, она совсем бесчувственная, если так терзает его, думая, что ему плохо.
- Ты пришла посмотреть, как я, или долбить меня этой темой?
- Я пришла сказать тебе, что ты можешь поговорить со мной, если тебе нужно с кем-то поговорить. И... пригласить тебя на кока-колу. Хочешь?
Эта девчонка очень странная. Она появляется там, где ее ждешь меньше всего! Бруно Альба очень нравится, хотя уже второй раз она лезет в чужой огород, куда не должна была бы соваться.
- Согласен, если обещаешь не говорить больше о Сэме и Эстер.
- Обещаю.
- Отлично. Куда ты хочешь пойти?
- Я не знаю, ты же здесь живешь.
Бруно оглядывается по сторонам. По правде говоря, он тоже не очень хорошо знает этот район. Он никогда не ходил куда-нибудь пообедать вне дома с родителями или перекусить с друзьями. Он не из того рода парней.
- Пойдем туда, – говорит он, указывая рукой на кафе через дорогу.
По наземному переходу ребята переходят дорогу и заходят в кафе. Они садятся за столик у стены и заказывают каждому по кока-коле.
Смартфон Альбы начинает звонить. Девушка достает его из кармана брюк и читает сообщение, полученное по WhatsApp. Она вздыхает, но не отвечает, затем смотрит на сидящего перед ней парня, меняя выражение лица.
- Не знаю, знаешь ли ты, что случилось вчера вечером после того, как ты ушел.
- А что случилось?
- Я поцеловала Рауля.
- Что? Ты поцеловала Рауля? Но зачем?
Девушка  объясняет, что произошло. Она кажется очень расстроенной и, похоже, раскаивается в содеянном.
- Это была моя ошибка.
- Но у тебя были на это какие-то особые причины?
- Это был всего лишь импульс, и больше ничего.
- Ничего не понимаю.
- Я и сама не понимаю, но все вышло именно так. Сегодня вечером я попрошу прощения у Валерии, хотя не уверена, что она захочет разговаривать со мной.
- Чего не знаю, того не знаю. Ты поцеловала ее парня у нее на глазах. Тут есть причины, чтобы злиться.
- Да, из-за этого мне ужасно плохо.
- Дай ей время, может, она и забудет. Вал хоть и ершистая, но ничуть не злопамятная.
Альба отпивает колу и снова смотрит на смартфон. Она перечитывает недавно полученное сообщение.
- Я не могу ждать. Если она будет продолжать злиться на меня и дальше, я потеряю ее навсегда. Такие вещи нужно улаживать как можно раньше.
- Позвони ей.
- Она повесит трубку.
- Напиши и пошли сообщение...
- А ты не мог бы сказать Валерии, что придешь вечером в кафе? – перебивает Альба, спеша задать вопрос. – Договорись с ней, а я приду вместо тебя. Так нам однозначно придется поговорить, и я попрошу у нее прощения.
- Значит, ты хочешь, чтобы я ее обманул?
- Да нет, но если я позвоню ей и попрошу встретиться со мной, она не захочет, а мне позарез нужно поговорить с ней о вчерашнем. Ну пожалуйста, Бруно, пожалуйста.
- Да не могу я. Вал – моя подруга.
- Можешь, Бруно, конечно можешь. Я тоже хочу, чтобы она оставалась моей подругой. Это же безобидная ложь во спасение, ради благого дела. Ну пожалуйста.
- Слушай, если ты пойдешь вечером в кафе, то однозначно встретишь ее там, и мне незачем что-то ей говорить.
- А если ее там не будет, если будет только ее мать... Бруно, ну пожалуйста, ты должен мне помочь.
Парень задумчиво смотрит в сторону и почесывает в сомнении голову. Он отпивает из стакана и открывает “Ас” на последней странице. Игра “Бетис” – “Реал Мадрид” начнется в десять, и он мог бы встретиться с Вал в “Констанции”, чтобы попросить у нее конспекты по какому-нибудь предмету, а когда появится Альба, он уйдет и оставит их одних. Ему совсем не хочется ввязываться во все такое, но он понимает девчонку с синими волосами. Нет на свете ничего хуже, чем потерять доверие подруги, из-за этого бывает так погано. Он прошел через это в своих отношениях с Мери; они и до сих пор на расстоянии.
- Ладно, я тебе помогу.
- Правда? Спасибо, тысячу раз спасибо!
- Но мы сделаем по-другому.
- А что ты хочешь делать? Расскажи.
- Я пойду в кафе первым, чтобы Вал дала мне конспекты по философии, каких у меня не хватает, а потом придешь ты, и я смотаюсь, чтобы дать вам поговорить. Так, по крайней мере, она не увидит подвох и не станет злиться на меня за то, что я подстроил ей ловушку.
- Идет! Просто здорово, – соглашается Альба, широко улыбаясь, и быстро добавляет: – Ну же, давай, договаривайся с ней быстрее. Не дай бог, она что-нибудь запланирует на вечер!
- Что, прямо сейчас?
- Конечно, а то вдруг потом она не сможет и все такое.
Это означает, что включив BlackBerry, он увидит всё полученное за последние часы. Бруно достает из толстовки смартфон и нерешительно смотрит на него. Он знает, что стоит только его включить, и в ту же секунду снова появятся сообщения от Эстер со всеми вытекающими из этого последствиями. Но вот, наконец, Бруно сдается и нажимает на кнопку включения. Он вводит пин-код и ждет. Каждую секунду раздается новый писк.
- Ничего себе сколько вызовов, ты так популярен! – удивленно вскрикивает Альба.
На самом деле большинство из них от Эстер. Есть также пропущенные звонки и сообщения по WhatsApp от сидящей перед ним девушки. Смирившись, Бруно покорно пишет Валерии: “Вал, мне позарез необходимо, чтобы ты дала мне девятую, десятую и одиннадцатую темы по философии. Сегодня вечером в пять часов я приду в “Констанцию”, чтобы взять их. Спасибо”.
- Дело сделано, – говорит Бруно и вслух зачитывает посланное своей подруге сообщение.
- Ты самый лучший. – Вскочив со стула, Альба бросается к Бруно. Парень поворачивает голову, и неожиданно его губы сталкиваются с губами синевласки. Это простой поцелуй, который не длится и двух секунд. Девушка, весело улыбаясь, пожимает плечами, поворачивается и радостно устремляется к стойке, чтобы оплатить счет. Бруно же пребывает в шоке и растерянно смотрит ей вслед.
Свершилось! Он не может поверить, что это произошло.
Он не видит ни звезд, ни красочных огней, ни салюта. Он видит только кучку пустых столов в кафе, куда он впервые зашел этим утром. И еще там стоит она, главная героиня всех его чаяний и грез с ее лицом, именем, голосом.
Альба достает пять евро и дает официанту, и пока тот рассчитывается с ней, с милой улыбкой на лице смотрит в сторону стола, за которым сидит невысокий парнишка с бешено колотящимся сердцем, несущимся куда-то на скорости двести километров в час.
Для Альбы это был обычный, ничего не значащий, поцелуй; для Бруно же он означал первый в его жизни поцелуй в губы.

Глава 39

Она выходит из метро на улицу Алькала и входит в парк Ретиро через ворота Эрнани. Она только что получила сообщение от Бруно и теперь отвечает на него, прежде чем ускорить шаг. Она опоздала.
“Хорошо, я принесу их в пять в кафе. Увидимся позже. Целую”.
Валерия торопится. Уже почти двенадцать, а ей еще остается пройти добрую часть пути, чтобы добраться до Стеклянного Дворца. Ярко светит солнце, день великолепный, да и время неплохое для того, чтобы прогуляться по парку. В парке гуляют несколько родителей с маленькими детьми, кое-кто занимается спортом, катаясь на велосипедах, какие-то парочки сидят на газонах, а отдельные одиночки читают, сидя в тени деревьев. На дворе почти весна, и ее скорый приход особенно заметен в таких местах как это. Валерия поглубже вдыхает этот воздух, совершенно отличный от воздуха в других местах столицы. И это при том, что парк находится в самом центре города, где адское  загрязнение и просто-таки дьявольское двухстороннее движение.
Валерия пересекает площадь Никарагуа и идет по длинному бульвару Эстанке. Это один из ее любимых районов парка. Справа продавцы-коробейники, гадалки и мимы пытаются добиться благосклонности публики. Слева – озеро, где несколько человек, сидя в миленьких лодчонках практикуются в гребле. И почему она никогда не приходила сюда с Раулем? В следующий раз она обязательно предложит ему прийти в парк, чтобы он сам все увидел.
Девушку охватывает чувство вины и какая-то смутная печаль оттого, что сейчас она не с Раулем.
Она идет на встречу не со своим парнем, пусть даже только для того, чтобы сделать фотографии, но парк Ретиро – особенное место для влюбленных пар. И вовсе неважно, какие они – совсем молодые или уже взрослые, собравшиеся пожениться или уже женатые и с детьми. У нее же – самый лучший парень на свете, а она идет себе одна в поисках другого парня.
Уже первый час. Валерия пробежала через весь бульвар, и теперь она находится на площади
Гондураса, перед памятником Альфонсу XII. Девушка запыхалась и чувствует себя слегка усталой. Усталость заметна несмотря на то, что сейчас март месяц и солнечная погода. Видимо, она идет слишком быстро, хотя ее физическая форма никогда не была на особой высоте. Валерия останавливается за фонтаном и потом входит на Кубинскую аллею. Какие-то девчонки, одетые в желтые футболки и синие шорты громко приветствуют ее, когда она проходит мимо них. Должно быть, они из детской или юношеской команды по футболу. Вал отвечает им улыбкой и бодрым кличем. Когда-нибудь наступит день, и она приведет сюда своих детей, хотя материнство еще очень далеко от нее. Она задает себе вопрос, будет ли отцом ее детей Рауль. Если окажется именно так, и дети будут похожи на него, тогда у нее будет несколько восхитительных, красивых ребятишек.
Валерия так отвлеклась, представляя себе будущее со своим парнем, что чуть не прошла мимо
дорожки, ведущей к Стеклянному Дворцу. Этот район парка более дикий, с густой, буйно разросшейся зеленью. Здесь встречаются практически одни лишь деревья и трава. К счастью, у нее нет аллергии, и она может спокойно дышать этим чистым, чудесным воздухом. Она проходит еще несколько метров по земляной тропинке, пока не натыкается на какое-то ограждение. И что же она видит? Впервые она встречает Маркоса дель Рио, одетого по-спортивному. На нем были голубая толстовка и темные спортивные брюки, голову прикрывала лихо заломленная бейсболка Nike. Девушка должна была признать, что даже в таком прикиде Маркос выглядел шикарно.
Парень тоже быстро замечает Валерию. Он вешает на плечо сумку, стоявшую на земле рядом с
ним, и направляется к ней.
- Привет! – радостно восклицает он, приближаясь. – Как ты принарядилась! Чудесно выглядишь,
ты просто красавица!
- Да ладно тебе… Я схватила первое, что под руку подвернулось, – зардевшись от смущения,
отвечает Валерия.
- Нет, правда, для фотосессии ты изумительна.  Ты отлично выйдешь на фото.
Комплименты парня суммируются с солнечным теплом, и вот вам результат – девушка, как всегда,
краснеет, ее щеки просто полыхают огнем. Эта проблема по-прежнему остается с ней, если кто-то отпускает ей комплименты.
И вот уже оба идут по парку в этот солнечный мартовский субботний день.
- Куда мы идем?
- Ну для начала мы можем сделать несколько фото на Розовой аллее. Как тебе?
- На Розовой аллее, это той, что выглядит как лабиринт из живых кустов?
- Точно.
- Я не знаю, сумею ли.
- Конечно, сумеешь! Это очень просто. Ты смотришь в объектив, а я нажимаю кнопку. Все так
легко.
- Не думаю, что с моим лицом это будет так легко, как ты говоришь.
- Это будет еще легче. Ты – одна из самых фотогеничных девчонок, которых я знаю.
- Да уж, конечно.
Еще больше комплиментов, еще жарче, еще больше горят щеки.
Перед тем как подойти к предложенному им месту, Маркос достает фотокамеру и просит девушку
встать перед деревьями на бульваре Хулио Ромеро де Торреса. Один щелчок – и одна улыбка. С одной стороны, с другой, под наклоном. Фотограф движется как рыба в воде. Валерии, наоборот, это стоит огромных усилий. Она не знает, что ей делать с лицом. Девушка пытается улыбнуться, когда Маркос просит ее об этом, но у нее ничего не получается. Ее робость и застенчивость одерживают верх.
- Вал, расслабься, – просит Маркос. – Представь, что ты абсолютно голая лежишь в кровати после
любовных утех со своим парнем.
- Что? – вскидывается Валерия. – Как это я себе представлю?
- Ты что, не занимаешься любовью со своим парнем?
- Да это… это… Это не твое дело! – в ярости кричит она, ее пухлые щечки пылают от праведного
гнева. – Дурак, идиот!
- Подумай об этом. Ты… он… оба голые… после…
- Нет! Я не стану думать ни о чем таком! И не говори мне больше об этом! Извращенец!
Пока Валерия беснуется и выходит из себя, надрываясь в крике, Маркос использует этот момент,
чтобы сделать четыре или пять фотографий. Успешно сделав фото, он улыбается, подходит к девушке и дружески хлопает ее по спине.
- Ну что, тебе уже лучше?
- Да…
- Тебе нужно было немного расслабиться, а крик всегда отлично выходит. Мне очень жаль, что
пришлось завести тебя подобным образом, но это обычные трюки всех фотографов.
- Но…
- Идем к Розовой аллее. Там потрясающий свет.
Вал не понимает, то ли этот парень чокнутый, то ли он гений. Ясно одно – она чувствует себя
более раскованно, как будто все напряжение, вызванное объективом фотокамеры, выплеснулось из нее.
На Розовой аллее Маркос делает несколько дюжин снимков, и постепенно девушка начинает
чувствовать себя более комфортно, неловкость понемногу отступает. Маркос делает множество фотографий Валерии в разных позах. Она даже позволяет себе роскошь продемонстрировать чувственность, когда парень просит ее об этом. Вал не теряет полностью свою застенчивость, но переживает ее по-другому, справляясь с ней с каждым щелчком фотографа. Скорее всего, ей удавалось это, потому что Маркос своими словами придал ей уверенность. Это и вправду очень сильно забавляет девушку.
Маркос и Валерия проходят почти по всему парку Ретиро. Парень сделал фотографии у Дворца
Веласкеса, на Мраморной площади и на причале пруда. Валерия даже поднялась на одну из статуй на Аргентинской площади. Они провели уже почти два изнурительных часа под жарким солнцем, палящим в безоблачно-чистом мадридском небе.
- Я больше не могу, – заявляет Вал, наклоняясь и опираясь руками на колени, чтобы глотнуть
воздуха. – Я будто марафон пробежала.
- Ты так считаешь, потому что я пришел в такой одежде? – спрашивает Маркос, касаясь козырька
бейсболки. – Пойдем куда-нибудь, что-нибудь выпьем. Я приглашаю.
- Не нужно…
- Ты оказала мне любезность, пришла сюда и позировала мне, а я плачу прохладительным и…
едой. – Маркос достает из сумки, висящей у него на плече, два здоровенных бутерброда, завернутых в фольгу.
- Поверить не могу.
- Какой предпочитаешь? С ветчиной и сыром или с сыром и ветчиной?
Девушка улыбается и берет один из бутербродов. Она проголодалась, но особенно сильно ей
хочется пить. В автомате они берут пару банок апельсиновой фанты и садятся под деревом на газон. Жуя первый кусок бутерброда, Валерия думает о том, как здесь хорошо. Ветерок мягко и нежно касается ее лица, слышится пение птиц, солнечные лучи ласково греют кожу. И такой вкуснющий бутерброд! Фотографу удалось сделать этот день крайне необычным.
- У тебя нет девушки? – спрашивает парня Валерия. Она хочет немного изменить направление их
бесед, в которых они говорят только о ней.
- Нет.
- Как так?
- Наверно, так судьбе было угодно.
Опять он о своем. Кажется, для Маркоса не существует в мире других вещей. Он все оправдывает
кармой или судьбой.
- Ты не веришь в человеческие желания? Когда кто-то делает что-то потому, что хочет сделать, а
не потому, что у него есть на это причина?
- Безусловно, я верю в людей. Каждую ночь я слушаю многих из них, когда они рассказывают мне
о своих проблемах, страхах, радостях… Но невозможно объяснить все, что с ними происходит, если это уже не написано где-то.
- Я тебя не понимаю.
- Все очень просто. Каждый миг человек идет по разным дорогам. Вот ты и я, например. Сейчас
мы вместе, находимся здесь, сидим, едим бутерброд и говорим об этом по миллионам причин, которые до этой секунды суммировались друг с другом. Ты думаешь, мы здесь по собственной воле, и мы сами так решили?
- А почему бы нет?
- Потому что это где-то написано. Что-то или кто-то подталкивал нас к этому, – убежденно
говорит Маркос. – В книге наших судеб было написано, что мы встретимся в четверг вечером. Твой попугайчик улетел, ты выбежала искать его, я проходил мимо, Вики прилетел и сел на мое плечо, ты встретила меня, я дал тебе визитку… А потом пришло все остальное.
- Это жизненные случайности.
- Ты называешь это случайностью, а я – судьбой. В любом случае, как ни назови, нам суждено
было встретиться.
Валерия делает глоток из банки апельсиновой фанты. Для нее по-прежнему все не так ясно, как
для него.
- Выходит, по этой твоей теории, абсолютно все равно, что мы делаем, потому что уже написано
все, что с нами случится. Вероятно, есть объяснения и тому, к примеру, почему мы встретились, или что произойдет с нами потом, так?
- Именно так.
- Это безумие, – замечает Валерия, прежде чем снова откусить кусочек от бутерброда.
- Это может представляться безумием, но я в это верю. Судьба капризна, и незачем искать
объяснений того, что с нами происходит, потому что их нет. Нет объяснений свершившимся фактам.
- За исключением объяснения того, что вещи происходят, потому что они уже написаны, так?
- Все верно, так.
- Очень странно… Я смотрю на все это по-другому. С тобой произошло что-то, что заставляет
тебя так думать?
Маркос стряхивает хлебные крошки с толстовки и штанов. Он отвечает Валерии, не глядя на нее.
- Как я сказал, жизнь состоит из череды событий, которые ведут тебя от одного к другому. Жизнь
крепко врезала мне, но, возможно, следствием этого сильного удара является то, что сейчас я здесь, с тобой. И кто знает, не станем ли мы в будущем парой?
- Что? Ты говоришь о том, что мы будем встречаться как пара? – удивленно спрашивает Валерия.
- Не знаю. Возможно, да. Мне очень хорошо рядом с тобой. И не забывай, что это наш попугайчик
свел нас двоих, – с улыбкой заканчивает Маркос.
Эта история кажется ей каким-то американским телесериалом, но это происходит с ней в реальной
жизни. Вот перед ней сидит радиоведущий, он же классный фотограф, и говорит ей о том, что судьба соединила их посредством птички, которая раньше была его, а теперь ее. И где же, спрашивается, скрытая камера?
- Маркос, ты знаешь, что у меня уже есть парень, и я очень сильно его люблю.
- Совсем недавно у меня тоже была девушка, и я тоже очень сильно ее любил, – взволнованно
говорит он. – И это именно она подарила мне Юни.

Глава 40

Они вместе уже два года. Нельзя поверить в то, как быстро проходит время. Кажется, он
познакомился с Лаурой только вчера. Его познакомила с ней лучшая подружка, и с тех пор его жизнь круто изменилась.
- Юни, сегодня особенный день! – говорит Маркос птице, спокойно примостившейся на его плече,
пока он накрывает на стол. – Все должно отлично получиться.
На годовщину Маркос устроил своей девушке праздничный обед. Еду он приготовил сам, да
такую, что пальчики оближешь. Лазанью, любимое блюдо Лауры, он приготовил собственноручно, это не то, что размороженная, подогретая в микроволновке. А к лазанье прилагалось превосходное белое вино. Раздается звонок домофона и Маркос направляется к переговорному устройству вместе с попугайчиком, намертво вцепившимся коготками в его свитер.
- Да?
- Это я. Откроешь?
- Конечно, милая.
Маркос нажимает кнопку и бежит в гостиную, чтобы посадить ярко-радужную птаху в
находящуюся там клетку. Вот уже ровно год, как они делят квартиру. Неразлучник был именно тем самым подарком, который Лаура преподнесла ему на первую годовщину их совместных отношений. На тот момент прошло не больше двух месяцев, как Маркос обрел независимость, уйдя из родительского дома, и для того, чтобы ему не было так одиноко, Лаура купила ему неразлучника. Эти птички всегда вдохновляли Маркоса, и многих из них он фотографировал. У парня было изрядное множество маленьких альбомов, заполненных фотографиями попугайчиков всех расцветок.
- А сейчас много не свисти и не жалуйся, потом я снова вытащу тебя.
Свистнув Юни в ответ, парень быстро идет к двери. Не ожидая звонка Лауры, он открывает дверь.
Девушка как раз выходит из лифта и идет к нему. Они целуются прямо у входа в квартиру 5А, а затем проходят внутрь.
- Какой восхитительный запах.
- Я приготовил лазанью, твое любимое блюдо.
- Спасибо большое, но не стоило беспокоиться. Мы могли бы пойти поесть в ресторан.
- Это что-то более личное. Так более интимно.
Маркос целует Лауру в губы. Лаура подходит к клетке неразлучника, который приветствует ее
радостным свистом. Маркос обнимает девушку сзади, тоже наблюдая за маленькой пташкой.
- Если вдуматься, даже к лучшему, что мы останемся здесь, – немного помедлив, говорит Лаура.
- Конечно, лучше. Поев, мы можем… – парень шепотом сообщает ей о своих намерениях на ухо.
Девушка поворачивается к нему и очень серьезно смотрит прямо в глаза.
- Нам нужно поговорить, дорогой.
- Нужно поговорить?.. Но о чем?
- О нас с тобой.
- О нас? А что с нами?
- Я кое-что узнала. Сначала я не поверила, но сегодня утром мне подтвердили, что это правда.
- Я не понимаю, о чем ты говоришь.
- А я думаю, знаешь.
- Ума не приложу.
Лаура открывает окно, чтобы вдохнуть немного свежего воздуха. Она высовывает голову в окно, и
холодный ветер бьет ей в лицо. Девушка чувствует себя не в своей тарелке. Ей ненавистно сознавать, что это происходит точно в день, когда они отмечают свою вторую годовщину, но у нее нет другого выхода, кроме как набраться решимости и продолжить разговор. Вздохнув, она подходит к дивану и садится на него.
- Почему ты это сделал? Зачем?
- Что сделал?
- Спал с Алехандрой, – выпаливает Лаура, собрав воедино всю свою смелость.
- Кто тебе это сказал?
- Неважно, какая разница. Это правда? Да? Прошу тебя, не ври мне.
- Я…
- Значит, это правда.
Девушка поднимает руки к лицу и плачет. Маркос тяжело вздыхает. Он садится рядом с ней. Все
пошло прахом. Он не ожидал, что они отметят вторую годовщину отношений подобным образом. Маркос устремляет разочарованный взгляд прямо перед собой, а слева от него продолжает плакать Лаура. Но, несмотря на слезы в глазах и переполняющий ее гнев, она сохраняет спокойствие, которым всегда хвасталась. Девушка очень грустна, она разочарована подобной ситуацией, ее сердце разбито на тысячу кусочков, но, тем не менее, она не хочет устраивать сцен. Это не ее стиль. Лаура достает из сумочки платок и утирает лицо и нос.
- Я раскаиваюсь.
- Нет, Маркос, ты не раскаиваешься.
- Раскаиваюсь, мне очень жаль. Это произошло уже очень давно, кажется, месяцев шесть назад, –
уверяет Маркос, стараясь оправдаться, – но люблю я тебя.
- Если бы ты меня любил, то не спал бы с другой, и тем более, с ней.
- Это было дело случая, судьба…
- Нет, Маркос, нет. Ты всегда оправдываешься, прикрываясь судьбой, но она здесь не при чем.
Судьба не виновата, – взволнованно, но не повышая голоса, поправляет его девушка. – Ты спал с Алекс, потому что вы оба этого хотели.
- Ты заблуждаешься. Если бы в те выходные ты не поехала бы в поселок навестить родителей, я не
пошел бы с передачи вместе с ними, не выпил бы лишний стакан. Алехандра не проводила бы меня домой, чтобы я не сел за руль, и я не спал бы с ней. Так на роду было написано.
Ироничная усмешка Лауры наполняется неудержимыми слезами.
- Ты сумасшедший.
- Милая, прости меня, я знаю, что карма должна заставить меня заплатить за то, что…
- Перестань так говорить! Хватит! – кричит девушка, вскакивая с дивана. – Даже в эту минуту,
когда я тебя бросаю, ты не можешь забыть свою чушь!
Никогда прежде он не замечал, чтобы Лаура так выходила из себя. Она никогда не была так
расстроена и взволнована, а сейчас она не только грустна, но и пребывает в бешенстве.
- Ты хочешь меня бросить?
- А что ты хочешь? Чтобы я осталась с тобой после того, что узнала?
- Я люблю тебя, правда, люблю.
- Ты спал с моей сестрой!
- Это судьба так хотела… Твоя сестра привезла меня домой, и мы остались с ней, потому что это
уже было где-то записано. Я уверен, все это было для того, чтобы сделать крепче наши с тобой отношения.
- Маркос, ты болен, – шепчет Лаура со слезами на глазах, – серьезно болен. Ты должен подумать
об этом. Это мой тебе совет, и я говорю очень серьезно.
- Лаура, я люблю тебя. – Маркос бросается на колени и с силой обхватывает ноги девушки,
удерживая ее и не давая пойти к двери.
- Отпусти меня!
- Не уходи! Не бросай меня, пожалуйста.
- Ты болен. Тебе надо лечиться.
- Мне нужно, чтобы ты меня простила, и мы остались бы вместе. Наша история начертана в
скрижалях судьбы!
- Да забудь ты уже об этом! Отпусти меня!
Лаура бьет его ногой в лицо, стараясь высвободиться из цепко держащих ее рук, и теряя при этом
одну из своих туфель. Девушка не хочет и дальше оставаться здесь, так что, прежде чем Маркос успел что-либо сделать, она добирается до двери, выбегает из квартиры и удирает со всех ног. Стоя на полу на коленях, парень слышит шум опускающегося лифта.
Все кончено. Рано или поздно это должно было случиться. Ему больно, что все это произошло в
день празднования двухлетия их отношений. И так вкусно пахнет приготовленная им лазанья…
Он медленно встает с колен и идет к плите. Достав лазанью, он оставляет ее, чтобы она немного
остыла. В ожидании он садится на диван и думает о том, что история продолжается, но уже без Лауры. Это справедливо. Он понимает ее нежелание оставаться с ним. Он ошибся, потому что этого хотела судьба, а теперь наказание… Это карма – все возвращается бумерангом.

Глава 41

Его первый поцелуй с девушкой. Лежа на кровати и глядя в потолок, Бруно старается осознать,
что произошло недавно в том кафе. Оказывается, так сложно понять, как он себя чувствует. Он представлял себе это много раз в тысяче разных мест и в разных ситуациях, но всегда с той, кого любил.
С тех пор, как он познакомился с Эстер, именно она была главной героиней его мечтаний о первом
поцелуе. Собственно говоря, она была единственной, о ком он мечтал, и единственной претенденткой на этот поцелуй.
Почему Альба его поцеловала? Этого он совсем не понимал, ведь для нее это ничего не означало.
Она заплатила за прохладительное, они условились о встрече в “Констанции” вечером в пять часов и распрощались. Ничего больше, ни слова о том, что между ними произошло. Возможно, именно потому, что это было что-то незначительное, простая благодарность, обычный дружеский поцелуй. Но с каких это пор друзья целуются в губы?
Как бы то ни было, а Бруно сбит с толку. Он так запутался, что даже не смотрит на свой уже
включенный смартфон и не отвечает на сообщения Эстер. Его подруга настойчиво просит его позвонить или написать ей, как только он сможет. Они должны уладить вчерашние проблемы.
Пожалуй, надо бы ей позвонить. Бруно рывком приподнимается в кровати, дотягивается до
смартфона и нажимает на ее имя. Один гудок, второй…

Она вернулась домой, но так и не смогла перестать думать о Родриго. Даже мама спросила ее, все
ли в порядке. Она постаралась изобразить свою обычную улыбку, хотя не знает, будет ли она в ее состоянии достаточно убедительной. Ей жалко Родриго, несмотря на то, как он обращался с ней и какую сильную боль причинил. Ей не хочется видеть его таким потерянным, разбитым, не знающим, что делать. Теперь это не тот человек, которого она знала несколько месяцев назад и которого безумно любила. Но что она может сделать?
Самое лучшее – покончить с этим навсегда. Если он выполнит свое обещание и не станет снова
звонить ей, то эта история закончится сама собой. Тем не менее, Эстер чувствует себя немного виноватой за такое состояние Родриго. Она понимает, что основная причина его депрессии в том, что его выгнали из волейбольной команды. Если бы он любил ее так сильно, как говорит, то не ждал бы четыре месяца, чтобы извиниться, наоборот. Она не должна обманывать саму себя: в тот момент, когда она увидела его, в ней шевельнулись какие-то неясные, смутные чувства. Ничего себе – жизненная полоска! Сначала Бруно, потом еще это. Ее друг по-прежнему не подает признаков жизни. Скорее всего, он написал ей что-нибудь на одной из ее страниц в интернете.
Девушка садится перед компьютером и включает его. Она устала жить в большом напряжении,
это ее выматывает. Почти машинально она подводит курсор к закладке Twitter и на строчку друзей. Кликнув по ней, Эстер проверяет, кто еще в сети. О, Алан Ренуар! Парень ее двоюродной сестры. К тому же он оставил ей какую-то ссылку.
Как тебе такая идея? Мы хотим отвести тебя вот сюда  <http://www.lamision.es/recuerdo.html>.
Мы зайдем за тобой в два часа.
Эстер щелкает на ссылку, и перед ней предстает чудесный ресторан. Она изучает меню, и у нее
текут слюнки. Естественно, она с большим удовольствием пойдет пообедать с Кристиной и Аланом. Быть может, они смогут дать ей какой-нибудь дельный совет.
Место кажется шикарным. Надеюсь, это будет не очень дорого. Я так хочу увидеть вас. Не
опаздывайте слишком.
Без четверти два. Времени еще достаточно. А Бруно все не дает о себе знать! Девушка встает со
стула и идет за смартфоном. Она входит в WhatsApp и видит, что ее друг уже несколько минут в сети.
- Вот дурак! – бормочет она.
Она снова кладет смартфон туда, где он лежал, и продолжает разглядывать его. Теперь он уже
может и не звонить ей. А что, если позвонить его матери и сказать ей, какой злой человек ее сын? Однако, в эту самую минуту, когда она еще больше разволновалась из-за друга, на маленьком экранчике ее смартфона появляется имя Бруно. Она выжидает один звонок, второй, третий и отвечает.

Третий звонок, и ее голос в трубке:
- Добрый день, без вести пропавший!
Ее тон не слишком любезный, скорее ироничный, но для Эстер не характерен сарказм. Обычно
она всегда прямолинейна и почти никогда не прибегает к намекам или подтексту.
- Привет.
- Ты видел, что я звонила тебе сотни раз?
- Ну это ты загнула, у меня только тринадцать пропущенных звонков от тебя.
- Тринадцать звонков это тринадцать потерянных минут! – восклицает Эстер, разозленная
пренебрежительным безразличием друга к разговору с ней.
- Ну и не звонила бы мне, если это время считается для тебя потерянным!
- Что? Ты говоришь это серьезно?
Разговор идет по неправильному пути. Это значит, что они должны перестать злиться друг на
друга и помириться. На данный момент, это единственное, чего они должны добиться.
- Лучше оставим это. В конце концов я ведь позвонил тебе, так?
- И очень хорошо, потому что я уже собиралась позвонить твоей матери и едва не позвонила.
- Моей матери? Но зачем?
- Из-за ужина сегодня вечером. Вчера она пригласила меня, и я сказала, что приду.
- Ах, это… Она мне уже рассказала.
- Раз ты не отвечал на мои сообщения и звонки, я вынуждена была что-то делать, чтобы связаться
с тобой.
- Ладно, ерунда, потому что… ужина сегодня не будет.
- Почему не будет?
- Потому что я сказал ей, что ты не сможешь прийти.
- Но, почему ты это сделал?
- После того, что произошло в парке Ла Вагуада, я посчитал неуместным, чтобы ты приходила на
наш семейный ужин, но мне также не хотелось, чтобы мама разволновалась. Если бы я сказал ей, что мы повздорили, ей было бы тяжело, она переживала бы. Она очень эмоциональная. В общем, я соврал ей и сказал, что ты проведешь выходные за городом вместе с родителями.
- Ты говоришь серьезно?
- Конечно. Я не шучу.
- Я не понимаю, Бруно. Нет, правда, я не могу этого понять.
- Тебя это встревожило?
- А ты как думаешь?
- Не из-за чего так переживать. Будут еще выходные. Этот выходной оказался неподходящим.
Эстер молчит. То, что сделал ее друг, кажется ей ужасным. Это очень сильно обеспокоило ее,
хотя, у него есть право не желать, чтобы она ужинала у него дома. Судя по всему, оно, возможно, и к лучшему, но девушка в ярости.
- Вот и хорошо, – неожиданно выпаливает она, – по крайней мере, так у меня будет свободный
вечер, чтобы пойти поужинать с Родриго.
Это заявление выливается на Бруно подобно ушату ледяной воды. Эстер, со своей стороны,
нервно расчесывает челку. Ее сердце торопливо бьется. Зачем она так сказала? Для того, чтобы побольнее ранить его? Она же знает, что причинит ему боль.
- Ты снова встречалась с этим типом?
- Да…сегодня утром… он пришел ко мне домой…
- И ты разрешила ему войти?
- Нет. Сегодня – нет. Родители ему разрешили сегодня, а я вчера.
- Как вчера?
- Да, он хотел извиниться за случившееся. Ему было плохо. Его выгнали из команды, потому что
он поругался с президентом клуба. Ты и представить не можешь, как он изменился. Он кажется совсем другим.
- И после всего, что он натворил, ты позволила ему войти в дом и снова разговаривала с ним?
Негодование и возмущение Бруно безграничны. Он столько времени утешал ее, помогал ей
пережить этот разрыв, открывал ей глаза, чтобы убедить, что она ни в чем не виновата, что Родриго – подлец и негодяй, и только он один во всем виновен… а теперь она, как ни в чем не бывало, возвращается к нему.
- Да, и он хочет, чтобы сегодня вечером мы поужинали и окончательно все прояснили. Тогда я не
ответила ему, потому что у меня имелись планы относительно тебя и твоей семьи, ну а теперь… какая разница, я позвоню ему, чтобы встретиться с ним.
- Ты и правда пойдешь ужинать с ним?
- Может быть, – робко и неуверенно отвечает Эстер. – Он очень сильно изменился.
- Он ничуть не изменился, Эстер. Он снова играет с тобой. Ему хочется только подъехать к тебе,
вот он и поет тебе в уши, чтобы ты снова позволила ему войти в свою жизнь. Такие люди как он, никогда не меняются.
- Все имеют право на второй шанс.
Она совсем не понимает, почему сказала так. Несколько минут назад она думала, что лучше всего
было бы навсегда забыть о Родриго, а теперь говорит Бруно о вторых шансах. Она не понимает даже саму себя.
- У него нет никакого права относительно тебя.
- Это моя жизнь, – отвечает Эстер, нахмурив брови. – Мы опять пришли ко вчерашнему. Я не
понимаю, что с тобой происходит, если ко мне приближаются какие бы то ни было парни.
- Со мной ничего не происходит.
- Как бы не так. Вчера ты бесился из-за Сэма, сегодня из-за Родриго… Если я говорю тебе, что он
изменился, значит я на самом деле думаю так. В прошлом Родриго, как и все, совершил ошибки, а сейчас он совершенно другой человек.
- Я так не думаю, но это твое дело.
- Конечно, мое.
- Делай все, что считаешь нужным, но потом не прибегай плакаться ко мне и не говори, что я тебя
не предупреждал. Я всегда был рядом с тобой, но я не могу быть постоянно твоей жилеткой для слез.
Бруно произнес эти слова резко и прямо, не смягчая их, после чего оба умолкают. Между ними
образовалась пустота, и оба чувствуют себя не в своей тарелке – Бруно из-за сказанного, а Эстер из-за услышанного.
- Не волнуйся, ничего плохого у меня с Родриго не случится, так что я не стану больше плакать из-
за парня, и беспокоить тебя тоже не стану, – с напускной напыщенностью вымученно отвечает Эстер.
- Я… Я не это хотел сказать…
- Это все равно, Бруно.
- Правда, я не хотел быть таким грубым.
- Но по сути ты прав. Ты в любую минуту был со мной, и ты не знаешь, как я тебе благодарна,
но…
Звенит звонок в дверь квартиры Эстер и прерывает ее. Мать открывает дверь. По тому, что
слышно из комнаты, только что пришли сестра и Алан.
- Подожди минутку.
- Хорошо.
Девушка встает и выходит из своей комнаты, оставив смартфон на кровати. Бруно ждет, когда она
вернется. Парень сожалеет о том, что сказал ей, хотя он сказал то, что думал. Он крайне неуклюже выразил свои мысли.
- Бруно, я должна идти.
- Хорошо.
- Я столько раз звонила тебе, потому что хотела извиниться за то, что плохо разговаривала с тобой
вчера.
- Я тоже ушел, не попрощавшись, и это неправильно. Я тоже прошу у тебя прощения, и тоже за то,
что наговорил тебе вчера. Я перегнул палку.
- Я думаю, что иногда мы ведем себя не так, как хотим, и говорим то, что не должны говорить.
- Похоже на то.
Мать Эстер стучит дочери, чтобы она вышла в гостиную. Ее ждут.
- Я должна идти, поговорим позже. Я иду обедать с Кристиной и Аланом, я договорилась с ними.
- Желаю приятно провести время. Мне снова очень жаль.
- Спасибо, и не выключай снова смартфон, или я приду искать тебя к тебе домой.
Как это сделала Альба сегодняшним утром. Эх, как бы ему хотелось, чтобы вместо девчонки с
синими волосами его поцеловала Эстер. Впрочем, он не может пожаловаться, потому что теперь чувствует себя совсем по-другому.
- Я не стану выключать мобильник. До встречи.
- Пока.
Девушка первой нажимает кнопку, прерывая звонок. Бруно кидает мобильник на кровать и трет
глаза. Паршиво, что Родриго вернулся. Это не приведет ни к чему хорошему. Его подруга опять будет страдать, это ясно как божий день. И он тоже будет страдать в душе. Тем не менее, он вспоминает слова Мери: “Твоя одержимость ею погубит тебя. Ты должен перевернуть страницу и
забыть ее”. Она права. Если Эстер начнет встречаться с Сэмом, Родриго или кем-то еще, страдать на самом деле будет он. Несмотря на острую боль, он должен разом покончить со всей своей одержимостью ею.
Пожалуй, пришел момент перевернуть страницу или, скорее всего, начать читать другую книгу.

Глава 42

Двадцать минут назад мать растормошила Мери, встревоженная тем, что она еще не встала с кровати. Пора обедать, а дочь еще не вышла из своей комнаты. Запах косидо по-мадридски [прим:косидо по-мадридски – рагу, приготовленное из разных сортов мяса, овощей и нута] будит Мери окончательно, на этот раз неприятно будоража ей живот, хотя в другое время он кажется ей восхитительнейшим. У нее совсем нет аппетита. Это и немудрено, ведь она только что встала, и чашка кофе – единственное, что ей сейчас хочется.
- И во сколько ты вчера легла, если в такую поздноту все еще валялась в кровати? – спрашивает мать, беря грязную одежду дочери, чтобы сунуть ее в стиральную машину.
- Как всегда, – не моргнув глазом, врет Мери.
- Очень странно. Я проснулась где-то в полпятого и еще подумала, что слышу смешки.
- Это не я.
- Но смешки долетали из твоей комнаты.
- Наверно это тебе просто приснилось, ма.
Пас не спорит, возможно, ей и приснилось. Мария никогда не обманывает ее, и кроме того, что бы она делала в этот час, бодрствуя? Женщина подхватывает плетеную корзинку со сложенной в нее одеждой для стирки и выходит из спальни дочери.
Вот оно, преимущество честности. Все думают, что она всегда говорит им правду, и ее обычная честность, как правило, помогает ей соврать в особых случаях, как этот. Она не могла сказать матери, что легла спать почти на рассвете, большей частью потому, что очень сложно было бы объяснить ей причину. Она болтала с другой девчонкой на лесбийском сайте да еще и по видео.
Интересно, Палома уже проснулась? Остается меньше трех часов до их личной встречи. При мысли об этом по всему телу Мери пробегают мурашки, она взвинчена до предела. Она никогда не думала, что сделает что-то подобное, однако ей хочется, чтобы часы до встречи с этой светловолосой девушкой с ясными голубыми глазами прошли побыстрее.
Мери подумывает, не написать ли ей сообщение, но вдруг Палома еще спит, а она не хочет ее будить. Эти часы перед тем как пойти в Старбакс, окажутся вечностью.
- Ты уже говорила с отцом? – спрашивает Пас, снова входя в комнату дочери с веником и совком в руках.
- Нет. А о чем?
- Отец хотел встретиться с тобой сегодня вечером, чтобы выпить кофе. Предварительно он позвонил мне и сказал об этом.
- У-у-у, сегодня вечером я не могу.
- У тебя много уроков?
- Да нет... Вообще-то много, но это не из-за уроков. Просто я уже встречаюсь.
- С друзьями?
- Да, с ними.
- Тогда позвони отцу и скажи сама.
- Хорошо.
Еще одна ложь, которая проходит незамеченной. Мать подходит к Мери и сует ей в одну руку веник, а в другую совок.
- А теперь давай-ка подмети здесь немножко и застели кровать, а то ты становишься неряхой.
- Но у меня же в комнате порядок!
- Будет, когда подметешь, застелишь кровать и уберешь бумаги со стола.
- Ну, мама... Сегодня суббота, и я только что проснулась.
- Субботы это тоже дни недели. Так ведь? А пыль по выходным не отдыхает. Так что давай, а я пока сварю тебе кофе.
Девушка скорбно вздыхает, но все-таки соглашается. В конце концов, до пяти у нее нет занятий поинтереснее. Она подходит к компьютеру, включает его и копошится в папке с музыкой. Ей нужно что-нибудь ритмичное. Она выбирает песню “Титаниум” Дэвида Гетты и Сии и принимается подметать комнату.
Она не может перестать думать о Паломе. Мери не понимает, как такая девчонка является в школе изгоем. Если бы Палома училась в ее школе, то была бы еще одной непонятой, и могла бы примкнуть к их компании. Внезапно Мери осознает, что группа, как таковая, поначалу объединившая их, теперь рассыпалась, как рассыпается песочное печенье в руках ребенка. Они продолжают оставаться друзьями, но пропала та прочная связь, что была между ними раньше. Их продолжают объединять уроки, школа... но летом каждый из них идет в свою сторону, и они уже не встречаются ежедневно. Возможно, история непонятых подошла к концу.
Итак, первая задача выполнена: пол подметен, и, во-вторых, кровать тоже убрана.
- Вот твой кофе, – сообщает мать, снова входя в комнату.
- Спасибо. – Мария берет чашку и садится в кресло перед письменным столом. Да, и правда на столе есть лишние бумаги. Одни бумаги она аккуратно складывает в стопку, другие выбрасывает.
- Что это за музыка?
- Тебе не нравится?
- Это не совсем твой стиль.
- Почему же? Мне захотелось послушать что-нибудь веселое, пока я подметала пол.
- Хм, мне так кажется, или ты более оживленная, чем обычно? Сегодня я нахожу тебя необычайно веселой, – замечает Пас.
- Меня? Ну, не знаю...
- Да-да, ты как будто более улыбчивая и жизнерадостная, – повторяет мать.
- Такая же, как всегда.
Третья ложь за день. Да, сегодня она более радостная и улыбчивая, с большими мечтами и огромным желанием жить. И причину она знает, только не может рассказать о ней матери.
- Вот и хорошо. Надеюсь, ты останешься такой надолго. Мне не нравится видеть, как ты закрываешься в четырех стенах, грустная, с уныло опущенной головой.
- Если я остаюсь дома, то это только потому, что я серьезная и ответственная девушка, мама.
- Мария, ты все еще ребенок. Не будь такой ответственной.
- Ну тогда, чтобы не быть такой ответственной... я не буду разбирать вот это, ладно?
- Как это не будешь? Давай-ка сейчас же!
Оставив принесенный кофе и звучно чмокнув дочь в щеку, Пас выходит из комнаты. Глотнув кофе, Мери начинает просматривать все бумажки. Большинство ее заметок и записок беспорядочно исчерканы и уже устарели. Это черновики по математике и другим предметам, которые больше ей не пригодятся. Она могла бы соорудить из них большой костер, и ничего бы не случилось, но есть один желтенький листок, привлекший ее внимание. Это письмо Бруно.
Моему дорогому Рыжику:
Я пишу этот документ, чтобы заверить Вас, что если через двадцать лет ни один из нас двоих не вступит в брак, я обещаю быть Вашим запасным мужем. Так Вы уже не будете старой девой в поиске миллионеров, которые будут содержать Вас и оставят Вам солидную пенсию после смерти.
Подпись:
Бруно Коррадини.
У Мери подступает комок к горлу. Она вспоминает тот день и ту самую минуту, когда ее друг в шутку написал ей на уроке это письмо. Это было в начале четвертого базового класса [прим: соответствует примерно 8 классу российской средней школы], полтора года назад. Мери даже не знала, что этот желтый листочек продолжает свою жизнь, не говоря уже о том, что он находится среди ее старых конспектов. Как раз тогда они оба начали влюбляться в Эстер, не подозревая о подобных чувствах другого.
Многое сильно изменилось с тех пор. И вновь в грудь девушки заползает эта противная тоска, возвращается ощущение того, что все шло бы гораздо лучше, не будь того поцелуя. Это была “одна из грубейших ошибок”, как говорится в песне Лауры Паузини. [прим: речь о песне “ Un Error De Los Grandes” с альбома Entre T; Y Mil Mares (2000)] Радость, которую Мери чувствовала с той минуты, как открыла глаза, бесследно рассеивается, и ей уже не хочется и дальше продолжать уборку и наводить порядок.
Она печально вздыхает и думает о друзьях. Ну почему все не может быть как раньше? Почему прошлое никогда не возвращается, и если ты ошибаешься, то не можешь вернуться назад? Отчего ей так хочется плакать? Нет, она не может раскисать! Мери поплотнее прижимает оправу очков к носу и ищет в смартфоне способ вернуть себе утерянную энергию. Она пишет сообщение, а закончив писать, перечитывает его:
Ты уже проснулась? Я встала совсем недавно. Мне так хочется, чтобы побыстрее наступило пять часов.
Мери с нетерпением ждет ответ. Она уже не слушает Дэвида Гетта, теперь он неуместен. Девушка не хочет слушать музыку, она хочет услышать лишь писк смартфона, который оповестит ее о новом сообщении от Паломы по WhatsApp .
Минуты текут. Вот уже десять минут прошло. Ее новая подружка сейчас даже не в контакте. А вдруг у нее опять двоится в глазах? Вдруг она снова продинамит ее и не придет в Старбакс? Мери охватывает страх и беспокойство. Ее нервы напряжены до предела. Остывший кофе остался на письменном столе вместе с бумагами, которые нужно было бы привести в порядок, будь оно все неладно. Вот проклятье! Опять начинаются сомнения, снова эти чертовы сомнения. Она сомневается во всем, даже в том, что события вчерашней ночи были правдой. Возможно, этой девчонке хотелось просто поболтать и убить время. Она даже не лесбиянка, это совершенно точно. И как она сама могла поверить, что такая красавица как Палома свяжется с ней? Никто и не подумал бы об этом! Только такая дура как она!
Раздается звонок телефона и... улыбка. Невероятно, как один простой звонок может изменить выражение твоего лица.
 Мери не может поверить, что это звонит она. Они впервые услышат друг друга. Взять трубку? Ну конечно же, да! Как она нервничает!
- Привет! – говорит Мария, садясь на кровать. Ее голос звенит от счастья.
- Привет! Прости, что не ответила раньше. Дело в том, что я сушила волосы, – дрожащим голоском  отвечает Палома.
Какой прекрасный голос! Именно такой, как она представляла: по-детски нежный, с изумительным произношением каждого слога.
- Это ты!
- Конечно, я, Рыжулька... Мери!
- Я хочу сказать, что мне очень нравится твой голос!
- Мне тоже нравится твой!
- Что ты говоришь? Он же просто ужасный... кажется, что я проглотила флейту.
- Ничего подобного, он очень милый.
Грусть-тоска уходит, и возвращается радость. Мери слушает Палому, и на ее лице, наконец-то, расцветает широченная улыбка. Девушка в таком восторге, что даже не знает, что сказать.
- Ты проснулась очень поздно? – спрашивает Мария, не переставая накручивать на пальцы пряди своих рыжих волос.
- Да, всего полчаса назад. У меня было время только на то, чтобы принять душ, высушить волосы и позвонить тебе. А ты?
- Приблизительно так же.
- Какие же мы с тобой сони.
- Мы легли спать, когда было почти что время завтрака, и вполне нормально, что мы встали почти что к обеду.
Палома смеется, а потом на мгновение замолкает. Снова начиная разговор, она произносит тихим шепотом:
- Вчера ночью я классно провела время.
Мери тоже получила огромное удовольствие от их виртуальной беседы, затянувшейся до утренней
зари. Это не было сном. Она снова проснулась, и Палома по-прежнему продолжает оставаться в ее жизни. Скоро, очень скоро, они будут общаться не только виртуально. Они будут стоять лицом к лицу, смотреть друг другу в глаза и улыбаться друг другу.
- Было очень весело.
- Хорошо еще, что сегодня суббота, и в школе нет занятий.
- Зато много уроков учить.
- Забудь ты об этом! По крайней мере на время, отложи на потом, после… Как мы это назовем?
Наше свидание?
Свидание. А это свидание? Она понятия не имеет. Все идет слишком быстро, и она не может
контролировать это. Скорее всего, потому, что не хочет.
- Не будем никак называть, просто отлично проведем время.
- Да! И я закажу себе клубничный фраппучино!
Радость Паломы заразна. Мери дорожит каждой секундой, каждым словом разговора, в котором
она открывает для себя голос подруги. Она не хочет, чтобы их беседа закончилась, но на другом конце провода слышен крик женщины, зовущей Палому. В разговоре на пару минут возникает пауза, но вот Палома возвращается, и диалог возобновляется.
- Это была твоя мама?
- Да, она становится жуткой занудой.
- Все матери порой такие.
- Она хочет, чтобы я шла есть, а я не голодна! Почему я должна есть? Только потому, что она так
говорит? Я хочу продолжать разговаривать с тобой!
Сетования Паломы кажутся Марии искренними. Это доказывает, что у малышки тоже есть
характер.
- Не беспокойся, Палома, совсем скоро мы встретимся.
- Ура!
- Иди, ешь, а то чего доброго тебя накажут и не разрешат выйти.
- Еще чего! Я выскользну из дома и в пять буду в Старбаксе на Кальяо, даже если меня привяжут к
стулу.
Опять слышится голос матери Паломы, а затем и вздохи девушки в знак протеста.
- Ну же, иди! Увидимся в пять.
- Ладно. Не забывай меня. Целую.
- Я тоже тебя целую. Пока!
Распрощавшись, обе девушки одновременно вешают трубки.
Чтобы она ее забыла? Посмотрим, сколько минут понадобится, чтобы выбросить ее из головы с
этой минуты до пяти. Возможно, ни одной. Меньше чем за день Паломе удалось добиться того, что Марии казалось уже невозможным с тех пор, как Эстер стала постепенно отдаляться от нее. Ее сердце снова вспыхнуло, оно снова испытывает чувства.

Глава 43

Девушке чертовски хочется узнать, что же было дальше. Что произошло с его подружкой? Почему они расстались? Но Маркос предпочел не говорить больше на эту тему. Бред, просто невероятно, что именно бывшая девушка подарила Маркосу неразлучника, который улетел от него, а потом, несколько недель спустя, вернулся, улизнув из квартиры Валерии. Даже для фильмов не пишут сценарии со столь изощренным сюжетом. Ясно одно, Маркос кажется неплохим парнем и очень интересным человеком, правда немного свихнувшимся на этой своей судьбе.
- Хочешь, сделаем еще несколько снимков?
Валерия смотрит на часы. Еще рано. До условленной встречи с Бруно в “Констанции” еще есть время. Странно, что Рауль провел столько времени, не позвонив и не написав ей. Она тоже не звонила и не писала ему, так что половина вины на ней.
- Ладно, но сначала я должна позвонить своему парню.
- Это так необходимо?
- Да, – отвечает Валерия, показывая Маркосу язык.
Девушка поднимается с травы и отходит на несколько метров от парня и дерева, под которым они наслаждались наполовину импровизированным пикником. Бутерброд с ветчиной и сыром, приготовленный Маркосом, был очень и очень вкусным.
Валерия не хочет, чтобы Рауль догадался, где она, поэтому ищет место, где не очень шумно. В парке по-прежнему многолюдно. Отдыхающие пользуются погожим днем и жаркими лучами полуденного солнца. Слева от себя Валерия обнаруживает пустое местечко, где никого нет, только трава и деревья. Одно из них привлекает к себе ее особое внимание. Девушке знаком этот вид, когда-то она проходила это в школе. Его еще именуют “деревом любви” или “деревом Иуды”, потому что оно рассматривается как дерево, на котором повесился ученик Иисуса. Крона дерева покрыта розовыми цветами и выглядит потрясающе красиво. Валерия садится на траву под его ветвями и звонит Раулю.
Проходит несколько секунд, но парень не поднимает трубку. Валерия дает отбой и пробует позвонить еще раз. Снова безрезультатно. Очень странно, что ее парень не отвечает. Возможно, он чем-то очень сильно занят или ругается с близняшками. Иногда сестрички доводят его до белого каления, но, тем не менее, эти маленькие шалуньи ей очень по душе. Барбара и Даниэла особенные девчонки.
Пожалуй, она подождет еще пару минут... Но прежде чем назначенное себе самой время истекает, Вал получает сообщение от Рауля:
Милая, я не могу сейчас говорить. Перезвоню тебе, как только смогу. Я тебя холю.
Вот черт, а ей так хотелось услышать его голос. Ну ладно, по крайней мере, он хотя бы написал. К тому же, так у него не будет права спрашивать, где она была. По сути, ей оказалось даже на руку, что Рауль не смог с ней поговорить. Она тут же отвечает:
Не волнуйся, любимый, не нужно звонить. Я собираюсь поспать после обеда. Сегодня вечером я встречаюсь в “Констанции” с Бруно, чтобы дать ему конспекты по философии. Если хочешь, приходи. Я тоже холю тебя.
Проблема решена. Ей не нужно будет волноваться, ожидая звонка. Идея послеобеденного отдыха пришла ей в голову на ходу. И вправду, на таком-то солнышке совсем неплохо было бы вздремнуть.
Валерия поднимается и возвращается к Маркосу, уже поджидающему ее с камерой наизготовку. Едва завидев Вал, парень посылает ей улыбку и тут же делает снимок.
- Так не годится.
- Иногда самые лучшие фотографии получаются без подготовки.
- Думаю, со мной ты не получишь ни одной порядочной фотографии, хоть с подготовкой, хоть без нее.
- Ты сомневаешься в моем мастерстве фотографа?
- Ничуть, я сомневаюсь в том, что я хорошая модель.
- Лучше я не стану говорить тебе, что думаю, а то ты опять покраснеешь.
Вот кретин! Этого уже достаточно, чтобы она залилась краской, и он это знает. Наступит ли когда-нибудь день, когда она сможет удержаться и не покраснеть, столкнувшись с комплиментами и дифирамбами других парней, а не ее Рауля?
- Ай, перестань молоть чушь, и давай закругляться с фотографиями. Где ты хочешь сделать следующие?
- Я тут подумал и решил, есть одно чудесное местечко.
- Да? И где же?
- Сейчас увидишь.
Маркос подхватывает свои вещи, и присоединяется к Валерии. Они оба идут дальше.
- Ты мне не рассказал, почему стал радиоведущим, – по пути спрашивает Вал.
- В этом нет ничего загадочного. Три года назад я окончил факультет журналистики, и не нашел для себя ничего подходящего, тогда я...
- А сколько тебе лет? – перебивает девушка, судорожно стараясь подсчитать на пальцах годы учебы и три года после нее. – Двадцать четыре?
- Точно. В ноябре отмечаю двадцать пять. А что, я выгляжу старше?
- Нет, ты выглядишь более-менее на свои годы.
- И на том спасибо, – с улыбкой заключает Маркос. – Послушай, хоть я и старше тебя на семь лет, но мы отличная пара. Тебе так не кажется?
- Я уже в тысячный раз говорю: у меня есть парень.
- Славный малый Рауль...
- Да, славный малый Рауль, – смиренно повторяет Валерия. – Продолжай рассказывать, почему ты стал радиоведущим, давай.
Парень смеется и продолжает свою историю:
- Закончив учебу, я несколько раз попробовал себя в журналистике, но мне не понравилось. К тому же, мне едва платили. Это никоим образом не устраивало меня. Я все еще жил с родителями, а мне хотелось независимости. Финансов не хватало, и какое-то время я едва сводил концы с концами. Потом я начал получать кое-какие деньжата, подрабатывая то там, то сям как внештатный фотограф. Так продолжалось до тех пор, пока мне не позвонила одна девушка, чтобы я сделал фотографии с ее выпускного вечера. Видимо, она где-то слышала разговоры обо мне. Та девушка оказалась младшей дочерью главы Dreams FM.
- Ничего себе игра случая.
- Это судьба, – радостно отмечает Маркос. – Этот человек как раз искал кого-нибудь для программы ночного эфира. Когда он познакомился со мной, я сказал ему, что был журналистом. Ему понравился мой голос и...
- И он принял тебя на работу просто так, только потому, что ему понравился твой голос?
- Ну, в общем... Я начал также встречаться с его дочкой, но не с младшей, а со старшей. Так что я не знаю, что перевесило, то ли мой голос и манера вести дела, то ли то, что я спал с его дочерью. Пожалуй, и то, и другое, всего по чуть-чуть.
- Это об этой девушке ты говоришь как о своей бывшей, той, что с Юни?
- Да, Юни подарила мне она.
- Короче, работать на “Музыке среди слов” ты начал по блату.
- Ну, вроде того, но мы выходим в эфир уже больше двух лет, и хотя теперь я больше не с Лаурой, ее отец держит меня на том же месте, потому что у программы много слушателей.
- Должно быть, очень необычно работать на передаче своего бывшего тестя.
- Ничуть. Он отличный мужик, и мы с ним испытываем взаимное уважение. – Тут Маркос указал рукой вправо от себя. – Вот здесь мы и закончим нашу фотосессию.
Валерия смотрит в ту сторону, куда указывает Маркос и ужасается.
- Что, на пруду?
- Ну да, сейчас мы возьмем напрокат лодку.
- Да ты что, собираешься фотографировать меня на воде?
- А чем тебе не нравится эта идея?
По правде говоря, эта затея может оказаться забавной. Она уже давно не плавала на лодке в парке Ретиро. Она думала, что когда-нибудь придет сюда со своим парнем. Сейчас это будет не так, как с Раулем, но тут могли бы получиться очень миленькие фотки.
- Согласна, но грести будешь ты.
- По рукам, гребу я.
Маркос и Валерия подходят к пристани, и парень платит за прокат весельной лодки четыре евро и тридцать сентимо. У них есть сорок пять минут на то, чтобы поплавать.
- Я должна тебе... два евро пятнадцать сентимо.
- Ты ничего мне не должна. Ты уже пригласила меня в кафе.
- Потому что ты нашел мою птичку, – решительно возражает Вал с твердым намерением оплатить долги. – И это была не я, а мама.
- Какая разница, все сводится к тесному семейному кругу.
- Я должна тебе два евро и пятнадцать сентимо, и не стоит больше об этом говорить.
- Ты всегда такая упрямая?
- Только когда у меня есть на это основания, и когда я права.
Маркос улыбается и забирается в лодку, которую указал ему смотритель. Потом он помогает Валерии.
- Не удивлюсь, если я с моей неуклюжестью в конце концов окажусь в воде.
- Для этого ты должна быть ужасно неуклюжа.
- Сразу заметно, что ты меня не знаешь.
- От тебя удирает Вики, ты теряешь мобильник, перелезая через школьный забор... так что я вполне себе представляю.
Девушка мгновенно краснеет. Она скрещивает руки на груди и тихо ворчит себе под нос, выражая таким образом свой протест. Тем временем парень засучивает рукава своей толстовки. Он крепко сжимает весла, и лодка начинает потихоньку плыть вперед. Вал искоса поглядывает на него. Все-таки он и вправду в хорошей спортивной форме. Его бицепсы сильно выделяются во время гребка. Костюмы это напускное, обманчивое. Он много занимается спортом или качается в тренажерном зале, это абсолютно точно.
- У тебя хорошо получается. Ты часто сюда приходишь?
- У меня дома есть гребной тренажер.
- А-а-а.
- Если хочешь, можешь как-нибудь зайти посмотреть на него и немного позаниматься.
- Гребля – это не мое.
- И прыжки через ограду тоже.
- Ты очень любезен.
Лодка подплывает к одному из берегов пруда. Маркос перестает грести и роется в сумке, ища камеру.
- Сейчас сиди спокойно и не двигайся, иначе мы рискуем нырнуть в пруд.
- Не пугай меня.
- Зная о твоих  прошлых подвигах, это я должен был бы бояться.
- Ретиро извлек на свет божий твою юмористическую жилку, да?
Парень усмехается и направляет объектив камеры на лицо Валерии. Щелк. Щелк. Маркосу очень нравятся глаза девушки, их выражение. Цвет глаз не очень броский, но есть в них что-то особенное.
- Отлично. А теперь сделай такое лицо, будто ты на корабле, терпящем крушение.
- Вот так? Да?
- Да-да, точно такое лицо. Отлично.
Щелк. Девушка поворачивает голову налево, направо, стараясь сдержать улыбку. Вот она позирует для следующей фотографии. Она следует указаниям Маркоса, попутно перешучиваясь с ним. Происходящее забавляет девушку, хоть она и не призн;ется в этом. Она почти полностью раскрепостилась, и ей уже почти не стыдно. Она даже не представляла, что на этой фотосессии все пройдет так хорошо, и в этом немалая заслуга Маркоса. На этот раз она рада, что последовала совету своей матери.
- А теперь очень осторожно мы поменяемся местами. Я хочу сделать несколько фотографий, как ты крепко сжимаешь весла в руках.
- Я думаю, уже достаточно. Не стоит продолжать, у тебя уже тысяча моих фотографий!
- Не бойся.
- Я не боюсь, но я должна подняться.
- Ничего не случится. – Маркос поднялся на ноги, и лодка качнулась. – Ну, давай, Валерия, поднимайся.
Девушка смутно представляет себя в пруду вместе с рыбами, но если она останется здесь, то лодка потеряет равновесие. Словом, она тоже встает и очень медленно идет на другую сторону утлого суденышка. И все бы ничего, но когда Вал уже почти добралась до места, она споткнулась о сумку Маркоса и упала. В результате лодка резко качнулась и... хлоп! Следующее, что видит Валерия, это как камера Маркоса летит по воздуху и приземляется, плюхнувшись рядом с левым веслом. Она спаслась от нырка! Молодой фотограф, наоборот, всеми силами старался сохранить равновесие, но оказался менее удачлив.

Глава 44

Как же ей хотелось увидеться со своей кузиной! Крис, как всегда, раскрасавица. И эта стрижка ей так идет. Они с Аланом под стать друг другу, и составляют отличную пару.
Все трое сидят за резервированным столиком в ресторане “Воспоминание” (El Recuerdo). Они только что сделали заказ.
- Прекрасное местечко, – восторженно уверяет Эстер, кладя салфетку на колени и не переставая рассматривать все вокруг.
- Как и ты, сестричка. С каждым разом, как я тебя вижу, ты все хорошеешь.
- Подумать только, кто бы говорил! Мне так нравится твоя стрижка. Она тебе очень идет!
- Правда? Мне с ней так комфортно.
Девушки улыбаются друг другу. Они уже давно не виделись. Кристина сильно изменилась с их последней встречи; она повзрослела, и уже не выглядит подростком. Эстер чувствует себя рядом с ней маленькой девчонкой, неоперившимся птенцом.
- Вы обе красавицы, – выносит свой приговор Алан. Он берет свою невесту за руку, и та улыбается в ответ. – Вы немного похожи.
- Нам всегда так говорили, правда?
- Да, раньше, когда мы были совсем маленькими и находились рядом, люди часто ошибались, думая, что мы родные сестры.
Тут как раз подоспел официант, принесший напитки. Обслужив ребят, он удалился, и беседа возобновилась.
- Ну ладно, давай, рассказывай, как поживают твои романы? – спрашивает Крис, наконец-то затрагивая нужную тему. – Алан сказал мне, что ты немножко запуталась.
По дороге в ресторан, и вплоть до этой минуты, они не касались этого вопроса. Их разговоры ограничивались воспоминаниями забавных моментов прошлых лет, сегодняшними семейными делами и учебой. Алан, сидя за рулем, слушал их очень внимательно.
- Куда там! Я очень сильно запуталась.
- В шестнадцать лет это нормально. Ты плохо понимаешь, что такое любовь, а что нет, так что запутаться немудрено.
- Я совсем сбита с толку, я не знаю... не понимаю, что чувствую.
- Так расскажи нам, ну то, что можешь, конечно.
Улыбка сестры придает Эстер уверенности. Крис – свой человек, Алан ей тоже нравится, так что не имеет значения, что он услышит то, что ей нужно рассказать. Эстер уверена в том, что ничего из того, что она скажет в разговоре, не выйдет за рамки этого места. Не вдаваясь в подробности девушка начинает рассказывать о Родриго. Она говорит о том, что он на несколько лет старше ее, и был ее тренером, не упоминая, впрочем, его точный возраст. Рассказывает она также и о поведении Родриго в каких-то определенных случаях, предпочитая  умолчать о флакончике ванильной туалетной воды, которую он швырнул ей в раздевалке стадиона, и о том, что произошло в квартире его друга тем злополучным днем, когда он попытался затащить ее в постель.
- И вот после того, как Родриго четыре месяца не подавал никаких признаков жизни, теперь он снова сказал, что любит меня, – заканчивает свой рассказ Эстер и вздыхает.
- И ты не понимаешь, что испытываешь к нему?
- Я увидела, как он подавлен, и с одной стороны мне его жалко, но, по существу, я не знаю, исчезли полностью мои прежние чувства к нему или нет. Я думала, что да, но увидев его снова...
- Возможно, твои чувства к нему никогда и не уходили, а просто дремали, – высказывает свое предположение Алан.
- Не знаю.
- Я уверен, что в самой глубине души ты это знаешь, но, видишь ли, в человеческих чувствах очень трудно разобраться. Именно это с тобой и происходит, – добавляет француз.
- И это нормально, сестренка, после того, как ты четыре месяца знать ничего о нем не знала. Такова любовь.
Эстер снова печально вздыхает, глотнув из своего стакана. Из них троих она единственная предпочла пить лимонад, а не вино.
- В любом случае, сегодня утром Родриго сказал, что больше никогда не будет звонить мне, чтобы не беспокоить.
- И ты согласна с этим?
- Думаю, да, – неуверенно отвечает Эстер, – хотя точно не знаю. Прежде чем сказать это, он попросил меня поужинать с ним сегодня вечером. Родриго хотел, чтобы я дала ему последнюю возможность убедить меня начать все сначала.
- А ты сказала ему нет.
- Конечно, тем более что у меня уже были планы на сегодняшний вечер, но в самом конце все  отменилось.
Возвращается официант и ставит в центр стола салат из обжаренного козьего сыра с приправами из пряных трав и кесадильи с курицей, шампиньонами и помидорами, чтобы разделить их на троих. [кесадилья – сложенная пополам поджаренная пшеничная лепешка с начинкой]
- Да-а-а уж, неслабая дилемма в твоей голове, – замечает Алан, попутно накладывая салат в тарелки  девушек.
- Я не знаю, что мне делать с Родриго.
Кристина смотрит на сестру и замечает, что та взволнована. Еще бы, Эстер впервые попадает в такую ситуацию. Крис и сама повзрослела не так давно, так что отлично понимает свою сестру. Сердце и разум идут разными дорожками, и порой очень трудно вести себя так, как следовало бы. Лучше всего для Эстер было бы забыть этого парня навсегда. Он гораздо старше сестры, и он ее бросил; к тому же он слишком долго осознавал, что соскучился по ней. Но что, если он по-прежнему нравится Эстер?.. Ведь сердцу не прикажешь, а чувства не предскажешь. Сама Кристина какое-то время встречалась с парнем одной из своих лучших подруг, прежде чем начать встречаться с Аланом. Она не могла совладать с собой, несмотря на то, что понимала, что поступает плохо. Что поделать, она была влюблена и не противостояла искушению.
- Ты думаешь, этот парень искренне говорит, что любит тебя? Это то, о чем тебе тоже не мешало бы иметь ясное представление.
- А что, сестренка, есть какой-нибудь способ узнать это?
- Нет, но когда он сказал тебе, что любит, ты точно увидела бы или почувствовала что-нибудь, что тебя в этом убедило.
- Я столько всего почувствовала... Но ни в чем не могла быть уверенной.
Алан берет поднос с кесадильями и кладет одну на тарелку Эстер, потом еще одну подружке, и уж в последнюю очередь самому себе. Он не перестает слушать, как девушки продолжают обсуждать этого парня.
- Судя по тому, что ты нам рассказала, он сильно изменился по сравнению с тем, каким ты его знала.
- Да.
- К лучшему?
- Надеюсь, что так, – отвечает Эстер без особой уверенности. – За эти дни я провела с ним не так много времени, чтобы точно знать, всегда он такой или только когда разговаривает со мной.
- Или играет.
- Алан, не запутывай ее еще больше!
- Парни такие лицедеи, – уверенно говорит Алан, откусив кусок кесадильи. – Они все актеры, кроме меня, конечно.
- Не принимай эти слова в расчет, сестренка. Прежде Алан был настоящий деспот, из него и сейчас время от времени выползает его прежняя эгоцентрическая сущность.
- Не выноси сор из избы, тоже мне тихоня нашлась.
Крис и Алан делают вид, что ожесточенно спорят, но заканчивают поцелуем в губы, чтобы помириться. Эстер улыбается, видя их обоих такими счастливыми, но в то же время она завидует им, не имея возможности наслаждаться своими отношениями, как они. Кажется, они живут душу в душу, превосходно дополняя друг друга, словно избранные богом, чтобы встретиться и провести вместе всю оставшуюся жизнь, потому что и так ясно – впереди у них длинная история.
- Прости, сестричка. Так на чем мы остановились?
Они снова прокручивают историю с Родриго, все за и против, прежние и теперешние чувства Эстер, однако вердикт не вынесен, и решение так и не принято. Остается еще одно дело, очень важное, для того, чтобы вытащить его на свет.
- Я должна рассказать вам кое-что еще.
- Еще?
- Да. Есть... ну в общем, есть еще один парень.
- О, боже! Это становится все интереснее! – шутливо восклицает француз, которого Кристина тут же бьет салфеткой.
- Еще один парень... рассказывай.
Эстер сложно объяснить свои чувства к Бруно, и она старается быть краткой. Девушка часто останавливается, ища подходящие для продолжения рассказа слова.
- Вывод такой: ты что-то чувствуешь к своему лучшему другу, но сама не знаешь, что, – старается подвести окончательный итог Кристина.
- Я знаю, что очень его люблю, но не знаю, то ли из-за того, что он все время так деликатно обращается со мной, то ли потому, что действительно... влюбилась в него.
Алан весело улыбается, эта история ему больше по душе, чем та другая.
- А этот парнишка, Бруно, мне нравится, – возвестил он, когда официант убрал со стола пустые тарелки. – По-моему, ты должна дать ему шанс, пусть он и не красавец, и ростом не вышел, у него еще есть время подрасти, самый возраст.
- Да ведь ты же ничего не знаешь об этом парне!
- И что с того? Мне нравятся подобного рода романы, когда двое друзей становятся чем-то б;льшим, чем просто друзья.
Тут Алан сравнил случай Эстер и Бруно и их с Кристиной собственный случай, когда сначала пришла дружба, которая со временем превратилась в прекрасные романтические отношения.
- Вчера мы поссорились, – еле слышно шепчет Эстер, опустив голову. – Мы поругались впервые с тех пор, как познакомились.
- Как это говорится в вашей поговорке: “Милые бранятся – только тешатся”.
- Не всегда, милый, не всегда, – замечает Крис. – Но ведь вы уже предприняли какие-то шаги, так?
- Вроде как. Когда вы пришли ко мне домой, я как раз говорила с ним по телефону о вчерашнем. Я не знаю, какая муха меня укусила, но вчера я была резка с ним. Да и сегодня мы пошли не по тому пути – столько всего наговорили в лицо друг другу. Бруно очень сух и сдержан со мной, он никогда не был таким.
- Он знает о Родриго?
- Да, я рассказала ему сегодня утром.
- Ну ты даешь, сестренка! Так чего же ты от него ожидала? Вполне логично, что парень, который поддерживал тебя все это время, теперь чувствует себя преданным.
- Но почему?
- Господи, да потому что ты ему по-прежнему нравишься, Эстер! Неужели ты этого не понимаешь? Разве ты не видишь, что Бруно влюблен в тебя? От того, что ты обращаешь внимание на какого-либо парня или заводишь разговоры о другом, ему должно быть очень больно. Тем более, если парень, привлекший твое внимание, тот самый, из-за которого ты много месяцев лила слезы на его плече. Он был рядом с тобой все это время не для того, чтобы воспользоваться ситуацией, твоей слабостью после разрыва с Родриго. Бруно твой друг, но насколько я понимаю, он любит тебя несколько больше, чем просто подругу. Алан, ты так не считаешь?
Француз согласно кивает головой, лучась улыбкой. Он делает глоток вина и, сжав руку любимой девушки, выражает свое мнение:
- Бруно ты нравишься однозначно, Родриго, судя по всему, тоже. Честно говоря, мне кажется, что они оба сильно влюблены. Теперь дело за тобой. Ты сама должна решить, кто тебе друг, а к кому ты испытываешь нечто большее. Мы можем поддержать тебя, дать совет, но только ты можешь прислушаться к своему сердцу и быть честной с ним.

Глава 45

С тех пор как Маркос свалился в пруд, Валерия извинилась перед ним больше полусотни раз, ведь
плюхнулся в воду и вымок насквозь он по ее вине. Слава богу, хоть камера не пострадала. Приди она в негодность, и Валерия чувствовала бы себя значительно хуже.
Ну почему она такая неуклюжая?
Маркос и Вал молча идут к стоянке машин, где парень припарковал свой серебристый Фиат 500.
- Тебе не нужно отвозить меня домой, правда. Лучше езжай быстрее к себе и сушись, иначе ты
подхватишь пневмонию.
Тем временем Маркос, многозначительно подмигнув девушке, снимает с себя сначала толстовку, а
затем футболку. Прямо так, в полуголом виде, раздевшись до пояса, Маркос садится в машину и приглашает Вал занять пассажирское сиденье. Девушка застыла с открытым ртом, теперь она располагает окончательными доказательствами того, что этот парень очень красив. Вот это пресс! Ну и рельеф! Валерия не хочет спорить и послушно садится в машину.
- Не возражаешь, если я сниму штаны, чтобы они подсохли?
- Шутишь?
Усмехнувшись, Маркос бросает на заднее сиденье мокрую одежду.
- Успокойся, я не думаю, что в этом есть что-то, чего ты испугаешься.
- Но… но… ты же не посмеешь?..
Слишком поздно. Парень вылезает из спортивных штанов и тоже оставляет их на заднем сиденье.
Валерия не хочет смотреть на него и прикрывает рукой лицо с левой стороны, чтобы не видеть происходящего, но в боковом зеркальце невольно различает полосатые сине-белые боксеры Маркоса.
- Если я правильно понимаю, то так я становлюсь более сексуальным.
- Ты знаешь, это довольно щекотливая ситуация.
- Ты никогда не была в машине с парнем в одних трусах?
- Нет!
- Это довольно занятное местечко для того, чтобы заниматься любовью. Ты мне расскажешь,
когда попробуешь.
Надо было утопить его в пруду Ретиро. Валерия кипит от злости и сгорает от стыда. То, что она
нечаянно столкнула его в озеро, еще не дает ему права говорить ей подобные вещи! Это один из самых необычных эпизодов ее жизни. Она сидит в машине рядом с едва знакомым, почти что голым парнем, потому что свалила его с лодки в пруд.
- Ты больше ничего не станешь снимать, да?
- Ну если хочешь…
- Нет! Не хочу! – с неистовым жаром восклицает Вал. – Если полиция поймает тебя в таком виде,
тебе выпишут штраф за нарушение общественного порядка!
- Вот поэтому открой ящик для перчаток и передай мне футболку, что лежит внутри, – говорит
Маркос, заводя мотор и трогаясь с места.
- У тебя есть здесь футболка?
- Да, рекламная, которую несколько месяцев назад подарили мне друзья программы.
Валерия легонько стукает по ящичку, и он открывается. Ей не пришлось долго искать, белого
цвета футболка лежит на виду.
- Держи, – говорит она парню, разворачивая футболку и с удивлением замечая рекламный знак.
Durex!
- Дома у меня есть одна футболка для девушки. Если хочешь, я подарю ее тебе.
- Большое спасибо, но не надо.
На светофоре красный свет, и Маркос натягивает футболку.
- Начиная с сегодняшнего дня, я стану возить с собой запасные штаны и носки. Крайне неудобно
вести машину в мокрых носках.
- А почему ты их не снял?
- Потому что без носков вести машину еще хуже. Так что сырые носки не очень хорошо, но
приходится терпеть.
Валерия снова чувствует себя виноватой. Хотя Маркос и воспринял все с юмором и ни разу не
упрекнул ее, все равно он в какой-то степени недоволен ей. Дело в том, что она столкнула его в пруд не где-нибудь, а в парке Ретиро, где полно лодок! Хуже и быть не может – они же были главными героями этой сцены. Люди, не переставая, пялились на них. Хорошо еще, что Маркосу, благодаря его ловкости и мускулам, быстро удалось снова залезть в лодку.
- Мне так жаль, – снова говорит Вал после минутного молчания.
- Я уже тысячу раз повторил тебе, чтобы ты успокоилась. Это был всего лишь нырок в воду.
- Меня удивляет, что ты не сердишься.
- А с какой стати мне сердиться?
- Потому что это из-за меня ты упал в пруд. Это достаточно веская причина.
- А ты злилась бы на меня, если бы все получилось наоборот?
- Ну-у-у… наверно. Не знаю.
- Я уверен, что если ты и разозлилась бы, то вся твоя злость прошла бы через пять минут. Я уже
немного узнал тебя, и думаю, что ты не злопамятна.
- У меня есть свои заскоки, и иногда я теряю голову и бешусь.
- Вал, ты очень хороший человек, – говорит Маркос, снова остановившись на красный свет и глядя
на нее. – Я заключил бы пари, что ты никогда ни на кого не разозлилась настолько, чтобы перестать разговаривать с ним.
И тут же на ум девушки приходит Элизабет. С каждым разом она думает о ней все меньше, Эли
практически исчезла из ее жизни. Она исключение, которое подтверждает правило, о котором думает Маркос, Эли ее единственный враг. С тех пор как она навестила ее в тот ноябрьский день, и Эли схватила ее за шею, Валерия видит свою бывшую подругу только в кошмарных снах. Она больше никогда не навещала ее, не звонила ей и не посылала сообщения. Фактически никто из “непонятых” не хотел больше знать Элизабет после того, как Валерия рассказала им, что случилось в то утро. Все боялись навещать ее, опасаясь, что их она встретит точно так же. Все, кроме Рауля, который был единственным из группы, кто продолжал встречаться с ней почти каждый день. Ни у одного из других парней нет такого терпения, впрочем, это не затянется надолго.

Вместе со всей семьей он отведал десерт, и теперь сидит в гостиной и смотрит с ними фильм. Это один из тех фильмов, что “Антена 3” выпускает в эфир по выходным. Сюжет самый заурядный, в котором похищают маленького ребенка и просят за него выкуп. Он не знает, как называется этот фильм, но уверен, что название у него помпезное. Он не собирался задерживаться здесь так надолго, но Валерия сказала, что собирается вздремнуть после обеда, а Эли и ее родители так настаивали...
Ему снова плохо от того, что он делает. Он обманывает свою девушку, и это беспокоит его, хоть он и скрывает. Рауль непрестанно думает о ней. Нужно было бы рассказать Вал о том, что происходит, однако, он не уверен в том, что она простит ему что-то подобное. Он слишком долго обманывал ее, и было слишком много историй, о которых он рассказывал не так, как было на самом деле.
Фильм продолжается; он настолько нудный и неинтересный, что веки Рауля тяжелеют, и глаза начинают слипаться. Свет повсюду выключен, и это отнюдь не придает парню бодрости. Рауль засыпает, но он не хочет спать. Совсем не хочет... не хочет спать...
- Рауль, Рауль, – зовет Элизабет, шепча его имя. Парень медленно приоткрывает глаза и видит Эли, сидящую у него на коленях. Несмотря на то, что свет по-прежнему погашен, Рауль осознает, что родителей девушки в комнате нет. Эли наклоняется к нему и целует в губы, ласково ероша волосы.
- Перестань, Эли, остановись!
Не обращая на слова Рауля никакого внимания, девушка старается стащить с него футболку, но парню этого совсем не хочется. Его подруга явно переборщила. Все еще заспанный Рауль изо всех сил сопротивляется, и ему, наконец, удается отодвинуться от Эли.
- Почему ты не хочешь целоваться со мной?
- Я тебе тысячу раз объяснял, что у меня есть девушка, и я ее очень люблю, – бормочет он, потирая глаза руками. – Где твои родители?
- Ушли.
- Когда? Ты мне ничего не сказала.
- Конечно, ты же спал, – отвечает девушка, снова придвигаясь к нему. Она пытается погладить его руку, но Рауль не позволяет. – Ты жутко невыносимый, когда становишься таким мрачным. Я всего лишь пыталась быть ласковой.
- Мне жаль, Эли, но ты уже все знаешь, и я был бы благодарен тебе, если бы ты больше никогда не целовала меня в губы. Я повторял тебе это миллион раз.
- Ты боишься, что Валерия узнает?
Этот вопрос не нравится Раулю. Он встает с дивана, на котором они сидели, и со злостью включает свет, глядя на часы. Уже без десяти пять, он проспал больше, чем предполагал, и даже не заметил.
- Мы заключили сделку. И ты не осмелишься нарушить ее.
- А если нарушу?
- Ты этого не сделаешь.
- А что будет, если сделаю?
- Тогда ты больше не увидишь меня.
Элизабет насмешливо сжимает губы и надувает щеки, а затем улыбается, жестом приглашая Рауля снова сесть на диван рядом с ней.
- Успокойся, я ничего не скажу. Ты мой друг, и я никогда не старалась бы причинить тебе боль. Верь мне, милый.
Рауль успокаивается, услышав слова Эли, несмотря на то, что она была одной из тех, кто меньше всех в мире вызывает доверие, в связи со случайными приступами маниакальной депрессии. Вздохнув, Рауль возвращается и садится рядом с ней. [маниакальная депрессия – биполярное расстройство, характеризуется нетипичной сменой настроений, перепадами энергии и способностью функционировать]
- Не звони мне, пожалуйста, подружка моя дорогая.
- Ай, да что ты так напрягся! Расслабься, парень!
- Я обманываю Валерию и не могу расслабиться.
- Ну, тебе нужно успокоиться, – с улыбкой настаивает Эли. – Пойдем посмотрим, чем заканчивается фильм. Родители скоро вернутся.
Сказав это, она встает с дивана и снова гасит в комнате свет. Девушка берет пульт телевизора и
прибавляет громкость, а затем снова садится на диван, как можно дальше от Рауля. Тот искоса поглядывает на нее. Темноту комнаты слабо освещает лишь мерцающий экран телевизора. По сути своей, Эли хорошая девчонка, и с каждым днем все больше напоминает ту, какой она была раньше. Она стала даже еще спокойнее, чем прежде. Порой на нее нападают подобные приступы излишней нежности. Она не может справиться с ними, и кто знает, откуда они берутся. Как-то мать Эли объяснила ему, что иногда ее дочь не может управлять своими чувствами и не сознает, что делает, однако Рауль должен потерпеть, если он по-прежнему высоко ценит ее как хорошего друга. Но самое главное то, что от Алисии не осталось и следа, и коль скоро он один из тех, кто отвечает за улучшение ее состояния, то ему придется и дальше приходить в этот дом, хотя он и знает, что рано или поздно все должно измениться.
Рауль не мог представить только одного, что эти перемены наступят гораздо раньше, чем он думал.

Глава 46

Сильно волнуясь, она поднимается по улице Пресиадос до улицы Кальяо, ее нервы на пределе. Мария, не переставая, смотрит по сторонам, выглядывая Палому. Вдруг она отыщет ее на улице прежде, чем подойдет к Старбаксу, где они договорились встретиться около пяти. Она потратила больше часа, выбирая, что бы ей надеть. Она не из тех копуш, кто медленно одевается, но этот день был особенным. С другой стороны, Мария не хотела идти на встречу слишком расфуфыренной, поэтому после многократного и долгого перебирания вещей, она остановилась на черных джинсах и красном свитере. Очки побоку, вместо них зеленые линзы. Это не свидание, а просто дружеская встреча, но как же ее допекает живот. Опять там эти бабочки-убийцы. Мария никогда не делала ничего подобного, и теперь все ее тело сотрясает мелкая противная дрожь. Сможет ли она вести себя нормально или будет молчать, не говоря ни слова? Вчера они тысячу часов общались в чате, а совсем недавно с увлечением поболтали по телефону, и в обоих случаях она вела себя непринужденно, но одно дело быть защищенной экраном монитора или мобильником, и совсем другое видеть человека прямо перед собой и чувствовать его близкое присутствие.
В миниатюрной сумочке Марии раздается писк. Это ее смартфон!
Девушка быстро ищет BlackBerry среди всех остальных вещей, что она носит с собой. Схватив смартфон, она видит, что пришло сообщение. Мария чувствует некоторое разочарование, потому что оно не от Паломы, а от ее отца.
Мария, у тебя все в порядке? Может, выпьем вечером кофе? Ответь мне, когда сможешь. Целую тебя, малышка.
О, черт! Она забыла позвонить отцу! С этими треволнениями из-за встречи и из-за вопроса, что надеть, звонок напрочь вылетел из ее головы. В таком состоянии она не может думать сразу обо всем. Мария отвечает отцу прямо на ходу.
Сегодня не могу. Я уже встречаюсь с друзьями. Как тебе завтра пообедать, или ты уедешь раньше?
Девушка столько пережила за последние несколько часов, что она даже не задержалась на мысли о том, что отец находится в Мадриде не для того, чтобы повидаться с ней. Его безумная поездка на машине из Барселоны в Мадрид на выходные должна иметь какое-то объяснение, но оно ускользает от нее.
Отлично. В шесть в “Констанции”. Я остаюсь еще на день и уеду в понедельник, так что не волнуйся. Целую тебя, и повеселись с друзьями.
Еще один день? Что делается? По крайней мере, он помнит название кафе, где они с друзьями обычно собирались.
ОК. Завтра в шесть встретимся там. Целую тебя, папа.
Все происходящее очень странно. Когда она встретится с ним, то спросит, что он делал в столице на самом деле. А сейчас для размышлений есть вещи и поважнее. Мария убирает смартфон в сумочку и сворачивает за угол, чтобы дойти до площади Кальяо. На площади всегда полно народа, а сегодня, в субботний вечер, количество людей на квадратный метр возросло здесь еще больше.
Девушка останавливается и оглядывается по сторонам. Отыскать Палому было бы невозможно, даже будь она здесь. Глубоко вздохнув, Мария идет к Старбаксу. До пяти остается пять минут. Войти или подождать у двери? Пожалуй, лучше снаружи.
У Марии трясутся поджилки. Она испытывает столь необычные чувства, что их нельзя описать словами. Девушка только надеется, что ее подружка не даст задний ход, но, с другой стороны, она оптимистка по жизни и убеждена, что этого не случится.
Звучит мелодия мобильника, ей звонят. Мария с тревогой и надеждой открывает сумочку и роется в ней. Ну же! Ну наконец-то, телефон в ее руках! Она смотрит на экранчик, и убеждается, что на этот раз звонит не отец. Это она! Палома! Мария нервно давит на кнопку приема.
- Да...
- Ты такая красивая в этом красном свитере. Он тебе очень идет.
Ее нежный голос. Озноб, который испытывает Мери, сопоставим с тем ледяным холодом, который она чувствовала бы, находясь перед миллионом айсбергов. Она вертит головой по сторонам, повсюду ища Палому. Марии не терпится побыстрее увидеть подружку, но найти ее нигде не удается.
- Где ты? – спрашивает она, открывая дверь кафе. Но внутри ее тоже нет!
- Я здесь.
- Где здесь?
Мария снова выходит на улицу и старается получше всмотреться во всех проходящих мимо или останавливающихся поблизости людей. Она начинает отчаиваться. Никакой Паломы и в помине!
- Рыжулька, я тут, наверху.
- Наверху? Где?
- Подними голову.
И тут Мария видит ее в одном из окон Старбакса. Светловолосая девчушка в цветной шерстяной шапочке стоит на коленях на стуле и приветственно машет ей рукой, не переставая улыбаться. Мери думает, что этот миг, без всякого преувеличения, один из самых чудесных, что она успела испытать в своей жизни. Она тоже машет рукой в ответ, и на ее лице появляется широкая, радостная улыбка.
- Вешай трубку, зачем тратить деньги на мобильник, – в волнении говорит Мери. – Я сейчас поднимусь.
- Не поднимайся, я сама спущусь. Я еще ничего не заказала, – отвечает Палома.
- Ладно, через полминуты встретимся внутри.
- Через двадцать секунд, – уточняет Палома и дает отбой.
Не прошло и пятнадцати секунд, как девушки встретились на первом этаже Старбакса на улице Кальяо. В самый первый момент встречи они обе несколько смутились и растерялись. Ни одна из них не знает точно, как себя вести. На правах старшей Мери берет инициативу на себя и решается сделать первый шаг: два поцелуя, долгожданных и желанных поцелуя.
- Вау, – говорит рыжеволосая, нервно приглаживая волосы руками.
- Вау, – вторит ей другая.
Несмотря на то, что Палома невысокая, разница в росте между девушками не такая большая, во всяком случае, сегодняшним вечером, и львиная доля заслуги в этом принадлежит туфлям на каблуках, которые надела светловолосая девчонка. Обе нерешительно и с беспокойством поглядывают друг на друга, словно дети, которым подарили игрушку, о которой они давно мечтали, а теперь не знают, с чего ее начать собирать.
- Встанем в очередь, чтобы сделать заказ?
- Да. Англичанки придерживают нам места внизу.
- Как здорово.
- Хорошо еще, что я пришла пораньше, а то сейчас нет ни одного свободного столика.
Девушки не отрывают друг от друга глаз, и улыбаются. Они все еще не могут поверить, что стоят совсем рядом друг перед другом, под одной и той же крышей, вдыхая аромат одного и того же кофе.  Это все равно, что сон: в какой-то момент ты проснешься, чтобы больше никогда не вернуться к нему. Они не успевают поговорить, потому что подходит их очередь на заказ. Обслуживает девушек высокая блондинка по имени Лаура. Обе называют свои имена, и официантка громко выкрикивает заказанные ими напитки: клубничный фраппучино для Паломы и кофейный для Мери. Встает вопрос об оплате и, немного поколебавшись, девушки в итоге решают платить каждая за себя.
- Девушки, вы оплатите свои напитки на другом конце бара. Спасибо вам, и приятного вечера.
Палома и Мери благодарят Лауру и идут в указанном ею направлении. В ожидании фраппучино обе начинают понемногу расслабляться.
- Тебя привезла мама? – спрашивает Мария, поигрывая чеком.
- Да. Я сказала ей, что встречаюсь с подружкой, и она подвезла меня на машине, а сама пошла по магазинам. Она заберет меня часа через три.
- А моя думает, что я с друзьями.
- Поскольку у меня нет друзей, она обрадовалась, когда я сказала, что встречаюсь с тобой.
- Ты сказала ей, как меня зовут?
- Да, но ведь в этом нет ничего такого, правда?
- Конечно, нет, – с улыбкой отвечает рыжая.
- Только она не знает, что я познакомилась с тобой в интернете. Она думает, что ты из моей школы.
- Ты ее обманула?
- Естественно. Легче сказать, что мы учимся вместе, чем рассказать, что я познакомилась с тобой в чате на лесбийском сайте. Как ты считаешь?
- Ш-ш-ш, не говори так громко, – нервно шипит Мария ей на ухо.
Обе замечают, что на этот раз они гораздо теснее прижались друг к другу, чем после тех двух поцелуев, вполне обычных при встрече. Несмотря на то, что обеим это нравится, девушки быстро отодвигаются одна от другой.
Другая барменша с бейджиком Адриана на лацкане блузки, протягивает каждой девушке заказанный ею фраппучино в стаканчике с соответствующим именем. Поблагодарив барменшу, Палома и Мери поднимаются по лестнице на верхний этаж. Их места находятся в самом конце зала, прямо у окошка, выходящего на площадь Кальяо, откуда хорошо видна улица Гран Виа. Девушки тепло приветствуют англичанок, придержавших им места, и садятся.
Личико невысокой блондинки выражает полнейшее счастье, когда она потягивает клубничный напиток. Мери очень нравится видеть ее рядом с собой, такую близкую, такую радостную, хотя в то же самое время она испытывает некую робость и стыдливость. Однако к ее собственному удивлению, Мария не придает этому большого значения. Она здесь, рядом с Паломой, и ей хорошо.
В течение нескольких минут девушки почти не разговаривали, а только время от времени бросали друг на друга беглые взгляды и молча улыбались, делая вид, что их больше занимает городской пейзаж за окном и напитки, хотя на самом деле ни одна из них не могла думать ни о чем другом, кроме как о девушке, сидящей напротив.

Глава 47

Мигнув поворотником и включив габаритные огни, он припарковал машину в полусотне метров от кафе “Констанция” в крайнем правом ряду. Но прежде они заехали к Валерии домой, чтобы захватить конспект по философии для Бруно. Несмотря на все убеждения девушки не подвозить ее до кафе, Маркос пожелал самолично доставить ее прямо туда.
- Как ты понимаешь, в таком виде я не пойду здороваться с твоей мамой, – шутливо заявляет парень, указывая рукой на сине-полосатые боксеры.
Вал даже не хочет смотреть в его сторону, она все еще не избавилась от чувства неловкости, вызванного поездкой в машине с парнем в одних лишь трусах. Как бы там ни было, а она должна признать, что, в целом, этот день станет незабываемым.
- Можешь быть спокоен, я передам ей привет от тебя.
- Вот спасибо. Передай Маре, что попозже я напишу ей в Twitter, в личку, и расскажу ей обо всем.
- Я сама ей скажу.
Вал не слишком нравится то, что эти двое отлично спелись, но у нее нет веских аргументов, чтобы мешать их дружбе. Пожалуй, лучше ничего не предпринимать, за сегодняшний день она и так достаточно опростоволосилась. Скоро им и самим надоест играть в эти игрушечки.
- Я постараюсь сделать фотографии как можно быстрее. Сегодня ночью или завтра утром.
- Не стоит беспокоиться, мне не к спеху.
- Зато я хочу побыстрее увидеть, что получилось. Думаю, что... думаю... что...
Маркос чихает раз и другой, и третий. Валерия виновато вздыхает, это все из-за нее. Она надеется только, что Маркос не простудился, и сможет без проблем вести передачу на следующей неделе.
- В эти дни ты не должен выходить из дома, тебе нужно позаботиться о себе. Укутайся потеплее и лежи побольше в постели, отдыхай.
- Я так и сделаю, но завтра постараюсь прийти и принести тебе фотографии. Увидишь, ты вышла отлично.
- И после этого я же еще упрямая...
- Два рыбака пара, вот судьба их и соединяет.
- Такой поговорки не существует.
- Еще как существует, я сам ее сочинил.
Неодобрительно качнув головой, Валерия открывает дверцу машины. Маркос снова чихает. В добрый час выбрал он лодки как сцену под фотографии!
- До завтра. Спасибо тебе большое, и… мне так жаль.
- А мне жаль, что я должен попрощаться с тобой.
- Не будь таким сладкоречивым, – возражает девушка, снова краснея. – Прибереги свои красивые слова для слушателей.
- Они существуют для всех. До завтра, Вал, – с улыбкой прощается Маркос, трогая машину с места. Постепенно он отъезжает все дальше и дальше, пару раз надавив на гудок, чтобы еще раз попрощаться.
Два рыбака пара, вот судьба их и соединяет, – шепотом повторят Валерия. – Он, видите ли, сам ее сочинил. Ха, вот нахал!
Улыбаясь своим мыслям, девушка входит в кафе и сразу же замечает, что матери там нет. Не нашла
она ее и дома, когда поднялась туда за конспектами для Бруно. На вопрос, где ее мама, один из официантов поясняет, что она ушла с обеда и еще не вернулась. Сейчас она напишет маме, чтобы узнать, где та бродит, и не нужно ли что-нибудь сделать. Уже почти пять, и ее друг должен вот-вот прийти. Валерия готовит себе чашку горячего кофе с молоком и в ожидании садится за один из столиков. Она снова улыбается, вспоминая в одиночестве, что пережила сегодня в парке Ретиро. Может ли человек, столь внезапно появившийся в жизни другого человека, в одночасье кардинально изменить ее ход? Маркос – очень необычный человек, это нельзя отрицать, но и Рауль, ее парень, по которому она сильно скучает, тоже особенный.
Валерия достает свой смартфон и звонит Раулю. Она не знает, где он сейчас, но ей так хотелось
бы, чтобы в этот миг Рауль появился в дверях “Констанции” и бросился в ее объятия. Уже много часов они провели порознь, обменявшись только парой сообщений.
Рауль не отвечает. Валерия пробует позвонить ему еще раз, но тут в кафе входит Бруно. Он идет к
столику, за которым Валерия пьет кофе, и садится рядом с подругой.
- Давно ждешь? – спрашивает парень, который кажется слегка встревоженным.
- Нет, я только что пришла.
- Ты одна? Больше никого?
- Да, я пришла одна. Думаю, Рауль у себя дома. Я звоню ему, но он не берет трубку, – поясняет
девушка, протягивая Бруно конспекты по философии. – Вот, возьми, а в понедельник вернешь.
- Спасибо. Я отсканирую их и верну тебе в понедельник.
- Только не забудь!
- Будь спок, не подведу.
Во взгляде обоих сквозит какая-то неуверенность – и что дальше? Теперь у Бруно есть то, что он искал, и Валерия ждет, что сейчас он встанет и уйдет, однако парень словно прирос к стулу. Бруно оборачивается к входной двери, Альба может появиться в “Констанции” в любой момент.
- Хочешь что-нибудь выпить?
- Да нет... А вообще-то, да, – исправляет свою ошибку парень. Так он протянет время до прихода Альбы. – Кофе с молоком.
- Хорошо, подожди немного, я сейчас принесу.
Вал встает из-за стола и направляется к барной стойке. Процесс повторяется. Она снова варит кофе, только на этот раз для друга, который не сводит напряженного взгляда с входной двери кафе. Альба должна прийти с минуты на минуту. И в самом деле девушка не замедлила с приходом. Синевласка решительным шагом входит в кафе и идет к столику, за которым сидит Бруно. Она шепотом благодарит парня и садится на один из свободных стульев. Валерия мгновенно замечает ее присутствие. С весьма недружелюбным видом она подходит к ребятам, неся в руках чашку кофе для Бруно.
- Салют, Вал, как ты? – приветливо здоровается только что пришедшая.
- Напряжно как-то в твоем присутствии, а так ничего.
Вал с такой злостью ставит чашку Бруно на стол, что кофе выплескивается на блюдце. Сама она садится за стол вместе с ними.
- Я для того и пришла, чтобы ты перестала злиться, и мы постарались бы объясниться.
- Здесь нечего объяснять, Альба. Ты прямо при мне поцеловала Рауля. Что тут объяснять?
- Ну я ошиблась, сваляла дурака.
- То, что ты сваляла дурака и так очевидно, с этим я не спорю. Но это была не просто ошибка, это подлость, удар в спину.
- Вал, ты должна мне поверить – этот поцелуй ничего не означал. Это был просто импульс, не больше. Между твоим парнем и мной нет абсолютно ничего.
- Ты сказала это еще вчера.
- Я знаю.
- Ну и чего ты хочешь?
- Чтобы ты меня простила. Мне очень плохо из-за того, что я сделала. Со вчерашнего вечера я очень много думала об этом. Но так вышло, и сделанного не воротишь.
- В том-то и проблема, что не воротишь, нет пути назад.
- Что мне сделать? Что ты хочешь?
- Уже ничего.
Бруно по очереди смотрит то на одну девушку, то на другую. Он словно присутствует на теннисной встрече. Ему пора уходить, свою миссию он уже выполнил. Бруно неторопливо поднимается, не желая беспокоить обеих девушек и прерывать их диалог. Валерия и Альба продолжают говорить между собой, внимательно наблюдая за парнем, молча идущим к выходу из “Констанции”. У выхода Бруно замечает, что девушки смотрят на него, и машет им оттуда рукой, затем открывает дверь и выходит из кафе.
- Он был в этом замешан, так? – спрашивает Вал. Некие смутные подозрения зародились в ней, едва она увидела вошедшую в кафе Альбу.
- Кто? Бруно? Нет, что ты!
- Да неужели? И вы оба не подготовили все это? Да он же, не переставая, пялился на дверь, чтобы посмотреть, не пришел ли кто, словно поджидая, не появишься ли ты.
Вал подловила ее, и Альба не хочет продолжать врать ей относительно Бруно. Она должна сказать правду, иначе она рискует тем, что Вал снова не станет разговаривать с ней, а это было бы ужасно.
- Если бы я попросила тебя встретиться со мной, чтобы поговорить и все решить, ты бы не захотела, поэтому я попросила Бруно, чтобы он помог мне встретиться с тобой здесь, когда я появлюсь чуть позже него.
- А кто тебе сказал, что я не захотела бы с тобой поговорить? Хотя мое уважение к тебе сильно поубавилось после того, что ты сделала, думаю, я в любом случае поговорила бы с тобой, если бы ты попросила. Я не настолько злобная.
- Но ты же очень сердишься...
- По-моему, это нормально, Альба. Я по-прежнему не понимаю, зачем ты поцеловала Рауля? Ты что-то чувствуешь к нему?
- Нет, конечно нет! Я же сказала. Это был просто импульс!
- Просто импульс не приведет тебя к тому, чтобы вот так вот целовать парня.
- Не знаю, Вал. Я говорю правду. Рауль классный друг, выдающаяся личность, он очень красивый парень, но... я ничего не чувствую к нему.
Альба кажется искренней. Валерия поверила бы ей на сто процентов и даже сказала бы, что Альба очень сильно переживает из-за этого, не будь та замечательной актрисой, в чем Вал самолично смогла убедиться на съемках.
- Вообще-то он мой парень.
- То-то и оно, что он твой парень, это самое главное, и я ни в коем случае не должна была целовать его, будь то репетиция, игра или порыв. Это была большая глупость с моей стороны, и я снова прошу у тебя прощения за свою дурацкую выходку.
Всё, Альба ее убедила. Взгляд девушки свидетельствует об искренности ее слов, ее честности. Она должна поверить ей, и хочет верить, потому что Альба ей очень нравится. У каждого свои ошибки. Чего далеко ходить, она сама совсем недавно свалила Маркоса в воду, та еще промашка. Глупее не придумаешь. Вал улыбается своим воспоминаниям и встает со стула, чтобы обнять подругу. Несколько слезинок выкатываются из глаз Альбы, и она торопливо промокает их салфеткой. Валерии тоже не удается сдержать моментально нахлынувшие чувства. Вопрос улажен, и все вернулось на круги своя. Девушки мирно разговаривают, шутят по поводу фильма и обмениваются идеями. Они снова стали закадычными подружками.
- А что, если позвонить Раулю и сказать, что мы уже помирились? – непринужденно предлагает Альба.
- Идет. Вот он обрадуется, когда узнает, что между нами опять все хорошо.
- Только сначала дай мне зайти в туалет и немного привести в порядок глаза, а то с этими синяками я похожа на барсука.
- Я тебя подожду. Хочешь чего-нибудь выпить или съесть?
- Нет, спасибо.
Альба встает из-за стола, целует Валерию и идет к дамскому туалету. Войдя в туалет, она встает перед зеркалом, открывает кран и смывает водой ручейки туши, бегущие по ее щекам. Девушка пытается улыбнуться, но ей не удается. Она расстроена всем происходящим, а в эту минуту особенно сильно. Все пошло с ее руки, и единственное, что есть в ней искреннего, это ее слезы, хотя этот плач далек от истинной причины, о которой ее подружка даже не подозревает.

Рауль не ответил на звонок Валерии, он боится отвечать в присутствии Элизабет. Уже второй раз за день он пропустил звонок своей девушки.
Он должен был бы находиться не здесь, а вместе с Валерией в кафе или в любом другом месте, где они вдвоем сумели бы наверстать все потерянные часы, когда они не смогли наслаждаться обществом друг друга.
- А ничего фильмец, – немного помолчав, начинает разговор Эли.
- Не знаю, возможно и так, я половину пропустил.
- Слушай, а если бы меня похитили, ты заплатил бы за меня выкуп?
- У меня нет на это денег.
- Эй, парень, да меня и не собираются похищать! – хохочет Эли. – Это всего лишь предположение. Вот, положим, меня похитили. Ты заплатил бы за мою свободу то, что потребовали похитители, если бы у тебя были деньги?
- Ну, это зависело бы от условий. А что?
- Понятно, значит, ты не отдал бы ради меня все свои деньги.
- Я не знаю, Эли, это очень сложный вопрос.
- А для меня простой. Я сделала бы все, что нужно, отдала бы все деньги, какие только необходимо, лишь бы тебя отпустили.
Раулю становится слегка не по себе, когда он слышит в словах девушки такую убежденность. Он не уверен, что заплатил бы за нее выкуп. Он постарался бы добиться, чтобы это дело решилось как можно лучшим образом, но он не отдал бы за Элизабет все. Впрочем, его действия тем или иным способом противоречат его мыслям. Находиться здесь с Эли, рискуя своими отношениями с Валерией, все равно, что заплатить огромную сумму выкупа, или быть похищенным. Рауль и Эли снова сосредоточенно смотрят фильм, пока у девушки не звонит смартфон.
- Ой! Это родители!
Эли вскакивает с дивана и выбегает из комнаты, чтобы ответить на звонок. Рауль остается в гостиной один. Фильм ужасно скучный. Несмотря на то, что парень пропустил б;льшую его часть, он отлично знает, чем все закончится. Полиция изловчится и освободит похищенную девочку, задержит злодеев, среди которых наверняка найдется кто-нибудь из родственников малышки, и благодаря всей этой ахинее, ее расставшиеся до этого родители вновь сойдутся. И сколько еще существует фильмов с одним и тем же сюжетом?
Пожалуй, сейчас самый подходящий момент написать Валерии и сказать, что через полчаса он, скорее всего, будет в кафе. В ту самую минуту, как парень взял смартфон, чтобы послать Валерии сообщение, девушка сама снова звонит ему. Телефон не звонит, поскольку на время фильма Рауль поставил его на режим вибрации, чтобы никому не мешать. Парень колеблется, брать ли трубку, но тогда он не ответил бы уже в третий раз, и ему пришлось бы сочинять какое-нибудь убедительное объяснение, что у него не слишком получается. В одном из карманов толстовки, вовсю надрывается, вибрируя, телефон. Рауль встает и неслышно спускается на нижний этаж, в ванную. Войдя, он плотно прикрывает дверь и собирается повернуть защелку, но замечает, что ее нет. По совету врачей родители Элизабет сняли со всех дверей защелки, когда их дочь вернулась из больницы. Рауль нажимает центральную кнопку смартфона и отвечает:
- Да.
- Привет, милый, как дела?
- Отлично, я сейчас дома, – не моргнув глазом, врет Рауль. – Я смотрел вместе с сестрами фильм и вышел в ванную, чтобы не мешать им.
- В ванную? А для чего тебе своя комната?
Отличный вопрос, на который нет связного ответа.
- Чтобы спать и лежать с...
- Освободи руки для приветствия, милый, – радостно кричит Валерия, обрывая парня на полуслове, – и послушай, с кем я!
- Привет, шеф!
Это голос Альбы. Услышав его, Рауль окаменел. Они вместе, и это означает, что вопрос с поцелуем улажен?
- Салют. Где вы?
- В кафе твоей девчонки. Почему бы тебе не прийти и не выпить что-нибудь с нами?
- Мы помирились, – радостно замечает Валерия, – и договорились, что с этой секунды целовать тебя буду только я.
Обе девушки смеются. Раулю очень странно слышать, как Вал шутит над подобными вещами после всего плохого, что случилось с ними, но он рад ее веселому настроению. Проблема с Альбой решена, и с него точно груз свалился. Вал не злая, и ей не нравится сердиться на своих друзей, а эта синеволосая девушка стала чем-то важным для нее после полного разрыва с Элизабет.
- Девчонки, я хочу досмотреть конец фильма. Когда он закончится, я приду в “Констанцию”.
- О чем фильм?
- О похищении маленькой девочки.
- Интересный?
- Скучный, но я хочу посмотреть конец, так что уже ухожу.
- По какому каналу его крутят?
- По Антене 3. Потом я расскажу подробнее, а сейчас...
Неожиданно дверь в ванную распахивается. Рауль недоуменно смотрит на вошедшую и быстро идущую к нему Элизабет. Парень судорожно пытается прервать звонок, но ему не хватает каких-то сотых долей секунды, чтобы нажать нужную кнопку. Эли бросается на него, и смартфон падает на пол.
- Ах, вот ты где, любимый! А я тебя искала! – громко кричит Эли, прыгнув на Рауля и повиснув у него на шее.
Этот крик слышен не только в ванной на нижнем этаже, но и в полутора километрах от этой квартиры, в кафе “Констанция”. Он громом раздается в наушниках смартфона Валерии. Если вчерашним вечером Вал застыла, как вкопанная, увидев своего парня целующимся с другой девчонкой, стоящей рядом с ним, то теперь ей пришлось ухватиться за столик, чтобы не упасть на пол. Ее сердце вот-вот выскочит из груди. Она узнала голос, который кричал на другом конце телефона. И она с ним. Они вдвоем, они вместе. Должно быть, это сон. Не-ет, это не кошмар, это явь, это ее жизнь. Да пропади она пропадом проклятая жизнь, которую этот подлец только что разбил.

Глава 48

В эту мартовскую субботу Мери и Палома, сидя на стульях в Старбаксе на Кальяо, поглядывают
через большое окно на проходящих внизу людей. Сейчас они веселее и счастливее, чем несколько часов назад. Англичанки ушли, и девушки решили сесть рядом друг с другом. Рыжеволосая пересела на другой стул, и теперь она сидит справа от своей подружки. Напротив две японки с головой ушли в писанину, самозабвенно уткнувшись в свои планшеты.
Сидеть рядом, рука об руку, гораздо удобнее, чем друг напротив друга, оттого, вероятно, что
доверие между ними пока не настолько сильно, чтобы они могли долго и спокойно смотреть в глаза друг другу. Постепенно они стали шутить, смеяться, рассказывать анекдоты и забавные случаи, все чаще улыбаясь, но некоторая скованность и порхающие в животе бабочки еще остались.
Фраппучино девушки почти допили. Они потягивали его, не спеша, стараясь продлить этот
момент как можно дольше. Им хотелось, чтобы этот вечер никогда не закончился.
- Может, сфотографируемся со старбаксовскими стаканами? – спрашивает Палома со своей
обычной заразительной улыбкой.
- Я не люблю фотографироваться.
- Ну давай, Мери, ты же такая красивая. Ну мы просто обязаны сделать хотя бы одну фотку!
- Хорошо, давай.
Мери знает, что она не красавица, и на фото выйдет просто ужасной, как всегда, но ради Паломы
она сфотографируется. К тому же, в будущем это будет милым воспоминанием. Обе берут свои стаканы, с написанными на них именами, и встают плечом к плечу. Палома достает свой смартфон, чтобы сделать фото.
- Скажи: “фото Туэнти!”
- Фото Туэнти.
Щелчок. Девушка быстро ищет только что сделанную фотографию в папке рисунков. Этот
крупный план дает представление о характере каждой из них. Палома получилась на фотографии с улыбкой до ушей и почти закрытыми от восторга глазами. Мери была серьезной и сдержанной, не умеющей проявлять свои эмоции перед камерой.
- Эта фотка не пойдет!
- Почему?
- Ты похожа здесь на злыдню. На самом деле ты же не злюка, так?
- Нет, конечно, но такие вещи мне не удаются.
- Давай-ка повторим! Надеюсь, на этот раз ты выдашь одну из самых лучших своих улыбок, или я
не на шутку рассержусь!
- Не знаю, сумею ли.
- Сумеешь, это ясно. Вот увидишь. Только думай обо всем хорошем, что с нами происходит.
- Я постараюсь.
Снова повторяется предыдущая сцена. Обе держат перед собой стаканы так, чтобы были видны
написанные на них имена. Палома поднимает чуть выше руку, в которой держит смартфон. И-и-и… Фото Туэнти! Щелк. Белобрысая с нетерпением ищет картинку, спрашивая себя, улыбнулась ли ее подружка на этот раз. Ответ уже готов.
- Отлично! Вот здесь ты мне очень нравишься! – так радостно кричит она, что даже сидящие
напротив японки уставились на нее. – Ты такая красавица!
Она тут же показывает фотографию Мери. На фото обе девушки улыбаются. Улыбка Паломы
естественная, светлая и непринужденная. Улыбка рыжеволосой хоть и получилась более натянутой, тем не менее, заметно, что ее лицо выражает неподдельную радость. Мери и сама удивлена тем, как улыбка изменила ее лицо.
- Мне нравится, я сама на себя не похожа.
- Очень даже похожа! Это же ты!
- Ну, я более… страшная.
Палома качает головой и возвращается к своему стулу у окна. Мельком осмотревшись вокруг, она
устремляет пристальный взгляд на подругу:
- Я считаю, что ты себя сильно недооцениваешь.
- Моя цена невелика, я реалистка.
- Это не так, Мери,– рассерженно возражает Палома. – У тебя ошибочное мнение относительно
себя.
- Достаточно взглянуть на себя в зеркало, чтобы понять, мои физические данные не впечатляют.  Я
такая, какая есть, и принимаю себя такой, но мне от этого не легче.
- А вот мне ты нравишься, – задиристо говорит Палома и, придвинувшись поближе к рыжульке,
целует ее в щеку, чего та совсем не ожидала. – Быть может, от этого тебе станет лучше?
Полностью ошарашенная Мери кусает губы, растерянно глядя по сторонам. У нее возникает такое
ощущение, что весь мир глазеет на них. Ей так страшно, и в то же время она чувствует себя плывущей в облаках. Она не может поверить, что на самом деле понравилась этой девчушке.
- Спасибо. Ты не изменила мое мнение о моих физических данных, но… Это сложно объяснить, –
говорит Мери, нервно улыбаясь.
- Больше ничего не говори, мне не нужно ничего объяснять. Ты мне нравишься, и точка, –
решительно говорит Палома, потом достает смартфон и смотрит на часы. – Может, пойдем погуляем?
- Конечно.
Поднявшись и сердечно попрощавшись с сидевшими напротив японками, девушки спускаются по
лестнице, выходят из Старбакса и идут по Гран Виа.
На улице полно людей. Мери обращает внимание на пары, которые идут, держась за руки. Ей
хотелось бы взять за руку идущую рядом с ней девушку, но она еще не готова к этому. Пока слишком рано для всего. С Паломой или с кем-то еще, хотя после знакомства с ней, Мери не хочется прогуливаться за руку с какой-нибудь другой девчонкой.
- Ты когда-нибудь целовалась в губы с парнем? – неожиданно спрашивает Палома. Об Эстер она
уже знает, потому что Мери призналась ей в этом на рассвете.
- В губы? – переспрашивает она.
- Да, в губы. Ты целовалась с каким-нибудь парнем по-настоящему, взасос?
- Ну… когда-то давно меня поцеловал Рауль, мой друг. Я немного рассказывала тебе о нем.
- Правда? Это тот, о котором ты говорила, что он очень славный?
- Ну да, тот самый.
- Ну и как это было?
Мери рассказывает Паломе о том, что случилось в тот день, когда эти поганцы вынудили ее друга
поцеловать ее. Это было так давно, и это были ее первый и второй поцелуи, а четыре месяца назад был третий поцелуй с Эстер. До этого момента они оставались ее единственными поцелуями, других не было.
- Думаю, на самом деле Рауль был моей первой платонической любовью, хотя и недолго.
- Ничего себе история. Ну и козлы же те хмыри! Окажись они сейчас передо мной, я бы им морду
набила!
Мария изо всех сил старается не рассмеяться, но ей нравится дерзкий, боевой настрой Паломы.
Налицо ее сильный характер, который она заметила с самых первых дней общения с ней в чате. Она представляет себе эту воинственную малышку-забияку, стоящую перед теми громилами. Смех, да и только!
- А ты целовалась с кем-нибудь?
- Не-а, никогда. Ни с парнями, ни с девчонками. Как-то раз на дне рождения я едва не замутила с
одним чуваком, но когда все было почти на мази, он сделал кое-что, что мне не понравилось, и я его отшила.
- И что же он сделал?
- Схватил меня за сиськи.
На этот раз Мери уже не смогла сдержаться и расхохоталась. Палома удивленно смотрит на нее,
не понимая, что такого она сказала? Но вместо того, чтобы рассердиться, она берет мобильник и быстро фотографирует хохочущую Мери.
- Не снимай меня!
- Ты смеялась! Я должна была документально засвидетельствовать этот исторический момент вот
такой вот фоткой.
Девушка показывает Мери, как она вышла на фото. Теперь уже хохочет Палома, а Мери, громко
протестуя, старается убедить ее удалить злосчастную фотографию. Впрочем, ее старания напрасны, и Рыжулька быстро сдается, но тоже не злится.
Девушки продолжают свой путь по Гран Виа. Они не держатся за руки и не целуются, но между
ними зарождается нечто особенное.

Глава 49

Он, сломя голову, несется по улицам Мадрида.
Рауль уже побывал в кафе “Констанция”, и там ему сказали, что Валерия ушла несколько минут
назад. Возможно, она у себя дома. Именно туда парень и направляется на всех парусах. Остановившись на красный сигнал светофора, Рауль еще раз достает свой мобильник. Он уже написал Вал несколько сообщений и постарался дозвониться до нее, но связаться с этой девушкой оказалось невозможно. Она о нем знать ничего не хочет, и он ее понимает. Рауль отлично сознает, что Валерия сильно разозлилась.
Когда Элизабет с криком ворвалась в ванную, он разговаривал по телефону с Вал и Альбой. В то мгновение весь мир рухнул на него с высоты небес.
Несколько минут тому назад.
- У тебя что-то случилось, милый?
Кое-как отделавшись от Элизабет, Рауль подбирает с пола свой смартфон. Убедившись в том, что Валерия повесила трубку, парень вполголоса разражается ругательствами. Этого он и боялся. Рауль понимает, что произошло, и закрывает лицо руками.
- Вот черт! О боже! Теперь я разозлил ее не на шутку, какое там, скорее убил.
- Да что ты так разволновался? Что с тобой?
- Рано или поздно это должно было произойти! Должно было!
- Да что случилось, Рауль? Скажи мне!
Парень не отвечает, он пребывает в состоянии шока. Рауль зол на весь белый свет, и особенно на самого себя. Он набирает номер Валерии, но после первого же гудка следует механическое сообщение. Рауль в отчаянии выходит из ванной, не переставая звонить ей. Валерия по-прежнему не отвечает на звонки, и он не знает, что ему делать. Возможно, лучше всего было бы поговорить с Вал лично, хотя ему будет совсем непросто убеждать ее, но это последний способ. Не обращая внимания на Эли, парень торопливо шагает к входной двери.
- Уже уходишь? – спрашивает его подруга, идя рядом с ним.
- Да, я должен идти.
- Но почему? Что-то случилось?
- Думаю, Валерия узнала, что я у тебя дома, – отвечает Рауль, остановившись перед дверью.
- А что в этом плохого?
Рауль испепеляет девушку убийственным взглядом. Эли улыбается, но быстро понимает, что сейчас не время шутить.
- Прости. Я понимаю, отчего ты так взволнован. Она твоя девушка, и ты ее любишь. От всего сердца надеюсь, что вы решите ваши проблемы.
- Не знаю, будет ли решение.
- Если хочешь, я сама поговорю с ней...
- Нет, лучше не стоит.
- Как скажешь. Ты знаешь, я всегда помогу тебе, можешь на меня рассчитывать.
- Спасибо.
Парень открывает дверь и пулей вылетает из дома Элизабет. Он бежит, не переставая думать о совершаемой им на протяжении всех этих месяцев глупости. Он считает, что Валерия никогда больше не станет доверять ему, и у нее есть на это веские причины.
По дороге к “Констанции” Рауль несколько раз останавливается глотнуть воздуха и перевести
дыхание, а попутно написать Валерии:
Вал, я очень сожалею. Надеюсь, мы очень скоро поговорим, и я смогу объяснить тебе все, что случилось. Я тебя холю. Любимая, ты даже не представляешь, как я раскаиваюсь. Мне просто необходимо поговорить с тобой и расставить все точки над i. Я никогда не перестану любить тебя. Ответь мне, пожалуйста. Ты не знаешь, в каком я отчаянии. Ты нужна мне, Вал. Напиши мне, прошу тебя, ради бога, напиши.
Парень не получает ответа ни на одно свое сообщение, и с каждой проходящей минутой молчание Валерии становится для него все большей пыткой.
Наконец, Рауль добирается до кафе. Войдя, он ищет девушку взглядом, но не находит. Он спрашивает о ней одного из официантов, и тот сообщает, что несколько минут назад Валерия ушла в сопровождении девушки с синими волосами. Раулю остается только одно – пойти к ней домой и молиться, чтобы она была там и захотела поговорить с ним. Опять на светофоре красный, и парень снова звонит Валерии. Он понимает, что все его попытки тщетны, и Вал не возьмет трубку... Но на этот раз на звонок отвечает заплаканный голос:
- Я не... понимаю. Я... ничего... не понимаю.
- Милая, ты где?
Но Валерия не отвечает. С другой стороны слышны только постоянные всхлипы и окружающая их тишина. У Рауля сжимается желудок, и разрывается душа. Это он виноват, это из-за него фантастически прекрасной, самой лучшей девушке в мире так плохо.
- Вал, скажи мне что-нибудь. Ты дома?
Ответа нет, даже слабенький, непрерывный девичий плач куда-то исчез. Мгновение спустя на другом конце провода в разговор вступает уже другой человек:
- Рауль, это ты?
- Альба?
- Да, это я. Я сейчас у Валерии дома. Ей очень плохо, она сейчас так подавлена, просто ужас.
- Черт, останься там, пока я не приду, прошу тебя.
- Успокойся, я отсюда ни на шаг, с места не сдвинусь.
Рауль быстро дает отбой, и вот теперь он, сломя голову, несется к улице, на которой живет его девушка. Черт, ну как он мог так предать ее? В эти минуты он заслуженно чувствует себя подлецом, подонком, последней сволочью. А вот она... она  не заслуживает той боли, что он ей причинил. Вал заслуживает только счастья, и чтобы с ней обходились как с принцессой. Он никогда не должен был обманывать ее, и тогда они не оказались бы в подобной ситуации, а теперь поздно. Уже слишком поздно улаживать то, что не имеет решения.

Глава 50

- Ты будешь продолжать чатиться? – спрашивает Палома Марию во время прогулки по городу. Они идут, сами не зная куда, все дальше удаляясь от Старбакса. Уже вечереет, но девушкам все равно. Между ними установились те же отношения, что и при общении посредством компьютера и клавиатуры, и с каждой проходящей минутой эти отношения становятся все теснее.
- Не знаю. Вначале я вошла на сайт из интереса, чтобы узнать, что думают другие девчонки, которые чувствуют то же, что и я.
- И я тоже сначала вошла из любопытства.
- Но очень скоро я поняла, что на этом сайте много информации не получишь. Там слишком много парней, выдающих себя за лесбиянок и выискивающих необычные истории. Очень трудно отличить, когда люди врут, а когда говорят правду.
- Это точно. Даже я соврала тебе и послала фото другого человека.
- Я тоже сказала тебе свой истинный возраст только когда мы познакомились.
- Да, все врут время от времени. Нет ни одного абсолютно честного, правда?
- Как ни печально, но ты права.
- И ты полностью подсела на чат?
- Думаю, да, хотя в последние дни я поняла, что подсела не на сайт, а на тебя.
Эти слова Марии волнуют Палому. Горячая благодарность подружки вызывает у Мери улыбку. Паломе тоже хотелось бы взять Марию за руку и гулять с ней вот так, крепко держась за руки, как прогуливаются многочисленные виденные ими парочки, но они всего лишь подруги. К тому же, Палома тоже не готова выставлять свои чувства напоказ всему свету.
- Трудновато быть лесбиянкой, – вдруг говорит та, что поменьше, с какой-то безнадежностью, – да еще и в пятнадцать лет.
- Так не должно было быть.
- Но это есть, и ни ты, ни я не можем никому признаться в этом. Это наш секрет.
- Таковы обстоятельства: общество с его предрассудками и неприятием непривычного, это вечное: “что скажут или подумают люди”... Надеюсь, что наступит день, когда поцелуи человека одного с тобою пола перестанут быть объектом косых взглядов, недвусмысленных жестов, перешептываний и шушуканья.
Палома с восхищением смотрит на подругу. Она очень бойкая, гораздо смелее ее самой. Эта черта Мери нравится Паломе и привлекает ее.
- Как здорово ты говоришь.
- Я? Да ладно.
- Ну да, даже не верится, что ты только на год старше меня. Рядом с тобой я чувствую себя совсем маленькой. И не стоит отшучиваться по поводу маленького роста.
- С такими каблучищами мы с тобой почти одного роста.
Девушки улыбаются друг другу, а затем, продолжая прогулку, обсуждают и дальше тему лесбиянства.
- А тебе не хотелось бы вот просто так взять и закричать на весь мир, что ты такая?
- Конечно, хотелось бы. Это так утомительно скрывать свои чувства и не иметь возможности открыто заявить о них.
- И это ты мне говоришь? Мои родители очень старомодные, у них инфаркт случится в тот день, когда они об этом узнают. Или же они выгонят меня из дома.
- Не думаю, что все зайдет так далеко. Они – твои родители, и смирятся с этим.
- Смирятся с тем, что мне нравятся девчонки? Да ни за что в жизни! – горячо восклицает Палома и вздыхает. – Они подумают, что я загнула, или у меня переходный возраст. А, черт его знает!
- Ты утрируешь.
- Просто ты их не знаешь. Потом, если хочешь, я познакомлю тебя с моей мамой.
Мери улыбается. Слава богу, в ее семье такой проблемы не будет. Совершенно точно, ее родители и сестра не станут все усложнять и чинить ей препятствия, если узнают, что она лесбиянка. Они – люди широких взглядов, весьма снисходительны и любят ее за то, что она есть, и такой, какая она есть. Мери убеждена, что они поддержат ее во всем, как делали это до сих пор. Тогда, почему она так и не сказала им об этом? Ее друзья тоже не знают об этом, кроме Бруно и Эстер, да и те узнали совершенно случайно при чрезвычайных обстоятельствах. В любом случае, как бы то ни было, ее сексуальная ориентация, это только ее, сугубо личное, дело, и ей самой решать, когда сделать решительный шаг навстречу окружающим.
- Слушай, а ты знаешь, где мы? – вдруг спрашивает Палому Рыжулька, не переставая оглядываться
по сторонам. – Мы так заболтались, что теперь я никак не пойму, где мы находимся. Похоже, я уже давно заблудилась.
- Эта улица кажется мне очень знакомой. Думаю, что раньше я была где-то здесь.
- Да? А у меня нет ни малейшего представления.
Палома внимательно рассматривает здания, мимо которых они проходят, оставляя их позади, пока
не натыкается взглядом на одно, стоящее перед ними и приведшее ее к окончательному решению.
- О, теперь я знаю, где мы!
- И где же?
- Я приходила сюда пару лет назад вместе с мамой. У тебя есть деньги?
- Есть, двадцать евро. А к чему ты спрашиваешь?
- Думаю, семи-восьми будет достаточно, – радостно отвечает Палома. – Разве ты не говорила, что
хотела бы прокричать на весь мир, что ты лесбиянка? Так вот здесь мы сможем это сделать.
Палома указывает на здание, и ее подружка вслух читает вывеску, помещенную над дверью.
- “Дом криков”? В каком смысле?
- Сейчас поймешь, – улыбаясь, отвечает Палома. – Это отличное место для нас. Хочешь с пользой
потратить деньги на что-нибудь очень дельное?
- Семь-восемь евро это дорого.
- Вот увидишь, оно того стоит.
- Так и быть, пойдем. Я тебе верю.
Девушки заходят в здание и идут к стойке администратора. “Дом криков” изнутри гораздо больше,
чем кажется снаружи. Марию поражает, что практически все внутри черно-белое: стены, пол, потолок… Это место похоже на огромную шахматную доску, излучающую спокойствие и умиротворение.
- Чтобы войти сюда не нужно быть взрослым, а? – шепчет Мери на ухо Паломе, пока они ждут
администратора, который займется ими.
- Нет, не нужно. Когда я пришла сюда с мамой, мне ничего не сказали, а мне было тогда
тринадцать лет.
Высокий седовласый мужчина в очках, одетый в белую униформу, встречает девушек с
необычайной любезностью:
- Добрый вечер, сеньориты. Одну комнатку или две, как пожелаете?
- Одной вполне достаточно, спасибо, – с улыбкой отвечает Палома.
- Очень хорошо, – мужчина быстро записывает что-то на маленьком цифровом экранчике. –
Опл;тите сейчас или при выходе?
Переглянувшись, девушки решают заплатить прямо сейчас.
- Сколько?
- Пятнадцать евро.
Каждая достает из своего кошелечка семь с половиной евро. Светловолосая берет деньги у Мери и
присовокупляет к своим, чтобы расплатиться.
- Возьмите, пожалуйста.
- Очень хорошо, спасибо. – Администратор выписывает счет и вручает его рыжеволосой. Затем он
поворачивается и, словно речь идет о старинной гостинице, берет ключ с одной из клеток на доске со множеством номеров. – Ваша комната номер семь. Вы найдете ее, поднявшись по лестнице, в глубине коридора с левой стороны. В вашем распоряжении пятнадцать минут.
- Большое спасибо.
- И вам тоже.
- До свидания, сеньор.
- Всего вам доброго. Желаю приятно провести время, надеюсь, комната вам понравится.
Попрощавшись с мужчиной, парочка неукоснительно следует его наставлениям.
- Я ничего не понимаю.
- Объясняю, вот смотри, Рыжулька, это здание отделано исключительно под “комнаты крика”, –
рассказывает Палома, пока они поднимаются по лестнице. – Я думаю, что это, как говорится, производная составляющая другого места, которое гораздо больше этого и лучше оборудовано; оно называется “дом релаксации”. Этот дом очень далеко от того места, где мы сейчас находимся.
- Дом релаксации? Звучит как-то…
- Это не то, о чем ты думаешь, – смеясь, замечает Палома. – Дом релаксации это своего рода СПА
салон в другой части города. Здесь предлагают одну из самых ходовых услуг.
- “Комнаты крика”.
- Вот-вот, поэтому это здание, которое раньше было гостиницей, теперь  превратили в “дом крика”,
заполненный подобного рода номерами.
- А для чего их используют? – настойчиво допытывается Рыжулька. – Что-то я волнуюсь.
- Успокойся и не переживай. Когда мы войдем в наш номер, ты все узнаешь.
Девушки идут по указанному администратором коридору. Стены коридора ослепительно белые, а
потолок и пол – угольно-черные. Слева и справа располагаются пронумерованные двери черного цвета. Подружки добираются до номера семь, открывают дверь ключом, который дал им внизу администратор, и входят в комнату. Мери заинтригована этой историей. Ее любопытство все более возрастает по мере того, как она оглядывает комнату.
- И в чем фишка?
- Добро пожаловать в “комнату крика”, где ты можешь дать себе волю и громко закричать,
выплеснув из себя все, что хочешь сказать.
Мария никогда не была в подобном месте. Все четыре стены комнаты были покрыты пористым
материалом. В задней части комнаты находился лишь диван и зеркало, свисавшее с потолка. Как и все остальное в этом здании, убранство данной комнаты было черно-белым.
- За всю свою жизнь я не видела ничего более странного.
- Это не используется в обычных комнатах. Тут ты можешь орать все, что вздумается, никого не
побеспокоив. Тебя никто не услышит.
Изнутри стены номера были отделаны звуконепроницаемым материалом. Здесь предлагается нечто
экстраординарное. В самом городе ты не сможешь громко заорать, чтобы излить душу. На тебя тут же обратят внимание, подумав, что ты сошел с ума, или с тобой что-то случилось.
- Ты привела меня сюда, чтобы я прокричала, что я лесбиянка?
- Ну да. Тебе не кажется, что это замечательная идея?
- Мне кажется, что это… сумасшедшая идея, но она мне нравится.
- Правда? Ты серьезно? Вот здорово!
Палома предлагает Мери сделать нечто такое, что до сих пор никто ей не предлагал: почувствовать
себя главной героиней. Палома хочет, чтобы Мери было хорошо, чтобы она была довольна. Она предлагает ей выплеснуть из себя все, что накопилось в душе. Палома не ограничивается тем, чтобы принять Мери серьезной и правильной, такой, какой ее знают все. Этой девушке, которой едва исполнилось пятнадцать, удается погрузиться во внутренний мир Марии, и сейчас она старается добиться того, чтобы Рыжулька открылась раз и навсегда.
- И что мне теперь делать? Просто взять и закричать, как ни в чем не бывало?
- Конечно! Или, если это тебе необходимо, разогрей сначала голос, как это делают певцы перед
выступлением.
- Да нет, это мне не нужно.
- Ну тогда давай! Кричи! Откройся!
Девушка встает перед зеркалом, в то время как ее подруга садится на диван. Ситуация весьма
странная, но и сама она не совсем обычная… Мери настраивается, сжимает кулаки, закрывает глаза и…
- Я лесбия-я-янка-а-а-а!..
Ее крик длится более четверти минуты, а когда он заканчивается, девушка делает судорожный
вдох, потому что ей не хватает воздуха. Палома подходит к ней и крепко обнимает, потом смотрит ей в глаза и видит, что Мери слишком взволнована.
- Как ты себя чувствуешь?
- Невероятно. Я чувствую что-то в груди… похожее на радость.
- Это потому, что ты выплеснула все из себя и освободилась от напряжения.
- Вау! Я… молодец!
- Это касается меня. Сейчас ты увидишь, как громко кричу я. С такой силой, что разобьется
зеркало.
Девушки меняются ролями: теперь Палома стоит в передней части комнаты, а Мери сидит на
диване. В ней все еще бушует адреналин. Она видит в зеркале сосредоточенное лицо подруги и видит, как та кричит, полностью повторив фразу, которую только что выкрикнула она сама.
Палома выдерживает больше двадцати секунд. Она не закрывает глаза и кричит во всю мощь
своих легких.
- О, боже! Ну и дела! – снова вопит она, но уже не так громко как раньше, а затем плюхается на
диван и усаживается рядом с Мери.
В эту секунду что-то происходит. Девушки смотрят друг другу в глаза и обе чувствуют одно и то
же: им уже не стыдно, и стеснительность прошла. Ожидание закончилось. Они провели несколько часов, сгорая от желания, и сейчас, в эту самую минуту, они, раскрепостившись, получают свой шанс. Не сговариваясь, одновременно они так быстро придвигаются друг к другу, что едва не стукаются головами. Не владея собой и ничуть не колеблясь, они целуются. Это долгий, жаркий и страстный поцелуй. Тысячевольтный поцелуй двух людей, которые случайно встретились на дороге и теперь могут, наконец-то, наслаждаться тем, что есть: они две девушки, которые нравятся друг другу. То, что о них скажут, волнует их только по ту сторону двери “комнаты крика”, по эту же сторону они просто идут вперед, влекомые друг другом.

Глава 51

- Где она?
- В своей комнате, легла в кровать. Кажется, она немного успокоилась.
- Пойду посмотрю на нее.
Раулю не по себе, он очень переживает за Валерию и, не переставая, упрекает себя за то, что произошло. Ведь это он виноват в том, что ей сейчас так плохо.
- Подожди, – просит его Альба, хватая за руку. – Сейчас я уже ухожу, но мне хотелось бы поговорить с тобой, когда у тебя будет время.
- О чем?
- Я все расскажу тебе в более спокойной обстановке.
- Хорошо, я позвоню тебе, как только смогу.
- Отлично. Надеюсь, вы все решите самым наилучшим образом.
- Альба, спасибо тебе большое. А также спасибо за все, что ты сделала для Вал, за то, что позаботилась о ней, проводила до дома. После вчерашнего поцелуя я стал сомневаться в тебе, но сейчас вижу, что ты и в самом деле хорошая подруга.
Девушка с синими волосами грустно улыбается. Сейчас не время рассказывать Раулю что бы то ни было, объяснять ему свои чувства и открывать правду. Сейчас ему пора пойти к своей девушке и попытаться сохранить их отношения.
- До встречи, Рауль, и поцелуй от меня Вал.
- Пока, я так и сделаю.
- Пока.
Альба выходит из дома подруги, оставив позади пережитую ею несколько минут назад панику, когда Валерия едва могла дышать. Ей-то хорошо известно, что такое приступ панической атаки. Она много  страдала раньше, а потом пыталась покончить с собой. К счастью, все это в прошлом, но не все из этого прошлого забыто. Еще хранятся в памяти и тянутся оттуда отдельные, беспорядочно всплывающие фрагменты.

Он слышит ее ровное, спокойное дыхание, но не уверен в том, что она спит после этой передряги, ведь ей пришлось несладко.
- Вал? Милая? Ты не спишь?
Первый ответ, которого добился Рауль, не от девушки, а от ее маленькой птахи. Услышав голос парня, Вики весело свистит, однако Раулю сейчас не до игр с попугайчиком. Он медленно и бесшумно подходит к кровати. Валерия лежит на спине.
- Нет, я не сплю, – наконец, говорит она, поворачиваясь на бок.
Лицо девушки побагровело от прихлынувшей к нему крови, а от влажно блестящих, заплаканных и воспаленных глаз по щекам тянутся длинные тонкие нити черных потеков. Валерия представляет собой образ человека, который увидел, как другой человек, которого он сильно любит, предал его доверие.
- Может, поговорим, хочешь?
Вал согласно кивает головой. Она с трудом приподнимается и садится на кровати, прислонившись спиной к стене. Она шмыгает носом и старается вытереть слезы рукавом футболки, тут же испачкав ее.
- Говори.
- Я не знаю, с чего начать... Я должен был рассказать тебе с самого начала о том, что произошло. Прости меня. Я находился на развилке, и не знал, что выбрать, хотя, понятное дело, правильным было направление, указывающее на тебя.
- Судя по всему, до этого момента для тебя это было не так очевидно.
- Это только так кажется... Я чувствую себя ужасно, особенно из-за того, что вижу тебя такой. Я считаю, что ты заслуживаешь объяснения с моей стороны, хоть и запоздалого.
Следующие пятнадцать минут говорил только Рауль. Он подробно объяснял, что происходило на протяжении последних четырех месяцев. Он честно признался в том, что навещал Эли сначала в больнице, а потом у нее дома, сказал, что ей стало лучше, и она уже не видит Алисию. Рассказал о том, что родители Эли умоляли его продолжать навещать ее и дальше, потому что считали, что дочь чувствует себя лучше, когда он с ней... Рауль рассказал все, даже то, что иногда Эли была очень ласкова и проявляла большую нежность, а он просил ее угомониться и оставить его в покое, потому что у него есть девушка, которую он очень любит.
- Что-нибудь еще? – очень серьезно спрашивает Вал, когда Рауль умолкает.
- Нет, думаю, что нет. Мне кажется, я рассказал тебе всё.
За эти четверть часа девушка вполне успокоилась. Теперь ее глаза не такие красные, как раньше, хотя все еще хранят следы долгих рыданий. Несколько секунд Вал ничего не говорит. Создается впечатление, что она анализирует только что услышанное и суммирует всю полученную информацию. Она смотрит по сторонам, вздыхает и, в конце концов, обращается к Раулю:
- Я думаю, это момент нашего расставания.
- Что?
- А то, Рауль, – отвечает она с улыбкой, хотя глаза ее снова начинают наполняться слезами от произнесенных слов, – я хочу все бросить.
- Ты пошутила, ты ведь это не всерьез?
- Нет, я говорю серьезно.
Парень поднимается с кровати и ходит кругами по комнате девушки. Вики, далекий от всего происходящего, нежно и мелодично посвистывает, когда Рауль приближается к нему.
- Я понимаю, что ты ужасно зла на меня, но я очень, очень тебя люблю, и ты меня тоже любишь, я это знаю. Мы не можем допустить, чтобы между нами все закончилось.
- Вот именно потому, что ты сказал, я считаю, мы должны прекратить наши отношения. Я так сильно тебя люблю, что мне слишком больно, когда ты совершаешь подобные вещи. Вчера ты поцеловал Альбу, или она поцеловала тебя, неважно, и мне было плохо... Очень плохо. А теперь ты говоришь мне, что все те месяцы, что мы провели вместе, ты почти каждый день обманывал меня... Даже если у тебя и ничего не было с Эли, мне больно думать об этом... У меня внутри такая боль, что я не могу терпеть ее. Не могу.
- Я сглупил, ошибся.
- Да, я никогда не думала, что ты продолжишь встречаться с ней после того, что она мне сделала... Но хуже всего то, что ты скрыл это от меня, даже не рассказал, и мне довелось узнать обо всем чисто случайно.
Гнев Валерии прошел, и теперь только слезы неудержимо рвутся наружу. Она так любит этого парня...
- А если я перестану встречаться с Элизабет у нее дома?
- Теперь уже все равно, Рауль. Теперь это неважно.
- Ну должен же быть какой-то способ все уладить, любимая. Я так сожалею об этом.
- Поздно... Слишком поздно.
Не может быть. Это не может быть концом. Рауль отказывается поверить в это, признать. Ну как смириться, если он безумно любит ее?! Он не хочет, чтобы все закончилось.
Валерия закрывает лицо руками и горько, безутешно плачет. Но не слезы жгут ее, причиняя боль, болит ее душа; она страдает так, как никогда прежде. Рауль потрясенно смотрит на девушку. Он не может вынести ее плач и, в конце концов, решает как-то утешить, успокоить ее. Он садится рядом с Валерией и ласково гладит ее по волосам.
- Ну не плачь больше, Вал, пожалуйста. Не плачь.
- Я не могу перестать, слезы сами текут.
- Я глубоко раскаиваюсь, Вал, мне и самому горько. Это не должно было закончиться вот так.
- Ну почему? Почему ты врал мне... целых четыре месяца?
- Потому что я дурак, идиот.
Раулю тоже хочется заплакать, но он сдерживается, кусая губы и крепко стискивая зубы. Он не имеет права пролить перед ней ни единой слезинки.
В комнате царит абсолютная тишина. Даже Вики не издает ни звука. Он тоже кажется грустным и не посвистывает, не щебечет радостно, как делает это обычно.
Несколько минут проходят в тягостном молчании, пока Валерия снова не начинает говорить:
- Какое-то время нам лучше не писать и не звонить друг другу, чтобы позабыть о нас с тобой.
- Ты уверена?
- Не уверена, Рауль, но мы должны это сделать.
- А в классе? Там ты тоже не будешь разговаривать со мной?
- В понедельник я попрошу кого-нибудь из наших друзей поменяться со мной местами.
- Ты и вправду будешь действовать так радикально?
- Или я приму подобные меры, или не вынесу всего. Я должна отдалиться от тебя, Рауль. Неужели ты этого не понимаешь?
- Нет, не понимаю, но я уважаю твое решение.
Парень медленно встает с кровати. Слегка наклонившись вперед и понуро повесив голову, он опирается руками на письменный стол Валерии.
- Ты должен уйти.
- Ты на самом деле хочешь, чтобы я ушел?
- Рауль, мне и так нелегко, прошу тебя, не усложняй, пожалуйста, – жалобно просит Валерия, готовая вот-вот снова разрыдаться. – Мы очень молоды, но я думала, что всё у нас с тобой будет навсегда, и, как видно, я одна из тех, у кого эти самые “навсегда” плохо получаются.
- Нам незачем расставаться. Мы любим друг друга и можем дальше развивать наши отношения. Вал, подумай об этом хорошенько.
Легкий, едва заметный, налет сомнения на лице девушки поддерживает в Рауле его последнюю надежду, однако решение Валерии окончательно и бесповоротно:
- Я уже подумала.
Грусть отражается в ее милых карих глазах, тех самых, которые столько раз завораживали Рауля своим весельем и живостью. Однако в эту минуту в них ясно читается только горькое будущее обоих.
- Если ты изменишь свое решение, то знаешь, где меня найти. До свидания, Вал.
- Прощай.
Парень выходит из спальни, а потом и из квартиры. Рауль чувствует боль. Ту же самую боль он испытал, когда умер его отец. Сейчас он повзрослел, стал более зрелым, намотал множество километров, но в свои восемнадцать лет продолжает оставаться очень сентиментальным, восприимчивым парнишкой, который винит себя за самую грубую, совершенную им в жизни, ошибку, за промах, который нельзя исправить, и который стоил ему самого дорогого, что у него было – ответной любви девушки, которую он любил.
Едва оказавшись на улице, Рауль заплакал, как маленький ребенок. Укрывшись под капюшоном толстовки, парень, не разбирая дороги, со всех ног помчался, сам не зная, куда.
А в своей комнате Валерия кинулась на кровать лицом вниз. Она безутешна. Все кончилось, она очнулась от сна, в котором была девушкой Рауля, парня, в которого так долго была влюблена, и с которым провела четыре чудесных месяца. Четыре восхитительных месяца, которые на самом деле, были наполнены ложью и обманом.
Валерия уверена, стопроцентно уверена, что Элизабет со своей стороны тоже приложила руку к тому, чтобы их с Раулем отношения прекратились, но даже если и так, этим нельзя оправдать то, что сделал Рауль.

Глава 52

Решение. Очень непростое решение. Что она чувствует к ним двоим?
Эстер весь вечер провела, ломая голову в поисках ответов. Бруно нравится ей так же, как и
Родриго? К кому из них она чувствует настоящую любовь?
- Алан прав, сестренка. Только ты одна знаешь, что ты чувствуешь, и кого из них двоих любишь
по-настоящему. Ты, и только ты, можешь решить, на кого из них ты делаешь ставку.
Эти слова Крис вихрем засели в ее голове с тех пор, как она вернулась домой после обеда с сестрой и ее женихом.
Бруно был ее задушевным другом с того момента, как они познакомились. Он обращался с ней,
как с королевой, и был рядом всегда, когда в том была необходимость. А как необычно он объяснился ей в любви, написав письмо. Тогда, больше года назад, Эстер понимала, что она испытывает к нему. Ее чувство не было любовью, это была только дружеская нежность, так что она отвергла его, но теперь в ее душе, в ней самой, все изменилось. Она заводится с пол-оборота и злится, особенно если он говорит о других девчонках, и дружеская нежность превратилась в нечто более сильное. Она совсем запуталась.
Родриго был забытым прошлым вплоть до этого четверга, когда он внезапно вернулся в ее жизнь.
Эстер никогда не думала встретить его снова. Бросив ее, он причинил ей много боли. Девушке стоило больших усилий преодолеть эту боль. Родриго был человеком, которого Эстер любила больше всех на свете, он был ее первой настоящей любовью. Теперь этот парень уверял, что по-прежнему любит ее, и, похоже, что он изменился. Когда она говорит с ним, то в животе снова щекочет. Возможно, как намекнул ей Алан, ее любовь никуда не исчезала, а просто притаилась согласно обстоятельствам. Нужно действовать, она должна проверить свои чувства, разобраться в них. Пожалуй, она рискнет. Эстер берет телефон и звонит Родриго, тот берет трубку на третьем звонке:
- Эстер?
- Привет, Родриго.
- Вот так сюрприз!.. Ну и дела… Я так рад, что ты позвонила.
- Ты все еще хочешь поужинать со мной сегодня вечером?
- Что за вопрос? Конечно, хочу! Очень хочу! – взволнованно восклицает Родриго. – Я не ожидал…
Куда ты хочешь пойти?
- Не знаю. В какое-нибудь недорогое местечко. У меня мало денег.
- Не беспокойся, это я приглашаю тебя на ужин.
- Мне кажется, ты тоже не очень-то богат, Родриго, – говорит Эстер, помня о том, что его выгнали
из команды, и теперь он без работы – и я не хочу, чтобы ты меня приглашал.
- По поводу денег, не волнуйся. Я приглашаю и…
- Нет, – решительно перебивает Эстер, – давай пойдем в Макдоналдс на Гран Виа, тот, что на углу
с Монтеро. Как тебе?
- Ладно, давай… хотя Макдональдс это не романтический ужин, о котором я думал.
Родриго не хочет перечить Эстер и уступает. Понятно, что он разочарован ужином в фастфуде.
Раз уж на кон поставлено возвращение Эстер, он предпочел бы более интимный вечерок. Эстер тоже это понимает, и предпочитает вести игру по-своему.
- В девять?
- В девять там полно народу.
- Ну и что? Подождем.
- Ладно, я не тороплюсь. У меня нет никаких дел.
- Тогда встречаемся в девять, у входа в метро Гран Виа.
- Я буду там, – радостно отвечает Родриго, к которому снова вернулось веселое настроение. –
Большое спасибо за этот шанс.
Девушка делает только то, что подсказывает ей сердце. Скорее всего, она совершает большую
ошибку, но до тех пор, пока Эстер не докажет себе обратное, она продолжает испытывать что-то к этому парню. Когда она говорит или находится рядом с ним, что-то шевелится у нее внутри, и она должна выяснить, что же это такое.
- Увидимся. Чмоки-чмоки.
- Я тоже целую тебя, Эстер. До встречи!
- Пока, Родриго.
Отключившись, Эстер глубоко и с облегчением дышит. Дело сделано. Теперь следующий шаг. Не
выпуская мобильника из рук, девушка ищет нужный ей номер и нажимает вызов. В этом случае ответ следует незамедлительно:
- Алло?
- Эсперанса? Это Эстер, подруга Бруно!
- Ой, привет, привет! – отвечает женщина несколько удивленно, но вместе с тем, похоже, она рада
слышать Эстер. – Да вот же у меня твой номер! Вот здесь, на экране: Эстер, Бруно.
Вечно матери со своими штучками, но эта женщина и в самом деле особенная. И если бы она не
говорила так громко по телефону… а то и оглохнуть можно. Эстер смеется и продолжает разговор:
- Я не вовремя?
- Ну что ты! Я всегда очень рада поговорить с тобой. Я уже приготовила ужин, и мне так жаль, что
ты все-таки не сможешь прийти к нам. Надеюсь, ты хорошо проведешь время со своими родителями.
- Да, все хорошо, замечательно.
Если бы этот глупыш Бруно не наврал своей матери, сейчас ей не пришлось бы обманывать ее.
Эстер не нравится, что она лжет Эсперансе, но иначе все усложнилось бы.
- Куда вы поехали? Далеко от Мадрида?
- Да нет, не очень, – неуверенно отвечает Эстер. – Мы в… в Гвадалахаре. [прим: Гвадалахара –
город в центральной части Испании, в 60 км от Мадрида]
- О, в Гвадалахаре! У меня есть там родственники! Это чудесный город!
- Да, он очень красивый.
- А в какой части Гвадалахары вы находитесь?
Если она не выпутается из этого положения, то убьет Бруно. Откуда она знает, где, если никогда
не была там?!
- Ну-у-у… на какой-то улице… где полно магазинов.
- А, это улица Майор! – с радостным восторгом кричит Эсперанса. – Но как-то странно, что не
слышно людей, которые съезжаются туда на выходные.
- Видите ли… дело в том, что я… в кафе, в туалете.
- Ну тогда понятно.
Ну почему с ней это происходит? И все из-за друга! Это он виноват!
- Сеньора, я хотела спросить у Вас кое-что, поэтому и звоню.
- Да-да, конечно, я слушаю.
- Знаете, мне ужасно неловко, что сегодня я не приду к вам на ужин, как мы вчера договорились.
Что, если я поужинаю с вами завтра? У вас найдется свободное местечко?
- Ну конечно же! Я так рада! – словно одержимая, кричит Эсперанса. – Я приготовлю такой ужин,
что ты пальчики оближешь.
- Я уверена, что все будет потрясающе вкусным.
- Ты уже сказала об этом сыну?
- Нет, я хочу, чтобы это был сюрприз, поэтому я и позвонила Вам, а не ему.
- Значит, мне не говорить ему?
- Нет, ничего не говорите.
- Отлично. Я уверена, парень будет просто счастлив видеть тебя, ты ему очень нравишься.
Он тоже нравится ей, вот только она не знает, как и насколько. Завтрашний день будет самым
подходящим для того, чтобы разобраться в этом.
- Если я приду около восьми, это нормально?
- Замечательно. Мы ждем тебя здесь.
- Хорошо. Эсперанса, я должна идти. Большое спасибо Вам за все, завтра увидимся. Только,
пожалуйста, не говорите ничего Бруно!
- Не беспокойся. Отдыхай, наслаждайся Гвадалахарой и передай от меня привет родителям!
- Я передам привет прямо сейчас.
- Поживем – увидим, может, они тоже придут как-нибудь на обед. Кто знает, может самое время
познакомиться нам всем.
После этих слов женщина расхохоталась. Эстер тоже улыбается – ей только и не хватало для
полного счастья, как соединить две семьи. Она дует на челку и заканчивает разговор:
- Эсперанса, меня зовут. Целую Вас, и до завтра.
- До завтра!
Эта женщина очень нравится Эстер, но она чувствует большое облегчение, повесив трубку.
Девушка смотрит на часы. Пришло время привести себя в порядок и слегка принарядиться для свидания с Родриго. Ища, что бы ей надеть, Эстер размышляет о том, что предложил ей Алан в “Эль Рекуэрдо” за десертом:
- Я дам тебе один совет: поужинай сегодня вечером с одним, а завтра с другим. В каждом случае
отдайся полностью своим чувствам, прислушайся к ним. Тот из них, кто больше развеселит тебя, по ком ты будешь больше скучать, вернувшись домой, кого тебе будет больше не хватать, именно он и будет тем парнем, с кем ты хочешь разделить свою жизнь на данный момент.
Хотя Эстер и не уверена в том, что план жениха ее сестры окажется результативным, она должна
что-то сделать, чтобы понять, что же она чувствует на самом деле. Монетка подброшена, теперь ей остается только отдаться своим чувствам.

Глава 53

Девушка заплакала, едва Рауль вышел из дома, и не переставала плакать, пока ее не сморил сон. Она проспала всего полчаса и проснулась с такой же пустотой внутри, как и раньше. Валерия не может осознать, что любовь всей ее жизни разбита, что она порвала с парнем, которого полюбила с первого взгляда, едва увидев, и которому очень долго она не признавалась в своих чувствах, потому что признаться было немыслимо трудно. Она не хочет думать об этом, но это невозможно. Мысли не считаются с ее желаниями и крутятся, крутятся в голове. Подавленная, убитая горем Валерия сидит в четырех стенах, которые в эту минуту являются для нее и прибежищем, и тюрьмой. Ей будет очень трудно покидать их на протяжении следующих дней. Она сползает с кровати и, едва волоча ноги, с поникшей головой, бредет по комнате, открывает шкаф и достает красную пижаму.
- Фу, какая страшная пижама.
- Между прочим, это часть твоего рождественского подарка.
- Что? Это я подарил тебе вот это уродище?!
- Нет, Дед Мороз.
- Да этот старикашка совсем свихнулся!
- А мне нравится! Сейчас я ее примерю.
Рауль смотрит, как девушка медленно раздевается. Каждый раз, как очередная деталь ее одежды падает на пол, парень смотрит на нее со все большей страстью и желанием. Он не дает ей примерить пижаму. Не выдержав, Рауль стягивает с Вал последнюю одежду, и они снова занимаются на кровати любовью.
Валерия убирает красную пижаму обратно. Сегодня не подходящий день, чтобы надевать ее. Да и будет ли подходящий? Возможно, уже ни один день не будет подходящим. Лучше всего было бы сделать из нее кухонные тряпки или сдать ее в одну из благотворительных организаций, потому что всякий раз увидев пижаму, она станет думать о нем и плакать, как сейчас.
Валерия торопливо и гневно смахивает слезы, а затем берет другую пижаму. Девушка устало зевает. Ее траур по разбитой любви только начался и уже вымотал ее до предела. Это расплата за окончание их с Раулем отношений. Для нее это первый разрыв, самый болезненный, самый тяжелый.
- Ты видел, о чем говорится в этой статье?
- Ты же знаешь, что я не читаю такие журналы.
- Но они очень интересные.
- Это такая чепуха. Там все придумывают редакторы, вернее, редактор, потому что, как мне рассказывали, иногда все пишет один человек и подписывается разными именами.
- Правда? Ты не шутишь?
- Ничуть, я абсолютно серьезен.
- Ни-и-чего себе! Ай ладно, я тебе прочту.
- Прошу тебя, не надо, ради бога.
- А взамен поцелуя?
- Значит так, поцелуй и шлепок по заднице.
- По рукам!
Валерия целует парня, а потом... Хлоп!
- Теперь можешь читать.
- Со шлепком ты перестарался, – жалобно стонет она с улыбкой. – Читаю: “Одно научное исследование, проведенное в Университете города Уичито, штата Канзас, показало, что первые не сложившиеся отношения между людьми, закончившиеся разрывом, – это одна из самых худших вещей, которая может произойти с человеком. Согласно детально проведенному центром анализу, каждый пятый человек утверждает, что потеря первой любви один из самых болезненных в жизни моментов после кончины близкого человека и смерти домашнего животного. Иными словами говоря, если вы когда-нибудь уже расстались с каким-либо парнем, это значит, что вы уже пережили самое худшее, и все последующие неудачи на любовном фронте будут переноситься гораздо легче”.
- И что ты хочешь мне этим сказать?
- Ну... что день разрыва с тобой будет самым худшим днем в моей жизни.
- Ну не так, чтобы очень. Я уверен, что ты встретишь другого, который тут же заставит тебя  забыть обо мне.
- Ты же знаешь, что это неправда.
- Единственное, что я знаю, это то... что я тебя люблю, и постараюсь сделать тебя счастливой, чтобы тебе никогда не пришлось порвать со мной. А еще мы можем отыскать в Twitter того, кто написал эту статейку и попросить его, чтобы он перестал выдумывать всякие странные исследования.
- Дурачок!
Какой кретин! Слабая улыбка, не успев появиться, тут же гаснет. Совершенно точно, что в тот день он тоже ходил навестить ее. Он слишком рано ушел на съемки фильма, чтобы все вовремя подготовить. Как он мог столько раз обманывать ее? Да еще и с Элизабет. Просто невероятно, а она так и не смогла понять. Недотепа самоуверенная, сама виновата. Твой парень четыре месяца водит тебя за нос, напропалую врет тебе, чтобы встречаться с другой, а до тебя так ничего и не доходит? После такого будет трудно доверять кому бы то ни было. Да что там трудно – невозможно.
Валерия грустно вздыхает. Мама все еще не вернулась домой, хотя и прислала ей сообщение о том, что вернется к ужину, еще до того, как она заснула. Есть не хочется, и Валерия думает, что, по крайней мере, до завтрашнего дня ей в рот ничего не полезет. У нее совсем нет аппетита.
Ей совсем ничего не хочется. Она берет ноутбук и несет его на кровать, чтобы послушать музыку. Девушка снова ложится и заходит на свой канал YouTube. Одна из рекомендованных ей композиций привлекает ее внимание своим названием. Это песня “Назови меня девочкой” в исполнении Майален Гурбиндо <http://www.youtube.com/watch?v=yrsB6cShaVo>. [прим: речь идет о песне Ll;mame ni;a в исполнении Maialen Gurbindo] В данную минуту она хотела бы оказаться девочкой без всяких переживаний и волнений.
Валерия подводит курсор мышки к экранчику, на котором появляется молоденькая девушка с высоко поднятыми и собранными в хвост волосами, играющая на гитаре. Вал нажимает пуск и тут же слышит голос Майален. Она кладет голову на подушку и закрывает глаза. Слова захватывают ее с самой первого мгновения:
“Я знаю, что меня непросто понять, я понимаю, что строю воздушные замки, я знаю, что иногда мне хочется убить себя. Я знаю, что множество раз я оказываюсь невыносимой, что я живу в своих сказках, и некому вытащить меня оттуда, я начинаю говорить, и некому заставить меня умолкнуть. Я знаю, что меняю свое решение за секунду, что даже я не разбираюсь в своих чувствах, что я не говорю ничего того, что кто-нибудь не сказал бы до меня. Я знаю, что тону в стакане воды, что придумываю себе то, за что цепляюсь, чтобы не смотреть в лицо реальности, чтобы не противостоять жизни…”
После этих слов Валерия не может сдержать слез, она плачет и не может остановиться. Ее подушка насквозь пропиталась грустью и тоской. Эта песня как будто написана для нее, Вал живет этой песней. Она тоже не может взглянуть правде в глаза, потому что ее реальная жизнь сейчас совсем не такая, как ей хотелось бы, совершенно отличная от той, что была у нее всего несколько часов назад... Когда она счастливо жила под защитой чудесного парня. Парня, который предал ее.
… “Ну почему ты не хочешь, чтобы я верила в чудо, если я его вижу, чувствую и несу в себе
уже очень давно? Если ты смотришь назад и чувствуешь, как небо касается твоего носа, если в твою кожу врывается солнце, чтобы согреть тебя, если песня заставляет тебя плакать, если вокруг тебя семь милых улыбок, если ты смеешься так, что чаще бьется твое сердце, если страсть стучится в дверь твоего жилища, если ты находишь что-то потерянное, о чем даже не вспоминал. Если не назвать это чудом, то как ты объяснишь цвет смеркающегося неба в этот вечер? Если не назвать это чудом, то объясни мне, откуда рождается хохот. Если не назвать это чудом, скажи, как называется то, что соединяет слова. Я знаю, что меня очень трудно понять, но я никому не собираюсь позволить разрушить мои воздушные замки. Если вера в фей означает, что ты не взрослеешь, то называй меня маленькой девочкой”...
- Ты прям как маленькая девочка.
- Ты называешь меня маленькой девочкой?
- Ты разозлилась, потому что я взял у тебя печенье и откусил. Это вспышка детской злости.
- Но ты съел почти все печенье!
- Вот видишь, опять ты злишься.
- Это же было последнее оставшееся большое печенье с динозавром! Мой полдник! А ты пришел и съел его!
- Да я только чуть-чуть откусил его с самого краешка, – весело протестует Рауль. – Ой, что это я вижу?! Ты засмеялась!
- Не засмеялась! Я... улыбнулась, а это несколько разные вещи!
- Ха-ха! Улыбнулась...
- В конце концов, пойду посмотрю, может, найду какие-нибудь печенюшки на полдник.
Валерия выходит из комнаты и идет на кухню. Она роется в шкафчиках, но не находит ничего, что бы ей приглянулось. Пару минут спустя, смирившись с поражением, она с пустыми руками возвращается в комнату. Рауля в комнате нет, но к окошку спальни приклеен синий бумажный листок с написанным на нем посланием:
Иду покупать большие печенья с динозаврами, девочка. Ай, не смейся, ведь я люблю.
Этот приклеенный Раулем листок продолжает висеть на ее окне. С кровати она может видеть его в свете уличных фонарей. Песня Майален звучит снова, и из глаз Валерии еще пуще текут слезы. Скоро их не останется. Несмотря на то, что девушка сама разорвала свои отношения с Раулем, в этот миг ей хотелось бы продолжать оставаться его девочкой, хотя теперь она уже не улыбалась… У нее не было ни малейшего желания улыбаться.

Глава 54

- Мама, как ты считаешь, я хороший человек?
- Конечно, – удивленно отвечает Кармен. – Конечно, я считаю тебя прекрасным человеком.
- А вот я не так сильно уверена в этом.
- Почему ты так говоришь?
Альба садится рядом с матерью на диван в гостиной и в волнении теребит свои синие, коротко
подстриженные волосы. Сегодня у нее выдался денек, полный потрясений.
- Я подумываю снова стать блондинкой.
- Правда? Ты уверена?
- Да, я хочу вернуть волосам их естественный цвет, хочу быть светловолосой, как миловидная
русская девчонка, какой я и являюсь.
На свою родину Альба не ездила уже давно, точнее, после удочерения она побывала там всего два
раза. Один раз – когда ей было восемь лет, второй – в одиннадцать. Ей нравится Москва, но девушка понимает, что на долгие годы ее место будет в Мадриде вместе с матерью и братом, несмотря на то, что он немного резок и грубоват. Но даже несмотря на такую свою необузданность, Даниэль теперешний не имеет ничего общего с тем Даниэлем, каким он был несколько месяцев тому назад. Тогда он стал последней каплей, переполнившей чашу терпения, последним толчком, заставившим ее броситься вниз с балкона своей комнаты. К счастью, они жили на втором этаже, и травмы, полученные ею, были очень серьезными и болезненными, но не смертельными.
- Если хочешь, до начала твоих занятий мы можем снова съездить в Россию, пока там еще не так
холодно.
- Это было бы так здорово. Мне хотелось бы получше узнать те места.
Женщина улыбается и обнимает дочь за плечи, притягивая к себе. Марина славная девушка, и после всего, что с ней случилось, так чудесно видеть ее радостную улыбку. Кармен, наконец, удалось удочерить девочку, когда той было два с половиной года. Ее родители бросили малышку на улице. Хорошо еще, что кто-то нашел ее прежде, чем она умерла от холода! Та неизвестная женщина, что оставила Марину в московской больнице, самой первой спасла ей жизнь.
- Марина, почему ты спросила меня, хороший ли ты человек? Ты сделала что-то плохое?
- М-м-м...
- Я твоя мать, и ты знаешь, что можешь рассказать мне об этом.
И как мать, Кармен телом и душой посвятила себя дочери. Было чистой воды случайностью, что буквально через неделю после того, как Альба Марина приехала в Мадрид, женщина узнала, что она была беременна Даниэлем. Эта новость все сильно осложнила. После всей волокиты и денег, потраченных на поездки, оформление бумаг, получение свидетельств, оплату юридических услуг и разные другие дополнительные расходы... она столкнулась с другим ребенком. Неожиданно расходы на двоих превратились в расходы на четверых. Из-за процесса удочерения они были по уши в долгах. Удочерение повлияло и на ее брак с Габриэлем, хотя Кармен много лет терпела и держала рот на замке. Она и представить себе не могла, что случится потом.
- Рауль, тот парень, что снимает кино, поругался из-за меня со своей девушкой.
- И что же такого ты сделала, что они поругались?
- Я поступила с ними нечестно, подло. Я влезла в их отношения и встала между ними. Я даже поцеловала его прямо у нее на глазах.
- Н-да-а-а...
- Ты изменила свое мнение обо мне, я знаю, я плохая.
Она стала похожей на своих биологических родителей, которые бросили ее посреди улицы, или на своего приемного отца, того еще типа, который был способен психологически жестоко мучить жену и трижды пытался изнасиловать свою приемную дочь. После третьей попытки Альба не смогла больше сдерживаться и, плача, призналась матери во всем. Кармен не заявила на мужа в полицию, она не могла это сделать. Женщина оказалась словно в непроходимом дремучем лесу. У нее не было средств на жизнь, к тому же существовал риск, хоть и небольшой, того, что Альбу увезут в приют, так что Кармен попросту пригрозила мужу, что расскажет обо всем полиции, если он не уйдет из дома навсегда и безвозвратно. Габриэль согласился с этим условием, и с тех пор они узнавали о нем только по назначенным датам.
В сложившейся ситуации имелось два побочных последствия. С одной стороны, Альба не понимала, почему ее мать не заявила на отца в полицию за то, что он делал, и чувствовала себя недостаточно защищенной и мало любимой матерью. С другой стороны, Даниэль обвинял сестру в том, что это из-за нее отец ушел из дома. Дети и до этого не слишком хорошо ладили между собой, а теперь и вовсе, они даже на дух не выносили друг друга.
- Ну что ты, я не изменила мнение. Ты замечательная девушка. Думаю, сейчас ты и сама знаешь, что тебе нужно делать.
- Нет, мама, я не знаю.
- А я думаю, что знаешь.
Женщина ласково и ободряюще улыбается ей. Альба не сомневается в том, что должна постараться решить проблемы, возникшие между ее друзьями, но это не так легко, как думает мама. Слишком много чувств здесь замешано.
- Я постараюсь все сделать правильно.
- Ты так и сделаешь, я это знаю.
Альба встает с дивана и целует мать. Завтра она должна будет сделать несколько телефонных звонков и кое-кого навестить. Это воскресенье будет для нее тяжелым. Но прежде чем пойти в свою комнату...
- Мама, могу я задать тебе еще один вопрос? Только ты не подумай ничего такого, просто ответь и все. Ладно?
- Хорошо, спрашивай.
- Как узнать, что ты в кого-то влюблена?
- Ну... Это что-то такое... Ну и вопросик! А могу я узнать, почему ты спра..?
- Мы же договорились, что ты ни о чем не будешь меня спрашивать!
- Ты права. Уговор дороже денег, – извиняется Кармен. – Знаешь, доченька, это зависит от самого  человека. Я думаю, что если ты влюбилась в кого-то, то и сама это понимаешь, потому что все время думаешь о том человеке и делаешь все возможное, чтобы быть рядом с ним.
- А если это невозможная любовь? Что делать тогда?
- Как это невозможная?
- Ну если этот человек любит другую?
- Как Рауль?
- Да, как Рауль.
Женщина задумчиво трет подбородок. На сей раз она зашла в тупик! Вопрос оказался очень сложным, и она не знает, что ответить.
- Солнышко мое, любовь это такая сложная штука. Придерживайся правильных поступков и думай своим сердцем, а если тот человек любит другую, то подумай также и головой.
- Да, если честно, не многое твой совет прояснил. Ладно, пойду в свою комнату.
Услышав слова дочери, женщина разражается безудержным хохотом. Альба недоуменно пожимает плечами, не понимая, над чем хохочет ее мать. Девушке невдомек, что Кармен смеется от нервного напряжения, оттого что ее дочь-подросток стремительно взрослеет. Когда-нибудь время таких вопросов должно было наступить, а ведь еще совсем недавно Альба была миленькой русской девчушкой, которая доставляла ей самую большую в жизни радость.

Глава 55

Неужели такое возможно?! Ну сколько можно думать об этом!
Даже если это и был его первый поцелуй… Что с того? Ни время, ни место не были подходящими,
да и человек был не тот. Нет, конечно, эта девушка ему очень нравится, но не более того. Но тогда почему при воспоминании об этом, его сердце начинает биться быстрее?
Альба даже не в его вкусе, да и он, вроде, не похож на парня ее мечты. Ни ее мечты, ни мечты
кого бы то ни было еще. К тому же, если она поцеловала Рауля, то, вероятно, не просто так. Типа порыв, роль… все это болтовня, не верит он во все эти байки.
А глаза у нее красивые…
Стоп! Лучше всего не обсасывать эту тему. Хватит с него Эстер и его чувств к ней со всеми его
метаниями. Не хватало еще увлечься теперь и другой. А самое лучшее средство, чтобы забыть обо всех, это… футбол! Футбол – это противоядие от всего.
Парень включает компьютер и ищет на канале “Красная карточка” кнопку, чтобы посмотреть
встречу клубов “Спортинг” и “Севилья”. [прим: “Красная карточка” (Roja Directa) – спортивный канал, на котором по интернету можно бесплатно смотреть онлайн футбольные матчи; “ Реал Спортинг” (исп. Real Sporting de Gij;n S.A.D) – испанский футбольный клуб из города Хих;н, выступающий в Сегунде, втором дивизионе испанской футбольной лиги, «Севи;лья» (исп. Sevilla F;tbol Club S.A.D.) – испанский профессиональный футбольный клуб из одноимённого города, выступающий в премьер лиге, “ Реа;л Бе;тис” – испанский профессиональный футбольный клуб из города Севилья, выступающий в Сегунде] Не то, чтобы эта игра сильно его интересовала, но она является отличным возбуждающим средством и разогревом перед встречей “Бетис” – мадридский “Реал”, которую транслируют по телевизору в десять часов по “шестерке”. [прим: “шестерка”(La Sexta) – частный испанский телеканал общенационального эфирного вещания] Давай, Мадрид, жми на всю катушку! Мадрид наверняка выиграет и сохранит отрыв от Барселоны, хотя “Бетис” будет очень серьезным противником! Он всегда говорил, что болельщики с “Бенито Вильямарина” – самые лучшие в Испании. [прим: “Бенито Вильямарина” –  футбольный стадион в городе Севилья, домашняя арена команды “Реал Бетис”].
Бруно размышляет о возможном построении команды, которую изберет Мауринью, когда
раздается стук в дверь его комнаты. [прим: Жозе Мауринью – тренер мадридского “Реала” с 2010 по 2013гг]
- Входи! – кричит он. По легкому стуку понятно, что в дверь стучит не мать.
В комнату входит девушка с длинными темными волосами, чуть повыше его ростом, в одежде для
вечеринки. Это Эва, его старшая сестра. Она самая красивая в семье.
- Хочешь завтра пойти на “Атлетик”? – спрашивает Эва, подходя к брату.
- Ты шутишь или как?
- Я знаю, что ты болеешь за Мадрид, но, черт возьми, одному моему приятелю, который работает
на стадионе “Кальдерон”, дали шесть билетов, и он не знает, что с ними делать, а поскольку ты заядлый футбольный болельщик… [прим: “Висенте Кальдерон”  – футбольный  стадионв центре Мадрида, домашний стадион клуба “Атлетико”]
- С чего это ему отвалили шесть билетов?
- Да игра начинается в двенадцать… Побоялись, что стадион окажется пустым, вот и разделили
обычные билеты между сотрудниками, чтобы те раздали друзьям-приятелям. Мой знакомый не может пойти на футбол, потому что сегодня вечером он идет тусоваться и не знает, во сколько завтра встанет после гулянки.
Бруно уже давненько не был на футбольном стадионе, и было бы очень даже неплохо пойти утром
и посмотреть матч вживую, пусть даже это будет игра “Атлетико”.
- Сколько билетов ты мне дашь?
- Два, чтобы ты пошел не один.
- М-м-м, давай.
Бруно уже знает, кого он спросит, не хочет ли этот человек пойти с ним на футбол. Эва вручает
билеты брату, а затем тут же, не говоря больше ни слова, выходит из комнаты. Их с Эвой отношения не то, чтобы прохладные, а так довольно вялые. Сестра обычно проводит весь день в институте, а по выходным ее почти никогда не бывает дома.
Бруно на седьмом небе от счастья. Он берет мобильник и звонит человеку, которого собирается
пригласить на игру. В обычное время он просто послал бы сообщение, но сейчас, чтобы рассказать обо всем пришлось бы набирать слишком большой текст, а именно этого ему и не хочется. Кроме того, так он сможет напрямую задать один вопрос, который терзает его уже несколько часов.
- Алло… Бруно?
- Привет, Альба. Ты можешь говорить?
- Конечно, я у себя в комнате, – отвечает девушка, несколько удивленная звонком. – Что-то
случилась?
- Да-а-а, в общем, хочешь пойти завтра в двенадцать на “Атлетико” – “Гранада”?
- Ты серьезно?
- Да, у меня есть два билета на “Кальдерон”. Хочешь пойти со мной?
- Да-а-а!!
Синевласка издает такой восторженный вопль, что Бруно едва не оглох. Альба ликует. Потом
парень объясняет, как ему удалось раздобыть билеты, и ребята договариваются о месте и времени встречи.
- Это просто невероятно! Потрясно! Спасибо тебе огромное, что подумал обо мне.
- Ты единственный известный мне человек, кто болеет за “Атлетико”.
- Все равно спасибо, Бруно.
- Но я стану болеть за “Гранаду”, а?
- Да болей за кого хочешь, но вот увидишь, что ты закончишь тем, что будешь делать волну
вместе со всем “Кальдероном”, поддерживая славнейших.
- Да ни в жизнь тебе этого не видать.
- Это мы еще посмотрим!
Еще несколько минут ребята продолжают футбольную перепалку, пока парень собирается с
духом, чтобы задать не выходящий из головы вопрос:
- Слушай, Альба, тут такое дельце, прежде чем попрощаться.
- Рассказывай.
- Я об этом утре.
- А что произошло утром?
- Ну там, в кафе… когда ты меня… поцеловала… в губы. Почему ты это сделала?
- Поцеловала?
- Ну да, поцеловала… в губы. Это был еще один порыв?
Слушая сбивчивые слова своего друга, девушка смеется.
- Ну да, еще один порыв, но в этом случае мне захотелось поблагодарить тебя за то, что ты помог
мне.
- Значит, благодарный поцелуй.
- Да, и не говори, что ты только и делал, что думал об этом.
- Нет, нет, ничуть. Я спросил тебя просто из интереса. Это как-то непривычно, ведь человека не
целуют каждый день в губы из благодарности.
- Давай повторим завтра, если хочешь.
Что? Повторить? Ну и девчонка. Да что она о себе возомнила? Раздает поцелуи, как карамельки.
- Завтра…
- Ага, всякий раз, как “Атлетик” забьет гол, мы будем целоваться… взасос, как тебе такое?
После некоторого молчания девчонка заливисто хохочет, и Бруно понимает, что она шутит. С
другой стороны, это было логично, и Бруно должен был бы понять это с самого начала. Парень мысленно винит себя за то, что был недогадливым и так опростоволосился. Теперь он старается с достоинством выскользнуть из ловушки, расставленной Альбой.
- В таком случае, мы, по-моему, вообще вряд ли поцелуемся, – наконец, отвечает он. На сегодня с
него довольно. – У меня заканчиваются деньги на мобильном, а я не богач, так что вешаю трубку.
- Ладно, нытик.
- Я не нытик, просто рассчитываю деньги, – возражает Бруно. – Увидимся завтра! Не опаздывай!
- Ты тоже! Иначе мы пропустим первый гол в игре.
- От “Гранады”.
- Ха-ха, наивный! До завтра.
- Пока!
- Пока, Бруно, и… спасибо тебе.
Последние слова девушка произнесла ласково, нежно и благодарно, совсем не так, как говорила до
этого. Как она может благодарить друга за оказанную им любезность поцелуем в губы? Этого Бруно не понимает, но есть еще много вещей, которые ему предстоит понять… и чему предстоит научиться.

Глава 56

Если бы она сказала родителям, что договорилась поужинать и, кто знает что еще, с парнем
гораздо старше ее, тем самым, что приходил к ней утром домой, она бы на улицу и шага не сделала, поэтому Эстер пришлось сказать, что она будет ужинать с “непонятыми”.
А в голове вертится одна-единственная мысль, идея, предложенная Аланом – дать себе волю окунуться в чувства. Она должна разобраться в своей любви к Родриго и Бруно: любит ли она их просто как друзей, или же это нечто большее.
У Эстер с бывшим тренером уже было общее прошлое. Несмотря на то, что девушке кажется, что Родриго изменился, она знает, как он целуется, как держится на близком расстоянии, знает его сильные и слабые стороны как партнера в отношениях, хотя секса между ними никогда и не было.
Эстер быстро идет вверх по улице Монтера. Ей немного не по себе поздним вечером идти одной по этому району. Вечер выдался прохладным, и девушка пытается согреться, зябко кутаясь в пальто, сжав плечи и крепко обхватив себя руками. Дойдя почти до самого конца улицы, Эстер замечает у входа в метро прислонившегося к перилам Родриго. На нем белая рубашка и очень красивый элегантный костюм-двойка цвета морской волны, пожалуй, слишком нарядный для свидания в ресторане быстрого питания. Родриго, вот уже пятнадцать минут в большом нетерпении ожидавший здесь прихода Эстер, радостно торопится ей навстречу, широко улыбаясь. Молодые люди обмениваются приветливым поцелуем в обе щеки.
- Какой чудный аромат, – замечает парень вне себя от радости снова видеть Эстер.
- Ванильный.
Этот коротенький диалог вызывает у обоих воспоминания и хорошие, и плохие, но Эстер хочет забыть те необычайные события прошлого и полностью сосредоточиться исключительно на сегодняшнем вечере. Одно из средств напугать прошлые страхи – это встретить их лицом к лицу. Шоковая терапия, так сказать, поэтому Эстер и нанесла на себя парфюм с ароматом ванили так же, как и в то время, когда она встречалась с Родриго.
- Мне нравится.
- Мне тоже. Это всегда был мой самый любимый аромат. Я уже давно не пользовалась этой водой.
- И сейчас ты использовала эту воду ради меня.
- Скорее ради себя, как мне кажется, – с улыбкой отвечает Эстер. – Ну что, идем?
Парень не возражает, и они заходят в Макдональдс, расположенный на углу улицы Гран Виа и Монтера. Как ребята и предполагали, в ресторане сущее столпотворение. Они встают в хвост одной из очередей и ждут, когда подойдет их черед.
- Думаю, будет лучше, если один из нас останется тут, а другой пойдет наверх и поищет столик, – предлагает Родриго.
- Я останусь здесь, а ты поднимайся.
- Точно?
- Точно.
- А ты справишься одна со всем?
- Конечно, я сильная. Что тебе заказать? – спрашивает Эстер парня. Родриго не спорит с девушкой, хотя он предпочел бы все сделать наоборот. В этот вечер командует она.
Родриго высказывает ей свои пожелания и протягивает десять евро. Каждый из них платит сам за себя, как и договаривались по телефону. Из-за этого они тоже не собираются препираться. Взяв деньги, девушка кладет их в карман пальто.
- Не задерживайся, мне очень хочется побыть с тобой.
- Это зависит не от меня, скажи это им, – говорит Эстер, указывая на людей, работающих в ресторане. – Скоро встретимся.
Эстер наблюдает за Родриго. Парень прокладывает себе дорогу, лавируя среди столпившихся на пятачке людей. Девушка даже не замечает, что ее бывший тренер посылает ей воздушный поцелуй перед тем как подняться на первый этаж. Эстер улыбается, сейчас она спокойна и владеет ситуацией. Она старается держать подальше мысли о том, что случилось несколько месяцев назад. Это  отправная точка, а кроме того, у нее по-прежнему создается ощущение, что теперь Родриго совсем другой человек.
Десятью минутами позже, отстояв длинную очередь, Эстер, наконец-то, подходит к стойке. Обоим она заказывает одно и то же: два биг-мака с картошкой и кока-колу. Водрузив заказ на поднос, Эстер поднимается по лестнице средь людского гама.
На первом этаже царит вселенский хаос: во все стороны, сломя голову, носятся какие-то дети, отмечающие день рождения; восемь или десять девчонок-подростков, ожидая своей очереди, чтобы войти в туалет, громко перекрикиваются между собой; люди самых разных национальностей, слоев общества и вероисповедания рыщут, как безумные, в поисках места, на которое можно было бы сесть. Этот бедлам напоминает игру “займи стул”. Эстер начинает подумывать, что идея прийти сюда на ужин была не самой хорошей.
Ну где же Родриго? Девушка с тяжелым подносом в руках, не спеша, идет по центральным проходам, внимательно глядя то налево, то направо. Вот он, здесь! Родриго откопал очень славное местечко – большой стол у окна, из которого видна улица Гран Виа, а главное, подальше от малышовых дней рождения. Эстер ускоряет шаг и, буквально, плюхает поднос на стол, избавившись от тяжеленной ноши. До несчастного случая было рукой подать.
- Уф, я думала, что упаду.
- А я тебя спрашивал, справишься ли ты, оставаясь внизу.
- А я и справилась. Ты что, не видишь, что я добралась целехонькой, живой и невредимой? – отвечает Эстер, усаживаясь напротив Родриго. – Я и сама не упала, и ни единой картофелинки не уронила.
Родриго поздравляет девушку шутливыми аплодисментами, и они распределяют между собой еду.
- Нам повезло с этим столом. Я как раз шел мимо, когда уходила парочка.
- И не нашлось никого, кто претендовал на столик раньше нас?
- Не знаю, претензий никто не предъявлял.
- Ну ты и нахал.
Одной рукой девушка открывает коробочку со своим гамбургером, а другой берет пакетик с жареной картошкой. Родриго поглядывает на нее, потягивая колу через полосатую бело-зеленую соломинку. Со времени их первого знакомства ничего не изменилось, Эстер все такая же красавица. Каким же безмозглым дураком он был, ведя себя подобным образом и позволив ей уйти. Дай бог, чтобы у него появился второй шанс. Для этого он здесь и находится. При этом Родриго понимает, что должен быть во всем абсолютно честным с Эстер, как и собирался.
- Мне нравится быть здесь с тобой, хотя я и предпочел бы пойти в более тихий и спокойный ресторан. Я думал, этого никогда не будет.
- Но это случилось.
Эстер смотрит в окно, разглядывая фонари на Гран Виа. Она откусывает кусочек гамбургера, который крепко сжимает в руках, и снова устремляет пристальный взгляд на Родриго.
- Я не должен был бы спрашивать об этом, но все же, что заставило тебя изменить решение?
- О чем ты?
- Сегодня утром я пришел к тебе домой, чтобы встретиться с тобой, и когда мы прощались, ты сказала, что больше не хочешь меня видеть, и чтобы я никогда не звонил тебе больше. Что вызвало такую перемену?
- Я считаю, что нужно сначала попробовать вещи, прежде чем говорить, что они нам не нравятся.
- Ты говоришь обо мне так, словно я суп из чечевицы.
От души расхохотавшись, Эстер слишком сильно сжала свой гамбургер. Она попыталась было исправить свою ошибку, но бесполезно – салат, мясо и лук разлетелись по сторонам.
- Видишь, что ты натворил?
- Я? Да это ты не умеешь есть биг-мак!
- Потому что ты меня рассмешил!
- Это здорово, правда?
Здорово. Еще как здорово! Прежде такое редко случалось. Родриго смягчался и шутил только если отдыхал, и у него выдавался удачный день, но зато когда они вместе смеялись, это было нечто особенное. Тогда Эстер сознавала, что эти моменты поистине стоили ее страданий.
Эстер и Родриго смотрят друг на друга и снова улыбаются, а потом почти одновременно поворачиваются к окну. На мгновение это место кажется им даже романтичным вместе с видом одной из самых освещенных основных магистралей Мадрида и голосом Майкла Джексона, несущегося из динамиков ресторана и поющего This is it. Не хватает только свечи в центре стола, но ни один из них  не решается попросить свечу у детей, отмечающих день рождения.
- Тебе уже неважно, что тебя увидят со мной? – спрашивает Эстер после секундного молчания.
- Конечно, неважно.
- Но ведь я по-прежнему остаюсь слишком молодой для тебя, разница в возрасте очень заметна. Я еще несовершеннолетняя, мне только шестнадцать.
- А мне все равно.
- Даже если люди посмотрят на нас и подумают, что ты используешь меня?
- Плевать мне на людей. За последние недели я понял, что все может измениться в одночасье, что все когда-нибудь кончается, так что нужно пользоваться тем, что пока еще есть... А то, что подумают и скажут люди, это их проблема, а не моя.
Это – новый Родриго. Несколько месяцев назад ему было не все равно, что подумают об их отношениях другие, поэтому на протяжении всего времени они держали свою связь в секрете. Похоже, он действительно изменился.
За ужином оба продолжают разговор. Их беседа имеет множество оттенков: в одних случаях это спокойный, размеренный диалог, в других веселая болтовня. Между ними снова возникает взаимное влечение. Это замечает Эстер, которая всем сердцем начинает чувствовать себя по-настоящему очарованной им до тех пор, пока...
- Я хочу признаться тебе кое в чем, прежде чем идти дальше. Если ты дашь мне второй шанс, то я не хочу, чтобы ты узнала потом ненароком от третьих лиц о том, что я сделал, и чем не очень-то горжусь. Мне не хотелось бы бросать тень на наши новые отношения, чтобы ты разуверилась во мне.
Лицо Родриго изменилось. Говоря эти слова, он уже не смотрит Эстер в глаза. Парень берет одну из последних, оставшихся в пакетике, картофелин и вертит ее пальцами, поигрывая с ней.
- О чем идет речь?
- Видишь ли... Ты знаешь Каролину Матео?
- Конечно, знаю. Это одна из девчонок в команде. А что с ней случилось?
- Я переспал с ней.
Каролина одного возраста с Эстер, ей тоже шестнадцать лет. Она была одной из самых видных девчонок в команде. Высокая, белокурая и очень красивая, Каролина была похожа на модель. Это признание ошеломило Эстер. Она уже дала волю своим чувствам и снова испытывала что-то, до поры до времени дремавшее в ней, как говорил ей Алан. Но до какой степени сильными были эти чувства, она не знает. И мало того, все чувства, что постепенно возвращались к ней секунда за секундой, теперь резко тормознули.
- Ты спал с Кароль?
- Поэтому меня и вышвырнули из команды.
- Значит, настоящая причина была в этом.
- Да. Кто-то сообщил президенту, меня вызвали на ковер, в кабинете мы с ним повздорили, как я
тебе рассказал, и со мной распрощались за здорово живешь, – расстроенно признался Родриго. – Думаю, доносчицей была одна из игроков, ну да это уже все равно.
В эту секунду ни огни Гран Виа, ни приторно-умильная музыка Макдональдса не имеют особого
смысла. Эстер стала холодной, как кубики льда в стакане колы, но и обвинять парня в чем бы то ни было ей также не хочется. Это произошло, когда они уже расстались, и он был свободным… Хотя случилось все с одной из ее бывших подружек по команде, такого же возраста, как она сама.
- Это было только один раз?
- Э-э-э… нет, три раза. Первый раз – в моей машине, в декабре, когда я подвез ее до дома, а
следующие два раза – в прошлом месяце, – тихо шепчет Родриго. – Я был не рад тому, что сделал. Просто так вышло, и все тут. Между нами не было любви, по крайней мере, с моей стороны, и я предпочел быть честным с тобой. Лучше ты узнаешь это от меня сейчас, чем потом от другого человека.
- Спасибо за откровенность.
- Я подумал, что ты должна знать об этом.
- Да. Спасибо за то, что рассказал.
Все кончено. Магия увяла, так и не успев распуститься, и кролик вернулся обратно в шляпу.
Родриго часто вспоминал о ней, сильно любил ее, а спал с другой. В декабре. Тем не менее, Эстер не хочет быть грубой с ним, она не имеет на это права. Родриго был свободным парнем, как и она. Вот только Эстер в декабре продолжала лить по нему слезы, в то время как он спал с Каролиной.
Они заканчивают ужин, избегая вновь касаться этой темы. Но все уже по-другому, несмотря на то
что Эстер пытается скрыть крах своих иллюзий и испытанное ею разочарование. Они даже идут в “Лао-лао”, чтобы купить замороженный йогурт, прежде чем завершить свидание. [прим: “Лао-лао (Yao Yao) – сеть испанских кафе, предлагающих замороженные йогурты, смузи и фруктовые коктейли”]
- Ты позвонишь мне? – спрашивает Родриго, когда они идут по улице Ареналь.
- Позвоню.
- Я чудесно провел этот вечер. Очень давно мне хотелось чего-то такого.
Парень наклоняется к Эстер, чтобы поцеловать ее в губы, но девушка слегка отодвигается в
сторону, и Родриго целует ее в щеку.
- Не сейчас, Родриго, не торопись, еще слишком рано.
- Ладно, – соглашается он, уже понимая, что все получится не так, как он хотел. – Позвони мне.
- Я позвоню.
- Пока, Эстер. Огромное спасибо за все.
- Пока.
Парень уходит, постоянно оглядываясь. Она улыбается, лишь бы улыбнуться. Она знает, что теперь
эта история дошла до заключительной точки. В понедельник она позвонит ему, и они останутся только друзьями, не больше. Этот человек не является мужчиной ее жизни. Эстер окончательно поняла это с небольшой помощью с его стороны, но она очень рада видеть его таким изменившимся. Начиная с этой минуты, все будет зависеть только от него. В случае необходимости она поддержит его, но только как человека, которого высоко ценит, потому что ее любовь к нему угасла навсегда.
И словно проследив за ней и дождавшись, когда закончится встреча с Родриго, ее милый и
любимый Бруно пишет ей сообщение:
Сожалею, что вчера и сегодня я был придурком. Надеюсь, ты уже простила меня за все.
Договоримся о том, чтобы поужинать у меня дома в другой раз, если мать меня не убьет. Целую тебя, и спокойной тебе ночи.
Эстер улыбается, читая послание друга, и это не та вымученная улыбка, которую она адресовала
Родриго, когда они прощались. Если бы Бруно знал, что до ужина с ней у него дома остается гораздо меньше времени, чем он представляет… Но она не станет отвечать ему немедленно. Пусть он помучается немножко, как заставил помучиться ее.
Этим вечером улицы Мадрида ослепительно красивы. А завтра, когда она пойдет по ним после
того, как расскажет Бруно обо всем, что чувствует, они, пожалуй, станут еще прекраснее.

Глава 57

- Я все еще не приду в себя.
- Я тоже.
- Это было, как… как будто мы были главными героинями фильма!
- Да, я тоже чувствовала себя так, будто играю в фильме.
Девушки смотрят друг на друга через веб-камеры и переписываются в чате, на котором они
познакомились. Они возвращаются к тому, с чего все началось.
- Тебе понравилось, как я целуюсь? – спрашивает Палома. Написав эту фразу, она подносит палец
к губам.
- Очень.
- Для первого раза не так плохо, а?
- Просто отлично.
- Но я же не укусила тебя, целуясь так, правда?
- Да нет, успокойся, – улыбаясь, пишет рыжая, – все было замечательно.
- Но мы должны продолжать практиковаться, чтобы дойти до совершенства. Ты так не считаешь?
- Ну-у-у…
- Что, нет? Ты не хочешь снова целоваться со мной, как в “комнате крика”? – глаза Паломы
стремительно краснеют, кажется, она вот-вот заплачет. Губы девушки кривятся, и она сжимает их покрепче, но Мери тут же успокаивает ее:
- Конечно же хочу, но в эти дни нам будет трудно встречаться. Начинаются экзамены, и мне
нужно заниматься. К тому же, где мы можем целоваться, чтобы нас никто не увидел?
- Ты слишком много суетишься, Рыжулька.
- Ты так считаешь?
- Да, именно так я и думаю. Ты доведешь себя до стресса.
- Но в эти недели мы не сможем видеться очень часто.
- У нас есть вот это, мобильник и WhatsApp, – отвечает Палома, стараясь подбодрить Мери,
несколько упавшую духом.
- После сегодняшнего вечера все остальное становится таким незначительным для меня.
Мери даже надела свои зеленые линзы. Они щиплют ей глаза, но девушка предпочитает, чтобы
Палома продолжала видеть ее такой. Пусть в последнем воспоминании Паломы она фигурирует без очков в синей оправе. Пожалуй, пришло время перемен, и пора начать привыкать всегда носить линзы. Так она чувствует себя более красивой.
- Для меня тоже, но…
- Хотя мы могли бы встретиться завтра утром.
- Утром я не могу. Я пообещала матери убраться в комнате и помочь ей вымыть кухню. Может,
вечером?
- Я встречаюсь с отцом… Но я могла бы сказать ему, что мы встретимся за чашкой кофе в
понедельник, перед тем, как он уедет в Барселону. По ходу, он тоже не слишком-то обеспокоен тем, что в этот приезд он не со мной.
- Возможно, он с какой-нибудь женщиной.
- С женщиной?
- Скорее всего, он вернулся к твоей матери, и они держат это в секрете. Я видела целую кучу
телефильмов с подобным сюжетом.
- Это невозможно. Но, давай оставим разговоры о моей семье, поговорим лучше о нас с тобой.
Впрочем, в словах подруги есть смысл. Вдобавок, ее мать очень странная с тех пор, как отец
приехал из Барселоны на выходные.
- Хорошо, поговорим о нас.
- Тебе хочется, чтобы мы встретились завтра вечером?
- Да! Да! Да! Конечно, да! Если хочешь, пойдем посмотрим фильм. В зале будет темно, и… Не
знаю.
Расчудесная идея. Мери хотелось бы пойти с Паломой в кино, как если бы они были настоящей
парой.
- Отлично. По-моему, просто гениально. И, если хочешь, мы могли бы зайти прежде в “дом
криков”, чтобы немного излить душу.
- И покричать.
- И покричать тоже.
Мери замечает, как по другую сторону экрана по губам девушки проскальзывает нервная
усмешка, однако, чуть погодя, Палома смотрит налево и отходит от камеры. Кажется, она с кем-то говорит. Через несколько секунд Мери видит, как подруга вплотную приближается к монитору, а затем ее образ мгновенно исчезает. Окошечко чата сообщает ей, что “пользователь ПаломаЛавин не в сети”. Подружка выключила компьютер. Наверняка в комнату вошла ее мать и сказала, чтобы та шла спать.
Мария безгранично счастлива, хотя и понимает, что такое будет происходить очень часто, как в
этом случае с Паломой, так и в ее собственном. Во множестве случаев им придется врать или скрываться, если они станут продолжать начатое сегодняшним днем.
Писк смартфона возвещает о полученном сообщении, которое лишь подтверждает ее домыслы.
Палома написала:
Это мама. Какая же она зануда. Она велит мне спать, как будто я малый ребенок. Но я не хочу
злиться на нее, в конце концов, это самый лучший день в моей жизни. Спасибо за то, что ты была со мной. Я очень хочу целоваться с тобой завтра. В четыре на Кальяо?
Лучший день в жизни Паломы. А в ее тоже? Да, она абсолютно уверена в том, что это также
самый лучший день в ее собственной жизни. И думать о том, как все началось…
Встретимся в четыре на Кальяо. Я тоже хочу целоваться с тобой, практиковаться и
продолжать совершенствоваться в этом. Целую тебя. До завтра.
Надо же, оказывается на этом сайте были настоящие лесбиянки. Выключая компьютер, Мери
улыбается. Затем она подходит к комоду, где стоит коробочка, в которой она хранит линзы. Не переставая улыбаться, девушка кладет их туда. То, что она испытала сегодня, было таким же невообразимым как финал сериала “Остаться в живых” или “Милые обманщицы”.
До завтра, Мери. Целую тебя. Спи крепко, и пусть тебе приснюсь я.
Они и в самом деле пара? Мери радостно подскакивает, читая сообщение.  Она сидела на кровати,
снимая одежду, чтобы надеть пижаму. Они – пара? До этой секунды она даже не задумывалась над этим. Все произошло так быстро…
Я не знаю, кто мы с тобой друг для друга, но знаю, что ты стала причиной моего желания
проснуться завтра утром. Спокойной ночи. Целую тебя.
Мери только что переоделась и застилает кровать. Она откидывается на спину, пристраиваясь
поудобнее среди одеял и простыней. Два дня назад она написала в своем блоге обо всем плохом, что было, и немного о своей вере в лучшее. Она поступила опрометчиво. После того, что она испытала сегодня, Мери надеется, что ее радость будет длиться долго-долго. И кое в чем она уверена: под следующую песню она будет танцевать уже не одна.

Глава 58

Уже поздно, чтобы принимать душ, но Раулю необходимо что-то бодрящее, что немного оживит
его, поможет избавиться от дум. Тугие струи горячей воды с силой лупят его тело, как кнутами хлещут мышцы, сведенные напряжением дня. Парень думает обо всем, что произошло, и о том кошмаре, в котором он сейчас живет. После разрыва с Валерией он горько плакал на бегу по дороге к дому, прячась под капюшоном толстовки. Он чувствовал себя ужасно. Когда он вошел в ванную, находящуюся в его спальне, его даже вырвало паэльей, которую он ел в доме Эли. Сестры, услышав, что его рвет, разволновались и все спрашивали, не заразился ли он чем-нибудь. Он успокоил близняшек, сказав, что не заразился, а просто обед не пошел ему впрок. Рауль не хочет слишком сильно тревожить сестер. Мать ушла ужинать со своим ухажером, и наступил его черед нянчиться с девчонками. Что ж, мама тоже заслуживает того, чтобы иногда пойти развлечься.
Рауль закрывает краны и, весь дрожа, выходит из душа. Он насухо вытирается и заворачивается в
махровое полотенце. Ему не полегчало, он ощущает все ту же жестокую тоску, которая сдавливает грудь и скручивает живот. Рауль поднимает крышку унитаза, и его снова рвет.
- Рауль, с тобой все в порядке? – раздается голос Даниэлы, которая стучит в дверь своими
маленькими кулачками.
- Не волнуйтесь, все хорошо.
- Давай мы позвоним маме. Хочешь?
- Нет, не из-за чего ей звонить. Вероятно, я съел что-то плохое, только и всего! Но мне уже гораздо
лучше.
- Открой, мы хотим тебя видеть, – встревожено требует Барбара.
-Я сейчас выйду… Вот только… оденусь.
Парня что-то укачивает – морская болезнь, да и только. Пар от горячей воды клубится по всей
ванной, образовав густую дымку, которая мешает нормально дышать. Рауля клонит в сон. Он расстилает на полу другое полотенце и присаживается на него на минутку, чтобы посмотреть, пришел ли он в себя.
- Живо одевайся и выходи.
- Иду, Даниэла, уже иду. Подождите меня в гостиной, пожалуйста.
Парень слышит, как сестры отходят от двери. Пару минут спустя Рауль поднимается с пола и
разглядывает себя в зеркале. Весь лоб покрыт крупными каплями пота. Парень берет туалетную бумагу и вытирает выступившую испарину. В зеркальном круге он внимательно рассматривает свое унылое лицо и выступающие скулы. Под глазами залегли глубокие темные круги, он никогда не видел таких огромных синяков. Да еще в уголках губ и на подбородке остаются следы рвоты. Рауль сует лицо под кран и ополаскивает его водой. Постепенно он приходит в себя и надевает пижаму – короткие шорты и футболку, следом за ними носки, и затем выползает из ванной. Близняшки снова тут как тут.
- Как ты себя чувствуешь?
- Нормально, я уже говорил вам, что ничего серьезного.
- Тебя сильно рвало, – авторитетно заявляет серьезная Даниэла. – Мы услышали это из гостиной,
да еще при включенном телевизоре.
- Потому что я съел что-то не то, вот и все. Ничего такого.
- А что ты сегодня ел?
- Очень вкусную паэлью.
- Тебе положили в рис заразные морепродукты.
Рауль молча улыбается. Он не может объяснить своим сестренкам, что его плохое самочувствие
вызвано совсем другими вещами, не имеющими никакого отношения ни к морепродуктам, ни к какой-либо другой еде.
- Идите в комнату. Я сейчас приду.
- Тебе нет никакой необходимости опекать нас, мы уже взрослые, – несколько обеспокоенно
возражает Даниэла.
- Это правда, – вторит сестре Барбара. – Думаю, это мы должны позаботиться о тебе.
- Вы правы. Сейчас я закончу здесь одну вещь и позволю вам поухаживать за мной в гостиной.
Сестры недоуменно переглядываются. Что это было? Шутка? В любом случае, они отлично знают,
что делают и совсем неплохо могут позаботиться сами о себе. Брат им совсем ни к чему. Немного о чем-то пошептавшись, близняшки выходят из комнаты Рауля и снова идут в гостиную.
Ну, наконец-то, он один. Раулю плохо, и хочется плакать, но он понимает, что в этом доме плакать
ему нельзя. Он берет смартфон и ищет фотографию, на которой они с Валерией целуются. Уму непостижимо, что все закончилось. Парень целует экран смартфона и грустно вздыхает. Она просила, чтобы он не звонил и не писал ей. Это обещание очень трудно сдержать. Он хочет слышать ее голос или, по крайней мере, читать ее слова. Хочет, но не может. Они уже не пара. В данный момент они… вообще никто.
Рауль молча берет смартфон и пихает его внутрь одной из подушек, на которой спит, а затем с
силой швыряет ее под кровать, прямо к стене. Затем он ложится на кровать. До завтрашнего дня он ничего не хочет знать о смартфоне. Слишком больно сознавать, что Валерия не напишет ему, и слишком соблазнительно иметь телефон под рукой, не имея возможности поговорить с ней о чем-нибудь. Парень прикрывает глаза рукой и вспоминает в темноте ее поцелуи… ее ласки… ее обнаженное тело… ее улыбку… Это пытка – смотреть на нее, не видя перед собой.
Несмотря на усталость и измотанность, Рауль не сможет уснуть. Он, вероятно, так и проведет всю
ночь до утра, не сомкнув глаз. Самым большим наказанием в эту бессонную ночь станет для него бессилие, невозможность что-либо предпринять для того, чтобы Вал снова была с ним, ведь на этот раз у него нет припрятанной в рукаве крапленой карты, которую можно разыграть.

Из своей комнаты она слышит, как мать смеется на кухне. Похоже, она разговаривает с кем-то по
телефону и, судя по всему, веселится. Она не хочет мешать матери, но ей немедленно нужен стакан воды. Должно быть, она обезвожена – ведь ею пролито столько слез. У нее пересохло в горле, так что девушка встает с кровати и плетется на кухню, где находится мать. Мара разнервничалась, едва увидев дочь.
- Ну ладно, отдыхай, поговорим завтра, – быстро говорит она и вешает трубку.
Мать и дочь смотрят друг на друга, словно находятся на дуэли, и речь идет о далеком “диком”
Западе.
- Не волнуйся, я не стану спрашивать, кто это был.
- А почему бы и нет? Мне нечего скрывать.
- Это твои личные дела, мама, и только твои. Я надеюсь только, что он станет мне хорошим
отчимом.
Глаза женщины едва не вылезают из орбит, она даже слегка краснеет, конечно, не так сильно,
как дочь, когда той стыдно, но все же.
- Не понимаю, о чем ты говоришь.
- Мне все равно, мама, – безразлично отвечает Валерия, которой сейчас не до секретов. – Я
пришла всего лишь за стаканом воды.
Валерию выдает голос, с ней явно что-то случилось. Еще раньше она не захотела ужинать, сказав,
что устала, плотно позавтракала и много съела за обедом. Мара поверила дочери, потому что голова ее была занята другим. Теперь она подходит к дочери и смотрит ей прямо в глаза.
- Ты плакала?
- Немножко.
- Ты снова поругалась с Раулем?
- Вроде того.
- Я думала, что после сегодняшнего завтрака, что он тебе приготовил, вы все уладили. Что
случилось теперь?
К горлу девушки подступает комок. Она быстро пьет воду из стакана, стараясь не расплакаться
снова.
- Мы расстались, – еле слышно шепчет она тонким голоском.
- То есть, как это расстались? Навсегда?
- Да, навсегда.
Мара растерянно подносит руки к голове и смотрит на дочь. Кажется, что вода, которую Валерия
только что выпила, быстро подступает к ее глазам.
- Ты мне расскажешь?
- Конечно.
Мать обнимает Валерию, ведет ее в комнату и они рядышком садятся на диван. Девушка
непрерывно всхлипывает и жалобно стонет. Она продолжает плакать, слезы градом катятся по ее мокрому лицу и падают на пол.
- Доченька, милая, давай посмотрим, что же такое произошло, что вы расстались?
Девушка делает несколько глотков, прежде чем начать говорить. Она без утайки рассказывает
матери все, что случилось этим вечером. Мара, не прерывая, внимательно слушала дочь, пока та сама не замолчала. Завершив свой рассказ, Валерия разразилась безудержным плачем, и ее всхлипы превратились в безутешные рыдания. Мать пытается успокоить ее. Она не хочет, чтобы у Валерии снова случился приступ паники, такой же, как предыдущий, давший ей понять, как мучилась и переживала ее дочь. Мара обнимает Валерию и убаюкивает ее, прижав к своей груди.
Немного погодя Валерия приходит в относительно нормальное состояние, и мать с дочерью могут
продолжать разговор.
- Мне так больно, мама, от того, что он сделал, но…
- Я тебя понимаю, Валерия. Самое худшее на свете, когда кто-то обманывает тебя. После этого
очень трудно снова доверять этому человеку. И то, что сделал Рауль, очень плохо.
- Он не должен был врать мне. Четыре месяца вранья… Это нельзя простить.
- Ты права, и да будет тебе известно, я не хочу защищать Рауля, вставать на его сторону… но тебе
не приходило в голову, что парень вляпался в историю, а потом не знал, как из нее выбраться?
- Мама! Четыре месяца он плел мне, что уходит куда-то там что-то там делать, а потом вдруг
оказывается, что он ходил на встречи с Элизабет! Че-ты-ре месяца!
- А ты не думаешь, что он ничего не говорил тебе, чтобы не причинять боль?
- Но так он сделал мне еще больнее, ведь я узнала обо всем случайно! Если бы он с самого начала
сказал мне, что хочет навещать ее, мы, конечно, поспорили бы, но один из нас уступил бы, или мы, поговорив, пришли бы к единому мнению. Но он все сделал неправильно! Он поступил очень плохо! Он обманщик!
Крики Валерии громким эхом отдаются в стенах их маленькой квартирки. Мать не делает никаких
попыток утихомирить Вал. Она считает, что будет лучше, если дочь выпустит пар не только грустью и слезами, но и гневом. Пусть она откроет свою душу, выплеснет все, что накопилось внутри. Тогда впоследствии она сможет посмотреть на эту ситуацию с другой стороны и проанализировать ее.
- Это очень странная история, как и все, что связано с Элизабет. Она всегда была необычной
девушкой.
- Она сумасшедшая, мама, и я уверена, что во всем этом львиная доля вины – ее.
- Тогда, почему ты обвиняешь только Рауля? Почему рвешь с парнем, которого любишь, и
который любит тебя, обвинив его во всем, что произошло?
- Потому что я очень сильно его люблю, а он совершает поступки, которые причиняют мне боль,
как вот этот, как поцелуй с Альбой на моих глазах… и бог знает, что еще. От этого мне очень больно, понимаешь? – объясняет Вал с отчаянием и безнадежностью.
Мара снова обнимает ее и ласково гладит по лицу, по горячим, пылающим щекам.
- Рауль – славный парень, дорогая. Он допустил очень серьезный промах, но, судя по тому, что ты
мне говоришь, так или иначе, существуют и другие, те, кто подводит его к совершению ошибок. Не он один ошибается. В этих обстоятельствах его толкали на глупости.
- Он достаточно взрослый, чтобы понимать, что делает.
- В этом ты права. Он очень рано остался без отца, это должно было заставить его быстрее
повзрослеть.
- Он старше меня! И должен был понимать, что делает!
Вал отстраняется от матери и одним последним глотком допивает воду из стакана. Излить матери
душу было полезно, хотя девушке по-прежнему не по себе из-за  всего случившегося. Странно, что она не может пойти к себе в комнату и послать Раулю сообщение с пожеланием спокойной ночи, или позвонить ему на пару минут, чтобы сказать, что любит его. Открыв глаза, она также не будет ждать “С добрым утром, принцесса!”, и он не появится у нее дома, чтобы приготовить ей горячий шоколад или поиграть во что-нибудь с пончиками.
- Ложись спать, утро вечера мудренее. Завтра ты увидишь жизнь в другом свете.
- Без него я уже вижу жизнь в другом свете, мама.
- В жизни много поворотов, доченька.
- Да уж. Я не злюсь и люблю его всей душой, но очень трудно смириться с тем, что тебе врали, и
еще труднее поверить в то, что тебе не станут больше врать.
- Валерия, все будет так, как ты захочешь.
-Дай бог, чтобы так и было, мама, но он решил за меня то, что я должна или не должна была
делать. Спокойной ночи.
- Спокойной ночи, красавица моя.
Поцеловав мать, Валерия относит пустой стакан на кухню и заходит в свою комнату. Ничего
хорошего. Пожалуй, нужно известить ребят о том, что произошло. Она не хочет всяческих недоразумений, и кроме того, ребята имеют право знать нечто очень важное. Как им сообщить? Скорее всего, по электронной почте. Так можно оповестить всех сразу. Валерия включает ноутбук и заходит на почту. В колонке адресатов, она указывает почту своих друзей и пишет сообщение под заголовком “конец”:
Ребята, мы с Раулем порвали наши отношения. Произошло несколько событий, повлекших за
собой то, что мы больше не вместе. Не нужно выражать мне сочувствие, жалеть меня. Это очень тяжело, но со мной все будет в порядке. Пару дней я хочу побыть одна и постараться как можно быстрее оправиться от этого удара. Словом, на  остаток выходных я уединюсь и  проведу их в одиночестве. Увидимся в понедельник. Целую.
Валерия со вздохом отправляет это сообщение. Она никогда не думала, что напишет такое.
Эта ночь будет очень тяжелой, самая первая ночь, как Рауль, ее большая любовь, стал бывшим, но
как верно заметила ее мама, завтрашний день будет другим. Будет воскресенье, которое никого не оставит равнодушным.

Воскресенье
Глава 59

Десять утра. Он знает это наверняка, потому что у близняшек прозвонил будильник. По выходным они всегда заводят его на этот час, чтобы посмотреть на Disney Channel серию фильма, который им очень нравится.
Рауль не спал всю ночь, даже не вздремнул. Он играл на видеоприставке, слушал по радио “Миллениум 3”, читал разные журналы о кино... Короче, делал всё, чтобы не думать о ней, но это ему не удалось, несмотря на все приложенные усилия. [прим: Milenio 3 – ночная радиопередача, идущая с субботы на воскресенье, которую ведет Икер Хименес, и в которой затрагиваются разные необычные истории, легенды, таинственные происшествия , паранормальные явления, истории древнего мира, научные события и.т.п]
Но самым невероятным было то, что он больше ни разу не взглянул на свой смартфон с того момента, как забросил его под кровать. Всю ночь до рассвета парень много раз подумывал схватить мобильник, но для чего? Он снова испытал бы неуемное искушение позвонить Валерии или написать ей, ведь по ночам тем или иным способом чувства проявляются с необычайной легкостью, а ему не хотелось бы послать Вал какую-нибудь глупость, которая разозлила бы ее.
Но вот за окошком уже и светло. Рауль ложится на пол и вытягивает вперед руку, чтобы достать подушку. Удивительно, смартфон еще не разрядился, хотя подсел уже до минимума. Парень нажимает кнопку разблокировки и видит значок у своей почты... Обалдеть! Десять СМС-ок и тридцать два пропущенных звонка!
В смятении и жутком испуге Рауль нажимает указательным пальцем на кнопку сообщений. Все они от одного человека, но были присланы ранним утром в разное время. Элизабет!
Рауль трет глаза, прежде чем начать читать. Сначала WhatsApp. Здесь километровые послания. Повторяясь снова и снова, сообщения опускаются все ниже и ниже по экрану:
Как у тебя с Валерией? Надеюсь, она тебя простила, и вы будете счастливы, хотя я... продолжаю любить тебя. Не как парня, а как друга. Только как друга. Придешь на обед ко мне домой в воскресенье? Целую тебя, милый.
Это только начало, первое сообщение, которое Эли послала ему через полчаса после того, как он заставил свой смартфон умолкнуть и исчезнуть под кроватью.
А вот последнее сообщение, посланное ею двадцать пять минут назад:
Ты козел, подлец, скотина! Ты думаешь, что можешь поступать так со мной? Я провожу всю эту чертову ночь, желая узнать, как ты, поговорить с тобой, а ты избегаешь меня. И все потому, что знаешь, что я сто;ю больше, чем эта дрянь, которая прикидывается хорошенькой овечкой, а на деле сущий дьявол.
К середине списка сообщения становились все более взволнованными, потому что Эли не удавалось поговорить с ним. Мало-помалу стиль изложения накалялся, пока не приобрел форму, подобную последнему. Точно также дело обстояло и с СМС-ками. Два последних послания оказались очень оскорбительными по отношению к нему и Валерии.
Совершенно очевидно, что ему пора принять решение. Он должен это сделать, как бы больно ему не было. Хоть Эли и является его подругой, он не может позволить ей такое. Он многое сделал для нее, стольким пожертвовал, вплоть до того, что попутно потерял свою девушку.
Столь неоправданно-резкая реакция может означать три вещи: или Эли по-прежнему больна, или продолжает забивать себе голову мыслями о нем, или то и другое вместе взятое. У него есть средство только для второго случая.
Рауль останавливается на последнем звонке, который был пропущен двенадцать минут назад, и нажимает кнопку вызова. Девушка отвечает на первом гудке.
- Ну наконец-то! Я не понимаю, как ты можешь так поступать со мной! Я тебя ненавижу! – Эли кричит, едва успев взять трубку.
- Ты считаешь нормальным, что мой мобильник под завязку набит твоими сообщениями?
- Ненормально то, как ты обращаешься со мной. Я вся изволновалась!
- И поэтому ты должна оскорблять Валерию и меня?
- Ты наплевал на меня!
- Я не плевал на тебя, просто вырубил звук мобильника на ночь, потому что хотел отключиться от всего.
Наступает тишина, а потом девушка начинает громко хохотать.
- А я-то думала, что ты хотел отделаться от меня из-за вчерашнего! Какая же я дура!
- Эли, тебе плохо. Ты все еще больна.
- Вот еще, со мной все в порядке! Мне лучше, чем всегда! – радостно кричит она в ответ. – Я уже говорила, что было бы очень странно, если бы мой зайчик меня бросил. Вечером придешь ко мне домой?
- Нет, Эли, я не приду.
- У тебя съемка?
- Вот именно, она самая.
Одним из решений, принятых Раулем на рассвете, было как раз то, что сегодня они снимут финальную сцену “Ирисок”. Он собирался сделать это на следующей неделе, но если удастся договориться со всеми четырьмя главными актерами, они снимут ее этим же вечером. Так он будет занят, и у него будет меньше времени, чтобы думать о Валерии.
- Ну тогда приходи попозже. Мы можем заказать пиццу, если хочешь, и...
- Нет, попозже я тоже не приду.
- Ну вот. У тебя какие-то планы?
- Эли... думаю, будет лучше, если я какое-то время не буду приходить к тебе домой.
- О чем ты говоришь?
- Я тут подумал. Я врал Валерии четыре месяца. А ты... после всего этого... после потерь, сообщений... после оскорблений...
- Но все это было плодом моего напряжения. Я тревожилась за тебя, зайчонок, ведь ты же ничего мне не сказал...
- Очень жаль, Эли, но я принял решение. Какое-то время мы не будем встречаться.
И снова тишина, но на этот раз более долгая и не такая явная. Рауль не очень отчетливо слышит, как Элизабет что-то неразборчиво бормочет себе под нос.
- Эли, ты здесь? У меня разрядился телефон, я должен отключиться.
- Ты скотина. Ты это знаешь? – отвечает она, четко выделяя каждый слог. – Все-таки я была права, и ты хотел избавиться от меня. Что происходит? Разве все эти месяцы я была плохой подругой?
- Я предпочитаю не...
- Мои родители обожают тебя, ты ешь нашу еду, и что же? А то, что теперь тебе, оказывается, не хочется приходить к нам и видеться со мной, так? Какая же ты сволочь!
- Эли, тебе нездоровится. Ты должна сказать родителям, чтобы они отвели тебя к врачу.
- Со мной все отлично! Я здорова. Очень здорова! Это ты больной.
- Я?
- Да, ты! Это ты больной, потому что носишься с этой швалью.
- Пожалуйста, будь поуважительней к Валерии.
- А почему это? Ведь эта дешевка уже не твоя девчонка! – Элизабет, вне себя от ярости,  злорадно хохочет.
Рауль в полной растерянности так и застывает с открытым ртом. Откуда Элизабет узнала об их разрыве? Он ей этого не говорил. В последний раз он разговаривал с Эли, когда был у нее дома. Тогда они с Вал еще не поругались, что привело к разрыву их отношений.
- Кто тебе это сказал?
- Что сказал?
- Что мы с Вал расстались.
- Кто сказал? А ты как думаешь? – насмешливо спрашивает она и, не дожидаясь ответа, сама отвечает на свой вопрос. – Мне сказала Алисия!
- Что?.. Не-ет...
- Пока, Рауль. Когда ты все осознаешь, то приползешь ко мне на коленях, моля меня о любви. И знаешь, что?.. Я буду любить тебя, потому что никто на свете не полюбит тебя так, как я. До скорой встречи!
Гудки раздаются прежде, чем Рауль успевает снова спросить ее, кто же ей все рассказал.
Индикатор зарядки смартфона уже в красной зоне. Парень разыскивает зарядник и подключает BlackBerry к сети. Глубоко задумавшись, он садится на кровать, опершись подбородком на руку и прикрыв ладонью рот.
И все-таки, кто же мог рассказать Эли о них с Валерией?..
Бруно? Эстер? Мери? Но никто из них уже давно не общается с Элизабет. Рауль даже не знает, сказала ли Валерия кому-нибудь из них о разрыве. А может, это была сама Валерия? Кто-то во всей этой истории лжет, и сдается, что это должен быть кто-то из “непонятых”.
В их группе завелся предатель?
А что... что, если это была Альба? Вчера она была у Валерии дома, но ушла раньше, чем они поссорились. А кроме того, Альба и Эли совсем не знакомы! Тогда, как она могла рассказать ей?
Бред какой-то! Больше в голову ничего не приходит. Вот разве... Но это же полный абсурд. Нет, это невозможно, но... А что, если Алисия и вправду существует?

Глава 60

С утра выдался отличный денек, чтобы пойти на футбол. Прекрасное мартовское воскресенье –  ярко светит солнце, но на улице не жарко и не холодно.
Бруно и Альба сели в метро на станции “Оперный театр”, чтобы доехать до “Принсипе Пио”, а оттуда спокойно дойти до стадиона “Висенте Кальдерон” по бульвару Вирхен дель Пуэрто вдоль берега реки Мансанарес. До начала игры “Атлетико Мадрид” – “Гранада” остается довольно много времени, но ребятам хочется прийти загодя, чтобы насладиться самой атмосферой стадиона в предвкушении футбола.
Девушка надела одолженную у брата футболку Фалькао. [прим: Радаме;ль Фалька;о Гарси;я Са;рате, по прозвищу “тигр”  – колумбийский футболист, форвард мадридского “Атлетико” с 2011 по 2013гг] Несмотря на то, что футболка немного великовата, девушка немыслимо счастлива пощеголять в ней.
- Я так рада! Супер! Это первая встреча по футболу, на которую я иду! – с жаром восклицает Альба.
- Ага, и потерпишь полный крах.
- Да неужели? Что ты говоришь? Четыре – ноль, вот увидишь!
- Ну ты скажешь тоже. Вероятно, ты имела в виду ноль – четыре.
- О-ле, о-ле, о-ле, Чоло Симеоне! Вот что я скажу. [прим: Диего Симеоне, по прозвищу Чоло – аргентинский футболист с 1994 по 1997 и с 2003 по 2005гг опорный полузащитник, а впоследствии,  с 2011г, главный тренер “Атлетико”]
Улыбаясь, Бруно отрицательно качает головой. Ему по душе эта девчонка с чудны;ми волосами, несмотря на то, что она подшутила над ним. С той минуты, как они встретились сегодня у входа в метро, Бруно больше рад за нее, чем за себя. Ему нравится видеть ее такой довольной и быть причиной ее радости.
- Ты уже знаешь о Валерии и Рауле? – спрашивает он, неожиданно вспомнив сообщение, прочитанное утром.
- Да, очень жаль. Они были замечательной парой и так любили друг друга.
- Вот то-то и оно! Необычно будет видеть их теперь поврозь, я уже привык, что они всегда вместе. Это было так неожиданно, ну, прям как снег на голову.
И это всё при том, что поначалу секрет, который раскрыли всем остальным “непонятым” главные герои, сам по себе имел эффект разорвавшейся бомбы, особенно для Бруно, который не представлял их парой. Зная, с какими девушками до этого обычно встречался Рауль, он был уверен, что Вал не продержится даже неделю. Тем не менее, несмотря на то, что новоиспеченная парочка начала жить своей жизнью, много времени проводя друг с другом, Бруно испытывал нежность к “Ралерии”, как он шутливо прозвал влюбленных. На мысль о “Ралерии” его навело прозвище “Джелена”, которое дали паре, образованной Джастином Бибером и Селеной Гомес, заменив первую букву имени девушки на первую букву имени парня. [прим: Джастин Дрю Бибер – канадский певец; Селена Мари Гомес – американская актриса кино  и певица]
Теперь было похоже, что с “Ралерией” покончено навсегда.
- Жизнь полна неожиданностей, Бруно.
- Надеюсь, не все будут такие плохие, как эта.
- Я тоже.
Оба продолжают свой путь, говоря на самые разные темы, связанные с тысячью разных историй. Всякий раз как мимо проезжает машина с флагом “Атлетико”, развевающимся из окошка, Альба начинает подпрыгивать и распевать гимн красно-белых.
- Если они узнают, что я болею за “Мадрид”, меня задавят, вместо того, чтобы свистеть, – говорит парень, специально надевший белую футболку. [прим: форма мадридского “Реала” белого цвета; “Мадрид” – обиходное название мадридского “Реала”]
- Да ладно тебе. Мы – люди добрые.
- Молюсь, чтобы ни один ультрас не раскрыл мою истинную природу “меренги”. [прим: ультрас – организованные группы болельщиков, главным образом футбольных, для поддержки команды; меренги (или сливочные) – прозвище болельщиков мадридского “Реала” из-за белого, как у сливочного крема пирожных меренга цвета формы команды]
- Да хоть бы и раскрыли, прокричишь, что ты болеешь за “славнейших”, пару раз проорешь
“Атлетико, Атлетико” и дело в шляпе. Мы принимаем новообращенных.
- Так и горю желанием, чтобы меня раскрыли.
- Иногда ты такой дурачок, Коррадини, – говорит Альба голосом маленькой девочки. – А кстати, я
тебя никогда не спрашивала – Коррадини, это, часом, не настоящая фамилия Ченоа?
- Именно так.
- Значит, у тебя аргентинские корни?
-Да, мои отец и дед родились там.
- Ого! Так ты наполовину земляк… О-ле, о-ле, о-ле, Чоло Симеоне!
Шофер проезжающей мимо них по направлению к стадиону машины давит на клаксон, услышав
кричалку девушки. Бруно не знает, как долго он вынесет этот праздник красно-белых, но улыбается.
Ну наконец-то, они добрались до стадиона. Несмотря на то, что игра начинается в полдень, на
стадионе царит приподнятая, радостная атмосфера. Альба заворожено смотрит по сторонам, оглядывая трибуны вокруг поля. Она потрясена количеством людей, надевших футболки ее команды. Есть также и болельщики “Гранады”, которые братаются с местными болельщиками, попивая вместе с ними калимочо. [априм: калимочо – красное вино с колой]
- Вот здорово! Просто супер!
- Если мы когда-нибудь придем на “Бернабеу”… [прим: “Сантьяго Бернабеу – футбольный
стадион Мадрида, домашняя арена мадридского “Реала”]
- Да ну тебя, прекрати! Там, говорят, вообще никто не веселится!
- Почему это? Стадион “Мадрида” – самый лучший в мире.
- Да ладно тебе, хорош!
- Я отведу тебя туда, чтобы ты сама в этом убедилась. Тоже мне умняга!
- О’кей, Коррадини, – хлопает парня по плечу Альба. – Куда нам идти?
- Сейчас посмотрим… Вот.
Парень достает билеты из кармана толстовки и протягивает Альбе.
- Нижняя трибуна, – читает она вслух, – третий подъезд.
Бруно успел сориентироваться на месте и тянет подругу к указанному в билете входу. Пройдя
через турникет, они оказываются на стадионе. Альба несколько раз радостно подпрыгивает, пронзительно крича.
- Ну вот мы и внутри.
- Ура! Я так рада! Спасибо, что привел меня сюда! – Альба порывисто и горячо обнимает парня.
Бруно не готов к такому повороту событий, но отвечает на объятие девушки, в свою очередь крепко обняв ее. Им так хорошо обоим, что объятие длится несколько дольше, чем обычное дружеское. Отстранившись друг от друга, они переглядываются немного растерянно и смущенно с робкой улыбкой на губах.
- Ладно, пойдем искать наши места, – предлагает парень.
- Идем. Надеюсь, они окажутся хорошими.
Так и есть. Их места находятся в самом центре и на приличной высоте, так что с них отлично видно все игровое поле. Они садятся на кресла и внимательно оглядывают стадион во всей его красе, восхищаясь его размерами. Даже Бруно, ярый фанат мадридского “Реала”, признает красоту этого  футбольного ристалища. До начала встречи остается еще несколько минут, но на расцвеченных трибунах царит грандиозное оживление. Альба улыбается, не переставая смотреть по сторонам в поисках деталей, которые навсегда запечатлятся в ее памяти.
- Может, сфотографирумся разок? – спрашивает девушка.
- Ну если иного способа нет...
Альба достает маленький цифровой фотоаппарат и приближает свою голову к голове друга. Она старается так настроить объектив, чтобы на фотографии за ними был виден газон. Щелк. Щелк.
- Посмотри, я сделала две фотки.
Парень внимательно смотрит на фотографии. Он, как всегда, получился ужасно, но она... Бруно снова думает о том, что у девушки очень красивые, яркие и выразительные глаза. Если посмотреть на нее вблизи, то на щеках становятся заметны веснушки. Хотя есть у Альбы кое-что, что совсем не нравится Бруно – ее синие волосы.
Ребята обсуждают фотографии, когда звонит мобильник Бруно. Это Эстер. Мгновение парень колеблется, брать ли ему трубку – стадион не самое лучшее место для разговора, но Альба тычет Бруно локтем в бок, настаивая, чтобы он ответил, и парень подчиняется.
- Алло.
- Привет, Бруно!
- Привет, – сдержанно отвечает он.
- Я позвонила из-за твоего вчерашнего сообщения, на которое не ответила. Конечно, я на тебя не сержусь! – весело говорит Эстер, но тон ее голоса резко меняется, когда она слышит звуки дудок и рожков. – Где ты? Там так шумно.
- На “Кальдероне”.
- Поверить не могу! Ты пошел смотреть “Атлетико”? И это при том, что ты заядлый “сливочник”? Ах ты, сума переметная!
- Как видишь.
- И с кем ты пошел? Ты же не решился пойти туда один? Ну ты просто помешан на футболе! Мог бы, кстати, и меня позвать.
Бруно, сам не зная того, чувствует, что его ответ будет несколько неловким, но Альба сидит рядом с ним, и он не может, ни соврать, ни уклониться от него.
- Я пошел с Альбой.
- С Альбой? Вы одни?
- Да, знаешь, моя сестра... – и Бруно подробно рассказывает Эстер свою историю, начиная с того, как он получил билеты, и заканчивая тем, что они с Альбой делали до прихода на стадион.
- Ничего страшного, желаю вам приятно провести время.
- Спасибо.
- Увидимся. Целую вас обоих.
- И мы тебя тоже.
- Эстер, мы тебя любим, – кричит Альба, наваливаясь на Бруно, чтобы другая девушка ее услышала, и ребята дают отбой.
Интересно, Эстер и в самом деле была необычайно суха и лаконична во время разговора, или это ему показалось? Как бы то ни было, самое главное, что она уже не сердится, и Бруно надеется, что в следующий раз, когда они встретятся, все будет снова как всегда, несмотря на Сэма и Родриго.
Приближается полдень, и по громкоговорителю объявляют построение команд. Сначала вызывают “Гранаду”. На стадионе раздаются жиденькие свистки и улюлюканье. Затем вызывают мадридский “Атлетико”. Альба шепчет имена игроков и вслед за каждым произнесенным именем громко кричит: “Молодец!”
- Ты прокричала “молодец!”, когда назвали Миранда? – спрашивает Бруно со злостью. [прим: Жуан Миранда ди Соза Фильо – бразильский футболист, центральный защитник “Атлетико”]
- Еще бы, конечно! Жуан – величайший центровой!
- Пижон он величайший.
- Тьфу ты! Вот увидишь, как он заткнет тебе рот и забьет гол!
- Да если Миранда забьет гол, я тебя взасос поцелую!
Альба широко распахивает глаза от смелого, даже наглого, заявления друга, но ставка соблазняет ее, и она заключает пари.
- Заметано! – Альба и Бруно решительно ударяют по рукам.
Начинается игра! Игроки “Гранады” в белой форме, поэтому у Бруно есть еще одна причина поболеть за команду гостей.
Первые минуты встречи протекают довольно вяло и бесцветно. Игра проходит в основном в середине поля, голами и не пахнет.
- Ну и тягомотина, скучища редкостная, – говорит парень после двадцати минут игры.
- Да что такое ты говоришь? Это же встреча века!
- Да ладно тебе. Слушай, а какую игру ты смотришь?
- Ну не знаю, ту, что проходит здесь, внизу. А ты все больше смотришь на ту, с переднего ряда...
Альба имеет в виду очень красивую девушку в солнцезащитных очках, которая носит туго облегающую футболку “Гранады”, что особенно ей идет. Девушка истерично подпрыгивает всякий раз, когда “Гранада” приближается  к воротам Куртуа. В такие моменты Бруно уделяет игре больше внимания. [прим: Тибо Николя Марк Куртуа – бельгийский футболист французского происхождения, с 2011г вратарь “Атлетико Мадрид”]
- А я даже внимания не обратил, – не моргнув глазом, врет Бруно.
- Ха, уж ты не обратил... Как только Жуан забьет гол, эта телка обратит внимание на нас!
- Миранда не забьет, даже если в воротах не будет вратаря, разве что в свои.
- Какая же ты язва.
- Знаешь, сколько голов он забил за все время?
- Да он же защитник!
- Ноль! Ни од-но-го!
- Ты хуже всех.
Игра продолжается. Близится перерыв, и люди на трибунах с нетерпением ждут его. А тем временем “Атлетико Мадрид” выстраивает свою атакующую игру. Теперь, наоборот, назначен угловой удар в их пользу. Центральные трибуны встают.
- Давай, Жуан! – вопит Альба, как одержимая. Должно быть, она единственная на всем стадионе, кто поддерживает бразильца-центрового.
Мяч, отскочив от ноги противника, возвращается к Коке, тому самому, что заработал угловой. Он в
одно касание навешивает мяч к дальней штанге, где Годин, выпрыгнув выше защитной стенки “Гранады”, переправляет его дальше, в район одиннадцатиметровой отметки. Мяч летит к центру штрафной площадки, и… [прим: Хо;рхе Ресурексьо;н Меро;дио, более известный как Ко;ке – испанский футболист, полузащитник клуба “Атлетико Мадрид”; Дие;го Робе;рто Годи;н Леа;ль – уругвайский футболист, защитник футбольного клуба “Атлетико Мадрид”]
- Гооооооооол!
Взрыв ликования на трибунах означает, что “Атлетико Мадрид” вышел вперед, судя по надписи на табло, на тридцать восьмой минуте первого тайма. Это был гол-красавчик, гол с большой буквы! Атакующий “матрасников” игрок в ползамаха с разворота в падении бьет по летящему мячу, который оказывается непосильным для Хулио Сесара. [прим: “матрасники” – прозвище клуба “Гранада” за красно-белую, как ткань матрасов, полосатую форму; Хулио Сесар Жакоби – бразильский футболист, вратарь клуба “Гранада” в 2011-2012гг]. Среди всей этой кутерьмы Бруно и Альбе даже не удалось разглядеть, кто забил этот гол. Но тут на табло появляется сообщение.
- Миранда!! – восторженно вопит девушка еще громче, чем когда забили сам гол. – Это был Жуан!
- Глазам своим не верю, – растерянно бормочет Бруно. – Нет, поверить не могу.
Парень даже не знает, смеяться ему или плакать. Это первый гол, которым Миранда отметился в футболке “Атлетико Мадрид”! И надо же было, именно в этот самый день!
- Бруно, я тут знаю кое-кого, кто проиграл спор, – напевает девчонка с синими волосами того самого цвета, что так не нравится ему. – Я хочу свой выигрыш.
- Правда, ты не шутишь?
Парень не может поверить, что какая-нибудь девчонка по доброй воле захочет с ним целоваться, хотя накануне Альба его уже поцеловала. Да, но ведь это был всего лишь импульс.
- Правда, хочу.
Бруно приходит в волнение. Он никогда не целовался с девушкой! Разве что вчера, но тогда Альба сама сделала первый шаг. Поцелуй длился от силы две секунды, и он едва ли мог что-то сделать. А сейчас это судьба, и он должен взять бразды правления в свои руки. А вдруг он укусит ее за язык? Да и вообще, как он должен целоваться, с языком или нет?
Они сидят на синих креслах стадиона совсем близко друг к другу, что несколько облегчает дело. Бруно медленно приближает свое лицо к лицу Альбы и, крепко сжав губы, целует ее. Однако девушка вносит в этот поцелуй свои коррективы: она обнимает Бруно руками и притягивает его к себе, затем языком пытается разжать плотно сомкнутые губы парня, чтобы проникнуть в рот. Бруно быстро поддерживает горячий призыв, и они страстно целуются. Ах, эти двадцать-двадцать пять чудеснейших секунд, самых лучших в его жизни!
Когда Альба и Бруно заканчивают целоваться, “Атлетико” едва не забивает второй гол. Ребята переглядываются с заговорщическим видом и улыбаются. Больше они почти не говорят до самого перерыва, хотя им есть о чем поговорить.
И тут Альба получает сообщение от Рауля.
- У нас сегодня съемка, снимаем финальную сцену, – говорит Альба парню.
- Очень хорошо. – Бруно не знает, что еще сказать. Он знает только, что целовался с девушкой, что никогда не забудет этот момент, и то, что случилось на поле “Атлетико”, это круто.
- Эй, слышь, ты, случаем, не Бруно?
Бруно поворачивается туда, откуда раздается оклинувший его голос. Оборачивается и немало удивленная Альба. На лестнице, ведущей в нижнюю часть стадиона, Бруно видит здоровенного парня в сопровождении трех, еще бо;льших громил. Неужели ультрас его раскрыли?
- Я – Ченчо, приятель Эвы. Ты что, меня не узнаешь? – спрашивает детина, приближаясь к Бруно. – Как поживаешь, Брунито?
Этот тип со своими дружбанами – владельцы четырех других билетов, что были изначально у друга его сестры, того самого работника магазина, расположенного на стадионе. Да, этого типа он когда-то видел, но никогда не разговаривал с ним.
- Нормально. Я вот здесь, наслаждаюсь игрой.
- Да ты же “сливочник”, Брунито. Ты пришел сюда из-за своей девчонки, которая за “славнейших”, так что ли? Глянь, как ей идет футболка “тигра Фалькао”. Вот что делает любовь.
- Да ладно тебе, я...
Девушка сжимает руку Бруно, чтобы он ничего не говорил. Альба представляется парням и какое-то время болтает с ними. Ребята оказались довольно милыми. Они пригласили Альбу и Бруно выпить безалкогольного пива и посмотреть второй тайм вместе с ними на трибуне чуть ниже, откуда поле видно еще лучше. Более того, потом они предложили подвезти их домой на машине. В конце концов, парочка приняла столь любезное предложение.
Весь второй тайм девушка переживает за команду, как истинный болельщик. Она присоединяется к гимнам в честь Ченчо и его друзей и кричит, как безумная, когда Фалькао в добавленное время делает счет два – ноль. Сейчас она не целуется с Бруно, но крепко его обнимает. Всю вторую половину встречи игра почти не привлекала внимания парня. В его голове умещалась только одна мысль о том, что было после гола Жуана Миранды. Ни один из игроков “Атлетико” никогда не приносил ему такого счастья.

Глава 61

- Валерия, просыпайся!
Девушка резко открывает глаза и видит прямо перед собой лицо матери. В одной руке женщина
держит свой телефон, а другой прикрывает его нижнюю часть, чтобы позвонивший не услышал, о чем они говорят.
- В чем дело?
- Это Маркос.
- Маркос? Какой еще Маркос?
- Из обезьянки Амедио… Ну какой Маркос может быть?! Фотограф, радиоведущий. [прим:
обезьянка Амедио – персонаж аниме-сериала “Три тысячи ри в поисках матери”, снятого Исао Такахата по одной из частей повести Эдмондо де Амечиса “Сердце” под названием “Из Аппенин в Анды”. Сериал пользовался большим успехом во многих странах, в том числе и в Испании]
- Что ему нужно так рано?
- Рано? Да сейчас уже два часа, белый день на дворе!
Дело в том, что Вал не спала всю ночь. Так, не смыкая глаз, она встретила рассвет и провела все
утро, слушая грустные песни и заливаясь горючими слезами, а в седьмом часу ей удалось заснуть, и вот она проспала до бела дня.
Ей снились бесконечные кошмары, хотя запомнился всего один маленький кусочек самого
последнего: Рауль занимался сексом сначала с Эли, а потом с Алисией, ее воображаемой подругой. Сон был весьма эротичным, но Валерия не была его частью. Она лишь плакала, видя их, и винила себя за то, что ей не удалось удержать парня.
- Ладно… давай.
Мара протягивает телефон Валерии и садится на кровать, чтобы слышать разговор. Дочь просит ее
удалиться, но Мара не слушает и остается рядом с ней, навострив уши.
- Да…
- Привет, Валерия. Как ты?
- О, боже! Ты так сильно простудился! – вскрикивает Вал, услышав Маркоса. Он как водитель
грузовика, которого засунули в шкуру подростка, у которого только что изменился голос.
- Да подумаешь, чего там. Ну простыл немножко. Хотя, по-моему, ты тоже кажешься не совсем
здоровой. У тебя тоже болит горло?
- Да нет, я только что проснулась.
- Надо же, как здорово вы, учащиеся, живете.
- Ты не говорил бы так, если бы знал, сколько экзаменов мне предстоит на следующей неделе, и
как плохо я подготовилась.
Парень смеется, но его смешки тут же превращаются в кашель.
- Прости, я не совсем здоров.
- Я вижу, и все это из-за меня. Если бы я вчера не столкнула тебя в пруд…
- Не парься, ты ни в чем не виновата. Я уверен в том, что мне было предназначено простудиться в
эти выходные.
- Ну да, конечно же, мы все во власти судьбы и ее козней!
И снова смех Маркоса перерастает в кашель, на этот раз более долгий. Немного откашлявшись и
отдышавшись, парень продолжает разговор.
- Я позвонил, чтобы сказать, что альбомчик с твоими фотографиями уже готов.
- Серьезно?
- Вполне. Я всю ночь отбирал их, ретушировал, распечатывал…
- Да ты совсем рехнулся! – восклицает девушка, поднося руку к голове. – Теперь меня ничуть не
удивляет, что ты сейчас такой больной!
- Это всего лишь простуда. Самое главное, что фотографии хорошо получились.
Валерия смотрит на мать и, улыбаясь, красноречиво крутит пальцем у виска, давая ей понять, что
Маркос сошел с ума.
- Я посмотрю их, когда ты вылечишься.
- Я принесу их тебе домой сегодня вечером.
- Не надо! Как ты выйдешь из дома в таком состоянии? – встревожено спрашивает Вал. – Тебе
может стать хуже. Ты и так болеешь из-за меня, и я не хочу винить себя и отвечать за то, что ты разболеешься еще сильнее.
Мать выказывает свое одобрение, столь же недвусмысленно подняв большой палец кверху.
- В таком случае, почему бы тебе не прийти ко мне домой? И не волнуйся, сейчас я не в состоянии
лечь с кем-нибудь в постель.
- Ты изволишь шутить, даже когда болеешь…
- Вовсе нет, уверяю тебя.
Валерия не знает, что сказать. Она даже не может использовать Рауля как оправдание. Мало того,
что этот парень провел всю ночь, бесплатно делая альбом с ее фотографиями, так он к тому же теперь болеет из-за ее неловкости.
- Подожди минуточку, Маркос, я поговорю с мамой.
- Хорошо, я жду.
Девушка поворачивается к матери и прикрывает ладонью мобильник точно так же, как чуть
раньше делала это Мара.
- И что мне делать? Он хочет, чтобы я пришла к нему домой.
- Подумать только. И в чем проблема?
- Ни в чем.
- И что тогда?
- Не знаю.
- Тебе было бы совсем неплохо пойти сейчас немного прогуляться. Если ты не пойдешь, то целый
день проревешь в своей комнате. Пусть даже еще слишком рано для чего бы то ни было, все равно ты не должна скрываться здесь весь день.
- Мне хочется побыть одной.
- У него дома ты и будешь одна, но с ним, – насмешливо замечает Мара.
- Вот для этого и существуют матери.
- А теперь поговорим серьезно, Вал. Нет ничего плохого в том, что ты пойдешь к нему домой и
навестишь его, тем более что он болеет. У меня есть очень хорошая микстура от простуды, отнесешь ее ему, посидишь с ним немного за компанию и принесешь альбом.
- Ты у меня неисправима, ты – мама для всех.
Улыбаясь, женщина встает с кровати, свистит Вики и идет к ванной комнате, где хранит все
лекарства, в то время как дочь возобновляет прерванный разговор.
- Хорошо, я приду.
- Отлично, можешь выходить.
Маркос дает Валерии свой адрес, чтобы она могла отыскать его в Гугле, а затем опять надрывно
кашляет.
- Мы живем недалеко друг от друга.
- Зайдешь после обеда?
- Хорошо, но я не знаю, в котором часу буду обедать, я только что встала…
- Тогда приходи, когда позавтракаешь.
Если ее мать неисправима, то Маркос… неизменим. У него всегда на все есть ответ.
- Я приду часа через два.
- Отлично, я тебя жду, – прощается парень, на этот раз не кашляя, а чихая. – До встречи, Вал.
- До встречи. Лечи свою простуду!
- Я так и сделаю, не волнуйся. Пока.
Валерия отключается и идет на поиски матери. Мара перебирает, передвигая с места на место
разные маленькие стеклянные флакончики и пластиковые бутылочки в шкафчике с металлическими дверцами.
- Ты уже сказала ему, что придешь? – интересуется она.
- Да, мама, сказала, хотя мне не хочется выходить из дома.
- Есть новости от Рауля?
- Нет, я сказала ему, чтобы он не звонил мне и не писал. К тому же, я только что проснулась, и у
меня ни от кого нет новостей.
- И ты по нему не скучаешь?
Скучает, еще как скучает. Каждую ночную минуту, и каждую воскресную минуту, когда она уже
проснулась. Как и предсказывала вчера мама, теперь она видит все вещи с другой стороны, но несмотря на это Валерия считает, что поступила правильно. Трудно простить того, кто врет тебе, как это сделал Рауль. Да простить сегодня сложно, но вчера это было невозможно.

Папа, сегодня вечером я тоже не смогу встретиться с тобой. Как тебе идея выпить кофе
завтра с утра пораньше, перед тем, как ты уедешь?
Это сообщение Мери послала отцу перед тем, как войти в свой блог. Этот пост полностью
отличается от всех других, написанных раньше, и посвящается он ей.
Сбывшиеся сны
Иди. Входи не спеша. Подойди ко мне, не сомневайся, я здесь. Зажмурься, а теперь открой глаза.
Посмотри на меня. Улыбнись той улыбкой, что так мне нравится. Да-да, той, что освещает твое лицо, той, что заставляет девушку быть самой красивой на земле. Подойди. Это такое наслаждение – знать, что ты рядом, чувствовать, как соприкасаются наши разгоряченные тела. Это такое счастье – вместе кричать о том, кто мы, взяться за руки, переплетая пальцы. Я обожаю чувствовать твою близость, когда наши сердца бьются в едином ритме любовной песни. Ты слышишь их? Подойди. Сплети свои ноги с моими, привяжи меня к себе, запри замок, соединяющий наши тела. Никогда не отделяйся от меня. Ты – это все то, что мне хотелось посеять. Ты – единственная правда, мелодия моей жизни, весенние слова поэта. Я могу поцеловать тебя? Подойди. Позволь мне отведать твои губы, узнать, что они знают. Закрой опять свои глаза. Позволь мне вести тебя. Неторопливо. Очень медленно, постепенно. Напиши свои желания на моей коже. Сведи меня с ума. Это бесконечность? Не уходи, останься со мной. Мы снова закричим вместе. Нет-нет, это не слезы. Это дождик омывает мои щеки. Я не позволю своей боли говорить с тобой. Тебе не нужно знать, что я умираю, когда тебя нет. Я жду тебя в своем следующем сне. Или в комнатах, где звук – это узник свободы.
- Это и правда написала ты?
- Да. Тебе нравится?
Палома поражена тем, что Мери способна передать словами.
- Очень. Ты – профи.
- Не преувеличивай, просто мне нравится писать.
- Это потрясаюше красиво, Мери. Мне очень нравится.
- Это тебе, – улыбаясь, пишет в чате Мери.
Утром девушки почти не разговаривали. Одна писала, другая помогала матери с уборкой, но обе
смогли найти чуточку свободного времени, чтобы поболтать по интернету.
- Спасибо, Рыжулька! – пишет счастливая Палома. – Сейчас я должна идти обедать и собираться.
Увидимся через час с небольшим!
- Увидимся!
- Мне так хочется посмотреть с тобой фильм. Ты уже решила, какой?
- Сейчас я посмотрю афишу, а потом мы вместе решим. Как тебе?
- Отлично! Пойду, пока не пришла мама и не дала мне нагоняй за то, что еда стынет. Целую.
- Я тоже тебя целую.
Обе одновременно выходят с сайта.
Мери несказанно рада, что они с Паломой вместе пойдут в кино. Она заходит в раздел досуга и
ищет афишу на эти выходные для Мадрида. “Хранитель времени” – отличный кандидат на просмотр. Мери уверена, что Паломе тоже понравится. [прим: “Хранитель времени” – фильм Мартина Скорсезе по книге Брайана Селзника “Изобретение Хьюго Кабре”, в Испании фильм шел под названием “Изобретение Хьюго” ]
Они проведут это время в лучшем виде – будут снова целоваться, как вчера. Она так волнуется!
Но в этом случае волнения будут не только из-за наслаждения от новых экспериментов с
подругой. Обеих девушек ждет напряженный вечер с необычными гостями, которые вернут их в реальность.

Глава 62

Сегодня ее одолевает очень странное чувство. Для Эстер это необычное воскресенье. Едва она встала с постели, как тут же наткнулась на послание от Валерии, в котором говорилось, что их с Раулем отношения закончились.
Хотя это не имело непосредственного отношения к ней самой, Эстер нравилось видеть ребят вместе. Они заставляли ее верить в любовь, к тому же они ее друзья, и совершенно точно, что оба несчастны. Эстер убеждена в том, что вчерашний поцелуй Альбы и Рауля на съемках фильма имел к тому какое-то отношение.
Синевласка нравится Эстер, но она начинает совершать поступки, которые приводят девушку в легкое замешательство. Эстер уже не знает, что и думать о ней. Когда Бруно сказал, что он на стадионе “Кальдерон” с Альбой, Эстер стало не по себе. Ее друг даже не сказал, что пойдет на футбол. Он не принял ее в расчет, выбирая компанию. Понятно, конечно, что Бруно позвал Альбу потому, что она болеет за “Атлетико”, но ведь несколько недель назад и помыслить было невозможно, что из двух билетов, имевшихся у Бруно, не важно, куда, один будет для другой.
Что она сделала не так?
Возможно, многое. Например, она не сумела дать Бруно все то, в чем он нуждался. Пожалуй, она была слишком самоуверенна, думая, что парень всегда будет тут, что он никогда не станет встречаться с какой-нибудь девушкой, которая сможет заменить ее как подругу, вернее, как нечто большее.
И вот теперь, когда она знает, что чувствует, начались сомнения. Вчера она не должна была так обращаться с ним. После разговора с сестрой и Аланом, Эстер поняла, что Бруно мог беспокоиться о ней, тревожиться за нее. Он оказал ей огромную поддержку после случая с Родриго, а она не сумела понять его чувства. Сегодня вечером, ужиная у него дома, она постарается не только вернуться к прежним отношениям, но и упрочить их. Им пора поговорить между собой открыто и напрямик, нужно расставить все точки над “i”.
Эстер, сидит на кровати и слушает музыку, позволяя минутам уплывать прочь, пока не наступит вечер, когда она смело посмотрит в лицо тому, кто может стать прекрасной переменой в ее жизни.
Он невысокий и не красавец, но ни у кого нет такой души, как у него. Долгое время его сердце было у нее под рукой, а она так и не сумела понять, что оно принадлежит ей.
Голос Шары и звук гитарных аккордов почти заглушают мелодию ее мобильника, лежащего на столе в гостиной. Эстер выскакивает из комнаты и вовремя подбегает к столу. С немалым удивлением она читает имя человека, который ей звонит.
- Привет, Альба.
- Привет, Эстер. У тебя есть минутка?
- Да, конечно. Как игра? – пройдя по коридору, девушка снова заходит в свою комнату, закрывает дверь и садится на стол, за которым обычно делает уроки.
- Отлично. Это было незабываемое событие. “Атлетик” победил!
- Я видела в новостях. Мои поздравления.
- Большое спасибо.
- Я так рада, что благодаря Бруно ты смогла посмотреть игру прямо на стадионе. Он просто прелесть.
- Как раз о нем я, собственно, и хотела с тобой поговорить.
Эстер это знала. Едва прочтя имя на экране мобильника, она сразу же поняла, что разговор пойдет о Бруно.
- Рассказывай, что там.
- Понимаешь... Я плохо представляю, вернее, не знаю, как спросить тебя об этом... Что ты испытываешь к нему?
- К Бруно? Нежность, симпатию... Он стал мне самым лучшим другом.
- И все? Больше ничего, так? Ты его не любишь.
- Очень сильно люблю.
- Но как друга.
- Конечно. Как друга.
- Тогда для тебя, вероятно, не будет иметь значения, если я попрошу его встречаться со мной, правда?
Эстер не знает, что на это ответить. Точнее, она знает ответ, но не хочет его говорить. Она не готова к этому. Господи, конечно же, имеет, да еще какое значение! Тем не менее, она должна быть последовательной.
- Да нет, меня это не касается.
- Вот и отлично. Знаешь, я не хочу еще раз встать между кем-нибудь. Достаточно с меня и вчерашнего с Раулем и Вал.
- Вот здесь ты промахнулась. Я так и не понимаю, зачем ты это сделала.
- Я тоже. Это было большой ошибкой, но я надеюсь сегодня вечером все между ними уладить.
Эстер не понимает, о чем говорит подруга. В ее голове – один ускользающий от нее Бруно, которому она сама позволяет уйти.
- Когда ты собираешься попросить его встречаться с тобой?
- Как-нибудь на следующей неделе или завтра. Сейчас я на улице Ареналь. Мы будем снимать финальную сцену фильма, и у меня не будет времени пойти к нему домой сегодня.
Эстер не говорит Альбе, что она пойдет сегодня на ужин к Бруно домой... Сюрприз, который начинает становиться бессмысленным.
- Надеюсь, тебе повезет, и Бруно захочет встречаться с тобой. Он отличный парень.
- Я знаю. Он нравится мне с нашего первого разговора, – робко признается Альба. Я всегда держалась от него на расстоянии, потому что знала, что он сходит по тебе с ума.
- Не думаю, чтобы это было так.
- Так, именно так. Пока ты была в его сердце, мои шансы и возможности равнялись нулю... Но сегодня он поцеловал меня, и я почувствовала, что, может быть, мне все же представится какой-нибудь подходящий случай.
Бруно ее поцеловал... Этот поцелуй окончательно убивает все мечты Эстер. Девушка чувствует, как ее сердце разбивается на крошечные осколки. Ей хочется плакать, но в то же время она очень рада за своего друга, потому что Бруно, прежде всего, ее лучший друг, и если Альба так сильно его любит, то... Его счастье – самое главное, оно важнее даже ее собственных слез.
- Не беспокойся из-за меня, – говорит Эстер, улыбаясь. – Я не буду тебе мешать и, надеюсь, он захочет начать что-то с тобой.
- Дай бог. Когда на игре мы поцеловались... это было волшебно, но я хотела быть уверенной в том, что между вами ничего не было, и что ты никогда ничего с ним не хотела.
- Не переживай, и успокойся. Мы останемся добрыми друзьями.
- Большое спасибо, Эстер. Ты классная девчонка. Я тебя обожаю!
Эстер выдавила слабую, но очень горькую улыбку, да и разговор был под стать – кисло-сладкий. Она не имеет ничего против Альбы, наоборот, но синеволосая уводит с собой того, кто был ее. До последней минуты девушка не была уверена, хочется ей или нет иных отношений с Бруно, и вот теперь, наконец-то,  поняла свои настоящие чувства к этому парню.
- Спасибо за то, что позвонила, – говорит Эстер первое, что приходит ей на ум. Ей безразличен их диалог. – Ну все, красотка, мне нужно уходить. Надеюсь, съемки последней сцены фильма пройдут у вас отлично.
- Да, это удивительная сцена! Шеф много потрудился над ней.
- Ладно, Альба, работайте, развлекайтесь. Я тебя целую.
- Я тебя тоже. Пока!
Эстер отключается. Она сидит на столе, глубоко задумавшись. Ну почему она так поздно поняла свое сердце? Возможно, потому, что слишком сильно была занята другими, которые не стоили таких переживаний и забот, каких заслуживал Бруно.
Вот и пришел момент уйти с дороги, уступить ее тому, кто сможет позаботиться о нем лучше, чем она, но прежде...
Несколько гудков, и в трубке слышен его голос. К горлу Эстер подступает дрожащий комок, едва она услышала его.
- Алло, Эстер?
- Привет, Бруно. Как ты?
- Очень хорошо. Утро выдалось... интересным.
- Я представляю.
- Игра была унылой и бесцветной, но стоило пойти на “Кальдерон”, чтобы убедиться, что нет ничего круче “Бернабеу”.
- Ну, из тебя попер дух “мадридца”.
- Это всегда так.
Ребята улыбаются друг другу с разных сторон телефона. Эстер замечает, что Бруно доволен больше обычного, и она убеждена в том, что эта радость не оттого, что он провел все утро на футбольном поле.
- Послушай, Бруно, твоя мама ничего тебе не говорила?
- О чем?
- Как я вижу, не сказала, – со вздохом говорит Эстер. – Сегодня вечером я собиралась прийти к тебе домой на ужин. Мы с ней готовили тебе сюрприз.
- Правда? Не могу поверить! – кричит Бруно, но в голосе его не слышно ни капли раздражения, а только радость. – В котором часу ты придешь?
- Я не смогу прийти.
Когда девушка произносит эти слова, она испытывает огромное чувство бессилия, слабости и
ужасную боль. Эстер так хотелось поужинать с ними, а потом признаться Бруно, что после долгой дружбы она с большим удовольствием сделала бы шаг вперед; сознаться в том, что ей было известно, что то анонимное письмо, полученное ею полтора года назад, было от него. Ей хотелось сказать, что, несмотря на то, что она была дурой, влюбившись в человека, который не заслуживал того, ее настоящая любовь была перед ней, хоть он и был невысокого роста и ненавидел сине-красные цвета.
- Но почему? С тобой все в порядке? По-моему, ты какая-то странная.
- Со мной все хорошо, не волнуйся, – отвечает Эстер, а из глаз ее начинают выкатываться слезы. –
Завтра в школе я объясню тебе, почему не могу прийти. Сейчас меня зовут родители, чтобы я помогла им с уборкой.
- Ладно, завтра увидимся.
- До завтра, Бруно. Да, и скажи своей маме, что мне очень-очень жаль, и что Гвадалахара –
чудесный город.
- Гвадалахара?
- Да, так и передай ей, – настаивает Эстер, вытирая стол манжетой свитера. – До завтра.
- Хорошо, я передам. До завтра.
Эстер быстро вешает трубку и закрывает лицо руками. Так и не начавшаяся история только что
закончилась, но она должна была так поступить, это было правильным. У нее был шанс, теперь такой же шанс выпадает Альбе, и она точно воспользуется им лучше нее и сделает Бруно счастливым. Он заслуживает этого сполна. Эстер должна была бы радоваться за друга, но в эту минуту ничто на свете не заставило бы ее улыбнуться, смешно сморщив нос, как она делала всякий раз, когда Бруно старался сделать счастливой ее.

На улице Ареналь все уже готово для финального эпизода “Ирисок”. Май причесывает Сэма,
актеры разогревают голоса, а Хулио проверяет камеру.
Альба только что закончила разговор с Эстер и теперь пребывает на седьмом небе от счастья. Она
подбегает к Раулю, который просматривает свои записи.
- Шеф… как ты?
- Хорошо.
- Я серьезно. Как ты себя чувствуешь?
- Правда, хорошо.
- Ты вообще-то спал? У тебя такие синяки под глазами.
Рауль глубоко вздыхает и переводит взгляд на девущку с синими волосами.
- Вал тебе уже сказала, да?
- И мне, и всем. Вчера она прислала нам по электронке сообщение, в котором говорилось, что вы в
разрыве. Мне очень жаль.
- Ладно, сейчас не время говорить об этом. Почему бы тебе немного не порепетировать свою роль?
- Рауль… не сдавайся, борись за нее.
- Потом, Альба.
- Но ведь ты ее любишь, и она безумно любит тебя. Вы любите друг друга и не должны позволить
кому-то вас разлучить.
- Это Валерия так захотела, она была уверена в своем решении. Что я могу сделать, чтобы она
вернулась ко мне? Да ничего.
- То есть как это ничего? Да, ты не можешь ничего сделать, чтобы вернуть отца, но Вал жива!
- Слушай, не говори со мной так. Сейчас не то время, и не то место, чтобы…
- С каких это пор ты такой трус? Ты боишься бороться за свою девушку?
- Что ты мелешь? Конечно, не боюсь, но…
- Валерия прекрасная девчонка, которая посчитала, что у нее ничего не вышло с ее парнем. Так
борись за нее, черт возьми! Мужик ты или нет? Докажи ей, что ты любишь ее так же сильно, как она тебя! Докажи!
Хулио окликает Рауля и замечает, что к съемке все готово, и они должны поспешить.
- Я люблю Валерию, и если бы я мог что-то сделать, чтобы вернуть ее, то сделал бы.
Альба молча качает головой и идет на свое место. Парень устало трет глаза рукой. Этот жест
красноречиво свидетельствует о том, что он и так разбит, а тут еще и подруга сказала ему об этом, но как пела группа Queen, шоу должно продолжаться.
- Давайте, ребята, выдайте в этой сцене самые лучшие ваши чувства! Я хочу слышать ваши
высокие и чистые голоса. Три… два… Готовы? Камера… Мотор!
Альба подбегает к Сэму и обнимает его. Ребята говорят о том, как сильно они любят друг друга, и
о том, что ничто не сможет их разлучить. Девушка улыбается, а парень протягивает ей ириску в память о тех конфетах, что упали на пол в день их знакомства. Альба разворачивает конфетку и кладет ее в рот. Влюбленные целуются, но их поцелуй настолько страстный, что девушка нечаянно глотает карамельку, и та застревает у нее в горле. Она начинает задыхаться, синея на глазах до смерти напуганного Сэма, который не может ничего сделать, чтобы спасти ее. Горстка ирисок соединила их, а одна несчастная ириска разлучила. Какая горькая ирония судьбы.
Но история на этом не заканчивается…
- Музыка! – кричит Рауль Май, чтобы та нажала кнопку “пуск”. – Поехали!
Словно чествуя сериал “Молокососы” и основываясь на финале заключительной серии первого
сезона, Сэм начинает петь песню Wild World. [прим: песню исполнял английский певец Кэт Стивенс (наст.имя Стивен Деметр Гиоргиу), после принятия и мисламской веры Юсуф Ислам]. Из ниоткуда появляются справа от него Анибал, а слева Нира. Они поют песню втроем, стоя вокруг Альбы, которая в середине песни приподнимается с земли и, сидя, тоже начинает петь вместе с ними. Это абсолютно сюрреалистический финал, чего и хотел Рауль. Все становится еще более необычным, когда к группе поющих присоединяются Май, гример фильма, и Хулио, оператор, снимающий самого себя во время песни. Эта радостная сцена заканчивается кадром с четырьмя улыбающимися актерами, смотрящими прямо в камеру и подмигивающими, как только песня заканчивается.
- Снято!
Все громко аплодируют, включая многих удивленных зевак, собравшихся вокруг и с неприкрытым
любопытством взирающих на съемку финальной сцены фильма на улице Ареналь.
В эту минуту Рауль испытывает прекрасное чувство. Его первый фильм закончен! Но счастье его
весьма далеко от полного. Одновременно радостный и печальный он поздравляет актеров одного за другим, пока очередь не доходит до Альбы. Девушка смотрит на него необычайно серьезно.
- Шеф, нам самое время поговорить. Я должна рассказать тебе о многом, тебе пора узнать обо
всем. Надеюсь, ты не убьешь меня по-настоящему, когда я закончу свои объяснения.

Глава 63

Она нажимает кнопку дверного звонка, надеясь, что он не встретит ее без футболки, в одних трусах. Как он будет без футболки, если простыл и болеет? Впрочем, после того, что было, Валерия ожидает от Маркоса что-либо в этом духе.
Дверь квартиры открывается, но на этот раз на парне гораздо больше одежды, чем тогда, когда она видела его в последний раз.
- Привет.
- Привет, – с улыбкой отвечает Маркос, увидев Валерию. – Я так рад, что ты пришла. Проходи, располагайся, как тебе удобно.
- Кажется, это...
- Порнушка, я знаю. Шучу. Я всегда так шучу, когда меня лихорадит при температуре тридцать восемь с половиной.
- Тридцать восемь с половиной!
- Могло быть хуже, тридцать девять. Например. – Голос Маркоса все такой же простуженный. Поверх шерстяного свитера парень натянул бледно-красный банный халат и обмотал горло шарфом. На ногах у него довольно симпатичные тапочки. Забавно видеть его таким, хотя бедняге заметно хуже, чем обычно.
Его квартира точно такая, как представляла Вал: не слишком большая, но со вкусом обставленная. Вся мебель в ней яркая и современная. На стенах развешано множество фотографий в рамках, большинство из которых подписано им самим.
- Возьми, это мама тебе дала.
- Подарок, классно.
- Это микстура, чтобы тебе стало лучше.
- Какая же Мара славная и добрая. Я испытываю к ней нежность.
Снова-здорово. Валерия начинает нервничать, когда парень говорит так о ее матери. Сегодня утром он позвонил по телефону маме. Когда, поговорив с Маркосом, Валерия повесила трубку, мать вынуждена была признать, что какое-то время они с ним на пару разрабатывали стратегию, чтобы парень оставался у себя дома, пока Вал спала.
- Ты знаком с ней всего три дня.
- Я знаю. Мы ведем учет на личном счетчике, который установили на сайте, который занимается этим, M&M.
- У вас обоих плохо с головой, – заявляет Вал, усаживаясь на миленький диванчик, обитый мягкой черно-красной тканью.
- Я уверен в том, что судьба не зря поставила на моем пути твою маму.
- Я не была бы так уверена в этом...
Парень кашляет, а затем несколько раз чихает. Валерия смотрит на него и снова сетует на то, что случилось в лодке в парке Ретиро. Если Маркос и болеет так сильно, то исключительно по ее вине.
- Сейчас я покажу тебе фотографии, – говорит Маркос, направляясь в маленький кабинет на другой стороне квартиры.
Эта квартира на самом деле замечательное местечко для проживания: она не очень большая, находится в центре Мадрида, очень уютная и не требует много времени для уборки. Валерия хочет, чтобы у нее была похожая квартира, когда она станет взрослой. Она замечательна для двоих... и тут же девушка думает о Рауле. Валерия испытывает волнение, вспоминая те моменты, когда он говорили о детях, о доме... Они делали это полушутя-полусерьезно. Они провели вместе всего четыре месяца, но она так хотела, так верила в это самое “навсегда”, как другие ненавидят... А вот теперь она тоже присоединяется к списку “ненавистников”.
Маркос возвращается с маленьким альбомом, к синей обложке которого приклеена карточка с надписью “ВАЛЕРИЯ”.
- Какой красивый.
- Та, что там внутри, еще красивее.
- Не обманывай меня, расточая свои комплименты, а то я даже покраснела.
- Сама убедись.
Маркос дает девушке альбом и садится рядом с ней на диван. Валерия перелистывает первую страницу, на которой написаны дата, место фотосессии и имя фотографа. И тут она видит свою первую фотографию.
Она не похожа сама на себя. Эта одна из тех фотографий, что Маркос сделал в парке у фонтанов на Розовой аллее. На ней она улыбается и выглядит симпатичной, даже красивой. Донельзя удивленная увиденным, Валерия перелистывает страницу. И вот она снова улыбается, сидя под деревом в одном из уголков парка. Невероятно! Она никогда не выглядела так хорошо.
- Кто эта модель, и что ты сделал с моими фотографиями?
- Да знаешь, когда ты столкнула меня в пруд, они размокли, и я взял фотки других девчонок и использовал фотошоп, чтобы они были похожи на тебя.
- Да нет, правда?
- А ты вышла очень милой и привлекательной, тебе не кажется? И одежда была тебе к лицу.
Маркосу всегда удается заставить девушку покраснеть. Он не умолкает, даже когда болеет, но до ее прихода к нему домой он не отпускал подобных замечаний и был более серьезным. Тем не менее, Валерии нравится такое раздвоение его личности.
- Правда, Маркос, огромное тебе спасибо. Великолепные фотографии, просто чудесные, – восхищается Валерия, перелистывая страницы дальше и внимательно рассматривая себя на фото в альбоме.
- Это тебе. У меня не было времени сделать копию альбома, но я принесу его тебе домой, когда он будет готов.
Копия предназначалась Раулю на празднование полугода их встреч в мае, а теперь Маркос, если пожелает, может избавить себя от этих трудов и сэкономить деньги и время. Валерия думает об этом про себя, но вслух ничего говорит. Там будет видно, что делать с альбомом. Может, она сохранит его на потом, скажем, на пятидесятилетие, а может, у нее снова будет парень, хотя вот прямо сейчас она не представляет себя с кем-то еще, по меньшей мере, в школе и универе.
- Ты сделаешь себе еще один альбом?
- Конечно, я делаю альбомы со всеми своими моделями, будь то такая прекрасная  девушка как ты, или козочка Мануэла.
- Ты фотографируешь козочек?
- И рогатых козлов.
Довольно грубо прозвучавшая двусмысленная шутка заставляет Валерию рассмеяться. Маркос с нежностью смотрит на девушку и улыбается ей. Парень берет альбом, лежащий на коленях Вал и кладет его на стол, чтобы он не мешал. Девушка замечает мимолетное прикосновение его руки к своей, и вдруг понимает, что парень находится слишком близко от нее. Она почти что ощущает его дыхание на своих губах.
- Что ты делаешь, Маркос?
- Я тебе мешаю?
- Ну... немного.
- Чем?
- Тем, что находишься слишком близко, – отвечает Валерия. Девушка отодвигается от Маркоса все дальше, пока не сваливается с дивана. Она собирается вскочить, но парень удерживает ее, положив руку ей на колено.
- Не бойся, я ничего не сделаю.
- Конечно, не сделаешь, ни ты, ни я. – Валерия поднимается с пола, и Маркос тут же следует ее примеру.
- Твоя мама сказала мне, что у тебя выдалась тяжелая ночь, потому что ты порвала с Раулем. Я сожалею.
- Мама тебе рассказала?
- Да, между нами установилось полное доверие. Дело в том, что у меня вообще складываются доверительные отношения с людьми. – Маркос снова подходит к Валерии.
- Лично мне вот прямо сейчас ты не внушаешь слишком большого, так сказать, доверия.
- Да ладно, Валерия, я совершенно безобидный тип, ведь неспроста же ты пришла.
- Я пришла посмотреть фотографии.
- И еще потому, что где-то там уже есть запись, которая привела тебя сюда. Или, по-твоему, это тоже слепой случай, что ты столкнула меня в воду, что я заболел, и тебе пришлось прийти сюда, вместо того, чтобы я пришел к тебе домой?
- Возможно, ты вовсе и не болен, я имею в виду простуду.
- Поставь мне градусник и померяй температуру, если хочешь – так ты сама убедишься.
Они стоят друг перед другом у двери в квартиру. Маркос улыбается, а Вал боится, что в какой-то
момент парень набросится на нее. Это похоже на финальную сцену второсортного фильма, одну из этих молодежных комедий, в которой главная героиня любой ценой хочет лишиться девственности. Как было в сценах с Хью Грантом или Дженифер Эннистон, которые неожиданно возникали в их жизни, так что ли?
И именно в этот момент ее спасает раздавшийся в дверь звонок! Улучив момент, Валерия бежит к
кабинетику Маркоса и закрывается там. Парень со вздохом открывает дверь, и первое с чем он сталкивается, это звонкая пощечина. Из кабинета Вал отлично слышит смачный звук, а потом и крики девушки. Снедаемая любопытством, она тихонько приоткрывает дверь и через щелку наблюдает за развитием событий.
Только что пришедшая девушка и фотограф ведут жаркий спор между собой. Маркос называет
девушку Александрой и уверяет ее, что не изменял ей. Ну и наглец! Выходит, он собирался замутить с ней, уже имея девушку… Все парни одинаковы, все они одним миром мазаны, несмотря на то, что Рауль никогда ей не изменял. Ее бывший ошибся, сглупил, но при виде всего происходящего… Ей его не хватает.
Маркос и Александра продолжают ругаться, но уже не так сильно. Они говорят что-то о ее сестре,
отце… Валерия ничего не понимает. Постепенно Маркос убеждает Александру, что все хорошо,  и она единственная девушка в его жизни. В эту минуту Вал подумывает выйти из кабинета, но останавливается и закрывает дверь, увидев, что парочка начинает целоваться. Все ее существо взывает помешать этому нахалу и рассказать Александре о его недавних намерениях, но, несмотря на все, Маркос ей нравится. Он спас ее попугайчика, к тому же она должница Маркоса за то, что вчера свалила его в воду, так что она подождет ухода девушки, и тогда уйдет тоже.
Чтобы убить время, Валерия начинает рассматривать альбомы Маркоса, стоящие на этажерке. Он
и вправду отличный фотограф и отличный радиоведущий. Одно другому не мешает.
Вдруг она обнаруживает нечто, что привлекает ее пристальное внимание: на необъятной этажерке
есть раздел, озаглавленный “Попугайчики” – пятнадцать небольших альбомов, посвященных этим птичкам. Девушка с любопытством начинает просматривать их один за другим, пока не наталкивается на альбом, к обложке которого приклеена белая карточка “Юни”. Валерия торопливо открывает его и…
Эта птичка ничуть не похожа на Вики! Они совершенно разного окраса, и сочетания цветов
абсолютно другие. И это называется одна и та же птичка! Валерия быстро просматривает остальные альбомы и не находит среди них ни одного другого “Юни”. Тем не менее, она находит других птичек, очень похожих на ее, включая попугайчика из альбома, который он принес на радио. Тогда ей показалось, что попугайчик как две капли воды был похож на Вики, теперь же, приглядевшись повнимательней, она заметила, что у мнимого Юни нет маленького желтого пятнышка над правым глазом, как у ее Вики.
Этот кретин надул ее! Но как он узнал день?.. Ведь день, когда Юни улетел из дома Маркоса, и
день, когда Рауль нашел его, совпадают! Может, Твиттер? Теперь Валерия припоминает, что в тот день, когда Вики вошел в ее дом, она запостила сообщение, в котором благодарила своего парня за то, что он подарил ей нового разноцветного друга. Значит, он шпионил за ней, вынюхивал в Твиттере информацию, а потом сочинил все остальное! Или нет? Знать бы, что правда, а что нет. Единственное, что она знает наверняка, это то, что попугайчика Маркос нашел случайно, а потом сочинил всю эту историю, чтобы закадрить ее, используя существующую схожесть попугайчиков между собой. Похоже на то. Парень должен был додуматься, что когда-то фотографировал птичку, очень похожую на Вики.
Ну и тип! Сейчас она выскажет этому поганцу пару ласковых! Валерия решительно выходит из
кабинета с альбомом Юни в руках, но парочки в гостиной уже нет. В квартире не слышно ни звука, за исключением странного шума, доносящегося из-за закрытой двери в комнату. Девушка тихонько приближается к ней и прислоняет ухо к стене. Ее щеки пылают, когда она слышит происходящее внутри. У Валерии пропадает всяческое желание что-либо говорить. Предпочитая не ввязываться в эту неразбериху, девушка берет альбом с фотографиями, на которых она похожа на модель, и неслышно выходит из квартиры.
Это судьба… Вот трепач, так трепач! Валерия надеется только, что карма Маркоса, сложенная из
его деяний, воздаст ему по заслугам и возвратит с лихвой. А вот мама… да, ей стоит доверять таким людям как Маркос. То-то она посмеется над ней, когда расскажет, что произошло.
Никогда не стоит встречать людей по одежке, внешний вид обманчив.

Глава 64

Эти пятнадцать евро, что она оставила в “доме крика” за те два дня принесли самую большую в ее
жизни прибыль.
Они с Паломой издали пару воплей, а оставшееся время целовались. Теперь все было совсем
иначе. Вчера это вышло само собой, неожиданно для обеих. Они отдались на волю страсти, адреналина, секундного порыва и напряжения, копившегося на протяжении предыдущих дней. Тогда они целовались впервые. Сегодня поцелуи были не такими страстными, но более нежными и ласковыми. Обе знали, что пришли сюда именно за этим, обе парили в облаках так же, как и вчера.
- А о чем этот фильм, “Хранитель времени”? – спрашивает Палома, уже стоя в очереди на вход в
кинотеатр.
Девушки купили попкорн и кока-колу, и теперь они хотят остаться в темноте, хотя рыжеволосой
хотелось бы посмотреть фильм.
- О мальчике-сироте, который живет на вокзале. Никто не знает, что он там, пока его не находит
одна девочка.
- Кажется заманчивым.
- Мне очень хотелось посмотреть его. Все критики отзываются о нем очень хорошо.
- Как складно ты говоришь.
- Не будь глупышкой.
- Ты мне нравишься.
- А ты – мне.
Девушки уже почти вошли в зал, когда в голову светловолосой ударяется попкорн. Сначала
Палома думает, что ей показалось, но новая порция попкорна ударяет ее снова и снова. Тогда, обернувшись назад, она видит их... всего в нескольких метрах от нее и Мери: вот они подружки Натальи – Магда, Эльса и еще одна девушка из их группы, которую зовут Африка. Они тоже стоят в очереди, чтобы посмотреть фильм.
- О, боже, нет!
- Что случилось?
- Они здесь, эти задиры, кто преследует и травит меня в классе.
- Что? Они здесь?
- Да, только не оборачивайся, а то будет хуже.
Мери не слушает подругу и оборачивается. Одна часть попкорна попадает ей в лицо, а другая
застревает в волосах.
- Я же тебе сказала, чтобы ты не оборачивалась.
- Не понимаю, что они здесь делают. Они тебя преследуют?
- Кто их знает. Кажется, они увидели нас и пришли на тот же самый фильм, чтобы приставать к
нам.
Романтичный вечер закончился. С этими надоедливыми телками они не смогут спокойно посидеть
в зале. Если им немножко повезет, то они будут сидеть подальше от зануд.
- Хочешь, пойдем смотреть другой фильм или займемся чем-нибудь еще?
- Нет, мы уже заплатили за билеты, к тому же, они станут преследовать нас, даже если мы пойдем
в другой зал.
- Как хочешь.
Мери и Палома входят в зал. Свет еще не потушен. Они смотрят на указанные в билете места,
понимают, что они им не нравятся и ищут два свободных места в последнем ряду. Обычно там никого нет. Однако, похоже, у трех преследовательниц Паломы та же самая идея.
- Эй, вы сидите на наших местах, – безапелляционно заявляет Эльса, швыряя попкорн в лицо
Мери.
- Слушай, ты, оставь ее в покое.
- Она твоя девчонка? Ну и страшилище! – презрительно фыркает Магда. – Да, Афри, ты же еще не
знаешь: наша подружка Паломи – лесби.
Третья девушка, не такая красивая, как две другие, усмехается и тоже называет ее лесбиянкой.
- Не вмешивай сюда мою подругу, или я тебе покажу, где раки зимуют, – угрожает ей донельзя
разозленная Палома.
И снова этот жесткий, колючий характер, который время от времени вырывается наружу. Он не
перестает удивлять Марию, предпочитающую не встревать в эти разборки. Она не понимает, откуда в такой малышке, не надевшей сегодня туфли на высоком каблуке, столько ярости и гнева.
- А что ты мне сделаешь? То же, что Наталье?
- Это тебе раз плюнуть, лесба, – вторит подруге другая.
Мери не понимает, о чем идет речь. Палома не рассказала ей ничего из того, о чем говорят эти
девицы.
- Оставьте нас в покое и поищите себе другие места.
- А мы хотим эти, – стоит на своем Эльса. Она самым подлым образом переворачивает свой стакан
и выливает прохладительное прямо на рыжеволосую голову Марии. Мери вскрикивает и вскакивает с кресла. С ее головы стекают струйки колы!
- Ах ты, сволочь! – кричит Палома, тоже вскакивая с места. – Ты мне за это заплатишь, дрянь!
Палома хватает свой пакетик попкорна и швыряет его Эльсе в лицо. Магда, со своей стороны,
делает то же самое, запуская попкорн в соперницу своей подруги. В этот момент завязывается решающая битва. В ход идут кола и попкорн. Когда не остается ничего, чем можно было бы запулить во врага, Палома начинает раздавать направо и налево пинки и зуботычины, чтобы защититься. Мери  смотрит на нее, не веря своим глазам. Трое нападают на одну, а побеждает самая маленькая из всех. Бой заканчивается, как только приходит один из билетеров и выбрасывает пятерых девчонок на улицу.
- Беги! – кричит Палома Мери, видя, что остальные хотят продолжить драку. Защищаться среди
стульев легче, а под открытым небом они с Мери точно проиграют.
Мария послушно припускается бежать вдогонку за Паломой. Девушки не так красивы, меньше
ростом и не пользуются такой популярностью, как их противницы, зато они гораздо быстрее их. Уже через минуту преследовательницы устали бежать за ними и потеряли след. Мери и Палома добегают до площади Испании и ищут местечко поукромнее, чтобы присесть и отдохнуть.
- Рыжулька, будь начеку, вдруг они придут.
- Не думаю, что они вернутся. Насколько я поняла, они не в форме, – говорит Мери, которая
видела
Палому в жизни совсем другой. – Полагаю, одной из них ты врезала до крови.
- Так они сами начали.
Девушки жадно хватают ртом воздух, восстанавливая дыхание, но Мария должна разрешить еще одно оставшееся у нее большое сомнение.
- Что ты сделала Наталье?
- Черт! Прости, что я тебе не рассказала, – тяжело вздыхая, виновато признается Палома. – Я боялась, что ты станешь смотреть на меня как на задиру и драчунью.
- Так что же произошло?
- Когда она подставила мне подножку, я поднялась и врезала ей кулаком. Короче, я сломала ей нос.
- Что-о?
- А то. Я ударила ее слишком сильно и теперь, чтобы заниматься спортом она должна ходить в маске, вот и все.
- Нет, я не могу поверить.
- Они сделали мою жизнь невыносимой, и я устала терпеть. У меня снесло крышу. А хуже всего то, что меня наказали, отстранив на две недели от занятий в школе, и родители вышли из себя.
- Значит, поэтому тебя не было в школе ни на этой, ни на прошлой неделе.
- Да, – согласно мямлит Палома, низко опустив голову. – Дело в том, что это не первый случай.
Мери не перестает удивляться. Она только что восстановила дыхание после быстрого бега, а теперь снова начинает терять его от признаний подруги.
- Не первый раз?
- Да, в начале учебного года я разбила бровь одной девчонке, которая обозвала меня “дерьмовым карликом”. С тех пор никто в школе не хочет со мной дружить. Эта девчонка из моего класса.
О, боже! Поэтому она и не могла влиться в коллектив! Ее считали драчуньей!
Виноватый взгляд Паломы отражает чувства девушки. Она должна была бы рассказать Мери об этом раньше, но побоялась, что та не захочет быть с ней из-за этих происшествий. На самом деле Палома очень спокойная и миролюбивая, если ее не задирают.
- Я так сожалею, что не рассказала тебе об этом раньше, и я пойму тебя, если ты не захочешь больше встречаться со мной, ведь я разбила бровь одной и сломала нос другой. Мне нет прощения, хотя мне устраивали вещи и похуже...
Не давая Паломе больше говорить, Рыжулька наклоняется к ней и целует в губы. Прямо здесь, прилюдно, перед группой любопытных зевак, изумленно уставившихся на них. Девушки впервые открыто выражают свои чувства перед другими людьми.
- Ты мне нравишься, и я хочу, чтобы рядом со мной был кто-то, кто может в определенный момент защитить меня, – поясняет Мери несколько секунд спустя, когда они закончили целоваться. Девушки стоят с сырыми волосами, в мокрой одежде, с ног до головы облитые колой.
- Значит, ты прощаешь меня за то, что я не рассказала тебе об этом раньше?
- Конечно, ты прощена, – улыбаясь, отвечает Рыжулька. – А сейчас пойдем ко мне домой, переоденемся и поищем местечко поспокойнее, где мы сможем целоваться без всяких глазеющих ротозеев.
Это только начало отношений, у которых, кажется, есть будущее. Ротозеи и зеваки будут встречаться им повсюду, и девушкам предстоит столкнуться с самыми разными мнениями. К тому же ни одна из них еще не призналась семье в своей гомосексуальности, но Мери и Палома, наконец-то, нашли друг друга. Каждая из них отыскала свою вторую половинку с теми же самыми чувствами и желаниями. Теперь они никому не позволят отнять у них обретенное, даже если им снова придется противостоять докучливым, ненавистным девчонкам с прохладительным и попкорном.

Глава 65

Она еще пребывает в изумлении от поступка Маркоса. У нее нет слов, чтобы описать то, что сделал парень! Как он ее обманул! И подумать только, что она поверила всей этой лжи... Должно быть, у нее лицо круглой дуры, раз все ей врут. С этой минуты нужно постараться быть не такой простушкой.
- В моей жизни ты единственный, кто мне не врет, малыш, – обращается девушка к Вики, а затем свистит ему.
Неразлучник мотает головкой из стороны в сторону и перелетает на свое кольцо. Потом он возвращается и усаживается на металлический прут клетки перед Валерией и подражает ее свисту. Птаха перепрыгивает в клетке с места на место, следуя за хозяйкой, пока сама Валерия расхаживает по комнате. Только что прозвонил ее мобильник. На секунду ее охватил страх, что это может быть Рауль, но с другой стороны, ей действительно хотелось бы, чтобы это был он. Господи, как же она по нему скучает! Как ей не хватает его! Выйдя из дома Маркоса, она все время думает, что, пожалуй, поступила опрометчиво, приняв скоропалительное решение порвать с Раулем. Увы! Это не Рауль, это сообщение от Альбы.
Вал, я должна сказать тебе нечто очень важное об Элизабет. Встретимся через пятнадцать минут на площади Майор? Выпьем что-нибудь, и я тебе все расскажу.
Альба расскажет ей что-то об Эли? Да она же ее совсем не знает, она знакома с ней только понаслышке! Вал точно помнит, что когда-то они говорили об Эли, но совсем немного. Альба ничего не знает о болезни Эли и о том, что случилось в тот день, когда она пришла навестить подругу, а та вцепилась ей в шею. Быть может, кто-нибудь из других “непонятых” рассказал ей что-то еще? Валерию одолевает любопытство, так интересно узнать, что именно хочет рассказать ей Альба. К тому же, у нее, вроде, нет никаких дел... Ну разве что учеба и подготовка к предстоящим в последующие дни девяти экзаменам!
На этот раз она не преминет завалить какой-нибудь из них.
Очень хорошо. Увидимся!
Девушка надевает красное пальтишко, чтобы не замерзнуть, и прощается со своим разноцветным питомцем. Она смотрит, даже не замечая, что попугайчик из фотоальбома был не Вики... Вот что творит сила внушения и очарования! И Маркос очень умело ее использует. Он сам сказал ей, что внушает людям доверие. Когда она закончит разговор с Альбой, то направится в “Констанцию”, чтобы поведать маме все, что ей известно о ее пресловутом любимом дружке – радиоведущем и величайшем фотографе.
Вечер довольно прохладный, да и вообще эти мартовские выходные выдались такими. Валерия идет по дороге к площади Майор, а в голове все крутятся и крутятся одни и те же мысли. Она продолжает скучать по Раулю – вот самый ясный вывод, извлеченный ею из непрестанных дум. Сейчас они могли бы быть вместе где угодно. Они обнимались бы, целовались или смотрели фильм, сидя у нее дома на диване... А между тем она одна, и все эти моменты, разделенные с Раулем, больше не повторятся. Ну зачем ему нужно было обманывать ее? Какой же он дурак! Ведь они оба столько потеряли.
И как же трудно скрывать свое постоянное желание плакать. Кажется, что слезы не уйдут никогда. Никогда...
Мадрид по вечерам прекрасен, а особенно это место, площадь Майор. Горящие на площади фонари освещают веранды многочисленных кафе и ресторанов, а звезды молча наблюдают за ними с далекого темнеющего неба. Как хотелось бы ей быть сейчас рядом с ним. Треклятый Рауль! Как он мог быть таким глупым – обманывать ее, целоваться с другой, встречаться с Элизабет, ничего не сказав ей об этом?.. Как он мог? Ведь они могли бы, взявшись за руки, гулять сейчас по своим любимым мадридским уголкам... А вместо этого в центре площади ее ждет Альба.
Синевласка встречает Вал с распростертыми объятиями и целует в щеку. Она кажется довольной и веселой, хотя с ней никогда не угадаешь.
- Как ты?
- Плохо. Я не знаю, как смогу жить так.
- Успокойся, вещи меняются, когда ты меньше всего ожидаешь.
- Не знаю. И, ради бога, не говори ничего о судьбе и о чем-то подобном.
- Судьба заключена в самом человеке. Ты так не считаешь?
Валерия молча пожимает плечами – она не знает, где находится судьба, и существует ли она на самом деле или нет... Да в данный момент это для нее совсем неважно.
Девушки пересекают площадь, направляясь к улице Толедо. Альба очень нежна с ней и приветливо улыбается. Она хорошая девчонка, несмотря на вчерашнее. Валерия уже простила ее за это, и теперь должна забыть о том, как можно скорее. А сейчас нужно узнать причину, по которой она заставила ее прийти сюда. Что ей известно об Элизабет?
- Так что ты должна мне сказать об Эли? Знаешь, ты меня заинтриговала.
- Всему свое время. – Альба резко останавливается. – Ой, ты видела, что это там?
- Где там?
- Ну, вон там. – Альба указывает на одну из колонн на площади Майор. Кажется, в центре колонны есть какая-то надпись.
- “С добрым”… – читает Валерия вслух. – И что? Что это такое?
- А на следующей колонне? Там тоже что-то написано…
Подруги делают несколько шагов вправо, и Вал читает слово “утром”. Девушка ничего из этого не понимает, но Альба довольно улыбается, идя рядом с ней.
- И… что все это… означает? – Но Вал не успевает четко сформулировать свой вопрос, потому что на третьей колонне видит написанное слово “принцесса”. Она нервно смотрит по сторонам. “С добрым утром, принцесса”. Неужели это написали ей? От волнения по телу пробегает дрожь. Альба просит ее идти дальше. На четвертой колонне написано “я”, а на следующей “мечтал”. Переходя от колонны к колонне, Валерия с волнением продолжает читать. Она складывает слова между собой, образуя предложения, вылившиеся в хорошо знакомый и до боли родной абзац: “ Я мечтал о тебе всю ночь! Мы ходили в кино, ты была в том розовом платье, что мне так нравится. Я думаю только о тебе! Я всегда думаю о тебе!” Несколько строчек из фильма “Жизнь прекрасна”, любимого фильма Рауля. Парень столько раз повторял их, что, в конце концов, она тоже влюбилась в эти слова.
- Кто это написал, Альба? Это был он? – вся дрожа, спрашивает подругу Валерия, не переставая оглядываться по сторонам.
- Ш-ш-ш, тише, идем дальше. Тебе еще многое предстоит прочесть.
Девушки делают еще несколько шагов вправо, и Валерия шепчет слово, написанное на следующей
колонне “знаю”, и рядом “что”, а потом “тебя”. Альба следит за глазами подруги и замечает, что та плачет. В волнении она покрепче стискивает зубы, чтобы тоже не разреветься. Она-то знает, что изрядная доля вины за страдания Вал лежит на ней. Быть здесь, рядом с ней, самое малое, что она могла сделать.
Идя вперед и читая написанное на колоннах площади Майор сообщение, Вал ощущает внутри
себя некую силу. Это какое-то огромное безмерное, безграничное чувство. Она не знает, что это такое, но чувство постепенно охватывает ее, завладевая всем ее существом.
“Знаю, что тебя подвел, не оправдал твоих надежд. Я оказался недостоин твоей любви. Я сожалею
и раскаиваюсь в этом. Ты даже не представляешь, как. Ты нужна мне. Это только слова, не больше, но умножь их все на бесконечность, и ты узнаешь, как я тебя люблю. Без тебя моя жизнь не имеет смысла, поэтому, быть может, когда ты прочтешь последнее слово, ты улыбнешься, подумаешь, что я сошел с ума и захочешь обнять и поцеловать меня, потому что наши губы созданы для того, чтобы быть вместе, проводя рядом друг с другом все время мира. Прости меня, малышка.” На площади Майор сто четырнадцать колонн, на которых написаны сто четырнадцать слов. За то время, что она идет шаг за шагом вперед вдоль колонн, читая написанные на них слова, Валерия поймет, что она не сможет забыть свои чувства к Раулю, что этот парень – ее жизнь. Он совершает глупости, он врал ей, и, возможно, она никогда не должна была бы прощать его, но вместе с тем он совершает и такие поступки, как этот: он посвящает ей такие красивые слова, каких она никогда не читала, и еще таким оригинальным способом в одном из красивейших мест Мадрида, где они много раз гуляли вместе. Он знает, как заставить ее почувствовать себя особенной. Он любит ее, и это взаимно.
Раулю понадобится много времени, чтобы восстановить доверие Вал, но в этот момент в душе
девушки царит нечто такое огромное, что позволяет ей сделать свой выбор – вернуться к Раулю и постараться начать все заново. Снова быть вместе, и снова поверить в это самое “навсегда”, потому что безмерное чувство, растущее и крепнущее внутри нее, называется любовью.
- Я тебя холю, – в смятении читает Валерия слова, написанные на двух последних колоннах, и
после последнего прочитанного улыбается сквозь беспорядочно текущие по щекам слезы, о чем просит ее в послании Рауль.
Через двадцать секунд, не давая времени даже вытереть слезы, звонит мобильник. Пришло
сообщение. Оно от него. Сердце Валерии учащенно бьется, она глубоко вздыхает и открывает сообщение.
“Не смейся, ведь я люблю”.
Когда девушка снова поднимает взгляд, то видит, что Рауль уже идет к ней. Если до этого она
думала, что любила Рауля так сильно, что сильнее уже некуда, то она ошибалась. Сейчас она это понимает.
Валерия не дает парню подойти к ней. Она сама бежит ему навстречу и виснет на шее. Рауль
крепко обнимает ее, держа на весу. Не говоря ни слова, они молча целуются. Целуются, как влюбленные, которые поняли, что, несмотря на все напасти, они не могут жить друг без друга.


Эпилог

Он еще раз перечитывает сообщение, которое Альба послала ему пару часов назад. В послании
говорится, что она должна сказать ему одну очень важную вещь и хочет встретиться с ним завтра в пять часов в торговом центре “Сан Мигель”. Бруно соглашается на встречу, недоумевая, почему бы ей не сказать это прямо сейчас. Судя по объяснению в следующем сообщении, это не телефонный разговор, и она должна сказать ему эту самую вещь лично.
Парень не хочет думать ничего такого, но не скажет ли она ему, что он ей нравится? Да нет, этого
не может быть! Хотя… после вчерашнего поцелуя и сегодняшнего замечательного поцелуя…
Бруно пребывает в нервном напряжении. Весь вечер он провел за монтажом своего собственного
фильма. До этих выходных Альба была всего лишь его подругой, которая ему очень нравится. Он находил ее симпатичной, и больше ничего. Если не брать в расчет ненавистный цвет ее волос!
Но, почему из головы у него не выходит то, что было на “Кальдероне”? Если Альба просит его о
встрече, значит, она дает ему шанс, так что ли? У них не было возможности побыть вдвоем. Они встретили Ченчо и весь второй тайм встречи провели вместе с ним и скучной компанией его отдыхающих приятелей. Вдобавок ко всему, домой они возвращались в машине этого самого пресловутого друга его сестры и не могли перемолвиться даже парой слов на эту тему.
А, будь, что будет! То, что скажет ему Альба, должно будет прояснить, был ли ее поцелуй просто
ставкой в их споре, или она действительно хотела поцеловать его.
Черт, как же тяжело быть подростком!
Бруно смотрит на часы, спрашивая себя, когда же мать намеревается готовить ужин. То, что Эстер
так и не смогла прийти, в конечном счете, сильно расстроило ее.
Парень встает, чтобы пойти на кухню. Когда Бруно выходит из своей комнаты, раздается звонок
домофона, и он отвечает:
- Кто это?
- Привет, Бруно… Это я… Эстер.
Эстер? Что она здесь делает? К тому же она кажется запыхавшейся, будто долго бежала.
- Сейчас я тебе открою.
- Нет-нет, не надо. Спустись, пожалуйста.
Парень просит подождать его и говорит матери, что к нему пришел Рауль, и он спустится вниз на
минутку.
- Спроси его, не хочет ли он поужинать с нами.
- Ты просто помешана на приглашении людей к нам в дом, мама, как будто нас самих мало!
- Какой же ты, порой, противный…
Бруно с улыбкой качает головой и выходит из дома. Спускаясь вниз, он задает себе вопрос,
почему его подруга пришла сюда? Насколько он понял, они уже окончательно помирились, разве нет? Уж  не пришла ли она к нему, чтобы поговорить о Сэме или Родриго? Этого ему совсем не хотелось бы, но в любом случае он не желает опережать события.
- Салют, Бруно, – приветствует друга Эстер, как только он открывает дверь подъезда. Ребята
обмениваются двумя поцелуями.
- Привет, что ты здесь делаешь?
- Я…ну…
Эстер кажется крайне взволнованной. Бруно не помнит, чтобы когда-нибудь видел ее такой. Она
даже не смотрит в глаза.
- У тебя все хорошо?
- Не очень. Дело в том… Есть кое-что, что я не… Я весь вечер крутилась, вертелась… Знаешь… я
должна была бы, понимаю, что не должна была бы…
Эстер не заканчивает ни одной фразы, и Бруно в растерянности смотрит на нее.
- Послушай, я ничего не понимаю из того, что ты говоришь.
- Это нормально, – отвечает девушка, смущенно улыбаясь, – я и сама себя не понимаю.
- Рассказывай.
Эстер поднимает голову и, наконец, смотрит в глаза парня долгим взглядом. Глаза Бруно не такие
красивые и выразительные, чтобы приковывать к себе взгляд. Заурядные карие глаза, обычные, как у большинства людей, но, взглянув на Эстер, эти глаза выразили такую горячую любовь и нежность, которую не выражали ни одни другие в ее жизни. И тогда девушка улыбается, сморщив, как обычно, нос, и задает вопрос:
- Ты мне нравишься, Бруно, хочешь быть моим парнем?

Темная ночь. Она чувствует себя счастливой. После долгого времени, Альба на самом деле рада.
Она помогла Раулю и Валерии снова быть вместе. Огромная тяжесть свалилась с ее плеч. Она – не плохой человек, и они ее друзья. После этого месяца она знает, что “непонятые” являются ее настоящими друзьями, и вещи не должны были развиваться подобным образом.
Альба включает компьютер и ждет, когда он загрузится. У девушки огромное желание спросить
Бруно, хочет ли он встречаться с ней. Он нравится ей с самого начала. Она что-то чувствует к нему. Поцелуй сегодняшним утром был невероятно чудесным. Боже, какой поцелуй!
Ну вот, компьютер загрузился и готов к работе. Она входит в скайп и среди немногочисленных
друзей ищет в нем ее. Она тоже в контакте. Альба приветствует ее и просит выйти на видеоконтакт. Та соглашается. Через несколько секунд на мониторе появляется красивая девушка с немыслимо прекрасными глазами, самая красивая, которую Альба видела в своей жизни. Она познакомилась с ней в столичной больнице четыре месяца назад.
- Привет, Эли, как ты?
- Плохо. Почему ты не выходила на связь раньше?
- Не могла.
Эли кажется очень недовольной, но разозлится еще больше, когда она расскажет ей, что Рауль и
Валерия все знают. Несмотря на обещание, что она сделает все возможное, чтобы Рауль и Вал расстались, девушка не может продолжать и дальше поступать так.

- Привет. Как тебя зовут?
- Эли, а тебя?
- Альба Марина, хотя все называют меня просто Мариной.
- Я буду называть тебя Альбой, мне так больше нравится.
- Мне тоже, но обычно…
- С этой минуты говори всем, что тебя зовут Альба.
- Право, не знаю…
- Послушайся меня.
В этой палате отделения психиатрии городской больницы их теперь всего двое. Они могут
свободно выходить из палаты – так решили доктора.
- А почему ты здесь?
- Я выбросилась со второго этажа. Мой приемный отец три раза пытался изнасиловать меня.
Кажется, я не слишком здорова после падения…
- Боже! Какой ублюдок! Мне так жаль.
- Спасибо, – говорит Альба, печально улыбаясь. – А ты почему здесь?
- Говорят, что я чокнутая. Я схватила за шею ту, что была моей лучшей подругой. Я ушла из дома
и вижу одну девчонку, которой не существует.
- Ничего себе история!
- Да, правда, но я думаю, что меня не слишком долго здесь продержат.

За три прошедших месяца девушки крепко подружились, даже больше – они стали просто не
разлей вода. Они рассказывали друг другу все, решив, что их дружба будет вечной.
- Эли, то, что я сейчас скажу, тебе не понравится, ты меня возненавидишь.
- В чем дело, Альба? Только не говори, что…
- Я все рассказала Валерии и Раулю. Они – снова пара.
- Что? Ты шутишь!
В прекрасных глазах Элизабет плещется страх, ее лицо меняется на глазах, едва она услышала
слова подруги.
- Я больше не могла. Они были так добры ко мне, они – мои друзья.
- Не-ет, они тебе не друзья.
- Друзья, Эли, конечно друзья, и не говори нет, потому что это неправда!
- Ладно, они – друзья! Твои друзья, но только потому, что прежде были моими! Они – твои друзья,
потому что это я попросила тебя познакомиться с ними! Это я сказала тебе, где их найти! Я надоумила тебя, как их одурачить! Я поведала тебе об их вкусах, их увлечениях! Я даже помогла тебе сочинить историю о мнимом парне, который, якобы, бросил тебя, чтобы эта дура Валерия посочувствовала тебе!
- Валерия – прекрасный человек. Она должна была бы убить меня за всю ту боль, что я причинила
ей, а вместо этого она обняла меня и простила.
- Нет, это просто невероятно.
- Я знаю, что в больнице пообещала тебе помочь разрушить их отношения, чтобы открыть тебе
дорогу к Раулю. Все шло, как ты хотела, но я не такая.
- Ты – Альба, моя больничная близняшка, девушка с синими волосами. Неужели ты в самом деле
не помнишь, кто так покрасил твои волосы и подстриг их?
- Ну как я это забуду? Я благодарна тебе, и всегда буду благодарна.
- Это благодаря мне к тебе снова вернулась уверенность в себе и желание жить. Или ты уже не
помнишь, что, попав в больницу, хотела покончить с собой, потому что не могла больше выдерживать такую жизнь? Ведь это я уговорила тебя не делать этого.

Они говорили о необходимости кардинальных перемен в ее жизни, иного взгляда на вещи и о том,
что началом этих перемен станет смена имиджа. Синие волосы напоминали бы ей об этой перемене, о новых силах, чтобы двигаться вперед. Синие, как цвет моря, неба, свободы и безграничного простора. Синий цвет был для Альбы символом нового этапа ее жизни.
Однако сейчас она полностью восстановилась, и нет никакой необходимости в символах, чтобы
понимать, что ей хорошо, что она хочет жить и дальше, потому что у нее есть для этого причины: ее мама, брат, друзья-“непонятые”… и Бруно.

- Конечно, я это помню, Эли, и никогда не забуду, – спокойно отвечает Альба, – но не тверди мне
снова, чтобы я продолжала причинять людям боль.
- А как же боль, которую они причинили мне?
- Они родились, чтобы быть вместе. Они любят друг друга, и, начиная с этой минуты, я всегда
буду поддерживать их.
- Ты одна из них! Ты превратилась в…
Но Альба не хочет продолжать выслушивать свою подругу. Она выходит из скайпа и выключает
компьютер. Вздыхая, она встает со стула, смотрит вперед и улыбается. Да, она превратилась в одну из “непонятых” и постарается снова объединить группу, как это было раньше, еще до ее появления. Так она, в конечном счете, разом избавится от камня на душе.

- Эй! Вы знаете, что я всегда была очень либеральной и не придавала значения, что вы целуетесь у
меня на глазах, но это все же кафе, а не дискотека.
Валерия и Рауль обмениваются улыбками, с неохотой отрываясь друг от друга. Они поцеловались
тысячу и один раз с тех пор, как помирились вчера вечером. Мара пригласила их позавтракать в “Констанции” перед тем, как идти в школу.
Ребята долго разговаривали и сделали множество выводов. Самый главный из них тот, что они
крепко любят друг друга, и отныне всегда будут говорить только правду. В ознаменование нового этапа искренности и честности в их отношениях Валерия тоже рассказала Раулю о Маркосе. Поначалу парню не очень-то пришлось по душе их знакомство, но недовольство прошло, когда он увидел фотоальбом. Для чего ожидать празднования полугода совместных отношений, чтобы подарить альбом, если жизнь в любую секунду может послать тебя в нокаут?
- И тогда этот чувак сказал, что прежде Вики был его?
- Да.
- И ты ему поверила?
- Он добился того, что я ему поверила.
- Милая, какая ты у меня наивная.
- Откуда мне знать! Все эти птицы кажутся одинаковыми!
- Ну конечно… Как ты могла спутать своего малыша с чужим? Надеюсь, этого не произойдет с
нашими детьми.
- Не будь дураком! – После тычка Валерии ребята снова целуются до тех пор, пока не замечают,
что Мара продолжает наблюдать за ними. Все вернулось на круги своя!
Дверь кафе открывается, и входят новые посетители – Мария со своим отцом. Наконец-то им
удалось встретиться, чтобы позавтракать и побыть вместе, ведь в выходные дни среди тех или иных дел им так и не удалось повидаться.
Рыжик подходит к столику, за которым сидят ее друзья, чтобы поздороваться с ними. Она приятно
удивлена, увидев их вместе.
- Вау, я так рада, что вы снова вместе, – говорит она, обнимая Валерию.
- Спасибо, красотка, мы тоже рады, – отвечает счастливая Вал. – Слушай, а где твои очки?
- Теперь – только линзы! Прощайте очки с оправой.
- Ты такая симпатичная. Тебе очень идут эти зеленые линзы.
- А ты хорошо видишь в них? – шутливо спрашивает Рауль, покачивая перед ней рукой, чтобы
убедиться в этом.
- Сейчас… я уже… не так… уверена… в этом, – запинаясь, неуверенно бормочет Мария и, как
вкопанная, застывает на месте, словно превратившись в восковую фигуру. Рауль и Валерия не понимают, что с ней происходит, пока не смотрят в том же направлении, что и она. Все трое видят невероятную сцену – Эрнесто и Мара целуются в губы. А уж не мать ли Вал совсем недавно говорила, что это кафе, а не дискотека?
Теперь Марии понятен внезапный приезд отца и его радость… Значит, это было не из-за Гадеа, а
из-за матери Валерии! Сама Валерия пребывает в шоке, но тоже начинает понимать значение телефонных звонков, компьютерное общение матери, счастье на ее лице и, временами, ее отлучки из кафе… Она была с отцом Мери!
Новоиспеченная улыбающаяся пара подходит к столику ребят, и Эрнесто начинает говорить:
- Нам жаль, что вы узнали обо всем подобным образом. Мы с Марой несколько месяцев
разговаривали по телефону, общались по интернету, по скайпу, иногда встречались.
Трое ребят молча слушают отца Мери, но не могут скрыть своего удивления.
- Мы любим друг друга, – продолжает женщина, – а поскольку мы слишком взрослые, чтобы
ждать… Вы, вероятно, думаете, что мы сошли с ума, но… словом, мы решили пожениться!
- Так что, Мария и Валерия, – подхватывает Эрнесто – вы теперь не только задушевные подружки,
но и сестренки.

- Сегодня пятница, и мы здесь, в студии, с живой музыкой. Со мной находится мой очень хороший
друг, который верит, как и я, в судьбу и играет на гитаре, как бог. Как дела, приятель?
- Все отлично, Маркос. Я очень рад побывать на твоей программе. Спасибо за приглашение.
- А тебе спасибо за то, что пришел. Мы виделись с тобой последний раз очень давно, и несколько
месяцев тебя не было в Испании, правда?
- Да, четыре месяца я провел в Бристоле, я учился, но мне очень хотелось вернуться в Испанию.
- Прекрасно. И что ты прежде всего сыграешь нам сегодня?
- Kiss me, эта песня мне очень нравится и напоминает одну очень необычную девушку, с которой я
давно не виделся, хотя абсолютно уверен в том, что очень скоро встречусь с ней снова. Есть чувства, которые не исчезают, а растут и крепнут на расстоянии, когда человека нет рядом. Эта песня будет для тебя, Валерия.
- Замечательно. Оставайтесь с нами на DreamsFM с песней Kiss me, которую мой друг Сесар
посвящает Валерии.

Благодарности

Как приятно, сидя перед компьютером, иметь возможность поблагодарить многих людей за проделанную ими огромную работу. Все они, одни прямо, другие косвенно, вносили свою посильную, но неоценимо значимую лепту, чтобы книга “Не смейся, ведь я люблю” появилась на свет.
Начну со своих родителей, Мерседес и Пако. Им я отдал бы все, и, наконец, у меня есть возможность вернуть им ту нежность, великодушие и терпение, которое они проявляли ко мне. Я очень сильно люблю их, и каждая написанная и опубликованная мною книга будет посвящена им, а также моей сестре Марии. Я надеюсь, что ее дела и дальше будут только улучшаться. По-своему ты прекрасна, ты выдающийся психолог и отличный человек. Спасибо тебе за то, что была моим вторым критиком, и за то, что внесла в эту повесть Вики.
Без тебя я не был бы собой. В каждом предложении моих повестей виден твой след; твое присутствие является причиной, чтобы писать их. Тебе не нужно улыбаться, чтобы я влюбился в тебя, я уже по уши влюблен, с головы до самых ног. Я думаю, что мы с тобой уже добрались до той точки, когда двое становятся единым целым, и это “навсегда”. Это не химера, не бесплодная фантазия, а реальность, это наше с тобой настоящее. Спасибо тебе, Эстер, за бесконечную значимость моих чувств и жизнь моих слов. Я тебя холю.
Отдельное спасибо Марге и Хосе, а также Диане, Инме, Марии, Альваро... Обещаю всегда делать ее счастливой.
Спасибо всем моим родственникам за их помощь и поддержку, за то, что воодушевляли меня в этом прекрасном начинании. Моим двоюродным братьям и сестрам, моим тетям и дядьям. Спасибо моим дедушкам и бабушкам, которых я часто вспоминаю, и которые, я уверен, смотрят на меня оттуда, с другой стороны бытия.
Тысяча благодарностей моим друзьям из Кармоны и всем-всем из Резиденции Леонардо-да-Винчи, тем, с кем познакомился на протяжении этих лет в Мадриде, всем людям из спортклуба Палестра Атенеа, с кем я распрощался с огромной болью в сердце после долгого времени, проведенного вместе... [прим: Кармона — город в Испании] Спасибо тебе, Нурия Майораль, за то, какая ты есть; спасибо тебе, Фернандо Бургеньо за сопереживание и ту эмпатию, что существует между нами; спасибо тебе, Хайме Ролдан, за твой ум и за то, что ты отличный советчик. Спасибо Пауле Дальи, Альбе Рико, Дани Охеда, Росио Муньос, Патри Ордас, Эве Рубио, Анабель Ботелья, Alicia&Alicia, Элене Тирамису, Антонио Мартину Моралесу, Ченоа и Патрисии, ее маме, Сандре Андрес, Хавьеру Руескасу, Майтрейа... Познакомиться с такими людьми, как вы, и чувствовать себя частью чего-то, огромное удовольствие.
Работать с издательством Планета, это исключительное удовольствие и огромная привилегия. Миллионы благодарностей за Ваше обхождение и доброту, которые я получал в течение всех этих месяцев. Спасибо всему издательству, и дай бог, чтобы были новые книги и проекты, и чтобы это было всего лишь начало долгих лет сотрудничества. В эти минуты я часто вспоминаю Пури, которая сумела дать мне спокойствие, необходимое для создания этой повести без состояния подавленности и стресса, вызванного необходимостью уложиться в установленные сроки. Огромное спасибо за заботу обо мне как о литераторе, за все твое мужество и силу в самые трудные моменты. Спасибо Анхелес за ее слова и большое доверие; Марселе за ее споры со мной по поводу повести и уточнения; Серхи за его гениальные идеи и энтузиазм; Веро за ее общество, самоотверженность и улыбки на протяжении стрессовых дней; Наталье за ее симпатию и помощь на финальной стадии этой истории. Огромное спасибо тебе, Мириам. Я очень хочу снова встретиться с тобой, чтобы ты рассказала мне истории о своем детстве. Спасибо Ане Исабель, Анне, Хавьеру... Я учусь и наслаждаюсь этим невероятным планетарным размахом. У меня есть слова благодарности большой группе профессионалов, профи на все десять баллов, и по рабочим, и по личным качествам.
Приверженцы моих повестей, Вы самая главная составляющая в этой игре. Без Вас, уверен, я ничего не добился бы. Мои книги были бы лишь в моем воображении, они были бы только мечтой. Тем не менее, это пятая книга, которую я публикую за три года, начав с самого нуля 3 июня 2008 года в Fotolog. Вы добились чуда Вашими комментариями, поддержкой, приветливостью, твитами, личными сообщениями и посланиями... Поэтому вся эта история – Ваша, у Вас ровно столько же прав быть ее частью, как и у меня. Мы составляем единую команду, великую команду.
Мы продолжим наше общение в Tuenti, Facebook, Twitter (@franciscodPaula), на моей web странице
(www.lawebdebluejeans.com), по электронной почте. Не потому, что я считаю это своей обязанностью, а потому, что получаю большое удовольствие от общения с Вами. Вы – каждодневная часть меня, и я от всей души благодарю Вас за это.
Большое спасибо тем, кто приехал за моими автографами, порой преодолев сотни километров,
спасибо за то, что отстояли в очередях, за то, что купили книги, за Ваши душевные силы и Ваши улыбки. Мне до сих пор не верится, что Вы приезжаете сюда, чтобы встретиться со мной. Это безумие! Спасибо Cl;sicas, Valencianas, Locas madrile;as, Representantes Blue Jeans, Princesas sevillanas,  Embajadoras CPP, Granizado, Ar;ndano, всем Sugus и более чем восемнадцати тысячам моих приверженцев в Twitter… [прим: скорее всего здесь перечисляются различные группы  поклонников в разных социальных сетях] Спасибо Оленьке Фриас, Ане Марко, Марии Торрес, Росио Паррадо, Альбе Мигель, Альбе Ноа Хименес, Мар Монроиг, Ларе Перейра, Монике Гарсиа, Сандре Родригес, Мерседес Эрмосо, Рут Камара, Рубену Гонсалесу, Марине Рубио, Марте Рейнадо, Марте Перес, Лауре Гранье, Ирати Угартетхе, Бланке Санчес и Магали Рестович. Спасибо всем моим поклонникам в Чили, Перу и Мексике за Ваш волнующий и радушный прием этим летом, и всем остальным моим приверженцам из Латинской Америки и Европы. Наши отношения продолжают расти, и перед нами разворачивается чудесное будущее.
Большое спасибо Лауре Гарсиа и двум другим Лаурам, Адриане, Джанлуке, Исааку, Андреа и всем
ребятам из Старбакс на улице Кальяо, с которыми, благодаря этой повести, я разделил множество часов за чашкой кофе и созданием рукописи. Спасибо служащим кафе-ресторана Riazor  и отеля Hotel Confortel Atrium, где я еще раз закончил свою историю. Спасибо Луизе, Марте и остальным официантам ресторана Vip’s с улицы Майор за их необычайно любезное обращение со мной.
За эти напряженные месяцы я узнал классных артистов, которые, сами того не замечая, помогали
мне писать с большим воодушевлением. Это то, что я назвал #ProyectoYouTube. Спасибо Майален Гурбиндо (@maitxutxu), я влюбился в твою песню Ll;mame ni;a (“Зови меня, девочкой”), Сонии Обвиусли (@soniaobviously), Альбе Мир;с (@alba_miras), Андреа Гарси (@AndreaGarcy), Эстер Изкьердо (@IzquierdoEsther), Эду Руис (@EduMusic94)... Надеюсь, когда-нибудь мы познакомимся лично и поговорим напрямую.
И напоследок, я хочу особенно поблагодарить книжные магазины, большие и маленькие,
находящиеся в крупных универмагах и магазинах канцтоваров… Не только за особенное ко мне обращение, когда я прихожу к вам, и за бойкую продажу моих повестей. Я благодарю вас за то, что вы существуете и даете нам возможность погрузиться в миллионы миров, созданных книгами. Надеюсь, что, несмотря на грядущие времена, вы будете существовать и в дальнейшем.
Последние строчки я использую для обращения. Ребята, те, кто дочитал книжку до этих строчек, я
обращаюсь к Вам. Покупайте книги! Не пиратствуйте! Я знаю, что скачать PDF проще простого, но это является концом литературы. Я не говорю о своих книгах лично, я говорю о мире книг в целом. Скачивая пиратским путем книги, мы покончим не только с авторами бестселлеров и начинающими литераторами, но и с книжными магазинами, издательствами, рекламой, книгопечатанием и переводчиками… Миллионы семей зависят от того, что мы покупаем книги, а не скачиваем их бесплатно в интернете. Я говорю также и о тех людях, кто уже пишет, и о тех, кто пока еще только мечтает опубликовать свои книги. Новые писатели не смогут пробиться, если все будет двигаться в том же ключе. Это не новинка, не изобретение, а огромный сигнал бедствия SOS.
Вероятно, мне не нужно было делать этот призыв, но я призываю Вас, потому что пиратство растет
все больше день ото дня, и многие просто не сознают эту проблему в той мере, в какой сознаем ее мы, те, кто вращается в мире книгоиздательства. Прошу Вас, подумайте над тем, что я сказал, пока еще есть время найти способ решения этой проблемы, потому что может прийти день, когда будет уже слишком поздно, и решения уже не будет.
Я прощаюсь с Вами, и благодарю всех тех, кто прочел эту книгу. Надеюсь, что эта повесть Вам
понравилась. Встретимся с вами в третьей части трилогии, когда ты ожидаешь этого меньше всего…