Эх, рано вст. охр. Ч. XI. Прощание с ротой

 
                ПРОЩАНИЕ С РОТОЙ ...   

     Последние полгода из трёх лет службы. Для солдат и сержантов третьего года срочной службы примерно почти 20-ти тысячного Стрыйского гарнизона организованы подготовительные курсы для поступления в Высшие Учебные Заведения.

     Принимались туда солдаты и сержанты со средним и среднетехническим образованием третьего года службы и не имевшие конфликтов с начальством...

     Перед началом курсов в Стрыйском гарнизонном Доме Офицеров (одном, если не единственном, “светоче” культуры приграничного г. Стрыя) состоялось общее собрание будущих слушателей.

     В зале - около 300 человек, солдат и сержантов разных видов войск: от ракетчиков до заурядной охраны, причём, сержанты составляют почти половину, если не больше количества слушателей, так как все третьего года службы, и уровень их образования по солдатским меркам весьма высокий. Для сравнения: у одного из наших подполковников (правда, интендантской службы) было всего четыре класса образования.

     Публика довольно разношерстная: из разных республик, городов, различных национальностей (преобладали, в основном, русские).

     В зале нахожусь и я. По атестатту зрелости до армии я поступил в Ташкентский Политехнический (ТашПИ), сейчас же хочу попробовать поступить в МЭИ (Московский Энергетический Институт) по имеющемуся ещё диплому техника.

     Реальные шансы у меня, как и у многих, очень маленькие: конкурсы в ВУЗы, особенно столичные - громадные, льготы для военнослужащих отменены, а разрыв по времени с окончанием школы велик - от пяти до девяти лет. У меня разрыв составляет семь лет.

     Лично для себя решил:

     “Не догоню, так согреюсь!”,
     ведь студентом ТашПИ я уже был, а за счёт времени армейской службы можно побывать в Москве, и самое главное, есть реальная возможность расстаться до времени с “любимым” местом службы, почти родной ротой охраны. Правда, эта возможность, как я узнал позже, “висела на волоске”. Что было бы, сказать трудно, скорее всего, я не писал бы сегодня этих строк - слишком на пределе были мои моральные и физические возможности...


     Здесь неоходимо несколько забежать вперёд.

     Проводы на Стрыйском железнодорожном вокзале.

     Меня провожают в Москву поступать в МЭИ. Провожают самые близкие друзья, с которыми у меня полное взаимопонимание. Саша Непомнящий - студент мехфака ТашГУ, Русановский (Рус), почти коллега - техник-геодезист, и ещё двое.

     Взял за счёт своих “подъёмных”, выделенных государством, три бутылки тогдашней московской водки. Чем закусывали, не помню, помню только, что когда садился в поезд, в голове немного шумело.

     Позже я узнал, что моим ребятам этого показалось мало, и они взяли ещё три бутылки уже за свой счёт. Соответственно у них в голове зашумело ещё больше. 

     Это отразилось на окружающей обстановке - в результате - гарнизонная гауптвахта. Когда замполит части узнал о случившемся чрезвычайном происшествии и, особенно, с кем они пили (второй раз за службу с подобными, далеко идущими последствиями), приказ был короткий:
 
                “Снять с поезда!”

     Хорошо, что это было уже не реально, иначе трудно себе представить, чем бы всё это закончилось...

     Но, это я уже немного повторяюсь.

     Майор, начальник курсов, поздравил нас с началом подготовки для поступления в ВУЗы и спросил:

     - Кто хочет учиться в Высшем Военном Учебном заведении?

     Как я уже сказал, будущие слушатели в зале были самые разные, но шансы, реальные шансы поступить в гражданский ВУЗ, у подавляющего большинства были ничтожные, но они возрастали, практически до ста процентов, при поступлении в высшие военные учебные заведения (в данное время), и это не было секретом ни для кого!
     Но при всей разноликости собравшихся,  их объединяло одно обстоятельство - все они были по третьему году службы и что такое служба в Советской Армии, они знали не понаслышке...

     В зале повисла тишина, которая очень долго никем и ничем не нарушалась, пока сам майор не нарушил её словами:

                “Молчание – знак согласия!”

    Какого согласия, было понятно всем! ...







                ***
 
     Ночь в большой офицерской гостинице штаба военного округа в г. Алма-Ата. Здесь мы находимся в командировке по военным объектам от Ташкентского проектного института.
     Ночь ещё не глубокая, но где-то уже за двенадцать.

     Комната большая, довольно приличная, несколько коек. Кроме меня никого нет.
     Уже расположился, как говорится, ко сну.

     Вдруг, без стука в номер входит старший лейтенант примерно моего возраста, может, чуть моложе, весьма “навеселе”, с ним женщина. Высокий, симпатичный молодой человек, чего нельзя было сказать о его спутнице, оказавшейся женой лейтенанта. Вскоре она ушла, так как отдельного номера им не дали. Или не положено было, или чином не вышёл...

     Я сразу понял, что спать этой ночью мне не придётся, так как мой новый сосед явно не собирался этого делать. Более того, он настроился продолжить возлияние, но уже пивом, которого принёс с собой изрядное количество. А в одиночку, как известно, такие личности употреблять не любят...

     Так оно и оказалось. Видно, хотел показать гражданской “штафирке”, то есть мне, Who is who!

     И начал с того, что он не какой-нибудь обычный старлей, а совсем ещё недавно - командир ракетного батальона, расположенного на Кубе, а это майорская должность, и исполнял он эту должность целых два года. И, вообще, лучше его курсанта в училище не было, и так далее...

     Когда он немного иссяк и отрезвел, я ему прямо сказал:

     “Слушай, ты мне просто завидуешь, несмотря на все свои должности. Ведь я свободный человек, а ты подневольный, и это гнетёт тебя больше всего!”

     Возникла долгая пауза, доказывающая, что я прав. Ведь, естественно, любого незаурядного человека, каким, очевидно, он был, это не могло не угнетать.

     “Да, конечно, я могу позволить себе не выполнить приказ один раз, второй, но не больше...”, - сказал он.

     Опять возникла пауза...

     Потом он рассказал, что сам из Тулы. Любил девушку. Родители её принадлежали к городской элите. Чтобы остаться в городе рядом с ней, он после школы поступил в местное военное училище. Но девушка от него отвернулась...

     В конце обучения перед назначением он женился, как и многие будущие офицеры. Женился на одной из тех, кто в ту пору осаждал военные училища - не очень образованные, не всегда красавицы, как и его жена, но зато очень хотевшие выйти замуж за офицера...

    Под конец он сказал мне, что обязательно станет генералом!

    “Если не сопьёшься раньше” - подумал я...

     Ещё одна памятная встреча с кадровыми офицерами состоялась спустя несколько лет.

     Был я тогда на очередных двухмесячных курсах повышения квалификации в отраслевом научно-исследовательском институте в Москве. Удалось выкроить несколько дней для поездки к родным на Украину.

     На обратном пути, в Киеве в поезд “Львов – Москва” в моё купе подсело три кадровых офицера: два брата из Горького (старший в возрасте примерно сорока лет, подполковник – начальник одного из отделов военного научно-исследовательского института; младший - майор, военный представитель на оборонном заводе) и третий, самый молодой – старший лейтенант, который предусмотрительно захватил с собой в дорогу объёмистую металлическую флягу со спиртом, наполненную непосредственно по месту службы, для чего, очевидно, был “изыскан резерв”...

     Когда поезд тронулся, кроме фляги со спиртным, на столик было выгружено всё имевшееся у каждого съестное. Я поставил то, что мама по доброй еврейской традиции собрала мне в дорогу (пусть даже эта дорога займёт всего два часа), плюс бутылка домашнего вина.

     Всё бы хорошо! Поначалу пошло как будто неплохо. Но вскоре, выпитое, военная форма, подвигли меня на воспоминания. Воспоминания о том, что даже перестало мне, наконец, сниться. И довольно эмоционально я стал об этом рассказывать! Подполковник незадолго до этого куда-то вышел и подзадержался.
     Я же, идиот (в полном смысле этого слова) забыл, а, вернее, не сразу осмыслил, что передо мной кадровые офицеры, причём новой генерации. Не те, кто воевал, а мои ровесники и, даже, моложе, то есть те, которые сознательно посвятили себя службе, в то время уже весьма не популярной! И это вряд ли могло понравиться кадровому “солдафону”, каким оказался майор.

     Сильно покраснев от выпитого алкоголя и злости, он достал какие-то листки и сказал мне: “Подписывай!” “Что подписывать?” - спросил я. “То, что ты сказал!” Я понял, чтобы выйти из этой, мягко говоря, “неприятной ситуации” (время было весьма суровым – конец брежневской эпохи), ответ должен быть нестандартным.
     В это время в купе вернулся его брат, подполковник, уровень интеллекта которого был явно выше, чем у его младшего братца. Говорю ему открытым текстом: “Чего он хреновиной занимается?!” На вопрос, в чём дело, майор сказал, что я занимаюсь антисоветчиной!

     Судя по всему, в обязанности старшего брата не входила борьба с “диссиденствующими”, да и вообще в тот момент он был более трезвый. Поэтому он сказал майору: “Убери бумаги!”

     На этом “вечеринка” закончилась, закончились и разговоры...
 Именно после этого я хорошо постиг библейскую мудрость:

     - Не  мечи бисер перед ...


                Окончание следует