А давай мы сейчас...

     Когда они еще только поженились, у них была славная привычка. Как только между молодыми назревала ссора муж, смеясь, говорил:
      - А давай мы сейчас, знаешь что сделаем ? Нажарим картошки. Только я сам все буду делать ! Хорошо?
     - Что хорошо?- бурчала жена.
     - Что  сам буду жарить.
     - Ну попробуй !
     Потом, не снимая сковородку с плиты,хватали горячие дольки и взахлеб целовались. И такая эта картошка в тот момент была вкусная,что словами не передать.А главное- ссора, едва начавшись, сама собой уходила за порог их счастливого дома.
     В последнее время муж стал придираться к ней по делу и без дела. Вчерашняя перепалка яйца выеденного не стоила : Алеся, видите ли, не постирала его любимые летние брюки. В доме машинка-автомат, ну брось ты эти злосчастные штаны и через полчаса они будут как новенькие. Было больно и обидно.
     Да нет, все у них было хорошо. Муж попался ей работящий что дома, что на даче, которую купили лет через пять после женитьбы- все делал своими руками. Девчонки спали на кроватях,  придуманных отцом, уроки делали за столом, который тоже папочка собрал. Дом на даче тоже сам сколотил от петушка на крыше  и до резного крыльца.
 
 Огород у них был на зависть всем. Грядки по линеечке, с дощечками где и что посажено. Цветник и виноградник- отдельная история. Даже фонтанчик у крыльца соорудил. Сосед потом приходил, чертежи просил. Муж смеялся :
    - Издеваешься, Петрович ? Какие чертежи ? У меня мозгов не хватит,чтобы их нарисовать. Все из головы беру.
     Тот уважительно кивал и приглашал к себе, чтобы вылепить  такое же чудо за любые деньги.

     - Ладно, ближе к зиме. Сейчас сам понимаешь : днем кручусь на работе, а вечером - то полив, то прополка.
     Сделал муж фонтан соседу. Красивый получился. Галина, жена Петровича, принесла  трехлитровую банку сливовой наливки. Знатная у нее наливочка получалась ! Грех было отказаться !
     Жили Самойловы дружно, без скандалов, оба работали, дети сначала в садике, потом в школе. Уставали оба, а куда деваться ? Все так жили. Молодость пролетела как один миг. Не успели оглянуться- обоим уже под пятьдесят. И вот эта размолвка.
     Муж, пробурчав еще что-то, раздраженно встал с дивана и направился в спальню. У них был уже своего рода ритуал. Он ложился спать первым, потом, доделав нескончаемые домашние дела, приходила она. Геннадий долго лежал без сна, а засыпая, подумал: что она там делает ? Сколько можно копаться на этой кухне ?
     Проснулся где-то через час. Жены по-прежнему рядом не было. Вскочив как ошпаренный, пошел по квартире. Решил, что после ссоры легла спать в детской. Диван был пустой, а Алеся лежала на кухне на полу  без  сознания.
     - Леся ! Что с тобой ! Очнись ! - начал теребить , поворачивая ее голову из стороны в сторону. Из уголка губ вытекла слюна. Жена очнулась, но не могла произнести ни слова.- Сейчас, сейчас, я скорую...- метнулся к телефону.
     - Инсульт ! Что же вы за женой не уследили ? Сколько времени она пролежала без сознания ? Попробуем спасти... но...
     Врач поднялся.
     - Идите в машину за носилками.
     - Я на руках отнесу !
     - На руках он ее отнесет ! Раньше надо было на руках носить. Небось ругались на ночь глядя ? - хмуро басил пожилой доктор.- А нам теперь расхлебывать ваши семейные драмы.
     В больнице Алеся пролежала два месяца. Лицевые мышцы постепенно восстановились, но правая сторона тела хозяйке не повиновалась. И если со временем нога заработала и она кое-как стала сначала садиться на кровати, потом и вставать, делать один-два шага, то с неподвижной рукой пришлось смириться и  учиться жить с одной левой. Писать она так и не смогла, но застегнуть те же пуговицы уже был навык.
     Муж за эти месяцы превратился в старика. Поднял на ноги всех врачей: и какие нужны были и какие не нужны были вовсе. Ухаживали за Алесей  и мигом повзрослевшие дочки, и сестра, и родители. Мать недоумевала: почему это случилось именно с ней ? Молодой, здоровой женщиной. Но ответа не было. Сама Алеся говорить еще толком не могла, а Геннадий все больше отмалчивался. Когда в палате они оставались одни, в сотый раз вставал на колени у кровати и со слезами на глазах  просил прощения :
     - Ты  только не умирай, цветочек мой аленький ! Как же я буду без тебя ? Ты прости меня .  Я- идиот ! Клянусь, никогда в жизни не услышишь от меня грубого слова !
     Она лежала на больничной койке не в силах что-то сказать и даже прикоснуться к мужу: рука-то не двигалась. А он, уткнувшись в ее колени, шептал и шептал о чем-то своем. Так и "разговаривали" в первые недели. Когда к ней вернулась речь, она, пересиливая себя,  еле-еле выдавила :
     - Я тебя простила, но  вместе нам не жить...
     - Ты что такое говоришь ? Я виноват и должен все исправить. Любой ценой. Как это не жить ? А с кем ты собралась жить ? Совсем одна ?! Ты в своем уме ? Я люблю тебя, и знаю,что ты тоже меня любишь. Прости, но я никуда не уйду, пока ты не встанешь на ноги. А потом прогоняй-твоя воля.
     Молчали оба. Она знала,что дело было вовсе не в брюках. В последние месяцы муж изрядно нервничал, домой приходил позже обычного, по первому же телефонному звонку куда-то бежал, а на ее вопросы односложно отвечал: это по работе. А однажды, прижавшись к Геннадию, почувствовала запах женского парфюма. Сердце прыгнуло вниз. Первая мысль : показалось. Но спустя какое-то время убедилась,что запах один и тот же.Решила молчать, резонно рассудив : муж при любом раскладе будет все отрицать или психанёт и уйдет из семьи и что ей  делать с двумя девчонками, как поднимать на более чем скромную зарплату экономиста ? А на дворе уже вовсю вставали лихие девяностые. Тут будешь что угодно терпеть, лишь бы одной не остаться. Сердце вот только болело, спать совсем перестала, мысли одолевали, а поделиться не с кем. Вот и результат. И не эти долбаные брюки виноваты, а ее многомесячная усталость и страх. Элементарный женский страх.
     После всего случившегося ее перевели на инвалидность и о работе пришлось забыть навсегда. Уже дома, едва передвигаясь по квартире с помощью детей, училась жить заново. Ведь не могла даже обслужить сама себя, о каком тут разводе говорить ? Но про себя иногда думала : оклемаюсь, все ем выскажу.
     Что ей пришлось пережить в первые годы инвалидности- знала только она. Ни дети, ни тем более муж даже не догадывались, какую внутреннюю работу  вела со своим телом. Училась заново умываться, чистить зубы, причесываться, одевать платье или халатик. Вторым этапом было освоение столовых приборов. Держать левой рукой вилку или нож было неудобно и непривычно.
     Муж работал на двух работах.Хватался за все, лишь бы принести в дом лишнюю копейку. Алеся видела как ему тяжело, но что могла изменить ? Она калека ! Калека на всю жизнь! Днем, пока Геннадий был на работе ,  а дети на занятиях в школе, давала волю своим чувствам и рыдала в голос, но к приходу родных старалась выглядеть более - менее прилично.
     Так прошел год, за ним второй, третий... Геннадий, помогая жене одеться или вымыть голову, выводя на прогулку, молил только об одном : чтобы жила, чтобы как можно меньше страдала, а главное- доверяла ему.
     Давно уже догадался почему у жены  случился инсульт. Корил себя,что поддался соблазну, не устоял перед молодой девчонкой и Бог не замедлил его наказать. Но это наказание считал несправедливым. Это он должен был валяться на полу той ночью. Но,что случилось, то случилось.И он поклялся сделать все,чтобы жена забыла обо всем и простила или хотя бы не гнала от себя.
     Как вода сквозь пальцы заструились годы. Постепенно зарубцевалась боль от предательства мужа. Алеся уже не заговаривала о разводе. Ведь кроме как на мужа опереться ей в этой жизни было не на кого. Старшая дочь вышла замуж и уехала вместе со своим избранником. А младшая заканчивала институт и тоже должна была вот-вот упорхнуть из родного дома.
     Однажды вечером Алеся сидела в кресле и дремала. Видно на перемену погоду ни  с того, ни с сего разболелась голова. Ныло сердце.
     - Все в порядке ?
     - Не волнуйся.
     - Хочу поговорить с тобой, жена.
     - Говори...
     - Прости, что так долго молчал. Я идиот и нет мне прощения. Уже потом понял,что ты обо всем знала и как мудрая женщина держала все в  себе .
     - Гена, не будем ворошить. Все уже позади.
     - Я искуплю свою вину, Леся, родная, я люблю тебя. И только я один виноват в том, что с тобой случилось.
     - Ты уже искупил. Спасибо , что не ушел к молодой и успешной. Спасибо,что заботишься обо мне. Это лучшая награда за все,что с нами случилось.
     Она гладила его седую шевелюру а он, взяв ее руки в свои, целовал их  трепетно и нежно.
     - А давай мы  сейчас ,  знаешь что сделаем ?
     - Что именно?
     - Нажарим картошки !
     - А мы что, поссорились ?
     - Нет. Хочу закрепить результат нашей счастливой семейной жизни.
     - Что, и целоваться будем ?
     - И целоваться ! Это уж как водится, цветочек мой аленький !




Лана Ковалева. Все права защищены.