Я не обижусь

А.Н.ПАВЛОВ

Я НЕ ОБИЖУСЬ

    Наша учебная группа формировалась из абитуриентов разных возрастных и социальных категорий. Был 1952 год. Помимо выпускников из обычных школ значительная часть первокурсников состояла из молодых людей, отслуживших действительную службу в армии. Некоторые захватили войну или трудились на оборонных предприятиях. Много девушек было с периферии с немалым жизненным опытом и семейными проблемами. Они держались чуть особняком и смотрели на нас как на детей. Учились хорошо, потом разъехались по распределению и большинства из них я теперь уже не помню.
    Фаля – так звали одну из них, жила где-то в пригороде. У неё на руках была больная мать, прикованная к постели. Как она всё это совмещала с учёбой, я не знаю. Характера была спокойного, уравновешенного и твёрдого. Улыбалась редко. Лицом походила на иконописный образ. Фигурой обладала стройной, но как-то не привлекала внимания ребят и мужчин. В ней чувствовалась одинокость, печаль и какая-то скрытая от людей мудрость. Училась она неплохо. Но вот с математикой не ладилось.
    После нескольких попыток сдать экзамен за первый семестр, преподаватель отказался принимать. Положение было отчаянное. Раньше в группах существовал так называемый «треугольник»: староста, назначаемый деканатом, и двое выборных – комсорг и профорг. В ходу была шутка – треугольник с тремя тупыми углами. Но такая структура существовала и функционировала по сложившимся в ту пору правилам. В нашем треугольнике я был младшим, а остальные двое – существенно меня старше. У одного за плечами три года армии, другой пришёл из цеха на оборонном заводе.
Пошли к нашему математику. Это был умный и порядочный человек, хотя, как я сейчас понимаю, излишне «принципиальный». Позже он стал доктором наук, профессором и получил кафедру прикладной математики. На потоке к нему относились с уважением.
– Рувим Эммануилович! Что же Фале делать? Учится она хорошо. К экзамену готовиться серьёзно. Все практические задания сдала. Вы ставите её в безвыходное положение.
Он подумал и ответил:
– Ребята! Почему-то многие считают, что математику нужно только понимать. Это неверно. Кроме понимания, она требует, чтобы её учили. Вы же заучивали в школе таблицу умножения? У меня таблицу дифференцирования. Когда человек, который сдаёт мне экзамен, отвечает хорошо, а потом чего-то не знает, потому что не доучил, я могу принимать у него переэкзаменовку раз, два, три…, ну, в общем, пока он не выучит. Но если мне отвечают всё, но не понимают этого, я принимать у такого студента экзамен не могу.
Сказано все это было благожелательным тоном, но звучало вполне категорично. Поэтому мы спросили:
– Что же ей делать?
Он ответил:
– Пусть поговорит с заведующим кафедрой и попросит назначить комиссию по переэкзаменовке.
Естественно, на наших лицах отразилось сомнение. Заметив его, он сказал:
– Наверное, Вы подумали, что я как-то негативно вмешаюсь в эту ситуацию. Не думайте так. Конечно, я мог бы это сделать, но заверяю Вас,  что с моей стороны такого вмешательства не будет.
    Мы сделали, как он посоветовал. Была переэкзаменовка на уровне комиссии. Фаля её выдержала и осталась в институте.
Она была трудоголиком. И не только в учёбе. Когда выезжали на «картошку», в Крыму – на прополку кукурузы, она всегда работала спокойно и честно. После окончания института я уехал из Ленинграда, и многих однокашников уже не видел, разве что на редких юбилейных посиделках.
    Вернувшись, я встретил Фалю в Нефтяном институте. Узнал, что она много лет работала на Камчатке, защитила кандидатскую диссертацию и успешно трудилась в науке. Писала интересные статьи. Купила однокомнатную квартиру, но, по-прежнему, жила одна. Общалась с некоторыми однокашниками.
    Как-то с приятелем, с которым мы в своё время ходатайствовали перед Рувимом Эммануиловичем, зашли к ней. Она угостила нас чаем. Посидели, поговорили о прошлом. Поохали, поахали, посмеялись. И она рассказала нам забавную историю.
     Ко мне не так давно, заходил Лёшка П. Пришёл вечером. Весь какой-то расстроенный. Спросил:
– Фаля, можно я у тебя переночую?
Оказалось, он переругался с женой. Хлопнул дома дверью и ушёл. Вы же знаете, Лёшка взрывной, но хороший парень, и я к нему всегда была не равнодушна. Он мне нравился. Разумеется, я ответила:
– Конечно, Лёша. О чём ты говоришь.
Пошла на кухню, сделала яичницу, собрала на стол и мы сели, как говорят казаки, вечерять. Он вынул из портфеля маленькую, выпил пару рюмок. Посудачили о том, сём. Я постелила ему на раскладушке, сама легла на свой диван-кровать. Выключила свет. Ворочаюсь. Не спится. Слышу, Лёшка тоже крутится. Прошло сколько-то времени. Он мне и говорит:
– Фаль, а Фаль! Ты не спишь?
– Нет, – отвечаю, – не сплю Лёша.
– Фаля, а ты на меня не обидишься?
Я немного помолчала:
– Да нет, Лёша, не обижусь.
Он тоже немного помолчал, потом сказал как-то неуверенно:
– Тогда, Фаля, я маленькую-то допью.