Магистериум. Глава 2. Холодное купание в Аду

                «Самые жаркие уголки в аду оставлены для тех,
                кто во времена величайших нравственных переломов
                сохранял нейтралитет".
                Данте Алигьери

         
                Первый круг Ада Великой Лестницы Геенны Огненной.
                Численный год Дракона,
                месяц Арок, день его 7-й

         
         
          Ангелус Борн, демон-инкуб Первого порядка, рождённый в глубокой и пылающей Преисподней, сидел на камне, обтекаемом лавой, в одной из пещер Верхнего Ада и смотрел, как пузырится раскалённая жижа. В глазах его была тоска.
           Внутренним зрением он видел многие и многие такие же пещеры, где пористый вулканический туф перемежался с островками базальта. Пещеры змеились, уходя в Адскую толщу, чтобы лава слилась там в единое огненное ядро. Такое далёкое, родное и недоступное теперь для него.
          Вблизи клокочущих потоков было жарко, но не для демона, рождённого в самом сердце адского мира. Борн даже слегка озяб. Вот так же сидит рыбак на берегу горной реки и ежится от рассветной свежести. Инкуб был гол и бос, и шерсти ему тоже не полагалось. Оставалось смириться с холодом Первого адского круга, пограничного Серединным землям людей.
           Он привык уже к здешним красотам, и искренне любовался сейчас лавовыми потоками. Вдыхал их аромат. Да, по праву рождения он мог бы жить сейчас в настоящем Аду. Там, где не жалкие речушки огня, но самая сжигающая суть его. И тело демона постоянно пребывает там не в парах, а в самой раскалённой субстанции бытия. И это и есть самое желанное благо и наслаждение.
          Но инкуб вынужден был довольствоваться раскалёнными газами, ласкающими сейчас его смуглое обнажённое тело. Любая одежда сгорела бы в миг, но и не существовало в Аду ничего крепче и вернее самой демонической плоти.
          Ангелус Борн был внешне весьма похож на человека, такова была форма его телесного Договора с миром и Сатаной. Инкуб – посредник между глубинами и Срединными землями людей. И по Договору принимает вид земных обитателей.
          Договор есть то, что делает демона демоном. В Аду из крови и слюны его обитателей частенько рождается живое и условно разумное. Самое живучее отбирается естественным путём. При рождении оно весьма бесформенно, вроде коряжки. Растёт в лаве, питается испарениями.
          Зарождаются эти "дети" бессмертных демонов только в Первом круге Ада, где ещё есть свободные от огня пространства – лавовые поля и туфовые пещеры. Ведь малые плохоразумные существа не имеют по-настоящему крепкого тела, и не способны перемещаться по плотным слоям Ада силою воли. Откуда у них воля?
          Только разменяв первую сотню лет, существо подрастает настолько, что может слышать внутри своего естества Сатану и заключает с ним Договор. Тогда же определяется и то, кем станет "коряжка" – чёртом, големом, демоном или останется бессловесной тварью.
          Ангелус, полюбив здесь, на границах, сумел полюбить и смешавшуюся кровь двоих, маленькую лужицу на дне пещеры. И родившийся из неё слизистый комок, больше похожий на огненный лишайник, он не отправил пинком к лавовым полям, где резвились такие же, как он. Комок остался в его пещере.
          К удивлению Борна уже через пару десятилетий "детёныш" стал вполне напоминать меленького инкуба. Его сын сам выбрал форму до договора с Адом и Сатаной, что было удивительным и необычным.
          Может, дело было в пище, гораздо более питательной, чем лавовые испарения? А может, в общении, в котором Борн никогда не отказывал малышу, возясь с ним с удовольствием и толком? Так или иначе, но к 20 годам его сын напоминал уже пятилетнего человеческого ребёнка. Мало того – он мог говорить! И с каждым годом Ангелус говорил с ним всё больше, рассказывая о мире, о науках, которые изучал на досуге, об устройстве Ада, об управлении своим телом и чувствами.
          Единственное, что роднило Аро с другими детьми – маленький инкуб не мог один покидать пещеру. Без Договора с Сатаной не имел он и возможности перемещаться. Или просто не дорос до неё?
          Глядя, как развивается мальчик, Борн всё больше размышлял о том, что дело-то совсем не в Договоре, а в заботе и обучении. Может быть, сын и путешествовать по Аду начнёт тогда, когда дорастёт до этого сам?
          Мысль была крамольной, но Ангелусу ли привыкать? Он был проклят. Вышвырнут из Глубинного Ада. Жил на границах почти изгоем. Почти – потому что проклятия не принял, и просто удалился от очей Сатаны в Первый адский круг. В холод и безвластие, где сонмы малоразумных существ так и норовят померяться силами с облечёнными волей.
          Тем интереснее было ему здесь. Он изучал флору и фауну, которой в глубинном Аду никогда не видел. Издалека, мысленно путешествуя по Серединным землям, изучал и людей, что были забавны, и по-своему опасны. Если бы не тоска, к которой добавлялось теперь волнение за сына, он был бы счастлив.
          Сыну, а он дал ему имя Аро, хоть это опять шло вразрез с традициями, недавно исполнилось 90 лет. Теперь совершеннолетие могло постучаться к мальчику в любой день. И даже наследнику изгоя положено будет предстать перед Правителем Первого круга Ада и заявить о себе. И лучше всего – рука об руку с отцом. А как это сделать, если Борна старый козёл, вернее, великий Правитель Первого круга Ада Якубус и на порог опасался пускать?
          И всё-таки Ангелус Борн был уверен, что Аро станет полноправным членом хотя бы этого адского круга, хотя бы оставаясь инкубом из семьи проклятых! Даже если весь Ад воспротивится!
          Ангелус Борн никогда не видел пределов для своих желаний. Он всегда знал, что сущий сумеет добиться всего. Если захочет. И вот теперь он хотел.
          Где-то в дальних пещерах лава подточила свод, и глухо плюхались, обваливаясь, гигантские камни, заставляя гулко вибрировать туф под ногами Борна. Можно было искупаться под этот домашний размеренный гул. Но инкуб явился сюда не для купания. У него была более соблазнительная и нужная цель. И он чуял, что цель эта уже на подходе.
          Сейчас он видел всё разом – всю сеть огромных раскалённых потоков, уходящих в сладкую глубину Ада. Эта сосредоточенность зрения стоила ему большого напряжения, но и добыча не заставила себя ждать. Тёмное пятно мелькнуло в одной из пещер, сместилось чуть дальше…
          Она! Борн встрепенулся и исчез, оставив лишь тающий отсвет своего горячего тела. Тут же от стены отклеилось Адское Покрывало, похожее на кусок мрака, и припало к следам на камне, поедая самые мельчайшие капли выпота от плоти инкуба. Твари Первого круга – всеядны.
          Борн же объявился в другой пещере, ещё более обширной, и спрятался за валун.
          Он успел вовремя. Тень ещё только сгущалась, прямо на его глазах превращаясь в юную очаровательную демоницу. Чёрную, как смоль, с алыми губами и ладонями, большеглазую, с крохотными ножками, слегка похожими на копытца.
          Её нежный запах смешивался с серными парами, и этот ароматный коктейль слегка кружил Борну голову. Но инкуб не торопился. Он был весьма опытным соблазнителем и знал, что всему требуется время и место. Место было определено, оставалось дождаться подходящего часа.
          Демоница подошла к лавовому потоку, потрогала ножкой, насколько горяча сегодня "водица"…
          О страсти демоницы к купаниям Ангелус Борн узнал давно и случайно. Было время, когда он, одинокий, годами сидел на берегу, задумчиво отслеживая потоки, и однажды, блуждая умом по соседним пещерам, заметил купающуюся Тиллит. Демоница была молода и соблазнительна – отчего было не посмотреть? И почему бы потом, не отвлекаться от своих раздумий, разыскивая её гибкое чёрно-красное тело?
          Сначала Борна всего лишь умиляла её тяга к купаниям. В Первом круге их считают детской забавой. Но ему ли было судить Тиллит? И он долгие годы просто наблюдал. Не подглядывал, нет. Какой смысл подглядывать в мире, где все и так предельно обнажены? Он сидел и смотрел на неё, а потом….
          Демоница Тиллит вытащила из лавы ножку, хихикнула и с разбега ухнула с головой! Только пузыри пошли!
          Борн улыбнулся за своим каменным укрытием. Он через камень видел легко, Тиллит же была ещё слишком юна для таких умений и совершенно не замечала сидящего в засаде инкуба. Да даже и заметила бы, в чём конфуз? Лишь в том, что молодая супруга правителя Первого круга предаётся детским забавам? Из этого мало что можно выторговать.
          Борну нужен был конфуз поосновательнее. Ему больше не к кому было сейчас обратиться. Кто-то должен был устроить ему протокольную встречу с правителем. А уж там инкуб попросит за сына, возьмёт на себя любые обязательства, лишь бы мальчика признали.
          В первые годы своего добровольного заключения в Первом адском круге инкуб имел отношения со здешними правителями. И не безуспешные.
          Пока не надоело льстить и носить маску идиота. Но ведь у него тогда и сына не было.
          Тиллит вынырнула, тряхнула очаровательной головкой в слипшихся от лавы кудряшках. Всё-таки она была необычайно мила и до сих пор возбуждала Борна. Но вот об этом сейчас не стоило и упоминать. Длительные отношения – дурной тон в Аду. Сейчас между ними возможна лишь ни к чему не обязывающая, случайная встреча старых знакомых…
          Борн планировал сегодня воспользоваться врождённым оружием инкубов – соблазнить Тиллит, а когда она станет расслабленна и благодарна, вытянуть из неё обещание посодействовать его встрече с правителем, где он попросит за Аро. Да, это было несколько… некрасиво, но что оставалось делать?
          Наконец, демоница накупалась и наигралась с пузырями. Она выбралась на берег и стояла, подняв руки, ожидая, пока лава стечёт с неё.
          Пора было выходить и Борну. Он привстал неспешно… Но тут же с потолка прямо на Тиллит обрушилось гигантское Адское Покрывало! Седое от старости. С краями, покрытыми язвами и гнёздами пустотных червей. Покрывало было такого размера, что легко могло поглотить десяток таких, как Тиллит! Слишком молодых, слишком неосторожных!
          Борн с рёвом вылетел из своего укрытия. Проклятья, выдыхаемые им, вспороли податливое тело обитателя подземных пещер. Адское Покрывало вздулось пузырём – Тиллит тоже не хотела умирать, а тут ещё инкуб бил по нему всей мощью своего тренированного естества.
          Адское Покрывало зашипело, словно бы сдуваясь, пошло алыми трещинами, Тиллит вывернулась из его уже не таких плотных объятий, и плюхнулась на камни, а Борн, озверевший от наглости неразумной твари, продолжал терзать её, отрывая куски, с шумом падающие в лаву.
          Однако возраст его скоро дал о себе знать. Не усталостью, нет. В Аду возраст даёт не слабость, но выдержку. И Борн остыл так же быстро, как и вспылил.
          Он тут же остановился, тяжело дыша не от усилия, а от гнева. Адское Покрывало не было сильным противником. Оно имело шансы поесть, только напав исподтишка. И сейчас Борн не желал тратить силы на добивание истерзанных лоскутов.
          Тиллит сидела на камне, обхватив руками колени и вжавшись в них головой. Борн бросился к ней, но замер на полпути. Теперь он не знал, как объяснить демонице своё внезапное появление.
          – Я искал тебя, – пробормотал он. – Хотел поговорить.
          Тиллит всхлипнула, и инкуб, отбросив условности, уселся рядом с демоницей и обнял её. Все его замыслы и планы вдруг стали неважными. Вот если бы они ещё не касались сына…
          Борн ругал себя, но начать разговор не мог. Только гладил по голове судорожно вздрагивающую Тиллит. Супругу Правителя Первого круга Ада. Молоденькую сущность, едва разменявшую трёхсотлетие.
          Тогда, девяносто лет назад, она не была ещё супругой старого козла Якубуса. Её связь с Борном вышла мимолётной, терпкой. По сути, инкуб воспользовался молоденькой дурочкой, соблазнив её, но ведь это было обычным делом в Аду. И Тиллит не испытала неловкости или гнева, узнав, что такой хороший любовник обладает такой отвратительной репутацией. Она просто сказала ему: "Убирайся". С тех пор они и не виделись.
          Борн ласково гладил Тиллит, разбирая кудряшки, и жидкий огонь всё быстрее бежал под его кожей. Мало того, Борн явственно уловил и встречное желание. Он нежно скользнул по плечам демоницы и ощутил, как ткани её становятся податливыми, как кожа льнёт к коже в порыве слиться в единое с ним. Такое горячее, томное, необузданное и… ласковое.
          Инкуб заглянул в алые глаза демоницы. Да, он всё ещё был желанен ей, несмотря на предрассудки и адский табель о рангах.
          Пальцы Тиллит оказались вдруг на его плечах, глаза вошли в глаза. Время остановилось, и Вечность простёрлась над ними.
         
          Он не знал, сколько прошло времени, когда "Единое Два" распалось. Сознание Борна испуганно заметалось в поисках ориентиров, ведь демоны, сливаясь в блаженстве любви, могут провести так столетия! Но оказалось, что они с Тиллит были вместе доли секунды. Лишь мир провалился для них в небытие. Сами же они любили быстро и судорожно, понимая, что им теперь уже совсем не положено сливаться всеми своими сутями.
          Борн облегчённо выдохнул. И услышал такой же судорожный выдох, в котором были и боль, и радость, и облегчение.
          – Зачем ты пришёл сюда? – спросила Тиллит негромко и хрипло.
          У демона по спине побежали мурашки: она всё ещё была здесь – её запах, вкус, флюиды её огненного дыхания. Он не посмел соврать:
          – Мне нужна встреча в тронном зале. С Ним.
          – Зачем? – спросила она, удивлённо взмахнув ресницами.
          Ждала, что инкуб будет врать ей про любовь?
          – У меня есть сын, я хочу добиться для него хоть какого-то положения в этом Круге, – так же честно ответил демон.
          – Сын? – удивилась Тиллит. – Я не слышала, чтобы об этом было объявлено.
          – А он и не вступил ещё в Договор, – пожал плечами Борн.
          – Но откуда же ты знаешь, что это именно твой сын? – демоница повернулась к инкубу и уставилась изумлённо, пытаясь считать мысли. – Мало ли уродцев плещется в лаве?
          Борн не открыл для неё сознание. Тиллит не стоило пока знать всю правду про Аро.
          – Я уверен, – сказал он.
          И это тоже не было ложью. Хотя он мог бы и обмануть Тиллит, у него хватило бы опыта и знания натуры обитателей Ада.
          Демоница задумалась. То, что Борн не врал ей, она видела. Не говорил всего, но и не врал. Он искал её по своим делам. И это ей не стоило расслабляться с демоном, имеющим настолько скверную репутацию. Но демоница была так испугана этим гадким Покрывалом … Если бы не Борн, она… Она могла бы...
          Тиллит встряхнулась. Ей даже думать не хотелось о том, что могло случиться сегодня. И её маленькая услуга будет совсем не потому, что Борн слишком много знает о ней. Нет. Она просто попробует быть благодарной.
          Инкуб прочёл ответ в глазах Тиллит и покорно склонил голову.
          – Ты гуляла в пещерах, и тварь набросилась на тебя, – сказал он. – И в благодарность ты всего лишь поцеловала меня. Я буду хранить этот поцелуй вечно.
          Борн встал и торжественно опустился перед супругой Правителя на одно колено. Тиллит хищно улыбнулась, соглашаясь с его трактовкой их страшного приключения:
          – Я думаю, Он примет тебя просто так. Он просто проявит милость, свойственную правителям и примет тебя в тронном зале. Готовься. О решении ты узнаешь сразу же, как оно прозвучит под сводами.
          Тиллит выпрямилась, отряхнулась и… растаяла.
          Борн, опустошённый и расслабленный поплёлся к выходу из пещеры ногами. И только уткнувшись в глухую стену, вспомнил, что умеет перемещаться иначе, но не отправился никуда. Лишь упёр лоб в прохладный камень.
          Казалось бы, всё нечаянно сложилось лучше, чем он надеялся. Он хотел просить о милости, соблазнять, шантажировать, а судьба даровала ему шанс поступить благородно. Но… что будет с Тиллит, когда она узнает, чей сын Аро? В день заключения Договора правду будет сокрыть невозможно. Она прозвучит сама, в торном зале, как ей и положено. И будет записана в Вечную книгу.
          А если бы он сказал ей сейчас? Решилась бы Тиллит сама попросить о милости для Аро? Нет! Ерунда, блажь! Она мечтала бы лишь о том, чтобы успеть скормить Аро такому же Покрывалу, пока не оглашён Договор!
          Выходит, он обманул её?
          Но оглашение произойдёт, от него не скрыться. И Тиллит рано или поздно всё равно возненавидит Борна. Теперь – сильнее, ведь он сам сказал ей, что знает!
          А что, если она догадалась? Потому и исчезла так быстро? Самой ей не под силу будет проникнуть в весьма защищённую пещеру Борна, но у неё много влиятельных родственников...
          Демон резко обернулся, озираясь и собирая ориентиры для перемещения. И увидел, как куски недобитого Покрывала возятся у самого берега.
          Проклятое племя! Он одним прыжком очутился у уреза лавы.
          Поздно. Покрывало уже справилось со всеми биологическими следами встречи инкуба и демоницы. Если они и смещали кровь, тварь уже нашла ей место!
          Взбешенный Борн, обрушил на кучу жадных обрывков весь свой гнев. Только искры полетели вместе с горелыми шматками плоти.
          Разделавшись с Покрывалом, инкуб тщательно осмотрел камень. Кровь демонов живуча, а вдруг она забилась какую-то щель? Но нашёл он лишь смешного скального червя. Безобидную тварюшку.
          Хотел раздавить и сжалился. Больно смешно изогнулся червяк, прикрывая в испуге голову толстеньким хвостом. Его эмоционального опыта едва хватило на то, чтобы ощутить угрозу. Вряд ли червяк понимал, что может сделать с ним Борн, но он жил и боялся. Как все.
          А ещё ему было неуютно на голых камнях, где совсем нет скального лишайника. Верно, он вывелся на Покрывале и симбиотировал с ним какое-то время, подчищая отходы его жизнедеятельности. Без симбионта маленького червяка ждала голодная смерть в горячей пещере.
          Борн смотрел на червяка и ощущал себя таким же. Что было у него? Ни семьи, ни связей. Только ласка лавовых испарений, да сын, ради которого он и жил последние 90 лет. Черти? Демоны? Он давно устал от них, как червяк, заброшенный в неподходящую для жизни пещеру.
          Где Ад, великий и раскалённый? С его бурными интригами? С полётами и балами?
          Борн вздохнул и поднял червяка. И обернул вокруг запястья. Червяк тут же слился в одно испуганное цельное кольцо.
          Пусть посидит. Он выпустит его в верхней пещере, более холодной, там, где есть для него подходящая пища.


Глава 3. Ворон – всего лишь вестник
http://www.proza.ru/2017/03/11/898