Русская зима

      Бесконечно долго длится зима, и я, уже привыкнув к ее холодным будням, каждый день надеваю свой зипун, ставший вторым домом – укрытием от ветров и непогоды. И чтобы это ни было – пуховик, дубленка, армяк, телогрейка или шуба - все прирастает за зиму, наскучивает, опостылевает, но не скинешь, не сменишь на легкое платье. Чего еще ждать от стоически строгого времени года? А оно ждет одного – смирения. Смиряюсь, и в самом потаенном, укромном месте души, жду лета. Зима, конечно, догадывается о моем желании, но не показывает вида, не думает уходить. Когда наступит лето известно, однако же, время имеет свои законы. И может длиться и длиться.
      Небо тускло с долей бледного, еле заметного оттенка синего. А снег летит между двух домов – моим и соседним. Из окна вижу серые кирпичи длинного фасада, три ряда окон, да темно-синие, слитые одним блоком, ограждения балконов. Изредка прилетят птицы, приземлятся на крышу и будут монотонно ходить из стороны в сторону. Голуби. А сорока или одинокая ворона сядет на мгновение на ветку, качнет ее и отчалит, «обрушив грусть на дно очей»…
      Зима – горькое лекарство. Суровость морозов не знает границ, зато не знает земного подобия и чистота снега, от которого ничего не видно и хочется плакать от неожиданной, резкой, бьющей в глаза белизны. Когда из темного подъезда выходишь во двор, бывает, что слеза скатится по щеке.  Зима подобна смерти – кажется все, больше ничего не будет, не произойдет никогда, замерло, умерло в холоде, застыло в прозрачном стекле. Но зима, как смерть, длинна, а не бесконечна. Все ресурсы собраны внутри, сконцентрированы, сосредоточены. Нет активности пробуждающейся  весны или осеннего буйного, яркого, догорающего, последнего в году цветения природы. Актив весь внутри, переосмысливаются основы, закладывается фундамент. Долго длится сибирская зима: рано начинается, поздно кончается. В ноябре уже белым-бело и в марте еще лежит снег.
      Бывает март, равный ноябрю по погоде, промозгло и слякотно, бесприютно и уныло, проторчишь на остановке и, не дождавшись, отправишься пешком через весь город. Моросит снег вперемежку с дождем. И дОма, как в юности, как в старые, добрые времена, выпьешь морса или горячего чая с вареньем. Душисто и сладко. И что-то есть в этом старорусское, глубинное, предвечное и родное, то, что определяет все моё существо. То, отчего Дух воспрянет и воспарит над временем и над пространством.


Фотография из интернета