Мы дети Двенадцатого года

Империя Наполеона разгромлена. С 18 марта 1814 г. братья Муравьевы гуляют по Парижу. Французская столица для них не логово Буанапарте, а скорее свидание с детством – знакомые места посольства, оперы, пансион Хикса, где они учились… Прошло всего пять лет с тех пор, как они уехали отсюда в Россию, оказалось – прошла вечность. Ныне Матвей, которому 20 лет – прапорщик Лейб-гвардии Семеновского полка. Сергей в 17 лет уже армейский капитан. За плечами обоих Отечественная война 1812 г. и участие в Заграничном походе русской армии вплоть до капитуляции Парижа.

Сергей Муравьев-Апостол ради любопытства зашел к известной предсказательнице Марии Ленорман. Гадалка сообщила, что молодой капитан будет повешен. Сергей вспылил и ответил Ленорман, что он «не англичанин какой-нибудь, а русский дворянин». В те времена в России вешали только простолюдинов, а смертная казнь для дворянства была отменена. Однако через 12 лет предсказание сбылось… Один из наиболее видных руководителей декабристского движения, подполковник Муравьев-Апостол, был повешен по приговору Верховного уголовного суда 13 июля 1826 года.

Жизнь Сергея Ивановича Муравьева-Апостола мало изучена, несмотря на то, что он являлся одним из главных вождей декабризма. Это связано, прежде всего, с уничтожением многих личных документов накануне и во время восстания. В сохранившейся копии с Формулярного списка о службе в Черниговском пехотном полку подполковника Муравьева-Апостола за 1825 г. мы узнаем, что с 12 декабря 1812 г. он поручиком из Корпуса Инженеров Путей и Сообщения переведен в Егерский батальон Ея Императорского Высочества Великой Княгини Екатерины Павловны.

Сестра Александра I создала этот батальон в начале войны. Еще «до устроения общего ополчения Екатерина Павловна изъявила желание вооружить дружину на берегах Волги». Она была женой генерал-губернатора Тверского, Новгородского и Ярославского принца Георга Гольштейн-Ольденбургского. Их резиденция находилась в Твери, и поэтому формирование Егерского батальона началось в этом городе. Некоторые исследователи считают, что эта часть состояла из добровольцев и казенных крестьян Тверской губернии. Это неверно. Великая Княгиня предложила Александру I собрать добровольцев со своих удельных владений. Известно, что в 1810 г. в качестве свадебного подарка российский император подарил сестре во владение огромный удел в 12-и губерниях России с населением в 70.000 крестьян.

С 3 июля по Высочайшему повелению рескриптом разрешено было Екатерине Павловне собрать особый батальон со 100 душ по одному воину на защиту Отечества и имений. По документам приема находим, что набирали крестьян из губерний: Московской, Новгородской, Вологодской, Костромской, Владимирской, Нижегородской, Симбирской, Смоленской, Тамбовской, Пензенской, Орловской и Вятской. Из Тверской губернии в батальон записались добровольцами только 77 семинаристов, т.е. учеников духовных училищ и 26 церковнослужителей, в том числе даже один монастырский послушник. Они были из Тверского, Кашинского, Краснохолмского, Ржевского, Старицкого и Бежецкого уездов. Так, только двоим поступившим на службу из Кашина исполнилось 19 лет. Остальные были 15-16-летние, одному же – только 13 лет. Не хватало младшего командирского состава, и поэтому 17 ученикам и одному церковнослужителю стразу же или со временем было присвоено звание унтер-офицеров.

Через месяц, 9 августа, в Твери из 712 рекрут собралось только 250 человек. Закупка и изготовление военного снаряжения и прочих казенных расходов для батальона оплачивались из средств Великой Княгини. Егеря Екатерины Павловны по качеству организации и своим гвардейским видом выделялись среди сермяжных полков «временного ополчения», собранных в окрестностях города со всей Тверской губернии. На егерях был темно-зеленый двубортный мундир с воротником того же цвета, погонами, обшлагами и клапанами. Штаны темно-зеленые, матросского типа. Кивера обшиты медвежьим мехом, у рядовых заменялся черным собачьим. Офицеры носили золотые гвардейские эполеты и полусабли через плечо – на флотский манер. Люди в батальон прибывали, и вскоре по количеству личного состава он стал равняться пехотному полку. Но из-за нехватки офицерского состава за все время своего существования назывался батальоном. Командиром был назначен князь Александр Петрович Оболенский, капитан Лейб-гвардии Драгунского полка и адъютант принца Ольденбургского.

После занятия французами Москвы егерей Екатерины Павловны эвакуировали из Твери на доформирование в Весьегонск. Офицеры принимали личное участие в призыве добровольцев. Командир батальона князь Оболенский рассчитывал набрать из тверских патриотов резервную роту из 200-300 человек для восполнения боевых потерь. Ее приказано было формировать в Твери. Основной состав батальона в то время находился в Ярославле, где ему провели смотр Великая княгиня и генерал Клейнмихель. В Твери желающих вступать в егеря в конце Отечественной войны оказалось не так много. 5 декабря Екатерина Павловна пожаловалась Александру I, что «смогла завербовать только 60 добровольцев, готовых разбить себе голову на службе Вам, а моя резервная рота представляется мне глупой затеей».

С 30 ноября 1812 г. по приказу Великой княгини резервная рота вместо добровольцев пополнилась 222 рекрутами из ее новгородских и костромских имений. 16 декабря в состав роты поступил весь экипаж малой яхты Екатерины Павловны. Экипажем, состоявшим из двух унтер-офицеров, 14 нижних чинов и двух юнгов, командовал штурман 9 класса Мальцев.

В это время из действующей армии в Тверь прибывает поручик (с 17 декабря 1812 г.) и кавалер С.И. Муравьев-Апостол. Он получил назначение в резервную роту егерского батальона Екатерины Павловны.

Он родился в Петербурге 28 сентября (9 октября) 1796 г. в семье дипломата и литератора И.М. Муравьева-Апостола. Будучи российским послом в Испании, отец поместил своих сыновей в лучшее учебное заведение Европы – пансион Хикса в Париже. Французская столица на пять лет стала родным городом для братьев Муравьевых. Вернувшись в Россию с семьей, бывший посол И.М. Муравьев-Апостол, непримиримый враг Наполеона, находит поддержку и понимание при «малом дворе» в Твери у сестры императора Екатерины Павловны. Поэтому сыновей своих он отдает в недавно образованное училище Инженеров Путей и Сообщения, которому покровительствовал Главный директор Ведомств путей сообщения принц Георг Ольденбургский. 14-летний Сергей, имея «к геометрическому ум», делает успехи в этой области. С 16 декабря 1810 г. он юнкер в корпусе Инженеров Путей и Сообщения. 20 мая 1811 г. прапорщик. 20 мая 1812 г. подпоручик.

Зато его брату Матвею инженерное дело плохо дается: «Узнавши, что война будет с французами, я определился подпрапорщиком в Семеновский полк».

В июне 1812 г., узнав о вторжении Великой армии в пределы России, 15-летний Сергей стремится попасть в действующую армию. Инженеров не хватало, и офицеры корпуса вскоре оказываются на войне. Муравьев-Апостол прикомандирован к пионерским частям под начальством инженер генерал-майора Ивашова. Боевым крещением для юного Сергея становятся бои у Витебска. Он – участник Бородинского сражения. Несмотря на то, что главнокомандующий М.И. Кутузов бережет юного подпоручика и держит при главной квартире, тот в самый критический момент «в составе саперных войск под ураганным огнем неприятеля со своей ротой непрерывно отбивал атаки французов, строя и защищая укрепления – редуты».

После Малоярославца молодых офицеров корпуса Путей и Сообщения возвращают из армии доучиваться в Петербург, но Сергей Муравьев-Апостол, используя родственные связи, остается и поступает в отряд своего шурина генерала Адама Ожаровского. Здесь ему выпадает возможность отличиться. За сражение при Красном награжден Золотой шпагой с надписью «За храбрость». Участвует в преследовании французов до Березены и после изгнания врага за пределы России получает орден Св. Анны 3 ст. Отечественна война закончена, но 16-летний поручик желает участвовать в Заграничном походе и добивается назначения в резервную роту батальона Екатерины Павловны.

Он прибывает в Тверь вовремя. 27 ноября 1812 г. основной состав батальона уже выступил к действующей армии. Резервная рота под командованием капитана Родичева полностью будет сформирована только в феврале 1813 года. Теперь состав Егерского батальона, которым командовал князь Оболенский (уже полковник), достиг 1126 человек (964 егеря, 137 унтер-офицеров, 55 штаб- и обер-офицеров).

В тяжелейших условия резервная рота догоняла свой батальон. В стране свирепствовала эпидемия тифа. Несмотря на прекрасное снабжение после Витебска начались повальные болезни. В Восточной Пруссии местные жители брались вылечить на дому офицеров больных «гнилой горячкой». В конце марта 1813 г. батальон Екатерины Павловны добрался до Берлина и только в начале апреля, уже за Эльбой, они догнали действующую армию и вскоре егеря приняли боевое крещение в сражении при Люцене.

Резервную роту ждала другая судьба. Ей достанется только несение караулов да разоружение местной Национальной гвардии, распущенной по домам союзными войсками. Только на берегах Рейна в городе Альткирхен в начале 1814 г. они соединятся со своим батальоном, находившимся в резерве Гренадерского корпуса.

Нашего героя не устраивала служба в тылу, он рвался в бой. Его прошение принято и из резервной роты его переводят в корпус генерал Берга, под чьим началом находился батальон Екатерины Павловны. Сергей Муравьев прибывает как раз к началу сражения при Люцене 20 апреля 1813 года. Несмотря на численное превосходство французов Союзная армия (русские и прусские войска) решили атаковать. Тверские егеря находились в резерве за колоннами прусского генерала Блюхера. Здесь они впервые попали под вражеский артиллерийский огонь. По словам полковника князя Оболенского:

«Натурально солдат после первого ядра стал колебаться, но я и растолковал, что от этого много сраму, а пользы никакой нет, и не один уже после под самым сильным огнем, не шевелился, чего трудно даже от самых старых солдат добиться».
На глазах егерей и самого русского царя, командовавшего резервом, разгорелся рукопашный бой. Генерал Казачковский без выстрела повел в штыковую атаку своих ветеранов и буквально смел французскую пехоту, а сам пал раненым картечью в живот. За его бригадой последовал батальон Великой Княгини. Князь Оболенский напишет об этом:

«20 апреля под г. Люценом находился на правом фланге противу дер. Гросгершен, занятой значительным числом неприятеля, препятствовавшим нашей батарее стать на назначенное место. Несмотря на несоразмерность сил, батальон овладел штыками оною деревню и заставил неприятеля отступить, чем доставил возможность батарее подполковника Литштейна стать на выгодное место».

Полковник скромно умолчал, что сам был в том деле легко контужен пулей, которая «пробила шарф, сюртук и ударилась в мундирную пуговицу». За это дело князь Оболенский был представлен к ордену Св. Георгия. Среди награжденных офицеров батальона мы находим фамилию Муравьева-Апостола (орден Св. Владимира 4 ст. с бантом). Из рядовых отметили только девять человек, в числе которых бывший семинарист Кашинского училища Поликарп Редикорский. Это была первая победа батальона, хотя атака при Люцене, по несогласованности действий союзников не удалась, и они отступили.

В последующих боевых действиях тверские егеря приняли участие в составе «летучих» отрядов, действующих на флангах армии. Эта партизанская война проходила в труднодоступной местности Рудных гор. Особенно батальон отличился в боях 10-15 августа 1813 г. у Пирне. Союзные войска спешили к месту, где должна была состояться генеральная битва, и поэтому маленький отряд тверских егерей, чтобы не ослаблять армейские полки, отдали в распоряжение генерал Иловайского 12-го. Он назначил их наблюдать за замком Кенигсштейн, но именно в этом горном месте свой корпус (30.000 солдат) решил провести для удара в тыл союзникам генерал Вандамм. До ночи батальон Екатерины Павловны держался на этом участке, отбивая атаки неприятеля ружейной стрельбой и штыками. Ночью, только получив приказ командования, отступили на Теплицкое шоссе, разрушив за собою мосты и дороги. Благодаря этому генерал Вандамм только через сутки вывел своих французов на стратегически важную дорогу. После тверские егеря участвовали в сражении у Бауцена 20-21 мая.

15 августа батальон присоединился к войскам под командованием генерал-лейтенанта графа Остермана. 16 августа вместе с Лейб-гвардии Преображенским полком в узком проходе Бергсюбеля штыками расчислили путь основным силам своего отряда от французской пехоты. 17 августа участвуют в одном из самых жестоких сражений – при Кульме. Батальон за эти дни понес большие потери, более 150 человек, в основном ранеными.

27 августа 1813 г. Сергей Муравьев-Апостол напишет сестре Елизавете Ожаровской из г. Петервальсдау:

«Я живу вместе с братом, и поскольку мы в сходном положении, т.е. без единого су, мы философствуем каждый на свой лад, поглощая довольно тощий обед… Когда граф Адам Ожаровский был здесь, я обедал у него, но увы, он убыл, и его обеды вместе с ним».

Молодой офицер ни словом не обмолвился о страшных боях, о тяжелой ране брата Матвея, полученной в Кульмском сражении.

2-4 сентября егеря батальона Великой Княгини участвуют в авангардных боях при Елендорфе и Нолендорфе. Князь Оболенский пишет:

«3-го числа, когда вся неприятельская армия наступила на авангард, был в линии, удерживая позиции между Елендорфом и Петерсвальдом; неприятель, выслал наигустейшую цепь стрелков для овладения нашей батареей, – наши стрелки за кавалериею бросились в атаку и захватили много пленных».

Последним сражением для тверских егерей стало «Битва народов» под Лейпцигом с 4 по 7 октября 1813 года. Здесь они отличились несколькими атаками и стойкой обороной в Университетском лесу на южной окраине города.

Матвей Муравьев-Апостол из города Готы, где долечивал рану, писал сестре 21 октября:

«Под Лейпцигом Сергей дрался со своим батальоном и такого еще не видал, но остался цел и невредим, хотя с полудня до ночи 4 октября находился под обстрелом, и даже старые воины говорят, что не припомнят подобного огня».

За сражение у Бауцена Сергей Муравьев-Апостол произведен в штабс-капитаны, за Лейпцигское сражение получил чин капитана. А ведь ему исполнилось всего 17 лет. В октябре 10 нижних чинов батальона наградили знаком отличия военного ордена за сражение при Люцене и Бауцене весной 1813 года.

В течение кампании из 712 человек личного состава в строю осталось только 418. Больше всего погибло костромских и вятских добровольцев. Из 46 стрелков из Новгородской губернии в строю остались только 16. 14 тверских семинаристов сложили свои головы в той войне, причем младшему Николаю Ивашеву из Ржевского уездного училища было всего 14 лет. После Битвы народов, когда союзная армия вступала в пределы Франции, Великая княгиня Екатерина Павловна просила своего царствующего брата о переводе ее батальона в резерв. С. Муравьев-Апостол пишет отцу:

«…и спешу на его (брата Матвея) счет совершенно успокоить, ибо я уже знаю, что он совсем здоров и выехал уже из Праги полк свой догонять. Я надеюсь с ним не расставаться, потому что наш баталион теперь к гвардии прикомандирован. Он получил награждение Анненскую шпагу; но говорят, что ее переменят и что дадут Владимирский крест. Дай Бог, чтобы это сбылось. Если бы то возможно было, я бы ему свой отдал; он его более меня заслужил. Что до нас касается, милостливый государь батюшка, мы спокойно стоим в г. Ганау, в окрестностях Рейна, где мы очень хорошо приняты жителями, которые так рады, что избавились от французского ига, что не знают, как нам свою благодарность изъявить. Мы теперь там отдыхаем после столь славной, но вместе и тяжелой кампании. Говорят, однако, что мы скоро пойдем вперед.

Несколько дней тому назад была великая княгиня Екатерина Павловна, шеф нашего баталиона… Она со всеми говорила и благодарила нас за наше хорошее поведение во все время, и даже сказать изволила, что мы честь делаем ее имени, и что государь император в награждение за наши труды приказать изволил, чтобы мы с гвардией остались…»

В декабре 1813 г. батальон перевели в резерв и оставили при охране его парков и госпиталей в тылу действующей армии. Для тверских егерей война закончилась. Они вернутся домой осенью 1814 года. 29 октября их командир (уже флигель-адъютант) князь Оболенский доложил министру Д.А. Гурьеву, что «временный батальон ее Высочества, распущен по домам». Из оставшихся в живых тверских семинаристов 7 записались в мещане, а 34 человека остались в Твери и Санкт-Петербурге, чтобы поступить на разные чиновничьи должности. Только 14 человек выразило желание остаться в духовном звании, поступив по распоряжению духовных властей, «на праздные пономарские и дьяконские места» в Тверской губернии.



Капитан С.И. Муравьев-Апостол, не желая оставаться в тылу, опять сумел оказаться в действующей армии. Не обошлось опять без родственной протекции, его взял к себе адъютантом командир 3-го гренадерского корпуса Н.Н. Раевский (у генерала в 1813 г. адъютантом служил дальний родственник Муравьева-Апостола – бежецкий помещик, а в дальнейшем известный поэт К. Батюшков). В 1814 г. он участвовал в последних сражениях с наполеоновскими войсками: Провен, Арси-сюр-об, Фершампенуаз, Париж. Сергей Иванович за них награжден орденом Св. Анны 2 ст.

После войны молодой капитан не вернется в корпус Инженеров Путей и Сообщения, а продолжит военную карьеру. В 1815 г. переведется из армейского чина в поручики Лейб-гвардии Семеновского полка. Он станет одним из основателей первых декабристских обществ «Союз спасения» и «Союз благоденствия». После восстания семеновцев в 1820 г. переведен в Черниговский пехотный полк. А.Д. Боровков в воспоминаниях «Очерки моей жизни» писал о нем:

«Храбрый, решительный, нетерпеливый, готовый на все для исполнения данного обещания. Он беспрестанно возбуждал к начатию восстания, к убийству императора при Бобруйске в 1823 году, в Белой Церкви в 1824 и в Таганроге в 1825… Он поднял на мятеж Черниговский полк в Василькове. Когда близ деревни Королевке он с поборниками своими был окружен отрядом гусар и артиллерии, то защищался упорно, стал впереди предводимых им бунтовщиков прямо против пушек. Повергнутый на землю картечным ударом, он хладнокровно приказал опять посадить себя на лошадь и скомандовал: «Вперед, братцы, на артиллерию!»»

Тяжелораненый подполковник Муравьев-Апостол был арестован. Во время следствия вел себя с достоинством. Верховный суд приговорил пятерых руководителей декабристского движения М.П. Бестужева-Рюмина, П.Г. Каховского, С.И. Муравьева-Апостола, П.И. Пестеля, К.Ф. Рылеева к смертной казни четвертованием. Император Николай I смягчил приговор и 13 июля 1826 г. декабристы были повешены на кронверке Петропавловской крепости.

Как завещание потомкам, сохранились слова С.И. Муравьева-Апостола:
«Мы – дети Двенадцатого года. Тогда русский народ единодушным восстанием спас Отечество. В восстании – начало этого; Двенадцатый год начало Двадцать пятого. Мы думали тогда; век славы военной с Наполеоном кончился; наступили времена освобождения народов. И неужели Россия, освободившая Европу из-под ига Наполеона, не свергнет собственного ига? Россия удерживает порывы всех народов к вольности; освободится Россия – освободится весь мир».



Н.И. Уткин. Портрет Сергея Муравьева-Апостола. Акварель, 1819 г.