Мое пребывание в ГСВГ. Глава 12

Как я попал в полковой хор

Еще когда я находился в карантине меня записал к себе в списки старший лейтенант Адамов, дирижёр полкового оркестра. Правда гитаристов у него и так хватало. Он все интересовался, может я еще на чем играть умею. Но ни на чем больше я не играл. Тогда он меня записал про запас. И вот после нового года он стал готовить праздничный концерт к 23 февраля. Для этого ему надо было набрать хор из солдат. Вот тогда он и вспомнил про меня. Хотя я не говорил ему о том, что пою. Я лишь сказал, что умею играть на гитаре. Но в армии ведь поют все! Просто те, кто имеет более-менее поставленный голос, те поют первым голосом. А все остальные, даже если им медведь наступил на ухо, но они годны к строевой, вполне пригодны для пения в хоре вторым голосом.
Меня и Вовку Власова вызвал к себе ротный, старший лейтенант Прохоров, и сказал, что после обеда мы должны отправиться в клуб и поступить в распоряжение старшего лейтенанта Адамова. Я, признаться, по наивности подумал, что это Васька Гальцев замолвил про меня словечко перед Адамовым и тот решил взять меня в оркестр. Чего скрывать, обрадовался. Той романтики о службе, которая у меня была когда-то, во мне больше не было. Я уже и сам изумлялся себе, что так рвался в ВДВ… Хотя, отчасти, мое желание осуществилось. Ведь, что пехота, что крылатая пехота – это почти одно и то же. Причем, еще вопрос, где служба сложнее? Как говорят о десантнике? – Три минуты орел, а все остальное время лошадь. А про пехоту, что можно сказать? Пехота все время лошадь! Царица полей. Сопка ваша – сопка наша. У пехотинца нет даже тех трех минут, чтобы передохнуть немного, паря в воздухе… О, как сказал! Даже самому понравилось. Прям, прилив гордости в себе ощутил. Надо будет запомнить… Так вот моя мечта осуществилась – я попал туда, где трудностей было хоть отбавляй. Вот только служить особо мне больше не хотелось. Нет, умереть за Родину, я был готов. Но копать от забора и до… обеда, мне, если честно, уже надоело. Я понял, что все эти речи про защиту Отечества в мирное время, которые я слышал часто в военно-пропагандистских программах по ТВ, было обычной пафосной риторикой. На самом же деле почти каждый советский солдат старался так пристроиться в армии, чтобы только увильнуть от службы.  Где бы ни служить, только бы не служить. И лучшее подтверждение тому – это всяческое уклонение от службы старослужащих, посредством перекладывания своих обязанностей на молодых бойцов. Да, в армии почти все косят. Даже прапора пытаются пристроиться туда, где теплее. Ведь, как говорится, рыба ищет где глубже, а человек – где лучше. Это касается и армии. Потому и я начал искать себе местечко поуютнее. Попасть в оркестр, куда попал Васька Гальцев, мне виделось уже за счастье.
Мы пришли в клуб. К моему изумлению, там уже было человек 10, также пришедших в распоряжение Адамова. И никто из них не знал, зачем их туда прислали. Теперь уже и я понял, что скорее всего и я не знаю, зачем я здесь. Нет, столько гитаристов в оркестре точно не нужно. Тогда какого мы здесь?
Вскоре подошли еще люди. А потом пришли «сверчки» из оркестра. С ними прибыл и старший лейтенант Адамов.
Сверхсрочники стали раскладывать свои музыкальные инструменты и приступать к репетиции. А офицер собрал всех нас на сцене и объявил, для чего мы здесь. Только теперь мы узнали, что суждено нам было стать полковым хором.
Адамов начал нас всех прослушивать…
С хорошо поставленными голосами среди 20 человек почти не было. Если бы мне кто-то показал эти прослушивания на гражданке, я бы не поверил, что такое возможно. Как можно таких безголосых людей брать в хор полка?! Оказывается, можно. Просто надо разбавить все это безголосье несколькими хорошими голосами и научить правильно открывать рот безголосых. Именно так поступил и Адамов. Для пения первым голосом он отобрал трех бойцов. К ним примкнуло еще трое сверхсрочников музыкантов. И ничего, зазвучало! Главное теперь было, чтобы поющие вторыми голосами не заглушали пение первых. Это тоже целая наука. Но Адамов, как оказалось, был настоящим профи в своем деле. Он смог из дерьма сделать пулю. Наш хор действительно стал похож на хор.
Так мы стали теперь приходить после обеда на репетицию. Мне это уже начинало нравиться. А что, лучше ведь было сидеть в тепле и учиться петь, чем чистить снег, как это делала наша рота в этот час. Иногда мы приходили слишком рано. В это время «сверчки» репетировали свой репертуар в полковом ансамбле. С ними играл и Васька Гальцев. Он был универсал. Он мог играть и на клавишных инструментах, и на гитаре, и на бас-гитаре, и на ударнике. Также играл на баяне. Ну и на трубе, конечно же. Ведь при ее помощи он будил теперь каждый день полк. Как  и отбой совершался по его горну.
Как-то мы снова пришли рано и снова увидели расставленную аппаратуру. «Сверчки» отошли на перекур, так что инструменты лежали свободными. Вовка Власов взял гитару и начал перебирать по струнам. Потом исполнил собственно написанную песню. Кто-то подыграл ему на ударнике. Не совсем профессионально, но терпимо. Да и Васька подстроился под песню и наложил фон на стринксе. Зазвучало неплохо.
- А че, может свой ансамбль создать? – произнес кто-то из солдат.
Эта идея понравилась многим. В том числе и мне…