Путешествия и путешественники

размышления на фоне Катманду

Вот уже пару лет подряд ровно в середине февраля в Катманду на несколько дней портится погода: гремит гроза, сверкают молнии и льёт дождь. Причем, все это уже после нескольких недель довольно стабильной и теплой погоды. Позавчера дождь с грозой в послеобеденное время вызвали у меня приступ ностальгии по такому же февралю трехлетней давности. Тогда, после четырех месяцев в Непале, я одновременно и хотел, и не хотел уезжать отсюда.

Я не особо люблю дождь, и это привычка, имеющая практическое объяснение и сформировавшаяся после лет путешествий: дождь обычно означает сырость, холод, непроходимые дороги и прочие препятствия на твоем пути. С другой стороны, думается мне, после ночного дождя, воздух в Катманду, пусть и ненадолго, становится чище и прозрачнее. Дождь, в самом деле, это есть нечто домашнее, то, что можно терпеть и даже любить, смотря на него из окна и сидя, завернувшись в теплый плед и попивая горячий чай (к этой картинке хотелось бы еще добавить и камин). Может быть, потому я и не очень переживаю по этому поводу, находясь в Катманду. Правда, здесь, горячему чаю я предпочитаю тибетскую тунбу, которая тоже неплохо спасает в промозглую холодную погоду. 

Суббота – мое любимое время в Катманду. Как минимум, полдня на улицах города и в его ресторанчиках довольно тихо и спокойно. Радует и еще один факт: по непальским понятиям, воскресенье именно сегодня (ведь здесь суббота является выходным днем), а по понятиям всего остального мира – только завтра. Соответственно, период моего относительно беззаботного существования, когда мало кто "с большой земли" побеспокоит меня письмом о срочной работе или, по крайней мере, мало, кто будет рассчитывать на то, что в эти дни я буду что-то срочно делать, продлевается в Непале на целый день, пусть всего лишь психологически, и всего лишь для меня самого.

В Казахстане сейчас происходит что-то нехорошее: страна практически на грани катастрофы, и все последние дни мои мысли только этим и заняты. С другой стороны, такой негативный настрой не может длиться вечно. И мозг, понимая это, пытается перестроить меня на темы, более мне близкие, темы, не связанные с лживой политикой и правителями, ненавидящими свой народ. Поэтому я мечтаю о путешествиях, планирую путешествия, пишу о путешествиях.

Субботним утром особенно приятно сидеть внизу в "Яке" (хотя в Непале я вообще редко завтракаю, предпочитая до обеда работать у себя в комнате), и наблюдать за улицей, пусть даже там и пасмурно, а также немногочисленными посетителями ресторана, которые, благодаря их небольшому количеству, превращаются из безликой и шумной толпы в отдельных индивидов, в каждом из которых можно попытаться рассмотреть нечто интересное. Стоит лишь попытаться и это получится, мы ведь в Катманду, на "земле неслучайных встреч".

Двое пожилых мужчин, сидя за соседними столиками, переговариваются друг с другом, Выясняется, что один из собеседников, очевидно ирландец, ждет в Катманду самолет в район Эвереста (последние дни из-за дождливой погоды самолеты не летают). Он ждет самолет, попивая в столь раннее для Катманду время (около 11 утра) пиво "Эверест" (в качестве некоего утешения, как он объясняет). Другой, судя по репликам, бывает в Катманду довольно часто, может быть, даже живет тут временами. Затем они начинают обсуждать путешествия по Тибету и Кашмиру. Конечно, наши дни - это не XIX век, когда подобный опыт был на вес золота, но и сейчас, в век туризма, доступного многим, подобные разговоры выглядят и звучат естественно и не сюрреалистично далеко не везде на земном шаре. За что и люблю Катманду, за то, что здесь они совершенно естественны. "Ирландец", кстати, "новичок" в Непале, ибо уже собираясь уходить, он принимается распрашивать меня по поводу того, что я пью (а пью я, как и обычно, горячую тибетскую тунбу).

Для меня очень важно, чтобы у ресторанчика или гостиницы была история. Она придает характер, превращая место, где просто утоляют голод, в место, куда путешественники возвращаются, чтобы возвращаться, то есть, куда едут ради атмосферы, ибо атмосфера рождает идеи и дает силы. Когда разговор идет о ресторане или гостинице, расположенных в Катманду, на этом перекрестке цивилизаций, наличие этой самой истории обретает особый смысл и особое значение. История "Яка" это уже чуть-чуть история Авалона, но сколько других, более легендарных историй, связано с этим местом? Ведь "Як" существует с восьмидесятых годов, став одним из самых знаковых для путешественников мест непальской столицы. Возможность "неслучайной встречи" видится здесь скорее закономерностью.

Еще час назад мне хорошо писалось. Я описывал события полуторалетней давности, когда мы обследовали горный массив Жаман Кызыларай в Центральном Казахстане, одну из самых запоминающихся и богатых на события вылазку того сезона. Но вот, дойдя до какой-то строчки, я понял, что желание писать куда-то улетучилось. Может быть, тому виной шум, который, по прошествии нескольких часов, ближе к обеду, поселяется внутри ресторана, соответственно появлению шумной толпы китайских туристов или менее многочисленной, но не менее шумной, компании непальцев. Вечером будет еще более шумно, ибо на дворе весна, следовательно, многочисленные группы треккеров и альпинистов прибывают в Непал, и "Як" – одно из излюбленных ими мест для вечерних посиделок за длинным столом.

Последнее время я пытаюсь приучить себя соблюдать следующее правило: в те моменты, когда не получается писать, меняй тему и пиши дальше, либо читай то, что написали другие. Причем, писали о чем-то в самом деле имевшем место, а не нечто, чего никогда не было. Для меня ведь даже в детстве всегда было важно, происходило всё описанное в книжке на самом деле, или это всего лишь вымысел автора. В первом случае я ценил книгу намного выше (к своему разочарованию, повзрослев, я узнал, что писать от первого лица – это чаще просто литературный прием, нежели показатель реальности описанного). Тут я вспоминаю начатую позавчера ночью и дочитанную уже вчера около полуночи книгу из серии "Жизнь замечательных людей", посвященную великому русскому путешественнику – Петру Семенову-Тян-Шанскому.

Книжку я проглотил буквально в один присест. Помимо всего прочего, читать ее было интересно еще и потому, что о большинстве из описываемых мест я знал не понаслышке, соответственно, мог представлять себе происходящее во всех красках и со всеми деталями. Семипалатинск, Капал, Коринское ущелье в Джунгарском Алатау, каменные писаницы Тамгалы-Тас, озеро Иссык, плато Ассы, Чиликское и Тургеньское ущелья, подступы к Хан-Тенгри: все эти места для меня являются не просто названиями, а теми точками на карте, о которых я могу и сам что-нибудь рассказать. Это, конечно, делало описываемые события более близкими и родными мне лично. Более того, я мог сравнивать, как оно было тогда, полтора века назад, и как дела обстоят в наши дни. Но были в повествовании и такие места, в которых мне еще не случилось побывать, и теперь многие из них манили еще сильнее, тем более, что по роду своих занятий, знакомство с частью из них мне предстояло. Именно там, в сердце Азии, на фоне Небесных гор, разворачивались события одного из самых интересных для меня периодов мировой истории – "Большой игры", участником которой был и Семенов-Тян-Шанский, и Валиханов, и Пржевальский, а также многие-многие другие. Время, когда имперские намерения великих держав позволяли искателям приключений осуществлять свои самые смелые замыслы, а географические общества стали одними из самых важных и влиятельных организаций на земном шаре. Находясь у подножия Гималаев, я размышлял о Тянь-Шане…

"Он скончался 14 февраля 1914 года в восьмидесятивосьмилетнем возрасте" – предпоследний абзац интереснейшей книги. Удивительное совпадение: Петр Петрович умер ровно сто лет назад, день в день. В этом можно было и хотелось увидеть некую символичность. Вроде того случая, когда в день моего рождения в 2003 году, пришла весть о смерти Юрия Сенкевича, еще одного великого путешественника. Возможно, я слишком переоцениваю свое значение для истории, но таков уж я, тут ничего не поделаешь. Как бы то ни было, итогом прочтенной книжки стало, в первую очередь, понимание того, что надо работать, работать и еще раз работать, с одинаковым вниманием относясь к делам большим и малым, романтическим и не очень, ведь возможности человеческие практически безграничны, что и доказывает жизнь таких замечательных людей. Работать, дабы успеть всё задуманное, помочь всем, кому можешь, и оставить свое имя в веках. С такими мыслями я засыпал вчера, под шум дождя, стучащего по подоконнику.

В жизни каждого настоящего путешественника должна собраться некая коллекция хрестоматийных ситуаций и фактов: смешных и серьезных, плохих и хороших; та коллекция, которая, в общем-то, и делает его настоящим путешественником. У каждого этот набор свой, и ситуации эти весьма разнообразны по своей сути (причем, у каждого времени этот набор своеобразен). В наши дни, даже в это довольно спокойное и безопасное время, это может быть драка с поножовщиной в баре или ночь, проведенная в застенках местной тюрьмы, или снежная буря где-нибудь высоко в горах, это может быть и пропажа документов со всеми деньгами или встреча с вооруженными бандитами где-нибудь в безлюдной местности, а также знакомство с каким-нибудь жутко экзотическим блюдом из жутко экзотического животного и, возможно, отравление им. Это повар в твоем любимом ресторане в тысячах километрах от твоего дома, узнающий тебя и знающий твои вкусы. Это торговец в неприметной лавке, делающий тебе скидку потому, что помнит тебя и знает. Это, конечно, и знакомство с единомышленниками где-нибудь в Катманду или Кашгаре, которое перерастает в дружбу (или даже любовь) на всю жизнь. И если ты пережил всё это, ты уже никогда не будешь считать свою жизнь неполной или неудачной, не будешь расстраиваться из-за сиюминутных неудач, ибо ты будешь твердо уверен в том, что приключения никогда не кончаются, и в жизни твоей им всегда найдется место: если не прямо сейчас, то несколько позднее - точно.

Но это лишь одна сторона медали. Ведь что еще важнее, так это то, чтобы у твоих путешествий был какой-то смысл. Увидеть весь мир – это, в общем-то, не смысл, а больше коллекционирование, причем коллекционирование бездумное, ведь никто не коллекционирует сразу всё на свете. Праздные путешествия – это, если задуматься, изобретение XX века, прежде ведь люди не путешествовали просто так, у них для этого были какие-то причины, какие-то цели. Но и в наши дни, если ты избрал путешествие как образ жизни, как профессию, то ты неизбежно найдешь в этом какой-то смысл, какую-то пользу не только для себя, но и для человечества. Это может быть желание помочь другим путешественникам, создавая карты и описывая свои путешествия, это может быть желание возродить память о ком-то или о чем-то, имеющем значение для судеб человечества и незаслуженно забытом, а возможно, это желание вдохновить других на то, чтобы оставить спокойную и скучную жизнь и тоже пуститься в странствия, это может быть и желание помочь людям, которых ты видишь в далеких краях, улучшить их жизнь, помочь природе, желание испытать себя, да что угодно, в общем-то. Главное, это то, что ты будешь делать это с душой, потому как работа путешественника очень выгодно отличается от любой другой тем, что тебя ведь никто не заставлял этим заниматься.

Все-таки шум дождя, особенно ночью, есть для меня в Катманду вещь совершенно непривычная, потому как я никогда не приезжал сюда во время сезона муссонов. Скорее подобные звуки могут напоминать мне о горных тропах в Гималаях или на Тянь-Шане, когда дождь стучит по внешнему тенту палатки, или совсем уже об осенней Караганде и обо мне самом в возрасте 15-16 лет. Помнится, что в те годы моим любимым временем дня, особенно, если речь идет о cередине осени, был период в районе 4-5 часов вечера. Если шел дождь, и небо заволакивало темными тучами, не дающими совершенно доступа Солнцу, дома становилось настолько темно и психологически холодно и сыро, что хотелось обернуться в плед и пить горячий чай. Когда-то давно в Караганде, живя с бабушкой, я сидел дома в кресле, накрытом пледом из верблюжьей шерсти, и, поджимая под себя замерзшие ноги, мечтал о путешествиях. Я перелистывал написанные кем-то другим книги и рассматривал созданные кем-то другим карты... Мечты сбываются, если этого действительно хочешь.

© Виталий Шуптар, Катманду, февраль 2014