Малышка

Была у нас с братом в детстве собака. Я ее выпросила у бабушки в поликлинике, ее тамошняя гардеробщица предлагала больным, она на съемной квартире жила, у нее собака ощенилась, а хозяйка не разрешала щенят держать. Щенок был совсем маленький, слепой, умещался в ладошке. В детской ладошке. Такая аккуратная кроха, беленькая, с темными пятнышками. Я гордо протянула гардеробщице плату за собачушку - стоила она три копейки. А я в первом классе тогда училась. Пришли мы с бабушкой домой, поместили песика в шапку-ушанку рядом с батареей - допаривать. Назвали Малышом, думали, мальчик. Оказалось, девочка. Естественно, стала Малышкой. Папа мое приобретение не одобрил, но потом они с мамой это дело каким-то образом урегулировали.
Малышку мы кормили молоком из бутылочки через соску. Поселили ее на кухню, как я уже упоминала, поближе к теплу. Малышка повсюду на полу оставляла следы своего пребывания - небольшие лужицы, маленькие озерца и скромные кучки по более серьезным делам. Убирали за ней мама с бабушкой. Наш с братом лучший друг постепенно рос. Вскоре собачка стала есть такую же еду, какую ели мы сами. В то брежневское время мы особо не шиковали. Мясом избалованы не были, поэтому собака зачастую была вынуждена питаться вегетарианской пищей - борщом, хлебом с маслом, кашей. Стали ее водить гулять на улицу. В то время у нас уже жил взрослый кот по имени Тишка, Тихон, значит. Так вот, этот Тишка Малышку опекал, он спал с ней рядом на кухне, а молоко они лакали из одного блюдца. Только Малышка, когда подросла, Тишку оттесняла от блюдца, старалась, видимо, показать превосходство собачьего мира над кошачьим. А мы с Виталиком, братом моим, еще когда Малышка была крохой, садили ее верхом на Тишку, и Тишка ее по квартире возил. Нельзя сказать, впрочем, что ему это сильно нравилось.

Однажды, когда наша собачка уже была взрослой, мы всей семьей куда-то ушли, а придя домой, застали ее стоящей на кухонном столе и поедающей оставленный в тарелке и чем-то прикрытый творог. Бедная Малышка, по-видимому, не наедалась. Наказывать ее не стали, но она сама, конечно, сконфузилась от того, что хозяева ее застукали за таким неподобающим делом. Она откуда-то знала, что при хозяевах так себя вести нельзя - не позволено, а вот без хозяев природный инстинкт взял свое - кушать-то хотелось!

В другой раз папа в качестве эксперимента налил Малышке в чайную ложечку "Кагора", и она его выпила.
Малышка любила забраться к нам с Виталиком в кровать под одеяло, хотя мама это запрещала. Чувствовала она себя при этом, наверное, почти человеком.

У нас была дача, шесть соток в Талице на реке Чусовой. Малышка дачу обожала, так же, как прогулки на лыжах зимой. Ехали туда на электричке, чаще всего удавалось занять удобные места на скамейках у окна, и Малышке тоже доставался кусочек лавки. Она терпеть не могла сидеть на полу, как крупные собаки, это унижало ее собачье достоинство. Когда электричка стояла на остановках, Малышка вставала на задние лапы и выглядывала в окно, проверяла, долго ли еще ехать.

До дачи надо было проделать путь в десять километров по не заасфальтированной дороге, что начиналась прямо от электрички. Шагали с рюкзаками на плечах, Малышка сопровождала нас, время от времени забегая вперед. Нас, как правило, было четверо - мама, папа, я и брат. Малышка бегала от одного к другому, пересчитывая, все ли на месте, не отстал ли кто, она наверняка казалась себе вожаком стаи. Но слушалась больше всего папу и брата - все-таки, мужчины.

На дачном участке для нее было раздолье, как и для нас с братом. Днем она, бывало, полеживала на скамейке у стены дома, свернувшись клубком и уткнув голову в хвост. Часто выбегала на дорогу за забором, что-то вынюхивала, разведывала. Однажды соседи по даче сообщили маме, что обнаглевшая Малышка забралась в их кастрюлю с супом, стоявшую почему-то на земле, и стянула  оттуда курицу. Бедная Малышонка! Ей хотелось мяса, а мяса не было!  Так, перепадала иногда колбаса и косточки. Еще она любила шоколад и шоколадные конфеты, которые, конечно, были редкостью на нашем столе. Когда это счастье приходило в виде соблазнительного запаха и шороха разворачиваемого конфетного фантика, Малышка сразу мчалась на кухню и принимала просительную позу, садясь на задние лапы. И еще она начинала гавкать, как будто говоря: "Дай! Дай!" Перед такой искренней просьбой никто не мог устоять, и ей перепадал кусочек шоколадки или конфетки. Клыки у нее портились от этого. 

На даче долгими летними вечерами я просиживала на скамейке у дома вместе с бабушкой Кларой и Малышкой. Часто у меня в руках была книжка, подростком я читала Томаса Манна. Солнце на прощание светило своими лучами и скрывалось за горизонтом, тогда мы шли спать. В детстве спится хорошо, как говорится, "без задних ног". За день мы с братом умудрялись так набегаться, что нас не разбудил бы и пушечный выстрел.

Любимая бабуля по утрам приносила мне и Виталику клубнику в сгущённом молоке, это было восхитительно вкусно.

Дачный период детства был лучшим периодом в моей жизни. А Малышка дожила до 14 лет, она умерла, когда мне был 21 год. Мы с бабушкой очень плакали, когда её не стало.