О Пушкине почти без купюр

Писать о Пушкине нелегко. А писать правдиво… было не принято. Не очень принято и сейчас. «Солнце нашей поэзии» - и всё!
Некоторые темы вообще носят характер табу. Особенно преуспели в этом в советское время. Поэт, из-за того, что его, по указанию императора, преследовали представители царской власти, был объявлен пролетарским. Поэтому на темы: Пушкин – помещик, Пушкин – игрок, Пушкин – обманутый муж, Пушкин – эротоман, любовник и некоторые другие - не разрешалось писать даже известным писателям-исследователям. При этом, замалчивались многие факты его биографии или преподносились, как малозначащие эпизоды его жизни, в отрыве от  контекста. А вот на тему: Пушкин друг декабристов 1825 года и борец с царским самодержавием – пожалуйста.
Наиболее наглядно это проявилось в ситуации, связанной с женитьбой Александра Пушкина.
Ко времени женитьбы А.С. Пушкин – первый, признанный большинством современников, поэт России.
У такого известного и популярного в России человека, уже 29 - летнего - не было невесты. Хотя ухаживал он за многими … Только в донжуанском списке их было указанных больше 100. Также 3 раза он сватался, но ему отказали.
Когда он  серьёзно стал ухаживать за Натали Гончаровой,  он был  признанный поэт, но политически неблагонадёжный гражданин, хотя и освобожденный от ссылки, правда не  в Сибирь, всего лишь на Юг России, а потом в имение отца – Михайловское, но всё равно пораженный в правах. Кроме того, он был представитель обедневшего, хотя и древнего, дворянского рода. Думаю, не было секретом ни для кого из его современников, что он был игрок. Даже император Николай 1 в своё время, спросил Пушкина: «Пушкин, зачем ты играешь?»
Все же мать Натали согласилась выдать её замуж раньше старших сестер, что противоречило обычаям того времени, но всё-таки допускалось.
А Пушкин, несмотря на предстоящий серьезный шаг и взятие за себя бесприданницы, оставался самим собой.
Так, после помолвки с Натали, даже в условиях финансового обременения, он проиграл в карты 27 тыс. рублей. А это «обременение» означало, что за Натали Гончаровой её семья не давала приданное. Пушкин, для того, чтобы  состоялся этот брак был вынужден заложить свое имение в Кистенёвке. Да и карточный долг нужно было уплатить.
В общем женитьба Пушкина - это сплошной компромисс. Только вот для кого из них и в чем? Точнее, для кого из них больше…
Конечно, Пушкин получил в жены нереально красивую женщину* и второй плюс – женщину своего круга. Современники отмечали, что … её красота была не классическая,  как у другой московской красавицы Александры Алябьевой, а поэтическая…, они признавались, что ее поэтическая красота «проникает до самого сердца», что это образ, который можно созерцать бесконечно, наслаждаясь «совершеннейшим созданием Творца». Даже в церкви, где непозволительно думать о женских чарах, все переставали молиться и «любовались её необыкновенной красотой»!
Для него и это уже очень много, если бы не дальнейшие обременения в виде обязательной бальной жизни Натальи Николаевны и необходимости принять участие в жизни двух сестер Натальи и поселить их у себя дома и, таким образом, опять нести расходы.
Очень важным моментом их совместной жизни было и то, что вполне естественным было желание Натали нравиться, т.е. реализовывать свою прекрасную женскую сущность. Пушкин тоже ведь полюбил её за это, т.к. он понимал в красоте и был самый талантливый и успешный певец прекрасного.
Вот и император обратил на Натали внимание. И многие понимают, что это могло означать в то время. Для большинства тех, кто вращался в высшем свете, было мечтой, через «успех» своей жены у членов императорской фамилии, получить карьерный или материальный успех в жизни.
Но в дальнейшем, это  все больше начало тяготить Пушкина.
Вдвоем со стороны они действительно  не смотрелись гармонично. И по этому поводу в свете, который стал для Натали местом притяжения и самореализации, а для Пушкина местом напряжения и дискомфорта, стал раздаваться злопыхательский шепот, постепенно перерастающий в гул. О чем конкретно?  Для непонятливых - о том, что они не пара… и т.д. Усугублялось это тем более, что Пушкин был громадный талант в поэтическом и вообще в литературном плане, да ещё и остёр на язык… Поэтому он раздавал свои остроты, каламбуры и … направо и налево, а в замен получал  врагов и недоброжелателей пачками.
*)В.Ф.Ленц** так описывает жену Пушкина, увидев ее в первый раз : «Вдруг – никогда этого не забуду – входит дама, стройная как пальма, в платье из черного атласа, доходящем до горла. (В то время был придворный траур.) Это была жена Пушкина, первая красавица того времени. Такого роста, такой осанки я никогда не видывал – когда она появлялась, казалось, видишь богиню. Благородные, античные черты лица ее напоминали мне Евтерпу Луврского музея, с которой я хорошо был знаком. Кн. Григорий Волконский подошел ко мне, шепнул: «Не годится слишком на нее засматриваться».
**)Ленц Василий (Вильгельм) Федорович (01.06. 1808 — 19. 01. 1883) — воспитанник Дерптского и Петербургского университетов, пианист, музыкальный критик, автор книги «Beethoven et ses trois styles» (SPb., 1852) и др. сочинений, юрист. Автор воспоминаний о встречах с Пушкиным у В. Ф. Одоевского и в петербургском обществе (1833—1836).
А вот что записал А.С. Сомов со слов Надежды Михайловны Еропкиной: «Натали еще девочкой-подростком отличалась редкой красотой. Вывозить ее стали очень рано, и она всегда окружена была роем поклонников и воздыхателей. Участвовала она и в прелестных живых картинах, поставленных у генерал-губернатора кн. Голицына и вызвала всеобщее восхищение. Место первой красавицы Москвы оставалось за нею. Наташа была действительно прекрасна, и я всегда восхищалась ею. Воспитание в деревне на чистом воздухе оставило ей в наследство цветущее здоровье. Сильная, ловкая, она была необыкновенно сложена, отчего и каждое движение ее было преисполнено грации. Глаза добрые, веселые с подзадоривающим огоньком из-под длинных бархатных ресниц. Но покров стыдливой скромности всегда вовремя останавливал слишком резкие порывы. Но главную прелесть Натали составляли отсутствие всякого жеманства и естественность. Большинство считало ее кокеткой, но обвинение это несправедливо. Необыкновенно выразительные глаза, очаровательная улыбка и притягивающая простота в обращении, помимо ее воли, покоряли ей всех».

Вскоре после приезда молодых из Москвы в Петербург Дарья Федоровна Фикельмон делает запись в дневнике: “1831.21 мая. Пушкин приехал из Москвы и привез свою жену, но не хочет еще ее показывать. Я видела ее у маменьки - это очень молодая и очень красивая особа, тонкая, стройная, высокая, - лицо Мадонны, чрезвычайно бледное, с кротким, застенчивым и меланхолическим выражением, - глаза зеленовато-карие, светлые и прозрачные, - взгляд не то чтобы косящий, но неопределенный, тонкие черты, красивые черные волосы. Он очень в нее влюблен, рядом с ней его уродливость еще более поразительна, но когда он говорит, забываешь о том, чего ему недостает, чтобы быть красивым, его разговор так интересен, сверкающий умом, без всякого педантства”.

Таким образом, прекрасная Натали получила в мужья маленького, на 10 см ниже её, мужчину, с очень своеобразной внешностью, политически неблагонадежного, со скандальной историей жизни, но очень талантливого и уже известного поэта.
"...Пушкин не любил стоять рядом с своею женой и шутя говаривал, что ему подле нее быть унизительно: так мал был он в сравнении с нею ростом..."
(П.А. и В.Ф. Вяземские «Рассказы о Пушкине, записанные П. И. Бартеневым»)
 
 Но насколько сложна и невыносима была обстановка в семье Гончаровых, что бы такая красивая, молодая, хорошо образованная женщина согласилась заключить столь сомнительный, но некоторым критериям, брак?
История семьи Таши Гончаровой, как звали её в семье, была поначалу и романтическая, но со временем все более драматизиовалась и в некоторые моменты, даже  до трагедии. Чтобы понять это нужно хоть немного знать историю её семьи.

Бабушка Натальи Гончаровой, Эуфрозина Ульрике фон Поссе, была дочерью богатого помещика, ротмистра Карла Либхарта и Маргарет фон Фитингофф, живших в Лифляндии.
В 1778 году она вышла замуж за барона Мориса фон Поссе, шведского                происхождения, и от этого брака родилась дочь Жаннет.                Но Ульрике  влюбилась в полковника Ивана Александровича  Загряжского, любимца князя Потемкина.
Скандал в семье был неописуемый. Был дан развод, и Ульрика уехала в Россию, оставив маленькую дочь.
Но Загряжский не мог жениться на Ульрике, поскольку был женат. Поэтому,
когда ему надо было ехать на войну, он привез  ее к своей жене
в имение Ярополец, где позже  Ульрике и родила дочь. Это девочка потом и была мать Натальи Николаевны Гончаровой.

Законная супруга Загряжского, доброго сердца женщина, в конце  концов, оставила прекрасную Ульрику в своем доме, обогрела ее, и приняла вскоре родившуюся у той дочь Наталью в свою семью.
Ульрика между тем чахла в чужой обстановке и вскоре «зачахла как цветок» -
и умерла в 30 лет, оставив законной супруге на попечение маленькую дочь,
которую та полюбила и воспитывала как родную, и с помощью своей влиятельной родни «приложила все старания,   чтобы узаконить рождение Натальи, защитить  все ее наследственные права».

 
РОДИТЕЛИ Натальи Гончаровой

...Наталия Ивановна Загряжская, в молодости была знаменитая красавица, кружившая головы многим, фрейлина двора Её Величества Государыни Императрицы Елизаветы Алексеевны.
Будущая мать Натали, как и ее сестры, была принята во фрейлины по рекомендации тетки фрейлины Екатерины Кирилловны Загряжской. С ранней юности Наталья Ивановна  отличалась красотой. При дворе в нее влюбился кавалергард Алексей Яковлевич Охотников. Одновременно у него развивался роман с императрицей  Елизаветой Алексеевной.  Историк, великий князь Николай Михайлович, в своем труде о Елизавете Алексеевне  написал целую главу о ее любви к Охотникову под названием «Единственный роман императрицы».
Историк пользовался  дневниковыми записями Александры Федоровны (жены Николая I), а также  мемуарами придворных дам.
В 1806 г. в свои 26 лет Охотников  стал гвардейским штабс-ротмистром   – родная тетка его, княгиня Голицына, была доверенным лицом Елизаветы Алексеевны. Молодой кавалергард был хорош собой, умен, остроумен, имел успех у женщин. Благодаря своим связям Охотников был хорошо известен в свете, часто бывал на приемах. Любовь императрицы и кавалергарда  продолжалась два года – с 1805-го по 1807-й. От своего  возлюбленного кавалергарда императрица Елизавета Алексеевна родила дочь - великую княжну Елизавету, прожившую всего два года. Фаворит, продолжая ухаживать за императрицей, влюбился в 20-летнюю красавицу фрейлину  Наталью Ивановну  Загряжскую.
Брат императора, великий князь Константин Павлович, такого унижения своей невестки  со стороны   кавалергарда вытерпеть не смог и  нанял убийцу. Осенью 1806 г.   штаб-ротмистр Охотников при выходе из театра «был ранен                кинжалом в бок». А 30 января 1807 г.  Охотников умер.
За три дня до его кончины Наталья Ивановна Загряжская была,  срочно,  выдана замуж за человека двумя годами моложе нее - Николая Афанасьевича Гончарова, камер-юнкера, красавца и наследника значительного состояния.
На венчании присутствовала вся царская фамилия: император Александр I, императрица Елизавета Алексеевна, вдовствующая императрица Мария Федоровна (жена Павла I), великие князья Николай и Михаил, великие княжны Екатерина и Анна.
Перед венчанием Наталья Ивановна была «препровождена во внутренние покои к государыне императрице Марии Федоровне, где  убираема была бриллиантовыми к венцу наколками».
В 1808 г., получив чин коллежского асессора, Николай Афанасьевич был переведен в Москву и поступил на должность секретаря к московскому губернатору. Николай Гончаров имел блестящее образование, отличался практической сметкой, незаурядными способностями и музыкальностью.
Внешне жизнь складывалась не так уж плохо, до тех пор пока старый барин Афанасий Гончаров полностью не отстранил сына от управления имением.
Он завел себе молодую любовницу и принялся проматывать, бывшее когда-то 30-миллионным, состояние. В довершение ко всему старик потребовал оставить ему младшую внучку - Наталью. «Всех забирайте, а Ташу мне оставьте!» Пришлось уступить.
Вскоре Николай Гончаров упал с лошади и сильно расшибся. Несколько дней пролежал без памяти, отец Наташи, потом пришел в себя. После этого случая начала прогрессировать душевная болезнь, усугубившаяся пьянством. Он пил назло отцу, назло жене, назло всему миру. Напиваясь, окончательно терял рассудок, гонялся по дому с ножом за женой. Дети в ужасе прятались. ...
Пока отец тихо сходил с ума, а мать ожесточалась от испытаний, Таша жила как маленькая принцесса - дед выписывал для внучки дорогие платьица и шляпки, комнаты были завалены игрушками и сладостями, в парке устраивались пышные праздники. Старик обожал внучку, и все воспитание сводилось к безудержному баловству. Правда, ее научили читать и считать, выписали гувернера для обучения французскому языку. Тогда она впервые услышала имя «Натали», и девочке объяснили, что так ее будут называть, когда она станет барышней.
Наталья Ивановна почти не тратилась на обновы для девочек, не покупала лакомств и игрушек. Вот на обучение не скупилась - детям преподавали географию, историю, математику, языки. Когда пушкинисты обнаружили школьные тетрадки Натали, и к полному своему изумлению обнаружили, что эта десятилетняя девочка была гораздо умнее своих сверстников. Поразительно ее сочинение на тему государственного устройства Китая. Причем написано оно с такими подробностями, которые свидетельствуют о ее невероятной начитанности. Или тетрадка, в которую она записывали афоризмы и максимы французских философов. И это, заметьте,                без понукания взрослых - в десять лет!
В их доме вообще много чего запрещали. И гостей не принимали - жили затворниками. Да и какие гости, если папенька то и дело впадает в буйство? Однажды девочка перепугалась до полусмерти - отец схватил нож и погнался за ней; дочь еле успела закрыться в комнате и там потеряла сознание. С тех пор сильные потрясения вызывали у нее глубокие обмороки.
Вот так Таша росла в "тихом" и мрачном родительском доме.

С некоторых пор все бразды правления имением, фабрикой (исполнявшей             заказы на бумагу для императорского двора!), конным заводом      взяла                на себя властная, гордая, острая на язык, Наталия Ивановна.                Привыкшая с молодости к    блестящему обществу, она с трудом  переносила               нравы провинциальной    усадьбы, ее характер постепенно портился, она могла выйти из себя по любому, самому незначительному поводу.
Попав в сложные семейные обстоятельства она, практически сама, при постоянном безденежьи воспитывала детей… Эти обстоятельства озлобили её  и она жестоко обходилась с детьми послушными и умными дочерьми.
Мать Наташи была человеком властным и суровым. Когда окружающие обращали внимание на красоту ее восьмилетней дочери и на античное совершенство черт ее лица, Наталья Ивановна лишь цедила: "Слишком уж тиха, ни одной провинности! В тихом омуте черти водятся!"
Она легко могла отхлестать дочерей по щекам, впасть в истерику, а однажды в гневе разбила фарфоровую куклу, выписанную дедушкой специально для Наташи из Парижа. Девочка не смела показать своего отчаяния… Ее глаза часто наполнялись слезами, но плакать категорически запрещалось — иначе последовало бы строгое наказание. Матери, жестко муштровавшей своих детей, которые до безумия ее боялись.
Наташе часто приходилось стойко переносить вспышки гнева родного человека – с самого детства она научилась пережидать бурю, вспыхивающую внутри другого. Жизнь рядом с беспокойной матерью и больным алкоголизмом отцом, Николаем Афанасьевичем,  сделала Наталью Гончаровой молчаливой и застенчивой, но красоту, данную природой, испортить не смогла.
Она строго воспитывала детей, требуя беспрекословного подчинения и не терпела, когда ей перечили – неограниченность ее домашней власти способствовала этому. Жить все время под гнетом матери трем умным и тоже гордым барышням было тяжело. Они подрастали, их иногда  вывозили на балы: в Калугу, Москву.

Но главным фактором нестабильности семьи всё-таки был дедушка. Дед Натальи - Афанасий Николаевич Гончаров, по своей натуре предпринимателем не был, вел роскошную и безответственную жизнь, быстро промотал громадное наследство. Он хотел распродать и остальное имущество для развлечений. Однако завещание, подписанное царицей, не позволило ему лишить семью родового поместья.
После своей скоропостижной смерти в 1832 году он оставил крупный долг в полтора миллиона рублей, а внучек - Наташу и ее сестер, бесприданницами. Безденежье мучило семью. Наталья порой ездила в театр без перчаток. На одном балу подруга увела ее в дальнюю комнату и заставила надеть свои туфли – как можно танцевать с женихом, к тому же со знаменитым поэтом, на стоптанных каблуках.

Исходя из этого совершенно ясно, что для Натали замужество, хоть за кем – нибудь, было также способом вырваться из тяжелейшей домашней атмосферы, созданной сначала роковыми обстоятельствами, а потом, все более усугубляющейся, деградацией матери. Кроме всего прочего, Наталья Ивановна потеряла любовника, управляющего имением, которому во всем потакала, и, который обворовывал её, и пристрастилась к спиртному.
Итак брак состоялся, но во время  венчания произошли некоторые очень настораживающие, как было признано, мистические события. Позже специалисты обобщили все негативные предзнаменования, предшествующие браку и потом сбывшиеся…
Сыграть свадьбу, как было запланировано, тоже не получилось. Пушкина официально объявили женихом Гончаровой 6 мая 1830 года. А холерные карантины того времени были препятствием к венчанию. Самому поэту казалось, что «свадьба точно бежит от него».
В дальнейшем все негативные факторы в жизни семьи  ещё более усугубились.
После свадьбы  они переехали в Петербург и между Пушкиным и тещей началась борьба. Поэт решительно пресек попытки Натальи Ивановны руководить семейной жизнью дочери. Ему было 32 года, его жене - 18 лет. Он не собирался делить ее ни с кем. Пушкины поселились в Царском Селе, в тех местах, где прошла юность поэта. Теперь он снова был счастлив, но уже не беззаботен: надо было содержать семейство, средств не хватало. Впрочем, Натали привыкла к вечной стесненности в деньгах. Но привыкла то она, живя в имении, а в Петербурге справляться с этим было гораздо тяжелее.
Наталью Николаевну очень заметили при дворе и обязали Пушкина бывать на приемах, которые давала царская семья. Для этого его даже одели в ненавистный ему, подобающий юноше, но не 34-летнему Пушкину, камер-юнкерский мундир. А балы - это новые наряды   и драгоценности, а значит и расходы. Правда помогала, как могла, тетка Натали, бездетная Загряжская Екатерина Ивановна.**
**) Екатерина Ивановна Загряжская, фрейлина  императрицы Елизаветы Алексеевны с 1808 г. Судя по всему, замуж она  не выходила. После женитьбы Пушкина и переселения его с женою в Петербург, Е. И. Загряжская стала, по словам П. Е. Щеголева (известный писатель-пушкинист), «моральным авторитетом для племянницы, ее руководительницей и советчицей в свете и, наконец, материальной опорой. Гордясь своей племянницей, она облегчала тяжелое бремя Пушкина, оплачивая туалеты племянницы и помогая ей материально». По свидетельству сестры Пушкина, Ольги Сергеевны: «Загряжская бывала всякий день в доме Пушкиных, делала из Натальи Николаевны все, что хотела, имела большое влияние на Пушкина». Вообще «она была самым близким лицом в доме Пушкиных».
Но, добрая душа, жена Пушкина - Наталья Николаевна, не могла забыть о бесприданницах и поэтому неудачницах, старших сестрах, пересидевших в невестах и прозябающих в имении Полотняный завод, под опекой, находящейся в многолетней финансовой и моральной депрессии, во многом потерявшей облик… дворянской женщины и добродетельной матери… Впрочем, история её жизни  саму её привела от блестящего начала и большой любви к почти трагическому окончанию…
Пушкин согласился помочь и в этом, и хотя управляющий полуразоренным имением старший брат Гончаровых  и присылал деньги, как часть дохода от имения, составляющего их долю, но никогда не присылал долю, причитающуюся младшей сестре Наталье Николаевне. Эти средства, конечно, были кстати, но их не хватало на содержание сестер. Всё остальное - ложилось на Пушкина. Хорошо-то хорошо, и Александр  Сергеевич добрый и благородный, но  сестры в отдельные моменты… заменяли ему в постели  жену… Александрина – добровольно, а Екатерина – случайно-добровольно-принудительно.
В 1831 году в Александрину был влюблен знакомый Пушкина А. Ю. Поливанов, даже пытался свататься к ней, но безуспешно. В 1835–1836 годах ею увлекся Аркадий Россет. Но, видимо, до него дошли слухи о возможной связи поэта с Александриной, и свадьба расстроилась. О том, что такая связь имела место на самом деле, говорили и писали Идалия Полетика, В. Ф. Вяземская, А. П. Арапова и П. В. Нащокин.
Давно было известно публике то, что он был активный боец на ниве женского пола. Правда он не был одинок в этой «борьбе». Да и вообще в 19 –ом веке это было основное развлечение и время препровождения элиты…
Но со временем это качество рано или поздно проходит, чего ожидали, наверное, от Пушкина его будущие родственники. Но, как мы знаем, к А.С. Пушкину больше подошла категория – поздно.
Семья его невесты в то время оказалась ещё в более тяжелом  материальном положении, чем семья Пушкиных. И это с учетом того, что у Гончаровых было три сестры, а Натали была самая младшая и она была, в отличие от сестер, признанной красавицей. Это во все времена может компенсировать остальные недостатки и невыгоды такой партии. Но посмотрим, как произошло в этом случае…
Конечно, Натали Гончарова выходила замуж не по любви, а по расчету, и от безысходности. Не нашлось безоговорочно безупречного кандидата, чтобы предложить достойную оправу такому бриллианту. Оправа в виде лучшего поэта империи подходит не всем красивым дамам. Красоту, как правило, должно обрамлять богатство, а не затенять чужая слава.
Вполне возможно происходило то, что иной раз происходит с мужчинами при виде прекрасной, но неприступной девушки. «У нее-то, должно быть, нет отбоя от поклонников», — рассуждали молодые люди, — а значит, шанс получить отказ очень велик". Стать посмешищем в глазах общества гораздо большее зло, чем заполучить в жены такую куколку. Вот почему у Наташи не было достойных предложений. И только поэт терпеливо добивался ее руки, даже получив отказ. Репутация у него и так была не ахти — бабник, картежник и особа, отнюдь не приближенная к императору…
Но вот кто вдоль и поперек покуражился над поэтом, так это, естественно, Наталья Ивановна. Она решила «отпугнуть» поэта тем, что не даст за дочерью ни копейки, и что именно он, жених, должен заплатить за такую красавицу выкуп. Тягомотина с наследством продолжалась почти год, и, судя по всему, самой невесте это все до чертиков надоело. Войдите в ее положение: с одной стороны к ней никто не может посвататься, так как она уже обручена, а с другой маменька «маринует» жениха все новыми и новыми требованиями…
Возможно и другое. Несмотря на её красоту и стать, а её сестры тоже не были дурнушки, они не могли пользоваться успехом в обществе, появляясь на светских раутах в одолженных нарядах и украшениях.
Хоть и можно было, глядя на нее 17 – летнюю, с большой уверенностью предположить, что появление её в большом свете Петербурга должно произвести большое впечатление на общество. В особенности на общество светских мужчин. А уж император Николай 1 давно и с большим энтузиазмом занимался коллекционированием красоток. Не прошел он и мимо Натали.
О внимании императора к Натали тоже не очень принято распространяться. Все свалили на Дантеса с его отцом-любовником Геккерном. Ясно, что были  они интриганы, подлецы и сволочи жуткие. Но вот сестре Натали - Екатерине повезло, в связи со сложившимся обстоятельствами, негодяй Дантес, вынужден был, соблюдая приличия, жениться на ней, уже беременной. 
После гибели Пушкина  Екатерина с мужем Дантесом уехала во Францию, где Екатерина Николаевна родила трех дочерей, и после рождения долгожданного сына Луи-Жозефа  умерла 15 октября 1843 года от послеродовой горячки.
По свидетельству Араповой, Наталья Николаевна  никогда не упоминала имя старшей сестры.

Были и другие соискатели руки и сердца прекрасной Натали (князь П.А.Мещерский, тоже князь В.П. Давыдов и некие Ф. Фоминский, Сорохтин, Новомленский – все из состоятельных семей), но что-то несложилось. Вероятно, мать, Наталия Ивановна, расчитывала, что слава Пушкина притягивает, и его связи в великосветском обществе могли помочь найти женихов для старших сестер из высшего общества – Екатерине исполнилось  20 лет, а Александре – 19. Для тех времен, когда выдавали дочерей замуж уже в 16 лет (даже в дворянских семьях), 25 лет для незамужней девушки считался запредельным сроком, таких, засидевшихся, называли «старыми девами». Более того, провинциальная жизнь никак девиц Гончаровых не прельщала. 

Но и Пушкин, женившись, с прежней усердием продолжил пополнять свой донжуанский список. На одном из балов, куда Пушкин прибыл с юной женой, он принялся энергично ухаживать за белокурой красавицей баронессой Амалией Крюднер. Наталья, заметив, что муж флиртует, разобидевшись, уехала. А едва супруг явился домой, получил от нее пощечину. «У моей мадонны рука тяжеленькая», – со смехом сообщал поэт Вяземскому.
А.Крюднер была под номером 117, до нее свои места заняли графиня Надежда Сологуб, Александра Смирнова, графиня Дарья Фикельмон. «Гений чистой красоты», номер 113 в списке, – жена поэта отошла в их тень. И совсем не потому, что новые возлюбленные были лучше – они просто были новыми!
Впрочем, оставаясь дома, гений русской поэзии тоже не скучал. В доме Александра Сергеевича долгое время жили две сестры Натальи Гончаровой – Екатерина и Александрина. И как уверяют его биографы, любвеобильный поэт не оставил их без внимания. Прожжённые "активисты" великосветского общества никогда не проходили мимо таких ситуаций и в результате Пушкин получил прозвище "трёхбунчужный паша".

Камердинер как-то нашел в кровати Пушкина потерянный Александриной крестик. А умирая, поэт отдал свою цепочку с нательным крестом Вере Вяземской с просьбой, чтобы она                отдала его не Наталье, нет, а Александрине.

Долли Фикельмон (внучка М.И. Кутузова, графиня, жена австрийского посланника, светская дама, создавшая один из наиболее известных петербургских литературных салонов, где часто бывал ее близкий друг Александр Пушкин) записала в дневнике своё впечатление о молодой жене Пушкина: «Ее поэтическая красота проникает до самого моего сердца - но эта женщина не будет счастлива, я в этом уверена! Она носит на челе печать страдания. И какую же трудную предстоит ей нести судьбу - быть женою поэта, и такого поэта, как Пушкин".

АэС
11.02 2017