Мотивация

  Мне часто задают вопрос «как?». Как я успеваю получать два высших, попасть в Союз писателей России, писать и издавать книги, участвовать во всевозможных конкурсах, играть на музыкальных инструментах, заниматься спортом и т.д. И самое главное – делать это ежедневно и с неподдельным упорством. Как? Признаться, я и сам порой не нахожу ответа. И только копнув глубже, возможно, когда-нибудь найду его.

В юности я был полным раздолбаем: абсолютно не любил читать и учиться. Труд был главным из моих врагов, как и отец, который вечно заставлял меня что-то делать (за что ему, кстати, большое спасибо). Так что же все-таки кардинально повлияло на ход моей дальнейшей жизни? Советы, наглядные примеры, опыт… все не то. В сторону, в корзинку и на свалку. Как оказалось, все намного проще. Чтобы что-то поменялось, жизнь просто обязана как следует «садануть по башке». Лично со мной так и произошло. Говоря об этом, хочется дать небольшой совет тем родителям, в чьих семьях не дают покоя шкодливые засранцы. В армию их! Или на луг… пахать с утра до самой ночи. Человек должен ощутить горьковатый привкус жизни. Иначе он превратится в зловонный запах изо рта.

А теперь можно вернуться к вопросу. После «как?» обычно следует «что?». Что мотивирует меня быть тем, кем я являюсь, что не дает остановиться, сбиться с пути и махнуть рукой? Ответ довольно прост и кроется в небольшом рассказе, который я сейчас и передам из «первых уст».

Карцер – вещь довольно неприятная. Кругом серость, сырость и бетонный пол. Накурено, как в терминале D на пути в ад. Деревянные доски, служащие кроватью в ночное время, подняты и закрыты на ключ при помощи железных штырей, пронзающих дерево насмерть, точно копьем дикого кабана. В углу рукомойник, под ним туалет; между поднятыми кроватями неказистый стол и прямо по курсу выбито отверстие в лучшую жизнь. Там светит солнце, капает дождь, облака проносятся по небу. А я в погребе, сарае, очке самого дьявола. Так бывает, когда вместо жизни ты ценишь мнение однодневных друзей.

Здесь жарко летом и холодно зимой. В пять утра со скрипом открываются двери, выносятся спальные принадлежности, закрываются кровати, и ты становишься «черным». И так каждый день до восьми вечера. Правда, иногда можно быть и белым наполовину – это когда одеяло предварительно спрятано под пол и после подъема ты с удовольствием высовываешь его на свет. Все запылившееся, в грязи – как же ты рад тому, что его удалось спасти от пристального взгляда надзирателя. Однако в одно такое утро мое удовольствие вдруг сменилось отчаянием. Вытряхивая одеяло, я взглянул в отверстие в стене и увидел в небе размытую полосу, оставленную пролетевшим самолетом. Тогда я кинул на пол одеяло и бросился к отверстию. Прижавшись лицом к железным прутьям, я ощутил их холод, а следом и угасающую надежду. Едва показался хвост самолета, как тут же исчез из вида и со скоростью ветра сгинул прочь. В один миг моим легким стало мало воздуха, и я жадно глотал его словно безнадежно утопающий посреди океана. По щеке катилась слеза, полоса в небе медленно рассеивалась. Вместе с самолетом пролетала мимо и моя жизнь.

Я медленно скатился по стене, взялся руками за голову и перестал существовать. На глаза попалось пыльное одеяло, и на моем лице отразилась горькая усмешка. А ведь сейчас и я мог парить в небе, оставляя за собой невинный налет поспешности. Авиационное училище гражданской авиации в Ульяновске, отчисление, неудачное поступление вновь. В моей моче нашли оптимальное содержание конопли. В моей! А любили «покурить» многие. Такова судьба неудачника – один за всех, но вот никто за одного. Да, я мог летать, быть вторым, а может уже и первым пилотом в каком-нибудь «Аэрофлоте». А вместо этого прячу под пол одеяло от вертухая с неполными пятью классами образования. Но не это самое обидное. Скорее то, что многие из тех, кто сейчас покоряет небо, сущие идиоты, «сынки» и безличностные создания. Экзамены списаны, учителя подкуплены, в голове солома и никаких яиц. И нет, это не первичная реакция человека разумного – зависть. Скорее досада на самого себя и непонимание разложенного пасьянса судьбы.

В тот день со мной случилось что-то особенное, словно кто-то включил максимальную громкость, и стены моей души пошатнулись. Тогда я твердо решил, что точкой отчета успешности в жизни будет узконаправленная профессия пилота. Нет, я не стремился после тюрьмы вновь сдавать экзамены и поступать в училище. Это была минимальная планка, которую я должен достичь, перешагнуть и взять барьер гораздо выше. Мосты были сожжены, и это значило, что терять уже нечего. Стоит попробовать быть кем-то большим, чем мог быть. В противном случае я все равно ничего не потеряю.

Так появилась цель. И как известно, цель без действия как слепой с глазами – они у него есть, но вот только что проку от них?

Я вышел из карцера и принялся много читать. Поднимаясь по лестнице в библиотеку, прочитал на стене: «День, прожитый без книги, можно считать вычеркнутым из жизни» и по соседству «Физическая культура укрепляет не только тело, но и дух человека». Я решил последовать совету и стал усиленно заниматься спортом. А дальше все по накатанной. Стоит только начать. Это как в христианстве – оно возникло, а следом появилась и куча всевозможных течений. Так и у меня в каждой отрасли появились свои ручейки. В итоге я пришел к тому, что пишу этот текст, ощущая полное спокойствие внутри и наблюдая очевидный прогресс вокруг. Мир зашевелился, сдвинулся с места и заметно стал менять краски. Доволен ли я тем, как проживаю жизнь? Думаю, да. И это несмотря на то, что я по-прежнему в тюрьме. Однако я хитрый и считаю, что мне все-таки удалось провести дисциплинарный аппарат. Все просто, как и всегда, – найди себе занятие, погрузись в него с головой и удивляйся неделям, которые проходят словно один день.

А еще я бы хотел поделиться вот чем. На территории нашего санатория расположена школа в три этажа. Она выше остальных зданий, и у нее большие окна (совсем не как в карцере). Так вот, по воскресеньям я люблю приходить в школу, подниматься на третий этаж и любоваться видом из окна. Как истинный гурман, я сначала сворачиваю налево и подхожу к окну. Примечательно, что прямо подо мной буквой «Г» застыло ветхое здание, в котором размещены карцеры. После него идет здание администрации и несколько заборов с колючей проволокой. И уже следом дорога, по которой проносятся автомобили, снуют люди и работают допоздна магазины. Немного правее серые дома, двор сменяет двор, и как бы мне хотелось хотя бы минутку постоять в одном из них. Десять лет… уж больно долго мое желание фривольно застыло в воздухе.

Оставляя дома и машины, в предвкушении направляюсь к другому концу школы. Там меня ждет другая картина в окне. Я ее видел уже тысячу раз, но с каждым разом она предстает все в новых тонах, и опять я ищу все новые детали (и нахожу их): будь то упавшая ветка или очередная лужа, я радуюсь своему открытию, точно археолог долгожданной раскопке. Снова и снова я нахожусь в ожидании: что на этот раз приготовил мой вид из окна? Конечно же, я бы мог пялиться на него каждый день, но тогда бы исчезла всякая дымка таинственности и ожидания.

И вот я перед ним. Редкие облака, бескрайние поля, покрытые толстым слоем снега, небольшая деревенька и едва различимая полоска леса вдали. Меня переполняет, насыщает и раздувает до немыслимых размеров. Внутри образуется огромное пространство, которое накатывает теплой волной беспечности. Наверное, это и называется эйфорией. Я закрываю глаза, пытаясь как можно дольше удержать в себе это чувство. И так каждый раз - у меня было достаточно времени натренироваться, и теперь лимит моего внутреннего переполнения гораздо шире прежнего. Что тут еще добавить? Думаю, после этих строк вопросы «как» и «что» отпадут сами в связи с полной ненадобностью.