Малиновка – одно из селений, возникших в результате столыпинской реформы. Столыпин Петр Аркадьевич родился в 1862 году и был министром внутренних дел России с 1906 года, руководителем аграрной реформы, названной столыпинской. В 1911 году он был смертельно ранен эсером Багровым.
Столыпинская аграрная реформа ознаменовала поворот аграрно-политического курса России. Было разрешено выходить из крестьянской общины на хутора и отруба. Переселенческая политика имела целью ликвидацию малоземелья при сохранении помещичьего землевладения. Многие украинцы, не имеющие своей земли, переселились в Казахстан. Тут они образовали поселения, такие, как Ириновка, Леонидовка, Малиновка, Назаровка, Татьяновка. Переселенцы построили на новом месте дома, распахали целину, обживая новые места, и обрели тут свою новую родину.
Гарпина была красивой и работящей девушкой, но из бедной семьи. Приходилось наниматься служанкой или нянькой в богатые семьи. Трудилась и на уборке чужого урожая. Копает, бывало, картошку в огороде и тихонько мурлычет под нос себе песенку:
Уродилась я
Девушкой красивой
Судьба злая не дала
Доли мне счастливой.
Какое счастье у бедняка? Ни земли, ни хозяйства нет. Худая одежда, а обуви и вовсе никакой нет. Посмотрит Гарпина на нарядных барышень и загрустит. Но долго она не предавалась печали. Девушка она веселого нрава. На вечеринке запоет – на другом конце села слышно.
- Это Гарпина на подголосок тянет, - говорят односельчане, слушая пение.
И ухажёр ей нашелся. Он такой же бедняк, как и она. Красивая и работящая девушка пришлась Васильку по вкусу. Они любили друг друга, думали о совместной жизни. Решили они поехать в дальние края вместе с земляками.
- Говорят, что там земли, сколько хочешь, - говорил Василёк Гарпине. – Распашем себе земельки, сколько осилим, и заживем мы с тобой, как баре.
- Страшно ехать в такую даль, - отвечала Гарпина. – Может это всё выдумки. Не может быть, чтоб столько земли пустовало.
- Сколько-нибудь да будет. Всё же лучше, чем ничего. Другие едут, и мы поедем.
Но Гарпина приглянулась богатому вдовцу, и он её посватал. Родители согласились отдать за него дочь.
- Не пойду я за него. Не люб он мне, - плакала Гарпина.
- Молчи! Сама не знаешь, что говоришь, - отвечал ей отец. – Ты будешь сыта и наряжена, как паненка. Ещё спасибо скажешь.
- Не надо мне его богатство! Я другого люблю.
- Этот голодранец ничего тебе не может предложить, кроме своей драной свитки. Век будешь перебиваться с кваса на воду. Ни кола, ни двора. Где вы будете жить?
- Мы заработаем, построим дом, а пока поживем в чужой избе.
- Да ты знаешь, что такое чужая изба? Походишь по чужим домам – узнаешь. Только я этого не допущу. Готовься к свадьбе.
Сколько ни плакала Гарпина, на коленях умоляла отца помиловать её, но отец был непреклонен. Гарпина с Васильком и так, и эдак решали, но ничего не могли придумать. Бежать? Догонят и всё равно поставят невесту под венец с богачом. Того и гляди, Василька за это в тюрьму отправят. А судьи судят всегда в пользу богатых. Наконец, они придумали, как им быть.
Гарпина сделала вид, что смирилась. Настал день свадьбы. Жених прикатил на тройке сытых разукрашенных лошадей. В гривы вплетены ленты, под дугой колокольчик заливается. Невеста нарядная, бледная от волнения, дрожащая и перепуганная, вошла с женихом в церковь. Началось венчание.
- Согласен ли ты, взять эту девицу в жёны? – спрашивает поп жениха.
- Согласен, батюшка, - отвечает жених.
- Согласна ли ты, этого господина взять в мужья? – спрашивает батюшка невесту.
- Нет! Насильно меня выдают замуж за него. Я люблю другого и хочу, чтобы меня повенчали с ним. Вот мой суженый! – ответила невеста и выхватила из толпы Василька.
Взяв его за руку, Гарпина встала под венец, и их обвенчали. Отвергнутый, опозоренный жених затаил злобу на молодожёнов. Тут уж долго рассуждать не приш-
лось. Надо уезжать от мести, и чем быстрее, тем лучше. Вместе с молодоженами уехали и их родители.
На новом месте они обжились. Построили дом, распахали земли. Гарпина родила девять детей. Трое умер-
ли, а шестеро растут: трое девчат и трое мальчишек. Но тут подоспела первая мировая война. Капиталистические державы воевали за сферы влияния, источники сырья и мировое господство.
28 июля 1914 года Австро-Венгрия использовала предлогом Сараевское убийство, объявив войну Сербии. В городе Сараево 28 июня 1914 года были убиты наследник австро-венгерского престола Франц Фердинанд и его жена. Этим и воспользовались для развязывания войны. 1 августа Германия объявила войну России. 3 августа – Франции, 4 августа Великобритания объявила войну Германии. 23 августа1914 года на стороне Антанты вступила в войну Япония. Антанта – соглашение трех государств: Великобритании, Франции и России. В ходе первой мировой войны против германской коалиции объединились более двадцати государств. В первые месяцы войны провалились расчеты германского командования на разгром Франции, благодаря успешному наступлению русских войск в Восточной Пруссии.
В августе-сентябре русские войска в Галицинской битве разбили австро-венгерские войска и овладели большей частью Галиции, а в октябре отразили контрнаступление австро-германских войск в Польше. 29 октября 1914 года на стороне германского блока вступила в войну Турция. Турецкая армия в декабре 1914 – январе 1915 года потерпела поражение от русских войск в Закавказье. В 1915 году русские войска оставили Галицию, Польшу и часть Прибалтики. 23 мая 1915 года к Антанте примкнула Италия.
14 октября 1915 года на стороне германо-австрийского блока выступила Болгария, а 27 августа 1916 года на стороне Антанты выступила Румыния, но к концу года румынская армия была разбита.
С победой Октябрьской революции Советское правительство обратилось к воюющим державам с предложением о заключении мира, которое было отвергнуто Антантой. Советское государство заключило тяжелый для себя Брестский мир. Людские потери воевавших стран составили 10 миллионов убитых и более 20 миллионов раненых. Василёк в этой войне потерял руку, а дома его ждала полная изба голодных ртов.
Утро было тихое. Пришла весна. Петро, четырнадцати лет от роду, только что проснулся. Он лежит в постели. Взошло солнце. Петро подошёл к окну и выглянул на улицу. Весна 1928 года началась.
Проходя по лужайке, Петро наткнулся на паутину. Она коснулась его лба. Пахнет так, будто откуда-то взялся фруктовый сад и весь благоухает. Но сада у них нет, только одна яблоня и куст крыжовника растёт в огороде. От яблони и исходит этот аромат.
Петро во все глаза глядит в степь. Нет, не пахнет садом. И откуда бы, раз яблонь нет. А всё-таки день какой-то особенный. Ещё бы! В эту ночь мать родила двойняшек – мальчика и девочку.
Дедушка стоит на крыльце. Он озабочен предстоящим событием. Надо устроить крестины новорождённых внуков. Бражка уже готова. Дедушка установил самогонный аппарат и вот сначала тонкой струйкой, потом щедро побежал в глиняный кувшин самогон. Его смешали и разлили в чистые бутылки. Они выстроились рядами на полке.
Наступил день, когда собрались гости. Поднялась суматоха. Набралось полно родственников и соседей. Все они пили самогон, закусывали. Но что Петру вся эта суматоха! Он остановился за дверью кухни. Тут вышла бабушка из шумной избы и углубилась в свои привычные владения. Она увидела Петра, поцеловала его и принялась за работу.
Кухня – центр мироздания. Всё остальное вращается вокруг неё. Петро закрыл глаза и глубоко втянул носом воздух. Его обдавало жаром пламени. В этом мире царила бабушка. Она что-то взбивала, поливала жиром, нарезала, чистила, солила и помешивала.
Петро добрался до двери в комнату. На столе лежал хлеб, вокруг разбросаны жареные пирожки. У Петра потекли слюнки. За стеной растут тенистые деревья и в комнате прохладно. Бабушка приходила и уходила, приносила из кухни блюда, а за столом все рты были набиты чудесами кулинарии. Родичи и соседи заняты едой. Взгляды торопливо обегают столы, на которых пестрят жаркое какие-то блюда с рыбой и овощами.
- Очень вкусно, - хвалят гости еду.
Самогон булькает в стаканах, мелькают в воздухе вилки. Ни одно кушанье не походит на другое. Бабушка умеет и любит готовить. Понимает ли она, что наделена особым талантом? Вряд ли. Она не заботится, так ли полагается готовить по кулинарным правилам, лишь бы за столом у всех потекли слюнки. Словом, бабушкины руки для неё загадка.
И вот гости оценили её искусство готовить. Утолив голод, они зашумели, зазвенели тарелки, замелькали руки, все громко заговорили. Они пришли на праздник. Сейчас они громко переговариваются, вспоминают старые шутки.
Настало лето. Отец посадил детей в телегу и повёз в лес. Остановились. Дети подталкивают друг друга локтями.
- А ну, не баловаться!
- Хорошо, папа.
Они из дому захватили вёдра и, сойдя с пустынной просёлочной дороги, погрузились в запахи земли. Они гуськом побрели по лесу: впереди отец, за ним Петро, а вслед за всеми семенила самая младшая из приехавших в лес детей Лена. Отец шагал неторопливо, у него в руке позвякивало ведро. Он ковырнул носком башмака землю.
- Миллионы лет копился этот перегной, осень за осенью падали листья, пока земля не стала такой мягкой, - сказал он.
Петро потрогал землю. Отец и Маруся пошли дальше. Все последовали за ним.
- Хорошо послушать тишину, - говорит отец, - потому что тогда слышно, как воздух гудит пчелами. Слышите? За деревьями льётся птичье щебетанье! А вот и ягоды. Нам повезло.
Отец и дети наклонились и стали собирать землянику. Пальцы рук обагрились алым соком.
- Завтракать!
Вёдра чуть не доверху наполнены лесной земляникой. Вокруг гудят пчёлы, а они сидят на стволе упавшего дерева, жуют хлеб с ветчиной и слушают лес.
- Хлеб с ветчиной в лесу – не то, что дома. Вкус другой. Верно? Смолой отдаёт. А аппетит разыгрался!
- Я понимаю, папа, - говорит Маруся.
Петро исподтишка пощупал свой живот. Маруся разговорилась. Болтает обо всём, что в голову придёт. Трещит и трещит с полным ртом. Отец ждёт, молча, а Маруся никак не угомонится. Она долго болтала.
Завтрак кончился. Они вновь стали собирать ягоды земляники. Все наклонялись к самой земле, руки ловко делали своё дело, вёдра тяжелели. Петро осторожно потрогал алые пальцы, словно хотел снять перчатку, потом поднял их повыше и оглядел со всех сторон. Потом он лёг в траву. В ушах вздыхал ветер. Поляна усеяна цветами. По небу летят облака. Пчёлы и стрекозы перелетают с цветка на цветок. Солнце горит у Петра в глазах. Отец стоит над ним и смеётся. Рука опустилась и подняла Петра в воздух. Петро взглянул на отца и на сестёр.
- Я понесу своё и Ленино ведро, - сказал он.
Лена улыбнулась и отдала ему своё ведро. Петро взял у Лены ведро. Ноша оттягивала ему руки. Он шёл с тяжёлой ношей, а за ним плыл запах леса и лето. Руки онемели, он спотыкался. Отец схватил его за плечо.
- Не надо, - пробормотал Петро. – Я справлюсь.
Петро шёл и думал о своих ощущениях, а отец и сёстры шли позади его к шоссе, где ждала их подвода.
Летом мальчишки убегали в степь. Вот эта тропа огромной змеёй скользит к озеру, а вон та – к деревьям, где мальчики прячутся меж листьев, а вот эта – на бахчу, где дремлют на солнце арбузы, полосатые, как зебры. Эта тропа, заросшая, извилистая, тянется к школе. Петро зажмурился. Бескрайнее море трав и цветов плещется в степи. Степь захлёстывает селения запахом трав. Петро медленно двинулся по тропинке.
Если хочешь посмотреть, как живёт природа, надо придти сюда. Человек вечно воюет с природой. Он вооружился косилкой и тяпкой, опрыскивает ядом вредных гусениц, но зелёные волны захлёстывают огороды и сады.
Июнь. Петро уже скинул башмаки и бегает по траве босиком. Вдалеке загремел гром. Чтоб не вымокнуть в степи, Петро вернулся домой. Во дворе дедушка разглядывает два столба с перекладиной. Потом он неторопливо подходит к ним.
- Что ж, Петро, давай вешать.
Они отыскали качели, и дедушка подвесил их. Петро сел на качели. Дедушка улыбается. Они кивают друг другу. Вышла бабушка, подмела двор.
После ужина на кухне моют посуду, ставят со звоном тарелки на полку. Потом понемногу на улице под карагачами оживает дом за домом, на улицу выходят люди. Вот появляется дедушка, потом отец. Женщины ещё управляются в кухне, мужчины первыми выходят, попыхивая папиросами. Зазвучали мужские голоса. Мужчины располагаются удобнее, а мальчишки, точно воробьи, уселись на ступеньках.
Наконец, возникли, словно привидения, бабушка и мать. Мужчины зашевелились, потеснились на скамеечке. Женщины принесли с собой платки, и за разговором будут обмахиваться ими. Они болтают без умолку целый вечер, а о чём – завтра уже не вспомнят. Да и неважно, о чём они говорят, важно, что звучат их голоса и во тьме алыми точками мерцают огоньки. Женщины сплетничают и отмахиваются от комаров. Мужские голоса проникают в дом. Слышно, как рокочут голоса мужчин, они не прекращаются ни на миг, только слышатся то чуть тише, то громче.
Петро растянулся на крыльце, счастливый и умиротворенный. Стрекочут кузнечики, комары дают тему для разговоров. Как хорошо летним вечером сидеть на крыльце! Как легко и спокойно! Если бы этот вечер не кончался! До скончания века будут вспыхивать папиросы курильщиков, в полутьме будут мелькать бледные руки с вязальными спицами. Всё время кто-нибудь будет приходить и уходить, кто-нибудь за вечер непременно придёт из соседних домов. Наконец, дети. Они бегают в темноте, играют в прятки или в мяч, а потом, когда уже вовсе ничего не разглядеть, запыхавшись, с разгоревшимися лицами неслышно возвращаются к дому и затихают под мерное журчание голосов. Голоса журчат, баюкают и усыпляют.
Как чудесно лежать в ночи негромких голосов. Взрослые давно о нём забыли, а он притаился, лежит тихо, как мышка, слушает, как они строят планы. Голоса их замирают, плывут с освещённым луной табачным дымом, а мотыльки тихонько стучатся в освещённое окно, и голоса уплывают в будущее.
В тот вечер мужчины собрались перед магазином. Тучи дыма их папирос окутывал людей. Василёк не стал задерживаться там долго. Он шёл домой. Навстречу ему бежали дети, все четверо: Петро, Маруся, Саня и Лена.
- Папа, мы тебя ждали!
Василёк двинулся к крыльцу, чувствуя невидимую в темноте улыбку жены.
- В чём главные повороты жизни, - думал Василёк. – Рождаешься, растёшь, стареешь и умираешь. Рождение от тебя не зависит. Но зрелость, старость и смерть? С ними можно что-нибудь сделать?
Становилось поздно. Петро сел у двери дома и сквозь сетку от мух и комаров глядел на тьму. Пахло дождём. В доме мать гладила бельё и брызгала водой на сухое полотно. Тёмной летней ночью Петро смотрел в темноту и думал о жизни.
- Как хорошо, что я живу! Как хорошо!
Наконец, он лёг спать. Где-то по озарённой луной степи прогрохотал поезд. Он отчаянно свистел, точно заблудился в ночи. Петро лежал неподалеку от Маруси. От него пахло потом, и это было как волшебство.
На другой день поздно вечером Василёк сидел на крыльце. Потом дверь стукнула.
- Гарпина? – шепнул Василёк.
Она села рядом с ним, тоненькая, как семнадцатилетняя девочка. Она удивительная. Её тело вынашивало детей или изменяло обстановку под стать настроению мужа. Гарпина молчала, сидя рядом с мужем. Василёк тоже молчал. Он, запрокинув голову, слушал, как свищет ветер в густой листве карагачей. Через минуту крыльцо опустело. Все уже спали.
Дедушка улыбался во сне. Почувствовав эту улыбку, он проснулся. Полежал немного, прислушался и понял, откуда она взялась. Было уже утро, и дедушка услышал звук, который для него был важнее пения птиц или шелеста листвы. Каждый год наступал день, когда будил его этот звук. Это означало, что лето началось по-настоящему. Оно начиналось в такое вот утро, когда Василёк готовил косу к сенокосу.
И вот начинается сенокос. Из-под косы брызгают головки клевера, золотые искры одуванчиков. За косой стелется ряд сочной зелёной травы. Она наполняет ароматом вновь наступившего лета и обещает прожить ещё целый год. Дедушка встал и пошёл на покос.
- Доброе утро!
- Здравствуй, отец!
- Если бы ты знал, как меня радует сенокос!
- А что тут радостного?
- Вот поживёшь с моё, тогда поймёшь, что мелкие радости важнее крупных. Рано утром весной прогуляться пешком по степной дороге лучше, чем катить в автомобиле. А почему? Потому что всё благоухает, растёт и цветёт. Когда идёшь пешком, есть время заметить самую малую красоту. Сейчас тебе мелочи кажутся скучными, но ты просто ещё не знаешь им цены. Косить траву и выпалывать сорняки – одна из радостей жизни. Знаю, я стал слишком болтливым.
- Нет, папа, Мне интересно Вас послушать, - сказал
Василёк и улыбнулся старику.
- Тогда слушай. Куст сирени и одуванчики лучше даже орхидей. Почему? Потому что это наши родные цветы и возвращают человека с небес на землю. Копаясь в земле, человек копается и у себя в душе. Он думает о себе, о жизни.
Прошло утро, наступил полдень. После обеда дедушка крепко уснул. Когда он проснулся, в окна лился весёлый солнечный свет. Дедушка вспомнил, что начался сенокос, и вышел в степь. Василёк всё косил. Под косой ложился душистый зелёный ряд травы.
Иван умел прыгнуть с дерева прямо сверху, перескакивал через забор прямо в огород, свободно держался на лошади. Словом, для Петра Иван - единственный друг. Они бродят в степи. День тёплый, высоко над головой небо, точно опрокинутая голубая чаша. Славный день!
Петро шёл по степи и думал, что так будет вечно. Запах травы летит прямо в нос. Рядом – друг свистит, подбрасывает ногой камешек, а Петро скачет, точно верхом на коне, по тропинке. Всё хорошо, всё понятно.
Такой чудесный день и вдруг облако закрыло солнце и всё потемнело. Они уселись под старым тополем и стали глядеть в степь, а солнце выглянуло из-под облака и разбросало тень. Под деревом прохладно. Вдали виднеется родное село, а Петро и Иван говорят про миллион разных вещей, про скорпионов и кузнечиков.
- Знаешь, мне не хочется говорить о кузнечиках.
Они умолкли и долго сидели, молча, а другие ребята бегали по степи и кричали. Они мчались наперегонки. Если ты бежишь, время бежит за тобой. Кричишь, визжишь, бегаешь наперегонки, кувыркаешься и, вдруг, солнце уже зашло, и ты плетёшься домой ужинать.
- Иван! Давай собьём их со следа!
Они с криком кинулись наутёк, обгоняя ветер. Наконец, голоса гнавшихся за ними мальчишек замерли позади. Тогда они забрались в стог сена. Они сидели, не шевелясь, пытаясь отдышаться.
- Похоже, уже часа четыре, - сказал Иван.
Ребята возвращались домой. С хохотом, размахивая руками, они бежали по дорожке. Иван бежал легко, не касаясь земли, а Петро всё время чувствовал под ногами землю.
После ужина мальчишки стали собираться вместе. Один за другим они выходили на улицу, заслышав, как
хлопают двери соседних домов, а родители сердито кричали им вслед, чтоб не хлопали дверями. Петро, Маруся и Иван стояли среди других, пора играть в прятки.
- Кто будет водить? – спросил Иван.
- Я, - ответил Петро.
- В жизни не слышала, чтоб кто сам вызвался водить, - сказала Маруся.
- Разбегайтесь, - скомандовал Петро.
Все с криком кинулись врассыпную. Петро медленно считал до десяти. Он дал спрятаться каждому в своём месте.
- Я иду искать! – крикнул он.
Петро медленно двинулся на поиски, где в сумерках спрятались ребята. Одного за другим он отыскал нескольких ребят, остальные успели застукать сами себя. Теперь водить должен Иван. Ребята разбежались, попрятались. Когда игра закончилась, ребята разошлись по домам. Хлопали одна за другой входные двери. Петро поднимался в свой дом в темноте. Он ничего не видел, и медленно в темноте дошёл до крыльца.
Наступил день, когда слышно, как вокруг яблони одно за другим падают яблоки. Сначала одно упало, потом где-то невдалеке – другое, потом – сразу три. Наконец, яблоки начинают сыпаться дождём, мягко стуча по влажной траве.
Дедушка заболел. Он вспоминает свою родину. Тысячи километров до его родной Украины. Дедушка так ясно увидел родное село. Он втягивал ноздрями воздух, надеясь учуять запах яблок, что висят на ветках в саду, залитые солнцем. Учуять запах улицы, ещё не просохшей от дождя. Он ощущал на щеках жгучее солнце. Ему снова двадцать лет. Он идёт и смотрит вокруг, улыбается и счастлив, что живёт и впитывает в себя запахи. За тысячи километров он услышал гомон людей, крепко зажмурился и словно помолодел.
- Мне не верится, что я был когда-то там. Из такой дали кажется, что и села этого вовсе нет, что оно мне только приснилось, - думает он. – Не верится, что и я существую здесь в Казахстане, в этом маленьком селе. И как отрадно знать, что родное село всё ещё стоит на своём месте, и люди живут там и ходят по улице.
Время шло. Отворилась дверь. Лёгкие шаги в прихожей. Дверь раскрылась, и трое ребятишек увидели дедушку.
- Дедушка, - негромко позвал Петро.
Тишина. Дети не решились больше заговорить. На цыпочках они подошли поближе. Петро наклонился и взял дедушку за руку. Пальцы старика уже застыли.
- Бум! – крикнула Маруся, будто выстрелив.
Петро упал на траву, потом перевернулся на спину и уставился в небо.
- Вчера умер дедушка. Это ужасно, Маруся! Как же мы теперь без дедушки? - сказал Петро, сел на траве, потом встал и медленно побрёл по двору, покусывая нижнюю губу.
- Ну, что ты ревёшь, как девчонка!
- Мне нравится плакать. Как поплачешь хорошенько, сразу станет легче.
- Понятно!
- Ты и сама любишь поплакать. Поплачешь, потом всё хорошо. Опять охота бежать на улицу играть с ребятами.
- Да, Петро. Надо пореветь минут десять.
Потом они пошли на колхозный двор. Среди зимы они искали признаки лета и находили в топке печи. Теперь, летом, они искали хоть напоминания о забытой зиме. Лёд в летний день! Они подошли к подвалу, где дремали куски льда.
- Чувствуешь? – вдохнул свежесть Петро.
Их лица овевало холодное дыхание зимы. Они втягивали ноздрями запах льда. Они стояли и смотрели на холод.
- Ледяное дыхание, - шепнула Маруся. - Но пора уже домой.
Маленькая деревушка, затерянная в степи, окутанная летними сумерками. На востоке в тёмном небе всходит луна. В тени на крылечке сидят несколько человек, в темноте их не разглядеть. Порою разгорится огонёк папиросы. Затянутые сеткой двери хлопают. По дорожке бежит Петро, следом мчатся мальчишки и собаки. А дома хозяйничает бабушка. Она из тех женщин, у кого в руках всегда увидишь метлу или тряпку, или поварёшку. Утром она стряпает пироги, днём снуёт неутомимо по комнате, выискивая пылинки, наводя везде чистоту и порядок. Стёкла в окнах сверкают, как зеркала. Спит она спокойным сном. Проснувшись, снова берётся за дело. Она моет детей, разводит огонь в печи, мажет йодом царапины и порезы. Руки её не знают устали. Она гасила лампу и старела. На своём веку она переделала тысячу разных дел.
Наконец, вечером вся семья в сборе. Все улеглись в свои постели. Лоскутное одеяло горит всеми цветами радуги. Бабушка уносится мыслями в прошлое.
- Семьдесят лет. Всё хорошо, - прошептала она, улыбнувшись, повернула голову на подушке, и сон подхватил её.
Иногда на улице села появлялась лошадь с телегой и возница, которого тут все хорошо знали. Это старьевщик. Рваные, в заплатах штаны, побуревшие от времени, а на голове – фуражка. Он проезжал по улице и в телеге у него полно разных вещей. Он собирал старье и взамен давал необходимые в доме мелочи. Он стар и проводит остаток дней своих в заботах о том, чтобы люди за ненужное старьё могли получить то, в чём они нуждаются.
Всю ночь носились ветры. Перед самым рассветом начинают светиться окошки. Цикады трещат всё громче. Солнце всходит и наполняет мир. Петро проснулся, от треска цикад звенит в ушах. Жара такая, что мухи дохнут. Собаки забились в конуры, но по улице движется телега старьевщика. Он сидит на телеге и поёт.
- Здравствуй, Маруся!
- Здравствуйте!
- Что у вас, Маруся, нового?
- У нас дедушка умер, - сказала Маруся.
Старьевщик оглянулся: вокруг всё спокойно и ничто не напоминает о смерти. На пустынной улице они только вдвоём. Маруся плакала. Старьевщик вытащил носовой платок и протянул его Марусе. Она высморкалась и утерла глаза. Старьевщик стоял и смотрел на окна их дома.
Вечером все сидели на крыльце, потом легли спать. В доме тихо, все уснули. Взошла луна. Она поглядела на селение, увидела его всё и осветила его всё. Чем выше поднималась луна, тем крепче спали люди. Луна затопила своим светом весь мир.
Петро спит. Рот его полуоткрыт. А утром он обнаружил, что исчезли все гусеницы. Ещё накануне их всюду было полно – и вдруг все исчезли. И цикады умолкли. Маруся удивилась, а потом она поняла, почему исчезли гусеницы и цикады смолкли. Летний дождь!
И вдруг лето кончилось. Настал последний летний день. Крылечки пустеют рано, и в воздухе пахнет по-другому. Бабушка теперь говорит не о холодной воде, а о горячем чае. Открытые окна закрываются. На улице нет комаров, но люди прячутся в тёплых комнатах.
Как три месяца назад, Петро и Маруся стоят на крыльце и нюхают воздух, но с ними уже нет дедушки.
- Пожалуй, нам уже не нужны качели, - сказал Петро, направляясь к качелям.
Они вдвоём сняли и унесли качели в сарай, а за ними летели на землю первые пожелтевшие листья. Слышно, как бабушка растапливает в доме лежанку. Наступает осень. Надо влезать в башмаки, которые летом забросили. Теперь люди прячутся в дом. Только что на скамеечках было полно народу, и все трещали, как сороки, а теперь разговоров не слышно, только листья с деревьев падают. Валяются дохлые кузнечики. Скоро к югу потянутся птицы, деревья покроются жёлтым пламенем. Из огорода доносится запах тыкв. Из труб взвились клубы дыма и текут реки каменного угля в кладовые.
Время идёт. Холодный ветер леденит окна. Огни погасли. Село уснуло. Петро лежит в постели, а вокруг родные и друзья, старики и молодые спят на этой и другой улице. Петро закрыл глаза. Июньские зори, июльские дни, августовские вечера прошли, но осталась память о них. Впереди долгая осень, белая зима, зеленеющая весна. С этими мыслями он уснул. С этим сном кончилось лето 1928 года.
Василёк был работящим мужиком. Несмотря на инвалидность, он работал в поле, как ни трудно ему было управляться с одной рукой. Вспотел он однажды во время уборки урожая, напился холодной воды, получил воспаление лёгких и умер.
- Василёк, Василёк! – плакала, звала мужа Гарпина, но с того света ещё никто не возвращался, не вернулся и Василёк.
Осталась Гарпина вдовой с малыми детьми, а тут и голодовка 1930 – 1933 годов подоспела. Трудно пришлось Гарпине с малыми детьми. Председатель колхоза, увидев исхудавших, обессиленных детей, не выдержал взгляда их голодных глаз.
- Надо спасать. Но как? Все голодают, у всех дети, но тут вдова одна с целой кучей детей, - думает он. - Собирай, Гарпина, детей, иди сторожить хлебные скирды от расхищения. Пусть дети хлебными колосками питаются, - сказал председатель Гарпине.
Дважды повторять приглашение ей не потребовалось. Дети растирали руками колоски, жевали зерно. Тем и выжили.
- Дети хлеб жрут. Сколько хлеба поест эта орава, - роптал кое-кто на селе, но председатель стал на сторону Гарпины.
- Вам легче будет, если они умрут? Отца нет, кормить их некому. Заботу о них должно взять на себя общество – сказал он.
Спасибо доброму человеку! Благодаря ему, все дети выжили и выросли. А тут Гарпине и пара нашлась. Такой же многодетный вдовец предложил Гарпине объединить усилия и вместе растить детей. Гарпина согласилась. Теперь в их семье десять детей, зато есть хозяин в доме, опора для семьи. Они дружно растили детей. Гарпина родила ещё дочь Анну.
Все дети Гарпины имели сходство друг с другом, а Анна пошла в другой род. Круглолицая, розовощёкая толстушка уродилась смешливой. Хохочет по любому поводу и без повода. Говорит она громко и там, где она появляется, стоит смех и крик – пыль до потолка.
Время шло. Промчалась вторая мировая война. Анна за это время превратилась в весёлую бойкую девушку. У неё уже есть жених. Петя красивый парень: белолицый, чернобровый, с шапкой густых чёрных кудрей, но ростом маловат. Анна любила Петю до безумия и думала, что этой любви им хватит до гробовой доски. Молодость легкомысленна. Они повздорили немного. Да с кем этого не бывает? Хохотушка Анна сильно не переживала по этому поводу.
- Всё образуется, - думала она. – Стоит из-за этого переживать!
Но Петя не стал с ней мириться и женился. Поплакала Анна и вышла замуж. А что поделаешь? Однако жизнь не сложилась ни у того, ни у другого. У Пети родились два сына, у Анны – две дочери, но обе семьи распались. Петя и Анна поженились. Анна родила двоих сыновей. Дочери выросли, вышли замуж. Теперь женится старший сын Саша. Отец и Саша похожи друг на друга, как две капли воды.
Девчата Сашей не брезговали, несмотря на его маленький рост. Он красивый и обходительный, окончил сельскохозяйственный техникум и трудится в колхозе трактористом.
Постараюсь теперь описать праздник. Прошу ко мне под бочок. Слушайте и смотрите, что я вам буду показывать. Видите? Вон возле столовой остановилась машина. Это приехал брат Анны Ваня. Гостей вышли встречать хозяева. Оба толстые. У Анны уже нет ни одного зуба во рту. Торчит один зуб спереди, как у Бабы-Яги. Бёдра у неё начинаются сразу подмышками.
Петя ещё более толст. Куски сала свисают с боков и трясутся во время ходьбы, как студень. Сзади будто сундук привязан, а живот такой, будто кабанчика годовалого проглотил. Когда Петя шёл по улице, казалось, что бочка движется. В последнее время он редко выходит из дома. Может быть, ему лень двигаться, а может в дверь пролезть трудно.
Из машины вышли Ваня, его жена Палага с дочерью Зиной и зятем Савелием. Гостей приглашают в столовую, убранную сосновыми ветками. Ваня считает себя счастливым, хотя у него и было трудное детство. Мало было голодовки, так на его детство пришлась ещё и вторая мировая война 1939 – 1945 годов, развязанная фашистской Германией, Италией и Японией.
Великая Отечественная война. В ночь на 22 июня внезапно немецко-фашистская армия вероломно напала на Советский Союз. Сельское хозяйство перестроили на военный лад, мобилизовали все средства и силы на защиту Родины. Началась партизанская война в тылу врага. На восток эвакуировали свыше 2590 крупных предприятий, материальные ценности и население. Были оккупированы Украина и Крым, началась блокада Ленинграда. Немцы вплотную подошли к столице Советского Союза. Началась битва за Москву. С 5 декабря началось наступление Красной Армии. Миф о непобедимости германской армии был развеян. Разгром немецко-фашистских войск под Москвой являлся решающим событием первого периода войны.
С ноября 1942 года начался рост производства военной техники и боеприпасов. 19 ноября 1942 года началось контрнаступление под Ленинградом. Была разгромлена трехсот тридцати тысячная немецко-фашистская группировка. В январе 1943 года – прорыв блокады Ленинграда. В декабре 1943 года фашистские войска отступили за Днепр. Наступил коренной перелом в ходе войны. 16 сентября освободили Новороссийск, 6 ноября – Киев. В освобожденных районах начали восстанавливать народное хозяйство. Военное и экономическое положение фашистской Германии ухудшилось. В конце 1944 года были восстановлены государственные границы Советского Союза. В июне 1944 года США и Великобритания открыли второй фронт в Северной Франции. 8 мая был взят Берлин и подписан с германским верховным командованием акт о безоговорочной капитуляции. 9 мая провозгласили Днём Победы.
9 августа – 2 сентября на Дальнем Востоке разгромили главные японские сухопутные силы - Квантунскую армию. Япония капитулировала. Были освобождены Южный Сахалин и Курильские острова.
Победа Советского Союза в Великой Отечественной войне – великий подвиг советского народа. И на фронтах, и в тылу люди ковали победу. Мужчины сражались на фронте. В тылу остались женщины, дети и старики. Они трудились с полной отдачей сил.
Петро вернулся с войны Героем Советского Союза. Ваня всю войну работал в колхозе. В начале войны он учился в школе, а летом работал на сенокосе, пас быков в ночном. Днем на быках работали, а ночью выгоняли в степь пастись. После окончания семи классов Ваня стал помощником конюха. Он любил лошадей и заботился о них, но потребовался молотобоец в кузнице, и он стал работать молотобойцем. Потом его поставили бригадиром. Когда с войны вернулись уцелевшие мужики, они заняли руководящие должности. В поле и на ферме продолжали работать женщины и подростки. Ваня стал работать механиком на молотилке, а потом выучился на комбайнера.
Средний сын Гарпины Миша прошёл всю войну, и его ни разу не ранило. Вернулся Миша с войны и стал председателем колхоза. Миша с Ваней ездили в город гулять. Однажды поднялась пурга, и они заблудились. Плутали, плутали по степи, а потом отпустили вожжи. Лошадь сама нашла дорогу домой. Миша там высмотрел себе невесту и женился на Тане. Она работала в школе учительницей.
С самого детства Ваня был среди своих сверстников заводилой. Он был их вожаком. Обиды он никому не прощал. Ещё трёхлетним ребёнком отец взял его с собой в гости к другу. Ване что-то не понравилось, и он запустил в хозяина ножом. Хорошо, что не попал. Нож воткнулся в стену рядом с головой хозяина.
Став постарше, он стал помогать матери по мере своих сил. За дровами малиновцы ездили в Чалдайский лес. Но, будучи вдовой, Гарпина топила печь кизяками. Дети собирали сухие коровяки на пастбище, резали навоз на куски, сушили и этим топили печь. Однажды Ваня забрался на колхозную ферму за кизяками. Помощник бригадира Данило хотел отобрать у него мешок с кизяками, но Ваня не отдавал. Мальчишке со взрослым мужчиной трудно справиться, тогда Ваня схватил железку, лежавшую поблизости, и ударил Данилу железкой по ногам. Данило от боли завертелся юлой. На его крик прибежали доярки.
- Зачем ты у мальчишки отбираешь кизяки? – спрашивают они Данилу.
- Навоз – это удобрение для полей. Растащат навоз, чем мы будем поля удобрять?
- А чем вдове печь топить? Привез бы ей дров, дети не собирали бы кизяки.
Доярки так насели на Данилу, что ему пришлось привезти Гарпине воз дров из лесу.
Ваня вырос боевым парнем. Себя он в обиду не давал и за друзей горой стоял.
- Кто моего друга тронет хоть пальцем, будет иметь дело со мной. Я вам все рёбра за него переломаю, - пригрозил он, и его друзей боялись обидеть.
Гарпина как-то обнаружила у Вани в кармане финку. Сыну она ничего не стала говорить, молча, бросила её в колодец.
- Мама! Вы не видели моего ножика – спросил Ваня у матери.
- Ножик – не игрушка. Тебе он не нужен. Подерётесь кулаками: расквасите друг другу морды, заживут. А случись нож под рукой, пырнёшь ножом – тюрьму заработаешь. Я не хочу, чтоб ты в тюрьму попал.
Сыну пришлось согласиться с матерью. Больше он не носил с собой ножей. Он и без ножа справится с недругом. Ванина ватага стала ходить в Татьяновку на гулянья. Во время войны чеченцев, ингушей, поляков выселили в эти края. После войны некоторые вернулись на родину, но многие остались на обжитом месте. В Татьяновке было много чеченцев. Они решили Ваню с компанией отвадить от Татьяновки, чтоб они не ходили туда гулять. Ваня их вожака так огрел кнутом, что они сразу все притихли. Кнут обвился вокруг шеи, рассек ухо, и нападающему пришлось просить пощады. Ванина ватага беспрепятственно ходила в Татьяновку на гулянья. Там Ваня увидел девушку, которая с первого взгляда приворожила его к себе.
- Вот она, моя судьба! – подумал Ваня, глядя на девушку, не в силах отвести от неё взгляд.
Они познакомились. Девушку звали Палагой. Она не хотела дружить с Ваней. Не приглянулся он ей, да и побаивалась она отъявленного хулигана. Но потом она пригляделась к нему внимательнее и решила, что дружба с ним ей не повредит, наоборот, ей с Ваней никого бояться не следует. Побоятся её обидеть, а Ваня был внимателен к Палаге и не обижал.
Гарпина боялась, как бы Ваня не натворил беды. А тут ещё и вдовушки стали приглашать его к себе.
- Разбалуется парень, - всполошилась она и решила, что надо его женить, чтоб остепенился. – Надо тебе, Ваня, жениться, - говорит она. – Здоровья у меня нет, всё болею. Анна ещё мала, а мне нужна помощница по дому. Хоть и молодой ты ещё, но другого выхода нет.
К тому времени старшие дети уже жили отдельно от родителей своими семьями. Ваня согласился с матерью, уговаривать его не пришлось. Тем более он уже выбрал себе невесту. Палага согласилась выйти за него замуж.
- И ты не боишься выходить замуж за этого хулигана? – спрашивали её подруги.
- А что мне бояться его? Он со мною ласков и не обижает.
Сыграли свадьбу. Ваня отошёл от своей ватаги. Надо дома помогать матери и жене. Женатому человеку не следует бегать на вечеринки. Ваня оказался хорошим мужем, но часто вопросы Палаги оставались без ответа.
- Ты слышишь, что я тебе говорю? – спрашивает его Палага.
- Слышу.
- А почему молчишь, ничего не отвечаешь?
- А что говорить? И так всё ясно.
- Ну, хотя бы понять дал, что слышишь, а то получается, что я со стенкой разговариваю.
У них родился сын. Первенец их похож на отца: такой же боевой и обличьем на Ваню похож. Ещё и года не было, а он уже начал ходить. Ваня сделал ему кнут, и сын гонял им кур по двору. Когда отец возвращался с работы, сын бежал ему навстречу с радостным воплем. Но сын умер, и горю родителей не было конца.
Вскоре родилась Нина. Это внесло в их души некоторое успокоение. Ваня перешёл из колхоза работать в МТС. Ему дали квартиру, и они с Палагой переселились в свою квартиру. Затем родились Зина и Юрка.
Умел Ваня чертоломить. Во всем помогал жене: корову подоит, свиньям корм задаст, огород польёт. Пока Зина не пошла в школу, Палага не работала. Когда Зина стала учиться в школе, Палага устроилась на работу. Придёт она с работы, сядет на крылечке и ждёт Ваню с работы. Потом они вместе управляются по хозяйству.
- Ваня, ты у меня золотой, - говорила Палага, влюблённо глядя на мужа.
Нина вышла замуж за Толика. Они живут в Щербактах. У них растёт сын. Зина выросла высокой, стройной, красивой девушкой. Нашёлся и ей жених. Он в ней души не чаял. Но приехал в отпуск сосед Савелий Лисовский, и Зина понравилась ему.
Лисовские – поляки. Они в войну были сюда переселены. Когда после войны поляки переселялись в Польшу, Лисовские остались. Фредик дружит с Ваней. Вместе гулять ходили. Женились они почти одновременно. Вместе стали работать в МТС. Квартиры у них были рядом и дома они построили рядом. Сын Фредика Савелий окончил военное училище и приехал в отпуск. В военной форме, статный парень понравился Зине. Савелий посватал её, и она согласилась выйти за него замуж. Родители Зины были против её решения, но она и слушать не хотела.
- Лисовские – плохие мужья. Посмотри на отца Савелия. Он ничем не помогает жене. Наестся и лежит на диване, а жена сама управляется по хозяйству.
- Я ж не за отца Савелия замуж выхожу, а за Савелия. И не отговаривайте, всё равно за него замуж пойду, - отвечала Зина.
- Пусть выходит, - говорит Ваня плачущей Палаге. – Ей с ним жить, не тебе. Запретишь выйти за Савелия, всю жизнь будет обижаться, что помешали ей.
- Всю жизнь будет мучиться с ним.
- Зато обижаться на нас не будет.
После свадьбы уехали молодожёны на место службы Савелия. Родилась дочь, а Зина собралась разводиться с мужем.
- Я тебе говорила, что тебе плохо с ним будет, но ты не послушалась, - говорит Палага.
Отец поехал с дочерью к Савелию. Надо поговорить с зятем. Это же не дело, чтоб внучка его при живом отце росла сиротой.
- Я растил дочь не для того, чтоб ты издевался над ней, - выговаривает Ваня Савелию. - Поженились, живите по-человечески.
- Она сама виновата. Пусть ведёт себя, как надо, и я не обижу её.
Начался скандал. Савелий ругал Зину, отец защищал её. Савелий бросился на тестя с пистолетом. Отец грудью пошёл на него.
- Ты мне ещё пистолетом будешь угрожать, сопляк! Думаешь испугать меня! Да я тебя в бараний рог согну, и пушки твоей не испугаюсь! Стрелять ты в меня не будешь, потому что ты знаешь, что тебе будет за это. И, если ты посмеешь Зину обижать, то будешь иметь дело со мной. Тогда я с тобой иначе буду разговаривать. Я ещё с тремя такими, как ты, справлюсь. Мало не будет, так и знай!
Зина с Савелием вырастили дочь, но жизнь так и не наладилась. Всё ругались и собирались разводиться. Собираясь уходить от мужа, Зина настраивала дочь против отца.
- Мы с папой жить не будем, - говорила Уля бабушке. – Он плохой, он маму обижает.
- Как он маму обижает? – спрашивает бабушка внучку.
- Он пьёт водку. Мама его ругает за это, а он маму обзывает плохими словами.
- Выходит, что мама сама виновата. Зачем пьяного мужа задевать? Он же её не трогает? Что он делает, когда приходит пьяный?
- Он спать ложится.
- Не ругается?
- Нет.
- Ну, и пусть бы спал.
- А зачем он пьёт?
- Ты бы, Зина, не ругала пьяного мужа. До чего можно договориться с пьяным? Проспится, потом и говори с ним по-хорошему, - говорит Палага дочери.
- Терпения нет ждать, когда он проспится. Пока он проспится, и зло пройдет, говорить уже неохота.
- Вот и хорошо, что зло пройдёт. Со злом говорить, только дразнить пьяного и толкать его на скандал.
- Сами разберемся, - отвечает Зина матери.
Разбирались, пока развелись. Савелий отслужил в армии 25 лет, ушёл в отставку, получил в городе квартиру. Он устроился работать на нефтеперерабатывающем заводе. Он хорошо зарабатывал и пенсию хорошую получал.
- Я богат, - хвастался он. – Зовите меня паном.
Зазнался Савелий, загордился. Раньше с ним трудно было жить, теперь совсем стало невмоготу. Деньгами сорит направо и налево. Чтоб поскорее развели его с женой, взятку дал. Ушёл жить в общежитие. Приехал друг, с которым они вместе служили. Савелий устроил пир у Зины. Он же сам не может приготовить угощение такое, как это может сделать Зина. Она готовить мастерица. Гостю она была рада. Раньше они дружили семьями. Теперь оба друга с женами в разводе.
- Дурак я. Бросил жену и дочь. Женился на другой женщине. Я думал, что она лучше будет. Все они одинаковы. Раньше я родную дочь воспитывал, а теперь ращу чужих детей. А жизнь, какой была, такой и осталась, - жаловался друг Савелию со слезами на глазах.
Савелий напугался и задумался над содеянным. Пока он с гостем был у Зины, комнату в общежитии обворовали, оставили пустые углы. А взять у него было что. Крепко погорел Савелий. Отказался он от комнаты в общежитии и стал жить с Зиной.
Да, Зина все-таки дала маху! Ещё со школьной скамьи в неё был влюблён Витька. Хороший парень Витька. Сядет, бывало, напротив Зининого дома на скамеечке и глядит на Зинино окошко. Савелий давно уже у Зины, а Витька надеется своей настырностью отвадить его от Зины.
- Мой ординарец ждёт меня! – хвастает Савелий перед Зиной, поглядывая в окно. – Ты меня не жди! – крикнет Савелий в распахнутое окно. – Мне ещё надо с Зиной кое-что решить.
Витька оказался хорошим мужем. Жена его не нахвастается своим хозяином. Разглядывают девушки в парнях кого какая судьба ждёт, а всё равно угадать не могут. Может, от них самих зависит, кто кем станет?
Ваня с Палагой переехали в город. Ваня стал работать инженером в управлении нефтеснаба. Он получил квартиру. Зина живет тут неподалёку. Дочь Уля подросла. Когда Сашу провожали в армию, ей там понравился Сашин друг, но он на неё не обратил внимания. Улю теперь мучит проблема, как парню дать понять, что она любит его. Написала Саше в армию письмо, в котором пожаловалась на свои затруднения.
- Серёжа! Моя племянница положила на тебя глаз, а ты, дуб такой, даже не замечаешь этого. Или она тебе не нравится? – написал Саша другу.
Серёжа обратил внимание на Улю. Теперь она зачастила в Малиновку, проведать мамину тётю.
- Рано ей увлекаться парнями, - предупредила Зину мать.
- Ты уже там надоела, - сказала Зина дочери и запретила ей ездить в Малиновку.
- Бабушка! Поговорите с мамой, чтоб она мне разрешила в Малиновку съездить, - просит Уля.
- Нечего тебе там делать, - отвечает бабушка.
- Мне надо с Серёжей повидаться.
- Рано заневестилась, подрасти ещё.
И надо же было Зине отравиться консервами. Её положили в больницу, а Уля тут же нашла причину поругаться с отцом. Не предупредив отца, она уехала в Малиновку. Савелий заволновался, обнаружив отсутствие дочери. Пришлось сказать об этом Зине. Она выписалась из больницы и бросилась на поиски дочери.
- Может, она в Малиновке? – говорит бабушка.
- Нет. Я запретила ей ездить в Малиновку. Она не нарушит мой запрет, - отвечает Зина.
Она обзвонила все больницы, объездила все морги, но Ули нигде нет. Как раз в это время на дачах случилось ЧП. Сосед по даче предложил подвезти её на своей машине домой. Она с радостью приняла его предложение. Не надо будет полные вёдра тащить на автобусную остановку.
- Только по пути заедем к моему другу на дачу, – предупредил он.
- Ну, раз надо, заедем, - ответила ему женщина.
Они заехали к другу на дачу. На столе появилась бутылка водки и закуска. Пригласили и соседку по даче. Дали и ей выпить. Потом она поняла, что добром это не кончится.
- Мне надо умыться, а то я на даче не успела помыться. Спешила, чтоб соседу меня долго не пришлось ждать.
- Хорошо. Иди, умойся, только поскорее.
Женщина вышла из домика и по огородам убежала на болото. Там лежат огромные сточные трубы, и она спряталась в одной из труб. Сильно воняет, но женщина, дрожа от страха, терпит. Послышались голоса пьяной компании. Они ищут её, заглядывая в трубы. Один из них заглянул и в ту трубу, где пряталась беглянка, но в потемках не увидел её.
- Тут ещё лежит та, что в прошлый раз была. Куда же она девалась? – говорит он.
А она затаила дыхание и молит Бога о спасении. Утром она вылезла из трубы и рейсовым автобусом добралась до города. Она заявила в милицию о случившемся с нею происшествии. Соседа по даче и его друга арестовали. В трубе, где пряталась пострадавшая, обнаружили труп ранее пропавшей женщины. Они её изнасиловали, а потом убили. Труп они спрятали в трубе. Они сознались, что были и другие женщины, которых они заманивали на дачу, а потом убивали и топили в болоте. Последнюю убитую женщину они не успели утопить.
Слухи об этом происшествии разнеслись по всему городу. Отсутствие Улиного трупа не могло успокоить Зину. Всё же Савелий решил съездить в Малиновку. Там он и нашел пропажу.
- Скажите Зине, чтоб она не волновалась, - позвонил он тёще. – Уля в Малиновке.
- И почему она там сидит? Занятия в техникуме идут, а она в Малиновке гуляет. Она не собирается учиться?
- Об этом поговорим, когда приедем домой.
Утром Савелий с Улей вернулись домой. Уля всю вину свалила на отца.
- И в чём его вина? – спрашивает Палага Зину.
- Он с ней грубо обошёлся.
- Как он с ней обошёлся?
- Кричал на неё.
- Кричал на неё? А он, по-твоему, не имеет права поругать её, если она этого заслужила? Или он не отец ей? А ремня она не хочет получить?
- Мы сами разберемся, - ответила Зина.
- Разбирайтесь. Только вы из-за неё разойдётесь, она выйдет замуж, и будет жить - не тужить, а ты останешься одна. – Тебе ещё шестнадцати лет нет, - обратилась бабушка к Уле. – Рано тебе о женихах думать.
- Когда мне исполнится 16 лет, ему будет 18, и его заберут служить в армию. Пока он отслужит, мне уже будет 18, и мы поженимся.
- Хоть бы до 20 подождала. Что так рано замуж захотела?
- В 20 лет я уже старухой буду.
- Старухой? – ахнула бабушка.
- Конечно! Теперь на двадцатилетних парни не хотят жениться, они женятся на пятнадцатилетних.
- О, Боже! Куда они торопятся?
Как Уля запланировала, так и получилось. Пока Серёжа служил в армии, Уля окончила техникум. Чтобы Серёжу отпустили в отпуск, Уля написала ему в письме, что у неё должен быть ребёнок, родители её за это гонят из дому, а Серёжи рядом нет, и она не знает, что ей делать. Письмо она побрызгала водичкой, чтоб похоже было на слезы, и отправила Серёже. Его отпустили домой уладить свои дела.
- Нет, мне ещё нет восемнадцати лет, - отвечала Уля жениху.
Они договорились, что через полгода Уля пришлёт ему телеграмму, что у неё родился сын, и его снова отпустят съездить домой.
- И тебе не стыдно писать о таких вещах жениху? – спрашивает её бабушка. – Девушку украшает скромность, а тут её и в помине нет.
- А что тут такого? Чего я должна стыдиться? – отвечает Уля.
- Да, от скромности ты не умрёшь.
Когда Серёжа отслужил в армии, они поженились. Савелию жених не нравился. Он пытался отговорить её от этого замужества.
- Найди себе другого жениха. Я вам отдам свою машину, куплю квартиру. Только не выходи за Серёжу.
- Свадьбы нам не надо, - сказала Уля и уехала к жениху в Малиновку.
- Вы хотя бы брак зарегистрировали, - толковала бабушка внучке.
- Не нужны мне эти бумажки. Была бы любовь. А если нет любви, то бумажки не удержат нас вместе, - отвечала Уля.
Однако родители настояли на регистрации брака. И свадьбу устроили. В день регистрации они гуляли в городе. Савелий пригласил на свадьбу ансамбль танца и оператора с телевидения для съёмки этого события. В следующий выходной свадьбу справляли в Малиновке.
Палага недоумевала: полная столовая гостей, а родственников всего 10 человек. Зачем столько народу пригласили? Но Савелий любит прихвастнуть. Знай наших! Миллионер справляет свадьбу, а никто иной.
Теперь они вчетвером приехали на Сашину свадьбу. Встречают их Анна с Петей, но радости на их лицах незаметно.
- Что такой кислый вид? – спрашивает Палага Анну. – Радоваться надо. Сын вырос, семью заводит.
- Радоваться нечему, - отвечает Анна. – Невесте весной будет только 15 лет. Сама ещё ребёнок, а уже ребёнка ждёт.
- Я ругал его, - добавляет Петя. – Да что толку ругать. Дело не поправишь, надо женить.
Свадьбу с утра начали гулять у невесты. У жениха гости только собираются, ждут приезда жениха и невесты. Вот и ещё одна машина подъехала. Это приехали Маруся с сыном и невесткой. Маруся на 10 лет старше Вани. Он её считал своей второй матерью. Она его нянчила маленького, присматривала за ним, когда он подрос. А после смерти матери, он советовался с ней по многим вопросам. Она ему помогала, где советом, где делом. Пожаловался как-то на Палагу: не подчиняется ему. Она, молча, выслушает его указания, а сделает всё по-своему.
- Ты что ж это перечишь мужу, - журит Маруся Палагу. – Муж – глава семьи. Как он прикажет, так и делай. А ты выслушаешь его, а делаешь, как вздумается.
Палага и тут, молча, выслушала золовку. Спорить бесполезно. Она давно пришла к выводу, что лучше мужу не перечить. Его всё равно не переубедишь, только расстроишься. Скандал ни к чему доброму не приведёт.
Маруся жила на одной улице с Ваней до того, как он переехал в город. До войны она работала трактористкой. Марусе хочется рассказать матери, как замечательно кормят трактористов в поле, но мать занята домашними делами, ей некогда слушать рассказ дочери. Узловатые руки припухли от застарелого ревматизма. Мать не отвечает Марусе, погруженная в свои думы. На подоконнике играет солнечный луч, прорезавшийся сквозь тополиные ветки. Мать прислушалась: прогромыхала бричка. Вот она остановилась возле дома.
- Приехали!
- Маруся! – слышен стариковский голос.
С улицы доносится фырканье лошади. Солнце, утренний холодок, щебетание птиц, запах развороченной земли, ползущий по крышам кизячный дым, конь в упряжке и старичок возчик. Тянется улица с давно знакомыми домами и заборчиками, с утренней суетой хозяек. Маруся едет в тракторную бригаду, она трактористка. Впереди покачивается подвода с маслянистой бочкой. Это на быках везут горючее для тракторов. Мелькают тени от колес и коня. Дорога вильнула из стороны в сторону. Серебряные трели жаворонков в вышине. Маруся смотрит на ручьи, скачущие под колёса брички. Они бегут наперегонки. Весенние потоки!
- Но-о! – пошевеливает вожжами старик.
Путаные колеи просёлка испещрены узорами, какие можно встретить на украинских рушниках. Выдавливая непрерывную цепочку ёлочек, покрывшую следы подвод и конских копыт, трактор как бы поставил на пути своё тавро, которое смоет только буйный весенний дождь. Маруся разглядывает ёлочки, оставленные трактором, всматривается в борозды на поле. Каждый извив борозды, каждый комочек земли, дыбом вставший на ровной глади, привлекает её внимание.
- Но-о! – покрикивает на лошадей старик.
Он добрый, не обидит напрасно ни лошадей, ни людей. Бригадный стан выглянул своим домиком. Повозка подпрыгнула. Вот она, Марусина судьба!
На стоянке тракторной бригады тоже началось утро. На кухне готовился завтрак. На скамье сидела девушка, а двое парней в замасленных фуфайках, устало развалясь на охапке прошлогодней соломы, покуривали. В бригаде одни девушки, только двое молодых людей разнообразят общество. Подошел бригадир, пожилой мужчина в рабочей стеганке, какие носят все трактористы. Всю жизнь он проработал на тракторе. О нём писали в газетах. Кустистые брови его нахмурены, на висках серебрятся волосы, лицо изрезано глубокими бороздами. В правой руке он держит проржавевший кружок.
- Масляное кольцо пропало. А чем мы его будем заменять? – озабоченно проговорил бригадир.
Поизносились машины, не хватает запасных частей, а вместо настоящих работников присылают девчонок. Неторопливая повариха начала раздавать завтрак, отдающий полынным дымком. В степи вырастает мощная полынь, она вполне может заменить дрова. Её сначала приминают катком, а потом собирают на топливо.
Маруся познакомилась с девушкой, сидящей на скамье. Её зовут Соней. Маруся уселась с Соней поодаль на соломе и ела с ней из одной миски. Бригадир сидит на скамейке и степенно подносит ложку ко рту. Трудно сосчитать, сколько молодых парней он обучил своему делу, сколько земли вспахал. Маруся глядит на бригадира, на его запавшие глаза, на его жилистые руки, которые пропитались маслом, всё испытали и всё умеют.
- Пора начинать, - негромко окликнул бригадир трактористов.
Все поднялись. Над сырым весенним полем заливаются жаворонки. Пухлые борозды дымятся. Ласковый ветерок шевелит былинки. Грачи важно перелетают с места не место. Сердце стучит тревожно и гулко, рвется из груди. Маруся в первый раз сегодня будет пахать на своем тракторе.
Напрасно она волновалась! Трактор легко завёлся. Первая борозда удалась. Рулевая баранка нагрета весенним солнцем. Горячий ветерок струится от мотора, пар поднимается от пашни и пробегает по лицу. За первым кругом она сделала второй. Следом тянутся широкие борозды, и грачи перепархивают над ними. Всё, как у любого тракториста.
Маруся работала целую смену и вечером, умывшись, подсела к горячей кастрюле. Потом они вместе с Соней легли спать в домике. А в небе подмигивают звёзды. Полевая прохлада дует из степной тьмы. Пахнет полынью. С ночной пахоты долетает рокот трактора. Кажется, что домик плывёт по полю, покачиваясь. Маруся не заметила, как уснула.
Как-то в обеденный перерыв Маруся услышала разговор парней. Они говорили о запасных частях, что хорошо бы на этой неделе покончить с севом зерновых.
- С этими девчатами одна морока, - услышала Маруся голос Шамиля.
- Лучше б они не совались в мужское дело, - ответил ему другой голос.
- Хватало бы мужчин-трактористов, кто бы их сажал на трактор, - ответил Шамиль.
- Трудная это работа. Но что может девчонка? Она отработает день, а после неё устранять приходится неисправности. Сама ж она ничего не может, только баранку крутит.
- Это правда, - ответил Шамиль
Немного погодя, трактористы ушли, толкуя о погоде, севе и порядках в МТС. Маруся, готовая разреветься, опустилась на соломенный тюфяк. Так вот как о них думают мужчины! Ей представился долговязый Шамиль, смеющийся над девушками-трактористками. Неподалеку заработал трактор и побежал по полю стреляющий гул. А вот и ещё один, на её загоне. Это Михаил запустил трактор, не дождавшись Марусю. Поправляя на ходу волосы, она помчалась по пашне. Борозды, грачи, опрокинутая щетинка жнивья, ветер в лицо. Дымит трактор, а она не может отдышаться.
- Прогрелся с трудом. Холодно, что ли? – говорит Марусин напарник.
- Для полного и быстрого прогрева подними шторку радиатора, - сказала Маруся.
- Шторку я поднимал, - сказал Михаил. – Постой немного, я пройду круг.
- Нет уж! Смена моя, я сама, - и, вскочив на сиденье, пустила трактор.
Привычный гул, запахи железа и масла, машинный дымок, перемешанный со свежестью весеннего поля, охватили её. Пусть думают, что хотят, а её руки крепко держат руль трактора. Она ботинком чувствует педаль муфты сцепления, все рычаги ей покорны, и вздыбленная чёрная полоса тянется следом. Обернувшись назад, Маруся заметила, что Михаил, не спеша, пошёл к домику. Прежде, чем поспать перед ночной сменой, он сначала потолкует с бригадиром.
Маруся делает круг за кругом, всё крепче сжимая баранку, наклонившись к рычагам, вдыхает разогревшийся воздух машины. Она работает и мысленно спорит с мужчинами. Разве её трактор не так идёт, как у них? Кто сможет найти хоть маленький огрех на этом широком клину? Две одинаковые полосы с каждым заездом разливаются всё шире, как две реки, подмывая с обеих сторон светлеющий в промежутке холст прошлогоднего жнивья. Маруся не замечает мирной поступи полевого вечера. Не услышала она и тишины, наступившей на соседних загонах. Вперёд! Круг за кругом!
- Маруся! – машет ей белым платком Соня.
К домику Маруся подошла последней. Трактористы уже собрались. Шамиль переобувался. На развернутой портянке вытянута нога с вздувшимися венами. Маруся вспомнила его разговор в обед и отвернулась.
- Как работалось? – спросил Шамиль.
- Как надо, - ответила Маруся.
- А ты гордая! – усмехнулся Шамиль
Возле костра Михаил чинит стёганку. Он пришивает хлястик. Отблеск костра на усталом лице.
- Дай-ка мне, я лучше управлюсь с шитьём, - хотела сказать ему Маруся, но прошла мимо в домик.
Ей опять припомнился послеобеденный разговор мужчин. Болели в запястьях руки, отяжелели от пыли веки, болит поясница, будто побитая.
- У тебя больше, чем у остальных, вспахано, - сказала Марусе учётчица.
- Что?
- Ты больше всех вспахала. Понятно? – повторила учётчица. - Твоя фамилия будет первой на доске учёта.
С полотенцами на плечах девчата прошли мимо Шамиля, успевшего переобуться, замедлили шаг возле Михаила, который ещё возился со своей стёганкой.
- Машина работала хорошо, только заправить надо, - сказала Маруся своему напарнику.
- Двигатель не капризничал?
- Нет, ни разу не останавливалась.
Девчата разулись и принялись обдавать водой свои уставшие ноги. Брызги воды казались розовыми в свете догорающей зари. Костер возле домика разгорелся жарче. Искры от костра взлетали и гасли, кружась в сумраке.
- Шамиль много о себе воображает, - сказала Соня. – Он хочет жениться. Обувайся!
Темно вокруг, вечерняя заря потускнела. Идёт ночная пахота. В разных концах степи рокочут трактора, и звуки эти сливаются с шорохами весеннего поля, в котором уже пробиваются травы и прорастают семена.
- Смотри! Это наш трактор! Михаил пашет! – Маруся держит подругу за руку, показывая на жёлтое пятно в степи.
Ночная смена работает, а дневная легла спать. У огня сидят только бригадир и сторож. Протянув руки к углям, старики о чём-то говорят. Отблески огня падают на их лица.
- Почему вы не спите? – спросил бригадир девчат.
- Мы сейчас ляжем, - ответила Маруся.
- Какая у тебя сегодня выработка? – спросил он.
- Хорошая! Больше, чем у других.
Они вошли в домик. Снаружи доносится громкий храп. Рядом с домиком под камышовым навесом спят мужчины. И Шамиль там спит. Девушки легли на свои тощие тюфячки, укрылись одеялами.
- Всё-таки бригадир наш хороший человек, - шепнула Соня Марусе.
- Хороший, - согласилась Маруся, - только он очень строгий.
Полусонный, задушевный разговор продолжался. Вдали протарахтели колёса – кто-то ехал по грейдеру. Донёсся гул трактора – ночная пахота. Но вот к ним присоединились ещё высокие печальные звуки. Курлыкающая песня звучала в выси. Маруся высунула голову в дверь.
- Журавли летят, - сказал мужской голос.
- Домой летят, - ответил сторож.
Да, летят журавли над чёрными полями, над огоньками тракторов. Почему же так тревожит эта песня? Журавлей уже не слышно. Старики сидят у догорающего костра. Близится полночь. Маруся ложится в постель, с головой укрывается одеялом, а журавлиная песня не умолкает в её душе.
Утром она проснулась с радостным чувством. Да, журавли курлыкали в небе. Но отчего у неё на сердце горький осадок? Ах, да! Шамиль говорил о девушках горькие слова. Всё-таки она вспахала за смену больше всех. Она работала лучше Шамиля.
Пряча под платок выбившуюся прядку волос, Маруся выбежала из домика. Сизый дымок вьётся из трубы на кухне. Один тракторист умывается, фыркая, другой помогает поварихе чистить картошку. Остальные стоят у доски. Шамиль выше всех.
- Рекордистка! Посмотрим, как дальше дело пойдёт, - насмешливо говорит он, улыбаясь.
Утренний свет заливает стан, над полем поют жаворонки. Маруся старается не глядеть на Шамиля. Вышли в поле. Гудит, дрожит, двигаясь вперёд, машина. Ширится чёрная полоса земли. Руки крепко сжимают баранку руля. Маруся всматривается в плывущий по полю трактор, на котором пашет Соня. Машина движется с дымком и привычным гулом. Руки её будто приросли к железному колесу руля. Маруся старается в
этот день напахать снова больше всех. Трактор напористо гудит, сырая земля крутится винтом на сверкающих лемехах. Тёмный холст пашни ширится и ширится, к вечеру он стал не меньше вчерашнего. Она сегодня напахала даже больше, чем вчера, но её опередил
Шамиль. Марусе жаль, что Шамиль её опередил. Пусть бы ещё позлился, что девчонка больше его напахала.
На стане тихо. «Боевой листок» белеет на стене домика. Трактористы в разных местах коротают недолгие предвечерние минуты.
Часто Марусю кто-нибудь опережает, но и она нередко выходит на первое место. Раньше она то и дело прислушивалась к гулу двигателя, ей чудились подозрительные стуки, казалось, что-то отскакивает, перегорает, а сейчас это её не тревожит. Раньше она внимательно следила за бороздой, а сейчас борозда, машина и её руки будто понимали друг друга, пахота шла легко. Постепенно исчезла боль в пояснице и ломота в плечах. Она полюбила тесный уют полевого домика, полюбила утренние минуты, когда вместе с весенним холодком стлался дым из кухонной трубы, когда на каждой былинке, покрытой изморосью, загорались бусинки росы.
Чем больше обнашивалась, чем гуще пропитывалась маслом фуфайка, тем привычнее входила Маруся в свою работу. Михаил, принимая смену, находил иногда в машине неполадки, спокойно объяснял Марусе причину появления их и тут же брался за ключ.
- Дело поправимо, - говорил он.
В бригаду пришла новая трактористка. Маруся оглядела её с ног до головы, вспомнила свой первый день работы на тракторе и решила подбодрить новенькую. Она оказалась хорошей работницей.
Птицей вспорхнула она на сиденье. Трактор двинулся вперёд. Забурлила чёрная земля. Полынь, былинки и травы падали и переворачивались, исчезая под пластами в сумятице отвалов. Поднялся крепкий дух растревоженной земли, порванных корешков и прели. Хорошая пахота, ничего не скажешь!
Ровно гудит машина. Тёмная полоса ширится. Приближается вечер. Ещё немного – и показался сменщик. Маруся вернулась в полевой стан. Прохладно, темно. Молодые всходы не отличить от пашни, но Маруся чувствует, как идёт весна. Не одна такая весна была у Маруси.
Перед самой войной Маруся выучилась на шофера, и стала работать на грузовой машине. В войну шоферов забрали на фронт. Председатель Марусю долго не отправлял на фронт. Не дело девчонке наравне с мужиками воевать. Но всё же он вынужден был отправить и её на фронт. Всю войну Маруся возила грузы на передовую линию. В конце войны она познакомилась с Дедковым. Они договорились, что после демобилизации он приедет к ней в Малиновку. Он приехал, как и обещал. Родился сын. Назвали его Шуриком.
Но Дедков ушёл к другой женщине, а Маруся одна растила сына. Она малыша привязывала верёвкой за ногу к кровати, а сама уходила на работу. За день душа изболится за оставленного без присмотра ребенка.
Когда сын подрос, она следила, чтоб его никто не обидел. Обидчикам спуску не давала. В школе ругалась с учителями, если ей казалось, что они несправедливо поступают с её сыном. Шурик вырос хорошим, трудолюбивым парнем. Работает шофером. Целый день работает на машине, а вечером помогает матери по хозяйству. Он похож на отца: среднего роста, коренастый плотный. Но отца он ненавидит. А отец не ужился с новой женой, и просит Марусю разрешить ему вернуться к ней.
- Как ты думаешь, Шурик? Пусть возвращается? – спрашивает Маруся сына.
- Нет! Когда мне нужен был отец, он обо мне не думал, а теперь он мне не нужен, - ответил Шурик.
- Всё же он отец тебе.
- Отцы детей не бросают, а он меня бросил. Такой отец мне не нужен.
- Шурик не хочет, чтоб ты возвращался. Я, может быть, и простила бы тебе, а Шурик не прощает, - сказала Маруся Дедкову.
Вскоре Дедков умер, у Шурика теперь уже по настоящему не стало отца. Шурик женился. Красивая девушка. Детей у них нет, и поехала Катя в санаторий Муялды. Там хорошие грязи. Комната на двоих, балкон, шифоньер и две кровати удовлетворяли запросы Кати. Но поднялась пурга. Пылит вьюга за окошком, а под вечер наползла такая тьма, что Кате стало страшно. У балконной двери надуло снежный сугроб.
- Ну, и курорт! – затосковала Катя о домашнем уюте, но кончилась пурга, выглянуло солнышко, и Катя повеселела.
Она приехала за здоровьем и постарается добыть желаемое. В санатории Катя подлечилась и стала ждать наследника. Маруся от радости засияла, как солнышко. Но у Кати поднялось высокое давление. Лечение в больнице впрок не пошло, пришлось делать кесарево сечение. Маруся горевала больше сына. Она причитала по мёртвой внучке на весь дом. Внучке уже около семи месяцев. Она лежит в гробике, как живая.
- Больше детей у меня не будет. Давление постоянно высокое, а при беременности ещё увеличится, и кончится всё тем же, - говорит Катя.
Они продолжают жить втроём. Катя хотела отделиться от свекрови, но Шурик не согласился.
- Мать у меня одна, и я у неё один. Пока она жива, я буду жить с ней. Кто ей поможет в старости? Если ты не хочешь тут жить, уходи, а я мать не оставлю одну, - сказал Шурик Кате.
Теперь они приехали всей семьёй на свадьбу. Лена уже давно тут. Она живёт рядом с Анной. Лена похожа на свою мать, такая же красавица, как и Гарпина была в молодости. Выдали Лену замуж, а через три дня она вернулась в родительский дом.
- Я не буду с ним жить, хоть режьте, - заявила она.
Гарпина ещё не забыла, как её насильно хотели отдать за немилого, но Лену никто не неволил. Она сама согласилась выйти замуж, а после свадьбы взбунтовалась. Тут же её посватал Андрей, и они поженились. Жизнь прожили дружно, но пришла старость, и они оба стали болеть. По очереди лежат в больнице, но сейчас оба они дома и пришли на свадьбу.
Вырастили они сына, и пришла к нему любовь. Лежит Коля в саду под яблоней, смотрит на яблони, гнущие свои ветви под тяжестью плодов до самой земли. Он вдыхает их медовый аромат и по телу разливается блаженство, совсем, как в детстве.
- Вот так бы всегда – лежать в саду, дышать свежим воздухом, - думал Коля. – Чем не рай? Лежи под яблоней, любуйся бездонным небом, наслаждайся покоем.
Он сорвал яблоко, надкусил его, задумался.
- Ой, на горе тай жанцы жнуть,
А по-пид горою,
Яром-долиною
Казаки идуть, - зазвенела в ушах его песня.
Душа поёт! А что ж ей не петь, когда рядом дивчина? Под яблоней стоит Люба, нежно смотрит на него.
- Пойдёшь за меня замуж? – спрашивает её Коля.
Люба давно ему нравится. Хорошая девушка. Она на миг задумалась, подняла на Колю глаза, вздохнула.
- Ты это серьёзно? – спросила она его.
- Я люблю тебя.
Люба закрыла глаза, и Коля обнял её. Она прижалась к нему, а Коля целовал её в губы.
- И я тебя люблю, - прошептала Люба.
Коля весело засмеялся, глядя на Любу счастливыми глазами. Он гладил её щёки, волосы, губы.
- Завтра же зарегистрируем брак.
Вчера вечером прошёл дождь, а утром солнце пробилось сквозь тучи и разогнало их, будто знало, что у Коли и Любы сегодня праздник. В сельском совете, где проходила регистрация брака, собралось много людей. Когда Коле подали кольца, он улыбнулся Любе и, взяв её за руку, одел кольцо. Потом он повёл её к выходу. Народ расступился перед ними. Молодые не шли, а плыли. Коля видел, как смотрят на них односельчане, и думал, что они понимают, как он сегодня счастлив.
Андрей подал знак, и к крыльцу подкатила легковая машина. Коля помог усесться Любе и сел рядом с ней. Андрей сел рядом с сыном. Машина поехала сельской улицей. Коля почувствовал, как прильнула к нему Люба, и забыл обо всём на свете. Прибитая вчерашним дождём дорога, по обе стороны её поля.
А дома ждут молодых. Вьётся дым из трубы, гудит огонь в печи, жарится, варится, печётся для дорогих гостей мясо и куры. Пироги уже готовы и самогон разлит по бутылкам. Ваня тоже собирается на свадьбу. С ним едет жена, дочь Зина, Савелий и Юрка.
- Наш Юрка краше жениха выглядит, - говорит Савелий.
- Почему? Костюм дюже нарядный? – спрашивает Юрка. – Что ж, я в домашней одежде должен ехать?
- А Люба хорошая девушка, - сказал Ваня, решив, что его сын и, правда, краше Коли.
- Люба? Хорошая девушка, - ответил Савелий. – Но Зина наша лучше.
- Наша Зина и хозяйка хорошая, - поддержала Савелия тёща.
- Вы поторапливайтесь, - подгоняет их Ваня.
Зина нарядная: в красной кофточке и чёрной юбке – глаз не оторвать. Ваня смотрит на неё, как зачарованный. Хороша у него дочь! Не оценить её мог только настоящий тюлень.
Зина повернулась на высоких каблуках и направилась к зеркалу. Она достала духи, налила на ладонь и надушила грудь и за ушами. Потом она побрызгала одеколоном и мужчин и пошла к выходу. Она повернулась у дверей к Савелию, внимательно оглядела его, а он пропустил вперёд тёщу, открыл дверцу машины, и она уселась на сиденье. Савелий захлопнул дверцу.
До Малиновки доехали быстро. Зина сидела рядом с Савелием, и он всё время чувствовал рядом её горячее тело и ловил в её глазах игривые бесики.
Село Малиновка завиднелось в степи купой высоких тополей. Через несколько минут они въехали во двор, заставленный машинами. Гостей встретил хозяин. Зина с матерью пошли искать хозяйку, а мужчин Андрей сразу повёл за стол, где уже сидели мужики.
- Прошу дорогих гостей к столу, - крикнул хозяин, и все заторопились, толкая друг друга, садиться за праздничные столы, которые гнулись от еды и всюду, куда ни кинь взгляд – бутылки с самогоном.
- Горько! - кричат подвыпившие гости.
Коля обнимает молодую, разморенную и счастливую, смотрит ей в глаза и целует долгим поцелуем.
Любовь и счастье! Что ему ещё надо?
Попискивая, синичка весело прыгала с веточки на веточку, смотрела хитрыми глазками на Петра. Он решил навестить Колю. У него уже была гостья: вместе с хозяевами за столом сидела Нина.
- Садитесь, дядя Петя, выпейте с нами, - пригласил Петра Коля.
Петро залпом выпил чарку, закусил салом, захрустел огурцом. Коля снова наполнил рюмки. Они чокнулись и опорожнили рюмки за встречу.
- Хорошая закуска у вас! – похвалил Петро. – Что может быть вкуснее холодца с чесноком!
- Люба умеет готовить! – поддержал его Коля. – Золотые руки у неё. Выпьем за Любу!
- После сытного обеда полежать, хоть трохи, треба, - говорит Петро.
- Давайте отдохнём, - согласился Коля.
Петро пошёл домой отдыхать. Коля лёг на диване и сразу захрапел. Люба разбудила его, когда уже начало темнеть. Они пошли к Колиным родителям.
Лена усадила гостей за стол. Они с наслаждением вдыхали аромат борща. Украинский борщ любят всюду, даже в Сибири. Настоящий борщ могут варить только украинцы, а кацапы сербают щи. Каждому своё – кому вареники, а кому пельмени.
Лена смотрит, как гости уплетают сначала борщ, потом мясо. Приятно знать, что творение твоих рук нравится гостям.
Насытившись, гости встали из-за стола, и перешли в другую комнату. Коля сел под окном, рядом с цветком, который называют Ванькой мокрым. Он весь усыпан красными цветочками, словно огоньками.
- Я очень рад твоему приезду, Нина, - сказал Андрей радостно.
- Я приехала пригласить вас на Толиков юбилей: ему исполняется тридцать лет. Сам он не мог приехать, но очень просит вас приехать. Давно мы не виделись. Тётя Лена вообще к нам не ездит.
- Я не могу ездить, - отвечает Лена. – Меня в машине сразу укачивает и становится плохо. Поэтому я никуда не езжу.
Петро подошёл к дому Кравченко и увидел во дворе Ваню, Петренко и Андрея. Они стояли под окном и разговаривали. Ваня, увидев Петра, приветливо помахал ему рукою. Поздоровавшись, они продолжили разговор о событиях в Афганистане. Исчерпав эту тему, перешли к воспоминаниям о Великой Отечественной войне, участниками которой были Петренко и Петро.
- Надо будет собрать молодёжь, чтоб вы поделились с ними воспоминаниями о своих подвигах, об участии в боях с немецкими фашистами. Молодёжи будет интересно послушать, - говорит Ваня.
Петренко, как и Петро, прошёл всю войну от начала до конца и ни разу не был ранен. Смерть его обошла. Войну он закончил в Берлине. Он участвовал в штурме рейхстага. Разве это не заинтересует молодёжь?
Из дверей дома выглянула Нина.
- Заходите в дом. Что вы там стоите?
Ваня зашёл первым. Возле стола сидел Иван Афанасьевич Корзюк. Ваня вместе с ним работал трактористом в МТС.
- Какие новости в городе, Ваня?
- Да те же, что и всюду. Только и разговору, что о войне в Афганистане.
Гости прибывали. Хозяева пригласили всех за стол. Кое-как разместились вплотную друг к другу. Комнаты маленькие, а гостей собралось много. Пили за юбиляра, за его родителей и детей, за жену и её родителей. Поднялся шум. Как обычно бывает в этих случаях, все говорят, не слушая друг друга. Молодёжь в другой комнате устроила танцы. Старшее поколение сначала продолжало беседу, а потом стало наблюдать за танцами.
- Разве это танцы? – говорит Ваня. – Вы полюбуйтесь, как они танцуют. Посмотрите на Галю Доронину. Что это за танец?
Галя, стоя на месте, виляла задом и смешно хлопала по нему руками. Все засмеялись, обратив на неё внимание после Ваниных слов. Не удержавшись, Ваня пустился в пляс. Не уступая ему, выскочил в круг и Толик. Соревнование длилось долго, пока не выдохлись танцоры.
На юбилей приехал и Юрка. Он давно знаком с Галей. Когда он собирался ехать на юбилей, представлял себе, что на этом празднике может увидеть и Галю. Они смогут посидеть с ней на скамеечке возле дома. Может быть, девушка и на этот раз позволит поцеловать себя. От мысли об этом на душе его стало сладко. Он увидел перед собой Галины глаза. Они улыбались ему и о чём-то спрашивали. Вот окончат они школу и поженятся.
С Галей он познакомился весной. В степи звенели жаворонки, а на улицах деревни развезло грязь. Юрка шёл по улице рядом с Галей, стараясь выбирать дорожку, где суше. Неожиданно он остановился и обнял девушку. Он увидел удивлённые глаза и неумело поцеловал. Девушка не вырывалась, а он сразу задохнулся, голова закружилась. Потом они шли рядом. Юрка поглядывал сбоку на Галю. Он хотел её снова обнять, но она выскользнула и побежала.
Вечером он долго ходил возле Галиного дома, хотел её увидеть. Тихонько позвал. Она вышла, и они сидели допоздна на лавочке возле калитки. Юрка думал, что и жизнь хороша, и жить хорошо.
В следующий свой приезд Юрка пошёл к Гале. Он постучал в окно, думая, что выглянет Галя. Но он увидел её мать, застеснялся и не знал, что сказать ей.
- Заходи, Юрка, - сказала она.
- Я на минуточку.
- Позвать Галю?
- Если можно, - ответил Юрка.
Он удивился, что Галина мать не накричала на него. Увидев Галю, сразу забыл обо всём на свете. Она стояла у раскрытой двери, и свет с комнаты падал на неё.
- Выйди, - сказал ей Юрка.
Они снова сидели на скамеечке возле дома. Юрка никак не мог оторваться от Гали. Ей тоже не хотелось отпускать его. Однако, пора расходиться. Стукнула за Галей дверь. А он всё стоял. Тяжело вздохнув, ушёл.
На этот раз, воспользовавшись тем, что веселье было в самом разгаре, Юрка с Галей незаметно выскользнули из дома и пошли на заветную скамеечку.
На другой день Петренко вышел на улицу, постоял немного и свернул к соседу. Кравченко и Ваня сидели за столом.
- Садись, - сказал Толик, указав на табуретку.
Кравченко сидел на такой же табуретке, подтянув длинные худые ноги в поношенных брюках. Под глазами у него синяки.
- Болеет, - подумал Петренко.
Кравченко приехал на юбилей к сыну и заночевал у него. Он ехал через поля, с которых уже убрали урожай. Вдоль дороги росли одинокие деревца – листья на них золотились на фоне безоблачного синего неба. Внизу зеленела трава. Внезапно на небе появился журавлиный клин – птицы летели, курлыкая, низко над землёй. Кравченко долго глядел вслед журавлям: перелётные птицы всегда вызывают у него чувство нежности и желания тоже податься куда-нибудь далеко-далеко, посмотреть тёплые края с пальмами и синими морями. Моря Кравченко никогда не видел. Оно ему кажется тихим и ласковым, как степь со зреющей пшеницей, когда ветер вызывает на ней пахучие и спокойные волны.
Журавли скрылись, а вокруг поля, золотистые деревья на фоне неба, и кажется Семёну, что всё это для него: и степь, и журавлиное курлыканье, и запах трав. Это ли не счастье?
Теперь вот сидит Семён за столом у сына. На столе бутылка самогонки, миска с солёными огурцами, отварная картошка и порезанное сало.
Самогонку гнать запрещалось, но потихоньку гнали. Недавно Петренко тоже гнал. На дымок зашёл председатель сельского совета.
- Законы знаешь? Самогонку гнать запрещается, ибо переводите ценные продукты питания. Хлеб нужен стране, а вы его на самогонку переводите, - сказал он сурово.
- А я не из зерна. Я из свеклы гоню.
- А свекла не ценный продукт? Из неё сахар делают.
- Так это ж на хозяйственные нужды. Сено надо привезти, а без пол-литра не обойдёшься, - говорит Петренко.
Председатель остановился перед плитой, на которой стоял оцинкованный бак. В плите горели дрова. Из змеевика, пропущенного через другой бак с холодной водой, тонкой струйкой лилась в стеклянную банку самогонка.
- Самогонный аппарат я конфискую, - сказал председатель сурово. – Составим акт о незаконном самогоноварении, и оштрафуем.
- Видишь, Маруся, что наша власть делает, - сказал Петренко вошедшей жене.
- Отойди! – сказала Маруся.
- Хоть бы жены постыдился, - сказал председатель.
- Забирайте, - сказала Маруся, - ибо всё пропьёт. И не стыдно? – обратилась она к мужу.
- Чего стыдиться? – спросил Андрей. – Я свою самогонку пью. Хочу – пью, хочу – гуляю.
- У тебя уже руки трясутся, - наступала жена.
- У меня трясутся? – стиснул кулаки Андрей.
- У тебя трясутся. От самогонки. Забирайте аппарат, председатель.
- Не имеете права! – закричал Андрей.
Председатель вылил воду с бака. Рубанул топором по скрученной кольцами трубке, обтёр ладони о штаны и вышел. Андрей склонился над покорёженным змеевиком, покачал головой.
- Сгубил аппарат! Где теперь взять змеевик? Придётся новый змеевик заказывать. Дай денег.
- Не дам, - твёрдо сказала Маруся. – Надо уголь на зиму закупать, а ты только о самогонке думаешь.
- Уголь… - передразнил Андрей жену и посмотрел угрюмо на змеевик. – Давай выпьем.
Маруся схватила ухват и бросилась на Андрея. Тот юркнул из кухни в комнату. Он налил полстакана самогона, немного подумал и долил доверху. Сел на лавку, потрогал пальцами гранёный стакан, нежно погладил его и отставил. Он отрезал сала, и стал с аппетитом есть. Он хрустел огурцом и луком, забыв об аппарате. Потом взял стакан, выпил самогонку, довольно покрутил головой и закусил огурчиком. Посидел, чувствуя приятное тепло в теле, вспомнил о погроме и погрозил кулаком.
- Жена называется!
- Ты что-то сказал? – проговорила вошедшая жена.
- Молчу, - махнул рукой Андрей. – Чем с тобой говорить, лучше выпить.
Он потянулся к бутылке, но Маруся убрала её со стола. Перечить жене Андрей не стал и вышел во двор. Ему хотелось ещё выпить, но, узнав, что Маруся не даст, побрёл по улице.
- С утра не ожидал ничего плохого, а как всё обернулось! – думал он. – Аппарат разбит, выпить Маруся не даёт…
Петренко постоял посреди улицы. Увидев во дворе Галю Доронину, зашёл туда. Галя улыбнулась ему, и на душе Андрея потеплело. Галя доставала воду из колодца. Она поставила ведро на край сруба, напилась.
- Ты, Галя, послушай меня… Выходи за меня замуж.
- Вы в своём уме? Сколько Вы сегодня выпили?
- Какое это имеет значение? - сказал Андрей, пытаясь обнять Галю, но она уперлась в него обеими руками и оттолкнула. – Ну, стакан выпил.
- Я и вижу…
- Ну, Галя, ты не думай, что я пьяный. Я хочу взять тебя замуж, потому что ты мне нравишься.
- Вы же женаты. Что тётя Маруся скажет?
- Пусть говорит, что хочет…
- Она ж мне глаза выцарапает…
- Не позволю! – выкрикнул Андрей.
- А Вы, старый дед, какое право имеете до девчат цепляться?
- Я ещё не старый. Я ещё - хоть куда!
- Ну, хорошо. Вы разведётесь с женой. А где мы будем жить? В зяти к нам пойдёте?
Вернёмся же на Сашину свадьбу. Люба хлопочет на кухне, расставляет на столах угощение. С Алтая приехала ещё одна сестра, Саня, с сыном Гришей и невесткой Линой. Жизнь у Сани сложилась неудачно: за пьянство мужа постоянно увольняли с работы, и Сане пришлось кочевать за ним, пока не оказалась на Алтае. Больше она никуда не поехала за ним, осталась в своей хатёнке. Она живёт в доме на два хозяина. У Сани – комната и кухня, коридор, огород и сарай.
Сын Гриша живёт отдельно от матери в этой же деревне. По примеру отца он тоже стал пить, но потом остепенился. Теперь он водки в рот не берёт, а жена Лина, наоборот, любит выпить, поэтому и сына родила больного.
- Зачем ты позоришь так себя? – спрашивает Палага.
- Кругом одни проблемы, а я выпью, и проблем, как не бывало, - отвечает ей Лина.
- Но ты проспишься, и проблемы опять встают перед тобой. Они ж никуда не денутся. Если бы их можно было решить таким путём.
Лина выпивает, а Гриша поругает её, и продолжает жить с ней. Ваня с Палагой ездили к ним на Алтай перед Новым годом. Они решили вырубить в лесу ёлку и нарядить её к Новому году. Рядом лес, горы, заросшие крутики. Над крутиками, по отлогим склонам растут деревья. Крутые, узкие распадки. Село тянется вдоль реки Лосиха. Она покрыта льдом, вокруг снежные сугробы. Проваливаясь по колена в снег, ходят Ваня с Палагой в поисках подходящей ели. Наконец, они вышли на дорогу, а рядом с ней подходящие ёлочки. Ваня взял из дому ножовку, так что спилить деревцо не составляло большого труда. Украсили её игрушками. Какой аромат в избе!
Лина с молодёжью ходила под Новый год по домам, они пели под окнами песни, заходили и в дома, где их угощали. Домой она явилась навеселе, довольная.
Приехали на своей машине и Миша с Таней. Им повезло меньше всех. Вырастили они дочь Олю. В детстве она болела сколиозом, долгие годы лечилась, закованная в корсет. Пока выздоровела и школу закончила. Благодарная врачам за исцеление, Оля решила стать врачом. Она поступила в Семипалатинский медицинский институт. После экзаменов она отдохнула и поехала в Семипалатинск, чтобы подыскать себе квартиру. Там она встретила знакомого парня. Они решили покататься на мотоцикле. На перекрёстке их сбил грузовик. Он подмял под себя мотоцикл. Парня собирали по кусочкам, а Оля улетела далеко вперёд, ударилась затылком об асфальт. На первый взгляд она казалась спящей. Она и руку под щеку подложила. Но её сон оказался вечным. Нарядили её невестой. Странное зрелище – невеста в гробу. Миша над дочкой плакал навзрыд.
- Таня не видела того, что видел я, - жаловался Миша Палаге. – Я один зашёл в морг на опознание, Таню я не пустил туда. Оле снесло затылок, осталось только лицо. Всё время стоит у меня перед глазами эта картина. Никогда я этого не забуду. Она была вся в меня: и лицом, и характером в меня удалась.
- Миша! Я тебя понимаю, но ты должен всё это выбросить из головы. Гони прочь от себя эти мысли, иначе ты можешь сойти с ума.
- Я это понимаю, но ничего не могу поделать с собой. Всё время Оля стоит перед моими глазами.
- Возьми себя в руки. Ты же мужчина.
Таня готова была в могилу прыгнуть вслед за гробом дочери. Её держали под руки, отпаивали валерьянкой. Горько сознавать, что молодая, здоровая дочь больше не вернётся к родителям. Но одно горе – не горе. За первой бедой пришла другая. Сын их Игорь уже был женат, имел двоих детей. Он как-то баловался с сыном, сынок оцарапал родимую бородавку на спине. Игорь особого внимания не обратил на это.
- Зарастёт, как на собаке, - сказал он матери в ответ на её совет обратиться к врачу.
Но ранка не заживала, а становилась всё хуже. Всё-таки Игорь пошёл к врачу. Его направили в онкологию. Бородавку там удалили, но Игорь отказался ложиться в больницу.
- Из-за пустяка лежать в больнице? Меня ж куры засмеют!
Прямо с больницы он пошёл на работу, а вскоре подмышкой появилась шишка. Удалили и эту шишку. Опять Игорь отказался ложиться в больницу. Но шишки пошли по всему телу – рак лимфатических узлов. Миша повёз сына в Алма-Ату, но Игоря положить в больницу отказались.
- Мы не можем его вылечить. Медицина пока что бессильна против этой болезни, - сказали ему.
Миша бросился за помощью в обком. Ему помогли устроить сына в онкологию. Приехала Таня, чтоб быть рядом с сыном, но в больницу её допускали только на свидания.
- Везите сына домой, пока он живой. Труп везти будет сложнее, - советовали врачи Тане.
- Сыночек! Поедем домой. Эти врачи не лучше наших врачей, но там дом рядом. Мне не надо будет в гостинице ютиться, - уговаривала мать сына.
- Нет, мама, раз я приехал сюда, то буду тут лечиться до победы, - отвечал ей сын.
- Я не могу сказать сыну, что он обречен на смерть, - говорила Таня врачу.
- Хорошо, мы поговорим с ним сами, - ответил врач.
- Да, мама, поедем лучше домой, - попросил Игорь мать на следующий день.
Привезла Таня сына домой умирать. Три дня она сидела у постели сына. Он терпел предсмертные муки, не стонал, не жаловался.
- Болят шишки? – спрашивала мать.
- Нет, мама, у меня ничего не болит.
Игорь умер тихо, будто уснул. Сколько терпения, силы воли надо иметь матери, чтоб не омрачить последние минуты умирающего сына! Она терпела и не подавала вида, что знает о его скорой кончине.
Сколько мужества и терпения надо иметь сыну, чтоб скрывать от матери, что ему больно, страшно и не хочется умирать такому молодому! А, ведь, он знал, что умирает.
После похорон Таня каждый день ходила на могилы детей. Она замкнулась в себе и ни с кем не хотела общаться, а с Палагой она сблизилась. Раньше они не дружили. Редко бывали друг у друга.
- Теперь тебе, Ваня, Палага не пара, - говорила она после того, как Ваня окончил техникум и стал директором сельхозтехники. – Ты занимаешь высокий пост, а жена у тебя неграмотная. Тебе нужна в жены учительница или врач.
- Она предлагает себя тебе в жёны, - говорила Палага Ване. – Ты только намекни ей, и она Мишу бросит и пойдёт за тебя.
- Надо она мне! Ты даже из головы выбрось такие мысли. Я люблю тебя такой, какая ты есть. Это благодаря тебе я выучился. Вспомни, как тебе приходилось одной управляться по хозяйству, пока я учился.
- Я это помню, а ты, может быть, забыл.
- Я тоже это помню. Таня и хотела бы попользоваться твоими заслугами, да я этого не позволю.
- Вот змея! И как ей такое в голову пришло? Если бы Ваня захотел, она не побоялась бы ни Бога, ни людей, - не могла успокоиться Палага, хотя её и успокаивал муж.
У Вани лучшим другом был Павел Голубь. Они с детства росли вместе, потом вместе работали. Его жена Поля тоже учительница и дружит с Таней. Общие интересы и схожие характеры сблизили их. Они стали неразлучными подругами. На нервной почве у неё появились пятна на лице. Она пожаловалась Тане.
- Ты попробуй мазь «Лоринден». У меня ноги чесались так, будто меня в муравейник поставили. Я этой мазью вылечила.
Поля попробовала мазать пятна этой мазью, помогло. Но вскоре её парализовало. Она стала инвалидом на всю оставшуюся жизнь. Сначала она ходила на костылях, потом стала передвигаться с палочкой. Вдобавок ко всему она стала слепнуть. Павел тоже стал болеть. Что ж, дело идёт к старости.
Ваня тоже болеет. Ещё в молодости застудил спину на комбайне. От радиатора вспотел, сквознячком протянуло. Он стал лечить радикулит. Ездил по курортам, но мало помогало. К старости и у Палаги стало руки отнимать. Они стали вдвоём ездить на курорт. Зина к тому времени уже замуж вышла. Ваня перешёл работать в нефтеснаб, получил в городе квартиру. Хозяйства в городе нет у них, квартиру закроют на замок и едут к морю.
- Ты ни разу не видела моря, - говорил Ваня Палаге. – Я хочу, чтобы ты увидела, как там красиво.
Самолётом они полетели в Симферополь, а оттуда поездом поехали в Евпаторию. Палаге там не понравилось. В машинах и палатках живут «дикари», образовался целый городок.
- Тут квартиру не найдёшь, - говорила Палага Ване. – Были бы квартиры, люди не ютились бы в палатках.
Они возвратились в Симферополь, переночевали в каком-то сарае. Тут сараи приносят хозяевам доход. Разбили на клетки, поставили койки и пускают на ночлег приезжих курортников.
Утром Ваня с Палагой уехали в Ялту, там они нашли квартиру. В одной комнате жили хозяева, а другую они сдавали отдыхающим. Ялта – край здоровья, раскинувшийся на десятки километров вдоль Южного берега Крыма, город белокаменных дворцов, утопающих в зелени парков. На Южном берегу насчитывается около 120 санаториев, пансионов и домов отдыха. Ваня с Палагой гуляли по набережной, любовались морем, но Палага боялась такого большого количества воды. Выросшая в местности, где даже захудалой речушки не было, она со страхом глядела на эту массу волн. А тут ещё подоспел шторм. Волны накатывали на берег, разбиваясь об асфальт, и сверкающим веером вздымались к небу. Палага долго любовалась красотой грозной стихии. Но вот море успокоилось, и Палага, осмелев, решила искупаться.
- Побывав у моря, ни разу не окунуться в его волнах – не годится, - сказала она Ване.
Единственный раз она поплескалась в море у самого берега. Палага боялась, что её волны унесут в море, и она утонет, так как плавать она не умела. Они гуляли по городу. Посредине площади Ленина – памятник вождю. Вокруг – Здание горкома партии, почтамта и жилые дома. С площади хорошо виден порт, в который заходят океанские лайнеры. Они наблюдали, как встречают пароходы. Там было много любопытных.
Из любой точки города хорошо виден мемориал на холме Славы. Они поднялись на холм, осмотрели мемориальный комплекс. Вечный огонь зажжён в память о тех, кто погиб за установление Советской власти в Крыму. А так же и в боях с фашистскими захватчиками в Великой Отечественной войне.
В черту курорта Ялты входит и посёлок Гурзуф. От него до горы Аю-Даг протянулись корпуса Всесоюзного пионерского лагеря «Артек». Своего рода визитной карточкой стало «Ласточкино гнездо». Оно возвышается на сорока метровой скале над морем. Земля под зданием обвалилась, и строение как бы висит в воздухе. Ваня с Палагой побывали там, заглянули с обрыва вниз. Дух захватывает от страха и красоты. Неповторимое сочетание ласковой синевы моря и суровых каменистых скал надолго остаются в памяти людей, увидевших их.
Гуляя по улицам Ялты, любуясь зелёными насаждениями, заглянули и в морской вокзал. Тут у подножия холма в тринадцатом веке лепилось небольшое рыбацкое село, которое называлось Ялтой, что означает в переводе с греческого «берег». Тут и народилась, как легендарная Афродита, из морской пены известная всему миру краса Южного берега Крыма. Тут недалеко расположен Никитский ботанический сад. От самого моря, приплыв которым штурмовали аллеи, любовались теплолюбивыми растениями, среди которых много пальм. В любое время года в каждом из трёх парков – Верхнем, Нижнем и Приморском – поражает буйство зелени, неповторимый аромат, шепот листьев, тишина, вызывающая раздумья. Цветущее разнообразие чудного уголка Крымской земли запоминается надолго.
Около полутора веков щедро служит людям эта диковина. Основана она в 1812 году видным русским видным ботаником Стивеном, в течение 40 лет продолжал его начинания Гартвис. Сад начал делиться богатым наследием с югом России, постепенно расселяя деревья и цветы всё дальше, севернее. Никитский ботанический сад превратился в крупный научный институт, один из крупнейших природных центров края. Тут собирали и размножали зеленые насаждения с разных концов планеты. Создавали новые сорта растений, в том числе плодовых и технических культур. Около 400 научных опытов с 50 краев света содержатся в коллективном саду с его филиалами, отделами, лабораториями. В 1913 году было посажено 6000 саженцев декоративных и плодовых деревьев.
Перечислить все растения сада, рассказать обо всех подробностях их жизни – задача нелёгкая. Немало можно увидеть воочию, услышать из рассказа экскурсовода.
Следующая экскурсия Вани и Палаги была в Севастополь. С гордостью и любовью говорят о нем люди. Севастополь - город героического прошлого, воплощающий в себе бесстрашие и мужество народа. О героической истории города рассказывают его многочисленные памятники, мемориальные доски, названия улиц и площадей, экспонаты музеев.
Незабываемые годы первой русской революции. 14 июня 1905 года красный стяг свободы взвился на броненосце «Потёмкин» и реял на его флагштоке 12 дней. В конце ноября вспыхнуло восстание моряков, к которому присоединились рабочие, солдаты, команда крейсера «Очаков», а затем ещё 14 кораблей. Его возглавил лейтенант Пётр Шмидт. На пятый день восстание царизм жестоко подавил. Многие участники были сосланы на каторгу, а руководитель расстрелян.
С 1314 по 1918 годы в Севастополе вёл революционную работу младший брат Ленина – Дмитрий Ульянов. О победе социалистической революции в Петрограде город узнал 8 ноября 1917 года. Власть перешла в руки рабочих и солдатских депутатов.
В начале мая 1918 года кайзеровские войска оккупировали Севастополь. В городе бесчинствовали немецкие, затем английские, французские и другие интервенты. Большевики готовили восстание. Однако, 21 января 1920 года вражеская контрразведка арестовала весь состав партийного комитета. Многие коммунисты были зверски замучены, 9 членов комитета утоплены в море. Позднее их останки похоронили на кладбище Коммунаров и там воздвигли памятник девятнадцати большевиков-подпольщиков и участников революционного движения в Севастополе.
Белогвардейский террор не сломил мужественных борцов. На место погибших вставали новые бойцы. В начале ноября 1920 года войска Южного фронта под командованием Фрунзе форсировали Сиваш и, взяв штурмом Перекоп, вышли на степные просторы Крыма. Окончательно была раздавлена южнорусская контрреволюция. Севастополь приступил к восстановлению хозяйства.
Широко известна панорама обороны Севастополя – исторический памятник, увековечивший героизм защитников Севастополя во время Крымской войны 1853
– 1856 годов. Автор панорамы – выдающийся художник, мастер панорамной живописи Франц Алексеевич Рубо. Кисти Рубо принадлежат полотна, исполненные большой художественной силы и выразительности, исторической правды. Он автор известной панорамы «Бородино».
Одним из лучших произведений Рубо, пользующимся мировой популярностью, является панорама «Оборона Севастополя». Сюжетом панорамы послужили события Крымской войны 1853 – 1856 годов. Оборона Севастополя, длившаяся 345 дней, отражение штурма вражеских армий 18 июня 1855 года были подвигом русского народа в Севастопольской эпопее. В этот день защитники города отразили штурм Малахова кургана и укреплений корабельной обороны, предпринятый англо-французскими войсками после 9 месяцев осады города.
Не овладев ни одним из Севастопольских укреплений, неся огромные потери, морально подавленная вражеская армия была прикована к внешним стенам Севастополя ещё на три месяца.
Длина живописного полотна 115 метров, высота 14 метров. В Севастополе, в помещении, построенном по проекту военного инженера Энберга, 27 мая 1905года открыли панораму для всеобщего обозрения. С первых же дней панорама стала пользоваться большой популярностью. С самого начала Великой Отечественной войны Севастополь стал ареной ожесточенных боёв. Фашисты 25 июня 1942 года подвергли город варварской бомбардировке. Одна из бомб попала в панораму. В огне погибла значительная часть полотна и весь предметный план. Но группа советских воинов спасла 86 кусков полотна. Спасенные фрагменты вывезли из осажденного города на военном корабле. После окончания войны началось восстановление разрушений города. Восстанавливали и создавали новые памятники. Строители с помощью военных моряков отстроили и реконструировали здание панорамы.
Воссоздание панорамы оказалось сложным делом. Спасенные куски картин не могли быть объединены на одном полотне. Они послужили оригиналом для написания копии. Художники внесли в картину и в предметный план уточнения, дополнения и ряд новых эпизодов. Они изобразили приезд на перевязочный пункт Малахова кургана выдающегося русского хирурга, активного участника обороны Севастополя Пирогова. Добавили возвращение после ночной вылазки разведчиков Петра Кошки и Фёдора Заики.
Здание панорамы имеет круглую форму с расположенным под куполом источником освещения. Зритель находится на круглой смотровой площадке в центре помещения. Между площадкой, устроенной на возвышении, и полотном помещен предметный план-макет, передающий обстановку поля боя. Предметный план незаметно переходит в картину, создавая иллюзию реального пространства. Постепенно, двигаясь по кругу, посетитель осматривает всю панораму. Со смотровой площадки открывается волнующая картина сражения за Севастополь. Посетитель, как будто стоит на вершине Малахова кургана в центре битвы, видит далёкую перспективу осаждённого города. В утренней дымке видно море, севастопольские бухты, окрестности города, склоны, озарённые первыми лучами солнца. Видит ясное безоблачное небо с дымками шрапнельных разрывов, клубы пламени и порохового дыма, окутавшего поле битвы, сквозь просветы в нём видны вражеские колонны, штурмующие бастионы города.
Вот героиня обороны Севастополя матросская дочь Даша Севастопольская принесла воду на передовые позиции. Вот начальник пехоты Малахова кургана генерал Юферов с офицерами наблюдает за боем у батареи Жерве. Опираясь руками на бруствер батареи Корниловского бастиона, руководит сражением адмирал Нахимов. В центре рукопашного боя за батарею Жерве на белом коне начальник войск Корабельной стороны генерал Хрулев.
Эта величественная картина производит огромное впечатление. Осмотрев панораму, посетители идут на четвертый бастион – укрепление времён Крымской войны. Сотни волнующих записей оставили посетители, осмотрев панораму. Нескончаем поток посетителей. Надолго оставляет он в сердцах людей волнующие воспоминания о подвиге русских воинов под стенами черноморской твердыни.
Побывали Ваня с Палагой и в Крымских горах. Экскурсовод ведет их по узкой тропинке через лес в горы. По обе стороны тропы огромные деревья, заросли кизила, усыпанные ягодами. Они забрались на скалу, полюбовались панорамой города, сверкающего в солнечных лучах морем. Замирая от страха, они прошли по узкому мостику над пропастью. Завершилось путешествие в ресторане «Лесном». Жаркое в глиняных горшочках с горячими лепешками после прогулки в горах показались им необычайно вкусными.
В Крыму Ваня с Палагой подлечились и отдохнули, но к тем болячкам, что у них были, добавились новые болячки. Прямо на работе у Вани случились почечные колики. «Скорая помощь» увезла его в больницу. Камни в почках раздробили в песок и порекомендовали съездить в Трускавец на лечение минеральными водами. Ваня взял курсовку и в дополнение к ней жену. Они поехали в Трускавец, нашли хорошую квартиру, пили воду «Нафтуся», гуляли в парке и изучали город. Кроме того, Ваня проходил и другие процедуры, в том числе и лечение озокеритом.
Они побывали в ресторане «Старый дуб», гуляли в лесу, ездили на ярмарку в Дрогобыч, побывали и в городе Львове. Это древний и в то же время молодой город-памятник, город своеобразной, неповторимой красоты. Тут большинство архитектурных строений, кам-
ни мостовых на узких старинных улочках – молчаливые свидетели отшумевших столетий. А рядом с прошлым чудесно соседствует нынешний Львов со светлыми высотными домами, широкими проспектами и площадями, зелёными парками и скверами. Основанный в тринадцатом столетии князем Даниилом Романовичем и названный в честь его сына Льва. Город твёрдо стоял на страже Руси. Немало он видел и пережил за богатую свою историю. Львов разрушали, грабили, но жители его снова поднимали из руин, мужественно боролись за независимость, веря в окончательную победу. Львов, как один из крупнейших городов западно-украинских земель всегда был центром освободительного движения. Долгожданная свобода пришла сюда в 1939 году. За неё львовяне героически сражались вместе со всеми советскими людьми в тылу врага и на фронте Великой Отечественной войны, приближая день Победы. Одновременно с нею началась новая страница в истории города. За послевоенное время он превратился в крупный экономический центр. Индустриальный облик Львова - это автобусы, сельскохозяйственные машины, газовые плиты, мопеды, телевизоры и другая продукция, которая пользуется большой популярностью и в стране, и за рубежом. Каждый вечер тут гостеприимно открываются двери пяти театров, цирка, филармонии. Функционируют библиотеки, музеи, кинотеатры. В учебных заведениях получают знания тысячи юношей и девушек. Известны своими достижениями научно-исследовательские институты. Летопись города бережно хранит память о славных дочерях и сыновьях. Их именами названы улицы и площади, в их честь сооружены памятники и установлены мемориальные доски. В камне увековечен образ прославленного российского и украинского первопечатника Фёдорова, известных украинских писателей И. Франко, Я. Галана, В. Стефаника, Героя Великой Отечественной войны Н. Кузнецова. Молодой семьсот летний Львов приумножил славу новыми трудовыми победами.
Экскурсовод водил по памятным местам города, делал пояснения, но Ване с Палагой этого показалось мало, и они решили поехать самостоятельно, ещё раз побродить по улицам города. Осмотр они начали с автовокзала, полюбовались памятниками шестнадцатого столетия – городок, арсенал, пороховую башню, на площади и рынок. Со всех сторон осмотрели скульптуру Дианы, побродили по проспекту Ленина, заглянули в магазинчики, которых тут много. Все первые этажи занимают уютные маленькие торговые точки. У здания музея истории постояли у памятника И. Фёдорову. На площади Мицкевича – памятник Адаму Мицкевичу. Они были на Львовском кладбище в прошлый раз, но это место им так понравилось, что они решили снова побывать там. Здесь много статуй, настоящих произведений искусства, из тех, что запоминаются. Они впервые видели такое кладбище, на котором чувствуешь себя, словно в музее. Вот большая бронзовая фигура Девы Марии в тяжёлых складках широкой одежды. Самое лучшее произведение искусства из всего виденного ими. Это доставило Палаге большое удовольствие. Лист клёна упал Ване на рукав, другой – на голову. Он не смахнул их, стоял неподвижно перед этой статуей. Потом он подошёл к памятнику и осторожно потрогал складку одежды, словно сомневаясь в том, что она из бронзы. Рядом с этой скульптурой расположены семейные склёпы. Лёгкое дуновение ветерка шевелило упавшие листья у подножия статуи, а Ваня с Палагой стояли неподвижно, глядя на Божью Матерь. С кладбища они пошли осматривать город. В нём много старинных зданий и масса деревьев в осеннем убранстве. Ваня и Палага безмятежно предавались ощущению покоя и мыслей, что они скоро будут дома. Они снова увидят Иртыш. Протоку рядом с городом. Жить в Львове они не хотели бы.
Железнодорожный вокзал – тоже архитектурный памятник. Такого старинного богатого историческими памятниками города Палага ещё не видела, и он оставил у неё неизгладимое впечатление.
Съездили Ваня и Палага и в горы. Карпаты сплошь покрыты лесом. Могучие деревья, трава по пояс пополам с цветами. Палага шла с группой экскурсантов и у обочины дороги собирала в пучок зверобой, который является лекарством от 99 болезней. Он применяется, как вяжущее, противовоспалительное, мочегонное, тонизирующее и другое средство. Им лечат желудок, печень, ревматизм, ожоги, язвы и многие другие болезни. Конечно, Палага не могла не собрать этой травки. А вот и буковая роща. За рощей рядом граница с Польшей, но вокруг стоит тишина. Вот и скалы, к которым шли экскурсанты. Они заглянули в пещеру. Смельчаки залезли на вершину скалы. Палага тоже решила испытать себя на смелость и полезла на скалу, а Ваня остался внизу. Наверх она залезла, а оттуда – хоть на крыльях лети, а крыльев нет. Охая и ахая, кое-как она спустилась вниз. Не успело сердце успокоиться, их уже повели в Чёртово ущелье. Они полезли в узкую щель куда-то в подземелье. Полным трудно было пролезать между гранитными глыбами, но они кое-как пролезли. Всё ниже и ниже спускались они, потом по узкой жёрдочке перебрались через пропасть и, наконец, оказались на тропе, по которой возвратились к автобусу. Потом они осмотрели пруд, в котором разводят форелей и пообедали. В Трускавец явились вечером. По дороге домой они пели песни. Тут любят петь. Возле бювета с минеральной водой всегда отдыхающие поют в хоре. Одни любители петь уезжают, другие приезжают, а руководитель хора постоянный. Ваня и Палага тоже научились петь их песни.
На курорте дюже маюсь
Разом с пивнем поднимаюсь
Кукуреку-ку-ку-ку! – поёт хор.
Палага думает, что и впрямь тут отдыха нет, одна маята. От рассвета до темна они суетятся. За день так устают, что еле до кровати доберутся, а там «Нафтуся» начинает безжалостно гонять – это, ведь, сильное мочегонное средство. Зато она избавляет почки от камней. У Вани она вымыла песок лучше систем.
- Вот и старость пришла, песочек с тебя сыплется, - говорит Палага.
- А что ты думаешь? Старость не за горами. Скоро ты будешь пенсионеркой, а там и мой черед подойдёт, - отвечает ей муж.
- И куда молодость девалась? Не успела оглянуться, а жизнь уже прошла. Уже финиш виден.
- Нет, милая! Мы ещё поживём.
Человек полагает, а Бог располагает. Палага совсем разболелась. Её направили в Алма-Ату на операцию. Окна палаты выходят на центральную улицу. Вдали видны горы. Вершины их покрыты ледниками, сверкают в лучах солнца, а ниже они зелёные. У подножия гор таится чернота. Сначала Палаге было не до красот Алатау, но потом она стала заглядываться на горы.
- Как у нас дела? – спрашивает медсестра Палагу.
- В горы собираюсь отправиться, вон на ту вершину, - отвечает Палага.
- Значит, дело на поправку идёт, - обрадовалась медсестра.
Вскоре Палага возвратилась домой. Она рассказала мужу об этом эпизоде, и он пообещал после её выздоровления поехать в Алма-Ату. Они приехали перед Октябрьскими праздниками, охотно присоединились к колонне демонстрантов. После демонстрации они гуляли по городу, сходили в парк, съездили в Медео. Вдоволь налазились по горам, забрались на плотину, построенную для того, чтобы преградить путь селям. Не один раз сели сметали на своем пути сёла и однажды ворвались в город Алма-Ату.
Когда начинается тепло, к тому же в горах пройдут дожди, начинает обильно таять снег на вершинах гор. Земля от влаги набухает и начинает вместе с водой сползать с горы в долину. Грязевый поток постепенно увеличивается и превращается в грозную силу, которая сметает всё на своём пути.
- Грязевый поток высотой в три метра хлынул на улицы города. Тогда тут были одноэтажные дома. Их слизнуло волной и унесло вместе с людьми. Было это ночью, люди спали, не ожидая беды, - рассказывают старожилы города. – В селевом потоке то на крыше доме промелькнут люди, взывающие о помощи, то жалобно мычащая корова призывает людей к милосердию. Столько было жертв! Сель унесла всё и всех по всей улице.
Теперь тут высотные здания построены, улицы покрыты асфальтом. Только немногие старики помнят о той страшной ночи.
Время от времени селевые потоки повторяются. Мощный селевой поток однажды случился днём. Погода стояла прекрасная. Тихо, ярко светит солнце. Воскресный выходной день, и люди отправились в зону отдыха на озеро Иссык-Куль. Тут и произошла трагедия. Мощный селевой поток внезапно хлынул с гор, и люди в панике бежали, куда глаза глядят. Но от сели не убежишь, спаслись немногие. Озеро заполнила жидкая грязь, и о нём остались только воспоминания. Теперь на пути селевых потоков построили огромную плотину, которая способна преградить путь любому напору стихии.
Палага задохнулась, пока добралась до вершины плотины. И зачем она лезла сюда? Поглядела сверху вниз на бывшее озеро и спустилась вниз.
Малая Алма-Атинка не глубокая, но бурная река. Во время весеннего паводка она ворочает огромные валуны, а сейчас они лежат спокойно в русле реки и \омываются холодными волнами. Вода так холодна, что руки ломит от холода. На реке – кипень!
Потом Ваня и Палага поехали в долину Большой Алма-Атинки. Как тут красиво! Величавые горы и буйная растительность завораживают и не хотят отпускать от себя. Но пора уезжать домой. Они накупили гостинцев на базаре. Чего тут только нет! Но цены!
Наверно, это самый дорогой базар в стране. Даже местный алма-атинский апорт ценят дороже золота. А сколько тут хризантем! Продают их и в розницу и целыми корзинами. Какие красавицы! И даже на балконах цветущие сады из хризантем.
Вернулись Ваня и Палага домой, а тут и свадьба подоспела. Палага примкнула к компании золовок. Ваня устремился к мужчинам, а молодёжь теснится отдельно от них. Все ждут приезда молодых.
- Едут! – раздаётся крик с улицы, и все устремились к выходу.
Молодёжь на улице встречает приехавших молодожёнов, гости постарше теснятся внутри столовой у двери. Усадили молодых за стол, гости уселись, кто, куда хотел сесть, и начался пир. Самогонки Анна нагнала столько, что всё село споить можно, закусок тоже хватает. Они зарезали кабанчика, накоптили окороков, к нему добавили барана да телка, наделали салатов. Анна напекла целую гору караваев.
Умеет Анна выпекать такие вкусные караваи, что ешь – не наешься. Уже и сыт, а рука тянется к караваю ещё кусочек ухватить. В меру подрумяненная, пропечённая, ноздреватая булка, сама в рот просится.
Насытившись, гости встали из-за стола. Начались танцы под магнитофон. Потом Гриша взял в руки гармонь, растянул меха, и полилась задушевная мелодия, которую подхватил хор. Усладив душу пением, опять взялись за танцы. Ваня тоже не утерпел. Схватив свою старость в охапку, он пустился в пляс. В молодости он любил петь и плясать. Теперь стала болеть нога в колене. Нет былой лихости! Палага не отставала от мужа. Она тоже была мастерицей петь и плясать. Весёлого нрава они были. Сейчас уже не то. Старость – не радость. Навалились болезни, голова побелела.
- У тебя лысина, а у меня седина. Значит, мы с тобой пара, - шутит Палага.
- Белая голова – не снег, а прожитое лихолетье, - ответил ей Ваня. – Лысина тоже не от лёгкого житья.
На свадьбе общее веселье, и Ваня с Палагой тряхнули стариной. Тут же и дочери Анны пляшут. Они замужем за братьями грузинами. Бригада строителей из Грузии приехала на сезонные заработки. Они приезжают сюда не в первый раз, их тут все знают. Работали по 14 часов в сутки без выходных. Тут в бригаде все свои степные орлы. Среди них и Аннины зятья. Старшая дочь замужем за младшим братом, а младшая – за старшим. У старшего брата растёт уже сын Тотошка. Все с ним носятся, но Тотошка больше всех любит своего дядю.
Наконец, невесту нарядили в платок, сняв фату. Пора отправлять их в постель. А они и рады этому, устали от людского шума.
- Наташа! Милая Наташа! – говорит Саша молодой жене. – Как я рад, что мы теперь будем с тобой вместе.
Наташа прильнула к нему всем своим существом, обвила его, как плющ, страстно прижимая к своей груди. Смотрит Наташа в очи любимого, не веря своему счастью. А Саша и рад случившемуся.
Гости стали расходиться. Толик увёз свою семью домой. Вместе с ним уехали и Савелий с семьёй. Ваня с Палагой ушли ночевать к Лене. Мороз студит землю, над головой яркие звёзды, деревья стреляют от холода, но у Лены в избе тепло, пышет жаром от печки.
Пора и спать ложиться, но Ваня пустился в воспоминания – не остановить. Он вспомнил, как в войну забирали на фронт лошадей. Лучших лошадей признали больными сапом. Постреляли хороших лошадей, только бы на фронт не попали. Председатель сельского совета, старый партизан, разоблачил вредителей. Вторично их номер не прошёл.
Сын председателя был лётчиком. Он решил покатать девушку на самолёте. Она выпала из кабины и разбилась, а он сбежал и стал разбойником. Милиция его ловила, но никак не могла поймать. Однажды он спрятался на дереве, во второй раз из-под носа у милиции его увезла машина. Он погиб на границе с Китаем.
- А помнишь, Лена, как я ингуша женил? Это было в 1945 году. Якуб уворовал невесту Галю. У него была жена, а он решил завести вторую жену. Галя согласилась, а отец её был против этого. Якуб договорился с Галей, что он украдёт её. Я согласился ему помочь. Приготовил я лошадей, и увезли мы её. Но Галя потом передумала и стала проситься, чтоб её отпустили домой, я её уговорил. Обманул, конечно. Отец её хотел, чтоб я на ней женился, но я не захотел жениться на ингушке. Они уехали в Ингушетию, и там Якуба убили. Кровная месть! Ах, молодость!
Собралась однажды молодёжь в клубе гулять, а Харитон Мяло затеял дома гулянку. А что за гулянка без музыки? Он хотел выучить игре на гармони старшего сына, но у него не было способностей. Выучился младший сын. Он играл нам в клубе. Пришёл Харитон в клуб и забрал гармониста домой. Мы пошли к Харитону за музыкой, с боем отбили гармониста.
- Ты до утра решил вспоминать молодость? – спрашивает Палага Ваню.
- Не мешай! Дай поговорить!
- Лена спать хочет. Ей надо рано вставать, да и нам не до обеда спать.
Уговорила. Он только до подушки головой коснулся, и захрапел, а Палага долго ворочалась с боку на бок, не могла до утра уснуть. Утро выдалось морозное. Каркали вороны с оголённых тополей. За ночь подморозило крепко. За вход с гостей потребовали деньги. Потом пришлось заплатить за ложку с вилкой, за кусок хлеба. В общем, старались собрать молодожёнам добавочную сумму к тому, что вчера подарили. Опять началось веселье, но вчерашнего запала уже не было, выдохлись. Решили родителей жениха катать в корыте по улице. Родители такие толстые, что не поймёшь, где длина, где ширина. Двоих тронуть с места не хватило сил. Пришлось катать их по одному. Крик и смех не умолкают.
Наконец, стали разъезжаться по домам. Савелий взял с собой шофёра, чтоб можно было самому выпить. Он пил много, а потом хвастался своими способностями и умением зарабатывать деньги. Зина пресекает его хвастовство, но это ему не нравится.
- Ты уже дохвастался, что чуть не убили, - толкует ему Зина.
- Это не по этой причине, - отвечает Савелий.
Действительно, его чуть не убили. Савелий имеет один и тот же распорядок дня. Утром встаёт в одно и то же время, пригоняет к дому машину со стоянки, завтракает и едет на работу. Изучив его режим дня, наёмные убийцы утром встретили его у лифта. Они ударили его сзади железным прутом по голове, когда он входил в лифт. Но им мешала стена размахнуться, и удар по голове получился слабым. На голове содрало кожу, но сознания Савелий не потерял. Он служил в десантных войсках и знал приёмы самообороны. Развернувшись, он одного нападавшего сбил ногой, и тот покатился вниз по лестнице. Второй успел ударить прутом по ноге и переломал кость.
Зина вызвала «Скорую помощь» и позвонила в милицию. «Скорая помощь» увезла Савелия в больницу. Уже и родители побывали у него в палате, а милиция никаких мер не принимает. Они и вызов не зарегистрировали, так что напрасно ждали каких-то мер.
Друзья Савелия решили сами провести расследование. Они нашли заказчика убийства. Этот человек вместе с Савелием работал, каждое утро пожимал ему руку, здороваясь. В чём причина, что он нанял убийц? Савелий не давал ему воровать. Он отказывался подписывать фальшивые документы.
- Сам не ворует и другим не даёт, - жаловался обиженный, решив избавиться от него, а на его место поставить своего человека.
- И что ты теперь будешь делать с ним? – интересуется Палага.
- Ничего. С ним разобрались мои друзья. Век помнить будет.
Савелий купил моторную лодку и с друзьями в выходные дни ездит на рыбалку. Возьмут водки, закуски, наловят рыбки, сварят уху и отдыхают на свежем воздухе. Привозит и домой свежей рыбки. Но только летом рыбачат, а сейчас зима. Лодка стоит в сарае, а друзьям остаются воспоминания о летнем раздолье. Они анекдоты рассказывают друг другу.
- Ну, как ловится? – спрашивают рыбака.
- Я их ловлю и бросаю, - отвечает рыбак.
- Что, маленькие?
- Нет, последний был такой, как ты.
Они смеются дружно, будто впервые слышат этот анекдот, хотя уже вспоминали о нём много раз.
Отшумела свадьба, остались только воспоминания о ней. Палаге нравятся подобные мероприятия потому, что там всех родственников можно повидать. Когда ещё такое случится? На свадьбе всех повидали, со всеми наговорились всласть.
Весна, солнце припекает. На крыльцо вышла Анна, заслонив собой проём двери.
- Какая тельная! – скосив глаза, думает о ней Петя, будто впервые увидел её, забыв, что и сам стал жирным, как боров, – Год от года всё толще и толще делается. Как за сорок перевалило, так салом и заплыла. Ну, кого Бог дал? – спросил он.
- Внука, - ответила Анна.
- Хорошо! Продолжит мою фамилию, - говорит Петя, входя в избу к роженице.
- Смотри, Саша, какой! – говорит Анна. – Ты его отец.
Только тот, кто в первый раз носит это имя, может понять значение этого слова, может понять чувства молодого папаши. Может, в это время он был на седьмом небе, может быть, и выше.
- Хорошая у меня невестка, - говорит Анна, довольная Наташей. – Спасибо родителям за её воспитание. И по хозяйству мне помогает, и с Сашей живёт душа в душу. Наташа мужу не перечит. Хуже нет, когда муж с женой по мелочам спорят. А у них всё тихо, мирно. Хорошую жену выбрал себе Саша.
- Слава Богу, - отвечают ей соседки.
Анна встаёт на зорьке. Надо коров подоить да ещё нетель и троих телят отправить в стадо. Надо топить печь, готовить еду. Хорошо, что теперь есть помощница. В деревне всё своё надо иметь, нигде ничего не купишь. В магазине, кроме круп и вермишели, ничего нет. Молочные продукты и жиры – свои. Пять свиней выкармливают. Весной поросята дорогие, но осенние не ценятся. За зиму они почти не вырастают, а корм поедают. Поэтому осенью покупателей на осенних поросят нет, а весенние цены кусаются. Анна с Петей решили завести свою свиноматку. И себе будут поросята, и продать будет что.
Ваня и Палага решили проведать родную деревню в то время, когда деревья оделись молодыми листьями, земля ярко зазеленела, и запахло весною.
В дороге ничего примечательного не случилось. По обочинам дороги в посадках цвели кусты миндаля, боярышника и жимолости. В поле пели жаворонки, ярко светило солнце, и всё как будто ликовало.
Ваня и Палага достигли Малиновки, когда солнце уже было высоко. Автобус остановился у конторы, пассажиры вышли на широкую сельскую улицу. Минут через пятнадцать они подошли к дому Лены.
- Ванечка! Как это вы надумали приехать? – радостно воскликнула Лена.
- Леночка! Сестрица! Как я рад видеть тебя снова, - воскликнул в ответ Ваня.
Лена занялась приготовлением угощения, послали за Анной. Через несколько минут дверь открылась, и вошёл, точнее, влез толстый человек. Голова его покоилась на короткой шее, казавшейся ещё толще от двухэтажного подбородка.
- Здравия желаю! – проговорил он, увидев Ваню.
Ваня протянул ему руку и молча пожал её. Это был Петя. Вслед за ним вошла Анна.
- Ванечка! Здравствуй, братик! – воскликнула она.
Сели обедать. Лена старательно угощает собравшихся родственников. Она радуется приезду брата и присутствию сестры.
- Ванечка! Кушай, пожалуйста! Что ты так мало ешь? – потчевала брата Лена.
- Успеем покушать, - отвечал Лене Андрей. – Мы вот выпьем сначала по стопочке.
- Кушайте курицу! Вот возьмите рыбки. Хорошая рыбка, - старается потчевать Лена родных ей людей, когда все дружно выпили.
- Пережарена рыба, - замечает Андрей. – Я люблю, чтоб рыба была мягкой, только на сковороде побыла.
- Это Палага жарила.
- Это ж иртышская рыба? – спрашивает Палага.
- А какая разница, иртышская она или нет? – удивляется Андрей.
- Иртышская рыба заражена описторхозом, - отвечает Палага.
- А я удивляюсь, - воскликнул Андрей, - откуда у меня взялся описторхоз!
- Иртышскую рыбу надо хорошо прожаривать, а Вы кушаете её полусырую, а потом маетесь с печенью.
Описторхоз у людей и животных стал известен недавно. В прошлом веке обнаружили этих червей в печени умершего больного и назвали их сибирской двуусткой, так как этот паразит имеет две присоски – брюшную и ротовую. Выяснилось, что заболевание это имеет большое распространение в бассейнах рек Обь, Иртыш, Днепр, Волга и других.
В Казахстане иртышский очаг описторхоза является крупнейшим. Но заражённость карповых видов рыб сейчас стала меньше, чем в начале века, так как рыбы добывается меньше, реки обмелели и загрязнились до такой степени, что даже паразит не всегда выживает. Тем не менее, это заболевание ещё широко распространено и наносит большой вред здоровью человека и животных.
Из рыб, служащих источником описторхоза в Павлодарской области, на первом месте стоит линь, затем язь, плотва, елец, краснопёрка и лещ. К другим видам карповых рыб надо тоже относиться с осторожностью.
Помимо реки Иртыш и пойменных озёр, являющихся неблагоприятными по описторхозу, надо внимательно относиться и к рыбе, выловленной из канала Иртыш-Караганда. Здесь протекала речка Чидертинка, в которой обитал гольян, поражённый описторхозом. Водохранилище, таким образом, неблагополучно по описторхозу карповых рыб. Заражение человека и животных происходит при употреблении сырой или полусырой рыбы. Наиболее характерными признаками описторхоза у людей служат периодически появляющиеся боли в правом подреберье, так как паразиты проникают в желчный пузырь, протоки печени и там живут.
Как же уберечься от этой неприятности? Нельзя употреблять в пищу сырую или полусырую рыбу. Её солят в крепком рассоле не менее двух недель. Вялят только солёную рыбу. Свежую рыбу тщательно прожаривают, или проваривают, разрезая на куски по 100 граммов. Нельзя скармливать заражённую рыбу животным.
- Больше я в рот её не возьму, - заявил Андрей.
- Если хорошо прожаривать, то кушать её не опасно, - говорит Палага.
- Нет, лучше я совсем не буду кушать её. Я же не знал, и кушал такую рыбу, какая мне нравится. Никак не мог понять, откуда у меня берётся описторхоз. Только вылечат, и снова заболею.
- И врач вам не подсказал.
- А он и сам не знает этого.
- Это правда, - поддержала его Анна.
Не мешает сказать, что Анна щедра на слова. Она не умолкает ни на минуту и всё хохочет. Вечером они ушли, хозяева управились со скотиной, и все легли спать. Ваня повалился в постель, вздохнул раза два и пустил носовой свист по всей комнате, всхрапывая по временам так, что Палага просыпалась, смотрела во все стороны, но, не видя ничего, что её так напугало, успокаивалась и засыпала снова.
Когда утром Ваня проснулся, хозяева уже управились со скотиной. Тут Ваня почувствовал, что сердце его сильно забилось от сознания, что он оказался в родной деревне. Он вышел во двор. Рядом с домом зеленеют тополя, дышат свежестью. Выскочила из будки собака. Она кинулась с лаем на гостя, но цепь её не пускала, и она лаяла издали, и бегала взад вперёд, помахивая хвостом. Другой пёс, стоя возле летней кухни, заливался во всё горло. Свинья, прохаживая по двору, подняла вверх своё рыло и хрюкнула, будто здороваясь. По двору бродили куры. Ваня так загляделся, что очнулся только, когда собака вцепилась ему в рукав. Лена полола в огороде грядки, но, увидев Ваню, подошла к нему. Она очень худая, так как из-за болезни печени почти не ест.
- Нельзя же так голодать! – говорит ей Палага. – Ребёнок кушает больше тебя. Так ты и ног скоро не потянешь.
- Я ей говорил, но она меня не слушается, - говорит Андрей. – Её уже ветром с ног валит.
- Не могу кушать. Чуть поем и так заболит, что мочи нет терпеть.
- Она таблетками питается. Пачку цитрамона за неделю съедает.
- Разве можно столько лекарства употреблять? – удивляется Палага. – Во всём должна быть мера.
- А что делать, если болит?
- Надо заметить от чего болит, тот продукт и не употреблять в пищу. Не всё же нельзя кушать.
- Что ни съем, от всего болит.
К обеду Ваню и Палагу пригласили к себе Анна с Петей. У них дом на два хозяина, под шиферной крышей. Во дворе - сарай со скотом. Гости прошли через калитку во двор и направились к крыльцу.
- Ваня! – закричал Петя, ходивший по двору.
Гости прошли в комнату. Прежде всего, познакомили с новорождённым внуком, потом всех усадили за стол. Появилась самогонка и жаркое. С подвала принесли соленья.
- Ваня! Прошу сивушки отведать. А ты что зеваешь, Володя, - обратился Петя к зятю.
Володя хорошенько рассмотрел рюмку на свет, вылил разом из рюмки всю водку в рот, закусил хлебом с солёным огурчиком. Ваня принялся за солёный арбуз. Он любит солёные арбузы.
- Раньше тут родили вот такие арбузы! – произнёс он, расставляя руки, как будто хотел обхватить толстое дерево. – Бывало, со степи бричками возили урожай. И так ели, и солили, и мёд из арбузов варили. А вяленые дыни? Что за дыни были! Арбузы и дыни были такие, каких теперь нигде нет.
- Угощайтесь, гости дорогие! – угощала Анна. - Возьми вот курицу, Палага!
- Кушайте, кушайте! – поддерживает её Петя. – Ваня, возьми вот крылышко! Возьми окорочок!
- Какая жирная курица! – хвалит Палага. - В магазине разве такую курицу купишь? Её сваришь, а в бульоне ни крупинки жира. Бульон и курицей не пахнет.
Ваня с аппетитом уплетал курицу, не забывал налегать и на жаркое. Другие гости тоже не терялись. Стук вилок и ложек сменил на некоторое время разговор. Громче всех слышалась чавканье Пети. Он любил шумно кушать.
Между тем, обед кончился. Володя ушёл домой, а гости вслед за Анной вышли во двор. Женщины вели разговор о том, как варить варенье, солить арбузы и помидоры. Но больше всех говорил Ваня. Он, как выпьет, становится таким словоохотливым, что не остановить. Он вспоминает о жизни в деревне, о том, что выращивали в огороде. Словом, он любит поговорить обо всём, что придёт ему в голову.
Наконец, вечером Ваня и Палага простились с хозяевами и, несмотря на то, что их оставляли ночевать, пошли на ночлег к Лене.
- Чем вас там угощали? – поинтересовалась Лена. – Какие там были кушанья? У них есть чем угостить.
- Было жаркое со свинины.
- А курица была?
- Была и курица, - ответил Ваня.
- Мы так накушались, что ничего больше не влезет, - заявила Палага, заметив, что Лена пошла в кухню, хлопотать насчёт ужина.
- Да, нам больше ничего не надо, - поддержал Ваня.
Он лёг в постель, но никак не мог заснуть. Наконец, его посетил желанный сон. Ему снилось, что он куда-то бежит. Вот уже он выбился из сил. Его вот-вот поймают, и он в ужасе пробуждается.
То ему приснилось, что он живёт в своей родной деревне, и мама, его родная матушка, собирает в саду яблоки, и протянула ему самое крупное, самое румяное яблоко. Но тут, откуда ни возьмись, налетел на неё огромный бугай и, подцепив на рога, перебросил её через себя. В страхе проснулся Ваня. Холодный пот лил с него градом. Поутру он собрался домой, в город.
- Саша рад, что сын явился на свет, - говорит Ваня Палаге. - Будет продолжатель его рода.
Чудное желание не умирать на Земле после себя. Желание оставить продолжателя своего рода, своего личного я, неистребимо в человеке. А иначе, зачем жить на белом свете? Что ж! Пусть продлится человеческий род! Саша с Наташей тоже внесли свой вклад в это святое дело.
Свадьба в Малиновке
© Copyright: Тамара Засько, 2017
Свидетельство о публикации №217021300422
Свидетельство о публикации №217021300422
Рецензии