Норма

               
     Многие думают, что Владимир Георгиевич Сорокин - писатель, проживающий где - то в Подмосковье, воспитывающий пару дочек - близняшек, женатый усатик с кокетливой бороденкой, инсинуирующий фальсификации с запашком гомосексуализма, фотающийся с идиотическими ведьмами для понта и несогласия, короче, нормальный такой сочинитель, стоящий на втором месте после автора этой сказочки - с чем не поспоришь ни х...я, ибо Лимонов и Пелевин слились в говно - и слегонца оттого пресмыкающийся, но на самом деле Сорокин - настоящий робот, чугунный гад с компьютерным мозгом и шибко крутящимися колесами трансформера по бокам, сооруженный самим Капицей по моему совету. Лишь сейчас пришло время рассказать правду, что я и не премину сделать, вот прямо дальше ( см. ниже, курсив мой ).
     - Трое их было - ту, - расхаживал по будуару Ким Кардашьян лопоухий Иван Чонкин, солдат и лицо перемещенное, - оно конешно, четвертый почетчее всех, но он не желал и потому : трое. Слышишь ?!
     Жопастая армяшка, лежавшая на лавке, испуганно замотала головой, как лошадь, некогда управлявшаяся содатом в бытность того говновозом, он внимательно всмотрелся в движения женщины и отметил про себя великолепный экстерьер и координацию, подошел, переваливаясь, похлопал по лоснящемуся крупу, вынул штык - нож и быстрым, незаметным невооруженному глазу взмахом остро отточенного лезвия перерезал горло.
     - Сучка, - удивленно проговорил Чонкин, отпрыгивая от толстой струи, - слышит она. Слышит, а не понимает ни х...я.
     Он вытер штык - нож об атласное одеяло и негромко засвистал. Смеркалось. До сеанса связи оставался час. Чонкин заварил цикорий, закурил трофейный " Кэмел " без фильтра и, нервно барабаня указательным пальцем по зубам уселся перед рацией, вовремя вспомнив разницу во времени. Щелкнул тумблером, застенчиво улыбаясь враз загоревшемуся зеленому огоньку питания, надел наушники и приступил к докладу. На той стороне океана глупый мудак Володин, постепенно бледнея и впадая в окончательный маразм приник к динамику, мелко дрожа и злобясь, считая украденное своим, готовясь стоять до конца, что уже спускался с кораблей пришельцев.
     - А ён и грит такой : "Не иначе, грит, как закончилось слово на Руси - ту, просрано все в угоду жополизству, потому, грит, мастырь робота ". Ён и смастырил.
     Раздался гудок паровоза. Володин оглянулся и увидел прибывшего коня, сидевшего, свесив копыта, на тендере.
     - Крым ! Наконец - то, - радостно потирая руки пригласил лошадя за стол засаленный председатель Госдумы. - Садись, пей чай. Закуривай.
     Он выключил рацию, не в силах больше слушать кошмарные доклады Службы Внешней Разведки и лично Вашингтонского резидента Чонкина, трижды предателя Советского Союза и изменника родине во имя справедливости ( " вашингтонского " - с мелкой буквицы, но пусть прописью, по чесноку и росту ), сел напротив коня и, неожиданно нахмурив жирные щеки философа, спросил :
     - А что это за имя такое : Крым ? Кто согласовал ? У нас все ходы записаны.
     Он достал из ящика стола блокнот в красном дерматиновом переплете, быстро пролистал и заорал, не сдерживая рвущийся из широченной груди гнев :
     - Вот, вот постановлено именовать по ранжиру ! Никаких непонятных погремух. Дядя Борзый, Кусок, Говно, Фюрер Чухонской Нации, Пидарас, Ху...та, Уё...ще и никаких Прохоровых и Крымов. Это что же получается, - зашипел Володин, выпуская хвост и поводя раздвоенным жалом, - люди будут называть своих детей, как им вздумается ? Может, даже Владимирами Владимировичами ? Не бывать ! - Пристукнул он рогом по столешнице. - Сколько стоит матушка святая Русь, а большего говна, чем мы, не видала, потому будешь теперь ты, Крым, самым обычным мерином. И имя тебе будет Чалый.
    - Почему Чалый ? - Отхлебывая цикорий возмутился конь. - Почему не Армагеддон ?
    - Потому, - раздался тихий голос от двери.
    Странная парочка уставилась на вошедшего. В дверях, сверкая красными глазами и поводя настороженно антеннами стоял робот, держа комнату под прицелом ракетной установки " Стингер ".
    - Терминатор, - охнул конь, падая под стол.
    - Сорокин, - догадался сверхразумный Володин и впервые в жизни пожалел о самом факте своего рождения. Робот, просканировав мозг догадливого председателя и обнаружив одну - единственную мысль и ту непотребную, громко заржал, чем привел в чувство коня, вылезшего из - под стола озабоченной мордой с широко закрытыми глазами.
    - Кто ты, о пришедший внезапно ? - Прорубило коня на белый стих от неожиданности и кромешного абцуга. - Назови свое имя, потомок великих.
    - Зовут меня Вова, - подстраиваясь под напевное величание лошадя ответил пришелец, здоровенным стальным хером вышибая вакуум из забавной головы Володина, - я знаю три слова, хожу в дискотеку и на КВН.
    - Поведай слова, не скрывая и честно, - пал на колени конь, колотясь лбом о пол.
    - Я. Говно. Навсегда, - продекламировал робот - пришелец, рассыпаясь маленькими шариками.
    - Уууууйййй, - прокричал Владимир Сорокин, просыпаясь в холодном поту возле теплого бока супруги. Погладил сквозь шелк аппетитную выпуклость и решил переквалифицироваться в Пелевина и Лимонова. До меня - то ему, всяко, далеко.
    Вот такая история, любимая моя сестренка. Правдивая, как Володин. И такая же глубокая.