В свете волшебного фонаря отрывок

В гостях у Аслана.
Они сидели в роскошной гостиной на обитой бархатом  мебели и с интересом разглядывали  друг друга.  Аслан сидел вальяжно,  нога  на ногу.  Дорогой тёмно-синий костюм, белая рубашка, вишнёвый галстук.  Рубаха именная  от дорогого кутюрье:  на манжетах, выглядывающих  из рукавов пиджака, вышиты вензеля АU. Что значили «АU»? -  пытался  разгадать Рустам.  «А»- понятно, Аслан, а «U» что такое?  Император что ли? Нет, это же  не «И», а латинское «У»,  Умаров.   Аслан Умаров.    Холёные пухлые руки. На пальце – золотой перстень с бриллиантом.   На запястье левой руки – импортные часы. Может швейцарские, а может подделка.  Не один Аслан мухлевать  мастер.  Модные остроносые ботинки. А носки мятые.  Вполне возможно,   ещё  и  дырявые.  Одутловатое лицо с  ухоженными усиками, как у арабского  шейха.
По сравнению с  Асланом,  сытым  и важным, как французский бульдог,  Рустам  -  поджарый   и  настороженный, как гончий пес.  На худых руках с аккуратно подстриженными ногтями  -   обручальное   кольцо  и  часы в золотом корпусе, подарок Лены.  Синяк  и царапина  –  следы ремонта   детской  мебели.   Недорогой  костюм, скромная обувь.    Рубашка     безукоризненной чистоты и глажки.  Лена  проявляла непоколебимую бдительность.  Она же  покупала мужу  дорогие  красивые носки.  Старые, потерявшие вид,   безжалостно выбрасывала.
Итак, каждый нашел в облике другого  плюсы и минусы.
- Как ты меня  отыскал? – спросил Аслан.
- Амина  дала  адрес.
- Все-таки дозвонилась!
 - Кстати,  не знаешь, где она?
- А тебе какое дело? Ты ведь,  кажись,  женат.  На русской...
- Родители  ищут. Говорят, ты её сманил в Москву…
- Мало ли что говорят!  Давно не видел. Не знаю, где она и чем занимается.  Сам знаешь,  в  Москве  легко затеряться.  Когда  она тебе звонила?  И зачем?
-  Давно. Просила, чтобы заехал навестить. И адрес дала.
- Стерва!
- За что ты так на неё?
- Довела. Выгнал  вон.
- Значит,   не знаешь, где  искать?
- Нет. И знать не хочу.
- Ну, ладно.  Другое дело есть.
Тут Рустам достал из кармана  фотографию  Ренаты и показал  Аслану.
- Не знаешь такую? Нигде  не встречал?
- А почему я должен её знать? –  Аслан моргнул,  невольно выдавая волнение.
- Ну, она перед богатыми, как ты, выступает.  Может  где-то у знакомых её  видел?  Мать разыскивает. Старая, больная.  При смерти. Хочет  с дочерью  попрощаться.
- Кажется где-то видал…  раз или два…  Выписывала кренделя.  Где живет, не знаю. Не в моём вкусе.  Люблю попроще.  И  помоложе.

Рустам собрался уходить, но Аслан задержал, предложив  выпить  за встречу.
- Кизлярского   хочешь отведать?  Настоящего.  У меня  целая бочка в запасе.  Как же два дагестанца  встречаются и расстаются, не выпив коньяка?!  Если  бы знал,  что такой знатный гость пожалует, приготовил бы  угощенье, - насмешливо  продолжал Аслан.
Уже знакомый   по первому визиту парень  принёс и поставил на стол  бутылку Кизлярского  и всякую  снедь.  Рустам  не удержался.   Сперва  поднес  наполненный бокал к носу  и  вдохнул терпкий   густой аромат. Покачал головой, зажмурившись от удовольствия.   Отхлебнул, подержал  во рту,  размешивая языком,  наслаждаясь вкусом.  Аслан молча наблюдал.
- Настоящий  Кизлярский, -   подтвердил, наконец, одобрительно.
- Ещё бы! – самодовольно улыбаясь, поддакнул  Аслан. – Из старых,   ещё советских запасов.  В магазинах такого не сыщешь, одна  подделка: спирт да краска с ароматизатором.   
- Дом у тебя тоже знатный! – похвалил Рустам, расслабившись и  оглядываясь по сторонам.  Встал. Подошёл к стене. Поскреб  ногтями  обои: хороши!   Дорогие?
- Дом  не мой. Снимаю.  Хотя мебель и ковры  сам купил.  Скоро  построю коттедж.  Вот если бы ты поумнее был, я бы и коньяком поделился и дом  помог построить… Живёшь небось в тесноте.
-  В  однушке, - ответил Рустам.
-  Однокомнатная  клетушка, -  насмешливо заключил Аслан.  Твой  бывший  командир, Игорь, знаешь,   как живёт?!  Все потому, что у него голова есть!
- Да, куда мне до него!  –  горестно  усмехнулся Рустам.
- Хочешь, другие комнаты  покажу?  Живу, не жалуюсь, – Расхвастался Аслан.
- Проведи по хоромам, интересно! –  согласился гость.
Этот простак и неудачник  Рустам  не  закрывал рта от восхищения.  Аслана распирали  гордость  и  ликование.  В кабинете  Рустам  пришёл в восторг от письменного стола из красного дерева.
- Неужели  акажу  настоящее?!   
И ну щупать, поглаживать, разглядывать  и сбоку, и снизу. Аслан от души  забавлялся.
- Ты ещё лизни! Может  и на вкус тебе понравится.

Покидая  особняк Аслана, Рустам  насторожился. По кавказским обычаям, пока ты в доме – почётный гость, кто бы  ни был.  Вышел за порог,  – чужак, которого   можно  и   прикончить.  Он как раз переступал порог.  Резкая боль в затылке  оборвала его размышления.  Сноп  искр перед глазами.   И свет померк...

Шило нашёл удобное место для наблюдения  за домом.  Время шло. Рустам не появлялся.   Из ворот  выкатился  джип  хозяина.   Шило достал мобильник, позвонил:
- Рустам?
Ответил незнакомый голос:
- Ашьипка.
Позвонил ещё  раз. Теперь телефон отключили.
Только бы жив остался! - заволновался Шило.  Позвонил Алексею, который  ждал  неподалеку  в машине.  Доложил обстановку.  Алексей  дал поручение ближайшим  постам  ДТП    проверить  подозрительный джип, сообщить  о результатах.  Шило тут же  вызвал  Голована с  товарищами.  Они  тоже  находились  поблизости  и  ждали сигнала. 
Время   двигалось  досадно медленно.
Наконец,  звонок  от  Алексея:   Рустама в джипе не обнаружили.  Значит,  он  остался  в доме.  Но живой  или  мёртвый? Скорее последнее. Этого Шило не мог перенести.  Нет, комиссар, ты не можешь  вот так уйти!  Предать меня.   Держись,  я выручу!  Сдохну, но  выручу!  Клянусь!  Пожалуйста, не умирай!

Рустам очнулся в кромешной темноте. То ли  ослеп, то ли  помещение без окон.  Протянул  руку, -  корявая бетонная стена со всех сторон. Если встать –  голова касается потолка.  Похоже на чулан.  Нащупал  дверь.  Толкнул.  Конечно, заперта.   Прислушался.   Чем-то  скребут по двери.  Может,  хотят поджечь?  Поискал на ощупь  замочную скважину, нагнулся, чтобы  заглянуть,  – забита.  Да его замуровывают в каменный мешок!   Найдут ли  его здесь друзья?  Не хотелось бы умирать вот так в расцвете лет.  Срочно позвонить Шилу или Алексею! Если можно отсюда дозвониться.  Но в карманах пусто, мобильник  исчез.  Снаружи  кто-то прорычал  на  знакомом языке: « сгниешь здесь, как крыса!»   И  стало тихо.  Рустам решил переждать, пока удалятся люди снаружи,  а потом попытаться вышибить дверь.  Сколько прошло, полминуты или полчаса?   Приставил плечо к  двери, напрягся.  Резкая  боль в  голове, и тело медленно сползло  на пол…

Едва Шило спрятал мобильник в карман, как  появились  трое  друзей на Шкоде, собранной  Лобаном из  старых  обломков.   Охранник по привычке  открыл ворота.
Под видом уборки  облазили все углы в поисках Рустама. Никаких следов.
 Шило  придумал  план  действий.  Пока  товарищи  возились,  собирая  мусор, он завязал разговор  с  внутренним охранником.
- Слышь, кореш, не угостишь дагестанским  пойлом? Сто лет не пил, истосковался. А у вас тут, поди,   полно такого добра.
- С чего это тебя   дагестанским  пойлом  угощать? Ты кто такой? Приехал  за  мусором, - вот и занимайся!
- Обижаешь! Знаешь хоть,  с кем говоришь?!  Слыхал  про  имама Шамиля?
- Ну.
- Так вот, отец моего отца был правой рукой   Шамиля…
- Дагестанец, ингуш, чеченец? Чего заливаешь, - не похож ты вовсе на земляка...  А какой язык понимаешь кроме русского?
- Всю жизнь проведи в тюрьме, как я, всё на свете забудешь…
- Всю жизнь, говоришь?  За что?
- Так я же тебе говорю, садовая голова, а ты слушать не хошь:  мой род идет от имама Шамиля. Усёк?
- Докажи!
- Запросто! Дай-ка нож!
- Какой нож? А у самого почему нету?
- Ну, ты совсем  тупой?  Ему  про тюрьму, - а он про Фому!  Да меня сразу повяжут, если нож найдут. Давай свой, не боись!
- Чего бояться! Тебя что ли?!
Парень  задрал правую штанину и,  вытащив  торчащий  из носка  нож, недоверчиво протянул Шилу.  Тот  подошел к дверному косяку,  сделал насечку крест на крест.
- Хороший ножичек! У меня тож такой был. А звать-то тебя как?  Меня – Шамиль, а  по тюремному  -  Шило.  Так меня сокамерники  окрестили. 
- Осман, - нехотя отозвался парень.
-  Что,  Осман, попадёшь  в метку  с  семи шагов?
- Запросто!
- Ну,  давай, браток,  Османчик, не подведи!
Осман прицелился,  кинул  нож, и тот  вонзился  в сантиметре  от насечки.
-  Молодец, -  одобрил  Шило. – А точнее могёшь!
- Осман  сделал ещё  три попытки.  Нож  втыкался   в самой  близи  от метки.
Неплохо! – похвалил  Шило.  Взял нож, отошел на семь шагов, кинул, почти не целясь. Нож  воткнулся   в  самую середину  насечки.
- Ух ты! – недоверие  на лице Османа сменилось восхищением.
Шило  отсчитал десять шагов и снова послал нож в ту же самую точку. И в третий раз, как по волшебству.
- Теперь веришь, что я  - Шамиль?
Дагестанец   вместо ответа восхищенно покачал головой.
- А теперь тащи пойло!  Помянем  великого Шамиля и встречу  отметим.  Хорошего неси, какое хозяин пьёт, а не отраву какую.
- Понял! 
- А чо,  вдвоем что ли будем  Шамиля поминать?!  Зови  кореша, который  у ворот.
 Втроём  осушили  по стакану.
- Есть  ещё  земляки в доме, - спросил  Шило, - утирая рот рукавом. – Всех  созвать  по такому случаю.  Когда  вы тут  Шамиля в последний раз поминали?! … То-то  же! Нельзя свою историю забывать. Осман,  наливай ещё. А ты,  как тебя?...  Жабер?  А, ну, конечно,  Джабир!   Собери  всех земляков! Да, ладно тебе!  За Шамиля   опрокинуть  сам Аллах велел. Шевелись,  братаны!
Дагестанцы  о чем-то посовещались.  Осман, полностью покорившийся Шилу, признался:
- Есть ещё один  даг, но он… того…
- Мёртвый? –  вырвалось у Шила.
-Не, живой, но за…
- Зарыт?
-Не, заммм…
- Замёрз? Да не тяни резину, говори уже!
- Замурован  в  подвале, - вмешался   Джабир.  Хозяин велел.
- Ну,  тады  это… размуруем, братва! Чо  нам стоит?!  Хлебнём  по стакану, а потом снова  замуруем, а?
- Не, - отрезал Джабир. – Хозяин, если узнает, разозлится.
- Тогда так: если попадёшь в ту отметину ножом, - будь, как хозяин приказал.  А  промажешь, - будь по-моему.  Или как Аллах повелел.
Джабир  вытащил из носка  нож и,  самоуверенно усмехаясь,  кинул.  Надо сказать,   Осман  был ловчее.  Ещё  две попытки оказались  хуже первой.
Снова Шило взял  нож и запустил  три раза подряд в одну точку.
- Ты чеченец? – в голосе  Джабира  слышалась нескрываемая зависть.
- А ты?
- Дагестанец.
- Так  чего ж своих опускаешь?!  Покажь  место, где схоронили земляка,  работягам.  Путь вытащат, а потом, по нашему знаку,   снова замуруют.  Не трухай!  Пахан  твой только что отчалил, не скоро вернётся.
 Джабир побежал выполнять поручение.
- Осман, принеси еще пойла!  Четвёртый прибудет, не забывай.
- Хозяин  не разрешал напиваться…
- Знаешь, сколько Шамиль выпивал?!  Но пьяным его никогда не видели.  А почему,  покумекай! -  Средство  знал: дурь  и запах отбивает только так!  Не веришь, -   сейчас докажу.   Неси, пока Джамир, тьфу ты, Джабир не вернулся! Хорошую похлебку  выбирай!  Да поболе!  Две бутыли неси!  С земляками не жадничают!

- Дверь  снова заделать, как было. Чтоб комар носу…,  - распорядился Шило.  Отбитый цемент с мусором вывезем.  Стаканы  прибраны. Бутыли с  ихним  самогоном   увезём…  Не,  братцы, вам не достанется,  при всём моём уважении.   Зачем  улики?!  Если Павлин разнюхает,  вам же хуже будет.  Согласны?  Лучше комиссару  отдадим.  Пусть за  своё  здоровье  выпьет.  И за спасение. 
 - Без охранников  нам бы вовеки   эту треклятую   клеть не найти.  Чем ты, Кузьмич,  их  подкупил?    - удивился Узбек.
- Гипноз  употребил, - высказал догадку  Лобан.
 - А где охрана? – поинтересовался  Профессор.
- Спят, - ответил Шило. –  Крепко. Я им дурману  подсыпал. Проснутся, - ни  дури, ни  духа спиртного. Ни памяти. Дверь замурована.  Все   вещдоки  ликвидированы.   Никаких следов. Если что и вспомнят, - сон да и только.  Да, не боитесь вы жука усатого!  Ему недолго царствовать  осталось, ёлы-палы,  -  пробурчал  Шило.

- Спасибо, братцы, - Рустам, устроившийся в машине Алексея,   пожал руки спасителям. – Я уже с жизнью прощался.  Не надеялся, что  найдёте. 
Выглядел он  хуже не бывает:  весь  в  пыли и паутине,  ворот рубашки  пропитался кровью,  волосы  слиплись.
- Ну, ёлы-палы,  всё хорошо, что хорошо кончается,  -  проговорил Шило со вздохом облегчения, передавая  Рустаму  трёхлитровую банку  с  Кизлярским. – Выпьешь, чтоб  все ужасти  позабыть.  Похоже  твои,  –  передал    мобильник, часы  и портмоне. -   Я   на прощанье карманы у  братанов  проверил.  Деньжата должны быть целы,   вроде  не успели потратить.  Рустам  сжал в руке   золотые часы, подарок Лены, и невольно улыбнулся. От Алексея он  узнал, что с ней всё в порядке.  Алексей завёл машину и оглянулся на друга. Рустам сидел, откинув голову назад  и закрыв глаза, словно дремал.  На самом деле он  вспоминал, при каких обстоятельствах получил от Лены часы. Под новый год он  постарался прийти  пораньше домой и повесил в прихожей купленную шубку, вернее полушубок, из ондатры.  С нетерпение ждал  возвращения  жены.  Лена   сразу обратила внимание на новую вещь и спросила, невольно погладив  искристый мех рукой:  кто у нас в гостях?
- Это твоя. Померяй,  вдруг не подойдёт…
Шубка  оказалась в самый раз. И как же Ленке она понравилась, и  как же она крутилась перед зеркалом! Потом, не снимая обновки, принялась обнимать мужа.
- А у меня тоже для тебя кое-что есть, - вдруг заявила Лена. Полезла в свою  сумочку и, покопавшись немного,  вытащила  квадратную коробочку: посмотри!  На дне коробочки  лежали часы в золотом корпусе. Оказывается и она тайком  копила ему на подарок.
- Да у нас с тобой как у О.Генри! – засмеялся Рустам.
Эти воспоминания стирали в памяти только что перенесённые мучения и тревоги.
Вспомнил, как  надумал купить:  Ленино пальтишко, старенькое и  потёртое, совсем ей не шло. Прикинул,  длинная   дороговата, а вот на полушубок можно  накопить.  По дороге на службу или домой он невольно засматривался на девушек  в  красивых шубках.  Засматривался на шубки, а девушки принимали внимание на свой счёт и улыбались в ответ.  Однажды  юная красотка, спускавшаяся  на  встречном эскалаторе, сделала знак, что может подождать его внизу.  Девушка была очаровательна  и не будь Лены…  Изменять жене он не собирался.  В детстве  получил  хорошую прививку  на примере  своего отца. Когда Рустаму было лет девять, мама  попала в больницу после нападения  бандитов.  Говорили, что  у него больше не будет  младшего братишки, которого  он  так  ждал!  После операции врач  заявил: если доживёт до утра, значит  можно надеяться на поправку...
Дед и бабушка  попрекали отца в чём-то, чего Рустам по малолетству не мог понять.
- Молись за жену, - строго приказал  отцу дед. 
- Беда  такая приключилась,  потому что   ты  доконал  её  своими гуляньями,  -  сердито отчитывала  бабушка.
Отец вышел в сад, опустился  на колени…  Рустам смотрел на него в окно, впервые он  видел  молящегося отца.  Время шло, а отец  не вставал с колен. Вдруг полил дождь, настоящий ливень, с грозой. Отец продолжал молиться. Рустам  схватил  зонтик и  хотел выбежать во двор.
- Ты куда? –  прикрикнул  дед.
- Зонтик папе отнесу…
- Пусть его промоет  как следует, -  отрезал  дед. –  Не смей  выходить!
- Отец  вымокнет  и заболеет, -  заплакал Рустам и упрямо  ринулся к двери.
Дед поймал его за руку, отнял зонт и приказал:  сядь и успокойся!
Впервые Рустам не понимал и осуждал деда за жестокость. Он припал к окну и просил, чтобы дождь поскорее закончился.
Когда отец, наконец, вошёл в дом, бабушка подала ему сухую одежду. Дед помог  переодеться, и  Рустам, присев на корточки, натянул  отцу на ноги  чистые носки.
- Если  помрёт жена, ты эту вертихвостку приведёшь, а о сыне ты  подумал? Каково ему будет с мачехой?  Изведёт  парнишку …
- Сколько на нашем веку таких случаем было! -  добавила бабушка, поглаживая  Рустама по головке.
Рустам  сжался от ужаса при мысли, что вместо  родной и любимой мамы  придёт злая мачеха, которая будет его изводить.  Он снова заплакал, не желая  расставаться с матерью.
Рано  утром  они всей семьёй отправились в больницу. «Всё хорошо, спит сейчас»,   - сообщил  врач.    Как все тогда обрадовались!  А  больше всех  Рустам, хотя не произнёс ни слова.  Уже став взрослым, он  понял, что у отца было любовница,  отчего  мама  мучилась и переживала.  И с той поры  слово «любовница»   у него ассоциировало  с чем-то очень плохим и  опасным, наподобие яда.