Оля - Оленька

Нашему дому выписали квитанции ЖКЖ от компании, которая нас почему-то бросила, и отдала другой компании.
Другая компания рьяно взялась за дело. Как уж они там что-то не поделили, но за сентябрь прошлого года вдруг в феврале этого года приходит платёжка от той компании, которая нас бросила. А от новой компании за сентябрь мы давно оплатили. После моего визита в новую компанию они сказали, что разбираться нужно со старой. Дали телефон. Я позвонил.
Приятный женский голос в трубке сказал: «Валерий Иосифович, что не узнаёшь?». Я признался, что не узнаю, хотя что-то далёкое и очень знакомое слышалось в этом голосе. Она назвалась. Боже мой! Как это я смог его не различить?  «Олечка, ты?» - спросил я.  «Ну а то, кто же?» - уже знакомым выговором ответила она. «Приходи на Ленина 16, и будем разбираться.
Новая компания обещала сделать мне перерасчёт, и я написал заявление.
Прошло несколько дней.  И вдруг мне так захотелось увидеть Ольгу, что я решил сегодня поехать по этому адресу, не потому, что мне так хотелось оплатить эту квитанцию, а потому, что так хотелось увидеть её.
!990 год.  Я  по договорённости с Генеральным директором и по его гарантийному письму приехал в наш город, чтобы занять место начальника одного из самых крупных отделов. В отделе было 120 человек. Не буду описывать все подразделения, но про два больших скажу, что одно подразделение занималось телевизионной техникой, другой военной, или как раньше говорили спецтехникой. У меня был отдельный кабинет.
Встретили меня люди после Прибалтики очень недружелюбно и настороженно. Одна дама постоянно отпускала в мой адрес какие-то колкости. Бывшие два начальника: один кавказец, другой русский. Кавказец был выдержанный и даже приятный. Он никогда не повышал голос на работников.  Русский же был ещё молодой, он был похож на петуха, и постоянно орал на всех. Кавказец был ассом в своём деле, прекрасно разбирался в номенклатуре. Ко мне он относился уважительно и почти ласково. Но я был старше их. Прибалтийская выучка научила меня не повышать голоса даже на выпивших грузчиков (были в отделе и такие). 
Как-то Генеральный спросил меня: «Почему Вы не ругаете своих подчинённых?». Я ответил, что в Прибалтике было не принято повышать голос на работников. Директор сказал, что здесь Россия. Я ему ничего не ответил. Вообще, он относился ко мне подчёркнуто вежливо в отличие от остальных его заместителей и главного инженера. Сюда нужно добавить начальника ОТК, который орал на меня «на чём свет стоит». А главный инженер вообще не разбирался в телевизионной технике, и я снисходительно слушал его «ор».
Мой заместитель по спецтехнике относился ко мне хорошо. В своём кабинете он вечно висел на телефоне и беспрерывно курил. Иногда был несколько выпивший. Но был умница и своё дело знал.
Только две женщины относились ко мне без сарказма. Одна из них была уже в солидном возрасте и тоже большая умница. Другая – молодая, ровная и спокойная девушка. Это и была Оля. Она была великолепно сложена. Высокая, красивая с густой копной волос, хорошо убранных. Её лицо было очень милым. Там в Прибалтике я соскучился по красивым русским лицам женщин. Литовки почти все были ужасно некрасивыми по отношению к их мужчинам. Когда Бог раздавал красоту, видимо, про литовок он забыл. И до сих пор о них не вспомнил. Разве что смеси с русскими как-то выправляли подобие женской красоты литовок.  Ольга была прелестью. И не я один засматривался на неё.
Заместитель начальника – молодой качал свои права на неё, и ревновал её ко всем. Но она легко осаживала его так, что он её даже побаивался. Даже среди руководства завода были её поклонники.
Так вот она относилась ко мне ровно, хорошо со мной разговаривала, никогда не грубила.
Эти две женщины пожилая и молодая были мне большой поддержкой. Я находился как бы в стае волков. Однажды мы шли с совещания у директора с начальником отдела снабжения. Он уже был близок к пенсионному возрасту, но был акулой снабжения. Но две должности на любом предприятии в России: моя и начальника снабжения – это были мальчики для «бития».  Нужно было верхнему руководству на ком-то отыгрываться.
Он мне говорил часто: «Ты, Валерий, фантаст! Что тебя принесло в этот Богом забытый край, где одна грязь и мат?». Так оно и было. Я часто его вспоминал, возвращаясь в общежитие по сплошной грязи, часто, умирая от голода. Душили слёзы. Я очень жалел оставленную и любимую Литву, где с моим знанием языка мне было комфортно.
Были и хорошие дни. Это были прообразы сегодняшних корпоративов. Они были и зимой, и летом. Было очень весело, но пили все непомерно и мужчины, и женщины. Веселье превращалось в наглое приставание начальников к молодым девчонкам. Такое мне даже не снилось. Это было отвратительное зрелище.
Тем не менее, жизнь шла своим чередом, и там, в Москве очень «умные дяди» решили развалить наш завод, что с успехом за два года и сделали. Люди разбежались кто куда.
Ольга на много лет пропала из вида. Прошло лет десять, может пятнадцать: встречаю красивую даму с двумя дочерьми.  Это была Оля! До чего же она была красива! Поговорили. Она была всё такая же приветливая и даже ласковая. От её взгляда становилось тепло на душе. Потом снова: пропасть в несколько лет.  Позже мы встречались на спецавтобазе. Она работала там экономистом в большом отделе, и нам не удавалось поговорить.
И ещё несколько лет. Я о ней даже забыл. Слишком многое меня закружило за эти годы. И, вот, я еду к ней в нашу бывшую компанию ЖКХ.  Она приветливо встретила меня. Волосы были также красивы, но с проседью посередине. Красивое платье с шарфом поверх него. От её фигуры могла закружиться голова. Она всегда любила золото. И сегодня на обеих руках были кольца и ещё два перстня с камнями. Она выглядела гранд дамой. Не здесь бы ей работать. Но кризис уравнял всех.
Она снова ласково посмотрела на меня, взяла платёжку, и потом на прощание сказала: «Береги себя, Валера, не болей!» Эти её слова обдали меня волной нежности. Я так соскучился по таким словам.  Именно такой женщины мне и не хватало сегодня.
15 февраля 2017 года.