Гвардии рядовой войны

О том, что спустя 40 лет после окончания Великой Отечественной солдата нашла награда, писала о своем земляке не только стародорожская районка, республиканские газеты, но и союзная московская пресса. Этим солдатом был М.Никонович, начальник цеха ширпотреба местного лесхоза. Точнее сказать, ветеран сам нашел свою медаль «За оборону Сталинграда», прочитав случайно книгу мемуаров одного из участников Сталинградской битвы. Написал в Москву министру обороны письмо, в котором рассказал в каких частях и где начинал воевать. Через две недели в дом ветерана пожаловали двое военных из районного комиссариата и лично в руки передали ответ, в котором сообщалось, что он награжден медалью "За оборону Сталинграда" и может получить ее в Минске в областном военкомате.
…Но была еще одна боевая награда -- орден Красной Звезды, которую Михаил Петрович получил в конце 1942 года. Дальневосточная дивизия, в составе которой белорусский солдат принял первое боевое крещение в артдивизионе, дислоцировалась по линии фронта: станция Калач, Тундутово, река Донец вступила в бой с немцами на следующий день, как только была переброшена из-под Москвы. Это было жаркое лето. Вечерние дожди после дневного зноя щедро поили землю, и природа благоухала в своем ярко-зеленом наряде. А еще раньше, когда звонкая капель и журчащие ручьи талых снегов несли свои потоки к водам Амура, рабочие хабаровского авиационного завода имени М.Горького, братья Михаил и Иван Никоновичи, получили повестки в военкомат.
422 дивизия формировалась на железнодорожной станции Разынгардовка близ Хабаровска. Там же в наспех обустроенном учебном центре братья обучались артиллеристскому мастерству. Попали в один расчет, где их орудием стала однолафетная 122-миллиметровая гаубица. После краткосрочных курсов часть была спешно переброшена на китайскую границу, где противостояла японской квантунской армии, для укрепления оборонительных рубежей. А спустя 3 месяца дальневосточная дивизия была уже под Москвой.
Шесть часов бойцы находились возле эшелона, ожидая приказа дальнейшего пути следования. Вскоре по всему составу раздалась давно знакомая команда: "По вагонам!". Вновь перестук колес и редкие паровозные гудки, предвещающие приближение полустанков, станций, словно штамповали мысли людей, думающих о том, что их ожидает впереди, вспоминающих о свои семьях, родительском доме. Неизвестность пугала. Она охватила мысли людей своими холодными щупальцами, и человек, будто улитка, прятался в свой панцирь воспоминаний, казавшихся такими теплыми, как этот июньский денек, но почему-то, вдруг, ставших такими далекими и оттого еще более дорогими и милыми сердцу. Там, на западе, за линией фронта рядом с небольшим белорусским городком Старые Дороги в деревне Медведня отчий дом братьев Никоновичей, где остались мать, младшие сестренки, братья. С 1938 года Михаил с тех пор как уехал на Дальний Восток к старшему брату Ивану не видел близких. Теперь их семьи в Хабаровске. Михаил буквально перед самой войной женился, стал отцом. Самостоятельная жизнь только начиналась — и вдруг эти вагоны, везущие человеческие жизни в неизвестность, переполненные запахами пота, нестиранных портянок и мыслями, которые упираются в деревянные стены и могут лишь окунуться в теплые воды прошлого.
Никто еще не знал, что спустя несколько дней они будут смотреть смерти в глаза, что в жуткой канонаде орудийных залпов содрогнется земля и небо, и они будут бить прямой наводкой по вражеским танкам. Четыре месяца ада, 130 дней подряд война не прекращалась ни днем, ни ночью, лишь короткие часы сна спасали людей от изнеможения. Уже поздней осенью в начале ноября, когда линия фронта по-прежнему оставалась неизменной, в одном из боев вражеский снаряд накрыл орудийный расчет братьев Никоновичей. Не повезло Михаилу, получившему осколочные ранения в руку, лицо, ко всему еще солдата контузило. Не повезло нескольким сослуживцам и не успевшим даже почувствовать, как куски железа раздирают их плоть. В  этом бою Ивана смерть обошла стороной.
Братья расставались молча. Лишь короткая фраза на прощание, скатившаяся с дрожащих губ Ивана: "Держись, братишка" и набитый ранеными грузовик увозил Михаила к железнодорожной станции Калач. Многие тяжелораненые по пути в госпиталь умирали от голода, те, кто вынес эту мучительную дорогу в десятки сотен километров, были обессилены до такой степени, что не могли передвигаться. Голодный санитарный поезд, походил на длинный и, казалось бы, бесконечный катафалк. Залечивал раны белорусский солдат в госпитале, в Барнауле, до весны 1943 года. Из писем из Хабаровска узнал, что брата также ранило и он находится в госпитале в Барабинске. После выздоровления Михаил вновь попал в учебное подразделение в Поспехино  на Алтае и уже рядовым пехотинцем в составе 365 дивизии был направлен на волховский фронт.
Спустя годы, рассказывая об ужасах войны, Михаил Петрович скажет, казалось бы простую фразу, дескать: «На войне все было, на то она и война. Солдаты падали, идя в атаку, раненые, убитые. Живые перешагивали, перепрыгивали через них и шли вперед. После медработники уносили с поля брани полуживых, искалеченных и умирающих, так и не дождавшихся помощи».
Все было и под Сталинградом, Тихвином, когда изнеможенные бойцы, только что приехавшие на фронт, падали и тут же засыпали в старом колхозном гумне. Наутро так и остались лежать "спящими" семь человек необстрелянных солдатиков. Были бессмысленные жертвы, когда от станции Глажево в направлении городка Мга пехотинцам был дан приказ проложить гати через болото, для прохождения танков, которые должны были обойти противника с тыла. Сколькие остались лежать в тех псковских топях. И все же операция не удалась. В итоге волховский фронт бил неприятеля в лоб. Именно там, в боях под российскими городами Остров, Порхов, за проявленный героизм М.Никонович был награжден вторым орденом Красной Звезды.
За год в ожесточенных боях фронт сумел продвинуться по направлению к Пскову всего несколько сот  километров. Под Псковом 365 дивизия закончила свою западную кампанию и была переформирована. Пожилых и раненых демобилизовали. В их число попал и гвардии рядовой М.Никонович. Начальник штаба дивизии выдал белорусу предписание направиться на родину в Старые Дороги на восстановление народного хозяйства.
... Как теплы и нежны материнские руки, обнимающие сына. Сколько слез радости выплакала женщина на выцветшую гимнастерку мужчины, которого когда-то вскормила своей грудью. А вскоре двойная радость пришла в дом Никановичей -- приехал в отпуск старший брат Иван. Для Михаила старшой был не просто братом по крови, он был еще и братом по оружию.
После госпиталя Ивана Никоновича направили в танковую учебку. Солдату пришлось восемь раз гореть в танке. О его храбрости свидетельствовали три ордена Красной Звезды. Через несколько дней Иван уехал на прибалтийский фронт, где его танковая часть участвовала в разгроме немецкой группировки, взятой в кольцо. Для Михаила же наступило мирное послевоенное время. Как кандидата в партию, обком направил его в Бобруйск, где он возглавил местную организацию ОСОАВИАХИМ. Пришлось бывшему фронтовику заниматься обезвреживанием оставшихся вражеских боеприпасов, неразорвавшихся авиабомб. Вскоре Михаил перевез из Хабаровска жену и сына.
В ноябре 1945 года на железнодорожной станции Осиповичи Михаил Петрович случайно встретился с директором Стародорожского лесхоза, бывшим командиром партизанского отряда И.Жуковцом. Поговорили о жизни, вспомнили каждый свой боевой путь. Тогда-то, в ожидании поезда, и предложил партизан гвардейцу должность начальника цеха. В конце разговора заключил: "Будешь по совместительству и парторгом".
30 лет отдал лесному хозяйству М.Никонович. За всю трудовую жизнь не оставался без общественной нагрузки. Долгие годы был председателем рабочего комитета, народной дружины. Являлся  членом пленума Совета ветеранов района. "Увы, — с болью в голосе говорил ветеран, когда сидели на веранде на стареньком выцветшем диване, -- редеют с каждым годом наши ряды. Из 1800 солдат войны на сегодня в здравии 300 человек". Ежегодно на памятные даты Михаил Петрович выступает в стародорожских школах перед учащимися: рассказывает о войне, на своем жизненном примере учит молодежь быть достойными гражданами своего отечества. Нет-нет, а прошлая контузия дает о себе знать, особенно когда ветеран вспоминает старое колхозное гумно, псковские болота, погибших фронтовых товарищей.
 Несколько лет Михаил Петрович пытался найти через военные комиссариаты своего боевого друга-однополчанина Михаила Канаева из Вологды. Кто знает, куда забросила послевоенная судьба вологодского солдата, с которым гвардии рядовой Никонович когда-то под Псковом бродил по окрестным селам в поисках соли. Так и остался в памяти белорусского ветерана рядовой Канаев, с которым расстался после демобилизации на станции Гульбино веселым безусым пареньком 23 лет от роду, каким был в те годы и он.
.