Юный вояка

Все войска наготове. Как с нашей стороны, так и со стороны врага. Никто уже и не помнит, с чего всё началось, но все знают одно: кто-то из нас уйдёт с победой, кто-то же не уйдёт вообще.

Понедельник. На часах без пяти шестнадцать. Через пять минут начнётся бойня. Об этом были проинформированы все присутствующие. Все знали - эти драгоценные минуты пройдут столь же незаметно, как и жизнь некоторых из нас. Я отдал приказ перепроверить снаряжение. Эта война, возможно, будет последней для меня. Любая оплошность без труда сведёт на нет все наши будущие заслуги. Нужно быть начеку.

"Докладываю. Все войско вооружено и полностью укомплектовано. Проблем с огнестрельным нет. Можно давать приказ на атаку". Шурик, моя правая рука, всегда в своих докладах придерживался формальному изложению, что весьма похвально, но, с другой стороны, это немного напрягало меня. "Шурик, расслабься, сегодня мы можем обойтись и без формальностей, ведь кто знает, возможно, в этот день кто-то из нас уже взойдёт на свет иной". Я разглядел в его глазах искру, которая явно давала понять: настроен на этот бой он серьёзно. "Так точно, капитан... ой, то есть... Дмитрий Алексеевич". "Уже лучше", - с улыбкой на лице ответил ему я. Эх, командир роты дал добро своему подчинённому называть его по имени... Это ли не мечта каждого солдата перед битвой?

До масштабной баталии оставались какие-то жалкие сорок секунд. Долг каждого командующего - воодушевить своих солдат перед битвой.

"Братцы! Сегодня мы встретимся лицом к лицу со смертью! И ваша цель - показать ей, что она должна бояться нас, а не мы её. Делайте, что хотите - тряситесь от страха, молитесь, просите мамочку спрятать себя за юбку - мне всё равно. Главное - унесите с собой как можно больше врагов. Кончились патроны - бейте кулаками, сломаны руки - пинайтесь, раздроблены ноги - кусайтесь. И помните: хороший воин не тот, кто умер во славу командира, а тот, кто выжил, при этом сделав больше, чем мертвец. Потому даю вам приказ. Рота, не смейте дохнуть, как мухи! Живите!".

Стрелки на часах встали на свои места. Время пришло. "Вперёд, братцы, в бой!". Войска с обеих сторон начали движение. Крики воодушевлённых бойцов перекрыли тишину, царившую здесь всего пару секунд назад. Думаю, сверху был бы отличный вид на нашу резню. Но мне ещё туда рано. Как-нибудь в другой раз.

Мною был отдан приказ занять позицию за машиной и отстреливаться оттуда. На то время, как я думал, это был идеальный план. Но вдруг... Машина начала отъезжать. "Вот так на тебе, какой сюрприз", - подумал я. Нужно что-то делать, и немедленно, иначе мы все попадём под дождь из пуль и будем использоваться домохозяйками в качестве дуршлага. Но в голове пусто. Это западня погрузила всех в шок. Всех, кроме Шурика. "Дмитрий Алексеевич, немедленно отступаем! Отдайте приказ о передислокации за тот гараж в пяти метрах!". Он всегда был смышлёным малым. Так я и сделал. Конечно, без раненых не обошлось, но теперь мы точно уверены: укрытие от нас не сбежит. Мы начали обстрел, который продолжался около трёх минут. Враги в панике пытаются стрелять по нам, но этот гараж, словно мать родная, закрывала нас от вражеских снарядов. Мы в выгодном положении. Можно сказать, победа у нас в кармане.

-Димочка, иди кушать!
Этот голос я узнаю из тысячи. Боже, как не вовремя это произошло...
-Ну мам! Я тут воюю, вообще-то!
-Ничего не знаю, либо ты идёшь есть сейчас же, либо я заберу все твои игрушки.
-Это не игрушки, мам! Это моё оружие!
-Да, да, как скажешь. Давай, чем быстрее всё съешь, тем раньше выйдешь играть с ребятами.

"Да какие же это игры, мать!", - подумал я, но сказать ей не решился. Пфф, женщины, ничего не смыслят в военном долге. Им лишь бы детей кормить, да изыманием шантажировать. Но что же мне делать? Конечно, пока что мы лидируем в этой пучине звона пуль, но кто знает, чем обернётся дело в моё отсутствие. Важна каждая секунда. Войско без главнокомандующего - всё равно что манная каша с комочками: всё нормально, до поры до времени, но знаешь, что где-то есть западня.

Я решил выйти на переговоры. Мне нужно было хоть немного времени, чтобы объяснить Шурику, как вести себя в моё отсутствие. Нужно тщательно продумать свою речь, чтобы дать другой стороне понять: я здесь закон.

-Ну мам, ещё пять минуточек!

Вдруг её милое невинное лицо приняло гримасу матёрого охотника на медведей. Всем своим видом она намекала на мою неминуемую гибель за неподчинение. Пришлось уступить. "Шурик, ты теперь за главного, я приду как только смогу. Держитесь!". Он понимающе кивнул.

Нужно действовать оперативно. Я быстрым шагом понёсся в сторону обители обжорства, которую мать называла "домом". За считанные секунды ноги донесли меня до второго этажа. Мать же поднималась весьма медленно. "Женщина, ты хоть представляешь скольких я могу потерять за твою медлительность?". Опять же, сказать этого я не решился. Просто не имею привычки драться с дамами. Поэтому пришлось делать то, чего мне делать не хотелось. Я начал лицемерить.

-Мам, быстрее, я такой голодный! Слона бы съел!

Возможно это было лишь иллюзией, но в глазах этой женщины на долю секунды произошло возгорание. Может, возгорание сетчатки, но скорее всего она просто была рада моим словам. Со скоростью десяти гепардов она добежала до квартиры.

План был таков: при открытии двери сразу же влететь молнией на кухню, сесть за стол и подстрекать хозяйку дома объедания на увеличение скорости готовки. Поначалу всё шло по плану. Мать начала открывать дверь. Я приготовился, как олимпийские чемпионы готовятся к стометровке. Нет, даже лучше. Были бы они здесь, позавидовали бы моей готовности.

Щелчок двери услышан. Старт! Дверь моментально была распахнута моей рукой.  Вторая рука уже расшнуровывала мои ботинки. Когда мой создатель до конца провернул ключ, чтобы закрыть дверь, я уже оккупировал стул на кухне и принялся ждать её.

-Димочка, а как же руки помыть?

Святые сладости, просчитался! Как я мог пропустить это в своем гениальнейшем плане? Был бы сейчас тут Шурик - обязательно укоризненно помахал бы пальцем. Благодаря навыкам маневрирования, мне удалось быстро обойти мать, идущую в сторону кухни и с грациозностью кошки одним прыжком добраться до поместья чистоты. Мыл руки быстро, но тщательно, ибо знал: контроль на входе в кухню будет жёсткий.

После мытья я побежал обратно на свою точку оккупации. Садясь на стул, моему взору предстал уже накрытый стол. Тарелка супа, ломтик хлеба, да компот из смородины. "Значит вот ты какой, пленитель моей свободы. Знай же, пощады тебе не будет". Внезапно мной был уловлен взгляд. Взгляд, наполненный непониманием и, даже немного, насмешкой. Кажется, я это сказал вслух. Минутный стыд поглотил меня. "Женщина, как ты смеешь...". Резко задняя часть головы почувствовала неожиданный удар. Это был подзатыльник. Кажется, я опять сказал это вслух.

Оправившись от удара, я начал контратаку. Но не на неё, а на суп. У меня достаточно опыта в боях с подобным противником, поэтому я знал, как быстрее покончить с ним. Ломтик хлеба сразу полетел в суп, дабы впитать в себя все соки. Тем временем ложка начала зачерпывать то, что не причислялось к жидкому состоянию. Вся это субстанция летела, подобно эскадрильи, прямиком в рот. После нескольких подходов настала очередь хлеба. Весь измякший, взглянув на него, можно было понять его мысли: "Хватит мучений, добей меня!". Я не очень жалую пытки, поэтому внемлил молитвам и съел его в один присест. Кружка компота осушилась тотчас. Победа!

-Ну вот, молодец, теперь иди, только не гуляй допоздна.

Пфф, женщины. Я сам решу, когда станет поздно. Но на всякий случай согласился с ней.

Выйдя на улицу, мне удалось ползком добраться до нашего аванпоста. Увидев меня, Шурик поспешил доложить обстановку: "Докладываю. В ваше отсутствие мы смогли удержать позицию и сохранить положение дел, каким оно было до вашего ухода, но наши запасы патронов изрядно исхудали. Нужно больше пуль, иначе мы простоим, максимум, минут двадцать." Обширным запасом боеприпасов обладал мой подопечный, Пашка Непоколебимый. Это звание было вручено ему за охрану нашего штаба. Он стоял там целых 3 часа, несмотря на голод, холод. И на позывы мочевого пузыря. Такой выдержке завидовали все в нашем отряде. Нужно было сказать ему о немедленной переправе его запасов на горячую точку.

-Рядовой Павел.
-Да!
-Приказываю немедля доставить патроны для оружия сюда.
-Сэр, мне жаль, но это невозможно.
-Это почему же?
-В пути меня будет ждать много опасностей. Если я отправлюсь за ними, то вряд ли смогу вернуться...
-Мама домой загонит?
-Ага.

Так, это уже серьёзно. Нам нельзя терять ни одного бойца. Нужно выработать другой план. Мне пришлось опять оставить Шурика за главного, а самому, взяв Павла с собой, отправиться в ближайший магазин амуниции. Непоколебимый лучше всех из нас разбирался в качестве пуль, поэтому не брать такого профессионала было бы большой оплошностью.

Добравшись до заданной точки, Пашка начал изучать расценки. У него были самые лучшие оценки в математике. Быть нашим счетоводом в отряде не составляло для него особого труда. После нескольких минут упорных подсчётов нашего бюджета он подошёл на кассу.

-Здравствуйте, будьте добры, упаковку пулек, среднюю.
-Мальчик, мы не продаём пульки отдельно, либо покупай их вместе с пистолетом, либо не покупай ничего.

Вот так подстава! Кассир устроил на нас облаву. Этот магазин единственный занимается поставкой боеприпасов в округе.  Мы стали жертвами монополистических ухищрений.

-Рядовой Павел, хватит ли нам денег на приобретение полного комплекта?
-Должно хватить, командир, при условии, что мы откажемся от покупки провизии.
-Но, но как же мороженое... Не важно, мы - войны, голод нас не возьмёт! Бери!
-Так точно!

Мы запаслись необходимым и побежали на поле боя. Прибыв туда, нам двоим предстала странная картина: с обеих сторон тишина, не слышно ни единого выстрела, противостояние по какой-то причине прекратилось. Шурик стоял посередине поля и что-то обсуждал с заместителем вражеского командира. Я подозвал его ко мне.

-Шурик, докладывай.
-Дмитрий Алексеевич, произошло ЧП. После вашего ухода главнокомандующий противника оставил свой отряд.
-Неужто бежал?
-Никак нет, сэр. Произошёл траур, враг поднял белый флаг и устроил с нами переговоры, далее объяснил всю ситуацию и попросил об отсрочке нашей битвы до следующей недели.
-Ничего не понимаю. Хватит воду лить, ближе к делу.

Шурик стоял около минуты, не проронив ни слова. Неужели всё настолько плохо?

-Шурик, отвечай!
-Два...
-Что два?
-Два... двойка... по чтению... Мать взяла за ухо главу противника и поволокла до дома...

На лице этого хладнокровного солдата я впервые увидел слёзы. Слёзы сожаления. Я конечно догадывался, что Шурик мог остановить перестрелку только при чрезвычайной ситуации, но чтобы эта ситуация была настолько... Настолько тяжёлой... По моей щеке тоже проскользнула еле заметная взгляду слезинка.

Между двумя сторонами было устроено перемирие. Солдат должен беспрекословно идти навстречу битвам, но сегодня был особенный случай. Иногда даже к врагам нужно испытывать сострадание. Война была перенесена на следующий понедельник. На эту неделю мир поглотил наш двор. Но возгласов счастья не было слышно. Никто не радовался затишью перед бурей. Слышен был только плач.

Эта неделя вошла в нашу историю, как неделя траура.