Первая попытка

Вчерашний день не сокрушил меня, несмотря на попытку явно не в мою пользу. Даже и яне предполагал, что может произойти что-либо иначе.
Первой точкой был километровый Буквоед, расположенный в переростке «Гулливер», о котором мы еще поговорим, я уверен.
Интересно было отметить, что сразу напротив входа в магазин на раскладном дачном стульчике сидел представитель охраны. Ему бы стоять или прохаживаться, как атлету перед выходом на ковер, а не сидеть упираясь в пол ревматическими ногами, обутыми в табельные говнодавы для открытых пространств.
Он едва посмотрел на меня поверх очков и снова углубился в чтение предложений о покупках не новых машин.
Девушка за кассой сказала мне, что «лучше всего будет если я поговорю сам с Ларисой». В эту минуту к кассе подрулил молодой альбинос с крашенными в желтое волосами, но абсолютно белые брови и ресницы выдавали его.
Надо заметить, что в книжных магазинах в штатах работает очень похожий контингент людей. Может быть в тайне от мировой общественности все-таки была выведена порода человека для работы в книжных магазинах?
Они явно не годятся для службы в армии или для танцев с себе подобными.
Все, что они могут, это быть среди книг, проверять по компьютерам наличие того или другого, подводить вас к нужной полке и тыкать носом в книгу, на которую вы уже смотрели, но так и не смогли узнать ее самостоятельно.
Они знают свой родной язык, а звук неизвестного их смущает.
Из глубин магазина появилась Лариса. Была она неприметной. Одета во все коричневое, как какая-то схимница, она приблизила ко мне свое лицо до самой границы дозволенного и спросила «что тут у вас». Я ответил. Лариса обвела пространство вокруг и сказала, что у них тут книжный магазин, а не  книгозакупочная база, что мне лучше обратиться по адресу и не отвлекать ее работников от их работы.
Возможно, что мне и стоило бы включиться в полемику про работу в книжном магазине, но я не стал, потому что прямо через дорогу, в здании станции метро, был другой «Буквоед».
В другом ''Буквоеде'' продавалось очень много разного, включая канцелярские товары, агрегаты для курения не табачных субстанций и даже импортные презервативы в ярких упаковках.
Среди полок бродили люди с корзинками.
На мой вопос работница магазина  безнадежно посмотрела по сторонам и улыбнулась мне: « Я вам сейчас дам телефон, и вы им позвоните. Они вам там  объяснят, что делать дальше».
Я наклонился над прилавком, как бы выбирая подарочный набор из семи перьевых авторучек для всех дней недели, и тихо сказал, что, может быть, нам стоит договориться с ней непосредственно, и деньги за размещение книг я заплачу прямо ей. Она не согласилась.
Потом я прошелся по Невскому и обратил внимание на то, что многие книжные магазины из независимых стали буквоедами. Монополизация продажи книг – явление для меня не новое. Внедряться в такое дело без агентов и знакомств довольно сложно.
В Доме книге мне стало грустновато среди всех этих царских лиц на поздравительных открытках к дням ангела вперемежку с обложками Бродского и Альфреда Шнитке.
Стал говорить громко с американским акцентом, что в дополнение к загорелости лица и запаху оттаявшей хвои привело только к большему раздражению работников  магазина.
Одна кассирша, которая даже и не в доле, сказала, что и своих-то книг вишь сколько, что ставить негде.
Другой молодой человек удивился, что американец может писать по-русски – зачем это ему надо. Я сказал, что слышал, что русские – самая читающая нация, поэтому и имеет смысл писать для них.
В Лавке писателя меня принял товаровед - женщина в дорогих очках и мудреной печаткой на указательном пальце. Пока она инструктировала кого-то по телефону, я подумал, что она не иначе как генеральша какой-нибудь ложи, а Лавка писателя для нее всего лишь место явки по вторникам.
Она сразу поверила, что я американский писатель и именно поэтому я не могу быть членом местного союза писателей, а программы «Писатель по обмену» у них еще нет.
Мне надо было бы заручиться письмом от SIMON & SHUSTER да не подумал.
Так что, господа читатели, не дожидайтесь пока мои книги появятся на полках в магазинах, и без ложного стеснения обращайтесь прямо ко мне. Буду рад вам услужить