Кофейная серенада

Сказка для взрослых


«Ничего не понимаю… – бормотал Сеня, – бред какой-то. Вода должна закипать при ста градусах, а не девяноста. Ну, прям, товарищ прапорщик из армейского анекдота, спутавший точку кипения с прямым углом! И какого рожна я полез проверять термометр, откалиброванный профессионалом?..»

Эта история началась пару лет назад, когда Сеню взяли на его нынешнюю работу. В департаменте разработки и поддержки интернет-портала корпорации собрался серьёзный народ, наживший не одну язву на бесконечных бдениях перед компьютером.

Каждый рабочий день, в полдесятого утра, когда более-менее все «зомби» приползали в офис, явившиеся туда раньше потихоньку вставали и тащили остальных к выходу на «поправку здоровья». Маршрут не обсуждался – в незапамятные времена путём честного и естественного отбора старожилы фирмы выявили лучшую кофейню в округе. Это было очень тесное помещение, в котором почти негде было присесть, и редкий посетитель мог добраться до свободного места за одним из трёх крохотных ажурно-металлических столиков. Далее счастливчик разворачивал портативный компьютер или одолженную у соседа утреннюю газету, и всё – другие страждущие могли только скрипеть зубами, стоя поодаль, и дожидаться своего горячего напитка на вынос. Немудрено, что вывеску с названием кафе игнорировали и называли его одним коротким неприличным словом: «Стульчак». Тем не менее, это никак не сказывалось на нескончаемом потоке желающих, которым предлагалась масса разнообразных чистых сортов и смесей отменного кофе. Благодаря расторопному владельцу, зёрна бесперебойно поступали из передовых в этом направлении стран Восточной Африки и Центральной Америки.

Крутые девелоперы целых десять минут добирались до пункта назначения, образовывали свой кружок и терпеливо дожидались мимолётно-тягучего ристретто на каждого. Никто ничего не заказывал – бариста сам быстренько оценивал поголовье и начинал отстреливать один бумажный стаканчик без крышечки за другим. Всё, что содержало хоть каплю молока, матёрые программисты с презрением называли «молочным коктейлем». Единственным шансом выжить в их кофе-снобской среде было постараться полюбить пить то, что большинство нормальных людей пить не в состоянии.

Сене повезло – он довольно быстро вошёл во вкус. А так как с профессиональной точки зрения претензий к нему не было и подавно, он тихо и незаметно стал своим. Более того, через год с небольшим, он стал даже присматриваться ко всевозможной кофейной технике для домашнего пользования. Постепенно, после бесконечных лазаний по Сети, сравнений различных моделей и глотания слюнок, он осознал, что ничего, кроме совершенства, радости ему не принесёт. Не прошло и девяти месяцев как в его квартире поселились итальянцы. Не люди, упаси Боже, а блестящая, хромированная, полупрофессиональная эспрессо-машина в паре с не менее зубодробительной кофемолкой. Это немедленно дало повод закадычному другу Сашке обозвать Сеню секретарём кофемольской организации. Сашка вообще был тот ещё гусь – с порога заявил, что «не намерен пить этот твой жидкий кокаин, о котором ты вечно бубнишь, а только нормальное кофе с молоком». Трудно сказать что передёрнуло полупрофессионала сильнее: «кофе» среднего рода или ламерский «кофе с молоком», но радость обладания крутой техникой затмевала сущие глупости дилетантов.

– Ладно, чего уж там – подставился, так подставился, – добродушно улыбнулся он. – Посмотрим, что вы все запоёте, когда попробуете.

И совершенно искренние похвалы не заставили себя ждать. Ещё бы! Вода отфильтрована, машина – зверь, зёрна – из того же «Стульчака», не к столу будет сказано. Сенин авторитет в этом вопросе взлетел на недосягаемую высоту. А сам он был безумно расстроен: никак не получался густой и толстый слой молочной пенки. Столько кругом выяснял как гнать «жесть», а про молоко даже не вспомнил.

Можно было, конечно, проигнорировать проблему – всё равно друзья поголовно в восторге. Но Сеню такое положение раздражало ещё больше: он-то прекрасно понимал, что не шибко выходит. А когда гости разошлись, даже термин со злости придумал в Сашкином стиле: «Кофе халатте».

Да, это был самый что ни на есть вызов. Не угрожающий жизни или свободе, а просто вызов, который можно без особого риска принять и попытаться достойно на него ответить.

Пробежавшись пальцами по клавиатуре, он быстро нашёл в интернете кучу ссылок с полным описанием и показом всех премудростей. Худо-бедно дело сдвинулось с мёртвой точки, однако оставался нюанс: при взбивании пенки проще простого перегреть молоко. Тут же услужливо предлагалось купить специальный термометр, который насаживался на металлический кувшинчик и показывал столь важные для посвящённых градусы. Разумеется, на следующий же день Сеня заглянул после работы в проверенный «Стульчак», проконсультировался как следует и купил нужную штуковину прямо там. Заметно дороже, чем в Сети, но опять же, итальянская, и откалиброванная, не отходя от кассы.

* * *

Придя домой, он тут же развернул покупку и решил на всякий пожарный проверить прибор по-своему. Первое, что пришло в голову, было, естественно, вскипятить воду в кастрюльке на газовой плите и окунуть в неё жало термометра. Но едва он это сделал, его словно ошпарило: стрелка упёрлась в отметку девяноста градусов, и сдвинуть её вперёд не могли никакие законы физики.

Отказавшись верить в дефектность прибора, Сеня быстро вспомнил, что причиной может стать пониженное давление. Хотя, это ж насколько оно должно быть понижено, чтобы дать такой эффект? Не имея ни малейшего желания заморачиваться вычислениями, новоявленный физик просто вытащил смартфон и сходил на сайт Гидрометцентра. Как и следовало ожидать, гипотеза тут же рухнула. Пытаясь понять, в чём ещё может быть причина, он машинально нажал на иконку фотокамеры и сфотографировал прибор в его странном состоянии, случайно поймав в кадр заодно и пузырьки.

«Не исключено, что дом находится в какой-то аномальной зоне, – рассуждал Сеня логически. – Ведь глупо же считать, что именно здесь не работает шкала Цельсия. Или всё-таки долбаный прибор не в порядке?»

Он вздохнул, сетуя на несовершенство мироздания, и продолжил размышления:

«Хорошо, если прибор барахлит, то он в любом месте покажет те же девяносто или ещё какую глупость. Может, съездить к маме с папой? Давно не навещал их: всё телефон, в лучшем случае – видеозвонок… И накормят отменно дорогого сыночка… Решено… Только не сегодня – уже смеркается, и совсем неохота снова заводить мотор. По любому, завтра выходные… Но проверить тоже интересно… Кстати, если давление понижено, то на шестнадцатом этаже это проявится ещё лучше, чем на моём втором».

Он сунул телефон и ключи в карман, схватил едва не забытый термометр и вышел на лестничную клетку.

«Уродский лифт! – выругался Сеня в сердцах. – Опять не работает. Да что ж это такое! Тормозят прогресс где только могут!»

Перспектива топать четырнадцать этажей вверх тоже не улыбалась «истинному учёному».

«В конце концов, – убедил он “умного собеседника”, – зачем нужна недосягаемая верхотура? Это же наверняка не то расстояние, чтобы дать приличный эффект. Поднимусь-ка на этаж, и сойдёт – так или иначе придётся поехать к родителям».

Пройдя два небольших пролёта по видавшим виды ступенькам и грустно вдыхая доносившиеся отовсюду кулинарные ароматы, Сеня ни с того, ни с сего упёрся взглядом в приоткрытую дверь. Это была такая же «двушка», как и его собственная, причём расположенная в точности над.

«Интересно, – отметил он про себя, – это, пожалуй, даже лучше, чем я ожидал. Очень интересно».

На его стук никто не отозвался, и отважный искатель приключений шагнул внутрь. Кругом горел свет, что давало возможность увидеть не просто квартиру, а шедевр тонкого вкуса и выдумки. Кремовые и коричневые тона мебели и стен в итальянском стиле, неброские абстрактные картины, полированный паркет – всё это навевало мысль о роскошном уюте в богатых оттенках милого его сердцу кофе.

«Здесь живут счастливые люди, – не без зависти подумал он. – Разве может быть иначе в такой красоте? Вон, даже картины – абсолютно индустриальная мазня – а как сочетаются с обстановкой? И чистота… Ни пылинки. Планировка та же, но сравнивать с моим свинарником просто смешно».

Однако тишина, вкупе с приоткрытой входной дверью, производила гнетущее впечатление. Не решаясь войти в спальню, Сеня сделал несколько шагов и распахнул дверь на кухню.

За столом сидела милая девушка в воздушной блузке цвета изумруда, плавно переходящего в бежевый. Русые волосы были по-мальчишески острижены, а кожа отдавала неестественной бледностью. Большие карие глаза незнакомки опухли от слёз и остекленели, а в воздухе стоял запах газа. Молодой человек от неожиданности выронил свой термометр, бросился к конфоркам, передёргал все ручки, убеждаясь, что они выключены, и распахнул окно. Затем он метнулся к девушке, схватил её под мышки, с трудом перетащил в прихожую и рванул на себя злополучную дверь в кухню. Опустившись на колени, он стал осторожно хлопать её по щекам. Девушка встрепенулась, крепко вцепилась в него и разрыдалась. Сеня перевёл дух, и тут до него дошло, что сам он вряд ли справится.

– Отпустите меня! – закричал невольный спасатель. – Надо вызвать «скорую»! Я не знаю что делать!

– Спасибо вам большое… – она очнулась, отпустила его и слегка отодвинулась. – Прошу вас, не нужно «скорую»…

– Как не надо? У вас же наверняка что-то типа отравления. Может, даже мозг повреждён!

– Всё хорошо… Спасибо… Всё хорошо…

– Что хорошо? Вы вообще соображаете чтО происходит?

– Да-да, конечно… Простите меня…

– В общем-то, не за что… – растерянно пробормотал Сеня. – Я только…

Девушка чувствовала себя более-менее в порядке, а если заявится «скорая», то симпатичный молодой человек может исчезнуть. И даже, если останется, то где гарантия, что её не увезут в госпиталь. А тут всё как-то вдруг потеплело…

– Спасибо… – со слезами в голосе лепетала она. – Спасибо…

– Разве так можно?! – негодовал Сеня. – Вы молоды, красивы, дом – полная чаша. Как вам не стыдно?

– А что вы обо мне знаете? Вломились сюда, рыщете, да ещё и меня поучаете! Берите что хотите… Мне всё равно.

– Не понял юмора. Дверь была, мягко говоря, открыта.

– Как открыта?

– Скорее, я у вас должен спросить.

– Совершенно не помню… Простите…

– Да что это такое? Вы же ничего не соображаете, еле говорите. Нет, я определённо вызываю «скорую»!

– Не надо… Пожалуйста… Я в полном порядке…

– Это очень заметно, – не без сарказма отреагировал Сеня.

– Нет… Правда… Я могу нормально контролировать себя. У меня, скорее, шок от произошедшего, чем отравление…

– Знаете, я, конечно, лезу не в своё дело, и вы запросто можете послать меня куда подальше, но может, расскажете мне, чтО у вас стряслось? Говорят, от этого становится легче, особенно после разговора с посторонними, и уж тем более, когда случилось такое. Хуже-то, наверняка, не станет.

Молодой человек произнёс это настолько проникновенно, с таким желанием помочь, что девушка слабо, но приветливо улыбнулась. И тут же нахмурилась, поспешно закрыв своё лицо изящными ладонями. Однако она быстро собралась духом, плавно опустила руки на колени, и деликатно откашлявшись, нарушила паузу:

– Меня пару дней назад бросил любимый человек. Взял и бросил. У него жена, ребёнок. Я, конечно же, знала об этом почти с самого начала и чувствовала, что чем дольше мы так встречаемся, тем вернее он меня оставит. Это летело и тянулось два года. Два года счастья при встречах и отчаяния при расставаниях. Я не могла и не хотела себе представить, чтО чувствовала его жена и знала ли она вообще о моём существовании. Просто обрыдла уже нескончаемая вереница скупердяев, маменькиных сынков, полноценных качков, неполноценных интеллигентов и просто подозрительных типов… Я впервые встретила нормального мужика: сильного, уверенного в себе, страстного. Ну как было не влюбиться-то? Переживала, конечно. Постоянно отбивалась от мыслей, что строю своё счастье на чужом несчастье, доходила просто до истерик. Однако стоило ему снова появиться на пороге или хотя бы позвонить по телефону, и я совершенно теряла голову…

Они сидели на полу друг против друга, и Сеня пожирал чарующее создание округлившимися глазами. Он остро переживал за неё, но ещё больше – за себя:

«Ну как мне удержать это чудо? Как?»

– То, что произошло несколько дней назад… – отстранённо-глухо произнесла девушка и запнулась. – Чужое несчастье, громыхая, объехало положенную жертву и задавило меня. Расставание стало настолько страшным ударом, что сегодня я приняла решение уйти из жизни. Головой-то я прекрасно понимала, что всё кончено, а сердцем безумно надеялась, что вдруг, в последний момент, он вернётся и спасёт… Ну, разумеется, это я сама приоткрыла входную дверь… Не забыла, конечно… Просто смутилась и не хотела сознаваться… Да, а потом ушла на кухню… Очень долго сидела за столом и ждала… Вздрагивала от каждого шага на лестнице, каждого хлопка двери, каждого завывания лифта… Но время тянулось, ничего не происходило, и это ввергало меня в ещё большее отчаяние… Тогда я обернулась к плите, зажгла конфорку и плеснула на огонь стакан воды… Машинально взглянула на свои ручные часы – было семь вечера…

Она медленно повернула левую руку и посмотрела на циферблат:

– Ну да, прошло немногим более пяти минут… Видимо, я окончательно вошла в транс от своих переживаний, а отнюдь не газа, и не слышала ничего, что творилось вокруг… Судя по всему, вы постучали в квартиру сразу после… Даже сейчас у меня ощущение какой-то нереальности… Ой! А что это длинное и острое на полу?! Что это?! Вы пришли убить меня?! Не подходите!!

Она стала отползать в сторону. После всего, что с ней творилось, после той безмерной тоски и надежды, окончательного ухода и нежданного возвращения, её бросало из одной крайности в другую.

– Милая девушка, – улыбнулся Сеня, – успокойтесь, я никого не собираюсь убивать.

– А что тогда вам здесь нужно? – с дрожью спросила она.

– Во-первых, разрешите представиться: Сеня.

– Зина, – осмелев, произнесла хозяйка квартиры и немного перевела дух.

Ей до одури захотелось всё резко изменить, вырваться, наконец, из цепких рук одиночества и душевного мрака. Сродни ребёнку, который, выключив свет, пулей выскакивает в освещённую комнату и с дрожью захлопывает дверь, хотя и так уже был в одном шаге.

– Вы и впрямь не похожи на маньяка или убийцу, – сказала oна, улыбаясь и рассматривая собеседника, – у вас для этого слишком добрые глаза. И руки мягкие. И волосы такие волнистые. А прошлое осталось в прошлой жизни. Я вернулась в лучший мир. В чудесный, живой и сказочный мир с настоящими принцами и принцессами!

– Мне бы очень хотелось оказаться принцем, – вздохнул покоритель компьютеров, – но боюсь, что не по Сеньке шапка.

Девушка от неожиданности прыснула:

– Обожаю каламбуры. Если так пойдёт и дальше, то размер – точно ваш.

– Да, нечасто меня вовремя осеняет, – сконфуженно промямлил герой-любовник, чем вызвал новый прилив смеха.

– Ну, – подмигнула Зина, – так для чего же всё-таки этот колкий предмет, с которым вы влезли к незнакомой женщине? Погодите, тут ещё и циферблат… Ага, наверное, рассчитывали, что я приготовлю вам мясо, а вы ещё и проконтролируете, насколько хорошо оно прожарено, так?

Это было сказано с таким вкусом, что Сеня физически ощутил восхитительно шипящий кусок баранины или говядины – да какая разница? – лежащий на тарелке. А рядом, подперев кулачком подбородок, сидела Зина и с интересом разглядывала его.

– Блестящая идея, – мечтательно произнёс он вслух, – но вообще-то, я зашёл к вам исключительно ради науки.

– Да-а… Научного интереса ко мне ещё никто не проявлял, – с иронией заметила очаровательная хозяйка и тут же похолодела. – Вам, наверное, понадобилась мышка для опытов?

– Нет, что вы! – спохватился Сеня. – Всё гораздо проще… И сложнее, наверное, тоже.

Он потянулся за своим «страшным» прибором, а Зина снова с опаской стала отодвигаться.

– Не пугайтесь. Это всего лишь термометр для определения температуры молока, когда его взбивают для кофе. Вы же пьёте капучино или латте?

– Честно говоря, нет, – расслабилась и искренне огорчилась девушка. – Я люблю просто чёрный чай, а к кофе совершенно равнодушна. Ой, извините, я совсем не хотела вас обидеть.

– Да пустяки, – улыбнулся Сеня. – Вы просто не пили сделанный мною… Простите, не хочу, чтобы вы решили, что я собираюсь заставлять силой…

– Всё хорошо, – прожурчала Зина, – я и сама готова честно попробовать. А зачем определять температуру молока и почему надо было идти для этого ко мне?

– Дело в том, что при взбивании молока его нельзя перегревать. В идеале должно быть около семидесяти градусов Цельсия. А почему я у вас оказался? Да потому что полный идиот. Фирма солидная, в магазине настроили, но мне же надо было на счётах проверить. И вот, кипячу я себе воду в кастрюльке, пузыри кругом лопаются, я лихо опускаю этот агрегат, и… он показывает девяносто. Не сто, а девяносто градусов! Вряд ли термометр был неисправен – его ж только настроили. Вот я и решил пойти проверить у соседей. Думал, что если атмосферное давление понижено, то на последнем этаже эффект будет ещё сильнее. Может, так и есть, но лифт не работал, и я решил сократить «басню» до минимума – просто подняться на один этаж.

Девушка в молчаливом обожании смотрела на своего избавителя.

– Ой, – очнулась она, – что же я на полу-то расселась? Вы же хотели проверить.

– Да, было бы любопытно. Правда, к сожалению, я бы не рискнул включить плиту – пусть кухня проветрится как следует.

– А тогда можно взять электрический чайник и подключить его здесь, в комнате, – у Зины явно проснулся исследовательский азарт.

– Честно говоря, как-то неловко, – забеспокоился Сеня, – да и вода при кипении может расплескаться и попортить идеальный пол.

– Плевать! Только, если можно, принесите чайник сами. Мне что-то не хочется туда заходить, – виновато проговорила хозяйка.

– Запросто. Я и водой наполнять умею.

И пока Зина от всей своей истерзанной души смеялась новой шутке, её незваный гость уже вернулся с бытовым прибором, полностью готовым к мозговому штурму.

Девушка, грациозно стоя на коленях, приняла из рук в руки чайник с подставкой и водрузила всю конструкцию на журнальный столик. Затем попросила Сеню вытащить электрический удлинитель с розетками из-за телевизионной тумбы и торжественно воткнула штепсель чайника в одну из них.

Сеня тоже опустился у столика рядышком с Зиной и торжественно открыл крышку. На его лице отразилось выражение полного расстройства:

– Она не открывается настолько, чтобы термометр было легко погрузить в горловое отверстие, когда надо.

– Отломи крышку, – краснея и тяжело дыша в опасной близости, попросила Зина.

Молодой человек на мгновение запнулся.

– Давай же! – прикрикнула девушка.

Сеня сделал резкое движение, раздался хруст, и зияющий доступ к знаниям был открыт.

Они стояли на коленях, перед столиком с чайником, словно перед алтарём, и едва касались друг друга. Глаза изо всех сил косились навстречу, головы медленно поворачивались, кровь бурлила… Но тут, как назло, закипела вода. Очнувшись, молодой человек с дрожью в руке опустил термометр. Стрелка спокойно побежала по кругу, пока не добралась до заданной наукой отметки в сто градусов.

– Зина, я клянусь, – выдавил из пересохшего горла незадачливый физик, – в моей квартире было девяносто.

– Сенечка, милый, только не переживай. Ты – самый лучший. Я верю тебе и верю в тебя.

Она даже разозлилась на свою квартиру – мало того, что ей самой здесь было плохо, так ещё и такого парня губит.

– Минуточку, – вспомнил тот, – игра ещё не закончена.

Сеня вытащил свой сотовый и открыл приложение с последними фотографиями:

– Гляди – аккурат, девяносто.

– Ну, конечно! Я и не сомневалась ни на секунду. Слушай, может, ещё раз у себя измеришь?

– Отличная идея! Идём?

Девушка была в восторге: и любопытно, и всё такое прочее… До чего же хороша жизнь!

А парень покраснел:

– Я, право, и не знаю – у меня там такой кавардак, да и обстановка, гм-м… Особенно в сравнении с твоей. Как войдёшь, так сказка и закончится.

Зина нежно погладила его по голове, властно взяла за руку и встала:

– Идём!

Увидав очередное замешательство гостя, она нетерпеливо надула губки:

– Ну что ещё?

– А можно я возьму этот сломанный чайник? Надо же в точности повторить эксперимент.

* * *

– Глупый! Здесь так хорошо, просто замечательно! Я чувствую необыкновенную лёгкость, а там на меня всё ужасно давило.

Зина вся светилась от радости.

– Ты что, – удивился Сеня, – в упор не видишь разницы?

– Вижу, конечно. Я говорю о том, что нельзя изменить. А обстановка – это легко поправимо. Не знаю, догадался ли ты, но я по профессии – дизайнер интерьера. Короче, обустраиваю домашний очаг. Правда, в собственном жилье мне этого как-то не удалось… Современный вариант присказки «сапожник без сапог».

Сеня притянул к себе Зину за плечо и нежно поцеловал в затылок. Та с радостью обернула голову. Прижавшись к нему всем телом, девушка быстро коснулась губами его щеки и тут же вывернулась. Она с отчаяньем подумала, что вдруг придёт её бывший идеал, она взглянет на него и безжалостно разобьёт сердце тому, кто менее всех этого заслуживает.

А сердце её избавителя ёкнуло от необычайной радости. Он ощутил, насколько трепетно и чудесно то, что произошло.

«Эх, надолго ли всё это?» – с грустью следом подумал он.

Но Зина уже сбросила оцепенение:

– Так, учёный, пора ставить свой эксперимент «на бис». Тебе и чайник в руки.

К великому удивлению, не только в чайнике, но и в не менее знаменитой кастрюльке «наглый» термометр без тени сомнения показал сотню.

– Давай ненадолго прервёмся и просто выпьем чаю, – очаровательное создание окончательно взяло бразды правления в свои руки. Ты хозяйничал у меня, а я буду у тебя. Пакетики есть хотя бы?

Вопрос был задан с такой тёплой и притягательной насмешкой, что убеждённый противник чая был сражён наповал. Он понял, что просто не в силах заняться своим знаменитым кофе и с радостью отдался на волю искристой стихии. К счастью, сыскалась и заварка, и даже какое-никакое сладкое.

– Зиночка, извини, есть только изюм. На удивление, даже не засохший.

Теперь уже девушку захлестнуло чувство родственной души:

– Иди ты! Что, серьёзно именно изюм?

– Ну да. Извини, за бедность – конец недели, хозяйства особого не веду. Я точно собирался завтра съездить в супер на недельную закупку.

– Да нет, что ты, я совсем не думала тебя стыдить, – невольно покраснела она. – Совсем напротив – боялась спросить про изюм. А другое меня и не интересовало.

– Потрясающе, – улыбнулся Сеня, – сам-то я чай не пью. Так, взял на будущее для гостей, а потом проходил мимо изюма и тоже прихватил – хотел смешать с орешками, которые в итоге благополучно забыл купить. Знаешь, я себе напомнил собственного папу. Когда я был маленький, мы снимали дачу, а по вечерам народ собирался в нашем дворе играть в настольный теннис. И если у папы не получался удар как он хотел, но очко всё же выигрывал, то тут же приговаривал: «хороший удар не пропадает».

Зина тепло взглянула на него и протянула горячую чашку:

– Держи. И вот немного ягод. Если какие-то совсем сморщились, раскатай их кончиками пальцев, и они станут пышнее. Бери по одной-две за раз и побольше запивай чаем. Это очень приятно и хорошо освежает.

– Как здОрово. Ты сама придумала?

– Да. И очень гордилась собой, считала своим маленьким открытием. А через пару недель заехала к подруге поболтать, и она поставила на стол чай, а потом достала вазочку с изюмом. Сказала, что они с мужем подсели на это во время поездки в Турцию. И мне стало немножечко грустно.

– Бывает… – фанат кофе с удовольствием отхлебнул из кружки напиток, который ещё совсем недавно открыто презирал. – Я бы, правда, сразу сделал поиск в Сети. Наверняка на это есть уже куча ссылок.

– Не сомневаюсь. Ну, а что ты собираешься делать со своим открытием? Может, тоже поищешь?

– Уже. Ничего подобного не нашёл, но особой радости пока не испытываю: засмеют или заклюют как пить дать. А вдруг я просто сморозил… Ага, именно сморозил высокотемпературную глупость?

– Сенька, ну что ты всё отшучиваешься?! – с жаром перебила его Зина. – Это же так интересно докопаться до истины! И вообще, по твоей логике выходит, что камера в телефоне сморозила точно такую же глупость.

– А что камера? Даже не понять сколько в её фотографиях оптики, и сколько – программного обеспечения, в котором куча багов.

– Багов?

– Да. Я работаю программистом, и так на моём жаргоне называются компьютерные ошибки. По одной из версий, на заре цифровой эры в огромном компьютере, давшем сбой, обнаружили сгоревшего мотылька. Очевидно, он туда случайно влетел и замкнул контакты.

– Как интересно! – воскликнула девушка и тут же виновато спохватилась. – «Птичку», конечно, жалко… Но дело-то не только в камере. Ты же сам наблюдал стрелку, движущуюся по циферблату. У тебя что, в зрении тоже баг?

– Что ты сказала?.. Постой… Это очень интересная идея! Очень!

– Извини, я не понимаю.

– Зинка, это же просто обалдеть!

– Сенечка, солнце, не темни, объясни мне, тупой и глупой, о чём ты?

– Ничего себе тупая и глупая! Ты же умничка – навела меня на совершенно очевидную вещь! Понимаешь, есть такая теория… Тьфу, какая там теория – просто гипотеза, предположение, что наша Вселенная целиком, до мельчайших подробностей, порождена какой-то компьютерной игрой, или проще говоря, программой.

– Ещё чего! Глупости какие.

– Знаешь, я тоже так считал, но то, что произошло сегодня, перевернуло мои представления. Смотри: предположим, это действительно верно, и всё, что существует, включая нас самих, порождено некоей компьютерной программой. Но ведь чем она сложнее, тем больше в ней багов, ошибок. Есть серьёзные, что ведут к катастрофам – они, видимо, достаточно быстро вылезают, и их с переменным успехом исправляют. А есть малозаметные, которые проявляются не везде и только при определённой, редко встречающейся комбинации массы факторов. Ну не учли те программисты, с кем не бывает? Наши боги – тоже люди. А я сегодня случайно зарегистрировал эту неточность, и её быстренько поправили. Могли бы, конечно, и фотку привести в соответствие, но может, специально оставили? На память. Зато какой в результате исправления эффект получился! Я спас тебя. Ну точно! Всё потрясающе сходится – комар носа не подточит.

«Милый Сеня, – думала, глядя на него влюблёнными глазами, Зина, – ты такой славный, такой родной и такой смешной. Неужели ты до сих пор не понял? Просто Всевышний не побоялся слегка нарушить законы мироздания, чтобы ты вылез, наконец, из своей берлоги и вернул меня к жизни. Спасибо вам, мои хорошие».