Русалочка

Русалочка сидела одна на краю скалы и смотрела вниз, на бушующее, пенистое и самое дорогое её сердцу море, которое то накатывало на берег шипящей, пенистой волной, то отползало обратно, словно затаившийся кот, медленно подбирающийся к своей жертве. Море манила её и затягивало в свою пучину, навеки оставшись самым заветным, но неисполнимым желанием. Прошло много лет с тех пор, как она, глупая, молодая, беспросветно влюблённая и поэтому сумасшедшая, обменяла свой голос и хвост на ноги, эти ненавистные, дурацкие палочки из мяса и костей. Тогда всё кончилось хорошо. И голос ей вернули, и с принцем она осталась, и морскую колдунью победили. Русалочка думала, что она попала в сказку и будет счастлива всегда.
Но всё обернулось по-другому. Безумная любовь прошла, принц стал всё чаще раздражаться по поводу её странностей, ранее казавшихся ему милыми и забавными. Для русалочки принц тоже перестал быть тем человеком, ради которого она была готова на всё. Он стал невыносимо заносчивым и величественным, ничего не хотел и ни к чему не стремился. Власть испортила его, как до этого испортила миллионы людей, среди которых были лучшие из лучших. Русалочка больше не любила его. Она чувствовала себя одинокой и ненужной, словно ветер, запертый в бутылке. Тогда она впервые стала мечтать о свободе, возможной для неё только в море, там, где она родилась, там, где её стихия, там, где бесконечная синева и прохлада, там, где вся её семья и друзья, а не эти странные, чужие и непонятные люди, там, где она будет счастлива и свободна. Но что она, маленькая русалка, в душе так и оставшаяся испуганным ребёнком, могла поделать? Морская колдунья убита, а никто другой вернуть ей её хвост не в состоянии.
Русалка впервые поняла, что морская колдунья не было злой и бесчеловечной, как ей казалось раньше. Колдунья была очень старой и уставшей от жизни женщиной, которая не смогла чего-либо добиться в жизни. Ведь по сути дела она была уникальна в своих возможностях, и никто не умеет делать то, что умела она. Морская колдунья была гением, самым настоящим гением, который не смог по-настоящему реализовать свои возможности, а ничего страшнее быть не может.
Когда радужная завеса любви сошла, русалка начало всё видеть иначе, в совершенно других, неведомых ей ранее красках, более глубоких и ярких. Тогда она и осознала свою неуместность в мире людей. Русалочка удивлялась, как раньше она могла наивно рассчитывать на то, что люди смогут полюбить её и принять. Они никогда, никогда не смогут принять в свою стаю кого-то другого, отличающегося от них. Смотреть с восхищением или удивлением, как на диковинную вещицу могут. Перешёптываться по углам и внимательно наблюдать за каждым твоим действием они тоже могут. Даже улыбаться или обнимать при встрече будут, но что бы ты не делала, как бы не менялась, ты навсегда останешься среди них чужой. Они будут примечать каждый твой промах и провал и абсолютно игнорировать все твои успехи. В этом вся их природа.
Русалка тяжело вздохнула и поморщилась, вспомнив, как старалась она понравиться друзьям принца и прислуге, как хотела дружбы и признания, как мечтала о счастье, простом человеческом счастье. Но ничего хорошего из этого не вышло. Недалёкие и величественные графы и лорды напрямую потешались над ней, а прислуга шепталась и придумывала всё новые и новые сплетни. Её мутило от званных приёмов и обедов, душных богатых комнат и гор бесполезного барахла, находить которое и придумывать ему предназначение она так любила раньше.
С каждым месяцем она всё чаще и чаще сбегала на море и ходила босиком по берегу. Плавать по-человечески она так и не научилась и, если быть честной, совсем не хотела, потому что это было жалкой имитацией настоящего плавания, которое, скорее всего, не принесло бы никакого облегчения. Она и воду больше чем по пояс не заходила ни разу, чтобы не дразнить себя. Иногда она встречала своих братьев и сестёр и слушала их долгие рассказы о мире, закрытом для неё. От этих рассказов ей снились красочные и очень правдоподобные сны о морском дне, после которых совсем не хотелось просыпаться.
И вот прошло уже шесть лет её заключения в замке. За это время она пыталась отвлечься и найти занятие по душе, но не смогла. Рисовать ей не нравилось, шить и вязать она так и не научилась, а в лесу она чувствовала себя совсем чужой. Русалочка худела, грустила и угасала, а в её глазах можно было разглядеть морские волны. Она опять сошла с ума, уже не от любви, а от одиночества и бессилия. Русалочка сидела на скале и приняла страшное решение. Она улыбнулась жуткой, безумной улыбкой, казавшейся совсем неуместной с большими грустными глазами, отошла подальше от обрыва и, прошептав: «Море, я иду к тебе!», разбежалась и прыгнула вниз, в манящую синеву.