Мусникова Наталья
Наперекор судьбе
Пролог
Тёплый, прощальный взгляд карих глаз, и меня пронзает осознание того, что он уходит навсегда. В голове становится гулко, мысли застывают, словно замороженные. Нужно что-то делать, как-то попытаться вернуть его, но как? Его сёстры в тревожном ожидании взирают на меня, без слов умоляя: «Останови его! Если он и услышит кого-нибудь, то только тебя!» Да, он услышит меня, но всё равно не изменит своего решения, как никогда не изменял своему слову. Мой Гектор, мой герой, верный своим принципам до по-следнего.
- Мы ничего не сможем изменить, - прошелестел рядом со мной тонкий голосок. – Я видела это много раз в своих видениях.
Я судорожно втягиваю носом воздух. Получается, эта рыжая малышка, которую почти вся семья считает безумной, заранее знала о том, что он однажды оставит нас, и даже не попыталась его спасти! Кричала о гибели города, когда нужно было вопить совсем о дру-гом! Что мне Троя, все эти люди, зачем мне всё это, если моего единственного и непо-вторимого Гектора не будет!
- Не сердись, - девушка нежно гладит мою руку. – Мне никто не верил… Проклятие Аполлона.
Я резко поворачиваюсь к Кассандре и крепко сжимаю ей плечи:
- Как его спасти?!
Та лишь виновато пожимает плечами, избегая смотреть мне в глаза. Понятно. Как что хорошее предсказать, так это мы не можем, а гадости сами с языка спрыгивают. И ос-тальные хороши! Смотрят с неприступных стен как убивают лучшего (самого лучшего) из них и даже пальцем не шевельнут для его спасения! Как же, сам непобедимый Ахилл под стенами города, спасайся кто может! Трусы! Трусы и мерзавцы! Как же я их всех не-навижу!
- Не отдам! Его я вам не отдам! – кричу я, яростно стискивая кулаки и с ненавистью глядя на безмятежные небеса. – Гектор слишком хорош для Аида!
- Он обречён так же, как и ваш город, - раздаётся надменный женский голос.
Неужели сама Гера почтила меня своим визитом? Я резко оборачиваюсь на голос. Точно, она. Супруга самого верховного бога Зевса взирает на меня с нескрываемым пре-зрением, словно на мелкий камешек, посягнувший застрять в сандалии богини.
- Зачем тебе мой муж, Гера? – наступаю я на богиню, судорожно стискивая кулаки, чтобы не вцепиться верховной богине в волосы. – Разве мало жертв принесено Вашей с Афиной гордыне? Зачем тебе ещё и Гектор?
- Мне он не нужен, - надменно повела плечом Гера. – Мне нет дела до жалких смерт-ных.
Ой, да неужели? О любовных похождениях богов и богинь Олимпа знает каждый мла-денец, едва научившийся ходить! Эти боги не гнушаются даже с животными развлекать-ся!
- Пока жив твой муж, Троя не падёт, - сухо бросила Гера, лениво обводя взглядом ока-меневших от изумления троянцев. – А город Гектор не покинет даже ради тебя.
Из глаз хлынули слёзы. Как это оказывается больно, когда кто-то так лениво озвучива-ет твои самые сильные страхи! Гектор… Мой Гектор… Ты так и не смог понять, что меня без тебя просто нет…
- Смирись, девочка, - богиня делает шаг мне навстречу.
Крохотный такой шажок, скорее даже, движение, но ведь делает!
- Твой муж обретёт вечную славу и вечную жизнь в памяти людей. А ты проживёшь ещё долгую жизнь и останешься в памяти людей верной супругой великого Гектора.
Я устало покачала головой:
- Мне не нужны ни вечная слава, ни вечная жизнь. Только он.
В глазах богини вспыхнул огонёк раздражения.
- Глупая девчонка! Потеряв его сейчас, ты избежишь многих разочарований семейной жизни!
Меня словно колючками с размаху по лицу хлестнули.
- Не суди мужей всех по своему, Гера! Мой Гектор любит меня!
- Любит, - презрительно усмехнулась богиня, изящной рукой комкая своё полупро-зрачное одеяние. – Это он сейчас любит, а если бы у вас было больше времени, он бы те-бя и не вспомнил! Он сейчас с тебя глаз не сводит и верность тебе одной хранит, а через год или десять лет ты стала бы лишь одной из многих! Все мужчины одинаковые, что царевичи, что…
Гера так стремительно закрыла рот, что я услышала, как у неё клацнули зубы. Да, Зевс тот ещё распутник, жену ни во что не ставит, это точно.
- Мой Гектор не такой, - устало покачала я головой. – Он будет верен мне и через де-сять лет, и даже целую вечность спустя.
- Что ты знаешь о вечности, девочка, - горько усмехнулась богиня, с неожиданной ти-хой печалью глядя на меня.
- Ничего, - я решительно вскинула голову. – Зато я многое знаю о любви, верности и…
- Надежде? – тихо улыбнулась Гера. – Хорошо, если ты так уверена в себе и своём му-же, я помогу вам.
Я подалась вперёд с лихорадочно колотящимся сердцем, не веря своим ушам. Гера по-обещала нам помощь! Сама Гера пообещала помочь моему мужу! Он спасён!!!
- Нет, девочка, - покачала головой богиня. – Сейчас Гектор погибнет. Но у вас с ним будет шанс встречаться снова и снова, до тех пор, пока ты не вернёшь его… Или не за-будешь.
Силуэт Геры, и так-то довольно призрачный и размытый, совсем растворился. При-вычные знакомые люди и предметы потеряли чёткость очертаний, мир вокруг меня стремительно заволакивал белёсый туман. Только тёплый взгляд любимых карих глаз маяком манил меня к себе из глубин тумана. Гектор, Гектор, стой, не исчезай, не бросай меня в этом густом и страшном тумане! Я вскрикнула, рванулась всем телом вперёд, к своему единственному и…
Глава первая
Ой, мама! Как больно падать с кровати! Даже если она низенькая, жёсткая, ревматиче-ски скрипит своими пружинами и стоит в студенческом городке со времён основания этого самого городка! Я сдавленно зашипела сквозь зубы, потирая многострадальную… хм, поясницу, на которую так неуклюже грохнулась.
Позвольте представиться. Зовут меня Кассандра Мэнор (мама, филолог и особый по-клонник творчества Гомера, хотела назвать меня Андромахой, но отец, историк по обра-зованию и призванию, предложил менее вычурное Кассандра). Так о чём это я? Ах да, о себе, любимой. Рост у меня средний, волосы русые с лёгкой рыжиной, фигура обыкно-венная. Грудь по модным параметрам маловата, талия, наоборот, великовата, зато бёдра ровно 90! А ещё у меня глаза красивые, тёмно-зелёные, кошачьего разреза. Из-за этого разреза врачи в детстве регулярно ставили мне диагноз косоглазие, родители умучались по обследованиям меня таскать, доказывая, что всё у меня нормально. Сколько себя помню, я всегда была фантазёркой и чудачкой. В шёпоте волн я слышала песенки, в пар-ках во время прогулок встречала эльфов (не тех, кто благодаря воображению Толкиена и энергии Джексона шагнул из «Властелина колец» в наш мир, а самых настоящих, с ми-зинчик ростом и яркими крылышками). Родители не спешили меня разочаровывать и рассказывать про приливы и отливы или называть моих эльфов обыкновенными бабоч-ками (да, я горжусь своими родителями!), а из каждой поездки привозили новые, с див-ными картинками книги сказок. Постепенно сказки сменили сборники стихов и легенд, потом книги из классической литературы, а на моё двадцатилетие мама подарила мне роскошный экземпляр «Илиады» Гомера. С глянцевито поблескивавшей обложки на меня взирали величественные стены древней Трои (мама всё время поправляет меня, говоря, что правильнее называть этот город Илионом, но я большой разницы не вижу. Троя, по крайней мере, быстрее произносить). Получив подарок, я изобразила перед мамой бурный восторг (терпеть не могу Гомера вообще, а это его творение в частности) и нау-дачу развернула книгу где-то ближе к середине. Широкий столбик умодробительных стихов великого слепца вогнал меня в тоскливо-обречённое состояние, я перевела взгляд на другую страницу и застыла соляным столпом. С рисунка, старательно выписанного «под старину» на меня смотрел красивый сильный мужчина. Художник изобразил только лицо, но я твёрдо была уверена, что мужчина высок и прекрасно сложен. Тёплые карие глаза смотрели на меня твёрдо и в то же время удивительно нежно, в уголках чётко очер-ченных губ пряталась улыбка.
- Гектор, - выдохнула я, трясущейся рукой проводя по рисунку.
Это покажется странным, но на краткий миг вместо прохладного гладкого книжного листа я почувствовала под своей рукой тёплую кожу, ощутила покалывание короткой бороды, а чётко очерченные губы дрогнули в лёгкой, еле заметной улыбке.
- Ну как, понравилось? – ворвался в мои грёзы наяву жизнерадостный голос мамы.
Я вздрогнула, и наваждение исчезло, под моими пальцами был холодный книжный лист.
- Да, очень, - изо всех сил стараясь казаться беспечной, кивнула я. – Спасибо, мамочка!
Мама расплылась в довольной улыбке, а я торопливо захлопнула книгу и обняла своих родных. Вечером перед сном я внимательно просмотрела все рисунки, коими попытался скрасить нелёгкий слог Гомера художник. Без интереса (с детства Гомера терпеть не могла) пролистав изображения Елены (и кто только сказал, что она Прекрасная?), Париса (мда, сразу видно, что пастушок, выглядит сущим бараном), Ахилла (от вида этого наём-ника по коже пробежали мурашки), Одиссея (и как такое откровенное жульё в армии терпели?) я наткнулась на рисунок Кассандры. На первый взгляд девчушка была серень-кая, если не сказать страшненькая. Может, художнику удались только мужские портре-ты? Я снова открыла изображение Ахилла и невольно передёрнула плечами. Нет, муж-ские портреты художнику тоже не удались. А может, таким и должен выглядеть наёмник, искатель славы? Не дай Господь его в тёмном переулке встретить… Я снова вернулась к изображению Кассандры. Нет, с современной точки зрения назвать девушку красавицей я не могла. Вид диковатый (может, не зря её безумной считали?), тощенькая… Я поёрзала в кровати, устраиваясь поудобнее и снова посмотрела на рисунок. И что в ней Аполлон нашёл? Скорее всего, никакого Аполлона не было и в помине, просто в многочисленном (ОЧЕНЬ многочисленном) семействе родилась умная (говорила-то она правду), но истеричная дочка. Бывает. Я снова посмотрела на рисунок. Если и было в лице Кассандры что-то по-настоящему красивое, то это глаза. Большие, широко распахнутые, взирающие на мир с безумной смесью тревоги и какой-то отчаянной надежды. Неожиданно мне стало жаль эту девочку. Как же ей было страшно знать наперёд всё, что должно было произойти, пытаться что-то изменить и видеть, как от её попыток сбываются самые жуткие пророчества. Я вздохнула и поспешно перевернула страницу. Не хватало ещё испортить себе настроение мыслями о девице, которой и в природе-то никогда не существовало! Я раздражённо передёрнула плечами, перевернула ещё одну страницу, потом ещё и обнаружила рисунок очередной девушки (сага о битве, а девиц нарисовано словно в модном глянцевом журнале!). Я без интереса мазнула взглядом по рисунку и заметила витиеватую подпись вверху. Андромаха. А, знаю, верная жена Гектора, которая после падения Трои досталась сыну убийцы собственного мужа и даже родила ему двух (или трёх, не помню) детей! Я снова посмотрела на рисунок. Миленькая супруга была у старшего троянского царевича. Роскошные волосы, статная фигура, зелёные глаза. «На меня чем-то похожа», - польстила я себе и мысленно усмехнулась. Сходство состояло только в цвете глаз, фигура у меня менее отточенная и более земная. Широко зевнув и с наслаждением потянувшись, я положила книгу на прикроватный столик, но чуточку не дотянулась. «Илиада» упала на пол, распахнувшись где-то ближе к середине. Точно на изображении Гектора. И снова я заворожено смотрела на тёплые карие глаза, на усталую складку между бровями. На миг мне даже показалось, что Гектор сейчас сойдёт со стра-ницы ко мне. Я замерла, во все глаза глядя на изображение, но оно не изменилось. До-садливо крякнув и незлым шёпотом помянув собственную богатую фантазию, я встала с кровати, решительно захлопнула книгу и водрузив её на прикроватный столик, нырнула в кровать. А ночью мне приснился странный сон, где я была Андромахой и с вершины стены смотрела, как идёт на бой мой супруг, единственный для меня мужчина на свете. Идёт, чтобы никогда больше не вернуться.
Глава вторая
Даже если утро началось для вас падением с кровати, учёбу никто не отменит. Сдав-ленно шипя от боли и раздражения, я шагала к университету, а если быть точнее, то к самозабвенно мокнущей на ступеньках крыльца под мелким нудным дождиком (ох уж эта осень!) своей подружке, Франческе. С Фрэнки мы дружили с тех самых пор, как во время прогулки в парке она ударила меня погремушкой по голове, а я в ответ кинула в неё мячиком. Такой взаимный обмен «любезностями» послужил началом нашей крепкой и искренней дружбе. Я склонна к анализированию, Фрэнки мечтательна и романтична, но дружить это не мешает. Когда школа осталась позади, мы вместе решили поступать на психологов, хотя многие (в том числе и я) советовали Франческе попробовать свои силы в журналистике.
- Привет, подруга! – Фрэнки стиснула меня в объятии, словно не видела сто лет и звонко чмокнула куда-то в район уха. – Что такая кислая?
- Непрофессиональная постановка вопроса, - буркнула я, мизинцем прочищая ухо. – Психологи так не говорят.
- Так говорят друзья, - Фрэнки широко махнула рукой, чуть не задев по носу како-го-то невзрачного очкарика.
Очкарик проворно отпрыгнул в сторону, а моя подруга его, похоже, даже не заме-тила, горящими от любопытства глазами глядя на меня и канюча:
- Так что случилось-то?
Я вздохнула, прекрасно понимая, что с Фрэнки станется в поисках ответов на свой во-прос вынуть из меня душу, причём по частям, и коротко ответила:
- Я снова сон видела.
- Опять?! – восторженно ахнула Франческа, так энергично всплёскивая руками, что спешащие в университет студенты шарахнулись от неё, как мнительный от инфекции. – И что на этот раз?
Я прикрыла глаза, пытаясь вспомнить, но сон, такой чёткий и реалистичный утром, к моменту нашей с Фрэнки встречи смешался с утренним туманом и осенним дождиком, развеялся в серых сумерках, оставив только отдельные смутные воспоминания.
- Глаза помню, - разочарованно буркнула я. – Ещё какие-то смутные образы, вроде женщину, но это не точно.
- Надо выходить в глубины твоего подсознания, - хищно потёрла ладони Фрэнки.
- Иди ты, - шарахнулась я от своей не в меру воодушевлённой подруги. – Ещё не хва-тало, чтобы ты из меня сомнамбулу сделала! Роджерсона, вон, тот раз даже профессор Коллинз еле из транса вывел!
- Ну я же не знала, что Роджерсон так внушаем, - беспечно пожала плечами подруга.
Я хмыкнула. Здоровяк Эд Роджерсон больше всего внешне походил на двухкамерный холодильник (такой же большой и белый) и был официальным парнем моей подруги. Ко-гда Фрэнки представила его мне как своего парня, я, признаюсь честно, мысленно при-кинула через сколько дней мне придётся выводить подругу из глубокой хандры по при-чине несоответствия реального парня идеальному рыцарю, но к моему (и не только мо-ему) искреннему удивлению пара благополучно существует уже целый год. Даже когда Фрэнки ввела Эда в транс, а потом не смогла (сильно подозреваю, просто забыла) вернуть его в нормальное состояние, он и то не обиделся. Профессор Коллинз громко кричал о безответственности и грозил отчислением, а Эд стоял рядом с Франческой и обнимал её за талию. Поддерживал в прямом смысле слова. А потом ещё и добился того, чтобы мою подругу не наказывали. Я бы тоже хотела, чтобы рядом со мной был такой вот сильный и надёжный мужчина, только Амур, покровитель любви, упорно меня не замечал. Или его золотые стрелы всё время летели мимо меня. Как-то на первом курсе моя неугомонная подруга сманила меня на сеанс к какой-то мегаизвестной гадалке, о которой я никогда раньше даже не слышала. Эта гадалка принимала посетителей в уютном зале одного не самого престижного в нашем городе отеля, что в принципе и понятно, цены в престижных отелях были ого-го какие! Так вот, эта гадалка выдала моей подруге классический букет пожеланий: муж, дети, дом, карьера, здоровье и ты ды и ты пы. А на меня взглянула мельком, потом в кресло откинулась и промолвила:
- Твоя судьба не от звёзд зависит, от тебя самой. Ничего не скажу тебе, девочка, уходи.
Фрэнки попыталась было поспорить, но гадалка только отрицательно покачивала го-ловой, даже ни словечка не произнесла. Так и закончился ничем мой поход к этой мега-известной гадалке, очевидно, женщина сразу поняла, что я ей не верю, и не стала ничего мне доказывать. Обидно? Ещё как! Я была готова ей поверить. Почти…
- Ты чего молчишь, Кэсси? – Франческа встревожено заглядывала мне в лицо. – Голова болит?
- Нет, всё хорошо, - помотала головой я, прогоняя ненужные воспоминания. – Что там у нас первым по списку?
- Психоанализ, - надула губы Франческа. – Бессмертное детище дедушки Фрейда.
Я вздохнула. Психоанализ и сам по себе довольно муторен и сложен, а его ещё и вёл мистер Дженкинс, живой свидетель если не рождения самого Фрейда, то его любимой дочери Анны точно. Фрэнки как всегда правильно поняла меня и, подхватив под руку, решительно повлекла в сторону аудитории. Как говорится, если что-то тебя радует, стремись к нему, а если что-то огорчает, беги навстречу. Чем раньше всё неприятное начнётся, тем быстрее закончится.
Мистер Дженкинс тихим (очень тихим, слышно только с первого ряда) голосом с ог-ромными промежутками между словами (злые студенческие языки говорили, что за вре-мя пауз между словами Дженкинса можно прекрасно выспаться, перекусить и подгото-виться к следующей паре) вещал что-то о глубинах подсознания, а я бездумно водила ручкой по листку. Среди многочисленных закорючек и завитушек возникали то высокие стены, то размытый силуэт женщины в длинном прозрачном одеянии, то мужской про-филь. Скажу сразу и честно, рисовать я не умею, а потому увидеть в моём бумагомара-нии что-то конкретное довольно сложно. Но я всегда могла сказать, что у меня получи-лось (Фрэнки, как ни странно, тоже безошибочно угадывала в абстрактных пятнах, род-ных братьях легендарных пятен Роршаха, задуманные мною изображения).
- Это из того сна, да? – прошептала Франческа, с нескрываемым интересом рассматри-вая мои «шедевры».
Я кивнула, продолжая что-то бездумно выводить на листке.
- Мистер Дженкинс, - решительно подняла руку моя подруга, своим звонким голосом вырывая из состояния сна с открытыми глазами не только студентов, но и преподавателя. – Мистер Дженкинс, скажите, пожалуйста, Вы верите в реинкарнацию?
Среди студентов раздались шепотки, приглушённые смешки, все с интересом устави-лись на мою подругу. Я покраснела и дёрнула её за руку, призывая к порядку, но угомо-нить её не удалось.
- Вопрос сам по себе довольно необычен, - прошелестел преподаватель, с лёгкой улыбкой глядя на Франческу. – Можно узнать причину его происхождения?
- Я во сне вижу себя Клеопатрой, - не моргнув глазом соврала Фрэнки. – Причём сон повторяется часто, без каких-либо предпосылок. Историей я не интересуюсь, внутренних комплексов не выявлено.
- Вы читали «Толкование сновидений» Зигмунда Фрейда? – мистер Дженкинс чуть склонил голову, словно желая лучше расслышать ответ Франчески. – Психоаналитиче-ское толкование сновидений мы проходили с вами в прошлом семестре.
Фрэнки скривилась, психоанализ никогда не был её любимым направлением в психо-логии. Моей подруге больше нравилась работа с образами гештальдта.
- Невозможного на свете нет, - прошелестел преподаватель, снова впадая в привычное безучастное состояние. – Если Вы считаете, что у Вас было несколько жизней и в одной из них Вы были Клеопатрой, то это целиком и полностью Ваше право. Занятие закончено.
- Ха, Клеопатра, - отличник Бобби Смог окинул мою подругу презрительным взглядом. – Ты себя в зеркале-то видела? У тебя типичная гиперкомпенсация собственной не-полноценности. В твоём случае, внешности.
- А встречаюсь я всё равно с Эдом, а не с тобой, - пропела Фрэнки, показывая Бобби язык.
Тот высокомерно скривился и прошёл мимо, обдав нас терпким запахом дорогого мужского парфюма. Вообще-то, Бобби Смог был очень даже симпатичным парнем. Можно даже сказать, красивым. А ещё умным, вполне обеспеченным и даже со слабыми зачатками чувства юмора, которые его многочисленные поклонники и поклонницы на-зывали классическим образчиком английского юмора. Только вот ни мне, ни Фрэнки Бобби не нравился ни капельки. И если мои симпатии и антипатии были Смогу глубоко безразличны, от невнимания моей подруги он готов был в прямом смысле слова на стену лезть. Что поделаешь, сердцу не прикажешь.
- Пошли, подруга, - Франческа ловко подхватила меня под руку. – Нам сегодня на пси-хологии катастроф профессор Грей про «Титаник» обещала рассказать.
- А есть что-то, что ты про него не знаешь? – буркнула я.
Франческа была просто фанаткой «Титаника», без запинки могла перечислить самых знаменитых пассажиров и членов команды, с воодушевлением обсуждала преимущества каюты-люкс первого класса по сравнению со всеми другими и строение машинного от-деления. Фильмы о «Титанике» (оказывается, Джеймс Камерон был не единственным, кто заинтересовался этой темой) Фрэнки знала по памяти и могла продолжить монолог любого персонажа данных фильмов с любого места. Именно благодаря Франческе миссис Грей и согласилась включить в факультативное занятие психологии катастроф гибель «Титаника». Преподавательница отчётливо поняла, что пока не будет по косточкам разобрана трагедия «непотопляемого» лайнера, о других трагедиях можно будет просто забыть.
- Присаживайтесь, - Эмма Грей широким шагом вошла в аудиторию, отчего большое помещение моментально стало каким-то крохотным и неуютным. – Итак, сегодня мы ос-тановимся подробнее на гибели печально известного лайнера «Титаник». «Непотопляе-мого плавучего дворца», как его называли. Кто хочет начать?
- Давай, Фрэнки, вещай, - Бобби откинулся на спинку стула и демонстративно прикрыл глаза. – А я посплю.
- Роберт Смог, - в голосе профессора Грей отчётливо звякнул металл. – Каковы психо-логические причины катастрофы?
Роберт вскочил (отчего стул покачнулся и с оглушительным грохотом упал на пол) и растерянно посмотрел на миссис Грей.
- Мне повторить вопрос? – ледяным тоном вопросила преподавательница, умудряясь смотреть сверху вниз на студента, который был выше её на две головы. – Или Вы не знаете на него ответа?
- Психологической причиной катастрофы можно считать… - Бобби запнулся, облизнул сухие губы, а потом решительно выпалил:
- Одна из причин катастрофы вера людей в собственное всемогущество и полную безопасность!
- Вот именно, - со значением процедила Эмма Грей и величественным взмахом руки позволила Бобби снова сесть.
- Какие ещё психологические причины Вы можете назвать?
Я задумчиво посмотрела в окно. Перед моим мысленным взором возник белоснежный лайнер, который так опрометчиво назвали «непотопляемым». Увы, слепая вера в техни-ческий прогресс дорого стоила людям. Гул голосов студентов постепенно отдалялся, пе-реходя в шёпот волн, меня обдал терпкий запах морской соли. Пол под ногами странно качнулся, и когда я с тревогой посмотрела вниз (неужели опять на ломаный стул села?) с изумлением обнаружила у себя под ногами палубу!
Глава третья
- Вы что-то потеряли, мисс? – раздался над моим ухом приятный мужской голос.
Я вскинула глаза и увидела симпатичного мужчину средних лет в форме моряка ком-пании «Уайт Стар Лайн». Не веря своим глазам, я отчаянно зажмурилась и помотала го-ловой, старательно убеждая себя, что это сон, только сон и нечего более. Этого не может быть, это всё неправда. Ой, мама-мамочка, забери меня отсюда!
- Мисс, - теперь голос мужчины звучал встревожено, а моей обнажённой (и почему в моих видениях у меня всегда руки голые?) руки коснулась тёплая, чуть шероховатая рука. – Мисс, Вам дурно? Давайте я провожу Вас в каюту. Может быть, вызвать врача?
- Нне, - я сглотнула, откашлялась и попыталась изобразить приветливую улыбку. – Не стоит волноваться, меня просто немного укачало. Будьте так любезны, проводите меня обратно в каюту.
«А ещё лучше сразу домой», - истово попросила я, но озвучить своё сокровенное же-лание не решилась. Мать честная, как меня только угораздило! Интересно, Квинстаун мы уже прошли? Там я могла бы сойти на берег. Господи, и как же я раньше-то об этом не подумала! Озарённая этой светлой мыслью я повернулась к моряку и, мило улыбнув-шись, максимально беспечно спросила:
- Прошу прощения, хотела уточнить, когда мы будем в Квинстауне?
Ой, кажется, с беспечностью я перестаралась. Или улыбка не удалась. Что поделать, хромает у меня актёрское мастерство, в школе только тучу да гору давали играть. Я с тоской смотрела на то, как лицо мужчины стремительно вытягивалось, а глаза совсем непозволительно округлялись, и понимала, что хороших новостей он мне точно не озву-чит.
- Прошу прощения, мисс? – с трудом выдавил моряк, стараясь не слишком пристально всматриваться мне в лицо. – Мисс, шутит? Вы взошли на борт нашего корабля в Квинс-тауне не далее как сегодня утром.
Я обречённо вздохнула, широко распахнутыми глазами глядя на услужливого стюарда. Квинстаун, насколько я помню из многочисленных рассказов Фрэнки, «Титаник» посетил одиннадцатого апреля, а значит, до катастрофы осталось всего четыре дня, считая этот! Ой, мама, мамочка, вот я влипла, так уж влипла! Ну, Фрэнки, я тебе ещё припомню твои многочисленные «Ах, как чудесно было бы побывать на «Титанике»! Я тебе эти твои реализации желаний непременно припомню, если вообще выживу.
- Мисс, позвольте, я провожу Вас в каюту, - мужчина бережно, но удивительно реши-тельно взял меня за руку.
Я покорно повиновалась, с трудом изобразив на лице благодарную улыбку. Так, спо-койно, не впадаем в истерику, она не поможет. Уж точно не в данной конкретной ситуа-ции. У меня есть целых четыре дня, целая вечность, если распоряжаться ими разумно. Что я реально могу сделать, чтобы изменить ситуацию? Потребовать у капитана изменить курс на основании того, что я твёрдо знаю об айсбергах на пути лайнера. Чисто ги-потетически, я могу так поступить. А капитан мне поверит? Это же начало двадцатого века, женщины по-прежнему считаются красивыми (или не очень, как повезёт) игрушка-ми, начисто лишёнными мозгов. В лучшем случае меня внимательно выслушают и по-просят успокоиться, а в худшем сочтут буйной и запрут в лазарете. Мда, перспектива не особенно радужная, но попробовать поговорить с капитаном всё-таки стоит. Тем более что согласно морским правилам, капитан на корабле царь и бог. Так, кто ещё может мне помочь? Исполнительный директор Томас Эндрюс. По словам всеведущей в этом вопро-се Франчески (её бы сюда), мистер Эндрюс мужчина вежливый, умный и внимательный. В прямом смысле, душа рейса. И отправилась эта душа на дно вместе с кораблём, так, не о том я сейчас. Если мистер Эндрюс человек воспитанный, значит, перебивать даму или спорить с ней не станет. Только вот услышит ли, что ему эта дама вещает? Может бла-гожелательно покивать, а потом проводить в каюту, заверив, что всё под контролем. Кто ещё может помочь? Брюс Исмей, генеральный директор компании «Уайт Стар Лайн». Если судить по фильму Джеймса Камерона, типчик тот ещё, но он царь и бог на корабле, это, к сожалению, доказали оба проведённых после крушения расследования. Итак, кан-дидатов на душе (и судно) спасительную беседу у меня пока трое: капитан, мистер Энд-рюс и мистер Исмей. Теперь вопрос номер два: о чём, вернее, как с ними говорить? Если я в лоб заявлю, что точно знаю, что корабль утонет натолкнувшись на айсберг, я рискую повторить печальную участь провидицы Кассандры. При упоминании Кассандры память услужливо, хоть и несколько несвоевременно, нарисовала облик Гектора: его высокую статную фигуру, тёплые карие глаза и густые каштановые волосы, прихотливой волной спускающиеся к плечам. Ах, Гектор, Гектор, и почему при воспоминании о тебе моё сердце сжимается пушистым комочком, а по венам начинает бежать сахарный сироп? Как можно любить человека, которого не только ни разу в жизни в глаза не видела, но который вообще не факт, что существовал на белом свете?!
Я мотнула головой, стараясь вернуть прежний деловой настрой и с удивлением обна-ружила, что стою столбом посреди уютной каюты. Душка-стюард, искренне надеюсь, что он выживет, любезно проводил меня не только ДО каюты, но и милостиво ввёл В каюту. Только что на кресло не усадил, но с этим я и сама прекрасно справлюсь. Я проворно опустилась в мягкое кресло (ммм, прелесть какая, вот бы домой такое!) и внимательно осмотрела обстановку. Так, насколько я могу судить, я в каюте первого класса. Уже хорошо. Шансов что-то сделать, будучи пассажиркой третьего класса у меня бы просто не было. Так, вернёмся к нашим баранам, тьфу ты, вопросам. Итак, как говорить?
- Не о том думаешь, девочка, - прервал меня надменный женский голос, показавшийся мне удивительно знакомым. Где-то я этот голосок уже слышала, причём в один из худ-ших моментов моей жизни. Может, во время пересдачи высшей математики?
Я невольно вздрогнула и вскинула глаза на холёную незнакомку, в полупрозрачном одеянии (и не холодно ей?) развалившейся на маленьком диванчике.
- Не узнаёшь? – мурлыкнула женщина, одаривая меня снисходительной улыбкой.
- А должна? – я с вызовом вскинула голову, испытывая иррациональное желание в кровь избить эту тётку.
Поймите меня правильно, я вообще-то девочка довольно добрая, но с этими чудесами профессиональное терпение приказало долго жить, запинанное в угол инстинктом само-сохранения. Незнакомка лениво приподнялась с диванчика и дунула в мою сторону. Бее, а вдруг она заразная? Что у нас там воздушно-капельным путём передаётся, надеюсь, ничего серьёзного? И тут в голове у меня отчётливо вспыхнула картинка: я стою на сте-нах Трои и смотрю, как мой единственный Гектор идёт навстречу Ахиллу. Идёт навстре-чу смерти. Уходит, оставляя меня одну. Гектор… Мой Гектор… Мой муж, единственный для меня мужчина.
- Гера, - выдохнула (или выплюнула) я. – Что ты здесь делаешь?!
- Даю вам с Гектором шанс, как ты и просила, - лениво ответила богиня, плавно под-нимаясь с диванчика и мягко скользнув в мою сторону.
Я ушам своим не поверила:
- Гектор здесь?! Но этого не может быть!
- Почему? – серебристо рассмеялась Гера с интересом учёного, обнаружившего новый вид мелких вредителей, взирающая на меня. – Кто сказал, что для меня есть что-то не-возможное?
Логично. Если она меня смогла выдернуть из моего родного и привычного двадцать первого века, что мешает ей его… Так, стоп, секундочку, я запуталась. Я точно знаю, что Гектор погиб в схватке с этим проклятым наёмником, как же он может оказаться на «Ти-танике»? Неужели рассказы о перерождениях и жизнях после смерти не сказки?
- Ничего не понимаю, - честно выдохнула я, во все глаза глядя на живой миф.
Интересно, она знает, что об их божественных выкрутасах дети в пятом классе учат? Причём как учат! Нам учительница такое рассказывала, мы рты раскрывали от изумле-ния. Правда, когда я дома захотела один из особо запомнившихся мифов пересказать, у мамы чуть истерика не началась на тему, чему детей в школе учат.
- Не отвлекайся, девчонка! – прогремел рядом голос богини.
Упс, кажется, Её Бессмертие обиделось. А разве боги могут обижаться? Они же муд-рые, всепрощающие. Хотя, если речь идёт о богах Древней Греции, то, ещё как могут! Те божества о мудрости и всепрощении даже не слышали.
- Ты сама умоляла меня дать вам шанс быть вместе, - Гера скорчила гримаску, показы-вая степень моей наивности. – Утверждала, что вы сможете узнать друг друга в любом обличье, и ваша любовь переживёт века, так?
Ну, честно говоря, не совсем так, но с богиней лучше не спорить. Себе дороже. Тем более что я дословно ту пламенную речь из своего сна всё равно не воспроизведу.
- И? – заинтересованно протянула я, поскольку Гера замолчала, томно глядя в окно (с ума сойти, тут окна вместо иллюминаторов!). Господи, сколько денег вбухано в строи-тельство этого лайнера! А сколько людей погибло вместе с ним…
- Как тебе известно, в ночь с четырнадцатого на пятнадцатое апреля этот корабль уйдёт на дно, - Гера жестоко усмехнулась. - О, владыка Зевс, как наивны эти людишки! Верят в то, что их корабль не может затонуть!
Я кашлянула, призывая богиню вернуться к обсуждению важной (очень важной) для меня темы. О людской глупости мы поговорить всегда успеем, а вот разговор о Гекторе откладывать не стоит.
- Так вот, - Гера плавно прошлась передо мной, демонстрируя совершенство божест-венной фигуры. – До катастрофы ты должна узнать своего ненаглядного (богиня опять усмехнулась, на этот раз презрительно) и спастись вместе с ним. Если Гектор откажется покинуть корабль, ты снова будешь наблюдать его гибель.
- Я могу остаться вместе с ним, - старательно изобразила полную невозмутимость я, хотя при мысли о накрывающей меня ледяной воде даже запотряхивало.
- Тогда вы оба погибнете, только и всего, - Гера звонко рассмеялась и зло добавила. – Признаюсь честно, такой вариант меня очень устроит.
Злость Геры была очевидна, хотя я понятия не имела, за что удостоилась столь бурных божественных эмоций. Не в метро же я ей ногу отдавила! И не в магазине последний ба-тон с изюмом из-под носа увела.
- Почему… - я мотнула рукой в воздухе, подбирая слова, только богине они и не пона-добились.
- Почему я вас так ненавижу? – усмехнулась Гера, изящным взмахом руки поправляя свои роскошные светлые волосы. – Ты наивная глупая девчонка, верящая в незыблемость любви и святость семейных отношений.
- А Гектор? – я благоразумно не сказала, что далеко не всем так не везёт с мужьями, как Гере. – За что ты ополчилась на него?
Чем практически идеальный Гектор мог насолить женщине, более того, богине?!
На лице богини промелькнуло облако печали. В этот краткий миг всемогущая Гера показалась мне женщиной, уже немолодой и даже несчастной. Честное слово, даже жалко её стало!
- Ещё до вашей с ним свадьбы я решила почтить его своим вниманием, - медленно, словно в глубоком сне произнесла богиня. – А он отказался, представляешь? Сказал, что любит свою невесту. Он предпочёл мне, богине, тебя, наивную смертную девчонку! Вот тогда я и поклялась ему отомстить, да так, чтобы весь мир дрогнул от масштабов моей мести.
Я широко распахнутыми глазами смотрела на Геру. Получается, что это из-за её жажды мести погибло так много людей, оказался разрушенным целый город, и целый мир погрузился в хаос?! Это из-за неё погиб Гектор!!! Моя жалость испарилась, превратив-шись в жажду убийства. Я окинула каюту быстрым взглядом, прикидывая, чем бы таким потяжелее запустить в незваную гостью. Гера правильно разгадала мои намерения и примирительно подняла вверх руки:
- Не сердись, сделанного уже не изменишь, Трою не вернёшь, но ты можешь попы-таться вернуть хотя бы Гектора. Если за то время, что осталось до катастрофы ты узна-ешь его среди пассажиров «Титаника» и сможешь спасти…
- Как?! – рявкнула я так оглушительно, что богиня даже вздрогнула. – Разве ты не зна-ешь, что негласный морской закон велит спасать сначала женщин и детей?!
- Брюс Исмей же спасся, - фыркнула Гера. – И не только он.
- Напомнить, какое отношение было к ним в высшем, и не только высшем, свете?
- Я всё сказала, - богиня величественно выпрямилась, сумев стать по-настоящему ве-личественной. – Сумеешь узнать и спасти, будете жить в мире и согласии в… В каком времени ты бы хотела жить?
Я крепко задумалась. Какое время предпочесть? Начало двадцатого века? Нет, не хочу становиться свидетельницей двух мировых войн, революций и прочих кошмаров начала и середины двадцатого века. Мне милее ставший родным двадцать первый век. Но сможет ли привыкнуть к новым технологиям Гектор?
- Он сможет жить в любом времени, какое ты выберешь, - Гера улыбнулась неожидан-но светло и нежно, а моё сердце царапнул червячок ревности. – Это же Гектор.
- И ты не будешь больше нам мстить? – уточнила я, пытливо всматриваясь в лицо бо-гини.
В век технического прогресса можно так испортить жизнь человеку, что гибель Трои и крушение «Титаника» покажутся досадными недоразумениями.
- Нет, - Гера покачала головой. – Один раз я уже видела, как он умирает. Больше не хочу.
- Может быть, тогда поможешь мне его найти? – со мной за последнее время столько всего произошло, что страх (и кажется, способность удивляться) атрофировался напрочь, зато проснулась самая настоящая наглость. – На «Титанике» две тысячи с лишним чело-век!
- Команду можешь в расчёт не брать, - Гера плавно повела белоснежным холёным плечиком. – Терпеть не могу прислугу, от неё никакого толку! Даю подсказку: он один из пассажиров. Причём первого класса.
Я облегчённо вздохнула, по крайней мере Гектору не надо будет оставаться на корабле до самого последнего момента. И он может спокойно перемещаться по лайнеру, в отли-чие от пассажиров третьего класса. Уже хорошо.
- Успехов, - промурлыкала Гера, медленно и эффектно растворяясь в воздухе.
Скажу честно, никогда ещё я так сильно не хотела ударить человека, как в тот момент. Честное слово, прибила бы эту интриганку бессмертную!
Глава четвёртая
С увлечением поколотив ни в чём не повинную диванную подушку и выпустив пар, я решительным шагом вышла из каюты. Времени на поиски Гектора у меня оставалось немного, как и шансов найти его. Покинув свою уютную каюту, я оказалась в довольно широком и хорошо (можно сказать прекрасно) обставленном коридоре. Так, куда теперь? Я в растерянности огляделась. Эх, Фрэнки бы сюда, она строение «Титаника» лучше чем пирамиду потребностей Маслоу знает (хотя надо бы наоборот). Я постояла дополнитель-ным элементом декора минуты две, но никто в коридоре так и не появился. Чёрт, Фрэнки, кажется рассказывала, что в первом рейсе «Титаника» были свободные каюты. Хотя, если хорошенько подумать, и слава Богу, что лайнер собрал не максимальное количество пассажиров. Тогда число жертв было бы еще больше. Я вздохнула и поняла, что если продолжу стоять в коридоре, то встреча с айсбергом наступит раньше, чем встреча с пре-красным принцем (если быть точнее, то царевичем). А значит, нужно закрыть глаза и решительно сделать шаг вперёд навстречу своему счастью. Я зажмурилась и решительно направилась по коридору. Правда, далеко уйти не успела. За ближайшим поворотом я с размаху врезалась во что-то довольно жесткое, пробормотавшее что-то не сильно вежли-вое. Ух ты, не знала, что можно услышать такое на помпезном «Титанике»! Испуганно ойкнув, я отскочила в сторону и распахнула глаза. Передо мной стоял мужчина в офи-церской форме. Спасибо Фрэнки за её многочисленные рассказы о «Титанике», офицера я узнала без труда, это оказался Чарльз Герберт Лайтоллер, второй помощник капитана, собственной персоной. Мда, в глазах этого человека дурой выглядеть не хотелось, а по-тому я постаралась принять максимально величественный вид и любезно спросила:
- Прошу прощения, офицер, как мне пройти на прогулочную палубу?
Офицер окинул меня быстрым взглядом (развивайся эта встреча в нашем времени, я бы предположила, что меня сейчас отправят по другому маршруту, более эротичному), но всё-таки воспитание или военная муштра взяли верх, и Лайтоллер соблаговолил ука-зать направление. Уфф, какое счастье, что Гера сказала, что Гектора нет среди членов команды. И шансов выжить у него больше, и у меня нет необходимости лишний раз глаза мозолить капитану и иже с ним. Под этим холодным взглядом я прямо заледенела вся! Теперь понятно, почему никто из мужчин не рисковал спорить с этим офицером и сесть в шлюпку. Я подарила второму помощнику широкую улыбку, больше смахивающую на дрожащий оскал, но он уже уверенно шагал дальше. Я тоже не стала задерживаться (время бежит, часики тикают) и направилась на прогулочную палубу.
Не успела я явить свой светлый облик на прогулочной палубе, как меня самым грубым образом толкнул какой-то здоровенный мужик в роскошном костюме. Причём не только не извинился, но кажется даже вообще не заметил! Я возмущённо посмотрела вслед грубияну, но прожечь взглядом его костюм не смогла, а потому решила предать его самому страшному наказанию, какое только существует в мире: полному и безогово-рочному забвению. Вот ведь козёл, а? Хамло в дорогом костюме, привыкший считать всех, кто менее богат, чем он, грязью под ногами.
- Прошу прощения, милая, - прозвенел рядом со мной приятный женский голос. – Вы случайно не Сюзанна Берньё?
Я повернулась на голос и вздрогнула от неожиданности, хотя ещё пару минут назад была уверена, что умение удивляться атрофировалось начисто. Передо мной стояла Диа-на Хейр, прабабушка моей дорогой подруги Франчески. Фрэнки рассказывала, что её прабабушка возвращалась на «Титанике» от своей подруги в Европе к мужу в Нью-Йорк и только чудом пережила ту проклятую ночь.
- О, прошу прощения, - протянула миссис Хейр, с нескрываемым любопытством глядя на меня. – Вы не мисс Берньё.
- Я Кассандра Мэнор, - я приветливо улыбнулась женщине, с нескрываемым любопыт-ством глядя на неё. – Мне про Вас очень много рассказывали.
- Должно быть графиня Ротес, - беспечно пожала плечами Диана и подарила мне дру-желюбную улыбку. – Или Молли Браун?
- Я… - я смущённо откашлялась, откровенно смешавшись. - Я не имею чести быть представленной этим дама.
- Правда? – брови миссис Хейр изумлённо взлетели вверх, взгляд стал более присталь-ным и цепким. – Простите за возможную назойливость, но как вышло что Вы, ещё почти ребёнок, прогуливаетесь совсем одна?
- Я уже взрослая, - рассмеялась я, с симпатией глядя на милую женщину, напоминаю-щую мне о моей ненаглядной Фрэнки. – Еду, эээ, к подруге, в Нью-Йорк.
- И кто Ваша компаньонка?
Я смешалась. Откровенно лгать мне не хотелось, миссис Хейр была очень обаятельная, а сказать правду было довольно рискованно, ведь в скованном условностями обществе загубить репутацию можно было одним неосторожным словом! Хотя, учитывая, что через четыре дня разразится одна из самых страшных трагедий, стоит ли беспокоиться о собственной репутации?
- Так получилось, что я не взяла с собой компаньонку, - я смущённо откинула упав-шую на лицо прядь, а потом нерешительно продолжила. – Может быть…
- Что-то мне подсказывает, что здесь замешан любовный интерес, - хитро прищурилась женщина. – Не сочтите меня излишне дерзкой, моя дорогая, но может быть, Вы не откажетесь от моей компании? Такой юной девушке просто необходима более взрослая компаньонка.
Я облегчённо рассмеялась, ведь о лучшем я даже мечтать не смела. Туманное (и не слишком радужное) будущее сразу стало более определённым и радужным. Я не одна, а значит, всё ещё будет хорошо. Мимо прошла удивительная пара. Уже немолодые (язык не поворачивался назвать их старыми), они трогательно держались за руки, казалось, це-ликом растворившись друг в друге.
- Ида и Исидор Штраус, - с лёгким вздохом сказала Диана, заметив мой интерес к паре. – Они земное воплощение великой любви. Всё время вместе, всегда рядом, словно пара лебедей. Мне кажется, что они даже умрут в один день.
Я кивнула, вспомнив вдохновенный рассказ Фрэнки об этой паре. На душе стало тоск-ливо, на глаза невольно навернулись слёзы. Я чувствовала себя троянской Кассандрой, которая знает, что её родной город и близкие обречены, но ничем не может остановить надвигающуюся катастрофу. Только сейчас я в полной мере на собственном горьком опыте прочувствовала все муки, выпавшие на долю троянской царевны Кассандры. Бед-ная девочка, как же ей было плохо!
- Милая моя, да Вы совсем захандрили, - миссис Хейр обеспокоенно взяла меня за руку и тревожно всматривалась в лицо. – Знаете, что? Я уверена, что чашечка крепкого кофе и воздушная булочка от нашего замечательного шеф-повара быстро поправит дело! Идёмте, мы недалеко от моего любимого кафе «Паризьен». Чудо что за место, самый на-стоящий парижский уголок.
Весело щебеча, Диана потянула меня в сторону кафе. Мы двигались так стремительно, что я не могла толком оглядеться до тех пор, пока миссис Хейр не усадила меня на уют-ное плетёное креслице у огромного раздвижного окна.
- Располагайтесь, моя дорогая, - весело щебетала Диана, орлиным взором окидывая посетителей. – Так-с, кто у нас тут? О, миссис Кенди! Милейшая женщина! Я помню, мы встретились с ней на рождественском балу… Или на благотворительном вечере? Нет, всё-таки на рождественском балу. Дорогая, надеюсь, Вы мне позволите на несколько минут Вас покинуть?
Я согласно кивнула, от щебетания этой милейшей женщины у меня уже начинало зве-неть в ушах. Господи, какое счастье, что Франческа не такая болтушка! Оставшись одна, я с облегчением откинулась на спинку кресла и сдержанно перевела дух, скромно держа очи долу.
- Такая прекрасная девушка и одна? – раздался над моим ухом приятный мужской го-лос.
Я вскинула голову и увидела роскошно одетого мужчину средних лет с тёмными воло-сами и светлыми глазами. Мммм, симпатичный, холёный, от него веет той неуловимой силой, какую дают большие деньги.
- Прошу прощения, мисс, - без капли раскаяния, но очень даже вежливо произнёс мужчина. – Я принял Вас за одну мою хорошую знакомую, а потому и дерзнул загово-рить. Надеюсь, я не оскорбил Вас?
- Ничуть, - улыбнулась я, невольно поправляя волосы и окидывая себя быстрым взгля-дом, чистое ли платье?
Моё сердце бешено забилось: а вдруг это он, Гектор? Вдруг он сам подошёл ко мне, почувствовал меня, как раньше, когда даже в шумной толпе гостей мог легко найти меня? Гектор… Я ощутила привычное тепло, но не могла твёрдо сказать, связано ли оно со стоящим рядом мужчиной или мои воспоминаниями.
- Вы позволите присесть? – непринуждённо спросил мужчина, не отводя от меня своих светлых глаз.
Я любезно улыбнулась, пытаясь разобраться в потоке нахлынувших чувств. Мужчина между тем вольготно расположился в соседнем кресле и махнул рукой официанту.
- Чашку кофе со сливками, а даме… - мужчина повернулся ко мне. – Чем я могу уго-стить столь очаровательную незнакомку?
Я растерянно пожала плечами, ну не до еды мне сейчас. Как определить, Гектор пере до мной или нет? Не в лоб же в самом деле о таких вещах спрашивать!
- Очаровательную незнакомку угощаю я, - прозвенел рядом со мной голосок миссис Хейр. – А Вам, мистер Роджерсон, лучше удалиться.
- Как, неужели сама Диана Хейр опекает эту красавицу?! – мужчина поднялся с кресла и отвесил миссис Хейр глубокий поклон. – Сладкоголосая нимфа, я даже не знал, что Вы тоже путешествуете на этом лайнере!
- А то бы опять преследовали меня весь рейс, как делали это на пути в Германию? – фыркнула Диана.
Мужчина в притворном изумлении чуть приподнял брови:
- Миссис Хейр, разве посмел бы я…
- В тот раз посмели, - отрезала Диана, не очень вежливо, но вполне решительно пово-рачиваясь к мужчине спиной. – Милочка, я уже заказала нам кофе и пирожных, надеюсь, Вы не против.
Мужчина печально вздохнул (на мой почти профессиональный взгляд довольно фаль-шиво) и медленно отошёл от нашего столика. Стоило только ему только удалиться, как миссис Хейр напустилась на меня:
- Мисс Мэнор, я понимаю, что Вы слишком молоды, чтобы разбираться в людях, осо-бенно в мужчинах, но привечать человека подобного мистеру Роджерсону! Улыбаться ему и даже позволять ему беседовать с Вами! Да ещё и одной, без горничной или ком-паньонки!!! Приди я чуть позже, и Ваша репутация бы погибла безвозвратно!
- Но он ничего плохого мне не сделал, - попыталась оправдаться я.
- Не успел, потому что! – отчеканила Диана. – Мисс Мэнор, повторюсь, Вы слишком юны, чтобы разбираться в мужчинах, а потому я буду Вашей тенью до самого Нью-Йорка! Вы понятия не имеете, какие опасности подстерегают юную красивую девушку в одиноких путешествиях!
Я глубоко вздохнула, смиряя вспыхнувшее раздражение. Нет, миссис Хейр действи-тельно заботится обо мне, но как, помилуй Бог, мне искать Гектора, если рядом со мной всё время будет эта сторонница изящных манер!!!
- Миссис Хейр, - выпалила я. – Понимаете, мне очень нужно найти одного человека.
- Кого именно? – абсолютно спокойно уточнила женщина.
Её вспышка уже прошла, сейчас Диана с видимым удовольствием делала крошечный глоток из маленькой фарфоровой кофейной чашечки.
- Мужчину, - неохотно ответила я, внутренне приготовившись к новой проповеди о правилах приличия. – Я не знаю его имени, видела…
Я споткнулась и смешалась, сделав неопределённое движение рукой. Ну не рассказы-вать же прабабке моей подруги о том, что я разыскиваю своего мужа, который погиб ещё в битве за Трою!
- Видели издалека, но с тех пор не можете забыть? – ностальгически вздохнула миссис Хейр, торопливо доставая из маленькой сумочки крошечный носовой платочек. – Милая девочка, я тебя прекрасно понимаю. Я впервые увидела своего супруга на благотвори-тельном балу у Рочфордов двадцать лет назад. Это был мой первый бал, я была тощень-кой и, сильно подозреваю, довольно страшненькой дебютанткой, а он… О, Артур Хейр выделялся в любой толпе своей гордой статью, королевской посадкой головы! Я с перво-го раза выделила в толпе его фигуру и весь вечер истово молила небеса не о том, чтобы он пригласил меня, нет, о таком я даже не мечтала! Я молилась о том, чтобы хоть раз, пусть мельком, увидеть его лицо.
- Увидели? – спросила я, захваченная повествованием женщины.
Диана невесело рассмеялась, комкая в руках платочек:
- Да, увидела… На свадьбе своей подруги, пять лет спустя. Он держал её за руку и прямо-таки светился от счастья, а она… Она всегда была красавицей. Весь вечер, а я была подружкой невесты, я старательно улыбалась, а как только вернулась домой, слегла в жестокой горячке. Родные даже не были уверены в том, что я выживу.
Повисла тяжёлая пауза, которую я не смела нарушить. Франческа никогда не говорила, что у её прабабки была такая захватывающая история любви!
- Через пять лет Артур овдовел, - миссис Хейр глубоко вздохнула и пригладила волосы чуть подрагивавшими руками. – Он страшно переживал, заперся в фамильном особняке, никого к себе не пуская. Я боялась, что он что-нибудь сделает с собой. С трудом, но мне удалось убедить его позволить мне ухаживать за маленьким Джимми, их сыном. Малыш был очень слабеньким, я очень боялась, что он последует за своей несчастной матерью. Как сейчас помню, однажды, тёплым майским днём, Артур зашёл в детскую и увидел меня с Джимми на руках. У малыша резались зубки, он капризничал и никак не мог за-снуть. Я ходила по комнате, негромко напевая песенки. Все, какие только могла вспом-нить. Артур молча наблюдал за нами, а потом сказал: «Я только сейчас понял, какая ты красивая». Скажу честно, я смутилась так, что чуть не выпустила заснувшего Джимми из рук. Артур заметил моё смущение, страшно покраснел и поспешно вышел из комнаты. Вечером я получила от него записку, в которой он писал, что поскольку его присутствие тягостно для меня, то он уедет и не будет смущать мой покой. Едва прочитав это посла-ние, я бросилась в комнату к Артуру. К счастью, я успела вовремя, он как раз выходил из комнаты с чемоданом. Я бросилась ему на шею и разрыдалась. Через год мы поженились.
- Какая красивая история, - прошептала я, совсем по-детски шмыгнув носом.
Диана улыбнулась и, протянув мне свой истерзанный платок, нарочито весёлым тоном спросила:
- Милочка, Вы уверены, что мужчина, которым Вы изволили заинтересоваться, нахо-дится на борту «Титаника»?
Я кивнула, благоразумно не сообщив, что эти сведения сообщила мне богиня. Миссис Хейр, конечно, очень даже продвинутая для своей эпохи, но всё-таки не настолько, чтобы поверить в мою историю. Я и сама, признаюсь, верю в неё с трудом.
- Тогда мы его найдём, - миссис Хейр задорно мне подмигнула. – Вы можете мне не верить, моя дорогая, но на самом деле это не такой уж и большой корабль!
Глава пятая
Прав был мудрец, сказавший, что в самой стылой и беспросветной тьме отчаяния че-ловека может спасти крохотная искорка надежды, зажжённая горячим сердцем. Мы про-сидели с Дианой в кафе часа три, и за это время я была представлена огромному количе-ству людей. Диана познакомила меня с легендарной (точнее, ставшей легендарной после катастрофы) Молли Браун, четой Асторов. Как трогательно мистер Астор ухаживал за своей женой, а она смотрела на него полным восхищения взором. Чудесная девочка не знала, да и не могла знать, что через три дня её сказка превратится в кошмар. Диана представила меня и Штраусам. Милейшие люди, но от их добродушной приветливости мне стало совсем плохо. Хотелось в голос кричать от боли и страха. Чувствуя, что глаза стремительно наполняются слезами, я торопливо распрощалась с обаятельнейшей миссис Хейр и своими новыми знакомыми и чуть ли не бегом бросилась из кафе. Правда, далеко убежать не успела, на пороге кафе я врезалась в какого-то мужчину. Того самого здоровяка в роскошном костюме, который толкнул меня на прогулочной палубе. Тороп-ливо прошептав слова извинения, хотя на языке вертелись ругательства, я быстренько проскользнула мимо этого неповоротливого гиганта. Вот ведь мастодонт какой, чем его только кормят! Второй раз за день он встаёт у меня на пути! Может в прошлой жизни он был Ахиллом? А что, внешне похож, такой же гигант без всякого лоска, хоть и влиятель-ный.
Понимая, что моя пробежка до каюты может вызвать ненужные вопросы (проклятые правила приличия!) я шла решительным широким шагом. Может быть, со стороны мой шаг казался уж слишком решительным, но мне было на это наплевать. Я хотела одного: забиться на кровать и всласть порыдать о незадачливой судьбе лайнера и его пассажиров. Особенно пассажиров (ну, и само собой, пожалеть себя, несчастную). Но мои надежды с тихим звоном развеялись по ветру, стоило мне только переступить порог каюты. На мяг-ком кресле (моём любимом!) в непринуждённой позе развалилась… Гера. Я не стала ру-гаться, просто окинула каюту внимательным взглядом, прикидывая, чем можно запустить в назойливую богиню.
- Вижу, ты мне не рада, - серебристо рассмеялась Гера, выглядящая в этот раз гораздо живее и проще. – А зря, я пришла подвести итог твоего первого дня на «Титанике».
- Я и так знаю, что ничего не добилась, - непримиримо буркнула я, не сводя алчущего взора со старинной вазы (жаль, конечно, но всё равно разобьётся) на прикроватном сто-лике.
- Ты ошибаешься, девочка, - Гера посмотрела на меня едва ли не с материнской неж-ностью. – Ты очаровала Одиссея, правда, большого таланта на это не нужно, и совер-шенно покорила сердце Кассандры.
Признаюсь честно, на миг мне показалось, что Гера начинает заговариваться, а что, возраст-то как-никак уже веками исчисляется!
- Кого? – переспросила я, пристально глядя в глаза богине, пытаясь разглядеть в этих бездонных омутах хоть крупицу безумия. Или частичку разума, короче, хоть что-нибудь.
Гера неожиданно откинула голову назад и заразительно рассмеялась.
- Ой, не могу, - хохотала богиня, совершенно по-человечески вытирая выступившие от смеха слёзы. – Это же надо было такое подумать! Да, девочка, не думала, что скажу это когда-нибудь, но, кажется, Гектор не ошибся, выбрав тебя в свои супруги. С тобой не со-скучишься.
Вот интересно, она меня сейчас похвалила или унизила? Ваза-то вот она, достаточно только руку протянуть, а метаю я метко, в школе по этому виду спорта одни пятёрки бы-ли.
- Не сердись, - примирительно протянула мне руку Гера, отчего я впала в полный сту-пор: и что мне с ней делать? Поцеловать, как священнику?
– Я правда тобой восхищаюсь. Сегодня ты встретилась с неким мистером Рождерсо-ном, было такое?
Я честно попыталась вспомнить и неуверенно кивнула. Мужчина точно был, он пы-тался за мной ухаживать, но миссис Хейр его решительно «отшила». А как его звали, со-вершенно вылетело из головы. Да он, кажется, и не представлялся.
- Мистер Роджерсон и есть Одиссей, - беспечно, словно речь идёт о погоде за окном, произнесла Гера. – Даже время его, балбеса, не меняет. И что только Афина с Пенелопой в нём нашли? Вроде умные женщины обе…
- Умная женщина тоже может быть круглой дурой, - машинально ответила я любимой присказкой моей ненаглядной подруги.
Гера стрельнула лукавым взором, словно собираясь, но в самый последний момент сдержав ехидный комментарий из серии «тебе виднее» и беззаботно продолжила:
- А миссис Хейр, так понравившаяся тебе, и есть Кассандра. Она по-прежнему помогает тебе, только на этот раз ты понимаешь её гораздо лучше, верно?
Я так распахнула глаза, что мне на миг реально показалось, что они у меня сейчас про-сто выпадут. Миссис Хейр была Кассандрой! Элегантная и в меру величественная Диана была полубезумной девчонкой вечно лопочущей что-то о надвигающихся катастрофах! Так, минуточку, а её муж тогда кто? Уж не…
- Ну да, Аполлон, - Гера согласно кивнула, не сводя с меня смеющихся глаз. – Маль-чишка закатил такую истерику, что чуть весь Олимп по камешку не разнёс. Чтобы он, наконец, успокоился, Зевсу пришлось разрешить ему стать супругом его ненаглядной Кассандры. Не смотри на меня так, я понятия не имею, что он в ней нашёл. Я тоже счи-таю, что она довольно… серенькая.
- Но, Диана рассказывала… - проблеяла я, не в силах произнести хоть что-то связное.
- Закон воздаяния, - легко выпалила Гера, ну естественно, я ведь всё-всё про этот закон знаю!
– В Трое Аполлон за ней бегал, её, кхм, любви добивался. Вполне разумно, чтобы в этот раз она немножко пострадала, прежде чем обрести своё счастье.
Я, пусть и неохотно, но вынуждена была согласиться, что закон справедлив. Меньше всего мы ценим то, что нам легко досталось. А эти двое, немало пострадав друг из-за друга, будут до конца своих дней друг с друга пылинки сдувать. Фрэнки рассказывала, что так оно и было. Так, стоп, но если прабабка Франчески вышла замуж за бога, зна-чит…
- Знала бы ты, сколько людей на земле несут в своих жилах божественную кровь, - вздохнула Гера, совсем по бабьи подпирая щёку кулаком. – Хотя, кому я рассказываю, мифы о богах в пятых классах учат, сама знаешь.
Я смущённо кашлянула, невольно отводя взгляд. Вот чёрт, как это я не сообразила, что богиня наверняка умеет читать мысли. Мда, а выдержка у неё знатная, стерпеть все те ругательства, что я отпускала в её адрес!
- Ну ладно, - потянулась Гера, грациозно поднимаясь с кресла. – Засиделась я у тебя, тебе уж спать давно пора.
- Гера, постой, - выпалила я прежде, чем успела осознать.
Богиня замерла, заинтересованно вскинув брови и чуть наклонив голову к плечу. Я молчала, сама толком не зная, что я могу, вернее, хочу, ей сказать.
- Девочка, - серьёзно произнесла богиня, прежде чем исчезнуть. – В поисках Гектора ты целиком и полностью полагаешься на разум. Не бойся, открой сердце.
Гера исчезла прежде, чем я успела её спросить, как мне это сделать. Ну не в букваль-ном же смысле?! От людей я не шарахаюсь, новых знакомств не чураюсь, только вот Гектора не нахожу. Ну нет среди моих новых знакомых такого мужчины, хоть режьте меня на ломтики и в лавке продавайте, нет его! В растрёпанных чувствах я торопливо скинула платье (без навыка и помощи со стороны это оказалось нелёгкой задачей) и, на-пялив кружевное безобразие, непонятно с какого перепугу считающегося пеньюаром, нырнула под одеяло. Прошло не меньше двух часов, прежде чем меня посетила хотя бы лёгкая дремота. Я перепробовала все известные мне способы самоуспокоения: и овец считала, и картинки счастливого будущего в голове рисовала, и запахи успокаивающие вспоминала. Чего я только не пробовала, но проклятый сон всё не шёл! Наконец, оконча-тельно измучившись и твёрдо решив, что заснуть сегодня у меня не получится, я задре-мала, а потом, совсем неожиданно для себя даже уснула. Во сне мы с Гектором гуляли по палубам «Титаника» и о чём-то оживлённо разговаривали. До самого своего пробужде-ния я ощущала прикосновение его тёплых сильных рук и видела сияющие счастьем карие глаза. Гектор, любовь моя, как же мне тебя не хватает!
Глава шестая
Меня разбудил торопливый и немного встревоженный стук в дверь. Вздохнув, эх, та-кой сон прервали, я неохотно открыла глаза и хрипловатым со сна голосом спросила, что случилось.
- Вас не было на завтраке, моя милая, - раздался за дверью звонкий голосок миссис Хейр. – Я встревожилась и решила проверить, всё ли у Вас в порядке.
- Всё хорошо, - крикнула я, на одной ноге прыгая к двери, а другой пытаясь нашарить и натянуть тапочек.
Проклятый тапочек нашариваться и натягиваться не желал категорически, а потому я плюнула на тщетные попытки и, скинув другой тапочек, босиком прошла к двери и ши-роко распахнула её.
- Милая моя, - ахнула миссис Хейр, торопливо обшаривая меня тревожным взглядом. – Да Вы ещё даже не одеты!
- Я долго не могла заснуть прошлой ночью, - смущённо принялась оправдываться я.
Женщина кивнула, решительно возвращая меня в каюту и заходя следом. Окинув взглядом царящий в каюте разгром (не до уборки мне вчера было), Диана только дёрнула уголком рта, но благоразумно удержалась от комментариев, сказав только:
- Если Вы не возражаете, дорогуша, я бы хотела побеседовать с Вашей горничной.
- У меня её нет, - беспечно пожала я плечами, с трудом откидывая крышку вмести-тельного дорожного сундука.
Матерь божья, сколько же тут платьев! Я невольно шарахнулась в сторону от груды шёлка, бархата и прочих дорогих тканей, названия которым я даже и не знала. Отпрянула так, словно сундук был наполнен не нарядами, а гремучими змеями.
- Что там у Вас? – заметив мою реакцию подошла поближе миссис Хейр. – О, платья, прекрасно! Нужно подобрать подходящее для утра. Хотя… думаю, большой беды не бу-дет, если мы выберем для Вас дневное платье.
- А они чем-то отличаются? - ошеломлённо прошептала я.
Женщина с нескрываемым удивлением посмотрела на меня, но удержавшись от не-нужных вопросов, охотно пояснила:
- Утренние платья шьют из более плотной ткани, по утрам может быть довольно про-хладно. Дневной туалет отличает сдержанность цветов и фасонов, а вечерние туалеты самые, хм, свободные.
- Может быть, тогда попробуем вот это платье? – я осторожно подошла к сундуку и неуверенно ткнула пальцем в наряд из довольно плотной ткани глубокого золотисто-коричневого цвета.
Скажу сразу, платье это я выбрала только потому, что его цвет отдалённо напоминал цвет глаз Гектора.
- Очень милое, - любезно согласилась с моим выбором Диана. – И цвет Вам к лицу. Я помогу Вам сегодня с туалетом, а на будущее…
Женщина смущённо споткнулась, но тряхнув головой, продолжила:
- У моей горничной на этом корабле третьим классом едет подруга. Некая Хельга Стим, очень милая и порядочная девушка, к тому же довольно хороша собой. Сами по-нимаете, лично я эту девушку не видела, говорю со слов моей горничной. Если Вы не возражаете, мы могли бы нанять эту Хельгу к Вам горничной на этот рейс. А если она Вам понравится, оставите её у себя.
Я пожала плечами. Какая разница, кто будет меня одевать и причёсывать, ведь до ка-тастрофы осталось всего три дня. А так у неизвестной мне девушки появится шанс на спасение, разве плохо?
- Чудесно! – искренне обрадовалась Диана. – А теперь, моя милая, покрепче ухвати-тесь за спинку кровати. Будем затягивать корсет.
Я хотела возразить против этого пыточного приспособления из дремучего средневеко-вья, но миссис Хейр даже слушать меня не стала, просто ловко повернула и быстренько нацепила на меня какую-то мягкую и гладкую штучку из чёрной блестящей ткани.
- А теперь держитесь, - предупредила Диана, и я послушно вцепилась в спинку кро-вать, истово молясь, чтобы меня не превратили в фарш этим пыточным приспособлени-ем.
Странно, но корсет оказался не так уж и плох. Или это у меня фигура опять, в который уже раз, не вписывается в стандарты эпохи? После корсета дело пошло быстрее и веселее. Когда Диана одела и причесала меня и за руку подвела к зеркалу, я даже не узнала себя. Только с интересом смотрела на величественную зеленоглазую незнакомку, надменно взирающую на меня из глубин зазеркалья.
- Вы прекрасны, моя милая, - шепнула миссис Хейр, с гордостью взирая на творение рук своих. – Вчера Вы были очаровательны, а сегодня стали просто прекрасны.
Хм, мне кажется, или сейчас мне тактично намекнули, что вчера я несколько не соот-ветствовала общепринятым стандартам? И если я вся такая нестандартная, может стоит поменять стандарты?
- Идёмте завтракать, моя милая, - Диана легко взяла меня под руку и повлекла за со-бой.
- Мы идём в кафе? – решила поддержать светскую (читай, пустую) болтовню я.
Женщина выразительно вскинула брови:
- Ну что, Вы, моя милая, такая красота достойна только ресторана в стиле Людовика!
- А днём ходят в ресторан? – робко уточнила я.
Помнится, Франческа как-то говорила, что ресторан посещают только по вечерам и только с мужской компанией, а учитывая как моя наставница ратует за соблюдение пра-вил приличия…
- Такая красавица может ходить в ресторан тогда, когда сама этого захочет, - гордо провозгласила Диана, а потом добавила, хитро подмигнув. – К тому же сейчас там начи-нают собираться мужчины, а значит, есть шанс встретить Вашего избранника.
Я хихикнула, лихорадочно обдумывая, как бы мне так побыстрее (и понадёжнее) от-крыть сердце.
Как Диана и предсказывала, количество мужчин в ресторане в разы превышало коли-чество женщин. Как только золочёные двери ресторана бесшумно распахнулись перед нами (ой, мамочки, я прям как Роза из фильма!), все мужчины словно по команде обер-нулись в нашу сторону. Те счастливцы, кто был знаком с моей спутницей, пёстрым ру-чейком направились к нам, презрительно игнорирую завистливые взгляды своих менее везучих соседей. Миссис Хейр приветливо раскланялась с четой Штраусов и со спокой-ным презрением повернулась спиной к мистеру Роджерсону, который смотрел на меня так, что даже мне, воспитанной в свободном двадцать первом веке, стало неловко. Чест-ное слово на миг мне показалось, что моё платье вспыхнет и горсткой пепла осядет на блестящий пол, оставив меня в костюме прародительницы Евы, то есть нагишом!
- Ад и преисподняя, - прогремел рядом со мной чей-то бас. – Миссис Хейр, Вы просто обязаны представить меня это дивной нимфе!
- Что-то не припомню, чтобы я была чем-то обязана Вам, мистер Гейдлер, - светским тоном произнесла Диана, холодно глядя на стоящего рядом со мной мужчину.
Я перевела взгляд на собеседника миссис Хейр, и внутри меня словно всё заледенело. Нет, внешне мужчина был довольно красив, только в его взгляде мне упорно мерещилась вместо восхищения холодная жестокость. Я была твёрдо уверена, что этот человек легко и без всяких колебаний, если ему так будет выгоднее, пойдёт и по головам. Не дай бог такому на пути встать.
- Георг Гейдлер, - произнёс мужчина, жестом законного владельца беря меня за руку и поднося её к губам.
Меня передёрнуло от отвращения, и я поспешно выдернула руку из его цепкой лапы, едва удерживаясь от желания вытереть свою ладонь о платье. Вот привязался, проклятый, как бы его отбрить, чтобы при этом самой уцелеть?
- Мистер Гейдлер, - голос Дианы звучал холоднее вод окружающего нас океана. – Ва-ше присутствие пугает мою подругу, а потому я прошу Вас удалиться. Иначе я буду вы-нуждена просить о помощи.
- Не знал, что Ваша подруга настолько робка, что её пугают настоящие мужчины, - фыркнул Георг, не отводя от меня своего властного жёсткого взгляда.
- Оставьте её, сэр, - шагнул мне на защиту худенький юноша, почти мальчик, в доро-гом костюме. – Разве Вы не видите, что Ваше общество неприятно леди?
- Эндрю, - усмехнувшись одним уголком рта, крикнул мистер Гейдлер крепкому при-земистому мужчине, чью чёрную бороду изрядно выбелила седина. – Ты так и не научил своего сына молчать в присутствии старших?
- Томас, - укоризненно произнёс мужчина, покачивая головой и старательно не глядя на меня.
- Но папа… - дрожащим фальцетом пискнул мальчуган, которому отчаянно хотелось совершить настоящий мужской поступок.
Отец не стал его даже слушать, просто взял под руку и увёл подальше от грозного мистера Гейдлера. Я почувствовала себя преданной. Ну ничего себе благородные джент-льмены! Бросили даму одни с этим… бандитом! Тоже мне, благородные джентльмены!
- Георг, - на мою талию властно легла чья-то рука. – Эта леди со мной.
Твёрдо помня из уроков анатомии, что руки сами по себе говорить не могут, я тороп-ливо оглянулась и не удержалась от облегчённой улыбки. Рядом со мной, довольно уве-ренно обнимая меня за талию, стоял среднего роста молодой человек с огромными се-рыми глазами и золотистыми локонами, прихотливо спадающими ему на плечи. Ком-плекцией мой неожиданный заступник изрядно уступал наглому мистеру Гейдлеру, но держался очень уверенно.
- Неужели Вы предпочитаете детей настоящим мужчинам? – процедил Георг, с изы-сканно-презрительной гримасой.
- Да, - дерзко ответила я, мысленно пожелал этому громиле провалиться в преиспод-нюю и там остаться. – Если все настоящие мужчины похожи на Вас.
Ой, кажется, последняя фраза была явно лишней. Мужчина побагровел лицом и стал стискивать кулак. Неужели он ударит меня в присутствии стольких мужчин?
- Пошли, дорогая, - промурлыкал мой спаситель, уверенно увлекая меня прочь от разъярённого мужчины. - Перси сможет его успокоить. Верно, Перси?
Как оказалось, мой рыцарь был уже не один. В разгар ссоры подошёл ещё один муж-чина (боже, да сколько их!), тот самый, с которым я часто сталкивалась вчера. На слова моего спасителя он так равнодушно пожал плечами, что я невольно усомнилась, а слы-шал и он их вообще?
К моему искреннему облегчению, опасения оказались напрасны. Мы спокойно поки-нули ресторан, и никто не гнался за нами, даже неслышно было проклятий, вполне ожи-даемых от такого мужлана, как мистер Гейдлер. Оказавшись в безопасности, миссис Хейр схватила моего спасителя за руку и крепко пожала её.
- Сэр, - голос Дианы заметно подрагивал, в глазах женщины я заметила нечто удиви-тельно похожее на слёзы. – Даже не знаю, как Вас благодарить. Вы спасли нас.
- Не стоит, - пожал плечами незнакомец, буквально купаясь в выпавших на его долю похвалах. – Лучшей благодарностью для меня будет возможность свести знакомство со столь очаровательными дамами.
Диана кокетливо хихикнула (эй, у кого-то муж Аполлон!) и изящным жестом протянув руку, нежно проворковала:
- Миссис Хейр, но Вы, как мой друг и спаситель, можете называть меня просто Диана. А это моя наперсница мисс Кассандра Мэнор.
- Чарльз Макгранд, - Чарльз галантно поцеловал руку миссис Хейр, а потом нежно взял и поднёс к губам мою. – Такие прекрасные дамы могут называть меня просто Чарльзом. А сейчас, когда мы покончили со знакомством и должным образом представлены друг другу, могу ли я предложить Вам свою скромную кандидатуру в качестве спутника на обед?
По поводу скромности Чарльза я сильно сомневалась, но он точно был лучше того жуткого громилы, а потому я улыбнулась и прощебетала, чувствуя себя немного кокет-кой и много дурочкой, что буду просто счастлива находиться в компании мистера Мак-гранда. От моих слов Чарльз притворно содрогнулся и молитвенно сложил руки:
- Мисс Кассандра, я истово молю Вас никогда не называть меня мистером Макграндом. Я сразу вспоминаю своего отца и старшего брата и начинаю остро ощущать собственную неполноценность.
Скажите пожалуйста, какие мы нежные! Мысленно я скорчила пренебрежительную гримаску, но внешне своих чувств, искренне надеюсь, не проявила.
- Что же Вы натворили на этот раз, Чарльз? – не удержалась от вопроса Диана.
Я удивлённо посмотрела на неё, но женщина только качнула головой, откладывая объ-яснения на потом.
- О, повесть моя печальна и поистине заслуживает сострадания, - нарочито вздохнув, пафосно произнёс Чарльз. – Год назад я уехал из нашего родового гнезда в Америке в старушку Европу, чтобы стать вольным художником. Мою творческую ранимую душу тяготили многочисленные условности нашей семьи, душа жаждала свободы («А то, что ниже пояса, приключений», - мысленно хмыкнула я). Целый год я жил, наслаждаясь ка-ждым мгновением, ни в чём себе не отказывая, пока однажды, словно чёрный ворон с небес на меня не обрушился мой старший брат. Перси привёз письмо от отца, скорее даже приказ немедленно вернуться в Америку. Я пробовал молить брата о том, чтобы он оставил меня в Европе, но он был непреклонен. Всё, чего я смог он него добиться, так это согласия на возвращение в Америку на этом плавучем дворце.
«Так из-за этого надутого павлина его старший брат жизнью рискует? – мысленно ах-нула я, даже споткнувшись от неожиданности. – Какая знакомая история…»
Я пыталась поймать ускользающую мысль за хвостик, но она уходила от меня, словно рыба на глубину от незадачливого рыбака.
- Не стоит печалиться, Чарльз, - миссис Хейр похлопала юношу по руке. – Я немного знакома с Вашей матушкой, она просто без ума от Вас. Она сумеет укрыть Вас от отцов-ского гнева.
- Отец с матерью отправились в Фиум, в Средиземном море, я оставлен на Персиваля, - Чарльз поёжился.
Сильно подозреваю, что старший брат для Чарльза является даже большим авторите-том, чем отец. Проклятие, да где же я могла слышать про двух братьев, старшего, надеж-ду и опору семьи и младшего, маминого любимца?!
- Дамы, прошу! – Чарльз ввёл нас в роскошный ресторан, украшенный в духе правле-ния Якова Первого. – Томми, всего самого лучшего для меня с моими очаровательными спутницами!
Симпатичный стюард (или как их там на кораблях называют?) понятливо кивнул и проворно бросился исполнять заказ.
- Милая моя, - всплеснула руками Диана. – Со всеми этими волнениями я совершенно забыла попросить Люси поговорить с подругой!
- А кто такая Люси? – моментально заинтересовался Чарльз.
Всё понятно, бабник классический, одна штука. Ну почему на этом роскошном лайне-ре, где как с пеной у рта утверждала Фрэнки, собрался цвет нации, мне категорически не везёт на мужчин! Единственные мужчины, которые мне помогли, были безусый маль-чишка и этот смазливый красавчик, заботящийся о внешности, наверное, даже больше меня самой! Правда, Чарльз скорее окончательно разозлил того мерзкого типа, оставив своего брата улаживать конфликт. Ой, мамочки, а что если тот мерзавец брату Чарльза все кости переломает?!
- Чарльз, - я так стремительно повернулась, что один локончик даже задел юношу по лицу. – А Вашему брату никакая опасность не угрожает? Мы оставили его одного, может быть, есть резон обратиться за помощью?
На лице Чарльза отразилось полное непонимание того, что я говорю.
- Поздновато вспомнили, мисс, - здоровяк в дорогом костюме удивительно бесшумно подошёл к нашему столику и мрачно кивнул своему брату. – Пошли в номер.
- Но… - попробовал спорить Чарльз, однако его брат явно не был склонен к продол-жительным дискуссиям.
Одного повелительного взгляда хватило, чтобы Чарльз побитой собачонкой вышел из-за стола и неохотно, нога за ногу, поплёлся за своим братом. Нет, если ТАКИЕ мужчины составляли цвет британской нации, я даже рада, что они погибли! Наглые, самоуверенные типы, мнящие себя центрами вселенной! Я раздражённо фыркнула, вонзив вилку в салат с таким видом, словно пронзала кого-то копьём.
После обеда миссис Хейр отвела меня в свою каюту и настояла на том, чтобы я попро-бовала её «неповторимого чая, привезённого из самой Индии». Огорчать женщину отка-зом мне не хотелось, сил что-то делать и куда-то бежать тоже не было, а потому я охотно согласилась выпить чашечку чая, пока похожая на пугливую мышку горничная миссис Хейр сходит в третий класс и приведёт мне свою подругу. Возможно у меня испорченный вкус, но чай из самой Индии удивительно походил на веник, замоченный в кипятке с непонятной целью. Пах этот веникоподобный чай, как ни странно, летним лугом. Я му-жественно выпила чашечку этого горячего зелья, искренне надеясь, что рога и копыта у меня от него не вырастут и решительно отказалась от повторения процедуры, когда в каюту вошла Люси в сопровождении синеглазой пышногрудой блондинки. Не знаю, чем планировала эта красотка заняться в Америке, но о её профессии в Европе догадаться было нетрудно. Нет, девушка вела себя очень скромно, держала, как говорится, очи долу, но вся её фигура не просто говорила, а кричала о самом безудержном животном сексе.
- Вот милочка та девушка, о которой я Вам говорила, - миссис Хейр окинула девушку внимательным взглядом и выразительно хмыкнула. – Хотя, знаете, я слышала как мистер Исмей сказал капитану… Нет, точнее, капитан сказал мистеру Исмею, что мы будем в Нью-Йорке самое большее через четыре дня. А нанимать горничную на такой короткий срок, пожалуй, всё-таки не стоит. Я уверена, Люси прекрасно Вам поможет. Верно, моя милая?
Тон, каким был задан вопрос, не подразумевал никакого иного ответа кроме положи-тельного, а потому, хотелось Люси или нет, но она согласилась со своей хозяйкой. Диана приказала горничной проводить подругу обратно, и девушки быстро покинули каюту. Как стало известно позднее, спускаясь по широкой лестнице первого класса девушки по-пались на глаза Чарльзу, который оказался в прямом смысле слова сражён прелестями синеглазой красотки и под каким-то вымышленным предлогом заманил красотку к себе в номер. Можете считать меня мерзкой сплетницей, но я твёрдо уверена, что синеглазая блондиночка не сильно и сопротивлялась предложению симпатичного господина из пер-вого класса посетить его номер. И она уж точно знала, ЗАЧЕМ этот господин приглашает её к себе.
Миссис Хейр оказалась настолько приятной собеседницей, что время в её компании летело незаметно. Тем более что к нам неожиданно пришли гости. Тот самый мужчина, что не дал своему сыну заступиться за меня перед мистером Гейдлером, прислал сначала с посыльным букет цветов и записку, в которой нижайше просил простить его, а потом и сам нанёс визит. Его сын, словно тень (скорее, верный пёс) повсюду сопровождал своего отца, совершенно теряясь на его фоне. Бедный мальчик, получится ли у него хоть когда-нибудь выйти из тени? Первые несколько минут, когда гости только представились и ещё раз, уже лично и официально, принесли нам свои извинения, в каюте повисла на-пряжённая тишина. Каждый из присутствующих лихорадочно подыскивал темы для бе-седы, которые были бы интересны для остальных и не затрагивали бы ничьих чувств. Но потом Диана вскользь обронила какое-то замечание по поводу размеров «Титаника», ко-торый, как ей кажется ничуть не превосходит «Мавританию». Наш гость, мистер Эндрю Агарп, авторитетно заявил, что «Титаник» своими размерами в несколько раз превосхо-дит не только «Мавританию», но и любое другое судно, а потом поинтересовался у мис-сис Хейр, как часто ей приходится путешествовать. С этого и начался непринуждённый разговор, который мы продолжили в ресторане за ужином. За время всего разговора То-мас только один раз сам обратился ко мне, выразив удивление по поводу отсутствия в нашей компании за ужином мистера Чарльза Макгранда, и даже вызвался сходить за ним. Мы с Дианой обменялись выразительными взглядами, одновременно вспомнив о синеглазой красотке, и сказали, что мистер Чарльз ужинает в компании своего старшего брата. В следующие несколько минут я поняла, почему простота хуже воровства, причём гораздо хуже. Увидев за ближайшим к нам столиком мистера Персиваля Макгранда (нужно быть слепым, чтобы не заметить его огромную фигуру) Томас поинтересовался, когда подойдёт Чарльз, поскольку у него, Томаса, есть для Чарльза важный разговор. Старший Макгранд спокойно сложил салфетку, поднялся из-за стола и сказал, что раз его братца нет в нашей компании, то он сейчас сходит к нему в номер и приведёт его сюда. Ой-ёй, кажется, вопреки истории «Титаник» затонет на два дня раньше. И не из-за айс-берга… Как позднее рассказала горничная Люси, Перси решительно подошёл к каюте своего брата и, даже не постучавшись, распахнул дверь и вошёл внутрь. Что было дальше горничная, естественно, не видела, но грохот мебели и разъярённый рёв старшего Макгранда слышала очень хорошо. Потом из каюты поспешно выпорхнула растрёпанная синеглазая блондинка, чья одежда была в полном беспорядке, а некоторые детали туалета и вовсе отсутствовали, следом за блондинкой вылетел Чарльз, чьё левое ухо пламенело в полумраке коридора и отличалось по размерам от правого, и самым последним, с видом победителя и безукоризненно аккуратном костюме величественно вышел Перси. В коридоре братья Макгранд продолжили выяснение отношений, перейдя на грозное ры-чание, которое было очень хорошо слышно (особенно, если стоять за дверью каюты, прижавшись к двери ухом). Чарльз шипел, что ему надоело, что с ним вечно нянчатся, а Перси рычал, что пока братец не перестанет таскать к себе всяких… (в этом месте гор-ничная краснела, бледнела и смущённо тянула себя за передничек) с него глаз не спустят. Дальше Чарльз надменно заявил, что он уже совершеннолетний, а значит, вправе сам строить свою жизнь, в том числе и личную, на что Персиваль уже вполне спокойно зая-вил, что будет считать брата взрослым тогда, и только тогда, когда тот начнёт приносить пользу семье и жить на свой собственный доход. До тех пор Чарльзу предстоит смирить-ся с опекой со стороны брата и направиться на ужин в ресторан, где его ждёт разговор с Томасом Агарпом.
- Этому-то чего от меня надо? – мрачно буркнул Чарльз, пытаясь волосами закрыть горящее от оплеухи старшего брата ухо.
- Вот сам у него и спросишь, - раздражённо фыркнул Перси.
Младший брат всегда вызывал у него глухую ревность, вот ведь, маменькин любимчик, но только сегодня Перси сорвался и ударил его. Не потому, что Чарльз резвился в постели с пышногрудой девкой, а потому, что непутёвый братец променял честную де-вушку (я так порадовалась за себя, когда узнала!) на какую-то разгульную девицу.
Когда братья Макгранд появились в ресторане, наш ужин уже подходил к концу. Мы собирались в салон первого класса, чтобы послушать корабельный оркестр и немного потанцевать. Я честно предупредила миссис Хейр, что в танцах я ей компанию составить не смогу, танцевать я не умею. Женщина пыталась меня переубедить, но я стояла на сво-ём. Нет, нет и нет, никаких танцев! Я не стану позориться на глазах у пассажиров (ну и что, что большинству пассажиров жить осталось два дня, такое издевательство над при-родой, как мои танцевальные па, они до самой смерти не забудут). Когда закончился концерт, мистер Эндрю с сыном проводили нас до каюты и пожелали самых сладких снов. Не успела я с наслаждением снять туфли (проклятые каблуки, кто их только выду-мал!), как в дверь ко мне постучалась Люси и предложила помочь мне приготовиться ко сну.
- Ах да, совсем забыла, Вам письмо мисс, - горничная протянула мне белоснежный конверт, который я с лёгким удивлением взяла в руки.
Интересно, и кто мне может писать? Нетерпеливо вскрыв письмо, я взяла в руки тон-кий, приторно пахнущий чем-то сладким, листок бумаги. Почерк был мне незнаком, но содержание быстро расставило всё по своим местам. Письмо гласило: «Милая девочка, Зевс закатил мне сцену ревности, а потому навестить тебя сегодня я не могу. Поздравляю, ты опять привлекла внимание Агамемнона, надеюсь, ты быстро догадалась, что это именно он носит гордое имя Георга Гейдлера. А как тебе Ахилл с Патроклом? Наш бра-вый герой окончательно превратил Патрокла в тень, верно? Под стенами Трои твой суп-руг оказал мальчику честь, убив его до того, как в памяти всех Патрокл окончательно слился со своим старшим другом. Париса, я полагаю, ты тоже сразу узнала, он ни капли не поменялся. А раз ты узнала Париса, найти Гектора для тебя труда не составит. У вас есть целых два дня до катастрофы, которые вы можете провести в объятиях друг друга. А можете и не провести, всё зависит только от тебя».
Листок белоснежной снежинкой выпал из моих ослабевших рук и упал на ковёр, чтобы через несколько мгновений растаять, оставив после себя только тонкий аромат каких-то пряных трав. Растаял и конверт, а беззаботно щебечущая Люси, похоже, начисто забыла о том, что принесла мне таинственное письмо.
Глава седьмая
Я еле дождалась, когда Люси закончит переодевать и причёсывать меня ко сну. Мне физически необходимо было остаться одной и как следует всё обдумать. Неужели тот мужчина, что два дня подряд сталкивался со мной (в прямом смысле слова сталкивался!) и есть Гектор? Но почему я не узнала его, почему не почувствовала? Неужели моя лю-бовь не пережила испытания временем и разлукой и исчезла? А может быть, я влюблена не в конкретного живого человека, а героический образ? И что мне теперь делать? Я должна его увидеть! Немедленно, прямо сейчас! Я вскочила, готовая бежать туда, не знаю куда, на встречу с Гектором, но увидела, что на часах уже второй час ночи и замер-ла в нерешительности. Сердце кричало и рвалось к нему, снова увидеть любимые глаза, и как это я за целых два дня ни разу не заглянула в глаза Перси, оказаться в его объятиях; но разум твердил, что сейчас слишком поздний час для визитов, и даже в просвещённом или распущенном, кому как больше нравится, двадцать первом веке такое время считает-ся неприличным для визитов девушки к молодому человеку. Снова и снова и я подходила к порогу, бралась за ручку двери и отступала под лавиной страхов и сомнений. А вдруг он меня не вспомнит? А вдруг будет не рад? А что, если у него жена, и он счастлив в браке с другой женщиной? От этой мысли сердце обрывалось куда-то вниз, грудь прон-зала такая боль, что хотелось кричать. Господи Боже, да что же мне делать?! Сон не шёл ко мне, до сна ли тут, а я упорно не могла заставить себя пойти к Гектору. Вернее, к Пер-си. Перси Макгранду, как его теперь зовут. Даже так любимые мной дыхательные уп-ражнения не дали желанного результата, я не успокоилась, только довела себя до силь-ного головокружения. Бесконечные вопросы и сомнения метались вокруг меня, словно я стояла в центре дьявольской карусели. Собственная каюту показалась мне тесной и душ-ной, я схватила плащ и буквально вылетела из неё. На палубе мне стало легче, я жадно втягивала морозный солёный воздух, каждой клеточкой тела возрождаясь из пепла со-мнений. Завтра (точнее, уже сегодня, время глубоко за полночь) я попрошу Чарльза представить меня его старшему брату. Конечно Чарли не очень обрадуется моей просьбе, может даже спросить, зачем мне это надо, и тогда я скажу… Додумать я не успела. Сту-пеньки начались почему-то гораздо раньше, чем я ожидала, а потому совсем не светски взвизгнув, я полетела вниз. Почти полетела. В самый последний момент меня ухватила за воротник плаща чья-то сильная рука и грубоватый голос буркнул:
- Осторожнее, мисс.
- Благодарю, - пролепетала я, с трудом принимая вертикальное положение. Страшно хотелось упасть в обморок, но у меня были опасения, что тогда мой спаситель просто пе-решагнёт через меня и отправится по своим делам.
- Не за что, - буркнул мужчина, выходя на залитый лунным светом пятачок.
- Перси, - ахнула я, категорически отказываясь верить своим глазам.
Да, прямо напротив меня, весь в неясном свете луны стоял тот, о ком я не переставая думала на протяжении многих часов! Мощный, кажется, Гектором он был поизящнее, с копной жёстких на вид русых волос, мужчина выглядел настолько опасным, что его легко можно было представить на большой дороге. Только глаза остались прежними, карие, с дрожащими в глубине тёплыми искорками.
- Мы знакомы? – заинтересованно спросил Перси, не отводя от меня внимательного взгляда.
Я замешкалась с ответом, не зная, что ему сказать. Врать не хотелось категорически, а правда настолько невероятна, что поверить ей практически невозможно.
- Ах, да, - Перси чуточку нахмурился (ой, а вот эту усталую морщинку я очень даже хорошо помню!). – Вы та девушка из ресторана, которой навязывал своё общество мис-тер Гейдлер.
- И которую Вы спасли, - согласно кивнула я.
Перси, откровенно смутившись, буркнул что-то вроде: «Скажете тоже» и попытался скрыться, но я окликнула его:
- Постой…те.
Он послушно замер, в темноте, луна милосердно спряталась за облаками, спасибо ей огромное, хоть не видно, как у меня щёки пылают, было слышно его тяжёлое дыхание. Я набрала в грудь побольше воздуха и выпалила прежде, чем разум успел включить внут-ренний блокиратор:
- Мне было бы очень приятно вместе с Вами завтра, сегодня, позавтракать!
Мдя, фраза получилась какая-то двусмысленная. Совместный завтрак предполагает, много чего предполагает, но это ведь начало двадцатого века, люди ещё не такие по-шлые… надеюсь.
- Если Вы не возражаете, - голос Перси был хриплым (волнуется? А может, оборони господь, простудился?). – Если Вы не возражаете, я зайду за Вами часов в восемь. Мы немного прогуляемся, а потом позавтракаем.
- У меня каюта 25 А, - торопливо зачастила я. – Я буду ждать!
- До встречи, - прошептал Перси, и на краткий миг мою замёрзшую ладонь обжёг его горячий поцелуй.
Звук удаляющихся шагов возвестил о том, что я осталась одна, а значит, никто кроме любопытно выглянувшей из-за облаков луны меня не видел. Я счастливо рассмеялась и закружилась по палубе, широко распахнув руки и мечтая в данный момент обнять весь мир. Моя эйфория длилась ровно до того момента, пока я на одном из витков чуть не врезалась в офицера, возвращавшегося, очевидно, с вахты к себе в каюту. Офицер был молод, темноволос и хорош собой. Я широко и немного смущённо улыбнулась ему, а он галантно поклонился и с изысканной вежливостью произнёс:
- Доброй ночи, мисс.
- И Вам! – расплылась в улыбке я, заметив за внешней невозмутимостью манер маль-чишеский задор, а в глубине тёмных глаз лукавых чёртиков.
Офицер ещё раз поклонился и ушёл, я тоже направилась к себе. Любовь любовью, но на палубе становилось прохладно.
Из сладкого сна меня вырвал настойчивый стук в дверь. Я с ужасом подпрыгнула на кровати, решив, что проспала всё на свете, и Перси уже пришёл, чтобы пригласить меня на прогулку. Уффф, часы на каминной полке показывали только половину седьмого. И кому приспичило будить меня в такую рань? Сдавленно шипя сквозь зубы, я кое как до-плелась до двери и широко распахнула её. На пороге стояла Люси, которая при виде меня сделала книксен и торопливо защебетала:
- Миссис Хейр сказала, что сегодняшнее утро просто создано для прогулки по палубе и приказала мне немедленно отправиться к Вам, чтобы одеть и причесать Вас.
Честно говоря, я сама могу за собой поухаживать, но ставить девушку в неловкое по-ложение и огорчать милейшую миссис Хейр мне не хотелось. Тем более что сегодня мне позарез нужна была помощь в выборе наряда и причёски. В восемь часов придёт Перси, мне нужно быть просто неотразимой! Мы с горничной самым тщательным образом пере-тряхнули весь мой гардероб, но ни один из нарядов мне не нравился. Золотисто-коричневое платье мне очень нравилось, но горничная категорически заявила, что не принято дважды появляться в одном туалете. Платье глубокого хвойного цвета было ши-роко мне в талии, а жёлтое делало похожей на цыплёнка. Нежно-лиловое бледнило кожу, а бирюзовое было с таким шлейфом, что в нём невозможно было ходить.
- Мисс, - прошептала горничная видя моё отчаяние. – Давайте попробуем хвойного цвета, я очень ловко ушью его в талии, даже заметно не будет!
Я метнула взгляд на каминную полку и застонала, до встречи оставалось всего полчаса, а мне ещё платье ушивать и причёску делать!
- Мисс? – окликнула меня Люси, ожидая моего ответа.
- Ладно, - решительно махнула я рукой. – Пусть будет хвойное. Главное побыстрее, я опаздываю.
Горничная Дианы оказалось самым настоящим чудом, поскольку не прошло и получа-са, как я уже была одета и даже причёсана. По причине дефицита времени мы решили не делать причёски, Люси просто расчесала мне волосы и перехватила их лентой в тон пла-тью.
- Готово, мисс, - провозгласила девушка в тот самый миг, как в дверь каюты вежливо постучали.
- Иду, иду! – крикнула я, бросив отчаянный взгляд по сторонам. В каюте царил раз-гром, словно попала бомба и разворошила всё вокруг.
- Идите, мисс, - торопливо прошептала Люси, распахивая передо мной дверь. – Я всё приберу и подготовлю Вам платье на вечер.
- Ты чудо, - шепнула я одними губами, величественно выплывая из каюты.
В коридоре миссис Хейр весело щебетала с обоими братьями Макграндами. Как мне рассказали позже, этой встрече предшествовала забавная сцена в каюте Перси. Рано ут-ром Чарльз заглянул к своему брату и застал у него в каюте полный разгром, а его самого в состоянии отчаянного бешенства.
- У тебя тут чего? – ахнул Чарли, профессиональным взглядом художника окидывая живописные развалины одежды.
- У меня нет ни одного приличного костюма! – выпалил Перси, истинным воплощени-ем скорби застыв посреди каюты.
- С каких это пор тебя интересует одежда? – фыркнул Чарли, осторожно освобождая кресло от высыпавшихся на него булавок для галстука. – Ты же сам всегда говорил, что не одежда красит человека, а характер.
- Говорил! – Перси смахнул с каминной полки россыпь шейных платков. – А сегодня понял, что у меня нет ни одного приличного костюма!
- Одень неприличный, - фыркнул Чарли.
Старший брат метнул на него такой взгляд, что Чарли предпочёл вскочить с кресла и загородиться им, как щитом.
- Ладно, отрадно видеть, что твой внезапный интерес к моде не сопровождается более глубокими изменениями. Появлением чувства юмора, например, - примиряюще поднял руки Чарли.
- У меня есть чувство юмора, - обиженно насупился Перси.
Младший брат выразительно крякнул, но спорить не стал (себе дороже), только поднял тёмно-коричневый костюм и молча протянул его брату. Перси воззрился на костюм с таким видом, словно это была купчая на покупку его бессмертной души с подписью са-мого Люцифера.
- Что это? – трагически прошептал Перси.
Чарльз окинул вещи внимательным взглядом, а потом пожал плечами:
- Хороший вопрос. Знаешь, больше всего это похоже на костюм. Хороший костюм тёмно-коричневого цвета.
- Я в нём стариком выгляжу! – крикнул Перси, с досадой отшвыривая костюм прочь.
Чарльз философски проследил траекторию падения вещей (штаны оказались менее полётопригодными, а сюртук кружился в воздухе очень изящно), а потом подхватил с пола ещё один костюм, на этот раз светло-серый.
- А в этом я толстый, - буркнул Перси, окидывая пристальным взглядом в зеркале свою мощную фигуру.
Чарли мученически вздохнул, но предпринял ещё одну попытку одеть своего неожи-данно (с какого бы, интересно знать, перепуга?) раскапризничавшегося брата, протянув ему зелёный костюм:
- Может, тогда этот?
- У меня от него лицо становится зелёным, - протянул Перси, подозрительно глядя на протянутый ему костюм.
- Всё! Хватит! – рявкнул Чарли, швыряя в брата отвергнутый им зелёный костюм. – Моё терпение лопнуло. Или ты немедленно напяливаешь этот костюм, или идёшь на прогулку голым!
- Не ори на меня, - огрызнулся Перси, налету подхватывая брошенные ему вещи. – Этот костюм мне не идёт, носить я его не буду.
- Да тебе ни один костюм не идёт! – взвыл Чарли, хватаясь за голову. – Ещё вчера днём гардероб устраивал, а сегодня утром он не идёт! Что эти костюмы за ночь испортились что ли?!!
- Я на прогулку иду, - тихо прошептал Персиваль и совсем тихо добавил. – С дамой…
- Так бы сразу и сказал, - примирительно буркнул Чарли, внимательным взглядом оки-дывая сначала фигуру брата, а потом царящий в каюте разгром.
Воображение художника помогло Чарли понять, какой костюм лучше всего подойдёт его брату, а зоркие глаза моментально нашарили нужные вещи в куче-мала на полу и об-становке каюты. Ловко нагнувшись, Чарли быстро подхватил тёмно-синий костюм, си-ротливо лежащий под другими отвергнутыми, и протянул брату:
- На, этот точно подойдёт.
Перси с сомнением взял протянутый братом наряд и скептически повертел его в руках. Цвет костюма ему понравился сразу же, тёмно-синий, без излишних декораций, только слегка расшитый по рукавам и вороту серебряной нитью.
- Отвернись, - приказал Перси, стягивая через голову широкую белую рубаху, которую он всегда брал с собой в поездки и с удовольствием носил дома.
- Надо же, какие мы нежные, - фыркнул Чарли, торопливо уклоняясь от пущенной ему в грудь рубахи.
Перси быстро натянул на себя костюм и придирчиво посмотрел на себя в зеркало. Придраться было не к чему, костюм сидел, словно влитой, выгодно подчёркивая разви-тую («Слишком развитую, - поморщился Перси. – Словно чернорабочим всю жизнь про-служил!») мускулатуру.
- Братишка, - присвистнул Чарли, с нескрываемым восхищением глядя на брата. – Я не знаю, кто она, но она точно будет у твоих ног!
- Скажешь тоже, - буркнул явно польщённый Перси, решительно покидая каюту.
Чарли, беззаботно насвистывая какой-то модный мотивчик, направился следом за ним.
На прогулке мы незаметно поделились на пары: миссис Хейр и Чарли шли впереди, беззаботно щебеча обо всём на свете, а мы с Перси шагали сзади, мучительно придумы-вая темы для разговоров. Неожиданная робость связывала наши языки (мой так уж точ-но!) посильнее наркоза, тишина тяготила, а светская болтовня раздражала.
- Братец, - повернулся к Перси Чарльз, когда мы проходили мимо шлюпок. – Как на твой профессиональный взгляд, эти забавные штучки нам вообще нужны?
- От наличия этих, как ты выразился, забавных штучек, зависят жизни нескольких сотен человек, - фыркнул Перси. – Ни один капитан не имеет права выйти в море без дос-таточного комплекта спасательных средств.
- Но разве «Титаник» не является непотопляемым? – притворно изумилась Диана.
Я заметила, как они с Чарли обменялись быстрыми взглядами, довольные, что наконец-то разговорили угрюмого спутника.
- «Титаник», вне всякого сомнения, обладает превосходной системой защиты, - уклон-чиво ответил Перси. – Водонепроницаемые переборки, количество шлюпок, даже боль-шее, чем предусмотрено по уставу…
- Но количество мест в шлюпках всё равно недостаточно для того, чтобы вместить всех пассажиров и членов команды, разве не так? – вмешалась в разговор я.
Ответ мне был не нужен, к сожалению, я его даже слишком хорошо знала, но мне нра-вилось наблюдать за тем, как озарялось глубинным светом лицо Перси, когда он говорил о том, что его по-настоящему интересовало.
- Совершенно верно, мисс, - кивнул Перси, впервые с начала нашей прогулки посмот-ревший мне в глаза. – Правила торгового флота Британии не предусмотрены для гигант-ских лайнеров наподобие «Титаника» или его брата близнеца «Олимпика».
- Значит, пришло время перемен, - беззаботно пожал плечами Чарльз.
- Для того, чтобы эти перемены состоялись должно произойти что-то из ряда вон вы-ходящее, - Перси нахмурился. – Наш отец уже не один год пытается утвердить новые по-ложения в уставе, но пока всё тщетно.
- Ваш отец служит в адмиралтействе? – спросила я.
- Да, у нас вся семья так или иначе связана с морем, - улыбнулся Перси. – Отец служит в адмиралтействе, старшая сестра замужем за капитаном, а я осенью буду сдавать экзамен на звание «Экстра мастер».
- Вы капитан? – изумлённо ахнула я.
Мамочки, я же с детства буквально бредила моряками, а тут вдруг такое совпадение. Хотя совпадение ли?
- Ну да, - Перси смущённо взъерошил волосы на голове. – Только не торгового, а во-енного флота. Сейчас в отпуске… по семейным обстоятельствам.
Перси метнул выразительный взгляд в сторону своего младшего брата, но Чарльз сде-лал вид, что не увидел его, воодушевлённо воскликнув:
- А пойдёмте-ка завтракать!
Миссис Хейр охотно поддержала предложение позавтракать, я также не стала возра-жать. Мы вошли к кафе «Паризьен», чья открытая веранда, залитая лучами солнца, вы-глядела удивительно ярко и празднично.
- О чём задумалась, моя милая? – обратилась ко мне Диана, когда приятно улыбаю-щийся стюард принял наш заказ.
- Океан очень красивый, - я восхищённо обвела глазами безбрежные зелёные волны.
- Да, я тоже не устаю любоваться его красотой, - согласно кивнул Перси. – Хотя за столько лет мог бы уже и привыкнуть.
- Вы давно во флоте? – я с интересом посмотрела на Перси.
Как это, оказывается, интересно, снова знакомиться с известным тебе ранее человеком, открывать для себя новые грани его «Я»! Сейчас я понимаю, что Андромахой почти не знала своего Гектора. Меня поставили перед фактом: это троянский царевич, он будет твоим мужем. За время нашей первой встречи мы не перемолвились и словом, Гектор бе-седовал с моим отцом, обсуждал торговые и политические соглашения, а я восхищённо смотрела на него из уголка. Второй раз я увидела Гектора уже на свадьбе. А потом, став его супругой, я часто оставалась одна, ведь мой муж, командир троянской конницы и старший сын царя Приама, часто отлучался из дома. Да и когда Гектор был дома, в Трое, нам не так-то часто выпадала возможность побыть наедине друг с другом. То ко мне прибежит в гости Кассандра или Лаодика, или ещё кто-то из царевен, то Гектора вызовет к себе отец или зайдёт на огонёк семейного очага Эней, или Гален захочет поделиться с моим мужем своими очередными видениями. А потом, когда родился Астионакс, всё наше внимание целиком сосредоточилось на нём. С появлением же в нашей жизни Пари-са, мы и вовсе перестали принадлежать друг другу. Вот так и получилось, что я была за-мужем, а мужа своего почти не знала.
- Я родился на корабле, - улыбнулся Перси. – Мама рассказывала, что в ту ночь был жуткий шторм, на неё практически никто не обращал внимания, отец помогал бороться с непогодой. Только под утро, когда угроза миновала, отец пришёл к матери в каюту и увидел меня.
- А мои родители до последнего надеялись, что у них будет сын, - вздохнула я.
- С девочками проще, - авторитетно заявил Перси (уж ему-то это наверняка известно!). – Мальчишки всё время норовят попасть в какую-нибудь историю, верно, Чарли?
- Золотые слова, - с печальной миной вздохнул Чарли. – Вот, помню, как-то раз моему старшему брату доверили присмотреть за мной, совсем безобидным крохой. Так что Вы думаете? Он, сам толком не умея держаться на воде, потащил меня купаться и чуть не утопил! С тех пор я боюсь воды!
- Ты сам полез в воду, а когда я попытался тебя остановить, закатил жуткую истерику! – искренне возмутился Перси. – А потом мало того, что я, вытаскивая тебя чуть не за-хлебнулся, так ещё и от родителей прилетело за то, что недоглядел за ребёнком!
- Ты ещё вспомни, как тебя из-за меня собака покусала, - буркнул Чарли, отворачива-ясь с видом оскорблённого достоинства.
- Собака? – заинтересовала Диана.
- Чарли полез обниматься с какой-то беспородной и бездомной псиной и довёл её до того, что она рассвирепела и стала на него кидаться, - неохотно ответил Перси. – Тогда он заорал во всё горло, а когда появился я, и пёс переключил своё внимание на меня, он взял и убежал.
- Не забывай, что я младше тебя на целых семь лет, - надул губы Чарли.
- Я помню, - улыбнулся Перси, а я неожиданно поняла, что старший брат искренне любит своего непутёвого младшего братишку.
Любит, несмотря на то, что регулярно попадает из-за него в опасные переделки.
- Продолжим нашу прогулку? – предложила миссис Хейр после завтрака.
И мы продолжили прогулку, посетили тренажёрный зал (Перси и я занимались на тре-нажёре, имитирующем греблю, а Чарли и Диана с нескрываемым удовольствием наблю-дали за нами), сходили в библиотеку, откуда нас с Перси смогли выкурить только через два часа и то после многочисленных стенаний Чарли, что он обречён на голодную смерть в самом расцвете лет. Оказывается, на многие вещи мы с Перси смотрим одинаково. Мы оба считаем, что нужно повышать уровень образования, что нужно предоставить жен-щинам больше свобод (Перси склонялся к предоставлению свобод материального плана, а я настаивала на том, что нужно дать женщинам равные с мужчинами права).
- Политика мужское занятие, - Перси поморщился. – Женщине не стоит заниматься ею.
- Согласна, - я решительно кивнула. – Но без права голоса женщина не получит ника-ких других прав! Её будут считать миленькой игрушкой, не способной ни на что серьёз-ное.
- Большинство женщин вполне устраивает такое положение, - Перси с интересом по-смотрел на меня. – Не нужно ничего решать, просто следуешь советам своего мужчины.
- Если мужчина любит тебя и искренне озабочен твоим благополучием, то к его сове-там действительно стоит прислушаться, - я задумчиво накрутила локон на палец. – Но если женщина навязана мужчине? Если он её не любит, более того, мечтает от неё изба-виться?
- Джентльмен никогда не поступит бесчестно по отношению к даме, - нахмурился Перси.
- Неужели?! – не смогла сдержаться я. – Разумеется, если речь идёт о даме из высшего общества, то открыто притеснять и изводить её никто не станет, но что делать девушкам незнатным или небогатым? Закон не спешит вставать на их сторону.
Перси задумался, отвёл глаза. А что он мог возразить? Сказать, что закон равен для всех? Это, к сожалению, миф даже в продвинутом двадцать первом веке.
- Вы правы, - не очень охотно, но всё-таки признал Перси (обожаю мужчин, которые не боятся признать правоту женщины!). – Женщины не могут полагаться только на защиту мужчин. Кажется, грядут большие перемены…
- Фи, Перси, - притворно сморщил нос Чарли, внимательно прислушивавшийся к на-шему разговору. – Разве можно говорить с прекрасной дамой о таких скучных вещах? Женщина должна быть хорошенькой и хватит с неё!
Мы с Перси переглянулись и рассмеялись. Чарли, как всегда, зеркалом отразил обще-ственное мнение.
День был таким насыщенным, что вечером я еле дождалась, когда Люси приготовит меня ко сну, и заснула, кажется, даже раньше, чем голова коснулась подушки. Гера не появлялась, писем не присылала и, честно говоря, меня это даже порадовало.
Глава восьмая
Меня разбудил солнечный лучик, проскользнувший сквозь занавеси окна и весело прыгнувший мне на кровать. Я с улыбкой потянулась, предвкушая ещё один чудесный день. Ещё один чудесный день с Перси! Негромко рассмеявшись, я проворно поднялась с кровати и подошла к гардеробу. Истерика, предшествовавшая первой встрече, прошла, но я всё равно застыла в сомнениях перед роскошными платьями. До встречи с Перси, вопрос: «Что надеть?» никогда не был для меня особенно актуальным. Я предпочитала удобные и практичные вещи, но сейчас мне отчаянно хотелось выглядеть элегантной да-мой, чтобы Перси гордился мной. Перси… Память услужливо нарисовала его тёплые ка-рие глаза, мощную фигуру. С небес любви меня ринул на землю стук в дверь. Я удив-лённо посмотрела на часы на каминной полке и хлопнула себя по лбу. Ну конечно, это же Люси пришла! Я широко распахнула дверь и с удивлением воззрилась на стоящую на пороге грудастую синеглазую блондинку. А этой-то что здесь надо?!
- Мисс, - торопливо прошептала эта, хм, девушка, видя, что я собираюсь захлопнуть дверь. – Меня прислал к Вам Ваш избранник.
А врать, милая, некрасиво, разве тебе об этом в детстве не говорили?
- Вы ошиблись, милочка, - высокомерно ответила я. – Я представления не имею, о ком вы говорите.
Что, съела?! В синих глазах красотки отчётливо мелькнуло беспокойство и растерян-ность, ещё больше укрепив мои подозрения.
- Мисс, - снова зашептала блондинка (вот настырная!), торопливо ставя на порог ногу, чтобы помешать мне захлопнуть дверь. – Я говорю о высоком, крепкого телосложения мужчине с блестящими карими глазами.
Не ошибусь, если предположу, что под это описание подходит примерно двадцать процентов мужчин, находящихся на «Титанике». Пятый помощник капитана Лоу, на-пример.
- А имени своего мой, как вы говорите, избранник вам не сказал? – я говорила снисхо-дительно-высокомерным тоном, хотя сердце помимо воли ёкнуло.
Неужели Перси, и правда, прислал ко мне эту красотку? Ведь узнала же она номер мо-ей каюты… Но откуда Перси может знать подобную девицу? Память услужливо нарисо-вала смеющееся личико Люси, которая сдавленно фыркая от смеха, рассказывала мне, как Перси выкинул из каюты своего брата эту самую синеглазую блондинку! Но ведь не мог же он после этого сделать её поверенной в свои сердечные тайны, да ещё направить ко мне! Нет, совершенно точно, не мог. Для этого Перси слишком умён и благороден. Тогда кто? И, самое главное, зачем?
- Мисс, Ваш избранник ждёт Вас на прогулочной палубе третьего класса, что на палубе С, - трагически зашептала блондинка, нервно оглядываясь по сторонам. – Ему нужно сообщить Вам нечто очень важное, поэтому он и выбрал такое место. Торопитесь, мисс, я Вас провожу!
Ага, спешу и падаю. Я прикусила губу, прикидывая дальнейший план действий. Мож-но, конечно, заорать во всё горло, а когда прибегут стюарды и стюардессы, заявить, что эта девица пыталась меня ограбить. Правда, тогда я не узнаю, кто и зачем её ко мне от-правил. Значит, нужно тянуть время и ждать, пока не придёт Люси. Должна же она когда-то появиться!
- Заходите, - неохотно посторонилась я, пропуская блондинку в каюту. – Моя горнич-ная у подруги, вы поможете мне одеться.
Девица не очень охотно вошла, старательно изображая скромницу. Ага, будем считать, что зависти в твоих синих глазах я не увидела.
- Сначала нужно выбрать платье, - я подвела красотку к своему гардеробу, кусая губу, чтобы не засмеяться при виде чёрной зависти, исказившей лицо блондинки. – Что вы мне посоветуете?
Девушка зачарованно указала на платье тёмно-бордового цвета. Хм, а у малышки есть вкус. Я согласно кивнула, и блондинка трясущимися от зависти и волнения руками сняла платье с вешалки и приложила его к груди. Разумеется, своей. В этот момент меня мол-нией пронзила одна идея, и мне пришлось отвернуться, чтобы скрыть заалевшие от вол-нения щёки.
- А скажи-ка мне, милая, - нарочито небрежно спросила я, самостоятельно снимая светло-зелёное платье (по сравнению с бордовым довольно простенькое, зато изумитель-но сидящее на мне). – Кто тебя ко мне направил? И главное, зачем?
Красотка растерянно посмотрела на меня (голову готова дать на отсечение, она обо мне вообще забыла!), в синих глазах отчётливо плеснул страх.
- Платье будет твоим, - ободряюще и одновременно искушающе улыбнулась я.
Мне показалось, что в хорошенькой головке быстро-быстро защёлкали невидимые счёты. Наконец красотка взвесила все «за» и «против» и равнодушно пожала плечами:
- Его зовут Георг. Он сказал, что Вы предпочли ему смазливого мальчишку и за это за-служиваете наказания.
- Какого? – машинально спросила я.
Красотка опять равнодушно пожала плечами (конечно, не ей наказанием грозят!) и по-хозяйски свернула бордовое платье.
- Ладно, иди, - махнула я рукой, а потом спохватилась. – А тебе-то он ничего не сдела-ет?
- Нет, конечно, - равнодушно ответила девица. – За меня есть кому заступиться.
Блондинка ушла, а я погрузилась в невесёлые раздумья. Так, и что мне теперь делать?
- Прошу прощения, что задержалась, мисс, - прощебетала Люси, торопливо и без при-вычно стука вбегая в каюту. Миссис Хейр сегодня встала позже обычного, а потом я три раза меняла ей причёску!
Я машинально улыбнулась, раздумывая как оградить себя от мести Георга и при этом не навлечь беду ни на кого другого. Ничего путного на ум не шло, а потому и настроение совсем испортилось. Почему так, у распутной блондинки есть защитники, а у меня нет?!
Я шла по палубе, совершенно игнорируя, открывающиеся передо мной красоты. Не до них сейчас.
- Кассандра, - прорвался в мои невесёлые думы родной и любимый голос, а через не-сколько мгновений я почувствовала прикосновение к своей руке тёплой ладони Перси. – Я тебя зову, зову, а ты будто и не слышишь. Что-то случилось?
Как всегда при взгляде в тёплые карие глаза моё настроение резко улучшилось. Я за-метила, что солнце сегодня удивительно лучистое, а простирающийся вокруг нас океан зелёный и безбрежный. А Георг… Да ну его к чёрту! Ничего он мне не сделает, не по-смеет!
- Вы слышали? – крикнул Чарли, торопливо приближаясь к нам. – Эндрю Агарп схва-тился-таки с Георгом Гейдлером, да так, что их еле разняли!
- Из-за чего хоть? – недовольно поморщился Перси.
Я уже поняла, что он терпеть не может драк и ссор (оно и понятно!), предпочитая ула-живать конфликты мирным путём.
- Очевидно, к Георгу не пришла его пассия (он шёл откуда-то из третьего класса), - Чарли буквально захлёбывался от восторга. – Короче, он был и так злой, а тут ему ещё встретился Томас с какой-то девчушкой. Взбешённый Гейдлер толкнул младшего Агарпа так, что тот упал и крепко повредил себе руку. На шум из каюты выскочил старший Агарп и, увидев сына с покалеченной рукой, бросился на Георга. И навалял же он Гейд-леру, пока их не растащили!
- Чарли, - осадил взбудораженного брата Перси. – Это неподходящий разговор для нежных дамских ушек!
Ну почему же? Моё настроение из хорошего стало просто отличным. Так ему, козлу, и надо!
День промчался как один миг, наполненный всевозможными удовольствиями и раз-влечениями. Мы ходили в бассейн, занимались на тренажерах под присмотром строгого инструктора мистера Макколи (с детьми он вёл себя куда мягче!) и даже танцевали! Да-да, Перси учил меня танцевать, и часам к восьми вечера у меня получалось не только кружиться в вальсе, но даже вполне уверенно двигаться в фокстроте. А потом мы ужина-ли в ресторане первого класса, где царили комфорт и безмятежность. Из состояния эйфо-рии, в котором я пребывала весь день, меня выдернуло совершенно, на первый взгляд, невинное замечание миссис Хейр. Женщина поёжилась и, поплотнее завернувшись в шаль, воскликнула:
- Боже, какой холод! Готова поклясться, что к ночи всё совершенно заледенеет!
В меня словно ударила молния. Как я могла забыть! Сегодня четырнадцатое апреля, день гибели «Титаника»! Я стремительно вскочила, опрокинув стул, и опрометью броси-лась из ресторана, сама не зная, куда бегу. На палубе меня догнал Перси и крепко прижал к груди, шепча в мою макушку какие-то успокоительные нежности. В объятиях Перси я быстро успокоилась и даже нашла в себе силы поднять голову, чтобы встретить встревоженный взгляд любимого.
- Всё прошло? – спросил Перси, не спеша выпускать меня из кольца своих надёжных рук.
Я кивнула и даже робко улыбнулась. Действительно, чего я паникую? У меня ещё куча времени в запасе, ведь сейчас максимум девять вечера. Чтобы окончательно успокоиться, я спросила у Перси, который сейчас час. Перси улыбнулся мне и, достав из кармана жилета золотые часы, щёлкнул крышкой и ответил:
- Двадцать три тридцать, надо же, уже почти полночь!
Я словно с размаху кинулась в ледяные воды Атлантики. Двадцать три часа тридцать минут. До крушения оставалось всего девять минут! Что я успею сделать за это время? Ни-че-го. Расширенными от ужаса глазами, в полном ступоре, я смотрела на тёмные воды за бортом. Перси окликнул меня несколько раз, но его голос долетал до меня словно сквозь толщу воды. Изо всех сил напрягая зрение, я смотрела на тёмное, чуть темнее океанских вод пятно, которое стремительно увеличивалось в размерах, неумолимо при-ближаясь к нам.
- Айсберг, - выдохнул Перси, машинально так стискивая меня в объятиях, что я даже вздрогнула от боли.
Тишину ночи разорвал тревожный тройной удар колокола, а мы с Перси в щемящей тревоге смотрели на приближение тёмно-синей ледяной громады.
- Слишком поздно, - выдохнул Перси сквозь судорожно стиснутые зубы. – Слишком поздно заметили и слишком большая скорость, мы не успеем повернуть.
Дорого бы я дала, чтобы опровергнуть эту печальную истину, ведь на первый взгляд казалось, что лайнер благополучно разминулся с айсбергом. Но так казалось только на первый взгляд. Толчок и скрип (о, какими оглушительными они мне показались!) под-твердили, что «Титаник» напоролся на подводный выступ айсберга, и эта ледяная грома-да, словно гигантский консервный нож, вспорола правый борт судна.
- Кажется, нам нужно сказать нашим друзьям, чтобы они одевались потеплее, брали спасательные жилеты и не медля ни секунды поднимались на шлюпочную палубу, - прошептал Перси, неохотно выпуская меня из кольца своих надёжных рук.
Мне показалось, что ледяной воздух стал ещё холоднее, я НЕ СМОГЛА предотвратить катастрофу. Тем не менее, я согласно кивнула, и мы с Перси направились в ресторан. К моему искреннему облегчению, ни миссис Хейр, ни Чарли не стали задавать лишних во-просов, и в скором времени мы разошлись по каютам, условившись встретиться на шлю-почной палубе. Пока я одевалась, мне вспомнился рассказ Фрэнки о печальной участи пассажиров третьего класса, и я вылетела на палубу, готовая спасать этих несчастных.
- Кэсси, ты куда? – Перси крепко взял меня за руку. – Шлюпки здесь.
- Пассажиры, - выдохнула я, машинально цепляясь за его рукав, словно утопающий за соломинку. – Третий класс… Им нужно помочь!
- Я с Вами! – вызвался стоящий неподалёку Томас, чья правая рука покоилась на пере-вязи.
Его отец скривился, но, тем не менее, также предложил свою помощь. Отправился с нами и Чарли, после столкновения «Титаника» с айсбергом ставший серьёзнее и даже взрослее. Мы два раза проводили наверх, на шлюпочную палубу, группы женщин и детей из третьего класса. Каждая минута промедления приближала гибель, а некоторые из дам категорически отказывались покидать своих мужей или братьев. Глупые курицы, спасти своих мужчин они не смогут, только себя обрекают на смерть!
Когда мы вернулись на шлюпочную палубу во второй раз, я с ужасом заметила, как наклонилась палуба.
- Бери миссис Хейр, её горничную, и садись с ними в шлюпку, - приказал Перси, за руку подтаскивая меня к перепуганной женщине, успокаивающей дрожащую горничную.
- А ты? – вцепилась я в руку Перси. – Я тебя не брошу!
- Я сяду в другую шлюпку, - Перси решительно оттолкнул меня, а потом на краткий миг крепко прижал к себе и прошептал. – Будь сильной, девочка, будь сильной и счаст-ливой.
Он решительно отпрянул в сторону и крикнул:
- Позаботься о миссис Хейр!
Теперь я поняла поведение тех женщин, что категорически отказывались спасаться без своих мужчин. А зачем пытаться спасти себя, если тот, кто дороже тебе всех на свете, остаётся на обречённом корабле?! Зачем жить, если всё, что тебе осталось от любимого мужчины, только воспоминания?! Воспоминания настолько острые, что они в клочья рвут душу, и настолько сладкие, что нет никакой возможности отказаться от них. Я была на грани истерики, готова была лечь прямо на покосившуюся палубу и умереть, но меня поддерживали два взгляда. Нежный взгляд Перси, который я чувствовала спиной, и ост-рый и бесконечно усталый взгляд второго помощника капитана Лайтоллера, который протянул мне руку, готовясь помочь сесть в шлюпку. Я не могла и не хотела показать этим двум мужчинам свою слабость, ведь им нужны были моя сила и стойкость (а Лай-толлеру ещё и дисциплинированность). Вытерев слёзы, я кое-как села в шлюпку, чтобы не омрачать последние минуты жизни Перси мыслью о том, что он так и не смог меня спасти…
На краткий миг мне показалось, что Перси ещё может уцелеть. Я услышала, как в на-шей шлюпке кто-то крикнул, что у нас только один моряк, и моё сердце замерло в бе-зумной надежде, когда я заметила спускающегося к нам по канату мужчину. Но это ока-зался не Перси. Перси никогда не бросит своего брата, который даже не умеет плавать. Ад и преисподняя, опять из-за этого избалованного мальчишки гибнет мой любимый мужчина, а мне досталась роль зрителя этой драмы! Наша шлюпка коснулась тёмной, маслянисто поблёскивавшей воды, и проворно заскользила прочь от гибнущего гиганта, которого людское самомнение так опрометчиво окрестило непотопляемым…
Чарли широко распахнутыми глазами смотрел на разворачивавшуюся перед ним ката-строфу. Уже прошёл период, когда всё происходящее казалось дурным сном, исчезла и вера в собственное спасение. Шлюпок на всех не хватает, спасутся только женщины и дети. А остальные? Что будет с теми, кто из последних сил пытается спасти оставшихся на смертельно раненом гиганте женщин и детей, с теми, кто в отчаянии взывает равно-душные небеса о спасении или в угрюмом оцепенении замер у кормовых надстроек? Вот мечется, пытаясь любой ценой попасть в шлюпку Георг Гейдлер, офицеры раз за разом отталкивают его, доводя тем самым до исступления. Вконец обезумев от страха и отчая-ния, Георг прыгает за борт и попадает-таки в шлюпку (едва не раздавив сидящих там женщин и детей). Чарли гадливо передёргивает плечами, такой ценой спасения ему не надо. Гораздо приятнее наблюдать за отцом и сыном Агарп, которые в стильных костю-мах отправляются в свою каюту, приказав стюарду принести туда бутылку виски (опе-шивший стюард послушно выполняет приказ). Эндрю и Томас будут пить виски, фило-софски любуясь водой, медленно затапливающей их каюту. Чарли переводит взгляд на своего старшего брата и впервые в жизни искренне восхищается его спокойной мощной силой. Перси мог спастись, сев в шлюпку как матрос, он мог бы спастись даже сейчас, покинув борт «Титаника» и вплавь добравшись до какой-нибудь из шлюпок. Так почему он не спасается?! Ах да, сам Чарли плавать не умеет…Получается этому совершенному образцу человеческой природы суждено сгинуть в волнах только потому, что его млад-ший брат слабак и неудачник? Маменькин сынок, не способный на настоящий мужской поступок? В мгновение, равное двум ударам сердца спокойно стоящего человека, Чарли принимает взрослое решение. Возможно, первое взрослое решение в его жизни.
- Перси? – негромко окликает Чарльз своего брата.
- Что? – лениво откликается тот, не отрываясь от созерцания великолепной звёздной ночи.
- Поцелуй за меня маму…
Ответить Перси не успел, Чарли двумя руками, с отчаянной силой, толкнул его в спи-ну. Удар был такой мощный, что Перси буквально вылетел с корабля и упал в воду пря-мо перед шлюпкой. Той самой, где сидели хорошенькая Кассандра и её болтливая подру-га, миссис Хейр, кажется.
Убедившись, что брат поднят на борт шлюпки, Чарльз медленно снял с себя спаса-тельный жилет и аккуратно повесил его на релинг. Как знать, вдруг он кому-нибудь при-годится? Затем Чарли спустился в свою каюту (хвала небу, она ещё не затоплена!), нежно поцеловал фотографии родителей, лежащие на прикроватном столике из редких пород дерева, и достал из инкрустированного серебром фуляра скрипку, подарок матери на со-вершеннолетие. Со скрипкой под мышкой Чарльз медленно поднялся на шлюпочную па-лубу и подошёл к музыкантам, играющим лёгкие мелодии регтайма.
- Прошу прощения, господа, - звенящим от волнения голосом произнёс Чарльз. – Вы позволите мне составить Вам компанию?
Музыка прервалась, музыканты изумлённо смотрели на странного юношу, решившему посвятить свои последние мгновения жизни музыке. Наконец дирижёр едва заметно кив-нул, и усач с задорно топорщившимися усами чуть подвинулся, давая Чарли место. Вскоре скрипка Чарли влилась в величественный гимн англиканской церкви, и её торже-ственные звуки медленно устремились навстречу сияющим на чёрном бархате неба рав-нодушным звёздам…
Глава девятая
Честно скажу, в шлюпке меня затрясло так, что миссис Хейр испуганно охнула и по-спешила прикрыть меня своей накидкой, успокоительно шепча, что всё будет хорошо. Чёрта с два! Ничего и никогда хорошо уже не будет! «Титаник» погиб и Перси вместе с ним. Я опять не смогла спасти его и всё, что мне остаётся смотреть на его смерть. Совсем как тогда, в Трое.
- Не стоит так переживать, моя милая, - услышала я знакомый голос Геры. – Неожи-данно даже для меня малыш Парис, он же Чарли, совершил самый настоящий мужской поступок.
- И какой же? – неблагородно шмыгнула носом я.
- Он спас своего брата. Твой ненаглядный Гектор, он же сэр Персиваль Макгранд, вы-жил, а это значит…
- Это значит, что мы с ним будем вместе?! – я стиснула кулачки, изо всех сил удержи-ваясь от восторженного визга. Не уместен сейчас восторг, даже кощунственен.
- Если ты этого так хочешь, - пожала плечами Гера и неожиданно озорно блеснула гла-зами.
- Хочу! – пылко выпалила я. – Больше всего на свете!
- Да будет так, - провозгласила богиня и взмахнула рукой. Меня моментально окутал непроницаемый густой туман, а в душе зароились смутные ощущения какой-то подставы, только я никак не могла понять, какой именно.
Когда туман развеялся, оказалось, что я нахожусь… в церкви. Не поняла, и что сие обозначает?
- Милая моя, ты же так хотела быть вместе со своим обожаемым Гектором, - в голосе стоящей рядом со мной Геры звучало откровенное ехидство. – Я исполнила твою мечту.
Мммм, вроде бы, следовало радоваться и ликовать, но ощущение подставы стало более отчётливым. Да и голосок у богини так и сочится иронией и сарказмом.
- Как легко любить мужчину, которого видишь только в полумраке супружеской спальни да ещё на больших семейных торжествах! А попробуй уживись с ним в обычной жизни, когда не нужны доспехи героя или ореол мученика!
Так вот в чём дело! Эта су… богиня думает, что наша с Гектором любовная лодка ра-зобьётся о быт! Да чёрта с два! Я уже практически специалист по семейному консульти-рованию, за пять шагов вперёд вижу любые рифы в семейной жизни!
- Да-да, - ехидненько поддакнула Гера и сладеньким голосочком пропела. – Раз ты та-кая талантливая и образованная, значит, переживать вообще не о чем. Желаю удачи, моя милая. Ах да, забыла сообщить, ты выходишь замуж по договору. Ни о какой пламенной страсти у Гектора к тебе даже речи пока не идёт, сама понимаешь. Успехов, малютка.
Я не сдержалась и сдавленно прошипела сквозь зубы проклятие. Чёрт, и надо же было такому случиться, чтобы именно в этот самый момент все в церкви замерли, ожидая мое-го ответа на традиционный вопрос священника! Судя по ошарашенным лицам собрав-шихся, не такого ответа они ждали, не такого. В карих глазах Гектора сверкнули так хо-рошо знакомые мне золотистые искорки-смешинки, тень улыбки скользнула по губам, а у одного из гостей вообще вырвался сдавленный смешок.
- Простите, - я смущённо улыбнулась, кашлянула и чётко, словно отвечая на экзамене, ответила. – Да. Я согласна.
Священник облегчённо выдохнул и обратился с тем же вопросом к Гектору. Что раду-ет, мой супруг ответил согласием, только вот слова прозвучали равнодушно. Как будто ему не стать моим мужем предложили, а в кабачок пивка попить позвали. Ну ничего, это мы быстро исправим, Гектор меня обязательно полюбит. Я мило улыбнулась своему супругу и кокетливо хлопнула ресничками. Он же наклонился ко мне, слегка коснулся моих губ поцелуем, а потом шепнул:
- То ругаетесь, то кокетничаете, ваше настроение меняется чаще, чем ветер в парусах!
- Вас это не устраивает? – насторожилась я, с лёгким ужасом понимая, что не знаю, как мне обращаться к моему супругу. И вообще, в каком времени я оказалась? Гера, заррраза, ничего не сказала!
- Откровенно говоря, мне всё равно, - муж равнодушно пожал плечами. – Наши семьи заключили соглашение и скрепили его браком, обычная практика.
Я дёрнулась, словно меня наотмашь ударили, лицо исказила боль. Что немного пора-довало, мой новоиспечённый супруг это заметил и поспешил меня успокоить:
- Не волнуйтесь, леди Кассандра. Наш брак благословлён богами, я буду хранить вам верность.
Вот уж успокоил, так успокоил! Солнышко, ты даже не подозреваешь, какая именно богиня благословила наш брак! И каким образом! И вообще, мне не верность нужна, а любовь! Хотя нет, супружеская верность мне тоже нужна, не хочу развесистыми рогами за потолок цепляться.
- Перси, ну вы идёте? – высокий и стройный красавец лёгким шагом подошёл к моему мужу и хлопнул его по плечу. Понятия не имею, что это за красавчик такой, но искренне ему благодарно, он назвал имя моего мужа.
- Идём, - мой муж протянул мне руку. – Леди?
Я снова улыбнулась, стараясь вложить в улыбку максимум очарования, и положила свою подрагивающую ручку на руку Перси. Перси удовлетворённо кивнул и решитель-ным шагом направился на выход. Решительным шагом рослого мужчины. А я на каблу-ках и в длинном платье, подол которого самым подлым образом стал путаться у меня в ногах. Чёрт! Я наступила на подол. Чёрт, чёрт! Я опять наступила на этот распроклятый подол.
- Что-то случилось, леди Кассандра? – довольно прохладным тоном уточнил мой суп-руг, заставив меня буквально захлебнуться праведным негодованием.
То есть как это, что-то случилось? Конечно, случилось! Неужели непонятно, что даме на каблуках, да ещё и в таком дурацком платье за ним просто не успеть?! Эта мерзавка Гера поменяла моего Гектора! Заменила его на бесчувственного чурбана! Так, стоп, это всё эмоции, лучше включить голову. Я раньше хоть раз гуляла под ручку со своим нена-глядным? Да, на «Титанике», но тогда с нами была очаровательнейшая миссис Хейр, и все подстраивались под её шаг. А ещё раньше, в Трое? Я застыла на месте, поражённая убийственно-простым фактом: в Трое, будучи супругой блистательного Гектора, я НИ РАЗУ не ходила с ним под ручку, это же было просто не принято в то время! А значит, мой муж даже не догадывается, что за его решительным шагом дама может не успевать.
- Леди Кассандра? – в голосе Перси отчётливо звучало нетерпение. – Вы идёте?
- Прошу прощения, муж мой, - я присела в лёгком полупоклоне, благо на «Титанике» научилась его делать. – У вас стремительный шаг воина, я не успеваю за вами.
Я смущённо развела руками, усиленно демонстрируя собственное послушание и бес-помощность, и тут же опустила глаза, пряча вспыхнувший огонёк восторга: мой муж вы-глядел откровенно смущённым! А значит, ему не всё равно, что я чувствую!
- Прошу меня простить, леди Кассандра, я постараюсь быть более внимательным.
Извинения получились так себе, но сам факт! Господи, да ни в одном из наших с ним воплощений: ни на «Титанике», ни, тем более, в Трое он никогда передо мной не изви-нялся! Хотя поводы были. И пусть я почти не помню нашей жизни в Трое, но даже не сомневаюсь: были поводы попросить у меня прощения. Один поединок с Ахиллом чего стоил!
- Я не сержусь, - почти пропела я, с нескрываемой нежностью глядя на мужа.
Вот гадство, от моей нежности он ещё больше смутился, решительно положил мою соскользнувшую во время раздумий и душевных метаний ладошку себе на сгиб локтя и опять направился к выходу из церкви, старательно примеряясь к моему шагу. Во дворе помимо толпы совершенно незнакомых мне людей нас ждал изящного вида экипаж, за-пряжённый парой диковатого вида лошадей. Интересно, это обычай такой или о паровом двигателе ещё даже не слышали? Гера, зараза божественная, хоть бы намекнула, это век вообще какой?
- А тебе зачем? – материализовалась прямо передо мной полупрозрачная интриганка. – Ты же сама сказала, хочу быть со своим мужем!
- Ты сказала, что вернёшь нас в двадцать первый век! – прошипела я, пытаясь увер-нуться от летящих прямо в лицо цветочных лепестков.
- А разве ты никогда не мечтала попасть в сказку? – ехидно усмехнулась Гера. – Муд-рый король, бесстрашные рыцари, прекрасные дамы…
- Огнедышащие драконы, банды лесных разбойников и полная антисанитария, - со вздохом закончила я. – Я предпочитаю жить в реальном мире.
- А чего же тогда запоем читаешь эти сказки для взрослых, как их? – богиня пощёлкала пальцами, пытаясь найти нужное слово. – А, вспомнила, фэнтези!
- Вот только не говори, что ты нас в фэнтези забросила, - ахнула я.
- А почему бы и нет? – искренне удивилась Гера. – Какая тебе разница, где с мужем жить?
И вот что на это возразишь, а?! У меня руки зачесались подправить физиономию этой богине недоразвитой! Играет людьми, словно куклами! А с другой стороны, действи-тельно, чего я всполошилась? Я, чего греха таить, всегда мечтала хоть денёк побывать главной героиней какого-нибудь фэнтези, где и магия, и любовь. И вот, моя мечта сбы-лась. Да, правильно говорят, бойтесь желаний, они могут исполниться.
- Гера, милая, так я ведь ничегошеньки про этот мир не знаю, - взмолилась я, чувствуя очередной прилив паники.
- А тебе и не надо, - пожала плечами Гера. – Твоя задача, научиться уживаться с собст-венным мужем, чтобы не прибить друг друга в век высоких технологий! Заодно прове-ришь, так ли тебе нужен твой ненаглядный Гектор!
- Перси, - автоматически поправила эту полупрозрачную интриганку я.
- О, ты уже привыкла к его новому имени, - усмехнулась Гера. – Значит, имя для тебя значения не имеет. А внешность?
Я растерянно обернулась к мужу, только сейчас сообразив, что понятия не имею, как он выглядит. Знаю только, что глаза прежние, тёпло-карие, с прячущимися на дне золо-тистыми искорками. А всё остальное? Так, волосы золотисто-русые, в сочетании с тём-ными глазами смотрятся очень необычно. Черты лица правильные, щёки и подбородок гладко выбриты. Не сногсшибательный красавец, но и не урод, вполне симпатичный мужчина. На шлемоблещущего Гектора похож… Или нет? Я нахмурилась, пытаясь вспомнить черты лица троянского царевича, но у меня ничего не выходило. Отчётливо я помнила только глаза, всё остальное стёрлось из памяти начисто. Ну и ладно, всё равно я знаю, что это мой единственный и неповторимый Гектор. И какая разница, как он выгля-дит, люблю-то я его не за внешность.
- А за душу беззлобную, да сердце нежное, - звонко расхохоталась Гера, о которой я, признаться, успела даже подзабыть. – Девочка, милая, да ты понятия не имеешь, что за человек твой муж! Ты не знала его в Трое да и на «Титанике» познакомиться успела только кое-как!
- Я знаю, что он благородный, бесстрашный и вообще, настоящий мужчина,- упрямо ответила я, с досадой понимая, что богиня права.
- С настоящим мужчиной жить не так-то просто, - вздохнула Гера. – Ты и сама это скоро поймёшь. Поверь, милая, не надо было тебе настаивать на этих испытаниях вашей любви. Разочаруешься ты в своём герое.
- Никогда, - я покачала головой. – Мой Гектор, Перси, меня никогда не разочарует.
Гера выразительно усмехнулась, но спорить не стала, молча растворившись в воздухе, а мой муж помог мне сесть в экипаж, легко запрыгнул в него сам и мы покатили по уха-бистой дороге. Очень хочется верить, что навстречу счастью.
Глава десятая
Экипаж остановился у вполне себе уютного здания, по внешнему виду больше похо-жего на респектабельный особняк, а изящными кокетливыми башенками напоминающего замок.
- Приехали, - коротко бросил Перси и, не дожидаясь пока экипаж остановится, вы-прыгнул из него.
Я так рисковать не решилась, помня про каблуки и проклятый подол, а потому терпе-ливо протряслась по брусчатке двора и выглянула из экипажа только после того, как он окончательно и бесповоротно остановился у крыльца.
- Леди Кассандра, - Перси протянул мне руку, я торопливо уцепилась за неё, спеша покинуть экипаж и, да, в очередной раз наступила на проклятый подол, только в этот раз очень и очень неосторожно. Раздался треск, показавшийся мне просто оглушительным, и я с ужасом увидела под своим каблучком целый клок вырванной из подола ткани. Вот чёрт! И что теперь делать?! Я испуганно посмотрела на Перси, и испуг на моём лице мо-ментально сменился возмущением. Этот… муж кусал губы, пытаясь совладать с собой, и у него даже получилось, лицо было невозмутимым, только вот глаза не просто смеялись, ржали в голос! И как это называется? Я уже совсем собралась было обидеться, а потом представила, как выгляжу со стороны и звонко рассмеялась. Вслед за мной рассмеялся Перси, а смех, как известно, здорово сближает.
- Придётся нести тебя на руках, - мой супруг ловко выдернул меня из экипажа и легко, словно я ничего не весила, подхватил на руки. – Держись.
- Мужчина берёт женщину на руки, а потом она незаметно залезает ему на шею, - вы-палила я любимую цитату Франчески и смущённо прикусила губу.
Перси улыбнулся, в глубине глаз заплескались так горячо любимые мной золотинки, и негромко прошептал, щекоча мне ушко своим дыханием:
- Я даже не догадывался, что у моей супруги отличное чувство юмора.
- А разве мы не встречались до свадьбы?
- Встречались, - Перси еле заметно улыбнулся. – Только вы предпочитали помалки-вать, скромно держа очи долу.
- И вас это устраивало? – я замерла, даже дыхание затаила в ожидании ответа. А вдруг Перси скажет, что ему нужна жена, которая будет молчать и покорно исполнять все при-казы своего господина и супруга? Я же так не смогу!
- Я не люблю кукол, предпочитаю живых женщин.
Уффф, прямо камень с души свалился. Однако, лучше всё прояснить сразу, чтобы знать, так сказать, пределы дозволенного.
- Живых женщин? – я приподняла брови. – Это каких же, позвольте узнать?
- Жизнерадостных, с чувством собственного достоинства и собственным мнением.
- А если мнение женщины не совпадёт с вашим собственным, что тогда?
- Постараемся договориться, - Перси тепло улыбнулся, вызвав пресловутых романти-ческих бабочек у меня в животе. – Я не тиран, хотя есть вещи, которые я не прощаю.
- Предательство, я полагаю? – я чуть наклонила голову, чтобы лучше видеть лицо му-жа. – А ещё?
- Глупость и подлость, - Перси посуровел. – И да, вы правы, предательства я тоже не прощу. Помните об этом, леди.
- Да я, вообще-то, вам изменять и не собиралась, - протянула я и настороженно уточ-нила, заметив что Перси несёт меня по роскошной лестнице на второй этаж. – А куда вы меня несёте?
- В спальню.
Что?! Куда?!! Ой, мама-мамочка, я не готова! Я не хочу!!! Я так растерялась, что со-вершенно утратила контроль над собственной мимикой, и моя мордашка очень наглядно продемонстрировала всё, что я думаю по данному поводу. Перси, паразит такой, негром-ко рассмеялся и буквально промурлыкал:
- Вынужден разочаровать, посещение спальни придётся отложить, нас ждёт празднич-ный обед. Но поскольку леди Хейлворд не может появиться перед гостями в порванном платье, я несу вас в вашу комнату переодеваться.
Так он разыграл меня?! Я обиженно засопела и возмущённо уставилась на этого горе-героя, который дразнится как мальчишка, а мой муж вместо раскаяния громко расхохо-тался и крепче прижал меня к себе:
- Вы прелестны, мой ангел. Я даже не подозревал, что мне так повезёт с супругой.
Солнышко, ты меня совсем не знаешь, и могу тебя уверить, я ангел с дьявольским ха-рактером.
- Ваша комната, леди, - Перси поставил меня перед дверью, которую поспешил забот-ливо распахнуть. – Прошу.
Матерь божья, а сколько человек он собирается сюда заселить?! Даже моя каюта на «Титанике» была меньше по размерам и скромнее в обстановке. Да мне же одной этой комнаты карта понадобится! Я растерянно топталась на пороге, не решаясь осквернить эти величественные покои своим жалким присутствием.
- Что-то не так? – Перси так внимательно смотрел на меня, словно прикидывал, хватит ли мне на саван оставшегося куска мешковины или придётся-таки докупать.
- Эта комната очень роскошна, - я облизнула пересохшие губы, и взгляд моего мужа моментально соскользнул к моим губам. – Я… не привыкла к такому.
Перси скрестил руки на груди, немного помолчал, буравя меня внимательным взгля-дом, а потом неожиданно предложил:
- Если хотите, можете выбрать любую комнату, какая вам понравится.
Что?! Он это серьёзно?! Или это испытание молодой жены, проверка, насколько она капризна? Побей меня гром, если я помню подобные заморочки в Трое! Там всё было просто и понятно, меня привели в дом, указали комнату, приставили рабыню и ни разу не поинтересовались моим мнением. Как царица Гекуба приказала, так её расторопные слуги и исполнили. А сейчас мне позволили выбрать. Перси дал мне возможность самой выбрать комнату! Значит, ему не безразлично моё мнение, а ещё он хочет, чтобы мне было удобно. Он у меня такой заботливый!
Я расплылась в широкой улыбке, стиснув ладошки, чтобы не захлопать ими словно маленькая девчонка и прощебетала:
- Перси, спасибо, ты у меня самый лучший!
- Как вам мало надо для счастья, - хмыкнул мой супруг и приказал появившейся бес-шумней призрака симпатичной служанке. – Хлоя, это леди Кассандра, моя жена. Покажи ей комнаты, пусть леди выберет себе любую, какая понравится. Затем помоги леди пере-одеться и проводи вниз, в столовую. С вашего позволения, леди Кассандра, я вас остав-лю.
Перси коротко поклонился мне и широким шагом удалился. Если бы речь шла о ком-то другом, а не моём героическом супруге, я бы решила, что он сбежал. Но мой муж ни-когда и ни от кого не бегал!
- Так-таки и ни от кого? – ехидно спросила горничная, принимая облик Геры. – А как же Ахилл?
Память услужливо подбросила воспоминание, как Гектор пытается убежать от разъя-рённого Ахилла, пытается убежать от собственной смерти.
- Но я же не Ахилл! – воскликнула я, возмущённая и обиженная. – И вообще, Гектор сразился с Ахиллом!
- И был убит, - жёстко усмехнулась Гера. – Не кипятись, девочка, я не ссориться при-шла. Признаюсь, мне понравилось, как быстро ты подтопила лёд в душе своего супруга. Он смятён, растерян, потому и отступил.
Смятён? Перси смятён и растерян? Почему, я же ничего такого не делала?!
- Ты обворожительно-непосредственна, - Гера удивлённо покачала головой. – Он к та-кому не привык. Видишь ли, как правильно заметил этот англичанин, Шекспир: «Весь мир театр и люди в нём актёры». И не только люди. Мы, боги, тоже играем свои роли, действуем по заранее составленным правилам.
- Может, стоит больше слушать себя и своё сердце? – я выразительно приподняла бро-ви. – Перестать играть и начать жить и наслаждаться жизнью?
- Заманчиво, - Гера прикусила губу, глаза богини азартно заблестели. – Но это опасно, очень опасно!
- Ничуть, - пожала я плечами. – Главное, не терять головы, и тогда всё будет хорошо. А сейчас мне бы очень хотелось переодеться и спуститься вниз. Не хочу опаздывать.
Гера согласно кивнула и исчезла. Симпатичная горничная проворно повела меня по коридору, почтительно открывая передо мной тяжёлые двери. Одна комната особенно понравилась мне: в тёплых светло-коричневых и бежевых тонах, без лишней вычурности и помпезности.
- Я останусь здесь, - я мило улыбнулась девушке. – Помоги мне, пожалуйста, пере-одеться.
- Да, леди, - присела передо мной горничная. – Сейчас принесу платье.
Глава одиннадцатая
Праздничный обед я не запомнила, как и присутствовавших на нём. Не до того мне было, я усиленно старалась совладать с собственными эмоциями, ведь я совсем недавно вышла замуж! Причём за мужчину, которого почти боготворила и при этом очень плохо знала! Единственный, на кого я обратила внимание на этом торжестве, помимо моего супруга, был тот самый мужчина, который окликнул нас после церемонии. Оказалось, что это Чарльз, брат моего Перси. История опять повторялась, только в этот раз Чарли был не беспечным юнцом, способным из-за собственной прихоти погубить родных, а до-вольно ответственным молодым человеком, искренне привязанным к своему старшему брату.
- Это покажется странным, но у меня такое ощущение, словно мы с вами хорошо зна-комы, - Чарли внимательно посмотрел на меня и потёр лоб. – Забавно, правда?
- А вы умеете плавать? – выпалила я и смущённо прикусила губу. Непосредственность вещь, конечно, хорошая, но всё хорошо в меру.
- Нет, - рассмеялся Чарли, отрицательно покачав головой. – Я боюсь глубины и не вы-ношу холода. Это Перси у нас бесстрашный герой.
Всё как всегда. Я послала своему герою нежную улыбку, которая испуганно замерла у меня на губах, уж больно взгляд у супруга был плотоядный. Мама дорогая, у меня же се-годня первая брачная ночь! И пусть в теории я довольно подкована, как-никак сексоло-гию два года изучали, потом даже экзамен сдавали, но практики-то у меня не было! С другой стороны, оно и к лучшему, что практики не было, не придётся с мужем объяс-няться. Перси же мне говорил, что предательства не прощает. О господи, и как это я раньше с ним жила и ни о чём таком даже не задумывалась?! Плыла себе по течению и горя не знала. Может, и сейчас так сделать? Нет, ни в коем случае! Став безвольной кук-лой я потеряю Перси, так его толком и не обретя. Он будет старательно играть роль хо-рошего супруга, я – хорошей жены, но это всё будет только игрой. Между нами не будет той щемящей нежности, которую я помню. Секундочку, а была ли эта нежность когда-то? Может быть, я всё придумала? Нет, Гектор меня любил, это я точно знаю. Любил, холил и лелеял, только… Не уважал. Моё мнение для него значило не больше, чем щебет птицы за окном. Меня выслушивали с ласковой улыбкой, а потом поступали по-своему. А я терпела, потому что была твёрдо уверена, что по-другому и быть не может. Но может быть и по-другому! Я хочу, чтобы мой муж прислушивался к моему мнению, слышал меня! Я не хочу быть тенью великого Гектора, я хочу быть его опорой и защитой! И я стану ей!
- Судя по вашему виду, леди, вы готовитесь не к брачной ночи, а к сражению, - поддел меня Чарли, с интересом глядя на меня.
- Чарли, если бы ты только знал, как много сражений начинается и заканчивается в спальне, - усмехнулся Перси, подходя к нам и властно беря меня за руку. – Леди Кассан-дра, нам пора идти.
- Мне было бы приятнее, если бы мы обращались друг к другу на ты и по имени. Без использования титулов, - мягко попросила я, проницательно глядя на супруга. Как он на это отреагирует?
Брови Перси удивлённо приподнялись, муж несколько мгновений помолчал, явно что-то решая, а потом согласно кивнул:
- Если вам… тебе так будет приятнее.
- Благодарю, - я кокетливо хлопнула ресничками.
- Словно пара голубков, - фыркнул Чарли с лёгкой насмешкой глядя на нас. – И не скажешь, что брак договорный.
- Если судьба подложила вам лимон, попробуйте сделать из него лимонад, - процити-ровала я свой любимый афоризм.
- Умна и красива, - Чарли подмигнул брату. – Перси, кажется, тебе повезло с супругой.
- Время покажет, - рассудительно заметил мой супруг, а я обиженно надула губки. Мог бы и похвалить, чай, не убыло бы!
- И капризна, как все женщины, - Чарли отметил мои надутые губы и расхохотался.
- Зато не идеальна, - Перси обнял меня и легко коснулся губами завитка на макушке. – И это здорово!
Честно говоря, я бы предпочла остаться в этой приятной компании и продолжать об-мениваться колкими любезностями, но меня никто не спрашивал. Привычно подхватили на руки и понесли по уже знакомой лестнице.
- Перси, - ахнула я, не рискуя активно выворачиваться, чтобы не загреметь с его рук на ступеньки. – Это же неприлично!
- Мужу и жене, да ещё в их собственном доме, прилично всё, - отрезал мой муж.
Вот же, а?! Паника набирала обороты. Я поняла, что ещё немного, и я заору дурным голосом.
- Чего ты боишься? – негромко спросил Перси, заметив, что меня всю трясёт, и это яв-но не дрожь возбуждения.
Я уставилась на мужа, не веря своим ушам. Он что, серьёзно?! В принципе, как почти квалифицированный психолог я прекрасно знаю, что лучший способ победить страх – это разобрать его, как говорится, по косточкам, но вот так вот открывать душу… А с другой стороны, я что, не доверяю ему? Я что, не доверяю своему Перси? Я коротко и резко выдохнула, а потом выпалила:
- Я боюсь, что ты во мне разочаруешься.
Перси молчал, а я медленно сгорала со стыда под его изумительными карими глазами.
- Спасибо, - неожиданно услышала я и в первое мгновение решила, что мне послыша-лось.
- Спасибо, что доверилась.
Я всхлипнула и спрятала лицо на груди у мужа. Перси обнял меня, прижал к себе, баюкал, словно маленькую девочку. Господи, как же хорошо почувствовать себя слабой и беззащитной, полностью доверившись сильному мужчине рядом с собой! Он прика-сался ко мне, словно опытный настройщик к бесценному музыкальному инструменту, и с каждым новым прикосновением я всё больше открывалась ему. Огонь, вспыхнувший в моей груди, разгорался всё ярче, и я вспыхивала, словно легендарная птица Феникс. Вспыхивала и пылала, чтобы снова и снова возродиться из пепла. И мой муж, мой един-ственный мужчина, вспыхивал и пылал вместе со мной. В моих глазах ловил он отблески священного огня, связующего судьбы новобрачных в древней Трое, в его поцелуях ощу-щала я свежеть ветра, обдувавшего нас во время прогулки по «Титанику». Настоящее и прошлое перемешалось, время потеряло над нами всякую власть, мы взмыли ввысь, при-обретя бессмертие, о котором не знают даже боги.
- Я люблю тебя, - прошептала я, прежде чем провалиться в сон. И мне даже показа-лось, что я услышала ответное признание. Или всё-таки не показалось?
Глава двенадцатая
Из объятий сна меня вырвало недовольное шипение над ухом:
- Ну сколько можно спать, просыпайся уже!
Я недовольно замычала, попыталась накрыть голову подушкой, но у меня не только самым наглым образом выхватили подушку из рук, так ещё и одеяло стащили! Донельзя возмущённая этим беспределом, я распахнула глаза и увидела… Геру, с самым беспеч-ным видом развалившуюся на кровати!
- Гера?! – на кончике языка вертелись словечки покруче, но материть богиню я не ри-скнула. – Ты чего здесь делаешь?!
- От мужа скрываюсь, - так беззаботно ответила богиня, словно это для неё привычное дело. Хотя, если вспомнить мифы…
- Какого мужа? – недоумённо нахмурилась я. Голова категорически отказывалась ра-ботать, требуя крепкого и здорового сна для восстановления потраченных сил. При вос-поминании о том, каким именно образом я потратила силы, щёки опалил жгучий румя-нец.
- Своего, естественно, - фыркнула Гера. - Я вняла твоим речам, прислушалась к своему сердцу и высказала Зевсу всё, что я о нём думаю. После чего быстренько переместилась к тебе, от его гнева подальше.
От таких новостей я даже подскочила на кровати и широко распахнутыми глазами ус-тавилась на богиню. Ну ничего себе, новости с утра пораньше! Нет, то, что она поруга-лась с Зевсом, меня ни капельки не смущает, но зачем меня в их божественные разборки впутывать?! Мне бы со своей супружеской жизнью разобраться!
- А чем тебя супружество-то своё не устраивает? – сварливо поинтересовалась богиня. – Ночь любви была, словно в романах этих ваших любовных.
Мне показалось, или в голосе Геры отчетливо прозвучала зависть? И если да, то чем для меня всё это опасно?
- Вставай, давай, - Гера поднялась и кинула мне халатик. – Да, кстати, я у тебя пока поживу под видом твоей горничной, ты ведь не против?
Ого, моей горничной будет сама богиня! Я хмыкнула, представив глаза Фрэнки, когда я ей об этом расскажу. Да уж, жизнь любит шутить и подчас весьма изощрённо. Быстро одевшись, надо отдать должное, из Геры получилась весьма опытная горничная, я спус-тилась вниз, в столовую. И там меня ждал неприятный сюрприз в виде роскошной пыш-ногрудой блондинки, сидящей за столом с таким видом, словно она хозяйка не только этого дома, но и вообще всей планеты. Не поняла, это вообще кто? Перси при моём по-явлении встал, подошёл ко мне и, галантно поцеловав мне руку, представил даму:
- Кассандра, позволь тебе представить нашу гостью, леди Эмилию Эйлерт. Эмилия, это моя супруга, леди Кассандра.
Так, я не поняла, этот разврат ходячий будет жить рядом с нами?! Муж мой ненагляд-ный, такими темпами я лично найду для тебя Ахилла!
- Рада познакомиться с вами, - промурлыкала эта, прости, господи, гостья и протянула мне свою холёную лапку. – Перси о вас столько рассказывал.
О, как! Значит моего супруга эта стерлядь называет так фамильярно, просто по имени? Малышка, не буди во мне зверя! Озверевший психолог - смертельное оружие массового поражения!
- Леди Эмилия, - довольно прохладно поправил гостью Перси, чем немного реабили-тировался в моих глазах. – Я не потерплю фамильярности.
Спасибо, любимый, что не даёшь в себе разочароваться. Красотка капризно надула губки и тоном маленькой девочки прощебетала:
- Но я же с детства знаю твою матушку, леди Клариссу.
Всё, красотка, ты нарвалась. Это война! Я растянула губы в обворожительной улыбке и почти пропела:
- Полагаю, леди Кларисса в детстве была очаровательной малышкой. Леди Эмилия, откройте секрет, как вам удалось так чудесно сохраниться? На вид я не дала бы вам больше тридцати пяти!
Йессс! Глаза у сексапильной гостьи непозволительно округлились, рот самым вуль-гарным образом приоткрылся, а вот Перси рассмеялся, неумело маскируя смешок каш-лем. В любое время и в любой эпохе удар по внешности и возрасту для женщины самый болезненный. И нет, мне не стыдно.
- С вашего позволения, я вас оставлю дамы, - поборов неуместную весёлость мой муж поспешил откланяться. – Меня ждут дела.
Не слушая сбивчивого лепета гостьи, мой муж торопливо покинул столовую. Призна-юсь, я на несколько секунд просто выпала из реальности. Чтобы мой неустрашимый ге-рой испугался женской склоки?! Да быть такого не может! Хотя нет, может, и даже уже было. Помнится, в Трое, мой супруг тоже под любым благовидным предлогом норовил покинуть общество сестёр, стоило тем начать перепалку. Получается, мой муж не такой уж и героический?! Я подумала, взвесила всё за и против и пришла к выводу, что меня это вполне устраивает. Таким, с небольшими слабостями, Перси нравился мне гораздо больше, чем когда был живым воплощением легенды, шлемоблещущим Гектором. За-бавно, но в любимом и слабости кажутся одной из граней достоинств. Или это я стала мудрее и научилась-таки принимать людей такими, какие они есть? Я покосилась на си-дящую рядом со мной красотку, оценивающе глядящую на меня своими очами-прожекторами, и поняла, что до настоящей мудрости я ещё не доросла. И хоть я твёрдо убеждена в том, что Перси меня не предаст, но этой стерляди здесь точно не место. А значит, придётся её отсюда выкуривать, как крысу из трюма.
- Могу превратить её в жабу, - предложила возникшая рядом со мной Гера. – А потом скормим её какой-нибудь птице. Или раздавим.
- Не стоит, - я мило улыбнулась гостье и нежно затрепетала ресничками. – Нужно сде-лать так, чтобы она сама захотела уехать.
- И каким же образом? – недоверчиво осведомилась богиня.
- Манипуляция, - ответила я и широко улыбнулась.
Да, нам говорили, что манипулировать людьми некрасиво и даже, в отдельных случа-ях, преступно, но, как говорится, в любви и на войне все средства хороши. Я слишком хорошо помню как погиб мой любимый из-за такой вот красотки. Больше такому не бы-вать!
- Как хорошо, что вы решили погостить у нас, - защебетала я, приветливо глядя на гос-тью. – А то, признаюсь, мне здесь немного жутковато.
- И чего же вы боитесь? – леди Эмилия брезгливо поджала губки.
Ай, милая, нельзя так противника недооценивать! Врага надо считать равным себе, можно даже чуточку сильнее, только тогда появляется шанс победить. Ну ничего, твой промах – часть моей победы.
- Привидений, - выдохнула я, опасливо оглядевшись по сторонам. – Вы же знаете, ка-кие призраки здесь обитают!
Как показывает практика, даже самый закоренелый скептик в глубине души верит в призраков и прочие потусторонние силы. А ещё, чем больше поколений прожило в замке, тем гуще шлейф тайн и легенд его окружающий. Леди Эмилия взмахнула рукой, словно отметая пустые домыслы, и я усилила напор:
- Вы, конечно же слышали о белой даме, появляющейся каждое полнолуние и предве-щающей будущее тому, кто её встретит?
- Нет, - растерянно покачала головой красотка. – Перси мне ничего такого никогда не рассказывал.
Ай ты, моя лапушка, хочешь подчеркнуть, что отношения с моим мужем выходят у те-бя за рамки дружеских? Что ж используем стратегию великих полководцев прошлого, направим твоё оружие против тебя самой.
- И это неудивительно, - с горькой улыбкой прошептала я. – Я сама об этой даме ус-лышала чисто случайно, подслушала разговор двух служанок.
Кто из нас безгрешен и никогда не подслушивал разговоры? Якобы подслушанная ин-формация звучит очень достоверно, ведь люди не секретничают, когда думают, что их никто не слышит.
- И что же вы услышали? – с деланным равнодушием спросила гостья, но я прекрасно заметила огонёк любопытства в её глазах.
Что, милая, думаешь, я тебе сейчас всё разболтаю, а ты пожмёшь своими точёными плечиками и скажешь, что это всё досужие домыслы? А вот фигушки! Ты ещё не готова к тому, чтобы верить каждому моему слову, а значит, продолжим обработку. Нет, мне не стыдно и девицу эту не жалко! Да, я злая. Не хочу, чтобы Перси опять погиб из-за рас-путницы.
- Давайте прогуляемся, - прощебетала я и легко вскочила на ноги. – Погода сегодня просто чудесная!
Что меня особенно порадовало, ярко светило солнце, а в распахнутые окна столовой влетало звонкое птичье пение.
- Гера, - мысленно позвала я богиню, - сделай так, чтобы когда мы вышли в сад, солнце закрыло облако.
- Какой формы? – деловито уточнила богиня, и я чуть не расцеловала её за этот вопрос. Умничка моя, с ходу всё понимает!
- Сама придумай. Нужно что-то достаточно абстрактное и зловещее.
- Сделаю, - усмехнулась Гера, проказливо хихикнув. Ой, а правильно ли я поступаю, что учу богиню, как надо соперниц отваживать? Да ладно, это же не просто женщина, богиня, она и сама всё прекрасно знает и умеет!
- До такого я ни разу не додумывалась, - опять хихикнула Гера. – Благодарю за науку.
Кхм, кажется, Зевсу пора серьёзно задуматься над сохранением верности супруге. А то его никакое бессмертие не спасёт. Я тряхнула головой, отгоняя ненужные размышления, и решительно вывела гостью в сад. Тотчас же ярко сиявшее солнце закрыло облако трупно-серого цвета и такой неопределённой, но совершенно точно угрожающей формы, что даже у меня сердце ёкнуло. Что уж говорить про леди Эмилию, которая вцепилась в мою руку так, что та едва не оторвалась!
- Что это? – дрожащим голоском прошелестела красавица. Да, кажется, Гера немножко перестаралась, как бы мне соперницу в чувства приводить не довелось.
- Где? – удивлённо захлопала я ресницами. – Вы так бледны моя милая. Вы хорошо се-бя чувствуете?
Лично я себя чувствовала просто отлично, хотелось завизжать и пройтись колесом, но делать этого совершенно точно не стоило. Рано.
- Облако, - красотка ткнула дрожащей рукой в небо. – Вы его видите?
Продолжаем валять дурака, давя на психику.
- На небе ни облачка, - я нахмурилась, озабоченно взглянула на спутницу, словно только сейчас что-то осознав, и озабоченно спросила. – Милая моя, вы хотите сказать, что видите облако?
- Да! – леди Эмилия так решительно тряхнула головой, что одна шпилька выскочила из причёски и упала в траву.
- Облако омерзительного серого цвета и ужасной формы? – продолжала настойчиво допытываться я.
- Да, да! – гостья с надеждой посмотрела на меня. – Вы тоже его видите?
- Боюсь, моя милая, у меня для вас ужасные новости, - трагическим тоном произнесла я и пристально посмотрела на побледневшую девушку. – Помните, я говорила, что слу-чайно подслушала разговор двух служанок?
Леди Эмилия кивнула, заворожено глядя на меня, как кролик на удава.
- Так вот, они шептались, что в день рождения сэра Перси белая дама явилась его отцу и предрекла…
Я замолчала, делая вид, что пытаюсь совладать с собой. На деле же мне нужно было распалить воображение леди Эмилии, чтобы она безоговорочно поверила всему бреду, что я ей сообщу. Когда правят бал эмоции, логика отдыхает. Эту заповедь я твёрдо ус-воила на занятиях по Общей психологии.
- Так что предрекла белая дама? – прошептала леди Эмилия, судорожно вцепляясь в рукав моего платья. Крепенько так вцепилась, аж нитки затрещали.
- Белая дама предрекла… - я замолчала, лихорадочно обдумывая липовое пророчество. Чёрт, что бы такое соврать покрасивее, а? Это понятно, что речь пойдёт о мучительной гибели избранницы Перси, как это всё теперь красиво и витиевато сформулировать?
- Белая дама предрекла отчаяние и муки избраннице Перси, - я судорожно всхлипнула, прижала ладошку к губам, пытаясь побороть приступ неуместного веселья, хотя со сто-роны это выглядело как попытка сдержать слёзы. – Знамением проклятия служит таинст-венное облако, закрывшее солнце для обречённой жертвы!
Гера, умничка, в этот момент устроила маленький апокалипсис из резко почерневшего над леди Эмилией неба и злого порыва ветра, едва не повалившего красотку на землю. Что особенно порадовало, меня все эти катаклизмы не затронули.
- Что же мне теперь делать? – дрожащим голоском проблеяла красавица.
- Ну, одна служанка сказала, что избежать мучительной смерти можно… - я замолчала, потирая висок, словно пытаясь вспомнить.
- Говорите, говорите же, молю вас! – прорыдала красотка. Ух ты, как её пробрало, я думала, она дольше продержится.
- Нужно немедленно покинуть эти места и того, кто несёт в себе это проклятие, - я светски улыбнулась. – Ну вы же, моя милая, не верите в эту досужую болтовню? Кто станет слушать вздор, который болтает прислуга!
Леди Эмилия криво улыбнулась и, слабым голосом прошептав, что ей нехорошо, по-спешно направилась к дому. Я, изображая заботливую хозяйку, предложила свою по-мощь, от которой вежливо отказались. Да ради бога! Как говорится, наше дело предло-жить, ваше – отказаться.
- Гера, - мысленно попросила я богиню, - присмотри за ней, пожалуйста.
Мне по-прежнему не было ни капли стыдно, я ощущала только усталость, как после длительного консультирования очень трудного клиента.
- Убралась прочь, - хихикнула Гера, возникая прямо передо мной в прелестной бесед-ке, увитой розами, где я решила немного отдохнуть. – Да так стремительно, что даже ни с кем не попрощалась! Кэсси, ты умничка!
- Жаль, что я не сделала так ещё в Трое, - тоскливо вздохнула я. – Многие бы остались живы.
- Перестань, - нахмурилась Гера. – Тогда я была против тебя и всего города, у вас не было ни малейшего шанса!
- Можно было попробовать, - я упрямо сдвинула брови. – Хотя бы просто попытаться!
- Так ты сейчас и пытаешься, - усмехнулась Гера. – Пытаешься вернуть своего Гектора наперекор всему и всем. Наперекор судьбе.
Гектор… Перед глазами всплыло лицо мужа, но не тот героический чеканный профиль воина и надежды города, каким я видела его в Трое, а яркий и живой облик Перси. Ино-гда упрямого и недальновидного, иногда грубоватого, но при этом всегда надёжного и нежного, рядом с которым не страшно быть хрупкой и беззащитной.
- А мне казалось, женщины любят героев, - Гера беззастенчиво читала мои мысли.
- Мне нужен муж, который будет со мной, - покачала я головой. – Герои слишком пло-хо заканчивают.
Богиня усмехнулась, но промолчала.
Глава тринадцатая
После бегства леди Эмилии жизнь в поместье потекла своим чередом. Я постепенно осваивалась в новой роли хозяйки большого дома и с интересом открывала для себя всё новые и новые грани собственного мужа. Перси оказался рачительным хозяином, в меру строгим и справедливым, что меня особенно порадовало, так как я не отношусь к катего-рии рачительных хозяек. Зато я хорошо разбираюсь в людях, и помогла своему мужу на-нять прекрасного конюха и садовника. Как оказалось, семейная жизнь может быть ничуть не хуже периода романтических ухаживаний! И обсуждать семейные дела может быть очень интересно. Мне нравилось советоваться с мужем, замечать, как он чуть улыбается, выслушивая о моих крошечных победах, или хмурится, когда что-то пошло не так. Всё было так хорошо, что на ум невольно лезла старая шутка: «Когда всё хорошо, это не хорошо, а подозрительно». Да и Гера как-то притихла, стараясь вообще лишний раз не высовываться из моих покоев. Я всем сердцем чувствовала, надвигается буря. И предчувствия меня не обманули.
Как-то мы с Перси сидели в кабинете и решали, что делать с пустующими землями. Продать? Но там хорошие травы, есть даже целебные. Устроить пастбище? Далеко, рис-кованно оставлять табуны без пригляда. В этот момент в кабинет влетела насмерть пере-пуганная Гера, а следом за ней появился… Ну да, правильно, Зевс-громовержец собст-венной взбешённой персоной! Перси встал, прикрывая собой меня и дрожащую в моих объятиях Геру и спокойно, без удивления и страха, холодно спросил:
- Кто вы и что вам нужно?
- Не узнал? – Зевс обиженно сверкнул глазами, но быстро принял величественный вид и пророкотал. – Отойди, презренный смертный!
Перси отрицательно покачал головой, тирада разгневанного божества его не впечатли-ла. Мамочка дорогая, у меня сейчас мужа пеплом развеют, Зевс не Ахилл, он могущест-веннее и, значит, гораздо опаснее!
- Предлагаю продолжить разговор за чашечкой чая, - голосок у меня подрагивал, хотя я старательно изображала гостеприимную хозяйку.
Судя по реакции, я была первая, кто приглашал Зевса на чай. А вот интересно, он у нас не помрёт случайно от шока? Да нет, не должен, он же бессмертный. Я мило улыбнулась ошарашенному божеству и прошествовала к столику на котором стоял чайник и чашки с блюдечками. Какая я молодец, что держу стратегический чайный набор во всех обитае-мых комнатах замка! Налив всем по чашечке душистого горячего напитка, я жестом предложила гостю сесть. К моему искреннему восторгу Зевс, ещё не пришедший в себя от изумления, беспрекословно опустился в мягкое кресло.
- Итак, повторю вопрос, - Перси подождал пока я сяду и опустился на подлокотник моего кресла. – Кто вы и что вам здесь нужно?
- Я за женой пришёл, - буркнул наш нежданный гость. – Искал её всё это время, а она, паразитка, здесь отсиживалась.
- А чего ради искал-то? – сварливо поинтересовалась Гера. – Что, молоденькие красот-ки надоели?
- До смерти, - печально вздохнул Зевс, глядя на чай в чашке так, словно там скрыва-лись великие истины. – Ты не представляешь, какие они в большинстве своём дуры!
- Представляю, - желчно хмыкнула Гера. – Умные девушки с женатыми мужчинами романы не крутят!
Зевс вздохнул, посопел, а потом выдал:
- Возвращайся, а?
- Зачем? – осведомилась Гера, поджимая губки.
- Я соскучился, - багрово покраснев, прошептал Зевс. – Мне тебя не хватает.
Я отчётливо поняла, что мы с Перси становимся лишними на этом празднике жизни. Мой умничка муж пришёл к аналогичному выводу, а потому решительно поднялся и протянул мне руку. Господи, как же я его люблю! Я одарила Перси сияющим взглядом, и в этот момент Гера, уже уютно расположившаяся на коленях собственного божественно-го супруга, смущённо всплеснула руками:
- Ой, совсем забыла, прости!
Я даже рта раскрыть не успела, как меня накрыл густой непроницаемый туман. Нет! Нет, не смейте! Я не хочу!!! Кто бы меня ещё послушал!
***
- Кэсси, Кэсси, с тобой всё в порядке? – услышала я родной голосок Франчески.
Да ничего со мной не в порядке, меня от Перси самым наглым образом оторвали и об-ратно в двадцать первый век вышвырнули, словно тряпку старую! Гера, зараза, попадись мне только, пришибу!
- Ох, Фрэнки, - простонала я, обхватывая голову руками. – Если бы ты только знала, что со мной приключилось!
- Ты вырубилась, - хохотнул проходивший мимо Бобби. – Наша генеральша Грей тебе такого никогда не простит! Можешь попрощаться с хорошей оценкой по Психологии ка-тастроф.
Вот, чёрт. Неприятно это признавать, но Бобби прав. У меня неприятности, причём крупные. А ещё трагедия, похлеще крушения «Титаника». Вся моя жизнь под откос по-шла!
- Отвали, - грубо оборвала ухмыляющегося парня Франческа, а мне ласково проворко-вала. – Пошли в кафе.
Мы ушли и не видели, как Бобби перемигнулся со своими здоровенными дружками. Да если бы и видели, разве смогли бы что-то изменить?
В кафе я подробнейшим образом рассказала Фрэнки обо всём, что со мной произошло. Подруга охала, ахала, всплёскивала руками, начисто игнорируя происходящее вокруг. Я тоже по сторонам не смотрела, а потому и пропустила тот момент, когда всё началось.
Эд Роджерсон вошёл в кафе и с лучезарной улыбкой направился к нашему столику. Ему наперерез решительно встали Бобби с двумя своими дружками. Постепенно разго-воры в кафе, кроме нашего, замолкли; все посетители с опасливым интересом наблюдали за разворачивающимися событиями, а самые осторожные поспешили ретироваться. Эд попытался обойти троих парней справа, слева, но они его не пускали, нагло ухмыляясь и обмениваясь ядовитыми шуточками.
- Эй, а ну, пропустите его! – мы с Фрэнки заметили, наконец, происходящее и ринулись на помощь другу, но нас грубо отшвырнули.
- Не лезьте, цыпочки, - мурлыкнул Бобби. – Это настоящие мужские разборки.
- Какие же это разборки, когда трое против одного? – на пороге кафе появилась высо-кая рыжеволосая девица в компании двух таких же рыжеволосых парней.
- Уравняем счёт? – улыбнулся один из вошедших, а у меня сердце в груди сначала за-мерло, а потом заколотилось с утроенной силой.
Этот голос я бы узнала из тысячи, да что там тысячи, миллиона! Перси… Неужели это он?!
- Ты справа, я слева, - кивнул другой рыжеволосый парень, чей голос мне также был очень даже знаком.
Чарли... Господи, мальчики, как же я рада вас видеть!
Медленно и выразительно закатывая рукава свитеров, ребята решительно направились к Бобби и его дружкам. Как и следовало ожидать, храбрости у нашего отличника с его подпевалами хватило ненадолго, стоило только парням подойти поближе, как Бобби сдавленно вскрикнул и раненым зайцем метнулся к чёрному ходу, а следом за ним бро-сились бежать и его дружки. Вслед им грянул дружный презрительный хохот, а я отчёт-ливо поняла, что смогла-таки изменить историю. И мой герой, мой Гектор, победил Ахилла. И остался жив. Благодарю тебя, Гера!
- Трусы! – рыжеволосая девица презрительно мотнула головой. – Только и могут на одного стаей нападать!
- Спасибо за помощь, - Эдди протянул своим нежданным спасителям руку. – Я Эд Роджерсон, а это моя девушка, Франческа Лейс, и её подруга Кассандра Мэнор.
- Маргарита Блейкни, - рыжеволосая по-мужски крепко тряхнула протянутую руку и мотнула голову в сторону своих спутников. – А это мои братья, Перси и Арман.
- Приятно познакомиться, - мило улыбнулась Франческа, переводя внимательный взгляд с одного брата на другого.
Парни были точно копией один другого. Оба высокие и широкоплечие, с густыми ры-жими волосами, капризной волной спадающими на плечи. Только глаза у них были раз-ные, у одного карие, а у другого чёрные.
Я медленно шагнула к кареглазому, чувствуя как от волнения подгибаются колени, и вопросительно окликнула:
- Перси?
- Что? – тихо отозвался он, не отводя от меня своих тёплых карих глаз.
Узнал! Я готова была голову отдать на отсечение, он меня узнал!
- Побей меня гром, - восхищённо присвистнула Маргарита. – Вы первая девушка, ко-торая так сразу определила, кто есть кто! Даже я их иногда путаю! Вы знакомы?
Мы с Перси разом кивнули, не отводя друг от друга сияющих глаз.
- Когда успели? – заинтересовался Арман, сосредоточенно хмурясь. – Перси же из академии на тренировку, с тренировки домой, а утром снова в академию.
- Значит, успели, - Фрэнки постаралась отвлечь внимание на себя (спасибо, подруга, ты чудо!). – А где вы учитесь? Я вас раньше в нашем кафе не видела.
- В полицейской академии, - Маргарита привольно расположилась за столиком. – Я после учёбы планирую сыщиком стать, Арман хочет пойти в дорожное патрулирование, а Перси тренировать служебных собак.
- Мы бы сюда и не заглянули, если бы в нашей кафешке наводнение не случилось, - Арман с интересом оглядывался по сторонам. – А теперь, пожалуй, здесь и будем обе-дать, что скажешь, Перси?
Но Перси не ответил, даже не услышав обращённого к нему вопроса.
- Эй, Перс, Персик, оглох что ли?! – крикнули разом Арман и Маргарита. – Простите, ребята, он вообще-то адекватно на девушек реагировал… до сегодняшнего дня.
- Это любовь с первого взгляда, - авторитетно заявила Франческа.
Брат с сестрой окинули Перси скептическим взглядом, но потом оставили-таки нас в покое, переключившись на более приятных собеседников.
- У меня почему-то такое чувство, - прошептал Перси, мягким, еле уловимым движе-нием отводя прядь от моих глаз, - что мы с Вами давным-давно знакомы.
- Может быть, так оно и есть? – улыбнулась я.
- Может быть, - согласно кивнул Перси.
- Эй, голубки, - неугомонная Маргарита подёргала брата за рукав. – Мы после обеда в парк собираемся, вы с нами?
- С вами, - согласно кивнул Перси и вопросительно посмотрел на меня. – Ты ведь не против?
- С тобой хоть на «Титаник», - улыбнулась я.
- На «Титаник» я тебя не отпущу, - отрицательно покачал головой Перси и мягко при-влёк меня к себе, чуть слышно прошептав мне в волосы. – Слишком мало шансов выка-рабкаться, второй раз может и не повезти.
Я вскинула голову и встретила всё понимающий взгляд тёплых карих глаз. Перси помнил все испытания, выпавшие на нашу долю, и знал, что мы победили. Победили на-перекор судьбе.
Эпилог
Наша с Перси свадьба состоялась сразу после летних экзаменов. Фрэнки ныла, что это жестоко заставлять подружку невесты изнывать под гнётом учёбы, и вообще, какая учёба может быть, когда все мысли только о подготовке праздничной церемонии, но сессию сдала даже лучше, чем я.
На медовый месяц мы решили поехать в Турцию, в тот забытый уголок, где когда-то располагалась великолепная и несокрушимая Троя. Как оказалось, по руинам, призван-ным изображать останки древнего города, что-то мне упорно подсказывало, что боль-шинство этих руин по возрасту не намного старше нас с Перси, водили экскурсии. Не-большая, человек десять, разновозрастная группа мужчин и женщин, возглавляемая су-хоньким старичком без определённого возраста, он мог быть свидетелем как создания этих руин, так и самих стен Трои, медленно тащилась среди живописных каменных раз-валин, пытаясь с помощью своего воображения возродить к жизни величественный город, уничтоженный из-за прекрасной Елены.
- А Елена действительно была так хороша, как воспевают её в многочисленных произ-ведениях? – с живейшим интересом спросил грузный мужчина, благополучно пропус-тивший мимо ушей большую часть рассказа экскурсовода.
- Да на любителя, - небрежно отмахнулась стоящая рядом с нами женщина, которой удивительно подходило определение величественная.
- Дорогая, - прогудел стоящий рядом с женщиной высокий крепкий мужчина, чью гус-тую бороду кое-где посеребрила седина. – Ты к ней несправедлива. Елена была довольно привлекательной.
- И не более того, - строптиво повела плечиком дама. – С моей точки зрения, она усту-пала в красоте Андромахе.
- Андромахе? – недоверчиво переспросил мужчина. – Лапонька, да Елена в тысячу раз красивее.
- И в десять тысяч раз глупее, - отрезала женщина. – Котик, не спорь со мной, а то по-ссоримся!
- Как скажешь, моя ненаглядная, - покорно ответил мужчина, нежно целуя плечико женщины.
- Тебе не кажется странным, - прошептал Перси, - что они обсуждают Елену и Андро-маху так, словно лично видели обеих?
Я внимательно посмотрела на женщину, но та, словно случайно, повернулась ко мне спиной и немного капризным тоном спросила:
- Скажите, а почему Вы не сказали, что стены Трои строили Аполлон и Посейдон?
- Это только легенда, - улыбнулся экскурсовод. – Действительно, жители древней Трои верили, что стены их города были созданы этими двумя божествами, но мы ведь с вами прекрасно знаем, что ни Аполлона, ни Посейдона никогда не существовало. Это легенда, миф.
- Не существовали, значит, - пропела женщина и повернувшись к нам с Перси, спроси-ла. – А Вы тоже так считаете?
Я ошеломлённо смотрела на женщину. Передо мной в светлом модном платье в об-нимку со своим не самым верным, но всё равно горячо любимым супругом стояла… Ге-ра.
- Я думаю, - Перси улыбнулся и нежно прижал меня к себе. – Я думаю, легенды на пустом месте не берутся.
Гера широко улыбнулась и, нежно поцеловав мужа, увлекла его на другую сторону руин. В божественном семействе царили мир и спокойствие, и я этому, признаюсь, радовалась. Счастливые боги меньше вмешиваются в дела людей.
Наперекор судьбе
© Copyright: Наталья Мусникова, 2017
Свидетельство о публикации №217021701221
Свидетельство о публикации №217021701221
Рецензии