3. Смена руководства в ОКП СО АН СССР

НА СНИМКЕ: Примерно так выглядел зал ДК " Академия" во время проведения Х профсоюзной конференции Сибирского отделения АН СССР (фото из газеты "За науку в Сибири" № 47 от 2 декабря 1963 г.). Только свободных мест не было.


На Х-й отчетно-выборной профсоюзной конференции СО АН, состоявшейся 15 ноября 1963 года было полностью переизбрано руководство объединённого комитета профсоюза. Не избрали ни Сигорского, ни Щербакова.

На состоявшемся на следующий день пленуме ОКП председателем был избран заместитель директора по научной работе института математики доктор физ.-мат. наук Анатолий Илларионович Ширшов, а первым заместителем предложили и избрали меня. Вторым заместителем остался Караваев Владимир Ильич.

Мое избрание стало для меня совершенно неожиданным. Никто со мной на тему о работе освобожденным заместителем председателя ОКП предварительно до конференции не говорил. Когда на следующий день после конференции часа за три до пленума со мной об этом завел разговор председатель обкома профсоюза работников высшей школы и научных учреждений Парамзин, для меня это стало полной неожиданностью.

Начало работы конференции было вялым и скучным. Доклад Сигорского не впечатлил. Всё в нём было приглажено, чтобы, не дай бог, кого-нибудь не обидеть из сильных мира сего. Из тех материалов, что я отдал Щербакову, вошли одни достижения. Ни критики, которой было полно в моем отчете, ни предложений, которые заняли целую страницу, в докладе я не нашел. Но очень много было о науке и научных достижениях СО АН, к которым профсоюз уж точно не имел никакого отношения. И было очень много об успехах в развертывании движения за коммунистический труд в науке. Тут уж постарался Александр Иванович Щербаков. Его работа.

После доклада вначале пошли подготовленные заранее выступления - всё в том же ключе. Я видел, что делегаты конференции откровенно скучали. Слушать это было неинтересно.

Тогда я решил выступить и рассказать о недостатках в строительстве Академгородка, об ошибках в проектировании, об отставании так называемого соцкультбыта, которые видят наши комиссии и о том, что мы делаем и что собираемся предложить, чтобы жить в Академгородке стало лучше.

После моего выступления тон конференции совершенно изменился. Теперь это больше не было парадным мероприятием. Люди выходили один за другим на трибуну и говорили, говорили, говорили. Но не только о недостатках. Предложения по улучшению жизни в Академгородке посыпались, как из рога изобилия. Выступали и члены наших комиссий. Их выступления были короткими, но деловыми. И хотя в заключительных выступлениях и секретарь парткома Мигиренко, и председатель обкома профсоюза работников ВШ и НУ Парамзин хвалили ОКП за их успехи в работе, все понимали, чьи это успехи.

При голосовании ни Сигорского, ни Щербакова даже не избрали членами пленума, хотя я в своем выступлении их не критиковал. Просто каждому стало ясно, кто что делал и как работал. Все предложенные мною кандидатуры в пленум, которые я перед голосованием дополнительно предложил, прошли. Был избран и Гарик Платонов.

Я не готовился специально к такой революции, – она получилась спонтанно. Уж очень большая была разница между деловыми выступлениями членов наших комиссий и профсоюзными демагогами, которые разглагольствовали с серьезными лицами о «достижениях в движении за коммунистический труд в науке».

Мигиренко, присутствовавший на конференции, как секретарь парткома, тоже все понимал, но для него то, что произошло, было неожиданностью. Тем не менее, ситуация была очевидной, ему надо было подумать, и он предложил после оглашения результатов голосования перенести заседание нового пленума на сутки.

Я понимал почему, – подготовленные кандидаты к избранию руководителями ОКП – Сигорский и Щербаков в пленум не были избраны, и теперь обком профсоюза вместе с парткомом должны были выработать новые предложения.

Я думаю, что главные кадровые предложения по новому руководству ОКП исходили от парткома (Мигиренко, Молетотов). Причем я уверен в том, что мнение парткома было согласовано с академиком Лаврентьевым и райкомом КПСС.

А когда партийные органы принимали кадровые решения (да еще и совместно с Лаврентьевым), профсоюзы брали под козырек, в том числе и обком профсоюза, и более высокая инстанция, где утверждался председатель ОКП – Областной Совет профсоюзов (облсовпроф).

Меня позвали с утра в партком. Там были Мигиренко, Молетотов, Ширшов и Парамзин. Мигиренко сообщил мне выработанные парткомом и обкомом профсоюза предложения избрать председателем ОКП член-корреспондента Анатолия Илларионовича Ширшова, заместителя директора института Математики. Оказалось, что он еще и член парткома.

Я знал Ширшова по университету. Он читал лекции по высшей алгебре, а я вел упражнения в нескольких группах этого потока. Мы с ним встречались и разговаривали, в основном, по учебному плану и характеру моих занятий со студентами. Я знал, что он был доволен моей работой в учебных группах. Но то, что он будет председателем ОКП и что он захочет, чтобы я был его первым замом (я понимал, что предложить меня мог Мигиренко), для меня было оглушительной новостью. Но, честно скажу, приятной. Однако я согласился не сразу. Для меня тут начинались некоторые сложности.

Должность первого заместителя председателя была освобожденной. Зарплата приличная – 220 руб. в месяц. Я же как м.н.с. все еще получал 105 руб. Однако перейти на освобожденную должность полностью я отказался. Я не хотел бросать научную работу. Мигиренко же был официальным заместителем директора нашего института и моим научным руководителем. И он понимал меня.

– Хорошо, Миша, – сказал он, – а если ты еще останешься на полставки мэнээса в институте.

Это было заманчиво, – я бы стал получать 220 руб. в профсоюзе и 52 руб.50 коп. в Институте. Всего 272.50.

– Лучше бы наоборот, Георгий Сергеевич, – сказал я. – Лучше мне остаться на полной ставке мэнээса в институте гидродинамики, а в профсоюзе получать полставки.

Это было меньше: 105 руб. в институте и 110 руб. в профсоюзе, всего 215 руб., но для меня не это было главным.

Помимо желания заниматься научной работой, я еще и не хотел попасть в полную зависимость от профсоюзных деятелей в обкоме и облсовпрофе. Это, с одной стороны. С другой, – я все еще считал главным занятие наукой.

Обращаясь к Парамзину, я сказал:

– Только, пожалуйста, не забирайте у нас вторую половину ставки. Она нам пригодится.

Я знал, что они могут отнять освободившиеся полставки и хотел предупредить эту будущую акцию. Парамзин согласился.

Ширшов меня спросил, кого бы я хотел видеть вторым заместителем. Я предложил не Володю Караваева, как все думали, а Гарика Платонова. Караваев был хорошим человеком и исполнительным работником, но безынициативным. Ширшов не возражал, Мигиренко и Парамзин тоже дали свое согласие на кандидатуру Платонова.

После этого меня позвали в партком. Там был и Ширшов. Мне показали подготовленный список членов Президиума ОКП. Он был коротким: кроме Ширшова, меня и Платонова, там было всего два человека. Председателем научно-производственной комиссии рекомендовали член-корреспондента А.В. Ржанова, директора института физики полупроводников, Председателем жилищной - зам. директора Института неорганической химии А.Ф. Корецкого.

Меня попросили назвать остальных. Посмотрев состав членов пленума ОКП, я назвал остальных членов президиума ОКП: Володю Караваева (поручив ему возглавлять детскую комиссию), Наташу Притвиц (поручив ей культмассовую комиссию), Славу Горячева (Спортивно-оздоровительную комиссию), В.И. Волошенко (казначея).

Я назвал и членов Президиума ОКП без портфеля: Л.Г. Лаврова (заместителя председателя СО АН), В.Я. Каргальцева (начальника УКСа) и Н.В. Чепурную (нач. мед. -сан. отдела СО АН).

Пленум на следующий день открыл Парамзин. Он сказал, что обком профсоюза предлагает доктора физико-математических наук Ширшова Анатолия Илларионовича на пост председателя ОКП, а меня на пост первого заместителя. Избрали нас единогласно. После этого заседание вел уже Ширшов. Все другие предложения также прошли единогласно.

Так, совершенно неожиданно я стал почти освобождённым профсоюзным работником. Должен сказать, что Любочка не была в восторге от этого. А мне было немного боязно, - я понимал, что Анатолий Илларионович Ширшов будет заниматься профсоюзными делами минимальное время, а вся ответственность за работу ложится на меня.

Продолжение следует: http://www.proza.ru/2017/02/17/682