Смеситель

Смеситель был плох, это стало ясно еще при осмотре квартиры, но я не предполагал, что настолько. Многочисленные поколения жильцов, видимо, пытались как-то продлить его агонию, но сейчас болезнь дошла до последней четвертой стадии - почти полной непроходимости.

Скитаясь по съемным квартирам, я обзавелся неплохим набором ручного инструмента: отвертки - простые и специальные электрические, с улучшенной изоляцией, пассатижи, ключи - гаечные, разводные, накидные, торцовые, специальный четырехгранник - выкручивать из водопроводных труб эксцентрики, чудный американский тросик - пробивать бастующую канализацию, но собственного смесителя в хозяйстве не было - для меня это было бы слишком дорогой покупкой.

Ситуация, между тем, требовала немедленной реакции. Добравшись, наконец, уже в темноте, с работы домой, в самый сезон - в хамсин, я не мог рассчитывать даже на полноценный душ: холодная вода еле текла, а бойлера - ни солнечного, ни электрического не было вовсе. Причем, место под электрический бойлер было - но только под горизонтальный котел. Это не имело никакого смысла, у меня уже был опыт с другой квартирой: грелся долго, электричество жрал "как не в себя", горячей воды не хватало помыться одному. Солнечный бойлер был моей мечтой и главной заботой. Но начинать, следовало со смесителя.

Дом стоял торцом к улице, образуя узкий глубокий, словно положенный на бок колодец, двор. Окна большой квартиры выходили на две стороны, одинаково безрадостные: с одной строилась высотка, с нарушением всех приличий и правил, все больше перекрывая жильцам свет и воздух. Как я знал, прошло уже несколько судов, удалось добиться решения об ограничении этажности - оно тут же было нарушено, среди ночи мог работать кран, подавая на крышу бетонные блоки и плиты перекрытий под русский мат и гортанные крики арабских рабочих и, в любом случае, стройка оживала в шесть утра (кроме субботы) с лязгом, криком, шумом, ревом автомобильных клаксонов и бесконечной руганью.

С другой стороны был такой же старый как наш, дом, также в пять этажей и с таким же подвалом. Но если в нашем подвале, почти не привлекая внимания, тихо жила библиотека английской литературы, посещаемая в основном выходцами из Южной Африки - аккуратными старушками на маленьких автомобильчиках, то в подвале напротив у них был собственный клуб, где несколько раз в неделю они собирались черт знает по каким поводам и распевали песни, напоминавшие кошачье мяуканье.

Голоса у этих милых соэданий оказались невероятно визгливыми. Пока они просто кудахтали между собой, создавая устойчивый ровный шум, это еще как-то можно было терпеть, не вслушиваясь, но когда они переходили к хоровому пению под фисгармонию, звук делался совершенно непереносимым и мечталось убавить громкость, а на заключительном аккорде они взвизгивали так, что казалось у каждой было с собой по десятку кошек, которым всем одновременно наступили на хвост. Утешало только, что этот визг был прощальным: после него опять начиналось усиленное кудахтанье, хлопанье автомобильных дверей, гудки клаксонов и, наконец, тишина.

К библиотеке в нашем подвале я тоже не испытывал добрых чувств. По совести, мне она ничем не мешала - когда я уходил на работу, дом еще спал, а когда возвращался - двери ее были уже давно закрыты. За три года я лишь несколько раз столкнулся с ее посетительницами, когда по каким-то причинам вдруг в середине дня оказывался дома. Проблема была в кошках, точнее с кошкой. Кот предпочитал гулять сам по себе и, видимо, далеко от дома. Я подозревал даже, что он где-то нашел себе еще одну приемную семью. Еще бы - такой красавчик. Иногда его не было с неделю, но возвращался он сытый и ухоженный, не ел, только пил молоко, отсыпался - и уходил снова. Я всегда знал о его возвращении по громкому низкому "Мя-я-яу!", мощному, как пароходный тифон: ни у одного кота в округе не было такого низкого громкого голоса.

Кошка была совсем домашней и только в течку сбегала ровно на три дня, катаясь на спине на крышах сараев и приманивая котов непристойными воплями. Не знаю, что ее тянуло туда: любопытство, запахи, может быть там были мыши, но только она повадилась посещать библиотеку.

В первый раз я узнал об этом так: приехал, как обычно, поздно домой и вскоре услышал за дверью голос кота. Я пошел открыл ему, но, вопреки обыкновению, он не спешил заходить. Я позвал его как всегда, не понимая причины его беспокойства, но он топтался на месте, оборачивался, делал шаг-другой назад, к лестнице, снова возвращался и все выглядело так, словно он приглашал меня куда-то пойти с ним. Домой он не шел.

Ничего не понимая, я двинулся за ним. Кот уверенно спустился по лестнице, но не вышел на улицу, а пройдя мимо входной двери пошел ниже - в подвал, к входной двери библиотеки английской литературы. Я посмотрел на него - он смотрел на меня. Я взял его на руки и в этот момент услышал, как мне показалось, из-за двери кошачье мяуканье. Я позвал, как обычно, кошку - и да, это она отозвалась из-за закрытой двери уже ближе и громче. Кот беспокойно завозился у меня на руках. На двери был большой висячий замок. Я вышел во двор и обошел кругом - все также, с котом на руках. Форточки всех окон библиотеки были закрыты. Бить чужие окна мне показалось неправильным. Время позднее. Решил отложить проблему на завтра. С утра еще, уходя на работу, подошел подергал замок. Решил, что как-нибудь отпрошусь пораньше. Но днем позвонила Маша, сообщила, что кошка вернулась.

Первый этаж того дома, что напротив, занимал мебельный магазин. К нему я и подошел, посмотреть смеситель. Отдел сантехники в нем точно был и на витрине, среди прочего, красовался весь никелированный с позолотой смеситель для ванной. Взглянув на цену, я даже не стал заходить внутрь - поищу лавку попроще.

Смеситель был, наконец, куплен. Поужинав и передохнув, я взялся за замену. Правая накидная гайка поддалась относительно легко, левая - ни в какую. И ключ и я вибрировали от напряжения, но все усилия были бесполезны. Возможно, хороший удар молотком мог бы помочь делу, но совесть не позволяла в час ночи стучать по трубам.

Место, чтобы пилить гайку, было самое неудачное - в углу, никак не подлезть с ножовкой. Пришлось просто обмотать изолентой обломок полотна и из очень неудобного положения пилить проклятую. Больше всего злило, что старый смеситель теперь придется выбросить, а новый - подарить хозяйке. Изначально, я думал, что съезжая "верну все взад". По факту, потеря была совсем уж незначительна - против $400 в месяц за съем, не считая коммуналки и муниципальных налогов, но бесило то, что теряю и плачу за все именно я - далеко не самый богатый человек в этой стране.

Через несколько дней Маша позвонила мне на работу. - Воды нет, - лаконично сказала она. - А у соседей? - я надеялся оттянуть неприятность. - У соседей есть. Вернулся пораньше. Старый "амидаровский" дом. Коммуникации все по стенкам на улице. Я проследил "свою" трубу - до вентиля. Попробовал - он оказался перекрыт. - Ну, понятно, кто-то спутал со своим, перекрыл и, естественно, поленился отвернуть назад. Обругав, мысленно, левантийский темперамент, я открыл вентиль и вернулся домой успокоенный. Назавтра Маша позвонила снова: - Воды нет. История повторилась - вентиль снова был перекрыт. Так продолжалось всю неделю. Я не мог понять мотивацию: чего хотел добиться тот, кто перекрывал именно мой вентиль. Причем, днем - с утра вода еще была. Чья-то злая шутка? Глупая игра? Месть? Ненависть к "олим ми русия"? И как поймать негодяя?

Обратиться в полицию? Нанять частного детектива? Оставить работу и самому сесть в засаде? Все варианты выглядели глупо. Но проблема была реальна. Маша по полдня сидела без воды - до моего приезда. Я, приехав, вместо ужина шел откручивать вентиль. Шутка - если это была шутка - слишком уж затянулась. В шаббат меня осенило - я пошел и снял с крана штурвал. Несколько дней все было спокойно. Потом опять позвонила Маша... К субботе я уже был готов на все: c разводным ключом в руках я с утра засел у окна - наблюдать за углом дома. Если злоумышленник был из соседей, я должен был это увидеть.

Несколько часов ожидания прошли без всякой пользы: старый дом, старые жильцы, блюдущие субботний покой, затея казалась все более бесполезной... Внезапно, я увидел своего соседа снизу со ШТУРВАЛОМ в правой руке. Я открыл кран: спустя минуту струйка воды похудела и пересохла. Сомнений не оставалось. - Аа-а... заорал я, и схватив разводной ключ кинулся вниз. Сосед - плотный крепкий мужик, по виду - отставник ЦАХАЛ'а, сориентировался мгновенно и схватив какой-то дрын, словно специально положенный на дороге, занял оборонительную стойку. - Тизаэр, - кричал он мне. - Тизаэр! Крики его были втуне. В этот момент я забыл не только иврит, но и вообще все - кроме желания убить его. Мы успели сделать несколько кругов по двору, прежде чем я внезапно остыл, осознав, вдруг, что имею все шансы сменить съемную квартиру на бесплатную камеру. Не хватало еще сидеть за ублюдка... Я опустил ключ, и демонстративно повернувшись спиной пошел откручивать вентиль. Возвращаясь назад в подъезд, я услышал как в едва приоткрытую соседскую дверь его мамаша шипела что-то про "мамзерим"... Похоже, мы испытывали симметричные чувства.

Звонок квартирной хозяйки в йом-ришон немного прояснил ситуацию. По ее словам, где-то была течь, соседа топило. Она вызвала инсталлятора, будут вскрывать полы. Просила быть дома. Забегая вперед, скажу, что история затянулась почти на месяц. Но это уже другая история.