Жизнь поэта. книга 2я. стр 360а-371. продолж. след

тью в пятнадцать минут, он подошёл ко мне, отозвал в
сторону и, загадочно улыбаясь, сказал:
-Я хочу тебя удивить. Давай, поднимемся на третий
этаж, где с нашей группы никого нет.
-Ты хочешь целоваться?
-Хочу, но мы пойдём по другому поводу. Будешь рада
и удивлена.
  Мы прошли мимо стоящих Марата и Вадима. Марат
как всегда говорил, а Вадим слушал.
-Марат поставил тебе угощение? -спросила Люда.
-Не понял!
-Что тут не понимать. Ведь ты выиграл спор с ним и
укротил меня.
-Люд, не нужно больше вспоминать об этом. Я тебя
люблю, а не укрощаю.
-Всё равно потребуй от него то, на что спорили. При
всех. А если надо, я подтвержу, что ты меня укротил и по-
целую при всех.
-Я с ним ни на что не спорил, просто взболтнул, по
глупости,
-По-пьянке.
-Согласен. По-пьянке.
-Значит, больше не пей! Или пей в меру, чтобы не бо-
лтать. Я пьяных не люблю. Зачем мы идём туда, на третий
этаж?
-Я тебе хочу что-то показать.
-То, чего нет у меня?
-Да, то, чего нет у тебя.
-А если там будут студенты?
-Конечно, будут. Но там, в основном парни с шахтно-
го отделения.
-И ты хочешь при них показать мне?
-Пусть смотрят. Им будет завидно.
-Что у тебя такой большой?
До меня дошёл смысл её вопросов, и я захохотал.
-Людочка, неужели у меня хватило бы  совести  и  наг-
360а
лости, предложить любимой то, о чём ты подумала?
-От вас, мужчин, можно ожидать чего угодно.
-Я пока, не мужчина, а парень.
-Девственник? У тебя была женщина?
-Ты же моя женщина!
-Я ещё не женщина, а девушка. И, пока, не твоя.
  Мы подошли к торцу коридора и встали у окна. Неда-
леко, у соседнего окна, четверо парней, втихаря курили,
выпуская дым в приоткрытую створку.
  Вано открыл кулёк и достал, что-то  круглое, похожее
на грушу, но алого цвета.
-Это тебе. Она мытая. Бери!
-Что это?
-Хурма.
-Зачем ты принёс мне эту гадость?
-Я говорил вчера тебе, что твои губы, как хурма:  неж-
ная, мягкая, немного влажная и очень вкусная. Пробуй!
-Меня стошнит.
-Но ты ещё не попробовала.
  Я немного откусила и подержала во рту. Вкус был
вначале приятным, а затем – восхитительным.
-Ты только тогда сможешь сравнить губы с хурмой,
когда съешь половину, а затем погрузишь свои губы в её
середину, мякоть. Попробуй поцеловать хурму!
-Ты спятил! Целовать хурму!?
-Когда ты откусываешь от неё кусочек, всё равно при-
касаешься губами. Значит, целуешь. Представь, что ты це-
луешь любимого человека.
-Кого?
-Того, кого ты любишь.
-Я представила вначале Джона, но он был далеко. За-
тем Флорина, но он был ещё дальше и выше, там на не-
бесах. После Вадима, но я с ним, ни разу не целовалась.
Тогда представила Вано, он стоял рядом и это он принёс
мне эту, такую нежную, мягкую, сочную и вкусную хур-
му, от которой совсем не вяжет во рту. Я мысленно сказа-
361
ла, -милый, давай я тебя поцелую, и впилась в хурму
губами. Она была нежная, мягкая и чуть влажная.
-На, откуси!
-Но я принёс её тебе.
-Если ты станешь откусывать кусочек хурмы, кото-
рую я уже кусала, значит, прикоснёшься своими губами, к
моим. Получится, что мы поцеловались. Он откусил и
сказал:
-Твои губы божественны! 
  Четверо парней, которые курили рядом, убежали. Сту-
дентов было много, но все они были далеко от нас
-Чтобы сравнить твои губы с хурмой, мне нужно сей-
час их поцеловать. Милый, дай твои губы?
  Я впилась в его губы. Они были такие же сочные и
вкусные, даже немного –алые.
-Ты убедилась?
-Не совсем. Я не знаю вкус своих губ. Но если судить
по твоим, то мои губы такие же, как и твои: сочные, неж-
ные и вкусные, как у тебя и у этой хурмы.
  Я доела хурму и вытерла руки его платком. А уголки
моих губ вытер он, как заботливый муж, встретивший же-
ну, которая пришла от любовника, оставив крошки таба-
ка, с его усов.
  Прозвенел звонок и мы пошли на занятия.
-Тебе понравилась хурма?
-Очень. Я даже не могла предположить, что она может
быть такая вкусная.
-А ананасы ты ела?
-Нет.
-Вкусные.
-Вкуснее, чем хурма?
-Не знаю. Я не ел ананас. Даже не видел, какой он.
-Разве у вас, на Кавказе не растут ананасы?
-Может, на Эльбрусе, а у нас нет.
-Почему же ты говоришь, что они вкусные?
-Потому, что их жрут  буржуи. А  богатые  буржуи  не
362
не станут есть, не вкусные фрукты.
  Я засмеялась.
-Ты опять меня смешишь.
-В какой-то книжке о любви, где влюблённые расста-
лись, говорилось, что скучающая женщина обязательно
уйдёт от мужчины, если ей будет с ним скучно. Тебе ску-
чно со мной?
-А я где-то тоже читала, что неудовлетворённая жен-
щина тоже уйдёт от мужчины, даже быстрее, чем скуча-
ющая. Ванечка, а гвоздики были на базаре, когда ты по-
купал хурму.
-Какие-то цветы были. Знаешь, Люд, я не разбираюсь в
цветах, потому, что ни разу не дарил их. Хотя вру. В девя-
том классе, я принёс Любе Таргамадзе, из нашего класса,
огромный букет больших цветов, растущих у нас на кус-
тах. Похожих на розы, но не розы. Розы я знаю.
-Она грузинка эта Люба?
-Наполовину. Отец грузин, а мать русская.
-И она тебя расцеловала за эти цветы?
-Нет. Мы учились в одном классе. Хотя, она мне нра-
вилась. Она всем мальчикам нравилась. Была очень
красивой.
-Значит, тебе только красивые девочки нравятся?
-Мне только ты нравишься.
-Если бы ты мне принёс цветы, как тогда этой Любе, я
тебя точно бы расцеловала.
-Как называется тот цветок, что ты назвала?
-Гвоздика. Разве ты не знаешь, какая гвоздика?
-Не знаю. Я же сказал, что в цветах не разбираюсь.
-Они бывают разных цветов. Но мне больше нравятся
красные.
-Люда, ты иди, а я приду позже.
  И он направился в сторону туалета. Наверно, когда мы
стояли, он так, хотел меня, что у него потекло и намокли
трусики, а сейчас он пошёл их менять,-сказала я и засмея-
лась. Хорошо, что мы не станем входить в аудиторию вмес-
363
сте, последними. Я хочу быть с ним, но не на виду.
  Он так и не появился больше на занятии. В общем, я о
нём больше и не вспоминала. Любовалась Вадимом и ду-
мала, какие же у него губы? Такие же сочные и вкусные,
как у хурмы. Или как у ананаса? Он, наверно ел ананас,
ведь он богатый. Когда же он принесёт мне гвоздику?
  Вано окликнул меня, когда мы уже входили в подъезд
женского общежития.
-Люд, на два слова.
  Я остановилась.
-Людка, не задерживайся! Не забыла, сегодня пятни-
ца. Нам ехать в Горловку.
-Не забыла. Сейчас приду.
  Вано держал в руках скрученную газету.
-А почему ты не пошёл на занятия? Опять ходил поку-
пать хурму?
-Я принёс тебе гвоздику. Красную. Как ты любишь. И
он развернул газету.
  Гвоздика на снежном фоне горела огнём. И даже отс-
вет от этого огня сверкал на его руках.
  Спасибо! Ты всегда сдерживаешь свои обещания. Я
тоже сдержу своё обещание. Поцелуй с меня, но только в
понедельник, после нашего возвращения, из дома. Только
ты не оставляй меня больше одну! Когда тебя нет рядом,
мне в голову лезут разные глупые мысли.
-Какие?
-Глупые, глупые, глупые! И пошлые.
-Ты думаешь о мужчине? Ты хочешь мужчину?
-Да, да, да, да, да, да! Не оставляй меня одну!
-Ты хочешь меня?
-Не спрашивай больше меня ни о чём!
-Я буду скучать эти два долгих дня без тебя!
-А ты чем нибудь займись! Съезди к брату.
-Я уже был у него после приезда.
-Побежала, а то Алка будет злиться.
-Пока, целую.
364
       ГЛАВА VIII.  ВОЗВРАТ В ПРОШЛОЕ.
-Дневник, ты не устал, от того, что я мусолю твои
страницы?
-Ты не мусолишь. Я их сам переворачиваю для тебя.
Это ты устал и хочешь жрать. Хорошо, что дневники пи-
таются только душевной пищей!
-Не душевной, а духовной.
-И духовной и душевной. Нам, дневникам открывают не
Дух, а Душу. Ты, грамотей, должен был понять это да-
вно. Иди, поешь. А затем можешь звонить в Главк, этой
Софье Абрамовне. Приказ, наверно, готов.
  Если тебе дают умные советы, пусть даже дневники, к
ним нужно прислушиваться.
  Я так и сделал. Поел в дешёвой забегаловке, а затем из
телефона-автомата позвонил в отдел кадров Главка.
-Софья Абрамовна, это снова я, Капцов из Челнов.
-Капцов из Челнов, можешь подъезжать. Приказ для вашей
организации готов. Только его надо выкупить шо-
коладкой к чаю.
-Непременно выкуплю.
  Я поехал в трансагенство и купил билет на самолёт, на
завтрашний утренний рейс. Деньги таяли, как московский
грязный снег, когда его поливали водой с солью. Но ещё
пока стояла осень. Купив, вместо шоколадки коробку кон-
фет, пошёл пешочком в Главк. Благо он находился ря-
дом, на Кузнецком мосту. 
  Наконец-то завтра я буду дома. Всё же нужно позво-
нить домой. Трубку никто не брал. Позвонил жене на
работу.
-Ты, хочешь меня предупредить о том, что тебе снова
продлили командировку? Если, через пару дней не прие-
дешь, я уйду к другому.
-Знаю. Я сегодня прочитал в дневнике, о том, что неу-
довлетворённая женщина всегда уходит к другому.
-В каком дневнике?
-От нечего делать, купил книжку, в букинистическом,
365
называется «дневник неудовлетворённой женщины».
-Привезёшь, прочитаю!
-Щас!
-Что, сейчас?
-Да, мужик барабанит в будку, говорит, что долго бол-
таю. Раз ничего не говоришь о детях, значит всё норма-
льно. Завтра приеду. Пока. Целую. Я повесил трубку.
-Идиот, болтун. Зачем ты ляпнул ей про дневник? Я
тебя отрежу и отдам собакам на съедение.
-Что ты орёшь на меня?! Всегда у тебя виноват язык.
Это она, твоя пустая голова, без извилин, даёт мне коман-
ду. Можешь отрезать её и выбрасывать собакам. Купил
бы лучше бутылку пива, а то во рту сухо. И горло надо про-
мочить, сказало в добавок горло. Я взял пару бутылок
сухого вина - Алиготе. Не люблю я белое вино, но друго-
го не было.
Дневник уже ждал меня.
-Начнём читать?
-Давай поспим. У меня в это время тихий час, уже за-
сыпая, прошептал дневник.
-Давай. Меня тоже тянет на сон. Я разделся и лёг в
кровать. Толкотня московских улиц утомляет сильнее,
чем поход в горы.
  Через пару минут слуги Морфея, крылатые существа,
понесли меня в неизведанную даль. В своё царство.
             
  Мы долгое время лежали, молча, задумавшись, а за-
тем я спросил:             
-Ты хочешь вернуться в прошлое?
366
-А ты не хочешь?
-Хочу? Даже в царское, как тот восьмидесятилетний
дед?
-Какой дед? И почему в царское, а в не советское, где
мы с тобой жили?
-Ещё в те, наши, советские времена, приезжает комис-
сия из района в село и ходит по домам, опрашивая жите-
лей, как им живётся, никто ли их не обижает? Председа-      
теля колхоза строго предупредили, чтобы народ не жало-
вался. Комиссия обошла все дома, и везде ей сказали,
что всё у них хорошо. В самом последнем доме, члены
комиссии увидели на печи восьмидесятилетнего старца.
Он то-же сказал, что всё нормально. Когда все вышли,
с дедом остался молодой парень, один из членов комис-
сии и тихонько сказал:
-Дедушка, скажи честно, я записывать твой ответ не
стану! Когда тебе жилось лучше? Сейчас или при царе?
-При царе, внучек, при царе!
-А почему?
-А потому, что у меня фуй стоял!
-Людмила засмеялась и сказала:
-Так, вот, оказывается в чём причина, почему ты даже
меня не поцеловал? Мечтаешь вернуться в то время, ког-
да у тебя ....
  Я взял руку Людмилы и положил на свою ракету, 
которая уже была заправлена горючим, и давно ожидала
старта…
  Она отдёрнула руку, а затем вернула её туда, куда я
её положил.
-Ты ещё в форме. Он твёрдый и упругий. Значит, это я
стала тебе совсем безразлична?
-Мы стали совершенно разными и отвыкли друг от друга.
Время стирает грани между людьми и притирает их друг
к другу, когда они общаются. Но, то, же время, когда
они не общаются, наращивает гору препятствий. И
наращивает быстро, как наращивают  мышцы культурис-
367
ты. Или, как их сейчас называют - бодибилдеры.
-Ты прав! Время нас изменило.
-Интересно, если бы время повернулось вспять и вно-
вь забросило бы нас в наше прошлое, как бы мы поступа-
ли, имея в памяти сегодняшний наш жизненный опыт?
-Это было бы ужасно, жить одновременно двумя жизнями.
-Почему двумя?
-Даже не двумя, а тремя.
-Я тебя не понимаю, поясни!
-Ты бы, молодая, красивая, жизнерадостная бежала бы
тогда на занятия, когда я впервые, через полгода,
как мы узнали друг друга, тебя  увидел,  по-настоящему,
увидел  и полюбил… Шла и думала бы: - вот через полсотни
лет, мы с ним встретимся на первом ярусе Поднебесья и
будем грустно лежать на одной кровати. Тебе понравились
тогда такие бы мысли?
-Знаешь, многое уже забылось, но этот момент мне
запомнился. Я торопилась в аудиторию, чтобы ещё раз
повторить задание по  теплотехнике,  а  тут  ты  внезапно
возник передо мной и встал, как вкопанный,  а  на  ступе-
368
ньках техникума стояли парни из нашей группы и наб-
людали за нами.
-Они уже знали, что я хвастался, что укрощу тебя.
-Я тоже уже знала. От Марата, который заложил тебя.
-Да, он был неприятным типом.
-Зато учился хорошо. Как это всё сейчас выглядит по-
детски…
-А ты говоришь, «жить бы в то время с опытом накоп-
ленных знаний!»
-Убедил. Даже гадать у цыганок о своей жизни не
следует. Они, что нибудь наврут, а ты будешь затем
ждать событий напророченных тебе. Мне одна нагадала,
что у меня будет три мужа и шестеро детей. И первый
муж будет пьяница.
-Сбылось?
-Ни то, ни другое и не третье. В общем – ничего! Я
поэтому, тогда, не решилась выйти за тебя замуж,
когда ты предложил мне, перед нашим выпуском,
пожениться, думала, что ты и станешь первым моим
мужем пьяницей, о котором напророчила цыганка.
-Не жалела потом?
-Всякое было. Но разве узнаешь, как было бы лучше,
так или этак?
-Ты права. Жизнь, как бесконечные многочисленные,
еле видимые тропинки в лесу, проложенные грибниками,
по какой пойти неизвестно и только твоё седьмое или
двадцатое чувство подсказывает тебе, куда свернуть.
-Но грибы чаще бывают там, где совсем нет никаких
тропинок.
-Согласен. Поэтому, каждый должен идти своей дорогой.
-Конечно, особенно если она такая, как та, по которой
ездят правительственные кортежи на свои дачи.
-Я никогда не стремился стать начальником.
-А кем же ты хотел стать?
369
-Поэтом.
-В общем - писателем.
-Нет, не писателем, а поэтом. Хотя, впоследствии, во-
зможно, немного им стал. А поэтом я, всё-таки стал. 
И, даже, писал стихи о тебе.
-А ты по памяти помнишь хоть одно? Если вспом-
нишь прочитай. Забавно слушать стих о себе. Например:
              -Наша Люда тихо плачет,
              Уронила в речку мячик…
-Я плагиатом никогда не занимался. Писал только сам.
Вернее сочинял я, а записывал Ванька-алк…
-Твой друг?
-Можно так сказать, но он больше - мой шеф.
-Читай же! Я слушаю. Только закрою глаза. Но спать
я не буду. Или ещё не вспомнил?
-Вспомнил. Уже читаю:
А я к тебе, как-то, однажды,
Безлунной ночью приходил,
Был, я в пустыне. И от жажды
Миражный квас и пиво  пил.            
-Подожди, дай я представлю, как это выглядело. Ты
во всём белом,  как жители  пустыни, пришёл, сел  на 
песок и стал пить пиво. А затем появилась я. Миражем.
-Почему именно пиво? У меня написано: - Миражный
квас и пиво  пил. То есть это был мираж. И потом, я
к тебе явился не простым бедуином, а султаном.
370
-В одежде султана? Теперь поняла. Представляю, ага
вот.         
Читай дальше! Нет, подожди, что-то султан слишком
старый и с кислой мордой. Да ещё уселся ко мне зад-
ниц... То есть - спиной. Он ко всем своим жёнам так
относится?
-Султан себя со стороны не видит, какой он. Ему ви-
зири, его министры, подхалимы, докладывают об этом.               
-Милый! Мне такой султан не нравится! Какой-то он
грустный, безвольный…
-Представь другого. Всё зависит от твоей фантазии.
-Попробую.
-Представила?
-Пока нет
 -Тогда я подскажу тебе. А такой нравится?
371
Продолжение следует.
Мой сайт:  www.kapczov-stihi.ru