Мультик

Его родителями были маленькая белая домашняя болонка и огромный лохматый дворовый пёс. Когда мы его увидели, то сразу же полюбили. Он был толстый, круглый И смешной. Такой лохматый колобок – серый бок катился рядом со своей мамочкой. Мы его назвали Мультик!
Почти два года он оставался таким смешным лохматым клубочком! Мы удивлялись: «Почему он не растёт?» А Мультик совсем не обращал внимания на свой маленький рост, он радовался жизни и радовал всю детвору в округе. Стоило ему появиться, как только и было слышно ото всюду: «Мультик! Мультик!». На своих коротеньких ножках далеко бегать он не мог, поэтому садили его в нижнее отделение детской коляски Данилки и все дружно отправлялись на прогулку.
На третий год наш Мультик неожиданно начал расти, вскоре он перерос свою маму-болонку и превратился в лохматого пушистого медвежонка. Но всё равно оставался любимцем всех! Мультик очень любил детей, больше всех, конечно же, друга детства Данилку и его одногодку, нашего племянника Лёшку. Мультик знал, когда ходят на прогулку дети в группе Алёшки и всеми правдами, и неправдами, несмотря на запреты воспитателей и строгий наказ хозяина о том, что нельзя ходить в детский сад… Мультик всё равно пробирался на прогулку к малышам и тогда веселью не было конца, малыши катались на этой пушистой большой мягкой игрушке верхом, они трепали его за уши, делились с ним игрушками и конфетами. И так было бы, наверное, всегда.
Но это были страшные девяностые. Страна выживала, как могла. А у нас на «северах» из шкур лохматых лаек тогда делали унты, а туберкулёз лечили собачьим салом. На Мультика началась тихая гаденькая охота. Однажды он пришёл с ободранными до мяса штанишками задних лап, другой раз мы выпутывали его из петли колючей проволоки. А когда Мультик приполз с дробинами в шкуре, его посадили на цепь, потому что во дворе он будет в безопасности. Его опять долго лечили, да и просто во дворе он бы не усидел, уж больно свободолюбивым вырос этот пёс. Так что спасением для него стала цепь. Но теперь всё изменилось. Да и сам Мультик теперь не любил людей… даже выражение его улыбчивой морды как-то изменилось. Теперь он улыбался только своим! И верил только своим! Но во время грозы, когда гремел гром, Мультик метался по двору  и громко скулил. Мы понимали, что память о том, что в него стреляли, не отпускает нашего Мультика.
Во   дворе у него тоже было много дел. Подросшие мальчишки строили возле его будки песочные города, играли в машинки, заезжая в его будку, которая становилась гаражом. Мультик принимал иногда участие в этих играх, а больше лежал в тенёчке и поглядывал своими добрыми глазами на Данилку и Алёшку. Мальчишки также продолжали кататься на Мультике, зимой привязывали к ошейнику санки, и гонкам не было конца! Особенно Мультик любил кататься с Данилкой на горке, которую каждую зиму в огороде строил папа. Когда они появлялись дома – это были два облепленных снегом чудовищных нелепых снеговика. А когда снег стаивал с шерсти Мультика, а комбинезон с валенками, стоявший в углу возле батареи падал в образовавшуюся лужу, эти два друга, лёжа на полу возле телевизора, уже спали. Папа уносил Дана в его кроватку, а верный Мультик быстренько укладывался на полу возле.
Одна из зим была очень лютой, мороз опускался до минус пятидесяти. В такую зиму даже собак старались не привязывать, чтобы они не замёрзли, а, бегая, грелись. У нас в гостях допоздна засиделся дядя Вася. Дядю Васю все любили, он был весёлый, шумный, добрый, но любил крепко выпить. И в этот вечер он был вновь «весёленьким». И как мы его не уговаривали остаться, дядя Вася всё равно пошел домой. Спустя несколько дней дядя Вася рассказывал: «Я ведь долго брёл, а мороз крепчал. А выпитое делало своё дело, и я упал в канаву, не устояв на ногах. Побарахтался видно, сколько мог, а потом начал засыпать. Так бы я и остался замерзать в снегу. Да нашёл меня Мультик. Он так лизал меня своим шершавым языком, так скрёб меня лапами, что я проснулся. И как бы я не отбивался от него, как бы не отталкивал, Мультик заставил меня подняться и идти. Несколько раз я падал. И всё повторялось вновь. Уже ледяные сосульки покрыли моё лицо, но Мультик упорно поднимал и вёл меня домой. Как я зашёл в дом, как добрался до постели уже и не помню, только проснулся утром от того, что Мультик скулил и просился на улицу. Спасибо ему, что я жив…».
Ему было уже семнадцать лет. Для собак это очень серьёзный возраст. Все удивлялись его возрасту. Мультик стал плохо слышать, потом плохо видеть. Однажды у него произошёл инсульт, у него свело лапы, он не мог ни есть, ни пить. Его отпаивали с детской поилки, кормили бульонами, давали таблетки и витамины, ставили уколы. Он очень медленно возвращался к жизни. Когда всё-таки, спустя почти три месяца, он стал подниматься, мы, подвязав под живот свёрнутую простынь, его снова учили ходить. Мы даже не сразу заметили, что вся голова у Мультика стала седой, и он… совсем ослеп. Но мы любили его и таким. И Мультик знал это. Всё что он мог - это медленно-медленно дойти от калитки по улице до гаража. И там лечь. Так он нёс службу. Он охранял свой дом! Он охранял нас! Никакие уговоры не могли его остановить. Он так решил! Мы с уважением отнеслись к этому его собачьему решению. Мы приносили ему куриный бульон, в жаркие дни - родниковой воды. У Мультика уже стёрлись зубы, косточки грызть он не мог, поэтому ему готовили еду как старому дедушке, перекручивая мясо в мясорубке. Когда он улыбался своей доброй собачьей улыбкой, были видны стёршиеся клыки.
Мы живём на тихой улице, по которой почти не ездят на автотранспорте. Наша улица становится оживлённой, если на центральной улице дежурят машины ДПС, тогда недобросовестные автомобилисты стараются промчаться по нашей улице. И один такой лихач сбил тихо идущего на службу до гаража Мультика. Во двор тёплым летним  днём прибежали ребятишки с криками: «Мультика сбила машина! Помогите Мультику!»
Он был ещё жив… Мы положили его на одеяло и занесли во двор. Все плакали- и ребятишки, и бабушка, и взрослые соседи. Мультика умыли, стараясь смыть кровь с его доброй лохматой и седой морды. Мы пытались его напоить хотя бы водой. Провозившись с ним до вечера, мы поняли, что нам не удастся в этот раз спасти своего любимца, который давно уже стал членом нашей семьи. А утром мы не нашли Мультика на одеяле. Затаившаяся надежда, что пёс выздоровеет, вывела нас со двора… Мы нашли его недалеко от гаража, как полагается настоящей охотничьей собаке Мультик ушёл умирать подальше от дома. Но сил у него уже не было уйти в тайгу, да и переломанный он весь был...
Похоронили мы его в тайге на горе, с которой виден весь посёлок. И в ясную лунную ночь его мохнатый силуэт кажется-видится нам на этом холме. Он ещё несколько раз приснился во сне мне и сыну Данилке, словно приходил попрощаться и проверить, всё ли хорошо в его доме без него… Пусть теперь его добрая верная собачья душа охраняет весь наш Унъюган! Мы, как всегда, уверены в нём!