Житейские метаморфозы

- Не хочу я в Павлодырку! Не хочу! Не поеду! – рыдала Галя Березина, студентка выпускного курса пединститута, выйдя с заседания комиссии по распределению.
- Не Павлодырка, а Павлоградка,- демонстративно поправила подругу Валя Левашова.
- Это для тебя Павлоградка, потому что ты там родилась и выросла, а для меня Павлодырка, потому что я родилась и выросла в большом областном центре,- не сдерживала своих эмоций Галина.
Подойдя к однокурснику Петьке Николаеву, уперлась лбом  ему грудь, продолжая причитать:
- Петька, друг, женись на мне, пожалуйста! Я лучше с тобой в Комсомольск-на-Амуре поеду, чем в эту дыру!
- Галюня, хорошая моя! Комсомольск ведь зэки строили, там до сих пор восемьдесят процентов населения – неблагонадежные,- урезонивал подругу Петр.
- Ну и пусть! Лучше к зэкам, чем в Павлодырку!
- Слушай, Березина, прекрати ныть!- возмутилась Соня Кушнарук.- Вы с Левашовой в педучилище работать будете, а остальных по школам распихали. Меня, вообще, в какую-то Тьму-таракань упекли,  в малокомплектную школу. Так что вам, подружки Галя-Валя, еще повезло.

Галя Березина и Валя Левашова познакомились и подружились на вступительных экзаменах. На протяжении всех лет учебы они ни разу не поссорились, их всегда и везде видели вместе, поэтому в группе они получили прозвище Галя-Валя, как нечто единое целое.
Через неделю после распределения будущие выпускники уходили на организационную практику. Галя-Валя должны были проходить ее по месту распределения.

Администрация педучилища встретила девушек радушно. Им выделили просторную комнату в студенческом общежитии. Но Вале, поселившейся было в общежитии, мама устроила головомойку:
- Ты что меня позоришь? Где это видано, чтобы дочь, вернувшаяся после окончания института, поселилась не у себя дома, а в общежитии? Сейчас же забирай свои вещи и приходи домой!
Валя уступила Марии Александровне и подругу пригласила поселиться у них в доме на время практики. Галя согласилась, потому что одной в общежитии было скучно  и в день питаться в студенческой столовой три раза в день , а было накладно как для кошелька, так и для здоровья.  Но совсем из общежития не ушла, ночевала там, когда следующим утром у нее были первые уроки.
В этот день уроки у подруг закончились в одно время.
- Пойдем ко мне, - предложила Валя.
- Нет, у меня завтра первый урок. У тебя придется вставать на целый час раньше.
- А мы сейчас с тобой зайдем в кулинарию, купим тесто, напечем вкусных пирогов, а не захочешь ночевать, так после ужина уйдешь в свою общагу.
Домашние пирожки против столовских тошнотиков были аргументом чрезвычайно веским, и Галина согласилась.

Девчата уже закончили свою кулинарную возню и приводили в порядок кухню, когда в дом вошел кто-то. Из кухни пришедшего не было видно, но Валя сказала:
- Привет, Лешка! Проходи в комнату, включай телевизор, Вовчик еще на работе.
Лешка прошел в комнату и уселся на диван, не сняв верней одежды. Тогда Галя обратилась к нему:
- Молодой человек, Вы не снимаете куртку, потому что опасаетесь за ее сохранность?
- Слушай, Березина, не цепляйся к другу моего брата. Захочет снять куртку, снимет. Не первый раз  замужем.

После ужина к Марии Александровне пришли подруги поиграть в лото, а Галина стала собираться домой. Вместе с ней собрался уходить и Лешка.
- Ты сейчас к своей Зойке? – спросил Вовчик друга.
- Нет, она сегодня в ночной.
Когда вышли за калитку, Лешка предложил проводить, но девушка ответила:
- Не надо. Я не боюсь.
- А ты уже ходила одна по ночной Павлоградке?
- Нет.
- Поэтому ты такая смелая, - усмехнулся парень.
До общежития дошли практически молча, если не считать односложных ответов Лешки на житейские вопросы Галины. Прощаясь, девушка сказала:
- Спасибо! Было приятно помолчать с тобой, партизан на допросе в гестапо.
 Потом они еще несколько раз встречались в доме Левашовых, и каждый раз, когда девушка уходила домой, Лешка провожал ее.

Провожая Галю  в очередной раз, Лешка говорил без умолку, рассказывая о своем мотоцикле и о том, что может разобрать его и собрать с закрытыми глазами.
Когда подошли к общежитию, она, протянув на прощание руку, сказала:
- Я, наверное, теперь смогу быть экспертом по мотоциклам.
Лешка легонько пожал девичью ладонь, а потом,  резко притянув Галю к себе, обнял за плечи и хотел поцеловать ее. Но Галина оказалась шустрее и уперлась в его грудь выставленными вперед локтями:
- Да Вы лихач, как я посмотрю, товарищ мотоциклист! Вас заносит на поворотах. А как же Зоя?
И освободившись от объятий, вошла в подъезд.

Незаметно пролетели дни, заканчивалась практика, завтра утром надо было возвращаться в институт, и напоследок Галя-Валя решили сходить  в кино. После сеанса отправились по своим домам.
Ночь была темная и прозрачная, как чешское стекло, глубокая и безбрежная, как океан. Тихая до звона в ушах и по-весеннему прохладная. Только что народившийся месяц прятался за легкой дымкой, а звезды сияли так низко, что, казалось, их можно достать рукой.
Скрывшись от глаз людских за зданием общежития, Галя широко раскинула руки, подняла лицо к небу и прочла с детства знакомые строки:
- Ночь тиха. Пустыня внемлет Богу,
И звезда с звездою говорит.
Здорово-то как! Вот бы мне сейчас помело, я бы, как гоголевская Солоха, полетела б к звездам. Красть не стала, а только прикоснулась бы к ним и спросила:
- Эй, Большая Медведица, как поживает твой медвежонок? Ты сегодня так ярко светишь, что, как доблестный римский воин, я отлично вижу твою двойную звезду!
Девушка тихо рассмеялась, но вдруг почувствовала, что рядом кто-то есть и окликнула:
- Эй, кто тут?
Отделившись от ствола большого тополя, к ней подошел Лешка.

- Ты подсматриваешь за мной?
- И подсматриваю, и подслушиваю,- признался молодой человек.
- Зачем?
- Случайно получилось. Ждал тебя, хотел поговорить, а тут ты …со своим монологом.
Заметив, что то ли от ночного холода, то ли от смущения девушку слегка трясет, Лешка распахнул полы своей куртки и, заключив в объятья так, что Галя не могла освободить руки, укрыл ее ими. И легко прикоснувшись губами к Галиной щеке, прошептал в самое ухо:
- Ты спрашивала меня, как же Зоя. Так я хочу сказать тебе, что нет для меня больше Зои, потому что появилась ты.  Зоя в прошлом. Ты  - мое настоящее, а хотелось бы, чтоб и будущее.
Не сумев освободиться от объятий, Галина отвела голову назад, но маленькая женская хитрость не удалась, и Лешка поцеловал ее решительно и по-мужски упрямо. Воинственное настроение девушки улетучилось само собой, и она ответила на поцелуй.

Они могли стоять, обнявшись, всю ночь, но в тонких капроновых чулках и туфельках-лодочках Галины ноги замерзли.
- Не хочу тебя отпускать, но чувствую, что моя милая босоножка замерзла. До завтра. Я обязательно приду тебя проводить.
Посадив девушек в полупустой вагон электрички и поставив на багажную полку их сумки, Лешка уже по-хозяйски открыто обнял и поцеловал любимую:
- Когда ты вернешься?
- По приказу мы должны прибыть на место распределения не позднее 15 августа.
- Почти четыре месяца! Но я буду ждать тебя. И ты приедешь!
- Ну не знаю, не знаю,- ответила юная кокетка. - Может, приеду, а может, сбегу куда-нибудь на БАМ или в Сургут.
- Я тебе сбегу! Я тебе сбегу! – шутя, пригрозил Лешка. – Никуда ты теперь от меня не убежишь! Везде найду!

- Привет, привет, Павлоградка!- воскликнула седовласая женщина, вышедшая на железнодорожную платформу из вагона электрички.- Сколько лет, сколько зим мы не виделись с тобой? Не сосчитать!
- А сорок лет назад ты называла наш поселок Павлодыркой, - отозвалась встречающая ее подруга.
- Да, был такой грех, был! Но… « теперь года прошли, я в возрасте ином: и чувствую, и мыслю по-другому!»
Те три года, которые я прожила здесь по приговору комиссии по распределению,  оказались счастливыми. Здесь я интересно работала, получила свой первый педагогический опыт. А главное, здесь я встретила своего Лешку, своего мужа Алексея, с которым мы прожили душа в душу тридцать лет.
И дрогнувшим от слез голосом добавила:
- Жаль, что его сейчас уже нет со мной. Но есть его сыновья, есть внуки. А значит, жизнь продолжается! Жизнь прекрасна, когда она продолжается в наших детях и внуках! И спасибо тебе, Павлоградка, за это!