Предрассветный десант

    «Каждый уважающий себя юноша непременно должен отслужить в армии! – нередко заявляют бывалые ветераны. – Это великолепная школа жизни, без которой не станешь настоящим мужчиной, способным защитить свою семью и родное Отечество». Спору нет – данное утверждение вполне обоснованно. Однако в своё время, когда автор этих строк проходил службу в военно-строительном отряде, мечталось попасть в более элитные войска. Например, в морпехи или в десантники. Вот они – действительно мужики, истинные воины!..

     Со временем я осознал, что упомянутая «школа жизни» заключается не столько в «крутизне» воинских подразделений, сколько в умении преодолевать различные трудности, встречающиеся на жизненном пути. Плюс – дисциплинированность и ответственность. Всеми этими качествами в полной мере обладал Иван Николаевич Козлов – житель  институтской части Дубны, сотрудник ОИЯИ, специалист по обработке различных металлов. Он же – гвардии рядовой воздушно-десантных войск, служивший в Псковской области в 1948-51 годах. Особенно запечатлелся в памяти один интересный эпизод,  о котором поведал мне когда-то этот неординарный человек…

                УЛЕТЕВШИЙ  САПОГ

     Несмотря на завершение Великой Отечественной, политическая обстановка в мире в конце 40-х была ещё весьма напряжённой. Поэтому руководству нашей воинской части приходилось постоянно разрабатывать всё новые тактические учения по отражению агрессивных действий всевозможных «противников». На втором году службы я попал в группу десантников, перед которыми была поставлена задача по условному уничтожению железнодорожного моста в одной из якобы оккупированных зон.
     Вылетели мы глубокой ночью. Помимо автомата на мне висела ещё и громоздкая  рация, поскольку в данной группе я был радистом. Когда прозвучала команда «на выход!», в открывшемся люке самолёта едва забрезжил наступающий рассвет. Друг за другом десантировались все шесть человек. Я прыгнул первым, поскольку был самым  «тяжеловесным». После того, как купол парашюта благополучно раскрылся, стал всматриваться в лежащую подо мной местность. А там – сплошной сумрак. В этот момент с левой ноги неожиданно сорвался кирзовый сапог и полетел вниз. На ступне осталась одна лишь портянка. Чертыхаться было уже поздно. Я начал лихорадочно соображать, как благополучно приземлиться, не повредив ноги и не разбив рацию. По счастью, столкновение с землёй прошло удачно, поскольку я переместил центр тяжести на правую ногу.
     Быстро свернув парашют, я, согласно инструкции, спрятал его вместе с кожаным шлемом в укромном месте и  перемотал портянку. Недолго думая, закрепил её на ноге солдатским ремнём. С помощью условных сигналов, поданных карманными фонариками, вся наша группа снова бесшумно объединилась.
   – Рядовой Козлов, а где твой сапог? – тут же заметил пропажу командир подразделения.
   – Слетел с ноги, товарищ сержант. Там, ещё в воздухе, – сконфуженно ответил я. – После приземления нигде не обнаружен…
     Ребята приглушённо захихикали.      
   – Отставить смешки! – стараясь казаться серьёзным, через силу выдавил командир и обратился ко мне. – Примотай к портянке пилотку. Вместо галоши. Можешь нитками её пришить. Только звёздочку сними. Даю три минуты… А в следующий раз, Козлов, пристёгивай сапоги булавкой. Прямо к галифе… По-хорошему мне бы оставить тебя здесь, в лесочке. А потом рапорт начальству накатать. Про отважного десантника без сапога. Но… Без радиста вся наша операция медным тазом накроется… Ну что, пришил? Тогда – пригнулись и вперёд! Только тихо!.. 
     Скрытно подобравшись к намеченной цели, трое из наших парней поползли вперёд, чтобы «ликвидировать» часовых, выставленных у моста. После чего командир и ещё один солдатик по-пластунски переместились к бетонным опорам моста с целью заложить туда муляжи взрывных устройств. В густом кустарнике остался я один, готовый в любой момент выйти на связь со штабом.
     Однако противник основательно подготовился к нашему визиту. Двое сидевших в засаде «вражеских» солдат внезапно выскочили из перелеска и открыли «огонь» по сержанту и его подопечному. Тем ничего не оставалось, как признать себя «убитыми». Схватив автомат, я решительно расстрелял холостыми этих нежданных обидчиков. Они тоже с удивлением и досадой констатировали своё поражение. Оставшиеся трое наших ребят, которые «убирали» часовых, быстро оценили обстановку и проворно выполнили то, что по плану должны были сделать штатные подрывники группы. Больше нам никто уже не мешал. Взрывчатка была установлена на опорах по всем правилам взрывотехники…
     Возвращаться нам пришлось вчетвером. Командование группой принял на себя ефрейтор Гаврилов. Он и приказал мне связаться со штабом, чтобы отстучать азбукой Морзе о наших потерях и о выполненном задании. Прибыв на место десантирования, мы отыскали свои парашюты и благополучно убрали их в солдатские вещмешки. Тут по рации неожиданно сообщили, что из главка едет к нам высокое военное начальство.
   – Ванька! – переполошился ефрейтор. – Прячься скорее! Ты здесь со своей портянкой всё командование рассмешишь. Дуй отсюда подальше и носа не высовывай! Мы уж как-нибудь вывернемся. Потом дадим тебе знак, позовём…
     Подтянув штаны, я без промедления «кинулся в бега». Миновав овраг, выбрался на  поле, где стояли свежемётанные стога сена. Нырнул в один из них и зарылся с головой в сухую траву. Вместе с автоматом и рацией. Не успел отдышаться, как снаружи кто-то деликатно кашлянул. Сквозь пучки сена я увидел какого-то колхозника. Он смущённо произнёс:
  – Эй, служивый! Это не ты сапог потерял?.. Мы утром скирдовать вышли, а на поле кирзовый сапог валяется…
     Я тут же покинул своё убежище. Сапог, по счастью, оказался моим. Я узнал его по инициалам, выведенным хлоркой на изнанке голенища: «И.Н.К.». Не успел поблагодарить сельчанина, как из рации долетело призывное пиликанье. Пришлось надеть наушники. Из принятых точек и тире я понял, что надо возвращаться назад. И как можно скорее. Натянув злополучный сапог на положенное место, я нацепил на макушку пилотку и бросился в ту сторону, где оставил своих сослуживцев.
     Приехавший из главка генерал-майор с удивлением покосился на мою «обувку» и обернулся к командиру части:
   – А кто сказал, что у него сапог потерялся? Вроде всё на месте…
     Обескураженные однополчане лишь молча развели руками. Мол, чудеса да и только! Слегка усмехнувшись, генерал посмотрел мне в глаза и отчеканил:
   – За образцовое выполнение задания, осложнённого непредвиденными обстоятельствами, объявляю вам, гвардии рядовой Козлов, благодарность от лица командования. Поздравляю!
     От волнения у меня защемило в груди.
   – Служу Советскому Союзу! – воодушевлённо выпалил я и, отдав честь военачальнику, пожал протянутую руку.
     Через неделю командование части предоставило мне внеочередной 10-дневный отпуск…