Старое и молодое

           В тот вечер Евгений Петрович в своё обыкновение сидел в гостиной, и при свете огня из камина перечитывал любимые фрагменты из книг по истории.
Ещё в юности он любил эту комнату за её некоторое подобие музею. Первый раз он попал сюда в 4 года, когда они с матушкой приехали к деду в гости. Играя в прятки с братьями, он ненароком заглянул сюда и спрятался в углу стола. Просидев там почти час, мальчик успел насладиться изобилием всяких диковинных, никогда ранее не виданных им вещей. Первое, что он увидел, был огромный шкаф до потолка с большим количеством книг. На стенах висели портреты, (как уже потом он понял), великих людей истории человечества. Были там и египетские фрески, и древняя карта с теорией о полой земле, и Бетховен, и конечно же, сам дед, Анатолий Евгеньевич.
    Сегодня Евгений Петрович, будучи хозяином дома, восседал в своём любимом кресле. Седая борода его лежала на тёмно-бордовом халате, сверкали от пламени камина кожаные сапоги. Старику нездоровилось и время от времени тишину нарушал его хриплый кашель.
Прикрывая рот платком, он поглядывал на свою жену, Зинаиду Сергеевну, в надежде, что та соизволит отложить свои карты и распорядится подать чай, но Зинаида Сергеевна была полностью погружена в свои мысли. Сидя за маленьким столиком у стены, она раскладывала пасьянс. На женщине было одето зелёное вязанное платье в клетку, а на голове красовался свежевыглаженный белый чепчик с бантом. Маленькая свеча, освещавшая колоду, время от времени негодующе потрескивала, сотрясая тени от картин из стороны в сторону.
     Евгений Петрович уже собирался сам дать распоряжение к чаепитию, когда в комнату вбежал взъерошенный молодой человек.  То был местный учитель истории Иван Игнатьевич. Обычно, по вечерам в пятницу, хозяин дома принимал у себя молодого наставника. Они ужинали и обсуждали различные исторические события прошлого. Выдвигая аргументы «за» и «против», знатоки истории могли по несколько часов просиживать в кабинете Евгения Петровича. В горячем споре они искали причины и предпосылки тем или иным событиям. Но сегодня был вечер вторника, и появление Ивана Игнатьевича в такой поздний час, слегка сконфузило Евгения Петровича. Он сразу же начал рисовать в голове картины неожиданно произошедших несчастий, и, как свойственно пожилому возрасту, сгущать краски ещё до того, как услышал причину появления, дрожащего всем телом Ивана Игнатьевича.
---- Евгений Петрович, я прошу у вас прощения за появление в столь поздний час, но уверяю вас вы не пожалеете. Только что, во сне, у меня было видение!
           Старик, будучи совершенно далёким от изотерических наук, мысленно выдохнул, но, заметив некоторое безумие, сверкнувшее в глазах Ивана Игнатьевича, начал беспокоиться по другому поводу.
 ---- Всё было словно наяву! ---- Захлёбывался воздухом молодой учитель ---- Вот этими руками я чувствовал ветер и падающий снег, пурга била мне в лицо, что я не мог смотреть вперёд…
         В комнату вошла Анна, шестнадцатилетняя дочь Евгения Петровича. Глаза её были полны любопытства, ведь ещё на лестнице она услышала голос Ивана Игнатьевича, её наставника истории. Увидя, что учитель встревоженно размахивает руками, она быстро подобрала светло-фиолетовое платье, чтобы не наступить на каскад из кружевов, и маленькими шажками поползла вдоль стен. Её тело, словно теряя равновесие, медленно опустилось на банкетку за креслом отца. Затаившись за папинькой, Анна со страхом, смешанным с любопытством стала следить за происходящим.
      Иван Игнатьевич, видя угасающий интерес Евгения Петровича и даже некоторое недовольство, решил перейти к самому главному в сновидении.
----- Я видел машины, железные машины на железных колёсах… Их было много, сотни, тысячи машин! ---- затем Иван Игнатьевич заскочил левым коленом на стул и поднял правую руку , вытянув пальцы. Стул заскрежетал по полу и смял ковёр в складки. В этот момент Евгений Петрович не на шутку разволновался за здоровье Ивана Игнатьевича:
---- Тише, тише, --- пролепетал он, вытягивая руку, но молодой человек захлёбываясь, продолжал:
----- Миллионная толпа людей, они слушали оратора с усами и повторяя за ним, словно за батюшкой «аминь», подымали правую руку вверх! Я видел взрывы, странные пушки…!
       Анна широко раскрыла глаза, представляя увиденное Иваном Игнатьевичем. Ей показалось, что она уже где-то читала об этом в какой-то французской книжке, и про машины, и про взрывы, и потому восхитившись видением Ивана Игнатьевича, она продолжала внимать каждое его слово. Этот восхищённый взгляд краем глаза уловила Зинаида Петровна, молча раскладывающая свой пасьянс. На её лице застыла молчаливая улыбка – не нужно было обладать ясновидением, чтобы предугадать счастливый брак.