Мир по ту сторону окна

      Отец стоит у окна.
      - Вот обрати внимание, - говорит он, обращаясь ко мне, - воробьи сидят на ветках и тихонечко чирикают… А теперь смотри, что будет…
      Он зовёт маму.
      - Люся, пора воробьёв кормить.
      Мама подходит к окну, и тут же раздаётся громкое чириканье.
      - Как оживились! - говорит отец. - Умеют различать лица. Меня видят, думают: «А, опять этот мужик подошёл, где же наша кормилица?»
      У мамы есть любимица Машенька. Если все воробьи хватают хлеб и мгновенно улетают, то эта воробьиха ждёт кусочек пряника или печенья.
      - Вот ведь, и у них сластёны бывают, - говорит мама. 
      Как-то Машенька прилетела к нам с двумя птенцами. Маленькие желторотики сели рядом с ней на карниз и стали ждать, что будет. Машенька дождалась угощенья, схватила его и начала кормить птенцов.
      А однажды она стала клевать сама, не обращая никакого внимания на птенцов. Те недоумевали и требовательно кричали. 
      - Приучает к самостоятельности! - засмеялась мама.
      Вскоре воробьишки сами стали клевать корм.
      Однажды воробьи подняли ужасный крик.
      «Где-то, наверное, кошка», - подумала я и выглянула в окно.
      Воробьи сидели высоко на дереве и смотрели на балкон третьего этажа.
      Я подняла голову и увидела белку.
      - Мама, - закричала я, - иди скорее сюда!
      Она подошла к окну и взглянула на балкон.
      - Какая храбрая путешественница. Далековато она от дома убежала.
      - И совсем недалеко, - возразила я. - Лес-то в пятнадцати минутах ходьбы от нашего дома, а ей, чтобы добежать до нас, и того меньше времени потребуется.
      Был вечер, белка в поисках корма немного поскакала по балконам, по деревьям, а потом начала делать гнездо на ветвях берёзы.
      Стемнело, и я перестала наблюдать за ней.
      Утром белки уже не было. Больше она возле нашего дома не появлялась. 
      Весной это гнездо облюбовала парочка ворон. Они достроили его, и самка начала высиживать птенцов.
      Была середина марта. Часто шёл дождь со снегом, был сильный шквалистый ветер, а ворона продолжала сидеть в гнезде, лишь изредка выглядывая из него. Несколько раз в день к ней прилетал самец, но ни разу я не видела, чтобы он принёс ей корм.
      «Неужели она так и сидит голодная? А он-то откуда прилетает, где живёт? - думала я.
      По вечерам ворона вылетала из гнезда, чтобы «размять» крылышки. Она делала небольшой круг и тут же возвращалась обратно.
      Месяца через полтора птицы сидели на краю гнезда и с любопытством смотрели в него.
      - Наверное, птенцы вылупились! - сказала мама.
      И точно, вскоре вороны уже стали совершать частые полёты в поисках корма для птенцов.
      Примерно через месяц, в первых числах июня из гнезда вылетел первый птенец. Вороны везде ходили за ним следом, а если к нему кто-нибудь приближался, начинали громко кричать. Воронёнок был храбрым, он подошёл к голубям и стал прогонять их.
      Через некоторое время вылетел второй птенец. Он осторожно шёл по тротуару и часто от страха прижимался к бордюру.
      - Мама, смотри-ка, трусит, как девчонка, - сказала я, - значит, это самочка, а тот храбрый птенец - самец.
      - Наверное, - ответила мама.
      На следующий год вороны свили гнездо на противоположной стороне, а в этом гнезде никто больше так и не поселился.
      Забирались на берёзу коты и кошки, но так высоко до гнезда никто из них залезть так и не решился.