Жора Пенкин в Америке. 8. С Директором ФБР за руку

Утром Джим отвёз своего русского друга в город Леоминстер, где у полицейского городского управления уже толпился народ. Русские стояли вперемешку с американцами. Это было довольно разноцветное сборище. Российские милиционеры были  в форме, при медалях и значках, американцы - кто в форме, кто нет, некоторые из них пришли вместе со своими женами, одетыми весьма ярко и элегантно. Все оживленно разговаривали, улыбались, обнимались. Многие не видели друг друга уже неделю. Русских переполняло желание поделиться новостями: где они бывали, что видали, впечатлениями от проживания в американских семьях и  от того, что удалось познать из прямого  знакомства с американской службой в полиции.  Однако эта суматоха длилась не долго. Подъехали два полицейских автобуса. Русские и  сопровождающие их полисмены  заняли свои места. Посигналив на прощание, оставшимся  возле управления, коллегам, водители медленно вывели их на трассу.   Пока автобусы плавно катили по направлению к Бостону, члены делегации рассказывали друзьям о своих самых ярких впечатлениях, что понравилось, а что нет. Ехал молчаливо только майор Анфимов.
– Что ты такой задумчивый? – поинтересовался у него замполит Сватенко. – Никак отойти от капиталистического комфорта не можешь, али зазнобу себе нашел и расставаться грустно?
– Ты базар-то фильтруй, – покраснел от гнева Анфимов, – а то и схлопотать не долго. Может ты меня с собой попутал?
Майор раньше служил в уголовном розыске, потом в ППС, а в последнее время в охране, поскольку его приверженность к крепким напиткам начала сказываться на службе, а до пенсии оставалось менее года.  Мужиком он слыл крутым, с которым лучше не связываться. Замполит же, несмотря на должность, был тот еще «ходок», но жена жаловаться к начальству не ходила, поэтому все эскапады  ему сходили с рук.
Однако их диалог не остался незамеченным для коллег, что сидели поближе, и Сватенко решил сохранить лицо в этой ситуации.
– Но, но, ты не очень-то. От тебя, по-моему, до сих пор алкоголем попахивает, – сквозь зубы прошипел он.
–  Так я не на службе, а в отпуске.
– Ты здесь не сам по себе – Россию представляешь. Сейчас у нас, может, самая служба ответственная и есть.
– А ты выговор мне вкати, и еще прогул поставь.      
– Тьфу, – плюнул на пол замполит, – вот и поговори с таким.   
Он двинулся по проходу автобуса подальше от строптивого майора.
–  Брось, Степаныч, выбрось его из головы. Лучше расскажи, чем ты занимался у своего американского хоста, – обратился к соседу Пенкин.      
–   Виски пил.
-– Всё время?
– Почти. Сначала водку, а когда она кончилась – виски.         
– Чего вдруг?
–  А, делать было что?   Они у меня спрашивают – я ни бум-бум. Я у них по разговорнику спрашиваю – они всей семьёй лопочут в ответ.  А я что? Я же опять не понимаю.  Тебе хорошо. Ты вон с ними как чешешь по-ихнему. А у нас в деревне учителя по английскому языку не было. Географа заставили нам немецкий язык преподавать. Он по-моему учебник вместе с нами проходил. Даже так я только в седьмом и восьмом классе язык изучал, а потом и этот учитель от нас сбежал. Так что у меня в аттестате о среднем образовании по иностранному языку прочерк стоит.
– Как же вы с хостом выходили из ситуации?
– Так и выходили.  Я водку достал из чемодана:  «Давай, – говорю Питеру, – по чуть-чуть примем», и по горлу себя пощелкал. Он стопки приволок, я налил. Он свою перелил в стакан и кока-колой разбавил. Мы выпили. Он мне говорит: «Рашен водка-гуд», я ему в ответ: «Водка якши» и опять по чуть-чуть налил. Короче мы через час уже обнимались и в дружбе клялись. Я думаю  так, хоть и не понял.
–   Ты на службе у него был?
 – Был, а что толку? Что я письменного стола не видел или авторучку? Ни хрена же не понятно. Что он мне толкует. Единственное развлечение было, когда он меня на стрельбище привёз. Там мы оттянулись. И Из револьвера палили и из пистолета.  Даже на бутылку поспорили кто больше выбьет.
– И кто?
– А, какая разница? Пили вместе.
Возникла длинная пауза. Пенкин невольно задремал.  Открыл глаза он уже,  когда услышал:
– Бостон, господа. Мы приехали.
Кстати, название одного из самых старых и знаменитых городов Америки они произносят как Бастн. Вообще речь американцев во многом напоминает московский говор: первая гласная слегка протягивается, зато остальные сильно укорачиваются вплоть до полного исчезновения,   и конечно же сильный упор делается на А. Иногда другие гласные заменяются именно на неё. Это как у немцев: если мы говорим «Лейпциг», то в названии «Ляйпцишь» с трудом узнаем наименование того же самого города. А ведь именно так его произносят сами немцы.
В автобус сел экскурсовод из эмигрантов, по имени Борис. Город он знал хорошо. Их покатали в автобусах по городу, рассказали кратко его историю. При этом Борис, часто закатывая глаза, о какой-нибудь достопримечательности говорил: «Господа, это самое старое здание в США», хотя тому было может чуть более двухсот пятидесяти лет. Америка государство вообще молодое. Поэтому они говорили о своей Гражданской войне как о событиях глубокой старины, а ведь их отдаляло всего около ста тридцати лет.   «Хотя, Бог знает, может,  через тридцать лет и у нас молодёжь будет считать события Гражданской войны в России древними, а ведь еще недавно был жив дед мой,  который воевал на ней».
Привезли их к высотному дому в центре города. Оказалось, что «Бостонская коллегия адвокатов» проставила обед, точнее ланч, для первых русских полицейских в Америке. Это был конечно же фуршет, к чему Жора уже начал привыкать. На еду адвокаты не поскупились. Таких изысков есть ему ни до, ни после не приходилось.
Когда, едва дыша от съеденного, Жора допивал свой кофе, к нему подошел майор Анфимов.
– Жорж, пошли, прогуляемся на свежий воздух, а то курить охота, аж уши пухнут.
– Я же уже лет пять не курю. Вдвоем веселее, что-то наша компания мне начинает быть в тягость.
Они спустились на лифте с восемнадцатого этажа и вышли на Бэрклистрит. Светило солнышко по тротуару шли люди Бостона. По асфальту улице неторопливо плотной массой двигались автомобили, подавая сигналы клаксонами, что походило на переговоры стаи галок готовых к перелёту.  Русские сразу обратили на себя внимание. Серая форма цвета маренго из хорошего сукна для старшего комсостава выгодно отличалась от простой, черной хэбэшки полицейского, который непонятно откуда взялся. Он торчал с независимым видом в десяти шагах от  них, поигрывая дубинкой,   внимательно оглядывая публику из-под козырька надвинутой на глаза фуражки.
Анфимов сверкал двумя десятками медалей и значков, которыми был увешан его китель. Жорины знаки отличия выглядели не так внушительно, однако тоже, смотрелись неплохо.  Знак «Специалист 1 класса» удачно распростер крылья над двумя ромбами значков о высшем образовании, здесь же нашли своё место знак «Отличник милиции»,   значки общества «Динамо»,  «3 разряд» и  значок ГТО, а так же  ДОСААФ,  «Общества любителей книги» и  «Донор СССР». На другой стороне кителя красовались медали «За безупречную службу 2-й и 3-й степени» и «За отличие в охране общественного порядка».
Слегка смущенные вниманием к их особам, два майора милиции стояли,  отдыхая на улице Бостона.
– … твою мать! – вдруг раздался громкий возглас рядом, заставивший их невольно обернуться.  – Менты в Бостоне! Глазам своим не верю. Мир перевернулся?
Голос раздавался из открытого окна жёлтой машины такси, которая стояла  в общей очереди, ожидая зеленого сигнала светофора. Полицейский слегка напрягся, но не вмешивался, пытаясь уловить, о чем идёт речь.
– Эй, бомбила, ты откуда родом что по-русски шпаришь?
– Из Ленинграда.
– Сейчас это Санкт-Петербург.
– Слышал. Что лучше стало?
– Иди сюда. Побазарим.
– Некогда. Таксистов колёса кормят. Удачи вам господа менты.
– И тебе не хворать.
Включили зеленый свет.  Желтое такси быстро исчезло из виду.
Улица очистилась от машин.  Вдруг на её противоположной стороне какой-то неряшливо одетый, слегка поддатый гражданин лет шестидесяти, обратил внимание на русских, стоявших у обочины.  Он сначала махал руками,  потом что-то выкрикивал, а потом просто направился через дорогу, когда включили свет для перехода пешеходов.  Полицейский тут же повернулся в сторону перехода и когда проблемный мужик оказался на одной с ним стороне, вытянул руку ладонью вперёд и рявкнул «Стоп».  Человек этот, по виду БОМЖ, сначала остановился, а потом, что-то говоря офицеру сделал, два шага по направлению к нему. Тот сунул дубинку в петлю на поясе и решительно положил руку на рукоятку револьвера. Этого было достаточно. Оборванец поднял руки и больше не делал попыток двигаться.
Полицейский выдернул дубинку из петли и, указав ею на переход, потребовал, чтобы тот отправился туда, откуда пришёл.  Это было выполнено беспрекословно.
Пенкин поневоле сравнил реакцию наших людей в нетрезвом состоянии на требования милиционеров. Основных вариантов два.
Первый – гражданин кидается милиционеру на шею и начинает рассказывать, как он любит милицию; второй –  гражданин заявляет: «Жене своей приказывай, а я свободный гражданин и ничего преступного не совершил». Впрочем, возможны варианты. Но, что присутствует всегда в России – люди не верят, что  в них могут начать стрелять  представители власти, даже когда оружие уже обнажено. Георгий имел возможность убедиться в этом неоднократно. Другое дело у них. В Америке есть недопустимая дистанция приближения к полицейскому. Если он сам тебя не позвал, а уж тем более, если  приказал остановиться, то при попытке приблизиться на дистанцию менее пяти метров, полисмен имеет право стрелять на поражение. Это сохранило жизнь многим полицейским.
Вскоре на улицу из офиса вышли другие участники этой замечательной поездки в Бостон и автобусы помчались дальше в Вашингтон.  На окраине столицы США была ночёвка в отеле, а с утра опять экскурсия по городу, экскурсия в Белый Дом, в музей космонавтики, Капитолий, Дворец Правосудия, Национальную галерею искусств и осмотр других столичных достопримечательностей.   Замечательные фотографии остались у Георгия на память о поездке. Еще больше русских были довольны полицейские сопровождавшие их в поездке.  Большинство из них в Вашингтоне никогда не было. Если бы не приезд русских, столько экскурсий сразу они никогда бы не увидели.
Утром после завтрака вся делегация прибыла в Здание имени Гувера, что в Вашингтоне на Авеню Пенсильвании. Здесь располагается  штаб-квартира ФБР (Федерального бюро расследования) или Federal Bureau of Investigation (FBI).
Виденные ранее в фильмах крепкие парни, которые заламывали руки закоренелым мафиози или спецотряды, штурмующие дворцы наркобаронов имели на бронежилетах и касках надпись FBI. Ранее эти буквы ничего Пенкину не говорили. Оказалось, что  так сотрудники ФБР помечают свою одежду. В штаб-квартиру ФБР вход три дня в неделю свободный для всех граждан, разумеется, только в ту часть здания, где расположен музей ФБР. Туда в организованном порядке частенько водят школьников. Во всяком случае,  три таких группы попалось русским навстречу.
 Русскоговорящий сотрудник ФБР, бодро водил делегацию по залам и толково рассказывал об истории создания этой организации, её победах и влиянии на жизнь США. Оказалось, что на ФБР возложены обязанности не только по раскрытию и расследованию Федеральных преступлений, но и контрразведывательная деятельность. В России этим всегда занималась Госбезопасность.
Интересна была реакция этого сотрудника, когда ему задали вопрос, «Занимается ли ФБР разведывательной деятельностью в отношении потенциальных противников США?». Он замахал руками и даже скривил нос как от дурно пахнущего предмета, открещиваясь от деятельности ЦРУ. 
Истоки появления ФБР берут свое начало с 1908 года, когда   во время президентства Теодора Рузвельта появилась организация Специальных Агентов. Скоро организация получила название Бюро Расследований, а в 1932 году была переименована в Бюро Расследований США. В 1935 году бюро получила нынешнее название — Федеральное бюро расследований. Эдгар Гувер  стал первым директором ФБР и пробыл на этом посту 48 лет. Самым большим достижением Гувера стала открытая в 1932 году Научная Детективная Лаборатория Криминалистики, известная как Лаборатория ФБР. Там собрана была огромная картотека отпечатков пальцев и других следов преступлений, крупнейшая в мире коллекция оружия и многое другое. После смерти Гувера законодатели изменили закон, ограничив пребывание будущих директоров максимальным периодом — 10 лет и назвали именем бывшего шефа штаб-квартиру ФБР.
В музее в фотографиях подробно представлена история громких побед ФБР над бандами преступников в 20-30 годы «сухого закона» и разделения преступным миром сфер влияния в США. Мы видели фото таких известных Бандитов как Джон Диллинджер, «Автомат» Келли, Вито Дженовезе, Лаки Лучано, Голландец Шульц,  Бонни и Клайд и конечно Аль Капоне, которого правда упрятали за решетку, но не за убийства и рэкет, а за неуплату налогов.
Неожиданно всем членам делегации было предложено собраться в небольшом зале, где рассказали о современном состоянии возможностей ФБР и направлений работы, а потом в зал вошел Директор ФБР Соединенных Штатов Америки.
Это был  Луис Фри. Энергичный симпатичный и простой в обращении, 1950 года рождения, т.е. возраста того же, что и большинство сидящих в зале, он с первой минуты  к себе всех присутствующих. За несколько минут до его появления сотрудник обрисовал личность главы их ведомства. Будучи специалистом в области уголовного права, он в начале 80-х годов, занимался расследованием дел, связанных с организованной преступностью. Позднее Луис Фри занял должность заместителя окружного прокурора Нью-Йорка, расследовал деятельность подпольных преступных организаций. В 1987 году он возглавлял группу следователей по делу американских гангстеров и сицилийской мафии по перевозке героина. Луису Фри удалось доказать вину лидеров подпольных синдикатов и посадить в тюрьму одного из главарей сицилийской мафии Сальваторе Каталано. В 1991 году президент США Дж. Буш назначил его на пожизненную должность окружного судьи г. Нью-Йорка.
Естественно, что когда Луис Фри вошел в зал, русские, привыкшие вставать на совещаниях при появлении генерала, встали и зааплодировали. Вслед за ними вскочили и полисмены. Луис даже чуть опешил от такого бурного проявления уважения к его персоне, однако улыбнулся и поздоровался за руку с первым же близко сидящим  милиционером. Сосед его тоже протянул руку и ему не отказали в рукопожатии. А потом Директор ФБР просто пошел вдоль рядов,  пожимая руки всем. Ни один не остался без внимания.  Потом он минут десять говорил о задачах ФБР и необходимости борьбы с международной преступностью. Пять минут он отвечал на вопросы. Когда же, отвечая на вопрос, он сообщил залу, что женат и у него пятеро детей, то сорвал аплодисменты еще раз и счел этот момент подходящим, чтобы удалиться. Некоторые из сидящих щёлкали фотоаппаратами.
Снимок, где директор ФБР Луис Фри жмёт руку майору милиции Георгию Пенкину, до сих пор занимает целую страницу в фотоальбоме пенсионера МВД.