Мы жили в XX веке-2

           - камешки за пазухой, или: эпоха в мелкий рубчик-

Пишу нечто,  в чем нет  не только главного героя, но даже героя постоянного. В чём не возможно определить жанр.
Дневник? Какой дневник, если с пишущим ничего не происходит. Исповедь? Кому нужна исповедь атеиста, да и  перед кем  исповедоваться?
Читателя прошу не беспокоиться: это пишется не для него.
Пишется,  да и всё.
Да! Я выступлю здесь в трёх ипостасях:  а) как автор, б) как первый читатель, в) как читатель последний…   Да-да: лучше, конечно, крайний!

*
Объявление:

В связи с затруднительным финансовым положением срочно и недорого продаётся рукопись неопубликованного историко-эротического романа о том, как великие любили знаменитых (1000 страниц формата А-3; гарнитура Times New Roman; кегль — 10,5; интерлиньяж, межстрочное пространство, — 1,15)  с правом передачи авторства и тремя отзывами профессиональных критиков: а) доброжелательной, б) хвалебной и в) восторженной. Звонить в любой день круглые сутки.

*
Йо нэйм из Борис.

В эпоху, когда Борис Николаевич учил инглиш, зашёл в редакцию парень и спросил:
- У вас тут в иностранных кто-нибудь шпрехает?
- Ну - я,- говорю в связи с затруднительным положением.- В чём проблема?
- Понимаешь, братан, учусь в универе на переводчика,- пахан нагнул: а то грозит не купит «Лексус»,- и никак не пойму, с какого языка мне эту херню на нашу рашу к зачёту  надо транслировать.  Поможешь? С баблом всё нормально. Но мне - срочно: не больше трёх суток.
- За троё управлюсь. Первые сутки  определяю язык оригинала. На вторые - перевожу.
- А третьи тебе зачем?
- Буду соображать, на какой язык перевёл…
- Цены тебе нет, брателла!
- Почему же: 500 рублей в сутки.
     *
     Разговор книготорговца с книгопродавцем.

     Правильно говорят мудрые: настоящая жизнь начинается тогда, когда кто-то кому-то что-то продал. У меня началась именно такая жизнь: продаю книги.
     Раньше я их читал, теперь продаю...   
    И вот захожу я к Серёге в «киоск», сгибаясь под тяжестью чужой мудрости.
     А Серёга — Железный дровосек. Или — нет:  Ленин сегодня -  прост, как правда.
     Машет лапами-сковородками бывшего слесаря по у-образным дизелям:
     - Только не надо вот это втюхивать: «Я принёс такое, что отхватят с руками.» Нету такого: всё брехня!  У меня двадцать энциклопедий по геморрою, а глянь на табуретку, на которой я сижу. Глянь, нечего рыло от жизненной правды воротить.
     - О Господи: ничего не помогает? Но ты  всё-таки человек, торгующий  лучшим в мире товаром: книгами. Надо, шеф,  как-то и вербально, и вообще...
     - Не надо !  Я же не читателю говорю, а книгопродавцу. С ударением на «а».
     И всё-таки, нравится или не нравится мне стиль нашего общения, сдаваться  нельзя: сигареты ещё вечера кончились. Посему рекламствую, увы, не во Христе:
     - Книженцию, что я  тебе принёс, оторвут именно с руками: «Великие влюблённые»! Какие иллюстрации, сэр:  одна  Натали Пушкина чего стоит…
     - Сто тринадцатая она была, твоя Натали, у того забулдыги. Но дело не в этом.
     - Ничего не читают?
     - После недельной засухи позавчера одну продал. Кстати - об иллюстрациям. Хочешь посмотреть? Энциклопедия у меня есть. Семьсот страниц и триста фоток: «Лучшие сиськи Евразии». Дуська Кривохлябова грозится завтра купить, как только девки в выходные хорошо заработают: вечерами у неё весёлый народ собирается.
    - А какую продал?
    - «Лучший зеб Африки». Соображаешь?  У меня за бумажной перегородкой дама контрацептивами торгует. Надо, и правда, поосторожней с неформальной лексикой…
   - Конечно, надо. Так ты берёшь или нет моих «Великих влюблённых»?
   - За стольник возьму. Если вас, совков позорных, не подкармливать,- хоть закрывайся,- вздыхает Серёга. - А так, похаваете, может, опять читать станете.
     Короче, спасибо, Серый, что ты у нас, на хуторе вдали от Диканьки,  вообще есть.
     Да ещё такой:  букинштейн на Звёздам!
 
    *
   Запомните  правила, исправьте ошибки.

    Первый закон меценатства: «Не раздев одних, других не оденешь».
    Интертрепация.   
    Фальшивоминетчик.
    Порнокопытные.
    Желает оставлять лучшего.
    Чаче паяния.
    Ремарк: «Передаст Кики в беличьей шубке.»
    «Выплата гаргантюируется».
    *

    Профессиональное уточнение смысла текстов:
 
   «Взял обязательства — выполни! Не выполнил — бери другие»; «Судьи независимы и подчиняются только горкому»."Зябь - в закрома государства!" "Души прекрасные порывы !!!"

*   
    Актуально.

Создана Общественная палата из трёхсот активистов фронта против «Анусры» по выработке рекомендаций для траты 6000 рублей, которые будут вручены (без вычета подоходного налога) всем участникам Брусиловского прорыва в связи с приближающимся 150-летием этого сражения. Расположение Штаба фронта находится в стадии обсуждения путём  всеобщего голосования по регионам.
*
    Романист.

 В местный «Интерлиньяж», что на пересечении переулков Сакко и Ванцетти, - то есть в  «тупографию», как мстительно называет её уволенный за кражу бумаги стериотипёр Чурилов, - зачастил старый сидят Федя Белковский, живущий рядом.
Федя, на ногах у которого написано «Они устали», а в другом месте «Встаёт раньше Солнца»,  всё от звонка до звонка отволок. Сейчас пишет роман. И время от времени заходит в «Интерлиньяж», чтобы выяснить всякие подробности по изданию будущей книги. И рассказать  полиграфистам, «за чё» там у него в романе базар.
Директор, ничему не  удивляясь, слушает.
А чему удивляться? Клиент — это святое…
- Правда - гарантируется.- говорит романист. - Не то, что эти всякие детективы, которые сами же мусора, в натуре, и пишут. У меня — чистый спирт! Понял-нет?
- Понял.
- Сидим, значит,  мы на Колыме. Так?
- Ну, пусть так.
- А к нам приходят две вольняшки: мужик и баба. Он — хлипак.  Она - при всём. Инженера по древесине, в натуре. Мы как раз всей братвой лес валили. Понял-нет?
- Понял.
- И она, - баба, которая при всём, - делает с наших шифонером хлипаку роги.
- Шифоньер — это как?
- Чё за непонятки? С бригадиром: здоровый, как шифонер.
- Ясно. Давай дальше.
- Через несколько дней  к нам в барак приходит хлипак: заказывает  страшную месть. Мол, оформите  мою девушку вашим  братским хором. Но без хипеса и фанатизма, культурно: максимум человек пять. Сюжет, понял?
- Понял.
- А нам что: заказ — дело святое! Пригласили мы инженершу в штабеля: качество леса проверить. Там — целый город из брёвен: улицы, переулки, микрорайоны! Всё культурно оформили, как супруг заказал. Мы-то причём. Правильно говорю?
- А то нет, что ли?
- Молодец. Идём по сюжету дальше. Через неделю в барак приходит она. Разобралась девушка в ситуации — заказывает своего хлипака. Опять те же указывая точные  параметры страшной мести…
- Без фанатизма и не больше пяти человек?
- Не угадал: не больше семи. А нам — что: заказ — дело святое! Инженер, правда, упирался: не хотел качество леса проверять. Пришлось ущемить его в  некоторых гражданские правах. И даже временно зафиксировать в штабелях.
- Дальше всё ясно: культурно и без фанатизма. И что - инженер: как он после проверки качества леса себя вёл, господин автор? И по сюжету, и в жизни!
- А что — инженер? - Федя пожал иссохшими к шестидесяти годам плечами бышего скокаря и лесоруба.- Я тогда в бега с зоны  ушёл: тоска по воле нахлынула меня совершенно страшная. Знаешь, что такое тоска по воле? Ностальгия называется. О, Интерлиньяж: это пушной зверь всему!  А когда по-новой меня сбуркали, братва сказала, что хлипак повесился. Хотя никто так и не понял, в чём проблемы и  почему… Как сюжет. начальник? Издашь?
- Без проблем: двадцать тонн — и ты известный писатель.
- Читать - будут?
- А то: это же не «Война и мир». Давай не тяни, Федя: народ ждёт ярких страстей...
- С этим не заржавеет, начальник: страсти по нашей части - сделаем !
               

Виксавел-2