Глава 2. Долгая дорога по Сибири

Инесса, голубоглазая блондинка, в ярком ситцевом платье сидела на втором этаже у открытого окна, с интересом глядя вдаль. Легкий ветерок играл завитками на ее шее, слегка покачивая жемчужные бусы. Перед Инессой лежала большая красивая книга, в которую она иногда заглядывала. Книга была на французском языке, папенька ей наказал обязательно прочитать книгу, правда не сказал к какому сроку.
Июньское солнце нещадно пекло. Инессе было очень скучно, и она время от времени внимательно рассматривала военных, маршировавших вдали.
Вздохнула. Вспомнила мужа Савелия. Он обещал быть еще в мае, но до сих пор оставался в Чите. Одинокие ночи и холодная постель истомили ее. Она скучала по его жарким объятьям. Савелий был офицер и не мог распоряжаться своей судьбой

Из окна второго этажа вся улица хорошо просматривалась.

— Ах, кто это там с офицером кокетничает? — с завистью вздохнула взгрустнувшая Инесса, внимательно рассматривая высокого и стройного офицера с лихо закрученными усами и до блеска начищенными сапогами, с ним рядом стояла дама в изысканном шелковом платье от «Мур и Мерилиза», лиф и талия которого были сильно затянутыми, на голове элегантная ажурная соломенная шляпка и зонтик от солнца под цвет платью.
Дама — молодая, стройная брюнетка, кокетничающая с офицером, также с завистью смотрела на шикарный, 3-х этажный дом из красного кирпича, так называемый «кирпичный стиль», на фасаде которого с помощью глазурованного кирпича и фигурной кладки были созданы причудливые орнаменты в стиле барокко. Из окна второго этажа этого дома выглядывала молодая и красивая женщина, дочь купца Кима Кухерина, одного из самых богатых в Сибири.
— Неплохо иметь богатенького папочку. Вот и мужа-дворянина купил ей. Глядишь и сама скоро из мещанки превратится в дворянку.
— Говорят, что целыми днями трендит на фортепиано и учит французский, — расстраивалась не очень удачливая Святослава, тоже дочь купца, но не столь богатого, проживающая хоть и в трех этажном, но в деревянном доме, правда украшенном искусной деревянной резьбой.
Святославе тоже хотелось стать дворянкой, она была не замужем, у ее папочки не было достаточно денег, чтобы купить ей мужа-дворянина. А ведь уже 22 года, так можно и в девках остаться.
Она продолжала кокетничать с красивым офицером явно дворянского звания. Других в офицеры не брали. Глаза у офицера блестели и видно было, что Святослава понравилась ему.
Вдруг по лестнице раздался громкий стук чьих-то ног, Инесса встрепенулась:
— Барыня, барыня! — дверь распахнулась и в комнату вбежала запыхавшаяся Анисья, самая преданная служанка Инессы, остановилась в дверях, поклонилась и быстро проговорила:
— Госпожа, я нашла вам кормилицу!
— Где она?
— Здесь, ждет внизу!
— Зови ее, быстро!
Анисья убежала. И вскоре вернулась с высокой и статной молодой русоволосой женщиной, опрятно одетой в длинный сарафан и ситцевую кофту. Две толстые косы которой прятались под мягкой шапочкой — повойником, его обычно носили замужние женщины. На ногах — кожаные ботиночки. Инесса внимательно осмотрела молодую женщину, ее внешность и одежда говорили об аккуратности и достатке. Большие синие глаза женщины, обрамленные соболиными бровями, внимательно и немного настороженно смотрели на Инессу.
— Ты откуда? — спросила Инесса.
— Из Сургута. — коротко ответила женщина.
— Куда путь держишь?
— В Маньчжурию, там мой муж уже 5 лет служит. Прислал весточку, что хочет меня видеть. Вот я все бросила и отправляюсь завтра с обозом к нему.
— А сколько твоему мальцу? — продолжала расспрашивать Инесса.
— Второй месяц пошел. Правда он дома остался со сватами.
— Молоко у тебя есть?
— Как нет? Заливаюсь.
— У меня муж недалеко от Маньчжурии в Чите. Ждет меня. Моему Васеньке уже четвертый месяц пошел. А у кормилицы молоко кончается, она уже начала его кашкой прикармливать.
— А мне вместе с ним надо приехать. Савушка, мой муж, так велел, говорит очень скучает по сыночку. А куда в дорогу без молока? Если поедешь со мной, то назначу тебе хорошее жалование и попрошу папеньку, чтобы он твоего муженька выкупил со службы.
— Да и с обозом ты будешь 3—4 месяца ехать, а на нашей повозке мы за пару месяцев домчимся, а, может, Бог даст и быстрее. Таисия низко поклонилась и сказала:
— Благодарствую, барыня, доброе у тебя сердце. Согласная я.
Начались лихорадочные сборы в дорогу, погрузили кучу вещей. Инессу с Васенькой сопровождали кормилица Таисия, служанка Аксинья, кучер Петро, его помощник и грузчик Алексей. Инесса все сборы держала под контролем.
— Петро, подорожную оплатил? Взял с собой?
— Все сделано, барыня!
— Анисья, всю одежду Васеньке собрала?
— Все, как есть, барыня! И Ваши вещи все в порядке.
— А люлечку и игрушки для Васеньки не забыла?
— Нет, нет!
В таких бесконечных опросах и сборах прошло несколько дней, казалось, взяли все, разве что птичьего молока не хватало. Путешественники закупили сахар, кофе, булки, хлеб, холодные мясные закуски и, конечно, чай — «бесценный напиток во всех частях света, а в Сибири — настоящий нектар!» Как дорожное лакомство захватили с собой «жареные сливки» (сливки, пережженные с сахаром), добавлявшееся в чай. Выезжали на двух повозках.
И вот день отбытия наступил. Папенька, маменька и вся прислуга вышли проводить Инессу с Васенькой в далекий и трудный путь.
Но что делать? Жена должна быть при муже.
Трудно описать все мытарства, которые выпали на их пути по разбитым и пыльным сибирским дорогам, это в сухую погоду. А в дождь колеса увязали в грязи, повозки ломались и ремонтировались на ходу.
Кроме этого, рой насекомых преследовал их почти на всем пути. Постоялые дома, в которых приходилось ночевать, были полны клопов. Хорошо, что у Инессы были деньги, и они устраивались втроем в частных домах.
А еще встречались и лиходеи, которые спрятавшись за обочиной дороги, поджидали путешественников. Но напасть на столь хорошо экипированный и охраняемый кортеж они не решались.
К счастью, Таисия была здоровой и выносливой деревенской девушкой, молока у нее было достаточно для Васеньки, поэтому он легче всех переносил тяготы долгого пути.
Самое сложное было — это стирать пеленки и быстро сушить их в дороге. Но этого добра хватало, так что сушку и стирку проводили на постоялых дворах.

По уставу Сибирского губернатора Сперанского М. И. с 1822 года были сформированы семь казачьих полков:

— Тобольский (6 сотен);
— Сибирский татарский (первоначально сформированный в 1700 г. из мусульман (5 сот конный);
— Томский (5 сот конный);
— Енисейский (5 сот конный);
— Иркутский (5 сот конный);
— Забайкальский (5 сот конный);
— Якутский (5 сот пеший).

Инесса направлялась в Читу, где квартировал Забайкальский казачий полк.
На тракте, по которому они ехали, царило довольно оживлённое движение. В обе стороны шли обозы и караваны с товаром, перевозилось золото, почта, ехали чиновники, переселенцы, воинские команды. И тут в «полный рост» вставала проблема разной скорости передвижения. Встречный обоз — ещё полбеды: с грехом пополам разъедутся; но истинное мучение — обгонять обоз. При этом шум, гам, брань ямщиков.
Помимо гужевого транспорта по большому Сибирскому тракту пешком передвигались партии ссыльных.
Наконец, путешественники, добрались до Иркутска, после долгой и мучительной дороги город казался красивым и чистым. Затем долгожданная остановка в доме купца Калашникова, друга Инессиного отца. Горячая сибирская баня. По утрам сдобные пышки с китайским чаем из ярко начищенного медного самовара в центре стола. Отсыпались на мягких перинах.
Незаметно пролетела неделя. Подошло время начинать вторую часть долгого и утомительного пути, который включал сплав на пароходе по Ангаре до Байкала, и затем по Байкалу до противоположного берега. И уже после этого на почтовых лошадях добираться до Читы, где в Забайкальском полку служил муж Инессы, Савелий.
Наконец, наступил день отплытия. Все сундуки и мешки с вещами были доставлены к пристани. Вдали показался пароход из трубы которого шел густой черный дым, а по воде, вращаясь, шлепали огромные колеса с лопастями, отгоняя поток воды за корму и, как бы извещая, о своем прибытии, он подавал громкий гудок, словно салютуя городу и его жителям.
Пассажиры размещались по местам в трёх классах. Отдельные каюты были для пассажиров первого и второго классов. Третий класс размещался прямо на палубе, среди повозок и груза.
Инесса разместилась в каюте первого класса, Васенька с Таисией в каюте второго класса, а все остальные, с вещами, разместились прямо на палубе третьим классом.
И вот, наконец, они увидели вдалеке водную гладь, переливавшуюся мистическим светом, окруженную со всех сторон сопками потухших вулканов и живописнейшими горами. Окружающая природа не поддавалась описанию, только там в спокойный день, несмотря на пение птиц и еле слышное дуновение ветра, женщины осознали, что такое настоящая тишина, умиротворение и спокойствие. Это был Байкал, или, как называли его, Святое море.
Сделали остановку около Лиственничной пристани, уставшие сошли с парохода, чтобы немного отдохнуть и размяться. Стоял жаркий июльский день. Пока Таисия кормила ребенка, Инесса, разувшись, вошла в воду, и тут же выскочила из нее. Вода была ледяной.
Вдруг пароход загудел, просигналив всем, чтобы возвращались на борт и путешествие продолжилось до Посольска, находящегося на восточном берегу Байкала, несколько южнее дельты реки Селенги.
Затем снова на лошадях от Посольска до Читы. Этот путь удалось преодолеть за 2 недели.
Здесь, в Забайкалье, в Чите, Инесса и Таисия должны были расстаться.
Но пока две уставшие и красивые женщины на повозке, запряженной тремя рысаками, подъезжали к центральному постоялому двору.
Проезжая мимо церкви, Таисия перекрестилась. Она, конечно, не знала ни замечательной истории этой церкви, ни истории города Чита, в который они въехали, ни того, что 39 лет назад в 1825 году сюда были сосланы декабристы, которые несмотря на тюремное заключение и трудности жизни не были сломлены и многое сделали для развития города Чита.
Женщины подружились за время длинной и утомительной дороги. Таисия — крепкая деревенская женщина не раз помогала Инессе выйти из трудной ситуации, а однажды, когда по узкой дороге прямо на них неслась пара почтовых лошадей, ямщик заснул, она выскочила навстречу этой повозке, сумев остановить встречную и предотвратить несчастный случай.
Наконец, разместились в номерах, приняли горячий душ, искупали Васеньку. В штаб было отправлено письмо для Савелия о том, что его жена с сыном прибыли в Читу и ждут его на постоялом дворе.
Утром счастливый Савелий, подтянутый, в военной форме, прискакал к постоялому двору на породистом рысаке, бегом вбежал на второй этаж, где квартировали Инесса со своей прислугой.
Его глаза блестели счастьем, улыбка освещала мужественное лицо. Увидев Инессу, он подскочил к ней, поднял на руки и закружил по комнате.
— Дорогая, любимая, наконец-то я вижу тебя! А где Васенька?
Принесли Васеньку, пухленького и чистенького. Савелий, гордый и счастливый, взял сына на руки.

— Наконец, вся семья в сборе! Дорогая, отдыхайте пока! Завтра я вас перевезу в особняк! Я купил замечательный дом у купца Пухарева. Там тебя ждут слуги и кормилица для Васеньки.
Таисия несколько дней прожила в доме Савелия, Инесса, как и обещала, уговорила Савелия сделать все, чтобы освободить Ивана, мужа Таисии, от службы, которую он уже шестой год нес в Маньчжурии.
Савелий приготовил для Ивана все бумаги, которые отдал Таисии, она начала долгий, двух недельный путь из Читы в Маньчжурию, теперь поездка продолжалась в 4-х местном тарантасе, в котором можно было ехать лежа и спать по ночам…