Если даже меня не вспомнишь... Глава 37

Глава 37. Охота на охотника–7. Алмазы Гервига Ламирахта.

...За линией горизонта скрылась река в долине. Словно перестали существовать сверкающие потоки капища. В горячем мареве тропического полудня растворилась полоса джунглей. Лишь каменистый, заросший пыльным кустарником и травою, буш неизменно оставался на месте. Настолько он был необъятно-огромен. В воде небольшого озерка неспешно плескалось слоновье стадо. И даже отсюда, сверху, было заметно, что вода озера имеет красновато- коричневый оттенок. А сами слоны казались этакими забавными, мелкими зверюшками.
Вертолет приземлился практически там, откуда несколько часов назад отправился в долину Ойе. Савл понимал, что Герри и Стааф Барт попытаются определить ситуацию.
Хотя, судя по всему, определяться было не с чем. Если исходить из слов стражей, убийца вождя погиб. И все дальнейшие поиски просто теряли смысл. Так же, как и голландец, терял всякие шансы на свой, весьма нехудой, приз. Таким образом, «пан поляк» и его приятель Фред могут идти на все четыре стороны. «Если бы не одно «но», – размышлял Савл. – «Алмазы Гервига Ламирахта. Их необходимо забрать. И доставить в городок, как его, Грюнгевассер, кажется. А для этого нужна «вертушка». Без вертолета отсюда я не сориентируюсь на местности. И не найду скалу, похожую на морду сфинкса. Все же придется задействовать Барта. Предложить ему «долю». Он «заточен» на деньги. И, пожалуй, согласится. А вот, что касается Герри…Герри – служака. Я даже его ранга не знаю. Не факт, что узнав про камни, этот «вонючий Гарри», как прозвал его голландец, пойдет на какую-либо сделку. Не исключено, что он честный служака. И, в качестве такового, просто конфискует незаконно добытые алмазы. Затем арестует ушлого поляка и бедолагу инженера. Скажем так, попытается их взять. И умрет при задержании вместе со своим помощником, имени которого я даже не знаю. За все время он не сказал ни слова. Ест молча. Молча «общается». Молча выполняет приказы Герри, рядом с которым постоянно находится. Этакая беззвучная черная тень черного следователя из Габароне. Инфа об алмазах может оказаться для них, а точнее, для меня, просто убийственна. Пусть живет Герри, ничего не зная про эти камни».

...В комнате было тихо. Гоняя теплый воздух, едва слышно гудел вентилятор. За окном свирепствовал полуденный зной. Поэтому, оно было закрыто, и уличный шум почти не слышался в помещении.
Пилот остался в кабине вертолета. Пятый участник команды, парень, имени которого Савл не знал, устроился невдалеке от компании Герри и Стаафа Барта, решающих свои текущие вопросы. Вероятно, им требовался «толмач». Поэтому, они прихватили с собою Фреда, хорошо знающего немецкий, понимающего английский и африкаанс. Поляк Зибор Войцек, вся ценность которого заключалась лишь в умении стрелять, права совещательного голоса не имел. Вот и немного суеверный голландец решил, как бы, «перетянуть на себя» несомненную удачливость поляка. Да и умение стрелять, в данном случае, являлось неслабым аргументом. Особенно, в случае потенциальных бое-столкновений или захвата убийцы Н Томбе.

...Савл был уверен, что ситуацию он просчитал правильно. Более того, он знал о своих временных компаньонах намного больше, чем они знали о нем. Точнее говоря, полагали, что знают что-то о гордом поляке, мнение которого можно вообще не принимать во внимание. Но теперь нужно убедить голландца в необходимости забрать камни из-под скалы, договориться с ним об оплате. Но так, чтобы весьма наблюдательный и, точно, неглупый сыщик Герри не вошел в тему. Фред о камнях не знает. Поэтому, придется импровизировать. Но так, чтобы в случае прокола не подставить инженера. «Значит…, – принял решение Савл, – камни я нашел в Городе. Но Фреду о них не сказал. Можно сказать, скрысятничал. Что вполне соответствует психологическому портрету Зибора Войцека, который нарисовал себе Стааф Барт, считающий себя тонким аналитиком и опытным психологом. То, что «психолог» этот прокололся во всех своих выводах, сути дела не меняло. Ослепленный возможностью огромного куша и не менее огромными амбициями, ван Бром поставил меня «ниже щиколотки». И не заметил даже, с каким удовлетворением поляк занял «свое» место».

Хлопнула дверь. Вошедший Фред, тыльной стороной ладони вытер вспотевший лоб и встал под вентилятор.
– Не припомню такого пекла, – мгновенный взгляд за окно. – На улице не души. Стааф Барт и Герри…, – внезапно переменил он тему, – уже больше часа совещаются в чьем-то пустом кабинете. Голландец ушел в минор. Объект погиб. Денег нет. Но удивительна позиция Герри. Африканец предлагает продолжить поиски ликвидатора.
При этих словах Савл резко сел на кровати, где он до сих пор лежал.
– Герри не верит стражам, свидетелям гибели нарушителя табу?! – непритворно изумился он.
– Герри верит бокору Текотеко, – ответил Фред, – который сказал, что белый человек, ценой своей жизни спасавший ребенка чужого народа, тридцать лет будет неприкасаем для смерти.
– Но, если тот человек настолько неуязвим, – усмехнулся Савл, – какой смысл ловить его?
– Стааф Барт…, – Фред, пододвинув скамью, сел напротив Савла. – Стааф Барт сказал то же самое. Слово в слово. И засмеялся. На это Герри ответил, что в Африке даже бессмертные смертны. А этот белый просто получил защиту от случайной гибели. Ничто не спасет, к примеру, такого человека от броска копья или от выстрела в упор. В основном, – продолжил Фред, – друг друга они понимали. Я, как переводчик, нужен был лишь для прояснения деталей. Затем меня отпустили. Уходя, я неплотно прикрыл дверь, шел медленно и услышал обрывок их беседы. Герри сказал, что этим людям, то есть, нам с тобой, он не очень-то доверяет.
– Ну, это естественно, – заметил Савл. – Нас он вообще не знает. Доверие, подобно жизни, теряется один раз. Африканец бережет свою жизнь. Я ,например, тоже не доверяю ему.
– А еще…, – Фред, чуть наклоняясь вперед, посмотрел прямо в глаза Савла, – Герри сказал, что один из нас похож на боевой или охотничий щит азанде. Плетенный, украшенный фантастическим орнаментом, цвета земли, щит. Но рукоять из лианы иногда ломается. Щит выпадает из рук. А из-за него выглядывает свирепое, в боевой раскраске лицо воина, несущего смерть.
– Цветисто! – усмехнулся Савл. – По-восточному, образно. Все они, поэты эти, горячие дети горячей Африки.
– «А его я предпочел бы держать в кандалах. И под прицелом. А лучше, видеть мертвым», – это Герри сказал о тебе, Савл. Он предложил дождаться возвращения бармена из сафари, найти немца, раненного в плечо, и опознать человека, устроившего пальбу в местном пивбаре.
– А что думаешь ты, Фред? – Савл подошел к окну. Тронул ладонью пыльное стекло. – И, главное, с кем ты? – спросил он, не оборачиваясь.
– Последнее время…я лишь озвучиваю чужие мысли, – скрипнув скамьею, инженер встал, машинально протер стекла очков. И решительно, словно бросаясь в омут, добавил, – я с тобой, Савл.
В этот момент хлопнула входная дверь. Вошел голландец. Налив из графина и проглотив залпом кружку теплой воды, предложил пообедать.
– Полдень давно миновал, – вытирая бейсболкой потное лицо, с сильнейшим акцентом проговорил он, – и я голоден зверски.
– Полагаю, господин Барт, – обернулся к нему Савл, – в первую очередь, нам нужно очень серьезно поговорить. Желательно, в присутствии мистера Герри.
– Он решает вопрос с машиной, – ответил Барт, – и сейчас подойти не может. К тому же, мероприятие наше сворачивается. Остались мелкие детали. Но деньги, очевидно, нам не светят.
– Вот и я о них…, – Савл неторопливо прошелся по комнате, – такой куш судьба предлагает лишь однажды. Другого раза не будет.
– Стражи сказали, – присел на край стола голландец, – что беглец мертв. В отличие от верящего бредням бокора Герри, я склонен верить фактам. А не фантазиям. Так что, другого раза точно не будет.
– Cholera jest jasna! /Холера ясна! – внезапно взорвался Зибор Войцек, – я не желаю терять деньги, которые имею почти у себя в кармане! Убийца вождя жив. Я знаю это.
– Пан Войцек верит Текотеко? – не удержался от иронии Барт.
– Пан Войцек верит фактам. А они таковы…

...И Савл озвучил «факты», изобретать которые пришлось, что называется, «с места – в карьер». Он жестикулировал, размахивал руками, моментами, с трагического шепота, срываясь на крик, повторил драматическую историю заблудившегося по жизни поляка Зибора Войцека, попавшего в сети сержанта Кайзера. Это получилось классно! Савл чувствовал себя настоящим «вздорным поляком» и был уверен, что, окажись в тот момент рядом мэтр Станиславский, каждое произнесенное тут слово было бы воспринято им, как истина. А знаменитое «Не верю!» здесь бы, точно, не прозвучало.
– Должен признаться, господин Барт, – добавил слегка смущенно Савл, – что некоторые моменты я умышленно опустил. В древнем городе я, скажем так, «добыл» почти килограмм алмазов. Фред о них ничего до сих пор не знает. Камни я спрятал там, откуда их можно взять спустя некоторое время. Когда уляжется шум.
И еще я не рассказал о том, что в древних руинах вместе с нами находился некто четвертый. Ведь нас осталось не двое, а трое. Третьим был Тим Робинс, наш водитель. Именно его пристрелил тот, которого я называю «четвертым». Тим был далеко не мальчик. Но, вероятно, напоролся лицом к лицу. И был убит тем, «четвертым». Даже защититься не смог. Поняв, насколько опасен тот человек, мы с Фредом бросили все и рванули из тех гиблых мест.
А теперь я понял, что убийца Робинса и есть тот человек, за которого Вы, Стааф, предложили мне такую выгодную работу. Я не намерен терять эти деньги. Утверждаю, что он жив. И мы можем на нем заработать!

...Фред переводил. Было заметно, что он слегка обалдел от такой импровизации. Особенно поразили его слова о килограмме алмазов. Впрочем, голландец также был, явно, выбит из колеи. Все, о чем говорил сейчас поляк, было очень спорным и непроверяемым. За исключением истории о камнях. Если этот факт подтвердится, то выяснять личность Зибора Войцека не имеет смысла. Ликвидатор Н Томбе, на хвосте которого сидит чуть ли ни весь юг Африки, не станет заниматься бизнесом. Тем более, в первые дни после акции. Жизнь все-таки дороже. О том, чтобы такое количество алмазов попало ему в руки случайно, вообще не может быть и речи. А если учесть сбитую «вертушку», разгромленное селение и ребенка, которого полуживой стрелок едва нес на себе…История с алмазами, вообще выглядит чистым вымыслом, целью которого является попытка затянуть время. Возможно, и прав Герри, сказавший, что образ поляка – это всего лишь щит. Африканец хотел сказать - «маска». Просто сформулировал неудачно. Но эпизод с камнями не вписывается в ситуацию.

А вот поляк, если это настоящий Зибор Войцек, жаден, упрям, корыстолюбив, даже напарника пытался кинуть! И удачлив! Он мог раздобыть, чисто случайно, разумеется, алмазы в городе мертвых. Утаить их от Фреда. И спрятать в ситуации, когда собственная жизнь висела на волоске. До лучших времен.
Так все объяснимо. Все логично. А когда Войцек узнал о завершении операции и понял, что ловить уже некого, да и нечего, он пошел ва-банк. И рассказал все. Нужно поговорить с Герри. Негр суеверен, но не глуп. Так что, если стражи капища каким-то образом упустили свою жертву, то где искать этого ликвидатора?
– Нужно посоветоваться с Герри, – выслушав Савла, промолвил Барт. – А место, где спрятаны камни, указать можете?
– Разумеется, – ответил мнимый поляк. – Но имеется одно «но». Пан, простите, господин Герри, если я верно определил его статус, официальный представитель спецслужб Ботсваны. Не факт, что узнав про алмазы, он вообще оставит их нам.
– Нам? – усмехнувшись, переспросил голландец.
– Именно так. Нам, – демонстративно вздохнул Савл. – Вначале я думал оставить их себе. Все. Ну, слегка поделиться с Фредом. Сейчас понял, что это нереально. Одному мне не взять этот вес. Предлагаю долю. Но, если в дело войдет Герри, я могу потерять не только камни, но и свободу. А Вы, господин Барт, ничего не получите. Остается «стрелок». Я уверен, что он жив. Он убил нашего шофера. И мы с Фредом даже видели его издали. На миг. Это белый человек и, судя по сноровке, молодой человек. Он крутится где-то здесь. Думаю, что если мы, не ставя в известность африканца, под любым предлогом заберем алмазы, то уже кое-что выиграем. С «вертушкой» это пол-дня работы. Ну, скажем, Вы проводите некий следственный эксперимент. То есть, мы проводим. Затем возвращаемся. Ждем бармена. Слушаем, что он скажет. И продолжаем поиски нашего «ликвидатора». Разумеется, с помощью господина Герри.

...Отчасти, Стааф Барт понимал русский язык поляка. Остальное переводил Фред. Алмазы, если они существуют реально, это серьезный куш. Или попытка «сорваться с крючка». Хотя вряд ли. Такую возможность поляк, если он мнимый поляк, имел и раньше. Но не воспользовался ею. Стрелять Зибор может. Но раздолбать из пулемета «вертушку» по горизонтали, с короткой дистанции, внезапно, не такой уж это «высокий профессионализм». Не похож пан Войцек на «мастера одного выстрела». Совсем не похож. Особенно, если учесть, с каким грохотом убийца Н Томбе прорвался к деревне Уччо. Да и в том пивбаре он проявил себя в высшей степени достойно… Не грохнул бармена – свидетель все-таки. Не добил раненного фермера, который подвез его до города. И того парня у сбитой «вертушки» не завалил. Оставил в живых единственного, на тот момент, свидетеля против себя.

Судя по всем признакам, подхватить «ликвидатора» должны были янки. Но вертолет был сбит. Скорее всего, случайно. И тот, кто мог уйти в небо, вынужденно остался на земле, предварительно «отработав» целый взвод военной полиции. За исключением одного бедолаги, а точнее, счастливчика…Парням из Лэнгли это не свойственно…, хотя, кто знает...
– Все-таки, нужно посоветоваться с Герри, – окончательно запутавшись в своих рассуждениях, произнес голландец. – не о камнях, разумеется. Насчет «следственного эксперимента». Нельзя, чтобы «вонючий Гарри» что-либо заподозрил. Пожалуй, делиться он, точно, не захочет.
...За окном на перегазовке рявкнул двигатель. И заглох. Хлопнула дверца. Раздался чей-то недовольный голос. И все стихло. В коридоре послышались тяжелые шаги. Сопровождаемый своей неизменной «тенью» и неистребимым удушающим «амбре», в комнату вошел Герри с большой сумкой в руках. Вторую, такую же, держал его молчаливый напарник.
– Продукты и питье, – буркнул Герри, поставив сумку на пол. И недовольно добавил, – выбил, что называется, машину. Додж «три четверти». Рухлядь. На жаре баллон «стрельнул». А я собирался сегодня рвануть к фермеру, – бросив короткий взгляд на Савла, продолжил он. – не хочется терять время.
- Ну что, будем обедать? – не обращая никакого внимания на слова Герри, довольно улыбнулся поляк. – по-моему, здесь что-то звякнуло даже.
- Заправимся, – согласился Стааф Барт, – но без спиртного. Нужно махнуть в одно место, – повернулся он к Герри. – Там, где сняли мою «вертушку», остались кое-какие бумаги. Зибор подобрал меня, когда я был в «отключке». И спрятал их где-то в тех местах.
– В районе скалы, чем-то похожей на голову Сфинкса, – добавил Савл, правильно поняв предложение Барта. – это место я хорошо запомнил.

...За обедом Герри почти не разговаривал. Молча ел овощной суп и лишь жареному мясу уделил особенное внимание. Любил африканец мясо, особенно приправленное острейшим соусом пири-пири. Обычно, сам процесс поглощения подобной еды приводил его в хорошее настроение. Но сейчас этот момент неумышленно испортил Фред, рассказавший короткий анекдот про мясо. По-русски. Который сам тут же перевел на немецкий: «Опять овощи? Я не травоядное животное. Когда подадут приличный человеческий суп?». «Когда сходишь на базар и купишь приличное человеческое мясо».
Все засмеялись. Кроме Герри и его напарника, который, хотя и молчал, как обычно, но, очевидно, понял юмор. Герри, большим ломтем хлеба собрав остатки соуса с тарелки, отправил кусок в рот.
– На нашем базаре приличного мяса не купишь, – без улыбки пошутил он. – Да и сыт я уже. Но, чтобы растрястись немного, господа, пожалуй, вместе с вами навещу голову Сфинкса. Тем более, что здешние места мне давно знакомы. Бывал там. Когда-то.
«Добывал себе приличное мясо?» – вертелся на языке Савла ехидный вопрос. Но озвучивать его он, почему-то, не решился.

...А еще через час вертолет уже пересек гряду невысоких гор, которые, смыкаясь далеко-далеко, окружали собою огромную долину. Внизу показались хижины полу-сожженного селения. Того самого, на жителей которого с броневиков охотились черные ублюдки. Многие строения были уже восстановлены. На полях работали люди. И домашние животные, в количестве еще небольшом, заметны были во двориках примитивных хижин. Жизнь в деревне, видимо, потихоньку налаживалась. Во дворе одной из хижин Савл, к удивлению своему, обнаружил даже какую-то машину. Рассмотрев ее в бинокль, узнал автомобиль немца. Тот самый, на котором он, Савл, относительно недавно ворвался на капище Ойе и на котором они с Фредом эти места покинули.
– Хозяйственные парни, – кивнул головою вниз Фред, – вот лишь интересно, что они будут делать с этим металлоломом?
Вскоре внизу показались черные покореженные останки «вертушки» Стаафа Барта, и далее, мелкая, узкая речушка, за которой и находился тайник, в котором Савл спрятал камни.
Герри, находившийся до этого момента рядом с пилотом, грузно поднялся, подошел к голландцу и, бросив быстрый взгляд на Савла, проорал что-то на ухо Стаафу Барту. Секунду поколебавшись, тот согласно кивнул головой и переместился ближе к Савлу, сидящему рядом с Фредом.
– Не обижайтесь, – прокричал он так, что они оба услышали его слова. – Герри требует, чтобы вы сдали оружие. Иначе, «вертушка» не сядет.
Савл посмотрел на Герри и увидел, как тот демонстративно расстегнул свою кобуру, а его «тень» передернула затвор автомата, лежащего на коленях. Столь же демонстративно.
«Вот как…, – отдавая свои пистолеты, подумал Савл, – …Герри форсирует события. Но обезоружил он поляка Зибора Войцека. А в игру теперь вступает ликвидатор Савл».
– И нож тоже, – послышался, словно извиняющийся, голос Барта.
«Я не Димыч. К сожалению, – вздохнул, доставая нож, закрепленный между лопаток, Савл, – это он – Мастер».
Протянул нож рукоятью вперед Барту. Скупо усмехнувшись, коснулся взглядом шрама на левой щеке голландца, произнес негромко:
– Я не Фрэнки, приятель, – из-за шума двигателя Барт сказанного не услышал. Но смысл, вероятно, понял, потому что Савл почувствовал, как дрогнула сталь в его руке.
Фред, нерешительно взглянув на Савла, также отдал свой пистолет.

...Ровная площадка нашлась метрах в пятидесяти от камня, похожего на деформированную голову сфинкса. Вертолет сел среди мелкой пыльной травы прямо на красноватый щебень. Замолк шум двигателя. В зазвеневшую тишину сразу ворвались птичьи голоса, чье-то отдаленное мяуканье и пронзительно-трубный рев слонов, явно встревоженных появлением «вертушки».
Большие, высотою до метра, валуны были разбросаны повсюду. Совсем рядом журчала речушка, больше похожая на ручей. Местами берега поросли кустарником и довольно сочной зеленой травой. Но, в основном, места были пустынны и каменисты. Среди щебня метались крупные, не зеленые, а почему-то красноватые ящерицы. И змея в яркой окраске – значит, ядовитая – угрожающе прошипела чуть ли не из–под ног спрыгнувшего на землю Савла. Фред покинул вертолет довольно неловко. А тут еще Савл, потянувшись, нечаянно сбил с инженера очки. Громко извинился и, протягивая их Фреду, добавил быстро, но тихо: «Не стой на линии огня!».
«Какой огонь? – подумал Фред. – У тебя же нет оружия».

Вертушку покинули все. Даже пилот. Мужчины закурили. Савл, тем временем, заспешил к «голове Сфинкса». Поляк был не вооружен. И подозрений, или каких-либо опасений, во-всяком случае, в данной ситуации не вызывал. Однако, напарник Герри держал автомат на плече, не курил. И за паном Войцеком наблюдал пристально. Пилот перебрасывался короткими фразами с Герри, который также поляка вниманием не обделял. Фред, помня приказ Савла, отошел к хвосту вертолета. И тут к нему присоединился Стааф Барт.
Оружие, временно конфискованное у Фреда и Савла, осталось в вертушке, на ящике с запасными «цинками» для пулемета.

...Савл выдвигался к «сфинксу». Он буквально спиной ощущал на себе цепкие, буравящие взгляды. Главное, успеть подойти к схрону одному. Успеть взять «ствол», что лежит рядом. «Мамба» – хорошая машинка. Герри не в счет. Увалень. Автоматчик держит ствол на плече. Его валить первым. А если еще удастся взять «Беретту»….Главное, не зацепить пилота. Но самый опасный, это – голландец. Хотя, как раз именно с ним далеко не все ясно.
Вот, наконец, и «сфинкс». Нагнувшись, Савл отодвинул плоский камень, под которым давеча была оставлена «Мамба». Мгновенный взгляд из-под правой, протянутой к камню, руки. Герри и его «тень» уже в тридцати шагах. Присев, и корпусом закрыв от них пистолет, Савл одним движением переместил его в подплечную кобуру. Кажется, удачно.Африканцы не дернулись. Теперь можно и схрон раскрыть.
– Это здъес? – Раздался сверху ломаный немецкий Герри. – Я сам возьму.
Савл молча кивнул, выпрямился и, как бы случайно, сместился вправо так, что оба, автоматчик и Герри, оказались от него слева. При этом он заметил, что Фред так и не отошел от «вертушки», в которую уже успел забраться пилот, а голландец, зараза, прямо-таки прилип к инженеру. Летчик в стеклах фонаря кабины невиден. Очевидно, прилег отдохнуть. Это очень даже неплохо. Одним стрелком меньше. На время. Ведь он также вооружен.
– Лопата? – Герри недоуменно посмотрел на Савла.
– Здесь неглубоко, – чуть развел руки лже-поляк. – Засыпано щебнем. Выбрать легко.
Герри мотнул головой. Помощник, положив автомат на грунт, штык-ножом, снятым с пояса, действительно легко стал извлекать из ямы мелкий щебень. Несколько минут, и в его руках оказалась куртка Гервмга Ламирахта и алмазы с пистолетом, завернутые в кусок зеленого авизента. Герри отвлекся полностью. В этот момент Савл рукоятью «Мамбы» шарахнул сыщика в основание черепа. Чуть ниже затылка. Под ударом килограммового пистолета сухо щелкнула сломанная кость. Герри еще не упал, а Савл, прижав ствол вплотную к левому межреберью «тени», привычно спустил курок.

...При стрельбе в упор тело частично,выполняет функцию глушителя. Поэтому, за несколько десятков метров выстрел почти уже не слышен….
Тяжелая пуля отбросила уже мертвое тело на оседающий труп Герри. На оба действия ушло не более трех-четырех секунд. Резко развернувшись, Савл зафиксировал на мушке Стаафа Барта, чисто машинально удивившись тому, что голландец даже не извлек свой пистолет. И не пытался стрелять.
Со свертком в одной руке и «Мамбой»в другой, Савл метнулся к вертолету. Главное сейчас, успеть взять пилота. Но только живым. Никогда еще Савлу не приходилось бегать так быстро. Он даже задохнуться не успел, как уже достиг «вертушки». И воспринял, как должное, увидев что Стааф Барт протягивает свой пистолет Фреду.

...Пилот, действительно, было, задремал. И единственного выстрела он не слышал. Не сопротивлялся, когда Савл обезоруживал его. Лишь непрерывно делал глотательные движения. И черное лицо его стало совершенно серым. Капитан наклонился к этому лицу: Ich bin nicht der Feind /я не враг, – тихо сказал он летчику. И спросил: ich verstehe mich /ты понял меня?. Тот, также молча, судорожно кивнул головой. «Очень испугался, – определил его состояние Савл, – но пришел в себя. Он работяга. Не солдат. И не опасен». Савл забрал с патронного ящика свой нож и пистолеты, вернул оружие Фреду и подошел к сидевшему на камне Стаафу Барту. Голландец был, на удивление, спокоен. Во всяком случае, внешне.
– Ну что, – тщательно подбирая русские слова, медленно спросил он, – вновь знакомы будем? Петер ван Бром – mein Name /мое имя. У меня, э-э-э очень мало слов.
Ван Бром перешел на немецкий. Подошедший Фред с готовностью перевел сказанное:
– Насколько я понял, вы рветесь к границе ЮАР или, хотя бы, в Виндхук. Не спрашиваю, на кого вы работаете. Явно, не на красных. До Анголы отсюда рукой подать. Очевидно, у меня не сложились отношения с президентом Кхамой. Он не простит мне гибель второго экипажа. Так что, если вы не против, разумеется, я – с вами, господа. Поверьте, в качестве союзника я очень надежен.
– Саул, – протянул голландцу руку Савл. – О Петере ван Броме я наслышан.
– И я уже где-то слышал Ваше имя, – рассмеялся ван Бром. – Только не пытайтесь меня убеждать, что Вы и есть тот самый первый царь Израиля. Поляком Вы побывали. По своей воле. Но Саула на царство поставил Бог. И было это три тысячи лет тому назад.
– По своей воле, – задумчиво ответил Савл. – Мы умереть, и то – не всегда можем. А что касается Саула…Согласно Танаху, этот царь в какой-то момент стал неугоден Богу.
– Проиграл битву и бросился на меч, – добавил голландец. – Так что, умер он по своей воле. Интересно, что бы ответил сейчас наш вздорный поляк Зибор Войцек?
– Он умер пол-часа назад, – усмехнулся Савл. – И не совсем по своей воле.



http://www.proza.ru/2017/05/21/456