Травы

Травы волнуются, травы!..
Ещё каких-то три-четыре недели назад здесь разливались холодные талые воды – от горизонта до горизонта, от невидимой реки на западе до далёкого мутного леса на юго-востоке, лежащего, словно узкая щербатая пластина почти чёрного змеевика. Носились крикливые серебристокрылые чайки. Пронзительные весенние ветры гнали по неглубокой стылой воде мелкую свинцовую рябь.
Но ветры иссушили бескрайние разливы, недра впитали животворную влагу, и обнажилась земля – непроходимая, вязкая, чёрная, и, как казалось, безжизненная…
Но что это?.. Из влажно поблёскивающего месива показались тончайшие зелёные ростки! Словно по волшебству, прямо на глазах устремились они к животворному солнцу, вытянулись, налились соками… И на месте седой воды раскинулись духовитые травы!.. 
Шелковистые волны, до самых плеч коня!
Осиянные солнцем, светоносные стебли волнуются, словно источая собственное хризолитовое сияние, древнее и первозданно юное. Но вот светлые облачка набегают на ослепительный солнечный диск и золотисто-салатовые блики мутнеют, окрашиваются в голубизну. Волны бегут и бегут, полные опалового света, бескрайние и живые…
А внизу, у мерно ступающих лошадиных копыт кипит другая жизнь! Во влажном зелёном полумраке у основания травинок копошатся, ползают и жуют мириады крохотных созданий! Это их мир, мир жирных земляных комьев и вздымающихся в бесконечную высь стеблей, мир густейшего упоительного запаха влажной земли и новых трепетных побегов, еще бледных и не видевших солнца, и все они – часть вселенной!..
Но вот человек выпрямляется в седле и легонько трогает повод. Он не натягивает удила, не причиняет боли своему другу-коню, он лишь слегка касается его могучей шеи и спрашивает – «Ну что? Поскакали?». Конь раздувает бархатные ноздри, прядёт ушами и поднимается в рысь, и через пару ритмов переходит на галоп, легчайший и плавный, словно убаюкивающие морские волны.
Атласные травы колышутся, овевая босые ноги всадника…
Коня дразнит ветер. Конь ускоряется. И вновь человек не тянет повод, не хватается в судорожном испуге за коня, не сжимает его горячие бока ногами, а лишь поддает корпусом, соглашаясь и приглашая.
И жеребец с золотящейся в лучах солнца шкурой понял приглашение! И прянул, пластаясь в стремительнейшем беге!
Забурлили у ног всадника изумрудные волны! Ударил в грудь тугой поток, полный ароматной свежести, запахов рыхлой земли и сочных трав!.. О поле! Кто выдумал тебя?.. О скорость, в живом слиянии двух существ, двух дыханий, кто родил тебя?..
Летит шоколадно-золотой конь! Не сдерживаемый уздой, не обремененный понуканьем и шпорами! И вместе с ним летит и человек, не скованный ни страхом, ни иллюзией власти над могучим существом под ним, свободный в полноте доверия своему коню!..
Что сравниться с их бегом?!..
Над ними – глубокая прозрачная лазурь, в мягких пушинках облачков! Впереди – напоённое солнцем раздолье!
Колышутся бескрайние травы!..