Русал. Глава 11

   
   Эротическая сказка, писалась  исключительно для Марка, человеку, которого  я любил и которому доверял.
Произведение не  было отдано целиком,  в  связи  с потерей интереса  ко мне  и  к тому, что я делаю.
Текст изменен и существенно дополнен.

***



 Началась   почти   беззаботная пора лета.

    Марик и Грей  встречались  почти  каждый день, кроме тех, когда в море  бушевала буря и Грею опасно было выбираться на берег.  Прошла   неделя  такой  жизни, которая была бы в представлении  Марика самым счастливым периодом, если бы не один  вдруг появившийся  пока ещё небольшой дискомфорт.    Марик впервые же дни   каникул  стал ощущать отсутствие   в своей жизни   своих школьных девушек.  Он и не представлял, что эта,  уже привычная для него ласка, станет  все возрастающей  проблемой  и  даже необходимостью. По утрам он ещё как-то справлялся  с этим, подольше поласкаясь в душе, спуская  в нём накопившееся ночными снами возбуждение, но к вечеру проснувшаяся юношеская  природа снова требовала своего. Объятия русала и его поцелуи всё больше волновали Марика. Он честно пытался побороть себя, терпеть, думать о другом, но  ничего не мог поделать с собой. Поэтому  всё чаще  старался лишний раз  не прижиматься   к русалу,  чтобы не смутить Грея,   а если  терпеть его близость больше не было сил,   выдумывал любой повод, чтобы уйти за скалу и быстро спустить там, снимая напряжение.  Грей никогда не спрашивал, что он там делает,   всегда удовлетворившись    сказанным  слегка  нервным Мариком, что ему надо отойти.  Всё чаще Марик  беспокойно размышлял, что   его иногда довольно внезапные  отлучки за скалу, станут, наконец, для русала подозрительны  и он потребует объяснений. Что ему тогда делать, что сказать? Знаешь, Грей, сам не знаю почему, но когда ты обнимаешь и  целуешь, у меня в штанах происходят некоторые изменения,  и чтобы привести всё в норму  я и бегаю за скалу. Отличное объяснение!

   Но, на счастье Марика, выход  вскоре нашёлся, когда однажды, спеша  в бухту,  он случайно не встретил Тану. Верней,  не так, не встретил, а наткнулся, ибо та , руки в бок, перегородила ему путь и с вызовом заявила:

- Привет, Марик! Совсем забыл меня!

-  Привет, Таночка.  Не забыл, каждое  утро вспоминаю в душе, - ответил ей Марик и даже приобнял её.
 
- Вот как?  - удивилась она, подозрительно глядя на него.  -    И  кто  лучше: я или душ?

- Разве можно сравнивать? Ты, конечно!   - ответил Марик, пытаясь понять,  как её лучше обойти: слева или справа. -  Но когда тебя нет рядом, то мой выбор не велик.

- Так  в чём дело,   я  уже рядом,  -   прямо намекнула девушка и сократила расстояние между ними до минимума.

- Так может… - не веря своему плотскому счастью, сказал Марик, тут же забыв, что  только что хотел убежать от Таны. -   Пройдём  в укромное местечко? На этой улице, я знаю,   полно таких.

-  Марик,  - улыбнулась девушка, словно её на свидание пригласили, -  Как я могу тебе отказать?...Ты же знаешь, только  позови… и я….

 - Вот я и позвал, - заворачивая в  какую-то подворотню, густо обсаженную кустами,  деловито сказал Марик.

  Теперь могу целовать и обнимать моего русала, не опасаясь реакций своего голодного организма, подумал Марик, благодарно целуя девушку, после её   усиленных стараний с его плотью, увенчавшийся  бурным экстазом молодого самца.

- Завтра снова  встретимся?  - спросил Марик, высыпая ей в карман, целую  пригоршню мелкого жемчуга. - Найду для тебя  ещё  и  большего размера, если придёшь…

- Ты еще сомневаешься? -  прильнув  к нему, прошептала Тана.  - Я для тебя на всё готова, Марик.

- На всё не надо, - отстраняя  её,  сказал Марик. – Только на то, что ты делала сейчас.

- Как скажешь, Марик! Буду ждать тебя завтра! -   пообещала Тана,  и  они расстались.

   Марик прибежал в бухту  и,  целуя Грея,  прижимал его к себе, без всякого страха, как ему давно хотелось.  Гладил его плечи, любуясь крепкими мышцами рук, обнимавших его. Обычно,   надолго его не хватало,  и он  бежал либо за скалу, либо в воду, чтобы остыть от нахлынувшего желания, сейчас же   он  тискал и целовал  Грея так долго, что тот, смеясь, спросил,  что  с  ним такое  случилось?

- А тебе   не нравится? – поглаживая ладонью лицо  Грея, спросил Марик. Оторваться от  взгляда  этих изумрудных глаз русала  не  представлялось возможным. Они снились ему зимой, и хотя   были так близко сейчас, было не наглядеться. Он умудрялся скучать по ним,  несмотря на то, что  видел их каждый день.

- Очень нравиться!  Столько  радости,  вот тут, в груди!  -  Грей  показал ладонью  в область  сердца.

- Радости? Вот тут? – он поцеловал русала в грудную мышцу, около  синеватого соска. Грей снова рассмеялся:  прежде Марик никогда не целовал его  в это место.

- Да!  - кивнул он, -  Мне всегда кажется, что столько радости  оно не вместит! Но каждый раз ошибаюсь!

- Я бы  не отпускал тебя из рук целый день, Грей,   - вдруг признался Марик, всё ещё целуя грудь русала.

  - Тогда бы  я уснул в твоих руках от пересыхания  жабр,  - заметил Грей,  с  любопытством  смотря, что делает  с  ним его друг.
 
- Я бы этого не допустил…  -  Марик  нежно исследовал губами  прохладную кожу Грея, затем ему пришло в голову попробовать  кожу русала  на вкус и он лизнул её.  Грей  опять звонко рассмеялся, но ничего не сказал, откинув руки вверх  и давая  понять другу, что  он не против. На самом деле все это вызвало в нём  любопытство, зачем Марик так делает.

  Лизнув солоноватую от морской  воды кожу, язык Марика покрутился вокруг  соска русала, после чего он  обхватил губами эту твердую горошину , и потрогал её языком.  Горошинка соска    сильно отличалась  по ощущениям от мягкого атласа кожи и,  казалось,  была огненной .  Его это  так удивило, что он поделился открытием с Греем.

-  Она у тебя горячая…  По сравнению с кожей… Никогда не думал, что это так…

- Я тоже этого  не знал,  - ответил Грей.

 -  А  тебе нравиться, что  я делаю  с ней? -   спросил Марик,  замечая  во   взгляде  русала только  любопытство.

- Мне нравиться то, что это нравиться тебе,-  удивил его ответом русал  и добавил.- А можно мне то же самое  попробовать у тебя?

- Да, можно…-  ответил Марик, только сейчас поняв, что хочет этого  не меньше, чем поцелуев русала.

    Грей тут  же опрокинул его на спину и стал повторять  увиденное им. Сначала нежно касался губами кожи Марика, а потом, полизав вокруг соска, взял его губами, сжал.   Марика стало куда-то уносить еще про поцелуях , когда волосы грея приятно  щекотали его  кожу.  Затем он явственно почувствовал, что  начинает  волноваться, когда язык русала стал полизывать кожу у соска  и  согнул  ногу в колене, чтобы скрыть свою реакцию на это.  Но  когда губы сжали чувствительный сосок,  не выдержал. Застонал, схватил голову русала, притянул к себе  стал покрывать лицо Грея поцелуями, сильно сжимая его в объятиях, чтобы тот не заметил,  как волна сладких судорог  потрясла его тело. Хорошо, что он ещё был  в шортах  и того,  что произошло  в них, Грей не увидел. Марик  изо всех сил старался не показать Грею что случилось, и оторвался от его  лица, когда дыхание, наконец,  пришло в норму. Что-то   утреннее приключение с Таной не очень  ему помогло.  И всё потому, что он слишком увлекся поцелуями и  решил, что всё сможет. То, что он, действительно, смог,  сейчас  растекалось по животу под шортами.

- Тебе понравилось?  Ты так   бурно среагировал... -   спросил я русал. - Это  ты так радовался?

-  Да…Очень, Грей, - выдохнул тот. - Так понравилось, что я и  не знаю, стоит ли повторять  этот эксперимент когда –либо ещё,  - сказал Марик думая о том, что хорошо было бы  постирать шорты, когда Грей отвлечется.

- Почему не стоит повторять, если понравилось?  – искренне удивился Грей.

- Буду просить делать это часто, -  рассмеялся  Марик.  – И  надоем  тебе.

Он поднялся   на ноги и, махнув на море, сказал:

- Пойдём  уже купаться? – нужно было сменить тему. -  Солнышко печёт… Жарко.

- Мне никогда не надоест делать  то, что тебе нравиться,  -  заявил  Грей, соглашаясь окунуться.

    В  воде Марик снял  намокшие шорты, и швырнул их на берег.  Потом постирает. Грей наворачивал круги вокруг  Марика, ожидая, когда тот, наконец,  окунётся,  чтобы поиграть  с ним  в воде.  Марик   и раньше,  бывало, оставался обнаженным в обществе Грея, но сейчас он почувствовал по-другому,  как-то  особенно остро,  и ему захотелось узнать,  что думает о нём Грей, когда видит его голым.  Ему  вдруг стало важно – нравиться  он таким Грею   или нет? Марик смотрел на кружащего  вокруг него русала,  но  видел  в его глазах только желание   поиграть с ним. Что же тогда с ним не так, если от  прикосновения губ Грея  к одной не самой чувствительной точке его тела, его  бросило в шквал абсолютно не сдерживаемого экстаза.  Что?  Почему так происходит?  Сказать ли об этом Грею? А если сказать, что делать  потом?

Он нырнул  под поверхность воды и тут же был подхвачен сильными руками русала, чтобы начать тому  тащить его в открытое море. Вынырнув, в пене воды и брызг, и несясь по волнам  с довольно приличной скоростью, Марик  подумал,  что, пожалуй, не стоит ничего говорить. Им так хорошо вдвоём, никогда  не бывает скучно и свои  неожиданные проблемы и такие же неуместные желания, он будет решать ртом Таны, или кого там ещё прибьёт к его  плоти.
 
 Решения, которые он принял в эти счастливые минуты, исполнялись ровно до момента, когда  Грей после купания  и игр,   снова  не оказался в его   объятиях на берегу,  и   с губ Марика, русал стал по шее спускаться ниже, к его  выступающим камешкам соков. Разве это возможно вынести?

- Нет, нет, погоди, - остановил его Марик, чьи постиранные шорты  мирно сохли на    одном из камней и он был абсолютно голым.
- Почему? –  удивился  Грей, - Тебе   этого не хочется? Тебе же понравилось.

-  Не в этом дело…  Мне тут в голову пришли удивительные  строчки, -  на ходу придумывая причину отказа, сказал Марик. – И если ты продолжишь,   я их точно забуду.

- О, стихи!  После сказок, теперь  я люблю ещё и  стихи. Особенно твои,– отпуская  Марика и устраиваясь рядом,  чтобы послушать.- Читай скорей,  что  там  тебе  пришло  в голову.

Марик   тоже сел, обхватил руками колени,  и строчки сами родились в его голове, словно ждали этого момента:

Губы от соли и поцелуев пухнут,
тело под телом требующим распято.
Небо не закрепили и небо рухнет*
прямо на спину следующим раскатом….

Пока Марк читал,  Грей,  как  всегда бывало в такие минуты, замерев от восхищения, смотрел на своего друга. Поблескивая на солнце чешуйчатым хвостом, его глаза горели изумрудным блеском, чуть ли не ярче  своих  серебристых чешуек.
Пожалуй, тут забудешь  дар речи  от одного этого взгляда,  а не только от поцелуев, подумал Марик, когда    закончил читать  и замер в ожидании того, что скажет русал.

- Это же  про нас!  Про  радость! И ты вот прям сейчас, да?  Прям сейчас?
 
- Да, Грей,- сказал Марик.  Его   смущал такой восторг  русала, одновременно   он же  вдохновлял на следующие поэтические сюжеты.

- Как  же здорово у тебя получается! – в порыве  эмоций Грей обнял и прижал к себе Марка.- Это  так  красиво! Ничего лучше я не читал!  Напишешь ещё?

- Напишу,- просиял Марк, не спеша освободиться от объятий и поглаживая спину русала.-  Я ещё придумаю и много напишу для тебя.  Так  как чувствую.  Тебя. И нашу  с тобой на двоих радость.

 Грей улыбнулся  после этих слов, и  их губы снова нашли чем заняться.

- А знаешь, Марик, - сказал Грей. – Даже если ты больше  не напишешь ни строчки, я всё равно буду тебе другом  и  буду дарить тебе радость.

 Тут его  губы снова    стали ползти ниже  и Марику  опять  пришлось искать причину прервать их путешествие, чтобы  они не добрались до места  назначения.

- Что-то  кушать хочется…

- Давай поедим! - тут же поддержал его Грей, вскинув голову. – Я набрал мидий и  наловил  утром кальмаров.  А что у тебя есть?

-  Схожу за сумкой, принесу, а ты подожди меня тут.

 -  Хорошо.

 Марик  схватил шорты с камня  и   прежде чем натянуть их на себя, зашёл за скалу.

- Да  что со мной такое…- пробормотал он,  хватая свой член и начиная быстро надрачивать его. -  Я реагирую на него… как… на… Но он же друг!...

Он представил, как Грей спускается головой ниже сосков… Приближая её к его паху.

 Образ  был так ярок, что он непроизвольно вскрикнул и тут же  кончил, орошая скалу белесой струей.

- Ничего… - облегченно вздохнул Марик.   Сняв  напряжение, жизнь показалась ему гораздо проще. - Справлюсь ! Девчонки –то на что нужны?
 
Однако,  насчет  «девочек», Марик  слегка промахнулся.  Тана оказалась не из болтливых, и  про свои летние приключения с Мариком никому из своих подружек не рассказала.   Он надеялся, что две оставшиеся сами его найдут, как и Тана, но те, как  в воду канули,   и  Марику  пришлось  довольствоваться одной девушкой. Впрочем, он быстро приспособился удерживать свою страсть  к  русалу.  Утром , после сна, свой  проснувшийся организм он  радовал под душем ,  в обед он  встречал  Тану,  а уже   в бухте  , когда чувствовал, что не сможет себя сдержать, уходил под разными предлогами за скалу. Купальные шорты снимал всё реже,  чтобы  русал  не  задавал вопросов,  на которые  он и сам не мог ответить.

 Время бежало быстро. Прошла половина лета и однажды Тана  прискорбным голосом сообщила ему, что родители хотят увезти ее на  неделю  в другой город, к родственникам.

-  Надеюсь, ты не забудешь меня за это время? – чуть ли не сердито сказала она. – Всего неделя!

- Моя плоть точно не даст забыть тебя,-   усмехнулся Марик. - Она так привыкла к твоему глубокому сосущему рту.

- Значит, у меня  есть надёжный союзник, чтобы ты даже   пострадал в моё отсутствие! Даны и Ланы-то  в  городе нет!

- А я –то думаю, куда они делись… Мои послушные безотказные  девочки.

-  Уехали!  - заявила Тана,  - И оставили тебя мне!

-   Тана,   сколько раз  тебе говорить, я    не вещь,  которую можно кому-то  оставлять,  и  сам решаю, с кем  мне из вас быть. Пока вы мне все нужны…эм,  для определенных действий. Внизу.

- Ты   всё-таки мерзавец, - вздохнула она.

- Но  честный мерзавец.  И ничего вам троим  не обещал, кроме того, что вы все от меня получали.

-  Всё равно ты будешь  моим! – упрямо сказала девушка.- Я знаю, как  это сделать. Вот только дождусь твоего 16 -летия.

-  Звучит  угрожающе.  Это  не больно?

- Увидишь!

-  До встречи, Тана,-  сказал Марк,  разговор  ему начинал, как всегда, надоедать, -  Мне  пора.

-  Каждый раз , когда я спрашиваю куда ты  так спешишь, ты   либо несешь какую-то чушь, либо таинственно улыбаешься. Куда ты  так спешишь, Марик?

- Каждый раз хочу тебе ответить, что не твоё это дело, Тана.

- Мерзавец.

-  Я уже это слышал.  Так  ты  будешь мерзавцу сосать и дальше?

- Буду! Не надейся так легко избавиться от меня!

-  До встречи,- махнул рукой Марик, разворачиваясь в направлении моря. Он зря тратит время, а его  ждут! С  новой написанной  картиной и  с новыми  поцелуями, которые все тяжелее ему  становиться прервать. Знала бы Тана, что он  забывает  о ней в ту же секунду, как поворачивается к ней спиной, может,  нашла бы себе объект  полюбезней.
 
Однако, отсутствие обеденного минета  с Таной стало сказываться   довольно быстро, буквально    на следующий же день. Марик   перестал снимать шорты совсем, чтобы  Грей не  видел, что под ними происходят существенные изменения, стоит только  губам Грея коснуться его соска. Иногда удавалось сдержать себя,  незаметно кусая губы, иногда отвлекать и занять  чем-то  Грея, чтобы  сбежать  самому за скалу и спустить там своё дикое напряжение.

Становилось всё очевиднее для него самого, что  он сходит по Грею с ума. Причем сам Грей этого не замечал и его отлучки за скалу объяснял естественными потребностями человеческих существ и никогда не интересовался, что делает там  Марик.  Который, возвращаясь,  делал свое лицо таким   бесстрастным, что   мыслей о том, что его только  что колотило в экстазе даже не возникало. Да  и не могло  возникнуть  у русла, но Марик  пока ещё об этом не догадывался.
   Я  выдержу, считал дни Марик, но не дам Грею думать о себе    по- другому, что может разрушить их дружбу. Но ночью сны ломали все его так тщательно возводимые  стены от самого себя, и Грей снился так явственно, что он всё чаще просыпался  мокрым от собственной спермы. Марик  даже винил в этом своих девчонок, которые разъехались кто куда  и теперь,  стоит его другу коснуться,  как его сразу  тянёт…Нет, он не должен об этом думать.

 Не должен думать, целуя Грея на следующий день, внушал себе Марик. Не должен. Не должен!

 Как вкусны его губы…Язычок такой проворный, вот бы его ощутить… Нет!  Не должен!

Глаза так близко, что хочется утонуть в них. Впрочем, кого он обманывает! Уже тонет. Хотя, не должен.
Руки русала, никогда не знавшие физического труда,  довольно  тонкие и изящные, но в тоже время и сильные,  схватят, не вырвешься. Хотя зачем ему вырываться? Не должен!

- Грей… -  простонал он,  когда увидел, что упустил за своими мыслями время, чтобы остановить русала, лижущего   уже его кожу  около его соска.

  Я выдержу... Должен... Завтра уже Тана меня встретит своим ртом.

Тут  Грей неожиданно  решил поменять позицию, и   с положения сбоку, упираясь только  на локти, лег на него всем телом,  расположив  свои бедра между его ног.
 
- Мне, кажется, так удобнее, дарить тебе радость, - сказал он. - Если тебе,   конечно, не тяжело.

- Нет… Грей… не тяжело…-  прошептал-простонал Марик и понял, что пропал.

Не должен... Не должен... Не до-о-о…

 Губы русала сомкнулись на соске и нежно сжали, а язычок, словно случайный гость, постучался в него. Дзынь.
    Господи, открой мне, кому я что должен?!

- Что у тебя в шортах? – оторвавшись от соска,   спросил  Грей, и немного поёрзал бедрами,  окончательно сводя Марика с ума.
 
    - Что-то твёрдое… Раньше такого не было, - задумчиво сказал Грей и скатился   набок. – Ты снова собираешь камешки для своих поделок? А что же мне не сказал? Я бы помог!

Он уставился на топорщащиеся в районе паха шорты и даже уже протянул руку, чтобы потрогать.

- Это не камешки,-  простонал Марик, перехватывая руку русала. - Это…

 Он замолчал,  борясь  с собой,  и решая: сказать что это  или  вернуться  всё же к  версии с камешками. Грей со своей детской непосредственностью поверит во всё, что скажет Марк.

- Не камешки?  - приподнялся  Грей и убрал свою руку. - А что тогда? Оно твёрдое. И мешало мне лежать на тебе. А что же тогда  там?

Марик посмотрел на Грея, тот горел чистым детским любопытством того, что же ему мешало лежать так удобно между ног  Марика.

- Знаешь, наверно, лучше тебе показать…- сдался в борьбе с сами с собой Марик, сам еще не веря в то, что говорит, что собирается сделать, и главное,  что будет говорить потом.

- Показывай, - согласился Грей, доселе не знавший никаких  секретов о друге в этой области тела.

- Там нет ничего ужасного, - на всякий случай сказал Марики, зацепив большими пальцами пояс шорт, решительно спустил их вниз по бёдрам. Вырвавшийся из тесного плена шорт, член Марика гордо расправил свой ствол  в  сторону смотрящего на него во все глаза Грея.

- Что это с ним?!- удивлено спросил Грей, распахнув свои изумрудные, и тут же забеспокоился, - Ты заболел?! Это потому что   я лежал на нём? Да?  Тебе было больно? Что же ты не сказал!

- Нет, нет, всё не так,-  рассмеялся Марк и ему вдруг стало легче от того, что его друг так искренне волнуется о нём, а не упрекает его в неуместных желаниях.  – Я совершенно здоров.  И….  Мне не больно…

Марик   снова задумался, тщательно подбирая слова, чтобы попробовать объяснить всё русалу.

- А что же тогда с ним произошло? - показывая рукой на качающуюся плоть, спросил Грей. – Он раньше  выглядел по-другому.
 
Всё верно, когда Марик раздевался перед Греем догола, чтобы искупаться или позагорать на солнце, тот, конечно,  видел, что есть между ног у Марка, но искренне  считал, что  этот отросток нужен для выброса лишней воды  из организма и, похоже, или не догадывался или не думал, что у него есть ещё другое предназначение.

- Ты   просто видел его раньше  в спокойном состоянии,-  сказал Марк. – А то,  что ты наблюдаешь сейчас, это естественно по природе человека. Так бывает у всех мужчин в определённые моменты их жизни.

 -  Человека… -  заворожено повторил русал. - Мужчины…  А ты молодой мужчина…

- Пока ещё слишком молодой,- улыбнулся Марик. -   И пока считаюсь мальчиком.

- Мальчиком… - опять повторил за Мариком  русал и вздохнул.

Тут Грей, не спрашивая разрешения, ибо даже не думал, что его друг ему может что-то запретить,  коснулся  плоти Марика рукой и медленно провел ладонью по стволу от корня до головки, проводя таким образом  свои собственные исследования, чтобы понять размеры и ощутить упругость удивившего его  органа. Марк  при этих действиях весь напрягся, и даже слегка закусил губу, сдерживая стон.

- А почему он такой большой? Зачем ему быть таким? -  с любопытством спросил Грей, рассматривая мужскую  суть Марка и не замечая полуобморочного состояния друга  от его исследовательских поглаживаний.

- И почему такой  твердый? - Грей обхватил  ладонью ствол, слегка сжал. На вершинке головки выступила прозрачная капля.
 
 – Каменный!  - подвел он итог   своего опыта и слега склонился к паху Марика.

- Понимаешь... - Марк  решил на секунду закрыть глаза, чтобы не видеть, как близко от его плоти лицо Грея, невинно  рассматривающего  выступившую каплю. Он даже почувствовал легкое дуновение от дыхания русала.

  Это невыносимо! Слишком близко!

     Чтобы не застонать,  он сильно   ущипнул себя за бок так, чтобы этого  не видел  Грей  и только  после принесенной себе боли, смог, наконец,  взять себя в руки и даже изобразить на лице  задумчиво-наставнический  вид.

 Его друг  ждёт объяснений.  А он  столько читал книг зимой, неужели не сможет объяснить этот феномен человеческой природы так, чтобы   его понял  любопытный русал?  Он же сказал, что это естественно? С этого и начну, подумал Марик.

- Скажи, Грей,  - начал Марик,-  Откуда у вас в подводном царстве берутся маленькие русолята?

Он решил   подвести Грея к правильным выводам, через  примеры его  собственной  подводной жизни. Это было разумно и всё бы объяснило русалу.

- О, этот день  считается у нас праздником, – охотно начал рассказывать Грей. - Он бывает только   раз   в году,  как только мы возвращаемся с теплых вод. Мать всех русалов,  одновременно и наша королева, плывёт  в самую защищенную от хищников пещеру и выкладывает там несколько покрытых  мягкой оболочкой икринок.  Вместе с ней  в пещеру приплывает отец-король и что-то делает с икринками. Никто не знает что, потому что это тайна,  а через несколько дней из икринок вылупляются русолята.   Первые дни они с размером  с ладонь, и такие беспомощные, что  за ними оставляют следить самых опытных и сильных русалов. Но  растут они  быстро и уже в середине лета за ними никому  не угнаться!  Когда численность русалов превышают какие-то границы, стая делиться и новое племя уплывает, как можно дальше от родных мест. Но это происходит очень редко. Одно время русалов так много истребляли люди, что  многие наши дальние родичи были истреблены полностью.  Обычно мы встречаемся со всеми,  когда отправляемся в теплые воды, но мой отец говорит, что уже лет десять никого не видел. Так что, возможно, мы последняя стая русалов в океане.   Насколько я знаю, как мне рассказывала сестра, чтобы стать новой королевой и новым королём, надо пройти специальной обряд у одной старой колдуньи, после которого пара покидает родные места, забирая с собой ровно половину  русалов из стаи. Иначе им  просто не выжить вдвоём. Так получается , что свои  жизни  русалы  проводят    так и не став  никогда отцом или матерью.  Это считается  у нас в порядке вещей, и  никого не печалит. Но знал бы ты, сколько хлопот доставляют маленькие русолята! Некогда и  печалиться!

- Как интересно, - промолвил Марк, внимательно слушавший Грея. Он  никогда не знал эту сторону  из жизни русалов, потому что эта тема   у них и не возникала. – Так получается… вы лишены самой восхитительной   плотской радости, данной человеческим существам.

- Плотской радости? - встрепенулся Грей и с интересом посмотрел на Марика. - А какая в нём радость?  - он опять уставился на плоть Марка. – Он просто вырос.

- Ну, понимаешь в чём дело, он не просто вырос, - осторожно начал Марк, боясь спугнуть своего неопытного друга с детским восприятием всего,  что тот видел. – Он вырос потому, что ты  целовал меня вот здесь….

Он показал на свою грудь.  Грей посмотрел  на грудь Марика и хотел что-то сказать или спросить, но не успел, потому что Марик продолжил.

- Понимаешь, Грей… Эта часть  тела… у мужчин… - он показал глазами на свою плоть, - тоже любит, когда его  целуют…..ласкают… А чтобы это было понятно, что он готов  и более чувствительно….. он становиться… таким,  как сейчас… И эти ласки… приносят  необыкновенную радость его хозяину.

 Вот и сказал. Объяснил, как мог. Теперь надо бы  встать и  идти , бежать! за скалу, и там решить по быстренькому этот вопрос. Но он  не сдвинулся с места, потому что рука Грея снова обхватила его ствол.

- Дальше большую радость,  чем при поцелуях? -  совершенно искренне заинтересовался Грей.

- Гораздо большую, - подтвердил Марк,  снова внутренне уговаривая себя скорей покинуть место рядом с Греем. Пока не стало поздно. Но опять не сдвинулся с места.

- А как же его ласкают?- спросил Грей после небольшой паузы, словно  что-то обдумывал и снова  провёл ладонью по наряженной плоти. Марк  судорожно вздохнул.

- В этом нет ничего сложного…Почти так же, как и губы…- проговорил он, мужское достоинство которого в руках русала уже плакало, прося  своей порции ласки. - Губами, языком… Руками. Сначала нежно, потом быстрее…

- И наступит та самая  радость? -  спросил Грей, всё так же не прекращая гладить член Марика.

- Да… Грей… наступит…- еле выдавил из себя весь оставшийся словарный запас Марик.

Господи, дай мне выдержать эту пытку и, когда ему надоест спрашивать, успеть добежать за скалу. Ведь я же никогда не посмею попросить его….Не должен.

Однако,  Грей и не думал выпускать из своих рук естество Марика  и,  опять  наклонившись к нему совсем близко, стал смотреть на него, словно хотел изучить и все выступившие на нём венки.

- Я хочу это увидеть, - наконец, сказал он, и сердце Марика  забилось сильнее. - Можно мне попробовать доставить тебе  плотскую радость?

Марк замер. То, о чем он даже запрещал себе думать,  может осуществиться в эту минуту! Грей даже спрашивает об этом.  Доставить радость. Попробовать?

- Можно… - тихо произнес Марик, сдаваясь  своим желаниям,    страстно желая увидеть и почувствовать это наяву, а не во сне   и всё же испытывая при  этом какую-то неловкость, что Грею,  по его  природе не суждено понять всю чувственность этого  действия для  Марка, что русал всё чувствует немного  по другому и объясняет  это  для себя не так, как  он. Но отказать себе  он уже не  мог, тем более он видел, что Грей  хочет это сделать  и не видит в этом для себя ничего грязного или унижающего.
 
 Ммрик   с замиранием сердца смотрел как русал  сполз ещё ниже, удобно расположившись между его  колен, и вновь приблизился к восставшей  человеческой плоти и  высунув свой язык, осторожно  лизнул. Потом ещё и  вопросительно посмотрел  на Марика.
 
- Да -а…Так, хорошо, Грей… Очень хорошо,  - поддержал его Марк, глядя на неуверенные движения Грея.

   Тот, ободренный похвалой, лизнул посмелее, затем обвёл языком  по венчику  и облизал всю головку.   С удовольствием отмечая как закатились  глаза  его поэта, стал действовать  ещё увереннее.  Марик не  сдерживал стонов,  меняющийся звук  которых,  быстро  помогли  Грею  разобрался, что и как надо делать  с плотью, чтобы принести   бОльшую, как он считал, радость. Марк немного поддал бедрами,  и русал тут же понял его и, обхватив губами член сверху и медленно стал опускаться вниз.  То, что горло русала могло отличаться от девичьего, Марик мог только  предполагать, но что  на самом деле  встретило его там,   не могло идти ни в какое сравнение с ранее испытанным.

 Имея другое строение, плоть Марика обхватили похожие на бархат  мышцы, которые,  сжимаясь волнообразно, стали  нежно массировать ствол по всей длине.

Он даже предполагать не мог, что это будет так  возбуждающе.  Он стонал  тем громче, чем ниже опускалась голова русала, который  снова поразил возможностями:  без труда взял   весь размер, и  когда упёрся в пах,  стал выпускать обратно  проглоченную плоть Марка ,  всё  так же массируя каким-то образом  её горлом. Поэт простонал  во весь голос:

- Невероятно… Ещё-о-о так же-е-… много… много раз… Грей….так….

Глаза Грея    из  ждущих одобрения   превратились в понимающие о том, что он приносит  ту самую радость о которой говорил Марик. Больше подсказок не понадобилось.  Грей ритмично заработал головой, чутко улавливая  по  громким стонам юноши, что всё  делает правильно для достижения радости. Тут Марик совершенно не кстати вспомнил, что не обсудил с русалом , что будет происходить с его телом   в тот самый момент. Объяснять не было  никакой возможности, он был уже слишком близко к тому, чтобы Грей всё увидел своими глазами и положился на то, что русал  воспримет выброс семени, как что-то естественное. За две-три секунды до извержения Марк приподнялся, настойчиво отстранил голову Грея,  и, схватив свой член рукой  ,сдавил его, не закрывая головки.  Грей всё с той же искренней любознательностью смотрел, как из небольшого отверстия выталкивается мутновато белесая жидкость, а тело Марка при этом сводили сладострастные конвульсии.

- О-ох…Гре-эй…. Это было….Великолепно… - прошептал Марик, когда всё закончилось и он в изнеможении растянулся на  песке.

- Я   доставил тебе эту радость? -  довольный собой заулыбался Грей,  и  стал   быстро поднимать и опускать  свой хвост, раскидывая фонтаном вокруг них   мелкие камешки. – Она  же больше  чем, когда мы целуемся?

- Больше, Грей! Гораздо больше! – Марик  привлёк к себе  Грея  и  стал покрывать его лицо поцелуями и  их страстный оттенок сильно отличался от всех прежних. – Ты моя самая  большая радость в жизни, Грей!

- И ты для меня,-  сказал Грей, опустил взгляд   и задал ожидаемый вопрос.  - А почему при  радости вылилось это?
Он указал на белую лужицу на животе Марика.

 -  Я понял, что так и   должно быть, потому что ты убрал мою голову.
 
- Я знал, что ты   спросишь…- сказал Марик и уже без боязни, что Грей его не поймёт, продолжил. -  Эта жидкость очень важна  в жизни людей для продолжения рода. Без неё бы не рождались у нас дети. Они же рождаются не из икринок, как  у вас, а  их выносят женщины.  Но прежде чем родить эта жидкость должна  попасть в них.
 
-  Для этого они должны спариться с  мужчиной? -  буднично спросил русал, как будто речь шла о самых обыденных для него вещах.

- У нас это называется по-другому,  - рассмеялся Марик, снова удивляясь про себя, что Грей так  легко и просто ко всему относится.
 – Но суть ты, похоже, уловил. Наверно,  всё же вспомнил, что не все морские животные  рождаются из икринок. Ведь так?

- Так, Марик.  Но есть существенное отличие   -  ответил Грей,  -   у нас  ни одна морская тварь не кричит от радости, когда спаривается. И никто  из морских обитателей  не расходует эту жидкость  просто так, без того, чтобы  не дать жизни потомству.  У людей всё по-другому.  Вы можете дарить друг другу эту радость, не спариваясь, а значит не иметь детей. Мне это  немного странно, но наверно в этом есть смысл. И мне, честно говоря, нравится, что у людей есть это.

- Всё верно, Грей. Люди дарят  эту.…  - Марик  слегка запнулся,  - плотскую радость друг другу.  И ты теперь знаешь, как её дарить…

- И  могу делать тебя счастливым,- гордо сказал Грей.

 - Можешь, ещё как можешь!…Я так счастлив, Грей, что  однажды  ты не испугался меня, не уплыл и  заговорил со мной…. И теперь,   у меня есть ты…

- Я тоже счастлив, что у меня есть ты, - закивал головой Грей, по- прежнему очень довольный собой.

- А ведь я не знал, как ты к этому отнесёшься… - признался Марик, чувствуя что должен понять получше, что думает обо всем этом Грей. – Даже запрещал себе думать об этом…

- Почему? – изумился румал.

- Ну, как тебе  объяснить… - замялся юноша.

- Я не могу дарить тебе  эту радость, потому что я не человек? - спросил  Грей и впервые за весь разговор нахмурился.

- Вовсе нет! – воскликнул Марик.  - Что за бред, Грей! Дело совсем не в этом!

- А в чём? Почему запрещал думать? Ведь я с радостью   сделаю для тебя всё, что ты пожелаешь. Достану жемчуг и редкие раковины со дна морского, нарисую самую лучшую картину на свете, буду ждать тебя здесь  каждый день   и дарить радость, когда ты  придёшь.

- Я знаю.  Просто,  я боюсь…

- Чего?

- Боюсь, что однажды ты не приплывёшь  ко мне, а  я просто  сойду с ума. Без тебя.

- Вот сейчас ты несёшь бред!  - возмутился Гпей. - Как это я не приду? Если ты  самое  лучшее, что у меня есть в жизни! Я столько узнал о людях , о жизни на земле и о тебе.  Твои тревоги - пустое. Может что-то ещё тебя беспокоит?

А он проницателен, подумал Марик, вот именно, что другое. Но как бы самому не запутаться в том, что он хочет сказать Грею.

- Да, беспокоит,- сделав внушительную паузу, сказал Марик и замолчал. Грей ничего не спрашивал,  терпеливо ожидая продолжения,  и он его выдал:

- Дело в том, что люди дарят эту радость взаимно…  когда влюблены  друг в друга. И мне кажется… я к тебе что-то чувствую…- Грей  вопросительно посмотрел на него, но Марик не стал расширять эту тему и продолжил. - И я хотел  бы,  но не могу  вернуть   тебе эту радость, потому что ты …русал, Грей, и не можешь, чувствовать то же, что и я. И меня это несколько гнетёт.

Неожиданно Грей звонко рассмеялся.

- Марик! Какой  ты чудной! Я же говорил тебе, что для меня нет большей радости, чем давать радость тебе! Когда я вижу твоё счастье, оно становиться и моим счастьем. Мне очень хорошо с тобой, каждый день я плыву в эту бухту, как на праздник. Вот что  я чувствую!

- А вдруг  тебе когда-нибудь надоедят эти праздники? – отчаянно спросил Марик.

- Опять ты за своё! - сердито крикнул Грей. - Ну, как мне доказать тебе, что я никогда не покину тебя  по таким идиотским причинам?

 - Не знаю… Я так  долго ждал тебя зимой, что мне кажется, до сих пор не могу поверить, что могу видеть тебя, когда захочу. Ты даёшь мне больше, чем я тебе.

- Ты просто не понимаешь, насколько мне хорошо, кода ты рядом  со мной, - ответил Грей.  – Завтра, когда ты придешь, я нарисую это тебе в своей новой картине. Раз ты не веришь моим словам, может, поверишь увиденному?

-  Поверю, - сказал  Марик, немного успокаиваясь от слов русала.-  Когда  увижу!
 
Грей рассмеялся и  пополз к морю, предварительно схватив за руку Марика.

- Марик, пошли купаться!  Мне пора окунуться! Жабры колет!

- Кто быстрей доплывет до той скалы !- побежал к морю Марик, даже  не подумав про шорты.

- Конечно, я! -  сильно  отставая от бегущего  к воде Марика, задиристо крикнул Грей.

- Ха-ха! Догони, попробуй! – уже ныряя в волны, успел крикнуть Марик.

- Нет, он, правда,  думает, обогнать меня?-  вслух  сказал Грей. - Смешной такой. Что ж, я даже дам ему фору….
.
Немного подождав, когда до скалы Марику осталось плыть всего несколько метров,  Грей нырнул в набежавшую волну.  Плывший в это время Марик, оглянулся, увидел, что на берегу Грея уже нет и прибавил ходу.

- Обгоню! В этот раз обязательно!
 
Ему осталось всего- пару взмахов, когда  из воды у скалы,  прям перед его носом, появилась хохочущая голова русала.

- Опять! Ну, хоть бы раз тебя обогнать! Грей! - шутливо- сердито закричал Марик, прекрасно зная что другого исхода и быть не могло, но им  обоим очень нравилось соревноваться  в скорости плаванья, хотя победитель  и был предрешён.

- О, я чуть хвост не сломал, догоняя тебя, - сквозь смех, сказал Грей. 
 
Марик подплыл к Грею и ухватил за его плечи. Их лица опять были близко друг от друга.

-  Какой  такой хвост? Который сейчас обнимает меня? –  весело спросил Марик, глядя в озорные глаза русала.- Судя по силе объятий, нет там никаких переломов.

Он   практически  ничего  не делал, чтобы держаться на воде, его держал  Грей. Они мерно покачивались на волнах.
- Победителю поцелуй от побежденного, - привлекая к себе голову Грея, сказал Марик.  Эта  награда всегда ждала победителя, может,  поэтому  им так нравилось играть в догонялки, ибо  проигравший всегда был в выигрыше тоже. Поцелуи из  нежно –ласковых быстро перешли  в  наступательно- требовательные и Марик вдруг почувствовал,  как Грей просунул руку между их телами и обхватил его член. Раньше он этого не делал.

- Он опять твёрдый, - оторвавшись от губ Марика сказал Грей.

- Это  потому,  что твои поцелуи слишком  горячие, Грей. Вот он и реагирует… - попытался объяснить юноша.
 
   - Гмм… Кажется, я  начинаю догадываться,  почему ты был  всегда  в шортах… - задумчиво  сказал Грей, вызвав этой фразой смущение Марка.

- Правильно догадываешься…  Я не знал, как всё это объяснить тебе, вот и прятал.

- Глупый, -  сказал Грей, - ты прятал от меня свою радость. Надеюсь,  когда мы всё выяснили, ты  больше не будешь этого делать?
- Нет.  Но я боюсь, что эта радость  будет слишком частой и тебе надое…

- Опять  ты чего-то боишься! Сколько можно! -  воскликнул Грей.-  Вот что… Держись за скалу!

 И нырнул  под воду.

- Ты куда? – успел сказать Марик и сразу же почувствовал куда, когда его плоть погрузилась  в горячую глотку русала , бархатные   стенки которой стали сильно массировать  напряженный ствол.

- О-о…боже…..боже...- застонал Марик, еле держась за выступ отвесной скалы, чтобы не утонуть.  Под водой , не всплывая на поверхность интенсивно работал ртом русал. Ощущения были совсем другие , чем на суше. Окруженный со всех сторон прохладной морской водой, его   плоть, казалась, была  в солнечном рае, где дело быстро шло к  вспышке , которая точно  потушит все остатки разума.
Видно, поняв, что Марик не удержится на воде, руки русала  схватили его за бедра и стали крепко держать. Освободившись от необходимости спасать свою необузданную в желаниях  жизнь, Марик вскорости  содрогнулся в сильных судорогах, охвативший его всего. Кончая, он все же отметил, что рот  русала, так и не выпустил плоть во время его бурного  извержения.

- Я решил попробовать тебя, - сообщил,  вынырнувший Грей, ещё   не отдышавшемуся Марику.

- И как?  – только  и смог выдавить он.

- Конфетки вкуснее, - засмеялся Грей. -  Но  мне понравился твой вкус.    И, если ты не против,  я бы делал так всегда.

-  Конечно…. не против…  -  Марик опять  стал терять дар речи от  смущенного изумления. - Грей,   я так счастлив… что  у меня просто нет сил  доплыть до берега… эта  радость отнимает все силы..

-  Я донесу тебя до берега,-  отозвался Грей.

 На   берегу   Грей  расположился  рядом с Марком ,   предварительно накрыв себя  мокрым пледом, чтобы  побыть на суше подольше.

-  Почитаешь мне? – положив голову на грудь Марика, попросил Грей.

-  Конечно…- гладя его по голове, сказал Марик. - Вот  что   мне пришло в голову вчера ночью…

….В один ослепительно белый день
на белой, на именно той звезде,
где волны на солнечном берегу,
гоняя друг друга, к ногам бегут,
я буду сидеть на камнях и ждать
небесного шторма, его дождя,
чтоб он уничтожил, изрешетил
до дыр опостылевший мертвый штиль….

-  Очень красиво… Ты   настоящий поэт, Марик! Никогда не читал  ничего  подобного!

- Ты мой самый первый слушатель  и лучший  ценитель моих виршей.

Их губы снова встретились, а руки   обоих стали гулять по всему телу. И если руки  Марика были ограничены  в том, то именно гладить Грею,  то рука  русала быстро нашла себе подходящий объект для нежного тисканья.

 - Он опять твёрдый, -  мурлыкнул Грей. – А скажи, как ты это делаешь?

 -  Я не делаю это специально,  -  Марик заулыбался. - Он  делается таким  рядом с тобой, Грей. А иногда, когда я просто думаю о тебе. Например, перед сном. Меня это раньше пугало. Я даже какое-то время хотел,  чтобы этого не было, запрещал себе думать  о тебе, но выходило только хуже. Знаешь ли, эта штука  между ног не всегда слушается своего хозяина и, в конце концов,  сегодня  я сдался его  желаниям, которые давно совпадали  с моими, но я боялся себе  в этом признаться.

-  Как  глупо! – воскликнул Грей,-  Бояться  радости!  Того, чтобы  я мог  дарить  её тебе!  У людей всё так сложно? Почему нельзя делать то, что хочется?

- Нет, почему же… Можно, если это  не   приносит вред друг другу, - осторожно сказал Марик.

- И какой вред  я мог бы принести себе, даря тебе радость? – удивился Грей.

- Гмм...- Марик, опять задумываясь над тем, что он хочет сказать.-  Дело  в том что то,
что ты сейчас делал…  Больше не делает нас друзьями…

- А кем же? – фыркнул Грей. – Что-то изменилось между нами? Что случилось?

- А ты не чувствуешь?

- Я чувствую только, что счастлив, что  могу быть  с тобой и делать счастливым тебя! Что в этом вредного?!

    Марик растерянно захлопал глазами: Грей,  не обремененный  земным опытом человеческих отношений, всё видел иначе, чем он  и это заставило и его взглянуть на всё по-другому. Если  Грей не видит себя униженным и оскорбленным,  более того счастлив,  может, и правда, он слишком  много думает о том, что  происходит между ними. Грей  воспринимает всё   проще и естественнее, как  существо, выросшее на воле и не обремененное рамками человеческих приличий. Ему было  не понятно, как  то, что он  делает, может  навредить Марку, если он видел, что это приносит ему огромную плотскую радость. Почему  надо бояться того, что дано природой человеку? Грей искренне  этого не понимал.  Для него это было равносильно  тому,  чтобы, например, отказаться от своего прекрасного серебристого  хвоста,  только потому, что он с ним плавает быстрее. Бессмыслица какая-то. Тем, что дала природа надо пользоваться, и если это ещё несёт радость  обладателю, тем лучше. Марик, наконец, всё это разложил у себя в голове по  логическим полочкам и облегченно вздохнул.

- Грей, я такой дурак, - он даже обнял его и нежно поцеловал. – Ты же совсем не такой, как  все,  а я тебя  человеческими мерками … Ты  же русал.  Мой русал, -  глаза Грея при этих словах засветились,  -   а значит,  вред ты мне можешь принести только  в том….

Марк сделал паузу, но в глазах   его плясали такие бесенята, что Грей рассмеялся:

- И  в чём же? Говори быстрей!

- В том, что можешь заставить страдать мой непослушный орган, - засмеялся и Марк. – Ты же видел, что с ним происходит рядом с тобой!

- Нет-нет, я никого не заставлю страдать!-  погладил плоть Марика русал.-  У нас все будут счастливы, и я, и ты, и твой  орган для радости.

 Он тут же спустился вниз и быстро вобрал в себя   восставшую плоть Марка, и,  работая головой,  с  восторгом наблюдал, как   стонет от счастья  его друг.
 
- Ох, Грей… -  прошептал Марик, когда отдышался после  свершившейся радости. -   Я тут  подумал, что замучаю тебя этим… слишком он часто  реагирует на тебя…

- Разве радостью мучают? – облизывая свои губы, сказал Грей.-  Ты опять глупости говоришь?

- Нет, -  прижимаясь к Грею, сказал Марк.- Просто хотел убедиться, что это  не сон.

- Не сон,-  мотнул головой Грей. -  Потому что когда,  например, я сплю, то не хочу есть, а   сейчас я хочу!

- Ой,  и  я хочу!   Так я займусь костром, а ты  насобирай  мидий на берегу.

- Хорошо!

 Марик решил  удивить своего  друга и сделать плов с мидиями,  поэтому  долго колдовал над котелком, пока  Грей сидел у камня и что-то рисовал.

 - Готово! – сказал он, приподнимая крышку котелка. - Ползи ко мне, буду тебя кормить.

- И у меня почти готово…Подожди минуточку..

 Он еще немного повозился с кистью и  красками, нанося последние штрихи к картине  и, наконец, позвал Марика:

- Иди сюда. Можешь посмотреть.

 Марк  подошел к Грею и присел рядом  с ним, чтобы картина была на уровне  глаз. Уведенное  потрясло его, Грей опять нарисовал их, но  теперь  их  целующиеся   фигурки  парили    в воздухе  в лучах заходящего солнца и  были соединены в  бедрах так,  что было не понятно , где  чьи  ноги, а где чей  хвост. Бедра  нарисованного Марика,  казалось, утонули в бедрах  русала и  со стороны  они  выглядели, как  единое  двуглавое существо.

- Мы одно целое,- подтвердил его мысли Грей.-  Теперь понятно, что я никогда не покину тебя? Теперь ты видишь?
 
- Теперь вижу…Хотя,  ты знаешь, кажется всегда это знал…Но не мог   сформулировать эту мысль…Конечно, мы одно целое.   Грей, ты  потрясающий!  Ты всё мне объяснил, что я никак не мог понять в себе. Ты   самый лучший на свете русал!

-   Угу, а ещё  я принц! А теперь, давай скорей  свой волшебный плов! Я то, судя по твоему органу,  я буду есть его вместе с соусом радости.

- Я же говорил, что он замучает тебя!  - захохотал  Марк, прикрывая ладонью свою плоть. – Он даже  твои картины не может смотреть спокойно!  Но сейчас он подождет, иначе плов остынет! Ползи ближе  к костру, буду угощать!

Грей  подполз, удобно  расположился рядом с  Мариком и  начал  осторожно есть  предложенное новое  блюдо. Марик  узнал за зиму  просто тучу рецептов приготовления еды с морепродуктами и теперь  старался воплотить их  каждый день, выясняя таким образом,  что же  больше всего понравится Грею.

 А ему нравилось всё, что приготовил своими руками Марик,  вдохновляя его  на новые гастрономические подвиги.

- М..м! Вкусно!  Очень!- поставил Грей оценку плову и  скосил взгляд на пах Марика.  Облизывающийся русал,  вызвал там  стойкий эффект, видимый даже   через накрытое  поверх  бёдер полотенце. -  Я бы рискнул всё- таки добавить к плову  соус радости! – сказал он, сдергивая полотенце.

- О, чёрт!- чуть не выронил тарелку  Марик.-  Грей!  Дай доесть!

Но тот уже поглотил плоть Марика и  начал нежно массировать его горлом.

- Хотя… Какой плов… когда… ты… лучше всякого…  плова… о боже-е…

Сочетание вкуса еды и возбуждающей сладости в паху было  так ново и необычно для Марика, что   полностью отдался этим ощущениям, стараясь запомнить каждую минуту этого действа. Он отметит про себя, что Грей уже очень хорошо чувствует его  тело, и даже интуитивно  русал понял,  как продлить эти сладкие минуты, отдаляя финал, как можно дольше. Но финал после нескольких минут работы головой русала, всё же наступил, и  добытый таким образом соус радости   был полностью проглочен.

-  А мне понравилось!  И тебя ем, и плов, - облизываясь, сказал Грей.

 -  Ох… мне бы тоже… теперь  поесть…-  прошептал Марик. Он опять  без сил лежал на руках Грея, а тот подшучивая  и хихикая стал кормить его пловом.
 
- Кушай-кушай! - приговаривал он. -  Поэты должны много и вкусно кушать.

- А что должны русалы? -  жуя плов, спросил Марик.

- Русалы должны  делать  поэтов счастливыми, чтобы те  писали свои чудесные стихи, которые так любят  русалы.

- Поэт счастлив, Грей,-  сказал Марик, обнимая русала за шею. - Очень счастлив! И будет писать  тебе стихи!

 - И русал счастлив!

Это был самый чудесный день   в жизни Марика. Закончился он, как обычно.
Сидя вдвоём на валуне, обнявшись, они провожали солнце спать.
Когда светило  село, Марик попрощался с Греем и  пошёл домой.

Засыпая, он вытащил статуэтку и долго смотрел на  неё,  пока не уснул.




Продолжение следует....