Наваждение

Посвящается автору стихов.

     Мой поезд отправлялся со второй платформы 4 пути Ярославского вокзала в 21.25. Я приехала за час до отправления.
   
     Был теплый осенний вечер, вещей у меня было мало и я, не спеша, пошла туда, куда должны были подать мой поезд. Прикинув, где будет 12 вагон, остановилась у столба. Достав сигареты, закурила.

     «Простите, - вдруг услышала я женский голос, - можно у Вас попросить закурить?»  Я обернулась и протянула пачку сигарет и зажигалку. Мы стояли под фонарем, поэтому я хорошо разглядела эту женщину. Красивая, рыжеволосая, с необыкновенными русалочьими глазами, смотрящими с такой тоской: о море, принце и любви, которой не хватает ей в этой жизни.

     Она закурила и, поблагодарив кивком головы, чуть отвернулась и посмотрела в ту сторону, откуда должен был прибыть поезд. Я с любопытством наблюдала за ней. Стройная фигура, красивые ноги, шпильки и грациозная походка. Она прогуливалась вдоль перрона, погруженная в себя и свои мысли,  и что-то шептала. И мне почему-то показалось, что она читает стихи, какой-то чёткий ритмический импульс шел от неё. «Кого она читает?» – подумалось внезапно.

     Но тут подали поезд. Оказалось, что мы вдвоем стоим у 12 вагона. А когда мы зашли в одно купе, я не выдержала и сказала: «Судьба». Она недоуменно посмотрела на меня. «Меня зовут Татьяна», представилась я ей, она неслышно что-то ответила. Я не разобрала, но переспрашивать было неудобно. Я убрала сумку, переоделась и выложила на стол продукты. Мне не удалось пообедать и поужинать, а есть отчаянно хотелось.

     Сходила к проводнице, заказала чай. Предложила соседке присоединиться ко мне. Она тоже переоделась и, посмотрев на меня, достала бутылку дорогого коньяка. В это время поезд тронулся и повез нас на север.

     Мы выпили, я с аппетитом приложилась к жареной курице. Впрочем, шло всё. Она тоже  ела, но нехотя, видно было, её что-то гложет. Я не выдержала и спросила: «Простите, Вы на перроне читали стихи?» Она удивилась: «А Вы как поняли?»

- Сама не знаю, видела, как Вы шепчете, и показалось, что это стихотворный ритм. А кого Вы читали?

- Это мои стихи…

- Вы поэтесса?

- Нет, так получилось…

     Она замолчала, я тоже. Боялась сказать что-то не то и не так. Ей и без моих расспросов было плохо, боль плескалась в её изумрудно-синих глазах. Но, вдруг, она решительно разлила коньяк, выпила залпом, не дожидаясь меня, и начала читать:

 Прикоснись ко мне взглядом,               
 властью глаз прикажи сдаться!               
 Я хотела  быть рядом,               
 но сейчас не могу остаться.               
 Раствориться в твоём дыхании,               
 быть тобою до дна испитой....               
 Вечностью кажется ожидание,               
 чтоб душа не казалась себе избитой.               
 Прикоснись ко мне голосом,               
 мягким бархатом растекись по венам.               
 Только ты утолишь странный голод мой.               
 Только ты. Один во вселенной.

     Она вышла и вернулась через пару минут, принесла пачку сигарет и пепельницу. Закрыла дверь и включила кондиционер. Закурила, и, глядя в окно, начала свою историю…

     «Мой однокурсник, очень известный журналист в нашем городе, его материалы дают и на центральных каналах, часто приглашает меня с собой на различные встречи и презентации. Я уже привыкла. Тогда был юбилей какой-то крупной строительной фирмы. Я достала своё итальянское черное платье, которое  казалось покрытым чешуйками с серебристым отливом, одела бабушкин гарнитур из чернёного серебра с иранской бирюзой, сделала прическу и во всеоружии села в такси, на котором приехал за мной мой друг.  На нас обращали внимание. Он был известной личностью, но и я производила впечатление. Мы с ним друг друга стоили.

     Когда мы зашли в зал, я увидела его сразу. Он был весь, как восточные пряности: мускат, корица, мед. Темный шатен с изумительными медовыми глазами, белоснежная улыбка, которой он нас встретил, добила меня. Мы познакомились, рядом с ним была его невеста, высокая красивая девушка очень похожая на него. Я сейчас и не смогу сказать, что было дальше, не потому, что забыла, а просто я ничего не видела и не слышала. Я была, как во сне, прекрасном сне, где рядом находился самый лучший, самый красивый и самый любимый мужчина на свете. Я это поняла сразу.

     Вернувшись домой, я написала первое стихотворение в своей жизни. Не знаю, как это делают поэты, может долго придумывают рифмы, потом переделывают. Я написала сразу, как-будто кто-то диктовал его мне. С тех пор это стало, как наваждение. Я ложилась спать и просила, чтобы он мне приснился. Но сны были без него. И жизнь была без него. Но  появились рифмы, которые диктовали чувства.

     Изредка мой друг брал меня с собой на вечеринки, где я снова встречала его. Он всегда был со своей невестой, но охотно общался со мной, даже несколько раз приглашал на танец. Танец для меня вообще интимное действо. Мужчина, которого я люблю и желаю, обнимает меня, а тепло его рук, запах его тела и близость его губ сводит с ума. 

     Я продолжала писать стихи. Они рвались из меня. Когда я утром их перечитывала, иногда даже не понимая, как их написала. Любовь, которая накапливалась внутри меня, выплескивалась вместе с рифмами.   

Ты пахнешь солнцем, терпким югом и жарой,
Так пахнет воздух в раскалённый полдень.
Ты пахнешь яблоками, виноградом и хурмой,
Так пахнет райский сад, созревших фруктов полный,
Ты пахнешь сладким клевером, зелёной скошенной травой
И васильковым полем,
Прохладным бризом, набежавшей ласковой волной
И пряным бархатом ночей,
Когда луна на небе правит миром.
Ты пахнешь сахарной медовой пахлавой, турецким кофе
и с горчинкой миндалём....
Ты пахнешь страстью и огнём. Надеждой.
Нежным взглядом, ласковой улыбкой.
Безбрежным океаном, проливным дождём
И радугой в туманной дымке....
Ты пахнешь счастьем, красотой, любовью
И свободой безграничной!!!!
Полётом над бескрайними просторами полей.
Ты пахнешь настоящей жизнью!!!!!!»

     Она замолчала, я боялась её спугнуть, видно было, что боль её бьётся в ней, доставляя страдания. 

     Потом продолжила: «Это длилось пять лет, я не понимаю, как я жила и как я выжила. И в один момент всё кончилось. Они уехали, а стихи больше не пишу». 

     Она налила коньяк и выпила залпом, как пьют водку.  Посмотрела на меня своими русалочьими глазами и замолчала. Я тоже выпила. Мы долго сидели молча, курили и пили, и снова курили.

     Я не заметила, как уснула. И снилось мне, что на Лазурном берегу Средиземного моря гуляет высокий красавец с медовыми глазами. В белоснежном костюме, он вглядывается вдаль и как-будто ждёт, когда на берег выйдет русалка вся закутанная в мантилью из серебристой чешуи. А на шее и в ушах будут красивые ярко-голубые бусины иранской бирюзы, и глаза её, наполненные лазурным светом морской волны, запылают любовью, о которой он мечтал все эти годы. В минуту беспредельной нежности и отчаяния от невозможности счастья, у него родилось одно единственное стихотворение, которое он читал каждое утро, гуляя по берегу моря.

 Когда ты спишь, я стерегу твой чуткий сон.               
 Я выключу не вовремя оживший телефон.               
 Разглажу твои брови, откину прядь со лба,               
 чтоб ночь была спокойна и легка.               
 Когда восход окрасит небо в нежный цвет,               
 я выйду на балкон - встречать рассвет.               
 И насладившись первым солнечным лучом,               
 займу то место за твоим плечом.               
 И ты, раскрыв глаза, прозрачные от сна,               
 припомнишь лишь прикосновения лёгкие крыла...

     Когда я проснулась, в купе уже никого не было.

Автор стихов  Lina.