Записки о Вьетнаме

Основной ударной силой нашего взвода был Билл Бёртон – угрюмый сирота из небольшого городка Милпорт, что на западе штата Алабама. О его мирной жизни мы знали крайне мало. Рассказчиком рядовой Бёртон был до ужасной степени паршивым, а его нелепые истории о девчонках в коротких юбках, целыми днями шныряющих по Макадамс-стрит, выводили из равновесия даже самых прожженных слушателей.

Правильно говорят: ****еть не мешки ворочать. И если язык у Билла был подвешен так же криво, как лейка в полевом душе нашего подразделения, то руки явно торчали из нужного места. Рядовой Бёртон в полной мере продемонстрировал это во время наступления на деревню Сонгми в провинции Куанай.

После десантирования в топкие лесные болотца, он первым среди взвода ринулся вперёд, бормоча что-то себе под нос и нетерпеливо потряхивая штурмовой винтовкой M-16A1 с символичной надписью на прикладе – «fuck USA».

Последующие полчаса едва ли можно назвать военной операцией: пороховой дым рассеялся, и представшая передо мной картина заставила сердце сжаться, вызвав в памяти школьную экскурсию на завод по свежеванию коровьих туш: равно как на забойном конвейере, каждый квадратный метр земли в населённом пункте был усеян трупами, конечностями и литрами пролитой крови.

Да я больше чем уверен, что из 500 порванных на лоскуты вьетнамцев большую часть лично прикончил рядовой Бёртон. Проверять дома на наличие вооруженных вьетконговцев было мучительно долго, поэтому Билл сначала закидывал в окна гранаты, открывал веерный огонь по тонким стенам, а уже после заходил внутрь хлипких хибар и добивал подающих признаки жизни людей.

К большому сожалению для командования, история каким-то образом оказалась в СМИ, и из-за сильного давления общественности Биллу Бёртону пришлось нести ответственность за получасовую расправу в качестве «козла отпущения». В суде доказали лишь один эпизод: убийство вьетконговца, в доме которого были обнаружены ящики с боеприпасами и несколько автоматов Калашникова. Рядовой Бёртон был оправдан военным трибуналом, так и не получив реального срока. Никто из присутствовавших на заседании суда не знал, что «вьетконговцем, охранявшим боеприпасы» был спящий в колыбели двухмесячный ребенок.