Сходили за водкой

«Не уподобляйтесь нашей молодёжи,
которая нынче воспитана странно –
вместо того, чтобы поздороваться –
предпочитает получать в морду…»
(Из моей лекции молодым лейтенантам)

– Я больше в Бечевинку не поеду – я выспаться хочу! Достала меня уже вся эта богадель-ня…, – с такими словами в 03.00 … июня 1996 года капитан 3 ранга Пониковский Станислав Семёнович отвернулся от стоящего на третьем пирсе бухты имени адмирала Завойко, командо-вавшего Петропавловским (и Камчатским) гарнизоном во время англо–французско–турецко–русской войны 1854–1855 годов (Сардинию я даже в расчёт не беру) командира бригады.
– Интересно, а кто будет вывозить имущество? – задал вопрос капитан 1 ранга Широков Сергей Александрович вослед начавшей уже удаляться широкой спине главного метролога 182-ой отдельной бригады подводных лодок 877 проекта «Варшавянок» (по классификации НАТО – «Kilo»).
– Да хоть папа римский. Вон есть НЭМС, есть капитан–лейтенант Ломов (о нём вы могли прочитать в рассказах «Камни» и «Довезли»). А я за третьи сутки только в сумме четыре часа спал. Измаялся…
– Пониковский, я вам приказываю остановиться! Ещё раз съездите и я вам предоставлю 10 суток отдыха! – Сергей Александрович сорвался на крик…
– Да нас…ть мне на ваши десять суток – я их после семи автономок ещё ни разу не получил. Обещать вы все мастера. Всё, я сказал – больше не поеду. Если кому нужен – я в каюте у механика на плавбазе .
– Хорин, верните вашего подчинённого! – поняв, что Пониковский возвращаться даже и не собирается. Широков обратился к непосредственному начальнику Станислава Семёновича. – Кстати, где Ломов?
 
После того, как комбрига просветили насчёт того, что Ломов остался в Бечевинке – вывозить личные вещи, а сам НЭМС  сейчас занимается вселением в только что снятую квартиру своей се-мьи (как всегда при перебазировании крупных войсковых частей начальство в первую очередь за-ботилось о размещении военной техники – а вот где будет размещаться личный состав – им бы-ло «перепендикулярно» – типа – если военный – спать найдёшь где, даже не задумываясь о том, что у военного есть жена и спиногрызы, домашние вещи и прочая и прочая, и прочая), Сергей Александрович отловил некстати пробегавшего по своим политодельским делам замкомбрига по работе с личным составом (так ныне называлась должность бывшего начпо ) капитана 2 ранга Валерия Анатольевича Чистякова и приказал тому проявить всё своё умение и заставить капи-тана 3 ранга Пониковского в третий раз на «Аваче»  утром выехать в Бечевинку и  вывезти  остав-
шееся военное имущество ЭМС  бригады.
Пониковский мне не рассказывал – как Чистякову удалось уломать его в третий раз поехать в бухту Финвал  на «Аваче», которая в 05.00 на койке в каюте своего друга Йосича  повезла мет-ролога знакомым уже путём…
Через сутки вернувшийся в четвёртом часу утра из бывшего места базирования Помощник НЭМСа по электрочасти Пониковский, встретив на пирсе своего начальника в сопровождении комбрига во всеуслышанье заявил, что ему уже всё по хрену, он идёт, выпивает бутылку 0,5 литра водки  и напивается «в усмерть», после чего – его «не кантовать и при пожаре выносить в первую очередь». Стоявший рядом со Станиславом Помощник НЭМСа по живучести Олег Вла-димирович Ломов (подпольная кличка «Лом» – несостоявшийся жених Анастасии Семёновны Петровской – читай рассказ «Повод») не поверил услышанному и решил поспорить на ящик всё той же водки, что Пониковский не выпьет ноль пять литра, ибо выпитое в день представления Станислава «шило» – было только небольшим недоразумением (читай рассказ «Отходная»).
Находившийся как всегда поблизости старый «сотоварищ» Пониковского с хвостом и рож-ками выразил сомнение, что его хозяин способен на подобный подвиг, но после слов Станислава: «Никшни, серый, а Лолле всё расскажу про твои похождения – вот тогда будем посмотреть – кто будет на способен, а кто уже нет» предпочёл обидеться – ибо Лолла  как и все женщины в Мирах Яви  и Нави  во гневе была страшна и непредсказуема (помните заветное – всегда можно успокоить рассерженного мужчину, но ещё никому не удавалось привести в чувство рас-серженную женщину) – и скрыться из глаз долой.
Комбриг заинтересовался, ибо помнил, как выпивший почти литр спирта механик сначала тряс за шкирку начальника штаба с его женой, а затем «достал» молодого мишку, которого обнял за шею и долго не отпускал, втолковывая тому что–то на ухо, отчего медведь пытался вырваться, но – не тут–то было – бывший дзюдоист держал косолапого крепко, после окончания «втолковы-вания» Пониковский отпустил бедолагу и «благословил» последнего пинком ноги под куцый медвежий хвост…
Пари было заключено. Как самый молодой Олег Владимирович «сгонял» за вожделенной, и Пониковский направился на соседний, пятый, пирс, к которому левым бортом была пришвартова-на носом в сторону града Петра и Павла плавбаза, построенная в ГДР ещё с запасов Круппов-ской стали. Поднявшись на борт ПБ–9 и отдав честь выскочившему вахтенному, группа товари-щей возымела желание (помните, как у братьев Гонкуров – в бистро заходит старик и садится за столик, к нему подлетает гарсон и спрашивает: «Что желаете, мсье». Мсье «жуёт» губами и отвечает: «Я желал бы иметь желание»… Это была сама старость – такими словами закан-чивают зарисовку братья) пройти в кают–компанию и посмотреть – как будет «уничтожать» содержимое бутылки непьющий механик.
Но тут на четверых офицеров нарвался выскочивший из недр плавбазы крепко подвыпивший мореман, который, ничего не видя, ничего не слыша и ничего не соображая, упёрся прямо в вы-пуклое чрево главного метролога бригады. Почувствовав на своём пути некую преграду, доблест-ный защитник новой Родины – Российской Федерации попытался было эту преграду убрать с пу-ти своего, для чего взмахнул рукой… Это была его «стратегическая» ошибка.
Выскочивший Везельвул  попытался предупредить Станислава, но не успел – злой и невы-спавшийся механик правой рукой зафиксировал покушавшуюся на целостность своей габаритной фигуры руку пьяного придурка, затем резкой подсечкой, не отпуская руки нападающего, отправил последнего в контролируемый полёт. Повинуясь закону всемирного тяготения, столь усиленно ос-париваемого нынешней наукой, мореман грохнулся об палубу, после чего Станислав Семёнович левой рукой нанёс покусителю резкий, но точный удар в солнечное сплетение. Тело лежащего вздрогнуло, после чего замерло в расслаблении. Подбежавший дежурный по кораблю прослушал следующую информация от отпустившего руку вырубленного матроса и разогнувшегося в полный рост Пониковского, что если «исчо раз какая–нэбудь сволота» на него прыгнет, вторым выруб-ленным будет именно дежурный по кораблю, а ему, Станиславу Семёновичу то бишь, будет на-плевать, что на правом боку последнего болтается пистоль, сотворённый товарисчем Макаровым, а посему – вот это тело убрать в карцер суток на семь, а как это тело протрезвеет – Станислав Семёнович лично ему покажет – как надо уважать механиков…
Закончив разъяснительную беседу, Пониковский в сопровождении «группы товарищей»  во главе с Везельвулом прошествовал в кают–компанию, где ни слова не говоря, подошёл к буфету, выудил оттуда «тарелька, вилька, ложька», взял ножик и стакан, затем подошёл к холодильнику, открыл дверь агрегата и выудил на свет Божий пару банок сайры, что одиноко заполняли чрево минского изделия. Расставив всё добытое с великим трудом на столе, механик сел, никого не при-глашая к себе, взял заветную и открыл пробку. Затем наклонил горлышко родимой к стакану и на-булькал полный стакан. Не говоря опять–таки ни слова капитан 3 ранга поднял стакан и единым духом осушил его.
После этого взял ножик – а у всех присутствующих тут же возник перед взором дивный об-раз мичмана Владимира Сергеевича Метельникова (читай рассказ «Приём топлива»), но По-никовский никогда не был потомком кубанских казаков, поэтому господин Бронштейн–Троцкий, окончивший свою жизнь с ледорубом в черепушке, Станислава нисколько не трогал – и вскрыл обе банки с рыбой. Положив ножик (чем вызвал вздох облегчения у успевших рассесться в креслах около столов офицеров), который предусмотрительный чёртик поспешил отодвинуть на край сто-ла – подальше от хозяина, главный метролог выудил вилочкой кусок рыбины и смело отправил её в рот. Прожевав и проглотив источник фосфора, капитан 3 ранга смело вдругорядь наклонил бу-тылку над стаканом и вторая порция «огненной воды» заполнила гранёную ёмкость.
И второй стакан был выпит без каких–либо словесных излияний. На закусь, правда, Пони-ковскому уже понадобилось три куски сайрины, но на оставшиеся 100 грамм (задумайтесь – это только на Западе – десять раз по сто грамм будет один кэгэ – а у нас на Руси–Матушке всяк знает,  даже трёхлетние дети, что это будет ровно литр!) оставалось ещё четверть одной и це-лая вторая банка. Пониковский обвёл присутствующих уже начавшим мутнеть взором – типа, ка-кого волосатого вы тут собралися, граждане – но волновать волны эфира словесями не счёл нуж-ным, а просто вылил остатки водки в стакан, после чего выпил их – даже не морщась…
– Ну мужик, ты и даёшь, – послышался в левом ухе уже начинавшего хмелеть Пониковского голос Везельвула. – Ты же встать не сможешь, и че дэ  тогда? Доедай закусь, а то башка бо–бо будет…
– Изыди, серый, – ответствовал Пониковский, сжимая в руках пустой стакан, а присутст-вующие «господа наблюдатели» так и не поняли – кому это механик говорил. – А то сейчас за-ряжу в бубен и пятак отвалится с рожками…
Все поняли, что Станислав Семёнович уже «напился до чертей», а посему надо болезного подымать (а весу в нём – 127 кг!) и тащить в коечку… Ну не видели они Везельвула, который уси-ленно подвигал хвостом к Пониковскому оставшуюся банку с рыбой, а руками пытался разжать пальцы Станислава, сжимавшие стакан. Но не судьба была в этот день чертёнку совершить бого-угодное дело. Пониковский хмурым взглядом уставился на серую личность, понял, что команда «изыди» не прошла, то есть был устроен «бунт на корабле», который надо давить в самом заро-дыше, чтобы другим неповадно было, поэтому Пониковский напрягся и… стакан хрустнул в ру-ках механика…
Как выпивший практически без закуски пол–литра водки мужик не порезал себе пальцы – никто так и не понял – но виденное запомнилось народу надолго – и побелевшие пальцы метроло-га, и рассыпавшийся на пять частей гранёный стакан, и выпитая бутыль водки фактически не пью-щим механиком, и его потяжелевший взгляд, не предвещающий окружающим ничего хорошего.
После этого главный электрик соединения вдруг неожиданно встал, сказал непонятное окру-жающим: «Везельвул, пошли спать», подошёл к дивану, лёг на него и после слов: «Меня не бу-дить – пасть порву!» тут же заснул мёртвым сном…
Ломов, хитрец эдакий, так ящик водки и не проставил до сих пор за проигранный спор, но Пониковский никогда ему об этом не напоминал больше…
*   *   *
 
3 августа 1996 года, суббота, 23.00. Четыре гарных хлопца–«тяжеловеса» (общим суммар-ным весом за 450 кг), из которых трое были уже крепко поддавшими, а один – абсолютно трезвый, осматривали стол в каюте командира ЭМБЧ плавбазы «Камчатский комсомолец» в поисках чего бы выпить и чем бы эдаким закусить родимую. Но взор цеплялся только за гладь стола, на кото-ром, кроме заполненной с горой пепельницы, одной тарелки, четырёх вилок, трёх стаканов, двух вскрытых банок с «братской могилой» (как называли кильку в томате советские подводники) и одной железной кружки, не было абсолютно ничего. Было грустно на сердцах и в душах славных мореманов, ибо неделя кончилась, хотелось, чтобы настроение приподнялось хотя бы до уровня клотика , но двух бутылок водки для этого явно было маловато…
Хозяин каюты – капитан 3 ранга Михасёв Александр Васильевич, ростом 1 метр 75 см, зеле-ноглазый, весом около 105 кг, женат, двое детей, выпускник Ленинградского училища им. това-рища Фрунзе, столь своевременно зарезанного доблестными еврейскими врачами на операцион-ном столе, сидел и ни о чём не думал. Ну просто не лезли мысли в голову механика «ПБ–9» – влом им было туда заскакивать и тормошить нейроны. Рядом с ним сидел тоже капитан 3 ранга – Пониковский Станислав Семёнович – вечный Помощник НЭМСа 182-ой отдельной, почти что орденоносной, непотопляемой и несгибаемой, приводящей прямо таки в животный ужас наших «друзей» с речки Потомак , бригады, рост 1 метр 76 см, вес – 127 кг, глаза карие, женат, двое сыновей – выпускник Севастопольского училища, расположенного в светлом посёлке Голлан-дия.
Напротив механиков сидел боцман плавбазы – старший мичман Охремцов Сергей Сергеевич – 1 метр 92 см. вес – 110 кг, глаза – голубые, женат, двое детей. А рядом с ним сидел ещё один Помощник НЭМСа, только по живучести капитан минус лейтенант Ломов Олег Владимирович, рост – 1 метр 88 см, вес – 112 кг, глаза – зелёные, не женат и в ближайшем обозримом будущем не собирающийся связывать себя узами Гименея.
– Чо делать–то будем? – поинтересовался Везельвул у Пониковского, который ковырялся вилкой в полупустой банке с кильками. – Может чайку попьём, а?
Станислав Семёнович своему вечному спутнику ничего не ответил, однако про себя решил, что вопрос стоит обсудить с товарищами по пиршеству.
– Чего загрустили, господа хорошие? – бросив вилку на стол после неудачных попыток пой-мать в мутной красноватой жиже в банке что–нибудь похожее на кильку. – Может по «чайков-скому» вдарим?
Трое подвыпивших личности оторвались от созерцания пустых ёмкостей своих и посмотрели на трезвого механика, который тем временем снова погрузился в размышления.
– Кап лей, лей, лей, – проговорил Олег Ломов. – Не мешало бы, только к чаю нэма ничо;го. Вот если бы съездить на «пятак»  – там вроде круглосуточный магазин открылся…
– Слышь, Стас, у тебя права есть? – вдруг оторвал Пониковского от дум о светлом будущем мирового сообщества боцман геройской плавбазы. – А то мы бы слетали – у меня машина на кор-не  стоит.
Сообщение вызвало прилив энтузиазма у присутствующих, которые задвигались, зашевели-лись и начали рыскать по карманам в поисках бумажных купюр. Оказалось, что если сложить все бумажки и мелочь вместе, то  набирается довольно приличная сумма, которую хватит не только на «печеньки» с конфетами, но и на пару бутылок «огненной воды». Хорошо оказывается жить–то на белом свете…
Станислав Семёнович ответил утвердительно, но на всякий случай залез во внутренний карман своего кителя и вытащил своё удостоверение в коричневой корочке, где и обнаружил ис-комую книжечку. Увидев права, боцман встал и громогласно объявил:
– Едем, братаны…
– Стасик, миленький, дашь порулить самодвижущейся коляской? – вопросил Пониковского забравшийся на его левое плечо Везельвул. – А то у нас в Преисподней с этим туго – если и что катается – так это коляски с детьми, – добавил многодетный отец, обременённый не только Любо-вью, но и зловредной Лоллой и, как знал Стас, восьмью отпрысками. – Только у тебя и отды-хаю…
Пониковский посочувствовал Везельвулу, упрекнув последнего, что если бы тот не лип по-стоянно к Лолле, а обратил своевременно своё внимание на Азизу , а через неё воздействовали бы на Валентину Игоревну Николаеву , а там – глядишь и Купидон  бы с Вероникой  (читайте рассказ «Поездка в колхоз») спелся, благодаря чему…
Однако профессор демонологии (читайте «Пляжные лекции») прервал рассуждения меха-ника на данную тему, философски заметив, что вся наша жизнь – это цепь утраченных и не реали-зованных желаний и возможностей, а посему не стоить сожалеть о прошедшем – когда мы молоды и глупы были…
Пониковский согласился с хвостатым и вышел вслед за своими товарищами из кают–компании…
Ревя прогоревшим глушителем «Тойота Королла» образца 1990 года выпуска под управле-нием Везельвула, которому немного помогал Пониковский, проехала от четвёртого пирса, мино-вала  поднятый матросом с БЭМа  шлагбаум, вползла на горку, чуть–чуть съехала и прибыла на «пятак». Там Везельвул уже самостоятельно развернул «самодвижущуюся повозку» и как он гордо объявил –  «подал карету к крыльцу» магазина. Пониковский похвалил дорвавшегося до руля баламута и заглушил двигатель. Затем открыв правую дверцу (машина была праворульной) с некоторым усилием покинул железное чудо автопрома Японии, понаблюдал как его товарищи со скрипом и тихим матом вылезают из салона, после чего проверил  закрытие всех дверей и нажати-ем чуда техники – автобрелком – закрыл центральный замок.
Тем временем пассажиры разминали затекшие от малого объёма салона (Пониковский всё удивлялся – как Сергей Сергеевич из–за своих габаритов ухитрялся не только сидеть в этой ма-шине, но и ещё управляться за рулём, но это к сути данного рассказа не относится, поэтому пропустим мысли Станислава мимо внимания читателей), а сам водитель со своим «сотовари-щем» оглядели пространство «пятака». Посередине небольшой асфальтированной площадки стояло некое строение, которое было приспособлено под магазинчик. К входной двери магазина вело три деревянные ступеньки, возле которых Везельвулу удалось разглядеть группу молодых людей в количестве трёх штук в сопровождении четырёх девиц, о чём рогатый и поведал Пони-ковскому, который на это сообщение вообще не обратил внимания – ну стоят себе семь младеней или, как их ещё называл бывший НЭМС бригады Путанов Константин Павлович, «детей пере-стройки», да и хрен с ними…
Народ размял члены свои и пошли они впятером (с Везельвулом во главе) к источнику столь требуемым молодым организмам продуктам, кои и находились внутри вышеописанного заведе-ния. Первым подошёл к заветным ступеням боцман, вторым – Пониковский с Везельвулом, а за ними топали два механика – Шура Михасёв в сопровождении Олега Ломова.
– Слышь, мужик, курить дай! – вдруг повернулся к Сергею Сергеевичу длинноватый парень с давно не только не стриженными, но и не мытыми волосами, у которого в руке торчала бутылка из–под пива. Боцман сделал вид, что ничего не слышал и поднял своё грузное тело на две сту-пеньки сразу с явным намерением распахнуть дверь и войти внутрь магазина.
– Слышь, лысый, ты что глухой, курить давай…
Везельвул шепнул Станиславу на ухо, что сей младень, видимо, плохо кончит, если при весе в пятьдесят кэгэ с ботинками и бутылкой пива лезет на рожон против дяди весом в сто десять ки-лограмм. Но мичман Охремцов в своём «слегка подогретом» состоянии был запрограммирован только на покупку живительной влаги и сопутствующих «чайковскому» продуктов, что абсолют-но не обратил внимания на дерзкие речи несмышлёныша, а открыл дверь и исчез во чреве торго-вой точки.
– Сейчас к тебе будут приставать. Стас, ты только их не бей сильно, – прокомментировал происходящее сын заведующего Преисподней и на всякий случай переместился на козырёк мага-зина, который спасал от дождя входные три доски лестницы. Так оно и случилось – неразумное чадо схватило за рукав кителя Пониковского и промычало тому невежливое:
– Курить дай, толстяк…
Пониковский, воспитанный  славном граде Севастополе на том, что когда некое лицо ночью спрашивает закурить, а тем паче – требует, то это означает, что чувак с головой не дружит и его надо вразумить – и желательно ногами до потери сознания последнего, ибо нарывается на мордо-битие, внимательно осмотрел фигуру с бутылкой, от которой нехорошо эдак попахивало. Увиден-ное сильно не понравилось сыну адмирала и он не стал заморачиваться на безполезные лекции молодёжи о том, что со старшими надо бы относиться и повежливей, с чуткостью и тактом, а вме-сто этого с разворота въехал в середину немытых волос, обрамлявших лицо «непуганого павиана и не уестествлённого лемура», как любил выражаться бывший командир 332-го резервного эки-пажа, в котором начинал свою офицерскую службу Станислав Пониковский, кулаком правой ру-ки.
Эффект был поразительный. Бутылка с остатками недопитого пива полетела по отдельной траектории, а сам хозяин пивной тары опрокинулся навзничь, опрокинув по ходу дела одну из де-виц в джинсах и футболке голубого цвета, и замер в расслаблении. Стоящие рядом три девицы – нет стояли они не «под окном» и не «пряли они поздно вечерком», как писал великий Александр Сергеевич Пушкин, – завизжали так, будто с них сняли всю одежду и уже разложили на какой–то поверхности, чтобы поиметь во все щели…
– Веселится и ликует весь народ, – прокомментировал увиденное сверху Везельвул и посове-товал Стасу. – Мочи остальных…
Совет был дельный, ибо оставшихся два тела схватили свои бутылки всё из–под того же пива и направились в сторону главного метролога вновь переведённой в Завойко бригады с недобрыми намерениями. Но количество влитого ими вовнутрь хмельного напитка, которому христианутые дали название «пиво» , абсолютно к алкоголю никакого отношения не имеющее (как и название «огненной воды» – «водка» , обозначающее одно из состояний Н2О, но никак не смеси С2Н5ОН + Н2О).
Станислав сурово посмотрел на орущих де;виц, тихо сказал им: «если не прекратите орать – ляжете рядом», после чего они сразу же заткнулись, затем резко сместился влево от крыльца магазина и уже мысленно «взял» для себя парнишку лет 18-ти, который был погрузней своего «собрата» и который был, как понял механик, заводилой в этой гоп–компании. Второй балбес начал было уже обходить Пониковского слева, но тут неожиданно для себя в темноте на-ткнулся на Михасёва с Ломовым, которые также не стали тратить своё время, нервы и голосовые связки на вбивание азбучных истин в голову дуралею, а просто с двух сторон въехали чудику по тыкве, отчего сознание покинуло дурную голову, а тело подчинилось притяжению земли и легло на асфальт полежать отдохнуть от трудов неправедных.
Тем временем Станислав Семёнович уклонился от двигающейся по дуге бутылки пива в ру-ках атамана, и ударом по почкам отправил дитя неразумное в глубокий аут. Отряхнув руки, глав-ный электрик соединения «потаённых судов» грозно взглянул на трёх девиц, к которым уже ус-пела присоединиться вставшая с земли четвёртая подруга, и сказал тихонько: «Исчезните с глаз моих долой», что те и выполнили с похвальной быстротой.
Механик с плавбазы подал идею – собрать три тела в группу, но Пониковскому было влом заниматься с придурками, поэтому он посоветовал Александру не зацикливаться по мелочам, а встречать появившегося в дверях магазина боцмана и принять у него пакеты с продуктами и та-рой.
Боцман, оглядев «пятак» ничему не удивился, только потом – когда уже Везельвул вёл свою «колесницу» с четырьмя подводниками обратно к четвёртому пирсу, сказал, что знает этих упы-рей и завтра вечером наведается к их отцам и посоветует, чтобы те вбили в пустые головы своих отпрысков элементарную истину – когда идут четыре человека общим суммарным весом около пол–тонны и троим из них несколько хреновато от недовыпитого – самое лучшее, что могут сде-лать неразумные дитяти – это исчезнуть из поля зрения мужиков, а не просить у них, некурящих, сигаретку – ибо она (сигаретка) плохо влияет не только на лёгкие, но и на общее физическое со-стояние просящих…