Вход в Шамбалу. Часть 3

                К пику Титова
- Слушай, старик, - позвонил мне Борис в начале августа 2001 года, - поразмяться не желаешь ? У меня идея появилась еще зимой – а не порисовать ли Белуху с высоты пика Титова. Он как раз напротив нее расположен. Панорама оттуда должна открываться потрясающая. Сделаем восхождение вместе с тобой. Ты меня подстрахуешь, а я этюд набросаю.
- Когда отправимся ? – спросил я его.
- На днях туда полетит вертолет с каким-то оборудованием для метеостанции, что на Кара-Тюреке. Нас обещали взять. С условием, что мы поработаем грузчиками.
- Ну и ладно, - ответил я Борису, - работа эта для нас привычная.
И вот над головой шум винта вертолета, а в иллюминаторе сменяются картины горных вершин и их скалистых отрогов. Выгрузили нечто тяжелое и металлическое на высокогорной метеостанции, снова взмыли в воздух и через какое-то время приземлились на берегу Ак-Кемского озера рядом с лагерем горных спасателей. Здесь к нам присоединился Сергей Подгорбунский из Барнаула, старый соратник Бориса, кстати, тоже увлекающийся живописью. Переночевали в палатках чуть выше по склону уже здешней, то есть Ак-Кемской метеостанции и на следующий день двинулись в путь. В четвером – Борис, я, Подгорбунский и знакомый парень из Новосибирска.
Перебрались через речку, впадающую в озеро и вышли на россыпь из крупных скальных обломков. Через какое-то время подошли к бурному ручью. Ребята пошли вверх по течению, чтобы найти подходящее место для переправы, а я решил попытать счастья там, куда мы пришли изначально. Благо на ногах у меня были одеты резиновые сапоги. Зато горные ботинки сохранялись сухими в рюкзаке. И ведь перебрался я через поток без особых усилий. Однако каверза поджидала меня на том берегу. Встал я там на плоский, слегка пошатывающийся камень, расслабился.
Откуда-то из глубин россыпи послышался голос Бориса. Он хотел знать как обстоят дела у меня. Я живо повернулся в ту сторону. Тяжелый рюкзак подхватил мое движение и буквально прокрутил меня по шатающемуся камню. В ступне образовалась резкая боль, из глаз посыпались искры. Через несколько секунд я понял, что растянул голеностопные связки на правой ноге. Такое уже было когда-то в далекой футбольной юности. В общем, все до боли знакомо. Однако идти я все же мог. Главное наступать на всю плоскость ступни. Если же чуть перекос, то всю ногу пробивает как током.
Когда вышли с ребятами на мелкий галечник, я снял рюкзак, перетянул голеностоп эластичным бинтом, одел ботинки. Скорость моего передвижения, естественно, значительно снизилась. Но вот и огромный скальный обломок справа от тропы. Впереди во всем своем снежном величии виднелась Белуха. Отсюда нам нужно было сворачивать влево к пику Титова. Посовещались. Дело в том, что вышли мы от озера поздновато и сейчас день уже клонился к вечеру. А впереди нас ожидал хоть и небольшой, но весьма крутой спуск. Решили переночевать здесь у большого камня. Натянули палатку, рюкзаками и другими вещами выровняли неровности дна.
И тут какая-то неведомая сила подняла меня на ноги и заставила обогнуть нашу скалу. Выбравшись на тропу, я прошел по ней несколько метров и замер от неожиданности. Вся Белуха была залита мягким золотым светом заходящего солнца. От нее буквально веяло умиротворенностью. Вся обстановка навевала мысль о том, что растяжение связок я получил не по злому умыслу горных духов, а, напротив, по их доброжелательному ко мне настрою.
- Хороший знак,- послышался сбоку голос Бориса, - такое видение очень редко бывает.
Наутро собрали вещи, прошли какое-то расстояние по россыпи, спустились по крутому склону на ровную площадку перед пиком, поставили палатки, переночевали. Чтобы проверить - в каком у меня состоянии нога, я размотал бинт. Зрелище открылось удручающее. Голеностоп распух и был иссиня-красным.
- Ну что, Санек, - с горечью в голосе изрек подошедший Борис, - делать нечего, бери с собой новосибирца и спускайся с ним понемногу к лагерю. На восхождение мы пойдем с Подгорбунским.
И снова в путь, однако теперь уже в обратную сторону. Отойдя немного от пика, я обернулся. Чуть ниже его вершины на фоне снежника отчетливо виднелось темное пятно. Одновременно в сознании проявилось разъясняющее это явление понимание. Духи сообщали, что в этом месте нам суждено было сгинуть.
Ну что же, огромное спасибо духам за их благоволие. Кстати, восхождения Бориса с Подгорбунским тоже не состоялось. У последнего перед ним заболело сердце.

                В Монголию
Ну а в октябре того же года у меня состоялась поездка в Монголию. Перед этим я здесь уже был. Ездили мы тогда в Ховд, чтобы поучаствовать в конференции, проводившейся на базе местного университета. На этот раз мы двинулись туда по собственной инициативе, то есть от нашего Горно-Алтайского института алтаистики  организовали свою фольклорно-этнографическую экспедицию, которая должна была охватить территорию Северо-Западной Монголии. В задачи экспедиции входило также – оглядеться здесь и в археологическом плане. Тема эта, естественно, была закреплена за мной. Фольклорным направлением заведовала директор института Тамара Садалова, а этнографическим – Николай Екеев, взявший себе на подмогу сотрудника своего подразделения Мергена Клешева. Везти нас вызвался Виктор Келюев, приехавший из с. Усть-Кан на своем многоместном УАЗике. У нас в народе такую машину именуют таблеткой, поскольку в медицине она зачастую используется как скорая помощь. Как бы там ни было, но для горных дорог это незаменимый транспорт.
Загрузили все необходимое, энергично помахали руками провожающим и поехали. Шел октябрь. Переночевали у родственников Тамары в с. Иодро. На следующий день окунулись в нудную бюрократическую волокиту, связанную с переездом границы у с. Ташанта. Уже в темноте приехали в Ховд. В здешней гостинице нам были заранее заказаны места. Утром пообщались с Бокчулууном Абраа - сотрудником центра по изучению русского языка. Он  согласился побыть у нас переводчиком. Мы высказали ему свои пожелания поучаствовать в каких-либо этнографических событиях, а также пообщаться с кем-нибудь из шаманов.
- Насчет всего этого, - сказал Бокчулуун, - нужно договариваться с людьми заранее, поэтому сейчас я как раз и займусь эти делом. Ну а вы сегодня просто погуляйте по городу, сходите в музей. По дороге к нему увидите буддийский дацан.
Да, я помнил этот путь еще с первого посещения Ховда. Попасть внутрь храма нам тогда не довелось. Может быть удастся на этот раз ? Еще на подходе к дацану мы заметили у его входа некоторое людское движение. Двери были не заперты и мы свободно прошли во внутреннее помещение. Шла служба. Сидевшие в центре в два ряда лицом друг к другу монахи возносили молитвы, а восседавший за небольшим столиком слева в углу, как потом выяснилось, лама-казначей принимал от посетителей записки с теми или иными просьбами к Будде. По мере накопления, он передавал их монахам, а те вплетали их содержание в свои песнопения. Все внутреннее пространство храма было наполнено воскуриваниями можжевельника (арчина).
Стараясь не шуметь, мы сели на свободные скамейки справа от монахов и попытались раствориться в происходящем. Удовлетворившись видом священнодействия, мы также бесшумно двинулись к выходу. Во дворе мы отошли в сторонку и встали кучкой, чтобы обменяться впечатлениями. Тут дверь в храм отворилась и из нее вышел лама-казначей. Оглядевшись, он решительно двинулся в нашу сторону. Мы тут же непроизвольно выстроились в одну линию. Лама прошелся по нашему ряду, останавливаясь на несколько секунд перед каждым из нас и как бы вслушиваясь в него. Он явно кого-то искал, напрягая свои тонкие ощущения. Наконец, лама вернулся назад и вновь очень близко подошел ко мне. Сложив ладони лодочкой, он как-бы протянул их в мою сторону. Мне ничего не оставалось как взять их в свои ладони.
Затем совершенно непроизвольно я приобнял его за плечи и мы отошли к стене храма. Здесь я оставил свою походную сумку для всяких бумаг. Расстегнув ее, я достал оттуда свой первый стихотворный сборник «Поэтическая триада» и подарил его ламе. В сборнике этом были опубликованы три поэмы, созвучные по своему содержанию буддийскому мировоззрению. Лама удовлетворенно кивнул и через несколько секунд скрылся за дверью дацана.
- Что это было, Александр Сазонович ? – удивленно спросила Тамара.
- Похоже, мы с ним близко пересекались, - медленно произнес я, - в одной из прошлых жизней.
В последующие дни стараниями вездесущего Бокчулууна мы побывали в гуще нескольких интересных этнографических событий. Наконец, как-то вечером он сообщил нам о том, что завтра мы едем к шаману. Оказывается, Бокчулуун был хорошо знаком с его сестрой и та согласилась съездить с нами к нему и устроить встречу без предварительного согласования. Утром, загрузившись в машину, мы поехали к его стойбищу, что находилось в нескольких десятках километрах от Ховда. Как удалось выяснить – это был семидесятилетний тувинец Ц. Цертимма рода улан сойон, занимавшийся целительной практикой и проживавший вместе со своей семьей.
Но вот и одинокая юрта, стоявшая посреди обширной долины. Не доехав до нее несколько десятков метров, мы остановились. К жилью пошла сестра шамана. Через некоторое время она вернулась и рассказала любопытную историю. Брат ее, оказывается, узнал о нашем приезде предыдущей ночью во сне, а утром предупредил дочь о том, что у них будут высокие гости. Вскоре мы подъехали ближе к юрте и неспешно вошли внутрь. Честь вручить шаману горячительное, то есть бутылку водки, выпала мне, как самому старшему в нашей группе. Глаза хозяина удовлетворенно блеснули. Пока женщины расставляли на низеньком столике пиалы, наполненные чаем с молоком, он налил водки в маленькую стопку и подал ее мне. Поскольку я к тому времени этим напитком давно уже  не увлекался, пришлось из уважения к хозяину слегка смочить в нем губы и пустить стопку по кругу (чёчёй).
Затем начались чаепитие и вопросы. Из ответов явствовало, что из ритуальной одежды шаман имеет головной убор и наплечную накидку, а из ритуальных предметов – меч. Им он обрубает болезни, которые приходят из другого мира. Находится тот под землей. Наибольшая связь с нижним миром осуществляется через корни растений и водоемы. Путешествует он туда посредством вселения в него зооморфного духа-помощника. Кроме всего прочего, шаман сообщил нам, что несколько минут назад имел с ним мысленную связь и тот согласился показать присутствующим момент вселения. Конечно, мы были заинтригованы такой возможностью.
Отойдя к противоположной стороне юрты, хозяин встал к нам спиной. Последнее было сделано в целях безопасности. Ведь по ходу действия кто-то из нас мог из любопытства заглянуть в его глаза, что им крайне не рекомендовалось. Одев на себя наплечную накидку и шапку, шаман начал производить ритмичные движения и произносить невнятным речитативом только ему понятные песнопения. Мы сидели не шелохнувшись и внимательно смотрели ему в спину. Вдруг, по внутреннему пространству жилища буквально прокатилась тонкая энергетическая волна, которая вошла в тело хозяина. Создавалось впечатление, что исходила она от какого-то крупного, невидимого физическим зрением существа. Фигура шамана преобразилась. Он сразу же стал прямее, мощнее и больше.
- Что это, Александр Сазонович ? – послышался сбоку тихий голос Тамары.
- Пришел, - также тихо ответил я ей.
Подняв глаза в ее сторону, я наткнулся на понимающий взгляд Виктора Келюева, сидевшего от нее сбоку. Тонкая натура, он просто не мог не заметить произошедшего. А вот остальная публика, судя по всему, акции этой просто не ощутила. Ребята продолжали пить чай, и теперь уже оживленно переговаривались между собой.
К вечеру мы вернулись в Ховд, чтобы привезти туда Бокчулууна и сестру шамана,  а назавтра вновь двинулись в путь, теперь уже в сторону Улангома. Еще у гостиницы мы взяли с собой попутчицу, давнюю знакомую Тамары. Надо же, когда-то они вместе проходили аспирантуру. По этому поводу Тамара выразила справедливое желание ехать дальше в салоне. Ну что же, я тут же переместился в кабину и водрузился на переднее сидение, что расположено рядом с водительским.
Дорога выдалась длинной. Мы заезжали в отдельные села, беседовали там с интересными людьми, переночевали в одном из них. Теперь нам предстояло преодолеть последний участок пути. Поговорили с Виктором о том, о сем, спели пару бардовских песен и погрузились каждый в свои раздумья. Через какое-то время он неожиданно помаячил рукой в сторону своего бокового окна. Я выглянул туда, куда  указывал его перст и тут же заметил в отдалении фигуру бегущего к дороге человека.
- Что будем делать ? – вопросительно посмотрел на меня Виктор.
- Похоже, нам нужно остановиться, - протянул я.
Подбежавший оказался молодым монголом, одетым в национальный халат. Из отдельных слов и красноречивой мимики мы поняли, что он хотел бы доехать с нами до Улангома, куда он направлялся навестить своего отца. Оживление, вызванное появлением нового человека, вскоре пошло на убыль. И снова на нас навалилось полусонное состояние, навеваемое однообразным остепненным пейзажем. Но вот, что-то вновь заставило меня оживиться. Так и есть, впереди показалась цепочка древних курганов. Оставив машину на дороге, мы подошли к ним поближе. Да, конечно, по своей форме и способу построения они напоминали те, что сооружали рядовые кочевники этих мест более двух тысяч лет назад. У археологов тот отдаленный период принято именовать скифским по наиболее яркой культуре, оставленной легендарными скифами Причерноморья.
Подойдя к одному из этих памятников, я попытался разглядеть структуру его насыпи. Но тут проявилось любопытное явление. На какое-то мгновение окружающее пространство из серого стало, вдруг, темно-синим. Я тут же посмотрел на солнце. Нет, ничто не загораживало светило, то есть рядом с ним не было ни одной тучки.
- Так, - промелькнуло в моей голове вполне справедливое предположение, - мы, кажется,  только что побывали в тонкой параллели ?
Сразу же вспомнились прошлые походы, когда мой очередной переход в параллельный мир обозначался именно так, то есть изменением цветовой гаммы пространства. Я присмотрелся к нашей  экспедиционной публике, однако никакой реакции на это явление на их лицах не отразилось. Но это сейчас. Когда же мы вернулись домой и Тамаре принесли проявленные и отпечатанные экспедиционные снимки, она сразу же выделила среди них фотографию этого момента, сформулировав запоздалый вопрос: «Что это, Александр Сазонович ?»
В Улангом приехали к сумеркам. Благо, что с нами был молодой попутчик. Он указал нам дорогу к дацану, а затем радостно ткнул пальцем в стоявшую рядом с ним юрту, в которой проживал его отец. Тот служил сторожем этого культового комплекса. В его жилище мы и ночевали. Утром, попив горячего чая и поблагодарив хозяина за радушный прием, мы двинулись искать здешний музей.
Нас благожелательно принял в нем заместитель директора, который вполне сносно говорил по русски. Дав нам  в течение дня беспрепятственно ознакомиться с интереснейшими музейными коллекциями, к вечеру он привел с собой мужчину и женщину – победителей конкурса этнических танцев в Улан – Баторе. А дальше началось нечто невообразимое. Я и представить себе не мог насколько динамичны и зажигательны монгольские танцы. Гибкость, огонь, вихрь и красота танцевальных движений. Мы еще долго находились под впечатлением от увиденного, но дела прагматические заставили позаботиться о ночлеге. И тут опять нас выручил заместитель директора. Походив по этажу, он нашел  вполне приличный закуток, где мы и устроились, расстелив на полу свои спальники.
Утром, попрощавшись с подругой Тамары, мы привычно сложили в УАЗ спальные вещи и поехали к окраине Улангома. Теперь, поскольку Тамара вновь водрузилась на свое место, я вновь ехал в салоне среди немногочисленных экспедиционных масс.
- Александр Сазонович, - услышал я через какое-то время голос Виктора, - поглядите вперед.
Ну я и выглянул. На обочине дороги, широко улыбаясь, стоял молодой монгол, которого мы позавчера привезли с собой. Публика приняла его оживленно, уже как члена своей команды. И снова однообразный остепненный пейзаж, серая лента дороги, полудремотное состояние. Но вот и то место, где монгол перед этим сел в нашу машину. И снова, где-то отдельно узнаваемыми словами, где-то выразительной пантомимой, он объяснил, что если мы поедем старой дорогой, то нам придется ночевать в Ховде. Если, конечно, мы до него доберемся сегодня. А вот если мы поедем мимо его юрты, что стоит у гор, то значительно срежем путь и сможем добраться к ночи до самого Улгия, через который мы должны были добираться обратно к границе.
Решили рискнуть и вот перед нами одинокая юрта молодого человека, из которой тут же выбежала его жена. В самом жилище на расстеленном прямо на землю войлоке сидели два малыша, с любопытством взиравшие на приезжих. Попив чая и распрощавшись с хозяевами, мы двинулись дальше. Дорога пролегала вдоль горного массива. Но вот она поднялась на увал и мы выехали к длинной цепочке курганов с каменными насыпями. Точно такими же, что мы обнаружили по дороге на Улангом. Древние памятники скифского времени были сооружены вдоль гребня крутого обрыва, у подножия которого бурлила река. Отсюда открывался обширный вид на, казалось, безбрежную предгорную котловину.
Когда-то в глубокой древности, здесь были разбросаны островками многочисленные юрты кочевников, дым из которых уходил в небеса. Вокруг них кипела жизнь женщин, детей, стариков. На свободных пространствах и склонах гор паслись тучные стада домашних животных, охраняемых пастухами и в разных уголках этого обширного кочевого пространства скакали конные воины, выполнявшие поставленную перед ними задачу. От увиденного и представленного просто дух захватывало. Однако нужно было двигаться дальше.
Осторожно спустившись по крутой дороге и благополучно переехав через бурный поток, Виктор вывел машину к развилке и, не задумываясь, повернул руль вправо. Иными словами, мы поехали по ущелью, уходившему в горы. Но что это ? На открывшейся впереди довольно ровной площадке вновь появились курганы. Их было несколько и все они по своему большому объему обычно определялись археологами как княжеские.
- Остановись, - почему-то с накатившим на меня душевным трепетом прокричал я Виктору.
Высыпав из автомобиля, публика ринулась осматривать тот из памятников, который находился прямо по курсу нашего движения. Я же несколько приотстал и ноги мои сами повернули в другую сторону. Здесь стоял высокий курган, притягивавший мое внимание как магнит. Медленно поднявшись на его вершину, я остановился прямо в  центре этого мощного сооружения.
- Ты смотри, ведь не грабленый, - промелькнула в голове профессиональная мысль. – И тут же сознание мое пронзила мысль иного порядка, - а ведь он твой.
Несколько обескураженный такой вестью, прилетевшей откуда-то из окружающего пространства, я также медленно спустился вниз и направил свои стопы к машине. Дальше по этой дороге ехали мы недолго, поскольку уперлись в непролазную рытвину.
- Что будем делать ? – обернулся в мою сторону Виктор.
- Похоже, нужно выехать обратно к развилке.
Так и сделали. Вот и знакомая нам развилка, более накатанная вторая дорога, что протянулась от нее, как и положено, вдоль горных подножий и одинокая юрта на ее обочине. Кстати, мне очень хотелось в нее заглянуть, но время нас поджимало. В Улгий мы приехали поздно ночью, переночевали в гостинице, с утра походили по здешнему рынку, чтобы купить сувениров домой и только затем двинулись в пограничную сторону.
Но вот и застава с монгольской стороны. Оформление документов, досмотр багажа, ожидание отлучившегося куда-то начальника. Наконец, он подъехал, дал добро на наш проезд и предупредил, мол, будет лучше, если мы переночуем внизу, то есть под перевалом. Дело в том, что по времени мы можем не успеть проехать ворота в  заграждениях из колючей проволоки уже на нашей стороне и тогда нам придется ночевать наверху. А там сейчас ветрено, холодно, да и духи шалят. Но наш общий порыв переехать границу именно сегодня он погасить не сумел. И вот наш УАЗ, натужно шумя, пошел на затяжной подъем. Да, конечно, уже первые ворота на его вершине были закрыты, а, следовательно, были закрыты ворота в заграждениях под перевалом. Деваться некуда, нужно было устраиваться на ночлег в пределах вершины. На дорогу в обратную сторону, а затем опять на подъем у нас просто не хватило бы горючего.
- Что будем делать ? – вопросительно посмотрел на меня Виктор.
- Давай чуть съедем с вершины и поищем впадину, чтобы загнать в нее машину. Ветер будет пролетать поверху.
Съехали, нашли углубление, откуда в прошлом брали грунт на ремонт дороги, загнали туда УАЗ. Хвала Виктору, который прихватил с собой перед отъездом небольшой баллон с газом. Скипятили горячего чая, нагрели салон, перекусили. Окрестности окутала густая тьма. Сытые и разогретые, мы завязали между собой неторопливую беседу. Делились впечатлениями о поездке, вспоминали интересные случаи из предшествующей экспедиционной жизни, даже пытались рассказывать анекдоты. И тут, вдруг, где-то вверху в районе крыши машины прозвучал тонкий, длинный, мелодичный звук – цзи……нь. Он был как-бы не от мира сего, поскольку все земные звуки с ним не шли ни в какое сравнение.
- Что это, Александр Сазонович ? – заинтригованно спросила сидевшая рядом со мной Тамара.
- Пришли, - как можно более спокойным голосом ответил я ей.
Посмотрев в сторону Виктора, я поймал его понимающий взгляд. Остальная публика почему-то этого явления не заметила. Ну что же, больше духи местности ничего предпринимать не стали. А могли бы. Ведь мы бесцеремонно вторглись в их пространство, даже не попытавшись испросить у них разрешения.