Скотино-человек

20.09.2011
Скотино-человек

   Довелось мне в одной из очень развитых западных стран проехаться на ихнем автобусе. До следующего прямого поезда было часа три, на перекладных не хотелось, а тут напротив ж/д вокзала – автобусный. Пошелестел я своими еврами и прямиком в кассу.
   В длинном чреве междугороднего автобуса народу немного, человек десять, двенадцать. Мое место оказалось почти посредине, возле окна.
   Я улыбнулся – повезло! Как в детстве. Любил я наблюдать всё, что там вертелось – дома, деревни, люди... Рядом никто не сел, хотя при посадке седенькая старушка спросила номер соседнего кресла, но, выслушав ответ с акцентом, исчезла в проходе. Вроде, выглядел не хуже других, да и вежливо отвечал. Попозже засёк, как пару настороженных глаз высматривали меня промеж дальних передних кресел. Неважно. Мне то что?
   Огромное тело автобуса, почти не покачиваясь, бесшумно неслось по широченной ленте шоссе. Слева, обгоняя нас, проносились быстрые автомобили, а в них люди, часто в белых рубашках с закатанными рукавами, иногда с телефонами в ушах, а пару раз видел, как один очкастый с лысой дынеобразной головой постоянно что-то говорил кому-то, хотя в машине был один. И девицу видел с торчащими розовыми волосиками. Она тоже хлопала губами, таращила глаза и тараторила, тараторила... Всё-таки разнообразие.
   На сиденьях лицом ко мне сидел высохший, как пергамент, видимо, столетний старичок, а перед ним, явно, внук. Тот постоянно вертелся, становился ногами на сиденье и нагло, не мигая, подолгу рассматривал меня сквозь круглые очки в толстой белой оправе. Мне это не нравилось. Я сделал зверскую рожу и зло упёрся своим взглядом в бесцветные глазки коренного жителя. Тот не ожидал такой дуэли и мгновенно исчез за спинкой. Что-то успел пролепетать дедусе. Дед не сразу, но все-таки скосил глаза вправо-назад и, столкнувшись взглядом с моей ещё не остывшей физиономией, отшатнулся.
   Стало тихо и поэтому хорошо. Меня никто не отвлекал и я принялся опять за просмотр бегущих заоконных кадров.
   У нашего автобуса был мощный двигатель и иногда, добавив газку, он с не-большим напрягом обгонял более тщедушные транспортные средства. В такие секунды я чуть напрягался, потом расслаблялся и чувство собственного превос-ходства наполняло мою душу. Хоть здесь, хоть так!
   Но вот на затяжном подьёме поравнялись с длинной фурой. И тут я увидел такое, чего ни до, ни после не наблюдал – справа, сквозь широкие щели в металлическом корпусе виднелись большие, круглые глаза. Их было много, они смотрели из тёмной глубины, но не на меня, а куда-то вдаль, сквозь автобус! Это были коровьи глаза. Большие, красивые с длинными женскими ресницами. Совсем рядом. В полутора метрах. Ни коровьих морд, ни голов видно не было. Только глаза, одни огромные блестящие глаза. Мне даже показалось, что на них были слёзы... А, может, не показалось? Ведь путь их известен, наверно, и им самим. Здесь уже не интеллект работает, а что-то другое. Никто не знает что! И у людей так. Я читал. Когда собирали евреев во время войны, но без вещей, говорили им, что на поезд. Они тоже нутром понимали. Но что могли сделать? Там охрана, здесь железо и нечеловеческая тяга к свежему мясу!
   Рыжий шпент упёрся лбом в стекло и громко спросил у деда: "Ой, а куда коровы едут? Они тоже путешествуют?"
   Я услышал солидный ответ: "Да, ха, ха, ха! Это их последняя поездка. Их на бойню везут. Забивать. Всем нужно свежее мясо. Они состарились и теперь никому не нужны."
   - Так почему их не на месте убивают? Они же где-то жили? А тут расходы на дорогу, бензин...
   - Эээ, на ферме крестьянин по старинке их режет, большим ножом. Зажмут крепко в специальном стойле и... жик. Долго это. Пока кровь стечёт, пока перестанет дёргаться... Старый способ. А сейчас на бойне современная техника – коровы стоят на металлической сетке, к ней подведен большой ток. Подходит специалист. Он сам в резиновых сапогах, перчатках, маска даже надета. Рубильник вниз – удар, все коровы на полу. Бывает, конечно, когда попадается другая, не наша, более устойчивая к смерти порода. Тогда подход индивидуальный.
   - Какой индивидуальный? Как в школе?
   - Ну, нет. В школах другое. Просто упавших оттягивают лебедками с крючьями, а тех кто выжил, вторично под ток. Пойми, главное - по такой быстрой технологии мясо более свежим и вкусным получается... Как-бы, с кровью. Ну, как стейк. Тебе же нравится?
   - Конечно нравится. Приедем, попроси бабушку сделать мне. А почему, когда их током, то мясо вкуснее?
   - Не успевает, видимо, животное даже вдохнуть, как удар /я смотрел в промежуток между сиденьями на кривые, острые, как бритва, губы дедули/ и всё кончено! Ни паники, ни рёва громкого нет, ни сипения... Знаешь, во время войны пробовали даже на врагах. Потом что-то на газ поменяли. В конце войны всем трудно было. Покушать не хватало, электричества тоже в достатке не было.
   Видишь, когда наука подключается, тогда и результат лучше, да и для нашего здоровья полезней...
   От услышанного волосы встали дыбом! Глядя в уплывающие назад печальные, покрытые смертельной пеленой коровьи глаза, я невольно перекрестился и на следующей остановке вылез.