Как он посмел?

21.09.2006
Как он посмел?

   Первый день в этой немецкой деревне начался омерзительно. Сосед, внезапно появившийся из-за дерева, тоненьким голосом спросил:
- А вы из Румынии? И семья, наверно, большая у вас?
- Да нет, мы не из..., да и семья наша...
- Понятно, - поморгал он на мою брюнетку жену, - видно, что из Хорватии. Оттуда сейчас тоже много всяких...
- Да из Белоруссии мы, - я стал уже в который раз „заводиться“, - из Вайсрус-сланда. Понимаете? Это между Польшей и Россией, т.е. за Польшей сразу. Оттуда, эээ...
- Знаю, знаю. Столица Киев у вас.
- Какого хрена Киев? Своя у нас столица. Минск называется. Да и не „всякие“ мы. Жена, вот, диплом у неё по ...
   Но старичок, явно подходивший под вопрос „Сколько, с...а, наших загубил?“, быстро посеменил по улице вниз и бочком провалился в калитку.
   Я, задыхаясь от обиды за наш малоизвестный на Западе народ, крепче схватил за руку жену и потащил её к дому. Там мы сняли квартиру. Эта деревня входила в черту города и я надеялся здесь быстрее отыскать себе кое-какую работу. Шансов, как пояснили, было больше.
- Ну, что ты сразу домой? Давай прогуляемся. И так сидим целый день.
   Пошли дальше по направлению к местной школе. Там было меньше жилых домов, хорошая аллейка и много зелени. Вечерело.
   Только сделали пару шагов и обменялись словами, как в конце дорожки, где она поворачивала за угол здания, выскочила мужская голова и тут же исчезла в кустах.
- Странно! Там же нет никакого выхода, сплошная линия колючей растительности.
- Может, он обратно пошёл? – предположила супруга.
- Какого ... обратно? Как только увидел нас, тут же пропал. Что, мы с тобой голые или на покойников оживших похожи?
- О, если б голые, они сразу бы подошли. Здесь такую клубничку любят.
- Сейчас посмотрю, где этот её собирает, - и я, поравнявшись с местом пропажи прохожего, шагнул прямо в кусты – на меня снизу вверх смотрели из голого черепа два испуганно-выпученных глаза.
- Вы что здесь? Вас махен зи хир?* – строго спросил я.
- Кто? Я? Я срочно по... этому, по большому. Увидел вас и ... Неудобно, - сидя продолжал тип, страдавший срочным несварением.
- Ты за идиота нас держишь? - меня понесло, - сел, а штаны не снял? Что за люди, что за народ? Поздороваться с нами западл;? Лучше в штаны? Дуй отсюда, пока в торец не получил, „шайземанн“*!
   Сразу дурно запахло. Гражданин без переводчика, поняв угрозу физического насилия, попытался малыми, но натурными средствами избавиться от несимпатичных иностранцев.
   Я выскочил на дорожку. Там плясала моя жена. Давясь и синея от приступов гомерического смеха, она делала малые круги по часовой и большие в противо-положную сторону. Иногда хваталась за стенку школы, била себя по крутым бокам и до земли кланялась только что виденной ситуации.
   Стало совсем темно. Занавески на окнах домов тоже задёргались, но никого на просвет видно не было. Только в стрельчатом окне евангельской церкви показался тощий силуэт пфарера, священника по-нашему. Он, видимо, тоже захотел получить заряд удовольствия от виденного, тем более, что явно узнал в „седоке“ своего прихожанина.
   У меня и у жена заболели животы. Мы перестали ржать и попрыгали довольные домой. Такого мы ещё не видели. Этот пожилой человечек, как две капли воды похожий на известную куклу Образцова, так не хотел здороваться с нами, что влип в идиотскую ситуацию. Назавтра, сто процентов, как и у нас, так и здесь, вся деревня будет пересказывать на свой лад картину позора одного из местных бюргеров, кстати, как оказалось впоследствии, шефа фирмы, куда я, наконец, позже устроюсь?!

*/нем/ - что вы здесь делаете?
*авт. - придуманное автором слово, что-то типа “заср....ц“