Надежда. Афганистан глава 14-17, окончание

Глава – 14.
Петр проснулся ночью от странного ощущения, будто в палатке кто то ходит. Он открыл глаза и начал всматриваться в темноту. В комнате все спали. В маленькое окошко глядела звезда. Она была яркая и далекая. Петру стало как то не по себе от ее белого холодного света. Он приподнялся и сел на край кровати. Ногами нащупал тапки, одел их. В палатке от звёздного неба, через окна проникали блеклые, прозрачные лучи. Они делали зримыми все предметы в палатке. Петр стал думать, что же случилось? С чего вдруг он так разволновался? Вчера на плацу было построение. Зачитали праздничный приказ. В приказе Петра, и еще несколько его товарищей наградили медалями:
За умелые и самоотверженные  действия в проводимых … операциях – наградить – помощника командира взвода старшину Алексеева П. А. медалью «За отвагу». Первые чувства радости, гордости, поздравления товарищей  прошли. Конечно, он никогда не носил наград. И сейчас получив первую награду, он не хотел привлекать к себе внимание. Петр, хотел посидеть и успокоится. Но неожиданно в мыслях всплыло картина из гражданской жизни. Да! Именно тот случай на железнодорожном вокзале в Пскове! Получив награду, вот сейчас он его вспомнил. Петр мысленно приблизился к ветерану войны.
А тогда молодой студент Петр шел на вокзал. Настроение было отличное. Он едет домой. Помогать родителям. Псков в мае, ну что может быть лучше. Очарование! С его чередованием старых узких улочек, где как уснувшие памятники, старинные церкви, вот улица Профсоюзная. Учась в институте, Петр интересовался историей города. Петр стал рассуждать. Улица Профсоюзная раньше называлась Плоская улица, название перешло – на ней была построена в 16 веке  Плоская башня. На ней же построена в 1685г. церковь Одигитрии с необычной звонницей. А история вот куда нас тянет!  Учиться, это прекрасно! А рядом широкие проспекты. Где кофе, кинотеатры, магазины. А рядом зелень скверов и парков. Река Великая, господи как она прекрасна. Петр вздохнул, да не зря говорят: Везде хорошо, а дома лучше.
Вот вокзал. Как всегда очередь в кассу. Спросил крайнего и стал топтаться на месте. Что - то тихо напевая для себя. У самой кассы как всегда толпа. Всем срочно.  И шум, к нему Петр старался не прислушиваться. Но тот случай врезался на всю жизнь. Он даже те женские слова запомнил:
- Ну, будто окошко кассы медом намазано! Прямо как пчелы летят к латку, чтобы заползти в улей,  люди лезут  к окошку. А вторая:
- Вы посмотрите! Не ужато и он тот мужчина инвалид? Батюшки!
- Не пускайте к кассе бугая!
- Да пусть возьмет! У него удостоверение! – Сказала пожилая женщина. Она стояла перед Петром. Лицо женщины он не видел, только клубок убранных седых волос, закреплённые светлой гребенкой. Петр поддержал женщину:
- Да! Он имеет право! Женщины впереди наперебой зашумели.
- Они верно говорят! Чей то голос:
- Мы стали эгоистами! Они трижды заслужили! Женщина у кассы обернулась. Все увидели ее глаза – щели, на помидорном лице. Очередь выдохнула: «Что вы там! Пропустите мужчину!» Остальные молчали. Женщина отступила от кассы. Мужчина прошел к окошку. Протянул в кассу удостоверение, деньги. Получил билет. Засуетился, пряча все в карман. И пошел от кассы. Когда ветеран проходил мимо Петра, он посмотрел на него. Лицо плохо выбрито безопасной бритвой. Подбородок порезан. Ветеран вздохнул с облегчением, рукой нащупал палочку, привязанную к ремню. Отвязал ее. Палочка была резная, по всей ее длине. Поправил за спиной старый солдатский рюкзак. И пошел, прихрамывая на перрон. Петр сидел на краю кровати и понимал, теперь, тот случай он будет помнить всю жизнь.
 Война неожиданно ворвалась в их семью, чтобы забрать у родителей сына. Он вспомнил Надежду, и добавил, для себя, или дочь. И вернуть в измененном виде. Возмужавшим, может и инвалидом. Или навечно забрать из семьи. До утра он сидел и думал о доме, о родных, что они скажут о его медали.  Утро. Петр встал, оделся, пошел на службу.
Глава 16.
Вечером, когда Петр зашел в палатку и сел за стол, ему захотелось сразу лечь спать. Круг света едва обозначился, как белое пятно, оно медленно покачивалось над столом. Василий, выйдя из темного угла, спросил Петра:
- Ну что нового в штабе?
- Завтра рано утром выходим на задание. Петр снял гимнастерку и хотел прилечь на кровать.
- Погоди, садись за стол, а я чай организую.
- Ты прав надо попить, жара утомляет. Чай закипел. Разлили по кружкам.
Василий уважал старшину как командира и понимал. Петр относится к людям, которые не умеют разделять работу и личную жизнь. В армии поставил свою судьбу в зависимость от пережитого каждый день на службе. Он жил судьбой солдат. Боевые операции – одна за другой – как цепочка трассирующих пуль. Как короткая автоматная очередь. Допив чай, все легли спать. Эту ночь Петр спал плохо, часто просыпался и думал.
Простое слово солдат. Но оно выделяет из мирной жизни людей. Они обособленно стоят. С этим словом нас уважают, ценят – смелость, добродушие, хитрость, смекалку. Главное - любовь к жизни! В определенные минуты – презрение к смерти, желание обмануть ее. Петр служил в Афганистане второй год и понял – наши люди, не одной картошкой с детства кормлены. На улице послышалась команда – подъем! Петр встал, быстро оделся. Вышел на улицу. Солнце поднималось над горизонтом. Ледяная поверхность гор отражало первые ее лучи.               
Усевшись на БТР колонна вышла на маршрут. Шли на удалении зрительной связи и огневого взаимодействия  с главными силами. В колонне круговое наблюдение. Проезжая по дороге Петр встречал большие каменные столбы, возвышавшиеся у подножья горного отрога. Только недавно Петр узнал, что этими столбами обозначал маршрут движения войск Александр Македонский в Индию. Петр смотрел и как историк восхищался, он сам встретился с такой древней историей. Прибыв в район возможного контакта с противником, командир остановил колонну. Приказал всех спешиться. Командир понимал, противник, прикрываясь горами, считает себя не уязвимым. Командир подозвал к себе офицеров. После короткого совещания, первый взвод  отделился от основного отряда и стал подниматься по гребням, для захвата стратегических высот района. Взвод разведки, разминирования выдвинулись в перед. Остаток роты командир развернул в боевой порядок. По дороге шли перебежками от рубежа к рубежу. БТР прикрывали личный состав. Несмотря на потерянное время, командир вел роту вперед, не обгоняя первый взвод. Им пока было тяжелее всех занять выгодную позицию. По рации прошел сигнал: «Мы готовы!» Рота ускорила своё движение. Противник не выдержал, обнаружил себя, открыл огонь по наступающей роте. Солдаты залегли. Командир по рации дал команду БТР открыть огонь по огневым точкам противника. Душманы стали отступать в горы, поднимаясь на гребень. Первый взвод встречал их плотным оружейным огнем. Враг запаниковал.  Рота поднялась в стремительную атаку. Петр бежал, руки работали сами, быстро, нервно, повинуясь одному лишь навыку -  памяти пальцев рук. Он вглядывался в скалистый рельеф местности. Вдруг раздался взрыв, в голове мелькнуло, кто то наступил на мину? Очнувшись от взрыва, Пётр огляделся. Он сам стоял как дерево, ноги вросли в землю. Ближе к скалистому склону лежал Володя. Он видимо пытался встать, опираясь на скалу. Петр ничего не слышал.  Он видел, у Володи раздроблена нога, на правой руке пальцев нет. На левую  руку Володя пытался опериться. Петр сам чувствовал, что сзади по ноге течет кровь, Левая рука отяжелела. С нее так же текла кровь. Петр пытался закричать, но рот не открывался. Человеку, смотревшему на все это, хочется отстраниться, от ужасов смерти. Отделить настоящее от прошлого. Петр начал медленно оседать на землю.      
Глава – 17.
Надежда вышла на улицу, в тени под навесом стояла Наталия, лицо уставшего человека. Она смотрела себе под ноги.
- Ну, что землячка устала? – спросила Надежда, чтобы отвлечь подругу от тяжелых мыслей, после долгой работы в операционной.
- Устала. Попыталась отшутиться Наталия. – Мне сегодня на операционном столе здоровый бугай попался. Нам его на операционном столе пришлось крутить. Осколков куча! Замучались мы с ним. В палате очухался и камне:
- Надежда! Надежда! Трус. А я ему - тебя заштопали в лучшем виде.  Не только жить, а как лось сохатый бегать будешь. Достал меня. Услышав слово надежда, у Надежды в сердце, что то защемило.
- Где он?
- Кто?
- Ну, лось сохатый.  Наташка в первый раз улыбнулась.
- В третьей палате, его сегодня ночью отправят в Союз.
- Знаю! – На бегу прокричала Надежда. Забежала в третью палату. Глазами смотрит, а губы шепчут: «Большие Пети!» В самом углу, она заметила рыжеватую голову. Побежала к кровати. Петр спал. Надежда взяла табуретку и села рядом с его головой. Лицо было бледное. Наверно много крови потерял, подумала Надежда.
- Большие Пети, как же я тебя не уберегла. Ведь мысленно я всегда была рядом. Ну, теперь все пойдет хорошо. В Союзе поставят на ноги. Надежда взяла в свои руки, правую руку Петра. Поднесла к своему лицу и прижала к своей щеке. Она улыбалась, слезы текли сами по ее щекам.
- Живой! – Это были слезы радости.