Согласие не требуется... 7

      Рядом с детьми, в пределах этой же площадки суетился какой-то старик. Седой,
расхлистанный, в мешке, вместо одежды, к тому же еще и босой, но зато в руках него буквально
сиял огромный золотой крест, да еще и с цепью, которая была перекинута у него через руку и
периодически звенела, особенно, когда старик двигался быстрее, чем обычно. А еще, на той же
самой площадке были двое, мужчина и женщина. Они были рядом с детьми, но чем именно
занимались, было не рассмотреть.

- Как-то все это нехорошо выглядит, - пробормотал я, то есть, что именно плохое могло
случиться, я даже и не предполагал, но слишком уж специфическая была картина, да и
место действий не настраивало на положительный ход событий…
- Боже мой, - раздалось у меня за спиной, оказалось, спутница моя немного пришла в
себя и подошла ближе, насколько сочла возможным, - а я думала, что он уже лет
двадцать, как умер…
- Кто?
- Да старик этот, с крестом, который.
- А он кто?
- Это священник.
- Поп, - удивился я.
- Священник…, - почему-то поправила меня спутница, и пояснила, - если честно, мы
даже и не знаем какой он веры, но он всегда жил при церкви, с крестом ходил,
молился…, рассказывали, что в какие-то там былые времена он даже исцелял
наложением рук и молитвой…, а потом вроде как исчез. Мы думали, что он умер…
- Ираида, вы хотя бы предположить можете, что тут происходит…, ну или что будет
происходить, а то мне как-то не по себе…
- Мне тоже не по себе, но я думаю, что они пришли договариваться с ними.
- Договариваться, с кем?
- Ну, с Лизой и Виолеттой, конечно.
- Это как? А главное, зачем это все, и почему людей столько?
- Потому что устали все, неужели вы не понимаете! Закончились силы терпеть все это!
Вот они и решили прибегнуть к помощи священника…, ну а там, как получится.
- Такое чувство, что у меня командировка не в другой город, а в другое время, в
средневековье какое-то…, не хватает костров, ведьм и этих, в балахонах, которые
изгоняли бесов.
- Зря вы так Федор Михайлович, вы никогда не жили под таким прессом, а это знаете ли,
ужасно.
- Знаете, теперь я понимаю, почему вы так хотите сбежать отсюда…
- И поэтому тоже, но у меня есть и свои собственные причины, - пробормотала женщина.
- Собственные причины…, это тоже связано с девушками?
- Вроде того…

      Я не стал уточнять, к тому же мне тоже было любопытно, в конце концов, когда еще в
реальной, современной жизни можно будет столкнуться с чем-то подобным. То есть, на самом
деле, я не очень любопытный…, скорее даже наоборот, но есть ситуации, когда…, когда все
складывается вот так. Тогда, конечно, я тоже могу постоять, посмотреть…, могу даже принять
участие…, но только не в этот раз…

      Тем временем старик-священник, который, по-видимому, читал молитву, остановился, он
повесил крест себе на шею и обратился к людям:

- Вы уверены, что хотите этого?

      Вопрос, буквально прогремел, я даже и предположить не мог, что в столь тщедушном теле
скрывается такая мощь, ответом стал нарастающий гул толпы – по всему выходило, что они
настаивают на продолжении…, однако священник не спешил, словно хотел убедиться, что они
понимают друг друга.

- Вы поймите, я скажу слово, и они тут же будут здесь, вы все их знаете, и поверьте мне,
они точно будут злы…
- Можно подумать, бывает такое, что они добрые, - одиноко раздалось из толпы, но эти
слова поддержали. Люди были согласны…
- Послушайте, люди! Если все пойдет хорошо, я буду только рад, но ведь есть и другой
вариант, а вдруг они разозлятся, и тогда…, тогда даже страшно представить, что они
могут совершить в ярости.
- Начинай уже!
- Не томи!
- Пусть приходят!
- Начинай, хуже уже не будет…

- Я так и не пойму, что они хотят сделать, используя детей, священника и еще этих
двух…, - я повернулся к Ираиде Семеновне, но та только пожала плечами.
- И я не знаю. Но посмотрите…, по всему выходит, что они готовились, наверное, даже
тайно и не один день…

      Я не стал отвечать. Ответить – означало принять чью-то сторону, а я, откровенно говоря,
даже представления не имел о том, что происходит. Тем временем, старик выпроводил мужчину и
женщину с площадки, помог детям подняться и выстроил их в одну линию…

- Начинается, - прошептала Ираида Семеновна, подаваясь вперед, и совершенно не
обращая внимания на то, что встала на чью-то могилу.
- Я и сам догадался, - буркнул я, - тоже делая шаг вперед, но в проход между двумя
покосившимися крестами.

      На самом деле мы были достаточно близко, чтобы видеть, а вот расслышать все слова
старика не получалось, и прежде всего потому, что он повернулся к нам спиной и говорил с
людьми. А тут еще ветер, даже не понятно, откуда он взялся, поэтому долетали до нас только
отдельные слова или, в лучшем случае, короткие части предложений…

- …призываю и заклинаю именем…, ночь или светлый день…, проклятия. И пусть
случится…, ослушаются, ждет их вечное наказание…
- Что он такое говорит, - не выдержал я, - это же какая-то чушь несусветная!
- Тише, тише…, если все пойдет по плану, они должны будут появиться, - прошептала
мне в ответ женщина.
- И вы в это верите?
- Смотрите сами, вон они…

      Не знаю…, вот при таком подходе, со священником, со всей этой толпой…, я и правда не
знал, чего следует ожидать. Наверное, чего-то сверхъестественного, а вместо этого толпа вдруг
расступилась, образуя что-то вроде коридора, по которому шли уже знакомые мне девушки.
Немного впереди Лиза, а следом за ней и Виолетта, которая к тому же еще и курила, и с явным
любопытством оглядывала ближайших к ней людей в толпе. И шелестом над всем этим
передавалось от передних рядом задним – пришли…, они пришли…, суки бесстыжие…

- Вот оно как, - поднял руку старик и заголосил с восторгом, - никто не в силах
противостоять слову Божьему!
- Ты это о чем, пьяница, - усмехнулась Лиза, двигаясь прямо на старика…

      А у меня почему-то вдруг сжалось сердце, я что-то почувствовал, но вот что именно…, а
тут еще и Ираида изо всех сил вцепилась мне в руку.

- Ты чего?
- Не знаю, - прошептала она, - только как-то это все неправильно, что-то они не то
задумали…
- Ты тоже это чувствуешь?
- Да, вот тут как-то заныло, - она прижала руку к груди, - прямо как игла, и больно, и в
тоже время, как бы приятно…

- …так и зачем здесь это сборище, - повторила вопрос Лиза.
- Мы все хотим, чтобы вы исчезли, - ответил старик, держась настороже, и отступая к
краю площадки.
- А по-моему, мы это уже обсуждали, - отозвалась Лиза, то ли случайно, то ли
умышленно, но она продолжала наступать.
- А чего ты от меня-то хочешь?!
- От тебя…, да как и ото всех них – правды, хотя бы один раз в твоей никчемной жизни.
- Я божий человек, меня ваши греховные дела не касаются, - осенил себя крестом старик.
- Вон оно как оказывается, - Лиза усмехнулась и оглянулась на подругу, - а ты чего там
остановилась?
- А мне и тут хорошо слышно…, да и видно, кстати, тоже…

      Вздох разочарования пронесся над толпой. Уж не знаю, заметили ли его девушки, но я
точно заметил, да и спутница моя тоже, потому что она сжалась вся, и даже глаза отвела в
сторону.

- Ты чего это? Ты что, знаешь, что тут будет?
- Нет-нет, что ты? Откуда…, я с тобой была, откуда мне знать?

- Так и зачем мы все здесь собрались? Ну, есть у кого-нибудь язык, или, может,
кто-нибудь говорить умеет по-человечески, - Лиза переместилась по пятачку,
осматривая окружающих, она словно их провоцировала, и голосом этим, и
интонациями…, да и всем видом своим.
- Ты знаешь, чего мы хотим, - ответил за всех священник, он, как и Лиза, тоже
перемещался, у меня сложилось такое впечатление, что старик ее боится, и желает
держаться на расстоянии…

      В какой-то момент мне показалось, что я понял замысел старика. Правда, было непонятно,
какая им всем польза от ее падения. А если предположить, что все сказанное о них правда, тогда,
это вообще не имело никакого смысла. Только справедливости ради стоит отметить, что я даже и
представления не имел о том, что будет происходить дальше…

      В какой-то момент они оказались на одной линии, старик и Лиза, а разделяла их Виолетта,
которая по-прежнему не желала выходить на этот пятачок. Но как только линия сложилась, все
изменилось. Под ноги Виолетте бросился мальчишка, а мужчина, тот, что стоял рядом с детьми,
что было силы, толкнул девушку в грудь, она споткнулась и повалилась на подругу, а мгновение
спустя на них бросились дети, и придавили их своими телами. А еще, я заметил, что у них в руках
что-то блестит, как паутина, но рассмотреть что это, мне не удалось…

- Сыпьте грешные, - заорал дурным голосом старик, - сыпьте быстрее…

      Я и глазом моргнуть не успел, как вся эта куча стала темнеть, а секунду спустя, на месте
тел оказалась земляная куча. Но самое удивительное было то, что куча продолжала расти прямо у
меня на глазах, а я никак не мог понять, почему это происходит, сначала холмик, потом горка…

- О, черт, это же люди, - я оглянулся, но оказалось, что я стою на кладбище один, моя
спутница словно растворилась в воздухе.

      Впрочем, я и думать о ней забыл, я смотрел во все глаза, гора земли стала еще больше.
Наконец, я рассмотрел, оказалось, что у всех этих людей, которые собрались на пустыре за
кладбищем, в руках была земля, и они все, подходили, и выбрасывали ее на горку, и та росла,
росла и росла…. А потом и вовсе подъехали два самосвала и закончили дело. Теперь это был
огромный холм, под которым были погребены несколько человек. Точнее, семь…, две шлюхи,
которые как утверждали некоторые были призраками и пятеро ни в чем неповинных детей. И черт
возьми, всех это устраивало, люди расходились с улыбками и явным облегчением. И только я
стоял, держась за покосившийся могильный крест, и никак не мог прийти в себя. Я видел
убийство…, настоящее, умышленное, и я не мог ничего с этим сделать…

- Я действительно, ничего не мог, - пробормотал я, - даже если бы я рванулся туда…, я
ведь всего один, меня бы просто засыпали вместе с теми несчастными. Спаси…, спаси
меня Господи…

      Я остался один. Люди ушли, машины уехали…, я подошел к могильному холму, он был
выше меня почти втрое. Я еще несколько минут ходил вокруг, пытаясь понять, что мне следует
делать дальше, но так ничего и не понял. Пришло время возвращаться…

      Город изменился. Он, действительно, изменился. В нем словно стало светлее, на улице то и
дело слышался смех, вернулся на улицу транспорт, и личный, и общественный…, но я не мог
заставить себя войти в автобус, для меня это было просто невыносимо, потому что я точно знал,
что все остальные в этом автобусе были убийцами…

- Будьте вы все прокляты, - бормотал я про себя, выбирая темные и безлюдные дорожки.

      Мне потребовалось часа полтора, чтобы добраться до гостиницы. Там, едва кивнув
девушке-администратору, я забрал ключ и поднялся к себе в номер. Я хотел покинуть и эту
гостиницу, и этот город, и сделать это как можно быстрее, мне было просто невыносимо здесь
находиться…, но стоило мне открыть дверь, как я услышал знакомые голоса и чуть не потерял
сознание от ужаса и неожиданности.

- А вот и безмолвный свидетель убийства, - усмехнулась Виолетта, - она была в
привычной одежде, с привычной прической, лишь на открытых участках кожи были
тонкие линии ожогов, как сеточка с крупной ячейкой…
- Я…, Господи! Я же видел, как вас закопали!
- Да уж, неожиданное было зрелище…, и поучительное, надо сказать.
- А дети, там же были дети…
- Ты что, не видел, как этих мелких завалили несколькими тоннами земли, они все там, -
огрызнулась Лиза, стреляя у Виолетты сигарету.
- Но это убийство!
- Точно. Это даже массовое убийство, по предварительному сговору. И что?
- Вы могли их спасти!
- Этих убийц с ангельскими личиками, вот еще…, мы бы, кстати, легко могли бы
остаться под ними, но эти придурки просчитались…, и это будет им дорого стоить, -
пообещала Лиза, и я ей безоговорочно поверил.
- Но…
- Что было – все очень просто. Сеть из серебряных цепочек, они, наверное, все серебро в
городе собрали, это от него ожоги…, плюс, пять невинных душ.
- Дети…
- Помолчи, Федор Михайлович. Эти придурки не могли рискнуть своими детьми,
поэтому взяли пять штук из детского дома, а там невинных нет, по определению быть
не может…, а одной сети было недостаточно. Дефлорация, как выясняется, нарушает
не только целостность девственной плевы, но и прочность заговоренного серебра…
- Чего-чего, да им всем лет по десять-одиннадцать!
- Они с девяти и трахаются, - отозвалась Виолетта, - это же местный детский дом,
кого-то насилуют, а кто-то сам…, ну и чего у тебя такое лицо, как будто ты об этом
первый раз слышишь…
- Не надо больше ничего говорить, это все слишком мерзко…
- Ути-пути, - фыркнула Лиза, - какие мы нежные…, меня вот другой вопрос интересует,
как они не догадались землю освятить, тогда бы выбираться было намного сложнее…
- А они ее освятили, - отозвалась Виолетта, - точнее сказать, ее этот хорек освящал,
только он, наверное, забыл, как сам пользовал местных шлюх, как и все остальные,
кроме того, он предпочитал несовершеннолетних. Так что, крестик его блестящий,
всего лишь побрякушка на цепочке…
- Какая…, какая же это грязь…
- А жизнь вообще полна нечистот, - в тон, да еще и с издевкой, произнесла Виолетта, -
зачинают тебя сам знаешь как, рождаешься, сам знаешь, откуда, а там еще и кровь, и
все такое. Живешь…, ну это и так понятно, а как скончаешься, в грязь же и закопают…,
так что, грязи альтернативы нет.
- Увольте меня от этой философии дурацкой!
- Никакая она не дурацкая, она нормальная, она и жизнь выдержала, и смерть…, и даже
не одну, не говоря уж о последних событиях.
- Это точно, - поддержала подругу Лиза.
- Послушайте, я собираюсь кофе себе делать, может, и на вашу долю сварить?
- Эй, Виолетта, я что так хреново выгляжу, - задала странный вопрос Лиза, вместо того,
чтобы нормально мне ответить – да или нет.
- Ну…, как тебе сказать, с учетом последних событий, по-моему, ты выглядишь очень
даже прилично…, а что тебя смущает?
- Формулировка предложения выпить кофе, - со смехом пояснила Лиза, - Федор
Михайлович, почему вы так странно предлагаете?
- Я…, о чем вы говорите?
- Уважаема Лиза…, или милая Лиза…, или…, в общем, как-нибудь так, а дальше –
давайте я вам и вашей спутнице кофе сделаю. Чувствуете разницу?
- У меня сегодня был слишком…
- Сложный день, - с усмешкой закончила Виолетта, - простите, мы как-то не заметили,
вас, наверное, чуть дальше закапывали.
- Все-все, я понял…, милые приведения, позвольте мне угостить вас кофе, - я даже
поклонился.
- Ну вот, получается же…, черный и без сахара, даже два.
- Хорошо…

      Я возился с кофе, пока меня вдруг не осенило. Собеседницы мои странные не боялись, они
не плакали и не дрожали, а значит, они совсем не собирались прятаться или бежать из города.
Тогда оставалось только одно, они собирались мстить…, а если это так, то я при этом
присутствовать точно не хотел, да и не собирался…

- Виолетта, я так понимаю, вы не долго собираетесь быть должными?
- Разумеется…
- Я уже даже знаю, кто отгребет от нас первым…, - присоединилась к разговору Лиза, -
во-первых, он тебя на меня уронил, во-вторых, я видела, как он тебя за сиськи трогал…,
ну и задумка с сетью и кладбищенской землей, это точно его работа. Он не просто
сдохнет…, оторвусь на всю катушку. Однако, почему ты этим интересуешься, ты ведь
не собираешься принимать в этом участия…
- Нет-нет, избави Боже, не собираюсь, - подтвердил я, - просто я хотел попросить вас об
одном одолжении, дайте мне уехать из города. Поездом, автобусом, как угодно, хоть на
такси…, я не знаю, что вы будете делать дальше, но я точно не хочу быть свидетелем
этого.
- Нет проблем, - пожала плечами Виолетта.
- Вы не местный, так что, это вряд ли вас касается…, вот только с транспортом будут
проблемы, то есть, ни поезд, ни автобус отсюда не выедут…, я не дам никому убежать.
- Но…
- Автомобиль устроит?
- Да…, вполне…
- Что ж, через час я все устрою, - пообещала Лиза, - вот только кофе допью.

      Что ж, оставалось поблагодарить судьбу, за то, что она давала мне шанс выбраться из этого
города…, и я понимал, что надо просто сказать спасибо и уйти, уйти, пока у меня была такая
возможность, но я…, даже и не знаю, зачем мне это потребовалось. Может, обыкновенное
любопытство, в конце концов, я никогда раньше не общался с призраками, да тем более вот,
прямо в собственном гостиничном номере.

- Послушай, а почему тут все так…, ну так, как есть?
- Федя, ты это о чем, - рассмеялась Виолетта.
- Ну…, призраки, полный город людей, которые вас боятся, но еще больше боятся уехать
из этого города? То есть, я понимаю, скорее всего, вы их наказываете, но за что можно
наказывать целый город? То есть, наверное, есть и для этого причина, но все-таки…
- Вы, небось, слышали эту печальную историю, - поинтересовалась Лиза, поменявшись
местами с Виолеттой.
- Какую, - легко повелся я.
- О том, что излишнее любопытство сгубило кошку, - рассмеялась Лиза.
- Ой, да ну вас, - махнул я рукой, - с вами серьезно, а вы как дети.
- Да нет здесь ничего серьезного, - легко сменила тон девушка, - и потом, с чего это вы
решили, что мы их наказываем?
- То есть, как это? А убийства…
- И вот как вам это удается…, - шагнула вперед Виолетта и толкнула меня в грудь,
усаживая на диван.
- Что…, я не…
- Вы слишком легко перемещаетесь по времени, тогда как события происходят одно за
другим, - девушка оглянулась на спутницу, - как это называется у умных людей?
- Видимо, причинно-следственная связь.
- Вот именно…, связь.
- Простите, но я не понял.
- А тут и понимать нечего! Они нас вызвали, а мы пришли. Они хотели, что бы навели
порядок в городе – мы его наводим.
- Но убийства!
- А нам условий не ставили и договора с нами не подписывали, где было бы написано –
так порядок можно наводить, а вот так – нет.
- А убийства детей!
- А мы-то здесь причем?! Они почему-то решили, что они поступают правильно…, это
вина однозначно не на нас.
- Но вы даже не попытались их спасти!
- Но вы тоже не попытались, - напомнила Лиза.
- Я…, черт возьми!
- А давайте без вот этих выражений, вы как-то слишком часто их употребляете…
- И что, - я как-то даже испугался.
- Это дурно сказывается на вашей карме, - то ли, как обычно, отшутилась, то ли серьезно
ответила Лиза.

      Разговор иссяк. То есть, не закончился совсем, а просто возникла пауза. То ли девушкам
стало не интересно со мной разговаривать…, а может, у них было какое-то неотложное дело. То
есть, конечно, они были призраками…, но я ведь не знал, как у них там все работает между
собой…, я даже собрался аккуратно выйти из комнаты и пойти умыться, но Виолетта остановила
меня.

- Федор Михайлович, не уходите, мы не закончили нашего разговора.
- Нет-нет, я и не ухожу…, я просто хотел зайти умыться, лицо ополоснуть…, да и кофе,
тоже…
- Ой, а можно и мне, - оживилась Лиза, - то есть нам.
- Да, конечно…, а что с разговором?
- Кофе – разговор, - Виолетта изобразила головой маятник, - кофе – разговор, разговор –
кофе.
- Да-да, я понял, - передразнил я девушку, - нет кофе – нет разговора.

      Девушка хлопнула глазами, улыбнулась на все тридцать два, и даже послала воздушный
поцелуй.

- …нет у этого никаких объяснений…, или слишком много. Но я всегда думала, что если
можно объяснить, то можно и оправдать. Найти какие-то причины, которые подтвердят
правоту дурного поступка – это ложь…
- А мне тогда казалось, что это не самый худший выход, - Виолетта достала сигарету и
закурила, - хотя, что мне тогда было-то? Мать с утра до вечера на работе, считай, за
интерес работала. Отец – тоже на работе, а когда не на работе, пил по-черному, да
дрался. А училась я так себе, с двойки на тройку…, я, кстати, не оправдываюсь, просто
рассказываю о жизни. У вас там в те времена тоже было хреново, но в маленьких
городках…, обычно это полный абзац. А тут подружки начали ходить в приличных
шмотках, с сигаретами нормальными в карманах, да еще и при деньгах постоянно. Я с
ними пообщалась, да и забила на школу совсем…
- Как это все…
- Федя, страна разваливалась, люди убивали друг друга, кому какая разница, что мы
вместо школы шли на панель? Да плевать было всем, а уж когда я за ночь денег
приносила больше, чем родители за месяц…. Хотя, конечно, пили каждый день.
Поэтому я и свалила из дома, сутенер пособил с квартирой, мы там втроем жили…
- Погоди, Виолетта, а школа, милиция, что разве никто этого не видел?
- Школа…, Федор Михайлович, школа такую проблему не потянет, а на одной
учительской инициативе далеко не уедешь. А что касается ментов, они нас вообще не
замечали, они же с наших денег жили. Не все конечно, тогда даже там были
нормальные ребята…, но только все они теперь рядком лежат на том самом пустыре,
куда и нас собирались уложить…

      Виолетта забрала чашку и облокотилась на спинку дивана…, то ли брала паузу, то ли
уступала место.

- Она очень быстро сгорела, - подхватила нить истории Лиза, - очень быстро. Даже по
понятиям профессии. Череда абортов, болезни…, она просто не успела заживать, как
вновь возвращалась на улицу. У нее такая внешность, что она постоянно пользовалась
спросом. Но боль, она ведь никуда не уходила, ты ведь понимаешь, Федор
Михайлович…
- О-о-о…
- Вот именно, сначала просто таблетки, а потом и игла. Пару раз в месяц, когда особенно
плохо, потом раз в неделю, два раза…, а потом два раза в день. Итог…
- Мой итог даже и загадывать было не надо. Я так часто кололась, что даже зарабатывать
перестала, все уходило в дурь. И должна была, - Виолетта махнула рукой выше головы,
- меня в пору было тунгусам отдавать, в коллективное пользование.
- И кстати, такое вполне могло случиться. В то время их сюда понаехало…, жили в
подвалах, на улице, работали за еду, ну и иногда, вместо премии за их хорошую работу,
им отдавали таких как она. Одна на всю бригаду до самой смерти, даже на похороны не
надо было тратиться, тунгусы сами и закапывали.
- Федор Михайлович, ты же командировочный, у тебя же должна быть бутылка, сейчас
самое то, доставай…

- …был один урод. Урка мелкий на самом деле, ему бы на зоне петухом кукарекать, но
даже среди воровской братии были разборки, вот он и выплыл в местные начальники.
«Мерин», цепура золотая в палец, перстни позорные на пальцах забил, а потом и вовсе
печатками закрыл. Через него в город шла наркота…. Так вот, Виолетта ему нравилась
больше, других. Поэтому он чуть ли не за неделю ее бронировал.
- Не-не, - девушка слегка захмелела, но все еще…, - Федя, если ты подумал о чем-то
таком, хорошем, забудь. Он был такой же урод как и остальные…, даже еще хуже.
Обнюхавшись дури, он становился вообще неуправляемым, и каким-то…, никак не мог
кончить…, а может, он под порошок что-то принимал, не знаю…, но драть он мог меня
куда попало часа по три подряд. Я сознание теряла, выла от боли, а ему все было по
барабану…. И вот он приехал в очередной раз. Ирония…, я делала очередную попытку
завязать…, хватило меня на два дня, и если честно, я думала, сдохну, в общем-то,
готовилась уже. И тут меня находит бригадир, сутенер, то есть. Мол, собирайся, ты
нужна…
- Безумие какое-то…
- Точно. Я тогда была не под дурью, меня даже и ломало не очень, поэтому я решила
пойти как есть, вот как была, страшной и больной. А его на тот момент на месте не
было, а я увидела кейс…, представляешь, полный кейс зелени….
- Ты его украла?
- Конечно, схватила и бегом, почему-то решила, что у меня есть шанс…

- …убивали долго, почти сутки…, думаю, хотели еще больше, но меня накрыла ломка и
я просто сдохла в подвале. Правда, одну вещь я все-таки сделала по-своему, - Виолетта
даже рассмеялась.
- Что?
- А я не сказала, куда спрятала кейс. Героизма моего там конечно чуть-чуть, меня когда
накрыло, я просто забыла, а потом…, потом почему-то уперлась. Понимала, что живой
не выйду, чего же тогда было сдаваться.
- Ты…, ты просто, ух, Виолетта.
- Ну а под конец, это была как изюминка на торте, выяснилось, что деньги эти чужие.
Урод этот должен был их передать какому-то большому человеку, чуть ли не из
правительства, точно не знаю. Так вот, урода этого за эти бабки грохнули, его и человек
двадцать его помощников и бойцов. Приехали серьезные ребята из столицы, говорят,
что служивые, и показательно так, очень аккуратно, но зато на всю страну, положили
прямо на улице, белым днем…

      Вот такая жуткая история. То есть, я понимал, что есть наверняка и более жуткие, но вот
так, глаза в глаза слушать, честно признаюсь, мне было не по себе…