Загадки и мистерии е. гущина

ЗАГАДКИ И МИСТЕРИИ ЕВГЕНИЯ ГУЩИНА


«Храм спасения» - так называется одна из хорошо известных читателям повестей очень тонкого, очень вдумчивого и по-своему очень романтичного прозаика - Евгения Гущина. Большое место в творческой мастерской писателя отводится художественным зарисовкам  картин природы. Они сопровождают сюжетный материал повести на всем ее протяжении. Причем природа в произведениях Евгения Гущина - это не фон,  а естественная  среда обитания героев, их дом, место отдыха, вдохновения и место службы. Человек самое уникальное творение природы, которого она сложными механизмами естественного отбора подняла с четверенек и поставила на ноги, сегодня превратился в ее самого опасного врага.  И хоть данный тезис в творчестве писателя категорически не выговаривается, но аргументируется  всеми доступными автору средствами.  И это одна из причин, по которой проблемы, затронутые писателем и в этой повести, и в других, остаются актуальными  и сегодня. Нельзя умолчать и том, что в творчестве  Евгения Гущина нашлось место и для  явлений, выходящих за рамки устоявшихся оценок тех или иных событий. Тонкая и изысканная аура мистицизма и загадочности придает его творениям не только особую привлекательность, но и является отличной прививкой вкуса к хорошей литературе.
Так в повести «Облава»  инстинкты и повадки собачьей стаи мистифицированы автором, ни много ни мало,  до уровня группового сознания. А значит, это уже  не просто  стая дворовых собак, по крайней мере, ее трудно назвать таковой, а некое организованное формирование, бросившее вызов своим бывшим хозяевам и способным им противостоять.
И в этом смысле повесть «Облава» Евгения Гущина вполне может служить художественной иллюстрацией к статье Е.П. Блаватской «Есть ли душа у животных?». Как религиозный философ, Блаватская,  подвергая в своей статье полному разгрому несостоятельность и непоследовательность богословской  концепции о   предполагаемом отсутствии у животных чего-либо подобного человеческой душе, не обходит вниманием и современный взгляд на этот вопрос большинства людей науки.  Так, например, западные ученые, независимо от того, верят они в эволюцию или не верят, соглашаются в одном, «что физическое точное исследование не дает оснований предполагать, что человек наделен бессмертной божественной душой в большей степени, чем собака».
В повести «Облава» Евгений Гущин выступает не как ученый-полемист, а в более свойственном ему качестве, как писатель-натуралист.  Основываясь на собственных наблюдениях, он берет на себя смелость заявить, что собака – существо не просто разумное, а способное испытывать сложную гамму чувств, что само по себе является несомненным доказательством душевной организации животного.
В повести «Храм спасения» мистические тенденций, как таковых, не наблюдается, но совокупность исследуемых задач, на мой взгляд, более сложная. Автор предлагает читателю углубиться вместе с ним в классическую парадигму нашего времени, заключенную в  непростых взаимоотношениях духовного мира героя с суровой реальностью.
Присутствие этой парадигмы заключено и в названии повести, которое имеет двоякий смысл. Первый и прямой, вызывается к жизни ассоциативным мышлением, которое по причине использования церковной лексики включается автоматически, а второй,  метафорический осознается  по мере углубления в поданный материал. Смысловая двоякость присуща и первому слагаемому выше упомянутого речевого оборота. Так слово «храм» в первичном прочтении распознается нами, как  культовое строение, и только далее, следуя по сюжету, как место действия – таежный заповедник, где разворачиваются основные события повести.
Исключение составляет, пожалуй, слово «спасение», которое в данной интерпретации не имеет двойника. Но если рассматривать его с принципиальных позиций, то и его природа  двояка. С одной стороны, оно состоит в родственной связи с такими заимствованными из церковного словаря словами, как «Спас» и «спаситель», что невольно наводит на мысль о  «спасении души». А с другой стороны, его близкой родней являются слова «спасатель» и «спасать», которые невольно вызывают в памяти инициальную аббревиатуру МЧС и вместе с ней осознание того, что речь идет о «спасании тела».
Таким образом, обращаясь к названию повести в очередной раз, необходимо отметить его концептуальную определенность в части дуальности окружающего нас мира, которая подразумевает взаимодействие двух полярностей – мира материального и мира духовного.
Не меньший интерес вызывает  и полное имя главного героя повести – Светозар Иванович Асабин. Имя, безусловно, многоговорящее, которое освобождает автора от необходимости объяснять читателю, к какому роду и племени принадлежит этот человек.
Светозар – имя сложносочиненное, двусложное, состоит из двух слов – свет и заря. Практика подобного образования имен очень древняя и восходит своей историей к языческой Руси, когда имя, включаясь в общую систему языческой символики, формировало определенную систему ценностей. А система ценностей в те невероятно отдаленные от нас времена существовала одна. Мальчики, быстро взрослея,  рано садились в седло и, защищая интересы своего племени, становились воинами. Этим объясняется и  широкая распространенность имен, в основу которых заложены слова с яркой выраженной агрессивной  окраской - Святополк, Святослав, Мстислав, Ярослав, Ратибор и многие другие.
Что касается отчества героя – Иванович, то  имя «Иван» пришло к нам на Русь с Востока  вместе с христианством. Правда, первоначально оно имело иную  форму - Иоанн, но со временем упростилась до лучше произносимой – Иван, что означает «милость Божия». Многие русские  цари из дома Рюриковичей, помазанные на царство церковными иерархами, носили это имя. Однако с приходом к власти Романовых, которые круто развернули Русь с восточного направления на западное, имя Иван в аристократической среде вышло из употребления и перекочевало в простонародье.
И наконец, фамилия Асабин. История происхождения этой фамилии не совсем ясна. Однако считается, что она имеет прямое отношение  к тюркским народам - выходцам из Золотой орды.
Вот и получается, что в полном имени героя нашла свое отражение многовековая история русского народа. О чем это говорит? Вопрос непростой!
Впрочем, может быть, не настолько и сложный, если вспомнить великого Ф.М.Достоевского, который целое воцерковленное семейство заклеймил фамилией Карамазовы. В переводе с татарского «карамазый» означает   черный. Но, как известно, автор имел в виду вовсе не цвет кожи задействованных в романе лиц, а состояние их совести.  А что такое по Достоевскому «карамазовская совесть»?  Ответ лежит на поверхности. Все Карамазовы, поясняет автор устами одного из героев, «сладострастники, стяжатели и юродивые».
Но какое  все это имеет отношение к Светозару Ивановичу Асабину? Только то, что столь сложное имя автор выбрал для своего героя не случайно, а с намерением обнаружить в нем сложную природу русского человека, который, так уж сложилось исторически, исповедует уникальную форму русского православия - двоеверие. То есть Асабин немножечко язычник, немножечко христианин, но и то и другое  согласно уживается  в нем друг с другом. Таков дуализм Евгения Гущина и в религиозном вопросе. И только с этих позиций автора и можно объяснить выбор, сделанный героем повести,  который  в своем намерении спасти душу  выбрал  таежный заповедник на Озере.
Насколько это утверждение верно, можно понять, если еще раз обратиться к творчеству Ф.М. Достоевского, который в романе «Братья Карамазовы» устами Смердякова  оценивает состояние веры в русском народе. К этой оценке на страницах романа  он в той или иной интерпретации возвращается не раз. По Достоевскому русский человек расположен  более верить в чудо или чудесную историю о двух истинно верующих пустынниках, способных своей верой сдвинуть гору с места, нежели иметь в себе самом веры хоть на малое зернышко. Но при этом всегда уповает на то, что будет прощен, за то что усомнился,  когда прольет слезы раскаяния.
Мне видится, что и в наши дни  мало, что изменилось с состоянием веры в любимом отечестве и по существу Асабин представляет собой широко распространенный типаж русского человека. Человека с глубокими языческими корнями, принявшего крещение в бессознательном возрасте и всегда помнящего о глобальной катастрофе монголо-татарского нашествия.
А то, что Светозар Иванович действительно является рядовым членом общества, подтверждает незамысловатая  история его жизни. История, каких много.
Еще, будучи молодым, Светозар «хуже беды» боялся остаться в своей деревне Рябовка. И не остался, уехал от родных мест подальше, окончил филологический факультет в пединституте и остался  в городе. Устроился в школу преподавателем русского языка и литературы. И  все его в новой жизни устраивало  - «уроки вел интересно», дела складывались неплохо, да и начальство его хвалило. Все было у Светозара – жена Мария, дочери Ира и Лена,  отдельная от родителей жены квартира и не заметил Светозар, как и когда он стал лишним человеком для родных ему людей,  «пустым местом», как заметила в последней из долгой череды ссор  жена. 
Вместе с проблемами в семье, возникло и разочарование в профессии.
«Что-то сломалось во мне», - неожиданно замечает он. «В школу хожу как на поденщину. Брошу все к чертовой матери. Не могу больше. Категорически. Устал».
Своим душевным состоянием Асабин поделился с единственным более или менее близким ему человеком. Им оказался  пожилой архитектор Петрович, который до развода с женой был его соседом по лестничной клетке, а после развода переселился в гараж.
Это он  Петрович – чудаковатый архитектор, который время от времени загорался то пришельцами, то «тайной перуанских врачей», то  загадками Бермудского треугольника, подсунул, поддерживая тему разговора,  Светозару газетку со статьей «Тайга говорит следами».
- Представь, - все больше и больше воодушевляясь, наступал Петрович на Асабина, - тайга, одинокая жизнь на каком-нибудь кордоне, тишина и покой.  Это же как раз для тебя. Подумай, Светозар. По-моему, это идея.
После недолгих раздумий Асабин, опять же по совету бывшего соседа, купил для начала на Озеро туристическую путевку. Купил и не пожалел.
Путешествуя на теплоходе по Озеру, он с наслаждением всматривался в таинственную и зовущую даль. Сопки. «Скалы, нависающие над водой». «Кедры, разросшиеся далеко вверх до самых альпийских лугов». А выше их «гольцы, гладкие и голые, без деревца и кустиков, я пятнами не растаявших кое-где снегов». С теплохода хорошо была видна горная речка, вытекающая из ущелья. Она бодро бежала «перекатываясь по камням и сверкая рыбьей чешуей. В глубине сосняка светлела просторная зеленая лужайка, на лужайке – дом лесника, хозяйственные постройки. Фанерный щит, прибитый к столбу на берегу пояснял: «Кордон Кокса»».
-Буду тут жить, - проговорил Светозар Иванович упрямо.
Директор заповедника, глядя на странного туриста только что сошедшего с теплохода, никак не мог взять в толк, почему городской учитель так категоричен в своем желании остаться на Озере и работать лесником, причем непременно на Коксе.
Но все Кордоны, в том числе и Кокса, были на тот момент укомплектованы, и Асабину не оставалось иного выбора, кроме как согласиться на  место обходчика в Елани, где размещалась центральная усадьба заповедника и контора.
Утешая себя тем, что Елань это не навсегда,   а «всего лишь промежуточная остановка», Асабин рвался на Коксу. Но на коксинский кордон  Светозар Иванович попал не скоро, переждав двух лесников.
Правда, с одним из лесников Толиком Королевым у Асабина даже завязались  приятельские отношения.  Приятельские, но не простые. Королев с первого знакомства  установил границы этих отношений и зорко следил за тем, чтобы они не нарушались. О себе рассказывал мало и неохотно. Да и сам к Асабину в душу не лез. Однако, не смотря на отсутствие взаимной  открытости и доверительности, они  продолжали поддерживать знакомство, тем более, что  в их судьбах было немало общего.
Герой повести Толик Королев занимает в повести Евгения Гущина небольшое место. Более того, его образ в повести лишен детализации, конкретики, необходимых подробностей. Такое впечатление, что автор смотрит на него с другого берега Озера и знает его не лично, а со слов других людей.  Но устами этого героя Евгений Гущин доносит до читателя  концептуальное содержание названия повести, именно в той части,  о которой выше шла речь.
В противовес Асабину – гуманитарию, Королев - технарь, он окончил политехнический институт и работал инженером на заводе. Но кое-что в устройстве производственной деятельности его не особо устраивало. Например, то, что уборщица тетя Паша имела оклад такой  же, какой был и у него  – молодого специалиста. Идти в простые работяги – станочники  Королев не захотел, но не потому, что боялся унизиться, а потому что «несправедливость не любил».  То есть мотивация бегства на Озеро у Королева в отличие от Асабина, спасающего душу, совсем иная. Он движим материальным интересом, спасает тело.
Но, отправляясь на Озеро за справедливостью, Толик полагал, что «на ограниченном участке тайги люди живут по-другому. Не ловчат, не лгут, не тащат, что под руки попадет. То есть заповедник от всех людских пороков. Храм спасения и только».
Однако надежды Толика на другую, справедливую жизнь  не оправдались, и, проводя мысль автора о дуальности мира, о его полярности  он  провозглашает сентенцию о том, что  в  тех реалиях, которые устанавливает сама жизнь,  «одни хотят спасти тело, а другие душу».
И он же Королев, более прагматичный и осмотрительный, предостерегает мечтающего о тихой и безоблачной службе на Коксе Асабина:
- А вообще-то отсюда очень близко до тюрьмы. И на тот свет легко попасть. Из этого Храма.
Так и случилось. Вскоре Королев погибает при весьма странных обстоятельствах, которые ничего не добавляют к раскрытию его образа и того вида деятельности, которые и привели его к трагедии. Автор, оставаясь верным себе,  позволяет читателю  саму выставить Королеву оценку. 
Но имеется в повети и другой герой, который в отличие от расплывчатого образа Королева,  обструган, вычищен и  определен  по максимуму. Это участковый инспектор лейтенант Нестроев. Молодой, напористый, хорошо знающий свою службу и предпочитающий «говорить с людьми откровенно».  В попытке открыть городскому интеллигенту, учителю словесности  «тяжелую правду» о «здешних мужиках» и о порядках вообще, он  терпеливо вводил  Асабина в курс дела:
- У нас на Озере трудно остаться чистым. Чтобы нигде ничем не запачкаться. А леснику на кордоне в особенности. Вам придется нелегко.
Не смог отказать себе Евгений Гущин в удовольствии  немножечко разбавить образ строгого лейтенанта мистическими нюансами, намекая на его дар  предвидения.  Это нетрудно  заметить по тем речевым оборотам, к которым прибегает Нестроев в разговоре с Асабиным.  Они, как маячки, сигнализируют ему об  опасности.
- Вы меня интересуете,- обращается к нему инспектор, - не только «как возможный пациент». Или «на вас  пока  ничего нет.
Но эти  маячки  хоть и не ускользают от внимания Светозара Ивановича, но цели своей не достигают.
И он задает инспектору провокационный вопрос:
- На основании чего вы подозреваете меня в будущих злоупотреблениях?
И тот отвечает:
- На основании опыта.
В последствие Асабину не раз придется вспомнить характеристику, которую Толик Королев  дал однажды Неустроеву:
«У инспектора есть загадочная способность. Он чует людей, которые к нему попадут. Прямо Мефистофель какой-то в погонах лейтенанта».
Но пока еще Светозар Иванович верит в себя и, витая в опоэтизированных ленивой русской интеллигенцией  умствованиях своих и чужих классиков, живет в убеждении, что
«самое высшее из всех наслаждений, это наслаждение чистой совестью».
И цитируя К. Маркса, не забывает добавлять:
- Моя единственная ценность – чистая совесть.
Вот и в беседах с Нестроевым, не принимая в расчет  дружеских практических советов и предостережений, Асабин, проделавший долгий путь в направлении художественного познания мира,  демонстрирует   привычную модель речевого поведения:
- Почему, - искушает он Нестроева, - вам не верится, что я смогу остаться честным человеком не только перед людьми, но и перед самим собой?
Однако, оставаясь в рамках заявленной парадигмы, которая вмещает в себя проблему противостояния духовной чистоты отдельной личности несовершенству реального мира, автор не оставляет Асабину ни единого шанса.
Ситуационная схема, с помощью которой автор подводит нас к развязке, вполне соответствует тем условиям, в которых герой оказался по собственному выбору. Случилось так, что на заповедных угодьях, где обходчиком служил Светозар, объявился браконьер. Случай сам по себе не редкий для этих мест. Вредители проникали на территорию заповедника и раньше, но промышляли  в основном по мелочам. А этот, видно было по всему, действовал нагло, избирательно, расставляя силки и капканы на  племенного соболя. «Пахло крупным браконьерством, по масштабам и наглости доселе не слыханным».
Асабину, как хозяину кордона, было поручено возглавить группу по  поимке браконьера.  В итоге долгой и утомительной погони,  преступник был схвачен.  Им оказался штатный охотник по фамилии Булкин, у которого  и паспорт при себе имелся, и  план-договор на сдачу пушнины, вот только угодья его находились по другую от заповедника сторону перевала. Факт нарушения был очевиден. Кроме того, в рюкзаке охотника оказалось пятьдесят три шкурки ценного, запрещенного к отлову  зверька.
По правилам внутреннего распорядка, установленного  в заповеднике, браконьера полагалось доставить на базу.  Но единого мнения на этот счет в группе не сложилось. Некоторые  участники экспедиции, которые были и сами не без греха, склоняли Асабина к сделке. Они, предвкушая возможную выгоду, предлагают Светозару  отпустить охотника, а его бесценные трофеи поделить между собой по справедливости. Давление на жалость, на корыстный интерес, на сознательность в приемлемой для них форме со стороны группы было сильным и противостоять ему  Асабину было непросто. Непросто было еще и потому, что, во-первых,  Асабин был обязан Булкину жизнью, поскольку тот спас его от верной смерти, вытащив из плотного снега, образованного  сошедшей с горы лавиной. А во-вторых, у арестованного было пятеро детей мал мала меньше. 
Но вовсе не эти сами по себе сильные чувства, как благодарность Булкину за спасение и жалось к его детям, подтолкнули Асабина к принятию трудного решения.
Было у Асабина на душе и еще кое-что, что, укладываясь в теорию Королева о справедливости, представляло угрозу для чистой совести Светозара Ивановича.
Суть проблемы сводилась к следующему.
Еще до того, как заповедник открылся,  над его безлюдной территорией  проходила трасса транспортных космических кораблей, отработанные пусковые ступени которых падали прямо на гольцы кордона.  Данное обстоятельство, не волновало кого-либо  до той поры, пока ни открылось Асабину и ни потрясло его душу грандиозностью  разрушительных для человека и животного мира последствий.  Асабин призывал руководство заповедника в лице ученого и известного защитника природы Саранцева обратиться в компетентные космические органы с просьбой внести необходимые корректировки в расчеты, способные изменить траекторию полета космических кораблей.
Однако Саранцев, человек осторожный, воспитанный системой в послушании и непротивлении, был убежден, что не стоит привлекать к себе внимания, совать нос в чужие дела, а  более всего поднимать по столь пустяшному поводу шум.
Но Асабин, требуя справедливости, настаивал на своем:
- Гольцы – заповедная территория, - провозглашал он, отстаивая свою правоту перед Саранцевым. – Я боялся там цветок сорвать, а тут ступени сбрасывают. Получается, что браконьер проник из космоса и с ним ничего не поделаешь?
В конце концов, так и найдя с научным работником общего языка, Светозар Иванович сам написал письмо в компетентные органы и  позаботился о его благополучной доставке в Москву по указанному адресу.
Но время шло, надежда на ответ со стороны  Главкосмоса истощалась, и в душе Светозара Ивановича вызревал протест против несправедливого устройства окружающего его реального мира. Именно отсутствие эмоциональной стабильности и равновесия в его душевной организации, в значительной степени повлияло на принятое им решение отпустить Булкина восвояси безнаказанным, если конечно ни считать конфискат шкурок наказанием.   
Но восстанавливая справедливость в области неравенства социальной ответственности перед законом, Асабин и сам оказался за рамками правового поля. И то, что в попытке остаться честным человеком он отказывается от своей доли пушнины, принципиально ничего не меняет. Он принял условия сделки с остальными членами группы, он  взял на себя обязательства поддерживать сочиненную по поводу Булкину легенду и, как руководитель поиска, он не выполнил возложенных на него задач.
Не сразу, но это понял и сам Асабин. Понял, что отныне «для него начинается другая жизнь», а главное, что к себе прежнему возврата больше нет.
- А ведь ты преступник, Асабин, - подумал он о себе, словно о постороннем, - подельник.
Есть в повести «Храм спасения» и любовная история, изложенная автором с концептуальных позиций. История короткая, состоит всего из двух встреч.  Два полюса любви. Один со знаком плюс и высоким потенциалом ожидаемого  счастья. А второй со знаком минус и  высоким потенциалом невозможности счастья.
Первая встреча Асабина со своей бывшей ученицей Валентиной Орловой случается в тот момент, когда он, готовый изменить свою жизнь, не решается сделать первый шаг.  Но признание Валентины в любви, ее готовность последовать за ним хоть на край света, воспоминание о милых мелочах из далекого общего прошлого, совместная поездка на Озеро разбудили в  Светозаре  «что-то неясное и давно забытое».
Однако пара не состоялась.
Валентина, обещая в скором времени вернуться, уезжает в город, где и теряется   ее след.   Но Асабин верит в ее возвращение и ждет. Ждет напрасно.
Однако тот прилив надежд, который захлестнул Асабина вместе с пришедшей из прошлого любовью, поднял его над самим собой уставшим и разуверившимся в себе. И он, отворачиваясь от всего того, за что еще продолжал цепляться, оставаясь в городе, делает первый шаг  в   будущее.  Светозар остается на Озере и устраивается лесником в заповедник.
Впереди  целая жизнь!
Вторая встреча Светозара и Валентины происходит спустя большой отрезок времени.  В городе,  «влипнув в плохую компанию», едва не попав под суд, она  вместе «со своей грязью», «дрянная и испорченная»» приезжает к Светозару на Озеро. Но все изменилось. И прежнего Светозара больше нет, да и будущее его «непрочно и туманно». Впереди следствие, арест и суд.
Позади целая жизнь.
Впрочем, на этой грустной ноте история любви Светозара и Валентины не заканчивается, она  выходит на новый виток развития  в следующей  повести Евгения Гущина с интригующим названием «Пришедшая из тьмы». В повести, написанной в стиле романтического фэнтези, героям дается еще один шанс обрести друг друга и прожить упущенную жизнь вместе.  Однако мир, созданный автором в повести «Пришедшая из тьмы», существует только гипотетически и в нем главенствуют  некие сверхъестественные силы, природа которых остается неизвестной.  Реально существующим персонажем  в повести предстает все тот же Светозар Иванович Асабин, который, отбыв наказание, возвращается на Озеро в заповедник.  Что же касается Валентины, то она подается в повести как объект виртуальный, материализованный, вызванный из тьмы  сверхъестественными силами.
Что из всего этого получилось можно узнать, прочитав саму повесть, которая вполне этого заслуживает.