Дерево желаний

Прошло уже несколько лет как мы, после выпуска из университета, вкусили соль и перец взрослой жизни.

Немногочисленные девушки нашего факультета, попробовав поработать по специальности, быстро поняли, что для своего безоблачного существования это тупиковый вариант, уволились, и примкнув к офисному планктону нашли себе спонсоров собственной жизни среди руководящего слоя.

Ребята, в основной своей массе, сразу, насколько это возможно после вечерней бутылочки пива, трезво оценили ситуацию в мире и тенденции её развития; поустраивались работать менеджерами в крупные торговые компании города, чтобы быть поближе к финансовым потокам и при необходимости утолять из них жажду.

Один я, непонимающий этот безумный мир наживы, взаимных подстав и рыночных отношений, но привыкший удовлетворять свой собственный интерес к природе и её явлениям за государственный счёт, устроился на должность младшего научного сотрудника в НИИ физики г. Ростова-на-Дону.

Но пройденные годы учёбы и насыщенная событиями бурная жизнь в общежитии, гулким эхом отдавалась в озадаченных житейскими проблемами головах бывших однокурсников.  Их сонный, усталый от неинтересной монотонной нудной работы глаз требовал зрелищ; рука сама вечером по привычке непроизвольно тянулась к стакану с алкоголем, а ноги, тоскующие по интересным путешествиям, скручивало в бантик днём под офисным столом.

                *  *  *

Как-то раз, в преддверии Хэллоуина, наша старая общажная компания созвонилась с чётким и понятным каждому её члену намерением — покуролесить.  Точкой сбора назначили замызганное кафе, расположенное в подвале дома, стоящего на одной из центральных улиц города.

Бывший рубаха-парень, активист-алкоголик-затейник выдернул меня с работы уже в обеденный перерыв и мы с ним пошли в бар, разминаться "красненьким" перед предстоящим вечером.  Я заметил как у моего старого приятеля появились специфические для семейной жизни потёртости и привычки.  Когда в дверь бара входила или выходила какая-нибудь молодая привлекательная посетительница, он нервно втягивал через выбитый зуб воздух, а затем тяжело выдыхал: «Да … уж … !!!»  От звонка телефона, в кармане брюк серого офисного костюма, подскакивал, как будто его укололи шилом в ягодицу, а если звонила жена, то он каждую фразу заканчивал словом: «… дорогая», - постоянно повторялся что любит её, что как обычно у него на работе аврал и что как обычно задержится до поздней ночи.

После 6-го сигнала радиостанции Маяк и объявления диктора что в Москве наступило 17 часов, мы, уже подготовленные и разогретые изнутри, перебазировались в указанное кафе.

Народ подтягивался с большим разбросом по времени.  Завсегдатых посетителей заведения забавляло, как суетится наша компания, как сдвигает столы, как ищет свободные стулья.  Каждого прибывшего члена заседающие встречали хором: «Ё-ё-ё … !!!  Какие люди … !!!»

Видимо каждый в отдельности решил хорошенько вспомнить "старое" т.к. собралась изрядная батарея из "топоров"  — бутылок портвейна 777 и горка "кирпичей" — однолитровых бумажных пакетов дешёвого кубанского вина.

Часам к 8-ми вечера состав компании стабилизировался, начали употреблять принесённый алкоголь и заказывать местный закусон; впрочем, двое было на машинах, поэтому они не пили.  Часам к 11-ти ночера, каждый из присутствующих уже по нескольку раз пересел за столом, спросил и рассказал: «Как он … ?» и «Где он … ?»

                *  *  *

Выпив все купленные в заведении и принесённые с собой напитки, съев всю заказанную закуску, наобщавшись, компания притихла и стала присыпать за растерзанным столом.

Мне совершенно не хотелось чтобы этот вечер вот так банально просто закончился молчанием, но вспомнив, что приглашён в Таганрог на Хэллоуин неформалами, а уж они-то гуляют "до потери пульса", я взял слово и предложил коллективно посетить соседний город.

Предложение вызвало бурную, но неоднозначную реакцию, и разделило компанию на две части; одни сразу категорически отказались и засобирались домой, другие высказали намерение гулять до утра.

Один из автовладельцев, собираясь ехать домой, проводил опрос мест жительства у первой половины.  Другой автовладелец спросил меня: «Ты хорошо знаешь дорогу?» - и не дав мне времени на ответ добавил, - «А придорожные магазины?»  Мы с водителем от души рассмеялись его удачной и своевременной шутке.

Компания дружно и щедро расплатилась, вышла на порог кафе; две, давно знакомые, бывшие только-что единым целым, а теперь ставшие такими разными, половины людей попрощались между собой, и быстренько договорившись кто какой занимает ярус сидения, загрузились в салоны 2-х разных авто.  В обоих машинах пришлось полностью опустить боковые стёкла чтобы не потела лобовуха и чтобы водители не пьянели от перегара.

Просевшие перегруженные автомобили завелись, посигналили друг другу и медленно разъехались в разные стороны.

                *  *  *

По дороге в Таганрог мы громко слушали рок-музыку, переговаривались крича друг другу в уши и ржали как ненормальные даже от тупых и плоских шуток, предвкушая предстоящее приключение.

У нижнего яруса постоянно затекали ноги, поэтому по дороге пришлось несколько раз остановиться, поразмять онемевшие конечности и заодно справить малую нужду под придорожные деревья.

Водитель попался нам достаточно опытный, он внимательно следил за знаками дорожного движения и увидев предупреждение "Пост ДПС 150м" высадил "лишних" пассажиров сказав чтобы ждали его здесь; к посту не приближались, гайцам ничего не кричали и не показывали руками никакие жесты; таким образом он перевёз нас через пост не нарушая никаких правил.  Менты, один раз проверив документы, затем безучастно следили за челночными рейдами, нервно постукивая себя по ляжкам «волшебными палочками», понимая что сегодня их оставили без дополнительной порции "хрустящего хлеба".

Въехав в город мы долго катили из одного его конца в другой, внимательно высматривая открытые круглосуточные ларьки и постоянно натыкаясь на запрещающий цвет сигнала многочисленных светофоров.  "Красная волна" — изобретение призванное развлекать ночных путников, подарок от властей жителям и гостям города-героя.

Изрядно поблукав по улицам, но прикупив при этом несколько темно-красных и несколько прозрачных бутылочек разной формы, мы наконец нашли так называемый "квадрат".

                *  *  *

Как я и предполагал, сегодня, как впрочем и во всякий другой вечер, "квадрат" работал на полную мощность.  На каждой из четырёх его длиннющих лавочек сидело по несколько исполнителей песен под гитару, которые, вырывая друг у друга инструмент из рук, несли искусство в такие же как они нетрезвые массы.  Публика танцевала и смеялась в темноте тёплой осенней ночи, мешая своими криками отдыхать трудовому народу перед предстоящим рабочим днём, а темные глазницы примыкающих к скверу домов, безучастно и грустно смотрели на происходящее безобразие.

В нашей компании тоже был один гитарист, что влило "свежую струю", пополнило репертуар новыми песнями, взбодрило народ и позволило быстрее смешаться рядам.

В самый эпический кульминационный момент, когда музыканты угадав вкус и настроение большей массы, хором тянули красивую и немного грустную песню; спокойных, плавно раскачивающихся, находящихся в чувственном трансе неформалов, прибывшие как всегда "вовремя" менты, стали "обрабатывать" резиновыми дубинками, набросившись из ближайших кустов.

Мне и всем моим ростовским, мирноведущим, не сопротивляющимся друзьям, сразу одели наручники, т.к. все мы высокого роста и никуда не убежали, чем видимо и внушили страх дать отпор; а большая половина местных отдыхающих успешно скрылась залитыми тьмою разбитых фонарей, второстепенными кривыми улицами родного города.

В компании своих старых друзей и новых знакомых, тесноте и зловонии салона переполненной "мусоровозки", тряслись мы в неизвестном направлении — нам не сказали куда и зачем нас везут, хотя мы спрашивали несколько раз.

Собрав волю в кулак, тактично, вежливо и деликатно, хотя дико хотелось, просто раздирало, покрыть "стражей" такого "порядка" трёхэтажным матом, я прочитал ментам монолог, в котором описывался их "доблестный" поступок с нашей точки зрения.  Заручившись поддержкой я приказал остановить машину и всех отпустить, добавив что мы уже дано хотим прогуляться по свежему ночному воздуху.

Как ни странно, но это подействовало — менты привыкли быть говнюками и исполнять чужие приказы.  Наша и следующая за ней вторая патрульная машина остановилась и выгрузила вдобавок у нашему, второй десяток скорченных и помятых человеческих тел.

Идея рождённая в недавнем экспромте показалась интересной даже местным, и объявившийся экскурсовод, пригласил уже оправившийся от поездки коллектив проследовать за ним в Центральный парк города.

Под рассказы какие звёзды бард-рока приезжали на гастроли в Таганрог и как они отдыхали до и после своих концертов, мы шествовали сразу к культовому месту и основной достопримечательности парка — большому реликтовому дереву Гинкго Двулопастный (Ginkgo Biloba).  Экскурсовод-всезнайка также сообщил нам, что даже в Центральном парке Нью-Йорка, где собрано более 4-х миллионов деревьев и кустарников, представляющих более 1400 видов растений,  Гинкго растут не на каждом шагу.

                *  *  *

За трехметровым забором, сваренным из 16-ти миллиметровой стальной арматуры, гордо и величественно, в тишине осенней безветренной ночи, покоился раскидистый красавец.  В темноте его крону можно было оценить по тому, как она, крона, закрывала половину звёзд на ясном ночном небе.

Экскурсовод продолжал: «Сегодня праздник Хэллоуин, поэтому думаю что можно сделать так … !», - и ловко наступая на горизонтальные перемычки забора, залез на трёхметровую высоту.  «Наверху будьте внимательны и осторожны!  Аккуратно переступайте острые зубья!  Не спрыгивайте вниз!  Держитесь за нижние ветки дерева!  Разворачивайтесь лицом к забору и слезайте так, как на него залезали!»

Все прислушались к советам и они оказались по делу.  Внизу, из-за выступающих на поверхность корней Гинкго, невозможно было стоять без посторонней помощи, а при прыжке можно было бы запросто подвернуть ногу.

Непроизвольно, ища опору и не желая держаться за холодный ржавый забор, все взялись за руки друг друга.  Толпа сама, без лишних просьб и замечаний, распределилась по внутреннему периметру, образовала круг, и смотрела вверх на реликта эпохи динозавров, перебирая ногами его корни, при этом неосознанно водя вокруг него хоровод.

Глаза полностью привыкли к темноте и я различал улыбающиеся, счастливые лица людей.  К сожалению мой глаз также отметил многочисленную резьбу по коре дерева, в стиле «Здесь был Вася», тех особей, ради кого и было наспех сварено металлическое заграждение.

                *  *  *

До этого момента, без умолку болтающий и прикалывающийся ведущий, как-то сменил тон и серьёзно пошутил: «Сегодня, в языческий праздник, здесь и сейчас, все загаданные возле этого дерева желания, непременно сбудутся! Так что будьте осторожны!»

Грохнул общий гогот, но уже через несколько секунд, все умолкли; я ощутил как сильнее стала хватка рук моих соседей — сигнал если не веры, то уж точно глубокого раздумья.

В повисшей тишине я молча усмехнулся над наивностью и доверчивостью, жаждой и постоянным ожиданием чуда людской натурой.  Но подумал: «Конечно хорошо если бы было именно так: помечтал — и всё сбылось.  Все близкие здоровы и счастливы.  У друзей — никаких проблем, достаток.  У меня — порядок в делах на работе, удачная личная жизнь (да хоть какая-нибудь!)».

И этим приветливым, окружающим сейчас меня, малознакомым мне людям, всего самого доброго; счастья им; да и пусть все и всё на Земле существует в гармонии!

Наука достигла таких высот, что сейчас возможно всё.  Всем людям на Земле можно жить в любви и мире.

Мне непонятно — почему мы, все люди, живущие на этой, возможно единственной разумной планете во всей вселенной, не можем договориться между собой?  Каждый бы занялся любимым делом или тем, что у него лучше всего получается!

Например мне нравится заниматься наукой, изучать тайны материи, я этому посвящаю всю свою жизнь!  Один мой знакомый работает водителем-дальнобойщиком; из рейса обычно возвращается усталый, отсыпается потом 2-3 дня; постоянно грязный, пропитанный маслом и запахом бензина; и это ему нравиться!!!  Другому моему знакомому нравится строить дома.  Мы выручаем друг друга в особенно трудных ситуациях и обычно благодарим или рассчитываемся не прямо, а косвенно.

Почему бы всем людям на этой планете, как нам троим, не договориться по кругу?  И, без всяких алчных посредников, начальников и президентов, росли бы и процветали города, был бы достойный удобный быт, двигались бы вперёд наука, техника и технологии.

                *  *  *

Опьянённый вином и ситуацией, убаюканный потоком своего сознания, я потерял счёт времени и не заметил как мы уже перелезли обратно через забор; очнулся я когда вся наша междугородняя компания сидела в парке на двух параллельно стоящих, близко расположенных друг к другу лавочках.

У гитаристов мёрзли руки от холодного грифа и ледяных, режущих пальцы струн; они пели всё реже и реже.  Холод ночи сбивал людей в кучу.  Стала ощущаться сладкая усталость; кто-то положил свою голову мне на колени.  В ответ я поднял воротник куртки, натянул на глаза и уши вязанную шапку, засунул руки в карманы и, на кого-то облокотившись, провалился в сон.

                *  *  *

Проснулся я в темноте, от малой нужды.  Аккуратно, двумя руками, переложив человеческую голову временно на лавку; подложил ей (голове) свою шапку; встал и размял ватные в иголках, затёкшие от долгого сидения ноги.  Сходил к ближайшим кустам, а вернувшись понял, что другого места и другой позы среди лежбища мне не найти.  Втиснулся обратно, положив ничего не заметившую, тихонько посапывающую голову с закрытыми глазами обратно к себе на колени.

                *  *  *

Рассвет.  Позвякивание пустых бутылок собираемых бомжами в большой хрустящий на утреннем холоде полиэтиленовый пакет, скрежет метлы дворника по шершавому асфальту и шорох опавших листьев — эти неприятные, острые во сне звуки, разбудили нашу компанию.

Сопя, сплёвывая и чертыхаясь, куча начала расползаться.  Я снял шапку, продрал дрожащими кулаками глаза и обнаружил у себя на коленях прекрасное создание противоположного пола.

Она раскованно и беззаботно нежилась в тёплой куртке, улыбаясь новому дню.  В её светло-серых глазах отразилось голубое небо в паутинке веток деревьев.

Встретившись с моим взглядом, она мягко, без оттенка иронии и сарказма сказала: «Привет! Хочешь позавтракать, я здесь недалеко живу?!»  Я заторможено начал осознавать где нахожусь и припоминать: «Что я там вчера назагадывал у дерева желаний?»

                2017 г.