Из темноты к свету. Часть 1. Глава 33

     - Тебе сколько денег по страховке выплатили?- поинтересовалась соседка, когда Люба зашла к ней вечером, чтобы скоротать время.
     - Пятьдесят рублей, достаточно много. Я доложила к ним остальную сумму и отдала последний долг за джинсы, которых давно нет.
     - Давай я снова тебя застрахую,- предложила Евгения.- Подберём что-нибудь другое, более выгодное.
     - Нет, Жень, пока не могу, у меня и так денег в обрез,- ответила Люба отрешённым  голосом.

     Они сидели на скамейке у летней кухни. Разговаривая, Люба постоянно следила за сынишкой, который, здесь же во дворе, играл игрушками, но постоянно норовил  незаметно ускользнуть и скрыться за калиткой.

     - Ты в последнее время стала какой-то грустной и задумчивой. У тебя что-то случилось? - поинтересовалась Женя.
     - Нет-нет, у меня всё хорошо. Наверное, это от того, что впереди уже зима, прохладно и темнеет рано,- стала выкручиваться гостья, изображая на лице лёгкую искусственную улыбку.


     В действительности Любу одолевало предчувствие, что её семейной жизни скоро придёт конец, но говорить о своих подозрениях с кем-либо ей не хотелось. Она пыталась стойко переносить в себе все душевные страдания, но её израненное и измученное сердце с каждым днём всё больше теряло свои силы.
     Люба продолжала любить своего мужа, не смотря на его неожиданное и страшное признание. Она скучала по нему, готовила разные вкусности и с нетерпением ждала с работы, на которой он постоянно задерживался допоздна.
     В последнее время Сергей очень изменился. Он стал не разговорчивым, нервным, у него пропал аппетит, а когда ложился в постель, от жены сразу же отворачивался и к ней даже не прикасался. Когда Люба пыталась обнять мужа, его всего передёргивало, и резким движением плеч он скидывал с себя её руки, сдвигаясь на самый край кровати. 

     Каждый раз, лёжа рядом с Сергеем и беззвучно проливая слёзы, Люба мучилась и страдала; она, словно, умирала заживо, испытывая внутреннюю невыносимую боль.
     Как она могла кому-то такое рассказать? Раньше любовь мужа окрыляла её, давала силу и уверенность, а теперь этой любви не стало. С болью в сердце Люба понимала, что постепенно она приближается к краю пропасти.
     «Ну что могло случиться? Что происходит? Я ничего не могу понять. Что же мне делать? Бросить всё и уехать? Но я не смогу этого сделать, потому что люблю его. И потом, куда я поеду? К родителям? Что я им скажу?- мучила себя вопросами Люба.- Дороги назад мне нет, остаётся только терпеть и ждать,что будет дальше».


     - Эй, Любаня, где ты летаешь?- спросила Евгения, пристально вглядываясь в свою собеседницу.- Выкладывай, что у тебя за проблемы?
     - Да нет у меня никаких проблем,- взволнованно ответила Люба, пытаясь скрыть истинную причину образовавшейся паузы во время их разговора, когда она невольно погрузилась в свои мысли.- Собрание у нас вчера было комсомольское, пытались решить проблему проведения досуга. Дело в том, что впереди зима, а сходить в селе некуда, кроме как раз в неделю в клубе фильм посмотреть. Никто ничего толком предложить не смог, а я взяла и сказала: могу бесплатно открыть курсы вязания с обучением в полгода, для желающих научиться вязать. Теперь вот нужно определиться со временем проведения занятий, написать объявления и развесить их в нескольких местах. Я сама такие курсы закончила, у меня и конспекты сохранились, но только моё обучение было платным, родители оплачивали.
     -  Делать тебе нечего,- высказала своё мнение соседка и тут же спросила:- А занятия в клубе проводить будешь?
     - А больше и негде,- продолжая грустить, ответила Люба.- Что из этого получится, я не знаю, но отказаться от своего предложения я теперь не могу.

     Строго каждую субботу в помещении сельского клуба Люба вела свой кружок. Желающих набралось немало, это были как дети, так уже и достаточно взрослые девчонки, и даже замужние женщины.
     Такая самоотдача не прошла даром. За одиннадцать дней до наступления Нового года директор совхоза вызвала Любу из бухгалтерии к себе в кабинет, направив за ней своего секретаря.
     - Я слушаю вас, Валентина Георгиевна,- войдя в кабинет, с волнением заговорила Люба, не понимая, что  могло случиться.
     - Не желаете ли вы принять клуб в своё распоряжение? Дело в том, что наш завклуб уволилась и лучше вашей кандидатуры на это место я не нахожу.
      Люба немного растерялась от такого неожиданного предложения, но, собравшись с духом, почти сразу ответила:
     - Да, я согласна.
     - Тогда я подпишу приказ о переводе вас с должности бухгалтера на должность заведующей сельским клубом. Все формальности уладите с секретарём. Ваш рабочий день начинается с пятнадцати часов и заканчивается в одиннадцать вечера. Сегодня в три часа дня состоится передача ключей и имущества, после чего вы сможете приступить к своим обязанностям. Всё, вы свободны.

     Люба вышла из кабинета директора, испытав огромное облегчение, потому что теперь она, наконец, почувствовала себя свободной от притеснений главного бухгалтера.
     «Глаза мои не видели бы его больше. Хорошо, что он  уехал на совещание»,- подумала Люба.
    Почти каждый понедельник  главный бухгалтер уезжал с утра в Донецк на различные заседания и совещания. Вот и сейчас он отсутствовал по этой же причине. Люба собрала свои вещи, надела пальто, попрощалась с сотрудницами и направилась к выходу. Выйдя в коридор, она вдруг лоб в лоб столкнулась со своим начальником.
     - Ты куда это собралась? Ты почему не на рабочем месте? Что это всё значит?- раздражаясь всё больше, он стал засыпать её вопросами.
     - А я у вас с сегодняшнего дня уже не работаю, меня назначили завклубом, - спокойно ответила Люба, остановившись и делая шаг в сторону, чтобы обойти разъярённого начальника, преградившего ей путь.
     - Это не возможно! Тебя принимал на работу я, и только я имею право решать, отпускать мне тебя или нет,- перешёл на крик главный бухгалтер, развернувшись в сторону уходящей Любы.- Сейчас же вернись на своё  рабочее место, я немедленно иду к директору!
     Люба никак не отреагировала на его крик, она просто вышла на улицу, закрыв за собой дверь. Что-либо решить он уже ничего не смог, Люба вдруг выпорхнула из его рук, как птичка из клетки.


     Принимая ключи от клуба, Люба приняла в пользование шахматную доску с набором шашек, две огромные музыкальные колонки без какой-либо аппаратуры и с десяток старинных новогодних игрушек, сделанных из толстого стекла. С таким богатством ей предстояла подготовка к новогоднему вечеру, до которого оставалось всего каких-то десять дней.

     В свой первый рабочий день Люба сидела за длинным столом в огромной подсобке клуба и скучала, размышляя и строя планы своей работы. Просидев в одиночестве какое-то время, она вдруг услышала чьи-то голоса, доносившиеся из фае. Дверь отворилась и к ней ввалилась толпа ребят, человек из десяти, а может и больше.
     - Ну что, чем развлекать нас будешь?- с насмешкой спросил один из ребят, светловолосый заводила и душа компании по имени Лёнька.
     - А что, разве вы маленькие дети, чтобы вас развлекать?- не растерялась Люба.- Предлагаю лучше в шашки сыграть.
     - С кем? С тобой, что ли?- не унимался Лёнька, делая удивлённое лицо со следами веснушек.
     - А почему бы и нет? Или боишься?- смело спросила Люба, радуясь, что поймала его на крючок и теперь ему предстояло принять её вызов, чтобы не потерять свой авторитет перед ребятами.

      Лёнькины издёвки сразу же прекратились, хихиканье ребят тоже, и пыл его заметно  поутих.  Немного постояв, переступая с ноги на ногу, он нехотя прошёл поближе к столу.
      - Ладно, давай сыграем. Сейчас я разгромлю тебя в пух и прах,- сказал он спокойно и уверенно и тут же повернул голову в сторону ребят, словно ожидая их поддержки, но ребята стояли молча, наблюдая, что же будет дальше.
     - Тогда приступим!- с решительностью сказала Люба, доставая из ящика стола доску с шашками и, открыв её, спросила:- Какими играть будешь, белыми или чёрными?
    - Конечно, белыми,- последовал ответ с продолжением.- Белые начинают и выигрывают.

    Люба осталась сидеть на своём месте, а Лёнька сел за стол на противоположной стороне, где рядом с ним расположились его друзья, стоя  по обе стороны от него. Как ни странно, но первая партия для Лёньки оказалась провальной. На победу Люба даже и не надеялась, она просто очень старательно продумывала наперёд каждый ход, устраивая ему ловушку за ловушкой.

     Проигрыш задел мужское самолюбие, и Лёнька предложил отыграться. Отыгрывался он двенадцать раз подряд, но безрезультатно. Во время игры в подсобку постоянно прибывала молодёжь, которая разделялась на две группы, одна из них болела за Лёньку, а другая была на стороне Любы. Разразилась настоящая борьба за победу не только со стороны игроков, но и со стороны болельщиков.

     Лёньке было очень важно выиграть, ведь он имел влияние на ребят, которое не хотел потерять, оказавшись побеждённым. Но для Любы тоже было необходимо одержать победу, чтобы завоевать авторитет среди молодёжи, без помощи которой её работа в клубе по-настоящему была не возможна. Не одержав ни одной победы, Лёнька совсем притих и, оставив свой гонор, очень по-доброму сказал Любе:
     - Молодец, хорошо играешь, теперь я на твоей стороне буду. Всё, я сдаюсь.
     - Да это случайно получилось,- постаралась поддержать его Люба,- а за дружбу – спасибо.

     Люба собрала шашки и снова спрятала их в ящике стола. Вдруг она услышала радостные возгласы девчонок и их крики, наполненные визгом:
     - Ура-а-а! Серёга идёт!
    Люба вышла в фае, в которое через пару секунд распахнулась дверь, и в него вошёл её муж, держа на руках сына. Все девчонки сразу же кинулись к нему без всякого стеснения, им было абсолютно всё равно, что здесь рядом стоит его жена. Любу словно холодной водой окатили. Это была самая настоящая ревность.

     Оставив жене маленького Серёжку, он удалился и вскоре вернулся с магнитофоном, устроив в файе танцы до самой полуночи. А на следующий день танцы устроили прямо в кинозале, сдвинув все сиденья. Сергей подсоединил к магнитофону две огромные колонки, стоявшие по углам сцены, что помогло усилить звук до  умопомрачительной громкости. Танцевали все до упада, и снова до полуночи.

     Все вечера Сергей вместе с сыном стал проводить в клубе. Ему самому приходилось забирать его из садика, потому что жена в вечернее время работала.

     Приблизился день, когда в клуб завезли огромную ёлку. Для Любы проведение праздника являлось проверкой её способностей членами руководства и жителями села. Имея всего десять ёлочных игрушек и десять рублей, выделенных местным профсоюзом на проведение мероприятия, Люба оказалась один на один с проблемой, выглядевшей, как насмешка над ней и над её усилиями.

     «Что же мне делать? Что я могу приобрести на эту смешную сумму? Они просто решили поиздеваться надо мной, но не дождётесь, я всё равно найду выход,- переживала Люба в поисках правильного решения.- Ну, конечно же, выход есть! Вся  надежда только на детей! Меня спасти смогут только они! Хорошо, что у них начались каникулы».

       Люба с головой ушла в работу, которой она стала отдавать всё своё время, забывая  душевные страдания и не обращая внимания на своего мужа. Она писала сценарий, придумывала конкурсы, мастерила поделки, полностью погрузившись в свой мир.
       По Любиному указанию ёлку установили не в середину зала, а поставили в правый угол у сцены, чтобы использовать меньшее количество украшений.  Игрушки Люба развесила на уровне глаз, создавая видимость достойного убранства. Всю ёлку украсили большим количеством нитевидного серебристого дождика, который переливался от электрического освещения и придавал ей необычайно богатый и праздничный вид. Стоил он копейки, поэтому Люба закупила его достаточно много, а ещё - клей и цветную бумагу.

       Дети с радостью откликнулись на призыв о помощи. Они клеили из цветной бумаги цепи, делали фонарики и вырезали снежинки, часть из которых отправилась на ёлку, а всё остальное – на украшение зала, который оказался слишком длинным, поэтому закупленного дождика всё равно не хватило. Пришлось Любе вложить свои деньги, чтобы докупить всё необходимое, добавив к покупке много-много разноцветных воздушных шариков.

     Рано утром Люба отводила сынишку в садик и приходила в клуб с самого утра, где вместе с детьми велась хотя и напряжённая, но очень интересная работа по украшению всего огромного зала. Сергей претензий не предъявлял, не ругался, не возмущался, и казалось, что ему ни до чего нет дела. Каждый из них стал жить своей жизнью.
      
      Новогодний вечер превзошёл все Любины ожидания. Людей пришло столько, что вот-вот могло возникнуть столпотворение. Когда люди входили в зал, они попадали в сказку, над ними на натянутых нитях по всему залу висели воздушные шары,  цветные цепи с серебренным дождём и огромные звёзды с номерами для конкурса «Танец под счастливой звездой». Громко звучала музыка, а вокруг всё сверкало и поднимало настроение.
      А ещё все желающие поднимали настроение в конце зала, где был организован праздничный буфет с тайным разливом спиртных напитков. Стать буфетчицей изъявила желание пожилая уборщица, Раиса Степановна, работающая в этом клубе, которая сама же буфет и организовала.

       Была на празднике и Снегурка, местная Мария, лет тридцати. Одинокая и молодая женщина заранее пришла и заявила, что эту роль она никому не отдаст, чем облегчила Любе решение многих проблем, тем более что в паре с ней был личный дед мороз. Крашеная блондинка, с кудряшками на коротких волосах, была симпатичной, невысокого роста и острой на язык.
       До Любиных ушей однажды донесли, что эта Мария очень любвеобильная, и если кто-то новый приезжает в село, он обязательно проходит через её постель. Она тогда поняла, что они намекают на её мужа, но значения этому не предала, потому что искренне доверяла своему Сергею. Однако глядя на Марию сейчас, Люба вдруг вспомнила рассказанное, и снова чувство ревности обожгло её сердце, так как прежнего доверия уже больше не было.

       Люба вкладывала в работу всю свою душу, поэтому люди потянулись за ней, принимая участие в проведении вечеров и концертов. Она по-прежнему вела курсы вязания и занималась с детьми, организовывая для них досуг. Но больше всего детям нравились репетиции по постановке сказки «Волшебное колечко», с которой они выступили перед своими односельчанами. Они сами своими силами готовили декорации и костюмы, радуясь приближению того дня, когда состоится премьера сказки.

       Пять месяцев Любиной работы пролетели для неё совсем незаметно, на дворе уже стоял конец мая.
      - Так, всё, из клуба ты должна уволиться,- неожиданно и строго сказал Сергей, укладываясь в постель, когда стрелки на часах показывали половина первого ночи.
      - Чуть тише говори, ребёнок только уснул, может проснуться,- как можно тише, произнесла Люба, пробираясь через лежащего мужа к стене, чтобы тоже поскорее лечь и уснуть.
      - Завтра же идёшь и пишешь заявление на расчёт,- продолжил шёпотом выговаривать Сергей, и всё тем же приказным тоном.- Дома сидеть будешь.
      - А на что мы жить будем, ты подумал?- спросила Люба, не веря своим ушам.
      - Проживём как-нибудь,- ответил муж и начал перечислять претензии:- Огород полоть некому; бельё не стирано; везде бардак; я с ребёнком постоянно до ночи в клубе торчу; ложимся всегда поздно; обед не готовится…

      «Что-то здесь не то,- подумала Люба.- Я же не возмущалась, когда осень и зиму сама дрова пилила, и их рубила, и уголь таскала, выгребая из-под снега, чтобы печь топить. И причём здесь огород и не стиранное бельё? Я всё делаю по мере возможности, как и раньше. Это точно свекровь нажужжала... Что же она никак не успокоится?»

       - Серёжа, ты почти ничего не ешь, такое впечатление, что живёшь «Святым духом». Сам подумай, зачем мне наготавливать? А что касается белья, то у твоей матери стиральная машинка, а мне руками стирать приходится. Так много не настираешь, потому что и другие дела есть. Никто мне не помогает, всё самой делать приходится,- высказалась в отчаянии Люба, но без всякого упрёка.
       - Ладно, не обижайся,- ответил Сергей, обыденно положив руку на свою жену,- но с клуба ты всё равно уволишься.

      На следующий день, переделав срочные дела по хозяйству и встретив мужа на обед, Люба прошла в зал и присела на край в конце дивана, чтобы накрасить ногти перед выходом на работу. Быстро пообедав, Сергей тоже прилёг с краю, вытянув ноги и положив стопы жене на колени. Она очень любила красить ногти ярко-красным цветом, вот и сегодня снова решила воспользоваться таким же лаком.
      Пока она красила, Сергей уснул и очень крепко. Ожидать, пока лак хорошо высохнет, Любе не хватало терпения и, чтобы себя чем-то занять, она  решила накрасить ногти Сергею, но только на ногах, лежавших перед нею, а потом его стереть. Накрасить она успела, а вот стереть...

       - Сергей Станиславович!- неожиданно раздался с улицы мужской голос в приоткрытую дверь и послышался дверной стук.- Эй, Сергей Станиславович!

      Люба, тряся Сергея за ноги, стала будить его, что удалось не с первого раза.
     - Серёжа, да проснись же, там кто-то пришёл к тебе! Слышишь, зовёт?
     - Сергей Станиславович, ты дома?- ещё громче раздался всё тот же голос и стук в приоткрытую дверь.
     - Это же главный агроном,- растерянно сказал сонный Сергей, вскакивая с дивана.

     Муж мигом выбежал на веранду. Отсутствовал он недолго, всего пару минут, но когда он вернулся, у него началась истерика.
     - Ты зачем из меня клоуна сделала?- заорал Сергей на Любу, показывая на свои ноги.- Это просто какое-то безобразие!
     Люба сначала испугалась, она замерла на месте и сидела молчала, устремив взгляд на пальцы ног мужа с ярко-красными ногтями, резко бросавшимися в глаза.
      - И чего ты молчишь?- не унимался Сергей, стоя перед женой.- Я, значит, выскакиваю, а начальник мне прямо сходу и в лоб, спрашивает: Сергей Станиславович, я не понял, это что значит?  Опускаю глаза - сам в шоке, смотрю на него квадратными глазами и не знаю, что ответить.

      У Любы перед глазами неожиданно представилась встреча мужа с главным агрономом, и она вдруг разразилась таким смехом, что остановиться уже не могла. Некоторое время Сергей стоял и растерянно смотрел на свою жену, которая от смеха каталась по дивану, но потом пришёл в себя, и глядя на неё, сам зашёлся от смеха, надрывая живот...


      Подходя к клубу, Люба увидела некоторых детей, уже пришедших на занятия и ожидающих её прихода. Это будет их последняя встреча. Как же тяжело было у неё на душе, ведь они вместе строили планы и вместе смотрели в будущее, не думая ни о каком расставании. Когда все ребята и девчонки собрались, пройдя в подсобное помещение клуба, Люба решилась и первым делом объявила:
      - Девочки и мальчики, я должна вам сообщить очень грустную новость – сегодня мы собрались в последний раз, потому что я увольняюсь и с завтрашнего дня больше здесь не работаю.

      Наступила пауза и полная тишина, которую нарушило неожиданное рыдание худенькой девчушки, лет десяти. За ней следом начали плакать и другие девчонки. Любино сердце сжалось, и она сама чуть не расплакалась, обнимая обступивших её детей.
      - А можно, мы к вам домой приходить будем?- вдруг спросила одна из девчонок.
      - Это будет неудобно, мы не сможем больше собираться вместе,- вымучила из себя ответ Люба.- Сегодня мы не будем проводить занятия, мы просто друг с другом пообщаемся...

      Оставив работу, Люба полностью погрузилась в домашние дела.  Недавняя поездка  к  родителям в Новую Каховку сразу же оживила отношения Любы и Сергея, вдохновляя  на лучшее. Отправившись в путь мотоциклом, они погостили лишь вечер и ночь, но и этого было достаточно, чтобы скинуть с себя груз повседневных проблем.

     Валентина Ивановна и Николай Иванович каким-то чудным образом воздействовали на общее настроение. Их смех, улыбки, радость встречи, искренность, забота, душевное тепло – настоящее лекарство от всех горестей. Сергей с огромным желанием спешил повидать тёщу и тестя, ведь у него с ними было одно тайное дело, в которое Любу не посвящали и она даже ни о чём не подозревала.
     -  Всё складывается, как нельзя лучше,- сказал Николай Иванович зятю, сидя за столом в беседке, куда они вышли покурить и обсудить с глазу на глаз важное дело.- Наш агроном на пенсию собрался уходить, начальник согласен взять тебя вместо него, я с ним уже договорился.
     -  А чем он занимается в организации, если у вас полей нет?- удивился Сергей.
     -  А он не по полям, он по цветам. Короче, работа не пыльная,- ответил тесть и добавил:- В командировки он не ездит; рабочий день у него, как и у всех, с восьми до пяти; суббота и воскресенье – выходные дни.
     - Это же настоящая находка!- обрадовался Сергей.
     - Но это ещё не всё. Скоро будут сдавать многоквартирный дом гостиного типа и тебе, как молодому специалисту, начальник обещал сразу же квартиру выделить.
     - Всё, приезжаю и сразу ставлю в известность своих родителей,- радовался Сергей, даже не подозревая, что его мечта поменять место жительства, так и останется мечтой.

      Узнав о затеи сына, в ход пошли все ухищрения, чтобы только не допустить его отъезда, поэтому Тамарой Григорьевной было принято окончательное решение - избавиться от ненавистной невестки раз и навсегда. Она немедленно отправилась на почту и отбила телеграмму её отцу с коротким текстом: «Срочно приезжай.  Неполадки. Забирай дочь».

      Ничего не понимая, что могло случиться, Николай Иванович выехал в пятницу на село Константинополь, чтобы сначала разобраться со сватами, а потом  с дочерью. Вечером он был уже у них, надеясь поговорить с ними, как с порядочными людьми. Но надежды не оправдались.

      Как только он вошёл во двор, к нему на встречу выбежал внук, весь замурзанный и в одних трусах.
      - Деда!- радостно выкрикнул он и замахал ручонками, давая понять, чтобы тот взял его на руки.
      - Вот, дочь ваша прислала его на прошлой неделе, перед поездкой к вам, и забирать обратно не хочет,- первым делом отчиталась Тамара Григорьевна, выйдя из огорода, чтобы встретить прибывшего гостя.- Взяла и работу бросила, теперь дома сидит. Она – лентяйка и бездельница, глаза мои её не видели бы.

      Николай Иванович промолчал, стиснув зубы. Они прошли в дом и, войдя на кухню, он сел за стол с длинными ножками. Вручив внуку гостинец, он усадил его к себе на колени. Сваха, с косынкой на голове и в фартуке, присела на табурет у печи, положив на колени руки, собранные одна в другую. К ним сразу же подошёл и Станислав Фёдорович, но  присаживаться не стал. Пройдя в коней кухни, он остановился у большого стола с дверцами, оперевшись на него рукой.

      Как раз в это время на мотоцикле подъехал Сергей, он хорошо знал время приезда своего тестя. Как только сын вошёл, мать мгновенно накинулась на него, не давая ему заговорить с Любиным отцом.
      - Если ты поедешь к ним, забудь о нас! Забудь тогда, что мы твои родители!

      Сергей молча взял табурет, стоявший под столом, за которым сидел Николай Иванович с ребёнком, и присел рядом с ними.
      - Я что - ваша собственность? Разве у меня не может быть своих желаний?- спросил Сергей, потупив свой взгляд в пол.- Или я для вас просто вещь, куда захотели, туда и поставили?
      - Запомни раз и навсегда, если ты уедешь, тогда мы тебя знать не хотим. Тебе всего двадцать три года, у тебя вся жизнь впереди. Ну зачем ты так рано женился? Вокруг столько девочек хороших,- не унималась Тамара Григорьевна, выдавливая из себя слёзы.

     - Николай Иванович,- попытался вставить своё слово Станислав Фёдорович, заметив как на лице у свата задвигались желваки,- вы поймите, что мы не согласны с таким вашим решением.
      - Зря вы так беспокоитесь,- сказал Любин отец, еле сдерживая себя, чтобы не наговорить лишнего,- ему у нас будет хорошо. Он нам, как сын родной.

      - Вы что такое говорите?- закричала свекровь не своим голосом и, вскочив с табуретки, стала ударять сама себя кулаками в грудь.- Это мой сын! Вы слышите? Я не для вас его родила и не для вас растила! Я никуда не пущу его! Вы никогда этого не дождётесь!
      - Мама, сейчас же прекрати! Так нельзя!- попытался остановить свою мать Сергей, резко повысив голос, чем разозлил её ещё больше.
      - Я под машину лягу, но не пущу! Только через мой труп!- никак не могла  остановиться Тамара Григорьевна и, закатив истерику и инсценируя обморок, она якобы потеряла сознание.


     Разговор Николая Ивановича со сватами закончился ничем, он лишь в очередной раз убедился, что ничего хорошего его дочь здесь не ждёт. Выйдя во двор, он подошёл к Сергею, который возился у мотоцикла, готовясь снова выехать на работу, чтобы продолжить объезд полей.
      - Сергей, ты сам видишь, что творится, и ничем хорошим это не закончится,- улучив момент, сказал тесть зятю, за которыми Тамара Григорьевна следила и  всеми силами старалась не оставлять их наедине, чтобы они не сговорились.- Твои родители категорически против твоего переезда к нам. Они не только не хотят, чтобы ты уехал, они вообще против вашей совместной жизни. Завтра с утра я приеду к вам домой, надо дочь повидать.
      - Ладно, до завтра,- лишённый настроения, сказал Сергей и, выкатив мотоцикл за ворота, завёл его и рванул с места, на огромной скорости помчавшись к трассе и оставляя за собой длинный след клубящейся грунтовой пыли...


      Не прошло и недели после поездки к родителям в Херсонскую область, а Люба уже опять скучала по ним и по дому, из которого в детстве она, глупая, мечтала сбежать.
      Выйдя утром во двор, Люба взяла в сарае сапу и направилась в огород.  Подойдя к обозначенному месту, она остановилась и, развернувшись, увидела своего отца, входящего во двор. Он был не один, поодаль от него плелась свекровь с привычно кислым лицом, вечно чем-то недовольным. А вот лицо отца почему-то   выглядело озабоченным, что вызвало у Любы тревогу.
      Прислонив к стене гаража сапу, которой Люба воспользоваться так и не успела, она направилась навстречу отцу.
      - Папа, что случилось?- с перепуганным видом спросила она.
      - Люба, я приехал забрать тебя домой.
      - Как забрать? Почему?- вытаращив глаза и ничего не понимая, что происходит, снова спросила Люба.
      Отец и дочь стояли посреди двора и смотрели друг на друга. Свекровь стояла в сторонке, но достаточно рядом, чтобы слышать их разговор. Взяв дочь под локоть, Николай Иванович отвёл её чуть в сторону и сказал:
      - Объяснять ничего не хочется, да и нет времени, просто послушай меня и сделай так, как я тебя попрошу.
      - Да что случилось?- пыталась добиться Люба дрожащим голосом, готовая вот-вот разрыдаться.

     Ответа не последовало, потому что к калитке подъехал мотоцикл, на котором сидел Сергей. Он подошёл к тестю и, протянув ему руку, поздоровался. Вид у мужа был встревоженным и потерянным, чем очень насторожил Любу. Продолжая оставаться в неведении, она смотрела на всех и не понимала, что они от неё хотят и почему у всех такие лица, словно сейчас война начнётся.

      - Значит так, сейчас пойдёшь и возьмёшь свой паспорт,- сказал отец Любе и, глянув на стоявшего рядом зятя, продолжил:- С паспортом Сергей отвезёт тебя в сельский совет, ты будешь должна выписаться, а завтра утром мы уедем домой.
      - Папа, я не понимаю, почему я должна всё бросить и уехать?- спросила Люба, переведя взгляд на Сергея, в надежде услышать объяснение хотя бы от него.
     Сергей молча отвёл взгляд и отправился в сторону летней кухни. Его мать тут же последовала за ним. Она присела на стоящий у стены табурет, а её сын – прямо на порог.

      Оставшись вдвоём с отцом, Люба молча взглянула ему в глаза, выражая взглядом свой вопрос.
      - Любаша, мне твоя свекровь прислала телеграмму, чтобы я приехал и тебя забрал. Ты видишь, что твой муж молчит и бездействует? Поехали домой, я прошу тебя. Запомни, если ты ему действительно нужна, он бросит всё и приедет к тебе и к ребёнку.
      От услышанных слов, у Любы чуть не помутился разум, ей вдруг показалось, что она просто спит и сейчас вот-вот проснётся. На какое-то время она даже потеряла дар речи.
      - Люба, ты слышишь меня? Ты здесь никому не нужна, - сделал вслух свои выводы отец.- Прошу, иди за паспортом.

      Люба повернула голову и посмотрела в сторону мужа. Он сидел на пороге и молча курил, часто делая затяжку за затяжкой. Его голова была опущена вниз, а руки лежали на коленях, и он смотрел себе под ноги, стряхивая пепел и растирая его ногой. Свекровь постоянно что-то говорила ему на ухо, а он слушал и молчал.

      «Серёжка, ну почему ты молчишь?- мысленно спросила у него Люба.- Когда-то ты заступался за меня. Что-то произошло, но что именно?»

      Ничего не понимая, Люба пошла в дом, чтобы взять паспорт и переодеться. Вернувшись обратно, она уже держала в руке необходимый документ, который сразу же показала отцу. Она направилась прямо к мотоциклу, а за ней пошёл и Сергей.
      - Вы только постарайтесь всё сделать, как можно быстрее,- попросил Николай Иванович, оставаясь напару со свахой ожидать их возвращения.

      Конец июня был довольно жарким. Однако, не смотря на жару, Николай Иванович решил ожидать возвращение дочери, находясь во дворе. Когда он дождался её, день уже склонился к вечеру.
      - Ну что, выписалась?- спросил отец, утомлённый ожиданием.
      - Нет,- ответила Люба, стоя с поникшей головой.
      - Как, нет? А где же вы были весь день?- обиженно возмутился отец.
      - По полям ездили, горох там зелёный ели..,- начала отвечать Люба.
      - Я куда тебя послал?- перебил свою дочь Николай Иванович.
      -  Папа, мы почему-то не решились сделать это.
     Отец, стоя посреди двора, развёл руками и, обратившись к Любиной свекрови, всё так же сидевшей на табуретке у летней кухни, сказал:
      - Значит так, слушайте внимательно и запоминайте. Никаких телеграмм мне больше не присылать, и нечего лезть в жизнь детей, пусть живут, как хотят. Чтобы это было в последний раз. Всё понятно? - спросил сват и, не дождавшись ответа, сказал:- А теперь поднимайся, сваха, и поехали обратно.

      Николай Иванович вместе с Тамарой Григорьевной снова отправились в село Константинополь. Утром ему нужно было выехать в обратный путь, чтобы к  понедельнику успеть на работу. По дороге он зашёл в магазин и купил на ужин кусочек колбасы и пару стеклянных бутылок минеральной воды в дорогу. Кушать еду, приготовленную свахой, он не стал бы ни за какие деньги, так как чувствовал, что она может наколдовать. Он считал её ведьмой, и переубедить его в этом никто бы не смог.

      Готовясь ко сну, он повесил свои брюки на стул, стоявший у дивана, на котором ему постелили постель, а рядом со стулом поставил две бутылки с минеральной водой.
      Проснувшись утром, он первым делом собрался одеться, но не обнаружил своих брюк, а так же и бутылок с водой, они просто исчезли из комнаты. Покрутившись туда-сюда, ему ничего не оставалось, как предстать перед странной свахой прямо в трусах и спросить:
      - Куда делись мои брюки?
      - На стуле висят, в соседней комнате,- последовал ответ, как ни в чём не бывало.
      Отец вышел из кухни и пошёл искать свои брюки, пытаясь понять, зачем она их спёрла. Одевшись, он снова вернулся и спросил:
      - А где минеральная вода в бутылках?
      - А зачем она вам? Я её вылила и вместо неё вам на дорогу домашний компот налила.

      «Ведьма,- подумал Николай Иванович,- самая настоящая, вдобавок ещё и чокнутая. И откуда она только свалилась на нашу голову? Несчастная наша дочь, она даже не подозревает, куда она попала. Бежать ей отсюда надо, бежать!»