39-1. О некоторых неясностях

 39-1.

О НЕКОТОРЫХ НЕЯСНОСТЯХ

Однажды мне в голову пришла мысль о том, что в этом мире я ничего не понимаю, но не потому, что мне не понятен этот мир, а потому, что во всех словах и объяснениях многих людей я нахожу неясности и явное непонимание сущности этого мира. Я стал думать, почему так происходит? И вдруг мне открылась Истина: наш язык несовершенен, потому что нашим мыслям не всегда хватает нужных слов, чтобы выразить всей тонкости той действительности, в которой мы пребываем, и в которой всегда остаётся что-то бесконечно неясное. И тогда я обратился к знаниям древних даосов, которые пытались проникнуть в эти бесконечно неясные дали при помощи своих мыслей.   

СЛОВА И РЕЧИ

Вступая в беседы с древними мудрецами, я всем сердцем ощутил их неодолимую связь с природой и с космосом, и мне, как европейцу, стало стыдно за то, что я полностью очеловечился, потерял свою естественность, оторвался от единого Мирового Разума, правящего Вселенной, утратив связи с моей собственной природой. Я перестал мыслить своими категориями, подчинил свою жизнь властителям общественного духа, попав под влияние мировых манипуляторов, которые правят людьми и ведут их к гибели. Я понял, что это – не только моя болезнь, но и болезнь всего человечества, поразившая весь земной шар после того, как европеец одержал победу за доминирование своей ментальности над всем миром. Я осознал, что самое высокое тонкое умозрение, оторванное от реальной естественной жизни, превращается в бесплодную фикцию. И это позволило мне сделать открытие, что все мы, европейцы, оказались в сетях «химеры абстракции», о которой говорил ещё датчанин Сёрен Кьеркегор, критикуя Гегеля и говоря о том, что когда человек начал мыслить абстрактными категориями, то полностью утратил свою живую душу и перестал понимать, что твориться в мире, обрекая себя на самоуничтожение, войдя в конфликт со своей собственной природой и средой обитания.

Даосский мудрец Чжуанцзы рассказал мне свою притчу о «Словах и речах», из которой можно понять, почему мы в настоящее время утратил возможность постичь Истину и превратили сам ключ понимания сути происходящих в мире событий и явлений, а также суть самого мироздания, в некий инструмент игры нашего расстроенного воображения, где все истинные вещи и понятия превратились в ложные.

СЛОВА И РЕЧИ

Однажды от оратора Чжуанцзы услышал мненье,
О том, считают что в речах естественным началом,
Сказал тот: "То, в природе что берётся без сомненья, 
Есть равновесие во всём между большим и малым.

Вся тьма вещей в пространстве всегда делится на роды,
Обычно вещи в мире относительны друг друга,
Начало естества же – в равновесие Природы,
Где вещи как бы в середине замкнутого круга.

Когда не может человек давать определенье,
Как видно, человеческим путём не обладает,
То не поймёт в словах он сути скрытого значенья,
С естественным началом его речь не совпадает.

Значеньем разным слова обладают в разговоре,
Ведь часто со словами все согласие теряют,
Слова не согласуют в значеньях, видно, в споре,
Поэтому со слов в речах раздоры начинают.

Так, если речи будут тождественны речам моим,
Я их приемлю все, и истинными объявляю.
Когда же мой собеседник не согласен, спорю с ним,
Считая речи его ложными, и возражаю.

Ведь кто-то говорит всю жизнь, и ничего не скажет,
Но есть, кто скажет всё, за жизнь не говоря ни слова,
Есть речь, где - лишь одно слово на Истину укажет,
Ещё есть  речь, где - ложная во всех словах основа.

Желают многие узнать об истинном и ложном,
Все говорят, но в их речах слов истинных так мало,
Их речь не дальше, чем о невозможном и возможном,
И не имеет связи суть с естественным началом. 

Есть мудрецы, которые без слов ведут общенье,
Речь между ними чужой вряд ли кто-нибудь услышит,
В них обрели слова все свои нужные значенья,
И суть их речи вся естественным началом дышит".

И я понял, что вся наша жизнь заключена в словах, и только в наших собственных мыслях, а не в чужих. Но для того, чтобы слова эти стали истинными, необходимо, чтобы они исходили из самого сердца.

Однажды я увидел одну картину, на которой грубый мужик сидел за бутылкой вина и вышивал цветными нитками, и я внутренне воскликнул: «Вот она правда жизни! Мы можем иметь отталкивающую внешность, быть внешне грубыми или даже страшными (кстати, на Востоке человек с грубой и страшной внешностью считается почти-то божеством - чем страшнее человек, тем ближе он стоит к богам), но наш внутренний мир, вытканный их разноцветных ниток наших собственных мыслей и суждений, может быть прекрасным. Наш внутренний мир должен всегда превосходить наш внешний вид, а если мы ещё и родились симпатичными, то наша обязанность – привести наш внутренний мир с нашей внешностью в гармонию. И ещё, мы можем познать Истину и продлиться только тогда, когда будем бесконечно любить природу и подражать ей.

Ведь это так сложно из Небытия родить Бытие. Рождая свои мысли, человек как бы сам выходит из Небытия. Слово, рождающееся из Небытия, рождает самого Человека. Не даром Чжуанцзы придавал огромное значение своей притчи «О Небытие».

О НЕБЫТИЕ

Когда Свет молодой родился во Вселенной,
У Небытия о существовании спросил,
Того, что простиралось в Пустоте нетленной,
Но на вопрос свой ответа он не получил.

Он вглядывался пристально в темноту ночную,
Стараясь Небытия облик ясно воспринять,
Но видел Пустоту лишь и черноту слепую,
Не в состоянье был Небытия образа понять.

И, наконец, воскликнул в полном восхищенье:
- «Смотри день целый на него, и не увидишь,
Нельзя его потрогать, слушай, не услышишь,
Вот создал Боже совершенное творенье!

Как совершенство этого явления постигнуть?!
Способен быть я, иль же не быть, когда тень настигла,
Но чтоб абсолютно не быть - способности достигнуть
Мне не удастся, а Небытие её достигло».

Меня также поразила другая парадоксальная мысль Чжуанцзы, в которой он говорит о том, что Небытие порождает Бесконечность. 

БЕСКОНЕЧНОСТЬ

При встрече маг Жань Цю спросил Конфуция однажды:
- «Можно ль узнать, что до земли и неба прежде было?
Ведь было что-то же? Для нас знать это очень важно,
Из ничего мы вышли, или что-то нас родило»!

- «Какие могут быть у вас ещё здесь представленья?
Ведь в древности всё было так же, как и ныне».
Жань Цю нить разговора потерял от огорченья,
Ушёл домой, весь погрузившейся в унынье.

Вторично на другой день он к Конфуцию явился:
- «Вчера я спрашивал, что до земли и неба было».
Сказал учитель: «Я объяснил, и ты согласился,
Так отчего ж сегодня у тебя сомненье всплыло»?

- «Вчера всё ясно было, ныне родилось сомненье,
Вчера ещё готов был к восприятию ответа,
Сегодня же духовного ищу я объясненья,
Как видно, у меня на то ответ есть в сердце где-то».

- «Как в прошлом так и ныне нет конца и нет начала,
Не ясно, как мы появились, как и предков дети,
Откуда взялось всё от величайшего до мала?
Как зародились мы и вещи все на белом свете?»

Жань Цю ответить не успел, Конфуций же продолжил:
- «Рождаемся не оттого мы, что мы умираем,
А человек всю жизнь желает, чтобы мёртвый ожил,
Но мы в каком-то Небытье все всё же исчезаем.

Ведь смерть и жизнь не могут сами по себе явиться.
В них общее всех как и единое имеется,
И вещи не способны вещей раньше появиться,
Чтобы понять то, на разум нужно свой надеется.

Но было ль вещью то, что прежде всех вещей родилось?
Ведь вещество в вещах всех не вещь, а нечто вечное.
Во времени первоначально что само продлилось,
То без начала вечное есть и бесконечное.

Так уж устроен мир, чтоб нашей жизни в нём продлиться,
Рождаются и умирают - процесс этот вечен,
Ведь без вещей на свете вещь не может появиться,
Мудрец в любви, природе подражая, бесконечен».

При помощи своих мыслей мы как бы вышиваем ткань своего сознания, которая и становится нашим мировоззрением. И от того насколько это мировоззрение приближено к истинной действительности и насколько оно связано с природой, настолько оно становится подлинным, настоящим и спасительным для нас. Заблуждения, так же, как и расстроенное воображение человека часто погружает него в марево сомнений, и, в конечном результате, приближает его к деградации и гибели. Один человек может проникнуть в Истину, так как он способен на ней сосредоточиться. Когда же людей много, то множатся и ошибки, так как частности разрушают общее.

(продолжение следует)

Власов Владимир Фёдорович