Прыжок

– Даже не пытайся меня отговорить, старик. Я собрался прыгать – и я это сделаю!

– Отговаривать? – Незнакомец достал пачку сигарет, закурил. – Тебя? – Он сделал медленную затяжку и выдохнул клуб серого дыма. – У меня такого и в мыслях не было. Прыгай!

Ваня повернул голову в его сторону и нахмурился. Незнакомец не смотрел на него. Он опёрся о перила и курил сигарету, разглядывая горизонт, как будто там было что-то увлекательное.

– Тогда какого хрена ты тут встал, чучело долбаное? – спросил Ваня. Его руки покрылись потом. Мышцы затекли. Пальцы с трудом держались за перила. Ноги дрожали... Не дрожали даже, а ходили ходуном.

– А чего встал тут ты, мальчик? – спросил незнакомец, вглядываясь в горизонт. Он был в длинном коричневом пальто, дурацкой шляпе и круглых очках.

– Я тебе не мальчик! Я вообще-то… Да я между прочим…

– Черви, – перебил его незнакомец.

– Что “черви”?

– Они… едят.

Незнакомец повернул голову в сторону Вани и уставился ему прямо в глаза.

– Ты знал об этом? – спросил он.

– Что ты несёшь, твою мать?

В метрах пяти от них собралась небольшая толпа людей. Они с любопытством наблюдали за происходящим.

– Видал этих? – спросил незнакомец, кивая в их сторону. – У некоторых телефоны в руках. Они хотят заснять полёт Икара, чтобы выложить в интернет.

– Какого ещё Икара?

– Так чего же ты не прыгаешь? – Незнакомец докурил сигарету до самого фильтра, посмотрел на неё и выбросил вниз. Она летела долго. Очень долго. И, наконец, скрылась в реке.

– Не твоё собачье дело, старый хрен! – сказал Ваня. А глаза его всё пытались найти окурок сигареты в волнах. Как будто это было возможно!

Он представил, как точно также будет лететь вниз его тело. Лететь… И лететь… И будет казаться, что прошла целая вечность… А потом – плюх, удар, хрясь! Рёбра вдавятся в лёгкие, проткнут их, как вилы протыкают сено. Мозг в черепе так тряхнёт, что кровь польётся из ушей. И смешается с речной водой. А потом… Потом…

“Черви, – вспомнил Ваня слова незнакомца. – Они… едят!”

Его всего передёрнуло.

Тело выловят из реки. Зашьют там, где порвалось, припудрят там, где слишком красно, и подкрасят там, где слишком бледно. Уложат в деревянный ящик. И забросают землёй. Вот так. Конец.

Брызнули слёзы. Ваня изо всех сил стиснул зубы, но проклятые слёзы лились ручьями. Он бы смахнул их ладонью – быстрым и решительным жестом – но если хоть на секундочку оторвать руку от перил…

Только что в этом плохого, если именно для прыжка Ваня пришёл на мост?

Вдалеке послышался вой сирен. Ваня и незнакомец одновременно повернули головы в ту сторону.

– Едут, – сказал незнакомец. – Оторвут тебя от перил и отправят в психушку. Полежишь там немножко, а потом – домой. И, может, через некоторое время ты захочешь повторить спектакль снова.

– Спектакль? – Ваню охватила такая ярость, что он готов был впиться незнакомцу руками в глотку. Но, руки… они заняты другой работой. – Да что ты знаешь о спектаклях! Да что ты…

– Ооо, многое. Я 15 лет проработал в театре.

– …что ты знаешь обо мне! О моей жизни! Катись отсюда, пока я тебя не…
– Он не смог договорить. Ваню трясло от злости, от обиды, от слёз, от усталости… И тем не менее его руки намертво приклеились к перилам.

“Давай! Прыгай, тряпка!” – мысленно скомандовал он себе, но не шелохнулся с места.

– Странное дело, – сказал незнакомец, доставая следующую сигарету. – Человек хочет покончить с собой, потому что не желает больше жить. Но ему нужно приложить ещё немало усилий, чтобы убедить себя в этом. Ну разве не парадокс?

– Заткнись, старый козёл, – сказал Ваня сквозь слёзы. – Почему бы тебе просто не заткнуться и не свалить отсюда? Подберись поближе к тем козлам и стойте там вместе, обсуждайте меня… козлы!

– Ты уже выкурил предсмертную сигарету?

– Чего?

– Это то же самое, что и обычная сигарета, только она выкуривается перед смертью.

– Я не курю.

На лице незнакомца промелькнула лёгкая тень удивления. Он вздохнул, вытащил из кармана портмоне, достал тысячерублёвую купюру и бросил вниз. Она медленно и лениво кружилась. Лёгкий летний ветерок уносил её прочь.

– Ну и что это было? – спросил Ваня.

– Я поспорил сам с собой, куришь ли ты. Если ты куришь – я отдаю деньги тебе. Если не куришь – просто выбрасываю.

– Какой-то бред. Ты просто больной, дядька, знаешь об этом?

– И это говорит мне мальчик, стоящий по ту сторону перил моста и собирающийся прыгать вниз! – Незнакомец театрально размахнулся и ударил себя ладонью по лбу. Шляпа слетела с его головы и длинные седые волосы вырвались наружу.

Ваня хохотнул. Его нервы были натянуты посильнее тросов, удерживающих мост, и нервное напряжение искало выход. Все его проблемы вдруг показались такими незначительными, что он расхохотался ещё сильнее.

– Давай сюда свою сигарету, старый ты мудила, – сказал Ваня и незнакомец тут же воткнул ему в зубы сигарету.

– Не затягивайся слишком сильно. Кашлять начнёшь. И голова закружится.

Ваня затянулся. Не слишком сильно, но кашель всё равно начался. Сигарета вылетела из его рта. А сам он едва не свалился.

– Ну всё, теперь можешь прыгать, – сказал незнакомец с улыбкой. – Давай на счёт “три”?

Ваня неуверенно посмотрел вниз.

– Почему ты меня не отговариваешь? – спросил он. – Не тарахтишь, что жизнь – это благо, данное богом, что она удивительна, и что нужно радоваться пению птиц и всё такое.

– Ты сам попросил не отговаривать тебя. Ты сказал, чтобы я даже не пытался. Вот я и не пытаюсь.

Незнакомец улыбнулся.

– Да и зачем говорить о радостях жизни, если ты и сам о них знаешь. Так что, на счёт “три”?

– Ну ты и козлина! – сказал Ваня. – Стоишь тут и… и… Содействуешь самоубийству!

– А ты стоишь тут и отнимаешь моё время. И время этих замечательных людей, желающих увидеть полёт Икара.

– Пошли вы на хер! Ты и твой вонючий Икар!

– Да, я пойду… Уже скоро. Но сначала скажи мне одну вещь. Скольких девушек ты сегодня потрогал за попу?

Ваня уставился на него, не веря своим ушам.

– У тебя вообще чердак потёк, да, старый? Ты сам-то слышишь, что говоришь?

– Я совершенно здоров – и физически, и психологически. Я всего лишь хочу понять, как много задниц ты пощупал, прежде чем прийти на мост. Ну так что, сколько?

– Я… Да я… Да с чего мне вообще было трогать кого-то за жопу! Мысли были заняты другим, ясно тебе?

– Но это же глупо! Только подумай. Ты уходишь из жизни. Почему бы напоследок не сделать чего-нибудь такого, что раньше ты себе позволить не мог?

– Потому что… Ну, потому что…

– Знаешь, что я тебе скажу? Отложи своё самоубийство назавтра. Эммм…прощупай почву.

С этими словами незнакомец хохотнул и удалился. Просто ушёл. Ваня повернул голову и смотрел ему вслед, как вдруг за шею его обхватила стальная рука, буквально оторвала от перил и втащила на мост.

Стальная рука исчезла и Ваня рухнул спиной на асфальт. Над ним возвышался человек в костюме спасателя.

– Не в мою смену, пацан, – сказал он.

Вой сирен стал оглушительным. Вокруг забегали люди в белых халатах, полицейские и спасатели. Зеваки наперебой давали показания, а Ваня просто лежал на спине и смотрел в небо.

Белые халаты окружили его, подняли на ноги и поволокли в машину скорой помощи. Возле машины стояла молодая медсестра – студентка… аспирантка… или как их там называют... и смотрела на него испуганными глазами. Когда Ваню проводили мимо неё, он исхитрился вывернуться и схватил девушку за задницу.

– Раз! – сказал он.

Девушка вскрикнула и в ужасе отскочила в сторону. А на лице Вани расплылась широкая улыбка. Улыбка человека, который не собирался прыгать с моста. Не сегодня.

Никогда.