Приют талантов

Катя сидит на скамейке в парке под большим золотым деревом. Листва на нём красуется пышной шапкой. Девушка держит на коленях планшет с белыми листками бумаги. На одном из них быстрыми точными движениями она рисует осенний пейзаж, бросая короткие взгляды на сцену, где через несколько минут должен начаться рок-концерт. Около сцены уже клубится  горячая молодежь.
Кате хочется подойти ближе. И вдруг она слышит обрывок фразы: «Я -музыкант, не нравится со мной, иди куда хочешь! »
Катя прерывает этюд и оборачивается на голос. Парень в косухе и яркой желтой бандане на длинных черных волосах что-то доказывает девушке в мягкой розовой куртке, с блестящими, будто силиконовыми губами и роскошными светлыми волосами. Барби! Ну, точно - кукла куклой. Катя с интересом разглядывает ссорящуюся парочку и быстро штрихует на своих листах.
- Тебе никогда не было интересно мое творчество!..
- Ты называешь песенки под гитару творчеством?!
- Да!
- А я, между прочим, для тебя наряжалась, чтобы быть самой привлекательной!
- Между прочим, меня больше всего привлекает в девушке ум, чего в последнее время у тебя я не наблюдаю.
- Знаешь, Антон, оставайся ты со своим умом и своими песенками! – капризно передернув плечами, девушка зашагала прочь.
  - Жанна, подожди! - кричит парень, но Барби-Жанна уже не слышит.

Понимая, что остановить подругу уже бессилен, Антон бессильно роняет руки. Исподлобья шныряет взглядом по сторонам и бредет к Катиной скамейке, мягко ступая черными кроссовками. Плюхается рядом и, содрав бандану, запустил ладони во вьющиеся волосы, взъерошил их, тяжело выдохнул, будто уронил что-то. Катя отвела взгляд.
- Как этих девчонок понять, не знаю, - спустя какое-то время начинает рассуждать нежданный сосед по скамейке. - Все они, что ли, такие?

Он кидает косые взгляды на Катю. Она чувствует его взгляд.

- Гламурчик, сюси-пуси  им подавай, а нормальной музыки не понимают, - кипятится парень, с досадой плюет себе под ноги. Катя слушает весь этот монолог, не поворачивая головы. Ей становится обидно от обобщений. Она оборачивается к Антону.
- Зря вы так! Не все мы «такие»! - возражает она вежливо.
- О-па! Это у нас частный адвокат девчонок нашелся.
Теперь парень смотрит в упор на Катю большими зелеными глазами.
- Вы мне еще расскажите, давайте, что бутики с тряпками не любите, - ухмыльнулся он, - и вместо парня кошелек с ушками не хотите! Вон, какая курточка на вас и шапочка! Ничего себе вырядилась. Клевая шапуля. И она мне байки травит. Да ну вас всех! - Антон поднимается и шагает к сцене, где вовсю идет концерт.
 
На беснующуюся толпу из черных  колонок вырывается страшный гул и треск.
Антон протискивается к сцене. Неведомая сила, заставляет проделать то же самое и Катю. Она и сама не понимает, что заставляет ее следовать за этим едва знакомым человеком, а он в три прыжка оказывается  у микрофона. Под общий крик «Вау!», «Привет!» здоровается с фанатами, пытается перекричать бушующий людской океан, вытянув открытые ладони обеих рук вперед, но вместо того, чтобы успокоить, вызывает новый шторм.
- Привет! Народ, как туса? - Заорал еще громче он.
  Ему в ответ набегает новая волна.
- У! Круто! - Вырывается из глубин океана фонтан восторгов. Одним движением рук парень возвращает бандану на кудри, резко ударяет по струнам гитары, тут же накатывает новая волна восторга. Радость загорается в глазах Антона каким-то ненормальным огнем. Катя смотрит на парня, в нем нет и следа от злости и бессилья, которые были несколько минут назад.

Сейчас перед ней стоит радостный зажигательный человек, готовый делиться кипящей в нем силой. Когда гитаре в руках добавляются такты ударных, в первый миг Кате кажется, что ей прямо на уши ухнул огромный дубовый шкаф со всего  маху. Катя зажимает уши обеими руками, кажется, голова ее расколется надвое. Она как можно скорей стремится выбраться из людского моря, которое при звуках ударной установки снова вскипает.  Она убирает руки от ушей, только когда оказывается у скамейки. Забрав планшетку с эскизами, где по синему небу платком, распростершимся над землей, медленно плывут белые птицы-облака.

Выходя из парка, Катя ощупывает голову, желая убедиться, что с ее серым веществом ничего не случилось из-за внезапно «рухнувшего шкафа» и все осталось как было. Выдыхает, и  вместе с выдохом уходит и тяжесть. Одежда природы окончательно переключает ее мысли.

Едва Катя переступает порог, телефон разрывается мелодичным звонком:
- Салютен, Катюня! – припевает на рок-манер трубка Юлькиным голосом.
- Привет! - хихикает Катя. Привычка подруги здороваться на всех языках мира - любимый прикол, но чтобы петь – такое Катя слышит впервые.
- Времени мало, - тараторит подруга. - Ты мне сразу скажи, идешь на концерт или нет.
- Пулеметная очередь кончилась? - спокойно спрашивает Катя. - Теперь медленно и внятно, какой концерт?
- Прикольный, - переводит дух Юлька. - Пока гостила у бабушки, двоюродные братья вытаскивали меня на опен-эйр. Я познакомилась  с классными ребятами, они должны были приехать в наш город и выступать в парке. Идешь или нет?
-Нет, - заявляет Катя. - Была я уже на пленере и немножко устала и замерзла.
- Эх, ничего-то ты не понимаешь в колбасных обрезках, - вздыхает Юлька трубка. Ладно, чао, бамбино!

Не успевает Катя попрощаться, как конец провода пустеет. Она откидывается на спинку кресла и почему-то не раздеваясь, только расстегнув куртку, будто вот-вот, куда-то уйдет, начинает пересматривать наброски, сделанные в парке.
Внимание задерживает портрет Жанны и Антона. Что-то есть в лице парня притягивающее Катю. На следующем листе пейзаж, осенний лес: – По-моему, неплохо получилось, - вслух произносит Катя, рассматривая пирамидальные тополя на расстоянии вытянутой руки. - Надо будет в цвете сделать, замечательно получится. Желтый лес похож зажженную свечу. Зеленоватая серединка, опаленная рыжим огнем. На нижние листья, будто брошена лисья шкурка.

Катины мысли прерывает телефонная рулада. На этот раз библиотекарь.

- Катюша, вы стихи Талькова прочитали? У нас новые читатели записались, желают взять.
- Хорошо, я принесу, - соглашается Катя.
 Упс! Мы же сегодня с Гришуней должны встретиться, он меня ждет в развлекательном центре «Тандем», а тут еще эта библиотека образовалась. Ладно, сейчас позвоню ему быстренько.
Лихорадочно ища в телефонной записной книжке номер Гриши, набирает и слышит в мобильном длинные гудки…
- Ну, где ты, наконец? Танцевальный конкурс уже начался. Как я без партнерши?! Ты забыла, что ли?!
- Можно, я немножко задержусь, солнце мое, -  виновато оправдывается Катя. - Тут из библиотеки позвонили…
- Я ничего не желаю слышать! - жестко оборвал Гриша. - Можешь вообще не приходить. Со мной любая в пару встать почтет за честь. Удачи! - слышатся короткие гудки.
Нет, она сейчас разговаривала не со своим Гришей, а с каким-то другим человеком. Гриша не такой. Она помнит, как они познакомились, и какой он был при этом. Помнит этот день до мелочей…

Полгода назад как-то раз после универа звонит ей Юлька, до этого куда-то пропавшая на три недели
- Привет, пойдем на клуб?!
- Ой, я даже не думала на эту тему.
- А что-то я давно тебя не видела, заодно флешку тебе принесу с Буниным.  У тебя есть вкус,  писатель очень романтичный! -  пропела на французский лад Юлька.
Идти в ночной клуб особого желания не было, но флешку надо было забрать для универа.

Катя едва дождалась у двери клуба Юльку, которая, как всегда, опоздала.

- Пока я тебя жду, от жажды помру! Я только с учебы, даже домой не успела заскочить.
- Высохла, как пустыня Сахара?
- Ну не совсем, но близко к этому. Я не сразу на танцпол, сначала смочу горло.
- А я сразу!
Катя берет бокал у стойки бара. Вишневый сок со льдом в красивом бокале из тонкого стекла и медленно, с наслаждением его, потягивая, смотрит на танцпол, где уже со всех своих сил отжигает Юлька.
Каждая композиция сопровождается красочным световым шоу. Под ногами танцующих перекрещиваются разноцветные стрелы. Через секунду они же пронзают темноту и исчезают, превращаясь в огромные  яркие шары, летящие по стенам. Шары, крутясь, поднимаются к потолку, где становятся большими букетами цветов. В конце композиции все стихает. Во время паузы Катя слышит слева от себя: -  Девушка, что не танцуем?
Она поворачивает голову. Видит невысокого парня в очках.
- Вас как зовут? - интересуется он.
- Катя. А вас? 
- Гришей. Что не танцуем, королева?
- Королевой меня еще никто не называл…
- Видишь, как здорово, значит, я буду первым! А сейчас, ваше величество, вы оставите свое наивкуснейшее питье и пойдете  со мной танцевать! – попытался он перекричать музыку.
- Я плохо танцую! - крикнула в ответ Катя.
- Ничего, - парень решительно потянул ее за руку в центр зала.
  - Как раз моя любимая композиция, - улыбнулась Катя (звучит песня «Don’t Speak») - Вот видишь, как замечательно, проще будет расслабиться…
- Но предупреждаю, я очень плохо танцую, и не могу делать это, когда много народа.
- Брось! Разве это народ?! - обвел он взглядом присутствующих, - Так, мелочь…Если хочешь, закрой глаза и представь себя в комфортной обстановке.
- Я под нее дома танцую перед зеркалом, когда родителей дома нет.
- Вот и представь себя дома, перед зеркалом и двигайся просто для себя, - спокойно и понимающе говорит он.

Катя так и поступает, но представляет себя не дома, а жарким июльским вечером на пляже… Народу немного, она одета в сплошной серебряный купальник. Медленно идет к воде, солнце опускается в море, похожее на огромную диковинную  рыбу, перебирающуюся на ночлег из небесного океана в земной. Она с наслаждением погружается в волны и медленно идет к горизонту. Вдалеке качается маленький белый катерок. Волны от него доходят до Кати и расслабляют, приятно покачивая её тело. Гребень пены волны целует загорелые плечи. Она открывает глаза, морскими волнами, покачивающими ее в такт музыке, оказываются руки Гриши. В плеске волн ей слышится приятный мужской голос. Ей слышится шепот: Ты так хорошо танцуешь, а говоришь - не умеешь. Губами он прикасается к её шее…

- Зачем, не надо так…

Она пытается выпутаться из волн.

- Я просто решил совместить танец с массажем. Тебе не нравится? - хмыкает он. - Обычно никто не отказывается от моих ласк. Наоборот, просят добавки.

Катя  в тупике, она не знает как себя вести. И самой себе стыдно признаться, что ей никогда не было так хорошо. Отношения с однокурсниками не складывались, они видели в ней только отличницу, у которой всегда можно списать, даже кличка у нее была «Конспект».  Бывает, в перерывах между парами подойдет симпатичный парень и просит: «Конспектик, дай списать конспект». Она с радостью протягивала тетрадь, надеясь на продолжение диалога, а когда она приглашала скатавшего в театр или заводила разговор о писателях, поэтах, он с вежливой улыбкой ссылался на крайнюю занятость.

        Когда Катя пыталась заговаривать с однокурсниками о чем-нибудь кроме конспектов, приглашая их в кино или театр,то слышала в ответ: ты что "Конспект"? Какой театр? В прошлом веке живешь? - хихикали они.
После таких ответов у Кати пропадала всякая охота общаться с одногруппниками. А чтобы поделиться своей мечтой с ними, она даже не думала об этом. Ей казалось, что она покажется ребятам "совсем доисторической". И была права, потому, что даже лучшая подруга Юлька слегка усмехнулась: - Ты Катюха - динозаврик, не в том веке живешь! Ну кого сейчас стихами увлечь можно?
Катя не стала переубеждать подругу потому, что знала: заставить Юльку сменить мнение о чем-нибудь могло только землетрясение. Поэтому сейчас приглашение на концерт от неё было странно.
- На концерт? - удивленно переспросила Катя.
- Ну, да! - уверенно заявила Юля, как-будто это что то обыденное.
От Юльки можно скорее можно было ожидать приглашение в какой-нибудь эсперанто лагерь.

Катя пыталась почитать специальную литературу, ходила к психологу с проблемой общения. Психолог ей посоветовал учиться рисовать, она записалась на художественные курсы.

- Слушай, тебе не надоела постоянная учеба? - подсмеивались над ней ровесники. А ей не надоело. На природе или за чтением, она чувствовала себя закутанной в белое в одеяло, создающее вокруг безопасность.

Отношения с Гришей в дальнейшем и были для нее таким одеялом. Только спустя два месяца одеяло начало покрываться прорехами. Довольно крупными.  А сейчас вообще упало с нее, она чувствовала себя голой и беззащитной, душа ее металась.
Больше не будет привычных прогулок, бесед, но в последнее время они итак становились все реже и реже. Гришуня становился все молчаливей, только когда он прикасался к ней, на какой то миг становился прежним… Но как дальше жить без этого одеяла, она не знала.

Чтобы отвлечь себя от мыслей о нем, она стала смотреть вокруг. Катя была уже в Экспериментальном районе города. Здание библиотеки походило на огромную открытую книгу. На первом этаже располагалось кафе, на втором -читальный зал.

Тем временем в небе с белой тенью облаков образовалась маленькая голубая прорубь, как будто на реке зимой.

Катя застала Надежду Павловну на первом этаже, она оформляла стенд с детскими рисунками.
- Катюша, здравствуй. А я тебя раньше ждала.
- Извините, тетя Надя, задумалась о своем и шла медленно. А тот, кто хотел взять книгу, наверное, уже ушел?
- Нет-нет. Не волнуйся, не переживай Катюша, он еще не приходил. Это сын моей  знакомой. Приехал в гости к маме и очень хотел бы почитать стихи Талькова. Вот Нина и попросила отложить для него. А у тебя такой вид, будто чем-то расстроена, - заметила Надежда Павловна. - Ты лучше посмотри, какую выставку я здесь готовлю. Это у нас выставка работ наших читателей презентуется. Талантливо ребята рисуют, правда?
Катины глаза быстро пробежали по стенду и остановились на центральном листке с пейзажем. На берегу небольшого пруда стоял старый деревянный дом, окруженный высокими деревьями, с которых падали, кружась в воздухе, красно-желтые листья. Они опускались на лицо пруда и плыли кораблями в никуда. Листья - это письма лета, что остались без ответа, что летят без адресата в никуда да в никуда-то, - задумчиво продекламировала Катя.
- Это твои стихи? – спросила, улыбаясь, Надежда Павловна
- Нет, песня "Иванушек". Просто процитировала, глядя на картину.

- Очень поэтично, - чуть покачиваясь на стуле, сказала Катя. – Да не могу выбрать, какой мне нравится, все хороши.
- Кстати, о поэзии, - спохватилась Надежда Павловна. - Я тебе хотела еще по телефону сказать, редактор городской газеты Егор Юрьевич Майский  хочет проводить у нас заседания Клуба молодых литераторов. Если хочешь, оставайся послушать, наверняка тебе будет интересно.
- Я же стихов не пишу,  пожала плечом Катя.
- Ну и что, зато слушать умеешь, - ласково отозвалась Надежда Павловна.
- И, правда, почему бы нет? Лешка с мамой все равно к тете уехали и будут только завтра вечером. А сидеть дома со своими мыслями о Грише ей не хотелось.

Она поднимается на второй этаж, куда направила Надежда Павловна, стучит в белую дверь. Из-за неё слышатся голоса. Заглянула:
- Можно?
- Проходите, проходите, девушка мы здесь не кусается, напротив, всех чаем поим, стихи читаем.
Катя совсем осмелела и распахнула дверь. Вокруг большого стола располагались разновозрастные девушки, с любопытством уставившиеся на Катю. И пока сидевший во главе стола мужчина наливал гостье ароматный чай, она окидывала взглядом комнату. - Ну, вот теперь у всех всё есть, - довольно улыбается мужчина. Как зовут нашу гостью?
- Катя.
- Замечательно. А меня – Егор Юрьевич, - улыбается ей мужчина. -
Давайте начнем. Кто первый?
- Могу я, - вызывается круглолицая румяная девушка. Она выходит на середину комнаты. – Я - Альбина Медведева, я вам прочитаю своего любимого Маяковского, – активно жестикулируя, говорит девушка.
- А моя учительница говорила, что Маяковского надо читать с перцем, а Есенина с яблоками, - поделилась Катя впечатлениями.
- Тогда твоего, Таня, любимого Бориса Рыжего, тоже надо читать с яблоками, - Альбина обращается к соседке.
- Почему с яблоками? – удивляется соседка Альбины, длинноволосая Таня.
- Не знаю, моя учительница так говорила. Наверное, потому что Есенин очень нежный. Я тоже его люблю.
- Ты можешь прочитать Бориса Рыжего, потом и Есенина…

Образы стихов разных поэтов следовали один за другим. Кате было здесь комфортно. Не так, как среди своих сокурсников.
- А теперь вы, Катюша, нам что-нибудь прочитайте, - обратился Егор Юрьевич к ней.
- Признаться, я стесняюсь читать на аудиторию…
- А вот этого не надо, - хмыкнул Майский. - Вы поймите, ребята, -  спокойно продолжал он, – этот клуб я придумал для вас. Не для того, чтобы вы себя чувствовали здесь, как у доски. Этого абсолютно не надо, я хочу, чтобы Вы  приходили просто пообщаться, посидеть, почитать стихи. Давайте, назовем наш клуб «Приют талантов»?!

Майский говорил так тепло, что от его голоса вся зажатость куда-то улетучилась.
- Прочитаю Константина Симонова, стихотворение «Ёлка»...
 . . . .
Катино чтение прерывает стук в дверь. Катя не поверила глазам, когда на пороге стоял не кто иной, как лучшая подруга Юлька под руку с Антоном.

Увидев Катю, Юлька хохотнула: - Катюха, и ты здесь?! А я тебе никак дозвониться не могу, все недоступна и недоступна. Ты вроде любишь такие мероприятия. А я только сегодня объявление в Контакте увидела. И Антохе позвонила. Он тоже уважает такие компашки.

- А Юлька-то как здесь? - соображает про себя Катя.

- У нас есть небольшое объявление! - заявляет Антон. - Хочу создать универсальную группу - и попсу, и рок играть.
- Думаю, объявление быстро разлетится по городу благодаря сарафанному радио! -  улыбнулся Майский, - Ну, а сейчас, давайте, продолжим.

- Люблю Новый год, - подхватила Таня, когда Катя закончила читать. -
Ёлка, Святки, гадания… Рождество…
- Я в гадания не верю, - хмыкнул Антон, - По мне это игрушки! Мои двоюродные сестры меня сагитировали в этом участвовать. В 12 часов ночи подошел к зеркалу, сказал слова заветные. Увидел силуэт девушки, купающейся в море…
- Как интересно! - протянули девчонки. А Кате, едва она услышала последние слова, сразу вспомнилась фантазия на дискотеке.

- Неужели так бывает? - улыбается она своим мыслям.
-И что неужели не сбылось?
- Рассыпалось все наутро, а та девушка так и не встречается…

- Катенька у нас что-то улыбается! Поделись с нами мыслями, - просит Майский.
 Катя  не хочет делиться своими фантазиями и уходит от ответа:
  - Я думаю, что, наверное, вот так собирались когда-то и наши кумиры, болтали, спорили, делились вдохновением.
- Интересно, - подхватывает Таня, - что бы они написали сейчас? Я слышала по ТВ, что душа твоего любимого Маяковского жила в Высоцком, - продолжает она, обращаясь к Альбине.
- В Высоцком?! - удивляется та.
- Ну, точно крышу у кого-то снесло! - хмыкает Юлька.
- Почему? - возражает Майский, - я, например, очень в это верю.
- У Высоцкого даже песня о переселении душ есть! - поддерживает Катя, а про себя думает: хорошо бы и вправду души переселялись…

Юлька фыркает, едва сдерживая смех: - Я думала, что в общество писателей попала, а оказалась в обществе спиритуалистов!- выдала она, и все рассмеялись.
- Если следовать вашей логике, ребята, - продолжает она, - то писатели живут вечно!
- А это, и в самом деле, так! - поддерживает Майский. - Они живут в своих произведениях.
- И возвращаются на эту землю, чтобы что-нибудь новенькое сотворить, -поддерживает Таня.
- Опять о реинкарнации начали! - недовольно хмыкает Юлька.
- Да что-то мы углубились, - понимающе кивает Таня. - Лучше давайте о творчестве! Спой нам что-нибудь, Антон, - обращается она к парню.
- Что вы хотите услышать? - вежливо и спокойно спрашивает тот.
- Что-нибудь на ваш выбор, мы пока не знаем вашего репертуара, - хихикает Альбина.
- «Наутилус»,  «Моральный кодекс» и многое из Талькова, - объявляет Антон.
- А у Талькова разве есть лирика? - удивляется Таня.
- Полно. Я очень люблю его, - тихо вставляет Катя.
- А что вы любите конкретно?
- «Летний дождь», песня нравится. «У твоего окна», например…
- А вот эту слышали, наверняка, хотя он ее редко исполнял. Спою, специально для вас, - говорит Антон, расчехляя рядом стоящую гитару.
- Для меня никто еще не пел.
- Значит, я буду первым.
- Губами губ твоих коснусь, чтоб даже не проснулась ты, что даже не успела ты опомниться, - голос зазвучал, тихо и нежно окутывая теплом. Катя перевела взгляд с поющего на картину у окна. Через миг представила себя спящей на акварельном лугу из мягкого бархата травы...
…А дальше толи сон, толи явь…Чувствует она, что кто-то подхватывает ее на руки, подойдя к ней неслышно. Она открывает глаза – это Антон. Он касается ее губ своими губами, она в ответ обвивает руками его шею.
«Бред, какой! - останавливает себя Катя, - я его второй раз в жизни вижу, а уже размечталась». Переводит взгляд с картины. «Вышиби из головы эти мысли, детство какое-то!», - ругает она себя.
Антон доигрывает последние аккорды и улыбается, видя удовольствие Кати, которое она не может скрыть.
- Шикарно! - восклицает Юлька.
- Ну что же, - вставляет Майский, - думаю, что пение Антона было хорошим многоточием в нашем чаепитии! А теперь, давайте о серьёзном, девочки-мальчики. Я буду очень рад, если вы напишете мне свои впечатления о нашей сегодняшней встрече, можно и в прозе, и в стихах.
- А мадригалы принимаются? - шутит Альбина.
- Принимаются!- Так же шутливо отвечает Майский, - только с одним условием: мне не посвящать, не люблю при жизни посвященные стихи, а вот школе можно. К следующему занятию мадригал будем писать.
- Сама напросилась! – смеется Таня.
- Я стихов никогда не писала, не то, что мадригал. Я просто так спросила, - оправдывается Альбина
- Кому понравилось сегодняшнее занятие, и кто хочет быть взаправдашним писателем, может оставить свои координаты в этом блокноте, Майский выкладывает на стол бумагу и ручку в виде гусиного пера.
- Я точно буду ходить! - застегивая чехол гитары, уверенно говорит Антон, - несмотря на то, что пишу стихи, сам с удовольствием по совершенствовался бы в этом деле.
Он с готовностью подошел к столу и стал быстро писать. Катя и сама не понимала, почему следит за каждым его движением.
- Мне так понравились песни Игоря Талькова, - произносит она тихо, - хотелось бы еще послушать.
- Заходите В Контакт, там я размещаю ролики, где исполняю его песни да и свои тоже. Может, из моих, что понравится, - мягко говорит он, заканчивая писать и тут только Катя понимает, что ее так тянет к нему – он ведь так похож на Талькова! Тот же образ и манера говорить.
- Тебя подождать? - возвращает к реальности Юлька
- Да, вместе пойдем, - отзывается та из своих дум.

Антон к тому времени уже уходит, девчонки выходят из библиотеки, а мысли Кати продолжают крутиться вокруг Антона.
- Ты смотри, кто идет, прямо на тебя под руку с какой-то барби! А ты ноль реакции! Глянь, вернись на землю! – звучит голос Юльки.

Прямо на нее действительно шел Гриша с Жанной – подружкой Антона.
И странная вещь: ни окликнуть, ни броситься к нему не хотелось.
А в голове начали складываться стихи:
В необычной школе нашей…

Эти стихи она принесет на следующее занятие и, может быть, там будет и Антон.